Сломанные крылья (джен)

Когда письма были готовы, Северус обнаружил, что никаких срочных дел у него пока не наблюдается. Решив воспользоваться этим крайне редким случаем, он устроился на диване с пособием по ловчим птицам и углубился в чтение. Сегодня было ленивое воскресенье, и в коридорах школы стояла тишина, так как большинство студентов всё ещё посапывали в своих кроватях. Зельевар внимательно штудировал главы, посвящённые питанию и надлежащему уходу за соколами, хотя очень многое из прочитанного ему было и так известно, благодаря передачам о мире животных, которыми он увлекался, когда был подростком. Не ускользнула от его внимания и глава, в которой говорилось о том, как приучить птицу возвращаться на перчатку перед тем, как окончательно спустить её с привязи и позволить свободно взлететь.

Первый полёт показывал, насколько хорошо птица усвоила "науку", достаточно ли она окрепла после ранения. Вместе с тем, это было испытание, наполненное неизвестностью и сомнениями. Ястребы, так же как и соколы, не были ручными птицами, дикие инстинкты всегда оставались при них, и, в случае чего, они запросто могли не вернуться на перчатку хозяина или проигнорировать приманку. Это был постоянный риск, и Снейп опасался того, что, когда его хищник снова вкусит свободу небес, он улетит навсегда. Он подозревал, что именно так ястреб и покинул свой бывший дом. Видимо, преследуя добычу, скорее всего, зайца или утку, он так увлёкся охотой, что отказался вернуться на зов хозяина.

Конечно, существовали чары, которые могли заставить птицу вернуться к волшебнику, но Снейп не собирался прибегать к ним. Слишком уж это смахивало на ненавистный Империус, последствия которого ему часто приходилось лицезреть на собраниях Пожирателей смерти. Северус Снейп высоко ценил свою независимость, и мысль о том, что кто-то мог поработить его волю, вызывала в нём непреодолимый ужас. Результатом такого подхода стал тот факт, что он научился противостоять первому непростительному, тем самым навсегда избавив себя от возможной участи марионетки. По этой же причине он не хотел применять магию для того, чтобы привязать ястреба к себе, это было бы очень жестоко с его стороны. Краснохвост заслуживает свободы, и потом, мужчина помнил своё обещание, которое дал ему прошлой ночью. Ты будешь таким свободным, каким только я могу тебя сделать. Снейп не собирался выбрасывать свои слова на ветер. Что обещано, должно быть исполнено, даже по отношению к обычному фамильяру.

В книге были описаны методы, которыми сокольник-дилетант мог мотивировать хищника к тому, чтобы тот возвращался на его запястье, в основном поощряя его едой и постепенно устанавливая доверительную связь между собой и своим питомцем. Снейп был склонен думать, что ястреб верил ему, судя по тому, как птица потянулась к нему сегодня. Ему почти не пришлось её успокаивать. Похоже, краснохвосту действительно нравилась компания мастера зелий. Пока тот занимался составлением писем, животное умиротворённо дремало на его плече. Когда зельевар встал, чтобы немного перекусить фруктами, он перенёс ястреба обратно на насест и покормил голодную птицу кусочками крольчатины в меду.

Ястреб довольно быстро шёл на поправку. К облегчению Снейпа, у птицы больше не наблюдались признаки лихорадки или инфекции, её организм был здоров. Самое главное сейчас — надлежащее питание, плюс маленькие дозы эликсира для сращивания костей, который приведёт повреждённые крылья в полётоспособное состояние.

Северус с нетерпением ждал того дня, когда он снимет шины и бинты с крыльев ястреба и отправит его в полёт. Когда по телевизору показывали научные программы о небесных хищниках, у него всегда перехватывало дыхание при виде того, как они грациозно скользили по потокам ветра. Будучи студентом, он мечтал не только о женитьбе на Лили, но ещё и о том, что его анимагической формой будет ястреб или сокол. К сожалению, в своё время он не смог записаться на специальный курс Анимагии, который предложила Макгонагалл, а позднее он был слишком занят, исполняя обязанности двойного агента и мастера зелий. И тот момент, когда он, наконец, увидит своего фамильяра "в деле", обещал быть одним из лучших в его жизни.

Если бы он только был уверен в том, что краснохвост вернётся к нему.

Протянув руку, он потрепал птицу, устроившуюся на спинке дивана, и был вознаграждён сонным крии-аук. Ястреб потёрся клювом о его пальцы.

Улыбнувшись, Северус опустил руку и продолжил чтение.

