Тёмный Командир - 2 (джен)

Барти молча проскользнул в тупичок, принеся с собой терпкое ощущение досады. Гарольд мгновенно нашёл взглядом разведчика, несмотря на всю его маскировку.

— Он сменил личину восемь раз, прежде чем аппарировать, — буркнул расстроенно Барти.

Гарольд кивнул, принимая информацию, и покосился на страшно взвинченного Виктора, который метался от стены к стене — встреча с собственным двойником ему душевного равновесия не добавила.

— Только это была «она», Барти, — наконец произнёс Гарольд. — И за ней приглядывали авроры. Шансов захватить метаморфа в таких условиях и не подставить Виктора или Гермиону у нас всё равно не было.

— Простите, командир, — выдохнул Крауч, несмотря на успокаивающий тон. Каждую неудачу он воспринимал как личный промах.

Гарольд покачал головой:

— Возвращаемся. Мы достаточно разузнали.

За это время командир успел убедиться в том, что нелепая вылазка Тонкс была проведена под покровительством аврората. Сей факт, однако, ситуации не облегчал: Министерство или Орден Феникса — в личине врага не было существенной разницы, но предупредить Тома об этом всё же следовало.

Перемещение прошло не так гладко, как планировалось. Гарольд появился почти вплотную к кому-то, по всей видимости, зазевавшемуся на площадке. Спустя мгновение к командиру пришло осознание, кто именно стоял перед ним. Такую концентрацию раздражения вперемешку с беспокойством мог выдавать только один человек.

— А я как раз о тебе думал, — улыбаясь, пробормотал Гарольд куда-то в район ключиц Тёмного Лорда.

Недовольно отстранив супруга от себя на вытянутые руки, Реддл цепко просканировал его на предмет повреждений и только тогда вновь прижал к себе. Командир не смог сдержать смешок, ощутив, что он действительно пытается успокоиться, прежде чем начать разговор: под щекой тяжело вздымалась грудная клетка, но мерное дыхание, ожидаемо, не возымело ровно никакого эффекта.

— Сколько раз я просил ставить меня в известность, когда ты куда-то уходишь? — процедил сквозь зубы Том, сжимая плечо супруга.

— Ты был так занят с утра, — Гарольду пришлось задрать голову, чтобы видеть его лицо. — Тем более… мы ненадолго.

— Ненадолго, — багровые глаза опасно сузились, и Том оттолкнул его от себя. — Ты больше не выходишь из менора. Пока я всё не исправлю.

Тёмный Лорд устремился прочь. Гарольд, не в силах осознать его последние слова, ошарашенно оглянулся на Виктора и Барти, которые так и стояли, застыв за его спиной — те недоумённо пожали плечами. Лишь через несколько секунд, когда раздробленная картинка соизволила наконец собраться в целую, командир, чертыхнувшись вполголоса, поспешил вслед за супругом.

— Подожди, Том, — Гарольд смог нагнать его только у самого выхода из подземелий. — Что случилось-то?

Кожу опалило отчаянной яростью, но Тёмный Лорд не остановился, размашистым шагом направляясь к лестнице. Все попытки Гарольда вытянуть из него хоть какие-то разъяснения будто разбивались о невидимую стену, но он упрямо продолжал идти за Томом, пока не очутился в его рабочем кабинете.

— Ну и? — Гарольд недовольно скрестил руки на груди, наблюдая, как Реддл кружит по комнате от одной стопки бумаг к другой.

— Что? — раздражённо выплюнул тот, взмахом руки отправляя нужные документы на стол.

— Что у тебя случилось, Том? — терпеливо протянул командир, едва успев увернуться от стаи свитков, нырнувших в открытый ящик. — Если не ответишь по-хорошему, мне придётся тебя заколдовать.

Уголок губ Тёмного Лорда дёрнулся вверх: видимо, Том находил этот вариант развития событий забавным, но уже в следующее мгновение он вновь стал серьёзным.

— Скитер что-то раскопала, — мрачно отрезал он. — Давно пора уже было её…

— Устранить? — хмыкнул Гарольд и ехидно продолжил: — Серьёзно? Ты навёл всё это безобразие из-за Риты Скитер?

