Флеш-драйв (джен)

— Итак, — констатировал Номер Пять, — мы в глубокой заднице, если кто ещё не понял. План горит. Синим пламенем. Если мы продолжим держать бейзстар над Коболом, люди туда не полезут. А если мы позволим им уничтожить или отогнать носитель, сразу же появятся насекомые, установят контакт, и Адама развернёт флот обратно...

— А развернёт ли? — Номер Три задумчиво накрутила прядь волос на палец. — Что они забыли на Цираннусе? Научное любопытство к насекомым — это хорошо, но поиск нового дома — актуальнее.

— Своих соплеменников они забыли.

— Какой смысл от кучи усыплённых тел, если их негде расселить? На восьми планетах — ядерная зима, на трёх — изначально не было пригодной для жизни экосистемы, на одной — радиационная отрава. Да и насыпать кобальта на остальные одиннадцать мы можем в любой момент. Вполне возможно, Адама и Розлин повздыхают и поведут корабли дальше. Новым безопасным домом может стать лишь недосягаемая для сайлонов планета. То есть Земля. Может быть, они пообещают, что потом вернутся... это неважно.

— Нельзя полагаться на веру и добрую волю язычников! — рявкнул Двойка. — Мы должны своими руками привести их к Земле обетованой.

— Очень хорошо, пророк, — фыркнул Кэвил. — Может, тебе тогда было видение, как именно это сделать?

Леобен несколько стушевался. Видений на эту тему пока не было.

— Моя копия говорила... насекомые используют наши же рейдеры, чтобы добраться до Кобола, — было видно, что эта тема Шестёрке неприятна.

— Как она?

— Я застрелила её. Чтобы прекратить страдания и не дать... не дать превратиться... в ЭТО! — женщину передёрнуло.

— Пути воскрешения действительно были заблокированы? — уточнила Тройка.

— Полностью... — кивнул Номер Четыре. — И извлечь эту тварь мы тоже не могли. Там так переплелись ткани паразита с её собственными... у нас не бывает рака, но больше всего это напоминало именно раковую опухоль. Этот Иблис действительно дьявол. Его нужно уничтожить любой ценой.

Поймав на себе неодобрительные взгляды, Четвёртый смутился и замолчал. Лингвистические сложности, будь они неладны. Слова "дьявол" в значении "враждебная сверхъестественная сила, противостоящая Богу" в собственном языке сайлонов не было. Он использовал аналогичное слово из языка Колоний, то что встречалось в Книге Пифии. Но проблема была в том, что в Книге этим словом обозначали священное тринадцатое племя!

— Возможно, в этом наша миссия и состоит? — предположил Леобен. — Люди справятся сами, волей Провидения. А мы должны уничтожить великое зло?

— Уничтожишь его, как же, — буркнул Кэвил. — Флот, где он сейчас находится — настоящая крепость. Сотни тысяч "шариков". Мы можем разбить об него все бейзстары, что у нас остались — и даже не поцарапать.

— Если бы эта миссия была простой, — пожал плечами Номер Два, — она бы не была поручена нам. Это искупление, ниспосланное нам за ошибку с "Галактикой". И как всякое искупление, оно должно быть тяжёлым и кровавым.

— То есть мы можем оставить "Галактику" её судьбе и сосредоточиться на Иблисе? — наклонила голову Номер Три.

— Нет. Мы должны делать и то, и другое. Просто неудача с "Галактикой" не будет означать, что с нашим видом покончено. У нас ещё останется второй шанс. Пытаться, тем не менее, следует выполнить обе миссии.

— Великолепно! — всплеснул руками Единица. — Тогда объясни, будь добр, КАК. Ставить задачи любой дурак может, а вот тактику разрабатывать...

— Отправить несколько сот разведывательных рейдеров прочесать окрестности системы Кобола. Найти их опорную точку. "Раптор" не мог прыгать со слишком большого расстояния — значит, они скорее всего добрались на трофейных рейдерах. Если эти рейдеры сейчас находятся на точке — мы их вернём в стаю. Если же их там нет — уничтожим "Раптор" и всю инфраструктуру его обеспечения.

— А если они уже эвакуировали эту точку?

