Я, Нотт (джен)

— Гал, — кивнул Артур подошедшему к нам юноше чуть за двадцать, с такими же рыжими, как у него самого, волосами: разве что прядка черных волос в челке закралась.

— Арти, — отозвался старший брат рыжего гриффиндорца — Галахад* Уизли.

По одному слову от каждого, рукопожатие — и все, оба хмуро замолчали, исподлобья зыркая на нас с Адамсом, пока мы обозревали окрестности «Норы». Патрик попыхивал сигаретой, стоя чуть позади меня. Через его плечо обманчиво-небрежно была перекинут ремень винтовки.

Что касается дома… Мда, это вам не Рио-де-Жанейро. Это гораздо хуже.

Высокое деревянное строение держалось буквально на честном слове. Я не стал уточнять, что стало с родовым поместьем Уизли. Скорее всего, вынуждены были продать за долги и перебраться в этот… с позволения сказать, дом.

Ну не может же быть, что этот сарай — и есть Уизли-кастл! Или может?

Надо прошвырнуться по округе. Если поблизости найдутся какие-нибудь каменные развалины, то, скорее всего, поместье просто рухнуло без подпитки магией, когда Уизли отхватили клеймо Предателей Крови. И они перебрались вот в эти вот… хоромы. Которые наверняка были частью хозяйственных пристроек замка. Сараем там или конюшней — кто знает?

Когда там рыжие выпали из обоймы Священных Семейств? В первой половине 19 века? Вот, видимо, за эти сто с лишним лет от семейной твердыни ничего и не осталось. Это обычные каменные замки могут стоять и сто, и тысячу лет после того, как их забросят. А напитанные магией от подвалов до крыши поместья волшебных Родов, при исчезновении этой самой магии, рушатся почти сразу. Потому что настолько ею пропитываются, что сам камень становится её частью. Ни одно строение, даже сколь угодно капитальное, не выдержит, если разом пропадет в никуда половина стройматериалов, которые его составляют. А при схлопывании Родового источника именно так, чаще всего, и бывает.

Выяснять, каким образом Уизли просрали свой Камень Рода и стали Предателями Крови, не особенно хотелось. А надо! Если я хочу получить себе верного вассала — нормального, а не увечного — придется вытаскивать малыша Артура из той жопы, в которую его предки загнали и себя, и своих потомков.

Да, я решил, что, помимо накопления силы Рода посредством сбора Черной Библиотеки, мне стоит обзавестись парочкой новых вассалов. В верности которых я был бы уверен на сто процентов!

Нет, в лояльности уже имеющихся вассальных семей я не сомневался. Все-таки магические клятвы не оставляют лазеек для открытого предательства. Но вот сесть на шею излишне мягкому или слабому главе Рода они вполне могли. Или начать строить козни друг против друга — это ведь не прямой вред сюзерену, верно? А неприятностей из-за этого ого-го!

Те же Маклаггены или Керстнеры очень даже могли доставить проблем. Первые — вспыльчивым горским нравом. Вторые — неуемной жадностью.

Хорошо хоть, сейчас не Средние Века, когда межклановые склоки частенько выливались в открытую поножовщину! Особенно в Шотландии — ну да там это даже среди магглов было чем-то вроде традиции.

Сейчас я смотрю на двоих Уизли и тихо радуюсь, что старшие братья Артура уступили ему место Главы: все-таки заморочить шестнадцатилетнего рохлю-школьника куда проще, чем взрослого и состоявшегося мужчину.

Еще раньше, в приемной Мунго, Артур рассказал мне, что Галахад уже давно жил в Румынии, работал в драконьем заповеднике, а восемнадцатилетний Билиус — второй брат, который собирался приехать позже, уже на сами похороны — учился на целителя где-то во Франции. И возвращаться они оба, по всей видимости, не собирались.

Да и что их тут держало, помимо младшего брата? После смерти матери — ничего. Камень Рода уничтожен еще сто лет назад, так что титул главы Рода в их случае никак магически не подтвержден. Кто будет главой, фактически, без разницы. Так что старшенькие, конечно, присмотрят за Артуром, но им самим оставаться на Острове смысла не было.

Восстанавливать Род? Зачем? Это долго, муторно, да и опасно: придется влезать в политические расклады, начнется передел ушедшего в иные семьи наследства и так далее. Ни властью, ни золотом нынешние заправила волшебной Британии делиться просто так уж точно не станут. А там, за бугром, у них уже устоявшаяся жизнь, работа, перспективы и все такое прочее.

Клеймо Предателей Крови, разве что, могло доставить им неприятностей. Но и тут все было не так страшно. Если после стольких лет Уизли выжили и даже сквибами не стали — то через пару-тройку поколений клеймо и вовсе само сойдет.

Предки практически всех европейских Родов предусмотрели в механизмах своей магии систему наказаний для отступников и ренегатов, отсеченных от семьи — таких, как Сириус в «каноне». А при гибели Камня Рода отсеченными считаются все его члены! И то, что Камень угас сам по себе — скорее всего из-за излишнего увлечения Уизли браками с магглами — не являлось уважительной причиной для прощения со стороны предков. Прародители магических Родов были людьми суровыми, детьми Средневековья, а то и более ранних эпох — а тогда за предательство считалось и пренебрежение делами семьи. В случае с Уизли — пренебрежение правилом Накопления Магии в угоду личной приязни (ах, пусть она маггла, но я люблю её!). Статус Древнего Рода дает очень и очень многое, но и требования к таким семьям соответствующие. Те же, кто не смог потянуть эти требования, становился Предателем Крови.

