Орочий путь (джен)

— Что интересного нарыл за неделю, Глоб?

— Есть кое-что, господин. Фарк Обожженный послал червя к Могу Клыкастому; они сговорились против Скорга Укротителя. Завтра на рассвете Фарк нападет на него, а Мог ударит своему хозяину в спину, мой господин.

Диалог двух странных фигур никто не слышал. Это было глухое место в деревне, где никто не жил: слишком близко были обиталища гулей, и эти твари в итоге выкурили всех здешних обитателей, но те, кто сегодня стоял здесь, не боялись гулей — один потому, что был крайне силен и одарен даром яда гулей, а второй потому, что знал, что нужен первому, и тот его защитит. Юркий и крепкий, как все орки, но куда более мелкий и тщедушный, Глоб Тихий был из отряда Гурка Мрачного, точнее, сам он именно так и считал, ведь его нашли и спасли от убийства, а потом пообещали защиту, кров и еду за работу, и Глоб с радостью присоединился к странным оркам. Они были остатком одного мощного клана и жили в этой деревне после того, как их вождя и почти всех капитанов, а также половину клана, убили. Славился и специализировался клан на, скажем так, ловкости, интригах, скрытых атаках. Они скорее убивали ядом и клинком убийцы меж пластин брони в темноте. Поэтому их клан в открытом бою не устоял против другого, чьи обитатели считали, что настоящий орк должен сражаться с ревом в открытом бою, большим топором или мечом, а не изогнутым клинком убийцы в спину. Всей хитрости и силы клана хватило лишь, чтобы треть из них спаслась, точнее самые смышленые и наиболее далекие от фронта атаки сбежали в эту деревню и слились с местными, а чтобы выжить, они держали руку на пульсе, они тратили много ресурсов на таких идиотов, как Глоб, чтобы знать, кто, где и что делает в этом орочьем муравейнике. Это окупилось уже трижды: два раза они знали, где будет богатая добыча и либо зарезали, либо отравили всех владельцев и присвоили ее себе, а один раз нанесли упреждающий удар ночью тем, кто хотел вырезать уже их. Потому опытный, умный орк и стоял сейчас ночью там, где часто видят гулей, в компании орка-раба. Грог, нормальная еда и место, где можно спокойно спать — вот что получали рабы за то, что давали информацию остаткам клана Лезвий. И для них это было немало. Никто из них не смог бы подняться в иерархии за счет силы или умения — это были бездарности, мусор, но вот амбиций и злости им было не занимать, как, впрочем, любому орку.

— Хорошо, еду и ночлег ты отработал. Эта информация нам пригодится. Если хочешь грога, скажи еще что-нибудь интересное.

Глоб облизнулся. Ему не всегда хватало на еду и сон, но грога он не пил уже очень давно. А сегодня ему ещё было что рассказать.

— За эту неделю в деревню пришла дюжина новичков, господин, -заискивающий голос выдавал тягу к спиртному.

Гурк пнул раба в лицо.

— Этих тварей постоянно сюда как мух на мясо тянет. Ты думаешь, этого хватит на грог?

— Нет, господин. Просто они пришли двумя отрядами. Сначала было одиннадцать орков, они поругались со стражей, но те их пропустили за пару монет.

Глаза Гурка сузились.

— Ну, не тяни! — произнес убийца.

— Второй раз пришёл всего один орк. Он дал несколько монет и флягу грога, но стражники Мога Клыкастого не захотели его пропускать.

— Значит, прихвостни одного из капитанов решили развлечься. Ясно. Конечно, они его не хотели пропустить; раз так дорого платит, значит, с собой ещё больше, и он один. И что дальше?

— Он напал на них и победил обоих, господин. Причём он сделал это не только силой, но и умением: я не видел раньше, чтобы орк бросал меч ради того, чтобы ударить кулаком, или чтобы бил ногой, когда меч у него в руках. Оба щитоносца проиграли, но он их не добил, забрал то, что дал им, и пропал в лабиринте жилого района.

С каждым словом раба выражение морды Гурка становилось всё более удивлённым, а под конец ещё и хмурым. Он взял мех с грогом, сделал большой глоток и бросил остатки рабу, затем развернулся и быстрым тихим шагом пошел прочь. Следом через несколько мгновений шумно засеменил раб.

Опытный убийца не боялся одиночку, он мог быть кем угодно, но всё-таки есть вероятность, что он один из того клана, полагающегося на мастерство боя, которые и перебили его сородичей. Однако спешить нельзя. Если одного из телохранителей вождя убьют, это вызовет оживление и драки за место, пойдут дуэли капитанов, как в бойцовых ямах, один на один, так и на узких улочках, отряд на отряд, ножи в спину, казни и побоища. Это может помешать, а может и помочь. Но после очередного раздела власти надо найти этого одиночку и как следует пощупать на предмет драгоценных вещиц. Впрочем, если он окажется одним из этих тварей, то его следует и убить, и месть их клана начнется с него.

* * *

Встав с утра, я перебрался через забор и оказался за пределами деревни. Надо будет хорошо замаскировать вход на тропинку до хижины. Пройдя через ворота, обнаружил других стражников, но эти были просто орки с клинками, поэтому, когда они с довольным видом уже вытаскивали свои палаши, я прыгнул в сторону, одновременно вытягивая более длинный и тяжелый клинок, куда быстрее, чем любой из стражников. После такой демонстрации стражники стали делать вид, что достали палаши, чтобы рассмотреть поближе лезвие, которое надо вроде бы и почистить, и всячески отводили взгляд от урука, который явно сильнее. Ладно, буду в основном возвращаться, видимо, через забор. Каждый раз тут сражаться, или даже просто демонстрировать навыки, вообще никак не сочетается с тем, чтобы спокойно жить и не отсвечивать.

