Тёмный Командир - 2 (джен)

Ошибки быть не могло.

Гермиона прикусила колпачок шариковой ручки, потёрла глаза и сверилась со временем. Горло распирало от восторга.

Попался! Она смогла!

Вскочив с кровати, Гермиона кинулась к сундуку с вещами. Там, между книг, нащупала сквозное зеркало. Не поздновато ли?.. Она тряхнула волосами. Да ладно, вряд ли Гарольд уже спит. Дело отлагательств не терпело.

Вопреки ожиданиям, никто ей не ответил. Гермиона повернула зеркало в одну сторону, в другую, машинально ловя отблеск лампы. Покосилась на кровать, где лежала Карта Мародёров.

Не в том ли заключался план Гарольда, чтобы отвязаться от неё? Следить за Хогвартсом, оставаясь в безопасном месте… Гермиона фыркнула. Пусть так. Она смогла поймать одного Охотника за хвост. Стоит продолжить, и тот снова попадётся.

От прямых доказательств Гарольд отмахиваться не станет.

 

Под утро наблюдение попеременно за картой и зеркалом — не появились ли в нем Тени? — сменилось беспокойной дрёмой. Гермиона по несколько раз успела пересказать новости то Гарольду, который объявлялся прямо в спальне, то Виктору по сквозному зеркалу. Единожды в мутном бреду даже заспорила с Малфоем… Но каждый гость и каждый разговор оборачивались фантазией на грани сна.

От нагревшейся под щекой поверхности Гермиона подскочила как по будильнику.

— Прости, разбудил, да? — Гарольд растянул губы в виноватой улыбке. — Я быстро, нужна консультация.

Гермиона навострилась. «Консультация»?

Гарольд спрашивал резко и коротко, обрывая ответы на середине. В зеркале позади него мелькали незнакомые коридоры, стремительно менялась обстановка. Куда он спешил? Гермиона торопливо выискивала на карте подробности, которые зачем-то понадобились командиру здесь и сейчас.

Тот словно готовился… к штурму?

Гермиона вздрогнула и приблизила зеркало:

— Постой, насчёт Хогвартса! Вы же не собираетесь?..

— Всё потом, Герми, прости. Не могу пока ничего объяснить. — Гарольд отвлёкся на кого-то за пределами обзора. Помотал головой, сделал жест подождать. — Спасибо за помощь, я свяжусь с тобой, как всё уладится. Обещаю.

— Нет-нет, постой! Я хотела сказать!..

Зеркало погасло. Последнее, что Гермиона успела заметить — как Гарольд передал его кому-то. И исчез.

Щёки вспыхнули от негодования. Это же важно! Неужели нельзя было подождать минутку и выслушать? Гермиона открыла рот, потрясла зажатым в руке зеркалом. Клацнула зубами, зажмурилась.

Ну нет, так она этого не оставит!

 

Во второй половине дня беспокойство за Гарольда и Теней достигло отметки «крайнее».

Карта Мародёров с ума сошла: сперва показала точку «Гарольд Джеймс Поттер». Та обогнула озеро и направилась прямиком к кабинету директора, ничуть не скрываясь. Затем — ещё одного человека, которого там быть не могло: Северус Снейп вышел из директорского камина спустя два часа. Наконец, через пару минут к ним присоединился профессор Флитвик, и все четверо застыли на месте.

Гермиона, забравшись с ногами в кресло, не могла оторваться от карты. В Хогвартсе творилось чёрт знает что. Она несколько раз пыталась связаться с Тенями, но без толку. Зеркало молчало. К вечеру логическая картина, выстроившаяся в голове, окончательно перестала напоминать реальность. Замок наводняли условно знакомые маги. Безымянные личности же — с мешаниной символов вместо имён — выдворялись с территории совместными силами.

Сердце сжалось, когда в подземельях объявилась точка «Виктор Крам», которая вместе с двумя товарищами напала на Джона Долиша. Гермиона приблизила карту к лицу. Задержала дыхание. И заметила постороннего наблюдателя.

Охотник в соседнем коридоре сделал шаг к скоплению подписей.

Ладони вспотели. Взгляд заметался по карте. Нет-нет, Виктор тоже его заметит. Ни за что не позволит напасть со спины!

Гермиона затаила дыхание. Осторожно тронула безымянную точку пальцем, словно пыталась придать ей нужное направление. Ну же, уходи, там совершенно нечего делать. И не сдержала ликующего писка.

Ушёл! Охотник ретировался и поспешил к… Она ахнула. Открытие вчерашней ночи подтвердилось.

Время! Сколько времени?!

Таинственные исчезновения и появления безымянного мага обзавелись логичным объяснением — этот Охотник использовал Маховик. Гермиона потёрла ладони: уж о них-то ей ещё с третьего курса было известно. Принцип действия, ограничения. По настоянию декана она изучила всё.

Гермиона прикусила кончик ручки. Трижды перепроверила заметки в блокноте и циферблат на тумбочке. Что-то не сходилось.

Обычные портативные Маховики, как тот, что ей выдала МакГонагалл однажды, имели ограничение в использовании. Двенадцать часов в сутки. Безопасная нагрузка для психики, расход магии — всё это учитывалось в конструкции и предустановленных блокировках. По истечении лимита механизм стопорился, а затем отщёлкивался сам.

Вот только наблюдаемый Охотник — пропавший ровно с того места, на котором появился вчера ночью, — отправился назад во времени на целых восемнадцать часов. Так быть не могло.

Если, конечно, не существовало никакого способа снять ограничитель…

Гермиона поморщилась. Это ведь про гриффиндорцев сложился стереотип о бездумной храбрости! Слизеринцы же подчёркивали свой прагматизм и следовали принципу наибольшей выгоды. Хотя… Она цыкнула на разбушевавшиеся образы. Появившийся в них Драко Малфой надменно кривил губы. Стоило узнать того получше, и выставленные рамки разрушились.

Мог ли то быть не единичный случай?

 

Следующим утром за завтраком Гермиона пару раз промахнулась таки ложкой мимо рта. В Большом зале разворачивалось представление, которое не получалось вообразить в полной мере.

Выстроившиеся шеренгой Тени. Застывшие на местах преподаватели и известные члены Ордена Феникса. Короткая стычка.

Гермиона моргнуть боялась, чтобы не упустить ничего. Нос щипало от обиды. Все были там! В Хогвартсе! Одна она отсиживалась в «безопасном месте». Дежурившие под окнами Пожиратели из ненавязчивых наблюдателей одномоментно возвелись в ранг тюремщиков.

На третий осторожный вопрос матери Гермиона смогла выдавить из себя улыбку. Отрепетированное до идеальности «всё в порядке» этим утром звучало настолько неестественно, что резало слух даже ей самой. От дальнейших расспросов, к счастью, спасла проверенная отговорка: «пойду заниматься, экзамены скоро», и Гермиона заперлась в комнате.

Конечно, ни один учебник в мире сейчас не смог бы удержать её внимание так, как потёртый клочок зачарованного пергамента. Она старательно переписывала места и имена, которые казались подозрительными.

Вот одинокая точка «Невилл Лонгботтом», возникшая прямо из стены, прокралась по третьему этажу. На другом развороте карты «Джинни Уизли» и «Дин Томас» топтались на лестнице целых семь минут, а затем испарились, уйдя за границу пергамента. Гермиона хлопнула глазами.

Что за чепуха?

Список пополнялся. Члены небезызвестного Отряда Дамблдора возникали то здесь, то там, избегая встреч как с чужаками, так и с преподавателями. Готовились к чему-то. Собирались с силами.

Гермиона соскочила с кровати, путаясь в одеяле, которое успело сбиться в подобие гнезда. Парочка исчирканных заметками листов спланировала на пол.

— Да где же!..

Аккуратно сложенные книги и конспекты в сундуке через несколько минут безуспешных поисков превратились в хаотичную мешанину. Это делу не только не помогло, но и усложнило в разы. Гермиона сменила тактику — принялась выгребать всё постепенно, складывая на пол. Ничего, разберёт потом по темам снова. Методичная сортировка и классификация как раз успокоят разум после сегодняшней встряски.

— Нашла! — Гермиона рывком разогнулась, подцепив пальцами со дна золотую монету, и тут же выронила её. — Ай!..

Воздух вокруг заколдованного галлеона рябил. Тот был раскалён до предела. Гермиона припала щекой к полу, рассматривая мелкие буквы, тянущиеся по кромке.

«ДУ: Общ сбор 11:15!»

Она подула на монетку, помахала первой попавшейся под руку тетрадью и снова тронула кончиком пальца: температура снизилась до терпимой. Подняла на уровень глаз, сверилась с часами… Насколько старым было это сообщение?

Время перевалило за полдень.

Гермиона потёрла подбородок. Если бы больше суток прошло, то галлеон не был бы настолько горячим. Значит, Отряд Дамблдора всё ещё пользовался этим способом связи. И совсем недавно.

«ДТ: НОКС!»

Она вздрогнула, стоило сообщению смениться прямо в руке. Подскочила, запнувшись о ближайшую башню из книг. Чернильные линии замаячили перед глазами.

Где же… Где же… Что случилось?

Гермиона судорожно искала точку Дина Томаса, который отправил сигнал тревоги. Всем остальным членам Отряда следовало найти укромное место и затаиться: они пользовались этим кодом ещё на пятом курсе, когда скрывались от Инспекционной Дружины Амбридж. Тогда же и появилась идея подписывать сообщения инициалами.

Вот он! Быстро передвигается по коридору на пятом этаже вместе с Бутом и Макмилланом, а за ними… Виктор и Драко?

Под рёбрами кольнуло. Гермиона закусила губу. Неужели Гарольд решил избавиться от Отряда Дамблдора? Выкинуть их за пределы школы, как сделал с аврорами и Охотниками? И пусть сами разбираются со своими проблемами и Министерством, которое сорвалось с цепи.

Пальцы дрожали. Через два поворота к беглецам приближалась точка «Антонин Долохов». Да Тени загоняли их как зайцев! Гермиона направила палочку на галлеон.

«Направо за гобелен!».

Прочтут ли сообщение? Поверят ли? Гермиона сморгнула злые слёзы и потёрла глаза.

Точки не свернули с намеченного маршрута, пропустив нужный секретный коридор, ведущий аккурат в хвост преследователям.

— Ну же… Да заметьте вы наконец.

«Дин! Засада!»

Гермиона выждала несколько секунд.

«Налево! Лжестена».

Точки заметались по коридору. Заспорили или растерялись?.. Гермиона вся сжалась, кровь вскипала азартом, но совесть рвала душу на части. Преследователи чуть отстали. Неужели попали в подготовленную ловушку?

Хоть бы обошлось… Взгляд приклеился к застывшему на месте Виктору. С ним ведь всё хорошо? Она почти пропустила момент, когда Бут и Макмиллан свернули в ход за исчезающей стеной, а Дин остался в коридоре один. Через секунду из-за угла в него влетел Долохов.

Гермиона тяжело вздохнула и откинулась назад. Всё зазря! У Томаса не было никаких шансов против Теней. А если захватили одного, то и всех остальных вычислить будет несложно.

Монета в руке снова нагрелась.

«ДУ: Герм, это ты?»

Она рывком села. Сердце зачастило. Сообщения замелькали по ободку, сменяясь так быстро, что затирались и мешались друг с другом. Отдельные слова вспыхивали, выделялись из потока, нагнетая больше тревоги.

Опасность. Нападение. ПС. Отец. Меры. Предел.

Пока всё не прекратилось, замерев на финальном: «ГЕРМ ПОМОГИ!»

Галлеон выпал из ослабевших пальцев. Гермиона обхватила себя за плечи в попытках справиться с ознобом. Зуб на зуб не попадал — её колотило, несмотря на удушающее тепло одеяльного кокона вокруг. Что делать? Куда бежать? К кому обратиться?

Рваный вдох отрезвил. Гермиона шмыгнула носом, встряхнулась и снова потянулась к лежащему возле подушки сквозному зеркалу.

Ещё раз. Она попробует выяснить ещё раз.

Нужно быть спокойной и рациональной. Как всегда.

