Начни сначала. Великая Пуща (гет)

Он снова горел. Безумный огонь выжигал кожу, съедал мышцы, иссушал кости. Он горел и не мог остановиться, не мог ни на миг прекратить агонию. Он катался по земле, пытаясь сбить пламя, но оно лишь начинало тлеть, глубже проникая внутрь. Рядом корчилась от боли Аэрин, хватая воздух обожжённым ртом. Он видел её. Видел обречённость в сухих глазах. А где-то на пределе сознания кричал другой голос. Родной. Почти забытый. Проклятый. Он потянулся к нему, пытаясь подняться, и резкая боль пронзила тело, опрокидывая во тьму.

Трандуил открыл глаза, хватая растрескавшимися губами горячий воздух. Горло саднило, а обожжённая часть лица сочилась липкой бесцветной жидкостью. Он в панике поднёс руку к лицу, чувствуя, как под пальцами стягивается кожа. Вскочил, подбежал к напольному зеркалу и отшатнулся в испуге: уродливый багровый шрам медленно исчезал, а глаз, светившийся белым бельмом, наливался цветом. Трандуил поражённо смотрел на себя, пока лицо снова не стало гладким и ровным. Ледяной порыв ветра поднял парусами шелковые занавески, заставил поёжиться. Он снова был здесь, живой, здоровый. Это — лишь кошмар. Страшный кошмар, вызванный…

Чем вызванный? Он много лет не возвращался в памяти к тому ужасному дню. Вообще к дням, наполненным непрерывными сражениями. Почему это проявилось именно здесь? Майэ Эстэ говорили, что подобное возможно. Что память изредка будет возвращаться, напоминая о себе уродливыми увечьями. Он ждал этого поначалу. Ждал, боялся… А потом забыл. И всё же почему здесь?

Трандуил тяжело вздохнул и положил ладони на серебряную раму, опуская голову. Его до сих пор колотила мелкая дрожь, по спине стекал противный липкий пот. Оромэ, как же это было больно!.. Медленно выпрямившись, Трандуил вышел на балкон, глубоко вдыхая горный воздух, глядя на серое небо, на котором медленно гасли звёзды. Это всего лишь кошмар. Драконов истребили. Всех до одного. Это всего лишь кошмар.

Завтрак для гостей накрыли в небольшом уютном зале. Почти весь отряд после еды тут же испросил разрешения пойти в город, и Трандуил, Синголло, Амрот и Аэрин снова остались одни. Хотя их это нисколько не тяготило. Синдар не хотели лишний раз встречаться с гномами. Аэрин не хотела уходить от Трандуила, хотя была бы не прочь побродить по городу, так разительно отличавшемуся от ставшего привычным Амон Ланк. Но она молчала, обеспокоенно поглядывая на любимого, лоб которого с самого утра рассекала глубокая морщина. Что его беспокоило? Возможности спросить пока не представлялось. Здесь, в чужом городе, выставлять напоказ свою связь не представлялось возможным, и покои, разнесённые по разным сторонам дворца, не способствовали излишней близости. Аэрин неслышно вздохнула, впервые встречаясь с тяжестью своего выбора: она не могла открыто заявить всему миру, что они вместе. Она обещала. А Трандуил, судя по всему, и вовсе не тяготился отсутствием возможности уединиться.

— А я уж думала, что вы уехали, — раздался насмешливый голос, и в зал прошла Истимаэль, шурша подолом серебряного платья, затканного синими лентами.

— Могла бы послать кошек, они бы проверили, — буркнул разом помрачневший Синголло. Трандуил бросил быстрый удивлённый взгляд на друга, и улыбка понимания расплылась на его лице.

— А я и посылала, — фыркнула эльфийка и задорно улыбнулась. — Ну что ж, коли мне приказано показать вам город, думаю, не стоит откладывать.

— А если мы не хотим его осматривать? — вызывающе вскинул голову Синголло, встречаясь взглядом с непроницаемым серебром чужих глаз.

— Мне приказано быть гостеприимной, — процедила Истимаэль. — И я буду. Даже если из-за этого встанет моя работа. А она будет стоять, пока я не окажу вам всех почестей и не развлеку вас сообразно вашему статусу.

