Сломанные крылья (джен)

— Открывай рот, — приказал Снейп, держа в руке шприц с эликсиром для сращивания костей.

— А должен? У этой штуки отвратительный вкус! — совсем как непослушная пятилетка, захныкал фамильяр.

Северус заскрипел зубами от злости. Он был сыт по горло этим бессмысленным спором, который длился уже почти пять минут. Иногда он даже жалел о том, что может общаться с птицей. Ведь раньше ему ничего не стоило просто открыть ей клюв и заставить её проглотить лекарство.

— Послушай, тебе нужно это зелье, чтобы побыстрее восстановиться. А теперь перестань ныть и просто выпей его! Это можно было сделать ещё несколько минут назад, если бы ты не был таким упрямцем!

— Ничего подобного. Тебе самому бы не захотелось его пробовать, из-за него у меня язык обложен, и вкус у твоего зелья, как у скисшего винограда.

— Ты хочешь опять летать или нет?

— Да.

— Тогда не вредничай, или я сейчас сам открою твой чёртов клюв и волью это зелье тебе в глотку, да поможет мне Мерлин.

Они сверлили друг друга взглядами целую минуту.

Затем птенец сдался и отвёл глаза.

— Хорошо.

Он открыл клюв.

— Это ради твоего же блага, — напомнил ему Снейп, опустошая шприц.

— Фу! Где вода?

— Здесь, — Северус придержал чашку, чтобы ястреб смог напиться.

Краснохвост не отрывался от воды в течение почти двух минут, старательно смывая кошмарный привкус во рту. Затем он поднял голову и буркнул:

— Ты противный.

Снейп закатил глаза.

— О да, я знаю. Я ужасный гадкий волшебник, который поит тебя зельями, чтобы вылечить твои крылья, не правда ли? Я, наоборот, должен был просто взять молоток и добить тебя.

— Было бы неплохо. Уж лучше, чем пить это, — капризничала птица.

— Прекрати. Ты напоминаешь мне моих студентов, они жалуются всякий раз, когда я даю им лекарство от лихорадки или простуды. Иногда мне хочется их хорошенько встряхнуть.

— Ты лечишь своих студентов?

— Тех, кто находится на моём факультете, да. Если у меня имеется подходящее зелье. Это намного быстрее, чем отправлять их в больничное крыло, у Поппи и так полно работы, она заботится об остальных трёх факультетах, а я обучался основам медицины вдобавок к моим навыкам зельевара. Я могу диагностировать и справляться с общераспространёнными заболеваниями, умею залечивать сломанные кости, исцелять порезы и рваные раны, могу даже накладывать швы, если необходимо, хотя, в основном, заклинание сделает своё дело. Поэтому мне и удалось наложить шины на твои крылья.

— Ух. А ты очень умён для волшебника. Где мой завтрак?

— Твои манеры за столом отвратительны, так же как и у половины подростков, которых я знаю, — отчитал его профессор. — Хотя чему я удивляюсь? Ты ведь ястреб, и правила приличия писаны не для тебя.

Почему-то эта фраза кольнула, и птенец печально сказал:

— Извини, Северус. Но я голоден.

— Вот, — зельевар положил перед своим питомцем довольно крупную мёртвую мышь.

Ястреб немедленно принялся за еду, терзая грызуна клювом и когтями. Через каких-то десять минут от мыши ничего не осталось, включая кости и мех. Эти несъедобные части извергнутся из его организма позже, они обеспечивали чистку зоба — места, куда хищник укладывал еду перед тем, как переработать её.

— Было вкусно. Спасибо.

— Не за что, — Северус быстро протёр лабораторный стол тканью, намоченной в дезинфектанте, затем посадил ястреба на запястье и вернулся в свои комнаты, намереваясь позавтракать.

Только он приступил к своему обычному завтраку из фруктов, тоста, каши и кусочка бекона, как раздался стук.

— Войдите.

Дверь открылась, пропуская Альбуса Дамблдора.

— Северус, я волновался, ты три дня не приходил на завтрак в Большой зал. Я уже опасался того, что ты заболел.

Зельевар удивлённо вскинул бровь.

«И вы пришли удостовериться, что мой труп пока ещё не гниёт на полу, так?»