«Возможно, я волнуюсь на пустом месте. В конце концов, почему бы он не вернулся ко мне? К тому, кто спас его и кормил? Он кажется очень умным, разумеется, он не забудет о том, что я для него сделал».

И всё равно сомнения не переставали терзать его, пока он не дошёл до конца главы под названием «Различные зелья для укрепления связи с вашим фамильяром». Прямо под рецептом снадобья для избавления ястреба от назойливых паразитов, был приведён состав зелья, которое давало волшебнику возможность общаться с птицей в течение четырёх дней.

Эликсир для понимания речи ястребов

Чистая родниковая вода — 15 унций

3 столовых ложки нектара лугового клевера

Перо или пух птицы, с которой вы хотите поговорить

Земляной скарабей

3 волоса сфинкса

5 унций эссенции из крови жаворонка серебристоязычного

Снейп жадно прочитал рецепт. Зелье было довольно простым, хотя некоторые ингредиенты, особенно волосы сфинкса и кровь серебристоязычника, стоили немало. Серебристоязычные жаворонки были магическими птицами, они обитали в лесах России и Америки и были известны своими прекрасными песнями и способностью говорить языком любого существа, с которым они сталкивались, им достаточно было услышать его речь. Эти животные были очень ценными, в Тёмные времена охота на них чуть было не привела к их полному истреблению, и только сейчас они начали потихоньку оправляться от этого и размножаться.

Приготовление эликсира требовало много времени, тем не менее, для полной эффективности он должен настаиваться в течение двадцати четырёх часов. Зато одного котла хватит на несколько недель. У этого зелья также имелись очень незначительные побочные эффекты, хотя если принимать его каждую неделю, дольше одного месяца, то оно может вызвать хрипоту и покрытие маленьких участков кожи пухом.

Как бы то ни было, оно гарантировало возможность разговаривать с ястребом и понимать его речь целых четыре дня, а по окончании этого срока нужно будет принять следующую дозу. Эликсир был малоизвестен, так как требуемые ингредиенты стоили дорого, и большинство волшебников считало, что нет смысла тратить с трудом заработанные галлеоны на зелье, позволяющее общаться с птицами.

«Мерлин, возможно, это как раз то, что нужно, чтобы убедить моего фамильяра остаться со мной, а не удрать при первом же удобном случае. И потом, это утомительно — разговаривать с ним и не слышать ни единого слова в ответ».

Вычислив в уме сумму для покупки нужного материала, Северус решил предпринять краткий поход в аптеку в Хогсмиде. Проворно настрочив на клочке пергамента названия ингредиентов, он поднялся на ноги.

— Пойдём, птенец, — и он перенёс сонного ястреба обратно на насест, закрепив на опутенках длинный шнур. Хищник мягко заворчал, раздражённый тем, что его прервали.

— Тихо. На жёрдочке тебе будет безопаснее, не говоря уже о том, что её легче чистить. Спи, я скоро вернусь, а когда зелье будет готово, мы сможем поговорить.

Ястреб сонно моргнул.

«А? О, это здорово. Веселись. А я пока вздремну».

Удовлетворённый тем, что до его прихода краснохвост будет спать, Снейп вышел из своих апартаментов и, выскользнув из замка через тайный проход, взял метлу и полетел в Хогсмид.

Обратно он вернулся через двадцать минут, и, разложив на столе необходимые ингредиенты, принялся за варку зелья.

Через полтора часа почти готовый эликсир мягко побулькивал в большом серебряном котле, где ему предстояло "скучать" ещё целых двадцать четыре часа.

* * *

— Обед, хозяин Северус, — заявила Твикси, держа в руках серебряный поднос, накрытый крышкой.

Снейп взглянул на неё. Он был так погружён в чтение, что абсолютно потерял счёт времени.

— Уже?

— В самом деле. Сейчас полседьмого, хозяин, — проинформировала его Твикси. Нагнувшись, эльфийка поставила поднос на стол и торжественно сняла крышку. — Лосось под масляным соусом с рубленными грецкими орехами, диким рисом и морковью, хлеб и стакан воды с лимоном.

Северус вдохнул аромат свежей рыбы. Пахло просто божественно.

— Спасибо, Твикси. Можешь идти.

— И чтобы всё съели, хозяин. Вы клюёте, как птичка, — мягко поругала его эльфийка, хмуро посмотрев на волшебника.

Снейп ехидно изогнул бровь.

— Неужели? И кто это сказал?

— Я.

С насеста донеслась ястребиная трель.

— Видите, он со мной согласен, — удовлетворённо сказала Твикси. — Наслаждайтесь обедом, сэр.