— Развлечешь? — Синголло заинтересованно подался вперёд, окидывая высокую фигуру красноречивым взглядом. — А знаешь, как оказывают гостеприимство нандор? У них довольно-таки интересный подход к этому…

— Синголло! — оборвал его Трандуил, укоризненно глядя на друга. Воздух, казалось, сгустился и заискрил. — Мы не хотим отвлекать вас от работы, — обратился он к эльфийке. — Но сами прекрасно понимаем силу приказа, потому, если вам велено показать нам город, мы последуем за вами. А после вы сможете спокойно вернуться к своим делам и забыть о нас, как о досадной помехе.

— Я не считаю вас помехой, — смутилась Истимаэль, понимая, что перегнула палку с высказыванием своего недовольства. Но отчего-то упрямый зеленоглазый синда выводил её из равновесия, вызывая желание сопротивляться и дерзить. — Я с радостью покажу вам Ост-ин-Эдиль, к тому же я слишком много времени провожу в кузницах, иногда стоит выходить наружу.

— Кузнецы-нолдор, вы что-то другое умеете? — еле слышно пробормотал Синголло и тут же отвел глаза, заметив яростный взгляд, что метнул в него Трандуил. Благо Истимаэль не расслышала этих слов, иначе новой перепалки было бы не избежать.

Аэрин восхищенно ахала, останавливаясь у того или иного здания. Её глаза горели фанатичным огнём архитектора, погрузившегося в свою любимую работу. Амрот вторил ей, обсуждая преимущества и недостатки многочисленных балконов, изящество статуй и работу мастеров. Трандуил и Синголло поначалу молчали, неохотно переглядываясь, но вскоре втянулись, припоминая красоты Менегрота и сравнивая их с местными произведениями искусства. Город был полон фонтанов, бассейнов, статуй, резных беседок, оплетенных плющом. Иногда встречались рощи и парки, причем в самых неожиданных местах. Истимаэль поначалу фыркала, всем своим видом выражая отношение к синдар, прибывшим из леса. Но когда Трандуил в очередной раз вспомнил Менегрот, а Синголло подхватил, описывая главный зал, она наконец посмотрела на них заинтересованно.

— Вы действительно жили там? В Менегроте? — спросила она, не сумев скрыть благоговения в голосе.

— Жили, — кивнул Синголло. — И сами же его потом затопили, чтобы никто не смог вернуться.

— Затопили? — Истимаэль нахмурилась. — Но ведь он утонул вместе со всем Белериандом.

— Да, но до этого мы его затопили. — Глаза Синголло азартно блеснули. — Помните то паучье гнездо? — Он обернулся к своим спутникам. Аэрин передёрнуло.

— Помним, — мрачно усмехнулся Трандуил. — Помним и то, что без помощи Айвендила мы бы не справились…

— Это ваш могущественный воин? — поинтересовалась Истимаэль, невольно увлекаясь рассказом.

— Нет, это майа, он приплывал вместе с войском Валар, — охотно ответил Трандуил. — Он очень помог нам тогда. Защитил. Вытащил…

— Было интересно, наверное, — задумчиво протянула Истимаэль. — Может, мы с вами посидим где-нибудь, и вы расскажете что-нибудь о Войне Гнева? — робко попросила она, и синдар удивлённо посмотрели на неё, впервые слыша из ее уст просьбу.

— Посидим, — согласился Амрот. — Только там, где нет гномов.

— Это легко устроить, — воскликнула воодушевленная Истимаэль, увлекая их к трехэтажному зданию, которое опоясывали открытые галереи, заплетённые розовыми и белыми клематисами. — Гномы не слишком любят наши таверны, — пояснила она. — Они предпочитают ходить в свои заведения. Там и народ попроще, и выпивка покрепче.

Они расселись на третьем этаже, с которого открывался прекрасный вид на горы и на три пика, подпиравшие небо. Отсюда можно было разглядеть далёкие ворота, ведущие в Морию. Вдоль дороги росли молодые падубы, видно было, что посажены они были совсем недавно. Дожидаясь, пока принесут вино и закуски, эльфы непринужденно болтали, вспоминая забавные случаи из походной жизни. Истимаэль слушала, не перебивая, ярко сверкая серебряными глазами.

— А разве ты не участвовала в Войне Гнева? — спросила Аэрин, когда эльфийка в очередной раз восхищённо ахнула.