— Нет, я здоров, директор. Я присматриваю за своим фамильяром, поэтому был вынужден принимать пищу здесь, — он слегка кивнул в сторону молодого ястреба, который сидел на своей жёрдочке и с любопытством рассматривал директора.

— Понимаю, — Дамблдор повернулся и посмотрел на птицу. — О, да ты симпатяга, не правда ли?

Краснохвост сразу же выпрямился и издал самодовольную трель.

— Я такой, разве не видно?

— Не вздумай заноситься, — уголком рта пробормотал Северус.

— И ты очень хорошо выглядишь с учётом того, в какую аварию ты угодил, — подойдя к жёрдочке, директор вытащил угощение для сов и предложил его птице.

Хищник осторожно взял еду из рук Альбуса.

— Ммм.

— У него хорошие манеры для дикого ястреба, — заметил Дамблдор, ласково поглаживая животное.

— Я сомневаюсь, что он дикий. У него уже когда-то был хозяин, он слишком привык к людям, чтобы его можно было назвать диким. И потом, краснохвосты не водятся в Британии, — произнёс Снейп.

— Да, конечно. Ну что ж, я очень рад, что твоя связь с ним крепнет, Северус. Думаю, ты скоро поймёшь, как расслабляюще он будет действовать на тебя. Ты свободно можешь поговорить с ним о разных вещах и не опасаться того, что он раскроет кому-нибудь твои секреты. Я постоянно говорю с Фоуксом, хотя иногда мне хочется, чтобы он ответил мне.

«Нет, вам бы не захотелось этого, особенно, если бы ваш феникс был так же скор на язык, как мой ястреб», — язвительно подумал мастер зелий.

— Если бы он начал отвечать вам, возможно, вы бы заговорили по-другому, Альбус. Иногда, лучше этих фамильяров видеть, но не слышать.

— Большое спасибо, Северус!

— Кажется, он не согласен, — хмыкнул Дамблдор.

— Не спорю, он довольно дерзкий.

— А имя у него есть?

— Пока ещё нет. Я пытаюсь найти что-нибудь подходящее.

— Оно само придёт к тебе, — мудро сказал Альбус. — Называние фамильяра — важная вещь. Всё равно, если бы дело касалось ребёнка.

Северус кивнул, чувствуя себя неловко из-за последнего замечания. Он никогда не считал себя подходящим для роли отца, учитывая его далеко не сахарный характер и неспособность правильно выражать свои чувства.

— В любом случае, скоро у него будет имя.

— Отлично. Желаю тебе провести с ним много приятных минут. Он подходит тебе, мой мальчик, — напоследок погладив ястреба, Альбус повернулся к своему мастеру зелий и спросил: — Ты больше не думал о том, куда мог деваться Гарри? Прошло уже четыре дня, и до сих пор никто не смог определить его местонахождение. Я очень беспокоюсь, Северус. Ты точно уверен, что его не пленили Пожиратели смерти?

— Альбус, мы уже проходили это. Если бы они поймали Поттера, они бы не удержались от соблазна похвастаться этим, так же, как и не стали бы скрывать его от своего хозяина. А если бы Поттер был у него, то он бы призвал нас всех, чтобы мы засвидетельствовали его окончательную победу над мальчиком. Будьте уверены, он бы устроил публичное представление, — лицо Северуса исказила гримаса. — Никакой быстрой и лёгкой смерти. Это всё, что я могу вам сказать. Где бы Поттер сейчас не находился, он не у последователей Вы-знаете-кого.

Альбус вздохнул.

— Не то что бы я хотел этого, но по крайней мере мы бы сейчас не... хмм, как там говорят маглы? Не гонялись за дикой уткой?

— Гусём, — поправил его Северус. — Не гонялись бы за диким гусём.

— Как ты думаешь, это возможно, что он ранен и не может позвать на помощь? — не унимался директор.

— Если это так, то почему тогда все наши поисковые заклинания не сработали? — нахмурился Снейп. — Я не новичок в этом деле, я направлял Локатор на ментальную подпись мальчишки, а её нельзя подделать. Раненый или нет, но заклинание обнаружило бы его, чего не случилось. Этот факт говорит о том, что он каким-то образом скрывает себя от нас. Он не желает, чтобы его нашли, Альбус.

— Но почему? Я уверен, с ним не могло случиться ничего настолько плохого, чем бы он не мог поделиться со своими друзьями или... с кем-нибудь из учителей.