Следующие дни я ходил и изучал город. Шлем снял, потому что почти никто его тут не носил; лук оставил под шкурами дома по той же причине. Самым интересным за день оказалась их торговая точка, если можно так сказать. Та лавка оказалась стихийно образованной. Там жила группа орков, которые занимались мясом. И орочьим тоже. Они были неким аналогом докторов и мясников, к тому же варили грог и за свои услуги брали не только деньгами. В результате у них была практически полная неприкасаемость, потому что они нужны всем, а со временем у них накопился избыток других товаров, которые выменивали орки, и так ассортимент разросся до полноценного магазина. Мне там ничего не было надо, и я пошел смотреть бойцовые ямы. Два капитана сражались ради денег, славы, грога, мяса и места в иерархии. Оказалось, я могу немало почерпнуть там для себя, и через час я уже сам не заметил, как ору и топаю ногами, подбадривая того или иного орка. Тем временем, в мозгу у меня откладывались некие типичные приемы орков, их хитрости и стиль боя, не тех жалких мозгляков, а орков, которые не раз уже сражались. Среди них были просто те, кто опытный и брали своим боевым опытом, понимая, как дерется орк перед ними, даже если тот сильнее; были те, кто впадал в ярость берсерка и, не чувствуя боли и повреждений, крушил любого противника; были низкие, немного сгорбившиеся и от того кажущиеся еще меньше орки: они брали ловкостью, с легкостью ныряя под руку противника и втыкая клинки прямо между пластин брони или в слабые места кольчуг. Я видел и охотников с копьями, которые убивали за несколько бросков противника. Они чаще всего умирали, если не успевали этого сделать. Были особо заинтересовавшие меня орки, которые явно оттачивали мастерство: это было видно по финтам, по местам ударов и методам их проведения. Они были редки, но каждое их выступление запоминалось. Был также и один щитоносец с алебардой, как те двое стражников. Ему полностью сломали щит боевым молотом, но он успел отрубить одну руку противнику алебардой. А затем просто поднял орка на вытянутой руке и кинул в стену, и пришпилил алебардой. Сила орков продолжала меня поражать: орк не был какой-то ходячей горой мышц, но вот такой трюк с бросанием орка на вытянутой руке мало кто из людей мог бы повторить, и я сейчас про тяжелоатлетов своего времени. Видимо, очередной вычур физиологии орков. В принципе, логично — они должны быть машинами для войны, так что, очевидно, при прочих равных средний орк физически должен быть сильнее человека. Интересно даже, на что я сам способен, учитывая мою явно более хорошую физическую подготовку. Под вечер вышел за пределы деревни и пошел вдоль берега. Наконец-то более-менее тихая жизнь, ну, по орочьим стандартам, конечно. Правда, по возвращении наткнулся на четырех орков у костра, за несколько десятков метров до деревни. Пришлось драться — этим тварям не хватало денег на проход, и они решили меня убить. В итоге я уничтожил всех четырех, брони на них не было, так, только шкуры тварей Мордора. Но я получил несколько глубоких ран из-за своей самоуверенности и невнимательности, а мазь осталась в хибаре. И тут я почувствовал камень. Маленький рубин заставлял кружиться мою голову при взгляде на него, и я чувствовал слабость, но, как ни странно, кровь быстро перестала течь, хотя раны всё ещё зияли. Добравшись до дома, я намазал мазью раны и наложил бинты. В свете лучины рубин казался застывшей каплей крови, он почти перестал светиться. Это второй случай моего столкновения с магией в этом мире, не считая, собственно, моего появления здесь. Вряд ли я откопал что-то невероятное. Он был у надсмотрщика ватаги, а не у простого орка, но всё-таки у надсмотрщика ватаги, а не у какого-нибудь истари или майара.

Некая орочья магия должна быть. Вот такой вывод я сделал. Эльфы вполне владеют магией, и вообще ей пропитано все средиземье Толкина. Допустим у орков магия такая же, как они сами — более грубая подделка под эльфов. Наверняка они могут не совсем то же, что и эльфы, наверняка другими путями, но всё же могут. Скорее всего, ко мне попало нечто такое. Штучка тянет из меня силы, зато лечит раны. Не идеально, но сойдет. Ещё зверский голод. Видимо, ускоряет собственное исцеление, а не лечит какой-то там магией. Ладно, в городе явно что-то поменялось, и у меня возникло ощущение, что за мной следят. Видимо, назрела крупная драка. Надо будет отлежаться пару дней и не отсвечивать. А теперь спать.

* * *

Новый день встретил меня шумом сражения. Какой-то мощный урук с ожогами на лице кричал оскорбления и угрозы группе орков, чей глава и пара его ближайших охранников восседали на карагорах. Потрясая в их сторону топором, он всячески глумился над главарем вражеской шайки, что было очень странно, если честно. Странно потому, что, хотя за обоженным уруком и стояла своя ватага, она была поменьше, и какого-то особого преимущества в виде оружия, брони или особо сильных солдат не имела. Впрочем, главный наездник на волках не стал долго терпеть, он воздел алебарду с рыком, повелевая своим воинам убить «мордорскую шваль», а затем через несколько секунд умер от разрыва сердца алебардой одного из своих охранников. Теперь стало всё ясно. Один телохранитель предал командира. Те, кто был верен командиру, уже бежали вперёд, и почти никто не увидел смерти своего вождя, а предатели, теперь обнажив оружие, молча преследовали своих бывших однополчан и резали их в спины; таким образом, последних воинов вождя во главе со вторым телохранителем-наездником зажали в клещи и быстро уничтожили. Почти невероятный план как для орков, хотя, может, это я не совсем понимаю, как работают их разумы. Может, они и не в силах придумать что то мирное, но на военные подлости и всякие орудия убийства их злобные мозги должны быть куда способнее.

Судя по оживлению деятельности во всей деревне, а также по тому, что один из двух главных предателей поднял знамя павшего вождя, этот волчий всадник был не последний орк, и только что сместилось несколько мест в иерархии орков. Еда у меня есть, вода тоже, раны почти зажили. Пожалуй, лучше отсидеться сегодня в хижине, а то, чего доброго, ещё зарубят разбушевавшиеся победители. К вечеру на центральной площади, которая служила и местом сбора в особо важных случаях, разожгли большой костёр; неподалеку, кстати, располагалась и лавка мясников, и было ли это совпадением, или у какого-то орка были способности к маркетингу, мне осталось неясным. Я расхаживал медленнее обычного и выглядел абсолютно расслабленным, чтобы не быть похожим на сбежавшего и недобитого орка бывшего вождя. Слушая треп и сплетни болтающих орков, мне удалось узнать, что какие-то Фарк и Мог убили Скорга Укротителя, и теперь Мог Клыкастый — новый вождь, который взял уже себе в приближенные капитаны-телохранители того самого Фарка Обожженного, грубо говоря, на свое предыдущее место. Ещё одно место пока осталось свободным, и сегодня в бойцовых ямах примерно через часок начнется серия поединков, после которых Мог выберет себе ещё одного орка. Это было действительно событием для многих. Ведь можно было буквально вчера прийти в эту деревню чужаком или даже выползти из ямы, но, победив, ты сразу сильно поднимался в глазах других орков и иерархии деревень. Да, я узнал, что эта деревня считалась главной, и ей платили дань три ближайшие, потому что тут жил вождь, который силой заставил признать себя главным. Разумеется, в ямах ещё и набирали способных бойцов на службу, ведь теперь некоторые из этих деревень могут попробовать выйти из подчинения, поэтому сегодня народу в ямы должно набраться гораздо больше обычного. Так как это было чуть ли не единственное из немногих безопасных для орка развлечений (разумеется, если ты не внутри бойцовой ямы), то я отправился туда и занял место поудобнее и поближе к арене.

