Нашла забавную сцену между Бладом и Жаклин де Брюи (новой пассией Питта), которую они спасли из воды и какое-то время она гостила на их корабле (в каюте капитана, поэтому Блад временно переселился к Питту).

***
Покончив с делами, связанными со швартовкой и обустройством команды на новом месте стоянки, Питер Блад спустился вниз, чтобы заглянуть в свою каюту. Надо было подготовиться к визиту в город: переодеться и взять необходимые бумаги.
Он остановился у двери, вспомнив о гостье. Почесал нос, прислушиваясь к доносившемуся оттуда негромкому пению, а потом, когда оно стихло, деликатно постучался.
— Мадам де Брюи? Можно войти?
Отрываясь от своих радужных (а может, и не очень) раздумий, Жак едва не опрокинула чернильницу и поспешила отодвинуть исчерченный фигурами лист подальше. Что-то она не заметила, как расхозяйничалась в чужой каюте...
—О, да-да! Конечно!—спешно перемещаясь на рундук, проговорила Жаклин.
Блад приоткрыл дверь, осторожно заглянув внутрь. Конечно, это была его каюта, но, черт побери, как быстро начинаешь чувствовать себя гостем, когда в ней поселяется вот такая симпатичная барышня.
Мадам де Брюи чинно сидела на рундуке, немного забавно выглядя в мешковатой рубашке и широченных штанах. Блад постарался сохранить серьезное выражение лица. Ох, наверняка она уселась там недавно. И как обидно будет снова тревожить ее покой и просить встать с рундука, потому что ему нужно кое-что оттуда достать.
Капитан вздохнул и любезно улыбнулся ей, слегка поклонившись.
— Я ненадолго потревожу вас, мадам. Просто надо взять кое-какие вещи... которые находятся в рундуке прямо под вами.
Он виновато посмотрел на нее.
— У меня талант, когда дело касается способов нарушить степенный распорядок чьей-нибудь мирной жизни, — с лёгкой улыбкой и чуть порозовев, ответила Жак, вставая с рундука. — Но, может быть, мне следует подышать воздухом снаружи?
Блад шагнул к рундуку, намереваясь поднять крышку, но, услышав ее вопрос, замер, помотав головой.
— Ох, не думаю, что это необходимо, мадам. Я... просто возьму то, что мне нужно, и вполне могу переодеться в каюте штурмана...
И он открыл рундук, принявшись копаться в вещах, пытаясь найти свою любимую рубашку, обшитую брабантскими кружевами... и шелковые чулки с подвязками... он помнил, что они должны быть здесь...
Пообещав своему любопытству хлыст, шпоры и мартингал, мадам отошла к креслу, чтобы не мешать. Она немного растерялась, потому что хотела спросить у капитана, закончилось ли перемещение... но вроде бы и так было ясно, что закончилось, и судно стоит на новой стоянке... и...
— Надеюсь, всё прошло удачно? — Жаклин подобрала, наконец, нужное слово и улыбнулась, не поворачиваясь. — Бенджамин очень беспокоился за вас, монсеньор капитан. Он полагал, что вам угрожает опасность.

Так, рубашка нашлась... и один чулок...
Блад аккуратно повесил их на край рундука, продолжая свои изыскания. Чертовски невежливо разговаривать с дамой, повернувшись к ней задом, поэтому он начал торопиться, и из-за этого никак не мог найти все остальное.
— Да? — произнес он, зарывшись в рундук почти по пояс. — Бен зря тревожился... этот народ, альвы, оказались вполне гостеприимными и готовыми помочь. Слава богу, конфликтов удалось избежать.
Куда же делась его любимая булавка для жабо?
Блад вытер пот со лба.
Ладно, черт с ней, найдет другую.
— Бенджамин всё время тревожится из-за пустяков.
Он выпрямился и повернулся к ней, сграбастав найденные вещи.
Потом шагнул к стулу, на спинке которого висела его перевязь со шпагой и пистолетами. Вряд ли они понадобятся ему на берегу, но взять их все равно не помешает.
Ворох вещей в его руках рос на глазах. Ох, за раз он все это не утащит... или что-нибудь упадет, или помнется...
Тут его взгляд упал на ногу мадам Жаклин, и сразу отметил, что повязка наложена по-другому.
— Как ваша нога? Не беспокоит? — поинтересовался Блад, пытаясь дотянуться до парика и водрузить его поверх всей кучи.
—Нет-нет, ваша мазь оказалась просто чудодейственной, монсеньор Блад, — она на как-то и не заметила, как достала парик капитана и передала ему. — Совсем чуть-чуть больно наступать, но думаю, что и это скоро пройдёт, если я не буду изображать серну и прыгать по горным уступам.
В голове эхом шумело: «переодеться в каюте штурмана», и мысли поневоле перескочили совершенно на другой предмет.
Жаклин замолчала.

— Ох, спасибо! —Блад приподнял ворох одежды повыше, почувствовав, что он вот-вот развалится, и прижал парик подбородком. — Да, мазь хорошая, постоянно применяю ее на моих ребятах.
Он быстро улыбнулся, глядя на нее.
— Бегать и перенапрягать ногу, естественно, не рекомендую. По крайней мере, неделю придется потерпеть.
Тут он замер, осознав, что свалял дурака из-за того, что спешил. Надо было взять векселя, которые лежали в шкатулке в столе. Интересно, как он намеревался это проделать с руками, полными вещей?
Блад тяжело вздохнул. Как-то неловко просить об этом даму. Но вламываться в каюту повторно еще более невежливо.
— Мадам де Брюи, прошу прощения, но мне придется немного побеспокоить вас. Не могли бы вы вынуть у меня из кармана ключ?
Блад снова вздохнул. Что-то он сегодня никак не соберется. Дурной признак!

Жак удивилась, но подумала, что в просьбе монсеньора Блада нет ничего такого, что было бы совершенно невозможно выполнить. Поспешив подойти (и как мсье капитан умудрится выйти отсюда с такой грудой вещей в руках?), мадам аккуратно поместила пальчики в карман камзола...
— Ай! — уколовшись о предполагаемый ключ, Жаклин отдёрнула руку, но потом сообразила, что заставляет монсеньора капитана ждать, и вытащила острую вещь.
Хм... это был не ключ. Это вообще никак не могло быть ключом, если только от самой причудливой замочной скважины на свете. Подвеска в виде звезды чуть мерцала на ладони мадам, а звенья тоненькой цепочки были почти не видны. Ох... спохватившись, что вообще-то нужно было совершенно не это, Жак кашлянула, чтобы побороть неожиданно накатившее смущение, вернула чудесную вещь на место и обошла монсеньора капитана с другой стороны. На этот раз ключ нашёлся. Мадам вопросительно посмотрела на Питера.

Она ойкнула, и Блад почувствовал себя совсем по-идиотски, увидев в ее руках кулон. Надо было предупредить!
Но она уже засунула находку обратно, продолжив поиски ключа.
Блад поправил охапку одежды и кивнул в сторону стола.
— Там в нижнем ящике стоит шкатулка. А в ней — нужные мне бумаги... Если вас не затруднит...
Он посмотрел на нее почти умоляюще... а потом почувствовал, что один чулок все-таки упал на пол.
Что-то сегодня он на редкость косорук!

