Потерянные кусочки единой картины (гет)

Аллен Уолкер еще раз огляделся по сторонам в надежде увидеть свою младшую напарницу. Однако за его спиной были лишь некоторые его друзья: Линали Ли, посмотревшая на него с удивлением, рыжий книжник Лави, все еще потирающий покрасневшую от недавнего удара Ли щеку, и Чаоджи Хан, матрос с затонувшего корабля госпожи Аниты, помогшей ему и его друзьям. Розовый зонтик по имени Леро болтался над их головами, своим хриплым голосочком мурлыча какую-то песенку, кажущуюся седому парню смутно знакомой. Экзорцист вздохнул и поднялся еще на несколько ступеней.

— Аллен, как там Тива? — спросила у него Линали. Парень вздрогнул и на долю секунды опустил плечи. Знала бы Лина, что Аллен уже дезактивировал Коронованного Клоуна полчаса назад! Только вот Коронованного не оказалось с ними рядом.

— Я… — Уолкер сглотнул подступивший к горлу комок и неглубоко вздохнул. Он не имел права заставлять Линали волноваться, но и врать тоже не мог. — Я… Дезактивировал Силу еще полчаса назад. Думаю, — заикнулся он, когда друзья остановились и посмотрели на него ошарашенно, — что Тива скоро догонит нас. Простите, что не сказал сразу.

— Может, мы подождем ее? — темноволосая девушка неуверенно оглянулась назад, на лестницу и путь, который они уже преодолели. Лесенки терялись где-то далеко и глубоко в темноте. Было невозможно понять, поднимается ли кто-то по ним сейчас или нет.

— Нам нельзя терять время, — вставил Лави. — Не смотрите на меня так, Тива сказала бы то же самое.

Рыжий преемник Книгочея видел, как переглянулись младшая Ли и Уолкер. Он и сам не был в восторге от того, что сказал, но он знал, что прав в обоих случаях. Он достаточно успел изучить самого младшего экзорциста из всех них, чтобы понять ее. Проникнулся ли я к ее чувствам? — спросил себя Лави в тот момент, когда Аллен снова подал Линали руку, и они все вместе продолжили подниматься по белой лестнице.

Или же просто запомнил ее, как делал всегда? Лави был твердо уверен только в одном: то, что случилось с Тивой несколько дней назад, не сломало ее до конца. Скорее, это, как и для всех них, было для девушки закалкой, проверкой на прочность. Уголки губ парня поневоле дернулись вверх на секунду. Иногда он смутно относился к собственной проницательности.

Аллен на секунду опустил веки и позвал Чистую Силу по ее имени. В голове не раздалось ответа, как было чуть ранее. Осталась только растерянность и горьковатое чувство разочарования на языке. Парень тихо вздохнул и дернул левой рукой вверх, к груди. Сердце колотилось, он действительно волновался за напарницу. Где-то она сейчас? «Надеюсь, ты и вправду сейчас следуешь за нами, — на выдохе подумал Уолкер, — Тива».

* * *

Лязг цепей смолк и вдруг сменился чьим-то звонким, приятных смехом. Невидимый мне юноша словно услышал хорошую шутку и теперь заливался хохотом, и этот хохот отдавался эхом в моей голове, как только я ступила за край белого проема дверей. Челку вздыбил порыв прохладного ветра, такого приятного и освежающего. Это заставило, наконец, отвлечься от ласкавшего слух смеха и открыть глаза. Под ногами серый каменный пол, кое-где уже разъедаемый трещинами времени. Прошла целая минута, прежде чем я медленно подняла взгляд и прогнала из головы странный, мешающий думать, туман. Отголоски смеха стали совсем тихими — и исчезли.

Просторная зала с высокими колоннами по краям помещала в себе лишь длинный стол, накрытый на множество персон. Полы скатерти цвета красного вина колыхались на сквозняке, пронизывающем залу, а в воздухе витал грохот разрушающегося города. Взгляды всех присутствующих устремились на меня. С губ сорвался тихий вздох.

— Тив… — начал было неизвестно насколько обрадованный Уолкер, но тут пространство пронзил громкий довольный крик:

— Тивушка-а-а-а!

Сверху на меня бросился кто-то невысокий, но не совсем легкий. Вокруг шеи оплелись чужие руки, и по инерции я покрутилась вместе с этим кем-то вокруг своей оси, обхватив руками, чтобы удержать равновесие. Аллен замолчал столь же резко, как заговорил.

— Наконец-то мы встретились! — воскликнула темноволосая девочка, отстранившись и с улыбкой посмотрев на меня. От удивления я не могла сказать и слова, только вскинула брови.

— Разве мы знакомы?

— Трудно сказать, — протянула незнакомка, улыбаясь еще ярче и звонко чмокая меня в щеку. Кажется, у меня покраснели уши. — Но я действительно рада! Тики весь извелся, пока ждал тебя, правда, Тики?

— Не-е-е думаю, — протянул высокий мужчина в строгом костюме, сидящий во главе стола. Он окинул меня скучающим взором и только вскинул тонкую бровь.

Когда девчушка снова прижалась ко мне, уже стоя своими ногами на полу, я смогла оглядеть смотрящих на меня друзей. Аллен стоял около своего стула, полуобернувшись ко мне; за его спиной я увидела Линали, Лави и Чаоджи. Из груди вырвался вздох облегчения. Все живы и целы. Лави поднял ладонь, Лина чуток приподнялась со своего места, словно хотела рассмотреть меня получше. Я улыбнулась ей краешками губ и кивнула, таким образом давая понять, что все со мной хорошо. Но Канды и Кроули не было видно. Вероятно, они подоспеют чуть позже. Во всяком случае, Кроули точно жив, я видела его собственными глазами! А Канда, по моему скромному мнению, не даст так просто себя убить.

Ной за другим краем стола привлек мое внимание простым движением руки. Он сейчас подпирал щеку кулаком и смотрел на меня сквозь ресницы, на его губах играла непонятно что выражавшая полуулыбка. Это заставило меня стиснуть челюсти и помрачнеть лицом. Одного взгляда на этого типа хватало, чтобы во мне проснулась первобытная злость и настоящая ненависть.

— Добро пожаловать, — не спеша проговорил брюнет. — А я уже успел подумать, что больше не увижу тебя. Граф, узнав некоторые тонкости, дал мне крепкого нагоняя за то, что я тебя убил. Но ты выжила! И это будет моим искуплением. Роад... Ты теперь и к ней прилипнешь?

— Мечтай больше, — огрызнулась я сразу же, а девочка стиснула мою ладошку своими тонкими пальцами и потянула куда-то в сторону. Я осталась твердо стоять на месте. — Как будто тебя вообще волнует что-то вроде извинений.

