Сбежать и спрятаться (гет)

Гермиона сидела на диване рядом с Асторией и размышляла: а действительно ли она готова быть женой аврора. Хотя не то чтобы она могла уже что-то изменить.

Прошло уже достаточно времени с тех пор, как Гарри стал аврором, и она не раз переживала за него. И она прекрасно осознавала, насколько опасна его работа. Но тогда они были далеки друг от друга, как физически, так и эмоционально. А теперь она, воочию видела, насколько рискованной бывает его работа. Однако это было ничто по сравнению с теми часами, что они вместе с Асторией проводили в ожидании своих мужей, которые были частью команды, отправившейся за Молчаливым убийцей.

Хуже всего было — по крайней мере, с ее точки зрения, — что именно она и Астория отправили их за подозреваемым в первую очередь. И что еще хуже, у нее было мало времени, чтобы поговорить с Гарри о своем поведении в отношении этого дела после того, как она объяснила ему свою теорию.

Гарри — по понятным причинам — очень хотелось как можно скорее заняться делом, и она была просто не в силах заставить себя задержать его ради такого разговора, к тому же на кону стояла поимка этого монстра. Но все равно ее раздражало, что у нее не было возможности должным образом объясниться с Гарри, особенно учитывая ту маленькую часть ее, которая не могла не беспокоиться о том, что он может никогда не вернуться.

Они были женаты всего шесть дней. И Гермионе казалось, что даже спустя шестьдесят лет ей будет сложно выразить словами, насколько сильно она его любит. Так что шести дней оказалось безусловно мало, а большую их часть она потратила впустую, хоть и с благими намерениями.

Гермиона и Астория все еще сидели на диване, бездумно смотря выпуск новостей по телевизору, когда долгожданные волшебники заявились почти в три часа ночи; оба выглядели потрепанными, но однозначно были целы. Драко схватил Асторию и тут аппарировал вместе с ней, прежде чем Гермиона успела даже что-то сказать.

Гарри крепко обнял ее.

— Он ни за что на свете не стал бы забирать ее, если бы были хоть какие-то сомнения в его способности к аппарированию.

Гермиона облегченно вздохнула, понимая, что он прав, и еще раз осмотрела своего собственного мужа. И снова ее глаза сказали ей, что он выглядел немного помятым, но в основном здоровым.

— Как ты себя чувствуешь? — она провела руками по его лицу, по торсу, добралась до бедер, прежде чем поняла, что он ухмыляется.

— Я в полном порядке, но не стесняйся продолжить свою проверку.

Она тут же остановилась, с ее губ сорвался полусмешок-полувсхлип.

— Ты в порядке? Все сработало? Ты хотя бы показался целителю?

— Да, со мной все хорошо. И конечно же, все сработало, ты же просто невероятная ведьма. И да, я был у целителя, поскольку знал, что ты будешь переживать, и да, со мной все хорошо.

И тут же вопросительно выгнул бровь, глядя на нее: верит она ему или нет.

— Спасибо, — выдохнула она.

— Примешь со мной душ? — прижимая ее к себе, спросил он.

Гермиона была истощена: двое суток на ногах, сон лишь урывками то там, то тут, а перед этим несколько дней плохого сна. И просто не представляла, как Гарри удается выглядеть так, как будто ему все нипочем.

— Ведите, мистер Поттер.

Он потянул ее в сторону ванной, закрывая за ними дверь, а затем сразу включил душ.

Сняв очки, он буквально бросил их на тумбу, но, учитывая его плохое зрение, Гермиона была уверена, что он точно не видел, куда ими попал.

Она молча наблюдала за тем, как он снимал с себя стандартную аврорскую форму и защиту. Она ненавидела причины, по которым ему приходилось надевать все это, но при этом все же невозможно было не восхититься его телом в облегающем костюме, не говоря уже о том, как он его снимал.

На ней же была пара старых пижамных штанов и одна из его футболок. Всю ночь она провела, буквально вцепившись себе в волосы и кусая губу. Не глядя в зеркало, можно было сказать, что выглядела она ужасно, но когда он улыбнулся и нежно произнес:

— Привет, красавица, — то любые сомнения у нее отпали. — Ты нужна мне, — пробормотал он, буквально срывая с нее одежду.