— Нет? — усмехнулся Снейп. — Уверяю вас, господин директор, что настолько плохие вещи существуют.

«Ты не поймёшь этого, Альбус Дамблдор, потому что ты никогда не знал отчаяния, способного подтолкнуть тебя к тому, чтобы покончить со всем. Ты никогда не балансировал на краю пропасти и не смотрел в пасть своему худшему кошмару, зная, что это ты сам. Тебя всегда любили, тобой восхищались, тебя превозносили, ты и представить себе не можешь, каково это, когда твой собственный отец презирает тебя за то, кем ты являешься, каково быть изгоем в единственном месте, которое ты считал убежищем. О нет, только не ты! Ты, как и твой Золотой мальчик Джеймс Поттер, жил в сказке, пока не появился Тёмный лорд».

— Если Хагрид прав, а его инстинкты обычно попадают в цель, то Поттер страдал от депрессии. Вероятно, он хотел справиться с этим в одиночку, поэтому и ушёл. Он вернётся тогда, когда будет готов.

— Ты уверен в этом?

— Когда дело касается Поттера, я ни в чём не уверен, этот мальчишка и святого доведёт до богохульства. Но в связи с полученными мною сведениями, я думаю, что моя теория вполне логична.

— Даже если это так, я не прекращу поиски, — решительно сказал директор. — Орден тоже принимает в этом участие, но пока ничего.

— Вы имеете в виду, что и этой дворняге не удалось напасть на его след? — спросил Северус, не сдержав удовлетворения в голосе. Он знал, что это мелочно с его стороны, но зельевар всё ещё ненавидел пса за то, что тот делал с ним во время их обучения в школе, и за то, что почти всегда Блэк вылезал сухим из воды. — Он как-то хвастался мне, что у него, мол, самый лучший нос в Британии.

— Эээ... ну, в общем, ему тоже не удалось обнаружить Гарри. Он вчера весь день его искал, но вернулся ни с чем.

Северус фыркнул.

— Неудивительно. Блэк всегда себя переоценивал.

— А может, им стоит попробовать подключить к поискам птицу, — предложил ястреб. — Никто не сравнится в выслеживании с ястребом. Спорю, что я найду того, кто вам нужен, как только узнаю, как это существо выглядит. Если я могу заметить мышь с высоты ста ярдов, то смогу обнаружить и Гарри Поттера.

Дамблдор посмотрел на птицу.

— А он разговорчивый, да?

— Да. У него на всё есть своё мнение, — сухо сказал Северус. — Вы не пробовали искать с высоты птичьего полёта, Альбус? Я имею в виду, использовать птиц для выслеживания?

Старый волшебник задумался.

— Мне это ни разу не приходило в голову. Разумеется, мы используем сов в качестве послов, но я никогда не считал, что птица способна отыскивать людей. Их, скорее всего, нужно тренировать для этой цели, а я не знаю никого, кто бы добровольно взялся за это дело, жертвуя своим временем и терпением. Как ты знаешь, большинство птиц не отличается умом. Даже наши почтовые совы не настолько смышлёные, чтобы справиться с такой работой, хотя они намного умнее своих обычных сородичей. Нет, Северус, ничего не получится. Поиски людей требуют определённого уровня интеллекта, которого птицы лишены. Но это была интересная идея.

— Эй! Вы назвали меня тупым? — гневно закричал птенец. — При всём вашем выдающемся интеллекте, древнейший, вы не смогли найти одного пропавшего ребёнка. Могу поспорить, что я найду его в две секунды, вы, чёртов заносчивый дурак, и уж точно мне не нужен человек, чтобы тренировать меня!

— Ого, а он с характером, как я посмотрю, — заметил седовласый маг, наблюдая за хищником. — Не даром же говорят ― Каков хозяин, таков фамильяр, а, Северус?

Но Снейп не ответил, он был слишком занят закусыванием внутренней стороны своей губы.

― Ах, так? Ну тогда мне искренне жаль вашего, потому что он, скорее всего, такая же большая задница, как и вы! А я ещё думал, что вы — хороший дедушка, гладили меня тут, кормили вкусностями! Ха! В последний раз я клюнул на это.

Дамблдор покосился в сторону птицы.

— Наверное, он такой недовольный потому, что не может летать.

― Нет, старик, я всего лишь готов рвать и метать!