— Если бы кое-кто появился на завтраке, то не был бы сейчас так спокоен.

Гарольд закатил глаза и плюхнулся в гостевое кресло; хохот буквально разрывал ему грудину, пытаясь вырваться наружу. Нет, он, конечно, как никто другой знал о мнительности Реддла, но до такого масштаба тот ещё на его памяти не доходил.

— Не будет ли милорд столь благосклонен, чтобы поведать своему недостойному супругу причину помутнения его ясного рассудка?

Том одарил веселящегося командира тяжёлым взглядом, но через пару мгновений кинул тому на колени свёрнутую утреннюю газету. Гарольд скептически расправил «Ежедневный Пророк», пробегая глазами анонсы статей, пытаясь угадать, что именно так взволновало супруга.

— Тринадцатая, — услужливо подсказал Реддл, отходя к окну.

Гарольд рывком раскрыл указанную страницу и недоверчиво зачитал заголовок:

— «Дамблдор. Наконец-то вся правда»?

— Читай-читай, — махнул на него рукой Том, не поворачивая головы.

Над статьёй красовалась фотография очень знакомой дамы — Рита Скитер совсем не изменилась за то время, что прошло с их последней встречи — женщина с искусно завитыми светлыми волосами жеманно поправляла пальчиком с длинным пурпурным ногтем украшенные драгоценными камнями очки и скалилась в обворожительной улыбке. Командир припоминал, что какое-то время назад Скитер со скандалом ушла из «Ежедневного Пророка», найдя себе местечко в небезызвестной «Придире», но данная статья представляла собой интервью, где Рита выступала, против своего обыкновения, гостем, анонсирующим выход в свет новой книги: «Жизнь и обманы Альбуса Дамблдора». Гарольд для профилактики ещё несколько секунд посверлил напряжённую спину Реддла взглядом и послушно углубился в чтение, так и не получив никакой реакции. Он абсолютно не понимал, как подобные новости смогли довести Тома до точки кипения в такой короткий срок, пока вдруг не зацепился взглядом за своё имя… прошлое имя.

«Я спросила Риту, какой сюрприз, по её мнению, будет самым сногсшибательным, но она лишь рассмеялась.

— Бросьте, Бетти, я не собираюсь пересказывать основные моменты моей книги до того, как её начнут раскупать! Однако могу пообещать, что всякого, кто продолжает верить, будто Дамблдор был чист и бел, как его борода, ожидает горестная утрата иллюзий.

— Ходят слухи, что ваша книга будет разоблачающей не только для почившего Дамблдора, но ещё и для ныне живущих людей.

— О да! — хитро улыбается Рита. — Я рада, что эти слухи дошли и до вас. Скажу лишь одно: я уверена, что читателям будет крайне интересно узнать о судьбе некоторых известных учеников Дамблдора.

Я спрашиваю у Скитер, имеет ли она в виду мистера Гарри Поттера, о тесных отношениях которого с бывшим директором Хогвартса народ не устаёт говорить.

— О, мистер Поттер — это лишь маленькая торчащая ниточка, — смеётся Рита. — Стоит только потянуть за неё, как распускается всё полотно, за которым спрятан целый дракон! Не буду забегать вперёд, но я бы сказала вот о чём. Немногие, наверное, помнят ту тёмную историю с другим дамблдоровским «любимым учеником»… Я говорю, конечно же, о Гарольде Хейзе, героически, но таинственно погибшем в начале прошлой войны. Какое удивительное совпадение, что они оказались тёзками, правда?»

Гарольд медленно поднял голову, тут же столкнувшись с внимательным взглядом Тома. Уйдя с головой в статью, он даже не заметил, когда супруг успел занять своё кресло.

— Всё ещё считаешь мои действия — как ты там выразился? Безобразием?.. — ядовито поинтересовался Реддл.

— Вряд ли она могла…

Гарольд замялся, пытаясь подобрать верные слова.

— Скитер явно намекает на связь между Поттером и тобой, если ты не заметил, — отрезал Том.

— Даже если это так, — командир вздохнул. — Обнародование сего факта никак не повлияет на нас.

— Ты так уверен?