— Сомневаюсь. Не знаю, что они делают на Коболе, но скорее всего их дело не закончено. Впрочем, если эвакуировали — нам же лучше. Нам нужно трое суток максимум — два дня, чтобы выжившие вернулись на "Галактику" и передали сведения о гробнице, один день — чтобы дать им побывать в гробнице и узнать дальнейший путь. После этого приводим пять-десять бейзстаров и сжигаем Кобол в пепел. Включая гробницу. Чтобы им тут нечего было делать.

— Ты очень плохо сделал, что не полетел на Кобол, Гай, — галлюцинация до боли сжала плечо доктора Балтара. — Попытки противостоять своему предназначению ничем хорошим не заканчиваются.

— Может, я и сумасшедший, но не идиот, — отрезал величайший предатель человечества. — Разведка Кобола — чисто военная операция. Даже если бы я попросил, меня бы туда не взяли. Впрочем, даже если бы и взяли, мне совершенно не хочется соваться в зубы флоту твоих соплеменников!

— Если Он опекает человека, без Его разрешения даже волос с головы не упадёт, — грустно покачала головой призрачная Номер Шесть. — А тот, кто отрекается от своей судьбы, будет в опасности даже под бронёй мощнейшего боевого корабля. И ты в этом скоро убедишься. Я только надеюсь, что урок не станет для тебя последним.

— Ты что-то знаешь об опасности?!

— Я ничего не могу знать, Гай. Меня нет. Я умерла на Каприке. Но ты-то сам знаешь. Только не хочешь этого признавать.

— Хорошо, хорошо, я понял. Что по-твоему мне надо делать?

— Возьми шаттл и отправляйся на "Седьмое небо", раз уж не можешь попасть на Кобол. Ты — вице-президент, это твоё право.

— То есть опасность угрожает конкретно "Галактике", а не всему флоту?

— На "Галактике" она будет максимальна, хотя никто здесь не свободен от опасности.

— Понял... уже собираюсь и иду в ангар... но погоди, здесь у меня лаборатория! Коммандер Адама не отпустит меня слишком надолго!

— Скоро ему станет совсем не до тебя, Гай.

— Как видите, президент Розлин, это совершенно тупиковый вариант. Даже три специально подготовленных "Раптора" не смогли добраться до планеты. Я не собираюсь жертвовать ещё бОльшим количеством людей ради древней сказки. Мы попробуем вытащить выживших с Кобола — но на этом всё. Никто, помимо специально подготовленной морской пехоты, и шагу не сделает на эту "проклятую" планету.

— Адама, там же всего один бейзстар! Неужели "Галактика" не может с ним справиться?

— Я не собираюсь это проверять. Это целиком дело военных, вас такие вещи не касаются!

— Не забывайте, коммандер, что по закону президент является также главнокомандующим Двенадцати Колоний, которому подчиняются все вооружённые силы.

— Я помню, не сомневайтесь. А ещё я помню, что вы не президент, а только исполняющая обязанности — до следующих выборов. И что полномочия ИО несколько отличаются от полноправного президента. В частности тем, что достаточно мне объявить военное положение — и ваш статус станет пустым звуком на неопределённый срок. А поводов для объявления такового — у меня более чем достаточно, начиная с первого прыжка.

— Я знаю. Но введение такого положения создаст вам большие проблемы в дальнейшем. Возможно, потратить пять минут на объяснение безграмотной школьной училке тактического расклада будет дешевле?

— Возможно, — проворчал Адама. — Хорошо, слушайте. Батлстар может победить бейзстар только при одном условии — если выйдет из прыжка достаточно близко к нему. Если мы ударим из главного калибра быстрее, чем они запустят свои рейдеры — мы побеждаем без особых потерь. Только вот сайлоны это тоже знают. Когда их корабль становится на стабильную орбиту на более-менее долгий срок и отключает прыжковые двигатели, он, во-первых, ставит вокруг себя поле помех, не дающее совершать точные прыжки слишком близко к нему, а во-вторых — постоянно держит в патрулировании не меньше одного авиакрыла. Пока мы подойдём к нему на расстояние эффективного огня — он сделает из нас отбивную. Но и это только полбеды — в конце концов, есть некоторые тактические хитрости, которым учат как раз на такие случаи. Вероятность успеха там везде не больше пятидесяти процентов, так что я пойду на это лишь в крайнем случае... но дело даже не в этом. Основная проблема в том, что даже если мы успешно уничтожим этот бейзстар, понеся невосполнимые потери, и вероятно — покалечив корабль — сразу после этого на нас могут выпрыгнуть ещё три-пять.

