Многоножка (джен)

Сэт был раздосадован. И даже, кажется, зол. Тем страннее и неуютнее было ребятам, сидящим сейчас в тёмной кухне с выключенным светом.

В дверь квартиры 68А поминутно кто-то стучал. Иногда начинал безостановочно нажимать на звонок, а затем снова переходил на стук. Открывать дверь никто не бежал — все жители квартиры сидели здесь — но когда стук возобновлялся, кто-то из них всё равно бросал опасающийся взгляд на дверь.

Все сидели. Только Сэт, скрестивший руки на груди, стоял.

— Кто из вас сделал это? — спросил он тихо.

Меланхолик чуть не плакала, спрятав лицо в поджатые колени.

Сэт смотрел на Роберта и Мишу.

— Кто. Из вас. Продал. Меланхолик?

— Да с чего ты взял, что это мы? — спросил Робби со вздохом. — Никто бы из нас не стал делать этого.

— Я вообще не шарю, о чём речь, — признался Миша. — Мне было не до того…

Вместо ответа Сэт взял свой телефон, включил, перевернул и показал Мише. Тот взял устройство в руки.

Пост в соцсети гласил об открытии программы под названием «FACEON». Авторы программы сотрудничали с администраторами одного из крупнейших в Сети пабликов; администраторы обещали крупную сумму денег тому, кто сообщит им местонахождение нескольких популярных в Сети персон, список которых к посту прилагался. Личность «сдавшего» администраторы обещали скрыть, однако предоставленную информацию — опубликовать.

В списке было около двух десятков имён. И Меланхолик была среди них.

За информацию о ней админы обещались выплатить сумму в размере семидесяти тысяч рублей.

— Твою мать… — у Миши в горле пересохло.

Сэт молча забрал у него телефон.

— Если это не вы, то хорошо. Но тогда встаёт вопрос — кто именно. Никто, кроме сидящих здесь, не знает, что она тут живёт.

— Соседи? — робко предположила Женя.

— Тут одни бабки. Вряд ли кто-то здесь знает, кто она такая.

— На улице кто-то видел… и проследил?

— Вполне возможно.

— В любом случае, это какой-то пиздец, ребятишки.

— Так там что… все её фанаты? — спросил Миша.

— Ага. Какие-то ёбнутые фанбои.

— У тебя и такие есть, Алён?

— К несчастью, — грустно и тихо подтвердила Меланхолик.

Ребята сидели в молчании. Каждый думал о чём-то своём, а снаружи, за дверью, было слышно, как толпятся и переговариваются фанаты Меланхолик, которым кто-то сообщил её местоположение.

— Валить отсюда надо, — сказал Миша негромко.

Все посмотрели на него.

— Как ты через этих полудурков свалишь… — с сомнением поморщился Сэт, стоящий возле окна, скрестив руки. — Их там такая толпень. Нам нужно, чтобы кто-то снаружи пригнал машину… И при этом, чтобы нас не раздавили, когда мы выйдем из квартиры. Есть у кого идеи, как это провернуть?

После недолгой паузы заговорил Роберт:

— Вообще, да. У меня есть одна идея.

Полчаса спустя.

Тамара успела продрогнуть, сидя в автобусе, прежде чем поняла, что больше не хочет домой. Конечно, телу её — и ногам особенно — хотелось куда-нибудь в тёплое и, желательно, родное место, но теперь Тамаре думалось, что она не сможет доверять родителям так же безоговорочно, как раньше. Стремясь уберечь её от всего на свете, они скрыли от неё правду, заперли в четырёх стенах и неизвестно, выпустили бы вообще. Ещё и неожиданные квартиранты оказались редкими сволочами — как таким вообще можно было отдавать бабушкино доброе жильё?!

Тамара пошарила в карманах в поисках телефона, чтобы написать Задире и спросить, можно ли остаться у него на ночлег — однако вспомнила, что разбитые запчасти её «Самсунга» сейчас лежали на кухне бабушкиной квартиры. Если уже не в мусорке.

