Флеш-драйв (джен)

Прошло дней пять с момента пробуждения первого протеанина. Из стазиса всё ещё вышло только семеро, включая Мариана и Явика. Половина мужского коллектива, женщин пока не трогали. Не потому, что процедура была слишком сложной или опасной — Мордин уже так освоился, что мог проводить её с закрытыми глазами. А потому, что пробуждённых надо было чем-то кормить. Протеанский метаболизм, конечно, медленнее саларианского — зато средний протеанин раза в три тяжелее, и все они поголовно биотики, что увеличивает аппетит ещё в разы.

А самое главное, протеане оказались не просто хищниками, а живоядными хищниками! С одной стороны, их организмы были довольно непереборчивы в еде. Они могли питаться животными, рыбой, насекомыми, в том числе и инопланетными... понятие аллергии им было незнакомо, большинство органических ядов расщеплялось без особого труда, а симбиотические бактерии позволяли усваивать почти любые аминокислоты, даже правосторонние.

С другой стороны, еда должна быть живой. В смысле, ещё шевелиться! Мясо существа, убитого и разделанного заранее, до трапезы, воспринималось как падаль, и немедленно отторгалось, даже если протеанин заставлял себя засунуть его в пасть (а это было для них неприятно и отвратительно). О растительной пище или белковых концентратах, по понятным причинам не могло быть и речи.

С учётом этой слабости, разработчики убежища забили нижние уровни мелкими и быстро плодящимися зверьками в стазисе. Вот только первый же перепад температур заставил "Победу" забыть об этой роскоши и направить все ресурсы на сохранение капсул с разумными существами.

Прежде, чем на него снова начали поглядывать с кулинарным интересом, пришлось смыться на "Синий дельфин" и собрать там установку для кормления — биореактор, который перерабатывал грибную культуру в питательный раствор для внутривенного кормления. Благо, инъекторы в стандартное оборудование стазисных капсул входили. "Победа" проанализировал смесь и одобрил.

Вот только производительность этого реактора была ограничена, и более чем на семь протеан раствора не хватало.

Сидеть на полуголодном пайке в сельскохозяйственном раю — определённо, у Вселенной была своя ирония.

Можно, конечно, построить биореактор побольше. Но тут уже возникает вопрос, чем его заправлять. Почти вся поверхность планеты покрыта живыми терраформирующими бактериями и водорослями — но этот слой, хоть и вездесущий, очень тонок. Чтобы собирать его в значительных количествах, понадобится изготовить комбайн — а где взять детали для такой сложной машины?

На корабле третьего тысячелетия эта проблема решилась бы в пять минут — нужно всего лишь загрузить соответствующую программу в фабрикатор. Но протеане, во многих аспектах обогнавшие даже современников Мордина, никогда не экспериментировали с универсальными технологиями. Сказывалось строго иерархическое мышление этой расы. Каждый должен делать только то, для чего он предназначен — и на машины это тоже распространялось.

На пятый день они наконец сумели собрать из нескольких сломанных ремонтных роботов и склада запчастей одного действующего. Мордин мог бы сделать то же самое за десять минут, хотя гораздо хуже Мариана разбирался в технике. Однако он всё ещё не был готов продемонстрировать новым союзникам свои особенные таланты.

Получив руки, "Победа" взялся за дело гораздо бодрее и решительнее, чем могли бы органики. Первым делом он собрал ещё трёх роботов — на большее деталей не хватало. Затем перенастроил собственную вычислительную матрицу и все интерфейсы — за сорок восемь тысяч лет они изрядно разбалансировались. Понатыкав генераторов твёрдого света в каждом углу убежища, он получил возможность не только появляться в виде голограммы, но и становиться ограниченно осязаемым. Увы, только в своих владениях.

По его указаниям протеане произвели несколько экспедиций в руины по всей планете. Поскольку цивилизации нового цикла ещё не успели открыть Сомарт, мародёры в городах ещё не побывали, и в герметичных помещениях (а порой и прямо на улицах) сохранилось немало полезных вещей — да и просто конструкционных материалов. Любой кусок металла или пластика, не проржавевший и не сгнивший за сорок восемь тысячелетий — сам по себе ценность!