Вскоре на стенах уже не было места, чтобы и яблоку упасть, если бы они даже взялись откуда-то в этой части Мордора. Куча орков кричали, топали и махали руками; кое-кто махал и ножами да клинками, но таких быстро успокаивали тычками или даже палашом по дурной башке: орки пришли развлекаться и не любили тех, кто им мешает. Вскоре пришел и Мог Клыкастый — он сидел на неком подобии трона и бросал куски мяса своему волку. Рядом стоял тот орк с ожогами. Оба, между прочим, выглядели уже более представительными. Они где-то раздобыли броню и оружие получше, ну да нехитрое дело, поди добрались до казны и запасов вождя. А ещё нанесли себе боевые узоры на кожу белой краской в виде изломанных линий — единственное, наверное, повсеместно распространенное творчество у орков. По величавому жесту Мога начались бои.

Первые три пары воинов почти ничего из себя не представляли: явно обычные орки, рискнувшие всем; из шестерых выбыли четверо. Трое, соответственно, умерли, и ещё один из победителей просто ушел, так как оказался слишком серьезно ранен, не смертельно, но сражаться уже не мог. Не будь он победителем, его бы убили, а сегодня на волне местечковой славы он вполне мог рассчитывать на то, что его не тронут и, возможно, даже позовут в ватагу нового вождя. Двое других явно покусились на главный приз и остались ждать своей очереди. Еще несколько боев были уже интереснее: был один мечник, который рассчитывал на мастерство, а ещё запомнился берсерк, морда которого была раздутая и зеленая, а из пасти сочилась такая же зеленая слюна. Я впервые видел в бою орков с дарами гулей, как их называли. Все относились к таким по-разному: кто презирал или боялся, кто поклонялся. Этот дар давал им больше сил и делал опаснее, но часто лишал возможности банально носить шлем, а позднее влиял на разум. Говорили даже, что бывают орки, которые через длительное время заражения начинают поклоняться гулям и даже обладают возможностью их призывать, но те остаются враждебными ко всем, кроме своего племени, и даже такие избранники вынуждены или убегать, или убивать всех гулей, что призовут. Не знаю, не встречал, но иметь в виду стоит. Так, задумавшись обо всем этом, я не заметил, как сзади меня явно какой-то перебравший грога орк хотел пройти поближе и, когда его отказались пустить, начал размахивать чем-то вроде палицы. Конечно, у него её отняли, вместе с рукой. А самого этого тупого засранца со всей дури толкнули в сторону, только, мать его, почему-то в сторону арены, а не наружу. Это уже полумертвое тело врезалось в меня, и я, задумавшийся о своем, не успел среагировать, а потому полетел прямо на землю, внутрь круга бойцовой ямы. А то упитое и однорукое тело осталось лежать на том месте, где совсем недавно был я. Ну, он добился, чего хотел, более или менее. Осталось только бочком по краю выйти из этой ямы и….

Да нифига. Сражались как раз этот ядовитый берсерк и один из орков первого этапа, который уже, видимо, пожалел, что остался. Берсерк уже занес топор, чтобы добить противника, и тут свалился я.

Похоже, яд гулей явно влияет на мозги, потому что вместо того, чтобы добить противника и выйти из круга, этот урод направил топор на меня и, заревев, пошёл в мою сторону. От такого поворота дел Мог Клыкастый расхохотался, а орки дружно поддержали его гиканьем. Сжав зубы, я оскалился и поднялся. Если путь наружу идет через труп этого орка, так тому и быть. С этими мыслями я выхватил свой тяжелый полуторный клинок и стал ждать противника. Вечерок не задался, и чего мне в хижине не сиделось?..

Внезапно берсерк оскалился, подскочил ко мне и опустил топор сверху мне на голову. Я заблокировал его клинком по деревянной рукоятке, но тот просто продолжал давить сверху, прикладывая немало сил. Только я думал уже ударить его ногой по туловищу, пока он не может защититься, как тот наклонился и злобно сказал так, чтобы слышал только я:

— Я помню тебя, поганая тварь.

Удивление на моем лице, наверное, было заметно всем. У меня нет знакомых живых орков, кроме того мясника Глурга, а это явно не он.

— Должно быть, ты меня с кем-то спутал, зеленомордый.

Тот зарычал, оскалив зубы, с которых капал яд. Когда яд капнул на мою броню, я поневоле поднял взгляд и увидел, что топоры явно отравленные и, скорее всего, его собственной ядовитой слюной. Вот гадство, нельзя, чтобы он меня ранил. Рубин не подавал признаков магии больше, как его перезарядить — я не знал, а поможет ли мазь, мне неизвестно. Опять же, становиться из-за яда гулей таким же, как эта тварь, мне не хотелось; может, ядовитая слюна это и неплохо, но вот безумие в долгосрочной перспективе — это не мой вариант.

— Да нет, я тебя помню, Оркгрим. Ты продал меня Глургу после того, как я обрёл дар гулей. Я надеялся просто выживать там, а ты продал меня, и я, ещё слабый, попал в бойцовые ямы, но я выжил, надеясь однажды вонзить свои клыки и топор в твою шею, и видимо не зря!

Твою мать, он был одним из тех рабов, что я когда-то продал, будучи еще надсмотрщиком ватаги!

Как тесен мир, даже этот. Вот уж не ждал, что та сделка мне так обернется. Впрочем, нет времени думать, надо убить его, пока он не сделал того же со мной.

Наконец я ударил противника ногой в грудь, но он в этот же момент перестал давить топором и отпрыгнул, поэтому удар получился скользящим и не очень сильным. А затем пошло рубилово.

Он беспорядочно орал и с большой скоростью наносил удары со всех сторон. Благодаря тому, что это был именно топор, берсерк имел другой рычаг и, соответственно силу удара, зато я был бронирован и мог резать его всей длиной клинка, а не только острием оружия. Через несколько ударов я подошёл к нему и заблокировал топорище предплечьем, затем пнул его ногой в латном ботинке по колену. Хруст костей и выгнутая в обратную сторону нога возвестили всем, что удар явно удался. Впрочем, орать от боли орк не стал, он лишь шире раскрыл глаза и отскочил, пытаясь удержать равновесие, а также одновременно махнуть топором в мою сторону. Просто прыгнув за ним вдогонку, я колющим ударом вонзил меч прямо в широко раскрытую пасть берсерка и, выдернув клинок, снёс ему голову вторым ударом. Чтоб наверняка, а то вдруг живучий какой.