— Чёрт.

Дома был только Егор, которого никто не посвящал в ситуацию, так что на контакт с буйной сестрицей он не шёл. Запершись в комнате, Тамара взяла школьную сумку, запихнула в неё несколько учебников и тетрадей, а также сложила футболку, пижаму и школьную рубашку (вместе с жёлтым галстуком). Фотоаппаратом Люциорусом пришлось пожертвовать: он был не так уж необходим, но занимал много места, так что Тамара его выложила. Мята молчаливо смотрел на её приготовления, сидя на стуле и незаметно перебирая ткань сиденья передними лапками. Тамара почесала его за ушком, думая о том, куда отправится.

Она понятия не имела.

Она включила компьютер и написала Задире — к счастью он был онлайн — письмо следующего содержания:

«Робби, у меня ЧП. Нужно срочно где-то перекантоваться. Не знаю, насколько. Я не напрашиваюсь к тебе, а прошу, чтобы ты нашёл мне такое место. Очень сильно прошу. Я в ближайший час подойду к вашей квартире. Прости, если отвлекаю. Это правда очень важно».

Не дожидаясь, пока он прочтёт, Тамара взвалила на плечо потяжелевшую сумку, на прощание окинула взглядом комнату, взялась за Стикер и вышла, прикрыв за собой дверь.

Телефона при ней не было, и одновременно с неудобством это обстоятельство добавляло ещё и некоторое преимущество: теперь Тамару невозможно было отследить или дозвониться до неё. Сама Тамара тоже никому не могла позвонить, однако людей, которые могли ждать её звонка, можно было пересчитать по пальцам.

Когда она оказалась возле многоэтажки, где жил Задира, у неё появилось смутное ощущение, что она пришла в неподходящий момент. Возле подъезда топталось десятка два подростков, причём они не толпились, а стояли разрозненно, как будто каждый пришёл отдельно ото всех остальных. Часть из них залипали в телефоны, кто-то переговаривался, а кто-то смотрел вверх, на окна, и что-то высчитывал. Протиснувшись к домофону, Тамара — немного удивлённая столпотворением — набрала номер Задиры.

Никто не отвечал.

— Они молчат, — поделился с ней какой-то парень, стоящий рядом, и выдыхающий в воздух клубы пара. — Но мы-то знаем, что она там.

Тамара подняла брови.

— Кто — она?

— Меланхолик, — пояснила девушка со светящимся смартфоном, стоящая рядом. — Ты что, не к ней пришла?

Тамара качнула головой, не понимая, о чём речь.

— У вас ключи есть?

Вместо ответа парень сунулся вперёд и громко постучал в дверь.

— Дань, открой!..

Домофон запищал.

С противоположной стороны выглянул другой парень, кажется, и открывший дверь.

— Чё?

— Ничё, человека пусти…

Ошеломлённая, ничего не понимающая Тамара прошла вперёд.

В подъезде народу было даже больше, и это ещё больше напрягало. Все так же стояли — с телефонами и без, — переговаривались между собой, шептались, оглядывались, что-то спрашивали. На Тамару почти не обращали внимания, только расступались, замечая, что она идёт.

«Что тут происходит…» — растерянно думала она, поднявшись на этаж, где жил Задира. Подростки стояли и на лестничной площадке, и выше, и ниже по лестнице, и лишь оказавшись перед нужной дверью, Тамара поняла, что к ней сейчас прикованы все взгляды.

— Аамм… — решила заговорить она, обернувшись к собравшимся. — А вы… туда?..

— Так ты тоже к Меланхолик? — спросил кто-то.

— Нет… Что за Меланхолик?

Несколько ребят переглянулись.

— Так ты тут живёшь?

— Тут живёт мой друг. Роберт Липатов.

— Только он? — уточнила какая-то девушка.

— Нет, не толь… — Тамара запнулась.

