В лабиринте кривых зеркал (джен)

— Я обычно встаю рано, в пять часов утра, а сегодня к тому же мне не спалось… Я спустился вниз, чтобы принять душ, а затем оделся и вошел в кабинет.

— Не заметили при этом ничего необычного?

— Нет. До тех пор, пока не открыл сейф.

— Значит, следов взлома не было?

— Говорю же — нет. Я бы обязательно обратил внимание, если бы что-то было не так… Но, может быть, вы сами всё осмотрите, Черный Плащ?

На пороге запертой комнаты топтался унылый старичок, оставленный в качестве охранника. Прэтт отпустил его небрежным взмахом руки — и посторонился, пропуская Дрейка вперед. Кабинет был большой, просторный, отделанный светлыми панелями из бука и обставленный громоздкой старомодной мебелью. По ковру теплым продолговатым квадратом стелились солнечные лучи. Высокие книжные шкафы, поскрипывая, дремали возле стены, будто старцы, до отказа впитавшие в себя знания и жизненную мудрость и теперь вкушающие заслуженный отдых. Письменный стол стоял посреди комнаты тяжело и внушительно, точно генерал в отставке, проводящий смотр новобранцев, и стулья с коричневато-красной обивкой, выстроившиеся под окном, представлялись стройной шеренгой солдат в одинаковых казенных мундирах. Глубокое кресло, задвинутое в угол, было плотно одето в мягкую черную кожу. Высокие напольные часы в дорогом лакированном футляре смотрели из угла строго и почтительно, словно отлично вышколенный, ко всему индифферентный, облаченный в неброскую чопорную ливрею дворецкий.

Сейф был германский, «Вега Формат», далеко не новый: встроенная в стену стальная коробка с обычным лимбовым замком, хранящая в темном чреве папки с какими-то документами. Фонарик, найденный Прэттом и послуживший невольной причиной переполоха, все еще лежал, угасший и хладный, на верхней полке.

— Когда я уходил, он светил, — сказал Прэтт. — Наверно, батарейка села.

Это был обыкновенный дешевый фонарик китайского производства, которые продаются в любой уличной лавчонке по дюжине на грошик, вряд ли из него можно многое выжать, угрюмо подумал Черный Плащ. Впрочем, посмотрим… Натянув на руку хирургическую перчатку, он осторожно взял фонарик и внимательно его осмотрел: черный корпус с красной полосой, крохотная кнопочка на торце, небольшая выщерблинка возле окуляра. Дрейку казалось, что где-то он видел точно такой фонарик, причём совсем недавно: черный, с красной полоской на корпусе и даже с такой же крохотной выщерблинкой, — но где именно, он не мог вспомнить. Он достал из кармана пластиковый пакет для хранения вещественных доказательств и опустил фонарик туда — надо было отправить его в лабораторию на предмет установления отпечатков, хотя вряд ли, ой вряд ли там что-то удастся обнаружить. Тот, кто вскрывал прэттовский сейф, калачом явно был тертым, такие обычно отпечатков не оставляют.

— Ну? Что? — спросил Прэтт нетерпеливо. Как будто ожидал, что вот сейчас Черный Плащ обернется, небрежно щелкнет пальцами в воздухе и назовет ему имя, фамилию и номер водительского удостоверения преступника.

— Посмотрим, — уклончиво отозвался Дрейк. — Следовало бы вызвать экспертную бригаду, господин Прэтт, чтобы снять отпечатки пальцев и провести детальный осмотр места происшествия.

Круглые, слегка навыкате рачьи глаза Прэтта при этих словах выкатились еще больше.

— Знаете что, Черный Плащ, если бы я хотел видеть в своем доме толпу полицейских, репортеров, всяких назойливых экспертов и прочей никчемной публики, я бы обратился в ближайший участок, верно? Без этого что, никак нельзя обойтись?

— Ну, как хотите, — Дрейк пожал плечами. — Вы абсолютно уверены, что из сейфа ничего не пропало, господин Прэтт?

— Уверен, — проворчал Прэтт. — Ничего не пропало. По крайней мере, ничего из того, что было бы для меня важным.