— Северус, возможно, тебе стоит надеть на него капюшон, — предложил директор, взглянув на своего мастера зелий, у которого, похоже, был приступ кашля. — Кхм, вижу, что у тебя возникли кое-какие трудности, тогда я сделаю это за тебя.

— Только попробуй, старый болван, и тебе придётся искать новый способ, как выполнять заклинания!

И ястреб многозначительно прищёлкнул своим острым, как бритва, клювом.

В этот момент, Снейп наконец взял себя в руки и сказал:

— Альбус, вам лучше не стоит приближаться к нему, когда он не в настроении, он имеет привычку кусаться, а вы же не хотите, чтобы Поппи взялась приделывать ваш палец обратно. Давайте лучше я займусь им.

Дамблдор уже хотел было попытаться надеть на птицу капюшон, но, услышав слова Снейпа, сразу же попятился назад.

— Тебе лучше знать, Северус. Он — твой фамильяр.

— Именно так, и вы даже представить себе не можете, как я благодарен судьбе за это!

Северус поднялся, и, подойдя к очень и очень раздражённому ястребу, прищёлкнул языком.

— Тихо! Нечего строить из себя клоуна, — шикнул он, поглаживая птицу по груди.

— Ты слышал, что он сказал?! Я не глупый, Северус. Я, возможно, умнее, чем половина людей, живущих в этой школе. Ты сам так сказал.

— Да, я знаю. Теперь успокойся, будь добр, — приказал мастер зелий, не прекращая своих движений. А затем, понизив голос так, чтобы его могла слышать только птица, прибавил: — Я чуть не подавился, когда ты назвал его заносчивым дураком, я и не знал, что тебе известны такие ругательства.

— Я запоминаю то, что слышу, в отличие от некоторых, — фыркнул птенец и вредно посмотрел в сторону Дамблдора.

— Ну что ж, мне уже пора идти. Увидимся за обедом, Северус?

— Да. Хорошего вам дня, сэр, — более-менее нормальным тоном попытался ответить Снейп.

— Да, идите ищите вторую половину вашего великолепного мозга. Если этому малышу Гарри приходилось сталкиваться здесь с таким безобразием, то вовсе неудивительно, что он не хочет, чтобы его нашли.

Подождав, пока дверь закроется и, удостоверившись в том, что его не услышат, Северус разразился смехом. Он смеялся так сильно, что ему даже стало трудно дышать.

Тем не менее, он решил, что должен немного поругать своего задиристого ястреба.

— Ты в самом деле не должен так отзываться о директоре. Это невежливо.

— Он тоже сказал о нас, птицах, что мы тупые. Моя идея была отличной, а он просто... принял это за какую-то шутку. Я не выношу подобные вещи.

— Директор придерживается немного... традиционных взглядов. Более того, он — мой работодатель, поэтому я попрошу тебя впредь держать себя в руках в его присутствии.

— Бедный ты, бедный. Значит, я не могу немного подправить его бороду? Или ненароком оттяпать палец?

— Нет, не можешь. Твоё поведение потом отразится на мне, и если ты не хочешь охотиться на личинок под дождём и жить в лачуге, то ты должен быть вежливым со... старым дураком... даже если это нелегко для тебя. Научись прикусывать свой язык так же, как и я.

— Крии-ук! С тобой скучно, Северус!

— Договор? — строго спросил Снейп.

— Хорошо. Я не хочу, чтобы ты остался без крыши над головой. Но, как только я снова смогу летать, и если случится так, что я как раз буду в воздухе, и он будет проходить мимо... ну мы, птицы, слишком тупы, чтобы как следует прицелиться, и мы часто забываемся... так что...

— Птица, ты невозможна!

— Каков хозяин, таков фамильяр.

И Снейп снова обнаружил себя корчащимся от смеха уже второй раз за сегодняшнее утро. Это был рекорд. Он никогда так не смеялся, ни до, ни после смерти Лили.

* * *

Зато в пятницу вечером мастеру зелий было не до смеха, когда он почувствовал, как долго дремавшая до этого момента тёмная метка на его левом предплечье полыхнула огнём. Он только-только вернулся с отработки с Гойлом, где наблюдал за тем, как провинившийся слизеринец резал на кубики маринованную крысиную печень и яйца краба. Удобно устроившись на диване с чашкой чая, Северус уже собирался рассказать своему фамильяру, который компанейски примостился на его плече, о том, какое имя он ему наконец-то выбрал, но вдруг почувствовал жжение.

