Я, Нотт (джен)

Сказать, что атмосфера на третьем дополнительном занятии искрилась — значит ничего не сказать! Гриффиндорцы чуть не захлебнулись возмущением, когда поняли, что на их «тайную встречу» пришли двое слизеринцев. Беллатриса и Рабастан же надменно отмалчивались. Что ж, все как всегда...

Вообще-то, мотивировать юного Рабастана было достаточно просто, и дело было даже не в наказании от учителей, а следовательно — и от родителей. Нет. Его, скорей уж, привлекла возможность встречаться с мисс Блэк в тайне ото всех. Ничто так не сближает, как общие секреты.

Саму Беллатрису я поначалу хотел просто слегка пошантажировать тем, что выдам лорду Лестрейнджу отношение к ней Рабастана. О, учитывая и так напряженные отношения между братьями, можно было не сомневаться: малышу Басти придется после этого чертовски несладко! Скорее всего, его переведут в Дурмстранг или вовсе — на домашнее обучение.

Но этого не понадобилось. Рабастан каким-то образом справился сам. Уж не знаю, как, но он убедил старшую сестру Блэк ходить на дополнительные занятия вместе с ним.

Хотя предполагаю, что она, как истинная представительница своей фамилии, не могла пропустить столь удачный повод подтянуть свои навыки в области боевой магии. Дуралей Хопкирк в качестве учителя её явно не устраивал, а горячая кровь Блэков требовала выхода. Отрабатывать боевые чары в школе, где правит Дамблдор и его шестерки, таким, как малышка Белла, не стоило. За исключением тех случаев, когда у них есть легальное прикрытие.

В данном случае — я.

Началось занятие с того, что Великолепная Четверка около двадцати минут показывала то, чему они научились за два предыдущих урока. Учитывая, что Малая Стрела Хаоса была достаточно простой штукой, у всех она уже начинала худо-бедно получаться, хотя у Диггори и Уизли были проблемы с тем, чтобы на словах и жестах колдовать Экспеллиармус, а в мыслях при этом накладывать на выпускаемые чары модификатор Стрелы.

Слизеринцы со странными выражениями на лицах смотрели на эту комедию. Ну как же, это же просто гипертрофированная картина тотальной отсталости львов и барсуков! То, как медленно, с чуть ли не черепашьей скоростью Четверка творила элементарнейшее заклинание уровня курса этак второго, не могло не забавлять. Рабастан так и вовсе к концу этой «демонстрации» скривился: то ли жалостливо, то ли презрительно.

Я усмехнулся. Сейчас мы посмотрим, что ты сам можешь, мальчик. Я сознательно не стал требовать от Четверки отработки Стрелы на выставленных щитах, ограничившись трансфигурированными манекенами. А то какой же это сюрприз получится?

— Мистер Лестрейндж, — обращаюсь я к слизеринцу. — Я премного наслышан про боевые умения вашей семьи. Нет-нет, не смотрите так! — видя оживление на его лице, поспешил уточнить я. — Сейчас от вас потребуются только защитные чары. Которые гарантированно не пропустят сквозь себя заклинание Обезоруживания. Готовы? Прекрасно! В таком случае, мистер Уизли, мистер Лестрейндж — прошу!

То, с каким хищным предвкушением на лицах эти двое вышли в круг ристалища, даже описывать, я думаю, не нужно. Артур, правда, в самый последний момент неуверенно покосился на меня и Молли, но уже в следующее мгновение взял себя в руки.

— Итак, мистер Лестрейндж, по моей команде, ставит щит, — Рабастан при этом лениво приподнял палочку. — После чего мистер Уизли пытается обезоружить его при помощи приема, который мы изучали на предыдущих занятиях.

Младший Лестрейндж был настолько уверен в своем тотальном превосходстве над увальнем Уизли, что не обратил внимания на предвкушение, написанное на лицах гриффиндорцев и хаффлпаффца, а также на обеспокоенную Беллу Блэк. Уж она-то, в отличие от своего воздыхателя, заметила, с какой уверенностью Четверка следит за поединком одного из своих.

