Сбежать и спрятаться (гет)

Гарри очень переживал из-за первого свидания с Гермионой, и благодаря работе, которую ему необходимо было наверстать из-за своей импровизированной поездки в Англию, у него было целых полторы недели прочувствовать это как следует. Он расспрашивал почти всех, с кем контактировал, желая получить совет, прежде чем наконец понял, что, если он сам не придумает эту идею, то она ему не понравится.

Это ведь было действительно первое, первое свидание, которое он когда-либо планировал, и он надеялся — чего уж там — рассчитывал! — что оно также будет последним. Этим свиданием он хотел доказать еще и себе, что он может справиться с ролью парня в отношениях, которой, стоило признать, он пренебрегал в прошлом. Хоть это и не совсем его вина, поскольку они начали встречаться с Джинни совсем юными, но тем не менее, он чувствовал себя виноватым.

Первый год их отношений прошел, когда она была еще в Хогвартсе, так что все сводилось к недолгим встречам, когда она была дома или же в Хогсмиде, и тут было не до планирования романтических свиданий. А после они оба были так заняты, что просто пошли по колее, и все превратилось в рутину. И ему очень не хотелось, чтобы подобное произошло и с Гермионой. Он хотел удостовериться, что она понимает, как много значит для него, и главное, что она стоит всех этих усилий.

Первой мыслью было устроить шикарный ужин, но ему же хотелось, чтобы свидание было особенным и запоминающимся, а изысканная кухня не особо для этого подходила. Проведя масштабные поиски, которыми Гермиона могла бы гордиться, он, кажется, нашел то, что будет довольно необычным. Гарри нервно спросил ее, не возражает ли она провести с ним всю субботу, на что она только улыбнулась ему и заверила, что даже и не планировала проводить ее с кем-то другим.

Но он все равно очень нервничал, когда субботним утром подошел к ее дому, крепко сжимая в руках букет подсолнухов. Он очень огорчился, осознав, что на самом деле понятия не имеет, какие цветы предпочитает Гермиона, но яркие лепестки привлекли его внимание, и он показалось, что они отлично впишутся в ее уютную квартирку. Это определенно было лучше, чем заявиться с пустыми руками.

Войдя в подъезд, он побежал вверх по лестнице, а дверь в ее квартиру распахнулась прежде, чем он успел даже поднять руку, чтобы постучать. Она смотрела на него с сияющей улыбкой, глаза горели любопытством. И в тот же миг вся его нервозность испарилась.

— Доброе утро! — поприветствовала она. — Пожалуйста, ну теперь-то ты можешь мне сказать, куда мы отправимся?

На что Гарри только рассмеялся и покачал головой, было слишком забавно держать такую информацию в секрете. Гермиона просто сияла, когда пыталась что-то понять. Она гадала уже несколько дней, с тех пор как он сообщил ей подходящий дресс-код: одежда и обувь должны быть удобными, что-то, в чем, она могла бы легко передвигаться, и определенно никаких платьев или юбок.

И конечно же, она беспрекословно выполнила его инструкции. На ней были сандалии на плоской подошве, которые только напомнили Гарри, насколько же она миниатюрная, полосатые шорты и симпатичный кружевной топ, поддерживаемый рядом сложных на вид ремешков. Гарри рассеянно подумал, сможет ли он без проблем снять его. Он быстро отогнал подобные мысли, прежде чем она смогла бы понять, о чем он думает, ведь в этот деле она была невероятно хороша.

— Я хочу увидеть твое лицо, когда мы прибудем на место, — объяснил он.

Она сделала вид, что надулась, и ее взгляд упал на цветы в его руке.

— Это для меня?

Он сморщил лицо.

— Ой, не хотел, чтобы ты их увидела, — и быстро спрятал их за спину, — на самом деле они для ведьмы, с которой я встречаюсь позже.

Она с прищуром посмотрела на него.

— Какая жалость, ведь я очень люблю подсолнухи.

Он ухмыльнулся, не в силах продолжать представление. -

— Я рад, поскольку не был уверен, какие тебе нравятся, — он протянул ей букет. — Они напомнили мне о тебе.

— Спасибо, — ответила она сладким голосом.

Он вопросительно посмотрел на нее.

— Просто я всегда чувствовала их теплоту, и мне просто приятно на них смотреть. Так что тот факт, что ты говоришь, что они напоминают тебе обо мне, что ж, это многое значит, — она отвернулась от него, явно смущенная.

— На самом деле, это звучит как идеальное воспоминание, — румянец расцвел на ее щечках, и она бросила еще один взгляд в его сторону, но все еще не смотрела прямо на него. — Мы с родителями отправились в Италию, это была последняя совместная поездка перед отправлением в Хогвартс и они хотели, чтобы она была действительно особенной. Мы отправились туда на целых две недели, взяли машину напрокат и поехали из Венеции в Рим. Я никогда не забуду подсолнечные поля в Тоскане, — она покачала головой, словно выходя из транса, улыбнулась и приглашающе махнула рукой. — Давай я поставлю их в воду, и мы пойдем.

