как способность слышать или видеть.

Социопат может имитировать сопереживание,

, физиологическая способность воспринимать и обрабатывать зрительную информацию.

речь о том, что оно _есть_ (или нет, как у социопатов).

, эмм... эмпатия или её отсутствие измеряются объективно, там на физ. уровне происходят изменения (выброс гормона стресса/удовольствия, вот это всё). Я притащил целую большую статью, где подробно поясняется, как проверяют наличие эмпатии у животных, у которых вообще нет квалиа. (И мне влом пересказывать большой объём своими словами, так что пожалуйста, прочтите сами как-нибудь.)

Вы же всё ещё говорите о чём-то, что существует у вас в голове, но что совершенно никак не соприкасается с термином "эмпатия". Возможно, речь сейчас о расхожем понимании этого слова, или о чём-то ещё разговорно-бытовом, но никак не об эмпатии как психо-биологическом механизме.

З.Ы.: эксперимент с моделью человека хорош в философии, но больше нигде, ибо слишком зависит от субъективного взгляда мысленно экспериментирующего. В общем-то, по этой причине он даже в философии плох: даже там мысленные эксперименты, в которых итог зависит от формулировки задачи, считаются плохим тоном.

(И вообще судя по всему вы отрицаете экспериментальную психологию - и психологию в целом - как науку...)

Ну а гипотетический волшебный социопат на 100% имитирующий эмпатию - это фигура вроде гипотетического волшебного философского зомби. Для досужих споров годится, но не более того, потому что заранее заряжена в определённом направлении.

Проблема в том, что вы так и не дали никакого определения, например, "сознательного сопереживания".

Сознательное переживание - переживание, фиксируемое сознанием человека.

Глупая чайка

Правило Гамильтона обладает замечательной объясняющей и предсказательной силой. Например, оно помогает объяснить типичную сцену, которую можно наблюдать на берегах водоемов (я ее часто наблюдаю летом на Белом море). Поймал рыбак рыбку и начинает ее на берегу потрошить, бросая потроха в воду. Это замечает чайка, она прилетает и начинает хватать потроха из воды. Но она делает это не молча, а сначала издает несколько громких призывных криков. На эти крики быстро слетается еще десятка два чаек, которые тут же набрасываются на первую чайку и начинают отнимать у нее добычу. Та не отдает, отбивается, разыгрывается целый спектакль с вырыванием друг у друга из клюва рыбьих потрохов. Странное поведение! С одной стороны, почему бы чайке не есть молча? Зачем она позвала других, создав тем самым себе проблемы? Второй вопрос: если уж она их позвала, то почему тогда не хочет поделиться, а дерется и не отдает?

В этой сцене, как и во многих других ситуациях в живой природе, мы видим причудливое сочетание альтруистического и эгоистического поведения. Призывный пищевой крик чайки – типичный пример альтруизма. От этого крика чайка не получает никакой выгоды. Выигрыш достается другим чайкам: они получают шанс пообедать. Вторая часть сцены – драка. Здесь уже, конечно, мы видим лишь чистый эгоизм со стороны всех участников.

Разгадка – в правиле Гамильтона. Чайки на Белом море питаются в основном стайными рыбами, например селедкой. Если чайка заметила одну рыбку, то, скорее всего, рядом есть много других: на всех хватит. Это значит, что величина С – цена альтруистического акта – будет в среднем низкой. Величина В – выигрыш тех, кто прилетит на крик, – будет довольно большой: они пообедают. Поскольку рыба стайная, следующую стаю, возможно, придется долго ждать. Величина R (родство) тоже, скорее всего, будет высокой, потому что чайки гнездятся колониями, часто возвращаются на одно и то же место после зимовки, и поэтому, скорее всего, рядом с этой чайкой гнездятся ее родственники – родители, дети, братья и племянники.

Величина N – число чаек, которые услышат, прилетят и пообедают, тоже довольно высоко. Неравенство NRB > С выполняется. Вот и закрепились в популяции чаек мутации, способствующие "пищевому крику". А почему чайка не делится своей добычей, не отдает то, что уже схватила? Потому что в этом случае величина С больше: чайка остается без обеда. Величина N, напротив, оказывается меньше. Отдав свою добычу другой чайке, она накормит одну, а не целую стаю. Неравенство не выполняется, и мутации, склоняющие чайку поделиться добычей, не закрепляются, отсеиваются отбором.

Конечно, выгоднее всего для чайки (точнее, для ее генов) было бы научиться различать ситуацию, когда пищи много и хватит на всех, и когда пищи мало. В первом случае выгодно кричать, а во втором помалкивать. Но для таких калькуляций нужны мозги. А мозг, как мы знаем, дорогой орган. Отбор, как правило, пытается сэкономить на мозгах. К тому же мозги тяжелые. Чайкам надо летать, а не решать алгебраические задачи. Поэтому птица и не может сообразить, когда ей выгодно звать товарок, а когда нет, и ее поведение оказывается нелогичным. Не всегда, а только при недостатке рыбок.