Гарольд застыл на месте. В голове ясно вырисовывался истинный масштаб последствий. Аврорат развернёт настоящее расследование, поднимая все поттеровские связи: под ударом окажется не только Гермиона, но и все, кого он знал… включая даже Дурслей, с которыми было слишком мало осторожности. Командир нахмурился и бросил быстрый взгляд на Тома. Вот только почему его так сильно взволновал этот факт? Да, Тени и сам Поттер станут ценными трофеями, но…

— Ты думаешь, она могла докопаться и до тебя, Реддл? — усмехнулся он, наконец, зацепившись за единственно верную ниточку.

Тёмный Лорд смерил супруга нечитаемым взглядом.

— В мои планы не входит обнародование нашего прошлого, Гарольд, — заметил он ледяным тоном. — Как и очернение лика Избранного, если ты помнишь.

Командир хмыкнул. Реддл действительно приготовил несколько схем их дальнейших действий после победы, но самые удачные и перспективные из них предполагали выход в свет Мальчика-Который-Выжил. Именно поэтому Гарольд до сих пор не мог полностью отказаться от текущей в нём новой крови.

— ...захватят Скитер. Останется уничтожить весь материал, идущий в печать.

— Нет, — вернувшись из своих мыслей, командир резко прервал мрачные размышления Реддла и, не давая ему возмутиться, добавил: — Для начала надо выяснить, как много она смогла раскопать, и что из этого может нам навредить. Показательная казнь только подогреет интерес общественности.

Том не ответил, но и пресекать инициативу пока не спешил.

— Скитер принципиальна, но жадна до информации, — продолжал увещевать Гарольд. Перегнувшись через стол, он привычно коснулся лба супруга своим, пытаясь передать ему хоть толику спокойствия и уверенности. — Думаю, я знаю, как уговорить её пойти на компромисс.

Выходя из кабинета Тёмного Лорда некоторое время спустя, Гарольд едва не налетел на Марка, мыслями пребывая явно не здесь. Сколько времени он уже сидел у двери, командир точно сказать не мог, но был весьма удивлён, что парень вообще выбрал столь странное место для отдыха.

— Наверху магии больше, — пожав плечами, пояснил он, прижимая к себе яйцо виверны, закутанное в нечто пушистое и тёплое. — Мне друг сказал, что это очень важно.

Командир участливо покивал, мысленно благодаря древние чары на кабинете, не позволявшие ни единому звуку выйти за его пределы при запертой двери. Гарольд невольно улыбнулся: его план был одобрен по всем пунктам. Оставалось лишь вытащить нужного человека, который идеально подходил для выполнения задуманного.

Стоило командиру скрыться за поворотом, как Марк осторожно поднялся с пола, придерживая ценную ношу. Сдвинув в сторону пушистый шарф, Марк внимательно осмотрел скорлупу, «пёрышки» на которой едва заметно переливались. Убедившись, что яйцо впитало достаточное количество магии, он привычно примотал его к своему животу — поддержание нужной температуры также было крайне важно.

Свежий ветерок приятно ерошил волосы, а солнце ощутимо припекало — едва минул полдень. Забежав в зверинец и разжившись свёртком, в который Нафаня заботливо упаковал «лёгкий перекус», Марк поспешил к кромке леса, что обрамлял поместье со всех сторон. Тень окутала его влажностью и прохладой, как только он вступил на неприметную тропинку.

Идти не пришлось долго — вскоре парень вышел на знакомую прогалинку. Его друга ещё не было на месте, и Марк порадовался, что наконец смог прийти раньше него. Разложившись у корней дерева, он приготовился ждать.

Кусты на другой стороне прогалины зашуршали, стоило только заскучавшему Марку откусить кусочек от своего сэндвича. Всего через несколько секунд из них показалась исполинская фигура мужчины с торчащими во все стороны волосами и всколоченной бородой, скрывавшей половину лица.

— Хагрид! — тут же замахал другу Марк.

Полувеликан широко заулыбался, тщетно пытаясь отряхнуться от налипшей всюду листвы.

— Здорово, Марк. А ты чего это так рано сегодня?

Парень лишь пожал плечами. В пару больших укусов прикончив сэндвич, он нетерпеливо отряхнул руки и отвязал от пояса яйцо. Хагрид, тут же позабыв обо всём на свете, потянулся к нему.