— Да, — выдохнула она, позволяя ему завести ее под душ. От ее внимания не ускользнуло, что несмотря на его явное желание взять ее, он сдерживался и, кажется, терялся в собственных эмоциях, пытаясь быть крайне осторожным с ней.

— Милый, — поддержала его она. — Я не хрустальная.

— Прости, — выдохнул он ей в шею.

— Гарри, возьми меня так, как тебе этого хочется. Я здесь для тебя. И мне нравится быть той, в ком ты нуждаешься.

— Уверена?

— Да.

Он обнял ее со спины, после того как они устроились под водой в ее душевой кабине. А затем прижал ее к кафельной стене, Гермиона ахнула от контраста его разгоряченного тела и холодной стены. Снова прижавшись к ней, он начал медленно водить руками по ее телу, затем сам уперся ими в стену, и после резко вошел в нее. И она тут же в экстазе откинула голову ему на плечо. Гарри прижал ее к себе, спиной к своей груди.

— Хорошо?

— Очень хорошо.

— Я и не думал, что ты будешь настолько готовой ко мне.

— Ты... и драконья шкура... нереально завели меня, — пробормотала она, уткнувшись лбом в прохладную плитку. — И я очень рада тебя видеть.

— Я запомню это, и я тоже очень рад тебя видеть, — практически прорычал он.

Нерешительный мужчина исчез, и он начал неистово вбиваться в нее, сплетая их пальцы, и все, что Гермиона могла из себя выдавить, так это очередной стон.

— Ты близко? — спросил Гарри через несколько минут, на что она только кивнула.

И тут же он опустил их сплетенные руки к месту их соединения, что подтолкнуло ее через край. И Гарри последовал за ней, со стоном уткнувшись лицом в ее плечо. Некоторое время он так и удерживал ее прижатой к стене, проводя руками по всему телу.

— Я тебя не поранил?

— Конечно, нет. Это было невероятно.

— Я так сильно люблю тебя, — выдохнул он.

— Ох, Гарри, я тоже тебя люблю.

Спустя несколько часов сна они сидели на диване, совсем как Гермиона раньше с Асторией, но в гораздо меньшем количестве одежды

А затем Гарри принялся за поглощение высококалорийного завтрака, как он всегда делал после подобных миссий вне зависимости от времени суток. Гермиона же в основном жевала тост, время от времени воруя у него кусочек яичницы.

— Хорошо, милая, — произнес Гарри, когда они вернулись на диван и он прижал ее к своей груди. — Не думаю, что есть смысл притворяться дальше, будто бы нам нечего обсудить. С чего начнем?

— С задания, пожалуйста. Вы вернулись гораздо раньше, чем я предполагала.

— С деталями?

Она покачала головой.

— Только если это не расстроит тебя.

— Нет, — и он поцеловал ее в висок. — Хотя самой неприятной вещью в этом деле будет то, насколько легко все произошло.

— Преступник даже не подозревал, что за ним следят, не говоря уж о том, что и поджидают, дабы поймать на горяченьком? — догадалась она.

— В десятку. Как ты догадалась?

— Его действия были такими самонадеянными, а магия ритуалов выглядела такой посредственной, что просто отвратительно. Так кто же он?

— Никто. Он — никто. Простой среднестатистический мужчина, ведущий комфортный образ жизни. Он никогда не привлекался, даже свидетелем нигде не проходил. Он просто не мог довольствоваться тем, что ему дала природа, и решил, что увеличив свою силу, решит эту проблему.

Гермиона глубоко вздохнула.

— Это делает ситуацию еще отвратительней, понимаешь? Риддл был сумасшедшим, по крайней мере, к концу жизни. Я вижу слишком много преступников, которые просто по сути своей жадные или завистливые люди. Ты тоже это знаешь.

Гарри нахмурился.

— И ты не думаешь, что это, в конечном счете, одно и то же?

— Не понимаю, что ты имеешь в виду.