Стиснув зубы, в попытке превозмочь палящую боль, он приложил руку к проклятой татуировке и выругался.

— Северус, в чём дело? Ты ранен?

— Нет. Не так... как ты думаешь.

— Тебе больно. Ты заболел?

— Нет. Как ты узнал?

— Я почувствовал. У тебя напряжены мышцы, а дыхание стало быстрым и отрывистым, это указывает на то, что тебе либо больно, либо страшно. То же самое испытывает добыча перед тем, как ястреб наносит смертельный удар, — объяснил фамильяр, инстинктивно зная о том, каковы ощущения во время охоты и убийства, хотя он и не помнил, чтобы когда-то на кого-то охотился.

— Это пройдёт, как только я... отвечу на вызов.

— Какой вызов? От директора?

Северус фыркнул.

― Едва ли. Альбус никогда бы не причинил мне такой боли. Сознательно, — добавил он, цинично улыбнувшись, так как неумышленно Дамблдор причинил ему намного больше боли, чем тысяча тёмных меток.

— Тогда кто это делает с тобой? Скажи мне, и я раздеру их на части! Я вырву им печень, выклюю глаза! Никто не посмеет причинить боль моему волшебнику!

Северус поспешил успокоить разошедшегося ястреба, который без сомнений сейчас яростно хлопал бы крыльями, если бы был здоров.

― Ты ничем не сможешь остановить его, храбрец. Это цена, которую я плачу, будучи тайным агентом.

― Тайным агентом? Я не понимаю. Кто ты... О! Ты — шпион, ты следишь за тем тёмным волшебником, который убивает маглов и ещё других, так?

― Да. Поэтому я должен изображать из себя преданного Пожирателя смерти. А теперь на насест, быстро. У меня мало времени, когда горит метка, лучше не тянуть лямку, — настойчиво сказал Северус, осторожно поместив птицу на жёрдочку и тщательно привязав её, капюшон он решил не одевать.

― Ты должен уйти, Северус?

― Да. Не волнуйся, я вернусь, — заверил его Снейп, сжав губы в тонкую полоску. Замечание о том, что состояние, в котором он вернётся, зависит только от настроения чудовища, призывающего его, зельевар оставил при себе.

Покинув свои апартаменты, он вышел из замка и, оказавшись за воротами, аппарировал к Тёмному лорду.

* * *

Как и предсказал Северус, Вольдеморт был, мягко говоря, не в очень хорошем настроении, о чём свидетельствовали несколько выжженых пятен на полу старой библиотеки Риддл-мэнора, попавшихся на глаза мастеру зелий, когда тот прибыл на зов хозяина. В одном из углов помещения дрожал и всхлипывал Хвост, который без сомнений уже удостоился наказания от разъярённого мага.

Северус проглотил подступившую к горлу жёлчь, это очень плохой знак.

― Вы вызывали, хозяин? — спросил зельевар и, поспешив изобразить обычную покорность, преклонил колено перед Лордом и поцеловал край его одежды, подобно хорошему маленькому лакею. Ещё много лет назад он подавил своё желание плюнуть на мантию ублюдка, иначе его уже давно бы убили и похоронили.

―Ах, Северус. А я гадал, что же тебя так задержало, — вкрадчиво сказал Вольдеморт, в его красных щелевидных глазах светилось жадное любопытство.

― Мои извинения, хозяин. Я бы пришёл поскорее, но старый дурак отнимает у меня много времени, заставляя обучать этих маленьких кретинов...

― ... и искать Гарри Поттера, так?

― Да, мой лорд, — Снейп почувствовал, как волосы на его затылке встали дыбом.

― И ты ещё не нашёл мальчишку, Северус?

― Нет, мой лорд. Пока нет.

Красные глаза прищурились.

― А почему нет, мой маленький аптекарь? Несомненно, твоих способностей хватит для того, чтобы найти одного пятнадцатилетнего подростка, не так ли? Почему тогда он до сих пор неизвестно где? Уже почти неделя прошла с момента его исчезновения, и по-прежнему нет никаких следов мальчишки.

