Несмотря ни на что (гет)

Мистер Томпсон, звеня связкой ключей, открыл последний замок и с силой потянул дверь на себя. Он застыл на пороге и какое-то время не решался войти, как будто собирался с духом. И как только он перешагнул порог, до Гарри и Гермионы донёсся шум льющейся воды. Они пытались хоть что-нибудь разглядеть и, вытянув шеи, стали заглядывать в дверной проём.

Коллекционер зажёг факел, висящий на стене, и в комнате в которую он только что вошёл, сразу стало светло. Он подошёл к большому камню, который лежал на полу в самом центре и встал перед ним на колени. Кроме этого булыжника в помещении ничего больше не было. Гермиона сразу догадалась, что именно в этом камне хранилась магия музея.

Томпсон положил левую ладонь на камень, а правой рукой, держа в ней палочку, стал чертить в воздухе какие-то фигуры. Затем он склонился в поклоне и произнёс следующие слова:

— Магия, заточенная мной, приказываю тебе выйти вновь!

Николя стоял рядом с Кристианом у самого входа. Они крепко сжимали палочки в руках и в любой момент были готовы произнести заклинания.

Гарри и Гермиона замерли на месте, они боялись даже дышать. Если сотрудники музея поставят щит на трансгрессию раньше, чем они покинут здание, то тогда им придётся нелегко. Мантия может скрыть их тела, но сам факт их нахождения здесь она утаить не сможет.

Камень задрожал и стал излучать еле заметный глазу оранжевый свет, который медленно заполнял всё вокруг. Гермиона попыталась трансгрессировать, но ничего не вышло. Она попробовала ещё раз, но они с Гарри продолжали оставаться на месте.

«Неужели запрет на трансгрессию уже действует? — в ужасе подумала Грейнджер. — Но я не слышала, чтобы Николя произносил заклинание. А что, если он обладает невербальной магией… Только не это». Собственные мысли пугали Гермиону, она не могла поверить в то, что они вот-вот будут пойманы. Заметив, как Кристиан поднял свою палочку, Грейнджер очень растерялась, а когда он прокричал: «Гоменум ровелио», она едва не лишилась рассудка, так как знала, что сейчас произойдёт.

Но опасения Гермионы были напрасны — после того, как Кристиан произнёс заклинание, ровным счётом ничего не произошло. Она не могла понять, в чём же дело, но мистер Томпсон, который истошно заорал из комнаты, сразу всё расставил на свои места:

— Ты что делаешь? Рано ещё! — коллекционер закашлялся. — Что за работничек такой мне достался?! А вот сейчас давай! — изо всех сил закричал Томпсон, наблюдая, как оранжевый свет вышел за пределы комнаты.

И только сотрудники музея открыли рты Гарри и Гермиона, ни секунды не мешкая, используя трансгрессию, растворились в воздухе.

* * *

— Получилось! — воскликнул обрадованный Поттер, как только они приземлились на территории вокзала, и тут же кинулся обнимать подругу. — Мы сделали это. Ты молодчина, — проговорил он уже более сдержанно, вспомнив, что они до сих пор находятся под мантией. Оглянувшись вокруг и, заметив, что никого рядом нет, Гарри освободил себя и Гермиону от мантии и убрал её в карман.

Грейнджер до сих пор была под впечатлением и не могла поверить в то, что им удалось выбраться из музея. Она очень переволновалась и не сразу заметила, что Гарри теперь выглядит иначе: одежда порвана и испачкана в крови, а самое главное — его волосы приняли первоначальный вид и он больше не походил на кудрявого блондина.

— Тебе нельзя так показываться на людях. Давай отойдём, — проговорила она и, потянув за руку, отвела его в сторону. — Садись здесь, — Гермиона сначала усадила его на скамейку, а затем стала искать что-то в своей сумочке.

Гарри внимательно следил за тем, что она делает. Грейнджер достала пузырёк с надписью «Экстракт бадьяна» и, смочив им ватку, стала обрабатывать его раны:

— Сейчас будет немного щипать, — проговорила она, аккуратно касаясь его кожи, но боли Гарри не ощущал, лишь приятное тепло волной разлилось по его телу. Поттер чувствовал, с какой нежностью она это делает, он не удержался и взял её за руку.

— Ой, тебе больно? — испугалась Гермиона.