Единственное, в чём крошечная колония не испытывала дефицита — так это в оружии. Во-первых, личный излучатель каждого протеанина укладывали в капсулу вместе с ним, в специально предусмотренный для этого паз. Во-вторых, в убежище был ещё и собственный склад оружия. В отличие от продуктового склада, он не требовал сохранения температурного режима или питания стазисных генераторов, так что в атмосфере инертного газа все стволы сохранились, как новенькие. В-третьих, немало вполне работающих пушек завалялось в руинах. Их нужно было только почистить и заправить термоядерным топливом — и они полностью готовы к боевому применению.

Поначалу Мордина это немало забавляло — возможность вооружиться до зубов, безусловно, самая главная необходимость для выживания горстки робинзонов на необитаемой планете. Потом он вспомнил, что при плановом (через пятьсот лет), или, тем более, досрочном пробуждении миллиону протеан, скорее всего, пришлось бы отбиваться от армий Жнецов и их миньонов — и ирония как-то сама собой ушла.

К тому же от этого милитаризма была вполне реальная польза. В его распоряжении оказались тысячи ультракомпактных реакторов, тысячи высокомощных и очень производительных микропроцессоров, обогнавших всю современную технику на тысячелетия, тысячи ускорителей частиц и генераторов твёрдого света, тонны сверхлёгких и сверхпрочных материалов. Что можно собрать из такого набора, имея почти неограниченное время для экспериментов, помощь полуразумной вычислительной машины и базу данных, предназначенную для возрождения Империи? Да лучше спросите, чего собрать нельзя!

Уж во всяком случае, станок с ЧПУ для обработки протеанских материалов — запросто. Это, конечно, не фабрикатор, но резать, сверлить, обтачивать, плавить и отливать он мог не хуже более современных машин. На закате пятого дня Мордин выпустил в океан первый кораблик-сборщик биомассы, а на рассвете шестого уже анализировал в лаборатории убежища полученную из него жидкость для инъекций.

Спустя час он доложил Явику, что можно выпускать из капсул всех.

— Нам все равно придётся покинуть эту планету, — хмуро сказал аватар утром седьмого дня.

— Знаю. Изучал протеанскую физиологию. Нужна живая пища. Внутривенные инъекции — паллиатив. Больше полугода — слишком вредно.

— Именно так. А единственный космический корабль на сотни световых лет вокруг принадлежит тебе.

— "Синий дельфин", — подтвердил Мордин, на всякий случай готовясь перейти на сверхскорость. Кто их знает, этих протеан. Вдруг уже решили, что насильственное изъятие чужого имущества — малая цена за возрождение Империи.

Явик, вероятно, заметил это (зрение у протеан потрясающее), но не придал особого значения.

— Поэтому я должен знать, в чём состоят твои планы, саларианец. Зачем ты нам помогаешь и сколько ещё будешь помогать. Поможешь ли перелететь на другую планету. И что ты будешь делать после этого.

Мордин понимающе кивнул.

— Сложные вопросы. Могу ответить. Но где гарантии, что ответы правдивы?

— В нашей культуре существует чёткое различие между понятиями правды и истины. Истина — то, что существует независимо от веры в него. Правда — то, во что верит говорящий. Я не умею определять истину — по крайней мере, истину, которая находится за пределами моих ощущений. Но отличить правду от намеренной лжи в устах такого примитивного существа, как ты, я уж как-нибудь сумею. Мне достаточно будет ответов, в которые ты веришь сам. Проблемы с ложной памятью — если "Победа" прав, и она существует — мы успеем решить позже. Сейчас меня беспокоят твои мотивы.

— Разницу понял. Принимаю. Цель — остановить Жнецов. Протеане — инструмент. Дополнительное оружие.

— Мы не хотим их останавливать. Мы хотим их уничтожить.

— Не так важно. Уничтожение тоже сойдёт. Главное — прекратить цикл Жатвы. Как — смотреть по обстоятельствам.

— В таком случае помоги нам возродить Империю. У нас ещё две тысячи лет до конца следующего цикла.

— Пробовали. Не сработало. Империя один раз рухнула. Рухнет и второй.

— Тогда мы не знали, с чем имеем дело. Нас застали врасплох. Второй раз мы такого не допустим! Их встретит единая Галактика!

— Сейчас тоже не будете знать. Жнецы не глупы. Знают всю Галактику. Наблюдают. Готовы. Либо Империя окажется бесполезным пугалом. Ударят в другое слабое место. Либо Жатва начнётся раньше. Циклы — не закон. Это закономерность.

Явик слегка опустил крайние глаза. Это было эквивалентно человеческим нахмуренным бровям.