Роад осталась недовольна игнорированием, надула щеки и посмотрела сначала на мужчину, потом на меня и подергала за рукав кожаной куртки.

— Тива, хочешь, покажу тебе что-то красивое?

Тут я уже послушно позволила увести себя к краю залы, но постоянно оглядывалась на друзей. Они все разом побледнели, а когда темноволосая снова подергала меня за рукав, я отвернулась и посмотрела перед собой. Сердце дрогнуло и пропустило удар, когда стало понятно, что осталось от города. Точнее, он него не осталось почти ничего. Было только бескрайнее море и падающие в него ошметки земли. Почувствовала, что воздуха словно стало не хватать. В груди закололо. Получается, Канда и Алистер не успели догнать нас?...

— Красиво, правда? — раздался над ухом вкрадчивый шепот.

Все произошло быстро. Мы с Алленом одновременно воскликнули имена друг друга, и меня окутал белый свет. Тело сковало ужасное напряжение. Глаза жгло от того, насколько сильно я их зажмурила. У меня было такое ощущение, что я вот-вот разрыдаюсь, сжимая кулаки до такой степени, что ногти впивались в ладони до крови, но все слезы будто высохли. Глаза были закрытыми до того момента, когда Сила Аллена (то есть я) вдруг дезактивировалась и оказалась на том же месте, с которого исчезла. Все тело пронзила судорога, я согнулась пополам от боли, а потом и вовсе упала на колени. Из носа почему-то потекла кровь. Подняла глаза, щурясь от яркого света вокруг.

— Аллен?

Чаоджи и Линали были вместе заперты в большом кубе с прозрачными стенками. Лави стоял на коленях почти рядом, голова его была опущена. Аллен почти пробил собою одну стенку куба-тюрьмы, вся его левая рука покрылась трещинами. Роад сидела на зонтике-тыкве высоко над нашими головами, а темноволосый Тики стоял напротив Аллена метрах в десяти и имел время наслаждаться моментом. И сколько же этого времени прошло?

— Тива! — отчаянно окликнула меня Линали, когда я поднялась на ноги и активировала собственную Силу. «Чистая Сила у Чистой Силы, — промелькнула мысль. — Стоит ли говорить Комуи, или он потом все же заберет меня на опыты?»

Ной с легкостью увернулся от нескольких моих неуверенных атак. Меня качало из стороны в сторону, голова кружилась, но я все еще могла стоять на ногах. Не стоило во всем полагаться на Аллена, и после этой мысли я заставила нити снова собраться вместе, превратив их в толстый кнут. Пришлось собрать всю волю в кулак и сделать еще пару выпадов. Один из них, кажется, задел рукав пиджака брюнета, а кнут обхватил его предплечье, и я только собралась дернуть оружие на себя, но Ной меня опередил. Заметно морщась, он быстро накрутил материю на ладонь и дернул так сильно, что я с изумленным криком полетела вперед. Но не успел мужчина схватить меня руками, как вокруг все вспыхнуло ярким светом и растворилось в белизне.

Теперь я была даже рада, что Аллен активировал Коронованного. Хотелось лежать вот так на белоснежном полу хоть целую вечность, лишь бы боль и головокружение прошли. Я поморщилась, когда в груди снова закололо, переждала, пока пройдет, и перевернулась на бок. От этого определенно стало легче. Да и вообще... В этой колыбели раны словно сами по себе затягивались. Удивительно наблюдать, как кровавые полосы на ладонях исчезают и затягиваются, оставляя только старые пятна крови. Боль исчезла, и теперь я оглядывалась по сторонам в ожидании увидеть снова ту светловолосую девочку. Может, она теперь будет появляться всегда? У меня были вопросы, которые хотелось задать незамедлительно, но Лейры не было.

— Итак, — стараясь говорить воодушевленно, стукнула кулаком по раскрытой ладони и вздохнула. — Что мы имеем?

Секундой позже почувствовала, как воздух вокруг меня будто содрогнулся. От этого в груди появилось странное трепещущее чувство. Слух уловил легкий звон, иногда возникавший, когда об воду ударяется капля. Что-то заставило меня опустить взгляд под ноги… и увидеть расходящиеся от моих ступней круги. «Если я подумаю, что под моими ногами бездонное озеро, это место может стать бездонным озером?» — мелькнула глупая, но о-очень пугающая мысль. Сердце мое снова странно затрепетало, и мне показалось, что сейчас что-то должно произойти.

— Мы идем, Коронованный Клоун! — раздался вдруг громкий голос Аллена Уолкера, и я, не успев и глазом моргнуть, провалилась в «бездонное озеро», но не тонула. Меня окутало приятное тепло и свет, который не резал глаза. И снова Аллен заговорил. — Мне сейчас очень потребуется твоя помощь, Тив.

Я тихонько охнула, но думать об имени времени не было. Вместо этого я послушно повторяла образы, возникавшие в голове, и Аллен тоже что-то делал, а что именно, я не видела. Создавалось впечатление, что сквозь пальцы мои текли тонкие струйки прохладной воды, и я с удовольствием перебирала их, сплетала и связывала в красивый рисунок. Какой — не запомнила...

Громкий мужской крик вырвал меня из моего «небытия», заставив резко распахнуть глаза и появиться посреди круглой залы. Ной лежал на полу без сознания. Неподалеку стоял Аллен. Девочка Роад сидела на коленях около Тики, приподняв его над полом и обняв. Ее глаз не было видно, но одного взгляда на нее хватило, чтобы мое сердце сжалось. Странное чувство. Я ведь сидела рядом с Алленом точно также.

— Ты многое упускаешь, Тива, — будто прочитала мои мысли Роад, из-за чего я вздрогнула и прекратила оглядываться. — Но так даже интереснее. Твой разум затуманен, и это сильно мешает как тебе, так и Тысячелетнему Графу. Рано или поздно тебе придется предстать перед ним с ответом.

Что она такое говорит? Неужели Нои уже прознали, что я из будущего, и теперь хотят узнать, чем закончилась Священная Война? В груди задрожало, но сейчас я была в окружении своих друзей, и это достаточно приподняло мой дух. Тихий стук подошв о каменный пол заставил меня оглянуться. Краем глаза заметила, как вздрогнул окруженный парящими в воздухе свечами Аллен, а потом увидела стоящего почти рядом с ним Лави. Роад недобро посмеялась, и стало понятно, что с нашим Лави что-то не так.

Первым, до кого он смог бы дотянуться, был Аллен, поэтому я оказалась за спиной историка в полной растерянности. Без единого слова книгочей ринулся в драку на приготовившегося седого экзорциста. Я, хоть и не совсем понимала, что случилось с Лави, бросилась было на помощь Уолкеру, но путь преградила целая стена конусовидных горящих свечей. Несколько из них оказались в опасной близости от моей шеи, вынудив замереть и медленно оглянуться. Позади теперь уже громко и злорадно расхохоталась Роад; она посмотрела на меня исподлобья и растянула губы в улыбке. Резкий поворот к парням — и в тот же момент Лави крепко приложил кулак Аллену под ребра. Решив, что этого упавшему на пол парню достаточно, Лави двинулся ко мне.