Хлопок, и она исчезла. Северус какое-то время таращился в пустоту, а затем принялся за посыпанную хрустящими орехами изумительную рыбу, это было одно из его самых любимых блюд.

Северус только сейчас понял, насколько сильно проголодался. Довольно быстро очистив тарелку, он опять вернулся к своей книге, оторвавшись только тогда, когда стрелки на циферблате показывали почти восемь часов. Пора идти на собрание факультета.

По каким-то необъяснимым причинам мастер зелий решил взять своего фамильяра с собой. Птица восседала на его левой руке, капюшон он решил не одевать, так как краснохвост похоже предпочитал видеть всё, что происходило вокруг него.

В гостиной Слизерина было шумно, когда Северус вошёл туда. Почти все ученики недоумевали по поводу того, что декан назначил второе собрание всего факультета, ведь первое было всего лишь несколько недель назад. Одни стояли, другие сидели на доступной мебели, которая включала в себя массивные столы и стулья из орехового дерева и длинные низкие диваны, обитые чёрной кожей. Пол покрывали толстые зелёные коврики, на которых была изображена змея Слизерина, а стены были задрапированы плотными гобеленами, которые задерживали сырость. В камине ревело пламя, и хотя в гостиной стояла уютная атмосфера, в воздухе отчётливо ощущалось беспокойство.

У камина стояли Драко, Кребб и Гойл. Вид у всей троицы был угрюмый и напряжённый. Каждый из них держал в руке по конверту, содержания которых Снейп знал. Сегодня же вечером он отошлёт эти конверты, вместе с его собственными.

Все присутствующие устремили взгляд на высокого колдуна, глаза многих студентов удивлённо расширились при виде красивой раненой птицы, сидящей на руке зельевара.

— Ух ты! Классная птица, сэр! — воскликнул Маркус Флинт, в глазах которого зажёгся жадный огонёк.

— Чертовски красивая, — согласился другой мальчик.

— Но она, кажется, ранена. Что с ней случилось? — спросила какая-то четверокурсница.

— Это мой новый фамильяр, краснохвостый ястреб. По воле несчастного случая он сломал себе крылья, — спокойно проинформировал профессор свой факультет. — Так как я нашёл его недавно, он ещё не совсем привык к замку и к большому скоплению людей, поэтому я попрошу вас вести себя прилично и разговаривать на пониженных тонах, в противном случае он может легко испугаться.

Ястреб с любопытством рассматривал студентов, его янтарный взгляд подмечал всё.

— Как его зовут? — спросила одна девочка.

— В данный момент никак, мисс Варли. Но в ближайшее время я собираюсь выбрать для него что-нибудь подходящее.

— Сэр? Не возражаете, если мы вам поможем с этим? Каждый из нас придумает имя и напишет его на пергамент, а вы потом сможете выбрать, — робко предложила Анна Варли.

Северус удивлённо моргнул. Он не ожидал, что его факультет захочет принять такое активное участие в подборке имени для его фамильяра. Но ему нравилось то, как его ученики сотрудничали друг с другом, и он кивнул в знак согласия.

— Мне это пригодится, мисс Варли. Можете начинать собирать имена, когда мы закончим. Собственно, мой фамильяр — одна из причин, по которым я созвал вас сегодня, — он пересёк гостиную и встал перед камином так, чтобы всех видеть. А затем рассказал своим студентам о преступлении и наказании их одноклассников.

Какое-то мгновение ученики шокированно молчали, затем раздались сердитые шепотки. Все слизеринцы были разъярены тем фактом, что Малфой обесчестил их декана и свой факультет, да ещё и поранил фамильяра Снейпа.

Малфой вздрогнул, наткнувшись на несколько убийственных взглядов, которыми пронзили его товарищи по факультету, а группа шестикурсников пригрозила, что подвесит его вверх тормашками и вышибет из него дух, так же, как он поступил с бедным ястребом. Одна из них была довольно крупной и, кажется, очень ловко умела обращаться с палкой.

— Да ладно вам, это был всего лишь несчастный случай... — начал блондин, но слизеринцы были не в том настроении, чтобы слушать его жалкие оправдания.

— Ну, конечно, Малфой, — оскалился капитан квиддичной команды.

— Не оскорбляй наш интеллект, мерзкий хорёк, — зарычал другой.

А птица, сидящая на руке декана, беспокойно завозилась и гневно зашипела.

— Видишь, даже ястреб знает, что ты — напыщенный лжец, — выплюнула Анна, её голубые глаза, словно два светящихся кинжала, впились в отпрыска древнего рода Малфоев.