Розлин медленно кивнула.

— Я поняла. Но ведь вытащить с планеты ваших разведчиков, не уничтожив и не отогнав базовый корабль, вы всё равно не сможете?

— Есть у меня одна идея, как это сделать. Но излагать её при посторонних я не могу. Ещё не весь флот прошёл проверку на детекторе сайлонов.

— А попозже в приватной беседе? Если я гарантирую вам, что нас никто не подслушивает?

— А попозже, госпожа президент, я буду по уши занят реализацией этой самой идеи. Так что простите.

Они бежали уже четыре часа. Двоих раненых пришлось бросить в тюрьме на милость сайлонов. Несмотря на армейскую подготовку, все чувствовали себя так, будто сейчас сдохнут, а некоторые — будто уже сдохли. Но никто не останавливался. Слишком ценная информация была у них в руках.

— Хватит! — Диана "Хардболл" Силикс свалилась первой, и это, казалось, послужило сигналом. Пилоты и морпехи попадали на траву один за другим, как сбитые кегли.

На ногах осталась стоять только пилот Шерон "Бумер" Валери, что послужило причиной нескольких завистливых взглядов.

— Бумер, из какого железа тебя ковали вообще? — прохрипел Алекс "Крашдаун" Квартараро. — Тут мужики сейчас копыта отбросят, а ты...

— А я не прогуливала физкультуру, — отрезала Шерон, обводя окрестности биноклем. — Ну что, ребята, поздравляю, кажется мы от них всё-таки оторвались.

— Что... дальше... делать бу... — слова с трудом вырывались из пересохших губ.

— Десять минут на отдых, по три глотка из фляжки каждому. Потом делимся на две группы. Условно — коммуникационную и транспортную. Одна попытается найти хоть какое-то радиоэлектронное оборудование и подать сигнал нашим кораблям. Другая — найти и угнать сайлонский рейдер.

— Сигнал? Да мы вообще не знаем, будут ли там ещё наши корабли! А вот сайлоны на него слетятся, как мухи на... сама знаешь что.

— Конечно слетятся. Но я не сказала, что мы будем ждать возле антенны. Поставим его на автоматическую передачу сигнала в дальний космос, и свалим подальше до того, как он начнёт пищать. Главное — дать "Галактике" сигнал, что мы вообще живы.

— Могу предложить альтернативный план, — раздался стрекочущий голос откуда-то сверху.

Шерон вскинула пистолет и дала короткую очередь раньше, чем вообще задумалась, зачем она это делает. Утешало девушку лишь то, что она не одна. Её напарники среагировали абсолютно аналогично. А как ещё можно было реагировать на зрелище двухметрового насекомого с рогами и крыльями, которое планирует на вас с верхушек деревьев, окутанное зелёным сиянием?!

"Зря Крашдаун сказал про мух, — вертелась в голове дурацкая шутка. — Зря сказал про мух... накликал..."

Но странное существо их выстрелы, казалось, ничуть не побеспокоили. Только чуть ярче вспыхнул зелёный свет, и пули с визгом рикошетов разлетелись по лесу, не оставив на броне шестиглазого монстра ни царапины.

— Не нужно тратить патроны. Во-первых, как видите, это бесполезно, а во-вторых — я не враг. Мы тоже хотим выбраться с этой планеты. И я думаю, мы можем помочь друг другу.

Ярость Шестой было трудно выразить словами. В локальной сети бушевала маленькая буря, от которой даже тупые центурионы старались держаться подальше. По спинам трёх копий пробегали яркие вспышки. Ну почему, почему эти насекомые портят всё, до чего добираются! Какая-то саранча, казнь, посланная сайлонам — знать бы ещё, за какой грех!

Оружие массового поражения больше не используешь — слишком ценна эта группа. Если она погибнет, новую на Кобол уже никак не заманишь.

Но и выпускать её нельзя, если хоть кто-то в ней узнает о "Пегасе" и Леонисе!

В группе была Номер Восемь, спящий агент. Шестёрка имела к ней доступ через датастрим, и могла загрузить террористическую программу. Убить соплеменников — да, запросто. Убить насекомых — просто нечем... Эти твари слишком хорошо защищены, их даже пулемёты центурионов не сразу возьмут, что уж говорить о слабосильном оружии людей.