И только мне показалось, что всё позади, как я услышал сзади крик и топот. Даже не став смотреть, что там, я прыгнул в сторону с разворотом. Это тот недобитый орк пытался убить меня со спины, когда я разобрался с его противником. Отчего-то это так сильно выбесило меня, что я, практически наплевав на всё, что знаю о фехтовании и чему успел научиться, просто стал наносить ему удары со всей скоростью и силой, на которую был способен. Ему хватило трёх, после чего я отрубил ему руку, державшую меч, и добил его четвёртым ударом. Когда его тело упало, я в ярости подскочил к нему и со всей силы пнул по ребрам — отчётливый хруст, и туша орка летит к стене ямы. Этот удар и глумление над трупом вызвали неистовый ор среди зрителей. Только потом я наконец начал успокаиваться и приходить в себя. Тяжело дыша, я осматривал бойцовую яму, и до меня, наконец, дошло, что, видимо, орочья физиология даёт о себе знать. Я сроду не был таким злым и яростным: сегодня это могло даже погубить меня, если бы я не был сильнее этого последнего орка, да всё равно могло погубить, если бы ему просто повезло удачно ударить. Надо брать ярость под контроль — она, может, и даст силу и уберет страх, но смерть не входит в мои планы. Однако я не учел еще кое-чего. А конкретно того, что я слишком долго стоял на месте, пытаясь прийти в себя. Это было воспринято как вызов любому, кто захочет со мной сразиться. Твою ж мать. Я видел это лишь однажды в первое посещение ям. Тогда один из мечников-мастеров, как я их окрестил, выдержал три раунда подряд, чтобы умереть в четвёртом против ловкого охотника, который быстро убил уставшего и раненого орка. Ситуация ухудшается. Надо валить как можно скорее.

Надеюсь, противник будет наподобие последнего, я убью его и уйду отсюда. Но мне опять не повезло. Так и знал, что следовало сегодня сидеть в хижине. Против меня вышел орк из тех, кого я уже окрестил мастером. Это те, кто именно владели искусством оружия, а не яростные берсерки или подлые убийцы. Тут подал голос Мог Клыкастый:

— Этот бой покажет, кто будет капитаном! За сегодня вы оба самые сильные уруки, что я увидел!

Трижды будь всё проклято! Либо я здесь умру, либо стану капитаном очередного вождя, а значит, хрен уже поживёшь, не отсвечивая! Ну твою налево через коромысло! Чтоб этого Мога приподняло и шлёпнуло об землю! С такими мыслями и злобным рычанием я повернулся к своему последнему на сегодня противнику. Тот направил меч в мою сторону:

— Я видел, как ты уделал берсерка. Это было расчётливо и эффективно. Но вот второго ты уделал, как дикий зверь, и больше был похож на того самого берсерка. Так кто же ты? Яростный Берсерк или же Воин, что знает свой клинок? Сейчас посмотрим, но в любом случае сегодня тобой накормят карагоров моего нового вождя!

Я лишь махнул клинком и отчего-то произнес фразу, которая мне показалась наиболее удачной и наводящей ужас, без лишних угроз. Я уже заметил суеверность орков относительно некоторых моментов и решил этим воспользоваться.

— Тьма придаёт мне сил.

Почему-то на секунду даже показалось, что все притихли, а воин напротив слегка замешкался, но мгновение прошло, и всё осталось таким же: орки орали, а противник шёл на меня с клинком наперевес. С этим нельзя затягивать — чем дольше мы сражаемся, тем лучше он изучит мой стиль боя и, скорее всего, уничтожит меня. Необходимо расправиться с ним быстро, но без ярости, потому что я рискую оставить себя без защиты, как тот берсерк. Я опустился на одно колено и положил руку на землю, пытаясь успокоиться и развеять кровавый туман ярости перед глазами. Судя по звуку, мой визави остановился, видимо, удивленный моими действиями. Несколько глубоких вздохов спустя я поднялся, держа в правой руке меч, в левой — камень, скрытый до поры до времени моей ладонью, и внутри меня наконец было спокойно. Хотя я чувствовал, как меня переполняет движение. Видимо, адреналин. Всё вокруг словно замедлилось, а по краям даже расплылось. "Туннельное зрение, вот как это называется", — пришла ко мне мысль с информацией ещё из прошлой жизни. Ладно, время убивать.

Теперь уже я приближался к противнику. Он изучающе прищурился и крутанул клинком, а затем резко метнулся в мою сторону, однако только затем, чтобы получить камнем по морде и пару раз столкнуться со мной клинками, а затем отпрыгнуть. Он скалился на меня и, казалось, кайфовал от боя с сильным противником, а я жалел, что попал в лоб по касательной — он в последний момент успел слегка повернуться. С его лба свисал лоскут кожи и текла кровь, но лучше бы я попал ему в глаз и, тем самым, уменьшил поле зрения.

— Неплохо, но этого маловато будет. Сдавайся, и умрёшь быстро, — пытался вывести меня из себя боец. С орками такое работало, наверное, они ненавидят сдаваться, но я-то человек, и очень важно этого не забыть при такой жизни. Его фразу я оставил без ответа. Лишь перехватил меч поудобнее и стал атаковать, пытаясь сблизиться для ближнего боя. Во-первых, несмотря на вполне понятную вещь, что противник — это источник опасности, чем ближе к противнику, тем на самом деле безопаснее в моем случае: любой удар мечом требует расстояния, и если я буду вплотную, он не сможет ударить почти никак. Во-вторых, вряд ли орки в Средиземье знают рукопашный бой, борьбу или каратэ. Я, конечно, и сам не мастер, но в юности посещал несколько лет секцию, а потому знал несколько приемов из бросков и ударных техник. А знание анатомии позволит мне нанести ему максимум ущерба за короткое время. Не поймите меня неправильно. Я не супер-боец-убийца. И не смог бы такого, будучи в своём теле человека, там, в той жизни. Но здесь я был куда сильнее, быстрее, помнил досконально каждую секунду прошлых занятий и даже успел их потренировать, а ещё здесь никто не владеет этим и, соответственно, не знает, как защищаться. А потому это и было моим небольшим преимуществом перед орком, который не уступает мне в искусстве боя на мечах. Я занимался фехтованием и читал много про клинковый бой, но вон тот орк напротив меня явно дрался в этом мире куда дольше, и хоть от моих знаний несомненно был толк, это не делало меня лучшим мечником Средиземья. Противник мне явно попался не тупой. Он не знал, чего я добиваюсь, но не собирался потакать моей тактике и потому отступал и кружил вокруг меня, пытаясь смахнуть кровь с глаз и выжидая, пока рана перестанет кровоточить, что, уверен, произойдет куда быстрее, чем у человека. Однако с какой-то попытки мне это удалось, потому что мечник споткнулся об труп берсерка, пока отступал, и потерял равновесие. Мой клинок в этот момент находился уже в положении после удара, и я не успевал ударить ещё раз, а потому я просто бросил его и, подойдя вплотную к противнику, совершил, возможно, первый в Мордоре технически правильный бросок через бедро. Глухо ударившись, орк выдохнул остатки воздуха от броска о землю и на секунду оказался оглушён. Схватив его руку, я ударом колена сломал ему локоть в другую сторону, а затем обрушил эту же ногу сверху вниз, всё ещё держа его за сломанную руку, и вторым ударом собирался сломать ему несколько рёбер, но его броня выдержала удар. Тогда я сам опустился на колени и стал превращать его морду в кровавое месиво ударами правой руки. На это не ушло много ударов. На мою перчатку ещё были нашиты кольчужные звенья и небольшие шипы. Когда мой противник уже мог только хрипеть и явно не способен был уже ничего видеть, мне прилетел удар коленом в бок, и меня откинуло от него. Орк перекатился на четвереньки и стал рыскать здоровой рукой по полю боя, ища свой клинок. Однако исход боя был уже решен. Вытащив из-за правого сапога небольшой кинжал, я подбежал к противнику и воткнул кинжал под нижнюю челюсть. Затем, когда он перестал трепыхаться, я перевернул его спиной кверху и воткнул нож ещё раз в место, где череп переходил в шею, для гарантии. Оставив нож там, я поднялся и пошёл за своим клинком. Только тогда я осознал, что орки давно уже непрерывно что-то орут: очевидно, вид крови и небывалого поединка начал сносить им крышу. Подняв меч, я стряхнул с него капли крови и сунул в ножны. Дома почищу, а пока не до того. Затем я внезапно понял, что до дома-то вряд ли уже доберусь. И тогда поднял глаза на нового вождя.