И ждало таких несчастных горемык, чаще всего, довольно безрадостное будущее: бедность, ослабление магии, постепенное вырождение сначала в сквибов, а потом и вовсе в магглов. Их, что называется, прибивало к обочине жизни. Если не сбрасывало в кювет.

Сколько оборванцев Лютного и Трущоб — опустившиеся представители некогда богатейших и могущественнейших чистокровных Родов? Вот уж не удивлюсь, если та шлюшка, что я зажал в подворотне во время рейда в притон Слиппери, имеет в не столь уж отдаленном прошлом общих предков с богатеями Малфоям, снобами Гринграссам или даже с нами — Ноттам. И дело тут далеко не всегда в малочисленности волшебников…

Так что Уизли еще повезло. Видимо, кто-то из их предков тогда, в сороковые годы девятнадцатого столетия, сумел как-то выкрутиться, проявить смекалочку, деловую жилку, да просто включить мозг — и рыжее семейство таки не скатилось совсем уж в махровую нищету и не лишилось магии. По крайней мере, оплачивать своим детям отнюдь недешевое обучение в Хогвартсе они были способны даже в «каноне»! А там — должность в Министерстве и ниша «средней руки чиновничков» — в самый раз.

Настолько отчаянная ситуация, как сейчас, возникла у них с тех пор впервые. Ну, в смысле, раньше-то они не особенно стремились последовать примеру поросенка Петра и «свалить из сраной Бриташки, спиздив сраного гиппогрифа!». А тут, смотри-ка, разом двое сыновей Цедреллы Уизли, урожденной Блэк, покинули страну почти сразу после Хогвартса! Совпадение? Не думаю!

Может, тут дело было в том числе в их матери. Сбежавшей, кстати, с их отцом, Септимусом Уизли, и вышедшей за последнего замуж вопреки воле семьи. Горячие Блэки могли и обиду затаить.

Так что смерть Септимуса, бегство Галахада с Билиусом — все это приобретало некоторые… связанные черты. Видимо, старшие братья предполагали, что по окончании Хога Артур тоже свалит за бугор, но…

Но по «канону» случилась Молли. И Артур остался на туманном Альбионе. Под покровительством «старика Крупского», который не дал жаждущим мести Блэкам добраться до него. А потом самим Блэкам стало не до мести — самим бы выжить под давлением со всех сторон.

Я вздохнул. Опять я позволил себя задуматься, пока окружающие что-то обсуждали.

— Вам принадлежит не только этот участок, — в своей чуть насмешливой манере «аля Кларк Гейбл» говорил Лесли. — Вон те поля, — жест в сторону обширных, до горизонта, пшеничных полей, — юридически принадлежат семье Уизли. А вон там, — палец указывает на лес и дорогу в сторону Литл-Хэнглтона, — ваш лес и деревня, вся земля на территории которой также принадлежит вам. Точнее, — быстрый взгляд в мою сторону, — Дому Уизли. И его Главе.

— Мистер Адамс… мистер Нотт, — наконец-то нарушил молчание Галахад. — Мне очень лестно, что столь… именитые личности озаботились судьбой моего брата, но…

Хмурый, прищуренный подозрительный взгляд.

— Но мне очень и очень любопытно: по какой причине?

Да, это вам не школьников окручивать. Это уже взрослый, жесткий, самостоятельный мужчина. Который, наверняка, пробил свою дорогу в жизни сам, взявшись за чертовски опасную работу с драконами!

То есть жил в полевых лагерях в негостеприимных Карпатах, ел всухомятку, отправлял каждый свободный кнат матери: на обучение младшего и просто на жизнь. Ну и каждый день пахал, как проклятый, рискуя при этом головой: будь то работа с обитающими в заповеднике агрессивными огненными ящерами, или взаимодействие с тамошними бандитскими группировками. В том числе, кстати, и магическими — остатками отрядов Гриндевальда, которые, не сумев сбежать в Южную Америку, кучковались в основном как раз в этих горах.

И что отвечать такому человеку?

— Скажем так, мистер Уизли, — произношу я. — Недавно мой брат, Мефистофель, тоже… заразился. Той же Драконьей Оспой, тоже сразу в острой стадии. Целители сказали, — тут я посмотрел прямо в глаза Галахада, — что подобное случается крайне редко. И что, скорее всего, это наследственное — ведь наш отец умер от точно такого же заболевания. И тут я узнаю, — глаза старшего Уизли сощурились, — что матушка моего ученика больна тем же самым. Мне это показалось… странным. Мягко говоря.

Какое-то время мы мерялись взглядами. Наконец он, вздохнув, отвел глаза.

— Ясно. Что ж, Арти, — обратился он к младшему брату, который хмуро наблюдал за нашей игрой в гляделки. — Если ты хочешь лезть в эту кашу с наследием Рода и прочим — флаг тебе в руки. Я, правда, думал… Да ладно! — махнул он рукой. — В конце концов, — как-то грустно вздохнул он, — отец был бы счастлив, узнав, что хотя бы один из его сыновей задумался о том, чтобы вернуть нашей семье доброе имя.

