Орочий путь (джен)

— Глург, мне здесь надоело, — начал я прямо с ходу.

— Что ты имеешь в виду, Оркгрим? — теперь он обращался ко мне только по полному имени и вел себя более-менее уважительно, как только я стал сильнее, вот тварь.

— Мне обрыдло сидеть и смотреть, как орки ломают камни, изредка убивать гулей или волков, затем спать, жрать, и по новой.

— И чего же ты хочешь?

— Был ведь начальник, в тот день, когда я убил Коргу. Я с тех пор его не видел, где он, откуда, что там происходит.

— Вот, смотри — с этими словами он показал мне грубую карту Мордора из кожи. — Мы примерно посередине между Серегостом и Литладом, около гор, вот здесь. Начальник наш с Восточной заставы вот здесь и объезжает он все такие, как твои, и подобные участки раз в полгода. Через полтора месяца он снова будет тут. Просто так уйти ты не можешь, тебя сдадут другие орки, и это неподчинение приказам. Начальник выследит тебя на своем волке и скормит ему. Я бы советовал тебе оставаться здесь, или валить к озеру Нурн: там полно рыбацких деревень, постоянно кто-то тонет или рубят друг друга, даже целые деревни, так что новый орк там не будет подозрительным. Но тебе нужен шлем, чтобы не примелькаться, и другая броня, чтобы выжить, кое-какие припасы и все остальное, что нужно в дорогу.

Он облизнулся.

— Зачем ты мне помогаешь? И ты ведь тоже можешь меня сдать.

— Да, конечно, но еще я могу тебе и помочь, если мы договоримся, — его глаза аж заблестели от предвкушения.

— И что ты предлагаешь?

— Твоя ватага должна умереть.

Я задумался. Не то чтобы я испытывал к ним особую любовь, но они были более-менее верны мне. Опять же, ну умрет вся ватага, а почему бы ему не убить и меня, когда я буду один? Немного поразмыслив, я принял решение.

— Подожди меня внутри, — налив ему грога, я вышел из халупы и скомандовал оставить весь инструмент в ящик под предлогом, что Глург привезет наконец новые, а затем скомандовал отбой.

Подозвал стражу и сказал им:

— Вы двое — самые верные, и я решил оставить вас в живых. Кто-то из остальных задумал меня убить, так что сегодня мы убьем их всех, а Глург привезет нам новичков. Если хотите выжить, будете со мной, или я вас сейчас зарежу, — я стоял с новым клинком наголо, а их топоры были на поясах. А ещё я их обоих уделывал каждый раз на тренировках: у них не было выбора, кроме как согласиться. Я вошел в свою палатку.

— Завтра приезжай и привози всё, что нужно. Всю пайку и грог, а также грог, который здесь есть, продаю так же за серебро. Твоя помощь — это черепа всей моей ватаги, которые ты добудешь, плюс скажешь начальнику, что все умерли. Кнут надсмотрщика дам одному из стражников.

— Я знал, что ты любишь кровь! Да, я согласен.

— Да тише, не ори! — оборвал его я .

Через пару часов, когда сон орков был самый крепкий, я выскользнул из палатки и вместе со стражниками крадучись приближался к шатру ватаги. Мы все были босыми и не использовали основное оружие; в руках у нас были ножи.

Через пять минут всё было кончено. Под конец несколько орков всполошились из-за того, что один из стражников споткнулся об спящего, но тогда мы уже достали клинки и топоры и просто зарубили оставшихся.

— Отрубить всем головы и сложить в пирамиду снаружи! Изуродовать тела! ЖИВО!

С рассветом я стоял с клинком наголо, по обе стороны чуть впереди стояли стражники с топорами, у каждого на поясе был еще и нож.

Глург появился на рассвете в сопровождении закованных в кандалы тощих рабов-орков, которые тащили несколько мешков. Я слегка расслабился: если бы он привел ватагу бойцов, мы бы лежали мертвыми.

Глург подошел ко мне, бросил мешок на землю — там отчетливо звякнуло серебро. Снаряжение рабы положили рядом. Собиратель Черепов смотрел на пирамиду из голов и едва мог сдержать возбуждение, охватившее его.