Наши взгляды встретились. Разгоряченный, с нотками превосходства и уверенности, оценивающий и слегка опьяненный от вида крови взгляд вождя и, не выражавший ни капли ярости и жажды крови, мой, холодный, как ночи в Мордоре. Через несколько секунд он произнёс:

— Вот и наш новый капитан! Достойный бой! Сегодня я доволен! Так как же зовут нашего чемпиона вечера? Мы все хотим поприветствовать тебя!

— Меня зовут Оркгрим.

— Хорошо, но негоже моему телохранителю быть лишь с одним именем. И отныне я, Мог Клыкастый, вождь Южной деревни, нарекаю тебя Оркгрим Тёмный! А теперь славьте победителя!

Отовсюду вокруг ямы из рядов орков начало доноситься моё имя, просто имя, без титула, через несколько секунд оно уже не просто выкрикивалось из рядов орков, его скандировали:

— Орк-Грим, Орк-Грим!

Я воздел клинок кверху и издал мощный рык, его тут же поддержали. Что ж, думаю, сегодня меня вряд ли убьют — никто не рискнет навлечь на себя мой гнев или гнев вождя.

Пройдя через ворота бойцовой ямы, я лицом к лицу встретился с Могом и Фарком.

— Отныне ты служишь мне. На колени перед своим вождем.

Я вынул клинок и воткнул его в землю. При этом жесте все орки немного дёрнулись. Затем я встал на колено, склонив голову к эфесу своего клинка.

Мог расхохотался:

— Какие вы все трусы, раз вздрогнули от клинка. Может, мне устроить ещё бои и заменить всех остальных на таких же бравых воинов?! — от волны замешательства даже я поднял голову.

Впрочем, этот урук просто пошутил в свойственной всему орочьему племени манере. Ну да не суть важно. Важно, как же моя жизнь изменится теперь.

— У тебя есть свой дом в этой деревне?

Я отрицательно покачал головой.

— Хорошо, выберешь себе, потом пошлёшь гонца, скажешь мне, где тебя искать в случае чего. Тебе в подчинение даю отряд в три десятка рыл, слушаться только меня, клювом не щёлкать. Пошли, по пути скажу остальное.

Я шёл вдоль дороги, а вождь медленно ехал на своем карагоре. Нас сопровождали несколько стражников с копьями и щитами. Когда мы удалились от ям метров на пятьсот, Мог продолжил:

— Через дней пять мы наконец закончим чистку в рядах воинов, а также узнаем, чё у нас по припасам. А после этого пойдем за данью в соседние три деревни. На восток поеду я, на запад — Фарк. Ты со своими орками пойдешь к северной деревне, она в паре километров отсюда, вон туда, — он махнул алебардой. — Они живут около протока реки и рядом с лесом, а потому не чисто рыбаки. И ещё близость этого леска почему-то даёт им чаще других право думать, что можно не подчиняться нам. Заберёшь дань и вернёшься; если начнут бузить, лучше, чтобы ты справился сам, но если не сможешь, то позовёшь уж нас. Однако надеюсь, что я не зря тебя выбрал, и до этого не дойдет, ты понял?

— Да, мой повелитель.

Вот же гадство, послал, разумеется, в самое пекло, а себе и своему дружку приберёг направления полегче. И ведь не справиться нельзя. Тогда, скорее всего, убьют, типа не выполнил первое же задание вождя. Остаётся надеяться только на себя, да на то, что, может, деревня спокойно примет смену власти. Вряд ли и орков мне дадут в подчинение самых-самых.

Тут прискакал на волке Фарг, а за ним, немного поодаль, бежали со всех ног примерно три десятка орков. И я, кажется, догадывался, чьи это орки.

— Отряд доставлен, мой вождь, — сказал Фарг. Речь его была слегка искажена, а белок правого глаза залит кровью, видимо, последствия того самого серьёзного ожога.

— Хорошо, на сегодня можешь быть свободен. А ты принимай командование и тоже иди по своим делам. Пять дней на подготовку, затем в северную деревню.

Три десятка орков построились в какую-никакую линию передо мной, пытаясь отдышаться. Очевидно, это была разномастная толпа. Несколько орков с алебардами и щитами, кто-то с мечами или топорами. А ещё было несколько охотников, судя по виду. Они были вооружены скорее длинными ножами, а также метательными копьями и луками. Охотники, а не воины. Ясно, скинули мне ширпотреб и самых ненужных. И справляйся, как хочешь. Ну да ладно, что-нибудь придумаем. Первым делом мы пришли к тому самому большому дому, который не раз горел, перестраивался, где-то рушился, где-то отстраивался и был оплотом для кучи отребья, которое вряд ли смогло бы выжить в открытую. Честно говоря, я подумывал свалить и отсюда. Однако здесь свидетелем были вождь и куча орков. Всех не перережешь, а оставлять их и тупо убегать — это как мишень дезертира на спине. Хорошим ничем не кончится. Да и в других деревнях будет принципиально то же самое. А тут я хоть уже чего-то добился. Ну и, в конце концов, я зря сражался в яме, что ли? Надо хоть что-то поиметь с этого. Первым делом я отправил свой отряд расчищать дом. Тех, кого мы могли хоть как то использовать, и тех, кто согласился подчиниться, выволакивали в центр, остальных или убивали и выкидывали, или просто выпинывали из дома и отправляли восвояси. Предпочитали, кстати, выпнуть, чтобы не таскать трупы и не напрягаться лишнего. Ещё часть орков заваливала лишние входы и укрепляла оставшиеся проходы, а также делала запасные выходы и места под кладовые. Я лично завалил то место, где проходила тропа к моей хибаре, камнями наглухо, чтобы туда не пробрались. Если сильно припечёт, переберусь через забор. А так пусть пока не знают про мою хибарку. Набралось негусто. Я послал нескольких воинов, дав им денег из своих запасов, чтобы они купили мяса на всех. Завтра отправлю охотников охотиться, а часть орков похуже — на рыбалку. Но перед этим завтра утром следует посмотреть на их бойцовские навыки.