В первый раз я увернулась просто чудом. Преемник книжника был быстрым и ловким, несмотря на раны. В конце концов, кулак рыжего меня настиг, я согнулась пополам, а на хребет прилетел еще один удар, поваливший на землю. Когда приподнялась на руках, по ребрам пришелся пинок, и я закашлялась, приземлившись уже на спину совсем рядом с Ноями. Темноволосая Роад смотрела на меня из-за полуопущенных пушистых ресниц и молчала. Я заметила на лице мужчины кровавую дорожку, а потом меня резко подняли с пола.

— Лави, — позвала я, голос из-за удара был немного хриплым. — Ты что творишь?! Это Роад что-то сделала с тобой? Очнись, мы ведь друзья! Напарники!

— Я никогда не считал вас друзьями, — перебил меня тихий, но пробирающий до костей голос историка. Я не могла видеть его глаз, но видела странную темно-лиловую татуировку под левым глазом. — И тебя — тоже.

Глупо было обижаться на эти слова, ведь взгляд зеленых глаз лишен жизненного блеска, присущего нашему Лави. Во второй руке книгочея-младшего появился увеличенный Тесей. Я сама ответила на собственный вопрос, и внутри снова все застыло. Новый оклик рыжего друга потонул в реве алого огня. В какой именно момент Лави отпустил меня, не понятно. Веки жгло от яркого света и бликов, я невольно вскинула руки к лицу. И поняла, что пламя не обжигает. Вопль историка сотряс воздух:

— Огненная Печать: Адское Пламя!

В следующую секунду перед глазами все стало огненно-алым, а я потерялась в пространстве, перестав чувствовать собственное тело. Эхом в голове отразился далекий крик Линали.

…В ушах еще стоял звон, когда я соизволила поднять веки и сфокусировать взгляд на чем-то. Постепенно начали ощущаться руки и ноги, мне удалось сесть. Потерла зудящий затылок. Откашлялась: во рту было сухо, как в Сахаре. Где-то впереди и в стороне слышался негромкий говор знакомых голосов. Среди них я с чувством огромного облегчения и счастья услышала голос рыжего историка. На душе сразу потеплело. «Наведет шуму, а потом разгребай… Мальчишки…» Сначала хотела подняться, но обнаружила, что левую ногу обложили обломки чего-то серого и явно очень тяжелого. Волосы взъерошил легкий ветерок.

— М-да, ситуация, — прокомментировала я, а потом меня вдруг окликнули по имени. Наверное, услышали мой голос. — Я здесь. Вы в норме?

— Почти в полной, а ты? — откликнулась Линали.

— И я в порядке!

Лави явно недоумевал, а потому спросил самым первым, явно не в силах отыскать меня взглядом где-то поблизости:

— Где ты есть?

— Здесь, — буркнула моя особа, пытаясь вытянуть ногу, но проваливаясь в этом деле. — Отсюда есть выход? Поищите его, а я тут пока…

— Погоди, я тебя сейчас найду, — попросил Аллен, а я вздохнула и подергала левую штанину. Это не возымело какого-либо эффекта, моя тушка упала обратно на спину и даже раскинула руки в стороны. Чуть поднялась и уперлась макушкой в пол. Позади меня, у колонны, в перевернутом виде полулежал мертвый мужчина-Ной.

Ох. Спереди послышалась возня и шорох, хруст и треск, а потом на мою маленькую полянку вывалился Аллен. Увидев меня, он сразу просиял радостной улыбкой.

— Вот ты где! А почему ты… А, ясно, — под конец тирады Уолкер лишился улыбки и присел на корточки рядом со мной. — И зачем было врать?

— В каком месте я врала? — искренне изумилась я и похлопала ресницами. — Я ведь цела, всего лишь нога застряла. Я боюсь использовать «Бритву», чтобы избавиться от этой штуки. Руки дрожат... Вдруг промажу.

Уолкер что-то пробурчал, сочувственно нахмурив брови, и послал в дело «Ленты». Они ловко юркнули в щели между обломками, и через секунды те раскатились в стороны. Аллен помог мне подняться и даже услужливо отряхнул плечи от серой пыли. Это заставило меня позабавиться.

— Лави, Линали и Чаоджи уже верхнем ярусе, там Роад оставила дверь, — сказал экзорцист, предполагая, что мне тяжело идти, и предлагая помощь, но я отказалась. — Нам тоже пора.

— Ага, — просто ответила я и обернулась, не удержавшись. Аллен тоже оглянулся через плечо. — Я бы могла спросить позже, но... Что произошло здесь? Я почти ничего не видела, пока ты сражался. Да и после «Печати» Лави все как в тумане.

— Я убил Тики. Роад пришла в ярость, а Лави едва не пропал в одном из ее измерений, поэтому и сражался против нас, как под гипнозом. Сейчас он снова в норме. А Роад... Она погибла. Знаешь... Надо забрать его и Леро, — тихо сказал седой и кивнул в сторону брюнета, — но сначала я отправлю всех вас в безопасное место.

— Забрать? — меня по макушке словно огрели увесистой книжкой, настолько поражали слова Уолкера. — Зачем?.. Он ведь убил тебя там, в лесу... И меня попытался убить.

Аллен грустно посмотрел на меня и пояснил, что убил он не самого Тики, а Ноя-Тики. Человеческая сущность теперь была свободна, и Уолкеру хотелось вернуть мужчину его друзьям. Да, те самые шахтеры и маленький мальчик... Я испытывала сомнения по поводу этой идеи. С одной стороны я силилась понять друга, с другой — мою душу кошки разрывали когтями в мясо. Разве можно оправдывать того, кто покусился на твою жизнь несколько раз? И как это возможно вообще? Две сущности в одном теле: человеческая и Ноева... Бросив еще один взгляд на тело, внимательно вгляделась в мужское лицо. Ни стигматов на лбу, ни этой пугающей серости кожи. Растрепавшиеся волосы, покрытый каменной пылью костюм. Сейчас этот Тики больше всего напоминал того самого шахтера, которого мы встретили впервые в поезде.

— Если что-то пойдет не так, клянусь, я убью тебя... — глубоко вздохнув, я направилась к лежащему мужчине. Присела рядом на корточки, неуверенно осмотрела чужое лицо. В это время Аллен тоже подошел и встал поблизости. Голос его был удивленным.

— Почему ты пошла? Он ведь тебе... ненавистен.

