Избранный Силой: сны о былом (джен)

Лея за дверью всё не унималась, начав уже колотить в дверь ногами. Звонок с интрекомом она по старой, ещё явинской привычке, игнорировала — периодически выходящая из строя техника их всех многому научила. Рано или поздно Лея вспомнит, как взламываются замки, и войдёт и тогда ему не отвертеться от задушевного разговора. Научили с Ханом на свою голову…

Люк лихорадочно огляделся, ища пути к отступлению — разговаривать с сестрой он сейчас был не в состоянии. Выглянув из окна, оценив расстояние до земли и, в сложившейся ситуации, признав его не критичным, Люк рыбкой сиганул наружу. Погасив красивым перекатом скорость падения, он поднялся на ноги и бросился к замеченной ещё из окна статуе.

Спрятавшись за монументальным постаментом, Люк отдышался, прикидывая как ему исхитриться и добраться до отца так, чтобы никто не увязался следом — двор-то отлично просматривался из окон. Рядом за ним, на реактивной тяге приземлился Арту и тихой трелью уточнил, почему это хозяин не хочет встречаться с сестрой.

— Я должен увидеться с сенатором Наберрие, — тихо ответил Люк, — помнишь такого?

Арту помнил. И не только это. Глупо было надеяться, что он не узнает Энакина и Асоку — не слишком уж те изменились за прошедшее время, особенно отец.

— Ты прав, — подтвердил Люк его догадку.

Р2Д2 покачался болванчиком на металлических ногах, имитируя задумчивое пожатие плечами и ушел «в себя», с едва слышным присвистом что-то высчитывая в электронных своих мозгах. Люк почесал об холодный постамент зудящую лопатку и оценивающе посмотрел на стоящий у черного входа спидер. Новенький, с корпоративным логотипом на корпусе, должно быть поставщики дворцовой кухни — по плану Арту она как раз должна быть в том крыле. Проблема в том, что от статуи, за постаментом которой прятался Люк, до вожделенного транспорта всего три каменных дуры по полностью открытой местности. Резко выдохнув, он выскочил из своего убежища и, прижимаясь к земле, словно был под обстрелом, перебежал к следующей статуе. Немного отдышавшись, Люк на полусогнутых посеменил дальше.

Ему здорово повезло: спидер был заведён, а в замке зажигания торчала ключ-карта. Вскочив на водительское сидение, он мазнул рукой по приборной панели. В последний момент в кабину заскочил Арту и залихватски свистнул. Люк ухватился за руль и резко стартовал с места.

…Что у него тот момент было с лицом, он так и не понял, но ему хватило молча убравшегося с пути Уоллеса. Где-то в доме ощущалась неразлучная парочка Асока и Дарт Мол. Чудо, что они не явились выяснять, кто это там такой шумный. А может потому и не явились, что знали. Хейл недовольно поджал губы и отконвоировал Люка прямиком до дверей хозяйских покоев, где и сдал с рук на руки НоДаре, что тоже предпочла не препятствовать сыну повидаться с отцом.

Люк нерешительно коснулся кнопки интеркома. И куда только подевался его запал?

* * *

Идея Леи отправиться к Малышу едва встало солнце, была провальной с самого начала, но кто его слушал? Она билась в дверь, требовала от Люка открыть, но Хан мог бы поставить Сокол на то, что в комнате никого нет. А Хан предупреждал, что ничего хорошего из этого не выйдет, но, разумеется, его никто не послушал. Её высочеству втемяшилось, и трава не расти. Хоть ему и самому было до ситха любопытно, Хан понимал, что так Лея ничего не добьётся, только выбесит братца и на том всё и кончится — упёртостью они оба пошли в папочку, чтоб ему его Сила поперёк горла встала.

Ему не нравилось состояние его принцессы: не нужно быть провидцем, чтобы понять — она в полнейшем раздрае. Что-то гложет Лею, лишает её покоя, а Хан не может помочь, потому что не знает в чем причина. Она билась в дверь спальни, как рыба об лёд — так же бессмысленно и беспощадно, забыв о том, что можно просто позвонить или на крайний случай вскрыть замок, а Хан не спешил ей об этом напоминать. Всё, чего Лея добилась своей эмоциональной вспышкой — это появления Веджа, чья спальня находилась через стенку от комнаты Малыша. Очень злого и не выспавшегося.

