Многоножка (джен)

— А вот, прикинь, лето будет, дожди опять.

— Будем курить под дождём?

— Я просто посмотрю на то, как ты попытаешься.

Наутро первое, что почувствовала Тамара — боль в коленях.

Существует такой род недугов, про которые люди скорее захотят забыть и проигнорировать, нежели заметят и попытаются что-то сделать. И ноги, снова напоминающие о себе болью, были совсем некстати. Тамара продолжала свои ежеутренние тренировки просто потому что уже привыкла, и делала подъёмы ног без особых моральных усилий над собой. Сделала и в этот раз, но при сгибах оба колена отзывались так, будто вот-вот начнут скрипеть.

Подняв телефон, Тамара, неожиданно для себя, набрала Ромкин номер. Раньше она не пыталась на него звонить, только иногда слала сообщения, но теперь сонный её рассудок, кажется, ещё не осознал, что способен не знать, что сказать, бояться или сомневаться. Зато прекрасно помнил, что хочет сохранить связь с Ромкой.

— Ты чего? — раздался испуганный голос, и Тамару пробрало до кончиков пальцев.

— Это я чего? Это ты чего? — сказала она тихо и недовольно. — Пропал незнамо куда, ничего не говоришь и не пишешь. Вот я и звоню. Слушай. Прости пожалуйста за тот раз. Егор мой брат, и он дурной, за руками совсем не следит. Сильно больно было?

Последовало неловкое молчание, затем — какая-то возня. В голову Тамаре медленно приходили воспоминания о том вечере. Она снова заговорила, опасаясь, как бы Ромка не сбросил звонок:

— Тебе не стоило делать того, что ты тогда сделал. Но я не сержусь, если тебе интересно. Просто… тебе не стоило. Это странно и… ты не тот, кого бы я хотела… Ой, в смысле! Не в том смысле…

— Да понял я, — беззлобно засмеялся Ромка.

Тяжело вздохнул в трубку.

— Извини.

— Ага… И ты меня. Как у тебя дела?..

Но по неясным причинам Ромка, дослушав первое предложение, бросил трубку, и перезванивать ему Тамара не стала.

В этот же день — это был вторник — в беседу «Стаккатовцев» пришло сообщение от Серёжи:

«Братья и сестры, мы с Костей организовали свой режиссёрский дуэт, и готовы сегодня приступить к съёмкам. Все, кто желает присоединиться, могут прийти в «Совушку», это кафе через дорогу от остановки «Павлодарская». Наш творческий коллектив собирается там за два часа, и добросовестно прогуливает сегодняшнее самообразование в клубе…»

Тамара заинтригованно пошевелила пальцами ног (она так умела). Колени до сих пор побаливали, и сегодня она планировала сразу после школы отправляться домой… но вот начало съёмок пропускать никак не хотелось.

Через пару минут Нюра прислала в беседу смешную фотографию кота с высунутым языком и глупым выражением лица. Тамара, не сдержавшись, прыснула. Учительница посмотрела на неё с укором.

— Суржикова! Снова сидишь в телефоне?!

— Нет, всё-всё, убираю! — поспешно сказала ей Тамара.

За окном медленно расцветал день, внезапно решивший побыть интересным.

Выбравшись на перемену, Тамара написала Агате:

«Ты пойдёшь?»

Однако Агата в онлайне не появлялась уже несколько часов, и неясно было, прочитает ли сообщение вовремя. Так что на всякий случай Тамара написала следом:

«Обязательно приходи, если найдёшь силы; тебе все будут рады. И я тоже».

Как только она это написала, пришло сообщение от Саши Солнышева:

«Салют, ты пойдёшь?».

«Не знала, что я салют, — попыталась сострить Тамара. — Да, пойду, а ты?».

«Думаю вот…».

Что-то щёлкнуло в голове — и она напечатала СМС Ромке, который очень редко сидел в соцсетях, и сообщение не прочитал бы и до следующей недели:

«Сегодня важное собрание в кафе «Совушка» напротив Павлодарской. Срочно приходи. Я тоже там буду. Многоножка».

«Да простит мне Ромка эту небольшую хитрость… — подумала Тамара, довольная собой. — Хотя что уж там, если он пакостит, то почему мне нельзя…».

Пришедшее вскоре короткое «ОК» было салютом в честь её небольшой победы.

* * *

Павлодарская была предыдущей остановкой перед Сухоложской, так что Тамара знала, где это. Сойдя с автобуса, она пощурилась от яркого солнца, огляделась по сторонам и нашла глазами зелёную с жёлтым табличку «Совушка», уместившейся между банком и салоном связи. Перейдя дорогу, она издалека заметила стоящего у крыльца Сашу Солнышева, растерянно переминающегося с ноги на ногу.

