Второй шанс (джен)

Магия пела в его жилах, он как будто в ней тонул. Ракеш позволил себе в неё погрузиться. Боль от ножа ушла, волшебство отрешило его от окружающего мира. Он ощущал, как меняется — магия переделывала его так, как ей указывали руны. Присматриваясь к процессу своим разумом и волшебством, Ракеш мог чувствовать происходящие изменения по мере того, как вступала в действие магия крови.

Ракеш открыл глаза. Он чувствовал, как кровь сохнет на его коже — она покрывала его тело с ног до головы. Проявилась боль от порезов, за ней последовала тупая боль от стояния на коленях на каменном полу в течение четырех часов. Яркое сияние постепенно утихло, оставив на коже лишь приглушенно светящиеся золотистые руны, затем и они потухли и исчезли. Из порезов сочилась кровь, но в следующий миг их излечил поток магии, оставивший Ракеша выжатым и истощенным. Нарисованные на полу кровью руны перестали светиться и, наконец, начали подсыхать. Медленно, стараясь не задеть внутренний круг рун, Ракеш попытался вытянуть ноги, ощутив при этом, как кровь начала приливать к конечностям. Обе ноги Ракеша затекли. Он проделал пару простых упражнений, чтобы расслабить их и определить, всё ли в порядке. Магия крови не должна была причинить никаких травм, однако если подобное все же случалось, то служило сигналом, что что-то пошло не так. Он прислушался к себе, ища острую боль, которая появилась бы при движении, указав на ещё не зажившие раны, но ничего не обнаружил.

Наконец, Ракеш встал, дрожа, и принялся стирать руны на полу. Это требовалось сделать при помощи беспалочковой магии. В первый раз, когда он попытался колдовать без помощи палочки, врезанные в кожу руны на его ладонях засияли и закровоточили. Ракеш стёр с пола ладонями полувысохшие руны, нарисованные его же кровью, при этом сосредоточившись на удалении следа магии у знаков. Когда внутренний круг рун был стерт, он встал и покинул помещение, стараясь не наступать на остальные диаграммы, нарисованные кровью. Каменная палата освещалась через витраж на потолке, и в неё вела одна-единственная дверь. Ракеш открыл её и шагнул в небольшую примыкающую к основному помещению прихожую. Закрыв дверь, Асмодеус шлёпнул все ещё окровавленной рукой по отпечатку ладони на стене. В палату хлынула вода и смыла всю кровь. Ракеш забрал халат, оставленный им перед входом на вешалке из оленьих рогов, и оделся — он почистит его от крови позднее. Когда Ракеш вышел, у двери снаружи его ожидал Тристан Намак.

— Неплохо прошло, — заметил древний вампир, кажется, довольный работой своего ученика.

— Достаточно хорошо. Вы наблюдали? — одна из стен в палате для ритуалов фактически представляла собой одностороннее окно.

— Частично. Сейчас шесть часов, — сказал ему вампир. Ракеш удивился — он провел в палате целых семь часов. — Ты управился быстрее, чем я ожидал. Сделано безупречно.

— Спасибо. Не думаю, что я когда-нибудь раньше чувствовал себя настолько истощенным, — пожаловался Ракеш, чувствуя, как у него немного кружится голова.

— Думаю, следующим ритуалом ты можешь завершить руны выносливости. Однако я взял бы перерыв в несколько недель перед тем, как начать разработку следующего. Если приступить раньше, то магия крови может не успеть устояться, и тебе придется все переделывать, — посоветовал Намак, подхватывая Ракеша под локоть и уводя его от факельной подставки, в которую тот чуть не врезался.

— Спасибо, — поблагодарил Ракеш, пытаясь очистить глаза от крови. Красная жидкость капала на пол, но он не обращал на это внимания. Пол коридора, по которому они шли, очевидно, никогда не чистили; окровавленные ноги натоптали здесь за прошедшие века целый слой высохшей крови. — Я оставил свою одежду в раздевалке.

— Я велел перенести её в душ. Один из молодых вампиров может попытаться на тебя напасть, если ты выйдешь отсюда в таком виде, воняя кровью, — объяснил Намак. — Молодые сейчас… — покачал он головой. Ракеш постарался не засмеяться. Намак, вероятно, и не помнил себя в таком возрасте.

Возле ритуальных палат располагалось несколько душевых, и Ракеш направился к ним помыться. Из-за подсохшей крови зудела кожа, к тому же очень хотелось снова стать чистым. Выйдя из душа, он обнаружил, что Намак оставил ему кубок, полный слабого восстанавливающего зелья. Выпив его, Ракеш мысленно отметил, что надо бы поблагодарить древнего, и отправился спать, проигнорировав ужин. Он был слишком утомлен, чтобы идти в столовую, а засыпать посреди ужина не пристало.

На следующее утро он пробудил свой последний комплект рун и ощутил легкое покалывание кожи, когда магия заработала. Руны вспыхнули, и волна магии омыла его. Когда она схлынула, знаки побледнели, а Ракеш почувствовал незнакомый наплыв нескончаемой энергии. Этот наплыв тоже постепенно должен был сойти на нет за следующие дни, но общее состояние определенно говорило о том, что вторая стадия рун выносливости легла правильным кирпичиком в его магию.

Помимо второй стадии выносливости он также закончил две части из блока, который при активации рун позволит ему зорко видеть ночью. Магия крови замечательна тем, что её можно активировать и деактивировать по желанию, и если посреди боя он вдруг почувствует усталость, то сможет воззвать к рунам выносливости и силы, даже если те уже работают, чтобы увеличить их мощь ещё больше. Хотя потом он заплатит за это чрезвычайным истощением. Ночное зрение было довольно простым фрагментом магии крови — требовались всего три стадии. Руны располагались в основном вокруг глаз и даже на веках, на внутренней и наружной их части, и именно из-за их расположения надрезы пришлось делать так осторожно, что ему потребовалось шесть часов, несмотря на то, что ритуал, в принципе, был не слишком объемным. Ракеш практиковался в рисовании неделями, надеясь научиться уделять достаточное внимание к деталям для нанесения рун ночного зрения. Благодаря этим усилиям ему удалось развить требуемую точность, и он завершил две из трех стадий.