За словом в карман языкастый Антиллес никогда не лез, но в этот раз даже превзошел самого себя, доказывая Лее, что не стоит ей так давить на брата — сам покается во всех грехах, когда будет готов. Впечатлённая по самое не могу осведомлённостью в делах её семейных, она резко замолкла и впала в ступор. Надолго. А потом резко, по-военному четко развернулась и молча ушла. Хан переглянулся с Веджем и побежал её догонять.

* * *

Отец встретил Люка в светлой гостиной как настоящий хатт — вальяжно возлежа на воистину царских размеров диване, обложенный подушками. На одной стояла кружка кафа, на ещё двух — тарелка с пышными булочками, и персональная дека с которой милорд лениво просматривал новости через голонет. Для полного сходства с Джаббой не хватало только кантинной музыки и полуголых танцовщиц в цепях.

— Люк, — мягко поприветствовал его отец, выключая экран деки, откладывая её в сторону и садясь на диване. Привыкший за годы общения с Палпатином и его сворой не демонстрировать лишних эмоций, он не бросался сломя голову, чтобы заключить в крепкие отцовские объятия, даже выражение лица не изменилось, но тепло в голосе и отголосок нежности и радости, что Люк уловил от отца, всё окупили с лихвой. — Садись, — предложил он, Силой подтаскивая одно из кресел поближе к дивану.

На негнущихся ногах Люк добрёл до кресла и с облегчением рухнул на сидение. Он отчаянно робел в присутствии отца, умудрявшегося даже в домашнем халате, босиком и с кружкой кафа, с забавными надписями по бокам на хаттском, в руке, выглядеть как человек по одному слову которого вся галактика может стать ареной боевых действий.

«Опыт, ребёнок, когда-нибудь ты тоже научишься», — спрятал улыбку в кружке с кафом отец — его позабавили размышления сына. Люк вздрогнул от неожиданности — он не почувствовал ни касания Силы к разуму или какой-либо, даже самой мельчайшей ряби, как будто чужая мысль просто возникла у него сама собой. Если так умеет отец, то…

— О, ты понял, — довольно заключил тот. — А теперь представь, что таким же образом можно не разговоры с тобой вести, а вкладывать мысли, — жестко добавил отец.

— Это потому, что ты Избранный?

Отец закрыл глаза и, судя по всему, мысленно досчитал до десяти.

— Сама по себе моя, гм, избранность не даёт возможности дышать в космосе без скафандра или, скажем, обратить воду в кореллианский виски, — устало, будто объяснял это уже не один раз, выдохнул отец. Люк, при упоминании старого доброго односолодового, густо покраснел, вспомнив о своих «заправках» перед вылетами, — только возможность оперировать большими потоками Силы и делать это на более тонком уровне. На самом деле, никакая избранность или количество мидихлориан в крови не заменят тебе реального опыта, а у меня его во время обучения было маловато.

— Да, Асока и Дилайла говорили, что там всё было очень печально, — вставил Люк.

— Ты даже не представляешь на сколько — до многого я сначала доходил на голой интуиции, по большей части в экстренных ситуациях, а потом уже находил нечто подобное, только проще и изящнее в библиотеке Храма, — не весело улыбнулся отец и поспешил заесть горечь сладкой булочкой.

Пользуясь возможностью, Люк осмотрелся, прислушиваясь к Силе и собственным ощущениям. Гостиная напоминала одновременно отцовские покои на Шидри и кабинет мадам Дорбе Лойнар — будто они вместе выбирали мебель и отделку, и это заставило взять себя в руки и вспомнить, наконец, зачем он здесь.

— Моя мать, она ведь жива, да? — поражаясь собственной смелости, выпалил Люк.

— Ты видел Сон, — кивнул своим мыслям милорд, и это было самым лучшим подтверждением. — Надеюсь не про нашу с Пад первую встречу на Корусанте, — напряженно добавил отец, закусив губу.

— Но не твою, — отрицательно мотнул головой Люк, — Хейла, после того, как ты его отослал.

Отец аккуратно поставил на подушку-подставку кружку с недопитым кафом, отодвинул от себя подальше тарелку с булочками и только потом испытующе посмотрел ему в глаза. Под тяжелым взглядом уже не сенатора, а Вейдера захотелось поёжиться и втянуть голову в плечи, но глаз Люк так и не отвёл.

— Интересно… — протянул отец таким тоном, что он на какое-то мгновение даже посочувствовал Уоллесу. И совсем уж неожиданно спросил: — Ты завтракал?