Кровь застыла в жилах зельевара. Вольдеморт использовал клички только тогда, когда был в ярости и намеревался серьёзно наказать своих

подчинённых, совсем как душевнобольной отец, который говорил своим детям, что любит их, перед тем, как избить до смерти.

— Поттер... умеет хорошо скрываться, хозяин, у него способности к этому. Кроме того у него есть мантия-невидимка.

Чешуйчатая рука Лорда сомкнулась на воротнике Северуса и вздёрнула его на ноги.

— Недостаточно хорошо, мой дорогой Снейп! Я тоже искал его повсюду и не преуспел. Это наводит мысль о том, что он где-то спрятан. Ты случайно не знаешь, где именно, маленький аптекарь?

— Нет, хозяин.

— Если я не могу найти его, значит, он находится где-то на территории Хогвартса, поэтому ты должен знать, где он, ты ведь мой главный шпион. Почему не знаешь?

— Мне жаль, мой лорд, моей халатности нет никакого прощения, — проговорил Северус, зная, что ничего из того, что он скажет, не умерит гнева Тёмного лорда, а любая попытка оправдаться только сильнее разозлит это чудовище.

— Никакого, — холодно прошипел Вольдеморт. — Ты подвёл меня, Северус Снейп. Я хочу, чтобы его нашли. Чтобы я встретился с ним лицом к лицу в последний раз и убил его, как того требует пророчество. Я ясно выразился? — рука сильнее сжалась на мантии Снейпа.

— Да, хозяин, простите меня.

Вольдеморт прошёлся языком по губам.

— Ты очень разочаровал меня, дитя моё. Я доверял тебе, а ты предал меня. Так не хорошо. Совсем не хорошо.

Северус вздрогнул, увидев нетерпение во взгляде собеседника. Это будет тяжёлая ночь.

Лорд вытащил свою палочку.

— Я преподам тебе хороший урок, мой маленький аптекарь, — он улыбнулся, это была улыбка садиста, предвкушающего расправу над очередной своей пленённой жертвой.

— Круцио.

* * *

Северус не мог не начислить ублюдку очки за креативность. Вольдеморт хорошо знал, как применять Круциатус, он направлял заклинание на определённые места на теле человека, причиняя максимум боли и заставляя дышать до самого конца пытки. Он с точностью эксперта угадывал, какое количество боли могла вынести его жертва, прежде чем потерять сознание и тем самым испортить ему веселье.

К несчастью, Северус, которого закалило детство, мог вынести очень много и не сломался так легко, как Хвост. Соответственно, его наказание длилось дольше, что только разжигало аппетит Лорда. Он обожал причинять боль, это было его самым любимым развлечением, давно он не доставлял себе этого удовольствия.

Наконец, чудовище насытилось, Вольдеморт направил свою палочку на себя, упиваясь душевными страданиями зельевара, глотая их, как огневиски из стакана. После своего "воскрешения", Тёмный лорд обнаружил, что ему нужна не только физическая пища, он хотел чувствовать отчаяние, боль и страх своих жертв, он питался этим, совсем как демон. А боль мастера зелий была сладка, она в полной мере утолила его жажду.

Ткнув в измученного волшебника носком своего туфля, он произнёс:

— Больше не подводи меня. Ты прощён, Северус.

И, взмахнув палочкой, перенёс зельевара обратно к воротам Хогвартса.

* * *

Северус так и не понял, как он смог вернуться обратно в свои комнаты, не потеряв при этом сознания. Но каким-то образом он сделал это, видимо, причина была в его несокрушимом упрямстве, которое помогло ему совершить почти невозможное, передвигаясь на ногах, которые вот-вот грозили подвести его, мучимые спазмами ужасающей боли. Болеутоляющее зелье, которое он всегда брал с собой перед тем, как отправиться к Лорду, уменьшило самые болезненные судороги, так что ему удалось кое-как пересечь земли Хогвартса, пробраться к потайному ходу и наконец-то переступить порог своих апартаментов.

Захлопнув за собой дверь, он тут же рухнул на пол, сейчас даже его хвалёной воли не хватило для того, чтобы и дальше оставаться на ногах.

Краснохвост как раз дремал на своём насесте, когда уловил звук открываемой двери. Разлепив глаза, он посмотрел в сторону входа и к своему облегчению увидел Северуса, входящего в комнату.

Но тут чёрная фигура покачнулась и с громким стуком упала на ковёр.

