Любой ценой (джен)

Кажется, вне Большого зала не осталось никого во всём Хогвартсе, но Лисса предпочла перестраховаться и издавать как можно меньше шума по пути на улицу — объяснить желание покинуть замок сразу после нападения Пожирателей смерти было бы весьма непросто. Так и не встретив никого по пути, она под прикрытием проливного дождя добралась никем не замеченной до границы противоаппарационных чар и вздохнула с облегчением. Привычно активировав сначала маскировку, а затем и порт-ключ, она перенеслась в поместье Тёмного Лорда, наспех высушила мантию и волосы и тихой тенью проскользнула в приоткрытую дверь — собрание было в самом разгаре. Присоединившись к толпе одинаково обезличенных формой и масками людей, Лисса поискала глазами крёстного, но вместо него нашла отца.

На неё никто не обращал внимания. Перед троном кто-то корчился под Круциатусом, все вокруг держали ментальные блоки и молча смотрели на пол прямо перед собой, так что Лисса понятия не имела, что происходит. Одно было понятно без подсказок: во время нападения на Хогсмид что-то пошло не так.

— Искренне надеюсь, что впредь ты не допустишь таких ошибок, — нарушил молчание Лорд.

Пытаемый тут же кивнул и, с трудом поднявшись, шатаясь, скрылся за спинами коллег.

— МакНейр! Что непонятного было в приказе не нападать на учеников? — обманчиво-ласково осведомился Лорд.

Шагнувший вперёд на звук собственного имени Эйдан пониже опустил голову.

— Ничего, милорд…

— Тогда как ты объяснишь своё поведение? — Эйдан не нашёлся с ответом. — Круцио! Розье! — толпа раздалась, выпуская Клэйтона. Тот не выглядел испуганным, хотя волнение от него исходило почти осязаемое. Не снимая пыточное проклятие с МакНейра, Волдеморт благосклонно кивнул: — Ты хорошо проявил себя.

— Благодарю, мой Лорд! — просиял Клэйтон.

— Заменишь Флинта, — отмахнувшись от восторгов, Лорд наконец опустил палочку и приказал: — И в следующий раз за промахи друзей ответишь ты, как главный.

Розье побледнел, но больше никак не показал страха и смог кивнуть и поклониться.

— Мисс Делатор, — взмахом руки отпуская скулящего МакНейра, позвал Лорд.

Лисса поспешно вышла в центр зала.

— Мой Лорд, — склонилась она в приветственном поклоне.

— Мне доложили, что ты спасла жизнь Флинта.

— Приношу извинения, — низко поклонилась та, чувствуя, как сердце забилось в самом горле. Из-за спины раздалось несколько удивлённых восклицаний.

— Я рад, что ты понимаешь, что этот поступок заслуживает не благодарности, а порицания, — с долей удивления хмыкнул Волдеморт. — Что скажешь в своё оправдание?

— Мистер Флинт один из самых преданных Пожирателей смерти…

— Хитришь?

Миралисса запнулась, не поняв, причём тут хитрость. Маркус искренне верил в победу Тёмного Лорда, он сам выбрал путь и, насколько она знала, не раскаивался в нём. Однако не прошло и секунды, Лисса сообразила, в чём дело и покачала головой.

— Меня никто не видел, милорд, но, вы правы, я действовала импульсивно. Это больше не повторится.

— Тебя видел Флинт.

— С него можно взять Непреложный обет…

— Флинт уже принёс обет, — подал голос Блэк, которого Миралисса не заметила в толпе.

Лорд кивнул, но не отпустил её.

— Что в Хогвартсе?

— Ученики взволнованы нападением. Никто не понимает, почему Пожиратели не убивали студентов. Дамблдор подтвердил, что среди детей нет жертв…

— Что ещё?

— Э-э-э… пока всё, — неуверенно произнесла она, не зная, что ещё рассказать.

— Паркинсон, останься. Остальные свободны.

Пожиратели поспешно покинули зал.

— Извини, что рассказал о Флинте, — поравнявшись с Лиссой, негромко сказал Регулус.

— Всё нормально, я понимаю. А где Барти?

Ответ вызвал затруднения, и она заволновалась:

— С ним всё в порядке?!

— Его зацепило проклятием… — её сердце забилось быстрее, и, поскольку Регулус сделал паузу, Лисса по-настоящему испугалась. — …Но ничего серьёзного.