— Риддл был силен от природы, да. Но он сам довел себя до безумия своей жадностью, завистью, а самое главное — своим страхом. Он хотел быть чистокровным, ну, или хотя бы чтобы к нему относились как к таковому. К тому же мне кажется, что в самом конце его это особо и не интересовало. Он приходил в ужас от одной мысли о смерти и был готов на что угодно, даже на немыслимое, чтобы ее избежать. Что, в общем-то, ярко показывает, насколько он был оторван от собственной человечности.

— Я... это самое точное и проницательное описание его характера, которое я когда-либо слышала.

— Не говори так удивленно, я же не полный идиот, — он уткнулся носом ей в шею.

— Конечно же, это не так. Просто я не припомню, чтобы ты так хорошо что-то формулировал. Мне кажется, — вздохнула она, — часть меня все еще не может привыкнуть к повзрослевшему тебе, по крайней мере, в вопросах твоего интеллекта.

— Ты привыкла, что мы намного отстаем от тебя, — и он поднял руку, когда она попыталась возразить. — Я правда не обижаюсь, Ты определенно умнее меня, хотя мне нравится мысль о том, что этот разрыв сократился с тех пор, как мы покинули Хогвартс.

Она погладила его по щеке.

— Дело даже не в этом, Гарри. Мы всегда просто применяли наш интеллект по-разному. А в Хогвартсе мне казалось, что ты принижаешь свой. Я не думаю, что это было намеренно, но удивительно видеть, как ты "расцвел", — она пожала плечами.

Он кивнул и поцеловал ее в щеку.

— Мы все выяснили? Потому что мне бы хотелось закончить этот разговор как можно скорее, поскольку у меня все еще медовый месяц и мне есть чем заняться, — и провел рукой между ее ног.

Она прищурилась, глядя на него, и хихикнула.

— На данный момент, так и быть, закончим, но как ты понимаешь, я вытрясу из тебя подробности позже, ну или прочитаю отчеты. Только скажи: заклинание на Сохатом сработало так, как планировалось?

— Как по маслу, — съязвил он.

Она не смогла удержаться и фыркнула в изгиб его шеи.

— А теперь твоя очередь, — подбодрила она его. — Я же знаю, что у тебя есть на душе груз от всего, что произошло на этой неделе, да и раньше. Я все понимаю.

Гарри глубоко вздохнул.

— Ты могла бы рассказать мне, чем занимаешься. Я не злюсь, я больше растерян. Я понимаю, что у нас обоих есть вещи, касающиеся нашей работы, о которых мы не сможем поговорить ввиду необходимости конфиденциальности, но это не наш случай. Почему ты решила, что должна заниматься всем этим одна? Или защищать меня от чего-то?

— Я и сама думаю над этим, — медленно произнесла она. — За все время нашей дружбы заниматься поисками информации, разработками планов было в основном моей задачей. Я просто не хотела добавлять тебя стресса, учитывая, что и без этого было с избытком.

— Ладно, это я могу понять. И, к сожалению, тут ты не так уж и неправа, — нехотя согласился он. — Но, Гермиона, мы больше не дети.

— Да, не дети. Но сейчас я люблю тебя гораздо сильнее, чем тогда, и, видимо, из-за этого желание оградить тебя от лишних переживаний просто возросло.

— Мы же дали клятву, что будет вместе, несмотря ни на что, — выдохнул он. — Мы дали клятву.

— Ты прав, и именно поэтому мне очень жаль. Все еще есть некоторые вещи, которые я понимаю здесь, — и она прикоснулась к своей голове, — но их же тяжело принять вот тут, — и прикоснулась к своему сердцу. — Видимо, я все еще адаптируюсь, но это не оправдание моему поступку. Пожалуйста, прости меня.

— Любимая, об этом даже не нужно просить.

— Спасибо. — прошептала она. — Я просто хочу, чтобы мы жили мирно.

Гарри молчал. В другой ситуации он бы сказал что-нибудь, но в ее словах было что-то такое, что казалось благословением, и он решил, что стоит оставить все так как есть. Гермиона нервно сплетала и расплетала пальцы их рук. Прошло некоторое время, прежде чем она поняла, что Гарри играет с кольцами на ее левой руке, задумчиво нахмурив брови.