— Тебя послушать, так все усилия заведомо бесполезны. Остаётся только лечь и умереть. Я не могу принять такой взгляд. Я не для этого преодолел тысячелетия. Я был создан, как аватара мести протеанского народа! Если их нельзя победить — я должен хотя бы нанести ущерб! Если сдохнуть, то забрать с собой хотя бы нескольких из них!

— Не бесполезны. Просто нужны другие усилия. Зайти там, где ОНИ не ждут. Застать ИХ врасплох.

— Ты ещё скажи, что знаешь, где именно их слабое место.

— Пока не знаю. Есть две тысячи лет. Изучить. Разобраться. Понять. Потом ударить. Был послан не собирать оружие. Собирать знания.

— Возможно. Но тогда ты неправильно выбрал союзников, саларианец. Все выжившие, кроме одной женщины, родились уже после начала войны. Мы солдаты, в лучшем случае инженеры. Есть один доктор — с упором на полевую хирургию, и два учителя — больше тренеры для учебных лагерей. Среди нас нет учёных.

— Будут. В следующих поколениях. Протеане — уникальные существа. Живые лаборатории. Огромный ресурс познания.

— Ты хочешь, чтобы мы отдавали своих детей под твои "исследования"?! — последнее слово Явик почти выплюнул.

— Не пустое любопытство. Военная разведка. Сбор стратегической информации. Отвечает вашим ценностям. Протеане так делали всю войну. Жертвовали планетами и системами. Мне нужно меньше.

— Но под твоим командованием, — полувопросительно уточнил аватар.

— Логично. Располагаю информацией. Располагаю опытом. Приспособлен к этому веку. Командует наиболее компетентный.

— Тебе придётся постоянно доказывать эту компетентность, — предупредил Явик, уже почти полностью остыв от первоначальной вспышки. — Если я увижу, что хотя бы один протеанин используется тобой неэффективно...

— Знаю. Принимаю ответственность.

— И учти, твоя лояльность народу протеан должна быть не меньше, чем наша тебе. Ты уже сделал много для нашего народа, но я потребую намного больше.

— Само собой. Взаимная выгода. Основа взаимодействия в этом цикле.

У них было два варианта. Первый — основать временную опорную базу где-то в пространстве Цитадели, осесть там на пару десятилетий, получить первое поколение потомства, обзавестись ресурсами, и параллельно искать место для постоянного жительства.

Второй — сразу же, используя только наличные ресурсы и единственный корабль, перебраться на планету, которая станет их домом на столетия — а может и до самого конца цикла. Делать это, скорее всего, придётся в несколько ходок, потому что вместить 66 протеан "Синий дельфин" надолго не мог — максимум на два-три перехода через Ретранслятор, и уж точно никаких межзвездных перелётов.

Был ещё и третий вариант — снова пойти в пираты, и "прихватизировать" какой-нибудь вместительный межзвездный транспорт.

Выслушав все эти соображения, Явик только хмыкнул.

— Ты сможешь доставить меня и ещё шестерых вот сюда? — он ткнул пальцем в точку на голографической карте.

— Скопление Бета Аттики. Два перехода через первичные Ретрансляторы, через Гамму Аида. Один вторичный Ретранслятор. Два межзвёздных перехода.

Явик поморщился. Он уже знал, что это практически равносильно утверждению "недосягаемо". "Синий дельфин" с его десятками световых можно было назвать звездолётом только очень условно.

— Общая длина этих межзвездных перелётов — 29 световых лет. Между ними будет газовый гигант, где можно заправиться и разрядить ядро. Итого — 176 суток Цитадели. Такое расстояние можно пролететь, даже не входя в стазис. А если приспособить капсулы к питанию от реактора твоего корабля...

— Не оставлять топлива на торможение. Гасить скорость проходами через атмосферу? Возможно. Очень рискованно, но возможно. Но зачем? Проход в одну сторону. Обратно — ещё столько же. Если вообще можно — обратно. Всех перевезти — совершенно нереально. Что настолько ценного?

Явик оскалил клыки в мечтательной улыбке.

— Что ценного, спрашиваешь? "Вершина Полутени".

Протеане никогда не слышали о Фариксенском соглашении или его аналогах. А если бы услышали, эта идея показалась бы им крайне глупой.

Империя располагала ресурсами всей Галактики, как собственными, так и подчинённых рас. Её флот во времена до вторжения насчитывал около девятисот дредноутов... Но только один супердредноут. "Вершина Полутени".