— Нисколько не затруднит, монсеньор Питер, — ответствовала Жаклин, удаляясь на обыск стола. Как и говорил Бен, там царил порядок, и нужная шкатулка тут же нашлась. Ключ тихонечко щёлкнул, крышка открылась (Мадре де Диас, какая богатая резьба!). Любопытство Жаклин ещё раз получило мысленно по носу. По носу, я говорю!
— Вам нужны все бумаги? — Жак была настроена деловито, несмотря на то, что ей ужасно хотелось хихикнуть.
— Да... ох... нет, — Блад пытался ногой подцепить проклятый чулок. — Только векселя. Они лежат сверху... в конверте...
Он пнул чулок, и тот описал дугу, приземлившись поверх парика. Есть!
Капитан оглянулся на последнюю деталь туалета. Точнее, экипировки. Черную эбеновую трость. Она стояла в углу, и Блад попытался ухватить ее, не выпуская из рук остальные вещи.
— Хорошо обученная собака вам точно бы не помешала, — с солидным конвертом в руках подходя к монсеньору капитану, Жаклин была похожа на нелепо одетого секретаря, если таковые должности когда-нибудь занимались женщинами. Но в глазах её плясали чертенята. — Они прекрасно носят трости.
Шкатулка была снова заперта, а ключ перекочевал обратно в карман камзола так же аккуратно, как был оттуда извлечён.
Блад подцепил трость и улыбнулся в ответ на ее высказывание.
—Вы знаете, мне вполне достаточно Бенджамина. Хотя, согласен, собака обучается быстрее... и меньше болтает.
Он посмотрел на конверт.
— Полагаю, он поместится в моем кармане... — сказал Блад не очень уверенным тоном. Уж больно пухлым был этот конверт.
— Если только вы не боитесь помять края...— задумчиво ответствовала мадам де Брюи, соотнося размер кармана и конверта. — Мне не составит труда отнести его в нужную вам каюту. Но если хотите, я могу попробовать, гм, уместить бумаги и так.
Блад посмотрел на нее поверх вороха одежды и оружия.
— Мне бы не хотелось утруждать вас еще больше... — пробормотал капитан, толкая ногой дверь. Он попытался выйти в коридор, но застрял, зацепившись тростью за косяк.
— Ох... — чуть слышно процедил он сквозь зубы.
— Я очень постараюсь не пострадать от перенапряжения, помогая человеку, который сделал мне столько добра, — Жак подхватила конверт подмышку и принялась освобождать капитана из краткого плена в дверях. « И к тому же до сих пор терпящего меня на своём корабле... и командующего таким замечательным.. экипажем», — думала Жаклин, не переставая вежливо улыбаться. Кажется, происходящее начинало её забавлять.

* * *
Джереми Питт сбежал по трапу, радуясь, что наконец-то может оставить пост и немного передохнуть. Подойдя к своей каюте, он едва не налетел на капитана, который...
Джереми глубоко вдохнул, чувствуя, что щеки начинают предательски гореть. Он вообще быстро краснел, стоило только немного поволноваться. Но большинство людей принимало это за признак застенчивости или даже робости. На самом деле Питт не принадлежал к числу робких или нерешительных людей. Но ничего не мог поделать с этой проклятой реакцией организма.
Правда, именно в этом случае он немного смутился. Слишком уж странно все это выглядело... и противоречиво. Блад не был из тех людей, которые обманывают друзей в таких делах... или просто не предоставлялось случая?
Питт чувствовал, что теперь пылают даже его уши.
— Капитан? — церемонно произнес он, отчаянно стараясь говорить спокойно. — Мадам Жаклин?

Отцепив, наконец, эту проклятую трость от косяка, мадам покинула каюту, едва не растеряв по дороге векселя, дар речи и всё остальное. Монсеньор штурман Джереми Питт собственной персоной, вежливый, но немного растерянный... наверное, как и она сама. Жаклин медленно выдохнула и попыталась взять себя в руки. Если она будет стоять и краснеть, о, боги и дьяволы, что можно подумать... неожиданно она разозлилась, и самообладание, позорно покинувшее мадам, тут же вернулось на своё место.
— О, монсеньор Джереми! —спокойна, рассудительна и ещё раз спокойна... только разве что вздымающаяся поневоле грудь выдавала её волнение. — Полагаю, обращение ко мне в данном случае можно сократить до «Жак», бедный Бенджамин заполучил конкурента,— мадам поправила объёмный конверт.

— Я... я вижу, — Джереми старался сохранить самообладание и говорить как можно вежливее. Он бросил на Блада ледяной взгляд. — Прошу прощения, я не хотел вам... мешать...
Штурман попятился было, но Блад его остановил. Спокойный и уверенный вид капитана сейчас бесил Питта. Подумать только, сколько наглости у этого беспринципного и бесстыжего человека?!
— О, Джереми, напротив, ты как раз вовремя. Открой дверь в свою каюту, будь так любезен! — произнес Блад, еще раз поправив охапку вещей. — А если ты возьмешь у мадам Жаклин конверт с векселями, то будет совсем здорово!
Он бросил на штурмана недоуменный взгляд, заметив, что тот весь напрягся и покраснел.
Что опять не так?
Блад на всякий случай оглянулся.

Жаклин успокаивающе улыбнулась капитану, хотя внутри у неё всё кипело. Судя по тому, как окаменело лицо штурмана, тот явно подумал что-то не то о сложившемся положении дел, и...
Она сама не помнила, как прошла эти несколько шагов, разделявших её и монсеньора Джереми.
«Джереми!.. Неужели ты думаешь, что мы... что я...» — в голове Жаклин опасно зашумело, и последний шаг был сделан под аккомпанемент головокружения. Протягивая конверт так, чтобы пальцы их не могли не соприкоснуться, она сказала, внешне оставаясь спокойной:
— Простите, что перекладываю это бремя на вас.
Хорошо, что монсеньор капитан остался сзади и не видел её лица. Глаза предательски заблестели. Diablo... ей только расплакаться не хватало. Господи, как всё в ней стремилось к нему!..

— О, мадам, не стоит извиняться, я привык к подобным поручениям, — Питт продолжал говорить подчеркнуто холодно. — И, полагаю, это всё, на что я гожусь.
Он толкнул дверь, пропуская Блада в свою каюту, а потом решительно шагнул следом за ним, держа конверт. Черт, да на что он вообще надеялся? Распустил слюни, как щенок. Разве можно на что-то рассчитывать, когда рядом такой человек, как Блад?
Питт вздохнул. До этого момента он не особо печалился, когда большая часть дам обращала внимание в первую очередь на его друга. Это естественно. Блад, красивый, умный и галантный, умел расположить к себе любого человека, если хотел. Но вот эту... ну, что ему стоило хоть раз остаться в стороне?!
Джереми в глубине души понимал, что возводит на Блада напраслину, и капитан никогда не пытался привлечь внимание девиц сам... но сейчас, расстроившись, он не мог думать трезво.

—Вы... несправедливы по отношению к себе, Джереми! — неужели это её голос? Сорвавшийся, с дрожью и нотками отчаяния? Кажется, что-то вспыхнуло, расцветив мир оттенками алого с проблесками тьмы. Чувствуя, что подходит к пределу, за которым что-то совершенно непредсказуемое, Жак отступила на шаг. Боже... как ты себя ведёшь, леди... как...
Как она добралась до каюты?.. До спасительной капитанской каюты, в которой никого не было.
Совершенно не помня, что она сказала потом, и сказала ли вообще, глядя на закрытую дверь, Жак в изнеможении прислонилась спиной к переборке. Кажется, прошло несколько минут с тех пор, как они столкнулись в коридоре и уже распрощались. Нет! Нет-нет, она не может думать об этом ужасном слове, ледяном и обоюдоостром. Глаза горели, но слёз не находилось.
Жак судорожно вздохнула и попыталась привести себя в порядок. Девчонка… глупая, вздорная, капризная девчонка. Пальцы в волосах дрожали, причёска рассыпалась, едва получившись. Боже.. как вышло глупо! Как нелепо сталкивает людей случай! Что же ей делать?..
Переключившись с паники на хоть какую-то деятельность, Жаклин огляделась. На столе всё ещё лежал лист с её художествами, на котором оставалось немного свободного места. Взяв в руки перо, она принялась писать стоя, зачёркивала, потом пыталась опять, и снова зачёркивала...