Рабастан чуть прищурился, и вокруг него замерцала зеленоватая сфера, посверкивающая искрами рун.

Невербальная магия такого уровня? Впечатляет! И хотя полностью опознать щит, примененный Лестрейнджем, у меня не вышло, но примерные функции определить я смог. Вроде бы эта штука не только прикрывала заклинателя от атаки, но и отражала эту самую атаку обратно в нападавшего. Вариации подобных щитов частенько применялись боевыми магами многих Родов. В том числе, видимо, и Лестрейнджей.

Артур медленно, будто перед ним учебный манекен, произнес «Экспеллиармус», аккуратно выводя палочкой нужный узор. В миг, когда красный луч заклятья вырвался из палочки рыжика и устремился в сторону выставившего щит слизеринца, последний успел торжествующе усмехнуться…

Но уже в следующий момент эта усмешка пропала, сменившись изумлением: пущенное Уизли заклинание, вместо того, чтобы отскочить обратно в Артура, на мгновение завязло в изумрудной стенке щита и продолжило свой полет. Прямо в грудь Рабастана!

Щит тут же погас, а слизеринец перекатом поднырнул под летящий в него луч, и в один прыжок оказался рядом с противником! Все-таки боевой маг, пусть и не доученный — это не только множество вызубренных заклятий, но и достаточно жесткая физическая подготовка в купе с вбитыми в подкорку рефлексами!

Лишь мой окрик остановил Лестрейнджа и Уизли, чтобы не сцепиться между собой в обычной маггловской потасовке. Только мордобоя мне на уроке не хватало!

Когда наши горе-дуэлянты вышли с ристалища, хмуро косясь друг на друга, я встал перед строем учеников и мельком оглядел их.

Блэк, Диггори и Фримэн, нахмурившись, о чем-то размышляли. Уизли, несмотря на несколько ошеломивший его уворот Рабастана, стоял, выпятив грудь. Херой, блин, нашелся! Стоящий чуть поодаль Лестрейндж хмуро поглядывал то на него, то на меня. Правильно: думает, чем же его так приложили, что даже навороченный щит не особенно помог?

Молли же Прюэтт, к моему крайнему неудовольствию, кинулась к Артуру, вполголоса выясняя, все ли у него в порядке и восхищенно таращась на своего… кхм, бойфренда.

Эй! А кто не далее, чем пару дней назад пялился на меня, при этом фантазируя черт знает что?! К тому же сейчас, почему-то, я не мог слышать мысли Мелиссы. Серьги наконец-то начали действовать?

Я в который раз покосился на мочки ушей своей предполагаемой невесты. Что-то я заигрался в школу, пора бы и делами заняться. Время, мужик, время! Его у тебя нет! Ты пытаешься заниматься всем подряд одновременно, хотя есть совершенно четкая и определенная первостепенная цель. Каковая рыжая цель сейчас стоит перед тобой и флиртует с другим мужчиной! Хоть этот мужчина по сравнению с тобой — сопливый юнец!

Ладно. Урок надо было, все же, довести до конца.

— Итак. Я думаю, что и мистер Уизли, и мистер Лестрейндж в полной мере осознали, что чертовски недооценили противника, — начал я, привычно прохаживаясь туда-сюда, заложив одну руку за спину.

Заметив самодовольное выражение лица Артура, я не удержался и заметил:

— В данном поединке, скорее всего, победил бы мистер Лестрейндж, — при этих словах радостное выражение сползло с физиономии рыжика. — Мистер Уизли, объясните нам, почему я так решил?

— Ну, эээ…, — не успев толком обидеться за спуск с небес на землю, пробормотал Артур. — Он сумел увернуться…

— Именно, — не став мучить беднягу дольше необходимого, продолжил я. — Вы настолько были уверены в превосходстве изученной вундервафли, — на лицах студентов промелькнуло удивление, но я не стал расшифровывать значение непроизвольно выскочившего слова. И так по тексту понятно, что я имел ввиду, а разжевывать им маггловский слэнг у меня времени нет, — что даже не подумали о возможности того, что противник просто увернется! А мистер Лестрейндж именно так и поступил.