— Пытаюсь брать с тебя хороший пример и не быть эгоистом. Не думать лишь о том, что он убил тебя или меня, что его могут ждать... У тебя совершенно другое восприятие мира, Аллен, но я не могу просто взять и проигнорировать его. Это сложно, но я постараюсь. И давай поторопимся. Насколько я помню, Ковчег не будет услужливо ждать, пока мы закончим все наши дела. Лучше помоги мне поднять его.

Мой друг улыбнулся, когда протянул руки и подхватил Микка под локоть. Мне до сих пор не нравилась эта идея. Почему же именно? И вдруг меня осенило. Мне не нравилась не идея, не ситуация, и не то, что мы хотим забрать с собой тело некогда Ноя. Мне не нравилась атмосфера. Вокруг нас сгущалось что-то тяжелое, но прозрачное и поначалу незаметное. Я крепко сжала ладонь Аллена и оттащила его за собой подальше к каменным обломкам, бывшими Огненной Печатью книжника.

— Но, Тива… — попытался сказать что-то Уолкер, но не успел. Пол под нашими ногами вздрогнул, мелкие камешки подпрыгнули и упали обратно. Схватив друг друга за руки, мы с напарником кое-как удержали равновесие и подняли головы. Высокий брюнет висел прямо в воздухе, а над ним витали странные черные лозы. Я услышала, как сдавленно вздохнул друг, а потом в полной тишине между нами произошла активация Коронованного Клоуна.

* * *

До моего слуха долетали отзвуки ожесточенного боя. Я не видела ничего, кроме бесконечной белизны, и, наученная в прошлый раз, не стала шататься туда-сюда в поисках выхода. Сейчас я сидела прямо на полу, сложив ноги по-турецки и устроив на них руки. У меня не было возможности вырваться отсюда, лишь ждать и держаться в полной сосредоточенности. Если Аллен вдруг устанет или окажется ранен, мне нужно будет... вернуться.

Вопрос о Коронованном Клоуне остается открытым. Физически я не могу быть его Силой, да и Фрой Тидолл не выглядел особенно уверенным, когда произносил те шокирующие слова. Несомненно, между мной и Уолкером есть какая-то связь. Во всяком случае, я ее ощущаю: неясно, но как-то... Как будто бы между нами существует тоненькая ниточка. Стоит нам расстаться, и ниточка натягивается, заставляя меня чувствовать что-то странное, что-то, чему я никак не могу подобрать правильных слов. Хотелось узнать, ощущает ли сам Аллен нечто подобное? Я вздохнула, чуть качнув головой, и на скулу мою соскользнула одна светлая прядь. Заправив ее обратно за ухо, снова уселась удобнее и посмотрела вперед. А может, все-таки стоило побыть в этот раз напористее и идти до тех пор, пока ноги не устанут?..

— Тяжела жизнь экзорциста, да? — раздался голос за спиной.

Развернувшись, я увидела светловолосую девочку. Она стояла всего в паре шагов от меня, заведя руки за спину, и вообще, выглядела дружелюбно. Снова вместо настороженности в груди разлились лишь мягкость и растерянность.

— Не то слово, — согласно кивнув, я поднялась на ноги. — Кто же ты? И почему постоянно появляешься... здесь?

— С места в карьер… — вздохнула Лейра. Она подняла голову и вдруг прямо посмотрела на меня. Глаза у нее были голубые-голубые, но вместе с тем и светлые, и вообще она выглядела так красиво… — Я, можно сказать, Чистая Сила.

— А что, возможно было и догадаться…

— Ты не удивлена? — спросила девочка, подняв брови и посмотрев на меня забавно. Вместо ответа я ухватила ускользающую мысль за хвост и сказала:

— Что ты имела ввиду, когда говорила «с нашей последней встречи»? Разве мы виделись раньше?

Лейра только загадочно улыбнулась. Я нахмурилась, когда мы простояли в тишине целых три минуты. Вздохнула. Сказала что-то типа: «Совсем ничего не понимаю»; отвернулась и прошлась туда-сюда. Стук ботинок о белую поверхность чего-то гулко разносился вокруг.

— Снаружи так шумно.

— Одного Ноя разбудили раньше будильника, и он взбесился, — шутка показалась неуместной, даже глупой. В голове звучало смешнее... Однако Лейра звонко рассмеялась, и это заставило меня поднять взгляд.

— Мы обязательно поговорим еще, Тива! — воскликнула она, когда просмеялась. — Сейчас просто не время и не место.

Ответить или изумиться я не успела: перед глазами вспыхнуло, и через секунду я почувствовала, что лечу куда-то вниз.

Впрочем, то было просто обманчивое впечатление из-за дующего откуда-то снизу холодного ветра. Глаза мои слезились от смены освещения, да и, честно говоря, все тело ныло. Плюс левое плечо напомнило о себе колкой неприятной болью. Пропитанная кровью рубашка, кажется, прилипла к коже и подсохла. Не очень такое ощущение. Хвост волос сильно расслабился, и, стянув резинку Лоу, я сунула ее в уцелевший карман куртки. Быстро смахнув с ресниц слезы, проморгалась и тут же увидела своих друзей. Между нами зияла пропасть, в которую я ме-е-едленно скатывалась из-за крутого склона отломавшейся от башни стены. Шустро поднявшись на ноги, сложила руки рупором у рта и позвала друзей:

— Ребята, как вы там? Все в порядке?

В ответ мне была звенящая тишина, а потом над головой послышался шелест трепещущих крылышек. Перед моим лицом появился золотистый голем с широким крестом на мордашке.

— Тимканпи! Откуда ты взялся?

Голем облетел меня по кругу и исчез за спиной, заставив обернуться. Он уже уселся на плече высокого рыжеволосого мужчины в черном плаще и с белой маской на пол-лица. Я не вскрикнула от испуга, но дернулась назад и оступилась на склоне. В эту секунду, казалось, затихло все вокруг. А затем мужчина протянул руку и крепко ухватил мое запястье.

Когда я снова ощутила под ногами твердую землю, все звуки резко вернулись, а меня дернули вперед. С глухим «ух» влепившись в генерала, попыталась понять, что происходит в данный момент. Кажущийся грозным, но безопасный незнакомец (Тим ведь не будет сидеть на плечах у кого попало, правда?) надежно держал меня рукой, обнимая, и стрелял из пистолета в одетого во все черное мужчину, пытавшегося атаковать нас. Почему-то я сразу догадалась, что нападает тот самый Тики, которого Аллен, вроде как, убил. Честно говоря, уже не впервые видя чудесное воскрешение из мертвых, постепенно перестаешь удивляться таким вещам. Но страшно было. До трясущихся коленок.

— Давай, беги, — сказал тут мужчина и убрал руку с моего плеча. Кинув исподлобья робкий взгляд, я единожды взглянула в сторону Ноя и быстренько побежала вниз. Оттолкнувшись от края стены, почувствовав, как перехватило дыхание — а вдруг край обкрошится?! — все-таки перепрыгнула пропасть и оказалась рядом с остальными экзорцистами.