— Я выполнил, что ты просил, а вот ты, смотрю, не придерживаешься условий сделки! — ткнул он пальцем в мою сторону. Стражники зарычали, но я знал, о чем он, и коли мне не нужно прикрытие от его бойцов…

Два ножа, из-за пояса и засапожный, воткнулись в спины двух самых верных стражников, и те осели на землю. Я достал кнут и прицепил к поясу одного из них, затем отрубил им головы и забрал себе топор того, у кого теперь хлыст.

— Теперь готово.

— А, страхуешься! Правильно! — обрадованно воскликнул Глург. — А теперь тебе лучше свалить быстрее. Днем орки обычно не смотрят по сторонам.

— А эти рабы? Они меня видели.

— Они умрут, когда дойдут до лагеря. Сам видишь — истощены и калеки, — только тут я увидел, что у одного из них не было руки, другой хромал, и какие-то увечья были у всех. Что делало их почти бесполезными рабами и, тем более, воинами.

— Хорошо. Мне пора. Было приятно поработать вместе.

— И мне, Оркгрим, может свидимся, ты выгодный клиент.

Быстро накинув шлем, броню, взяв припасы и снарядившись в дорогу, я вдоволь напился воды и пошел на юг. Там я в паре мест пересеку приток Нурнена, где смогу пополнить воду, а затем уже доберусь и до него. А там видно будет. Ещё мне удалось узнать, что сейчас идет 2952 год третьей эпохи, то есть Саурона уже выбили из Дол Гулдура, и он год как объявил себя в Мордоре. Я бы никогда не вспомнил этого, будь я еще человеком. Мне лишь повезло, что у орков память идеальная, но ведь никто этого и не проверял, зачем да и как. И если раньше единственное, ради чего я использовал её, — это воспоминания прошлой жизни для утешений, да пара навыков, то сейчас я искал и находил в своей памяти всю информацию по миру Средиземья, что когда-то видел в книгах и кино. Через пару лет Саруман уже начнет создавать свою армию, чтобы завладеть Кольцом и будет искать его для себя. В 3017 году Саурон узнает, где Кольцо, и в 3018 начнется война Мордора и Гондора, нападение на Осгилиат и так далее. А в 3019 Саурон уже будет повержен. Победа сил добра уруку вроде меня ничего хорошего не сулила, но и победа силы зла и, как следствие, превращение на всю вечность всего Средиземья в подобие Мордора и власть Саурона над всеми как-то не прельщали. Короче говоря, до того, как все станет неуправляемым, у меня есть примерно 65 лет.