Я дал им пару мгновений на то, чтобы осознать сказанное. Давайте, ребятки, думайте и анализируйте! И желательно — думайте и анализируйте самостоятельно, а не при помощи лозунгов и стереотипов.

— Что касается вас, Рабастан, — перевожу взгляд на слизеринца, — то у вас все то же самое. Вы посчитали, что в дуэлинге и боевой магии вы априори сильнее любого из присутствующих. Расслабились. И при этом не учли, что я, все же, не стал бы выпускать против вас мистера Уизли с банальным Экспеллиармусом наперевес. А даже если бы это была обычная стычка, то кто гарантирует, что противник не применит нечто, о чем вы не слышали и от чего не знаете, как защищаться? Единственное, что вас извиняет — то, что вы все же сумели увернуться.

Рабастан хмуро опустил голову. Прости, мальчик, но мне нужно было сбить спесь с вас обоих в равной степени. Хотя по всем статьям победил именно ты.

Но я, все же, намеревался подсластить пилюлю.

— Впрочем, я думаю, что все вы можете помочь друг другу в работе над ошибками и повышении качества обучения, — улыбаюсь я. Фирменной, очень мерзкой улыбкой…

Вернувшись в свои покои, я обнаружил довольно колоритную картину: плёнка эльфийских чар по периметру комнаты, стоящий посреди гостиной стул, а на нем…

На нем сидел, связанный обычными веревками, домовик, а рядом гнусно ухмылялся Мрачник, поигрывающий опасной бритвой. Судя по ужасу, который плескался в глазах незнакомого эльфа, мой стюард уже провел с пленником «воспитательную» беседу.

— Так, — произношу я. — И что тут происходит?

— Хозяин Балтазар, — проскрипел Мрачник, кланяясь. — Этого фраерка я обнаружил шпионящим за вами в коридоре возле ваших покоев. Слился со стеной и думал, что старина Мрачник не обнаружит его.

— Да, крайне наивно с его стороны, — задумчиво проговорил я, отдавая трость стюарду и садясь в кресло напротив связанного домовика. Все это — не прерывая зрительного контакта с огромными глазами-блюдцами пленника. Тот, как мне показалось, вот-вот готов был если и не опорожнить кишечник от ужаса, то уж точно расплакаться!

— Мистер Нотт, сэр! — плаксивым тоном пропищал незнакомый эльф. — Вилли готов сделать что угодно, готов наказать себя, бить себя… И… И…, — тут Вилли сглотнул. — Готов да-даже ви…, — бедняга все-таки расплакался. — Даже вилкой в глаз, только не…, — снова сглотнул и с ужасом покосился на Мрачника пленник, — только не делайте со мной ничего… противоестественного.

Я еле сдержался, чтобы не заржать и посмотрел на Мрачника. Вилкой в глаз или… Мда, что же за чудовище я приютил?

— Что ж… Вилли. Ты, конечно же, не откажешься от того, чтобы рассказать мне, зачем ты… наблюдал за мной?

Ответ бедняги был, в принципе, предсказуем. Дамблдор. Ну конечно! Кто еще может приказывать домовикам из общины Хогвартса, кроме человека, являющегося официальным Хранителем здешнего Места Силы? Даже захоти они ослушаться — старик быстро бы их укоротил. Как любой строгий босс укорачивает излишне наглых сотрудников: урезанием зарплаты и угрозой увольнения. С поправкой на специфику отношений Хранителя и домовиков.