Мы с Линали крепко обнялись, а Лави хлопнул меня по плечу. Аллен улыбнулся уголками губ и коснулся моей руки. Чаоджи Хан посмотрел на меня как-то странно, на что я предпочла не обращать внимания, нет времени выяснять отношения.

— Кто этот мужчина? — таки задала я волнующий вопрос.

— Генерал Кросс, которого мы искали столько времени, — ответила Лина и неярко улыбнулась на мое вытянувшееся в удивлении лицо. — Ничего страшного, ты ведь не представляешь, как выглядит большинство генералов.

— Ага, только Тидолла знаю. А Кросс... Выглядит очень крутым.

— Не позволяй ему себя охмурить, — со знакомой ехидцей в голосе предупредил Лави и постучал пальцем по моему предплечью, — он тот еще черт, не даром же рыжий!

Я посмотрела на книгочея-младшего, не сдержав веселой улыбки. Ты сам рыжий, хитрюга! Громкий крик генерала отвлек. Прямо из воздуха, как из невидимого портала, появился длинный черный гроб, опоясанный цепями. Кросс произнес слова на неизвестном мне языке, и цепи со звоном упали вниз, а крышка гроба отворилась. На свет вышла женщина в шикарном пышном платье, но скрытой под черными повязками головой, шеей и руками. Завороженную меня привел в чувства Аллен:

— Это Мария Магдалина, она сейчас скрыла нас защитным барьером. Нам ничего не угрожает. Она — Чистая Сила, если что.

— Целая женщина — Чистая Сила? А пистолет у Кросса?

— Тоже ЧС, но технического типа. Ну, — смутился Уолкер, — Мария была женщиной со своей паразитической ЧС, но теперь это только ее труп, которым учитель с помощью магии управляет.

— Невероятно... Целых две Силы! И вы посмотрите, как он сражается с Тики: даже с места до сих пор не сдвинулся.

— Это напоминает о том, насколько ничтожен наш уровень по сравнению с генералами, — сказал Лави, пока я выглядывала за край обрыва, желая узнать, насколько высоко от воды мы сидим.

От башни, в которой мы сражались с Тики и Роад, остались одни руины. Вот и сейчас земля под нами задрожала, Линали испуганно отодвинулась подальше от края земли, и Аллен загородил ее собою, словно хотел этим сказать: «Не волнуйся, я тебя защищу». Лави посоветовал и мне отойти подальше, но в тот же миг все вокруг снова сотряслось, а земля подо мною пошла крупными трещинами и осколками. Я успела только оглянуться и увидеть, как рыжий ученик книгочея кинулся мне на выручку, но и под его ногами земля уже осыпалась.

Я не услышала криков друзей. Уши будто заложило ватой, и даже шум воды недалеко внизу не был различим. Сердце мое провалилось куда-то в живот, волосы спутались от ветра, а конечности ослабели от ужаса и осознания смерти. Еще секунду назад я видела яркое небо вверху, а потом высокий пик оставшейся земли и сидящий на его краю Уолкер резко исчезли.

* * *

Позже меня очень удивило то, что я не оказалась снова в той колыбели. Когда довольно резко открыла глаза, испугавшись, что умерла, передо мной все было белым, но имело очертания. Кожаный диван, два отдельных стула, высокие белые двери, а также фортепиано… Даже стены, пол и потолок — белые!

Где я? — выдохнула моя персона невольно. Шепот эхом разнесся по комнате, и я вздрогнула. Сделала шаг вперед… Ох! Ноги тут же подломились, я упала на пол и больно ударилась коленками и ладонями. Словно издалека до меня вдруг донеслась смутно знакомая мелодия — и исчезла, не моргнула я и глазом.

— Аллен? — решившись, позвала и снова поднялась. В радиопередатчике царила тишина, поэтому у меня все же было время осмотреться досконально. Позади оказалось высокое окно, до самого потолка. А в нем… Издав испуганное, но тихое «Ой!», я отшатнулась и опять чуть не упала. Напротив, в отражении стояла темная фигура. На лице — две белых пустых глазницы, широкая улыбка… Оскал на месте рта.

— Какое… Знакомое лицо… — раздался шепот прямо из окна. — А этот крест...

— Кто вы такой? — я заикнулась и подавилась воздухом. Голос незнакомца казался слабым. Он, видимо, хотел спросить что-то еще, но уставился на меня... озадаченно? — Вы можете сказать, что это за место?

— Второе «Сердце» Ковчега, — прошелестел голос. — А ты ведь…

Но и тут его снова прервали. Легкий скрип и чей-то вздох заставили меня обернуться. На кожаном диване вдруг появился Аллен Уолкер собственной персоной, а мое сердце снова убежало в пятки. Он же ведь не…? Только лишь седой экзорцист увидел меня, присев на диване, он тут же вскочил и оказался рядом. Через секунду меня крепко прижимали к себе, из-за чего я порядком смутилась.

— Я уже испугался! — воскликнул Аллен и отстранил меня за плечи. — А Лави и Чаоджи? Они тоже, получается, здесь?

— Нет… Я не видела их. — Он тихо и грустно вздохнул, а потом перевел взгляд на меня — темно-серый, блестящий, какой всегда был, когда Аллен пытался всеми силами сдержать грусть. Я подняла руку и чуть сжала плечо напарника, желая хоть как-то поддержать.

— Что это за место? — через некоторое время снова заговорил юноша, отпуская меня и отворачиваясь. Тень в окне за нашими спинами опередила меня, наверное, он наблюдал все это время:

— Это тайная комната «Четырнадцатого», — прошелестел его голос по комнате. Аллен дернулся от испуга и резко обернулся. Выражение его глаз изменилось, а сам он прошептал еле слышно: «Ты…?». Хотелось спросить, знает ли Аллен этого типа за окном, но я подумала, что это глупый вопрос — ведь это тень за окном, в Ковчеге… Или?

— Аллен… Мой Тимканпи… Обладают силой «Исполнителя», — продолжила тень и подняла руку, указывая на отражение белого фортепиано в окне: — Мой ключ…

— Что все это значит? — невольно поднесла сжатый кулак к груди, будто это как-то могло утихомирить мое бешено колотившееся сердце. — Откуда ты его знаешь, Аллен? И кто такой этот «Четырнадцатый»?

— Тимканпи не твой! — громко сказал Уолкер, я вздрогнула. — Кто ты такой, черт подери?!

Понятно, ответа на мои вопросы нет. Прежде, чем кто-то из всех нас смог что-то ответить или сказать, раздался тонкий писк, а потом все помещение сотряс разгневанный (или раздраженный?) голос Мариана Кросса:

— ТУПОЙ УЧЕНИК! Ты уже попал в комнату управления? Тогда прекрати заниматься ерундой и останови загрузку!