Когда мы осматривали дом, сверху раздался душераздирающий вой. Мы с Адамсом от неожиданности вздрогнули и выхватили палочки, а Патрик вскинул винтовку.

— Не обращайте внимание, — чуть улыбнулся Артур. — Это наш домашний упырь. Он не опасный.

Упырь семейки Уизли, как я мог забыть!

У меня дернулся глаз. Не опасный, ага. Да эта тварь наверняка поколениями тянула силы из всего рыжего семейства! Как никто серьезно не пострадал — особенно дети — ума не приложу!

Хотя, наверное, пострадали, и не раз — за столько-то лет! Просто мордредовы рыжики не соотносили эту тварь с тем, что некоторые отпрыски как-то подозрительно болеют и теряют силы.

Ведь дети волшебников — это вам не магглы. Даже если эта тварь и тянула из Уизли силы, то большинство могло и не заметить этого. К тому же рядом расположена маггловская деревушка Литтл-Хэнглтон, упырь мог подкармливаться тамошней ребятней. Не удивлюсь, если среди местных простецов бытуют страшные сказки про Бугимена, который безлунными ночами крадет детей.

Впрочем, моя теория оказалась неверной. Потому что упырь был… заперт.

Именно так — заперт на чердаке! Когда я подошел к двери, ведущей в его обиталище, я почти сразу увидел очень знакомые связки рун, наложенных на неё.

Оп-па! Как интересно…

Украдкой покосившись на идущего следом за мной Артура, я решил, что пока что оставлю здесь все как есть. Но позже, когда никого рядом не будет, я вернусь к этой двери. И приведу Молли. Потому что рунные цепочки, начертанные на двери, были напоены очень знакомой, родственной мне магией! Нет, не демонической. Друидической.

Вот такие пироги с книззлами. Внезапный нежданчик. Хотя среди Священных Семей, как нынешних, так и бывших, преимущественно рыжеволосыми были только две: Уизли и Прюэтты. Вполне можно сделать вывод, что происходили они от одного предка-друида.

А не для этого ли Добрый Дедушка Дамблдор так настойчиво сводил Молли с Артуром? Надеялся, что они родят ему друида? Хотя, после того, как Мелисса в «каноне» схлопотала откат, ни о каком наследии мастеров магии Духов Леса речи уже быть не могло. Но, а вдруг? Недаром же они с таким упорством клепали детей — снова и снова пытались выполнить «просьбу» своего патрона, не иначе.

Занятное предположение. Проверять мы его, конечно же, не будем

Что касается упыря — то все логично. Как я понял, этот бедняга был когда-то домовиком Уизли-кастла. Единственным оставшимся в живых: видимо, он работал в этом сарае, что ныне является домом для рыжего семейства. Ну и, за неимением постоянного источника Силы, эльф начал хиреть, пристрастился черпать жизненные силы людей и деградировал до упыря. А потом один из Уизли, в ком еще оставалась искра родовых талантов, запечатал эту тварь на чердаке — изгнать, видимо, силенок уже не хватило.

Домовики же относятся к народу фейри. Взаимодействие с которыми и является основным предназначением друидизма. Бинго!

Молли же, в отличие от неведомого предка Артура, силушкой обделена отнюдь не была. Так что привести её точно надо. Не приручит, так изгонит, чтоб не мучился. А я заодно протестирую её возможности.

Что касается Уизли… Что ж, когда мы с Адамсом немного приведем их дела в порядок и Артур, что называется, встанет на ноги, мы потихоньку начнем восстанавливать Род Уизли. Правда, уже в качестве вассального Ноттам.

На самом деле, снятие клейма Предателей Крови — не такое уж редкое в магическом мире явление. Прецедентов не сказать, чтобы много, но они есть.

А вот случаев восстановления статуса семьи было действительно мало. В Британии, кажется, и вовсе ни одного не было! Чтобы семейство, уже однажды вычеркнутое из числа Благородных, вернулось в вассальную систему Великобритании — такого за всю известную историю Острова не случалось.

А мы планировали провернуть именно это.

Еще я, конечно, хотел прибрать к рукам Снейпов, но тут были… трудности.

Тобиас меня мало интересовал — маггл он и есть маггл, пусть и рукастый. А вот Эйлин и Северус, с потомственным талантом Принцев к зельям, уже были немалым ресурсом! Вытяни их из грязи, отмой, привяжи к себе — и вуаля! Вассальный клан гениальных зельеваров в вашем полном распоряжении! А что глава клана маггл… так это только до совершеннолетия Северуса. Зато лорд Принц, это человеческое воплощение известного резинового изделия, не будет иметь никакого влияния на семью дочери и внука!

Но, как я уже говорил, со Снейпами были трудности. Потому что, если я приближу к себе маггла — а основание вассального клана с простецом во главе не пройдет мимо внимания общественности уж точно — то я вполне могу прослыть магглолюбцем! А учитывая интерес, который лорд Волан-де-Ну-Вы-Поняли проявляет к нашей семье, то проще уж сразу намалевать на груди мишень и подписать «Место для вашей Авады».