Леди ответила, и ее голос дрожал, как будто она вот-вот расплачется. Это как-то сразу заставило Питта опомниться. Господи, мало того, что вламывается и смущает ее, так еще и нагрубил!
Блад тяжело вздохнул, оглянувшись на друга, который продолжал стоять в дверях.
— Джерри, ты уж определись со своими координатами. Или выйди из каюты, или закрой дверь. Мне надо переодеться. Причем, срочно.
Питт с грохотом закрыл дверь.
— Спасибо,— поблагодарил его Блад, быстро принявшись приводить себя в порядок. Он действительно не тратил времени зря и был полностью одет минуты через три.
Питт наблюдал за ним исподлобья.
Блад заметил это и вздохнул.
— Что не так? Ты чего сегодня с утра такой мрачный?
—С чего ты это взял? — замкнулся Питт, отвернувшись, чтобы глаза его не выдали.— Просто разве не ты говорил, что мадам больше заинтересована во мне, нежели...
Блад потер лоб, выдохнув.
— Ах, вот в чем дело! Джереми... поверь мне...
— Не надо ничего говорить, я все прекрасно видел! —оборвал его Питт.
— Интересно, что такого тебе привиделось? — Блад говорил теперь немного задиристо. Но тут же сменил тему: —Слушай, у тебя есть булавка для жабо? Моя куда-то делась, а искать времени нет...
Питт понял его намек и замолчал, принявшись рыться в своих вещах.
« Ох, надо срочно отправлять барышню на берег, — подумал Блад, поправляя парик, — И дня не прошло, а уже начинаются склоки. Кто бы мог подумать, что Джереми...»
— Вот, возьми, — Питт вручил Бладу булавку. — Ты один пойдешь в город?
Блад повернулся к нему, расправляя жабо.
— Ну, если не считать охраны. Позови наших ребят, тех, что сопровождали меня в прошлый раз на Тортуге, пусть будут готовы и проверят оружие.
Он повертел пистолет в руке и сунул за пояс, закрепив рукоять, по пиратской привычке, на конце шарфа, чтобы если выронить, то не потерять.
Потом посмотрел на своего друга.
— А тебе придется проводить нашу гостью до той гостиницы. Не думаю, что ей стоит задерживаться у нас на корабле...
Питт сглотнул, кивнув.
— Я... отдам распоряжения ребятам. Ты... сам ей об этом сообщишь?
Он запнулся на мгновение.
Блад закусил губу.
— Если тебе так больше нравится...
Питт засопел, потом кивнул.

* * *
Жаклин в ярости и отчаянии посмотрела на лист бумаги, сплошь исписанный. Слёзы опять вскипали на глазах, но не спешили облегчить её мучений. Ничего не шло в голову. Ничего, ничего — ни единого связного слова не родилось. Кроме имени, которым оказался весь лист заполнен. Она отбросила перо, скомкала бумагу и бросила под стол, не думая, что делает. Оставаться в бездействии было выше её сил, но сейчас ничего более не оставалось. Мадам упала в кресло, близкая к обмороку, как никогда.
Жак не выдержала. Хотя голова кружилась, а мысли путались, сидеть вот так... было хуже, чем смерти подобно. Дотянувшись до колокольчика, мадам позвонила.

* * *
Бенджамин вошел в коридор в поисках капитана, чтобы передать ответ викингов. Но звон колокольчика заставил его рефлекторно изменить направление и заглянуть в капитанскую каюту.
В то же время за его спиной появился Питер Блад, полностью одетый: тщательно завитый черный парик, белая пена кружев, которая очень гармонировала с его загорелым лицом. В руках — черная трость, увитая лентами, на ногах — шелковые чулки и туфли с золотыми розетками. Ну, вылитый франт! Тот, кто видел его в первый раз, мог подумать, что перед ним очередной беззаботный придворный шаркун. Но если присмотреться более внимательно, на осанку, быстрые и точные движения, а самое главное — на особый блеск в холодных синих глазах, становилось ясно, что перед тобой стоит авантюрист, привыкший не только протирать паркет во дворцах. Когда же этот мужчина поправлял шпагу на поясе, все иллюзии сразу улетучивались: он носил ее не как украшение.
Он посмотрел на Бенджамина и пропустил его вперед, чуть заметно кивнув.
— О, Бенджамин!.. Ты не подскажешь, в каком состоянии сейчас мой костюм? — увидев вошедшего за ним Блада, мадам сделала движение приподняться с кресла.
— Монсеньор капитан...
Бенджамин уставился на мадам де Брюи, а потом виновато потупил взор. С этой утренней суматохой он даже не вспомнил про ее костюм. Негр почистил его и повесил сушиться, но вот проверить, высохла ли одежда, не успел.
— Ох, мэм, я сейчас его посмотрю! — воскликнул юноша и попятился, надеясь, что капитан не будет его потом отчитывать за нерасторопность.
Потом вспомнил про предыдущее поручение и добавил:
— Хевдинг Вилглаф... Виглаф... ох, ну, этот, как его... сон. Он ждет вас вечером, сэр.
Блад кивнул, ответив негромко:
— Я надеюсь, ты не путал его имя, когда с ним разговаривал?
— Никак нет, сэр. Но, сэр, уж больно оно заковыристое!
— Ступай же, болтун, — оборвал его речь капитан. Голос его звучал строго.
— Уже бегу, сэр! — Бенджамин вылетел из каюты и взлетел по трапу наверх...

* * *
Блад повернулся к Жаклин и поклонился. Локоны парика закрыли его лицо на мгновение, похожие на уши спаниэля.
— Мадам де Брюи. Я и мой штурман отправляемся на берег, и мы подумали, что могли бы сопроводить вас до той гостиницы, о которой вы говорили.
— Я была бы вам очень признательна, монсеньор Блад, — улыбаясь одними уголками губ, ответила Жаклин. — Боюсь, что несколько злоупотребила вашим любезным гостеприимством. Вот только... — она посмотрела на ноги, — если вы торопитесь, то к сожалению, я могу вас задержать со своей теперешней быстротой ходьбы.
Официально вежливые слова слетали с губ, а внутри её словно рос и ширился ледяной гвоздь, делая болезненным каждый удар сердца.

Блад заметил, что она немного расстроена. Неужели они все-таки умудрились ее чем-то обидеть? Эти женщины такие загадочные существа... Он пытался разобраться, выяснить логику их поступков, но это было выше его понимания. Особенно трудно было с дамами из приличных семей. Надо было следить за словами и делами. Это могло смутить менее уверенного в себе человека. Например, Джереми, который в обычной обстановке был очень сообразительным парнем, и язык у него был подвешен как надо, превращался в лепечущего теленка в обществе таких барышень, как, к примеру, дочки губернатора Тортуги.
Особенно нервировали и сбивали с толку вот такие внезапные перепады настроения. Она улыбалась, но он чувствовал, что еще немного, и из ее глаз польются слезы. «Ох, только не это!» — взмолился Блад про себя. Капитан предпочел бы стоять под дулом пистолета, чем увидеть женскую истерику.
Он посмотрел на нее снова, и заметил, что барышня сидит босиком.
— Ох... — ответил Блад, стараясь говорить спокойно, — Я думаю, мы сможем решить эту проблему. Наверняка здесь можно раздобыть какой-нибудь экипаж...
«Надо будет приказать Бену подыскать для нее обувку, — подумал он, проведя рукой по подбородку. — Вот только где найти такой маленький размер? У юнги? Так у него лапы больше, чем у Волверстона...»
— Только ради бога, не этот страшный, дымный… безлошадный ужас, — потихоньку приходя в себя, ответила Жаклин. — Я согласна пропрыгать весь путь на одной ноге или отрастить крылья. В этих бегающих... железяках есть что-то дьявольское, — как это ни странно, мадам была честна. Втиснуться в это дурно пахнущее изобретение её заставили бы только связанной и с кляпом во рту.

Блад был полностью солидарен с ней по поводу безлошадных повозок. Когда они шли на буксире в первый раз, ему откровенно было дурно от вони, идущей из трубы того отвратительного корабля.
На мгновение он позавидовал тому, что ей, как женщине, можно говорить о своих страхах публично.
Ему же, капитану пиратского корабля с экипажем из ста пятидесяти головорезов, нельзя показывать подобные слабости...
— Конечно нет, мадам. Мне самому они не по нраву, — ответил он с улыбкой.

* * *
В каюту вошел Бенджамин с одеждой мадам Жаклин.
— Вот, почти все высохло, — сказал он, положив ее перед ней.
— Спасибо, Бен, — как бы ни была мадам расстроена, она не могла не отметить, как хорошо вычищен промокший костюм, а в одном месте обнаружился даже аккуратный стежок. Жаклин посмотрела на капитана.
— Теперь осталось раздобыть троянского коня... внутри которого никто не заметит моих босых ног. Как хорошо туземцам, — Жак сделала ещё одну попытку улыбнуться. — Несколько минут, и я буду к вашим услугам.