— Нет. — Истимаэль вздохнула. — Я была слишком мала, когда пал Гондолин, я родилась за год до его падения. И потом, во время Войны, я жила на Баларе, вместе с мамой и сёстрами. Так жаль, что я не видела ничего этого, — она тяжело вздохнула.

— Жаль? — гневно воскликнул Синголло. — Радуйся, что тебя миновала участь видеть этот ужас, что довелось видеть нам. Жить в бесконечной боли и страданиях, когда рука не может поднять меч, когда устал настолько, что готов спать рядом с трупами, только бы выспаться, когда…

— Это было ужасно, Истимаэль, — тяжело проговорил Трандуил, кладя руку на плечо друга. — Тут нечем гордиться. Будь на то наша воля, мы бы лучше просидели всю войну в Дориате.

— Просидели в Дориате? — Брови Истимаэль поднялись. — Но почему? Я же вижу — вы не трусы, коими вас так часто выставляют, рассказывая о воинах Первой Эпохи…

— Трусы?! — зарычал Синголло, сбрасывая руку Трандуила и вскакивая со скамьи. — Мы воевали во всех войнах, ты слышишь, во всех битвах Белерианда! Начиная с Дагор Аглареб и заканчивая Дагор Делотрин! Мы сражались бок о бок с эдайн и нолдор, и никто не смеет упрекать нас в трусости! Но смелость не в том, чтобы бежать на врага с мечом наперевес. Смелость в том, чтобы избежать этой битвы и сберечь свой народ! И в этой смелости Тинголу не было равных!

Он сел, тяжело дыша. Остальные молчали. Истимаэль отвела глаза, прикусив губу. Она не могла понять. И хотя её представление о синдар как о лесных эльфах, танцующих между деревьев по ночам и ни на что больше не годных, рассыпалось после этого разговора, понять она их не могла. Как можно одновременно быть смелым и трусливым? Разве такое возможно?

— Ты не знаешь войны, — мягко сказал Амрот и грустно улыбнулся. — Ты помогала армии, ты была в тылу. И в этом нет твоей вины. Без тех, кто выращивал скот, ткал одежды, делал оружие, мы бы не победили. Но поверь, мы все бесконечно рады, что войны кончились. Что здесь, в Средиземье, мир. Хотя орки снова замечены по нашу сторону Мглистых гор.

— Орки? — Истимаэль посмотрела на Амрота. — Они ещё остались?

— Подобных тварей так просто не истребишь, — мрачно усмехнулась Аэрин, отпивая вино. — Они быстро плодятся.

— У нас их, кажется, не видели, — задумчиво протянула Истимаэль. — Но Владыка наверняка в курсе того, что орки объявились.

— Хочется верить, что да, — скептично протянул Синголло, — да вот только безопасность в вашем городе оставляет желать лучшего. Чего только стоят распахнутые городские ворота.

— Нам не от кого скрываться! — воскликнула было Истимаэль и тут же вспыхнула, вспомнив об орках. И впрямь стоило поднять этот вопрос. Но она не имела власти и не могла советовать Келебримбору.

— Вы прибыли для этого? — она посмотрела на Трандуила. — Чтобы рассказать об угрозе?

— И для этого тоже, — кивнул Трандуил. — А ещё для того, чтобы заключить новый союз. Мы должны держаться вместе. Нуменорцы живут обособленно на своём острове, но на юге расселились эдайн, принявшие когда-то сторону Моргота.

— Но это было так давно! — Истимаэль удивилась. — Более восьмисот лет прошло! Эдайн давно забыли, что их предки сражались на стороне зла.

— А мы помним, — жестко ответил Трандуил. — Мы помним, как они предали Маэдроса на Нирнаэт Анроэдиад. Мы помним, как они убивали эльфов в Войну Гнева. У них в крови предательство, и лучше не забывать об этом. Что такое восемь столетий для нас? Быстро же вы забываете старые угрозы.

— Моргот давно низвержен, — угрюмо и неохотно проговорила Истимаэль, признавая правоту Трандуила. — Но вы правы, никогда не стоит забывать о Зле.

— Мы будем говорить об этом с Келебримбором и с Владыками Линдона и Харлиндона, — примиряюще проговорил Амрот. — Это не тема для разговора с простым мастером. —

Истимаэль крепко задумалась и с трудом заставила себя вернуться к общему разговору, который плавно перетёк в обсуждение повседневной жизни нандор, синдар и нолдор.