Вилли не рассказал мне ничего особенно важного: все-таки директор не доверял своим шпионам, даже таким условно преданным, как домовые эльфы. Но главное я уловил: сейчас для «старика Крупского» основным полем боя являлся не Хогвартс. Он активно разъезжал по всяким международным колдовским конференциям, сколачивал коалиции и усиленно интриговал. Кажется, в руководстве Международной Конфедерации Магов — этом аналоге маггловского ООН — сейчас намечались масштабные перестановки. И Дамблдор, как глава британской делегации, собирался воспользоваться этим, чтобы занять место Президента. Рассуждать о том, чем это было чревато, бесполезно, пусть Мефисто глобальными вопросами занимается.

Это, кстати, было одной из тем, которые мы затронули с братом во время моего последнего визита в Нотт-хаус. Мефистофель выслушал мои рассуждения насчет намерений директора, его планов и судьбы волшебной Британии. После чего, покачав головой, порекомендовал не забивать себе голову лишними проблемами. И напомнил, что основной моей задачей является Хогвартс. Налаживание отношений с будущей невестой и капание на мозги молодому поколению.

Так что я решил выкинуть всю эту глобальщину из головы. А то последняя раздуется до размеров лошадиной от обилия проблем и вопросов, требующих решения.

Что касается Хогвартса, то увлечение Дамблдора геополитикой было мне на руку. Потому что, занявшись международными проблемами, директор почти не появлялся здесь, скинув проблемы школы на плечи заместителей и эльфов. Видимо, меня он пока особой угрозой не считал. И это было хорошо.

Именно поэтому шпионажем за мной занимался Вилли. И именно поэтому я ни разу после первого дня не удостоился встречи с Дамблдором. Да и мои падаваны, как мне кажется, тоже еще не успели побывать в кабинете за статуей горгульи.

Что касается падаванов, то тут ситуация была довольно неоднозначной. С одной стороны, они достаточно прилежно пытались постичь то, что я им давал. А вот что касается личного отношения…

Слизеринцы уже после первого занятия сполна прониклись полезностью уроков. Юный Рабастан даже не особенно ворчал, когда я попросил его преподать остальным парочку приемов, принятых у боевиков его семьи. Ну, в конце концов, это же была больше физкультура и единоборства, чем магия, а значит, никакого фамильного секрета он не выдаст. Теоретически.

Гриффы, особенно темнокожая Пандора, метались из крайности в крайность: с одной стороны, они явно оценили разницу между уровнем ранее преподаваемых им чар, и тем, что начал давать им я. С другой же стороны…

С другой стороны, они начали этим заниматься из-за того, что я, якобы обманом, вырвал у них клятву перед магией. К тому же, я являлся одним из так ненавидимых ими чистокровных темных магов, что также не добавляло мне популярности в их глазах.

В одном из подслушанных мною разговоров между троицей гриффиндорцев, даже мелькнули предположения мисс Фримэн о том, что я наверняка просто хочу попрактиковать на них свой темный арсенал. На что она получила неуверенный ответ Артура на тему того, а зачем тогда нас самих чему-то учить?

Наш рыжик, походу, таки почувствовал вкус Её Величества Победы. И то, что она в последний момент ускользнула от него, ничего не меняло: он понял, что обучение у меня сделает его в разы сильнее! И потому уже не спешил с ходу участвовать во всех нападках на содержание наших занятий.

А вот мои периодические замечания насчет магглов и магглорожденных воспринимались всеми троими в штыки. Хотя, по сути, ничего особенно я не говорил. Так, пара безобидных шуточек…

Ну ладно, ладно, не всегда безобидных! Но раздумывать над их смыслом и содержанием мои падаваны наотрез отказывались, сходу принимая позицию глухой агрессии.

Оторвавшись от своих невеселых дум, я перевел свой взгляд на съежившегося Вилли и, подняв палочку, произнес:

— Memoriae, — после чего взгляд домовика обессмыслился. Подправив ему память о последних полутора часах: с момента, как его схватил Мрачник — я усыпил пленника и велел стюарду перенести его туда, где шпион Дамблдора был обнаружен.