По зеркальной поверхности пошла рябь. Сердце ухнуло, когда напротив появилось совсем не то лицо, которое Гермиона ожидала увидеть. Виктор выглядел уставшим и потрёпанным, но, стоило их взглядам встретиться, как глубокая морщина между бровей разгладилась. Он выдавил слабую улыбку.

— Привет, Герми.

— Боже, Виктор! — Зеркало подпрыгнуло, и Гермиона поспешила перехватить его второй рукой. — Что у вас там происходит?

— М-м-м… — Его взгляд метнулся в сторону. Глухо и неразборчиво прозвучал вопрос, а потом Виктор помотал головой. — А… Ну… — Он снова обратил внимание на Гермиону. — Небольшая заварушка в Хогвартсе. Мы его захватили вроде как.

Облегчение затапливало, перекрывало воздух. Казалось, тот и вовсе был не нужен. Виктор цел. С ним ничего не сделали. Гермиона покосилась на карту: три точки почти слились в одну. Малфой был неподалёку, мерил шагами коридор в ширину.

— Это что, кровь? Кто там с тобой?

Виктор поморщился и потёр ссадину на лбу тыльной стороной ладони, размазывая кровь ещё больше. Улыбка стала нервной, неестественной.

— Да это так… ничего. Не страшно. — Из-за границы зеркала показалась чья-то волшебная палочка. Короткий росчерк отчищающего заклятия — и Виктор кивнул с благодарностью. — Со мной тут То…Тоха и Драко. У нас, ну… прогулка. Осматриваем местные достопримечательности, да. И вот.

— С вами всё в порядке? И… с учениками?..

Сердце с силой ударялось о грудную клетку. Гермиона вздрогнула, когда острая грань зеркала впилась в ладонь.

— Да… Наверное, да. Почти со всеми. — Виктор снова бросил взгляд на кого-то за кадром. — Слушай, Герми, я не могу долго говорить. Мне уже пора.

— Стой! — Гермиона заметалась по комнате, пытаясь поймать внимание Крама, который хмурился, сжимал зубы и был напряжён заметнее обычного. — Дай мне поговорить с Гарольдом. Это важно!

Виктор моргнул. Вопросительно повёл подбородком, видно, прося подсказку у товарищей. Поджал губы.

— Не получится. Командир занят…

— Судя по мрачному выражению морды лица, пошёл потрошить местных партизан. Не меньше! — гоготнули из-за кадра. — И нам, кстати, тоже пора кое-куда... Время не ждёт!

Виктор кивнул и попытался снова улыбнуться напоследок. Гермиона так и застыла, с трудом переваривая огрызки информации. Даже сказать ничего не успела — в зеркале отразилось собственное раскрасневшееся лицо.

Руки опустились в бессилии. Зачарованный галлеон на покрывале блестел и притягивал взгляд, сколько бы Гермиона ни отмахивалась от истеричного «ГЕРМ ПОМОГИ!».

В два шага преодолев расстояние до окна, она дёрнула створку на себя. Влажный после дождя воздух остудил горящие щёки, но тело больше не дрожало от холода. Где-то в укромном месте под рёбрами теплилась решимость.

Палочка снова нашла зачарованную монету, и Гермиона зашептала послание.

* * *

Гарольд по давней привычке перепрыгнул через исчезающую ступеньку и остановился. Беготня по ночному Хогвартсу воскрешала старые воспоминания. Те, в которых Поттер разгадывал очередную школьную загадку вместе с Роном и Гермионой — непременно после отбоя и под мантией-невидимкой! — и даже те, в которых Гарольд Хейз возвращался в гостиную Гриффиндора окольными путями после тайных встреч. Позабытый азарт щекотал нёбо.

Долохов, ожидающий на лестничной площадке восьмого этажа, отклеился от перил. Смерил смеющимся взглядом близнецов Уизли, бредущих за командиром как на привязи. Те синхронно подняли связанные руки и замахали в подобии приветствия.

— Я так понимаю, самые важные дела делаются под покровом ночи? — Долохов потёр ладони в предвкушении и встряхнулся. — Что стряслось, командир?

Гарольд хмыкнул.

— Допустим, мне нужна поддержка. Проникновение со взломом, избиение детей… всё по твоей части.

Долохов расхохотался. Хлопнул по плечу так, что ноги подкосились.

— Любой каприз! — Проигнорировав укоризненный взгляд, он двинулся следом и понизил голос: — Но про детей вы же шутили, да?

— Кто знает… Как там наш юный гость?

— Да как сдали его директрисе на перевоспитание, так и забыли. — Долохов с хрустом потянулся. — Этих тараканов даже не забавно по одному вылавливать… Но вроде ещё никто на выручку не сунулся.

— Вот мы и выясним, почему же господа из подпольного студенческого движения так резко оробели. Какое-то нездоровое у них затишье. Минерва сказала, конечно, что возьмёт их под свой контроль… — Гарольд покачал головой. — Но, как выяснилось, Отряд успел напортачить заочно.

— Может, мы всё-таки сами? — раздалось за плечом, и в поле зрения сунулась рыжая макушка.

— Или тёмному Поттеру…

— …так понравилось запугивать студентов?

Гарольд закатил глаза, но уголки губ против воли поползли вверх.

— Да, похоже на новое хобби. Тёмному Лорду ни слова… он не любит конкуренцию.

Близнецы прыснули. Роль заложников их нисколько не тревожила: они легко согласились на магические верёвки, охватывающие запястья. Гарольд не стал отнимать их палочки. Поводка из эмпатии хватало, чтобы на корню пресечь зреющие попытки нападения. Уизли же, похоже, окончательно разрешили все сомнения и ощущались почти так же беззаботно, как на прогулке.

— Кстати о ней. — Гарольд понизил голос. — Антонин, если до меня дойдут слухи о попытках возвращения былого величия имени Мародёров…

— Понял, больше не дойдут!

Гарольд окинул Долохова ледяным взглядом. Теням, может, и полезно было выпускать пар время от времени, но сейчас условия к этому не располагали. В одном месте собралась гремучая смесь из Антонина, Сириуса и Барти, к которым неминуемо прибьются близнецы с их гигантским резервом идей, и Хогвартс рискует не дождаться Тёмного Лорда. В первозданном виде.

— А! Там, кстати, девчушка с Крамом связывалась. Хотела с вами поговорить, командир.

На вопросительно вскинутую бровь Долохов замахал руками.

— Нам ничего не сказала, да и мы тоже… Но вроде как срочное было что-то. В обед примерно.

Гарольд замедлил шаг. Подумал немного и дёрнул подбородком.

— Потом. Мы почти пришли.

Он затормозил напротив нелепого, но такого родного гобелена: уроки балета троллям всё также на пользу не шли. Торопливо размял шею и обернулся к другой стене.

— Ну что, господа, будем играть в угадайку? Или пропустим эту часть, и вы мне просто выдадите убежище Отряда Дамблдора?

Близнецы вспыхнули непониманием, интересом и — едва заметным — страхом.

— Бросьте, я всё равно туда попаду. — Гарольд оглянулся на них. — Половину времени, которое провёл в Хогвартсе, играл в такие загадки с одним скрытным однокурсником. Но сейчас, увы, у нас каждая минута на счету.

Молчание затягивалось. Гарольд не сводил взгляда с Уизли, которые слаженно улыбались, но всё отчётливее источали сожаление и… стыд? Ну да, конечно! Командир поджал губы. Глупо было ждать от них стопроцентного доверия в сложившихся обстоятельствах. Пусть они убедились в собственной безопасности рядом с ним, выдача убежища Отряда наверняка выглядела в их глазах предательством. Он и сам бы…

Близнецы переглянулись.

— Да мы бы, может быть…

— …и не против.

— Но, знаешь, тут дело такое…

— …нас в таинственную тайну посвятить забыли.

Они указали перемотанными верёвкой запястьями в разные стороны, словно являлись одним двухголовым существом, которое развело руками.

— Как это? — Гарольд сжал пальцами подбородок.

— Ну мы вообще, братец, по правде говоря, сбежали от Джинн.

— Чтобы с тобой встретиться.

Гарольд перевёл взгляд на Долохова, которого согнуло в приступе беззвучного смеха. Близнецы не врали. Это можно было и без эмпатии определить: на бледных лбах под рыжими вихрами едва ли бегущая строка не проявлялась.

— Вот как. Пожалуй, я даже польщён, — зубы скрипнули, — если бы не был так раздосадован.

— Так что, нам всё-таки придётся играть во взломщиков? — Долохов скалился в широкой улыбке.

— Да, значит, по старинке. — Гарольд с силой сжал переносицу и ткнулся лопатками в стену, прикрывая глаза. — Антонин, последи за окружением.

— Есть.

Гарольд медленно втянул воздух. Вообще-то в Выручай-комнату попасть было несложно. Особенно если тот, кто её занял, не озаботился дополнительной безопасностью. Нужно всего лишь угадать формулировку, которая использовалась при открытии новой версии помещения. Пока хоть кто-то оставался внутри, Выручай-комната продолжала существовать под первоначальным названием, даже если меняла суть, повинуясь воле гостя. И точность «ключа» влияла на количество накрученных создателем условий.

В своё время Гарольд вместе с Томом достаточно наигрались, выставляя ловушки друг для друга, — заодно изучили возможности комнаты вдоль и поперёк. Главная забавность крылась в том, что даже прямые запреты «быть невидимой» для определённой личности можно было обойти при идеально выверенной формулировке. С другой стороны, мало кому везло знать открывшего комнату человека так же хорошо, как знали друг друга Гарольд и Том…

Вспышка ликования — эмпатия всё-таки нащупала призрачное скопление людей неподалёку. Те, по ощущениям, висели где-то в пространстве, и нельзя было точно определить их местоположение. Впрочем, это и не требовалось. Достаточно ухватиться за них, примерить на себя чужой ход мыслей.

Гарольд двинулся вдоль стены. Два шага в одну сторону, два — в другую. Кончики пальцев скользили по неровной кладке, не давая потеряться. Интересно, что произойдёт прежде: он отгадает формулировку или же члены Отряда заметят крутящегося возле входа недруга и нападут на него?

Пожалуй, оба варианта Гарольда устраивали.

 

Долохов нетерпеливо топнул. Заклятия обнаружения, посланные в разные концы коридора, вернулись ни с чем. Время тянулось со страшной медлительностью. Ожидание никогда не было для него чем-то приятным, а после Азкабана и вовсе стало сущим мучением.

Командир выглядел немного безумно: то застывал на месте и приваливался плечом к стене, то принимался расхаживать вперёд-назад, бормоча себе под нос. Близнецы шушукались неподалёку, но удрать попыток не предпринимали. Долохов хмыкнул. Где вообще Гарольд их подцепил? Неужели те тоже состояли в небезызвестном Ордене Феникса?.. Антонин покачал головой: нет, их он заметил бы, когда Тени встречали прибывающих в Хогвартс «независимых магов» согласно договорённости. Слишком колоритная парочка.

— Слышьте! — Пользуясь временной нейтрализацией командира, Долохов подошёл к близнецам. — Вы, конечно, меня не узнаёте, но мы вообще-то уже виделись.

Те подняли на него одинаково ехидные взгляды.

—То-то мы думали, не знакомы ли вы случайно…

— …с одним пареньком по имени «Тони».

Глядя в абсолютно честные и невинные глаза, что одного, что другого Уизли, Долохов чертыхнулся. Вот же Славик! Запомнили-таки.

— Но сомнений, конечно, много было, — близнецы заулыбались ещё ехиднее.

— Да!.. Где он, — они опустили взгляд куда-то в район коленей, — а где вы!

Их руки взметнулись на уровень чуть выше макушек. Долохов расхохотался. Да, маскировка тогда на загляденье хороша получилась, хоть Славик и ворчал всю дорогу. Но надо же иногда практиковаться! Так ведь все навыки заржавеют, а война не вечная. Вдруг экзамены какие сдавать придётся…

— Так, значит, — Долохов постучал палочкой по раскрытой ладони, — представляться заново мне без надобности, а вы теперь у нас в плену… И никто не помешает мне выпытать то, чего я тогда хотел, да?