— И все же я просил бы вас проверить всю документацию еще раз, — велел Дрейк твердым, не терпящим пререканий тоном: главным образом для того, чтобы Прэтт не сопел у него над ухом. Хозяин кабинета с неудовольствием вынул из сейфа папки с документами и отошел к столу. Черный Плащ достал лупу, протер её краем носового платка и внимательно осмотрел дверцу сейфа и лимб, потом перешел к дверным замкам и к оконным рамам. Пушистый ковер никаких отпечатков не хранил, но в коридоре, на ковровой дорожке возле двери нашлось несколько камешков гравия и комочков земли, явно оставленных прошедшим по влажной почве ботинком. Впрочем, эти ботинки могли принадлежать и, скажем, садовнику или охраннику... И все же надежды обнаружить что-либо любопытное Дрейк пока не терял: спустился по лестнице к черному ходу и осмотрел замки на входной двери, выглянул на задний двор, открыл калитку в парк, потом вернулся в кабинет. Здесь все оставалось по-прежнему: часы равнодушно тикали, Прэтт лениво возился с бумагами, разве что солнечный квадрат на полу проявил заметную активность и переполз ближе к южной стене.

— Ну, как успехи, Черный Плащ? — Прэтт явно все еще ждал от Дрейка волшебного щелчка пальцев. — Или, — подняв голову, он улыбнулся: почти неприметно, но как-то весьма язвительно, — или вы, как и большинство копов, сейчас станете утверждать, что преступник попросту испарился сквозь потолок, не оставив при этом никаких следов?

— Нет таких преступников, — медленно, с расстановкой произнес Черный Плащ, — которые не оставляют за собой никаких следов. Улики всегда найдутся, надо только как следует их поискать. Поэтому — терпение, господин Прэтт, терпение и ещё раз терпение. Медленно, но верно мы продвигаемся.

— Я надеюсь, в нужную сторону? — проворчал Прэтт.

Старый вампир в углу, замаскированный под напольные часы, изрыгая стоны, сипение и надрывные хрипы, сделал-таки над собой невероятное усилие и пробил одиннадцать утра. По коридору, цокая когтями по паркету, прошел большой, размером с теленка, питбуль, заглянул в комнату, широко зевнул и, вывалив длинный розовый язык, с грохотом пал на коврик в углу возле двери.

— Собака ночью была в доме? — спросил Дрейк.

Прэтт покачал головой.

— Нет. Обычно я её выпускаю в парк… поразмяться.

— Она не лаяла, не поднимала тревогу?

— Н-нет, — Прэтт выглядел озадаченным. — Я об этом как-то и не подумал… По-вашему, это был кто-то из… своих? — помолчав, добавил он.

— По крайней мере, тот, кого ваш пес хорошо знал. На ковровой дорожке четких отпечатков нет, но я нашел там травинку и следы грунта: взломщик явился с улицы, скорее всего — с черного хода, двери которого выходят в парк. Но замки на дверях не сломаны, значит, ночной гость имел при себе ключи. Или дубликаты. Откуда?

— Черт побери! — породистое лицо Прэтта налилось кровью. — Имел при себе ключи, говорите? Тогда я знаю, кто это был! Наверняка мерзавец Гирсон!

— Какой Гирсон?

— Один из моих бывших телохранителей. Я уволил его с месяц назад за буйство и злоупотребление спиртным, и он был очень... недоволен, когда уходил. Он вполне мог сделать дубликаты ключей от кабинета и от черного хода.

— Или кому-то их передать… Хм! Какого он роста, этот ваш Гирсон?

— Здоровяк. Верзила шести с половиной футов, бывший спортсмен, мастер спорта по плаванью… А что?

— Да так, ничего… Могу я осмотреть парк?

— Ну… извольте, если уж это так необходимо.

— Хорошо. Позовите-ка сюда вашего пса… Он, конечно, не полицейская ищейка, но, возможно, кое в чем нам поможет.