Решив, что на сегодня хватит с меня мозголомных размышлений и тревог, я взял трость, пачку Мальборо, и двинулся в сторону Астрономической башни. Как раз полчаса назад пришло время отбоя, а значит — и очередного ночного променада.

Вы спросите, почему опять именно эта башня?

Нет, можно было бы покурить у окна в каком-нибудь коридоре или туалете, а то и вовсе в своих покоях. Но, во-первых, большинство окон Хогвартса были зачарованными витражами, а потому не открывались. Во-вторых, даже в своей комнате, у открывающегося окна, я бы довольно сильно надымил, а мне ведь еще там спать. Астрономическая же башня продувалась всеми ветрами, а потому ни дым, ни пепел от сигарет не стали бы проблемой.

На этот раз на вершине башни никого не оказалось. Слава Мерлину! А то я уже приготовился к тому, что там снова будет какой-нибудь нездоровый аншлаг.

Все же я, на всякий случай, устроился так, чтобы оказаться в тени ниши, расположенной позади проема, ведущей к винтовой лестнице. Засмолив сигарету, я облокотился о каменную кладку.

А уже в следующий момент я проклял свои опрометчивые мысли насчет пустующей башни. Потому что с лестницы донеслись уже знакомые мне голоса.

— …ты их достал?! — восторженно-испуганный шепот принадлежал мисс Прюэтт. Дернув глазом, я сделал глубокую затяжку и, выбросив сигарету, снова накинул на себя дезиллюминационные чары.

— У Хиггинса, — горделиво ответил голос Артура Уизли. — Он магглорожденный, ну и привёз с собой целый блок!

Я раздраженно уставился на парочку, что поднялась на площадку башни. Да что же это такое?! Уже и шагу нельзя ступить без того, чтобы подслушать очередную охренительную беседу школьников! А уж в окрестностях Астрономической башни и вовсе бродят стада боянов и рояли пачками выскакивают из кустов!

Тем временем Артур, под восхищенным взглядом мисс Прюэтт, нарочито медленно вынул из кармана школьной мантии… маггловскую зажигалку.

Я скривился.

Нет, я и сам признаю, что сигареты магглов — штука практичная и удобная. Но поджигать их все же куда удобнее палочкой. Артур же использовал зажигалку не потому, что это удобно, а… а просто потому, что она маггловская! Мордред и Моргана, этот подростковый выпендреж скоро меня достанет!

— Ой! — невольно воскликнула Молли, когда Артур щелкнул кремнем и извлек огонь. Я закатил глаза: то, с каким выражением лица он закуривал, описать нереально! Будто демонстрирует публике величайшее чудо мира!

Как и ожидалось, после первой затяжки рыжик натужно закашлял. Мда, судя по запаху, сигареты были дешевенькими и препаршивыми. Это вам не Мальборо.

Но Молли продолжала смотреть на своего рыжего друга с неизменным обожанием, что заставило меня скрежетать зубами! Впрочем, никаких глупостей вроде выскакивания, будто черт из табакерки, я себе тоже не позволил. Не люблю повторяться. И так теперь каждый раз, проходя мимо Астрономической башни, я наверняка буду испытывать постоянное чувство дежавю.

Мисс Прюэтт тоже попыталась затянуться и точно так же, как Уизли, натужно закашлялась. Впрочем, уже минут через пять они немного освоились и вовсю делали вид, что пускание дыма в потолок доставляет им удовольствие.

Мерлин всемудрейший, я постоянно забываю, какие же они все-таки дети…

— Знаешь, — заговорил Артур. — Я все время думаю, как же круто все устроено у магглов! — на этих словах я закатил глаза. — Представляешь, они в открытую торгуют гвоздями и отвертками, и это у них считается нормой!

— Ага, — явно, не особенно понимая, о чем он говорит, восторженно кивала Молли. Я же понял, что, если продолжу слушать это и дальше, у меня уши в трубочку свернутся.