Я путешествовал почти круглыми сутками, лишь изредка забираясь на несколько часов в какую-нибудь щель подремать. Днем выше вероятность меня заметить, потому что светло и все орки работают, ночью все спят, но я знал, что Корга спал не всю ночь, да и я делал так же — оркам нужно меньше отдыха. А потому меня могли увидеть надсмотрщики другой ватаги, которые рыщут в поисках интересного, и не стоит забывать, что ночью в Мордоре опасно из-за тварей. Я бы, может, и справился со стаей гулей или парочкой карагоров, но лишний раз рисковать не собирался. Так что шёл, сколько мог, а спал в зависимости от ситуации и местности. Если были следы логова тварей, то шёл днем; если следы орочьих ватаг — то ночью. Так опасность не исчезала совсем, но всё-таки минимизировалась. Один раз я наткнулся на порванный в клочья караван, похожий на те, что были у Глурга. Они везли воду, мясо и всякие инструменты. Караван уничтожил какой-то огромный зверь, скорее всего, тролль, потому что повреждения, нанесенные оставшимся трупам, и следы на земле явно принадлежали существу, гораздо более крупному, чем я. Тролль, видимо, учуял запах мяса и решил поохотиться на лёгкую добычу. Он забрал тушу волка и несколько трупов, зато вода, инструменты и кое-какие другие вещи остались нетронуты. По итогам мародерства я разжился горсткой серебра, двумя флягами воды и мешком сухарей, которые тролль не забрал. Ещё за поясом глава каравана хранил маленький драгоценный камушек. Рубин — редкая и ценная вещица. Ещё от него чем-то странно веяло, но лишним не будет. К несчастью, я слишком долго задержался в этом месте, и запах трупов привлек падальщиков. Полтора десятка гулей, окружив меня кольцом, атаковали. На холме стоял какой-то большой гуль и верещанием подгонял мелких сородичей. Плевков ядом я избежал, и гулей вырезал подчистую, но вот с большим выдалось непросто. Я почти одолел его и сильно ранил, когда он плюнул ядом прямо в меня. Я защитил предплечьем лицо, но когда опустил руку, тот уже несся на всех парах от меня подальше. К счастью, лук не подвел, и спустя две стрелы всё было кончено. Я подобрал стрелы, чтобы не оставлять своих следов — слишком уж явно — и побежал прочь. Ещё однажды я наткнулся на ватагу орков. Их надсмотрщик был тварью, вроде Корги: об этом явно говорила его расплывшаяся харя на фоне почти дистрофичности всего десятка орков-рабов. Мне стало любопытно, а ещё мне надоели сухари. Поэтому, устроившись в скалах и присыпав одежду пылью, я неподвижно залег до вечера, а потом вернулся со всеми в их лагерь. Красться за усталыми орками-рабами было легко — они ещё ничего не понимали, и им хотелось только жрать и спать, ну еще убить кого-нибудь. Жизнь этой ватаги мало отличалась от моей прежней, разве что тут мясник был другой. Ночью я выкрал одного орка: просто подкрался, зажал ему рот и приставил нож к горлу. Когда тот перестал дёргаться, я дал ему знак идти со мной, и тихо. Он недоверчиво смотрел на меня, но один из последних кусков вяленого мяса и фляга воды подарили мне его доверие. Шепотом я сообщил ему, что убью главного и дам занять ему место надсмотрщика, если тот даст мне забрать добычу из его шатра и скажет, что это он убил хозяина. Тот тут же согласился. Утром я уходил, потяжелев на два мешка вяленой рыбы и три фляги воды. Из интересного у надсмотрщика были пара маленьких баночек с какой-то чёрной мазью, которая имела резкий запах. На самом орке было много шрамов, видимо, нападения гулей давались маленькой слабой ватаге нелегко, и часть более свежих ран была покрыта остатками такой же мази. Стало быть, что-то лечебное. Тоже пригодится. Вообще, это видимо была одна из тех ватаг, про которую Глург говорил: мол, продолжает жить только за счёт пополнения новичками, зато командир как сыр в масле. В халупе было много всего: и грога, и мяса, и шкур всяких зверей, полно мехов и ткани, даже несколько ножей, пара хлыстов и еще кое-какое оружие. Но я взял только монеты да мазь, всё остальное имело ценность, но не имело смысла мне тащить с собой. Разумеется, я там вдоволь напился и наелся перед тем, как откинуть полог и подозвать нового надсмотрщика. У того натуральным образом загорелись глаза, когда он увидел всё, что теперь ему досталось. Первым делом он с ненавистью взял один из ножей и отрезал ухо бывшему главарю, а затем просунул через кожаный шнурок и надел на шею.

— Поздравляю, новый надсмотрщик, — с усмешкой сказал я.