— Нет, — проговорил Гарри не в силах оторвать от неё взгляд, — Твои руки способны исцелить лучше всякого лекарства.

Гермиона не знала, что на это ответить. С недавних пор Гарри стал осыпать её комплиментами, которые она упорно старалась не замечать. Грейнджер убеждала себя в том, что эти комплименты для неё ничего не значат и поэтому решила ему возразить:

— Глупости какие! Я совершенно ничего не смыслю в лечебной магии. Экстракт бадьяна исцелит кого угодно. Не панацея, конечно, но с ранами справляется на ура.

— Ошибаешься. Будь он в других руках, то не исцелил бы меня так быстро, — Гарри впервые говорил то, что думал, скрывать свои чувства от неё ему становилось все сложней, — Поверь всё дело в тебе.

— С чего ты это взял? — поинтересовалась она и попыталась освободить свою руку, Гарри слегка усилили хватку, не дав ей этого сделать. Он крепко сжал её ладонь, как будто этот момент был самым важным на свете.

— Поверь, это правда.

— Если бы это было правдой, то мне не пришлось бы так долго лечить Рона, когда его расщепило, — она вспомнила этот неприятный момент и её лицо сразу помрачнело.

— Речь сейчас идёт не о Роне, а обо мне, — обиженно проговорил Гарри и перестал удерживать её руку. Ему надоело, что Рон и воспоминания о нём вечно встают между ними, и он решил все выложить начистоту.

Грейнджер сделала шаг назад, пытаясь вернуть бутылочку с экстрактом обратно в сумочку и, услышав слова Гарри, бросила на него удивлённый взгляд:

— А я думала, речь идёт обо мне и о моих несуществующих способностях в колдомедицине.

— Ну, и о тебе тоже, — согласился Поттер. Сейчас его переполняло чувство эйфории, он и Гермиона столько пережили за этот день. Пусть им не удалось завладеть картой, зато они без проблем смогли выбраться из музея. Он чувствовал, что именно сейчас наступил подходящий момент для признания. Гарри долго собирался с мыслями и, наконец, продолжил. — Я хочу поговорить о нас. То есть обо мне.

— Так о нас или о тебе? — с иронией проговорила Грейнджер и присела на скамейку рядом с ним.

— Для начала поговорим обо мне, — нерешительно произнёс Поттер и немного успокоился. "Главное -начать, — думал он, — а потом будет гораздо легче".

— Я тебя внимательно слушаю, — она знала, как Гарри нелегко находиться не в своём времени и насколько тяжело быть двойником самого себя. Гермиона понимала, в каком напряжении он постоянно находится, зная, что его жизнь висит на волоске. Грейнджер всем сердцем хотела помочь ему справиться с этими переживаниями и была рада, что он решился об этом поговорить. Заметив, что её друг долго подбирает слова, она взяла его за руку и тихонько произнесла. — Я догадываюсь, о чём ты хочешь поговорить.

— Правда? — удивился Гарри.

— Да. — Грейнджер посмотрела ему прямо в глаза. — Ты думаешь, я ничего не замечаю, а я давным-давно об этом догадалась.

— Давно? — Поттер не мог в это поверить. Неужели Гермиона знает о его чувствах? Поттер растерялся как никогда.

— С самого начала, как увидела тебя, у Гремучей ивы.

«Неужели я ещё тогда выдал свои чувства? — начал переживать Гарри. — Странно, она так долго знала о моих чувствах и молчала об этом. Да, что же тут странного? — про себя возмутился Поттер. Это же мои чувства, не будет же она первой заводить о них разговор. Это я должен был ей сразу обо всём рассказать, а не делать вид, будто ничего не происходит».

Терзая себя разного рода размышлениями, Гарри решил осторожно поинтересоваться, что она об этом думает:

— Ты наверно считаешь меня слабаком, что я так долго не мог признаться тебе в …

— Ну, что ты! — перебила она его, — Я не считаю тебя слабаком. То, что ты чувствуешь, совершенно нормально. Поверь, я тоже через это прошла. Более того, я сейчас чувствую то же самое.

«Что она имела в виду? — не понял Поттер, — О каких чувствах она сейчас говорит? Неужели обо мне! — обрадовался он, — Постой, — Гарри резко остановил свои радостные порывы. — Она вполне могла говорить и о Роне. Нужно непременно все выяснить».