— А еще Хиггинс показывал мне их спортивные плакаты. Представляешь, у них даже свой спорт есть, прямо как наш квиддич! Называется… эээ, фрутбольд, во! Собираются две команды, каждому дают по мячу, и они начинают бегать по полю и гонять их!

Кто-нибудь, убейте меня….

— Что, прямо по земле бегают? А метлы? — ошарашенно спросила Молли

— Ну… — с сомнением протянул Артур. — А! Точно! Для этого у них есть специальная штука, — задрал нос еще выше Артур. — Мортопикл!

— Мотоцикл! — прорычал я сквозь зубы, не выдержав такого издевательства над своей психикой, и снял с себя невидимость. Молодежь подпрыгнула на месте и выронила недокуренные бычки на пол. — Эта «штука» называется мотоцикл! И в футболе

его, уж поверьте, не используют! Мистер Уизли, если уж вы так рьяно защищаете магглов и обожаете все, что с ними связано, то могли бы получше изучить предмет столь трепетной… любви.

Да уж, вывести из себя меня сложно. Я все-таки не какой-нибудь отбитый на голову Блэк. Но терпеть и дальше эти попытки рыжего охмурить девушку посредством столь отчаянной чуши — выше моих сил!

Хотя, возможно, во мне просто ревность сыграла? Маловероятно, конечно, но… Мордредов Уизли ведь совершенно беззастенчиво подбивает клинья к восторженной дурочке Прюэтт! Естественно, я немного приревновал… совсем чуть-чуть…

Да нет, чушь собачья! Ревновать свою практически уже невесту к какому-то мальчишке?! Пусть даже после прочтения «канона» — глупость и ребячество!

Хотя нельзя не признать, нахождение Уизли возле Молли меня бесит!

— Мистер Нотт! — то ли с возмущением, то ли с испугом воскликнула в это время девушка. — Что вы?...

— Вижу, вы решили не ограничиваться теорией в исполнении профессора Варда, — выразительно глянул я на лежащие на полу бычки. — Решили провести, так сказать, самостоятельное исследование. Хотя, судя по вашей речи, мистер Уизли, вам это не особенно помогает в изучении предмета…

Артур нахмурился.

— Впрочем, я могу вас понять, — не дав рыжику даже рта раскрыть, продолжаю я. — Квинтилиус не великий специалист в своем деле. Более того — чертовски не любит объект изучения! Что для преподавателя столь уважаемой школы — не самая лучшая рекомендация.

На какое-то время воцарилась тишина. Молли с Артуром явно пребывали в легком шоке от моего появления и не знали, что сказать. Хотя, учитывая, как постепенно прищуривались глаза девушки, она готова была вот-вот разразиться гневной тирадой. Но я не дал ей такой возможности:

— Возвращайтесь в гостиную своего факультета. В этот раз я, так уж и быть, сделаю вид, что ничего не произошло. Но выражаю робкую надежду на то, — на этот раз прищурился уже я, и судя по тому, как вздрогнули эти двое, мой прищур выглядел куда внушительнее, — что вы все-таки перестанете курить всякую маггловскую дрянь по ночам!

Артур аж побагровел!

— Да что вы можете знать про магглов?! Да вы! Да вы!…

Я молча достаю пачку Мальборо и кидаю её Уизли. Поймав, он уставился на неё сначала все с тем же праведным гневом. Но постепенно его физиономия приобрела совершенно непередаваемое изумленное выражение. Открывая и закрывая рот, он перевел взгляд на меня, не в силах ничего сказать.

— Мистер Уизли. Коль уж курите маггловские сигареты, то выбирайте что-то более качественное, чем та гадость, которой вы дымили до этого. А если не разбираетесь в вопросе — спросите тех, кто разбирается. Доброй ночи!

И, уже у входа на лестницу, чуть оборачиваюсь:

— Следующее дополнительное занятие, как вы, должно быть, помните, пройдет на западном берегу Черного Озера. Не опаздывайте.

Краем глаза я заметил взгляд Мелиссы, устремленный мне вслед.

Взгляд, полный восхищенного восторга!