Тот лишь довольно кивнул и ощерил зубы. Затем он повернулся и начал жрать, как жрёт голодный орк, которого никогда не кормили. Думаю, этой ночью он не заснёт до самого утра. Впрочем, это уже не мое дело. Я уходил дальше на юг, от места этой ватаги, под жующие и чавкающие звуки нового местечкового вождя. Рыба вместо мяса говорила о том, что тут уже иные пути снабжения и влияния. До моей цели оставалось уже недалеко. Я уже пересек пару раз притоки Нурнена. Можно было бы идти и вдоль, но сокращение пути, даже на несколько километров, стоило того, чтобы переплыть реку пару раз. Пока я шел, не раз задумывался, что же дальше? Принципиального различия между жизнью на своей старой заставе и в больших деревнях-обиталищах орков около озера не было. Однако одно отличие было. Эти обиталища можно было бы назвать городами орков. Там их было много, туда стекались беглые рабы, выжившие в различных схватках против зверей или друг друга, те, кто просто по какой-то причине остался один в Мордоре, ну и, конечно, те, кого изначально посылали в эти места. Это были укрепленные жилые районы, часто с крепостью или чем-то подобным в центре или на дальнем конце. Иногда крепостей не было, но все и так знали, кто у них в деревне вождь, кто его телохранители. Отдельно выделялись капитаны, которые были в хорошей амуниции, часто имели помимо имен клички и часто с ними было хотя бы несколько обычных орков на побегушках. Капитаны имели уже какую-то репутацию, были неглупы и сильны, однако всегда стремились подмять под себя больше орков, ресурсов, и потому вся деревня находилась или в хрупком мире, или в локальных войнах между собой за влияние. И вот в это место я шел. Потому что это то место, где всем на тебя плевать, пока ты не перешел им дорогу. Это не ватага, которую проверяют дважды в сутки эти мясники. Там хоть и два десятка дерьмовых орков рабов, но свободы меньше. А тут я бы мог просто ловить рыбу или охотиться, может быть, отбирать мясо у орков или делать какую-нибудь работу за вознаграждение. Если до меня докопается обычный орк, я вполне справлюсь, а капитанам и вождю абсолютно плевать на меня, если я не лезу во власть. Я говорил, что у меня примерно 65 лет до событий войны Кольца? Ну так я решил хоть немного просто пожить мирно и, не торопясь, раздумывать, что мне собственно делать дальше, причем в участке Мордора с какой-никакой нормальной природой. Вон и озеро рядом, и, если не отсвечивать, даже докапываться никто не будет. Лепота.

Ворота деревни встретили меня утренним туманом и парой стражников. Они были в кольчугах — ростовые деревянные щиты обитые железом, — и по алебарде.

— Стой, Снага, куда идешь? Я не помню твоего рыла, — направив острие алебарды мне в морду, прорычал один из них.

— Я просто бреду в деревню, потому что всех моих убили гули, а тут, слышал, пожить можно.

— Мы не пускаем всякое отребье в нашу крепость! -плюнул мне под ноги второй.

Это меня слегка насмешило: конкретно в этой деревне не было крепости или даже башни, которая бы означала, что она принадлежит вождю. А ещё оба этих стражника выглядели даже беднее меня. На мне была броня, меч, лук, нож на поясе, явно хорошая одежка поверх этого и мешки с припасами. Впрочем, ссориться с этим отребьем не стоит, я, может, и смогу их убить или пробраться втихаря, но это создаст лишь дополнительные проблемы. Однако всегда есть другой путь, не так ли?

— Ну так я ж не отребье, вот вам доказательства, — с этими словами я бросил одному флягу с грогом и несколько монет в узелке ткани — другому. — Теперь можно пройти?

Стража переглянулась, один кивнул другому, и уже оба скалились в мою сторону.

— Чё-то маловато, за такое мы разве что вместо того, чтобы отрубить твою тупую башку, просто дадим тебе пинка под зад отсюда!

Как только они начали гоготать, я рванулся на того, которому кинул монеты. Он сразу и резко ткнул в меня алебардой, но я отбил ее клинком, затем сблизился ещё и выпустил меч из рук. Правой рукой отогнул щит этой твари и ударил прямо по морде левой рукой. Кольчужные звенья, вшитые в перчатку, сослужили ещё раз хорошую службу. Оглушенный орк рухнул как подкошенный, и с его морды потекли ручейки крови на землю. Тут же я подобрал алебарду и меч, алебарду метнул в щит второго орка, а когда он её отбил в сторону и, тем самым, открылся на секунду для удара, я, не сбавляя хода, мощно пнул его прямо в центр груди. Удар откинул его, и тот ударился об стену, а затем упал на одно колено, пытаясь вдохнуть. Через секунду этот орк пытался выпрямиться, но острие моего меча уже касалось его горла.

— Ну что, по-твоему, всё ещё отребье?!

— Нет, господин, простите, я, видимо, перепил грога, раз не разглядел вас сразу, — молил тот.

— Так значит, мне можно пройти?

Тот удивленно моргнул глазами, казалось, на секунду забыв про меч. Он явно думал, что умрёт через несколько секунд.

— Да, конечно, проходите, господин.