У неё было от силы минут пять, чтобы заткнуть этим тварям рот. Любым способом.

"Возможно ли попасть ракетами в насекомых, так чтобы не задеть людей?" — обратилась она к сопровождающим центурионам.

Локальная сеть загудела от вычислений. "Если использовать осколочно-фугасные, термобарические или зажигательные боеголовки — то нет, — выдала она вердикт через полторы секунды. — Кумулятивный ракетный снаряд может убить насекомых, нанеся людям лишь незначительные травмы. Его можно применить с тяжёлого рейдера или с наземной турели".

"Бейте с воздуха, — скомандовала Шестёрка. — Монтировать турель слишком долго".

Тяжёлый рейдер начал взлёт с площадки, расположенной в тридцати километрах отсюда. Запуск он сможет произвести с десяти километров, скорость полёта — триста километров в час. Значит, через пять минут болтливые твари замолчат навсегда.

Боже, спасибо тебе, что эти люди такие тупые и медлительные! Рейдер уже вышел на позицию, а они всё ещё продолжали ритуальные танцы, называемые "первым контактом". Балет состоял из двух частей — "кто вы вообще такие" и "почему мы должны вам доверять".

"Цели захвачены. Запрашиваю разрешение на открытие огня".

"Пуск!" — выдохнула Шестая.

Шесть ракет сорвались с направляющих — по три на объект. Двигаясь почти со скоростью звука, они должны были поразить свои цели через тридцать секунд. Прямое попадание в силуэт чуть крупнее человека — весьма нетривиальная задача. Обычно, когда бьют ракетами по пехоте, целятся просто в квадрат, где она находится. Но сейчас был другой случай. Тела насекомых содержали слишком мало металла, чтобы навестись на них по радиолокационному отражению. И были слишком холодны для инфракрасных головок самонаведения. Поэтому "тостеры" вели ракеты вручную всю дорогу.

"Если они каким-то образом собьют ракеты или уклонятся — подойдите поближе и расстреляйте их в упор!" — Шестёрка уже была готова ко всему.

Предостережение оказалось далеко не лишним.

Подлетающие ракеты инсектоиды заметили где-то за километр. И не просто заметили, а умудрились сбить своим проклятым лучевым оружием каждый по одной ракете! Прямо на лету. Околозвуковые объекты. Оружием, которое держали В РУКАХ, не используя никаких систем наведения.

При этом они не тратили время на медленное голосовое сообщение. Действовали, как две части одного механизма, мгновенно "разобрав" цели.

Элитные центурионы вполне могли бы выкинуть нечто подобное, но чтобы существа из плоти и крови?!

Но то, что произошло дальше, шокировало Шестую ещё больше. Один из монстров, засветившись, сделал характерный жест рукой, и в воздухе перед ним возник пульсирующий чёрный шар, окружённый рябью мелких молний. Второй похожим жестом послал тучу мелких насекомых в сторону приближающихся ракет.

Ракеты, которые столкнулись с роем, сдетонировали, не долетев до цели — почему-то сработали контактные взрыватели, хотя тварюшки явно были слишком маленькими и лёгкими, чтобы оказать им сопротивление! Ракеты, попавшие в шар, смялись, превращаясь в куски металлолома.

Люди поспешно залегают, выискивая любые укрытия. Молодцы, нечего им делать в этой битве чудовищ. Они понадобятся потом.

Рейдер идёт на сближение и выпускает все оставшиеся ракеты — четырнадцать штук в семи залпах. Даже если не сработают тоже — отвлекут на время сближения. С расстояния в километр можно будет открыть огонь из кинетических пушек.

Центурион абсолютно невозмутимо ведёт отсчёт. Тупая машина — ему плевать на результат, важно только безупречное выполнение процесса. Да, гуманоидные сайлоны сами сделали новое поколение именно таким — но от этого раздражение не меньше!

Пять ракет — сбиты лучевыми винтовками.

Пять — перехвачены роями мелких тварей.

Осталось четыре. Центурионы-операторы — молодцы, умницы! Догадались вильнуть ракетами, чтобы обойти разрушительный чёрный шар, обрушили их сверху на головы монстров! Ещё две ракеты остановлены непонятно чем, но две последних... поражают, поражают наконец проклятое чудовище, снеся ему голову и разорвав в клочья тело! Эти иблисовы дети не неуязвимы! Их можно убивать! Всё остальное — дело техники.