Блад деликатно попятился к двери, незаметно ухватив Бена за рукав.
— Я не буду вам мешать, мадам. Переодевайтесь спокойно... а мы пока попробуем решить проблему с транспортом.

Он поклонился и вышел за дверь, подтянув к себе негра.
— Найди обувь для леди, — сказал он ему. — И поживее.
Бенджамин хлопнул глазами.
— Сэр... — начал он смущенно.
— Ты слышал приказ, Бен? — оборвал его капитан. — Избавь меня от выслушивания твоих объяснений. Делай, что хочешь, но найди.
— Есть, сэр!— ответил стюард, поняв, что спорить сейчас нет смысла. Когда капитан говорил таким тоном, лучше сразу повиноваться.

Кивнув, Жак поднялась из кресла и принялась одеваться. Со вздохом расставаясь с такой удобной булавкой, она положила её на стол. Лазурно-зеленоватая рубашка, хотя и лишённая кружев, шла ей необычайно, как и весь костюм сочного изумрудного цвета. Конечно, очень не хватало мягких удобных сапог... но и в таком виде мадам де Брюи была хороша. Хороша и печальна. Подумав, она решительно взялась за причёску. Хватит уже напоминать пугало. Пока пальцы, утихомирив дрожь, заплетали привычный узел, Жаклин не переставая размышляла. Если сейчас ей найдут экипаж, посадят и отправят в гостиницу... то может статься, ничего... не исправить. Тряхнув головой (заодно проверяя свежесооруженную прическу на прочность), она решительно отмела подобную мысль. Нет. Она придумает что-нибудь. Обязательно.

natoth
по науке, галюны приходят, когда резко бросаешь. И чем чаще бросаешь, тем выше вероятность их появления.
Но этот чувак не выглядит как глюк, в том и ужас. Скорее как смерть - разрушительница миров (с)

П.с. я должна тебе много внимания и плюшек, знаю. Даже по этим кусочкам, которые я читала когда-то, сто лет назад, можно понять, как сильно ты на меня повлияла. Буквально вручную слепила мой фанон. И влюбилась я именно в твоего Блада, не в сабатиниевского. Поэтому, наверно, он для меня такой родной даже в несерьезных текстах. Ваще ноль отторжения.
Жаль, что сама я без сил.

soulofrain
Если бы я не была без сил сама, то написала бы кроссовер как Блад выходил из запоя с помощью Вишну. Шива, боюсь, тут ему бы не помог. Лишь бы подсадил на бханг. 🤦

Главное, чтобы Блад не сел бухать с Аресом. Вот тогда мир фопасносте...

Надеюсь лишь, что Блад не набухается до стадии "вижу Вишну, Вишну, Вишну". И что Вишну не покажет ему паспорт.
Вот тогда копейтан точно отъедет мозгами...

natoth
да набухается конечно, если его не тормознуть.
И с Шивой точно не надо его знакомить. Капитан конечно любитель всякой наркоты, но там уж очень тяжелые вещества. Надо быть богом, чтоб без страха это употреблять.

soulofrain
До Вишну мы в игре не дошли, но наши бравые пейраты успели нарваться на скандинавских богов. И это тоже было трешово.

«Поход за провиантом, или Волшебные свиньи Сигюн»


Николас Дайк посмотрел на выстроившихся перед ним пиратов, экипированных для похода за провиантом.
— Надеюсь, приказ вам полностью ясен? — спросил он негромко.
— Такточнасэр! — гаркнули пятнадцать молодцев, вытянувшись в струнку.
— Повторите, — первый помощник подозрительно сузил глаза. Хоть и удалось им команду вымуштровать так, что не снилось всем остальным пиратам на Тортуге, но все равно надо было за ними следить. Уж очень разбойничьи морды у этих ребят, и старые повадки никуда не делись. Знал он их, как облупленных. Пошлешь такую орду за провизией... и даже с деньгами, специально выделенными для этой цели... а они опять кого-нибудь гробанут тихо или шумно, не удосужившись заплатить. Это, конечно, вполне допустимо во время случайной и быстрой вылазки на испанских территориях. Но здесь... мало ли что.
— Ищем источник с пресной водой, докладываем о наличии. Находим какой-нибудь провиант, или людей, у которых он есть, или лавку с провизией, и выясняем, можно ли там отовариться, — повторил один из них, назначенный главным.
— Именно. Руки не распускать. Деньги за товар платить. Спиртное... — тут Дайк устремил на них особо суровый взгляд. — В пути не пить! Если какая свинья ужрется до возвращения — пеняйте на себя. Помните, черт вас побери, что мы не в рейде, а в гостях.
— А если шлюха встретится? — не выдержал один жалобно.
Дайк опешил.
— Тут лес кругом, какие здесь, чтоб тебе лопнуть, шлюхи?! — рявкнул он. — Ты чем слушаешь, Джонсон?! Я же сказал, руки не распускать!
Пираты смущенно переглянулись.
— И драк не затевать с местными жителями, — добавил лейтенант. — Если кого в этом замечу, или жалоба поступит — поступим согласно нашему соглашению. Все его помнят, надеюсь?
— Вот тоска... — пробормотал один из пиратов, но Дайк его услышал и рыкнул:
— Что ты сказал?!
— Ничего, сэр! — пират испуганно моргнул.
— Тогда валите отсюда, — Дайк посмотрел на них свирепо, а потом добавил, после паузы: — И чтоб без провианта не возвращались!
Пираты снова переглянулись, облегченно вздохнув.
— А... ясно. А мы уж испугались...

* * *
Сигюн дулась на Локи уже третий день. Этот рыжий мерзавец, похоже, не собирался менять своего решения
«Ну, о чем он только думает!» — асинья шла под сенью ясеней. Она зло пнула какую-то корягу.
Третий день не ладилось в доме. Прокисало молоко, валялись нестиранные мужнины рубашки... А в довершение всех бед сбежали свиньи. Это обнаружилось только сегодня утром. Локи, сволочь такая, вместо того, чтобы помочь, попытался пошутить на тему того, как Сигюн ведет хозяйство. Она ничего не ответила — просто молча вышла со двора и отправилась, куда глаза глядят.