Намак восхищался быстрым прогрессом Ракеша. Тот прекрасно понимал, где именно разместить руны, и, в отличие от большинства начинающих, ему не нужно было объяснять, под каким углом следует сделать надрез. Это выходило у него настолько естественно, что Ракеш полагал это обычным делом. Пока Намак не объявил, что классу понадобится месяц, чтобы узнать, как вырезать руны. Ракеш также полагал очевидным, что нож не должен отрываться от кожи между вырезанием рун, однако и это остальным пришлось объяснять. Проблема была в том, что руны, которые требовалось вырезать за один раз, не отрывая при этом ножа от плоти, не всегда располагались рядом, и в этом случае их должны были соединять другие руны. Некоторые из этих рун не становились частью окончательного рисунка, они оказывались всего лишь лишними знаками. И вот их надо было вырезать таким образом, чтобы они не конфликтовали с проводимым ритуалом — это тоже давалось Ракешу очень легко. Намак говорил, что такие многообещающие студенты ему встречаются крайне редко; последний месяц он провел, проверяя способности Ракеша в разработке ритуалов и рун по магии крови, и по мере наблюдения того, Ракеш выявляет малейшие проблемы и исправляет их, восхищение преподавателя всё больше и больше возрастало. Он решил перевести Ракеша в следующем году в более продвинутый класс, так как тот и в самом деле просто терял время в группе, с которой сейчас посещал занятия. Намак полагал, что если так пойдет и дальше, то к девятнадцати годам парню удастся стать мастером в магии крови. Тогда он станет пятым из самых юных мастеров в истории. Намак получил звание первым в пятнадцать, а второй была древняя Кьяла Атерес (бабушка Дарэя и Сайласа), которая получила своё мастерство в шестнадцать. Ещё двоих среди живых уже не значилось.

Его друзья-вампиры Сайлас и Дарэй закончили свои первые ритуалы. Оба работали над разработкой рун из восьмой стадии, что позволили бы им проводить больше времени на солнце, не испытывая чудовищной слабости, нападавшей на большинство вампиров, проводивших два-три дня под прямым солнечным светом. Никто из вампиров ему не признался, однако ко времени, когда они дошли до Горной Школы Акрен, все студенты-вампы были больны и слабы от передозировки солнечного света. Ритуал, над которым они работали, избавит их от слабости, а для того, чтобы не испытывать утомления, потребуется шесть стадий ещё одного фрагмента, плюс шесть стадий — третьего, чтобы их кожа не так сильно обгорала. Крем-блок от солнечного света на вампиров практически не действовал. Пока же они оба сделали первую стадию для каждого фрагмента. Намак подсчитал, что если Дарэй с Сайласом продолжат работать над рунами с такой же скоростью, то им удастся завершить все три фрагмента за полтора-два года.

* * *

— Ступефай! — и Эрик-полувейла рухнул на землю. Ракеш увернулся от второго станнера и откатился за упавшие тела своих товарищей по команде. Подскочив, он вытянул одну руку вперед, и Рианаэ отлетела. Он потерял свою палочку пару минут назад и с тех пор сражался без неё.

Элли — единственная, кто остался из его команды — билась со студентом-оборотнем. Она уже тоже действовала без палочки, и единственный шанс победить его заключался в том, чтобы не дать парню бросить заклинание. Тот бросился на неё и, когда девушка увернулась, атаковал руками и ногами сразу. Элли блокировала нападение и атаковала в ответ, выбив его палочку, когда он попытался было наложить оглушающее. Оборотень снова бросился вперед. Элли уходила от каждой атаки, и всегда оказывалась там, где он не ожидал. Элли была очень высокой и сильной, к тому же крайне агрессивной. У Лиама явно имелись проблемы — он не мог сражаться наравне с той силой, которую девушка вкладывала в атаку каждый раз, как только находила шанс. Наконец, она заметила промах и воспользовалась его слабостью. Ракеш заметил, как её кулак врезался в лицо Лиама, и её же локоть тут же ударил ему в солнечное сплетение. Оборотень сложился пополам, запнулся о собственную ногу и, падая, столкнулся с Элли, увлекая её за собой на землю. При падении Элли с кошачьим проворством перевернулась и ударила его коленом в пах, когда Лиам упал на неё. Оборотень свалился на неё и перекатился, схватив свою палочку и направляя её на Элли. В тот самый миг, когда он колдовал невербальный станнер, девушка обрушила на него беспалочковое оглушающее. Оба упали одновременно.

Ракеш увернулся от насланной с близкого расстояния порчи и прыгнул — его нога врезалась в живот Дарэя, заставив вампира зашататься и почти упасть. Будучи вапмпиром, тот довольно легко избавился от последствий, а потом они с Рианаэ напали на него вместе. Ракеш остался последним из своей команды, состоявшей сначала из восьмерых учеников, а Рианаэ и Дарэй остались одни из команде, в которой изначально было четырнадцать студентов.

Они все начинали сражение с палочками, две совершенно неравные команды в гигантском лабиринте с препятствиями из валунов и песчаных холмов, идеальных для соскальзывания. Там было, где спрятаться или затаиться. Теперь же, когда три ученика стояли посреди открытого пространства, все сводилось к выносливости и мастерству. Ракеш наложил беспалочковое удушающее и вспомнил, что вампирам не нужно дышать, только когда Рианаэ попросту проигнорировала его заклинание. Он увернулся от удара ногой, который мог бы сломать ему шею, и его следующая атака оказалась успешной. Он выбил у девушки палочку, отбросив её инструмент через одну из стен. Дарэй уже давно потерял свою, и теперь Ракешу предстояло драться с ними обоими на чуть более справедливых условиях.

Два вампира попытались зажать его с двух сторон, понимая, что если смогут его схватить, то благодаря своей исключительной силе выиграют бой. Ракеш уклонился от их атаки и дал отпор. Он вонзил кончики пальцев одной из рук в солнечное сплетение Рианаэ — та охнула от боли. Следующим движением он ударил ребром ладони под нос Дарэя. Кость сломалась, и по лицу вампира потекла кровь. Его зрение на мгновение застлало слезами, и Дарэй не заметил следующего движения. Ракеш схватил его за плечо, ткнул локтем в живот, вставил свою ногу между вампирами и толкнул. Дарэй споткнулся о его конечность и попал в этот момент под жестокую подкрученную комбинацию удара ногами от своего собственного товарища по команде. Ракеш отпрыгнул как можно дальше, упал на плечо и откатился. Вампиры выпрямились; нос Дарэя почти исцелился за те две минуты, которые потребовались им, чтобы снова добраться до Ракеша.