— Привет! — сказала она. — Ты что тут стоишь?

— О! — обрадовался Саша. — Привет! А я тебя знаю!

Поняв, что Тамара не поняла шутки, он махнул рукой.

— Забей.

— Что, ещё никого нет? — спросила та.

— Ааа, ну… Там внутри сидят ребята.

— А чего ты не заходишь?

Саша похмурился, и Тамара догадалась. Видимо, под «ребятами» он имел в виду неразлучную троицу «Стаккато», рядом с которыми ему было неловко. Что, кстати, было взаимно.

— Ну и что теперь делать? — спросила Тамара. — Ты так и будешь тут стоять?

— Я просто ждал кого-нибудь, чтобы не сидеть там с ними…

«Ага, кого-нибудь, — съязвил Стикер, — тебя он ждал, не иначе…».

«Заткнись».

— Ну, вот она и я. Теперь зайдёшь?

— Угу…

— Эй! — крикнул кто-то сзади.

Тамара обернулась.

К ним летящей походкой подошёл Ромка: взлохмаченный, растрёпанный, в расстёгнутой куртке.

— Чё-как, бандиты? — он широко улыбнулся.

«Так вот как это выглядит…» — подумала Тамара машинально.

В конкурсе на самую красивую улыбку он едва ли занял бы высокие места, но по какой-то причине такое выражение им тёплых чувств немного грело ей душу.

— Пришёл всё-таки?

— Ну, как видишь. Здоров, Сань, — мимолётом бросил Ромка. — А чё вы тут стоите?

— Да я сама только пришла. И Саша тоже. Несколько наших уже внутри. Пошли!

Она развернулась, чтобы зайти и на секунду заметила, как недоверчиво переглянулись Саша и Ромка. Это было всего мгновение, однако очень отчётливое — и такое же молниеносное.

«Что это они…» — подумала Тамара, заходя внутрь.

Костя, Нюра и Серёжа сидели за четырёхместным столом в углу забегаловки. На подносе уже лежали упаковки от съеденной еды и пустые, судя по всему, пластиковые стаканы.

— И долго вы нас ждёте? — спросила Тамара вместо приветствия, подходя к ним. Саша и Ромка следовали за ней, словно телохранители.

Троица обернулась к ней.

— Привет! — Серёжа вскинул ладонь, как он обычно делал. — Кость, подвинься давай, чтобы все влезли. Вы что-нибудь покупать будете? Или мы можем скинуться на большой фри, или типа того…

— Я уже сандвич слопал, — глубоким басом произнёс Костя, откинувшийся на спинку дивана. — И тарелку гречи…

— Он на свой «сандвич» потратил все свои недельные, — недовольно пожаловалась Нюра, пуская Тамару рядом с собой.

— И нисколько не жалею об этом! Жить надо… ик… в кайф.

— Кто-то ещё придёт? — спросил Серёжа, проверяя телефон.

— Агата, может быть. Насчёт остальных не знаю. Кто-нибудь писал ещё что-то?

— Колобок спрашивал, где это, но конкретного ответа я от него так и не добился, — Серёжа почесал пальцами лоб. — Странный он какой-то. Слыш, Кость, что он нам в прошлый раз рассказать хотел?

— Я не запомнил, — Костя мотнул головой. — Что-то про какую-то «Стаю»…

— Про что? — переспросила Тамара.

— Он рассказать хотел про какую-то штуку под таким названием, — объяснил Серёжа. — Но как узнал, что мы не оттуда — сразу же отвалился.

— А вы чё, про Стаю не слышали ни разу? — спросил вдруг Ромка.

Все взгляды обратились на него. Даже наевшийся Костя как-то лениво подобрался.

— А ты что, слышал?

— Конечно. Знаменитая же штука. У меня знакомый есть из тамошних.

— «Тамошних» — это каких? — не понял Саша.

— Из стайцев.

— Тайцев? — Тамара захихикала, и Ромка лёгонько пнул её под столом. — Ай!

— Будешь знать…

— Ну и что за стайцы? — спросил Серёжа.

Ромка откинулся на спинку стула, закинув руки за голову.

— А я бы вот рассказал, да что-то память плохая. И знаете, нормальный такой бутер с беконом могут её освежить.

— Ясно, не так уж и интересно, — махнул рукой Серёжа.

— Эй!..

— В общем, тогда объясним сейчас, а если кто-то ещё придёт — ему придётся вникать самому, — Серёжа достал из сумки и положил на стол, подвинув поднос, лист бумаги. — Мы набросали концепт короткометражки под названием…

— Звучит вполне неплохо, — сказала Тамара, выслушав десять минут его объяснений. — Просто, но со вкусом.