— Так мы можем это сделать? — воскликнула я, когда в ушах перестало звенеть. — Как остановить это?

— Тива! — послышался из радиопередатчика вскрик Линали Ли. — Ты жива!

— Как я вообще могу прекратить погрузку? — не дал ответить Аллен, ведь время и так было на счету. — Я не понимаю, что мне делать!

— Ты должен играть на фортепиано! Есть там фортепиано? — снова заговорил генерал Кросс. Мы с Уолкером одновременно повернули головы, а потом переглянулись. Аллен, кажется, испытывал некоторые трудности: уж очень долго он молчал, уставившись в одну точку.

— Но, учитель… — сказал парень через некоторое время. — Я даже ноты читать не умею…

Я отвлеклась на Тимканпи, который прекратил кружить над нашими с седым головами и полетел к музыкальному инструменту. Снова шагнув к нему — и окну, коснулась белого лакированного дерева пальцами и нашла место для незаметной улыбки. Почему-то мне показалось, что я умела раньше играть на нем. Уж больно теплые чувства вызвал во мне инструмент.

— Ты должен сделать это Аллен. Тимканпи поможет вам, — искаженный свистящими помехами, ответил голос маршала. Его почти полностью заглушал грохот разрушающегося Ковчега. — Аллен должен играть, а Тива… жна…

В передатчике забарахлило, забулькало, заскрипело — и все замолкло. Я встревоженно посмотрела на Аллена; тот выглядел не лучше, когда поднял голову. Шагнул к фортепиано. Тимканпи уже устроился на пюпитре, взмахнул хвостом и, казалось бы, оглядел нас с Алленом любопытно: «Ну, что, будем играть или нет?»

— Партитура принадлежит Аллену… — сообщила тень. — Аллен должен играть…

Сглотнув вставший поперек горла ком, перевела взгляд с окна на напарника. Он уже протянул руку, но не к клавишам, а к возникшей голографической «партитуре». Мне тоже стало любопытно, и я подошла ближе. «Напоминает рондо, — промелькнула мысль. — Я играла подобное со своей учительницей, когда готовилась к экзамену по специальности…» И снова в голове воспоминания. Словно в сознании моем раскрыли старый учебник. Рондо — это термин музыкальной формы, в которой неоднократные проведения главной темы чередуются с отличающимися друг от друга эпизодами. На схеме можно было бы показать рондо как «А — В — А — С — А». И хоть сейчас я видела на «партитуре» не привычные для меня ноты, а совсем другие — палочки, круги и странные символы, рондо было первым, что пришло мне в голову. Может, потому что переводится «рондо» как «круг»?

— Это «музыка», — прошептали за окном. — Что касается «мелодии»… Она внутри Аллена.

Уолкер коснулся черной клавиши, и с губ его сорвался тихий вздох. Мне показалось, что ему отчего-то больно видеть эту странную, но очень красивую партитуру, однако юноша погладил подушечками пальцев клавиши... И заиграл. От этого я вздрогнула и быстро посмотрела на него, а потом на окно — тень тоже играла. Но Аллен ведь сказал, что не умеет играть! Что за бессмыслица? Не понимаю. Но тут меня заинтересовало кое-что поважнее.

— Эта музыка! — от неожиданности пальцы будто сами впились в боковую перегородку клавиатуры. — Это ее я слышала в той колыбели!

— Голос в моей голове… — в ужасе прошептал Аллен. Мне показалось, будто он прямо сейчас хотел оторвать пальцы от клавиш, но не мог этого сделать. — Откуда эти слова… Ты слышишь их, Тива?

Я хотела было признаться, что слышу только игру Аллена (тени?), которая заставляет волосы на голове шевелиться, а кожу покрываться морозом, но вдруг…

«Дитя… глубоким… сном…» — послышалось будто издалека. Слова обрывались, отдавались эхом, путались, и от этого очень скоро голову охватила тупая неприятная боль. «Внутри тебя пламя… дыханием… скроет мир…»

— Серой тенью… — выдохнула я, приложив холодную ладонь к разгоряченному лбу. Я уже слышала эти слова. Красивая мелодия вкупе с прекрасными стихами усыпляли меня в колыбели, пока мой организм восстанавливался после драки с Ноем. Аллен оглянулся на меня. Наверное, теперь я выглядела не лучше него: побледневшая, испуганная, изумленная. В голове, будто чужие мысли, плавно текли слова.

— Воскреси во мне облик тех, кого я так любил, — слова мне понравились, как и понравилось их петь, а потому захотелось продолжить. Пришлось выпрямиться, чтобы было легче, руки мои сами расслабились, и пальцы уже не сжимали бортик клавиатуры до белых костяшек. — Мои мечты просочатся на землю тысячью сновидений…

Слова в голове свободно появлялись и сменялись друг другом, а мне настолько понравились песня и мелодия, что я даже позабыла на ту минуту о Ковчеге, в котором нахожусь, об этой странной комнате «Четырнадцатого»… Да и Аллен играл уже не так напряженно, не через силу. Казалось, будто его пальцы сами летали по черным и белым клавишам… А если так и есть?

— А когда гнев коснулся серых глаз, ты пришёл души мрак тревожный осветить… Я не хочу знать, сколько ещё раз на землю те вернутся, кто о новой жизни не просил…

Будто во сне, я почувствовала, как легкий ветерок овеял лицо и встрепал волосы. Песня навевала приятные чувства и заставляла представлять что-то теплое и родное. Например, родные горы дома, поля, полные цветов, звонкий ручей и сладкий запах пряностей... Запястья коснулось что-то тонкое и щекотное, и, открыв глаза, я снова увидела играющего Аллена и комнату.

— Пока есть мой бог, пою я молитву: не бросай, прошу, меня без любви! Поцелуем моих рук коснись…

Медленно и аккуратно песня и мелодия закончились. Мы с Алленом стояли на местах и смотрели перед собой: в молчании и, может быть, ступоре. После оба мы словно очнулись от забытья и теперь приходили в себя после этого, шевелились, громко дышали, словно хотели убедиться, что все еще живы. Оглядевшись вокруг, я поняла, что спазм страха, сжимавший мое сердце все это время, рассосался. Радиопередатчики зашуршали, а потом из них раздался спокойный голос маршала Кросса:

— Мы тут, типа, торчим… Не хочешь открыть нам дверь? Она появится, если ты только захочешь.

Аллен нажал указательным пальцем на первую попавшуюся клавишу. В тот же момент за моей спиной что-то затрещало, а когда я обернулась, в стене появились двустворчатые двери. Как раз в них сейчас вошли Линали и генерал Кросс. Младшая Ли сразу же кинулась к нам.