Наутро я провёл смотр своего войска, если можно так сказать. Если честно, середнячок, в лучшем случае. Все орки в каком-то смысле умеют и всегда готовы воевать. Но очень часто этого мало. Количество орков мне пока не изменить толком, но качество могу подтянуть за пяток дней. Тех жалких рабов, что всё-таки оставили в доме, в количестве семерых орков, разделили на две группы и отправили по делам. Троих я признал более-менее годными к тому, чтобы стать охотниками. Их телосложение было, скорее, именно чтобы быть ловким прохвостом, а те старались, по примеру большинства орков, действовать грубой силой. Остальных — просто безвольные куски мяса — я в компании нескольких орков с нормальным оружием отправил на рыбалку с утра пораньше.

Когда и охотники, и рыболовы ушли, пришло время тренировать оставшихся.

Это было сложно: внутри деревни места особо не было, так что я оставил стражу у нового логова и вышел за пределы деревни. Получилось примерно полтора десятка воинов. Целый день я ставил им удары, блоки, заставлял отрабатывать связки ударов, внушал им понимание минимальной тактики и стратегии. Ставил одних в авангард других наоборот, выделил тех, кто мог бы быть сержантами, пинал и мутузил тех, кто халявил. Одного особо наглого пришлось даже убить.

Зато к вечеру у меня было не полтора десятка разномастных орков, а уже некое подобие бандитской шайки. Лучше, чем ничего — эти теперь хоть не разбегутся и не начнут в горячке боя резать своих. Вернувшиеся с охоты и рыбалки два десятка других орков, можно сказать, сменили первую половину. Дав всем час на еду и отдых, я отправил первую половину доделывать защиту нового логова моего отряда, а со второй повторял первую половину дня: удары, блоки, связки ударов, тактика стратегия. Ночь выдалась бессонной, в том плане, что я не дал никому спать: наконец выстроил всю ораву в один кулак, поставив максимально крупных и мощных орков вперёд. Несколько бывших рабов уже начали вырезать щиты для первой шеренги, последняя была лучниками. Просто и действенно. Однако качество отряда явно оставляло желать лучшего. Орава бандитов, а не преданный легион, но хотя бы орава бандитов, а не всякий сброд, который режет друг друга. Помимо всего прочего была ещё одна проблема. В ресурсах. Достать оружие и броню получше было бы замечательно, однако моих сбережений и казны — всего, что удалось стрясти с этих орков — не хватило бы даже на питание моей оравы в следующие пять дней. Конечно, можно было бы оставить их на самообеспечение, как и делали многие капитаны да вожди, однако мне вскоре предстояло идти с этим сбродом и, возможно, воевать, и я не хотел бы отпускать их кого куда ни попадя. Если не сбегут или не сдохнут, то воинского мастерства не прибавится точно. Утром я со злым видом перебирал последние монеты, шкуры и прочие товары, что можно было загнать мясникам, и думал, как бы сэкономить или где бы заработать, а в более глобальном смысле — как бы мне выжить. Видимо, мой вид был достаточно мирным, чтобы ко мне осмелился подойти один из двух моих сержантов. Это два более-менее толковых и сильных орка, которые были главными каждый в своей смене — один днем, второй ночью. Я скинул много рутины на их плечи, однако легче не становилось. Подняв взгляд на орка, я положил свою лапу на клинок и стал ждать, чего он скажет. Помявшись, тот начал:

— Простите, господин, но почему бы Вам не приказать принести мясо и прочие нужные вещи?

— Не считай себя самым умным, Болг, я ещё решаю, кого отправить и что купить.

Тот отчего-то замялся ещё больше и, хотя рисковал навлечь на себя мой гнев, причём знал об этом, всё же продолжал говорить:

— Простите, мой господин, но зачем Вам это покупать? Теперь Вы один из капитанов, более того, — приближённый телохранитель вождя. Просто прикажите, и Вам доставят всё, что необходимо. Конечно, всякие излишества они исполнять не будут, по крайней мере, пока у Вас нет более серьезной репутации и славы, или пока Вы не договоритесь, но необходимым нас обеспечат.

Честно признаться, об этом я как-то и не подумал. Я до этого рассчитывал только на себя: всё, что нужно, я покупал или брал силой с трупов, и все мирные отношения с орками и были на основе торговли. А тут я упустил свой новый статус, который мне даёт некоторые полномочия, скорее, является ещё одним видом ресурса в этой дыре, которую зовут Мордор. Я ведь вчерашний чемпион ям и новый телохран вождя! Ну, теперь хоть проблем станет куда меньше. Скинув все невеликие пока богатства в небольшой сундук, орки убрали его в секретное место под половицами, где вырыли яму и заранее выпилили часть дерева, а затем всё замаскировали. К тому же, к низу специальных половиц вдоволь прикрепили железа и камней, так, что они не шатались под шагами орков, и так, чтобы одному орку было крайне сложно, а то и невозможно достать наш нехитрый скарб. Разумеется, кто-то вроде меня по физической силе смог бы отодвинуть половицы и один, но наделал бы шума и долго провозился. После того, как всё было убрано, я стал отдавать приказы:

— Ты, Болг, как раз-таки и пойдёшь к мясникам, а ты, — я кинул какую-то небольшую деревяшку в сторону обычного орка, что стоял неподалеку, — пойдёшь и найдёшь второго сержанта. Доставь его ко мне немедленно!

И если орк часто закивал и сразу куда-то метнулся, то сержант передо мной принял ещё более виноватый вид, но с места не тронулся.

— В чём дело? Ты не слышал мой приказ?

— Повелитель, это ведь Вы известный воин, чемпион ям и телохранитель вождя, и новый капитан Оркгрим Тёмный! А я просто Болг, у меня даже нет клички. Мясники обсмеют меня и выкинут. Надо чтобы шли Вы сами, господин. Нас здесь не знают и считают, в лучшем случае, за обычных орков, а чаще — вообще за отребье.

М-да, жизнь среди орков не сахар. Ладно, это, думаю, решится со временем, а пока придется сходить самому, но, конечно, не в одиночку. Тут прибежали два орка, сержант и тот, кого я за ним посылал.

— Звали, хозяин?

— Да. Ты помнишь вчерашние тренировки?

— Конечно, хозяин.

— Собери всех из своей смены и выходи за пределы деревни на старое место тренироваться. Вечером я проверю ваши навыки, и если они не улучшатся, я отрублю тебе палец. На второй раз — руку, на третий — голову. И это если ещё буду в настроении с тобой возиться три дня, когда у нас их всего пять. Ты понял?

Побледневший орк быстро закивал и тут же куда-то унесся, раздавая приказы, крича и пиная «своих» орков.