* * *
Сэндз проверил, не осырел ли порох в его ружье, и, довольный результатом осмотра, подошел к высоким викингам, вызвавшимся проводить их к источнику.
— Ну что ж, ведите. Где вода, там и зверье, — сказал он с расстановкой. — Пусть остальные как хотят, а я не прочь отведать на обед что-нибудь посвежее, чем протухшая солонина.
— А бордели отсюда далеко? — поинтересовался Джонсон. — Ужас как соскучился по женской ласке и любви.
Он рассмеялся, толкнув Сэндза локтем.
— Уйди, озабоченный! — огрызнулся тот.
— Вот уж не знаю, — усмехнулся Гуннар.
Светлый сосновый бор довольно быстро закончился. Они прошли небольшую прогалину, чтобы оказаться в ясеневой роще.
— Еще шагов пятьсот, и придем. Там очень удобный подступ к роднику.
— Наверняка здесь бабы водятся, — не унимался Джонсон, шагая по тропинке с громким топотом, наступая на каждый сучок, попадавшийся ему под ноги. Лес вокруг был усеян грибами, и пират сшибал их башмаками, не замечая. Сэндз морщился при виде такого расточительства, но ничего не говорил. Он был старше своего спутника лет на двадцать, и в пираты пошел только потому, что испанцы выгнали его с родных мест. Такие хвастливые болтуны, как этот щенок Джонсон, действовали охотнику на нервы.
— У меня на них нюх... — продолжал трындеть этот молокосос.
Сэндз ухватил его за руку, заставив замолчать.
— Тихо. Уж не знаю, что ты там учуял, но твои бабы, наверное, вместо носа пятачок имеют. Тихо, я сказал. Стойте все!
Он жестом поманил викингов к себе, привычно перекидывая ружье на локоть.
Викинги замерли, прислушиваясь. Скоро они уловили какое-то похрюкиванье. Плохо дело! Это вполне мог оказаться кабан, а у них не было оружия для охоты на такого зверя — рогатины с перемычкой. Только ножи и короткие копья, которые бесполезны, когда кабана ослепляет ярость и боль от ран...
— Ну их, лучше обойдем, — еле слышно шепнул Эрик.
— Тихо! — повторил Сэндз, осторожно шагая вперед. — Вы можете их спугнуть. Не двигайтесь!
Он бесшумно взял мушкет наизготовку и двинулся вперед, не сводя глаз с намеченной точки. Остановился, проверяя, откуда дует ветер. Если это одичавшие свиньи, наподобие тех, что водились на Эспаньоле, то они обладали очень чутким нюхом.
Шаг. Еще шаг. Он вытянул шею и посмотрел вниз, в ложбинку. И улыбнулся в усы.
Вот они, родимые. Лежат в разрытой земле. Дневку устроили.
А какие толстые! Отличная добыча!
Он выбрал самую крупную свинью из всех и медленно прицелился. Мушкет у него был хороший, ручной работы и стрелял метко. Его во время абордажа всегда на марс сажали, прикрывать палубу.
Глухо треснул выстрел, взметнулось в воздух пороховое облачко...
А потом лес огласил истошный визг смертельно раненой свиньи. Никогда эти твари не умеют умирать молча.
Сэндз не терял самообладания и быстро загнал в ствол вторую капсулу с порохом и пулей.
Выстрелил снова и успел подбить второго кабанчика, прежде чем тот скрылся в кустах. Остальное стадо с грохотом ломилось в лес, только ветки трещали.
— Две свиньи — уже лучше, чем ни одной, — сказал старый охотник, подбежав к своей добыче. Он был осторожен, потому что свинья еще дергалась и щелкала страшными клыками. Господи, какая она огромная! Он никогда такой породы раньше не видел.
Эрик и Гуннар, видя, как лихо расправился Сэндз со свиньями, про себя помянули всех асов.
Вообще-то убитые животные не напоминали диких.
— На самом деле, они могли от кого-то сбежать... — проговорил Эрик. Но тут же замолчал — если хозяин такой растяпа и проворонил свое имущество — сам виноват.

* * *
Резкий звук громового раската нарушил мирную тишину ясеневой рощи.
Сигюн насторожилась — уж не Тор ли здесь промышляет? С него станется. Через несколько мгновений в кустах раздался треск, и через подлесок проломилось стадо перепуганных свиней. Её свиней, между прочим! И сейчас она не досчитывалась двоих...
— Та-а-ак!
Богиня резко свистнула, удирающие хрюшки затормозили, построились по два и последовали за асиньей обратно через лесную поросль.
На прогалине Сигюн увидела, как четверо здоровых мужиков пытаются утащить двух только что убитых животных. Её свиней, между прочим...

* * *
— Следить надо лучше, если уж завел зверье, — пропыхтел Сэндз, склонившись над свиньей с ножом. Он принялся потрошить и разделять тушу, чтобы можно было унести хотя бы самые лучшие части. Остальное он намеревался прикрыть листьями папоротника, чтобы потом вернуться с носильщиками. Просто чудовищно огромная свинья!
— Вы пока воду найдите, — буркнул он викингам и идиоту Джонсону. — А я с добычей разберусь.
Джонсон радостно кивнул и повернулся, чтобы спуститься по звериной тропе к ручью, журчавшему в овраге. Но, заметив хмурую золотоволосую барышню, мрачно изучающую их, замер на месте, разинув рот.
— Ух ты! — сказал он, дернув за рукав Гуннара. — Я же говорил, что здесь бабы водятся! И какие ладные!
Он широко улыбнулся девушке, подмигнув ей.

Сигюн медленно свирепела, но охотнику пока ничего не сказала. Как ни крути, а он был прав. Тем более, убитого зверя не вернешь.
Оставшиеся в живых свиньи жалобно похрюкивали.
— Цыц, вы! — шикнула на них асинья. Животные примолкли.
Она бы повернулась и ушла, оставив все как есть... если бы один из смертных не начал ей подмигивать и молоть какую-то чепуху.
— Это кто тебе здесь баба... — тон богини не предвещал ничего хорошего.

Гуннар не ответил Джонсону. Он внимательно разглядывал одежду незнакомки — она была точной копией того, что носили женщины его мира, но в то же время какой-то не такой. Викинг назвал бы эти одеяния самыми лучшими — что-то неуловимое в покрое, в тонких стежках вышивки говорило о том, что не каждая женщина достойна носить такую ослепительно белую рубашку и зеленый сарафан с пояском...
Кстати, о вышивке. Гуннар никак не мог определить по ней знаки рода. Он посмотрел на товарища, как бы спрашивая: «Ты видишь то же, что и я?»

Сэндз все еще возился с тушей, но какое-то напряжение в воздухе заставило его замереть на месте. Он медленно поднял глаза, одновременно потянувшись за верным ружьем. Но замер, увидев странную и жутковатую картину: прекрасная женщина с волосами, похожими на языки огня, в странных одеждах. А вокруг нее стояли свиньи, те самые, которые только что в панике удрали отсюда. Сейчас они стояли, зловеще спокойные, и их маленькие блестящие глазки смотрели на него, не мигая. Никогда еще охотник не видел, чтобы звери так смотрели.
Он все-таки схватился за ружье, но поднять его не осмелился. Рука как будто отнялась.
— Кровь и смерть! — просипел он, побледнев, как полотно.

— Убогие сыновья шакалов! — припечатала асинья. А потом ласково пропела (ох, как боялся Локи попадаться ей на глаза в такие минуты!):
— Будет тебе и кровь, и смерть...
Свиньи начали выстраиваться клином...

— Разрази меня гром! — просипел Джонсон, перекрестившись. — Мадам, но я тут ни при чем, честное слово! Это все он виноват! — и парень ткнул дрожащим пальцем в своего старшего товарища. — Это он стрелял!
— Ах ты, паскуда... — почти ласково произнес Сэндз, а потом, преодолев оцепенение, поднял мушкет. — Убери тварей, ведьма! Иначе еще раз выстрелю! Меня такими выходками не запугать! Мне после испанского набега ничего не страшно! А ну, пошли вон, демоны!
И старый охотник навел ружье на самую первую свинью, которая сделала шаг к нему. Ее глаза смотрели куда-то поверх него, мертвые и страшные.
— Паскуда и есть, — неожиданно легко согласилась богиня. — Насчет грома это не ко мне, но если Тор соизволит, думаю, он не откажет смертному в столь горячей просьбе. А пока ты займешь место в строю.
Она легко махнула рукавом, и на том месте, где стоял Джонсон, через мгновение хрюкал симпатичный розовый поросенок.

— Это не ведьма! — прошептал Гуннар. — Это асинья... причем в гневе!
Викинги Виглафссона не боялись ничего. Но разозлить своих богов...
Эрик лихорадочно соображал: «С Перекрестка в прошлый раз нас увел Локи... значит, скорее всего, это его жена.»
— Сигюн! — негромко произнес викинг.
— Ну да, я с сотворения мира Сигюн, и дальше что? — усмехнулась асинья. Она, конечно же, услышала викинга.

— Тысяча чертей! — Сэндз с шумом втянул в себя воздух, увидев, что случилось с его спутником. — Твою мать! — добавил он, не в силах молчать.
Мушкет выпал из его рук.
Он некоторое время смотрел на истошно визжащего поросенка, который носился по поляне, не понимая, что произошло.
А потом истерично хохотнул.
— А ведь похож, собака! Всегда был свиньей, вот и получил...
Он оборвал смех и посмотрел на женщину.
— Ну, ведьма, не тяни, вот он я, перед тобой. Я стрелял, мне и ответ держать! А ребят не трогай. Они не виноваты.
— Говорят тебе, это не ведьма! — против обыкновения, Гуннар говорил быстро. — Она богиня, жена Локи. Джонсон обошелся с ней непочтительно, вот и получил...
Эрик толкнул приятеля в бок: асинья смотрела на них, не мигая.
— Сигюн, отпусти его!
— Кого? Этого поросенка? Он и так волен идти, куда угодно, — усмехнулась асинья, указав на хрюкающего Джонсона. — Дело не в том, что ты стрелял. В конце концов, свиньи действительно гуляли без надзора, так что здесь виноватых нет. Дело в том, как заметил человек Виглафссона, твой приятель непочтительно выразился.
Она посмотрела на ошалевшего Гуннара.
— Да знаю я вас, не гляди так. Локи мне рассказывал.

