Сбежать и спрятаться (гет)

Гермиона проснулась в середине ночи от того, что Гарри осторожно разбудил ее и пробормотал что-то о том, что ему нужно позаботиться о паре вещей. Она ворочалась несколько минут, но после того, как не удалось уснуть, она решила встать и убедиться, что Гарри не потревожил никого из гостей.

Но когда она прокралась в гостиную, то обнаружила Рона, одиноко сидящего на трансфигурированном диване и смотрящего телевизор на низкой громкости.

— Привет, — произнесла она голосом чуть громче шепота. — А где Лаванда?

— Она отправилась с Гарри.

— Что?

Гермиона думала, что чем бы Гарри ни занимался, это было как-то связано с его работой. В его профессии подобное не было чем-то необычным, и именно по этой причине она не расспрашивала его, когда он уходил.

Рон просто пожал плечами. Но он не мог скрыть, что слегка отвел глаза, и ему не удалось ее одурачить.

— Серьезно? — фыркнула она.

Он просто снова пожал плечами.

— Итак, ты знаешь, или, по крайней мере, у тебя есть какое-то представление о том, что они задумали, но ты не собираешься мне рассказывать? — догадалась она.

— В значительной степени.

— Ну, учитывая, что я точно могу доверять твоей невесте и моему парню… — она замерла, когда Рон резко поднял голову.

— Это не странно — так называть его?

— Очень, — кивнула она. — И этого, кажется, недостаточно, — тихо добавила она. — Нам нужно поговорить, да? — произнесла она, заметив, как Рон смотрит на нее широко раскрытыми глазами.

— Да, я думаю, будет неплохо, — он похлопал по месту рядом с собой на кровати.

Она не торопилась, подумав, что, вероятно, им лучше поговорить на нейтральной территории.

— А ты не хочешь горячего какао и, может, перекусить что-нибудь? — с его лица исчезла легкая нервозность, сменившись хитрой усмешкой.

— Пытаешься умаслить меня, Грейнджер?

— Я просто хочу чего-нибудь сладенького, Уизли, — ответила она, внутренне улыбаясь и зная, что если что-то и заставит его пойти за ней, так это его пустой желудок.

На кухне она начала доставать ингредиенты из холодильника и шкафчиков, которые теперь были укомплектованы намного лучше, поскольку Гарри переехал к ней.

Хлеб, молоко, два вида сыра, масло, банка какао и пакетик мини-маршмеллоу.

Он наблюдал за ней с нескрываемым любопытством.

— Ты научилась готовить? И не спалить дом дотла?

— Я могу приготовить жареный сыр, — возразила она, отказываясь поддаваться на его приманку; просто вытащила сотейник, с удовольствием глядя на список продуктов, который Гарри аккуратно приклеил к холодильнику, чтобы они оба могли добавлять в него.

Это была лишь одна из тысячи причин, по которым они с Роном никогда не смогли бы состоять в мирных, а главное, долгосрочных взаимоотношениях. Она поняла, что считала его взгляды на распределение ролей в жизни — устаревшими и даже оскорбительными, а он бы обижался на ее нежелание придерживаться указанных ролей. Но сейчас не было причин ссориться из-за этого.

— Чеддер подойдет?

— Это который белый?

— Нет, это Хаварти. Мне нравятся, когда они в комплексе. Могу сделать сначала себе, а ты попробуешь, а там и решишь.

— Хорошо, помочь с чем-нибудь?

Она повернулась и мягко улыбнулась ему.

— Если не трудно, то нарежь, пожалуйста, сыр.

Несколько минут они работали в приятном молчании. Она намазала хлеб маслом и налила молоко в сотейник, чтобы разогреть. Затем она повернулась, чтобы начать собирать бутерброды, то увидела настоящую гору сыра на разделочной доске перед Роном. И расхохоталась.

— Рональд! Мы не собираемся кормить армию!

— Ты же кормишь меня, — подмигнул он ей.

Она усмехнулась и приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку.

— Пожалуй, справедливо.

Когда она закончила поджаривать бутерброд так, как ей нравилось, она разрезала его и положила половину на тарелку Рона, который не стал дожидаться, пока тот остынет, но даже не вздрогнул, а откусил кусочек и прожевал. После чего его глаза загорелись.