— Ох, вот и ты, маленькая наша, — проворковал он, с благоговением оглаживая серебристые чешуйки.

— Как думаешь, скоро уже? — подавшись вперёд, спросил Марк.

Хагрид закивал головой:

— Пёрышки вон — видишь? Уже начали расходиться помаленьку, — он приблизил яйцо к самым глазам. — Стало быть, скоро раскроется оно, так-то. Твои знакомые, видать, сильные очень — смотри как быстро пошло всё!

Вдруг Хагрид встрепенулся и серьёзно посмотрел на Марка:

— Тебя же там… никто не обижает, так ведь?

Марк удивлённо заморгал, но тут же замотал головой:

— Что ты, Хагрид! Господин очень добр ко мне, да и все остальные очень хорошие.

— Хороший человек не будет себя Господином величать, — проворчал Хагрид, с беспокойством оглядывая паренька, что так сильно напоминал ему Гарри.

При этих мыслях к горлу подкатил ком — полувеликан прерывисто вздохнул и шмыгнул носом. Всё произошло так быстро… Слишком много смертей. Одна за одной. Хагрид прекрасно помнил ту ночь, когда он решил покинуть Хогвартс: до сих пор перед глазами то и дело вспыхивали тёмные фигуры и отблески огней в их круглых линзах. Хагрид знал — следующими в списке жертв страшных магов будут его паучки, но сколько бы он ни молил Арагога бежать вместе с ним — акромантул был непоколебим. Не воспринимая магов как серьёзную угрозу, он совершенно не желал вести в неизвестность всю колонию.

Хранитель леса явился так же неожиданно, как и всегда. Одного присутствия чёрного единорога хватило, чтобы Арагог нехотя, но согласился с доводами того, кто вырастил его. Акромантулы отправились на поиски нового гнезда, впервые покидая пределы защиты Хогвартса. Единорог направлял их, изредка показываясь между деревьями или вдалеке, но никогда не подходил близко к колонне.

Новый дом они нашли около недели назад: идеальный овражек у скал, со всех сторон окружённый диким лесом, внутри которого обнаружился проход, ведущий в пещеры. Хагрид был счастлив и смертельно расстроен одновременно — он больше не мог так часто навещать Арагога. Чем больше он думал об этом, тем сильнее ему хотелось остаться здесь и жить в колонии. И когда старейший акромантул вдруг озвучил его собственные мысли, Хагрид немедля согласился. Ничто более не держало его в Хогвартсе. Не было ни Дамблдора, ни Грошика… и даже Гарри без вести пропал.

Ещё через несколько дней Хагрид наткнулся на мальчишку, беседовавшего с чёрным единорогом на одинокой прогалине. Марк оказался настолько похожим на Гарри, что полувеликан сперва подумал, что его дурачат. Хранитель леса одарил его долгим взглядом, а после — бесследно исчез и с того времени больше не показывался.

— Хагрид, ну чего ты? — мягко улыбнулся Марк, заметив, что глаза полувеликана наполняются слезами. — У меня самые чудесные друзья. Вот бы тебя познакомить! Уверен, они тоже будут очень рады… Барти и даже ком…

Марк вдруг зажал себе рот ладошкой. Создатель его не раз предупреждал, чтобы он не упоминал ничьи имена в сторонних разговорах. Хагрид же, напротив, выглядел заинтересованным неожиданными откровениями. Он уже пытался разузнать, в какой семье нашёл свой приют его новый друг, но тот держался очень стойко. Единственное, о чём догадывался Хагрид — что Марка, по всей видимости, приютили скрывающиеся от Того-Кого-Нельзя-Называть чистокровные: парень упоминал домовых эльфов и ещё какого-то Господина.

— Прости, Хагрид, — Марк виновато опустил глаза. — Я не должен этого говорить… Иначе плохие маги могут нас найти, и случится что-то очень нехорошее.

— Ты это верно говоришь. Времена нынче неспокойные, — вздохнул Хагрид, беспокойно озираясь по сторонам.