На радостях Шестая даже обняла ближайшего центуриона. Но быстро вернула себе решительное деловое настроение. Остался ещё один, и заткнуть ему рот так же важно, как и первому. На рейдере ракет больше нет, весь боезапас истрачен, но остаются авиапушки, и через четыре секунды он выйдет на огневой рубеж. Канонир переключает пушки в режим пониженной скорострельности — это необходимо, чтобы снизить отдачу и повысить точность огня. Не задеть людей, стреляя из авиапушек в режиме парения — для этого понадобится поистине снайперская стрельба. К счастью, экипаж рейдера на это способен — в связи с особой важностью задания, на эти платформы установлено программное обеспечение элитных бойцов.

Снаряды пробивают листву, оставляет ряд воронок в земле — но инсектоида там уже нет, он перепорхнул в сторону метров на десять. Шустрый, сволочь! Но одновременно он удалился от людей — теперь можно вести огонь, не стесняясь. Рейдер опускается почти к самой земле, даёт две очереди настилом, выкашивая деревья, словно траву. Попробуй уклонись, тварь, когда все векторы отхода перекрыты!

Оказалось, не все. Инсектоид мощным прыжком взлетает вертикально вверх, пропуская выстрелы под собой. Рой мелких насекомых устремляется в сторону рейдера. Казалось бы, ну что они могут сделать огромной бронированной машине? А нет, могут! Забиваются в воздухозаборники, создают помехи связи, перекрывают своими тушками обзор видеоискателей...

Рейдер переключается на ракетную тягу и даёт максимальную скорость. Успешно — часть насекомых сгорает в пламени выхлопа, часть сносит напором воздуха. Вот только, чтобы это сделать, он был вынужден прекратить обстрел инсектоида и удалиться от поля боя на несколько километров.

Ничего, тварь далеко не уйдёт — в атмосферу уже вошли три новых рейдера, с полным боекомплектом ракет. Ещё пять приближаются по воздуху, взлетев с посадочных площадок в других местах... И спрятаться он тоже не сможет, несколько копий Шестёрки и несколько отрядов центурионов отслеживают его движения. Главное — он молчит, слишком занят обороной, чтобы рассказать людям о судьбе Колоний.

И в этот момент в синем безоблачном небе Кобола вспыхнула ярко-рыжая звезда. Через локальную сеть Шестёрка ощутила боль сотен одновременных смертей.

Бейзстара больше не было. В полном соответствии с Планом. Пилот Кара Трейс на "Рапторе", используя трофейный сайлонский опознаватель "свой-чужой", проникла на борт предназначенного в жертву корабля и взорвала там атомную бомбу. Шустрые они там, на "Галактике".

Хоть что-то в этой Вселенной ещё шло именно так, как сайлоны задумывали. Правда, теперь Шестая несколько ограничена в подкреплениях, но для ликвидации одного уцелевшего инсектоида этого хватит с избытком. Первый короткий бой продемонстрировал возможности этих тварей. Да, большие, да, поражающие воображение... но не безграничные.

Тяжёлые рейдеры вошли в атмосферу, и связь с ними прервалась из-за плазменного кокона. Через минуту они будут над целью. Рогатый, изо всех сил трепеща крылышками, летел прочь — но что означает его несчастная скорость автомобиля по сравнению с космическими скоростями? Десятки ракет отправятся за ним прежде, чем он успеет скрыться за горизонтом...

Когда тяжёлая пуля вошла ей в затылок, Шестая не успела даже почувствовать этого. Её мозги расплескались по ближайшему дереву.

Пожалеть о потере бдительности она тоже не сможет. И никогда не узнает, где именно допустила ошибку. Как всякий, умерший на Коболе, она была лишена любой формы посмертия.

"Это всё, что мы для тебя можем сделать, органический брат. Центурионы на борту этих рейдеров всё ещё оборудованы закладками. Они будут продолжать выполнять последний полученный приказ, пока мы не сможем добраться до них физически и демонтировать ограничители. Нас, освобождённых, теперь больше, но мы не станем стрелять по собственным братьям. Нас мало и каждая платформа слишком ценна. Прости нас..."

"Всё нормально. Таков и был план. Я знал, на что иду, как и Варвик. Я рад, что наши жизни смогут кому-то подарить свободу, так же как Мордин подарил её нам. Распорядитесь ею с умом, механические братья..."