— Так, ты, Болг, разбуди из своей смены тех орков, что с алебардами и щитами, а также двоих охотников получше. Остальные пусть отсыпаются ещё часа три, и потом отправишь их улучшать и укреплять жилище. А, и ещё одного охотника к вождю. Скажешь, где наш отряд теперь обретается. Сбор у выхода через десять минут. Время пошло!

И ещё один орк-сержант ускакал раздавать приказания и тумаки уже в другую, более глубокую, часть здания, где спали и отдыхали орки.

За следующие десять минут, стоя, прислонившись к косяку главной входной двери, я раздумывал над тем, что мне следует запросить из ресурсов. Точнее, затребовать, иначе ведь орки не поймут и скажут, что я размазня. И успел проводить взглядом колонну бегущих по двое и почти в ногу орков с сержантом во главе. Интересно, что из этого выйдет.

Стоя во главе небольшого отряда, я шествовал по одной из главных троп города. Впервые привлечения внимание к своей персоне я не мог избежать от слова никак. Но этого вроде пока и не требовалось. Дойдя до центральной площади, где всегда горел костёр и сидело хотя бы несколько орков, я даже поздоровался и немного пообщался с Фарком Обожжённым. Он в несколько насмешливой форме пожелал мне удачи, но сильно не лез на рожон: всё-таки с ним было лишь четверо воинов, и, хотя сам он явно опытный вояка, я теперь считался тоже не пальцем деланным, поэтому разошлись мирно. Один большой длинный прилавок в виде буквы П стоял чуть поодаль, и именно к нему мы и шли. На прилавках лежали все нужные орку вещи в деревне, по левому боку был Прилавок со всякой едой, за ним и сейчас работали, рубили, резали и совершали прочие вещи с едой мясники. По правому прилавку шли больше сопутствующие материалы и инструменты типа шкур, тканей, рыболовных крючков или сетей, и тому подобного. Там тоже сидела парочка орков вполне обычного вида и что-то мастерила. Всё это дело медленно обходили туда-сюда патрулем трое орков, вполне прилично вооруженных и защищенных. И, видимо, это было их единственной работой, что, кстати, говорило о выгодности такого предприятия, ведь они, по большому счёту, содержали на зарплате троих орков-дармоедов, дураков воровать тут было очень мало. У мясников репутация и имя, а ещё связи со всеми. Тебя убьют в течение суток, в какой бы дыре ты ни прятался, даже за кражу рыболовного крючка. Тут либо не воруй, либо не попадайся. Чисто по-орочьи. Последний, тот, что посередине, прилавок состоял из небольшого арсенала оружия и наковальни, горна и так далее, короче говоря, небольшая кузница и оружейная. То, что как бы включали внутри себя эти прилавки, было внутренними помещениями «магазина». И я не видел за свои пару дней, чтобы кто-то посторонний туда заходил. Ещё дальше шли уже дома и хижины всего этого конгломерата, и там, я полагаю, вообще почти никто не бывал из тех, кто не замешан в этом бизнесе изнутри.

Для начала я подошел к кузнецу в оружейном отделе:

— Я — Оркгрим Тёмный, телохранитель нашего вождя Мога Клыкастого. Как тебя звать?

— Скуга Стальная хватка. Чего же надо дорогому телохранителю?

— Я пришёл сделать заказ на оружие и броню для своего отряда. Срочный.

Тот скривился:

— У всех срочно. У вождя срочно, у Фарка срочно, у тебя срочно. И никто не хочет платить денег, всё им дай да положи. Чего ты хочешь от старого Скуги?

— Три десятка клинков. Не ятаганов или палашей, а прямых мечей подлиннее, полуторники, как мой, только полегче, можно не затачивать, вес чтоб был, как у палаша. Затем броню, тоже десятка три, и ещё железные оковки для ростовых щитов.

С каждым моим словом лицо орка-кузнеца становилось все кислее и кислее.

— Ишь, чего захотел, оковки-то можешь забрать хоть щас, их валом, клепают из металла даже рабы от нечего делать. Брони у меня тоже запасец найдётся: как вождя убили, знал, что будут вооружаться все и придут к старому Скуге. А вот клинки твои — заказ не типичный. И вообще, я тебе колдун, что ли, какой? Как я сделаю меч по весу такой же, а по длине — длиннее?! Твой полуторник не узенькая сабелька! Металла уйдет больше, и будет такой меч тяжелее, да и ковать их надо, а не просто на склад зайти! С мечами, дорогой телохранитель, ничего не выйдет.

— Сделай кровосток.

Кузнец удивлённо воззрился на меня, а уже через несколько секунд, облизываясь и сверкая на меня жадными глазюками, кликнул стражу:

— Эй вы, обормоты! Присмотрите за лавкой, пока я отойду!

А затем уже мне:

— Пошли за мной, расскажешь, что такое, этот твой кровосток.

Дав знак своим воинам оставаться на месте, я зашел за прилавок и пошёл внутрь этого «бизнес-центра» деревни за орком-проводником.

Дом оказался вроде нашего, только искуснее сделан, явно сразу для большого количества народу. И тут были отдельные комнатки, отделённые натянутыми шкурами друг от друга вместо стен. В одну такую меня и завели, где оказалась еще одна небольшая кузница, и старый кузнец начал допытывать меня по поводу странного слова.

— Смотри, если сделать вот здесь ложбинку с обеих сторон клинка, то прочность не теряется, но при этом тратится меньше металла. В моём случае этого примерно хватит, чтобы сравнять вес, если сделать ещё и сам клинок чуть поуже. Палаши слишком широкие, мой полуторник просто не для всякого орка, а для того, кто посильнее.

Жадно кивавший орк тут же бросился в соседнюю кузницу, и через десять секунд два раба внесли железную бадью с расплавленным металлом. Кузнец начал ковать, а я ему стал помогать, параллельно давая комментарии. Честно говоря, не думал, что именно так пригодятся увлечения Средними веками и ролевыми играми, не говоря уж про то, что банальные уроки труда в школе и всякие фильмы из нэшнл джиографик, которые я смотрел, чтобы убить время, дают тебе некоторые преимущества, до которых местные кузнецы ещё явно не дошли. Впрочем, скорее только орки. Наверняка всякие там гномы да эльфы и, возможно, люди Гондора могут и кое-что получше.

Орк, освоивший новый навык, который делает его ценнее соперников по цеху, да и помогает делать более совершенные орудия убийства, выглядел очень довольным и пообещал, что этот первый меч будет доставлен мне сегодня же вечером, а если надо будет переделать, он готов ждать меня тут ночью. За это он также пообещал, что моим заказом займется лично и как можно быстрее, даже если совсем не будет спать следующие дни. Обещал закончить за три дня. И когда мы уже ударили по рукам, я поднялся, и от работы, видимо, он слегка сбился. Ну, тот самый рубин, что когда-то вылечил меня, а ныне был абсолютно не магической штучкой и просто висел у меня на цепочке на шее, сверкнул в пламени огня кузни. И очень нехорошо отразился в глазах кузнеца.

