Что бы мы делали без Розмерты? (гет)

Примечания:

С удивлением обнаружила, что за этой работой пристально следят в ВК-сообществах — реагируют на выход новых глав, размещают ссылки, комментируют. Это очень неожиданно и приятно, спасибо за внимание)

Спускаясь в Большой Зал на обед, МакГонагалл всё ещё размышляла над словами Поппи. Та не сказала ей ничего нового — Минерва и сама видела, что с Гермионой в последние дни что-то происходит. Внутреннее чутьё подсказывало ей, что это, скорее всего, не связано с какими-то личными проблемами, но спросить об этом в лоб она, естественно, не могла, поэтому решила пока просто понаблюдать за Снейпами. Однако сделать это во время обеда толком не удалось, потому что всё внимание Минервы против её воли было приковано к слизеринскому столу, за которым то и дело раздавались взрывы хохота, и вообще царило какое-то непривычное возбуждение. От неё не укрылось также и то, какие взгляды бросали «змеёныши» на преподавательский стол, а конкретно — на директора и его супругу.

Озарение пришло мгновенно, и, сложив все факты, МакГонагалл поняла причину, по которой Гермиона чувствовала себя не в своей тарелке. И, с одной стороны, в этом не было ничего необычного — практически каждый молодой и неопытный преподаватель сталкивается с разного рода проблемами в начале своей карьеры. Но, с другой стороны, профессор маггловедения Снейп — это та самая Гермиона Грейнджер, которая в свои двадцать два имеет такой послужной список, что можно не сомневаться — ей по плечу справиться с любыми трудностями, в том числе и с неприятием жалкой кучки семикурсников-слизеринцев.

— Гораций, я что-то пропустила? — МакГонагалл повернула голову к сидящему слева от неё Слагхорну. — Что это за бурное веселье?

— Насколько мне известно, никаких особых поводов для радости сегодня нет, — развёл руками тот. — Но разве в столь юном возрасте для смеха нужен какой-то повод? Это молодость, дорогая Минерва, молодость… — мечтательно закатил глаза старик.

— Разумеется, — легко согласилась МакГонагалл, продолжая буравить взглядом слизеринский стол, — но что-то мне подсказывает, что у этого оживления всё же есть причина. И знаешь, Гораций, если мои подозрения подтвердятся, твоим весельчакам скоро будет не до смеха.

* * *

Проводив Вогтейла, Корн сделал себе кофе и уселся с чашкой на широкий подоконник. Единственное окно его крохотного офиса выходило на оживлённый перекрёсток Косого и Лютного переулков, и, бесцельно наблюдая за снующими туда-сюда магами, Ник принялся размышлять о том, как ему поступить с Грейнджер.

Он понимал, что просто написать Гермионе письмо и изложить в нём свою просьбу — плохая идея. Важные дела так не делаются, а значит, нужно встретиться лично, обстоятельно поговорить, привести нужные аргументы и постараться убедить её. В том, что у него это получится, Ник почти не сомневался — даром убеждения он владел в совершенстве. Но основная проблема, на его взгляд, состояла в другом — действовать за спиной её супруга было бы неправильно. Это не понравилось бы ни одному мужчине, а уж Снейпу тем более. И хотя Ник сказал Мирону, что вряд ли Грейнджер будет спрашивать разрешения у мужа, на самом деле он не мог быть в этом уверен, а разлада в только что созданной семье он совершенно точно не хотел. Поэтому, взвесив все «за» и «против», стилист принял показавшееся ему единственно правильным решение.

Он напишет письмо не Гермионе, а Снейпу, и попросит о встрече с ними обоими.

А там будь что будет.

* * *

Сразу после обеда, воспользовавшись «окном» в расписании, МакГонагалл вызвала к себе своих префектов и уже через несколько минут во всех подробностях знала о том, как ведут себя слизеринцы на уроках у Гермионы, во всяком случае, на сдвоенных занятиях Слизерин-Гриффиндор. Её подозрения полностью подтвердились, а особенно ей не понравился дерзкий демарш этой нахалки Коллинз, посмевшей в открытую, при всех поставить под сомнение необходимость маггловедения в Хогвартсе и тем самым унизить молодого преподавателя.

Отпустив старост, Минерва задумалась. На Горация не было никакой надежды, да он бы и не смог воздействовать на своих студентов, особенно семикурсников — Слагхорн сильно сдал в последние годы и старался ни во что особо не вмешиваться. Поэтому действовать нужно было самой, причём так, чтобы ни Гермиона, ни Северус ничего не заподозрили.