Близнецы вскинулись. Один из них покосился на Гарольда, которого заслонял собой Антонин. Уже кидает призыв о помощи? Ну нет, веселье только началось.

— Коммерческую тайну не выдаём.

— Даже под пытками!

Тот, что выглядел менее решительным, отступил на шаг.

— Ну, даже не знаю, Фред… Если они применят то самое…

— Держаться, агент Джордж! Нас воспитали бойцами…

— …но секретное оружие у них! Сам слышал…

Долохов грозно приблизился ещё на шаг.

— Так-так. Похоже, придётся начать с пыток, чтобы узнать настоящее орудие пыток. Я…

Прохладный голос из-за спины одним махом прибил пузырящийся щекоткой энтузиазм:

— Если я занят, Долохов, это ещё не значит, что я вас не слышу.

Антонин обернулся. Гарольд стоял, прислонившись спиной к стене, и глаза его были закрыты, но скрещённые руки и нахмуренные брови явно давали понять — предупреждение игнорированию не подлежит.

Долохов шумно выдохнул. Ну вот, весь настрой сбили! Близнецы так точно улавливали атмосферу и играли по неозвученным правилам, что отпускать их не хотелось. Жуткая редкость в рядах Пожирателей! С другой стороны… Похоже, место и время действительно неудачные. Мысленно пообещав себе, что не отступится, пока не заполучит эту парочку хотя бы на вечерок, Антонин сделал шаг назад.

Гарольд приоткрыл глаза, смотря куда-то в пустоту. Вид у него всё ещё был недовольный и дезориентированный. Долохов на всякий случай примирительно поднял ладони. Хотел даже что-то сказать в оправдание, но кладка вдруг пришла в движение.

Секунда — и позади командира нарисовалась обычная деревянная дверь. Тот чуть повернул голову и потёр висок.

— Быстрее, чем я думал, — хмыкнул чуть слышно. — Заходим. Держитесь за мной. И, Долохов, безопасность Фреда и Джорджа на тебе.

Не дожидаясь ответа, Гарольд дёрнул ручку на себя.

За порогом их встретила орда детей, вооружённых волшебными палочками. Долохов едва в голос не захохотал. Разновозрастные школьники выглядели воинственно, несмотря на то, что были застигнуты врасплох. Некоторые нелепо покачивались на гамаках (вскочили слишком резко), другие застыли с кружками у рта. Где-то неподалёку шумела вода и доносились завывания: кто-то принимал душ. Долохов мгновенно нашёл взглядом источник — неприметная дверь у дальней стены. Всё помещение напоминало не то коммуналку, не то общежитие. Вповалку лежащие вещи, разномастные кровати, гамаки… и развешанные по стенам факультетские флаги.

Миленько даже. Если бы не частокол палочек, направленных на вошедших без приглашения.

— Доброй ночи, господа, — Гарольд, судя по голосу, улыбался, — и дамы нарушители.

Так вот что имел в виду командир, когда говорил про «избиение детей». Долохов, дёрнув головой, хрустнул шеей. Интересно, стоило ждать какого-либо сигнала или?..

— Поттер.

Вперёд вышел высокий крепкий парень. Школьники постепенно расползались полукругом: точно хищные звери, обступающие добычу. Долохов краем глаза подметил синхронное резкое движение. Близнецы подняли связанные руки. Ну да, для чего ж ещё их в «заложники» брали?

— Отпусти их! — главный школьник оскалился. — Да что ты за человек такой?! Неужели ничего светлого в тебе не осталось, как побежал целовать задницу Волдеморта?

Гарольд иронично вскинул брови.

— Надо же, какая осведомлённость, Невилл. Не думал, что на сторону утечёт информация, когда и что именно я целую Тёмному Лорду…

Долохову пришлось всё лицо наморщить, чтобы не рассмеяться. Судя по побелевшим ближайшим школьникам, эффект получился устрашающий. Хотя им и откровений «Поттера» хватало — вон как растерялись да попятились.

— Да ты!.. — Названный Невиллом тип, напротив, покраснел и вскинулся.

— На ваше счастье, я пришёл поговорить, — остановил его Гарольд. — А вы уже упустили шанс напасть на нас, поэтому… может быть, побудем взрослыми и разумными людьми?

Луч оглушающего проклятия тронул волосы командира — тот чуть отклонил голову. Пол вспучился, пошёл двойной волной, прокатившейся от него через всю комнату. Когда всё стихло, на ногах из школьников осталось четверо, включая Невилла.

Гарольд цокнул языком, едва заметно качнул головой. Долохов хмыкнул — а вот и сигнал. Приобнял одного из близнецов за плечи, ткнул палочку под подбородок.

— Дадим им ещё шанс, командир? Или двое одинаковых нам всё равно без надобности?

На этот раз вперёд выскочила рыжая мегера. Невысокая девчушка с яркими волосами и выпученными от страха глазами в пол-лица. Плечо под рукой задеревенело. Понятно, их сестрица.

Гарольд даже не шевельнулся. Девицу качнуло на середине замаха: ожившее одеяло, проползшее по полу незамеченным, обхватило её за лодыжку и мягко кинуло в гамак.

— Слушайте, это уже даже не смешно. Если вам так хочется драться, хоть на дуэль бы вызвали… Как некультурно и недостойно студентов Хогвартса! — Командир вздрогнул и замялся.

Долохов мог только примерно угадать, куда тот смотрел. Школьники как раз начали подниматься с пола, среди них мелькнула каштановая макушка. Взгляд скользил по недовольным, злым и испуганным лицам. Стоп. Долохов вернулся назад и привстал на носочки, чтобы лучше рассмотреть. А ведь знакомая девица! Подружка Виктора — виделись ж ещё недавно через зеркало! — стояла, затерявшись в последних рядах. Бледная, трясущаяся как осенний лист на ветру. Кажется, и сама поняла, что её нашли.

Во дела…

Огромных трудов стоило не дёрнуть Гарольда. Тот и сам выбился из злодейско-снисходительной колеи. Когда его голос зазвучал снова, из него пропала напускная мягкость.

— А вот это уже точно не по правилам. Невилл, ты хоть немного понимаешь, как сильно вы подставили сейчас МакГонагалл? Ваша разведка не догадалась принести хотя бы примерный текст Непреложного Обета, который был заключён? — Гарольд втянул воздух сквозь зубы, и температура в комнате понизилась. Долохов встряхнулся, пытаясь прогнать ненастоящий страх, забирающийся за шиворот. Руки, вопреки здравому смыслу, задрожали. — К тебе это тоже относится, Гермиона Грейнджер. И я ожидаю полных и подробных объяснений после того, как закончу с Отрядом Дамблдора.

— С какой это стати ты раздаёшь тут указания, Поттер? Ты всего лишь зазнавшаяся пешка! Волдеморт воспользуется тобой и убьёт, как кучу людей до этого.

О, главный школьник очухался! Смог, по всей видимости, перебить страх злостью. Долохов поймал себя на том, что скривил губы в уважении. Хорошо хоть командир всё ещё стоял к нему спиной и не видел этого. Судя по напряжённой связи меток, Гарольд как никогда был близок к «запасному плану» по устранению подпольной угрозы. Нет, Антонин, конечно, сам шутил про «потрошение партизан» давеча… но гадалок-то у него в роду не водилось. Он задумался. Или бабку Тоню не просто так ведьмой в селе называли? Так она вроде сквибом была.

— Мне больше нравилась репутация нового Тёмного Лорда, которую прочил Ежедневный Пророк… Какое стремительное падение по карьерной лестнице! — Гарольд невесело фыркнул, и Долохов кожей ощутил, как отдёрнулись невидимые ледяные прикосновения. — Игры в сопротивление кончились. Выбирай, Невилл, либо мы сейчас вас укладываем штабелями и выдаём Минерве, либо…

— Я вызываю тебя на дуэль, Поттер. — Невилл отмахнулся от худощавого парня, стоящего за плечом. Толпа потеснилась, освобождая пространство. — Мы уже поняли: ты только и можешь языком молоть. Прикрываться заложниками и Пожирателями — проще простого, так же?

Повсюду раздались гаденькие смешки, вторящие словам главаря. Долохов уже не пытался сохранять суровое лицо — улыбка неминуемо расползалась. Да они же «Поттера» ни во что не ставили! Вон, Невилл этот, от самодовольства чуть не лопался. Самый сильный в шайке: не раз получал подтверждение и уверен в себе на все сто. А вот Гарольда со счетов сбросили изначально. На фоне Пожирателей он выглядел совсем не внушительно для школьных партизан, вот и выбран был в качестве жертвы. Ну-ну.

Гарольд покосился в сторону Долохова, и тот польщённо приосанился. Ещё бы! За неимением более достойной фигуры, все боевые заслуги с лёгкой руки приписали ему. Какие смешные детки! Видимо, командира повеселили те же мысли: он усмехнулся и кивнул.

— Как жаль… Как раз хотел предложить кандидатуру Антонина в качестве защитника моей поруганной чести. Хорошо, Невилл, так даже лучше. Выдвигай требование.

— Если я выиграю, вы оставите Хогвартс в покое. Уберётесь отсюда все до единого.

Долохов присвистнул. Пацан не думал — выпалил всё как на духу. Показалось, командир тихо рассмеялся. Да, школьники явно продешевили.

— Приятно, что ты веришь в мою власть принимать такие решения. Разве не ты пять минут назад доказывал, что я для Тёмного Лорда очередная пешка? — Гарольд прокрутил в пальцах палочку. — Если одержу победу я, то вы без сопротивления перейдёте под контроль Минервы МакГонагалл. Ты, Невилл, лично дашь мне клятву, что берёшь всю игрушечную армию под свою ответственность. Отвечать за их проступки будешь по-взрослому.

Пацан подался вперёд и открыл рот, но Гарольд продолжил:

— Ах да. Ваш суперсекретный ход, через который вы протащили кучу неучтённых личностей. Исключительно из соображений безопасности, вы мне абсолютно добровольно и честно о нём расскажете. В качестве моральной компенсации.

— Не многовато ли требований? — От Невилла едва пар не валил. Он переминался с ноги на ногу и тотчас готов был броситься в атаку.

Гарольд ничуть не смутился.

— Если ты уверен в своей победе, то на мои требования тебе должно быть плевать. Разве нет? — Он устало повёл плечами, словно те затекли в одном положении. — Или ты всё-таки допускаешь мысль о том, что мерзкий Поттер смог чему-то научиться у своего хозяина?

К концу фразы Гарольд перешёл на полушёпот. Долохов попятился, увлекая за собой близнецов. Если он правильно истолковал магический импульс…

Невилл напал первым. Не дожидаясь ни подтверждения, ни поклона. Командир был к тому готов — не даром же предупредил, дёрнув метку. Долохов как раз успел выйти из зоны поражения и прикрыться простеньким щитом. Так, чисто от искр и пыли. А вот школьники от дуэлянтов отпрянули, натыкаясь друг на друга. Бросились во все стороны и многоголосо охнули.

— Офигеть…

Кто из близнецов это сказал, Долохов не заметил. Может, они вообще все втроём выдохнули восхищение в едином порыве. Гарольд не шутил, когда говорил, что «игры кончились». Таким серьёзным командир становился, вероятно, только во время сражений с Тёмным Лордом: ни одного лишнего движения. Он выжидал, позволяя противнику сорваться.

И допустить фатальную ошибку.

Долохов улыбался, подмечая известные детали. Поза, наклон головы. Волшебная палочка в обманчиво расслабленном хвате. Каждый из Теней был пойман в эту ловушку хотя бы однажды. Лично ему хватило пары боёв один на один, чтобы понять: с магическим эмпатом в закрытом помещении решится на дуэль только самоубийца.

Гарольд не просто читал намерения противника. Он сам становился им. Предугадывал ход мыслей, знал следующий шаг. А уж боевого опыта у командира хватило бы сразу на несколько жизней.

Терпение его, правда, подходило к концу. Долохов угрожающе зыркнул на мелкого пацана, который осмелел настолько, что попытался поднять в сторону оппонентов волшебную палочку. Тот споткнулся и округлил глаза. Ну хоть за остальными последить — тоже помощь.