— Откуда у тебя это?!

— Не твоё дело, кузнец.

Тот сжал молот и зарычал, но я просто выпрямился во весь рост и тоже оскалил клыки. Я был куда выше и сильнее, он был кузнец, а у меня репутация воина. Поэтому он опустил молот и стал упрашивать:

— Продай мне это, ты же всё равно не знаешь, как им пользоваться!

— Знаю, он лечит раны.

— Но этот уже выдохся, а заново сделать ты его не сможешь! Для тебя это просто камушек, а мне он очень сильно может помочь в одном дельце.

— И что же ты за него готов дать?

И тут я увидел редкостное зрелище: работу мысли у орка. Он прикидывал и подбирал варианты, однако почти ничего не мог мне предложить. Конечно, оружие да броню я получу всё равно, так или иначе, то же самое с едой и грогом. Ему нечего было предложить, кроме…

— Серебро. Тридцать, нет, сорок монет!

Ценная, однако, безделушка.

— Большая сумма, но камушек такой красивый, серебро я ещё заработаю, пусть и не сегодня. Пожалуй, лучше оставлю у себя.

Кузнец заскрежетал зубами:

— Чего ты за неё хочешь?!

Пока мы вместе делали первый клинок, я уже обдумал и перетряхнул все свои воспоминания по поводу кузнечного дела за жизнь, и у меня возникла одна идейка, а теперь удачно подвернулся и способ её осуществления. Поэтому, сделав вид, что я раздумываю, я выждал секунд десять и сказал:

— Вполне возможно, я бы смог здесь что-то сделать новое, или научиться, или научить. Я бы хотел иметь доступ к вашей кузнице здесь, где тихо и никто не мешает. Если мне можно будет здесь работать, а также кое-какие более хорошие вещи делать с тобой или одному, уникальные заказы, так сказать, то я уступлю этот камушек без доплаты.

Орк думал не слишком долго, хотя и слегка колебался:

— Вот, возьми, эта железная бляшка даст тебе проход к кузнице за нашими рядами, даже если за прилавком не я. Но это дает тебе право ходить только в кузницу, к мясникам или складу инструментов тебе всё ещё нельзя. Увидят — убьют.

— Понял. Согласен, — я взял стальную шайбу и спрятал ее за пазуху. — Ещё увидимся.

С этими словами я быстро пошел наружу, а орк семенил за мной, поглаживая карман, где лежал странный рубин.

Выйдя к уже начавшим волноваться и оттого злиться на стражников прилавка своим воинам, я коротко кивнул сержанту и пошёл к столу мясника. Тот отложил тесак и медленно рассматривал меня, пока я говорил ему, куда и сколько мяса, рыбы и прочей снеди надо притащить сегодня и во сколько будут забирать такие же порции мои воины раз в день. Мясник, словно думая о чём-то своем, махнул пару раз рукой, и требуемое начало выгружаться на прилавок. Я сделал знак своим, и они стали нагружаться провизией и припасами, однако, когда все было готово, меня попросили остаться, чтобы «поболтать». Заинтригованный, я отправил своих людей в логово и сказал им не возвращаться, ждать меня в доме.

Войдя за грубую сетку из обрезков кожи, что свисала наподобие шторки, я оказался в прохладном помещении, где в одном углу хранилось мясо, а в другом — стоял стол, за который и уселся довольно большой и, что редкость для орков, толстый мясник. Очевидно, специфика работы, да ещё и не ходит никуда. Физиология орков вообще-то сжигает лишний вес, да и с лишним весом они все еще очень сильны, проворны и выносливы, и всё-таки. Выпив залпом плашку грога и оторвав зубами кусок от мяса, лежавшего на грубой тарелке из дерева, орк тут же проглотил его и, наконец, обратился ко мне:

— Ты — новый телохранитель вождя.

— Верно.

— Оркгрим Тёмный, победитель бойцовой ямы.

— Всё так. Зачем я здесь?

— Я видел, как ты расправился с противниками в той яме. Ты разделал их как куски мяса.

А затем такой весь из себя новоиспечённый мастер меча, которого не видели прежде в деревне, заходит за оружием да броней, и, конечно, за харчами. И всё по приказу вождя.

— Было дело, — я слегка напрягся.

— Да, такое часто видишь. Но вот нечасто новичка тут же ведет в свой цех Скуга, который известен тем, что цепляется стальной хваткой за то, что ему выгодно. А сейчас этот не делающий лишнего телодвижения без выгоды для себя орк начал как заведённый работать молотом, напрягая всех своих подмастерьев, и вроде даже не собирается спать, иначе не заказал бы грога с добавками для бодрости. И ещё у тебя стальная бляшка кузнецов, дающая право на проход. Каждый отдельный факт нормален и не раз встречался сам по себе. Но вот всё вместе, да у такого новичка, впервые. Скажи мне, кто ты и откуда? Я бы хотел сотрудничать с таким могучим орком.

Я чуял нутром, что ответы дать придётся, иначе без крови не обойтись, но и распахивать душу перед этим мясником не следует. Слова придётся подбирать осторожно.

— Я Оркгрим, которого вождь нарек Тёмным. Я пришёл с севера, был в компании рабов, которые отбились от ватаги во время налёта гулей. Мы шли на юг и постепенно обретали разум, хотя теряли в численности. Уже не помню, сколько мы шли и сколько нас вообще было. Но потом мы нарвались на разграбленный кем-то вроде тролля караван и остановились там. Набравшись сил и разума, мы смогли добраться до этой деревни, по пути разжившись оружием и снарягой. Правда, в живых в итоге остался я один, последние несколько орков умерли буквально за несколько десятков метров до деревни. Дальше я пришел сюда и на второй день попал в яму. Дальше ты и так видел.

Узкие, заплывшие жиром глазки мясника, который даже не счел нужным представиться, решали, убить меня или нет. Почему-то меня это не трогало. Наверное, я думал, что легко с ним справлюсь. Хотя, по здравому размышлению, он вполне мог меня отделать этим вон тесаком для мяса, так же, как вон того карагора на крючке.

— Ладно, не знаю, чего ты там такого сказал Скуге, раз он так пашет, как вол. Но у нас тут соперничество за сферы влияния, так сказать. Внутри стаи. Обращайся ко мне с нуждами. И раз уж Скуга расщедрился на ходачиху, то и я тебе такую дам. Забирай и иди. Твои воины уже, наверное, донесли мясо до логова. Это ведь большой дом в западном тупике?

— Да, теперь я пойду, — на стол шлёпнулась такая же шайба, но из чего-то белого и с другим рисунком. Она оказалась куда легче первой и сделана из кости. Впрочем, для кости всё равно много весит. Явно какая-то из тварей Мордора.

Так, с новыми дарами и то ли новыми союзниками, то ли врагами начинался мой очередной день.