Может, выдать Тобиаса за сквиба? Хотя нет, слишком легко проверить… Что ж, видимо, придется повременить со Снейпами до тех времен, когда Темный Лорд отстанет от меня.

А уже когда я вернулся из «Норы» домой, Мрачник с поклоном подал мне конверт, принесенный, по его словам, два часа назад маленькой неприметной совой. Конверт, с которого на меня издевательски скалился восковой череп с выползающей изо рта змеей.

…Темный Лорд выражает соболезнования… не соблаговолите ли… бла-бла-бла… бал в ночь с 18 на 19 ноября… Ожидаем вас с невестой…

Прочитав последнюю фразы, я почувствовал, что задыхаюсь.

— Vashu ebannuyu mat’! — прорычал я, вскакивая. Кровь отлила от лица. Руки тряслись.

Это катастрофа…

Нет. Нет, нет, нет!

Молли нельзя туда тащить, ни в коем случае! Но если Темный Лорд знает о ней, то скрывать её уже смысла нет. Но я ведь ей поклялся, что не имею никакого отношения к Пожирателям Смерти! Хотя официально политическая партия «Орден Вальпургиевых Рыцарей» к радикальной группировке Пожирателей отношения не имеет, но так то официально! Все и так прекрасно знают о связи между этими организациями.

И что теперь прикажете делать?!

Мои панические мысли прервал жуткий грохот — это двери в мои покои слетели с петель, а в комнату ворвался смерч цвета «джангл» с М-16 наперевес. Зыркнув по углам горящими желтым глазами и не увидев явной опасности, Патрик сплюнул и грязно выругался.

— Твою мать, Темнейшество! Ты чего орешь, как черная мамаша в очереди к прачечной?!

Я же судорожно дышал, стараясь успокоиться. Пока я додумался применить окклюменцию, прошло около минуты. Но вот, наконец, у меня получилось более-менее прийти в себя.

— Ничего, Патрик, — я рухнул в кресло. — Так… ничего особенного.

— Плохие новости? — покосился бывший морпех на конверт.

— Не то слово, — потер глаза пальцами я. — Придется идти на бал.

— Пф! Что, разучился превращать тыквы в кареты? — хмыкнул он в ответ, а я лишь поморщился. Шутить настроения не было.

Какое-то время мы молчали. Я нервно барабанил заостреннными ногтями по столу, а Патрик молча подпирал плечом стену.

— Чего тебе? — наконец, не выдержал я.

— Да вот жду, когда ты расскажешь, что случилось. Я же, — ухмыляется он, — твой телохранитель.

Я снова поморщился, но, вздохнув, выложил урезанное описание ситуации, в которой мы оказались.

— Фью-ю! — присвистнул морпех. — То есть, я правильно понимаю: тебя приглашает в гости Главный Темный Мазафакер Британии? Мда, в такое говно вляпаться — уметь надо! И что делать? — поднял брови он.

— Вариантов маловато, — уже куда спокойней произношу я. — В любом случае, — поднимаюсь со стула, мне надо в Хогвартс. Предупредить Молли.

— Мужик, я очень сильно сомневаюсь, что этот ваш Лорд-Который-Заставил-Всех-Пересрать пришлет ей отдельное письмо. Этот-то, как его… Дамб-Запор наверняка бдит, и вскрывает письма, которые приходят к молоденьким школьницам от всяких темных мазафак.

Я некоторое время молча разевал и снова закрывал рот: как у него получается так запросто обливать грязью двух могущественнейших чародеев Европы?! Хотя, Патрик до недавнего времени был магглом, так что проникнуться уважением и пиететом к мастодонтам уровня Реддла с Дамблдором еще не успел.

Впрочем, учитывая его характер, даже спустя десятилетия в волшебном мире он вряд ли станет относиться с уважением к кому-либо лишь на основании наличия у того большой магической силы.

Я же, несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, щелчком пальцев вызвал своего стюарда и велел подать одеться. Не стоило откладывать дела — особенное неприятные — в долгий ящик. Тем более, что я примерно определился, как вести неприятный разговор…

— …Таким образом, мисс… Молли, — поправился я, бесстрастно глядя перед собой, — может так статься, что наша помолвка будет расторгнута… самым радикальным способом.

Мы сидели у меня в кабинете. Была суббота, занятия закончились почти сразу после обеда, а потому времени поговорить было более чем достаточно.

Между нами, на дубовой столешнице, лежало злополучное письмо.

— Мой брат, скорее всего, — продолжил я, стараясь не смотреть на белое, как полотно, лицо невесты, — пал жертвой этого противостояния. От чьих рук — не знаю. Хоть и догадываюсь, — уточнил я. — Тем не менее, на меня, скорее всего, постараются надавить через вас. Мне жаль.

Последняя фраза прозвучала настолько жалко, что я сам скривился. Жаль ему, ага. Ладно, сам попал, как кур в ощип, так и девчонку за собой тянешь!

— Мистер Нотт… — хоть и бледная, как смерть, Мелисса неплохо держалась. — Я… Мне тоже… написали…

Я вскинулся. Неужели?!...

