Снег во время цветения (гет)

Примечания:

Простите за долгое ожидание. Сегодня постараюсь выложить две главы! Приятного прочтения?

https://drive.google.com/folderview?id=1S_SN_TY070Pw8MtgvkZU833KKv_VX2DL

«Я больше не могу убегать. Или теперь это единственный для меня выход?»

Какаши лежал на татами и анализировал произошедшее за последнее время.

После того купания в пруду и её тёплых нежных рук у себя на груди, её испуганных глаз, боящихся потерять его, её голоса… её голоса, зовущего его по имени... Он обнимал её так крепко, что казалось, ещё немного, и он поглотит её. С тех пор этот образ прочно засел на обратной стороне его век, и стоило ему закрыть глаза, как он видел её, такую беззащитную и напуганную, такую красивую, что впору было лишиться рассудка.

В деревне Песка его внутреннее я было готово порвать всех парней, что подходили к ней, поэтому он должен был находиться как можно дальше от неё, дабы только не натворить глупостей.

Когда Сай сказал, что её ухажёры не давали им пройти, где-то внутри зародилось явное желание захапать её себе, обхватить обеими руками и спрятать в уголок, чтоб никто не уволок. Но он знал, что он не имеет на это ровным счётом никаких прав. Кто он такой? Тем более после той неловкий сцены в воде. Она больше не подпустит его.

Тепло её дыхания после собрания Каге, её прямой взгляд глаза в глаза, и его сердце начало плавиться, словно масло. Он готов на всё, чтобы защитить её. Он даже умрёт, если для неё это будет значить жить.

Но нужно сбросить с себя это наваждение, нужно забыть об этом, хотя бы пока они не вернутся в Коноху, и он снова не закроется в резиденции Хокаге, полностью утонув в делах. Только бы не видеть её глаз, не слышать её голос, не сгорать от желания поцеловать её и сделать своей. Он знал, что это невозможно, и всё равно не мог ничего с собой поделать. Ему нужно было проветриться, и он сделал то же, что делал всегда — углубился в пустые ночные улицы. Кто бы мог подумать, что именно на неё он натолкнётся, не пройдя и двухсот метров. Она была такая красивая в свете уходящего солнца. Он просто не удержался. Слава мудрецу, что там был этот парень, чтобы Какаши хоть как-то смог оправдать своё присутствие. Он думал, что она просто сбежит от него при первой возможности, но она сама захотела пойти с ним. Он не мог ей отказать. Никогда не мог.

Тот вечер, казалось, был лучшим в его жизнь. Он смеялся так, как никогда прежде. Он впервые был счастлив. Её глаза сияли, она улыбалась с ним, — она улыбалась ему. Несмотря на всё, что было, она была рядом. И всего на один вечер он позволил себе поверить в эту иллюзию, в эту несбыточную мечту. Всего на один вечер он поверил, что заслуживает быть счастливым. Он запомнит этот вечер навсегда. Он сотрёт эту любовь навечно.

Придя в номер, он глухо упал на кровать.

«Сегодня я не хочу об этом думать. Я хочу ещё хотя бы чуть-чуть насладиться этим ощущением, ещё немного.»

После чего он сразу же провалился в сон. Ему снились её маленькие ладошки на его груди, её молящие изумрудные глаза, его горячие объятия, её голос, зовущий по имени. Если бы он умер в эту ночь, он ни о чём не пожалел бы.

Но утро коварно пробиралось в комнату редкими солнечными лучами. Он лежал и не хотел открывать глаза. Он не хотел возвращаться в этот холод и одиночество. Но времени оставалось всё меньше.

Попытайся он завоевать её сердце, он бы сделал всё, что она хотела. Он умел ублажать женщин и знал, как к ним подступить. Но он знал, чего будет стоить его счастье. Какаши всё ещё помнил эти осуждающие взгляды, которые он ловил после смерти отца. Эти грязные рты никогда не замолкали. Но дело было не в нём — ни одно слово уже не могло задеть струны его израненной души. Но вот для Сакуры это стало бы фатальным. Она не сможет выдержать груз осуждения и насмешек. Он мог бы сделать её счастливой, но не на костях её репутации. Поэтому он принял единственное верное решение: он уберёт все преграды на её пути к счастью, даже если эта преграда — это он сам.

Всю дорогу он упрямо смотрел на страницы, строчки которых, никак не хотели быть читаемыми. Он замечал каждый брошенный Сакурой взгляд, которые она старалась украдкой скрыть. Он ощущал её присутствие у себя за спиной и, кажется, кожей чувствовал её немой вопрос: «Почему ты так холоден?» Но он не мог поддаться искушению обернуться и посмотреть ей в глаза. Сделай он это, и его самоконтроль пошёл бы трещинами. Нельзя было этого допустить.

Пока они добирались до деревни, ему пришло ещё одно донесение от Саске. Он вернулся. Какаши не мог позволить ему снова разрушить жизнь этой хрупкой девушки. Снова дать ей надежду и снова разрушить её веру. Он должен избавиться от него, пока они не встретились. Поэтому первым делом по прибытии в Коноху он отправился на встречу с Саске. Поэтому он дал именно ей задание составить отчёт, чтобы она была занята и не выходила из дома, а вечером он поговорит с ней, когда она придёт сдавать отчёт.

Но она так и не пришла. Он ждал её до поздней ночи, надеясь увидеться. Но она не пришла ни завтра, ни на следующий день. Он отправил Саске на следующую миссию, до утра тот должен был покинуть Коноху. Спустя неделю тщетного ожидания он решил взять дело в свои руки. Какаши ждал её. Он знал, что она будет здесь идти. Сердце билось в бешеном темпе, грудь раздирало от нехватки воздуха.

Она.

Они шли и просто общались.

«Когда она успела так измениться? Какой груз так давит ей на плечи? Неужели она всё же встретилась с ним? Нет, не может этого быть. Ошибки быть не могло. Я должен заставить её улыбнуться.»

Проводив её до дома, он решил вернуться в здание Хокаге. Дойдя до поворота, он услышал, как она зовёт его. Его сердце замерло.

— Конечно, Сакура. Я ни за что его не пропущу.

Возвращаясь в резиденцию, ему казалось, он летел — такой лёгкостью наполнилось его тело. Он никогда ещё такого не испытывал. Всё время до её дня рождения он не мог держать себя в руках, так сильно хотел её увидеть. И вот он, как влюблённый дурак, стоит перед дверью её квартиры. Сердце делает сальто, когда она открывает дверь, и тут же камнем падает вниз, как только он видит её глаза.

«Что-то случилось, — он знает, чувствует это. — Но она молчит, не хочет, чтобы я знал. Единственным объяснением будет Саске. Он снова вернулся. Они виделись, и он снова разбил ей сердце. Или, возможно, всё совсем наоборот. Неужели она уйдёт за ним?»

Всю ночь он провёл без сна, сидя на крыше её дома. Когда утро первыми лучами Солнца коснулась ещё тёмного неба, он увидел, как она выходит из подъезда. Он последовал за ней. Он должен знать ответ. Он должен увидеть её в последний раз. Он шёл за ней как кот, бесшумно перепрыгивая по крышам.

И вот он, момент истины. Саске стоит у главных ворот.

«Неужели ты и правда уйдёшь, Сакура?» — его сердце сжимается от боли.

Он не слышит, о чём они говорят: слишком тихо. Шиноби привыкли скрываться от чужих глаз и ушей. Она обнимает его, сердце предательски отдаётся болью. Он наклоняется и целует её. Кровь шумит в ушах. Он больше не может на это смотреть.

Он исчезает.