Нечего влезать в дуэль всяким нахалам. Долохову, может, и самому хотелось… Вот бы детишки сорвались и напали все скопом! Задачка на пару минут, но кровь разогнать самое оно. Дежурившие в Хогвартсе Охотники и авроры слишком уж быстро кончились благодаря не в меру ретивым товарищам.

Гарольд шагнул влево. Вернулся на исходную. Едва-едва топтался на месте, словно сам на себя наложил ограничения перед боем. Заклинания — все выверенно разрешённые. Нарочитая аккуратность, выставленные паузы. У Долохова натурально руки зачесались.

Вот-вот, и командир оступится. Ещё немного! Только бы понять, и можно будет…

Долохов не сдержал смешка. Да, каждый думал именно так. Когда противник следует определённому ритму, невольно или нет, тот отмечается, въедается в мозг. И вот тогда кажется, что ты нашёл ключ к победе.

На самом деле, это первый шаг к поражению.

Второй этап наступал, когда Гарольд начинал смешивать обычные заклинания с трансфигурацией. Давал себе необходимое время на преобразование, пока враг разбирался с коварными связками. В воздухе появлялись камни и пластины, ловящие ответные заклятия, под ногами стремительно менялся рельеф. Долохов снова ощутил неподдельное уважение к пацану, который взмок и почти потерял голову от злости, но всё ещё держался, пусть командир и взял довольно медленный темп.

Новичков гоняли именно на таком.

Долохов перестал моргать, пытаясь запомнить момент как можно точнее. А вот и завершение: Гарольд незаметно, но очень быстро сокращал расстояние. Так, будто аппарировал от точки к точке. Противник, ушедший в глухую оборону, как правило к этому времени уже переставал следить за дистанцией. Впрочем, вернуть её всё равно не дадут.

Три шага. Два. Один.

Гарольд толкнул Невилла в грудь. Легко на первый взгляд, если бы не спрессованная на поверхности ладони магия. Отталкивающее заклятие. Длинный взмах палочкой — и пацан влетел в шкаф, обернувшийся розоватым пористым облаком. Долохов вытянул шею. Вещество опознать с этого расстояния не получалось: что-то среднее между пухом и взбитым кремом. Тело в нём частично утонуло, хотя на мгновение показалось, что должно отпружинить.

— Секундантов мы объявить, кажется, не успели… — Гарольд сделал глубокий вдох, выравнивая дыхание. — Но, надеюсь, ни у кого нет сомнений в моей честной победе.

— Да как бы не так! Ты!..

Из толпы вылетело заклинание, разбившееся о выставленный щит. Гарольд обернулся, и Долохов едва подавил стон сожаления. Ой как зря… Он дёрнул близнецов и успел броситься на пол ровно за секунду до катастрофы.

Стылое ощущение бессилия хлынуло во все стороны. Пульс подскочил, и воздух кончился в лёгких. Голова закружилась.

— Всё больше убеждаюсь в том, что у Дамблдора плохо получалось учить детей следовать правилам.

Долохов едва смог приподняться и найти Гарольда взглядом. На ногах тот остался один. Все присутствующие осели кто где, не в силах шевельнуться под накатившей слабостью. Некоторые отрубились и пребывали в лучшем состоянии — неведении.

— Невилл, ну хоть ты меня обнадёжь.

Шаги, пусть и были негромкими, отдавались пульсацией в висках. Долохов втянул воздух, заставляя себя дышать размеренно и глубоко. Прижался лбом к прохладному камню пола. Командир что… Где-то успел подкачать эмпатию? Раньше хотя бы на голом энтузиазме и какой-то матери получалось сопротивляться. Или это сам Долохов ослаб на старости лет? Правильно Рита говорила…

— Ты проиграл. Признай это.

Невнятные бормотания в ответ. Долохов предпринял попытку подняться. Силы понемногу возвращались, хотя организм ещё сопротивлялся перемещению в любое положение кроме горизонтального.

— Я жду.

— Я… проиграл. Твоя победа, Поттер. — Слова выплёвывались по одному. — Что теперь. Сдашь нас всех в пыточную?

Тяжёлый вздох.

— Драться ты научился, Невилл, а вот слушать — нет… Я же сказал, что вы пойдёте с повинной к МакГонагалл. Дружно и вместе. — Гарольд помедлил. — Ну, кроме мисс Грейнджер, которую я ненадолго задержу… и, пожалуй, Петуньи Дурсль, которой теперь придётся посетить Больничное Крыло.

Мутная пелена спала с глаз, и Долохов увидел Гарольда, сидящего на корточках напротив пористого шара, вмуровавшего в себя Невилла. Тот хоть и пытался дёргаться в застывшем непонятном веществе, но пользы было мало. Волшебная палочка почти касалась его переносицы.

— Так что? Дашь мне клятву, и вы отправляетесь к Минерве ножками? Или мне звать людей, чтобы левитировать всех скопом? И я всё ещё помню о секретном лазе. Давай, Невилл… Решился играть в войну, держи лицо до самого конца — я возиться с вами не собираюсь.

Долохов подогнул под себя ноги — нет, вставать было пока рано, — и занял промежуточное положение: сидя. Потёр лоб. Интересно, Гарольд с самого начала это планировал или же вышел из себя из-за неучтённых факторов? Второе скорее… После возвращения с того света командир слишком уж болезненно реагировал на сопутствующие жертвы. Особенно среди молодёжи.

Усмешка дёрнула уголок губ. Если брать в расчёт настоящий возраст Гарольда, то в категории «молодых и глупых» для него оказывалось куда больше людей, чем предполагалось изначально. По крайней мере, все Тени, кроме, пожалуй, Руквуда, периодически ощущали на себе отеческое покровительство.

Нравилось им это или нет.

— Э-эй, Фред, ты там как? — рядом шевельнулся один из близнецов.

Второй отозвался вымученным стоном.

— Как картофельное пюре, — он толкнулся коленом об пол, переворачиваясь на спину. — Остывшее и подавленное.

Они мелко захихикали, не предпринимая больше никаких попыток к активным действиям.

— Антонин, долго ты там собираешься рассиживаться? — Долохов вскинул голову. Гарольд сверлил его недовольным взглядом. — Давай, время отбоя — это для малышей. Гермиона, ты тоже. Хватит притворяться, я знаю, что ты в сознании.

— А мы? — в один голос отозвались близнецы.

Гарольд прочистил горло, делано задумался на пару мгновений.

— А вам ко второй, можете ещё лежать.

— Есть, командир!

Долохов не сдержал смешок. Вот красавцы — сразу просекли фишку.

Пробраться через лежащих вповалку школьников оказалось не так просто. Пол раскачивался под ногами как палуба во время шторма. Гарольд с изрядной долей иронии наблюдал за всеми перемещениями, но никак не комментировал. Только когда Долохов оказался на расстоянии вытянутой руки, командир, едва размыкая губы, произнёс:

— Прости. Не думал, что так сильно зацепит. — Он поморщился.

— Да всё в норме. — Долохов как мог небрежно опёрся на инсталляцию «Невилл и невообразимые трудности бытия». — Антонин Долохов прибыл на ваш зов, к труду и обороне готов!

Пористая структура под ладонью не дрогнула. В застывшем состоянии та больше всего напоминала пенобетон. Долохов покосился на подуставшего школьника — грудь и шея предусмотрительно оставлены на свободе. Не задохнётся в слишком тесных оковах.

— Гарри, я…

Гарольд повернулся в сторону мнущейся неподалёку Гермионы. Долохов разулыбался: девица старательно отводила глаза и разве что не скулила от чувства вины. Ну чисто собачонка, пожевавшая любимые тапки хозяина.

— Стой тут и жди. Пропадёшь из виду — буду расценивать как предательство.

— Да что ты такое!.. — Под вопросительным взглядом Гермиона потупилась. Всё возмущение как ветром сдуло. — Хорошо.

— Антонин, будешь свидетелем. — Гарольд снова потерял к ней интерес. — Невилл, тебе надо только… Невилл? Ты ещё с нами?

Тот вздрогнул и сонно разлепил глаза. Вот и перенапряжение сказалось — пацан, видно, перешагнул разумный предел. Командир тоже это заметил, цыкнул с досадой.

— Ладно, смена порядка. Антонин, встреть Сириуса и Снейпа, я их уже выдернул. Будем переправлять эту сопротивленческую банду так… Иначе клятва его сейчас совсем добьёт.

— Я могу заменить Невилла.

Знакомая уже рыжая девчонка возникла в поле зрения.

— Джинни? Ты чего?! — близнецы подскочили как ошпаренные. В три секунды пересекли разделявшее их расстояние. От верёвок, как Долохов успел подметить, они избавились самостоятельно.

— Я достаточно видела. Мы проиграли. Нев взял на себя непосильную роль и облажался, — Джинни вздёрнула нос. — Всё, что мы можем сделать, это следовать договорённостям. А я не хочу быть хуже… Пожирателей хотя бы в вопросах чести. Тем более… Нет! Ничего. Просто давай уже сделаем это, Поттер. Или как там тебя сейчас зовут?

Долохов выразительно фыркнул. Командир же с ответом медлил. Чувствовал потайное дно? Не хотел подвергать девчонку дополнительной опасности? Или было ещё что-то? Наконец он выпрямился во весь рост и качнул головой.

— Оставим решение за МакГонагалл. — Гарольд поймал взгляд Антонина и выгнул бровь: — Долохов, ты почему ещё тут? Мне что, нужно повторять приказы?

Опасные нотки в голосе были почти незаметны, но они отдались в районе Чёрной Метки болезненным укусом. Антонин подобрался. Что там было-то?.. Секундная заминка — воздух между ним и командиром загустел.

— А! Встретить Сири и Снейпа. Я уже! — И Долохов сорвался с места.

Хогвартс явно оказывал на Гарольда дурное влияние — характер его портился с запредельной скоростью. Или, может, тот чересчур вжился в старательно нагнетаемый злодейский образ? Антонин выглянул в коридор, но знакомых лиц на горизонте видно не было. Обернулся.

Гарольд стоял, скрестив руки на груди, и со всем вниманием выслушивал сбивчивую речь Гермионы. Её то и дело дополняли ремарки рыжего трио, которое обступило командира со всех сторон. Тот выглядел равнодушным.

Антонин зябко передёрнул плечами. Гарольд смерил его мимолётным взглядом — как бритвой полоснул. В отсутствие Тёмного Лорда командир перенимал его худшие черты.

Чтобы Пожиратели не расслаблялись, поди.

Точно! Долохов стукнул кулаком по раскрытой ладони. Всему виной вынужденная разлука супругов. Как же он раньше не догадался! Ещё один импульс-укус через метку — Антонин вжал голову в плечи и поспешил выскочить за дверь.

Упс, услышал-таки.

* * *

Гарольд крутил в пальцах волшебную палочку. Взгляд никак не фокусировался хоть на чём-то реальном. Вымотанный нескончаемыми схемами и расчётами, командир и сам не понял, как пришёл в Выручай-комнату в поисках тишины. Кресло чуть скрипнуло, когда он поёрзал, укладываясь удобнее. Голова на одном подлокотнике, ноги перекинуты через второй.

Возможно, это были его последние сутки… Глаза зажмурились до боли.

Страх расползался по сосудам, охватывал конечности, отравлял мозг. Никакие слова и мысленные уговоры не могли совладать с ним. Душу наизнанку выворачивало, корёжило в судорогах.

Говорят — страшно бывает только в первый раз. Глупости! Умерев однажды, Гарольд перед маячившей перспективой приходил в ещё больший ужас. В ушах громыхали раскатами взрывы из далёкого прошлого, звучали сирены. Слёзы затекали в горло. Тело дрожало, сопротивлялось любым командам.

Гарольд сжимал тонкую деревяшку и шипел сквозь зубы. Злость на самого себя не помогала. Незаконченные схемы новой модификации крестража, убранные во внутренний карман мантии, жгли адским пламенем. Привлекали внимание, жаждали завершения… Или же пытались самоуничтожиться, чтобы не дать ему совершить ошибку?