Кажется, все эти люди искали кого-то из соседей Робби. И сейчас Тамара оказалась в опасной близости от того, чтобы его с потрохами сдать. До неё эта простая мысль дошла прежде, чем она успела закрыть рот.

— Ты за новостями вообще не следишь? — спросили её. — Нам сказали, здесь живёт Меланхолик! Ты чё, вообще про неё не слышала? Она очень крутая художница-стримерша!

— При этом супер-таинственная! — с энтузиазмом сказал парень в меховой шапке-ушанке. — Увидеть бы её вживую да сфоткать!

— Да тут освещение херовое, не увидишь нифига… — досадовал кто-то.

— Стучать и звонить бесполезно — заперлись, не открывают, — сказали Тамаре. — Но если там твой сосед — ты лучше позвони, авось выйдет. Тогда мы прорвёмся…

«Ну уж нет…» — подумала Тамара, а сама инстинктивно сказала, что телефона у неё нет. На такие слова ближайшая девушка поглядела с изумлением и покрутила пальцем у виска.

— Ты с какой планеты ваще…

Пока подростки, словно секта, слетевшаяся на шабаш, переговаривались между собой, Тамара прислушалась к звукам за дверью. Слышно ничего не было.

Чем дольше Тамара стояла здесь, тем глупее и неуместнее себя чувствовала — потому что в момент, когда она просила Задиру о помощи, помощь была нужна ему самому.

Прислонившись лбом к двери, она стала тихонько по ней настукивать. Никто не обращал на неё внимания: все шутили, что-то фотографировали в сумраке подъезда, делали селфи…

Настукиваемый Тамарой ритм был их с Робби «немного секретным» кодом — одним из многих.

Они много о чём болтали, поэтому как-то раз договорились даже о том, что если одного из них заменит двойник, и он начнёт вести себя странно, то пускай у обоих будут кодовые слова — чтобы узнать, заменил кого-то чужак или нет. Поэтому появление секретного стука в дверь — который был всего лишь ритмом вступительной темы «Доктора Кто» — было лишь вопросом времени.

И спустя примерно минуту тихого стучания Тамара почувствовала, что ей кто-то настукивает с другой стороны двери.

Робби!

Она старалась не подавать вида.

Тихо щёлкнул замок, гулким эхом отозвавшись в подъезде. Все сразу смолкли, поглядев на Тамару и на дверь, к которой она прислонилась. Наступила звенящая тишина.

В следующий момент канонада оглушительных и неясных звуков наполнила подъезд: все схватились за уши, вздрогнув и отпрянув, завертели головами в поисках источника. В какофонии все на мгновение забыли про дверь: она раскрылась, и протянувшиеся руки затянули Тамару внутрь квартиры. Кто-то сунулся за ней, но его ладонь прижало, и он вскрикнул, едва успев вытащить руку. Дверь снова захлопнулась и звуки прекратились.

Тамара, оказавшаяся в кромешной тьме знакомого коридора, чувствовала, как её держат несколько рук, а одна из них — по ощущениям смутно знакомая — зажимает ей рот.

— Ты что здесь забыла, Многоножка?! — яростным шёпотом спросил её Задира Робби.

* * *

Десять минут потребовалось, чтобы обитатели квартиры объяснили Тамаре, что вот уже день находятся в осадном положении, и их силы истекают. Всё потому, что среди них действительно жила интернет-художница по прозвищу Меланхолик, однако кто-то каким-то образом раскрыл в Сети её местоположение — и неугомонные фанаты решили навестить своего кумира.

Что не слишком нравилось остальным обитателям квартиры 68А, да и саму Меланхолик ни капли не прельщало.

— Мы как раз сейчас разработали план побега, — говорил Робби деловым шёпотом, когда они сидели в тёмной кухне. — Что ты вообще тут забыла?!

— Простите… — Тамара аж съёжилась. — Я тебе написала, но…

— Мне не до писем.