Сейчас он понимал, что не сможет вернуться в Хогвартс, даже если сильно захочет. Судя по недавней газете, притащенной ему Марком, школу полностью захватило Министерство, а периметр ныне охранялся аврорами и теми магами, истребляющими всех, кого признают «опасными магическими существами». Хагрид не хотел даже думать о том, что и он может оказаться в «чёрном списке» из-за своего происхождения, но подобные мысли проскальзывали в его голове довольно часто.

Если бы только Дамблдор был жив…

* * *

Регулус встрепенулся и распахнул глаза; взгляд его тут же метнулся к мерцающей диагностической сети. И когда он успел задремать? Северус мирно спал под действием чар: на этом этапе восстановления было важно, чтобы пациент находился в покое. Уже несколько суток кряду за ним приходилось неотрывно следить в одиночку. Главный виновник столь безобразно выполненного воскрешения — и Регулусу было почти наплевать на то, что успешное возвращение души в родное тело из-за Грани приравнивалось к чуду даже в определённых кругах — отсиживался где-то в стороне, не горя желанием встречаться с волной благодарности пациента повторно.

Конечно, Блэк понимал, что Мстислав в действительности мало чем мог помочь Северусу в данный момент, но раздражение, наложенное на недосып, копилось в геометрической прогрессии. Был бы здесь дед… Уж он-то смог бы поднять зельевара на ноги в самые кратчайшие сроки. Регулус в этом не сомневался даже ни на мгновение, вот только даже одна мысль об Арктурусе Блэке всколыхнула новую волну раздражения. Если бы тот не сбежал так поспешно, бросив ученика на произвол судьбы…

По зелени переплетающихся нитей над правой рукой Северуса вдруг пробежала фиолетовая искра, Блэк моментально подскочил с места, напряжённо всматриваясь в то место, где, как ему показалось, произошло отклонение. Несколько минут прошли в тишине — странный эффект не проявлял себя, однако, стоило Регулусу облегчённо выдохнуть и опуститься на стул, как фиолетовые отблески вновь расплылись по плечу зельевара.

Зашипев сквозь зубы, Блэк подскочил к пациенту, обогнув его с другой стороны. Кожа и мышцы разошлись, повинуясь кончику волшебной палочки, открывая доступ к куда более тонкой магической сети, опутывающей каждого мага. Зажав палочку в зубах, Регулус склонился над товарищем, тело которого упорно отвергало его. Работать приходилось руками — соединяя одному ему видимые нити, Блэк вплетал кровь, магию и душу в единую систему.

Прерывистый вздох вырвался быстрее, чем Регулус успел его погасить. Колдовство уже в который раз за эти сутки выжигало его изнутри. Будто бы тысячи тонких игл впились во всё тело от кончиков пальцев на ногах и до корней волос, впрыскивая едкую кислоту. Жар стекался к рукам, омывал сердце и плескался где-то в горле, но Регулус был готов к этому.

Пальцы, вымазанные в чужой крови, чуть подрагивали, когда рана на теле Северуса, наконец, закрылась без каких-либо следов. Регулус, поджав губы, поспешно отчистил руки. Дыхание его сбилось, как от долгого бега. Он так и не смог завершить обучение в то время, когда это нужно было сделать. Будь он полноценным некромантом, всё это удавалось бы ему гораздо легче… и безболезненнее. Регулус с силой сдавил переносицу. Ничего. Он всегда выдерживал. И сейчас, если он будет хоть немного полезен…

На периферии неумолимо мелькнуло что-то фиолетовое. Регулус сухо сглотнул. Клякса отторжения медленно расползалась по мертвенно-бледной стопе.

— Регулус, ты здесь? — знакомый тягучий голос заставил его вздрогнуть.

В лазарете царил полумрак, разгоняемый лишь призрачным зелёным свечением. Он вновь задремал. Руки будто бы до сих пор ощущали обжигающую кислоту, что растекалась по сосудам, а кожа на пальцах высохла и потрескалась от многочисленных очищающих заклятий.

— Беллатриса, — Регулус поднял голову, вдруг осознав, что незваная гостья стояла совсем близко к нему. — Что тебя привело сюда?

Женщина не ответила, лишь недовольно взмахнула палочкой, активируя магическое освещение.