От такого вот совсем неожиданного проявления отцовской заботы вдруг стало трудно дышать и запекло в глазах. Люк с трудом сглотнул ком в горле, и тихо просипел:

— Н… нет.

— Значит, будем исправлять, заодно и с Хейлом побеседуем, — подмигнув ему, постановил отец и, закатав рукав халата, коснулся широкой полосы браслета со встроенным комлинком.

* * *

Позавтракав вместе с Пронырами во дворцовой столовой и обменявшись свежими сплетнями, Хан с трудом отвязался от Тикхо Селчу, пытающегося поговорить с ним о странностях Люка, и сходил, посмотреть, пока дают, запись татуинских гонок. Признав, что по степени шибанутости на всю голову Малышу ещё расти и расти до своего грозного папеньки, он вернулся к дверям его комнаты.

Скооперировавшись с алчущим знаний Веджем, Хан аккуратно взломал замок, чтоб дождаться возвращения Люка в теплоте и комфорте. У Антиллеса, по счастливой случайности, оказалась с собой полная фляга и картишки, у него — горсть случайно прихваченного с завтрака печенья… в общем, было с чем скоротать ожидание.

Спустя три круга, тасуя карты, Хан костерил себя последними словами: и почему ему раньше не пришло в голову сыграть с Веджем в саббак? Сколько нового бы узнал? О волшебных снах Люка, после которых он едва ли не плюётся на светлый образ старого Бена Кеноби; о том, что Зевулон гораздо ближе знаком с Вейдером чем, кажется на первый взгляд и… да много о чем! Правда, за свою реакцию на такие новости Хан бы тогда не поручился.

Они с Веджем уже успели порядком заскучать, когда через окно в спальню, как какой-нибудь Ромео, влез Люк. Следом за ним на реактивной тяге влетел и Р2Д2.

Заметив незваных гостей, что, заправив за ним забытую поутру постель, сидели с ногами на покрывале и вяло, без огонька резались в карты, Люк замер и растерянно захлопал глазами. До того, как он их заметил, Малыш сиял как новенький крестокрыл, а губы то и дело пытались сами собой расползтись в счастливую улыбку. Он больше не выглядел как человек, который слишком глубоко копается в себе и ему раскопки эти не нравятся. Хан догадывался, кого стоит благодарить за это преображение и это давало ему отличный повод поговорить, наконец, о том, о чём они так старательно молчат. В самом деле, что за танцы вокруг да около? Сесть, обменяться сведениями, всего делов-то!

— Привет, Люк, как дела? Как жизнь? — сбивая Люка с толку, светским тоном поинтересовался Ведж, выкладывая перед собой выигрышную комбинацию.

А Хан, которому в этом круге катастрофически не везло с картами, не сдержавшись, добавил:

— Ну как, Малыш, навестил папу?

Люк, чьё сознание витало в недоступных простым смертным сферах, мечтательно протянул:

— О, да… — и только потом, вспомнив, что это как бы секрет, встрепенулся. — Что?!

— Будет тебе, Люк, это давно уже не секрет, для нас с Ландо и Чуи, по крайней мере.

Малыш какое-то время молча переваривал, скольким повстанцам известно о его тайне и мысли его при этом посещали не весёлые. Даже не умея читать мысли, Хан знал, о чём сейчас думает Люк и от этого становилось обидно — они же друзья, никто бы из них не выдал его ни Альянсу, ни Лее. Даже Калриссиан, человек весьма сомнительных моральных качеств. По крайней мере, теперь, после того, как у них есть на что опереться.

— Ты рассказал? — Люк накинулся на Веджа.

— Не он, — покачал головой Хан. — Вейдер.

— Господа, вы не находите, что нам, всем нам, нужно поговорить? — светским тоном, протянул Ведж. Он этого не показывал, но неверие Малыша в его способность держать язык за зубами здорово задело Антиллеса.

Господа находили, и весьма, благо времени до вечерних посиделок с королевой и проектором у них было предостаточно.

* * *

Вечером, на «дилайлино шоу» — как метко окрестил эти посиделки отец, собралось уже куда больше народу. Увидеть на соседнем диване Лорану и Тикхо, Люк совсем не ожидал. Ему стоит быть осмотрительнее — не только ведь перед союзниками и бывшими соратниками отца будет дополнять рассказы королевы. Но он не станет осторожничать, только не теперь.