Северус передал вспотевшему и перепуганному Драко длинный белый фартук. Некоторые слизеринцы расхохотались и потребовали, чтобы он сейчас же надел его.

Успокаивающе проведя рукой по перьям птенца, Снейп произнёс:

— Пока мистер Малфой будет играть в домашнего эльфа, я попрошу вас воздержаться от насылания на него заклинаний или вредных для здоровья проклятий, чтобы он был в состоянии исполнять свои ежедневные обязанности. Самое лучшее — просто игнорировать его, — услышав это, все разочарованно вздохнули.

— Чёрт! А я так хотел посмотреть, насколько хорошо он будет ходить с раздробленными костями нижних конечностей, профессор.

— Или с головой петуха, заносчивый недоносок.

— А стирать наше бельё он тоже будет, сэр? Потому что у меня уже целая гора накопилась, — с дьявольской усмешкой сказала третьекурсница.

— Да, мисс Стивенс, это тоже входит в его обязанности, — ответил декан. — И вот что ещё. Не обсуждайте этот инцидент за пределами гостиной.

Все понимающе кивнули, прекрасно зная, что репутация Снейпа будет разрушена, если кто-нибудь прознает о том, что его обокрали его же ученики.

— Свободны. Отбой в одиннадцать часов. Мисс Варли, можете положить пергамент с именами в мой почтовый ящик около кабинета. Я сообщу вам о своём решении через несколько дней.

С этими словами он взял письма у троих преступников, прошёл через портретный проход и направился в совятню.

Когда он уходил, то слышал, как некоторые слизеринцы начали отдавать распоряжения новоявлённому "домашнему эльфу", абсолютно восторженные тем, что могут, наконец, отомстить высокомерному мальчишке, ведь Малфой тоже был склонен приказывать членам своего факультета, особенно детям с младших курсов. Но Северус сомневался, что к окончанию семестра от этой склонности останется хотя бы мокрое пятно.

* * *

Спустя 24 часа:

Перелив серебристую жидкость в приземистые фиалы, мастер зелий аккуратно пометил их и поставил на полку в своей кладовой. Под заинтересованным взглядом своего фамильяра, который наблюдал за каждым его действием, Северус проглотил содержимое последней колбочки. Вкус у эликсира был странным, но вполне сносным, по сравнению с большинством зелий, которые ему приходилось варить. В то время как его организм впитывал снадобье, он чувствовал покалывание в ушах и на языке.

К книге было сказано, что принявший зелье не узнает о том, что оно сработало до тех пор, пока не попытается поговорить с ястребом. Для всех остальных его голос будет звучать нормально, за исключением птицы, разумеется.

Решив проэксперементировать, зельевар прочистил горло и сказал:

— Привет. Меня зовут Северус.

Ястреб моментально вскинул голову, янтарные глаза расширились.

— Ты можешь говорить! Эээ... В смысле... Теперь я понимаю тебя намного лучше. Как случилось?

Северус еле сдержался, чтобы не ухмыльнуться. Успех.

— Я выпил зелье, которое позволяет мне общаться с тобой. Как твоё имя?

Этот вопрос почему-то взволновал птицу.

— Ммм... Не могу... Я не знаю! — воскликнул ястреб. Он пытался вспомнить своё имя, но его память была словно огромная зияющая дыра, абсолютно пустая. — Я не могу вспомнить... Когда-то у меня было имя... но теперь... оно исчезло... С тех пор, как я ударился головой, я... не помню его...

Обе брови мастера зелий поползли вверх.

— Кажется, у тебя амнезия.

— А? Что это?

— Временная потеря памяти. Случается после сильного удара головы, — он протянул палец, чтобы потрепать ястреба по затылку. Птица со вздохом прильнула к его руке.

— Ооо, как приятно. Ещё, пожалуйста.

Северус послушался.

— Не волнуйся, через какое-то время твоя память восстановится. А пока я просвещу тебя о том, кто я, и где ты находишься. Ты сейчас в моей лаборатории в школе Хогвартс. Я — преподаватель и мастер зелий. Меня зовут Северус Снейп, и я сделал тебя своим фамильяром.

Ястреб вскинулся.

— Это школа для волшебников, да? Кажется, кто-то сказал так прошлой ночью.

— Ты можешь понимать людскую речь?

— Немного и только если я сосредоточусь. А так разговаривать намного легче.

Вытянув голову, птица принялась осматривать свои прижатые к бокам крылья.

— Как долго они будут находиться в таком состоянии?

— Почти две недели. А что? Тебе больно? Я могу дать тебе обезболивающее зелье.