Но нет, на протянутом мне конверте не было символа Пожирателей. Лишь оттиснутый на красном сургуче герб Прюэттов и печать Министерства.

— «Официальное уведомление об… отсечении от Рода» — хриплым голосом прочитал я. — …В связи с состоявшейся помолвкой… малое отсечение… Мордред и Моргана!

Вот это Ричард Прюэтт учудил… Не удовольствовавшись обычной магической клятвой, он отрезал своей дочери и мне все пути к отступлению! Если раньше у Молли и был шанс избежать замужества со мной, то теперь и этого шанса не осталось.

Понять его мотивы вполне можно: теперь, когда Мефистофель вне игры, и шансов на то, что он выживет, мало, я могу вот-вот стать полноправным лордом, и попытаться в связи с этим поднять ставки в нашем маленьком уговоре. Начать брыкаться. И он просто и без затей пресек подобную возможность.

Хотя, может он просто подстраховался на случай, если Молли-таки что-нибудь начудит? Видимо, когда я расписал ему ситуацию с ментальным влиянием на неё, Львиное Ухо проникся угрозой. Теперь же, когда непокорная дочь отсечена от Рода Прюэтт, в случае её неповиновения Ричард и его семья не пострадают. Раньше, до заключения нашей магической помолвки, он не мог провернуть подобного — иначе Мелисса оказалась бы просто-напросто на улице, безо всякого толка и выгоды для отца. А так — её просто окончательно передавали Ноттам в качестве невесты. Шито-крыто, как говорится.

Глянув на то, как трясутся пальцы моей невесты, я быстро встал и подошел к ней. Обняв её, я просто стоял, гладя её по волосам, по содрогающимся в сухих рыданиях плечам. Молча. Что я мог сказать? Какую-нибудь пошлость вроде «добро пожаловать в реальный мир, детка»? Или «вот такой твой папаша козел»? Не смешно даже.

Что ж, по крайней мере теперь вопрос с другими женихами отпадает, хоть и не окончательно. Нет худа без добра, мда… Хотя, если со мной что-то случится, Молли останется практически в одиночестве.

Так мы и стояли, боясь разомкнуть объятия. Ведь тогда придется что-то решать, объяснять, действовать! А так хотелось просто постоять и насладиться блаженной пустотой в голове…

Как я и предполагал, раут проходил в особняке Лестрейнджей, наиболее лояльных к Темному Лорду представителей аристократии. Арахниус Лестрейндж, отец Родольфуса и Рабастана, хозяин дома, старался подчеркнуть это в кругах «темной» аристократии при каждой возможности, а уж теперь, когда Лорд доверил им организацию столь знакового мероприятия, и вовсе готов был лопнуть от гордости!

«Орден Вальпургиевых Рыцарей» стал в последнее время чертовски популярен среди старых семей, особенно тех, что традиционно считались «темными». Это было связано с беспрецедентным подъемом магглорожденного лобби, вылившегося в назначение министром магии Нобби Лича — человека, не связанного со старыми семьями, но абсолютно зависимого от Дамблдора и его партии.

Многие старые семьи пока колебались: примыкать к никому ранее не известному лидеру «Рыцарей», или все же пока погодить? Даже откровенно «темные» Рода, никогда не чуравшиеся марать руки, вряд ли были готовы так вот сходу пойти за молодым радикалом, про которого уже ходили зловещие слухи.

И потому, как я понял, он перетягивал такие семьи постепенно, по одной. Лестрейнджи и Долоховы были его первым крупным уловом. Мелкие рыбешки, вроде МакНейров и Эйвери, не в счет. Эти как раз не только с удовольствием присоединялись к «Рыцарям», но и вступали в их боевое крыло — Пожиратели Смерти — стоило только намекнуть, что таким образом они «займут достойное чистокровных место под солнцем».

А вот Нотты, Блэки, Малфои и прочая высшая аристократия требовала определенных усилий для перетягивания их на свою сторону. Слишком многое они теряли в том случае, если что-то пойдет не так. И эти «усилия», помимо «пряника»: посулов, обещаний и перспектив — включали также и «кнут». То есть угрозы, той или иной степени откровенности.

Угрозы, которые самозваный Лорд совершенно не побоится, в случае чего, воплотить в жизнь.

И сегодня, видимо, наступило время начать обрабатывать Ноттов. В лице меня.

Интересно, как это было в «каноне»? Мефисто выжил и склонился-таки перед Лордом? Или так же, как сейчас, слёг и угас, а Метку принял уже «канонный» Балтазар Нотт? Кто может знать?

Да и так ли это важно, если вечером 18 ноября я прошел под руку со своей невестой через главный вход Лестрейндж-холла. В парадной черно-зеленой мантии, белоснежной кружевной рубашке, безупречном платке-галстуке и начищенных до зеркального блеска туфлях драконьей кожи, с черной лакированной тростью в руках и бесстрастным выражением на лице — именно такой образ я избрал для себя на этот вечер.

Мелисса выглядела как фарфоровая статуэтка: с белоснежной кожей, застывшим взглядом и высокой прической. Струящееся бальное платье выгодно обтекало стройную девичью фигурки, а легкая мантия, накинутая поверх — добавляла этакой невинности. Все — в зелено-голубой цветовой гамме. Или это называется «цвет морской волны»? Мордред его разберет! В любом случае выглядела она великолепно: будто сказочная обитательница морского дна! Этакая русалочка Ариэль.

