Самый сложный план (джен)

Ощущение опасности стало просто нестерпимым. Ситх резко бросил машину в ломаную спираль, уходя с линии атаки.

Клоны не подвели, не просто скопировав его манёвр, но и творчески развив. Каждый заложил собственную, оригинальную кривую, за доли секунды сместившись на сотни метров. Не мешая автопилоту, а дополняя его.

Выстрелов не было, и это убедило Вейдера, что характер угрозы он угадал верно. Сила не сообщала, от чего именно надо уходить, она только направляла действия ситха. Вот сейчас она заставляла его продолжать крутить виражи, ни на секунду не останавливаясь — и только его опыт времён Войны Клонов подсказывал, в чём причина такой лихорадочной активности. Обычный пилот уже остановился бы — никто ведь не стреляет…

И получил бы залп, который оставил от него только ошмётки.

Дроиды-стервятники обычно рассматривались как слабые противники. Они и были таковыми — в догфайте на орбите, в атмосферном бою, в столпотворении под щитами крупного корабля. Но те, кому доводилось столкнуться с ними в открытом космосе, где они могли держать строй и дистанцию, никогда не недооценивали этих кибернетических монстров. Там, где решает не мастерство, хитрость и изворотливость, а простая математика — они были практически непобедимы. Если, конечно, противник не форсъюзер.

Ничего запредельного. Численное превосходство, строй и подходящее вооружение. Как рота наёмников с копьями против самых умелых мечников.

Чем вооружён дроид-стервятник? Любой дурак со справочником под рукой вам скажет — четыре бластерных пушки и две установки энерготорпед. Ну, бластеры любой дурак видел, а вот что за зверь такой энерготорпеды… ну, наверно родня протонным торпедам? — неуверенно предположит дилетант.

И жесточайше ошибётся. Фатально, если он за штурвалом сидит.

Энерготорпеды — оружие, которое выплёвывает сгустки плазмы. Не квазиплазмы, на которой работает тут практически всё, а именно обычной плазмы. Безо всякой многомерной компоненты. Из квазиплазмы состоит формируемая на несколько секунд «металка» — электромагнитная конструкция, которая этот сгусток внутри себя формирует и разгоняет (и заодно экранирует сам истребитель от его страшного жара).

А как сильно «металка» может разогнать маленькую плазменную «пульку»? Да всего-то до двадцати процентов скорости света.

Ещё раз. Двадцати. Процентов. Скорости. Света.

До фраговых шестидесяти тысяч километров в секунду!!!

Несмотря на то, что масса плазменного сгустка — около миллиграмма, его кинетическая энергия при такой скорости составляет четыреста килограммов тротилового эквивалента. Ну, объективно, не так уж много. Больше, чем у ручных бластеров, но многие орудия истребителей выдают и побольше. А если считать огневую мощь в ваттах, то и вовсе смешные цифры получаются. Скорострельные пушки москитного флота по десять импульсов в секунду выдают, а энерготорпеды заряжаются для выстрела тридцать секунд. Целая вечность по меркам догфайта, чтобы сбить с врага малую часть щита? Смешно, господа.

Вот только импульс обычной пушки летит дай Сила километр в секунду — и реально опасен для истребителя только при стрельбе в упор (на дистанции меньше километра). На большей дистанции от него разве что слепой пилот не увернётся. А установка энерготорпед если взяла тебя на прицел за три мегаметра — всё, никуда не денешься, лови плазменный привет. Это оружие снайпера — тебя начинают расстреливать с дистанции, на которой ты врага и не видишь толком. Да, отдельные попадания нормальный щит разве что поцарапают. Но когда тебя ловит на прицел сразу целая эскадрилья — даже царапины могут оказаться смертельными. А с координацией огня у дроидов — даже туповатых — всё прекрасно. И со временем реакции тоже.

С чем у них плохо, так это с распознаванием визуальных образов. Достаточно пронестись на фоне планеты или крупного корабля — и окуляры «стервятника» тебя тут же теряют. Только вот здесь не было никакого фона. А огни ионных двигателей на фоне чёрного космоса выделялись просто идеально.

Вот и приходилось Вейдеру вместе с ведомыми закладывать головоломные виражи, чтобы просто не оказаться на линии огня ни одного из сотен дроидов. Один из клонов допустил крошечную ошибку — и тут же космос перечеркнули десятки зелёных линий. СИД-прототип потерял щит и добрых две трети боковой панели. Асимметричная тяга закружила его, но клон упрямо продолжал жать на педали. Катапультироваться под таким огнём не имело никакого смысла, поэтому пилот сделал, что мог — отвлёк манёврами на себя ещё пару десятков плазменных сгустков, разлетевшись в конце концов на огненные клочья. Перезарядиться до сближения на дистанцию догфайта эти орудия уже не успеют, значит по Вейдеру и остальным будут стрелять чуть меньше.

Остальные тоже «поймали» по несколько попаданий, но никто не потерял щит полностью, хотя некоторые были опасно к этому близки. Только на индикаторе щита самого Вейдера горело гордое «сто процентов» зарядки.

А в следующие мгновения полностью сбросившая скорость эскадрилья ворвалась в глубину построения «стервятников» — словно лисы в курятник. Насколько страшны были дроиды-истребители на расстоянии, настолько же беспомощны они оказались в ближнем бою перед опытными пилотами, мстящими за погибшего товарища. Клоны истребляли их десятками, сам Вейдер без особого труда сбил за сотню — едва ли не каждый импульс его бластерных пушек находил цель. Огонь скорострельных пушек «Барышника» сбивал больше своих, чем врагов.