— Вам как, ребят? — не слишком заинтересованно спросил он у Саши с Ромкой.

— А кто главную роль играть будет? — спросил Ромка.

— Мы решили, что ты подходишь, — ответил Костя, согнувший руку под щекой.

— Я?! — опешил Ромка. — С чего я-то вдруг? Вы чё, совсем? Я в клубе-то только недавно… И чё, если алкаш, то сразу я?!

— Не алкаш, а парень, оказавшийся в сложной ситуации… Кстати, нам бутылок пустых набрать надо будет. Кто-нибудь горит желанием шариться по мусоркам?

— Давай ты, Кость.

— Эй-эй, погодите! — снова заговорил Ромка. — Давайте кто-нибудь другой главную роль сыграет, вы чего! Я ж не смогу…

— У тебя типаж отлично вписывается, — объяснил Серёжа. — Так что прости, раз уж ты сам сюда пришёл…

— Попробуй, Ром, — сказала Тамара. — Никто из нас здесь, по сути, не режиссёр с двумя высшими. Мы все пробуем снимать кино впервые. Вот и ты попробуй?

— Я опять всё испорчу…

— Ничего ты не испортишь. Ты же не один этим будешь занят. Мы поможем, если что.

Немного подумав, Ромка со слегка ехидным лицом выдал следующее:

— Окей. Я буду играть, если Многоножка будет режиссёром.

Все округлили глаза — и Тамара особенно. На плечо ей легла ладонь Серёжи.

— Поручаю тебе эту нелёгкую ношу.

— Вы что, совсем?!! — испуганно взвыла та, поглядев на друзей. — Ребята-а-а!!! Какой из меня режиссёр?! Я ведь ничего не…

— А мы тут все снимаем впервые! — сказали ей в несколько голосов.

Тамара почувствовала, как сжимается сердце и дрожат колени.

— А что мне… нужно будет делать…

— Следить за съёмками, корректировать сценарий, выбирать место действия, руководить процессом… — Серёжа стал загибать пальцы.

— И иногда кричать «снято»! — вставил Костя.

— Сидеть в кепке на складном стульчике, и глядеть на всех так, будто у тебя живот прихватило, — поддакнула Нюра.

Тамара с ненавистью посмотрела на Ромку, сузив глаза.

— Тварин, я тебе…

Тот, однако, явно был доволен тем, как он всё обставил, и надул щёки от смеха. Так и хотелось пнуть его по ноге, но Тамара сдержалась, потому что её собственные ноги могли не одобрить такого насилия.

— Итак, Тамара у нас режиссёр… или режиссёрка? Как тебе с феминитивами?

— Сойдёмся на том, что я ваша ночная кошмарка.

Все, сидящие за столом, прыснули от смеха.

Когда компанию, засидевшуюся без заказов, погнали из кафе, у них уже был примерно набросан план того, кто и за что отвечает.

Выглядел он следующим образом:

«Тамара — режиссёрка

Рома Т. — гг. алкаш

Серёжа — друг гг идиот№1

Костя — места, одежда реквизит идиот№2

Нюра — опежёриня оператор, монтажёр, на все руки мастериня

С.С. — актёр, помощник».

— Пускай Сашка будет монтажёром! — предложила Тамара на ходу. — Он отлично умеет монтировать, сама видела.

Мельком глянув на Сашу, она быстрым движением лица сжала губы и весело подняла брови. Тот непонимающе посмотрел на неё, а затем на ребят.

— Да я лучше…

— Просто так на Нюру много обязанностей валится. А вы бы с ней разделили и было бы здорово…

— Реально, — зачем-то поддержал её Ромка. — Пускай он монтирует…

— Дак нам же сначала отснять всё нужно.

— Я не против, — Костя пожал плечами. — Нюра, ты как?

— Ну… Ладно, а ты точно умеешь? — спросила она Сашу, стараясь не смотреть на него.

— Д-да…

Тамара мельком подумала, что, скорее всего, ему придётся скачать экстренный самоучитель по монтажу и склейке видео. Конечно, в случае, если он ничего не умеет. Никакой вины она за собой не чувствовала: раз по воле Ромки она оказалась режиссёром, то теперь имела право обрушить свой карающий перст на кого пожелает.

— Как я поняла, первую сцену мы снимаем… в квартире г.г.? Как мы его назовём, кстати? Пусть будет Артём!

— Имя стрёмное, — поморщился Ромка. — Может, лучше Вован?

— Вован мне не нравится. Да и «Вовчик» такому герою тоже не подходит.