Что-то в лице Блэка намекало на искажении истины. Может, взгляд в сторону, может, неуверенная интонация — Миралисса и сама не поняла, что именно вызвало у неё подозрение. Зато она точно знала, что должна выяснить правду. Правила и законы были забыты в одночасье: взволнованного легилимента не интересовали вопросы этики.

Регулус поморщился от грубости ментального проникновения, но промолчал.

Убедившись, что Бартемиус жив и практически невредим, Лисса сначала покраснела, а секунду спустя наоборот побледнела и смущённо опустила глаза.

— Простите, сэр. Я испугалась… Я… Мне очень жаль… Я могу его увидеть? Пожалуйста!

— Следуй за мной, — без выражения приказал он, двинувшись к лестнице.

— Мистер Блэк…

— Ничего страшного, — отмахнулся он, но не стал поправлять обращение, из чего Миралисса заключила, что он всё же сердится. — Твой отец и не такое устраивал. Рэй долго не мог понять, что копаться в чужих мозгах — не очень по-дружески.

— Я не копаюсь в мозгах друзей, — справедливости ради возразила Лисса.

— Ой ли? — прищурился Блэк.

— Не копаюсь! — твёрдо повторила она. — Бывает, что я не понимаю и подглядываю… Но глубже не лезу. Просто некоторые слишком громко думают… Да и друзьями я могу назвать всего нескольких человек. Вас я не читаю.

— Почему? — замедлив шаг, Регулус с интересом посмотрел на спутницу.

Лисса хотела ответить, но поняла, что не знает, что сказать. Можно было сослаться на дружбу с отцом и уважение к взрослому человеку, но это не было бы правдой. Говорить же о своей симпатии она совершенно точно не собиралась.

— Причин много, — уклончиво сказала Миралисса, радуясь, что они уже пришли.

Блэк распахнул двери и шутовски поклонился, предлагая Лиссе войти первой.

— Барти, к тебе посетители, — улыбнулась сидящая у постели Крауча Беллатриса.

Бартемиус приглашающе махнул рукой, и Лисса тут же бросилась его обнимать.

Вопрос Регулуса так и остался без ответа.

* * *

В Хогвартсе все только и говорили что о субботнем нападении. Прислушиваясь к словам и мыслям учеников, Лисса с удивлением обнаружила, что у части студентов улучшилось отношение к дамблдоровской оппозиции. Улучив момент, когда её пристальный взгляд мог остаться незамеченным, она заглянула глубже в мысли нескольких студентов и удовлетворённо улыбнулась. Всего-то и нужно было, чтобы Пожиратель смерти демонстративно прошёл мимо зазевавшегося подростка — и уцелевший с пеной у рта готов доказывать, что Дамблдор заблуждается, а сторонники Тёмного Лорда вовсе не исчадия Ада.

Их было четверо — студентов, вставших на защиту Пожирателей смерти: чистокровный хаффлпаффовец из нейтральной семьи, полукровка и два грязнокровки из Равенкло…

Ландау, хаффлпаффовца, бегущего в компании сокурсников к безопасности Хогвартса, Пожиратели не только не тронули, но и удержали от падения Левиосой, когда он подвернул ногу и едва не растянулся в грязи. Остальные хаффлпаффовцы испуганно замерли в паре десятков ярдов, с ужасом ожидая расправы, но неизвестный Пожиратель аккуратно поставил Ландау на ноги и, грубым тоном приказав смотреть под ноги, удалился по своим делам. Вся компания в состоянии перманентного шока без спешки добралась до Больничного крыла и сдала всё сильнее хромающего Ландау мадам Помфри.

Полукровке Моррис также довелось столкнуться с Пожирателем смерти тет-а-тет. Он прятался в магазине, торгующем сувенирами, владелец которого бросился к задней двери сразу же, как только на улице раздались крики. Моррис не знал, что предпринять, поэтому так и остался в магазине, через окно наблюдая за разворачивающимися событиями. Его бледное лицо заметили в окне, после чего один из Пожирателей ввалился в магазин и приказал не высовываться, чтобы не нарваться на шальное проклятие. Морриса в Хогвартс доставили лишь в обед в воскресенье, когда владелец магазина удосужился вернуться и обнаружил парнишку, сидящего под прилавком.