Поросенок, повизгивая, бросился прямо под ноги Сэндзу. Тот, выругавшись, схватил его на руки, слегка покачиваясь под его весом — свин был приличного размера.
— Ну и воняешь ты теперь, Джонсон, дурак, — сказал он, отвернувшись от него. — Сиди, не дергайся. А то сделаю из тебя букан!
Он посмотрел на богиню поверх замершего в ужасе поросенка.
— Хоть и дурак, но это мой товарищ по кораблю. Так что, извиняйте, мадам, я его заберу обратно. Если, конечно, на то будет ваша воля.
— Этот товарищ по кораблю несколько минут назад перекладывал вину на тебя. Ты все еще хочешь его забрать?
Кажется, Сэндз не собирался отступать от своих намерений.
Сигюн усмехнулась.
— Странные вы, смертные! То эта Вигдис просит Ареса отпустить, то ты вмешиваешься, Эрик...
— Вигдис? Дочь Рунольва Скальда? — спросил Эрик, чуть насторожившись.
— Я предлагаю продолжить беседу у нас на стоянке, — вмешался Гуннар.
Они с Эриком переглянулись. Если уговаривать асинью превратить беднягу Джонсона обратно, то лучше всего за вкусным обедом.
Старый буканьер перехватил тяжелого поросенка поудобнее. Потом ответил, криво улыбнувшись. Его седые усы ощетинились.
— Ну... это уже наша с ним внутренняя разборка, ведь так? Может, я его съем.
Поросенок хрюкнул, дернув ногами.
— Раз уж он меня подставил, мне и судить его, так? — добавил Сэндз, не сводя глаз с богини.
— Забирай, мне он не нужен, — ответила Сигюн Сэндзу. — Нет, другая Вигдис, из альвов, — богиня уже разговаривала с Эриком. — На вашей стоянке, значит... Ладно. С вас обед, мне готовить лень.
«А что, имею право!» — подумала асинья.
— Это все берем с собой... Ну не я же потащу, правильно?
— А вы, — обратилась она к остальным свиньям, — ступайте домой! Можете передать привет моему мужу!
Хрюшки снова построились по два и резво засеменили по направлению к дому асов в Ясенево.

Сэндз посмотрел на тушу убитой свиньи и вздохнул.
— Ладно, Джонсон, придется тебе топать на своих четырех. Гордись, теперь у тебя так много ног!
Он спустил поросенка на землю и на всякий случай сделал для него что-то вроде шлейки из мотка веревки, обнаруженного в кармане.
— Вот так, а то неизвестно, что тебе в голову взбредет, идиоту.
Потом, привязав конец веревки к своему поясу, он занялся подготовкой свиной туши к доставке в лагерь, стараясь не глядеть на удаляющееся чинным строем стадо...

И раз уж у нас было про козла Яшу и Васильпалыча, надо вспомнить, как их воще нашли.

«Поход в сельпо»


Группа фуражиров образовала круг, устроив короткое совещание.
— Джонсон и Сэндз, пойдете вместе с викингами за водой, — распорядился старшина. — Остальные — шагом марш на поиски этой сельпы.
Он еще раз посмотрел на карту. Почесал пятерней в затылке.
— А зверье тут и впрямь водится. Вон, смотри, нарисован козел какой-то.
— Так куда идем, командир? — спросил один из пиратов, переминаясь с ноги на ногу.
Старшина силился прочесть диковинное иностранное название.
— Ясе... не... во, — произнес он, наконец. — Сдохнуть можно, сколько букв!

Сосновый лес скоро сменился лиственным — к небу тянулись могучие дубы и ясени. Викинги вместе с пиратами довольно долго шли по широкой просеке, которая совершенно неожиданно пересеклась пыльной грунтовой дорогой.
Мимо на каком-то неведомом двухколесном транспорте промчались двое мальчишек, третий их нагонял.
— Ну-ка постой, малец! — Олавссон перехватил пацана за шкирку. — Скажи-ка нам, где здесь... сельпа.
Паренек уже почти заныл:
— Дяденька не бейте...
Затем сообразил, что у него просто-напросто спрашивают дорогу.
— Тама, — махнул он рукой. — Только Васильпалыч всегда пьяный, и у них все время закрыто на учет.
Олавссон кивнул, а мальчишка что есть духу погнал свой велик дальше.

— Пьяный — это хорошо! Значит, есть что пить, — ухмыльнулся старшина, подняв вверх указательный палец. — А учет... ну, это тоже неплохо. Аккуратный парень, значится. Ну ничего, мы ему сейчас ревизию проведем. Прибавить шаг, молодцы!
Пираты прибавили ход. Дорога пошла в гору, и скоро все изрядно вспотели, карабкаясь по почти вертикальному холму.
— Теперь понятно, почему там козел нарисован... — заметил один из пиратов, цепляясь за траву руками, чтобы не кувыркнуться назад. — Тут только козлы и могут жить, на таких-то кручах...

Густав утер лоб рукавом. Ну и круча...
Сверху открывался замечательный вид — лес, за ним море.
Их цель представляла собой кирпичное обшарпанное строение с покосившейся дверью. Над ней висела вывеска: «ХОРОШИЙ МАГАЗИН».
На двери чем-то белым (скорее всего — мелом) кто-то написал: «УЧЕТ».

— Это тебе не по вантам лазить, хе-хе-хе, — подтрунивали пираты друг над другом, всползая на последнюю кручу. — Неужели конец?
Они подошли к Густаву, который рассматривал страшное на вид здание с выцветшей вывеской.
— Это что ль, наш Эльдорадо? — немного разочарованно спросил старшина, вытирая пот со лба.
Откуда-то из кустов раздалось негромкое блеяние.
— А вот и козел! — радостно сказал один из пиратов. — Ну-ка, парни, обходите его с двух сторон! На безрыбье и козел сгодится.
Истошно блеющее животное, которое оказалось привязанным, вскоре было поймано и билось на плече у одного из пиратов.
Старшина почесал подбородок.
— А вдруг он чей-то? Раз на привязи?
Пираты быстро сорвали с козла веревку и отбросили в сторону.
— Какая такая привязь, командир? Бесхозный он был. А теперь будет наш! Все по закону. Бедное животное, без дома, без еды... надо его пожалеть, хе-хе-хе.
— Ну что, братва? Поговорим с местным населением? Как нам лейтенант наказывал? — старшина оглядел своих людей. — Или опустим этот пункт? Тем более населения я не вижу...
Викинг пожал плечами.
— Не узнаем, пока не проверим.
— Па-а-а-а ту-у-у-ундре, па широ-о-окай да-аро-о-оге... — раздался чей-то мощный голос.
Густав и Олавссон от неожиданности подпрыгнули и схватились за ножи.
— Да чтоб тебя...
Пение доносилось из распахнутого настежь окна в здании с вывеской.
Роста Олавссона хватило на то, чтобы заглянуть внутрь.
— Парни, сюда! Еда здесь! — викинг широко улыбался. — Вы только поглядите...
— Жратва! — загудели пираты, подбежав к окну. — Ну что, за дело?
Они не стали заморачиваться с дверью, просто влезли в окно.
Мощный голос продолжал орать, с надрывом, коверкая слова до неузнаваемости.
— Давайте, начинаем инспекцию, — насмешливо сказал старшина, оглядываясь вокруг. — Вон те коробки берем сразу.
Он достал палку колбасы и понюхал.
— Что-то она какая-то подозрительная, — пробормотал он, но кинул ее в мешок, заботливо подставленный одним из матросов. — И еще вон, бутылки берите. На корабле распробуем, что за пойло.
Пираты аккуратно брали коробки с копченым мясом и колбасой, передавая своим товарищам через окно.
— А это что такое? — один вынул жестяную банку и постучал по ней.