— Мистер Нотт! — воскликнула встречающая нас женщина с бледно-голубыми глазами и светлыми волосами, над которыми порхали зачарованные заколки-бабочки — Папиллия Лестрейндж, хозяйка дома. Рядом с ней стоял статный господин с длинными темно-русыми волосами и глазами цвета мокрого асфальта — Арахниус Лестрейндж. — Так отрадно видеть вас! Замечательно, просто замечательно, что ваша семья наконец-то, после стольких лет затворничества, возвращается к светской жизни!

— Миледи, — чуть улыбаюсь я и киваю, целуя воздух над протянутой мне ручкой. — Милорд, — кивок Арахниусу. Тот вернул мне надменный кивок молча.

— А это прелестное создание?... — сделав вид, что не знает, с кем я пришел, перевела взгляд на Молли Папилллия.

— Позвольте представить вам, леди Лестрейндж, лорд, — наклонил голову я, изящно указывая на свою спутницу, — мисс Мелиссу Прюэтт, мою невесту.

— М-миледи! — чуть порозовела Молли, сделав книксен. — Милорд!

— Очень приятно, — улыбнулась Папиллия, изучающе вглядываясь в лицо Мелиссы, отчего та опустила взгляд и еще пуще покраснела.

— Лорд Нотт, — проговорил Арахниус, на что я поморщился — брат еще был жив, а меня уже все, кому не лень, именуют лордом! — и мисс Прюэтт. Позвольте присоединиться к моей дражайшей супруге и выразить свое восхищение вашим визитом!

— Мы оба в восхищении! — подхватила Папиллия.

Я снова поморщился, только уже про себя. «Мы в восхищении! Королева в восхищении!» — ничего не напоминает?

Хотя да, этому мероприятию в самый раз называться балом у Князя Тьмы. Прям в точку.

Еще несколько ничего не значащих фраз — и мы с Молли вошли в бальный зал.

Огромное помещение, явно обработанное чарами расширения пространства. Фуршетные столы вдоль стен. Круглые столики со стульями вокруг — для тех, кто устал стоять и танцевать. Все, как это обычно обустраивается.

Кроме нас в зале присутствовали лишь несколько человек. В том числе…

— Лорд Нотт! — я понадеялся, что скрип зубов не был слышен в тот момент. Ей-Мерлин, еще парочка завуалированных намеков на предсмертное состояние моего брата, и я начну швыряться Авадами! — Чрезвычайно рады вас видеть!

Что ж, ожидаемо, что наследник дома Лестрейндж будет развлекать редких гостей, пока не начнется собственно бал.

Родольфус Лестрейндж гордо вышагивал по залу под руку с Беллатрисой Блэк, которая с бесстрастной физиономией смотрела перед собой. В то время, как её жених прямо-таки лучился энтузиазмом!

Родольфус жадно всматривался в нас с Молли. Ну еще бы: такая новость! Главный инспектор и преподаватель маггловедения, оказывается, помолвлен со школьницей! Причем довольно известной на всех четырех факультетах: в первую очередь вздорным нравом.

— Вас можно поздравить? — улыбнулся он, отчего у меня пальцы зачесались ударить наглого мальчишку — настолько мерзкой была эта улыбка! — Такая новость! Совет да любовь, лорд Нотт!

Краем глаза я уловил чуть искривившиеся в презрении губы Беллы.

— Благодарю… мистер Лестрейндж, — спокойно ответил я, лишь чуть сощурив глаза. — Я так понимаю, что и вас вскорости можно будет… поздравить, — уже прямо посмотрел я на старшую Блэк.

— О, да, — тоже посмотрел на свою невесту Родольфус. Его улыбка при этом стала напоминать хищный оскал. — Сразу после Рождества. Сразу же, как я… — тут он многозначительно глянул на меня, а потом на Молли. — Впрочем, это не важно, — типа «сменил тему» он. — Говорят, что Лорд желает лично встретиться с вами? — чуть прищурился Лестрейндж. Улыбка с его лица исчезла, будто по мановению палочки. — С вами и с вашей, — усмешка, — невестой.

— Будем надеяться, что он и вас удостоит подобной встречи, — возвращаю усмешку наглому мальчишке, показывая, что заметил его оговорку по поводу Рождества. — И что она действительно… произойдет.

Лестрейндж зло дернул уголком рта, но все-таки сдержался от резких высказываний — воспитание взяло свое. Быстро закруглив разговор, Родольфус повел свою невесту прочь. На лице у Беллы при этом было совершенно победоносное выражение!

Когда мы чуть отошли в сторону, Молли не выдержала и прошептала:

— О чем он вообще? Что такое произойдет на Рождество?

— Скорее всего, — так же тихо, не меняя выражения лица, ответил я, — юному Лестрейнджу предстоит вступление в ряды сторонников Темного Лорда.

— Пожирателей Смерти?! — округлила девушка глаза, но тут же спохватилась и прикрыла рот рукой.

— Именно, — отвечаю я, прислонившись к мраморной колонне. — При этом Родольфус очень переживает, что его не примут. Именно поэтому его раздражает тот факт, что меня Лорд вызывает к себе раньше.