Точнее, чисто физически их было три, однотипных, носивших одно и то же название. Но в строю постоянно находился только один, игравший роль флагмана гигантского флота. Второй в это время находился на верфях, проходя профилактический ремонт и модернизацию. Третий же стоял на консервации в отдалённой системе. Раз в двадцать семь лет (круглое число по протеанской троичной системе счисления) они менялись местами — отвоевавший своё шёл на ремонт, только что отремонтированный отгонялся на консервацию, а резервный расконсервировался и вводился в строй. Если Империи приходилось вводить в строй одновременно два флагмана — это означало, что ситуация плоха, если все три — значит, критична.

При вторжении Жнецов действующий флагман доблестно погиб в бою, проходящий модернизацию — был уничтожен прямо на верфях и вместе с ними. А вот где находился резервный, знала лишь небольшая группа офицеров, которые его в своё время прятали. В архивах Цитадели этой информации не было. Никто из посвящённых в плен к Жнецам живьём не попал. Все они при малейшем подозрении на индоктринацию убивали себя без колебаний.

В первой фазе войны, когда ещё казалось, что Жнецов можно одолеть, выжившие предприняли две попытки прорваться в систему с законсервированным кораблём, чтобы увеличить свою боевую мощь. Обе оказались безуспешны. Жнецы наступали медленно, осторожно, не стеснялись штурмовать одну и ту же систему десять раз подряд, пока не удавалось взять её. Но если уж они занимали какой-то Ретранслятор, шансов отбить его не было. Никаких. Вся история войны, в которой были десятки тысяч сражений в космосе и на поверхности, насчитывала только 3 (прописью — ТРИ) успешных контратаки протеан. Причём все три оказались пирровыми — потеряв десятки и сотни тысяч бойцов, протеане занимали систему или планету, только для того, чтобы обнаружить, что удержать её невозможно, тактической пользы никакой, а Жнецы отступили с минимальными потерями.

Спустя полвека, когда стало ясно, что война медленно, но верно проигрывается, последние выжившие офицеры из резервной команды "Вершины" были направлены в проект "Убежище". Изначально он был гораздо обширнее — предполагалось создать более двадцати склепов на разных планетах, с миллионом протеан в каждом. Но по ходу войны проект стремительно сжимался — часть предполагаемых убежищ была уничтожена, на другие не хватило ресурсов. В итоге осталась последняя база на Сомарте, в базу данных которой были загружены координаты суперлинкора и пароли для его расконсервации.

Конечно, сейчас немногочисленным выжившим требовался отнюдь не боевой корабль. Но "Вершина Полутени" помимо прочего обладала солидной автономностью, и уж точно была на порядки быстрее любого корабля этого века, азарийского или саларианского.

— Семь протеан, — скептически отозвался Мордин. — Достаточно для управления супердредноутом?

— "Вершина Полутени" — это не только название корабля. Это также имя его виртуального интеллекта. Значительная часть функций автоматизирована. Для сверхсветового перехода или прыжка через Ретранслятор достаточно санкции одного протеанина моего ранга. Для ведения боевых действий нужно намного больше, к оружейным функциям виртуальный интеллект не допущен. Но мы пока сражаться не собираемся.

— А техобслуживание? Настройка реакторов? Двигателей? Ядра эффекта массы?

Автоматизация была вечной головной болью Цитадели — и вряд ли ситуация у протеан в этом плане сильно отличалась. Искусственный интеллект неизбежно развивает собственный характер и выходит из повиновения. Виртуальный интеллект безупречно послушен — но поддаётся взлому. Поэтому на все ключевые функции приходится ставить органических операторов. Доходило до абсурда — на технически совершенной "Нормандии" возле ядра постоянно дежурили два-три инженера, тогда как какой-нибудь ржавый рудовоз, которому сто лет в обед, ходил с полностью автоматической машинерией и горя не знал... до тех пор, пока на него не нацеливались хакерские программы пиратов, конечно же.

— Виртуальный интеллект состоит из трёх модулей. Два составляют команды и проверяют друг друга, третий проверяет их оба. Третий блок изолирован от внешних сигналов вообще, его задача — только подтверждать оператору, что программа составлена верно. После этого оператор вручную вводит полученную программу в соответствующий блок. Это слишком медленно для боя, однако для рутинных перелётов вполне достаточно.