С грязнокровками ситуация и вовсе больше напоминала комедию. Двое второкурсников с Равенкло обнаружили тайный проход и без разрешения покинули замок. И поймали их не профессора. Отчитанных одиозной мадам Лестрейндж второкурсников всю ночь отпаивали успокоительным, но те и сейчас умоляли принять у них клятвы, что они больше никогда и ни за что не покинут замок без подписанного разрешения.

И это только те, чьи истории были на слуху.

Обдумывая информацию, Миралисса вышла из Большого зала в середине обеда, так ничего и не съев: сведения стоили того, чтобы немедленно сообщить о них Лорду.

— Торн! Постой!

Окрик Боунс застал её у самой лестницы. Подавив раздражение, Лисса остановилась и, натянув на лицо приличествующее случаю удивлённое выражение, обернулась. Запыхавшаяся от бега Сьюзен не спешила начинать разговор, ради которого прервала обед и оставила друзей, а Миралисса просто молча ждала, когда та решиться.

— Я… — Боунс запнулась и опустила глаза. — Я хотела спросить…

— Так спрашивай, — хмыкнула Лисса, чьё терпение уже было на пределе.

Сьюзен ещё несколько секунд переминалась с ноги на ногу, но поняла, что помогать ей никто не станет, и, не поднимая взгляда, задала вопрос:

— Слизеринцы не говорили, почему Пожиратели никого из студентов не убили в Хогсмиде?

— Слизеринцы понятия не имеют, что произошло в Хогсмиде, — медленно ответила Миралисса, сдерживая злость. — Нападение было для нас такой же неожиданностью, так и для тебя!

— Мои родители не Пожиратели! — вскинулась Боунс.

— А мои — да? — издевательски усмехнулась Миралисса.

— Я не про тебя говорила, — смешалась та.

— А про кого? Не ты ли, Боунс, минуту назад спрашивала о слизеринцах?

— Но…

— Что «но»? — перестав сдерживать язвительность, парировала Лисса. — Вы обожаете обобщать, верно? Если слизеринец, значит, непременно злобный ублюдок из семьи Пожирателей смерти. Так? У кого из моих сокурсников родители служат Тёмному Лорду?

— У Малфоя!

Лисса закатила глаза и ехидно произнесла:

— О-о-о, конечно, как я сама не догадалась, сидя в Азкабане, мистер Малфой, естественно, знает о каждом шаге Пожирателей смерти и каждый день пишет Драко. Тебе самой не смешно?

На щеках Боунс выступил румянец, но она не отступила.

— Нет, не смешно! Все знают, что Малфой, Нотт и Гойл — дети Пожирателей смерти!

— Вот как? Наверное, все также знают, что на факультете Слизерин учится трое студентов.

— Зачем ты так? — обиженно протянула Сьюзен, не привыкшая к тому, что каждое её слово оспаривают, да и вообще, общению в такой манере. — Ты ведь знаешь, что я права. Зачем ты их защищаешь?

— Ты не права, Боунс, и в этом-то и проблема. Ты считаешь, что слизеринцы знали о нападении заранее, но не даёшь себе труда задуматься: откуда нам было знать? Ты назвала три имени, но на факультете в десятки раз больше людей. Ты походя обвинила всех. Гринграсс откуда было узнать? Льюису? Мне? Никто из слизеринцев не знал о нападении.

Фамилии нейтралов заставили Боунс стыдливо отступить, однако, хоть она и покраснела от злости на саму себя, за то, что и впрямь обвинила непричастных людей, от самой идеи виновности некоторых слизеринцев не отказалась.

— Наверное, те, кто знал… они не сказали тебе… ну, потому что ты не чистокровная…

— С тобой бесполезно разговаривать, — махнула рукой Миралисса. — Слизеринцы — зло, Пожиратели смерти — исчадия ада, а то, что никто не пострадал — совпадение. Ты и вправду такая тупая или притворяешься?

Бессмысленный на данном этапе спор испортил ей настроение, поэтому Лисса невежливо отвернулась и, не прощаясь, продолжила путь.

— Торн, подожди!

— Я не хочу с тобой разговаривать, — буркнула Миралисса, поспешно сбегая по лестнице в подземелье, и Боунс не оставалось ничего иного, как отступить. — Если перестанешь прятать голову в песок и осмелишься непредвзято оценить ситуацию — ты знаешь, где меня найти, — крикнула она на прощанье перед тем, как скрыться за поворотом.