На этот раз Ракеш не смог уклониться от них, и оба его противника напали одновременно. Дарэй пнул его под коленку, Ракеш превратил падение во вращение, перевернувшись в движении так, как его научили Фред с Джорджем (вообще-то, они учили его брейк-дансу) и закрутился, ударив ногой вверх и попав Дарэю в пах. Тот попытался удержать Ракеша, но вампира швырнуло на Рианаэ. Рианаэ перепрыгнула его и упала, вбивая плечо в живот Ракеша. Ракеш почувствовал, как что-то треснуло: «Ребро», — подумал он, когда на него обрушилась боль. Он двинулся было, чтобы ударить её в лицо, однако обнаружил, что его руку зафиксировали и его пальцы болезненно упираются в сухожилия запястья; через секунду он почувствовал клыки у своего горла и замер.

Прозвучал свисток. Ракеш ждал, не дыша, пока клыки не отодвинулись и два вампира не отпустили его. Как только он попытался встать, жгучая боль прошила тело, и он чуть не упал обратно. Когда Ракеш зашатался, вампиры поймали его.

— Что? — обеспокоился Дарэй, когда они помогли ему выпрямиться.

— Ребро сломано. Ваша парочка ломает мне его каждый раз, когда мы деремся. Я начинаю думать, что вы делаете это специально, — выдохнул Ракеш, думая, что на этот раз повреждения намного серьезнее. Обычно он отделывался просто треснувшим ребром, но сейчас все было точно гораздо хуже. Два вампира, оба уже исцелившиеся, кажется, тоже это поняли и быстренько усадили его на одну из скамеек. Дарэй нашел их палочки, и Рианаэ наложила заклинание, благодаря которому засветилось место ранения — его правое ложное ребро, а поврежденные участки засияли ярко-красным.

— Черт, прости. Сложный перелом. И у тебя внутреннее кровотечение, — произнесла Рианаэ. У Ракеша сильно закружилась голова. Адреналин спадал, и ужасная боль усилилась. Учителя привели в себя их одноклассников, и вскоре к ребятам присоединились и остальные. Другие получили незначительные ранения, которые быстро были излечены. Потом профессор Марлак подошел посмотреть, что задержало Ракеша. Взглянув на картину, выявленную заклинанием, он поморщился.

— Плохо. Знаешь, как вылечить? — спросил преподаватель. Ракеш кивнул и забрал у Дарэя палочку. Вампиры положили ему руки на плечи, чтобы удержать во время болезненного исцеления.

— Ремемдиум ребро, — он с трудом заставил себя не согнуться от боли, когда почувствовал, как кусочки кости становятся на место и та исцеляется. Два вампира прижали его плечи к стене, помогая удержать вертикальное положение. Когда Ракеш, наконец, вспомнил, что нужно дышать, он снова поднял палочку.

— Ремемди тело. Фендио! — заклинание Рианаэ показало, что повреждения, нанесенные частями сломанной кости, начали медленно заживать. Эти заклинания не представляли собой лучшее из целебного арсенала, однако их он знал лучше всего и не собирался пытаться наложить что-то другое из своего арсенала, если не был уверен, что это сработает. Теперь было не время экспериментировать.

Через несколько минут он почувствовал себя намного лучше и направился с друзьями в бассейн в подвале школы. Их преподаватель всегда настаивал, что после боя необходимо хорошенько размяться без особого напряжения, чтобы успокоиться и не дать мышцам задеревенеть, как обычно происходит, когда из активного состояния те резко переходят в состояние покоя. Для этой цели Ракеш с четырьмя друзьями предпочитали поплавать.

— Спасибо за то, что не укусила меня, — поблагодарил Ракеш Рианаэ, предположив, что у его горла были её клыки.

— Это ведь отличный способ закончить бой, — по-волчьему усмехаясь, проговорила она. Ракеш лишь покачал головой. Было довольно странно осознавать, что её небольшие острые клыки могли вонзиться в его горло и, в сущности, для этого и предназначались. Большинство смертных, почувствовав у своего горла клыки вампира, по выражению Элли, «психануло бы»; Ракеш был очень рад понять, что не поддался панике и сохранил выдержку.

— Возможно, — согласился Ракеш.

— Мне так хотелось попробовать тебя. Когда человек настолько силен, как ты, его кровь — твоя кровь — будет просто восхитительна на вкус, — продолжила Рианаэ, а Дарэй кивнул, соглашаясь с ней.

— Ну и ну, вот спасибо! — протянул Ракеш. Три вампира обрадованно улыбнулись, очевидно, не уловив сарказма.

— Пожалуйста. Есть ли шанс, что ты нам позволишь? — спросил Сайлас.

— Ни малейшего. Думаю, я побуду эгоистичным и оставлю свою кровь себе, — сказал Ракеш, и они с Элли оба, поглядев друг на друга, закатили глаза в ответ на разочарование вампиров. Ракеш вытер пот со лба и почувствовал, что фальшивая кожа начинает заворачиваться по краям — знак того, что её надо менять.

— Думаю, ребят, я пропущу сегодня плавание. Просто приму душ. Ну что, до скорой встречи?

— Конечно, — ответила за всех Элли. Ракеш отправился к себе в комнату. Досадно всегда помнить о том, что необходимо вовремя менять фальшивую кожу.

Стоя перед зеркалом в ванной, Ракеш прижал фальшивую кожу ко лбу на шрам в виде молнии. Он сварил новую партию зелья, и последняя версия держалась дольше. Он так привык смотреть в зеркало и не видеть шрама, что наблюдать сейчас за собой было удивительно. Услышав голоса из кабинета, Ракеш снова проверил лоб.

— Ракеш? — он быстро спрятал средство для маскировки и проверил зелье в котле в ванной. Оно было готово; Ракеш воспользовался половником, чтобы снять полгаллона, и вылил остаток. Лишь зелье на поверхности котла годилось для использования. Это была очередная модификация снадобья для изменения цвета глаз. На сей раз она должна была сделать его глаза золотыми — настолько далекого оттенка от его обычного цвета проклятия убийства, насколько возможно. Цвет морской волны, который Ракеш носил с того момента, когда покинул Выручай-комнату, показался ему недостаточно далеким от оригинала для нахождения среди людей, которые могут его узнать. Закончив, он спрятал бутылочку зелья в карман и вышел посмотреть, кто там.

Элли, Сайлас и Дарэй ждали его в кабинете. Оставалась всего неделя до зимних каникул, и у друзей Ракеша имелись свои планы. По крайне мере, он очень надеялся, что имелись — тогда ему не придется волноваться, что кто-то попробует связаться с ним, когда он будет посещать родину.

