План изменился (джен)

Прозвенел колокол, и толпа студентов вышла из кабинета, оставив Снейпа в одиночестве. Голова все еще болела и, пообещав себе больше никогда не будить Дамблдора, Северус пошел за болеутоляющим зельем. Выпив залпом содержимое склянки, Снейп хотел выйти из кабинета, как вдруг в дверь постучали. Северус взмахом руки отворил дверь и на мгновение замешкался — он ждал этого гостя, но не так скоро.

— Кажется, ты не очень рад меня видеть? — даже годы спустя голос Каркарова не утратил своеобразный акцент, который можно было услышать у еще одного человека, давно сидевшего в Азкабане — Долохова.

— Не то чтобы наша последняя встреча располагала к дальнейшему общению, — холодно ответил Северус. — Мое имя, названное перед Визенгамотом, не очень хорошо способствовало личной репутации.

Каркаров явно не ожидал такой встречи. Откровенно говоря, он думал, что ему долго и упорно придется подначивать Снейпа на разговор об их... прошлом и, возможно, будущем.

— У меня не было выбора, Северус, меня бы посадили!

— Это ты можешь сказать Барти Краучу... младшему, — прошипел Снейп. — Уверен, если Темный Лорд вернется, он оценит твои заслуги.

Каркаров в ужасе попятился, резко развернулся и выбежал из кабинета, но сделал это крайне не вовремя: из-за угла, стуча протезом, вышел Аластор Грюм, на которого тут же налетел запаниковавший Игорь. Взгляд Грюма переместился с Каркарова на отрытую дверь в кабинет Северуса:

— Встреча старых друзей? — ехидно спросил Аластор.

Игорь с ужасом посмотрел на Грюма и скрылся за углом.

— Я еще доберусь до тебя! — крикнул Аластор вдогонку и вновь перевел взгляд на Северуса. — И ты не расслабляйся, Снейп.

Северус с силой захлопнул дверь и проорал:

— Твою мать! Что за день такой!

Снейп понимал необходимость отправить письмо Дамблдору, чтобы пересказать свой разговор с Каркаровым, но общаться с директором сейчас не было никакого желания. Рано или поздно Альбус сам вызовет его. А мириться первым... нет уж. Зато первый раунд с Каркаровым он выиграл — тот, видимо, думал, что Снейп будет увиливать от разговора с ним. Но как только Северус узнал, кто прибудет в школу, он дал себе зарок не убегать от этой сволочи. Каркаров во многом напоминал ему Петтигрю — такой же юркий и скользкий.

* * *

Минерва отпустила учащихся со звоном колокола, устало села на стул, сняла очки и помассировала виски. Только утро, а уже хочется перевоплотится и лечь на что-нибудь мягкое и теплое. Кажется, она давно не превращалась, если такие мысли в голову лезут. Когда анимаг долго не перевоплощается, ему требуется разрядка, обращение в зверя. Если же, наоборот, длительное время пребывать в анимагической форме, начинаешь терять контроль над разумом — медленно, но верно.

А еще надо бы написать брату письмо: скоро у него родится дочка, а, значит, у Минервы появится очередная племянница. И МакГонагалл вновь задумалась о том, что своих детей у нее нет. Волшебники живут долго и детей могут заводить до довольно преклонного возраста — все зависит от желания. И, пожалуй, даже сейчас, в свои пятьдесят девять, Минерва не знает: хочет она детей или нет.

Элфинстоун, погибший муж Минервы, иногда поднимал эту тему, но всегда встречал отпор, аргументируемый тем, что война только окончилась и что надо подождать пока все нормализуется... Но он не дождался. Укус ядовитой тентакулы разрушил семью и оставил Минерву совсем одну. В порыве отчаянья МакГонагалл уже на следующий день после похорон перевезла свои вещи в Хогвартс и пообещала себе, что больше никогда ни в кого не влюбится. Встряхнув головой и надев очки, Минерва нашла на столе листок с расписанием всех преподавателей: так и есть, у нее, Северуса и Аластора сейчас "окно", а, значит, можно пообщаться со старым соратником.

Заперев дверь кабинета, МакГонагалл спустилась к апартаментам Грюма, встала перед дверью и подумала, что наверняка Аластор её уже заметил, а она тут не может просто постучать и возобновить одну очень интересную и актуальную во времена войны традицию...

— Ступефай! — заклинание полетело прямо в Аластора, который... не успел выставить щит.

— О, Мерлин! — воскликнула МакГонагалл и торопливо подбежала к бессознательному Грюму. — Энервейт.

Аластор пару раз моргнул и резко сел:

— Это что такое было?!

Минерва недоуменно посмотрела на него:

— Но как же... мы всегда так делали, когда...

— А, да, прости старика... я уже давно не в форме, — прохрипел Грюм, поднимаясь. — Кажется, я и имя свое скоро забуду, а не только то, что было... сколько? Кажется, лет пятнадцать назад, да?

— Да, кажется, была у нас совместная атака на Пожирателей, — вспомнила МакГонагалл. — Но саму традицию мы начали...

— Во времена Карибского кризиса, — продолжил Аластор, садясь в кресло. — Это было так давно, Минерва.

Они смотрели друг на друга, и МакГонагалл вспоминала те времена, когда два еще совсем молодых шпиона под командованием Дамблдора проникли в один из штабов американцев.

— Как ты, Аластор? — тихо спросила Минерва.

Грюм пожал плечами:

— Никак. Отправили в отставку... еще эта история с баками. Благо, Артур помог. Кажется, Министерство довольно быстро забывает все заслуги.