— Нет, не совсем. Хотя иногда они побаливают. Просто я скучаю по небу, вот и спросил.

— Через две недели ты снова сможешь взлететь, — твёрдо сказал Северус. — А пока тебе нужно есть, пить, отдыхать и набираться сил.

— Это имеет смысл. Но мне скучно. Я ничего не делаю, только сплю. А чем ты занимаешься весь день, Северус?

— В основном провожу уроки, оцениваю домашние задания и варю зелья. У меня есть ещё одна работа, которая держится в тайне, так как она небезопасна. Но здесь я об этом говорить не буду. А совсем недавно я начал заботиться о тебе.

— Ой. Прости. Я не хотел быть обузой, — извиняющимся тоном сказал ястреб.

— Ты не обуза, — успокоил его волшебник. — Почему ты вдруг так подумал?

— Потому что... ты, видимо, занятой человек, а... давным-давно... кто-то, кажется, сказал мне, что я — бремя, и ничего больше... это был толстый мужчина, и у него был громкий голос... И я не любил его.

Северус нахмурился.

— Возможно, твой бывший хозяин плохо с тобой обращался, и поэтому ты улетел. Больше ничего не помнишь?

— Нет. Это всё, — и ястреб снова прижался к руке Снейпа, чтобы тот его погладил. — Хорошо. Да, вот так. Прямо здесь, тут свербит.

— Я бы искупал тебя, но твои крылья должны оставаться сухими.

— Не страшно. С твоими руками и моим клювом я смогу содержать свои пёрышки в чистоте, — и краснохвост провёл клювом по своей крапчатой груди, приводя в порядок перья.

Какое-то время Северус просто наблюдал за хищником, затем, набравшись решимости, спросил:

— Если твоя память вернётся, куда ты улетишь?

— Улечу? Зачем мне куда-то улетать? Мне здесь нравится. Или ты не хочешь, чтобы я остался?— вопрос прозвучал жалобно.

— Нет, я бы хотел, чтобы ты остался, — поспешил заверить его Снейп. — Просто... Я решил дать тебе выбор.

— Ааа. Это ни к чему. Здесь мне рады. Там... нет. Это всё, что я знаю.

Северус чуть было не испустил вздох облегчения, но сдержался. Ястреб останется с ним. Хагрид оказался прав.

— Ты — умная птица.

— Разумеется. Я ведь ястреб, — прихорашиваясь, ответил его фамильяр.

Северус хмыкнул.

— Ну-ну, не будь заносчивым.

— Я не заносчивый. Я просто констатирую факт. Любой ястреб умнее того, на кого он охотится.

— В самом деле. Я попытаюсь найти тебе подходящее имя. Мои слизеринцы вызвались помочь мне с этим, так что приблизительно это займёт один или два дня. Я хочу подобрать для тебя что-нибудь необычное.

— Спасибо, — сказал краснохвост, тронутый таким вниманием.

Посмотрев на часы, Снейп обнаружил, что ему уже пора идти в класс.

— У меня урок через несколько минут. Хочешь вернуться в мои комнаты и поспать?

Ястреб задумался.

— Нет, мне не хочется спать. Как ты думаешь, могу я... пойти с тобой? Обещаю, что буду вести себя тихо.

— Ты действительно хочешь этого? Я не смогу разговаривать с тобой во время урока, мне нужно будет следить за моими студентами. Среди них есть такие болваны, за которыми нужен глаз да глаз, иначе они взорвут всё вокруг.

— Понимаю.

— Очень хорошо. Иди сюда, ко мне на запястье, — Снейп вытянул левую руку, защищённую перчаткой, и ястреб послушно запрыгнул на неё. — Надеюсь, что ты не умрёшь со скуки.

— Почему? Что скучно, так это сидеть и пялиться весь день на пустую комнату, — прищёлкнув клювом, птенец взволнованно покивал головой. — Урок зельеварения! Круто!

Северус одарил ястреба ироничным взглядом.

— Ты очень странная птица.

— Это плохо?

— Нет. Просто... Забудь. Ты мне нравишься таким.

Ястреб тихо защебетал, счастливый, что новый друг принял его таким, какой он есть. В основном, в его жизни, всегда было наоборот, с содроганием подумал он, вспомнив громкий голос толстяка, размахивающего перед ним руками: "Проклятье, почему ты хоть иногда не можешь побыть нормальным, чёртов психопат?" Он не знал, что означали эти слова, но был уверен в том, что лучше уж останется здесь, у мастера зелий с шёлковым голосом, нежели вернётся обратно.