— Пусть будет Илья.

— Может, Пётр? Нюр, Пётр же нормальное имя?

— Я бы назвала его Хьюберт и не парилась бы.

— Ага, просыпается как-то Хьюберт Ли Джонсон где-то под Мухосранском…

— Под Ветродвинском, прошу заметить.

— А, всё равно мы за МКАД-ом, значит, Мухосранск…

— В общем! — вернула Тамара разговор в общее русло. — У кого из вас дома в ближайшие дни можно поснимать?

Руки подняли Костя, Нюра и Саша.

— Серёж, вы, как я поняла, камеру уже раздобыли?

— Ага, есть. Стащил у тёти…

— Отлично! Тогда в четверг мы снова прогуливаем самообразование! Нам понадобится куча пустых стеклянных бутылок, а ещё…

...Попрощавшись с ребятами, Тамара заскочила в магазин. На все имеющиеся деньги, что у неё были, она купила несколько шоколадок, упаковку йогурта, один «Киндер-Сюприз» (они существенно подорожали в сравнении с её детством), пачку вкусного печенья… Набрав всего этого добра в пакет, она довольная — что на всё хватило денег — вышла из магазина и, припомнив маршрут, отправилась в другую от своего дома сторону.

Ноги по-прежнему побаливали при ходьбе, но она говорила себе, что ничего страшного. Может быть, это к какой-нибудь погоде, и со временем пройдёт само. По пути настроение подняло ещё и СМС, пришедшее от Задиры Робби: спрашивал, чего она так давно не появлялась на горизонте, и не утащили ли её инопланетяне. На ходу печатать было неудобно, так что Тамаре пришлось доковылять до нужного дома, зайти в лифт, и пока он поднимался, ответить:

«Мы собираемся снимать кино! Хочешь с нами? Будет круто!»

Тамара постучала в дверь. Несколько секунд было тихо, затем послышались шаги.

— Кто там? — спросила Агата тихо.

— Дед Мороз! — весело ответила Тамара.

Дверь открылась. Растрёпанная Агата в огромной белой футболке и розовых тапках выглянула в подъезд.

— Привет! Это тебе! — и Тамара протянула ей пакет, полный сладостей.

Раскрыв его, Агата какое-то время завороженно смотрела внутрь.

— Ой, боженьки… — счастливо выдохнула она. — Какая прелесть! Спасибо тебе огромное! — она шагнула вперёд и медленно обняла Тамару. От неё пахло шампунем и ароматными свечками.

— На здоровье, — шепнула Тамара, обняв её одной рукой. — Кушай.

— Прости, что не пришла сегодня, — сказала Агата, отстранившись. — Просто после школы уснула, а как проснулась… было время позднее… Вы уже всё решили?

— Ты ещё можешь присоединиться! Мне всё равно нужна будет помощь. Представляешь, эти дураки назначили меня режиссёром! А я вообще никуда и ничего!.. Поэтому будет здорово, если ты поможешь. А то там только я да Нюра, а с мальчишками каши не сваришь.

— Это точно…

— Ты-то как сама?

— Да… — Агата неопределённо махнула рукой. Потёрла пальцем под носом, шмыгнула, нервно оглянулась на квартиру, и сказала совсем тихо: — Держусь.

— «Держаться» куда легче вместе с кем-то, а не одной, — сказала Тамара. — Так что не кисни. Мы на днях будем снимать, так что давай, присоединяйся.

— И что я там делать буду…

— Что-нибудь. Вместе со всеми.

Тамара вышла из дома Агаты, когда уже медленно начинало темнеть. Путь её лежал домой, а уставшие и больные ноги совсем не хотели успокаиваться. Так что Тамара присела на скамейку возле подъезда, потирая пальцами колени.

Столько всего навалилось.

Ромка, Саша, Агата, «Стаккато»… Тамара подняла глаза на облака, плывущие навстречу розовому закату. Время назад она и подумать не могла, что на неё — трёхногую недоинвалидку — кто-то может рассчитывать. Надеяться на неё. Хотя сама она гораздо больше надеялась на ребят, хоть и не показывала виду. Это была надежда на то, что они не разочаруются в ней, и даже если разочаруются — то не оставят одну, поддержат, возьмут с собой. Сердцем Тамара чувствовала, что сейчас ей это важнее всего. Даже важнее того, чтобы встать на обе ноги.

Телефон в кармане завибрировал: пришло сообщение от Задиры Робби.

«Молодцы! Может, я к вам и присоединюсь, кто знает…».

Немного подумав, Тамара, улыбаясь, напечатала:

«Неа. Ты слишком старый для такого:)».