Уничтожив и рассеяв прикрытие, ситх направил машину в ангар авианосца. Знакомая картина — то же самое он делал в девять лет, с этого началась его карьера как пилота. Он учитывал возможность, что враг может подорвать «Барышник», чтобы избавиться от самого ненавистного из слуг Императора. Но Сила молчала, ощущения угрозы не было. И он знал, почему. По той же причине, по которой он не нанёс торпедный удар по «Барышнику».

Джедай в рубке авианосца хотел встретиться с ним лицом к лицу. Не меньше, чем сам Вейдер.

Конечно, вряд ли ему так повезёт, что это окажется сам Кеноби. Отзвук своего учителя в Силе Вейдер бы ни с чем не спутал. Но и у других джедаев было предостаточно поводов его ненавидеть. Это хорошо, ненависть ведёт на Тёмную Сторону. Нет, он не собирался обращать этого выжившего, кем бы он ни был — он собирался просто и банально убить его. Это учитель Сидиус считает, что много адептов не бывает, младший ситх придерживался иного мнения. Но склонившись во Тьму, джедай станет уязвим, так как перейдёт на его, привычное поле игры — где у Вейдера куда больше опыта.

В коридорах его встретило около сотни дроидов. Вейдер разнёс их на обломки, даже не включая меч — просто шарахнул телекинезом о ближайшую стену. Так называемые «боевые» дроиды модели B1 даже в Войну Клонов не представляли существенной опасности для джедаев. А уж сейчас, когда их осталось менее процента от прежнего количества на борту, и они явно не проходили качественного техобслуживания уже лет пять минимум… В отличие от «стервятников», кстати говоря. Авиагруппа «Барышника» явно не ржавела со времён Войны Клонов. Все машины в космосе были в очень хорошем состоянии. А эту пехоту, похоже, джедай даже не натравливал специально. Просто сработали осколки старого функционала — защищать родной корабль.

В рубке огромного звездолёта было светло и просторно. Два десятка дроидов, колдующих над пультами — в основном B1, но есть и другие модели. И всего одна живая душа.

— Генерал Рам Кота, — прошипел ситх. — Я должен был догадаться раньше.

— Ты вообще не слишком догадлив, Вейдер, — согласился седой мужчина, вставая и включая свой меч. Очко в пользу Тёмного Лорда, чей меч ещё включен не был. Каждый шаг против кодекса джедаев, даже в мелочах, каждое проявление агрессии, даже ритуальное — это новая брешь в обороне генерала. Свет догматичен и нетерпим к ошибкам. Тьма гораздо гибче — Вейдер мог демонстрировать миролюбие, когда это отвечало его целям, и от этого ни на йоту не становился менее ситхом.

— Я чувствую в тебе зёрна грядущей тьмы, — сказал он, угрожающе надвигаясь. Его меч всё ещё спокойно висел на поясе, но киборгизированное тело было само себе оружием. И это не считая клубящейся вокруг него Силы, которую джедай несомненно чувствовал.

— Если это попытка провокации, то очень детская, — усмехнулся Кота. — Тебе нужно было ещё поучиться у своего хозяина, прежде чем приходить ко мне.

Разумный с низким уровнем мидихлориан сказал бы, что глупо так трепаться перед боем, теряя драгоценные секунды. Но на самом деле бой между ними уже начался. Словесная перебранка была лишь видимой частью айсберга — настоящее сражение шло на уровне чистой Силы. Словно радиоэлектронная борьба двух кораблей, которая начинается задолго до того, как заговорят турболазеры. Джедай пытался увидеть выигрышный ход, ситх — затемнить его предвидение. Вейдер не сомневался, что победа в конечном счёте будет за ним, вопрос лишь в том, сколько времени это отнимет. На его счету был уже не один десяток подобных эпизодов, и все они заканчивались одинаково — рядовые джедаи ничего не могли противопоставить Избранному. Возможно у Йоды или Мейса Винду ещё были бы шансы, но Рам Кота… он даже в первую десятку не входил! Ни в одну из первых десяток, точнее — ни по мастерству фехтования, ни по глубине предвидения, ни по уровню мидихлориан. В чём он был реально хорош, так это в тактике, в использовании обычных людей, не одарённых Силой. Потому, вероятно, и решил возглавить атаку на Объект. Но подпускать к себе Вейдера при таком соотношении сил было просто огромной тактической ошибкой. И это настораживало.

Джедай метнулся вперёд со сверхчеловеческой быстротой, нанося первый удар, как Вейдер того и хотел. Вспышка ярости, сопровождавшая эту атаку, несла безошибочно узнаваемый привкус Тёмной Стороны. Вейдер парировал этот выпад с небрежной лёгкостью, дарованной мощью сервомоторов брони, одновременно проникая своим восприятием сквозь тёмные трещины в ауре джедая.

И то, что он увидел в этих трещинах, ему очень, очень не понравилось.

Кота не только нарочно пропустил его на корабль. Кота также нарочно допустил своё падение на Тёмную Сторону, зная, что дойти до логического конца оно не успеет. Он действительно был отличным тактиком, и рассчитал всё, как по нотам. Включая своё поражение и смерть — даже их генерал сумел обратить на пользу дела. И ещё успел доли секунды позлорадствовать над врагом — в новом состоянии он мог себе это позволить.

В следующую секунду «Барышник» взорвался, превратившись в облако плазмы.