— Вот так бы сразу, — прихватив у них свою плату за вход, я вошёл в деревню и, завернув за угол, почти сразу растворился в узких проулках, тропках, тупиках и поворотах нагромождения орочьих жилых помещений. Они строили явно без генерального плана, там, кто где мог, кому где понравилось. Чьи-то хибары были круглые, чьи-то — квадратные, у кого-то косые. Они часто стояли просто друг на друге, образуя целые конгломераты. Видимо, тут жили более-менее дружественные друг другу орки: может, один клан или типа ватага под одним капитаном. Иногда узкая тропка между зданий оканчивалась тупиком, потому что какому-то орку вздумалось там построить дом, и если орка не убивали за это в течение пары дней, в том смысле, что он отбивался от других, то этой тропой просто переставали пользоваться, потому что где-то наверняка умер другой орк, и появилась новая тропинка. Где-то можно было просто перелезть прямо поверх домов по крышам, если ты достаточно ловок и не одет в полный доспех. Жизнь орочьей деревни напоминала немного агрессивный муравейник, который сами же орки и строят, и рушат одновременно. Я побродил немного по деревне, приметил, где у них тут ставят сети и ловушки на рыбу, где ходит большинство стражи и капитанов: это были, как правило, несколько широких прямых дорог, на которых никто не строил. Было что-то вроде примитивной лавки, но туда я ещё не заходил. Мне нужно было сухое и достаточно просторное, но при этом далекое от основных конфликтов место, ещё желательно в уголке, чтобы не отсвечивать. В трущобах было такое. С одной стороны был уже забор селения, за которым было пусто, так как тот стоял на самом краю. Впрочем, отвесная скала начиналась не сразу: берег был кое-где пологий, и имелся спуск к воде. То есть можно было бы подойти из-за пределов деревни, а потом, если тебе хватит силы и ловкости, забраться по уступам скалы, грубым веревкам и сучкам забора прямо в деревню. Это был большой плюс. Вторым большим плюсом было то, что с другой стороны, в шаге от забора, стоял большой деревянный дом какого-то вождя. Его давно убили. Давно — это значит месяца два или три по местным меркам. Нынче там возилось всякое отребье. Дом был в несколько этажей, но ни одного выхода, окна или ещё чего-то в мою сторону не было. Ведь там было просто озеро, и оттуда нападения быть не могло. Тропинка шла между забором и этим домом и оканчивалась уютным тупичком с крепкой хибарой, которую когда-то, видимо, построил довольно хитрый орк, потому что со стороны она выглядела как часть большого дома и находилась прямо за поворотом, то есть ты не увидишь её, пока не дойдешь до самого конца. Этот хитрый орк хорошо устроился: с одной стороны забор, с другой — большой дом с ватагой орков, которая здесь довольно давненько и за дом не заглядывает. Можно перебраться прямо через забор туда-обратно из деревни, а ещё не видно твою халупу, пока совсем близко не подойдешь. В общем, я просто скинул свой мешок в хибару и встал сразу за поворотом с мечом наголо ждать хозяина. Ждать пришлось где-то минут сорок. Вот только появился ушлый орк не на тропинке. Если бы сам не слазил пару раз туда и обратно через забор, то и не подумал бы его оттуда ждать, но когда со стороны озера из-за забора раздался звук удара металла о дерево, я понял, что сегодня хозяин жилища, видимо, был за пределами деревни и решил вернуться, минуя стражу. Похоже, ударил клинком о забор, пока лез. Проворные и мускулистые руки перебросили орка с раздутым заплечным мешком прямо через забор, а приземлился он уже отдельно от головы. Этот снага успел меня заметить и, кажется, даже понять, что случилось, но вот менять направление движения в полете он всё-таки явно не умел, а потому пал жертвой собственной самоуверенности в том, что он умнее всех. Надо бы это запомнить, чтобы не повторить его судьбу. Раз уж я нашел это место, то и другие смогут. Обобрав тело, я разрубил его на части и выкинул за пределы деревни через тот же самый забор, только кидал помощнее и прямо в озеро. Затем присвоил себе все вещи покойного и стал разглядывать, что же есть. Честно говоря, этот орк был явно очень хитрым и явно везучим, или я просто чего-то не знаю, потому что добра всякого лежало навалом. Довольный сделанным за день, я впервые за долгое время глотнул грога из фляжки и, поужинав свежей рыбой из баула того орка, лёг спать.