— Мои родители пригласили вас обоих погостить у нас на недельку в фамильном замке, — сказал Дарэй.

— Я не могу, — ответила Элли. — Мне надо навестить родных, они приезжают из Индии. А потом мне придется побывать в гостях у других родственников, поближе к дому. Жаль, что я не могу поехать, слишком уж у нас с родственничками разные политические взгляды.

— А ты как? — спросил Сайлас у Ракеша. Ракеш быстренько прикинул свои планы; уж он-то точно не собирался провести дома три недели.

— О чем речь. Может, в последнюю неделю каникул? — предложил он. — Где вообще находится ваш фамильный замок?

— Сейчас? Пока ещё в Бразилии. Бабушка Кьяла поставила его посреди джунглей, прямо на приток Амазонки. Там будет большая часть семьи, они все — вампиры, — предостерег его Сайлас.

— Ну, если никто не попытается меня съесть… — заметил Ракеш.

— Не попытается. Однако ты можешь услышать пару-тройку глупых шуток о смертных, — ответил Сайлас.

— Если они действительно смешные, то я с удовольствием их выслушаю, — усмехнулся Ракеш, а оба вампира чуть расслабились.

— Мы пришлем тебе совой портключ. Паролем будет «оцелот», — сказал ему Дарэй.

Когда они ушли, Ракеш осторожно пробрался в одну из трех библиотек в Акрен. В этой библиотеке имелся список окончивших Горную Школу Волшебства Акрен. У него было подозрение, что часть Ордена, а, может, и сам Дамблдор, учились в Горной Акрен.

Книга Выпускников оказалась просто огромной, в переплете из черной кожи с неразборчивыми золотыми защитными рунами магии крови. Рядом лежали зачарованный пергамент, перо и стояла чернильница. Краткий указатель гласил, что дабы найти человека, следует написать его имя на пергаменте, и книга перевернется на нужную страницу, показав, когда, какие предметы изучал этот человек и в чем он стал мастером.

«Аластор Хмури», — написал Ракеш. Книга открылась, и страницы начали перелистываться; в конце концов, они остановились.

-

Аластор Хмури

Мастерство в дуэлинге, Мастер маскировки

Предметы: дуэлинг (3 года), зельеварение (3 года), трансфигурация (2 года), магия крови (1 год), боевые искусства (3 года), магловское оружие (3 года), тактика боя (2 года), беспалочковая магия (1 год), маскировка (2 года), тактика допроса (полгода), охрана (полгода).

Хмури очень серьезно подошел к своему образованию, решил Ракеш, если изучил такое количество предметов. Ракеш в начале обучения не слишком перенапрягался, однако после зимних каникул в дополнение к другим своим занятиям он принимался за полугодовой курс гербологии. Стояла и дата окончания заведения Хмури. Согласно прочитанной им здесь другой книге, студента из Хогвартса в Акрен не было уже несколько веков. И это заставило его задуматься, что же здесь произошло. Разве что только Хмури вообще был родом не из Европы. Либо он являлся путешественником во времени, либо тот, кто заведовал магией книги, по какой-то причине изменил данные. Поискав другие знакомые ему имена, Ракеш ничего не обнаружил. Однако увиденное показало, что его вера в Аластора Хмури имеет неплохое обоснование. Он закрыл книгу и успел выйти до того, как его кто-нибудь обнаружит.

Ракеш уехал из долины на огненном коне — на том же самом, на котором скакал на горячие источники — зверь, кажется, привязался к нему. Его друзья, как и множество других студентов, ехали вместе с ним. Около сотни человек проследовали верхом к началу тропы, где их ждали портключи.

Ракеш отделился от группы там, где они видели йеков. Он подождал, пока другие не исчезли из поля зрения, и направился к зарослям невысоких деревьев, воспользовавшись невидимостью шапки йека. Он надеялся, что её магия скроет его, йеки примут его за своего и не встревожатся. Поискав где-то с час, он всё-таки обнаружил следы, по его предположениям, йека. Он изучал следы гориллы — эти выглядели их миниатюрной версией. Ракеш шёл по нему по заснеженному ландшафту больше часа. Наконец, он заметил следы и других йеков и предположил, что рядом должно располагаться их логово. Вытащив омниокуляр, Ракеш проверил окружающие склоны. В конце концов, он обнаружил пару небольших дыр на поляне. Они походили на кроличьи норы, только чуть больше. Следы напротив одной из нор как были похожи на те, по которым он шел. Пока он наблюдал, из одной норы появилась маленькая белая фигурка в белой же шапке и уселась вылизываться. Ракеш отметил, что все следы проходят между двумя большими валунами. Достав палочку, он их трансфигурировал. Стены у получившегося прохода стали грубыми и колючими, несколько похожими на расческу — идеальными для сбора меха. Затем он невербально призвал с веток ближайших деревьев сброшенную и застрявшую в них шерсть йеков. Через пару минут Ракеш стал обладателем шерсти объема достаточного, чтобы набить матрас. Вытащив сумку, он стал запихивать собранное внутрь; ту зачаровали так, чтобы внутри она была больше, чем казалась снаружи. Когда сумка наполнилась, он закрыл её и направился по следу обратно к ждущему его коню.

Ракеш не терял времени в Горной Акрен. Долина и горы служили домом многочисленным необычным созданиям, и Ракеш умел их найти. Ему удавалось приблизиться к гнездам белых орланов, собрать яичную скорлупу и не попасться под их клюв и когти. Каждый день целых два месяца Ракеш вынужден был приходить и садиться там, где птицы могли его видеть, постепенно подбираясь ближе. В конце концов, птицы начали игнорировать его, и когда они обучали птенцов летать, он призвал скорлупу, и никто из пернатых ничего не заметил.

Он также нашел растения, которые ранили Таню, и сумел поймать три штуки, избежав при этом укусов. Книга по гербологии, наконец, открыла тайну их имени — «канакачат». Они оказались единственными растениями, откладывающими яйца. Канакачат обычно убивали людей и откладывали яйца, запуская свои корни в тела, поэтому очень немногие из людей осмеливались владеть ими и ещё меньше пытались собрать их на ингредиенты для зелий. Эти растения вырабатывали оглушающее вещество почти круглый год, а во время периода размножения — смертельный яд. Ракеш собрал яд — пришлось постараться, так как убивать растение было нельзя — а потом сразился с канакачат за их потомство.