— Но ему же всего семнадцать! А вы…

— Молли, кажется, мы перешли на «ты», — чуть усмехаюсь я, поворачиваясь к невесте.

— Ой… прости, — чуть порозовела она. — Но все равно! Ты — взрослый волшебник и… ну…

— Сильный темный маг, — чуть усмехаюсь я.

— Ну да, — кивнула она. — А этот Лестрейндж даже школу еще не окончил! — нахмурилась Молли.

— Все просто, — отвечаю я. — Его отец, Арахниус Лестрейндж, наверняка постоянно твердит, что они — самые верные, самые приближенные и самые сильные союзники Лорда. Если уж даже мы, Нотты, знаем об этом — то своим домашним он и вовсе уши прожужжал! И если я, человек, вообще впервые появившийся в окружении Темного Лорда, сходу обойду Родольфуса, это станет сильным ударом по его гордости!

— А вы… ты, — снова поправилась Молли. — Ты собираешься его… обойти?

— Будем надеяться, что все же обойдется, — скривился я. — И мне вообще удастся избежать чести быть приближенным к Темному Лорду.

— А… а что Лестрейндж говорил, что Лорд хочет встретиться с… со мной? — совсем притихшим голосом произнесла она.

— Я пойду на встречу один, — отрезал я. — Тебе там делать нечего!

— Но…

— Никаких «но»! — прошипел я, разворачивая девушку к себе. — Молли, — продолжаю уже мягче, — пойми: твой дар… если Лорд сейчас узнает о нем…

— …То захочет заполучить меня себе, — побледнела Мелисса.

— Именно, — киваю я. — А потому пока что тебе лучше не встречаться с ним. Да и вообще… никогда не встречаться. Уже само твое появление на этом… мероприятии — чудовищный риск! Так что давай не будем усугублять. И помни: все будет хорошо.

Самому бы поверить в собственные слова… Зачем-то ведь Лорд позвал сюда Молли.

Мелькнула мысль, что стоило оставить девушку в Хогвартсе — все же одно из самых защищенных мест в Британии.

Но мысль эта мелькнула и ушла. Потому что так внаглую проигнорировать приглашение одного из сильнейших волшебников современности было бы не самым умным поступком.

Я вернулся к идее о том, что пригласить Молли Темного Лорда сподвигли слухи о её Даре. Если это так — дело швах! В лучшем случае нас окрутят вдвоем. В худшем — меня ототрут от неё или вовсе прикончат, а девчонке найдут более лояльного жениха.

Вдох. Выдох. Окклюменция — наше все! И сегодня она мне пригодится не только для успокоения. Беседа с самим Темным Лордом — это вам не педсовет у Дамблдора!

Хотя, не будет же он мне приказывать снять окклюментные щиты, как приказывал в «каноне» Снейпу? Я пока что не его слуга. Да и вообще, как я понял, времена, когда он окончательно превратит своих союзников в клейменных рабов, еще не настали. Или настали? Пожиратели уже щеголяют Темными Метками или пока что Лорду достаточно простой верности?

Скоро узнаем.

В перстне заворочались Гончие, даря хоть какое-то успокоение. Если дело запахнет керосином, у меня есть козырь в рукаве! С почти четырьмя десятками адских тварей даже Темный Лорд не сразу справится. Так что в самом крайнем случае у нас с Молли будет время сбежать.

К Мордреду! Нечего накручивать себя раньше времени. Мы же на балу, разве нет? Вот и будем заниматься тем, чем принято заниматься на таких мероприятиях.

А зал тем временем наполнялся гостями, и мы с Мелиссой ходили по его периметру, раскланиваясь со знакомыми. Моими знакомыми по большей части — Молли еще не была, что называется, представлена высшему Свету. Как рассказывала сама девушка, отец по какой-то причине не водил её на балы и рауты. Хотя, учитывая, что сговорена Мелисса была уже с шести лет, то Ричард Прюэтт попросту не видел в этом смысла.

О том, что можно сводить дочь на бал просто потанцевать, этому человеку, видимо, даже в голову не пришло.

Мы раскланялись с Абраксасом Малфоем и его супругой.

— Мои соболезнования, мистер Нотт. Все мы так беспокоимся о вашем брате! Это будет ужасно — потерять столь выдающегося волшебника! — наклонил платиноволосую голову он. Здесь, под множеством взглядов, он не стал называть меня фамильярным «Зарри». Впрочем, у моего старого приятеля хватило такта не называть меня лордом, в отличие от мальчишки Родольфуса. — Вам уже говорили, для чего мы собрались сегодня? — сменил он тему.

— Насколько я знаю, по поводу именин мистера Реддла, главы «Вальпургиевых Рыцарей», — бесстрастно отвечаю я, употребив официальную фамилию Темного Лорда.

О том, что террорист Волан-де-Морт и политик Томас Марволо Реддл — один и тот же человек, доподлинно знали только его сторонники и те, кому он раскрывал эту тайну. Хотя слухи ходили — и много! Впрочем, я ничуть не сомневался, что все присутствующие сегодня знают правду. Потому что в приглашении значился именно Лорд Волан-де-Морт. Пригласи меня оппозиционный лидер Реддл, я бы так не нервничал.