— Скажи мне откровенно, как ты к этому относишься. Мне, правда, очень важно это знать, — Поттер затаив дыхание стал ждать ответа.

Гермиона изо всех сила хотела поддержать его, чтобы он знал, что ему не придётся бороться с этой проблемой в одиночку:

— Если это вполне нормальные человеческие чувства, разве я могу относиться к ним плохо, — она старалась как можно деликатней касаться этой проблемы. Чтобы лишний раз не напоминать Гарри о том, что им овладел страх, — Будь уверен я тебя не оставлю и буду с тобой до конца. У нас все получится.

— Ты правда так считаешь? — Гарри был вне себя от счастья. Он не мог поверить в то, что только что услышал. Поттер тут же притянул её к себе и заключил в объятья, — Я думал, что никогда не признаюсь тебе в этом. Я так рад.

Гермиона тоже крепко обняла его:

— Да, Гарри, всегда непросто признаваться в том, что ты испытываешь страх. Но это нормально.

— Я боялся признаться тебе, поверь убивать драконов для меня намного проще.

— Я знаю, Гарри, — проговорила она и освободилась из его объятий, — Ты всегда был таким. Я рада, что мы поговорили об этом и, надеюсь, тебе стало легче.

— Я тоже этому рад, — улыбнулся он, не зная, как теперь себя вести. Вроде они всё выяснили, но осталась какая-то недосказанность.

— Это очень хорошо, что ты рассказал мне о своих переживаниях. И не надо стыдиться этого чувства, — продолжила Гермиона. — Каждый нормальный человек испытывает страха за свою жизнь.

«Страх! Она сказала "страх"! — Поттер не мог в это поверить. — При чём тут страх? Я же не это имел в виду. Нет! Не может этого быть! — таким разочарованным Гарри не чувствовал себя никогда. Ещё мгновение назад он был самым счастливым человеком на свете, Поттер буквально парил в облаках. А сейчас со всего размаха рухнул на грешную землю, осознав, что все это время они с Гермионой говорили о разных вещах».

— Знай, ты не один. Мы вместе найдём выход из любой ситуации, — проговорила Грейнджер, заметив, как Гарри неожиданно изменился в лице. — Не переживай, мы всё равно добудем эту карту и ты благополучно вернёшься назад.

«Какой кошмар, теперь она думает, что я испугался за свою собственную жизнь! — в ужасе подумал он. — Теперь в её глазах я выгляжу слабаком, который панически боится умереть... Нет, я должен ей все рассказать».

— Гермиона!

— Да.

Гарри замялся, не зная с чего начать.

— Знаешь, я не совсем об этом хотел поговорить. Вернее сказать, совсем не об этом, — он окончательно запутался в словах.

— Тогда о чём?

— Дело в том, что ты меня неправильно поняла. Нет у меня никакого страха. Я имел в виду совершенно другие чувства. — Гарри старался аккуратно подбирать слова и только он открыл рот, чтобы сказать о самом сокровенном, как к ним подлетел маленький совёнок.

— Ой, это Сычик! — обрадовалась Гермиона и поймала маленькую птичку, — Он принёс письмо, — проговорила она и стала отвязывать конверт, привязанный к его лапке.

«Рон даже на расстоянии умудрился помешать мне. Я был в двух шагах от признания. Эх, значит сегодня не судьба, — подумал Гарри».

— Интересно, что там стряслось у Рона? — Поттер постарался ничем не выдать своё разочарование.

— Это письмо не от Рона, а от тебя, — проговорила Гермиона, развернув лист пергамента, — Ой, — неожиданно спохватилась она, — То есть от другого тебя.

«Ещё лучше, выходит, я сам себе помешал признаться в чувствах к Гермионе. Да, такое может произойти только со мной», — подумал Гарри и стал внимательно слушать, как подруга зачитывает письмо.

«Привет, Гермиона! Не удивляйся, что Сычик принёс письмо от меня, просто мне понадобилась твоя помощь, а замену Букле я пока ещё не нашёл. Рон любезно предложил мне поэксплуатировать своего совёнка. Я не хотел беспокоить тебя своими проблемами, но без твоей помощи мне, как всегда, не обойтись. Если сможешь, приезжай сегодня в 11.00 в Косой переулок. Я на месте тебе все объясню.