— На чем же мы остановились в прошлый раз?.. — картинно задумалась Асока. Дилайла ещё не подошла, видимо её задержали дела государственные, и начинать вечер выпало ей. — Ах, да, на смерти Шми Скайуокер.

Через диванчик от него, Тикхо громким шепотом спросил у рядом сидящей Шту Лиллы, о чём идёт речь.

— О матери Вейдера, — тихо прошипела твиллека и отвернулась, всем своим видом показывая, что временно оглохла и ослепла.

— А, поня… что?! — почти выкрикнул Тикхо. — Люк! — отчаянно позвал он его, наверняка втайне надеясь на какой-нибудь нелепый розыгрыш.

— Так получается, что Вейдер — твой… — одновременно с ним, выдохнула Лорана и осеклась под тяжелым взглядом Леи.

— Ты хотел узнать, что со мной происходит? — вкрадчиво спросил Люк, не собираясь облегчать Тикхо жизнь — сам напросился. — Пожалуйста, — подражая отцу, улыбнулся он, прекрасно зная, что от его улыбки Селчу стало резко не по себе. — Вы с Лораной правы, Вейдер — мой отец; во времена Республики он был известен как Энакин Скайуокер. Оказывается, ему пришлось стать подручным Палпатина не потому, что злой сам по себе, а потому что хотел сохранить жизнь жене и ещё не родившимся детям.

— Так у тебя есть брат или сестра? — ахнула Лорана.

— Сестра, — ответил ей Люк, — мы только совсем недавно узнали — Йода решил облегчить душу перед смертью, — процедил он. — И для справки: лучший друг и учитель моего отца отрубил ему руку и ноги, а потом бросил умирать в лаве и чтоб совсем уж не мелочиться — похитил нас с сестрой, чтобы вырастить против него оружие. Молодой, полный жизни мужчина стал инвалидом, которому просто для того, чтобы не сдохнуть нужен большой и страшный скафандр.

— Дела-а-а… — совсем по-стариковски протянул Тикхо.

Лорана же просто молча хлопала длинными ресницами, пытаясь осмыслить и осознать. Пока не получалось.

— Мою сестру Вейдер нашел позже, чем Палпатин. Если кто не знает, генетический материал всех сенаторов, при заступлении на должность, заносится в специальную базу, — глядя побледневшей после его слов Лее прямо в глаза, тихо произнёс Люк. Он не стал добавлять про то, что Мон и Бейл, как бывшие сенаторы, об этом прекрасно знали — сестра умная, сама догадается. — Пока моя сестра шпионила на Корусанте, Палпатин довольно потирал ручки и закручивал гайки, превращая нашего отца в пугало галактических масштабов. А после того, как мы взорвали первую Звезду Смерти, он мог из отца вить верёвки. Насколько я знаю, даже сейчас в Альянсе есть его Рука, которая должна была по приказу Палпатина убить нас с сестрой, если Вейдер вдруг не принесёт в зубах газету.

— Вы слишком забежали вперёд, Скайуокер, пропустив самое вкусное, — добродушно осадила Люка вошедшая в комнату Дилайла, — но ваша позиция нам понятна.

— Не особо, — вклинился Хан, покосившись на бледную Лею, — можно подумать Вейдер до этого был большой душкой, — хмыкнул он, пытаясь не дать провести аналогию между ней, сенатом и загадочной сестрой Люка.

— Нет, Соло, до этого учителя шантажировали выводком падаванов и юнлингов, что он и ребята из 501-ого легиона вывезли из разрушенного Храма, — ядовито улыбнулась Асока.

— А, нас Вейдер истреблял исключительно от широты душевной, — перекрикивая поднявшийся после слов тогруты шум, подключился Калриссиан. Ему зачем-то нужно было поднять эту тему, хотя и Хан, и Ландо отлично знают, для чего Палпатину и отцу нужен был Альянс под боком.

— Опять же, мы до этого дойдём позже, — с нажимом произнесла Дилайла, душа в руке пульт от проектора. — Хотя, слышать такое от вас, Калриссиан, как минимум странно. Вроде бы человек бывалый, а не наивная молодежь, должны понимать, что демократия, принесённая вместе с крестокрылами, если отбросить пафосные речи, называется некрасивым словом «терроризм», так что искоренять всю эту вашу самодеятельность — было прямой обязанностью Вейдера.