Дасти — так звали пса — нехотя подошел на зов и, брезгливо обнюхав предложенный ему фонарик, с тоской во взоре посмотрел на Прэтта и Дрейка. Он, казалось, искренне не понимал, чего они от него хотят.

— Ищи, Дасти, — яростно, надувая щеки, сказал Прэтт. — Ищи! Вперед!

Дасти послушно уткнул нос в пол. Покрутился на месте, потом ринулся вниз, к лестнице черного хода, затем — к двери, ведущей на улицу, выскочил в парк и свернул на одну из грунтовых дорожек. Здесь след, видимо, если и не потерялся, то значительно ослаб, и Дасти несколько секунд вертелся и метался туда-сюда, вытянув хвост в струнку, сопя и широко раздувая ноздри.

— Взломщик шел по траве, а утром трава была влажной, — пояснил Черный Плащ. — Поэтому след нечеткий… Ага!

Дасти вновь натянул поводок и повлек Прэтта вдоль садовой дорожки. Дрейк на минуту задержался — что-то на краю тропы привлекло его внимание — и догнал Прэтта уже возле ограды парка. Дасти, фыркая, крутился возле какого-то участка забора, вставая на задние лапы и пытаясь просунуть нос сквозь кованую решетку. Черный Плащ внимательно осмотрелся, встал на нижнюю перекладину решетки и осторожно вынул из ограды подпиленный прут.

— Вот каким образом грабитель — или грабители — проникли в сад.

— Грабители? — Прэтт тяжело переводил сбившееся от быстрой рысцы дыхание. Вынул из кармана клетчатый носовой платок и аккуратно промокнул им кирпично-красное взмокшее чело. — По-вашему, взломщик был не один?

— Вполне вероятно. Но пока ничего определенного я вам сказать не могу.

— Совсем ничего? Хоутер, кажется, был о вас лучшего мнения… Вы же говорили, что это был негодяй Гирсон!

— Говорил. Но не утверждал, что преступник — он.

— Не увиливайте от ответа, Черный Плащ!

— Ваш Гирсон тут ни при чем. Я вполне допускаю, что он мог быть сообщником бандитов, но в сегодняшнем ночном взломе он вряд ли принимал участие.

— Правда? С чего вы это взяли?

— Посмотрите на нижнюю поперечную перекладину решетки, на которую я сейчас вставал. Вот здесь, рядом… Видите — на ней осталась присохшая земля. Для того, чтобы вынуть прут из ограды, грабителю так же, как и мне, пришлось поставить ногу на эту перекладину. То есть он был такого же роста, как и я, и, вероятно, не имел более высокого сообщника. А вы утверждаете, что Гирсон — верзила, каких поискать.

— Ах вот оно что… Ну-ну. Да вы, оказывается, Шерлок Холмс, Черный Плащ. Как-то все это… притянуто за уши, мой дорогой.

Дрейк усмехнулся.

— Там, на дорожке, остался отпечаток ботинка — грабитель старался идти по траве, но однажды по какой-то причине все-таки оступился. Судя по размеру следа, человек, оставивший его, был отнюдь не высок. Но вашего Гирсона я, конечно, найду и выясню, какую роль он в этом происшествии сыграл. Немного терпения, господин Прэтт — и, полагаю, мы вскоре сможем внести в это дело окончательную ясность.

* * *

Черный Плащ вернулся в ШУШУ к четырем часам дня с бутылкой холодного чая подмышкой и пакетом круассанов из ближайшего кафе. Гризликов прозябал в офисе в полном одиночестве; позевывая, он лениво потягивался в кресле, развязав галстук и заложив руки за голову, но, заметив Дрейка, поспешно выпрямил спину и принял сосредоточенно-деловой вид.

— Где ты был?

— В особняке Прэтта.

— А-а… — Гризликов, небрежно щелкая мышкой, перетаскивал с места на место какие-то папки на рабочем столе. — Вот уж не ожидал, что Хоутер повесит это дело именно на тебя. Прэтт — тот тип, которого ограбили ночью?

— Не ограбили. Но что-то искали у него в сейфе.

— Хм! И что тебе удалось там нарыть?