— Мерлин, Миона, это потрясающе!

— Я же говорила. Так я сделаю еще парочку?

— Полагаю, я смогу ограничиться двумя.

Она закатила глаза.

— И как тебе это пришло в голову?

— Вообще-то, это Гарри, — сказала она, укладывая второй бутерброд на сковороду.

— Гарри?

— Жареный сыр — моя комфортная еда, но он сказал, что просто так это довольно скучно, — улыбнулась она.

Гарри довольно часто повторял ей, что любит ее, но самым главным средством выражения эмоций по-прежнему оставались действия. Такие мелочи, как неизменно заваренный по утрам кофейник; новые книги, которые она хотела, просто появлялись в ее портфеле или на столе, прежде чем у нее даже появлялась возможность купить их самой; она была убеждена, что если бы Гарри когда-нибудь решил бросить эту работу аврора, он был настолько хорош, что стал бы феноменальным массажистом.

Так что он некогда взялся за миссию создать для нее идеальный бутерброд и принялся за это дело со всей серьезностью аврорской миссии, а потому потащил ее по лавкам города. И это было просто восхитительно.

— И еще лучше — с помидоркой и беконом, — заметила она Рону.

— Ведьма! Почему ты что-то от меня скрываешь?!

Она усмехнулась.

— Извини, нет. Наверное, лучше всего придерживаться чего-нибудь попроще, — она посмотрела на часы, — в любом случае, в два часа ночи.

На мгновение воцарилась тишина.

— Так ты его правда любишь, да?

Гермиона взглянула на него краем глаза. Сейчас между ними возникло что-то такое, что она чувствовала много раз раньше, хотя казалось, что с тех пор, как она испытывала это в последний раз, прошла целая жизнь. Временами, когда они были только вдвоем, а Гарри закрылся, и они отчаянно хотели просто держаться вместе и пережить еще один день. Это было то чувство, которое когда-то заставило ее думать, что она может сделать Рона центром своего мира.

Теперь она поняла, что это была глубокая, прочная и упорная борьба за дружбу. Ему просто не суждено было стать тем мужчиной, к которому она возвращалась домой в конце дня. Тем не менее, то, что у них было, было бесценно, и она могла быть абсолютно честна с ним.

— Я люблю его настолько сильно, что порой кажется, что я сгорю от этой любви.

Он резко выдохнул и провел рукой по волосам.

— Так было всегда, да?

Она пожала плечами.

— И да, и нет, просто с годами это чувство росло.

— Ты бы последовала бы за ним куда угодно, и ты это делала, — его слова были чистой правдой. — И ты никогда этого не скрывала. А я всегда так боялся остаться в стороне и быть забытым.

— Я тоже, — тихо ответила она.

Он выглядел совершенно ошеломленным.

— Что?

— Я была необходимостью. Я была планировщиком. Я чувствовала себя инструментом. В то время как вы с Гарри были друзьями просто потому, что хотели ими быть. Я была абсолютно убеждена, что настанет день, когда вам больше не понадобится маленькая властная ведьма, и я потеряю вас обоих.

— Гермиона, — выдохнул он.

— Теперь я соображаю лучше, — заверила она его, — вы оба по-своему показали мне, что меня нельзя заменить. Вы были просто незрелыми подростками, а я была неуверенной в себе девочкой-подростком, и мы трое многое не смогли сказать друг другу.

— Ты поэтому уехала?

— Было много причин. Но да, думаю, мне было проще вычеркнуть себя из уравнения, чем оставаться и ждать того дня, когда меня отшвырнут в сторону.

— Из-за Джинни?

— Да, и потому, что я предполагала, что буду представлять угрозу для любой ведьмы, с которой бы ты встречался. И я не жалею, что переехала сюда, я люблю свою жизнь. Но я глубоко сожалею о том, что отгородилась от всех вас.

— Гарри — занудный придурок, — сказал Рон ни с того ни с сего.

— Что? — расхохоталась она. — То есть я в курсе, с чего ты это сказал?

— Просто ты всегда с ним справлялась лучше всех, когда он включал такой режим. За последние годы были несколько раз, когда мне действительно не помешала бы твоя помощь, — и подтолкнул ее локтем.