— Аллен, Тива! Мы слышали отголоски фортепиано… Как вы?

— Все в порядке, — ответил Уолкер, беря девушку за руки и чуть сжимая ее ладошки в своих. — Я рад, что ты цела, Линали.

Потом в комнате ненадолго наступило молчание, потому что Аллен перевел взгляд на своего учителя, но и этой паузы мне хватило, чтобы посмотреть на окно. Тени там больше не было. Как не было и отражения фортепиано, дивана, стульев… Окно было пустым. Пустым в таком смысле, как будто бы за ним не было ничего — ни улицы Белого города, ни какого-нибудь коридора, ни даже другого мира. Просто пустота. Из груди вырвался негромкий вздох. Жаль, ведь я хотела спросить ту странную тень о том, что он говорил. Как странно, что он обратил внимание на мой крестик! Что-то в комнате зашипело, как телевизор со сбитыми настройками, а потом комнату «Четырнадцатого» в который раз сотряс вопль:

— ПОРА ЖРА-А-А-А-АТЬ!

От испуга даже я оступилась и хлопнулась на один из белых стульев. Голос Лави, преемника Книгочея, нашего рыжего и вечно неугомонного Лави, постоянно ищущего приключения на одно интересное место, сейчас во всю глотку орал на весь Ковчег и предлагал Аллену самые разные вкусности: от жареного картофеля до телятины и бифштексов. Сквозь его крик неуверенно пробивался голос матроса Чаоджи Хана. А когда послышался рассерженный голос Канды Юу, я окончательно поняла, что не сплю и слышу их голоса по-настоящему. Не сдержав по-настоящему счастливой улыбки, вскочила в одно мгновение, пронеслась мимо всхлипывающей Лины и восседающего на стуле невозмутимо курящего Кросса и выпрыгнула за вовремя появившуюся дверь.

Бежать я прекратила только из-за боли в ребрах и ногах, но шла скорым шагом, желая скорее найти, увидеть своих друзей. Потрепанных, но живых. Очень скоро до меня донесся оклик, а потом со мной поравнялся в шаге Аллен. Он длинно выдохнул и усмехнулся:

— Как быстро, прямо не догонишь!

Я ответила ему такой же усмешкой и едва удержалась, чтобы не пойти еще быстрей. Помолчали немного, заворачивая за углы улиц и пропуская мимо себя дома из белого камня с клумбочками цветов под окнами. Они живы. Живы. Жи-вы.

— Ты молчишь с самого момента восстановления Ковчега, — заметил Уолкер, не сбавляя шага. — Все в порядке?

— Да. Просто эта песня вызвала во столько разных чувств... Не знаю, как объяснить, правда. А у тебя?

— И у меня все нормально теперь, — кивнул юноша, переводя взгляд вперед. — Но станет еще лучше, когда мы уже найдем ребят.

Какой же огромный этот город! Аллену нужно было открыть еще одну дверь прямо рядом с нашими друзьями, чтобы не изнывать от ожидания встречи. Но мои мольбы были услышаны, за ближайшим поворотом послышались знакомые голоса. Мы с Алленом прибавили шагу и скоро выскочили на новую улицу. Напротив нас теперь стояли все — и Лави, и Канда, и Чаоджи… Кроули не стоял — свисал с плеча темноволосого мечника и, кажется, пребывал в бессознательном состоянии. Я, не удержав счастливого визга, мгновенно повисла на Лави и получила в ответ ласковое похлопывание широкой ладони по голове. Кивнула Чаоджи, дружелюбно сжала плечо Канды. Он даже, кажется, слегка усмехнулся, и я посчитала это добрым знаком. К сожалению, Кроули был без сознания, поэтому мы решили отнести его в комнату Четырнадцатого, чтобы он не висел вот так, как мешок картошки.

После этого Аллен и Канда решили прочесать город и проверить, остался ли здесь кто-то еще из Ноев. Я и Аллен рассказывали друзьям о том, как удалось вернуть Ковчег до последнего кусочка, а Лави и Канда, в свою очередь, пожаловались на свои разрушенные орудия. Жаль, конечно, что Ковчег не смог их восстановить. Пока Лави рассказывал, что действительно слышал чье-то красивое пение, я смущенно разглядывала порхающих в небе птичек. Нет, ну приятно же, когда тебя хвалят... Даже если люди не знают, что это делал именно ты. Аллен, правда, попозже раскрыл мой маленький секрет, и рыжий экзорцист ахнул, схватившись за сердце. Я совсем смутилась.

— Мы достаточно осмотрели все вокруг. Был бы тут кто-либо из Ной — объявился бы. — С фырканьем объявил мечник, останавливаясь и оглядываясь. Создалось впечатление, что он раздосадован отсутствием серокожих людей. А вот моя особа очень даже порадовалась...

— Кстати, Канда… — пробормотал Уолкер, всматриваясь в мечника. — Что это за знак на твоей груди? У тебя ведь, вроде, раньше не было этой татуировки…

— А ты проверял? — мурлыкнула я мимоходом, подходя к одному из домов и вертя ручку из стороны в сторону от скуки. Лицо Аллена как-то странно помрачнело, и это вызвало у меня новый приступ веселья. Уолкер подошел ко мне, одной рукой обхватил поперек туловища и рук, чтобы не вырвалась, а другую сжал в кулак и начал «гладить» меня кулаком по макушке, создавая гнездо из волос на моей голове.

— Какие это у тебя мыслишки в голову забрались, а, Ти-ива? — кровожадно поинтересовался напарник, игнорируя мой хохот и мольбы остановиться. Через минуту он все же отпустил меня и одарил легким щелбаном по лбу. — Так что с татуировкой? — повторил он, в то время как я наигранно обиженно терла ладонью лоб и кое-как поправляла бедлам на голове. Мечник прищурился и отвернулся:

— Забей.

— Хей, это как-то не очень дружелюбно! Я, вообще-то, жизнь тебе спас, а ты меня буквально посылаешь, — глаза белобрысого вновь заблестели, а я еле сдержала смех. — Ну, давай же, надо ведь поддерживать разговор!

— Пошел лесом. Отсюда вообще есть выход, стручок?

— Аллен я! — огрызнулся тот, оглядываясь на мечника и берясь за первую попавшуюся дверь. Моя персона опять тихо захихикала. — Я как раз-то и ищу, откуда мы можем…

Лави громко завопил, привлекая всеобщее внимание. Я любопытно оглянулась на друзей как раз в тот момент, когда они поочередно стали исчезать за дверью с криками. Да что это такое! Только-только все ожили, а они опять туда же — приключения на жопу искать. Благо, Чаоджи был рядом и умудрился не упасть внутрь. Бедный, он старался в одиночку удержать троих здоровых коней. Но волноваться за него, как оказалось, не стоило. Бывший матрос вдруг крякнул и резко дернул руку вверх. В тот же миг я ощутила странный порыв не менее странной энергии (или это просто ветер, и я надумываю?), а мои друзья один за другим появились из-за дверей. Оставалось лишь осоловелым взглядом наблюдать, как друзья отползают подальше от двери и ворчат то ли на нее, то ли друг на друга. Мальчишки...