Вот умеет же она говорить — такая убеждённость в голосе и настолько правильно подобранные интонации, что действует, прямо-таки как фокус Бена с внушением. Вот сейчас это был камень в огород Альянса, благополучно большинством проигнорированный — промолчала даже Лея, не заикнувшись о Звезде Смерти и Альдераане, наоборот, она о чём-то очень глубоко задумалась.

— Оставим это всё на имперский период, а пока вернёмся к моему учителю и тускенам, — ловко выхватив пульт прямо из рук зазевавшейся Дилайлы, преувеличенно бодро, произнесла Асока. — За пытки и смерть матери, Энакин вырезал всё тускенское племя, исполнив, наверное, мечту всех окрестных фермеров, что периодически страдали от нападений, грабежей и убийств этого милого народца.

У Люка, как и у всякого татуинца, да ещё и фермера, действия отца нашли полное понимание — он вырос на страшных историях дяди и тёти о бесчинствах тускенских племён.

— Пока Энакин мстил за мать, расследование завело Кеноби на Джеонозис. Искал он там завод по производству дроидов — дело с покушениями на Амидалу было раскрыто, — Дилайла взяла многозначительную пузу и в этот момент понятливая Асока, пролистнула на экране несколько снимков колизея, от которых Хан и Ландо разом поскучнели. — Оби-Вана схватили и должны были казнить на арене. У джеонозийцев есть забавная привычка устраивать из казней шоу, — тоном ученого-натуралиста, добавила королева.

— И одновременно кормить герцогский зверинец, — скривился Хан и, потянувшись, добавил. — На редкость отвратные твари.

— А я думал тебе понравилось, — скрипуче хмыкнул из своего угла Дарт Мол.

— У нас разные представления о досуге, рогач, — огрызнулся Хан, — я, знаешь ли, как-то не рвался расширять горизонты.

— Если вы, мальчики, закончили меряться… рогами? Я могу продолжать? — светски оскалилась Асока.

— Да, пожалуйста, — вернул ей улыбку Ландо.

— Благодарю, продолжим, — деловито щелкнула пультом тогрута — сегодня она не устраивала демонстрации Силы, зато компенсировала артистизмом. — Зная, что помощь не успеет, Амидала и Энакин, вопреки воле Совета джедаев отправились на Джеонозис.

— Их тоже схватили и приковали к соседним столбам, — покосившись на Хана и Ландо, хрюкнул Ведж и закашлялся, скрывая смех.

Люку тоже было весело — историю знакомства «сенатора Эвана» и экипажа Сокола он знал из первых рук, так что черный юмор Хейла Уоллеса ему пришелся по душе.

— Верно, — с плохо скрываемым весельем, кивнула Асока.

На экране отобразилось групповое фото: прикованные к красным столбам отец, мать и Кеноби в окружении отвратного вида животных, какие-то летучие уродцы и с электропиками и боевые дроиды.

— Снимок, кстати, из личного архива Бобы Фетта — они вместе с Джанго сидели в герцогской ложе вместе с графом Дуку, — небрежно добавила Дилайла, смерив всех веселунов тяжелым взглядом. — Энакина, Амидалу и Оби-Вана едва не сожрали, но вовремя подоспел джедайский десант.

— У Дуку была с собой небольшая армия дроидов, так что им было чем заняться, — подмигнула Асока. — Это было первое такое масштабное сражение Ордена джедаев за много лет, так что не удивительно, что элегантные фехтовальные стили и умение быстро погружаться в Силу не слишком-то помогало против армии дроидов. Как и Республика, джедаи разучились воевать и действовать сообща — многие в тот день остались на песках арены. Нелепые жестянки сепов это выдумки киношников — в реальности всё было далеко не так весело, как это показывали в голофильмах, — грустно усмехнулась тогрута, и Люк только сейчас вспомнил — она была совсем девчонкой, когда стала падаваном его отца. И что повоевать Асоке пришлось предостаточно.

— Джедаи были в крайне тяжелом положении, — подхватила Дилайла и насмешливо добавила, — Дуку как-то забыл рассказать дроидам, что они расстреливают хранителей мира и равновесия. Но прилетел Йода с армией клонов и всех спас, — поскучнев, закончила королева. — Энакин с Оби-Ваном преследовали графа Дуку до самого звездолёта, но ему удалось уйти. И в схватке с ним Энакин потерял руку. В общем-то именно тогда и началась Война Клонов.