Надеюсь, на скорую встречу.

Гарри».

— Похоже, я без тебя как без рук, — проговорил Поттер, как только Гермиона закончила читать.

— Похоже на то, — задумчиво произнесла Грейнджер, — Интересно, зачем тебе, то есть ему понадобилась моя помощь. Надеюсь, ничего серьёзного не случилось, — она погладила совёнка по голове, он никак не хотел улетать без заслуженной награды. Гермиона раскрыла свою сумочку, достала оттуда печенье и угостила им Сычика. — Придётся нам возвращаться в Англию без карты.

— Ничего страшного, — Гарри попытался её успокоить. — Мы все тщательно спланируем и приедем сюда снова. Время ещё есть.

— Ты прав, теперь мы многое знаем о музее и в следующий раз будем во всеоружии, — Гермиона поднялась со скамейки, — Кстати, твоя маскировка больше не действует. Хочу заметить, что таким ты мне нравишься гораздо больше, — и, потрепав его по непослушным волосам, она достала из своей чудо-сумочки шляпу и плащ и вручила их Гарри. — Надень это и жди меня здесь, а я схожу за билетами.

Проводив взглядом уходящую подругу, Поттер стал вспоминать недавние события.

— Какой неудачный день. Мало того, что я не справился с птицей, так вдобавок ко всему ей удалось меня ещё и вырубить. А самое главное — я как последний идиот облажался с признанием, и теперь Гермиона считает меня слабаком. Какой ужас! — он схватился за голову. — Даже если она так не считает, то я думаю о себе именно так, — Гарри тяжело вздохнул. — Одно только радует: нам всё-таки удалось сбежать из музея.

Поттер накинул плащ себе на плечи и стал вертеть в руках головной убор:

— Да, носить шляпу мне ещё не приходилось, — и, пригладив свои волосы, водрузил её себе на голову.

Провальное признание никак не желало выходить из его головы. Он снова и снова прокручивал в голове их разговор с Гермионой и не мог понять, как он сразу не догадался, о чём она ему говорила. Гарри надеялся, что в следующий раз он не совершит такой ошибки и при первом удобном случае скажет ей то, что уже давно должен был сказать. Он сидел на скамейке и наблюдал, как постепенно на перрон прибывают люди. После минувшей ночи город потихоньку оживал. Среди всей этой суеты он неожиданно услышал следующие слова:

— Кому апельсины?! Кому витамины?! Кому апельсинчики?! Кому витаминчики?! Овощи, фрукты подходим, покупаем! Подходим — подходим, без покупки не уходим!

И тут у Гарри появилась идея. Он вскочил со скамейки и, обшаривая на ходу свои карманы, кинулся к продавцу. Подбежав к волшебнику, Поттер сходу начал засыпать его вопросами:

— А что у вас самое витаминное? А галлеоны вы принимаете? Если нет, то где их можно поменять?

Продавец с улыбкой посмотрел на Поттера:

— А как же! И галлеоны принимаю, и кнаты, и шматы. В общем, принимаю всё, — обрадовался волшебник. — Правильно сделал, что подошёл именно ко мне. У меня всё самое витаминное. Вот яблочки, апельсинчики, огурчики, помидорчики. Что будешь брать?

— Да всего понемножку.

— Вот молодец! Правильное питание — залог здоровья! — проговорил довольный продавец и кинулся накладывать в пакет овощи и фрукты. — Да здесь витаминов не счесть, и А, и В, и С. Будешь кушать и меня вспоминать. С вас три галлеона, — проговорил волшебник, протягивая ему огромный пакет доверху набитый овощами и фруктами.

Поттер отсчитал нужную сумму и, оплатив покупку, направился обратно.

Гермиона уже поджидала его и недоуменно смотрела на то, что у Гарри было в руках:

— Что это?

— Скоро увидишь, — загадочно произнёс он.

Они сели в вагон и едва поезд тронулся, Гарри стал лечить подругу от авитаминоза. Он не желал нечего слушать и буквально через силу заставлял её обогащаться витаминами. Увидев, сколько всего ей предстоит съесть, Гермионе стало, мягко говоря, не по себе. Запихивая в рот очередную дольку апельсина под пристальным взглядом Гарри, она сильно пожалела о своих словах.