— Не успели оправиться от одной смерти, решили другую найти? — я уперла руки в бока и фыркнула. Друзья поднялись на ноги, потирая ушибленные задницы. Лави пробормотал, что-то, я ему что-то ответила, завязалась короткая и дружелюбная перепалка, в конце которой мы уже хохотали и пихали друг друга локтями, мол, отстань.

Еще немного походили по городу, открывая двери и осматривая содержимое комнат. Аллен и Канда, каким удивительным делом это ни было, умудрялись до сих пор перекидываться язвительными фразами и обзывательствами, веселя меня и Лави, а Чаоджи заставляя вздыхать.

Аллен в очередной раз огрызнулся на мечника ( удивляюсь, как темноволосый до сих пор не залепил Уолкеру затрещину (они ведь вполне могут сейчас взять и подраться)), когда я, с улыбкой оглядываясь на друзей, взялась за ручку очередной белой двери и опустила ее вниз.

В лицо пахнуло морозным воздухом и запахом прелой листвы. Откуда-то справа доносилось журчание ручья, слева — детские гомон и хохот. Меня это изумило с самого начала, а поэтому я неуверенно окликнула Аллена, шагая вперед. За дверью меня встретило начало зимы, ряд почти оголившихся кленов и легкий, только-только начавшийся снегопад. Слева был небольшой «городок», состоявший из четырех двухэтажных многоквартирных домов с детской площадкой. Справа широкий ручей, а над ним старое высохшее дерево. Одна ветка его была сломана кем-то довольно давно и теперь концом пересекала воду.

Сердце в груди отчего-то вдруг превратилось в тяжелый камень.

Медленно, будто боясь каждого своего шага, прошла вперед, на дорогу. Услышала позади себя голос Аллена, но комок в горле не дал отозваться. Увидев сейчас людей, странную, смутно знакомую обстановку, я чувствовала что-то непонятное, смешанное… Будто на бумагу ляпнули самых разных красок — светлых и темных одновременно — и размешали тупым концом кисти, из-за чего на бумаге остались заметные вмятины. Я прошла дальше и оказалась во дворе, окруженном несколькими двухэтажными домами.

Голова жутко разболелась, я потерла горячий лоб и поморщилась. Что происходит? От эмоций, взявшихся непонятно откуда, закружилась голова. Когда со стороны послышалась знакомая легкая поступь, я встрепенулась, обрадовалась, испугалась… Помедлила, чувствуя, как перехватывает дыхание. Обернулась. Женщина с каштаново-рыжими волосами остановилась и изумленно уставилась на меня серо-голубыми глазами. Я вдруг вспомнила, как теплым сентябрьским утром она приготовила мне бутерброды на завтрак и уложила красиво волосы перед школой, ведь прическа была новой, и я не знала, как с ней возиться.

Мы стояли прямо напротив друг друга. Мои руки, неосознанно поднятые на уровень груди, словно в защитной позе, нервно сцепились в замок, и сердце хотело уже пробить собою грудную клетку: так сильно оно билось там, под ребрами. А потом я, будто и не я сама вовсе, отошла в сторону, освобождая для незнакомки дорогу. В переносице засвербело, и в уголках глаз сильно зачесалось, но то, как неслышно и хрипло-хрипло я позвала ее: «Мама...», осталось вместе со мной.

Аллен попытался остановить меня, но я вихрем пролетела мимо него и остальных удивленных ребят, запрыгнула в светящийся белым портал и быстрым, но сильно дрожащим шагом отправилась обратно в комнату управления Ковчегом. На полпути меня догнал Уолкер и несколько раз окликнул, но почему-то я не могла заставить себя остановиться. Тогда седой схватил меня за плечо и развернул к себе, хватая уже за оба и встревоженно заглядывая в мое лицо. Я оторопело уставилась на него в ответ.

— Тива, что с тобой? Куда ты убежала? Ты слышишь меня, эй?

— Скажи, что я могу назвать Черный Орден своим домом! — выпалила я. Лицо Аллена вытянулось в изумлении, а я уже почувствовала, как на глазах стремительно появляются слезы. — Пожалуйста, скажи, что я могу!

— Конечно, конечно, ты можешь! — уверенно сказал экзорцист и погладил легонько мои плечи. — Для всех нас Орден — это дом. И для тебя тоже!

Мне не удалось сдержаться. Громко всхлипнув, я крепко прижалась к парню и уткнулась лицом в его куртку, только бы спрятать предательские слезы. Я не смогла расплакаться, когда осознала, что переместилась во времени на два века назад. Не могла расплакаться из-за шока, когда увидела Аллена мертвым в бамбуковом лесу, когда поняла, что Кроули едва не погиб в Железной Деве, когда узнала, что Анита и весь ее экипаж канули в море. И сейчас слезы почему-то не катились из глаз, хотя, казалось бы, вот он, мой предел! Аллен очень крепко, но одновременно нежно и тепло обнял меня и будто бы загородил собою от всего мира, чтобы никто не увидел, как я слаба в данный момент, по какой тонкой грани иду. И я, как никогда раньше, была ему за все это благодарна.

В комнате Четырнадцатого нас встретили Линали и Кросс; Кроули, находящийся в бессознательном состоянии, не считался. Не знаю, как я выглядела в тот момент, но внимание на меня обратили оба.

— Тива, все в порядке? А где остальные? Ты такая бледная… — Линали в один миг оказалась рядом со мной и заглянула в мои глаза.

— Да, все... все в порядке. Мальчики скоро подойдут, мы осматривали вместе Город.

Кросс внимательно посмотрел на меня, будто изучая. Я ответила ему таким же испытующим взглядом. Генерал почесал в затылке и затянулся сигаретой, Линали сжала мои ладони. В темных глазах девушки плескалась неподдельная тревога. Я улыбнулась ей и поправила выбившуюся короткую прядь за ухо.

— Все отлично, Лина. Не волнуйся.

Аллен, зашедший следом за мной, остановился где-то позади и, скорее всего, сверлил мою спину взволнованным взглядом. Мне не хотелось к нему поворачиваться. Вместо этого я крепко обняла подругу и уткнулась носом в ее плечо. Девушка ответила взаимными объятиями и ласково погладила меня по спине. Генерал Мариан Кросс негромко хмыкнул, скрипнув стулом. Под потолок улетел клуб белого едкого дыма, похожего на тот, что сейчас разъедал меня изнутри в обличье мыслей.