Они оставили лошадей у начала тропы; огненные кони знали дорогу домой и могли сами открыть себе дорогу в школу. Портключи перенесли всех в волшебный район Реджины, где их пути разошлись. Не желая лететь ковром (отчасти потому, что Сигра никогда бы его за это не простила), он аппаррировал. Сначала — в отель, где останавливался в Оттаве, и получил комнату на одну ночь.

В фойе отеля Ракеш выяснил, как пройти в местный филиал Гринготтса и в три различных магазина поставок ингредиентов для зелий. Сначала он отправился в банк — мощное здание из мрамора, похожее на свою копию в Косом переулке. Внутри Ракеш подошел к одному из гоблинов.

— Мне бы хотелось открыть счет, — заявил он.

— Имя? — спросил гоблин. Ракеш представился и внес на счет немного денег, которые взял с других счетов от имени Гарри Поттера перед тем, как покинуть родину. Весьма полезно хранить деньги под разными именами.

Выйдя на улицу, Ракеш решил найти все три магазина по зельям. Обнаружив первые два, он зашел и тут же списал их со счетов. Они продавали лишь обычные ингредиенты — те, что используются в создании шаблонных простейших зелий. Третий, однако, специализировался на необычных.

«Всё, что вам потребуется для варки необычных зелий», — гласила вывеска. Под ней висело объявление чуть поменьше. «Работаете над зельем с мудреными ингредиентами? У нас есть то, что вам нужно!» Это место выглядело гораздо более многообещающим.

Внутри магазин был загроможден полками, прогибающимися под весом самых странных ингредиентов для зелий из всех, что Ракеш когда-либо видел. Зрительный нерв глаза малого полосатика, сопли утконоса, костный мозг сирены и другие диковинки — их вряд ли использовали больше, чем в одном или двух зельях. Рассматривая контейнер, на котором указывалось, что тот полон измельченного страусиного клюва, Ракеш увидел в отражении стекла, как приближается владелец магазина, низенький волшебник преклонного возраста, с яркими пытливыми глазами, весь в морщинах.

— Могу я вам чем-то помочь? — тихо спросил он шепотом. Ракеш отвернулся от полки и вежливо улыбнулся.

— Да. У меня имеются некоторые необычные ингредиенты для зелий, и мне хотелось бы знать, не заинтересуют ли они вас, — ответил Ракеш.

— Какие? — задал вопрос старик с любопытством истинного фанатика зелий.

— Шерсть йека. Волосы из хвоста огненного коня. Яйца и яд канакачата, — перечислил Ракеш, замечая, что глаза старика сверкают все ярче и ярче с названием каждого следующего ингредиента.

— О, безусловно! Прошли годы с тех пор, как я находил кого-то, у кого они есть! У вас имеются образцы? — затаив дыхание, спросил он. Когда Ракеш кивнул, старик резко отвернулся. — Нет, не здесь, давайте пройдем ко мне в кабинет. Меня зовут Мэтью Флэминг. — Ракеш направился вслед за возбужденным стариком в кабинет — забитую всякой всячиной комнату со столом и двумя стульями. Книги по зельям и инструкции по сбору различных необычных ингредиентов были сложены по всему помещению стопками, достигавшими в высоту человеческого роста.

Ракеш вытащил из потайного кармана серебряное блюдо и с помощью волшебства увеличил его. Волосы огненных коней до использования следовало класть только на чистое серебро. Затем он вытащил коробку, которую также увеличил. Это была очередная коробка с множеством отделений, с десятью замочными скважинами — его последняя попытка что-то сотворить. Он вставил ключ в первую скважину и откинул крышку. Сияние волос озарило комнату. Они сверкали, но не пламенели. Он надел пластиковые перчатки, вытащил несколько тонких волосков из коробки и положил их на блюдо. Мистер Флэминг уже надел свои собственные перчатки и взял один из волосков, чтобы рассмотреть вблизи.

— О-о-о. Прекрасное качество. Удивительно — зверь добровольно вам их отдал. Чего почти никогда не бывает. Особь?

— Трехлетний жеребец, — ответил Ракеш. Коробка разделялась посреди перегородкой, и он тщательно хранил волосы, полученные у огненного коня, на котором обычно ездил, отдельно от волос кобылы, у которой также удалось их взять. — У меня есть и от кобылы. От жеребят пока нет, но я надеюсь получить и их.

Мистер Флэминг задумчиво хмыкнул и стукнул по волоску, чтобы проверить, не осыплется ли с него пепел. Красное сияние оставалось равномерным, и когда он подул на волос, оно не вспыхнуло и не стало черным. Он также удостоверился, что предмет осмотра не вытащили с корнем и что кожи нигде нет.

— Замечательно, замечательно. И от кобылы, вы сказали? — мистер Флэминг положил волос обратно в коробку и вытащил несколько из другого отделения, чтобы и их осмотреть. — У последнего человека, который попытался мне их всучить, они оказались фальшивыми, — прокомментировал он, и Ракеш вежливо приподнял бровь, выражая свое недоверие. — О, да, ни капли подлинности — обычный конский волос самой обычной лошади, — объяснил мистер Флэминг, приглашая Ракеша разделить его потрясение по поводу того, что кто-то мог поступить настолько глупо. Ракеш недоверчиво покачал головой.

— Некоторые люди просто ничего не смыслят в зельях, — грустно заметил он. Мистер Флэминг кивнул с умудренным видом. И положил волос кобылы обратно.

— Вы говорили, у вас есть шерсть йека?

Когда двумя часами позже Ракеш вышел из магазина, у него уже имелось соглашение с мистером Флэмингом. Старый торговец купил у него существенное количество каждого из ингредиентов, имевшихся у Ракеша, и согласился прислать Ракешу письмо, как только какие-то из них начнут заканчиваться. У Ракеша оставалось ещё много всего, так что не имело значение, насколько быстро мистеру Флэмингу удастся продать их — ингредиенты у него переведутся не скоро. Плата за них зачислялась на его новый счет в Гринготтсе. Ракеш вернулся в отель на обед; на следующий день он собирался аппарировать в Косой переулок.

— Ситуация вскоре может стать довольно опасной, Сигра, — предупредил Ракеш змею в по возвращении в комнату.

— Опасно на тех проклятых коврах. Опасны люди, которые иммунны к моему яду. Опасны более крупные змеи. Люди — не опасны, — ответила Сигра. — Просто скажи мне, кого кусать. — Ракеш погладил её, удивленный рвением подруги сражаться.