Знал бы Том, что готовилось за его спиной, смёл бы не только Теней — половину острова за компанию. А затем выдернул бы супруга хоть из-под полы самой Госпожи, чтобы стребовать ответы и в последний раз услышать оправдания.

Гарольд схватился за плечо. Он делает это не только ради себя. Не только…

Легче не становилось. Крайняя степень эгоизма — прикрывать свои желания общим делом или потенциальным благом. То, что Гарольд сам это осознавал, ситуации не меняло. Он собирался преступить грань дозволенного дважды. За одни и те же сутки.

В какой-то момент Гарольд перестал дышать. Абсолютная неподвижность — трепыхающееся в груди сердце ощущалось во сто крат сильнее. Мысли застыли комом, мир за пределами комнаты исчез.

Что-то внутри конвульсивно сжалось. Гарольд вздрогнул, схватил воздух ртом и тут же закашлялся.

— Прекрати, — пробормотал, не разжимая зубов. — Было бы из-за чего так трястись.

Он рассмеялся. Не эти ли слова говорил Минерве несколько часов назад? Перед глазами до сих пор стояло её встревоженное лицо. Она сорвалась посреди ночи по тревоге, только и успев, что накинуть мантию поверх сорочки. Отряд Дамблдора и приглашённые ими в Хогвартс личности — в общем количестве двадцати трёх человек — были переданы ей после часового взаимного обмена упрёками. В итоге пришлось спешно скорректировать Непреложный Обет, который уже наказал косвенно нарушившую пару пунктов Минерву временной потерей магии.

Больше всех на защиту Отряда (и Невилла в частности) бросалась Джинни, чем в кратчайшие сроки довела до белого каления не только МакГонагалл, но и Северуса, который остался на собрании после осмотра главных пострадавших. От разгромной тирады бывшего декана Слизерина Отряд Дамблдора в полном составе перешёл в режим молчанки. Большинство добровольно, некоторые — вынужденно, словив Силенцио вместе с Уизли.

Гарольд помассировал виски. Человеческая дурость принимала масштабы эпидемии. Ладно подпольное сопротивление — о патологической отваге напополам с юношеской глупостью ему было известно не понаслышке. Но Гермиона… Из глотки вырвался сипящий звук.

Не только за спиной сговориться с Отрядом Дамблдора, но и сбежать из-под наблюдения, аппарировать через всю страну, а под занавес — попасться на простейшие детские махинации и оказаться запертой в роли не то заложника, не то источника ценных сведений… Гарольд был о ней куда более высокого мнения. Да и сама Гермиона до этих пор при каждом удобном случае доказывала надёжность и разумность.

Хорошо, что Том всё ещё был занят. Обещался прибыть в Хогвартс через пару дней, многозначительно намекая на то, что неплохо бы уладить все дела за указанное время. Гарольд знал — спрашивать с него будут со всем пристрастием. Он и сам успел пожалеть о шальной идее объединения с Хогвартсом.

Хотя… Нервный смешок прервал цепочку мыслей. Может, Гарольд всё-таки не доживёт до напряжённой встречи с Томом. Тогда и объясняться будет незачем.

— Командир?

Гарольд запрокинул голову. Перевёрнутый вверх ногами Мстислав застыл у двери и приветственно кивнул.

— Ты ведь… — Он замялся. — Прошлая версия?

Гарольд не сразу понял, о чём тот говорил. Принял нормальное положение и развернулся. Слава выразительно постучал костяшками по грудной клетке.

— А… Да, — Гарольд растянул губы в улыбке. — Я уже ухожу, не волнуйся. А ты?..

Слава кивнул.

— Как раз отправляюсь. Трактир расчистили — Долохов отчитался пару минут назад.

Сердце забилось чаще. Гарольд с усилием сглотнул вязкую слюну. Если его будущая версия отправила сюда Мстислава, значит, процесс запущен.

— Тогда… удачи нам обоим?

Поравнявшись со Славой, Гарольд коснулся его плеча. Тот не среагировал. Повернул голову спустя несколько томительных секунд.

— Мы действительно не можем обойтись без этого, командир? — Выцветшие до безжизненно-серого оттенка глаза сузились.

Гарольд открыл рот, чтобы привычно обнадёжить, скрасить тревогу, вторящую собственной, но вслух вырвалось совсем другое:

— Если что-то пойдёт не так и я умру…

— Не умрёшь. — На невысказанный вопрос Слава упрямо вскинул подбородок. — Пока я здесь, ты не умрёшь, командир. Слово Хощеведова.

— Рад это слышать, — шёпот терялся, несмотря на царящую тишину. — Спасибо, Слава. Ещё увидимся…

 

Коридоры Хогвартса смазывались, бежали навстречу. Гарольд не следил за дорогой: чуть не влетал в заблудших учеников, но те вовремя отскакивали к стенам. Слава «тёмного Поттера» с недавних пор достигла исторического максимума.

У Больничного Крыла Гарольд махнул рукой Сириусу. Тот с несвойственным себе тактом мялся у дверей — решил постучать перед тем, как войти. Неужели мадам Помфри умудрилась совершить прорыв в воспитании? Или то была заслуга Регулуса, который не прекращал попыток привить брату базовые манеры и уважение к чужому личному пространству? Посмеиваясь, Гарольд прошёл мимо, ещё раз напомнив Сириусу не слишком увлекаться, чем бы он там ни занимался.

Они в Хогвартсе не отдыхать собрались.

В коридоре второго этажа командиру встретился Драко. Он стоял у окна вместе с Забини и Ноттом: все трое увлечённо спорили над каким-то сомнительно выглядящим томом, низко склонившись друг к другу. Почувствовав присутствие, Малфой вскинул голову.

Гарольд остановил его, уже подавшегося вперёд. Готовность Драко мчаться на край света при любом намёке на задание скорее умиляла, нежели раздражала. Любопытно, как за неполный год изменились их отношения. Раньше Поттер не смог бы так просто отделаться от слизеринцев скромным обменом приветствиями.

Может, не так и плохи были те времена. По крайней мере, мир был прост и логичен — никаких полутонов. Недругов бей, друзей поддерживай — вот и вся наука. Гарольд скучал по этому.

Он метнулся взглядом от Нотта к Забини. Чёрные глаза последнего и раньше казались пугающими провалами, но в свете принесённых Гермионой новостей стали неизведанной бездной. Надо же… живой Охотник был у них под носом всё это время. И как у него получилось сохранить тайну, находясь в Хогвартсе? Забавно, что Блейза поймала именно Гермиона, а не Драко. Насколько Гарольду было известно, они не только с детства поддерживали общение, но и все годы обучения жили в одной комнате. Воистину, окружение могло преподнести много сюрпризов, паразитируя на сформировавшихся связях.

В любом случае, Забини пока трогать не следовало. Наблюдая со стороны, Тени могли по его поведению предугадать настроения главных врагов. Гарольд хмыкнул, миновав троицу. Даже с такого расстояния Блейз ощущался блекло: эмоции не яркие, как у подростков его возраста — скорее их зыбкая тень на поверхности воды. Насторожённость, тревога и — самая явная из всех — усталость. Регулус подтвердил подозрения: мальчишка продолжительное время держался на грани магического истощения. Это и без дополнительных проверок стало ясно — хватило мимолётного взгляда в Большом зале.

Гарольд стиснул зубы. Любое вмешательство скорее всего вызовет ненужное подозрение. Никто из Теней не брался судить, насколько силён был контроль системы над Блейзом и какие последствия они могли на него навлечь. А единственного, кто более-менее его знал, в тайну пока не посвятили. Драко и без того непросто давался баланс между семьёй, Тенями и старыми знакомыми в свете последних событий. Лишние детали только всё усложнят.

Машинально толкнув огромную створку главных дверей, Гарольд вышел во двор. Низко-низко висели затянувшие небо облака. В палаточном городке кипела жизнь: Пожиратели торопились по делам, сновали туда-сюда. Укрепление защиты Хогвартса шло полным ходом. Они должны будут продержаться столько, сколько нужно, когда пробьёт час.

Гарольд моргнул и насилу отвернулся. Если всё пройдёт как задумано, он тоже войдёт в привычную колею, но сейчас… Тонкая полоска дыма поднималась из трубы хижины лесничего. Командир не успел подумать — свернул на тропинку, ведущую к ней.

Первым, кого Гарольд увидел, был не Хагрид. Марк сидел на низкой скамейке у дома, вытянув ноги, и прихлёбывал чай из огромной кружки, которую держал двумя руками. Неподалёку на корточках притулился Сколль и с выражением вселенской сосредоточенности тыкал пальцем в кустистое растение. С тех пор, как тот получил возможность свободно передвигаться, их с Марком редко можно было встретить не вместе.

— Привет! Вы что, одни тут? — Гарольд спустился к дому вприпрыжку.

Несмотря на пасмурный весенний день, в лицо пахнуло чем-то тёплым и душистым.

— Командир! — Марк поджал ноги под скамейку и весь напрягся, как если бы его уличили в чём-то незаконном. — А мы тут… с Хагридом.

Гарольд сощурился.

— Больше из взрослых никого?

Ответить Марк не успел. В хижине что-то громыхнуло, раскатисто задребезжало по полу, и следом донёсся голос:

— А кому это там неймётся? Тута я! Тута! И нечего!..

Дверь распахнулась, являя на свет Рубеуса Хагрида. Гарольд застыл как вкопанный, и сердце ухнуло куда-то вниз. Лесничий не изменился с момента их последней встречи. Разве что тёмные спутанные волосы чуть тронула седина.

— Привет, Хагрид. — Голос сорвался, но командир и глазом не моргнул. — Как ты… тут?

И если у Гарольда словарный запас разом сократился более чем вполовину, то Хагрид совсем онемел. Он словно далёкого знакомого увидел в виде призрака. Борода подозрительным образом подрагивала. Он сделал шаг вперёд — ноги подкашивались. Ещё один. Ещё.

Гарольд лишь сильнее запрокидывал голову по мере его приближения, но с места не двигался. Ожидал ответа на неловкий вопрос. Вместо слов Хагрид со свистящим вдохом заключил его в объятия и затрясся.

— Ну ты что?.. — Гарольд не пытался обхватить полувеликана, просто уткнулся лбом в бессменный кротовый жилет, пахнущий шерстью, перегретой на солнце. — Прекращай, Хагрид… Я ж теперь предатель родины — Пожиратель! Как-то несолидно, не находишь?

Хагрид отпрянул, шмыгнув носом напоследок. Гарольд покачал головой, когда поймал его растерянный взгляд.

— Д-да… Прости, Гарри, чегой-то я совсем, — Хагрид обтёр лицо гигантским платком, который неизвестно как помещался в нагрудном кармане. — Но разве…

Он воровато огляделся, склонился на уровень глаз.

— Разве никак без этого нельзя было? Как же ты теперь… И все… — Взгляд запнулся на Чёрной Метке, и слёзы снова покатились в бороду. — Не по-людски это как-то.

Гарольда душили чужие страх, беспокойство, но в отчаянии Хагрида не было ни одного полутона злости или отвращения. Единственный человек, который был на стороне Гарри Поттера, хотя и не понимал ни причин, ни следствий.

На душе потеплело.

— Я сейчас… на своём месте, Хагрид. Ты веришь мне?

И он действительно верил. Всем сердцем. Не задавал вопросов, не ставил выбор под сомнение. Хагрид был растерян, сбит с толку, почти со священным ужасом смотрел в глаза, но при этом верил каждому слову.

— Спасибо, что помог нам тогда. И присматривал за Марком, — Гарольд глубоко вздохнул. Облегчение и благодарность теплились в груди. — Всё ещё наладится.

Хагрид мелко закивал, то и дело промакивая глаза.

— Ты… не зайдёшь? Давай-ка я заварю чаю.

Гарольд оглянулся через плечо. От замка размеренным быстрым шагом приближалась высокая фигура. Связь ненавязчиво тянуло.

— Мне уже пора. В другой раз, Хагрид. — Он чуть отклонился в сторону, находя взглядом детей, которые притихли возле хижины. — Марк, а зверинец-то вы куда определили?