Дрейк, прежде чем ответить, неторопливо прожевал кусок булки. Взболтал чай в бутылке и посмотрел, как поднимаются на поверхность шустрые стайки крохотных воздушных пузырьков.

— Да есть кое-что любопытное… К примеру, то, что взломщик забыл в сейфе фонарик.

— Ч-что?.. — Гризликов, вздрогнув, так резко выпрямился в кресле, словно его хлестнули розгой. — Фонарик?

— Ну да. Что ты на меня так смотришь?

— Ничего. — Гризликов поспешно перевёл взгляд на монитор. — Просто… похоже, взломщик, черт бы его побрал, оказался немножечко идиот. А что за фонарик?

— Обыкновенный фонарик… Черный, с красной полосой. Похожий на тот, который ты держишь на стеллаже. Да, точно! — Дрейк внезапно понял, почему фонарик, найденный в сейфе, показался ему таким знакомым: точно такую же вещицу он видел у Гризликова на полочке над столом — маленький черный фонарик с красной потертой полоской на корпусе и выщерблинкой возле окуляра. Он окинул стеллаж быстрым взглядом — но фонарика на привычном месте почему-то не оказалось. — Странно… А где твой фонарик, Гриз?

— А кто его знает? Понятия не имею, — сердито буркнул в ответ Гризликов. — Может быть, Лис взял? А что, — добавил он быстро, — кроме фонарика ты ничего не нашёл?

— Ну почему же — не нашел? Нашел… Картина выходит примерно следующая: у грабителей…

— По-твоему, взломщик был не один?

— Пока не могу утверждать этого наверняка, но кое-какие факты заставляют это предполагать. Как и то, что у грабителей были ключи от двери черного хода и, по-видимому, достаточно дружеские отношения с хозяйским псом. У меня есть подозрение, что у преступников был сообщник, вхожий в дом Прэттов и обеспечивший им знакомство с собакой и дубликаты ключей.

— Эге. И кто же был этот мерзкий тип?

— Бывший телохранитель Прэтта. Верзила по фамилии Гирсон.

— Ты его нашел?

— Н-нет… пока. Я выяснил, что две недели назад он уехал из города в неизвестном направлении. Придется объявлять чувака в федеральный розыск.

— Понятно…

— Из челяди у Прэтта есть ещё повар, садовник и домработница, но Прэтт утверждает, что все они работают у него не один год и имеют безупречную репутацию... Впрочем, на всякий случай я проверю на причастность их всех. Сделать слепки с ключей и впустить преступника в дом мог любой из них.

— М-м... Значит, у взломщика были ключи?

— Да. Поэтому в дом и в кабинет Прэтта он проник беспрепятственно.

— А как взломал сейф?

— Подобрал код. Тут отметился явно не дилетант. Да-да-да… Но в Сен-Канаре не так уж много взломщиков подобного уровня. Я, собственно, для того и зашел, чтобы заглянуть в базу данных… Тэк-с, посмотрим... — не переставая жевать, Дрейк повернулся к компьютеру, чтобы бегло пролистать выпавшие по его запросу электронные досье. — Хм, хм! Бладстоун уже два года сидит… Крот недавно сломал ногу и из дома никуда не выходит, я разговаривал с его квартирной хозяйкой. Горилла Джон вроде бы уехал… хотя не факт. Горелого Цента застрелили в прошлом году. При делах остаются Докерти, Свинопас и Антиплащ… Что ж, при прочих равных условиях я бы, пожалуй, поставил на Антиплаща.

Гризликов снял пиджак и, повесив его на спинку кресла, потер ладонью вспотевшую шею.

— Что-то у нас тут душновато… А почему именно Антиплащ, если не секрет? Может, в доме Прэтта работал кто-то из «гастролеров»?

— Может, и так. — Дрейк задумчиво хмыкнул. — Но я кое-что обнаружил на дверце прэттовского сейфа — крохотные такие дуговые царапинки-потертости. Невооруженным глазом заметить их невозможно, и, в общем-то, я нашел их только потому, что предполагал найти. На лимб явно ставили какое-то приспособление.

— Какое приспособление?