— Всех, кто будет угрожать мне или тебе, — сказал он. Потом встал и принялся ходить из угла в угол.

— Ты усиленно над чем-то раздумываешь. Расскажи мне. — Ракеш посмотрел на змею, гадая, поймет ли та. Наверное, да — она на удивление умна. Он уже рассказал ей практически всё о своей жизни и недавней смерти Альбуса.

— Той ночью, когда умер Альбус… Я удивился. Он всегда так доверял Снейпу. Неужели предполагалось, что Снейп должен его убить? Они оба — эксперты в легилименции и окклюменции. И одному из них так просто было бы передать послание другому той ночью на крыше. Приказал ли Альбус Снейпу убить себя? Я не могу представить себе, чтобы Альбус вдруг стал умолять Северуса — думаю, ему проще было умереть. А может, это была инсценировка? Может, Снейп всё-таки на нашей стороне? Черт… если он вообще на чьей-либо стороне. Я растерян, Сигра. Альбус так сильно доверял Снейпу, что имеется неплохой шанс, что он попросту приказал Снейпу убить себя. Я не знаю, что и думать.

— Как только ты начнешь занятия по некромантии, сможешь сам его спросить, — отметила змея. Ракеш внезапно остановился. Он об этом не подумал.

— Ты — гений, Сигра!

— Да, я такая. А теперь иди и поешь, я отсюда слышу, как у тебя живот бурчит. Это раздражает. — Ракеш рассмеялся и ушел, впервые за последнее время чувствуя себя лучше. Если Намак действительно переведет его в старший класс по магии крови, то он сможет начать занятия по некромантии намного быстрее.

* * *

Очередной чудовищной атакой Темный Лорд объявил войну миру маглов. Его последователи напали на магловскую школу и похитили детей. Всех учителей убили. Никто не знает ни где находятся пропавшие дети, ни того, что Темный Лорд собирается с ними делать. Обливиаторы и авроры изо всех сил пытаются разыскать всех маглов, оказавшихся свидетелями темной метки над школой, однако, возможно, они всё-таки опоздали. Когда они прибыли на место, там уже снимал магловский журналист и неизвестно, удалось ли изъять все снимки.

Ракеш заплатил за газету и сунул её в один из больших скрытых карманов в рукавах мантии. Косой переулок утратил свою суетливую и занимательную атмосферу. Теперь примолкшие и мрачные ведьмы и волшебники в тишине занимались своими делами, ныряя из магазина в магазин, как будто опасаясь находиться на улице. Скамейки, прежде полные людей, едящих сласти или продающих цветы, были пусты. Выбрав ту, с которой проглядывался весь Косой, Ракеш сел почитать остаток газеты. Некоторые с любопытством посматривали на непринужденно расположившегося незнакомца, кажется, ничуть не озабоченного тем, что он такой единственный, а потом спешили прочь, притворившись, что не замечают его.

На второй день пребывания на родине Ракеш вышел из гостиницы, в которой остановился, и направился разыскивать магазин поставки для зелий в Косом и Лютном переулках. Он только что закончил переговоры в магазинчике редких ингредиентов для зелий в Лютном и уже возвращался в гостиницу на ланч, когда услышал пронзительный крик. Ракеш и все покупатели вокруг него тут же обернулись посмотреть, в чем дело, и заметили, как некая фигура в темной мантии левитировала маленькую девочку наверх и отшвырнула её заклинанием прямо сквозь витрину магазина.

Упивающиеся Смертью полились в переулок из пространства между домов, вокруг летели темные чары и проклятья. Ракеш нырнул за угол одного из магазинов. Ведьму напротив него ударило круциатусом.

— Фините инкантем! — рявкнул Ракеш, снимая с неё проклятье. Бросивший его Упивающийся повернулся к нему.

— Круцио! — Ракеш увернулся и швырнул в него файербол. Когда мантия Упивающегося обуглилась, а брови вспыхнули, тот упал на землю.

— Диффиндо, — разрезающее заклинание было нацелено прямо на шею встающего Упивающегося. Ракеш увидел, как горло у того открылось подобно второму рту и кровь оросила землю.

В переулке находились дети вместе со своими родителями. Упивающиеся Смертью искали именно их.

— Протего! — щит Ракеша отразил империус, нацеленный на маленькую девочку, делавшую покупки вместе с отцом.

— Спасибо.

— Им нужны дети, уводи отсюда свою дочь, — выдохнул Ракеш, встречая разоружающее костеломом, который пересилил заклинание и сломал запястье нападающему. Отец поднял девочку и побежал. Чтобы отбить все нацеленное в их сторону, Ракеш набросил на них щит. Кто-то кричал… множество людей кричали. На земле лежала женщина, её тело было изодрано и сильно кровоточило; она заорала, когда Упивающийся схватил её сына.

— Инцендио! — заклинание ударило Упивающегося прямо в лицо, которое тут же охватило пламенем. — Акцио! — маленький мальчик полетел к Ракешу. — Трибуо валетудо! — начав исцелять женщину, Ракеш вливал силу в заклинание, пока не понял, что она будет жить. Тогда он вручил ей мальчика и наложил на них обоих щит.

— Бегите! — женщина только уставилась на него. — Давайте же, быстрее, — она моргнула, вскочила на ноги, подняла мальчишку и помчалась к «Дырявому Котлу».

Присмотрев группу Упивающихся, Ракеш глубоко вздохнул и оперся о стену между двумя магазинчиками — такая позиция будет наименее уязвима.

— Фульгурис! — проревел он, вкладывая в заклятье всё, что у него есть. Год назад он бы просто ожидал, что волшебство придет само. Теперь же Ракеш научился контролировать заклинания — он направил в группу Упивающихся внушительную молнию, продолжая держать магию под контролем, даже когда та покинула палочку — все время, пока она не ударила в цель.

На миг волна света от молнии ослепила всех вокруг. Когда та погасла, по переулку прогремел удар грома такой силы, что задрожали дома. Упивающиеся умерли не только от мощи электричества, разорвавшего их сердца — силы удара молнии хватило, чтобы их приподняло и вбило в кирпичную стену.

Теперь везде стали появляться авроры, дравшиеся в командах. Ракеш заметил группу, пытавшуюся доставить в безопасное место нескольких раненых, но их отступление блокировали Упивающиеся. Он присоединился к группе и швырнул рвотное проклятье, а потом три костелома. Аврор за ним создал щит и отбил контратаку, пока Ракеш вкладывал все имеющиеся силы в невербальное заклинание устуларе. Трое Упивающихся взорвались пламенем, издавая ужасающие мучительные крики. Заклинание полного воспламенения было на грани нелегального.