Избавившись от Сьюзен, Лисса тут же сменила направление и никем не замеченная поднялась на восьмой этаж. Бросив сумку около Исчезательного шкафа, она подошла к окну и, забравшись с ногами на подоконник, тяжко вздохнула.

Упрямство, с которым некоторые люди игнорировали факты и доводы здравого смысла, откровенно злило. Среди слизеринцев лишь трое были в родстве с известными Пожирателями смерти, да и то, их отцы находились в Азкабане, то есть не имели доступа к информации, но почему-то это совершенно не мешало той же Боунс считать, что факультет, названный в честь Салазара — прибежище убийц и садистов.

Понять Боунс было несложно — она потеряла всех родных в противостоянии Тёмного Лорда и Дамблдора, — а вот смириться с таким отношением…

«Это будет не так просто, как я рассчитывала, — подумала Лисса, рассматривая причудливую форму облаков. — Нужно вплотную заняться Поттером».

* * *

Холода в этом году пришли рано. Дожди сменялись ураганными ветрами, солнце вторую неделю пряталась за плотными сизыми тучами, и на Хогвартс опустилась апатия.

Лисса, конечно же, написала Лорду о настроении учеников и намерении переубедить некоторых сторонников Поттера, но время шло, а ситуация ничуть не менялась. Гарри не избегал её, но и встреч не искал, словно виня в хогсмидском происшествии. После уроков Поттер едва ли не бегом покидал кабинет, избегая любой попытки разговора; пропускал обеды, опаздывал на ужины, почти не покидал гриффиндорскую башню в свободное время…

Подойти первой Миралисса не могла — это шло вразрез с выбранной ролью, однако следить за затворником было невероятно сложно.

Озадаченное выражение лица Грейнджер недвусмысленно указывало, что случилось нечто неожиданное, поэтому, вместо того, чтобы отрабатывать вместе со всеми трансфигурационное заклинание, Лисса сосредоточилась на мыслях Поттера… и едва не выругалась в голос.

Одиннадцатилетний Том Риддл в приюте, четырнадцатилетний Том Риддл, лежащий с окровавленным лицом в Больничном крыле, шестнадцатилетний Том Риддл, молящий Дамблдора не отсылать его на летние каникулы под лондонские бомбёжки… Чего бы ни стремился достичь директор, показывая Поттеру воспоминания о детстве Тёмного Лорда, добился он только сочувствия.

Выросший в нормальной семье, Альбус Дамблдор воспринимал замкнутость и холодность Риддла, как угрозу. Он просто-напросто не понимал, почему мальчик не дружелюбен, как другие дети, почему смотрит исподлобья… Но для Поттера, не видевшего до Хогвартса ничего хорошего, информация о несчастливом детстве врага помогла понять, что движет Волдемортом. Гарри долго верил в абстрактное зло, теперь же чёрно-белый мир стал приобретать многочисленные оттенки серого.

Лисса застыла, шокированно смотря мимо Поттера. Она знала, что Риддл полукровка, но, полагаясь на воспоминания МакГонагалл, считала его успешным и популярным учеником. Ей в страшном сне не могло привидеться, что детство Волдеморта было таким.

— Эй, очнись! МакГонагалл уже не первый раз косится на тебя, — прошептала Дафна, толкая Миралиссу.

Но та лишь молча покачала головой.

Невольно примеряя на себя ситуацию приютского сироты, нашедшего столь желанную семью и вместо достойных людей, радующихся обретению родственника, увидевшего перед собой опустившихся, нищих ничтожеств, Лисса с содроганием поняла, что поступок Тома Риддла её ничуть не смущает, даже более того, находит одобрение. Она сама была на месте молодого Тёмного Лорда, мечтала разыскать отца, обрести семью… Если бы Реймонд Мальсибер хоть немного был похож на Гонтов…

«Я бы собственноручно убила бы его, — с ошеломляющей ясностью поняла Миралисса и её сердце сжалось от ужаса. — Такие люди позорят предков и не заслуживают потомком».