— Фоукс со мной, — Марк посмотрел в небо, — улетел куда-то недавно… Думаю, он скучал по этому месту. А всех остальных Господин сказал оставить там. Обещал, что найдёт кому поручить заботу… А! Ну и Мегера вообще-то сама отказалась его покидать. Кажется, ей понравилась новая работа.

Гарольд хмыкнул. Это какая? Быть транспортным средством Тёмного Лорда? Марк спрятал улыбку в кружке чая, допил содержимое двумя большими глотками и вытер рот рукавом.

— Вы за нас не волнуйтесь, командир! Нас обо всём предупредили.

— Да, — Сколль скомкал в пальцах штанины, — мы не доставим проблем. Честно-честно.

Гарольд насмешливо приподнял брови. Интересно, кто из Теней постарался и застращал отрядный детсад? Да так ещё, чтобы не только Марк проникся, но и Сколль.

От дальнейших расспросов их избавила волна мурашек, пробежавшая по спине. Гарольд махнул на прощание и обернулся. Захваченный разговором, он успел позабыть про надвигающегося Руквуда.

Тот терпеливо ждал, пока на него обратят внимание. Смотрел не мигая. Вместо приветствий и каких-либо вопросов протянул ладонь. Гарольд просиял. Маховик Времени в прозрачной защитной оболочке — тот самый, который они сняли с Перси и который он лично отдал невыразимцу ранним утром.

— Уже всё? Получилось?

Гарольд поманил Руквуда за собой, в направлении Чёрного озера. Туда, где было безлюдно и любопытные взгляды не сверлили спину.

— Двадцать часов, — Август кивнул. — Единократно можно выкрутить на двадцать шесть, но риск разрушения превышает девяносто процентов.

— Спасибо. — Гарольд не стал уточнять. Продел голову в сверкающую длинную цепочку и спрятал Маховик под мантией. — Обойдёмся двадцатью, не страшно.

Он ожидал, что Руквуд по своему обыкновению отправится восвояси после завершения задачи, но тот продолжал идти следом, отставая на полшага. Не сводил выжидающего взгляда.

— Я ещё нужен?

Показалось, Руквуд имел в виду что-то другое. Куда серьёзнее того, что на первый взгляд скрывалось за простой формулировкой. Эмпатия, даже выкрученная на максимум, от него ловила эмоций не больше, чем от Почти Безголового Ника. Гарольд остановился. Земля под ногами сменилась галькой, от близости воды потянуло прохладой.

— Конечно нужен. Но ты пока можешь отдохнуть, Август. Я ещё позову.

Крошечная песчинка неуверенности истаяла так быстро, что Гарольд почти убедил себя, что ему показалось. Удивительно — даже такой человек, как Руквуд, бывал потерянным. Вырванный из привычного места, с которого не сходил ни во время войны, ни после, он сбился с отработанного до автоматизма алгоритма. Вынужден был цепляться за остатки порядка, искать новую точку опоры.

Руквуд развернулся и сделал шаг по направлению к замку, но Гарольд схватил его за рукав. Вода набегала на берег, слегка касалась носков ботинок.

— Подожди… Ты, — пришлось кашлянуть, чтобы вернуть голосу твёрдость, — придёшь на сбор сегодня?

— Указаний не было.

Негромкий всплеск — в воздух взметнулось огромное щупальце. Обитающий в озере кальмар пытался нащупать заходящее солнце: плыл у самой поверхности, поворачивался то одним боком, то другим. В пасмурный день он был обречён на провал.

— Считай, что они появились. Ещё не время… но ближе к ночи, я думаю. — Гарольд прикусил щёку изнутри, борясь с неожиданной робостью. — Приходи на восьмой этаж, как почувствуешь зов. Это... важно.

Руквуд помедлил.

— Я буду там.

 

Гарольд ещё долго смотрел Руквуду вслед, пока тот не скрылся из вида. Оставшись в одиночестве, растёр плечи в попытках избавиться от проникающего сквозь мантию холода и двинулся вдоль озера.

Ветер толкал в спину.

Невыносимо хотелось увидеть Тома. Попрощаться на всякий случай, пусть даже он не поймёт этого. Гарольд поёжился, поднял воротник, пряча шею от ледяных порывов. Нет. Проницательный не к месту Реддл точно почует неладное, если они окажутся в опасной близости.

Лучше уж так.

Гарольд споткнулся об подвернувшийся под ноги угловатый камень. Чертыхнулся сквозь зубы. Он совсем не заметил, когда успело стемнеть. Хогвартс сиял в сгущающихся сумерках как рождественская игрушка. Мелькали одинокие силуэты в окнах.

Связь настойчиво дёрнули. Гарольд вскинулся, вопреки натянувшейся путеводной нити замирая на месте.

Кто это?

Кто его… звал?

В горле пересохло. Версии, отвергаемые разумом, были одна безумнее другой. Зов становился сильнее с каждой потраченной минутой на обратную дорогу до замка, а мысли — зыбкими. Только когда Гарольд, запыхавшийся от быстрого бега, застыл напротив запертой двери одного из подземных классов, он нашёл единственно верное объяснение.

Эмпатия взвилась. Вцепилась мёртвой хваткой в человека за тонкой деревянной преградой. Гарольд моргнул. Незамеченные слёзы прочертили влажные дорожки к подбородку. Чувство не то переплетающихся невидимых щупалец, не то сплетённых змей захватило все мысли.

Гарольд приложил ладонь к гладкому дереву. Он знал, что тот — другой он — сделал то же самое. Эмоции резонировали, множились, натыкались друг на друга… и взаимно гасили разрушительную силу. Приносили спокойствие.

Так вот как это ощущалось.

Если он сейчас откроет дверь… Что произойдёт? Сбудутся ли все страшилки, написанные в руководствах для пользователей Маховиков Времени? Сойдёт ли он с ума от простой встречи с другим собой? Создаст парадокс? Разрушит единую линию?

Гарольд закусил губу, но боли не было.

Он ведь однажды… повлиял на прошлое. Тогда, на третьем курсе, когда спас себя и Сириуса от дементоров. Гарольд не мог припомнить ни одного настолько же явного нарушения правил. Тогда это сошло ему с рук.

А сейчас?

Гарольд рвано втянул воздух. Он уже решился преступить целых два непреодолимых принципа. Почему бы заодно не перешагнуть через третий?

Дверь натужно заскрипела, когда он потянул за ручку. В комнате горели магические светильники и сильно пахло кофе. Другой Гарольд идеально повторил усмешку, чуть склонил голову к плечу.

Верно. Он знал, какой выбор они сделают. Командир переступил через порог, закрыл за собой дверь. Эмпатия замкнулась сама на себя. В мире не осталось других людей.

Только он и… тоже он, но из будущего. Идеальная синергия.

Стоящий у длинного стола, составленного из нескольких сдвинутых вместе парт, Регулус метался взглядом от одного командира к другому. Беззвучно шевелил губами… и не ощущался. Совсем. Словно был наведённой иллюзией или галлюцинацией.

Плечо с силой сжали, и Гарольд отвернулся.

— Пора?

Другой он кивнул, крутанул нечто невидимое на уровне груди и повёл подбородком в сторону бумажных завалов на столе.

— Времени как раз хватит на завершение расчётов. Не подглядывай только.

 

Смешок всё-таки вырвался, когда его прошлая версия выразительно закатила глаза. Да-да, и не собирался… На такое надругательство над причинно-следственными связями он точно бы не решился. Гарольд поманил за собой застывшего в ступоре Регулуса и двинулся на выход. Наверное, стоило его предупредить. Хотя, может, подобное сойдёт за подготовку к грядущей встрече?

Голова гудела. В глаза как песка насыпали. Но они справились! Смогли! Проверенные трижды схемы ритуала и последующей модификации тела лежали отдельно от всех черновиков ровной стопкой. Понадобятся, если грядущее собрание пройдёт без членовредительства. Гарольд обернулся. Он из прошлого смотрел на них с изрядной долей недоверчивости. Прикидывал, насколько затянется работа.

Проживать один и тот же эпизод с разных точек зрения было странно. Что-то бунтарское и неправильное скреблось внутри черепа, подначивало пойти по другому сценарию. Пришлось мысленно прикрикнуть на разбушевавшуюся тягу к исследованиям.

Воспоминания о верной последовательности действий были свежи. События должны быть воспроизведены в точности.

— Поспи пару часов… — Гарольд остановился у порога, пропуская Регулуса в коридор перед собой. — Тяжело будет и без твоего геройства.

— Ты и так знаешь, что я собираюсь делать. — Он из прошлого вытянул из-за пазухи Маховик.

— И, поверь, это была лучшая наша идея за сутки.

Гарольд усилием воли заставил себя отвернуться и выйти в коридор. Он знал — идеально незыблемое спокойствие закончится в тот миг, когда Маховик совершит первый оборот.

Дверь хлопнула за спиной. Несколько секунд — эмпатия будто бы вздрогнула и свернулась, потеряв главную цель. Гарольд потёр закрытые веки. Какой интересный и манящий эффект… Стоило потом разыскать мага с похожим даром для повторения эксперимента. Кропотливое изучение эмпатии сулило затянуться на десятки лет, и Гарольд вполне готов был их потратить, чтобы докопаться до истоков и правил своей силы.

Если он переживёт эту ночь. И следующий день.

— Это было совершенно… противоестественно, — голос Регулуса оставался тихим и ровным, но в воздухе висели отголоски иррационального ужаса.

Гарольд рассмеялся.

— И ты говоришь мне это перед тем, что мы собираемся сделать?

Регулус на подначку не ответил. С силой провёл ладонью по рукаву — пытался отряхнуть его от чего-то невидимого.

— Тот человек, который сегодня прибудет…

— Он справится, — Гарольд оборвал вопрос на середине. — Мы со Славой уже работали с ним, и его компетенция вне сомнений. Проблем не будет.

Они молчали весь путь до Выручай-комнаты. Раза три Гарольд ощущал чужой порыв — вот-вот Регулус выпалит то, что терзало душу, — но этого не случилось. Так они и шли по стремительно пустеющему замку, погружённые каждый в свои мысли.

На подходе к восьмому этажу Гарольд потянул за связи всех Теней разом. Сегодня у него секретов от них не останется. Он раскроет всё, пусть даже ценой нажитого авторитета и их доверия. Страх увидеть, как отвернутся от него самые родные люди, дотягивал по силе до страха перед окончательной смертью. Но так было… правильно. Он не повторит прошлой ошибки.

Ногти впились в ладони. Пол качнулся, и Гарольд толкнул появившуюся в стене дверь.

Выручай-комната приняла вид небольшой уютной гостиной. Несколько кресел и столиков. Ненастоящее окно, наполовину занавешенное тяжёлыми шторами. И тёмная картина, скрывающая туннель в Кабанью Голову. Тот самый секретный лаз, который обнаружил Отряд Дамблдора.

Этой ночью Тени воспользуются им в последний раз и запечатают в интересах безопасности.

Гарольд тяжело опустился — почти рухнул — в ближайшее кресло. Регулус отошёл к дальней стене. Привалился к ней, смотря в пустоту. Нервничает — понятное дело. Им предстояло не только совершить колдовство, которое предполагалось лишь в теории, но и доверить треть работы тревожащему недосказанностью незнакомцу. Гарольд вытолкнул воздух сквозь зубы. После того, как выяснится, кто скрывался за этой фигурой, Регулусу легче не станет.

Первыми на общий сбор примчались Сириус и Северус. Следом за ними, отстав на минуту, в комнату вошёл Мальсибер. Тени рассаживались кто куда, перебрасывались приветствиями и новостями. Всё, что делали обычно в переговорной. Только место изменилось.

Руквуд молчаливой тенью застыл у входа, чуть сместившись вправо. Виктор и Драко, ничуть не смущаясь, продолжали спор о целесообразности доступа учеников разных курсов к Запретной Секции. Гарольд хмыкнул, услышав в доказательной речи Виктора формулировки Гермионы. Последним в комнату влетел Барти, прибывший в Хогвартс около часа назад.

Гарольд поднял на него вопросительный взгляд.

— Всё под контролем, — отчитался с порога Крауч. — Цель под наблюдением оборотней Сивого и Хощеведовой.