Они вошли в класс зельеварения ровно в два часа. Северус посадил птицу на спинку своего стула и, подойдя немного ближе к передним партам, начал урок.

Ястреб жадно наблюдал за тем, как студенты доставали ингредиенты из шкафов, разжигали огонь под котлами, как начали строгать, резать, перетирать. Странно, но он почти помнил, как сам делал всё это. Или, как это делал мальчик с рыжими волосами.

«Как странно. Наверное, Северус прав. Я ведь птица, и у меня нет рук, но почему тогда я помню, что делал то же самое, что и эти... дети?»

Снейп расхаживал по классу, зорко следя за тем, чтобы все были во внимании, и осыпая саркастичными замечаниями тех студентов, которые болтали или летали в облаках вместо того, чтобы работать.

Неожиданно в голове хищника всплыл образ мастера зелий, который стоял над ним и сверлил неодобрительным взглядом. По телу краснохвоста пробежала дрожь. «Не понимаю. Северус никогда так со мной не говорил». Голос Снейпа всегда был шёлковым, успокаивающим, но никак не ледяным и острым. «С чего бы ему сердиться на меня? Ерунда какая-то». Распушив перья, молодой ястреб решил не думать об этом. Возможно, падение сильно повредило его память, и теперь он воображает вещи, которых не могло быть.

Закрыв глаза, он слегка задремал. Мягкое шипение и треск огоньков, побулькивание зелий и бормотание студентов действовали на него расслабляюще, и он мог уснуть без страха, что ему приснится кошмар. Он не хотел снова видеть сны о толстом мужчине, или, что ещё хуже, о вспышке зелёного света и мальчике... Седрик... падающий на землю, а затем чей-то крик... «Неужели у всех ястребов бывают такие сны? Или это только у меня такое?» — подумал птенец, немного приоткрыв веки и наблюдая за тем, как Снейп ходит по классу, чёрная мантия, время от времени, колыхалась за его спиной, а туфли едва слышно касались каменных плит. Даже с полуоткрытыми глазами ястреб мог различить каждое волокно на чёрном одеянии зельевара, так же, как и несколько пятен пыли, настолько остро было его зрение. Чёрная материя успокаивала глаза, в отличие от красно-жёлтой ткани, которая была на шее некоторых учеников.

Эти цвета были неестественно яркими, слишком резкими, от них болели глаза, они припоминали ему добычу — малиновку или камбалу. Он заёрзал на спинке стула, устраиваясь поудобнее.

Снейп пересёк помещение и остановился у своего стола, обеспокоенно взглянув на птицу.

— Всё хорошо? — тихо пробормотал он.

— Да, прекрасно.

Довольный, Северус повернулся к классу и сказал:

— Последние пять минут, затем переливайте зелье в фиалы и ставьте на мой стол.

Ученики промямлили "да, профессор," и тут какой-то храбрец с копной тёмных волос спросил:

— Профессор Снейп, а что здесь делает ястреб? Вы его тоже будете обучать зельям?

Несколько студентов хихикнули.

Птенец весь подобрался и зашипел, чувствуя, что над ним смеются.

Окинув сопливого шутника мрачным взглядом, Северус жёстко сказал

— Я не сомневаюсь в том, что мой ястреб сможет сварить зелье для улучшения работы ума намного лучше, чем вы, или половина присутствующих в этом классе, судя по тому, какой уровень интеллекта вы сегодня продемонстрировали.

«Отличное попадание прямо в яблочко!»

Мальчишка покраснел и принялся изучать свои ботинки, не осмелившись больше открыть рот.

Наконец, урок закончился, и Северус освободил их. Ученики потянулись к двери, и ястреба передернуло от громкого топота множества ног по каменному полу.

«Чёрт возьми, они что, обязательно должны устраивать такой шум?»— он издал раздражённый крик. «Неужели они не могут ходить так же тихо, как Снейп?»

Через несколько минут гомон утих, и птенец снова очутился на запястье профессора зельеварения.

— Слава Мерлину, на сегодня это был мой последний урок. Теперь мы пойдём ужинать.

— Отлично. Я умираю с голоду!

* * *

Десять минут спустя, юный ястреб уже вовсю наслаждался кусочками крольчатины, беря их клювом из пальцев Снейпа — осторожно, стараясь ненароком не укусить. Птенец основательно проголодался и съел намного больше, чем в прошлый раз. Мастер зелий заметил, что скоро ему придётся идти к Хагриду за ещё одним кроликом, может быть, даже, он возьмёт у него несколько мышей.