— Ничего не меняется, — грустно ответила МакГонагалл. — Ты помнишь, как тогда, в пятьдесят девятом... когда ловили банду контрабандистов…

— Да, конечно. Ох, та еще битва была!

— М-да... Ладно, я пойду. Пока, Аластор.

Минерва быстро вышла из кабинета и пошла свои апартаменты. Как он мог? Как он мог забыть такое... Это уже не тот Аластор, который подставлялся под сногшибатель, чтобы защитить Минерву. Все меняются и особенно первая любовь.

* * *

Последним уроком у гриффиндорцев была трансфигурация, после которой Гарри, Рон и Гермиона покинули класс, обсуждая профессора, поскольку МакГонагалл была сегодня явно не в духе.

— Что это с ней сегодня? — недовольно спросил Рон.

Гермиона неопределенно пожала плечами:

— Не знаю, у всех бывает, да и баллы она сняла не просто так: тебе стоит серьезно заняться трансфигурацией, Рон. У тебя до сих пор не очень получается превращение животных в предметы, хотя мы это проходили на прошлом курсе.

— Ну, снова началось, — вдохнул Рон.

— Тихо. Мне есть, что вам рассказать. Давайте найдем какую-нибудь пустую аудиторию, — предложил Гарри.

Ребята быстро нашли пустую комнату: занятия закончились и большинство студентов сейчас шли в гостиные, чтобы потом отправится на обед.

— Вы мне не поверите! — сказал Гарри.

— Может быть, что-то удивительней, чем то, что ты каким-то непостижимым образом пробрался в Турнир? — проворчал Рон.

— Да, Рон, может, — не обратил внимание на намек Гарри. — Слушайте.

Весь рассказ не занял и получасу, однако он был столь наполнен эмоциями, что Рон и Гермиона еще минуту молчали и с недоверием смотрели на Гарри.

— Смотрите. Дарктилус, — очертив круг, произнес Поттер.

Гермиона тихо ахнула и аккуратно дотронулась до черной материи:

— Это же потрясающе! Гарри, тебя будет обучать сам Альбус Дамблдор!

— Это да, теперь у тебя есть еще один повод для гордости, — без выражения сказал Рон.

Гермиона недовольно посмотрела на него:

— Гарри не просил его об этом.

— Но ведь это идея. Я попрошу Дамблдора, чтобы он вас тоже обучал, — радостно произнес Гарри. — Сами подумайте, вы ведь мои друзья. Мы всегда вместе влипаем в какие-то истории.

Рон с Гермионой, в глазах которых уже плескался энтузиазм, переглянулись:

— Это было бы отлично. Спасибо, Гарри, — смущенно проговорил Рон.

— Да, возможно, хоть самому сильнейшему волшебнику удастся научить Рона Уизли трансфигурации, — весело сказала Гермиона.

Гарри фыркнул и, встав со стула, спросил:

— Ну что? Сразу на обед?

— Подожди, Гарри. Нам было бы неплохо обсудить случившееся начистоту, — затронула опасную тему Гермиона. — Лично я верю тебе, что ты не кидал в кубок свое имя. Тогда нам бы стоило выяснить, кто это мог сделать.

Рон серьезно кивнул добавил:

— Если я начал подозревать, что ты сделал это, то весь Хогвартс тем более. Уверен, Малфой раздует из этого большую историю.

— И что вы предлагаете?

— Написать Сириусу, — ответила Гермиона. — Он что-нибудь подскажет. А насчет Малфоя...

— Сыграем на опережение, — предложил Рон. — И дело не только в Малфое. Почти весь Хогвартс думает, что ты подкинул свое имя в кубок.

— Слухи. Все держится на них. Если убедить каких-нибудь сплетников... Лаванда Браун и близняшки Патил, думаю, стоит начать с них, — воскликнула Гермиона. — Это твоя задача на сегодня Гарри. Убедишь их — убедишь еще треть Хогвартса.

Гарри согласно кивнул, хоть и был удивлен внезапным энтузиазмом друзей защитить его от клеветы. Но чтобы не повторилась та же ситуация, что и на втором курсе, он был готов на все.

* * *

Отпустив третий курс на обед, Северус выпил еще одну склянку болеутоляющего и пошел в Большой Зал. С прибытием гостей в замке стало гораздо больше людей, и даже под конец обеда в зале было очень много народу. Болгары и французы расселись по разным факультетам, с удовольствием общаясь с учащимися Хогвартса. Снейп сел на свое место, слева от МакГонагалл, и положив себе рагу, стал наблюдать за студентами. Тяжелым взглядом Северус наблюдал, как в зал вошло Золотое Трио. И с чего бы это им так поздно приходить на обед? Соблазн залезть кому-нибудь в голову был велик, но рисковать не хотелось без особой надобности. Мало ли где могли ходить эти трое. Северус осмотрел преподавательский стол в поисках Грюма и, убедившись, что он отсутствует, спросил МакГонагалл:

— Общалась с Аластором?

Минерва вздрогнула и холодно произнесла:

— Да. И...

МакГонагалл на несколько секунд задумалась, в глазах появилась мимолетная радость, которая затем уступила место серьезности. Минерва повернулась к Северусу и тихо произнесла:

— Нам нужно что-то, что не заметит магический глаз Грюма.

Снейп от неожиданности приподнял бровь, но, быстро справившись с эмоциями, за секунду вспомнил все зелья из своего запаса и, удовлетворенно кивнув, ответил Минерве:

— Есть у меня одно зелье... Оно поможет.