— Фрактум. Диффиндо, — костелом проломил чей-то череп, а разрезающее распороло глотку другому. Поняв, что кто-то оказывает упорное сопротивление, Упивающиеся перегруппировались, повернувшись лицом к аврорам и парочке штатских, оставшихся помочь.

— Акцио! — группа очутившихся перед ним Упивающихся потеряла свои палочки. Только двоим из них удалось воспротивиться заклинанию и удержать оружие. Ракеш сунул захваченные палочки в карман. Создав шипованные кнуты для магических ударов, он принялся стегать разоруженных Упивающихся.

Видя, что Ракеш удерживает большую группу, несколько авроров побежало в его сторону. Откуда-то появился рядом Кингсли, а также Тонкс и Аластор Хмури. Под действием оглушающего упала маленькая девочка. Её мать была уже мертва. Ракеш поднял руку и, вкладывая весь свой гнев в усилие, попытался сжечь Упивающихся. Сработало. Четверо из них внезапно вспыхнули огнем.

Опустив кнуты, он принялся посылать невербальные заклинания, рвущие сухожилия — от людей в масках и черных мантиях раздались крики боли.

— Акцио! — девочка мгновенно очутилась у их ног, и Ракеш привел её в чувство и пихнул Хмури, который наложил щит и поспешно повел её прочь из переулка.

— ФУЛЬГУРИС! — из окружавшего Ракеша воздуха с оглушающим громом вылетала молния за молнией, все больше увеличиваясь в размере и мощи — все чаще и чаще, пока воздух не загудел, заревел и загремел от постоянного громыхания. Нельзя было сказать, где кончается одна молния и начинается другая. Земля задрожала.

Взяв, наконец, свою магию снова под контроль и понимая, что устроил настоящее шоу, Ракеш остановил заклинание и стал невидимым.

Никто не двигался, стояла абсолютная тишина. Нападавшие Упивающиеся Смертью были почти поголовно мертвы. Никто ничего не слышал — все на время оглохли. В воздухе пахло озоном. Наконец, авроры начали двигаться: отбирать палочки и связывать нескольких Упивающихся, чудом переживших атаку гигантских молний. Некоторые направились помогать раненым. Ракеш поменял цвет мантии, скользнул в толпу и снова стал видимым.

— Чудесный день, не правда ли? — спросил Ракеш у Кингсли, опускаясь на колени перед раненым ребенком, и снял оглушающее. Кингсли недоверчиво на него уставился. Подбежала мать девочки и забрала её.

Появились репортеры; авроры опрашивали окружающих о начале нападения.

— Они уже были здесь, прятались везде, где только можно. Ждали, пока в переулке не появится максимальное число людей, — пояснил Ракеш Кингсли и другому аврору, которого не знал.

— Должно быть, прокрались за пару последних дней. Или из Лютного. Вы ранены? — спросил незнакомый аврор.

— Нет, я — в порядке. Похоже, их целью были дети.

— Возможно, — уклончиво сказал Кингсли. — Что вы делали здесь сегодня?

— Я собирался зайти в один из магазинов для зелий. Я — поставщик редких ингредиентов для зелий, — ответил Ракеш. И привлек этим любопытные взгляды.

— О? Где?

— Вон там есть магазинчик, — указал рукой Ракеш на вход в Лютный.

— Вы знаете, что это? — спросил Кингсли, уставившись теперь на Ракеша, как будто от него исходила потенциальная угроза.

— Там написано — Лютный переулок, — слегка растерянно ответил тот. Два аврора переглянулись, очевидно, решив, что он — не из Лондона и не знает о репутации Лютного.

— Большинство из магазинов там специализируются на не совсем законных вещах, — в конце концов, произнес компаньон Кингсли. Ракеш принял удивленный вид.

— О, — сделал паузу он. — Шерсть йека вполне легальна, — заметил он, с раздражением глядя на авроров.

— Мы и не предполагали, что вы торгуете нелегальным товаром, сэр. Всего лишь имели в виду, что это не место для людей, ведущих легальный бизнес, — поспешил уверить его аврор, чтобы Ракеш не воспринял сказанное как оскорбление.

— А. Поверю вашим словам. Я никогда прежде не был в Лондоне. Великолепный способ провести первое посещение, — сказал он, рассматривая окружающие их тлеющие остатки переулка. — Позвольте заметить, что ваше секретное устройство, метавшее молнии, это нечто. Что это?

— Это не… — Кингсли пихнул локтем компаньона, собиравшегося было сказать, что случившееся не имеет никакого отношения к аврорам.

— Простите, сэр, эти сведения не подлежать огласке, — быстро проговорил Кингсли. Ракеш кивнул. — Итак, сэр, я думаю, что вы убили нескольких из них.

— Да, — сознался Ракеш. — Противника всегда лучше бить его же оружием. Если они пытаются убить тебя и похитить детей, тогда лучше ударить в ответ так же жестоко. Не то они всегда будут опережать.

— Мы были бы благодарны, если в будущем вы бы так больше не поступали, — серьезно проговорил Кингсли. Ракеш взглянул на него так, что стало совершенно понятно, что именно он думает об интеллекте Кингсли.

— Кажется, я припоминаю, как несколько из ваших людей тоже убивали.

— Ну да. Это наша работа. Вообще-то, мы тоже не должны так действовать, — явно не соглашаясь с такой политикой, произнес Кингсли, — и всем, кто убивал, сделают выговор. — В чем Ракеш искренне сомневался.

— Что ж, с вашего разрешения, я пойду, — сказал он, окинув взглядом переулок. Два аврора, кажется, полагали, что ему в любом случае больше нечего им сказать, потому что начали оглядываться в поисках кого-нибудь ещё для опроса.

— Обычно здесь действительно очень неплохо, — сказал ему тот, кто помоложе.

— Уверен, что так оно и есть, — согласился Ракеш, давая понять, насколько сильно он в этом сомневается.

Расставшись с аврорами, Ракеш направился к Гринготтсу, гадая, пойдут ли они за ним следом. Не пошли. Поглядывая в разбитые стекла окон, он заметил в отражении, как из теней рядом с аврорами появляется Аластор Хмури. Черт, его, вероятно, поймали; хитрый старый аврор последовал за ним.