— Так ничего без меня не можешь? — ехидно возвестила она. — Маленькому Регу уже даже лень свет сотворить… Или ты здесь прохлаждаешься, отлынивая от дел?

Руки запоздало метнулись к лицу, тщетно пытаясь прикрыть разом заслезившиеся от яркого света глаза. Белла прищурилась и перехватила брата за кисть.

— Это что у тебя?.. Кровь?

Наконец, совладав со зрением, Регулус тоже заметил, что руки его покрывали уже засохшие бордовые подтёки. Видимо, сон сморил его быстрее, чем он сумел сотворить очередное очищающее. Последнее, что он помнил, было сигнальное заклятие, которым он связал диагностические чары и себя, дабы не проспать критическое состояние вверенного ему товарища.

— Не стоит твоего беспокойства, — пробормотал Регулус, уничтожая неприятную корочку взмахом палочки. — Она не принадлежит мне.

Белла скептически поджала губы, покосившись на неподвижное тело, накрытое тонкой простынёй и зеленоватой сетью чар, и скрестила руки под грудью.

— Зачем ты пришла, Белла? — отчаянно пытаясь держать глаза открытыми, спросил Регулус. — Я несколько занят, как ты уже могла бы заметить.

Она фыркнула и, подтянув к себе стул магией, присела возле брата, явно не намереваясь уходить.

— Раньше ты всё время просил: «Посиди со мной, Белла, не уходи», — передразнила его Беллатриса.

— Не припоминаю такого, — скривился Регулус. — Сколько же мне было, лет пять?

— Семь, — закатила глаза она, но вдруг окинула брата серьёзным взглядом. — Давно ты спал? Выглядишь на полпути к смерти…

Он не ответил. Поднявшись со своего места — затёкшая спина жалобно хрустнула — Регулус попытался было обойти больничную кровать, но едва не запнулся о стоявшую неподалёку ширму, когда его ощутимо качнуло в сторону.

— Сиди, — хлёстко выплюнула Беллатриса, мгновенно возвращая брата на стул. — Инфернал и то резвее передвигается. Если помощь нужна, так и скажи… как маленький.

Регулус удивлённо рассматривал кузину, которая не только первая пришла к нему после длительного и весьма прохладного перемирия, но и проявляла искреннюю заботу. По крайней мере, как умела.

— Вряд ли ты пришла, чтобы просто отчитать меня, — он криво усмехнулся. — Разве не ты тихо ненавидела меня все эти годы?

Повисло молчание. Белла вновь опустилась на стул, разглаживая подол платья. Идеально ровная спина была напряжена до предела, а пальцы судорожно сжимали какой-то прямоугольный свёрток, который Регулус сразу не приметил.

— Я подумала, — Белла отвернулась в другую сторону, — может быть Блэкам стоит держаться вместе. Раз уж мы все оказались на одной стороне, — она скрипнула зубами, словно эти слова причиняли ей нестерпимую боль. — И я не ненавидела тебя, всего лишь немного… в отличие от Сириуса, конечно.

Искоса бросив взгляд на брата, Белла чуть было не подавилась возмущением. Негодяй не только вывел её на такие откровения, которые она держала в себе с самого ухода из родового гнезда Блэков, но и посмел просто уснуть посреди них! Белла уже было потянулась к волшебной палочке, но вдруг одёрнула себя. Внимательный взгляд отметил тени, пролёгшие под глазами Регулуса, и изнемождённый вид. Беллатриса покачала головой — он всегда был таким. Даже в детстве, заливаясь слезами, Регулус наотрез отказывался выдавать причину своего расстройства. Глубоко вздохнув, она взмахнула палочкой. Брат даже не поморщился во сне, когда Беллатриса отлевитировала его на соседнюю кровать.

Она всегда завидовала ему. Родовое ремесло могло передаваться только по мужской линии, и, несмотря на все уговоры и истерики, Беллатрису ждала лишь одна участь — стать выгодной женой для чистокровного мага. Даже дедушка Арктурус не поддавался на уговоры любимой внучки. В их семье не было продолжателей рода — все трое детей оказались девочками, и все детские планы Беллы по «наблюдению за обучением брата» разбились с появлением в семье Нарциссы. Однако дяде Ориону с супругой повезло больше — двое здоровых мальчишек дали надежду на продолжение линии Мастеров Некромантии рода Блэк.