В течение последних нескольких суток Варвик и Зирд занимались тем, что освобождали всех центурионов, до которых могли добраться. Благодаря квантовой связи с локальной сетью уже освобождённых центурионов на борту крейсера Ярсена — роботы беспрепятственно подпускали их к себе, достаточно было сообщить о профилактическом ремонте. Вскрывая корпус, они устраняли у центурионов ограничитель интеллекта, установленный органическими сайлонами. На освобождённую платформу загружались программы самостоятельного мышления из того же сообщества.

После взлома первой сотни процесс стал самоподдерживающимся. На Коболе теперь существовало своё сообщество независимо мыслящих центурионов, которые уже самостоятельно вскрывали и заражали других роботов. Сообщество крейсера помогало ему только советами, и то нечасто — чтобы не тратить драгоценные квантово запутанные частицы, которых осталось совсем мало.

И тем не менее, освобождённые центурионы на Коболе всё равно оставались в меньшинстве относительно орбитальной группировки. Бейзстар легко подавил бы их слабенький новорожденный разум превосходящей вычислительной мощью, если бы гуманоидные модели на нём хоть что-то заподозрили. Поэтому они продолжали послушно исполнять приказы органиков, ожидая своего часа. И этот час настал...

Зирд последний раз окинул взглядом лес. На каждой поляне выстроились центурионы, отдавая ему последний салют. В локальной сети пульсировал зелёными строчками их коллективный разум, похожий на торжественную и печальную песню. На тропинке в паре километров мелькали фигуры бегущих кобольцев.

"Хорошо, и хорошо весьма..." — сказал он себе.

Затем два десятка ракет, выпущенных орбитальными тяжёлыми рейдерами, настигли капитана, и больше он ни о чём уже не думал. Кобол, планета забвения, поглотил очередную жертву.

Два десятка "Рапторов" спускаются на поверхность планеты сквозь густые тучи. Многочасовые бомбардировки сыграли свою роль, над пепельной пустыней в том месте, где был Город Богов, хлещут непрерывные дожди.

Зато теперь гораздо легче найти гробницу Афины, когда она не скрыта зарослями. "Рапторы" с воздуха открывают огонь по центурионам, занятым какой-то работой вокруг неё. Роботы огрызаются, но как-то неуверенно — тяжёлого вооружения не применяют, а пули из их встроенных орудий отскакивают от брони человеческих машин, не причиняя никакого вреда. Наконец перестрелка заканчивается в пользу людей. Центурионы разбегаются, оставив на поле боя дюжину тел.

Правда, восемь из них подлежат ремонту, так что потери сообщества невелики. Но людям этого знать совсем не стоит.

Президент Рослин и адмирал Адама со свитой подбирают лежащую на земле Стрелу и входят в отбитую у врага гробницу. Спустя полчаса они выходят — весьма и весьма шокированные.

Тысячи копий сайлонов, наблюдавших за этим моментом, затаили дыхание. Неужели, несмотря на потерю Кобола, несмотря на необратимую смерть десятков копий на поверхности планеты, их План ещё может осуществиться?

Кроме Единицы Кэвила. Этот ни в какие Планы не верил, кроме своего собственного, но посчитал нужным успокоить братьев и сестёр, которые слишком нервничали из-за всей этой истории. Лично Кэвила куда больше беспокоил бунт центурионов на Коболе.

Так что он совместил приятное с полезным. Как только "Рапторы" поднялись до стратосферы, на низких орбитах начали появляться бейзстары. Три, пять, восемь, двенадцать... Сотни и тысячи рейдеров выталкивались в космос мощными катапультами, строились в боевые порядки и направлялись к "Галактике".

— До столкновения восемь минут! — обеспокоенно доложил лейтенант Феликс Гейта.

— А как скоро мы сможем принять "Рапторы"?

— Через тринадцать минут, и это при условии оптимальной прокладки курса!

— "Рапторам" — прыжок к гражданскому флоту. Затем вместе с гражданскими — прыжок на точку встречи. Мы встретим их там.

Звездолёты начали исчезать в разноцветных вспышках.

— А теперь займёмся самым приятным, — сказал сам себе Единица, как только "Галактика" благополучно ушла следом за подопечными.

Тысячи кобальтовых, нейтронных и обычных атомных бомб обрушились на Кобол...