Долго думать не пришлось — в окно постучалась министерская сова, и, впустив птицу и прочитав письмо, Минерва сверилась с завтрашним расписанием Слизерина и довольно улыбнулась.

Что ж, посмотрим, будет ли завтра за «змеиным» столом так же весело, как сегодня. А сейчас надо найти Северуса и поговорить с ним насчёт приглашения Поттера.

* * *

— Это ещё зачем? — Снейп отложил бумаги и с подозрением уставился на МакГонагалл. — Поттер решил осчастливить своим вниманием и подрастающее поколение? Ему что, мало всеобщего обожания?

— Поттер ещё ничего не знает, — терпеливо начала объяснять Минерва. — Это желание игроков — они хотят, чтобы мы организовали что-то вроде мастер-класса с его участием. И лично мне эта идея сразу же показалась стоящей. Почему бы и нет, Северус?

— Ну хотя бы потому, что квиддич существовал ещё до Поттера, хочет он того или нет. С чего вообще все решили, что он — суперзвезда? И потом, мы же как-то обходились без его мастер-классов раньше, ведь так?

— Безусловно, но…

— К тому же, — не дал ей договорить Снейп, — этот прецедент рискует превратить закрытую школу в проходной двор, Минерва. Тебе известно, как серьёзно пострадала защита замка, и каких трудов нам с Филиусом стоило её обновить. Через ворота могут проходить лишь учащиеся и преподаватели, а открывать Поттеру камин я не собираюсь. Для меня, как для директора, безопасность студентов превыше всего.

— Совершенно с тобой согласна, Северус, — неожиданно сдалась МакГонагалл. — Нет так нет, обойдёмся. Но знаешь, в данном случае я действую не столько в интересах команды своего факультета, сколько в интересах особы, которая небезразлична нам обоим.

Снейп вскинул брови и снова впился взглядом в своего зама. Кажется, он начал понимать, к чему клонит МакГонагалл. А та, вздохнув, продолжила:

— Не знаю, поверишь ты мне или нет, но дело здесь вовсе не в квиддиче, а в том, что Гермиона, как мне кажется, была бы рада увидеться с друзьями. Ведь пока Поттер будет занят на поле, она сможет провести время в компании мисс Уизли, но если ты против, то и говорить нечего.

Женщина картинно развела руками, поднялась с кресла и направилась к выходу, но не успела она сделать и шага, как услышала:

— Думаю, мы могли бы пригласить мистера Поттера, Минерва. Действуй по своему усмотрению.

Воспользовавшись тем, что Снейп не видит её лица, МакГонагалл удовлетворённо улыбнулась, и этой улыбке могли бы позавидовать все чеширские коты, вместе взятые:

— Как скажешь, Северус.

* * *

— Я думала, этот день никогда не закончится. Полное расписание плюс проверка тестов у пятого и седьмого курсов, — устало произнесла Гермиона, входя в апартаменты директора и буквально падая в руки мужа. — Прости, я помню — ни слова о работе… боже, как хорошо…

Она вжалась щекой в его грудь, закрыла глаза и едва не замурлыкала от удовольствия. Его объятия дарили ей защищённость, тепло и какое-то железобетонное спокойствие.

— Я соскучилась…

Почувствовав, как Гермиона расслабляется в кольце его рук, Северус уже по привычке «отсканировал» её состояние. Усталость, раздражение, злость, досада и… неуверенность в себе? Но почему? Это что-то новое.

Месяц назад она, не раздумывая, бросила сама себе вызов и была настолько уверена в своих силах, что эта убеждённость ежедневно считывалась им без труда, и Северус был этому только рад — он отлично понимал, что без веры в себя преподавателем стать невозможно. Она с таким рвением готовилась к занятиям, настраивалась, продумывала всё до мелочей, и надо же — неуверенность… Кто был этому причиной, хотел бы он знать.

Гермиона подняла голову и привстала на цыпочки, обвивая руками его шею. Едва заглянув в её затуманенные золотисто-карие глаза, он, ни секунды не медля, накрыл её губы своими и прижал к себе ещё крепче. Жадный и страстный поцелуй распалил обоих, и, подхватив любимую на руки, Северус в два шага оказался на пороге спальни, не забыв, впрочем, тут же наложить все необходимые чары, к разочарованию пары десятков любопытных глаз, впившихся в них с портретов.