— А ты вроде онлайн…

— Так это телефон, я ж почти всегда с него онлайн, но не читаю писем… А позвонить ты не могла?

— Нет у меня телефона, Робби… И жилья над головой теперь тоже нет.

— Твою мать, — сказал Сэт, хозяин квартиры, приложив руку к лицу. Робби кинулся успокаивать его:

— Спокойно! Она здесь не останется. Ты ведь здесь не останешься, Тамара?!

— Ну… Судя по всему, нет…

— Что у тебя стряслось?

— Долго… и не здесь. Расскажите, что вы собираетесь делать…

— Мы собираемся валить отсюда нахрен.

— Каким образом?

Ребята переглянулись.

— А дополнительного противогаза у нас нет…

— Значит, кто-то останется здесь, да?

— Алён, ты не поднимешь Тамару?

— Я? Эм… — единственная девушка — помимо самой Тамары — неловко потопталась на месте. — Вряд ли… Я бутылку-то трёхлитровую с трудом поднимаю. А человека…

— Противогазы?! — изумилась Тамара. — Вы что задумали?!

У кого-то завибрировал телефон. Темноту прорезал белесый свет экрана.

— Она здесь, — сказал юноша, имени которого Тамара не знала. — Приехала, стоит недалеко от подъезда. Но если что — сможет подкатить ближе.

— Тамара не очень мобильная, бегать не может… — пропыхтел Робби. — Как видишь, ты появилась очень не вовремя, Многоножка.

— Я это уже давно поняла.

— Времени рассусоливать нет, погнали к выходу, — сказал Сэт. — Я, Миша и Женя на сегодня останемся здесь. Роб, найдёшь, где перекантоваться?

— Леру упрошу как-нибудь, — Задира махнул рукой. — А если не пустит — мест у меня полно…

— Вот и славно. Мы вызовем ментов, скажем, что в подъезде какие-то придурки устроили «атаку мертвецов». Будем надеяться, что их хотя бы полиция отпугнёт.

— Что за атака мертвецов… — не поняла Тамара, которой становилось всё страшнее от того, что здесь назревает.

— Увидишь, — многообещающе сказал ей Сэт.

Когда они подошли к двери, ей на голову насильно надели тесный противогаз, сильно пахнущий пластиком и кожей.

— Роб, ты точно пробежишь? — спросили у Задиры. — У тебя же астма…

— Постараюсь не сдохнуть, — шутливо ответил тот. — Сколько у нас этих штук?

— По одной на каждый пролёт. Это все, что есть. Аккуратнее: глаза разъедает только в путь.

— Разъедает?!

— Ну слезоточивый, ты чё хотел.

— Роберт, откуда ты вообще их взял?

— Лера подсобила. В обмен на услугу. Мел, ты готова? Всё собрала?

— Угу.

— План помнишь, да?

— Бежим вниз, там садимся в машину. Я помню.

Если и раньше Тамаре с трудом удавалось различать силуэты в тёмном коридоре, то теперь, сквозь линзы противогаза, делать это стало ещё труднее. И раздражало то, что ей никто ничего не собирался объяснять.

— Стоят, суки… — прошептал Робби, выглядывая в глазок. — Ладно, ребята… По коням. Успейте закрыть двери, чтобы газ не просочился.

— Успею, — серьёзно и мрачно сказал Сэт. — И вам тоже удачи. Свяжитесь, как доберётесь до места.

Задира кивнул.

— Так… Тамара, тебе придётся залезть ко мне на спину. Ненадолго. Но придётся.

— Я с сумкой, и она довольно увесистая…

— Твою же ж мать, а… Ладно, оставь её тут. Потом мы её тебе принесём.

Без особого удовольствия Тамара оставила сумку на тумбочке в коридоре. Без неё она чувствовала себя неуютно.

Задира взвалил её на спину, и она обхватила руками, сжимающими Стикер, его шею.

— Ну что?..