Уже вечером, когда небо засияло мириадами звёзд, они возвращались во дворец, распевая песни. Истимаэль попрощалась с ними на Жемчужной площади, заручившись уверениями, что гости прекрасно помнят дорогу. Синголло задержался, крикнув, что догонит. Взяв руку Истимаэль в свои ладони, он пристально посмотрел на неё, чувствуя, что все заготовленные слова выветрились из головы, оставив после себя звенящую пустоту. Она тоже молчала, просто наслаждаясь его близостью, теплом, исходившим от него, уверенностью в собственных силах…

— Истимаэль, я… — он замолчал, ругая себя за робость. А она ждала, жадно вглядываясь в его лицо, освещенное светом полной луны. Серебряные волосы мягко сияли, окружая его ореолом. Она протянула руку и дотронулась до них, осторожно пропуская сияющую прядь сквозь пальцы.

— Я весь вечер хотела это сделать, — прошептала она, и он слабо улыбнулся в ответ, чувствуя, как бешено колотится сердце.

— Спасибо тебе за этот день, — наконец выговорил он и поднёс её руку, которую продолжал держать, к губам. — Я буду рад видеть тебя снова, если у тебя будет время.

— Будет, — еле слышно выдохнула Истимаэль и, освободив руку, скрылась в темноте за фонтаном.

Синголло некоторое время стоял на площади, глядя в небо, а потом, широко улыбнувшись, пошёл догонять друзей.

Амрот успел уйти далеко, а Аэрин, потянув Трандуила за руку, заставила уйти в тень колонны. Стоило темноте скрыть их, как она обняла его, крепко прижавшись губами к губам, жадно целуя. Хмель бил в голову, туманя рассудок, вытаскивая наружу самые тёмные, самые бесстыдные желания, заставляя забыть о скрытности, заставляя податливо выгибаться в его руках, лихорадочно шарить под одеждой, пытаясь коснуться гладкой кожи. Трандуил отвечал, целуя не менее жадно, чувствуя, как пульсирует в висках кровь, как она гудит в ушах, разносится по телу, сосредотачиваясь внизу живота. Он не думал сейчас ни о чём — лишь о том, что к нему льнуло горячее податливое тело, что губы горели от поцелуев, а мысли путались под дрожащими пальцами.

— Не здесь, — сумел он хрипло выдохнуть ей в губы, собирая в кулак остатки воли. Да, он не хотел выставлять свою связь напоказ, но и прятаться по углам не собирался. — Пойдём ко мне.

— Увидят, — коротко бросила Аэрин, тяжело дыша.

— Не увидят, — хитро улыбнулся Трандуил и потянул её за руку во дворец. Стоило выйти из-за колонны, как навстречу вышел Синголло, буквально столкнувшись с ними. Он удивлённо моргнул, нахмурился.

— Ты где был? — Трандуил пропустил Аэрин вперёд, и она понятливо скрылась в темноте лестницы.

— Прощался с Истимаэль, — пожал плечами Синголло.

— За нами потом не понесутся разгневанные родственники? — насмешливо приподнял бровь Трандуил.

— Родственники? Ты о чём? — не понял поначалу Синголло. Но стоило понять, о чём говорит друг, как он возмущённо посмотрел на него. — Ты что?! Как ты вообще мог подумать, что я… Она же не такая! Она не может так просто… Вот так… Да как же ты… — Он задохнулся от возмущения, глядя на беззвучно содрогающегося от смеха Трандуила.

— Дошло наконец, — отсмеявшись, выдохнул он. — Я рад, что ты понял, что к чему. — И добавил серьёзно: — Ты её любишь?

— Да. — Синголло ответил, не раздумывая. Он только сейчас это понял, но сомнений не оставалось.

— Тогда не вижу препятствий. Завоёвывай и женись. — Трандуил похлопал друга по плечу. — Заберёшь её в лес, глядишь, у нас наконец появятся изящные украшения. Золота-то у нас для её работы хватит.

— Иногда я поражаюсь твоей способности во всём видеть выгоду, — проворчал Синголло, останавливаясь посреди коридора.

— Это качество настоящих политиков, — подмигнул Трандуил и, оставив друга наедине с мечтами, пошёл к себе.