Естественно, ни Лисса, ни Гарри не знали точно, что произошло между Лордом и его родственниками, но, если верить рассказу Дамблдора, встреча закончилась убийством. Миролюбивый Поттер одобрить подобное, конечно же, не мог, но вот понять… Гарри ненавидел Дурслей; смерти он им не желал, но случись с ними несчастье — не огорчился бы. Но ведь они, хоть и были магглами, не вышвырнули его из дома. У Волдеморта же было намного больше поводов ненавидеть родственников.

К концу урока у Лиссы разболелась голова. Пропустив вперёд однокурсников, она вышла из кабинета, раздумывая, как сообщить Лорду о том, что узнала, и не угодить под его раздражение: участь гонца была непредсказуема.

— Эй, Торн, ты сегодня рассеяна.

— Я слышала, Дамблдор занимается с тобой индивидуально? — невпопад ответила она, останавливаясь рядом с Поттером и даже не обращая внимания, что тот наконец-то перестал её избежать.

— От кого ты это слышала? — мигом утратив благодушие, насторожился Гарри.

— А это секрет? — переспросила она, с досадой признавая, что спрашивать вот так напрямик — глупость с её стороны.

— Н-нет, но… — он неуверенно умолк, сомневаясь, что стоит обсуждать предстоящее ему противостояние со слизеринкой, но хоть Миралисса и не заслуживала полного доверия, врагом не была. Специально для него разыгрываемые с начала года представления не прошли бесследно, он не сомневался в лояльности Миралиссы. И Гарри решился: — Я должен победить Волдеморта, поэтому профессор Дамблдор кое-что рассказывает мне о нём… — доверительно понизив голос, начал говорить он и едва не подавился воздухом, когда Лисса засмеялась. — Что смешного?!

— То, что ты веришь в свою победу над сильнейшим магом современности, а сам владеешь только школьными заклинаниями и какими-то фактами его биографии, — миролюбиво улыбнулась она. — Не обижайся, но это идиотизм.

Вместо того чтобы обидеться и уйти, Поттер согласно кивнул и пожаловался:

— Директор почему-то не хочет учить меня сильной магии. Я ему говорил, но…

Удовлетворённо кивнув, радуясь, что верно просчитала его реакцию, Лисса согласно сказала:

— Старик боится, что, изучив Высшую магию, ты захочешь воспользоваться ей.

— Я не такой!

Миралисса хмыкнула и, резко подавшись вперёд, сокращая и без того небольшое расстояние, вкрадчиво спросила:

— Да? Ты преследуешь Малфоя, чтобы спросить о рецепте пудинга или всё-таки надеешься нейтрализовать Пожирателя смерти?

— Он явно что-то замышляет!

— А тебя каким боком это касается?

— Что? Но ведь его поведение подозрительно! — злясь, что та не понимает таких простых вещей, повысил голос Гарри.

— Чем? — провокационно усмехнулась Лисса.

— Он постоянно шастает в Выручай-комнату. Зачем?

— На свидание?

У Поттера даже рот приоткрылся от удивления. Такое просто объяснение даже не приходило ему в голову.

Пока Гарри пытался доказать, что Малфой Пожиратель смерти, Лисса считывала воспоминания о путешествиях в прошлое через Омут памяти, стараясь не упустить ни одной важной детали, и к тому моменту, когда Поттер выдохся, знала столько же, сколько и он. Переубеждать в причастности Малфоя к делам Лорда было невыгодно на данном этапе, в конце концов, они сами добивались того, чтобы Поттер сосредоточился на Драко и убедил в том и друзей — так была большая вероятность, что на деятельность Миралиссы не обратят внимания. Но слышать несправедливые обвинения в адрес друга было весьма неприятно.

За ужином прилетела сова от Блэка. Регулус интересовался причиной долгого молчания и предлагал встретиться. Убедившись, что Поттер не собирается провести очередной вечер за рассматриванием карты Мародёров, Лисса активировала кольцо, посылая вызов Блэку, и не торопясь отправилась на место встречи.

Прошло почти три месяца с начала учебного года, и Лорд мог в любой момент спросить, как продвигается починка Исчезательного шкафа, а радовать было нечем. Отколотый заклинанием кусок дверцы не поддавался ремонтным чарам, Миралиссе пришлось буквально выращивать древесину… Но зато, когда целостность шкафа будет восстановлена, ей понадобится всего пара дней, чтобы завершить работу: повреждённые руны, которые отвечают за пространственные перемещения, она могла воспроизвести с точностью уже сейчас.