— На самом деле, это звучит как действительно хорошее воспоминание, — подбодрил он, зная, как трудно ей было даже думать о своих родителях, и это был один из немногих случаев, когда он слышал, чтобы она говорила о них без какой-либо меланхолии с тех пор, как она изменила их воспоминания и отправила в Австралию.

— Так и есть.

— Значит, подсолнухи — твои любимые цветы? — проходя за ней в кухню, спросил он.

— Эм, — она встала на носочки, чтобы дотянуться до вазы, которая, как он заметил, стояла на холодильнике. — Ну, не самые-самые, но определенно одни из.

Гарри подошел к ней, глядя в глаза и с усмешкой на губах с легкостью достал вазу.

— Не моя вина, что я низкая, — выпалила она, заметив его усмешку.

— Ты ведьма или кто?

Она уперла руки в бока и уставилась на него.

— Я не вижу необходимости доставать палочку каждый раз из-за подобной мелочи. Как, очевидно, и ты!

— Действительно, но это не мне высота бросает вызов.

— Ой, заткнись, — и выхватив вазу у него из рук, она отправилась набирать воду, используя кран, а не палочку. Несмотря на свои поддразнивания, он действительно восхищался тем фактом, что она никогда не принимала магию как должное, ведь они оба знали, каково это — жить без нее, к тому же Гермиона никогда не позволяла себе почивать на лаврах.

— Так какие?

— Что какие?

— Твои любимые цветы.

Она бросила на него понимающий взгляд.

— Ты сейчас не особенно-то деликатен.

— А я и не пытаюсь, — он пожал плечами, — просто хочу убедиться, что буду давать тебе то, что действительно нравится. И я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы понять, что ты предпочтешь, чтобы я был открытым и честным в таких делах, нежели играл в игры.

Она кивнула и прикусила губу, очевидно, серьезно раздумывая над ответом — как и всегда.

— Пионы, вероятно, но у них очень короткий сезон, — наконец ответила она. — Я также люблю тюльпаны и розы, но дикие, которые выглядят так, как будто должны цвести в саду, а не стоять в витрине цветочного бутика.

Гарри кивнул и сделал мысленную пометку выяснить, что, черт возьми, такое пион.

Она поставила вазу с цветами на столике рядом с диваном, а затем подошла к нему, закинула руки ему на шею.

— Спасибо, это было очень предусмотрительно.

— Постарайся не казаться такой удивленной.

— Ну, я разговариваю с мальчиком, который подумал, что это хорошая идея — сказать девушке, что он прерывает их свидание, чтобы пойти и встретиться со мной — и это в День святого Валентина.

— Больше. Не. Мальчик, — произнес он, и каждое слово закреплял поцелуев, а затем наклонился еще раз для еще одного долгого, чувственного поцелуя.

— Нет, определенно не мальчик, — согласилась она, когда поцелуй закончился, и провела рукой по его груди.

Он вздрогнул от этого ощущения.

— Я мог бы с легкостью остаться здесь с тобой на весь день, но мне действительно хотелось пригласить тебя куда-нибудь.

— Хм-м-м, — она игриво прикусила его челюсть. — И я слишком долго ждала, чтобы просто так отказаться и не узнать, что ты задумал.

Он еще раз быстро поцеловал ее, а затем взял за руку и повел к двери.

— Кстати, ты прекрасно выглядишь.

— Спасибо, — она посмотрела на себя. — В этом нет ничего особенного, но если я что-то и умею, так это следовать инструкциям.

— Я думаю, ты лучше умеешь давать указания, — возразил он.

Она хитро улыбнулась ему и посмотрела на него краем глаза.

Он прокрутил свои слова в голове и хихикнул: а флиртовать с Гермионой было забавно.

— А ну-ка убрала развратные мыслишки из своей головы, мисс Грейнджер. Я не это имел в виду, хотя это то, о чем я с удовольствием готов узнать.

— Разыграй свои карты правильно, и все может быть, — легко сказала она, взяв ключи и мобильный телефон и убирая их в сумочку, затем снова протянула ему руку.

— И просто для протокола, ты прекрасна, и когда наряжаешься — тоже, но думаю, что предпочитаю, чтобы ты была такой. Моя Гермиона всегда была немного более непринужденной.

— Твоя Гермиона?

— Да, ты знаешь, девушка с ручками, перепачканными чернилами, — он поднял их соединенные руки, чтобы осмотреть их, но ее руки были совершенно чистыми. — Кстати, я скучаю по ним.

— Смею тебя разочаровать, — фыркнула она. — Но ты себе не представляешь, какое облегчение я испытала, когда узнала, что американское волшебное сообщество считает перья пережитком прошлого, и я могу свободно пользоваться ручкой, не подвергаясь насмешкам при этом.

— Кстати, о перьях, — рассмеялся он. — Я также скучаю по тому, как ты втыкала их в волосы, а потом забывала о них. И твои волосы, все растрепанные от того, что ты сидела взаперти в классе зелий над дымящимся котлом.

— Довольно нелестную картину ты тут описываешь.

Он покачал головой.

— Нет, это было здорово. Тебе было так комфортно и с собой, и со мной. Это было таким настоящим...