Долохов, получивший ранее нагоняй от товарищей за слишком громкий пересказ недавних приключений, сбросил напускную обиду и вскочил на ноги.

— Опа, а точно! Славика-то куда дели?

— Он скоро придёт, — Гарольд посмотрел в сторону пустой картины-двери. — Я пока введу вас в курс дела. Присаживайтесь.

Говорить пришлось долго. Объяснять последовательность шагов, мотивы и принятые решения. Отвечать на глупые и каверзные вопросы. Гарольд с каждым словом всё больше мрачнел: кристальная честность давалась тяжелее, чем он предполагал. Чужая тревога заново распаляла улёгшиеся переживания.

— Не верю, что это говорю… Но я голосую за привлечение к делу Тёмного Лорда. — Долохов сцепил мёртвой хваткой пальцы. Он сидел, упёршись локтями в колени, и даже моргал с отчётливым осуждением.

Гарольд поджал губы.

— А вот этого мне бы всеми силами хотелось избежать.

— И что вы предлагаете делать, если что-то пойдёт не по плану, сэр? — не выдержал Барти. — Оставите нас объясняться перед Тёмным Лордом самим? Да это чистое самоубийство! Не знаю как остальные, но я больше переживать тот эпизод не хочу.

— Я подумал о таком исходе. — Гарольд передёрнул плечами. — На этот случай у Славы будет письмо, которое он передаст Тому. А у Долохова некоторые инструкции в качестве запасного плана.

— Гарри. Это очень. Очень плохая идея.

Гарольд посмотрел на Сириуса. Ужас плескался в расширенных до предела глазах. Блэк минут как пять нервно дёргал ногой и не замечал этого, пока сидящий рядом Мальсибер не хлопнул его по колену.

— Другого варианта у меня нет.

— Нам теперь известен принцип действия второй версии крестража, — вклинился Регулус. — Необходимости рисковать и спешить с новой итерацией нет. Мы отыщем вас в случае плохого исхода. Как поступили бы и в первый раз, если бы…

— Именно поэтому на этот раз я ставлю вас в известность. — Гарольд поморщился. — Хотя и предполагается, что искать меня не понадобится.

— Очень своевременно, — Долохов смотрел исподлобья. — Простите, командир, но план полное…

— Прощаю, — милостиво согласился Гарольд, — но это не обсуждается. Я рассказал вам о том, что собираюсь сделать, не для получения вашего одобрения. А потому что так решил.

Он поднялся на ноги, окидывая насупившихся и притихших Теней взглядом сверху вниз.

— Ещё я решил, что не буду больше держать от вас настолько крупных секретов. Поэтому вы сегодня кое с кем познакомитесь. Этот человек необходим нам для работы над крестражем… И его лояльность тоже не подлежит обсуждению. — Воцарившуюся тишину можно было выставлять в качестве эталонного экспоната в вестибюле Министерства Магии. — Если вам хотя бы немного кажется, что вы не можете доверять моему слову, я вас отпускаю.

— Отпускаете? — Мальсибер прищурился.

— Да, любой может встать и уйти прямо сейчас. Никаких последствий не будет, обещаю. — Гарольд прислушался к сети. Связь со Славой почти не ощущалась, ещё слишком далеко. — Но если вы остаётесь, то беспрекословно соглашаетесь хранить в тайне всё, что здесь увидите и услышите. И следовать моим правилам.

Никто не дёрнулся. Тени переглядывались, хмурились и молчали. Упрямцы! Совершенно не желали облегчить командирскую ношу.

— Подумайте хорошо. У нас ещё есть немного времени.

Гарольд отошёл к ненастоящему окну. Внутри копошился клубок разномастных эмоций. Бросало то в жар, то в холод. Стоило отвернуться, и комната наполнилась голосами. На загривке волосы шевелились, вторя разгоравшемуся обсуждению. Гарольд старался не вслушиваться, но отдельные слова всё-таки разума достигали.

Сириус пытался, как мог, успокоить сыпавшего вопросами Драко, но сам же их и повторял спустя минуту. Долохов громко строил догадки насчёт личности таинственного незнакомца — в какой-то момент среди них мелькнуло имя Руфуса Скримджера. Гарольд хмыкнул. Новый Министр по сравнению с истинным кандидатом был в их глазах не худшим вариантом. К нему Тени не питали физически ощутимую ненависть.

Связь чуть заметно напряглась и задрожала. Гарольд встрепенулся и нашёл взглядом дверь в секретный туннель. Это Слава. Они рядом.

— Господа. Ваше решение.

Тени единодушно уставились на него. Опаска и раздражение мешались с ожиданием. Слепой готовностью.

— Конечно, мы вам доверяем, командир! — Улыбка Долохова скрасила глубоко врезавшиеся от напряжения морщины. — Ну а как иначе?

Гарольд в последний раз прислушался к ним, придирчиво пропустил через себя всю мешанину чувств, до краёв наполняющих комнату. Выдохнул. А затем резко дёрнул эмпатию, закрываясь.

Безвкусный воздух толкнулся в глотку. Внутри что-то оборвалось — пропала нерушимая опора, которая была с ним, вероятно, с самого рождения. Гарольд знал, что надолго его не хватит… Но лучше так, чем отключиться от перенапряжения в первые же минуты.

— Тогда запомните сейчас то, что я вам скажу. Вы ничем не навредите человеку, которого приведёт Слава. Они оба нужны мне живыми и в рабочем состоянии… Это приказ.

— Да ну чего так нагнетать-то? — Улыбка Долохова приобрела нервный излом. — Уж Славика никто тут не тронет.

Тени согласно закивали.

— Что ж. Раз вы верите мне, то и я вам доверюсь. Пожалуйста, не забывайте моих слов, иначе я вынужден буду применить силу.

Гарольд стремительным шагом пересёк комнату. Чуть помедлив, вытащил из крепления волшебную палочку, становясь напротив двери. И потянулся к Славе.

На пустой картине вдалеке зажёгся крохотный призрачный огонёк.

Тени зашевелились, подобрались ближе. Гарольд предпочёл бы, чтобы они оставались на местах — расслабленно сидели в стоящих неровной окружностью креслах, — но одёргивать их не стал. Реальная битва была впереди.

Нарисованный огонёк приблизился настолько, что силуэт молодой девушки со свечой в руках стал различим до мельчайших подробностей. Она остановилась у порога, не решаясь переступить его. А затем дверь распахнулась.

Первым на свет из чернеющего за картиной туннеля выбрался Мстислав. Замялся, окинул опасливым взглядом товарищей, посмотрел на командира, ожидая подтверждения. Вздохнул так, словно то был его последний раз в жизни. Гарольд кивнул и шагнул навстречу, становясь между ним и Тенями.

Два удара сердца.

Джеффу пришлось согнуться в три погибели, чтобы протиснуться в невысокий проём. Воздух превратился в желе. В носу защипало. За спиной что-то громыхнуло, и уютная гостиная дрогнула от многоголосого крика.

Гарольд круто развернулся. Оступился, буквально впечатываясь в монолит чужого тела. Под рёбрами скрутила судорога. Одна палочка против четырёх. С небольшим опозданием к старичкам присоединились и Тени из нового набора.

Никакие десятилетия, прожитые бок о бок с Томом Реддлом — средоточием разрушительной ярости, — не смогли подготовить Гарольда к тому, что он чувствовал в эту минуту. Эмпатия, даже убранная в самый потаённый угол, выжигала разум дотла, давила со всех сторон и стремительно опустошала ресурсы.

Слава выступил на два шага, оказался к разъярённому отряду ближе всех.

— Давайте все… успокоимся.

— «Успокоимся»? — рыкнул Долохов, кидаясь вперёд. — Да я тебя сейчас сам лично придушу. Ты! Кого ты притащил, знаешь вообще?!

— Стоять.

Сознание дробилось на части, но хлёсткий приказ прозвучал как надо. Долохов споткнулся на месте, дёрнул головой, не сводя палочки со старого друга.

— Какого хрена, командир?! Мы для вас шутка какая?!

Металлический вкус мешался с горечью. Гарольд стёр рукавом закапавшую с подбородка кровь, и всё вдруг прекратилось.

Долохов скалился, раздувал ноздри в бешенстве. Тени в едином порыве едва-едва сдерживали смертельные заклятия, которые в таком количестве не пережить было ни одному из троицы заговорщиков. Но раскалённый кокон из ненависти исчез. Гарольд сморгнул слёзы облегчения. Схватился за крепкое предплечье, предотвращая падение, — ноги на пару мгновений отнялись.

Вообще-то предполагалось, что это он примет на себя роль защитника, а не наоборот. Кольцо рук отрезало от него весь остальной мир, давая перевести дух. Своевременное, хоть и непрошенное вмешательство тянуло минимум на «плюс десять очков Гриффиндору».

 

Джефф хранил молчание. Знал наверняка — единственное слово в данный момент станет для него последним. Впрочем, умереть на свободе да от рук товарищей… Лучший вариант за долгие годы.

Гарольд помялся на месте. Крепче сжал руку, и вздувшиеся на шее жилы стали не такими заметными.

Так долго держаться на одной силе воли — он явно стал куда сильнее, чем демонстрировал на их кратких встречах. Гарольд и не думал просить помощи, намеревался выстоять против всех Теней в одиночку. Джефф повёл плечами. Рунный стан, тянущийся кольцом по рукам и спине, активизировался смыканием его ладоней. Идеальный, выведенный совместными усилиями экран, сдерживающий эмпатию и спонтанную легилименцию. Похоже, Гарольд о нём успел позабыть.

Всё было как во сне. В тех ярчайших и одинаково лживых картинках, которые генерировал попавший в ловушку мозг едва ли не каждую ночь все эти годы. Джефф в них рыдал, оправдывался, каялся, умирал и воскресал… но никогда не получал прощения. Бывшие друзья презрительно вскидывали палочки — совсем как сейчас — и были глухи к любым доводам.

Впрочем, Джефф и сам себе не верил. Ни тогда, ни теперь.

Только и оставалось стоять — как чёртов ржавый громоотвод — возле Гарольда. Вновь целиком зависеть от него. Кусать щёки, чтобы ни единым дрогнувшим мускулом не выдать свои радость и отчаяние.

Они были перед ним — постаревшие, но настоящие. Живые…

…всего шесть родных лиц из тринадцати членов его истинной семьи.

— Я просил вас запомнить мои слова, — голос Гарольда зазубренным ножом проворачивался в сердце. — Вы ничем не навредите им. Они нужны мне.

— А мы, получается, уже нет?!

Тени отозвались нестройным гомоном. Джефф покосился на Хощеведова. Стоял впереди, расправив плечи. Каково ему было выйти на защиту того, на кого сам нападал с момента раскрытия позорного прошлого?

Когда несколько часов назад Мстислав явился к нему в дом, Джефф первым делом подумал, что тот наконец решился его убить. Ещё и целую лекцию при этом прочёл! Облил словесными помоями с головы до ног, а затем сказал собирать рабочие инструменты. Несмотря на недовольство, сквозившее в каждом жесте, тактично вышел на улицу, заметив выглянувшую из гостиной Джену.

«Ступай. Я дождусь тебя… Чтобы не пришлось ещё и эту вину на себя брать».

Светящиеся буквы до острой рези отпечатались на обратной стороне век. За эти годы голос Джены совсем стёрся из памяти. Он не звучал ни во снах, ни даже в мечтах, сменившись сотканными магией словами. Когда он покрывал её постаревшее лицо поцелуями, Джена улыбалась совсем как раньше — тепло и понимающе.

Джефф встряхнулся. Он должен вернуться к ней. Быть рядом, когда она встретит свой конец. А потому смерть в его планы пока не входила… Нужно хотя бы выторговать ещё немного времени. Помочь Гарольду, отпустить Джену.

Вот тогда пусть рвут на части.

— Вы сделали свой выбор.

Гарольд дёрнул плечом, выбираясь из спасительного кольца рук. На немой вопрос не обратил ни малейшего внимания. Ясно — передышка закончилась. Ему требовался больший контроль над ситуацией. С заблокированной эмпатией это было невозможно.