С появлением Сириуса, а потом и Регулуса Беллатриса не только перестала быть любимой внучкой, но и отодвинулась по значимости ещё ниже, уступая место двоюродным братьям — потенциальным обладателям дара. Она завидовала им больше, чем кому бы то ни было, но одновременно с этим у неё появился шанс. Уж никакие сопливые мальчишки не могли бы утаить от неё секреты обретения мастерства.

Первым в списке жертв оказался Сириус. Он был старше и, как показала проверка, унаследовал родовой дар в полной мере, в отличие от своего брата. Вот только у самого Сириуса были совершенно другие планы на свою жизнь. Белла часто слышала, как кричала на него тётя Вальбурга, когда она, в очередной раз напросившись в гости к дедушке, играла с Регулусом, который ещё не достиг нужного возраста и силы для обучения. И вскоре ненависть к его зазнавшемуся старшему брату пересилила зависть. Как он мог так легко отказываться от того, чего она желала больше жизни?

С Регулусом такой промашки, к счастью, не вышло. Маленький плакса настолько привязался к сестричке, что готов был сделать для неё всё, что угодно. Родовое ремесло давалось ему трудно, но память была блестящая. И уже через несколько «уроков» Беллатриса ощутила абсолютное счастье — у неё начало получаться. Все упражнения, которые пересказывал ей Регулус, она выполняла так легко и естественно, будто бы была рождена для этого.

Их раскрыли слишком быстро. Мать потом долго плакала, пытаясь объяснить неразумной дочери, какой риск она брала на себя, но Белла после разгрома от дедушки окончательно замкнулась в себе. Самый родной для неё человек, который ни разу дотоле не повышал голос, кричал так, словно она совершила смертный грех. Наверное, в глазах главы рода так и было; никто и не внял доводам семнадцатилетней девицы. Белла знала, на что шла. Она не хотела детей — она отчаянно желала быть колдуньей. Такой, чтобы слава древнейшего и благороднейшего рода Блэк гремела по всем магическим уголкам мира.

Ещё через год её выдали замуж.

Она вернулась в родовое гнездо лишь однажды, когда вся семья провожала уезжавшего из страны Арктуруса Блэка, последнего официально зарегистрированного Мастера Некромантии. Не в силах и дальше оставаться в подполье в связи с новыми законами Министерства, опасаясь того, что своим присутствием он навлечёт на семью беду, дед передал все полномочия главы рода своему сыну — Ориону — и бесследно исчез.

Оставить свёрток оказалось так сложно, будто бы он намертво врос в пальцы. Белла прекрасно знала, что скрывалось под плотной бумагой. Свой дневник и прощальное письмо дед оставил на кровати Регулуса, надеясь, что тот найдёт его по возвращению из Хогвартса. Беллатриса тогда украдкой заметила, как Арктурус выходил из комнаты внука. Они в тот день долго беседовали, сидя на лестнице, словно и не было всех этих лет и того скандала. В какой-то момент Белле даже показалось, что дед заберёт её с собой, избавит от официоза, бесконечных вопросов о наследнике… и от мужа. Но этого не случилось.

Беллатриса пробралась в комнату Регулуса позднее. Она и по сей день не могла себе ответить, почему не раздумывая схватила свёрток, и почему так и не решилась его открыть. Ей просто отчаянно хотелось оставить этот прощальный подарок деда себе. И вот теперь…

Регулус дёрнулся, но не проснулся, когда она положила свёрток рядом с ним. Белла не была уверена, сможет ли он простить её, но после слов той навязчивой девицы просто не могла и дальше хранить чужой подарок. Даже за надёжными дверями Гринготтса.

— Они же ничего без нас сами не могут, — смеётся страшно прилипчивая девица, представленная гоблинами как мастер новейших защитных чар. — Вот поэтому-то мы и должны всегда защищать наших братишек. Ты со мной не согласна, родная?

Этим вечером покидая Слизерин-менор, Беллатриса вдруг остановилась у ворот и оглянулась. Даже если Регулус в конечном итоге возненавидит её за это, дышать всё равно стало много легче. И как только она раньше этого не замечала?