Рон, оседлав Молнию, летал на заднем дворе Блэков, надежно защищенный чарами от чужих глаз.

Семьи не осталось, Вальбурга подохла, муж ее племянницы откинулся от пиздецомы, все вымерли кроме Сириуса, который спрятался в Азкабане, и Беллы.

Отличный доктор.

Вот интересно, Финеас был директором еще в 19 веке, портрет его типа есть в особняке Белок и что, он тоже 10 лет молчал о дохлой Вальбурге?

Desmоnd

Самое время с важным видом напомнить о себе.

Т.е., первое и второе он ел без салфетки на коленях, а к десерту решил разложить? Однако!

Должен же хоть кто-то в этом мире быть достаточно ответственным.

Какая-то классическая история про то, как человек разбогател, и вокруг немедленно нарисовались всякие друзья детства и пятиюродные тётки.

Ага, ответственно осматривал Сириуса в Азкабане и труп Вальбурги. Ежегодно. А Андромеду тоже ответственно?

Угу, очень жизненно, на самом деле. Так никому нахуй не нужен, а тут не протолкнуться.

Но он, блять, Сергей Игнатьевич!

Про таких говорили, что ему от 30 до 1030.

Тощий Бетон_вторая итерация
Не одно поколение Блэков пережил :)

Desmоnd
Не одно поколение уморил, вы имели в виду? ;)

Дамблдор был здесь. Возможно, Кор всё ещё доверял ему, потому и позволил трансгрессировать сюда. Он пришёл один. Привычно спокойный и сконцентрированный. Его разум словно клинок.

— Я сочувствую вашей потере, мистер Хайон. Кор был хорошим человеком, что хотел изменить мир…— сочувствие в голосе псайкера отдавало ядом. Он знал во что превратился Кор.

— Мне нужно предупредить вас. В Хогвартсе находится артефакт, от которого исходит энергия смерти. Такая же, что исходила от Квирелла в том году. Жерар и Энма — оперативники Инквизиции, не знаю что им нужно. — этот разговор был неизбежен. Пусть, внимание Дамблдора будет сосредоточено на них, а не на мне.

— Вы знали, что с профессором Квиреллом что-то не так, но просто закрыли на это глаза. Мистер Хайон, безразличие — не лучший пример, что вы подаёте своим друзьям. — как мы и предполагали, старик узнал о нашем походе за камнем.

— Меня это не волновало. — в этот момент по телу прошёл холод.

— И что же изменилось? — старик будто пытался в чём-то убедиться.

— Один человек напомнил мне, как важно смотреть по сторонам, чтобы не упустить нечто важное. Теперь он мёртв. — медленно киваю в сторону Гробницы. Дамблдор понимающе кивнул. Привычное помутнение и вспышка. Мы трансгрессировали в кабинет директора. Парная трансгрессия была для меня привычным делом, пусть и отдавала глухой болью.

— Вам сложно доверять людям, потому вы и отстранились от них. Предательство…вы боитесь снова испытать его. — он тонко воздействовал на мой разум, и подтачивал защиту. Но в одном псайкер был прав. Однажды мы доверились, и поплатились за это. — Я хочу помочь.

— Не стоит. Мне не нужна помощь. — было бы глупо принимать эту «помощь». Оковы долга и благодарности — бывают на редкость крепки. И старик это определённо знал. Мне показалось, словно он хотел сказать что-то, но промолчал в последний момент. Или же, просто позволил мне уйти.

«— Разве не восхитительна та дрожь, которая охватывает тебя, когда ты преступаешь границы того, что большинство называет моралью, когда наслаждаешься тем, что прочие называют беспутством? — спросил Эйдолон, выдыхая клубы крепкого кальянного дыма ему в лицо. — Все мы нарушили самую священную из своих клятв, так что же с того, если мы нарушим еще одну? Или еще десять?»