Покинув авроров, Хмури двинулся в том же направлении, что и Ракеш. Когда старик прошел тлеющий от взрыва угол разрушенного здания, Ракеш выступил и шагнул ему за спину. Данной ему йеком шапке невидимости был не страшен даже глаз Хмури. Наверное, аврор мог видеть сквозь разрушенные стены, однако у него не получалось преодолеть магию, доставшуюся Ракешу благодаря шапке. Учитывая возраст Хмури и его травмы, тот обернулся просто с поразительной скоростью. Только чтобы обнаружить, что палочки в руке у него уже нет — она парит в нескольких дюймах от Ракеша.

— Ну-ну, Аластор, — сказал он, сосредотачиваясь на волшебном зелье на радужке — эффект ненадолго исчез, и Хмури обнаружил, что пристально смотрит в глаза цвета проклятия убийства. Он ничего не ответил и сердито взглянул на Ракеша. — Я отдам тебе палочку, и ты пойдешь за мной, — строго проговорил Ракеш и вручил ему палочку обратно. Не став ждать действий Хмури, он направился в Дырявый Котел.

В пабе Ракеш указал старому аврору на пустую кабину. Хмури медленно пересек комнату; место было расположено так, что они могли видеть и дверь, и лестницу, и никто не смог бы застать их врасплох. Ракеш взял сливочное пиво и скользнул на место напротив Хмури. Он ничего не сказал, лишь попивал пиво и чинил подпаленные рукава мантии.

Ракеш вынул нечто, напоминавшее кусок серебра, и положил эту штуку на стол. Хмури потянулся и проколол палец одной из острых иголок, торчащих из слитка, и прижал окровавленный кончик пальца к ямке на его поверхности.

— Аластор Хмури, — слиток на мгновение вспыхнул белым. Это было первоклассное устройство, проверяющее подлинность названной личности посредством чтения волшебной подписи во время произнесения имени, одновременно проверяя слова на честность. Они сделали эту штуку на зельеварении, на втором месяце своей учебы. Ракеш отложил устройство в сторону, и вновь наступила тишина.

— Ты шел за мной, — заявил Ракеш, устав, наконец, от пристального взгляда аврора.

— Тебя не было почти шесть месяцев, — прорычал старый аврор. Ракеш взмахнул рукой и палочкой, спрятанной в рукаве, поставил заглушку и щит незаметности, а также наложил антиподслушивающие чары.

— Да. Полагаю, ты способен видеть сквозь фальшивую кожу? — с любопытством поинтересовался он.

— Да. Хорошо замаскировался.

— Спасибо. Но я надеялся, что ты не сможешь видеть сквозь эту пленку, — с разочарованным вздохом заметил Ракеш. Они чуть помолчали.

— Тебе придется ответить на множество вопросов, — наконец, сказал Хмури.

— Должно быть, у тебя их много. Но я не собираюсь отвечать на все, если они мне не понравятся, — тихо произнес Ракеш.

— Ты вообще представляешь, как мы волновались? — несколько раздраженно спросил аврор.

— Вероятно, — честно ответил Ракеш.

— Ничего не хочешь сказать в свое оправдание?

— Мне необходимо было научиться кое-чему, чего не мог дать мне Хогвартс, поэтому я и ушел.

— Куда? — Ракеш некоторое время рассматривал старика-аврора, прокручивая в уме факт, что имя Хмури значится в списке выпускников Акрен.

— В Канаду, — наконец, заявил он. Глаза Хмури распахнулись, а потом тот запрокинул голову и засмеялся.

— Умненький мальчик, очень умный, — радовался аврор, очевидно, восхищенный тем, что Ракеш учится в его старой школе. — Я всегда говорил Альбусу, что тебе следует туда поступить. Он же и слышать не хотел о том, что ты покинешь Хогвартс. Как ты её обнаружил?

— Благодаря Выручай-комнате, — ответил Ракеш, гадая, знает ли о ней Хмури. Тот кивнул.

— Нравится?

— Невероятно, — улыбнулся Ракеш. Хмури кивнул.

— Орден какое-то время тебя искал. Но потом мы бросили. Твои друзья все ещё не сдались,— сказал ему Хмури. Ракеша пронзила вспышка вины за то, что друзья беспокоятся насчет того, где он. Но он отбросил её в сторону. Он же объяснял, почему им нельзя ничего знать.

— Ты читал письмо? — спросил он.

— Ага. Есть проблемы с убийцами?

— Я лишь вчера вернулся. И отлично замаскирован, — ответил Ракеш.

— Что ж, твои навыки боя, несомненно, улучшились, — одобрительно рыкнул Хмури. — И не обращай внимания на Кингсли — аврорам не положено убивать, однако все знают, что они всё равно убивают. Пока ему платят, он вынужден молоть чушь о том, что так делать нельзя. Что касается меня, то я — в отставке, так что никто не подойдет и не скажет мне, что я не могу попортить шкурку Упивающимся. Имей в виду, обычно я и не пытаюсь. — Нет, — подумал Ракеш, — Никто не станет пробовать указывать Аластору Хмури, как иметь дело с Упивающимися Смертью.

— Я вернулся, чтобы посмотреть, как тут дела.

— Много народу уехало. Я говорил Уизли, что им следует послать детей заканчивать учебу куда-нибудь ещё, но они и слышать об этом не хотят. Твоя подруга Гермиона тоже не желает. Может, хоть ты сможешь чуть-чуть на них повлиять.

— Возможно. Не думаю, что им удастся поступить в Акрен, не говоря уже о том, чтобы учиться там, — заметил Ракеш. Хмури подумал и кивнул, соглашаясь.

— Что ж, не могу сказать, что хорошо знаю их, но всё же согласен. Хотя Мисс Джиневре Уизли, возможно, и удалось бы, — сказал Хмури. Ракеш поразмышлял. Чем больше он думал об этом, тем лучшей казалась идея.

— Может быть, — в конце концов, согласился он.

— Все полагают, что ты уехал заканчивать учебу куда-нибудь в более безопасное место — по совету Альбуса, — криво усмехнулся Хмури. — Я не думаю, что он посоветовал бы Акрен. Но не будем исправлять их заблуждения. Пусть люди думают, что хотят. — Ракеш согласно кивнул. — Число самоубийств несколько выросло — народ не сдается, но смерть Альбуса для всех стала шоком. Расскажешь мне, что вы с ним делали, когда покинули тем вечером замок?

Ракеш вздохнул и кивнул. Потом начал объяснять.