Исцеляя душу (джен)

— Вы напуганы, Поттер? — с ноткой удивления в бархатном голосе спросил декан. — Почему?

Я понимал, что это глупо — так вести себя, профессор не имел ничего общего с учёным-садистом из моей реальности, но ничего не мог с собой поделать. Я боялся этого человека, боялся его голоса, его взгляда. Было невыносимо жутко смотреть в эти антрацитовые глаза. В них не было ни злости, ни холодной насмешки, только бесконечное удивление, однако мне всё равно было страшно.

При каждом движении Снейпа, при звуке его голоса моё тело реагировало само, сжимаясь в комочек в попытке избежать боли. Умом я понимал, что это неправильно, что этот профессор не сделает мне ничего плохого, но подсознание не желало соглашаться с разумом, заставляя мышцы противно дрожать, сжимая желудок до тошноты и выдавливая слёзы.

* * *

— Поттер? — Снейп в недоумении разглядывал прижавшуюся к стене маленькую фигурку. Мальчик боялся, это профессор сразу понял. Но почему? Почему этот ребёнок так реагировал на Снейпа? Почему так дрожал? Почему смотрел с таким ужасом и беззвучно плакал?

На распределении Снейп наблюдал за первокурсниками, и Поттер не показался ему чересчур робким. Наоборот, он вполне спокойно сидел на стуле рядом с Макгонагалл, пока шляпа определяла ему факультет. Не менее спокойно он общался с другими детьми. Может быть, мальчик и напрягся немного, когда Снейп подошёл к столу своего факультета и распорядился, чтобы старосты отвели первогодок в гостиную Слизерина.

Но откуда теперь такой дикий страх? Декан всегда разговаривал с каждым из своих первокурсников, выясняя их интересы и потребности, и никого это не пугало. Однако Поттер с ума сходил от ужаса, оказавшись наедине с профессором в его кабинете.

— Поттер, что происходит? — декан нахмурился. Было что-то непонятное в этом ребёнке, но что именно, Снейп пока не мог определить.

* * *

Декан нахмурил брови, и моё сердце пропустило несколько ударов. Это было невыносимо. Снейп в моей реальности часто так делал: стоял, молча глядя на меня, наблюдая, как ужас постепенно охватывает каждую клетку моего тела, каждый нерв. А потом протягивал мне очередной флакон. И я должен был выпить зелье, иначе он вливал его мне в рот силой, но перед этим я получал порку, и хорошо, если просто ладонью.

Но порка сама по себе была не так ужасна, нежели то, что начиналось, когда зелье попадало в кровь. Невозможно передать словами колючую боль, буквально разрывавшую меня изнутри, когда в судорогах рвались мышцы, от крика саднило горло и не хватало сил вздохнуть. А Снейп часами наблюдал за этой агонией, записывая что-то на пергаменте, и только когда я уже не мог шевелиться, он давал мне другое зелье, прекращавшее этот ужас, и оставлял в покое на несколько дней. В другой раз он наносил зелье мне на кожу, и тогда мне казалось, что меня зажаривают живьём, кожа горела огнём.

Снейп шагнул ко мне. Я сполз по стене на пол и, съёжившись и закрыв лицо руками, чуть слышно прошептал:

— Пожалуйста…

* * *

Декан шагнул к мальчику, тот мгновенно присел, прижавшись к стене, и Снейп скорее угадал, чем услышал:

— Пожалуйста…

— Поттер, да что с вами? — декан наклонился. Мальчик, жалобно пискнув, отшатнулся, вьюном скользнул прочь, зацепив стол. На каменный пол посыпались склянки, к счастью, пустые. Поттер прикрылся руками от летящих осколков. Снейп быстрым взмахом палочки убрал стеклянную крошку. Следующим движением он отлевитировал замершего ребёнка на диван. Заметив кровь из порезов на руках и лице мальчика, он призвал флакон с зельем и сел на край дивана. Поттер перепуганным котёнком метнулся прочь, спинка дивана спружинила, отбросив его прямо на колени зельевару. Снейп прижал мальчишку свободной рукой:

— Мерлин, да успокойтесь, Поттер! Я не причиню вам вреда!

Мальчик замер поперёк колен декана. Снейп чувствовал, как бешено колотится его сердце, и мягко сказал:

— Не бойтесь, я только залечу ваши порезы, это не больно.

Зельевар осторожно перевернул Гарри на спину и тихо повторил:

— Не бойтесь, всё хорошо.

Он открыл флакон.

* * *

Вот оно, это ужасное зелье! Сейчас Снейп намажет меня, и я опять буду гореть живьём. Я рванулся, но декан крепче прижал меня к своим коленям:

— Спокойно!

Первая порция зелья легла мне на иссеченный стеклом лоб. Странно, но боль так и не появилась, наоборот, зелье приятно холодило кожу. Я притих. Снейп осторожно смазывал зельем порезы на лице, потом на руках. Это были удивительные ощущения. Длинные пальцы зельевара касались меня, но это было не больно. Я лежал на его коленях, но меня не собирались пороть. Снейп мазал меня зельем, но я не горел и не кричал от боли. Обо мне просто заботились, а не экспериментировали с очередным зельем.

* * *

Мальчишка дёрнулся так сильно, что чуть не соскользнул с колен, но декан успел поймать его:

— Спокойно!

Мерлин, что происходит с этим ребёнком? Он же просто из шкуры выпрыгивает при малейшем прикосновении! Однако после первой порции зелья Поттер затих и только пугливо косился на руку зельевара. Снейп закончил с порезами на лице и перешёл к рукам, поймав настороженный взгляд зелёных глаз. В них был страх, недоверие, но помимо этого ещё слабое удивление. Декан нанёс зелье на последнюю ранку и с усмешкой посмотрел на ребёнка:

— Ну, Поттер, теперь можете мне внятно и спокойно объяснить, чего вы так боитесь?

Гарри сглотнул, метнулся взглядом в сторону. Снейп фыркнул, проворчал:

— Рано или поздно я всё равно узнаю, так зачем тянуть, скажите сейчас, что вас мучает?

Мальчик молчал.

— Ну что ж, — вздохнул зельевар и приказал: — Посмотрите на меня!

Зелёные глаза испуганно уставились на Снейпа, а профессор, не теряя времени, мягко скользнул в сознание мальчика.