— Мы никогда не обсуждали о том, как это будет, не так ли? — спросил он. — Я хочу сказать, что мы абсолютно уверены друг в друге, но наши отношения развивались так стремительно, что, кажется, мы пропустили парочку важных разговоров.

— У нас был самый долгий бурный роман в истории, — рассмеялась Гермиона.

Он ухмыльнулся и поцеловал ее в лоб, и по какой-то причине это замечание напомнило ему о вопросе, который он обдумывал.

— Почему ты подумала именно о Сохатом тогда в офисе?

— Честно говоря, благодаря твоим словам о сексуальной магии, — загадочно произнесла она.

— Прошу прощения?

— Просто, когда ты любишь, то делаешь это изо всех сил, Гарри.

— Прошу прощения? — громко рассмеявшись, повторил Гарри.

Гермиона в замешательстве взглянула на него, прежде чем до нее дошла двусмысленность ее слов.

— Гарри Джеймс! — упрекнула его она, хотя вряд ли это имела в виду, учитывая, что на самом деле она не обиделась, это был просто автоматический рефлекс.

Он просто продолжал смеяться.

— Что? Я ничего не сказал!

— Тщательно, я имела в виду тщательно! Ты очень дотошный любовник! Я имею в виду... Я имею в виду... да, но нет!

Гарри практически взвыл, раскачиваясь взад и вперед, и почти столкнул ее с дивана в процессе.

— Гермиона, ты так сильно краснеешь, но ты понимаешь, что я видел тебя всю, правда?

— Я же не об этом, — посмотрела она на него. — Я просто не люблю, когда меня застают врасплох, понятно?

— Как и я, — произнес он, глядя ей прямо в глаза, выгнув бровь.

У нее перехватило дыхание.

— Поняла. Мне правда очень жаль, любимый, — она прикоснулась к его лицу.

— Сохатый? — напомнил он. — Поскольку, возможно, я и не настолько начитан, как ты, но я все же знаю, что патронус — не сексуальная магия, так что будьте добры объясниться, мисс Грейнджер, — и ткнул ее пальцем.

— Конечно же, нет. И это не четкое следствие из одного в другое, — вздохнула она, снова оказавшись в его объятиях. — Я никогда не забуду ту ночь с маховиком.

— Я тоже.

— Не только благодаря тому, что тогда произошло, но и потому, что я не была напугана так, как должна была бы в такой ситуации.

Гарри фыркнул.

— Я знаю. Но теперь, когда я думаю об этом, то понимаю, что была абсолютно уверена, что ты защитишь меня, потому и не колебалась.

— Ты накинула цепочку на наши шеи без задней мысли, — вставил он.

— Да, — выдохнула она. — Поскольку действительно даже не думала. И это был не первый раз, но также и не последний. И когда вчера утром ты стоял передо мной, я почувствовала себя такой глупой. Я же видела, на что способен Сохатый, и стало настолько очевидным, что ты можешь направить его для меня, и по той же причине, я думаю, мы оба уверены, что сможем творить просто восхитительную сексуальную магию, поскольку так сильно любим друг друга.

— Но что насчет Астории? Она, кажется, почувствовала от Сохатого гораздо больше, чем еще кто-то.

— Она — мастер Чар, — пожала плечами Гермиона. — И знала, к чему я стремилась. Большинство людей, как я и говорила, либо слишком привыкли к твоим магическим способностям, либо просто игнорируют их, или же в действительности же не видели, на что ты способен.

Гарри посмотрел вниз и, казалось, обдумывал какую-то мысль. Он буквально прикусил нижнюю губу, но когда поднял глаза, в них заплясали озорные огоньки. Гермиона собралась с духом.

— Так ты хочешь сказать, что когда я вошел в твоей кабинет, ты сразу же подумала о сексе?

Некоторое время Гермиона только и могла, что смотреть на него, пытаясь решить, хочет ли она ударить его, рассмеяться или же переспать с ним. В конце концов, она остановилась на всех трех вариантах, и именно в таком порядке.