— Трудно сказать. Что-то, что помогает для подбора кода. Подробности надо спрашивать у Антиплаща.

— Да почему именно у Антиплаща? Этим приспособлением мог воспользоваться кто угодно.

— Да, но именно такие дуговые царапинки-потертости я видел на сейфе в Хранилище Макдака. На том самом сейфе, который был вскрыт Антиплащом три месяца назад.

Они посмотрели друг на друга.

— Ах вот оно что… — почесывая затылок карандашом, задумчиво протянул Гризликов.

Черный Плащ скомкал и швырнул в мусорку коричневый бумажный пакет из-под круассанов.

— Вот мерзавец! — с чувством пробормотал он. — Ещё и недели не прошло, как с него сняли наблюдение, а он опять взялся за старое! Ну, теперь этот паршивец точно от наказания не отвертится, я лично прослежу за тем, чтобы он как можно скорее оказался в железных браслетах и за прочной стальной решёткой. Как и его ночной сообщник…

— Значит, — уныло спросил Гризликов, — ты железно уверен, что у него был сообщник?

— Не железно. Это пока только рабочая версия. Но всё же, думаю, был.

— А что тебя заставляет так думать?

— Видишь ли, я нашел на краю садовой дорожки отпечаток круглоносого ботинка. Земля там оказалась немного влажной, и след на грунте прорисовался достаточно чётко. Садовник подметал и выравнивал эту дорожку буквально накануне вечером, и этот след явно ни Прэтту, ни кому-либо из его немногочисленной прислуги не принадлежит. Антиплащ тоже, насколько я знаю, никогда не носит такую жуткую допотопную обувь, обычно предпочитает кроссовки… Вывод: след оставлен нынешней ночью. Если не Антиплащом — значит, его подельником.

— Ну, знаешь, скор ты на выводы… — Гризликов растерянно покрутил головой. И неловко спрятал ноги в немодных круглоносых ботинках подальше под кресло.

Дрейк был исполнен непоколебимой решимости:

— Во всяком случае, я намерен эту версию как можно быстрее проверить. Я найду Антиплаща и выясню у него всю подноготную, ясно?

— Если найдёшь.

— Найду, Гриз. Найду. — Дрейк, мрачновато усмехаясь, поднялся, бросил в мусорку пустую бутылку и, направляясь к двери, мимоходом похлопал Гризликова по плечу. — Или ты во мне сомневаешься, дружище, м-м?

* * *

Спустившись в холл Управления, где, как всегда, кипела неугомонная, неиссякающая и недобрая суета, Черный Плащ нырнул в ближайшую телефонную кабинку.

На звонок ответили тотчас же — словно ждали, что он (или не он?) позвонит. Негромкий мягкий голос торопливо спросил в трубку:

— Алло?

— Мисс Андерс, добрый день, — деловито произнес Дрейк. — Скажите, где мне искать Антиплаща?

Мисс Андерс секунду помолчала: похоже, вопрос застал её врасплох. Впрочем, Черный Плащ на это и рассчитывал — его главным образом интересовала её реакция.

— Дрейк? — нерешительно спросила наконец Гейл. — Это вы?

— Да. Мне нужно найти Антиплаща. Вы знаете, где он?

Гейл устало вздохнула.

— Этот вопрос мне бы следовало задавать вам. Он никогда не говорит мне о том, где пропадает и чем занимается. Я вас очень сильно удивила этим ответом, Дрейк?

— Да нет, не очень. Когда вы видели его в последний раз?

— Я? Несколько… несколько дней назад. Вы же за ним наблюдаете, Черный Плащ, разве нет?

— Нет… уже нет. К сожалению. Ладно, все ясно. — По совести говоря, ничего иного Дрейк услышать и не ожидал. — Извините за беспокойство, Гейл.

— Черный Плащ!

— Да?

— Если вы... узнаете о нем что-нибудь новенькое — сообщите мне, хорошо?

— Конечно, Гейл. Непременно. И я, кстати, хочу в свою очередь попросить вас ровно о том же, договорились? — Не дожидаясь ответа, он повесил трубку.