Пение оборвалось.
— Мил человек, подай пива, будь другом! Душа горит, — раздался голос откуда-то сбоку. — Да, вот этого в жестянке, которую ты держишь.
Олавссон обернулся — из каморки выглядывал какой-то мужик.

Пират, опешив, безропотно протянул банку страшному на вид мужику, лицо которого было синим, как слива. Тот долго водил в воздухе рукой, пытаясь схватить ее.
Старшина толкнул коробку ногой.
— И это тащите. Пиво никогда лишним не будет.
Он взял банку из коробки и, поразмыслив недолго, ковырнул ножом. В лицо ему ударила пенная струя.
— Действительно, пиво! — сказал он, отфыркиваясь.
Потом он обернулся и заметил странный на вид шкаф с прозрачной крышкой. Внутри лежало, покрытое инеем, непонятное нечто...

Продавец Васильпалыч единым духом осушил жестяную банку.
— Ох, спасибо!
Проморгался.
— Мужики, а че это вы здесь делаете, а?
Олавссон и Густав грузили в мешки какие-то пакеты, где были нарисованы собаки и кошки, железные банки с изображением коровы, шуршащие обертки с непонятными надписями и картинками: « Чипсы» , « Картофель хрустящий» , « Шоколад» , « Фисташки» , « Арахис» ...
— Как что? — один из пиратов устремил на пьянчугу наглый взгляд. — Учет проводим! Не видишь, написано: « У-чет»! — и он ткнул пальцем в табличку на двери.
—Так... — старшина постучал пальцем по странному шкафу, похожему на саркофаг. — Ребята, к черту дверь —это тоже берем с собой!
Сказано — сделано, и дверь была выломана к черту.
Двое пиратов уперлись руками в « саркофаг» и выкатили на улицу. Что-то им мешало, но недолго: раздался треск, и тонкая веревка, которой он был привязан к стене, лопнула.
Во дворе образовалась приличная куча провианта.
Старшина поскреб затылок.
— А ведь не унесем, а? — сказал он задумчиво. — Надо телегу, что ли, поискать...

— Так вы чё, ревизоры из Петербурга? Я с вами. Всегда мечтал побывать в городе на Неве...
Викинги переглянулись. Название «Нева» было им знакомо, хотя такое произношение резало им слух.
— Нее... мы с Тортуги. Проездом. Так что не парься.
Старшина осмотрел пустынное помещение магазина. Один из пиратов подошел к нему, неловко кашлянув.
— Командир, слушай... лейтенант нам наказывал за товар платить, а то того... этого...
— Черт, совсем забыл! — старшина с явной неохотой и душевными муками извлек объемистый кошелек.
— Эй, вот тебе плата за товар, слышь...
Пьянчуга сфокусировал глаза на монетах. Потом, пошатываясь, подполз к обшарпанной кассе и, открыв ее, долго смотрел на одинокую купюру в лотке. Потом буркнул:
— У меня нет сдачи с такой большой суммы!
— Да чтоб тебя разорвало! — выругался пират и махнул рукой своим молодцам. — И кассу тогда забирайте. Сдачу потом вернем... может быть.
На глазах обалдевшего продавца трое дюжих громил взяли кассовый аппарат и торжественно вынесли на улицу...

«Тортуга».
При этом слове что-то щелкнуло у Васильпалыча в голове.
— Капитан Джек Воробей! Смекаешь?
На большее пьянчугу-продавца не хватило, его повело, и он с грохотом повалился под стол.
***
Гора мешков и впрямь получилась внушительной — не унесешь за один раз. Викинги посовещались между собой и на некоторое время исчезли, а затем вернулись с телегой и серым осликом.
— Вот на этом и поедем.
— За работу, увальни! — скомандовал старшина, махнув рукой своим ребятам. Пираты сноровисто покидали в телегу взятое в магазине продовольствие. Сверху пристроили перепуганного козла. Один из матросов заглянул на задний двор и обнаружил там с десяток квохчущих кур.
— О! Тоже дело! — воскликнул он и принялся за ними гоняться.
Через некоторое время к козлу присоседился шевелящийся мешок, из которого доносилось обиженное кудахтанье и истошное кукареканье.
— Ну что, пора ехать. А то нас на корабле хватиться могут, — сказал старшина, залезая на облучок. Потом бросил последний взгляд на алкоголика, дремлющего в обнимку с мешком денег. — Ох, ведь потеряет, пропойца чертов.
Пират спрыгнул на землю и забрал мешок себе.
— Я тебе лучше расписку дам.
И он взял мел и нарисовал на прилавке толстый крест, поскольку писать не умел.

Что-то такое припоминаю... про десантника и козла... и картину Рембрандта. Угарно, конечно. Жалею, что не могла в этом участвовать когда-то, на пике упороса.


Но вообще в последнее время я чота запала на Джереми. Особенно перечитав "Возвращение". Как-то мало я его ценила. Понятно, что он любит Блада и скромно прикручивает самому себе фитилек. Но если взглянуть на него беспристрастно, он же просто сокровище. Умный, красивый, суровый (но нежный внутри!). Мозг-компьютер. Сердце золотое. Милашка! :3 Хотя иногда бывает такой дурак, дааа
Но Блад был прав: мадемуазель Люсьен, дура набитая, и мизинца его не стоила, а Джереми балбес. И еще Блад был прав, что не пускал его в абордажные бои. Далеко бы он не уплыл без Джереми. Ничего бы без него не сложилось.

soulofrain
Неее штурман слишком ценный, чтоб его гробить на абордаже. И Блад это понимает.

soulofrain
Во, кстати, нарыла еще разговор Блада и Питта из игры. Джереми там как раз влип в дуэль с Альранте из-за мадам де Брюи.

Можно выяснить, что Блад воще чувствовал на эту тему итп.