— Хм, — слегка улыбнулся Абраксас. — Мой вам совет, мистер Нотт, — чуть наклонился он вперед, сбавляя тон, — не произносите эту фамилию поблизости от него. Темный Лорд ненавидит как её, так и свое настоящее имя. И может… обидеться.

Я прекрасно понял намек. Что там я говорил про обиженных Темных Лордов? Вот-вот. Лучше лишний раз не провоцировать. Да и Бракси выглядел крайне встревоженным под маской холодной вежливости.

— Чрезвычайно рады были увидеться, — наконец, улыбнулся Малфой, раскланиваясь. — Мистер Нотт… Мисс Прюэтт…

Мы еще немного походили, когда домовик-дворецкий громко объявил:

— Лорд Волан-де-Морт!

Зал притих, во все глаза смотря на вошедшего высокого и худого волшебника в черной, как ночь, мантии.

Кто-то побледнел, кто-то улыбнулся, но все, как один, ощутимо напряглись. Вошедший, явно почувствовав это, усмехнулся и милостиво кивнул хозяйке вечера, после чего та объявила о начале танцев!

Сам Темный Лорд отошел в сторону в окружении нескольких человек мрачного вида, и изучающе рассматривал присутствующих.

Молли, пока я её не одернул, нет-нет да поглядывала в его сторону. Ну как же, один из набирающих популярность жупелов магической Британии! Полулегендарный лидер таинственной террористической группировки, что, как говорят, похищает и убивает магглорожденных! Еще бы не пялиться.

Я предложил своей невесте руку, и мы закружились в вальсе…

— Мистер Нотт, — окликнул меня кто-то уже через час. — Prince** Дмитрий Долохов, к вашим услугам, — чуть клонил голову русоволосый статный мужчина с чертами лица, будто высеченными из камня.

— Балтазар Нотт, к вашим, — слегка улыбаюсь в ответ.

— Мисс Прюэтт, если не ошибаюсь, — надменно глянул он на Молли и та спокойно кивнула — она потихоньку осваивалась. — Кажется, вы уже знакомы с моим сыном, Антонином, — чуть повел он рукой в сторону одетого в великолепный сюртук мальчика.

— Да, юный мистер Долохов проявляет чудеса усердия как на моих уроках, так и на прочих, — чуть улыбнулся я мальчику, краем глаза наблюдая за реакцией его отца.

Тот же ожидаемо поморщился — видимо, вспомнил, что я, вообще-то, веду маггловедение.

Тем временем, повинуясь быстрому взгляду отца, Антонин вежливо пригласил Молли на очередной танец. Глянув на меня и увидев мой ободряющий кивок, она благосклонно приняла приглашение.

— Это большая честь, быть приглашенным на бал Ближнего Круга «Вальпургиевых Рыцарей», — произнес князь, когда они удалились. — Темный Лорд действительно выделил вас… обоих, — быстрый взгляд в сторону вальсирующей с Антонином Молли.

— Вы так считаете? — не глядя на собеседника, вежливо спрашиваю я.

— Я в этом уверен, — отрезал Долохов. — Темный Лорд не из тех, кто делает что-либо просто так. Мистер Нотт, — впервые прямо глянул на меня князь, — могу я, на правах старого друга семьи, дать вам совет?

Я, в свою очередь, тоже поднял на него глаза.

— Если лорд Волан-де-Морт сделает вам некое… предложение, — четко и внятно произнес Долохов, — то не стоит отказываться. Даже если вам по какой-то причине кажется, что у вас есть такая возможность — поверьте, это опасное заблуждение!

Я чуть прищурился. Ну конечно же! Не могут же меня допустить, так сказать, «к телу», не проведя перед этим небольшую обработку. Нагнетание зловещей таинственности, скрытые угрозы — похоже, вот и тот самый «кнут». А как же «пряник»?

— К тому же, — продолжил князь, — как я слышал, у Лорда есть, чем всерьез заинтересовать вас. Например, — маленькая, но эффектная пауза, — ему вполне по силам найти способ спасти вашего брата.

Я про себя скрипнул зубами. Бьют по самому больному, уроды!

— Разумеется, — продолжил Долохов, будто не заметив моего выражения лица, — это будет лишь авансом. Жестом доброй воли, так сказать, — улыбнулся он, а я почему-то вспомнил свой собственный «жест доброй воли» по отношению к Снейпам. Методы привязывания людей у нас с Темным Лордом на удивление схожие.

— Благодарю за совет, — удивительно ровным голосом произношу я. — Уверен, что мы придем… к соглашению.

— Я тоже в этом не сомневаюсь, — снова улыбнулся князь Дмитрий. — Помните: Темный Лорд всем воздает по заслугам. Чем выше заслуги — тем выше награда. Подумайте над моими словами.

Вежливо кивнув, Долохов удалился, а я нервно сглотнул.

Воздает по заслугам, да? Как там в песне «Арии» поется?

«…Каждому воздаст

По делам его.

Слишком много зла

Здесь на одного…»

Взяв с ближайшего подноса бокал с шампанским, я осушил его залпом и нашел взглядом кружащуюся с младшим Долоховым Молли. До полуночи оставалось пять минут…