— Мне жаль.

— Ну, теперь он твоя проблема.

Она выключила плиту и повернулась, чтобы обнять его.

— Я позабочусь о нем. Но ты же знаешь, что ты тоже незаменим для нас, верно?

— Да, — хрипло ответил он.

Они долго сжимали друг друга в объятиях.

— Эй, Гермиона?

— Да?

— Когда он спросит, не стесняйтесь сказать ему "да".

Ее сердце словно пропустило удар.

— Что?

— Не прикидывайся дурочкой, это тебе не идет.

— Нет, я поняла, ты просто удивил меня. И конечно, мой ответ будет "да".

— Хорошо, потому что серьезно, он такой занудный придурок.

* * *

Гарри не мог заснуть, даже когда Гермиона свернулась калачиком рядом с ним; ее дыхание было глубоким и ровным, что обычно звучало для него как колыбельная. Его разговор с Роном чуть ранее стал тем самым толчком, в котором он даже не знал, что нуждался, и он не хотел ждать даже лишнюю минуту, чтобы сделать Гермиону своей всеми возможными способами.

И тут в его голове начал формироваться план. Наверное, это было абсолютное безумие. Но все же он не зря был гриффиндорцем. Но, по крайней мере, понимал, что ему следует узнать мнение другой ведьмы, особенно учитывая обстоятельства. Поэтому он осторожно вылез из постели и пошел поговорить с Лавандой.

Только когда она завизжала как школьница — буквально, он вспомнил, как взволнованно кричала Лаванда в Хогвартсе, — а затем очень серьезно сообщила ему, что они должны немедленно встать и начать "предварительные приготовления", он понял, что, вероятно, прыгал выше головы. Но он решил довериться и позволил ей вытащить его из квартиры вкупе со строгими инструкциями Рону не произносить ни слова.

Он вернулся в квартиру Гермионы — домой — около восьми утра, измученный, но слишком возбужденный, чтобы спать, даже если бы у него было время. Он быстро поговорил с Роном, рассказал ему последние новости, а затем прокрался в спальню.

Гермиона свернулась калачиком в постели, обнимая его подушку. Когда он уходил, на ней была ее собственная пижама, но теперь она была одета в один из его старых джемперов Уизли. Он присел на край матраса и ткнул ее пальцем. Она медленно открыла глаза.

— Привет тебе.

— Эй, ты сделал… все то, что тебе нужно было сделать?

— Да, — он потянул ее за рукав джемпера, который был на ней. — Это мое.

Она пожала плечами.

— Мы с Роном позавтракали рано утром, я пролила какао на пижаму, а это мягкое и пахнет тобой. Ты не против?

— Конечно, нет. В любом случае, на тебе он смотрится намного лучше.

Она прикусила губу.

— Спасибо, — она протянула к нему руки. — Я скучала по тебе, теперь плохо сплю в одиночестве.

Он притянул ее в объятия.

— Прости, милая, но я обещаю, что на это была веская причина.

— Хм-м-м, я знаю, ты бы никогда не бросил меня ради ерунды.

— Прогуляешься со мной?

— Прогуляться? Гарри, еще рано, и у нас гости.

— Наши гости завтракают в городе, да и я хочу тебе кое-что показать.

Она нахмурилась, но кивнула и вылезла из постели. У Гарри пересохло во рту, потому что он понял, что на ней был только его джемпер .

— Мы пойдем в какое-нибудь особенное место, что мне надеть? — она снова посмотрела на него, и ее глаза расширились. — Гарри Джеймс, если ты будешь продолжать так смотреть на меня, мы не покинем эту спальню в обозримом будущем.

Он быстро отвернулся, поскольку как бы привлекательно это ни звучало, но у него были планы.

— В чем тебе будет удобно, поскольку мы действительно просто собираемся прогуляться, — заверил он ее.

Она кивнула и начала рыться в комоде. Ему действительно пришлось закрыть глаза при виде кружевных трусиков, которые были всем, что она носила под его джемпером. Когда они начали встречаться, он был сильно удивлен, обнаружив, что у Гермионы было что-то вроде пристрастия к модному нижнему белью. Она вообще-то была такой практичной. На что она пояснила ему, что если ей и хочется себя побаловать, то логично, что это будет что-то, что касается ее кожи весь день.