— Что-что… Ты набрала в весе, вот что. Теперь ты ещё больше похожа на слона.

— Мел, надевай противогаз. Открываю и кидаю насчёт три, — шёпотом сказал им Сэт. — Раз, два…

— Держись крепче, — шепнул Робби Тамаре, и та послушно вжалась в его спину.

Дверь чуть приоткрылась и в открывшуюся щель Сэт что-то метнул. Оглушительный и резкий хлопок породил несколько вскриков — а затем лестничную площадку начало заволакивать дымом. Кто-то закричал, кто-то закашлялся, несколько девушек завизжали. Под общий хаос и панику Робби и Меланхолик рванулись вперёд, сквозь дымовую завесу. Дверь за ними захлопнулась, защёлкали замки.

— Эй, это же!.. — крикнул кто-то, но Робби швырнул вторую гранату на следующую лестничную клетку.

«А можно было просто подождать, пока они уйдут из-за газа, и потом сбежать самим…» — запоздало подумала Тамара, едва держась под пыхтящим Задирой, который едва успевал разворачиваться и перебегать с одной лестницы на другую. От резкого хлопка Меланхолик тихонько взвизгнула сквозь противогаз, но продолжила бежать за ними…

— Быстрее, быстрее!

Собравшиеся возле домофонной двери точно не могли ожидать, что она распахнётся и наружу — вместе с белым слезоточивым дымом — выскочат двое людей в противогазах. Все тут же отпрянули в разные стороны, кто-то придурочно улыбался, подумав, что «это пранк».

Послышался резкий скрип тормозов, и прямо перед ними, разогнав толпу, притормозил чёрный автомобиль.

Троица нырнула в него. За ними бросились вдогонку, но поздно: дверь захлопнулась и машина дала по газам, выехав на дорогу со двора.

Резко выдохнув и раскрыв рот, Тамара стянула с головы противогаз.

— Господи!!! — воскликнула она. — Что за трешатина?!

Робби слишком запыхался, чтобы что-то ей отвечать. Заворочавшись, он вылез из-под Тамары, опустив её на кресло рядом с Меланхолик, первой запрыгнувшей в машину, которая сейчас куда-то мчала.

— Ну чё, спецназ, нормально пробежались? — спросила девушка в мотоциклетном шлеме, сидящая за рулём.

 — И тебе привет, Лер, — тяжело выдохнул Робби, вытирая со лба пот. — Твою мать… Мы реально как спецназ…

— И куда вас везти?

— В-в гараж… Как и договаривались.

— И сколько вас там будет…

— Похоже, что двое. Познакомься, это Тамара, моя хорошая подруга. Тамара, это Лера. Моя сводная сестра.

Остановив машину на светофоре, Лера стянула с головы чёрный шлем, изящно качнула головой, встряхнув тёмные волосы с кончиками, покрашенными в розово-красный, и зачёсанные на одну сторону. Вторая половина головы была коротко побрита. Обернулась к своим пассажиром и внимательным взглядом осмотрела Тамару.

— Ты же говорил, что только одному человеку нужно убежище…

— Для меня она тоже была неожиданностью, — объяснил Робби. — Но ведь там у тебя просторно, так?..

Лера с сомнением поглядела на него.

— Надеюсь, к концу поездки вас не станет трое. Место-то у меня есть, но… это действительно важная причина?

На тот момент Тамара, зажатая между Меланхолик и Задирой, уже не была в этом глубоко уверена. Ей не хотелось объяснять Робби всю ситуацию с бабушкой и родителями при чужих людях, однако с каждой минутой поездки в неизвестность она чувствовала, что он смотрит в её сторону всё более подозрительно. И написать сообщение тоже не могла: телефона не было.

— Простите, что всё так неожиданно, — сказала она, — но это… правда очень важно.

«Ты сама-то в это веришь?» — подал голос молчащий Стикер.

И Тамара не знала, что ему ответить.