— Мне не хотелось бы тебя огорчать, Гарри, но я была чрезвычайно застенчивым подростком.

Гарри на мгновение задумался.

— Думаю, что понимаю, о чем ты говоришь, к тому же уверен, что дружба с двумя невежественными парнями в этом деле не особо помогала. Но от этого все становится еще более удивительным, поскольку этот факт тебя не остановил и не позволил сбить тебя с пути от того, что важно для тебя.

Она остановилась на тротуаре и поднялась на цыпочки, чтобы поцеловать его.

— Спасибо, конечно, я думаю, что ты предвзят, но я ценю это.

— Хоть я пристрастен, но это не значит, что я ошибаюсь.

— Похоже, что много размышлял об этом? И о Хогвартсе?

Он кивнул.

— В свете всего этого, — он указал между ними, — я смотрю на многие вещи новыми глазами.

— Только не задумывайся об этом до смерти, это не принесет никакой пользы, поверь мне, уж я-то знаю.

— О, не волнуйся, я сейчас слишком счастлив, чтобы позволить чему-то расстроить меня, — небрежно сказал он, ловя такси.

После того, как они забрались в машину и Гарри дал таксисту адрес — Гермиона нахмурилась, и он мог сказать, что она изо всех сил пыталась понять, куда они едут, — она повернулась к нему.

— И не тебе что-то говорить о чужих волосах! — сказала она с притворным негодованием.

Он рассмеялся.

— Думаешь, я этого не знаю?

— У наших бедных детей даже нет шансов, — на мгновение воцарилась тишина, и ее глаза расширились. — Гарри...

Он просто обнял ее и поцеловал в висок.

— Ты хочешь детей? — в конце концов спросила она.

— Да, конечно, и ты это знаешь.

Она пожала плечами.

— Я знаю, что ты этого хотел, но приоритеты могут меняться. Ты сейчас ведешь довольно активный образ жизни, много путешествуешь, и я просто не была уверена.

— Завести семью до сих пор остается самой важной вещью для меня.

— Хорошо, — выдохнула она. — Я тоже этого хочу.

— На том и порешили, — она прижалась к нему, и он понял, что говорить больше ничего не нужно, по крайней мере, сейчас.

Когда они прибыли к месту назначения, Гермиона просто смотрела на здание, нахмурив брови, и очевидно, тщетно пыталась понять, что происходит. Он усмехнулся про себя, оплатил такси и помог ей выбраться из машины.

— Хорошо, Гарри, ты повеселился, а теперь скажи мне, куда мы идем. Смею предположить, что ты не привез меня в «FedEx», — она указала на магазинчик на углу.

— Нет, — он хихикнул и повернул ее к куда большему знаку, который она, по-видимому, проигнорировала.

Она сморщила нос, но не выглядела расстроенной, просто смущенной.

— Батуты?

— Ты слышала что-нибудь о батутном парке? — она покачала головой.

— Я тоже не знал, но когда я искал для нас что-то особенное, то наткнулся на него. На самом деле это именно то, на что похоже. На сегодня у меня запланировано два мероприятия, вот это — скорее для меня, а то, что будет позже днем, чуть больше для тебя, но я думаю, что нам обоим понравится.

— Ну, я определенно заинтригована, — уклончиво ответила она.

— Я знаю, как ты относишься к полетам, но однажды ты сказала мне, что в детстве любила качели.

— Ты помнишь это?

— Да, — он пожал плечами. — Вероятно, потому, что мне показалось это немного ироничным, или просто потому, что ты была единственной с кем я мог поговорить о чем-то маггловском. И я подумал, что будет правильнее, если я приведу тебя в какое-нибудь совершенно магловское место. Я имею в виду, ты можешь хотя бы представить, как пытаешься объяснить Рону, что такое батут?

— О Мерлин, нет! — она хихикнула. — Он, наверное, подумает, что мы все это выдумали.

— В любом случае, это своего рода немного качели или полеты, но без того, чтобы полностью доверять надоедливому заколдованному куску дерева, который я знаю, действительно пугает тебя. И, честно говоря, это просто звучало довольно весело.

Наконец она оторвала взгляд от вывески и посмотрела на него.

— Ты серьезно подошел к этому вопросу.

Он снова пожал плечами, начиная чувствовать себя очень неуверенно.

— Спасибо, Гарри, — она поцеловала его в щеку, а затем улыбка появилась на ее лице. — И ты прав, это звучит очень весело.

— Потрясающе, пойдем.

Она остановила его, прежде чем он успел отойти, и обвила руками его шею, затем потерлась носом о его нос. Гарри был удивлен ее довольно беззастенчивыми действиями, по крайней мере, учитывая, что они были посреди толпы людей.

— Так ты не хочешь рассказать мне, что мы будет делать днем? — пробормотала она.

— О, Миона, — вздохнул он, погружаясь в ее объятия и проводя руками от ее бедер к талии, позволяя ей думать, что она околдовала его.

— Да?

Он внезапно отстранился и одарил ее злобной ухмылкой.

— Хорошая попытка, — и, схватив ее за руку, потащил ко входу.