― Северус! Что случилось? — закричал он, чувствуя, как от одного лишь вида Чёрного защитника, неподвижно лежащего на полу, его пронизывает ужас. ― Северус!

Перед глазами стоял красный туман, но сквозь агонию, затопившую его разум, Северус услышал ястребиную трель. «Ястреб... где? Ах да, мой ястреб...», — устало подумал Снейп, мучительные судороги разрывали его изнутри, тем не менее нужно постараться прийти в себя. Его фамильяр звал своего хозяина. С трудом подняв голову, Северус прошипел ответ, надеясь, что это в достаточной мере успокоит краснохвоста, и птица не попытается спрыгнуть с насеста, рискуя нанести себе ещё больший вред.

— ... всё в порядке... не волнуйся...

— Не волнуйся? Как ты можешь говорить такое? Ты дрожишь, как кролик перед смертью! Что он сделал с тобой?

— ... обычный... Круциатус...

— Круциатус? Пы... пыточное проклятие? — в ужасе воскликнул ястреб. Он знал это заклинание, он вспомнил человека с одним глазом, который рассказывал о нём... демонстрировал его на пауке... но видеть эффект этого проклятия на ком-то другом... особенно на человеке, который был ему небезразличен...

«Ублюдок! Проклятый мерзкий ублюдок! Я убью его за это! Убью! Убью его!»

Северусу было слишком больно, чтобы удивляться тому, что обычной птице известно про проклятье Круциатус, он едва находился в сознании, и всё, о чём сейчас мог думать, так это о том, что должен добраться до своего фамильяра, который, судя по звукам, бесился на своём насесте и вполне мог сейчас поранить себя. Ведь его крылья были вылечены лишь наполовину, а хищнику сейчас меньше всего нужно было ломать их во второй раз.

Он попытался подняться, но обнаружил, что ноги отказываются служить ему, а в руках почти не осталось сил.

«Чёрт! Я должен... унять его...»

Медленно опершись сначала на один локоть, потом на второй, он пополз вперёд, с трудом волоча своё тело по ковру.

— Успокойся... ты ведь не хочешь снова сломать свои крылья... не так ли? — пробормотал он, остановившись и выдержав очередную болезненную судорогу.

— Я? А как насчёт тебя? Ты даже ходить не можешь!

— ... азарт игры... самой опасной игры...

Тяжело вздохнув, он зашёлся в кашле, затем снова возобновил свой черепаший марафон по ковру.

— Зачем ты это делаешь? Зачем? — сидя на своей жёрдочке, птенец дрожал. Если бы только он мог летать.

— ... должен... я обещал... единственный способ обезопасить Лили...

— Кого?

— Лили Эванс... Я любил её... потом потерял... Я был дураком... она вышла замуж за Поттера... и я пообещал ей, что буду оберегать её и её сына... дал клятву... это было необязательно, я бы и так сделал это, но она не доверяла мне, думала, что я — Пожиратель смерти... Дамблдор никогда не говорил ей, что я был его шпионом...

— Дамблдор знает об этом? О том, что этот ублюдок делает с тобой?

Северус закусил губу до крови, потом выдохнул :

— ... Конечно, знает... знает,... на что он способен... Альбус тоже когда-то был его учителем... Но я знал, на что шёл... это был единственный способ, как получить полезную информацию... и только я мог делать это... до сих пор делаю...

Теперь он мог видеть ястреба, птица ходила туда и обратно по жёрдочке, янтарные глаза нервно вращались.

— Скажи ему — пусть найдёт кого-то другого. Ничего не стоит такой цены! Ничего!

― ... не могу... я поклялся, что помогу уничтожить его... даже если бы я хотел... не смог бы уйти... не свободен... — втянув воздух, зельевар прополз ещё немного. — Я гожусь для этой роли... идеальный шпион, у меня нет семьи, если я умру, это никого не будет заботить, все, кого я любил, ушли... так что он не может ранить меня сильнее... понимаешь?

Он почти добрался до жёрдочки.

— Нет! Не понимаю. Северус... они убивают тебя... а ты позволяешь им!...

— Я ещё не умер, глупая птица... по-другому нельзя...

— Нет, ты ошибаешься. Ты не один. Мне не всё равно, что с тобой будет.