ПРИВАТНЫЙ РАЗГОВОР
Солнце уже скрылось за горизонтом наполовину, все небо было окрашено в золотисто-багровые цвета. Закат был восхитительным, но ни капитан, ни штурман не обращали на него внимания.
Наконец, Блад нарушил неловкое молчание, повисшее между ними.
- Так о чем ты хотел мне поведать, Джерри? Что-то у тебя встревоженный вид. Надеюсь, с госпожой Жаклин все в порядке?
Питт нервно сглотнул.
- О да... она вернулась в свой пансион... и передает тебе свои горячие благодарности...
Блад не сводил глаз со своего друга.
- Ты о чем-то недоговариваешь, Джереми. Ну, выкладывай. Я слушаю!
Питт набрал воздуху в легкие.
- Прежде чем я начну рассказывать, пообещай мне, что не будешь всё это комментировать в своей манере... просто выслушай меня, ладно?
Блад сунул руки в карманы штанов.
- Так... подозреваю, ты опять во что-то влип, Джерри. Только не говори, что умудрился нарваться на очередную глупую дуэль...
Джереми Питт выразительно посмотрел на него.
Брови Блада поползли вверх.
- Джерри... ты что, серьезно?! - он на мгновение потерял свою невозмутимость и почти выкрикнул эти слова.
Питт кивнул.
- Ты угадал. Завтра в восемь утра я дерусь на дуэли.
- Господи, Джереми! - Блад нервно огляделся по сторонам.
- Питер, давай обойдемся без нравоучительной части, - оборвал его Питт. - Мне нужна твоя помощь. Как друга. Я прошу тебя быть моим секундантом.
Блад взъерошил волосы, чуть дернувшись, когда рука нечаянно коснулась шишки на затылке.
- Согласен ли ты быть им? - напряженно спросил Питт.
Блад повернулся к нему, пытаясь совладать с волнением. Новость выбила его из обычного равновесия.
- Можно ли как-то предотвратить дуэль? - спросил он.
- Я прошу вовсе не об этом, Питер, - возразил Джереми, и его голос оставался жестким. - Пожалуйста, хотя бы раз в жизни просто сделай так, как я прошу, не пытаясь вмешаться!
Блад ответил не сразу.
- Конечно, я буду твоим секундантом, - произнес он с деланным спокойствием, - Но ты должен рассказать мне все. Все, Джереми. Как секундант, я должен быть в курсе дела. Кто твой противник? Что послужило причиной ссоры?
Питт закусил губу. Если он расскажет ему все, то скомпроментирует Жаклин. Блад, конечно, его близкий друг. Но обсуждать такие личные дела... особенно когда вопрос касался чести дамы... Питту всегда это было противно.
Наверное, эти мысли были написаны на его лице крупными буквами, потому что Блад переспросил:
- Ссора произошла из-за леди Жаклин?
Питт молча кивнул. А потом вкратце поведал о случившемся.
Блад вздохнул и уставился на закат.
- Джереми...
- Ни слова больше, Питер! - перебил его штурман. - Я люблю эту женщину и намерен сделать ей предложение. И вряд ли какой-то наглец меня остановит...
Блад облизнул губы, глядя на взволнованного друга.
- Джереми... прости, что говорю это... но ты уверен, что женщина столь знатного происхождения мечтает породниться с безродным штурманом-пиратом?
Его слова были подобны ушату холодной воды. Питт замер, сжавшись при мысли об этом. Там, в ее номере, об этом как-то не думалось. Черт побери, неужели тот граф был прав, и он, Джереми, всего лишь игрушка в руках знатной дамы, соскучившейся по любовным ласкам? Ох, будь проклят Блад за эти слова!
- Вот почему я не хочу, чтобы эта дуэль состоялась, - осторожно продолжил капитан, не сводя глаз с друга. - Тебя могут убить из-за сущего пустяка! И я буду к этому причастен, Джерри, дружище!
- Не я первый начал ссору. Но завершу ее, если так угодно Богу, - твердо ответил Питт. - И если Бог есть на небе, он нас рассудит по-справедливости.
- Бог на стороне того, кто лучше владеет шпагой! - воскликнул Блад, взмахнув руками. - Джереми, раскрой глаза! Ты сказал, что этот парень... как его там? Альранте... бросил тебе вызов, даже не удосужившись узнать твое имя и происхождение. Похоже, он профессиональный бретер. Таким людям заколоть человека - что выпить воды!
- Я тоже не новичок, - огрызнулся Питт. - И шпагу в руке держу не первый год. Питер, пожалуйста, я же просил, давай без моралей!
Блад хотел еще что-то сказать, но замолчал, глядя на друга. Внезапно он как бы увидел его заново. И осознал, что в словах Питта есть доля правды. За эти три года скитаний по морям штурман изменился. Перед ним уже был не наивный юноша, которому он на свою беду открыл дверь своего дома в Бриджуотере далеким июньским утром 1685-го года. На него смотрел молодой мужчина, прошедший бок о бок с ним не одно сражение.
И все же... горькая правда состояла в том, что опыт фехтования можно приобрести только на дуэлях. В реальном бою не до сложных приемов, там сподручнее абордажная сабля... которой штурман владел мастерски. А вот ловкие выкрутасы с рапирой... тонкости обманных приемов... да, он показывал ему это на тренировках. Но Блад знал на собственном горьком и болезненном опыте, что только на дуэли эти навыки оттачиваются и закрепляются. При условии, конечно, что ты выживешь.
Блад через эту школу прошел. Но он видел очень многих подающих надежды молодых людей - замечательных, умных, полных жизни, - которые были убиты или покалечены в таких вот глупых поединках.
При одной мысли о том, что Питт может повторить их судьбу, его живот скручивала судорога. Он очень редко говорил это, но за последние годы привязался к Питту всем сердцем... даже если почти во всем их мнения расходились... это был его лучший друг... и Блад знал, что второго такого не будет... В нем еще жил тот леденящий душу страх, который он испытал тогда, когда Питт дрался на дуэли с Тондером... и теперь опять через это проходить...
Но он постарался не показать своей тревоги. Черт побери... если уж парень решил драться, самое последнее дело - наводить на него страх перед боем.
- Я согласен быть секундантом, - повторил он хрипло. - Правда, если этот парень - граф... могут быть проблемы...
- Меня это мало волнует! - заносчиво сказал Питт. - Знатный титул - еще не повод вести себя по-свински и оскорблять даму! А он ее обидел, Питер. Ты бы видел ее лицо, когда...

Он замолчал, осознав, что говорит слишком много.
Бладу очень хотелось надеяться, что мадам Жаклин действительно что-то чувствовала по отношению к его другу. Если она решила использовать его как средство для сведения счетов с бывшим любовником... или кто там был этот граф? Неважно...
При одной мысли об этом, его глаза потемнели от гнева. О, он это выяснит. И если его опасения подтвердятся... Кровь прилила к его вискам, дыхание на мгновение прервалось. Черт побери...
Блад заставил себя подумать о другом и улыбнулся, рассматривая что-то на шее Питта.
- Мы что-нибудь придумаем, Джерри. Просто помни мои уроки. И не позволяй ему вывести себя из равновесия. Бретеры это умеют. Ах, Джереми, горе-Тибальд! Ты рассказал мне не все, и у меня связаны руки. Хорошо только, что зачинщиком был не ты...
- Я не могу компроментировать даму, Питер, - уклончиво ответил Питт.
Улыбка Блада стала шире.
- Джереми, дружище, раз ты, помимо вступления в записные дуэлянты, решил поиграть в дона Жуана... то вот мой совет на будущее: учись как следует заметать следы.
И он коснулся следа помады на шее штурмана.
Питт покраснел, как рак и принялся судорожно стирать его платком...

natoth
хм... а разве секундант нужен не для того, чтобы отнести домой твое мертвое тело?..
Тут Блад видит ситуацию, как она есть.
А Джереми достал со своими дамами. Которые его тупо юзают. Все нервы истрепал капитану!

soulofrain
О, у секунданта на самом деле была груда обязанностей. Был целый свод правил для них.
А одна из первых и главных - отговорить дуэлянта от дуэли. Если не получалось, то следить за боем. А иногда секундант вступал в дуэль (если его подопечный не мог по каким-то причинам).
Поэтому это большая ответственность.

natoth
то есть у капитана всегда был вариант... например, сломать Джереми руку :]
Это был сарказм, если что, как и предыдущее сообщение :]

soulofrain
Это реально вариант, но Блад не успел до него додуматься.

Под влиянием кроссоверных фантазий с попаданием героев в будущее, я чота начала представлять их реакцию на современное морское или океанское судно. Со всеми ништяками, картплоттером с сенсорным дисплеем и двумя-тремя наборами цифровых карт, эхолотом, электронным лагом, радиолокатором и GPS. Где штурвал если и есть, то для красоты, даже сложные участки можно проходить на автопилоте, а штурман вообще нафиг не нужен. У Джереми был бы культурный шок. А Блад, поскольку деловой, захотел бы все это на свой корабль. Да только в их времени, без электричества и спутников, все эти чудеса превратятся в тыкву. И придется вернуться к бумажным картам, параллельным линейкам и транспортиру, и секстанту в коробочке :]

soulofrain
Ну, им хорошее оборудование навигационное годов так 1980-х, из классики: точные карты (ну, тут сложно, надо все современное вычистить из них но оставить течения, магнитные склонения и другую инфу полезную для мореплавания, глубины), прецензионные компасы, секстан (Блад же в 17 веке действовал, значит, сектан изобретут примерно через лет 60) с радиевыми светящимися в темноте метками, электронный хронометр на Ритеге, запаянный герметичный ударопрочный корпус, с тускло светящимися светодиодными цифрами зелёного цвета, что само по себе выглядит, как магия.
Ну и, конечно, оптика. Отличная современная оптика. Морские бинокли, подзорные трубы на хороших штативах, с просветленной оптикой чтобы ночью можно было видеть. ПНВ с аккумулятором и комплект солнечных батарей и небольшой ветрогенератор для заряжания его аккумуляторов, рации уоки-токи, десяток, мощные светодиодные фонарики по 1000 люменов, светодиодный узконаправленный прожектор (фара-искатель) 20тыс. люменов (ночью слепить врага и палить из пушек по нему - бесценно), кстати, и маломощные налобники и светильники в корабельные помещения - это не масляные лампы, да и безопасно...
- Капитан,

Jinger Beer
Так все это также не работает без электрической магии. Только секстантом и можно было разжиться. Ну еще картами, да. Ценная вещь.

soulofrain
А солнечные панели и ветрогенератор?

soulofrain
И оптика.