И даже если она и купила парочку вещей только для того, чтобы они могли наслаждаться вместе, то он был не настолько глуп, чтобы жаловаться на это. Он с силой вцепился в край матраса, чтобы не потянуться к ней.

Когда она собралась, в своей обычной быстрой манере, то он взял ее за руку и повел к входной двери. Она остановила его и притянула к себе для чувственного, медленного поцелуя.

— Доброе утро.

— Доброе утро, — усмехнулся он.

— Хорошо, а теперь расскажи мне, что ты задумал.

Он повел ее по извилистому маршруту через ее район. Они выпили кофе в любимой кофейне, прежде чем он привел ее в пункт назначения. Гарри остановил ее на тротуаре перед домом, который рассматривал уже в течение нескольких недель. Он повернул ее так, чтобы она оказалась лицом к полуразрушенному особняку, спиной к его груди, и обнял за талию.

— Итак, вот о чем я думал, — прошептал он ей на ухо.

— Да?

— Я знаю, что тебе нравится этот район. И у тебя отличная квартира, но она немного маловата. Я имею в виду, что она идеально подходит только для нас, но я думаю, что скоро у нас будет просто море гостей. И я хотел бы пустить здесь какие-никакие корни. Да, это место — полный дурдом, но именно благодаря этому мы действительно могли бы сделать его своим, понимаешь?

— Гарри...

— Сзади есть сад, он достаточно большой, чтобы мы могли завести собаку. Я всегда хотел собаку.

У нее перехватило дыхание, и она схватила его за руки.

— То есть ты хочешь купить дом?

— Помимо прочего, — он заставил ее повернуться в его объятиях так, чтобы она оказалась лицом к нему. — На самом деле, это самая простая вещь.

— Что это значит?

— Мне ненавистно называть тебя своей девушкой, это однозначно недостаточно выражает все, что ты для меня значишь.

— Почти слово в слово, что я сказала Рону утром, — рассмеялась она.

Его губы дрогнули. Он знал, что они с Гермионой были очень разными людьми, но они ставили друг друга в приоритет, и его по-прежнему поражало, как часто они оказывались на одной волне.

— Хотелось бы, чтобы существовало слово для того, кем ты являешься для меня, может быть, ты сможешь помочь мне придумать его, — он прижался лбом к ее лбу. — Но до тех пор я надеялся, что ты согласишься на несколько новых титулов.

Она судорожно вздохнула.

— И какие же?

Он взял себя в руки.

— Моя жена, — он глубоко вздохнул, когда ее глаза наполнились слезами. — Моя спутница жизни.

Моя леди. Мать моих детей. Хранительница моих самых заветных мечтаний.

— Ох, — вздохнула она.

— И мне бы хотелось, чтобы одно ты приняла обратно.

— И какое же?

— Мой лучший друг, всегда-всегда мой лучший друг.

Она закрыла глаза и явно собралась с мыслями, прежде чем ответить.

— Да. Всегда да. И навсегда да.

Он прижал ее к своей груди. Они просто держались друг за друга, пока его сердце не успокоилось. и она начала хихикать.

— Что тут смешного?

— Гарри, пожалуйста, скажи мне, что ты не нашел способа купить этот дом за одну ночь.

— Нет, — засмеялся он в ответ, — на самом деле я планировал жениться в эти выходные, Лаванда просто в восторге от этой идеи. Я попросил об одолжении, о котором даже не знал, что мне должны.

— Что? — она моргнула, глядя на него. — Что... Я имею в виду что? В эти выходные?

— Мы, конечно, не должны. Но сейчас здесь наши друзья, и ты не раз говорила мне, что тебе не хотелось бы устраивать большую свадьбу. А я не хочу ждать. И я хочу начать строить жизнь с тобой, и как можно скорее.

Она смотрела на него, изучала его, так как он много раз видел, как она изучала текст, пытаясь убедиться, что она полностью поняла его значение, и он знал, что либо понял полностью правильно, либо абсолютно неправильно.

— Значит, мы так и сделаем.