Почти на месте. Рука прошлась по дереву. Северус остановился, ловя ртом воздух, такое ощущение, что все его мышцы превратились в воду.

— Я знаю. Братья по разуму... Хагрид был прав... мы оба сломлены... Ты — снаружи, а я — изнутри... на куски...

— О чём ты? Ты не сломлен, Северус.

— Да... ты просто не видишь этого... когда Лили умерла... моё сердце разбилось... и теперь у меня ничего нет...

— Не правда! У тебя есть я.

Обхватив пальцами деревянный шест, Северус подтянулся наверх и опёрся на него.

— Да. У меня есть ты. Два сломленных существа нашли друг друга. Какая... ирония, — он скривил губы в горькой усмешке. — Спускайся, пока ты не повредил себе крылья.

― К чёрту мои крылья! — закричал ястреб, прыгнул и, преодолев высоту трёх футов, опустился на плечо Снейпа.

Вздрогнув, Северус подавил болезненную гримасу, так как даже от лёгкого веса краснохвоста в плече вспыхнула агония.

― Я... не для того несколько часов лечил их, чтобы ты сейчас всё испортил.

— Я знаю. Северус... ты вылечил меня. А я вылечу тебя, — и ястреб принялся перебирать клювом чёрные волосы, издавая странные певучие звуки.

Мастер зелий резко осел на пол.

— Глупая птица... ты не сможешь исцелить разбитое сердце...

— Я могу попробовать, — настаивал хищник.

Губы зельевара дрогнули, словно намеревались изогнуться в кривой ухмылке.

— Ты не обязан связывать себя со мной... скоро ты опять будешь летать... и улетишь на волю, это твоя судьба.

— Из-за тебя. Ты спас меня.

— Спас... По крайней мере, сделал хоть одну правильную вещь, — он чувствовал, как постепенно погружается в тёмно-серое пространство, которое на некоторое время избавит его от боли. Но он боролся с этим, он должен ещё кое-что сказать.

— Я наконец-то выбрал тебе имя, — прохрипел Северус. — Извини... что я так долго оттягивал. Мне нужно было подумать, и вот... Я думаю, Свобода тебе подойдёт. Свобода — это предназначение ястребов...

— Свобода, — прощебетал ястреб, пробуя на вкус своё новое имя. И вкус был хороший. Правильный. — Да. Я — Свобода. И очень скоро я полечу навстречу ветру. Мне нравится, Северус.

Он перевёл взгляд на чёрноволосую голову, которая была безжизненно откинута набок.

— Северус? Северус? — запаниковал он, сильно ущипнув мага за ухо.

Мастер зелий застонал.

— Северус, не покидай меня. Пожалуйста! Не умирай! Не умирай... не как Седрик! Прошу тебя!

Никакого ответа. Перепуганный насмерть ястреб по имени Свобода знал только одно — ему срочно нужна помощь.

«Я должен позвать кого-то. Ему нужно помочь как можно быстрее. Но кого? Думай! Ты же умный. Думай! Кто услышит тебя здесь, внизу?»

Птенец закрыл глаза. И вспомнил Северуса, сидящего на диване, который называл одно только имя и всегда получал ответ.

Открыв глаза, краснохвост набрал побольше воздуха и закричал:

— ТВИКСИ!

Хоть бы эти домовые эльфы могли понимать ястребов.

Прошла минута.

Две.

Свобода уже отчаялся.

Тут раздался мягкий хлопок, и знакомый голос воскликнул:

— Хозяин Северус? Почему ваш фамильяр вызывал меня?

Эльф повернулась, ища взглядом высокую фигуру, и ахнула, прикрыв рот ладошкой.

— Дорогой Мерлин! Хозяин Северус! Неужели снова! Я приведу мистера Хагрида!

— Помоги ему!

— Я и помогаю! Мистер Хагрид будет знать, что делать, — с этими словами эльфийка исчезла.

Свобода горестно съёжился на покрытом чёрной тканью плече, расчёсывая клювом волосы своего волшебника, оказывая всю поддержку, на какую был способен.

Если бы он только знал, как можно исцелить разбитое сердце.

Коллаж к данной главе: http://www.pichome.ru/Ey

Примечание автора:________________________________________________________

В этой истории Снейп вернулся к Дамблдору перед тем, как услышал пророчество... что не совсем сходится с каноном, но об этом больше в последующих главах.