Джефф послушно разомкнул руки. Чуть не хохотнул — сам себе показался бездушным механизмом. Так даже проще: быть инструментом, а не человеком. Такое право ему всё равно больше не заслужить и за тысячу лет.

— Это слишком. Эт-того… никто из нас не хотел знать. Даже я не хотел бы!..

Барти — неугомонный, пронырливый мальчишка — безумным взглядом смотрел в одну точку. Черты лица несомненно знакомые… словно другой человек скрывался под Оборотным. Мимика, хват на волшебной палочке. Джефф перетряхивал истлевшие воспоминания и не находил почти никакого сходства. Его как громом поразило.

Это не они.

Чужаки, скрывающиеся под масками.

Ложь. Всё это ложь с начала и до конца.

Гарольд обернулся прежде, чем он успел что-либо сделать. Схватил за горло отработанным жестом. По оголённым нервам хлынул жидкий лёд, и сердце заметалось под рёбрами.

— Слава.

Неопознанная тень пропала из видимости. Джефф силился проморгаться, избавиться от розоватой мутной пелены перед глазами. Почему? Почему Гарольд не давал спасти себя?

Это ведь они самозванцы! Не он.

— С ума сошёл? — зашипел знакомый до одури голос, и тело тряхнуло от магического импульса. — Нашёл время.

Вдалеке как сквозь вату звучали крики. По лодыжкам тянуло стылой, отдающей сыростью магией.

— Уилл, и ты туда же?! — рык вперемешку с проклятиями.

Джефф вздрогнул, смахнул в стену пробивший оборону Хощеведова луч. На автомате подул на ладонь.

И разум вернулся как по щелчку.

— Довольно. — Гарольд взмахнул волшебной палочкой, разделяя противников искрящейся на свету преградой. Мельчайшие частички выстроились в тонкую стену.

Джефф увидел картину сразу и целиком, словно кто-то сдёрнул с него ограничивающий обзор колпак. Единая группа с Долоховым во главе стояла в боевой готовности. Чуть поодаль — Уилл с каким-то пацаном, подозрительно похожим на Малфоя. Хощеведов застыл на полпути между жаждущими крови Тенями и командиром. Странная стойка. Неужели всерьёз собрался драться с товарищами?

Гарольд наконец снял ладонь с горла. Джефф машинально потёр это место — кожа горела, будто её цельным куском срезали.

— Хотите драться? Нападайте. — Воздух вокруг командира низко загудел, когда он со свистом хлестнул палочкой. — Но предупреждаю, пока я жив — и он будет жить. Готовы сделать то же, что и Аттвуд семнадцать лет назад? Вперёд. Я жду.

— Не понимаю… Да как такое?! — Долохов зарылся пальцами в волосы. — Это я сбрендил или вы все тут чокнулись? Уилл! Объясни мне, мать твою, почему ты защищаешь этого ублюдка!

Лицо Мальсибера застыло в одной нечитаемой эмоции.

— У меня было достаточно времени, чтобы перекрутить в мыслях все варианты и принять факты. Тебе тоже станет легче.

— Когда ты догадался? — Гарольда на краткий миг выбило из равновесия, он дёрнул головой, находя Уилла взглядом. — Как?

— Не так давно. — Тот горько усмехнулся. — Я больше всего боялся, что окажусь прав. Но этот запах… не смог забыться даже в Азкабане. А вы с Хощеведовым после отлучек всегда пахли одинаково. Им.

Джефф с трудом подавил порыв обнюхать себя. Это как вообще понимать? То есть… Мелкий, прибившийся к ним с Долоховым в компанию, не просто так вечно застывал и носом водил, пока думал, что никто его не видит?

Это он так запахи запоминал?

— Ну уж нет, — Долохов встряхнулся. — Я… Я так просто не смирюсь! Вы со мной не шутите!

И он бросился вперёд. Швырнул палочку в кинувшегося наперерез Уилла, миновал командира, который, вопреки озвученным угрозам, даже не шелохнулся. Джефф всё понял за долю секунды до того, как в лицо влетел кулак.

В конце концов… Ну как же без показательной порки?

Раны появлялись и затягивались, хрустели кости под нескончаемым градом ударов. Джефф пропустил момент, когда стало темно. Сам он глаза зажмурил или Долохов повредил что-то — не сильно интересовало.

Заживёт, не впервой. Его тело покалечить бесповоротно могло только исключительное колдовство. А если Гарольд дал Тохе сорваться, значит, был уверен в том, что его жажда расправы снизилась до приемлемого уровня.

Гарольду Джефф верил. Кому ещё-то, как не ему в этом проклятом мире?

Пол задрожал — Тени, переборов ступор, тоже кинулись к ним. Помочь товарищу? Удержать его? Добить?

Когда наконец получилось сделать полноценный вдох и приоткрыть глаза, Долохова уже уволокли. Тот всё ещё брыкался и дёргался в двух парах рук. Тащил Уилла и незнакомого крепкого пацана за собой, как на буксире, пока между ним и лежачим не качнулась длинная коса.

Хощеведов что-то сказал, но Джефф не расслышал — в ушах звенело. Лицо нестерпимо чесалось, кости вставали на место с раздражающими щелчками. Он облизнул разбитые, едва слушающиеся губы.

— И я скучал по вам, ребята. Правда скучал.

Глаза резануло острой болью. Джефф зажмурился, пережидая, пока магия сделает своё дело. Когда открыл их в следующий раз, Долохова в комнате уже не было. Тени обступили со всех сторон. Полные презрения и брезгливости взгляды втыкались, пригвождали к полу.

Джефф толкнулся пятками на пробу, подтянул руки. Поскользнулся на чём-то и рухнул обратно. От удара затылком — лёгкого, незаметного почти — перед глазами замелькали вспышки. Нездоровая тишина нарушилась мрачным голосом.

— Вне зависимости от того, кем этот человек являлся раньше, сейчас он принадлежит семье Славы, — Гарольд взмахнул палочкой в его сторону, и ощущение стягивающей кожу подсыхающей крови исчезло. — Так что для всех это теперь Иван — цепной рунолог рода Хощеведовых.

Смешок булькнул в горле. Джефф одним отчаянным рывком перевернулся на бок и закашлялся. Подтянул под себя конечности, принимая сидячее положение. С наслаждением поскрёб ногтями по лицу. Тени расступились, попятились как от прокажённого, когда он наконец поднялся на ноги.

Новорождённый телёнок обладал большей грациозностью и координацией.

— Надо же… Аттракцион невиданной щедрости. На прогулку сводили, имя выдали. Я ещё не помер, а столько подарков!

Шутку оценил только Хощеведов — мученически дёрнул щекой и отвернулся.

— Командир, могу ли я?.. — Регулус старательно держался так, чтобы не выхватить Джеффа даже боковым зрением.

В один момент Тени перегруппировались, скучковались возле Гарольда.

— Лучше о себе побеспокойтесь, — отрезал тот. — Рег, сходи за расчётами. Нужно начинать, пока никто не передумал. Барти, тебе пора возвращаться… Помнишь, о чём мы говорили? Барти? Барти!

Крауч выглядел свежим мертвецом. Стоял, вцепившись командиру в рукав мантии и мотал головой, не реагируя ни на что. Джефф, пользуясь моментом, осмотрел комнату. Все в сборе, кроме Долохова. Значит, не показалось.

— Пойдём… Смотри на меня, — Гарольд потянул Барти за собой, увлекая его к дальней стене.

Джефф неотрывно следил за ними. Теперь они были почти одного роста. Когда командир обнял взрослого уже мальчишку, позволяя уткнуться в плечо, разница совсем потерялась. Гарольд что-то продолжал говорить, но за возбуждённым гомоном остальных Теней ничего разобрать не выходило. Старшие товарищи кратко и не стесняясь в выражениях вводили новый набор в курс дела. Судя по частоте, с которой на Джеффа оборачивался то один, то другой, его прилюдное потрошение состоится в самом ближайшем будущем.

Пусть. Он здесь не за этим.

Джефф и сам с сомнением воспринял затею Гарольда устроить им встречу выпускников, но Хощеведов оборвал возражения на корню. В конце концов, доводы показались разумными: они не могли повесить такое знание на одного только Регулуса, которому всё равно пришлось бы работать бок о бок с предателем.

Потоптавшись на месте, Джефф вернулся к оставленному у картины чемоданчику с инструментами и своими записями. Щёлкнул застёжками и с первой попытки достал початую пачку сигарет. Оглянулся на Гарольда.

Насколько длинным был его поводок?

Возможно, изначально следовало выяснить это на словах, а не испытывать на себе. Джефф разогнулся, сделал пробный шаг к двери. Первый шок прошёл, и сейчас кровь кипела, толкала на сумасбродную идею. Только бы не убежал далеко!

Гарольд ожидаемо пригвоздил его к месту взглядом, стоило отдалиться футов на десять по прямой. Неуловимый жест — Джефф качнул подбородком к выходу, сцепил руки перед собой. Одними губами произнёс: «Найду его». Плечи Гарольда поднялись и опустились в показательно тяжёлом вздохе.

«Попадёшься — я не знаю, что с тобой сделаю», — читалось в ответном кивке. Чувство нереальности происходящего оглушило на пару мгновений.

— Джефф! — голос командира всё-таки догнал его на пороге. — Десять минут. И чтобы ни единая душа тебя не видела.

С полной серьёзностью отсалютовав, он выскочил в коридор.

 

Хогвартс… Правда, что ли? Джефф как на стену налетел. Завертел головой, выбирая направление. Заложил сигарету за ухо, пачку сунул в глубокий карман штанов. В магическом замке искать человека, полагаясь на одну удачу — идея откровенно плохая и провальная, но что-то толкало вперёд. Тянуло даже!

Джефф подвигал челюстью, размял пальцы, прохрустев каждой костяшкой. Чёрт… Надо было спросить, можно ли вообще ему открывать метку.

Он дёрнулся обратно к комнате, но через три шага развернулся. Если сразу не предупредили — значит, ничего потенциально опасного… Джефф неторопливо двинулся по коридору. Зажал зубами волшебную палочку, закатал рукава ещё сильнее.

Так, как там это работало… Чёрная Метка угадывалась на руке бледными контурами — когда-то он полностью перекрыл ей доступ к своей магии, — но колдовство такого типа не развеивалось даже со временем. Стоило напитать её снова… Джефф поковырял ногтём тёмный завиток неподалёку.

Кажется, таких узлов было одиннадцать. Или всё-таки десять?

 

Тыкнув палочкой в третью по счёту завитушку, выжигая блокирующие руны с кожи, Джефф остановился. Втянул воздух, натужно сглотнул — пропажа нашлась сама собой! — и свернул на лестницу, откуда пахло горьким дымом.

Долохов сидел на площадке, свесив ноги. Как-то просунул их между балясин. Дурак! Не подумал, небось, как выбираться потом будет. С видимым раздражением тушил третий бычок о лакированный пол.

— Исключительное трансфигурированное дерьмо, — пожаловался он пустоте.

Джефф опустился на ступеньки. Встряхнул прихваченную пачку и вытянул руку не глядя. Долохов медлил достаточно, чтобы успеть раза четыре передумать. Едва слышное шуршание. Отблеск искры на кончике волшебной палочки. Глубокий вдох. Вытащив сигарету из-за уха, Джефф подпалил её щелчком пальцев и тоже затянулся.

— Я не верю тебе. — Долохов с глухим ударом приложился лбом о перила. — И никогда больше не поверю.

Джефф промычал что-то утвердительное. Дым сюрреалистично вился между спящих магических портретов. Поднимался к роскошным гобеленам и золочёным светильникам.

— Но Гарольд... — Долохов скрипнул зубами. — Если ты хоть на одну миллиардную долю сможешь искупить всю ту херню, которую сделал — живи.

Под потолком проплыло приведение, безучастное к ночным нарушителям порядка. Джефф бросил косой взгляд на Тоху. Лицо его было полностью расслаблено, как у сильно пьяного или пациента особого отделения Святого Мунго.

— Живи, — он ломаным движением повернул голову, — и только посмей забыть, в каком неоплатном долгу ты перед нами.