— Мыши хорошие. Маленькие, но вкусные, — хотя молодой хищник не помнил, когда ему доводилось есть мышей, он почему-то знал, что они бы ему понравились.

Покончив с едой, он позволил Северусу пощупать свои крылья, зельевар хотел удостовериться, что всё идёт, как надо.

— Они прекрасно залечиваются, — довольно произнёс волшебник.

— Я скоро полечу?

— Да. Приблизительно через двенадцать дней.

Ответ безмерно осчастливил птицу. Вскарабкавшись наверх по руке Северуса, краснохвост уселся на плечо мастера зелий и принялся приводить в порядок длинные чёрные волосы, нежно орудуя клювом. Все ястребы выражали свою любовь подобным образом.

Северус недоверчиво покосился на него.

— Что ты делаешь?

— Укладываю твои перья. Жир в них должен быть распределён равномерно, иначе они не будут защищены от дождя, понимаешь? — объяснил птенец и продолжил свою бурную деятельность.

— Извини? Ты только что сказал мне, что мои волосы... жирные?

— Хмм? Нет, у утки они ещё жирнее.

Северус фыркнул, не зная, оскорбиться ему или смеяться.

— Нахальная птица. Я часами варю зелья, поэтому они и выглядят так. Не думай, что я не мою голову.

— Без разницы. Моё причёсывание только поможет, — сказал ястреб, разделывая клювом эбеновые пряди. — Сиди спокойно, у нас тут "препятствие", — и он принялся распутывать клубочек волос.

— Ой! Чёрт тебя возьми, птица! Я сам могу расчесать свои волосы!

— Ага, но даже и в половину не так хорошо, как я, — возразил краснохвост, игнорируя попытки зельевара увернуться от импровизированной расчёски. — Да успокойся же! Я почти закончил.

— И ты лишил меня почти половины волос, — проворчал профессор. — Отстань, будь так любезен.

Ястреб не обратил на это внимания, ущипнув Северуса за ухо, когда тот попытался отодвинуться. — Перестань дёргаться! Всё! Готово!

В ответ послышался раздражённый рык, и Северус потёр ухо.

— Проклятый дерзкий птенец! Кем ты себя возомнил? Моей матерью?

— Не нужно так горячиться, я всего лишь хотел помочь!

— Как? Сделав меня лысым?

Ястреб издал насмешливую трель.

— Ты жалуешься, как свежевылупившийся цыплёнок, даже хуже.

— Ничего подобного! — огрызнулся Снейп. — И вообще, что ты знаешь об этом? Ты сам ещё почти цыплёнок

— Просто знаю, — краснохвост удобно устроился на плече мужчины, легонько сжав когти.

— Наглый паршивец!

— Не спорю. Но ведь тебе это нравится.

— Неужели?

— Да, — ответил ястреб, услышав тёплые нотки под покровом сарказма в голосе мастера зелий. — Если бы я был послушным маленьким попугаем, ты бы живьём меня съел.

— Цапнешь меня ещё раз, и я сделаю из тебя начинку для пирога, — слегка пригрозил зельевар.

— Я ужасно невкусный! Фу!

Северус нехотя усмехнулся.

— Ты — нечто, ястреб.

— Естественно. Я — твой фамильяр.

— Мерлин, помоги мне! — пробормотал профессор, пряча ухмылку. Затем он вытащил неполный список имён, которые собрала Анна, и погрузился в чтение, одной рукой гладя мягкие перья. Он никогда бы не сказал этого вслух, но было очень приятно иметь друга, который не только не страшился его острого языка, но и мог дать сдачи.

— Что это? — спросил птенец, уставившись в пергамент.

— Мои слизеринцы предложили имена для тебя.

— Ааа. Ну что ж, постарайся выбрать мне что-нибудь приличное. Что-нибудь с характером, не делай из меня глупца.

— Опять дерзишь. За это мне бы стоило назвать тебя Сладким Пирожком.

— Охх! Это же отвратительно! Кто так называет своих птиц?

— Девочки-подростки с волнистыми попугайчиками, — оскалился Снейп.

— Это... это кошмар! Если ты назовёшь меня так, я... я изгажу тебе всю мантию, Снейп!

Северус возмущённо посмотрел на него.

— Ах ты маленький!.. Только попробуй, и завтра на обед будет ястребиное рагу.

— Мне наплевать! Я — ястреб, а не какой-то там мерзкий маленький пушистый попугайчик! Назови меня чем-нибудь солидным, пожалуйста! Как бы тебе понравилось, если бы окружающие начали звать тебя Севви Сладенький?

— Я бы проклял их до следующей недели, — буркнул профессор, содрогнувшись.

— Вот и я о том же. Ну, Северус, зачем тебе фамильяр с таким отвратительно-приторным именем? Твоя репутация жёсткого и гадкого профессора будет навеки разрушена. Имей милосердие, а!

— Очень хорошо. Тогда наедине я буду звать тебя Дорогушей.

— Северус! Кажется, меня сейчас стошнит!

— Я пошутил, — хмыкнул мастер зелий и одарил ястреба вредным взглядом, чёрные глаза мерцали. — Лично я думаю, что Милашка тебе больше подойдёт.

— Ну, всё! Я сейчас тебе глаза выклюю!— возмущённо закричал птенец.

— Остынь, глупый! — приказал Северус, его плечи тряслись от еле сдерживаемого смеха. — Неужели ты и правда думаешь, что эти мерзкие имена будут иметь хоть какое-то отношение к моему фамильяру?

— Ну, ты так серьёзно сказал это, что я поверил, — обиженно буркнул ястреб, сгорбился и отвернулся от зельевара.

— Прекрати это. Ты похож на подростка-недотрогу.

Но ястреб не двинулся с места, застыв в молчаливом негодовании.

Северус вздохнул.

— Хватит дуться, пока у тебя все перья не вылезли.

Ноль реакции.

— Ох, ну ради... Хорошо, я извиняюсь, Ваше преподобие. Удовлетворён?

— Обещай, что не назовёшь меня чем-нибудь ужасным.

— Договор. Я дам тебе имя, достойное смертельного охотника. Теперь посмотри на меня.

Птенец повернулся к Снейпу и в наказание ущипнул того за палец, затем позволил магу погладить себя по голове и по шее.

— Ну-ка перестань показывать свой характер, — нахмурился профессор. — Или сам будешь добывать себе обед.

— А я и не показываю. Ты потешался надо мной.

— Тихо. Ты слишком чувствителен.

— Нет.

— Да. Ты меня с ума сведёшь.

— Отлично, — сказала птица и довольно вздохнула

— Заноза в заднице.

— Кто обзывается, тот сам так называется.

— Птица... не нарывайся.

Ястреб бросил на него странный, почти весёлый взгляд.

— Ну, и кто теперь слишком чувствителен?

Северус злобно посмотрел на него, тем не менее, продолжая почёсывать птенца, и краснохвост блаженно прильнул к его руке.

— Ахх! Знаешь, Снейп, ты, может быть, и вредная заноза в хвосте, но у тебя волшебные пальцы.

— Ха! — только и ответил Северус, но по его губам скользнула тень улыбки. Затем он прибавил: — Знаешь, ты раздражаешь меня почти так же сильно, как Гарри Поттер, если это вообще возможно.

— Кто это? Я был бы не прочь познакомиться с ним.

— Мой студент. Прошло уже три дня с тех пор, как он пропал. Золотой гриффиндорец Дамблдора, Спаситель всех нас, Мальчик-который-выжил.

Ястреб встрепенулся. Это имя... какое-то очень знакомое. Воспоминания вспыхнули в его голове... и исчезли.

— Похоже, он — важная шишка. Вы всё ещё ищите его?

— Да. Этот чёртов паршивец сейчас где-то прячется и, скорее всего, смеётся в рукав над тем, как он всех нас одурачил.

— Должно быть, он умный, раз сумел провести тебя.

— Для подобных фокусов у него хватает ума. Но когда я его поймаю, он не будет считать себя таким уж сообразительным, — прорычал Снейп. — Маленький надоедливый пакостник, заставляющий всех нас сходить с ума от беспокойства...

— Ты, кажется, заботишься о нём, — отметил ястреб.

Северус поперхнулся воздухом.

— Что? Я? О Поттере? Я просто... Я пообещал его матери, что присмотрю за ним. Не более.

— Ну, если ты так говоришь, — прощебетал краснохвост, да ещё так заносчиво, что Снейпу захотелось выдрать ему все перья.

Право же, он и заботиться о Поттере! «Ты заботился о его матери», — буркнула совесть. «Это разные вещи. А теперь заткнись!» Он снова принялся поглаживать своего болтливого фамильяра, это лучше всего успокаивало нервы. Если бы он начал заботиться о Поттере, он бы места себе не находил от волнения, гадая, где сейчас мальчишка, не ранен ли он. А Северус меньше всего хотел потерять кого-то, о ком он заботился. Так что, нет, он не заботился о Гарри Поттере, вовсе нет. Сама мысль об этом абсурдна.