Когда они уже не могли видеть моего лица, я позволил себе расплыться в широченной улыбке. Похоже, жизнь все-таки налаживается!

Уже на следующий день я зорко следил за мелькающей в толпе студентов рыжей макушкой. Пока что данных для оценки преподавателей мне вполне хватало, и я решил сделать небольшой перерыв в своих ревизорских рейдах. И заняться, наконец, тем, для чего вообще изначально приперся в Хогвартс.

Я не даром называл про себя Молли Прюэтт не иначе, как шилозадой оторвой. Она была не самой умной на курсе, училась серединка на половинку, но при этом знала кучу всяких достаточно пакостных мелких проклятий, вроде Летучемышиного сглаза, и совершенно не стеснялась ими пользоваться! В сочетании с острым язычком, что называется, «без костей», становилось понятно, почему с ней мало кто стремился связываться.

В то же время, она была веселой хохотушкой, легкомысленно флиртовавшей со всеми подряд безо всяких задних мыслей. Бедняжка Артур! Он-то, наверное, по отношению к себе воспринимает все в серьез! Хотя как-то же они в «каноне» поженились, так что, может, и не зря воспринимает…

Вообще-то, шел я к замковому холлу, откуда намеревался дойти до общественной совятни Хогсмида и отправить несколько писем. Отчет для Мефисто, кое-какие заказы в Лютный и Косой переулки. Ну и главное: письмо моему старинному приятелю Абраксасу Малфою.

Не к месту вспомнилась та история с кружевными панталонами и губы сами собой сложились в ехидную ухмылку. Надо будет как-нибудь вспомнить старине Бракси тот случай. Когда мы более-менее наладим общение, само собой. Было бы крайне невежливо вспоминать такие истории в компании полновластного лорда и главы Рода, когда лет десять особенно не общался с ним и вам предстоит, по сути, знакомиться заново. Заседания Попечительского совета — не в счет, я в них особенно и не участвовал-то всерьез до недавнего времени.

Текст письма по большей части пестрел вежливыми витиеватостями, вылавливать смысл из которых учат всех отпрысков волшебной аристократии. Суть сводилась к тому, что я чертовски рад снова начать общаться со своим однокашником, не прочь как-нибудь поболтать под стаканчик огневиски и прочее бла-бла-бла. Ну и, конечно же, я выражал глубокую уверенность, что «мой добрый друг» Абраксас поможет убедить Совет в необходимости наделить меня более широкими полномочиями в рамках моей деятельности в Хогвартсе.

Бракси, как любой слизеринец, оценит этот шедевр писчего искусства.

На обратном пути я зашел в «Кабанью голову», где назначил встречу своему помощнику. Усевшись в дальнем углу, я принялся ждать.

Мак’Пиклз за те почти два месяца, что проработал моим помощником, в основном меня радовал. Даже от Мрачника отвязался, что было особенно удивительно: обычно ребята, подобные ему, куда упрямее. Видимо, злющий домовик, служивший волшебнику-гангстеру, так напугал Эндрю, что бедняга решил запихать свои убеждения при общении с ним подальше.

А вот и он, легок на помине. Все тот же флисовый пиджачок неопределенно-коричневого цвета, те же очки в роговой оправе. Я отсалютовал ему бокалом со сливочным пивом — в этот раз я решил обойтись без горячительных напитков.

— М-мистер Нотт, — проговорил он. Я же чуть слышно вздохнул: робость в общении со мной до сих пор прямо-таки сквозила во всех жестах моего помощника. Ну хотя бы он не выглядел так, будто готов вот-вот грохнуться в обморок, как при первой нашей встрече!

— Эндрю! Присаживайся. Закажешь что-нибудь? — проявляю участие. Зря я, наверное, при этом улыбнулся — парень от этого как-то нервно закашлялся. Все-таки у нашей семейки не получаются добрые улыбки, никак не получаются.

— Н-нет, я, пожалуй, воздержусь, — покосился Мак’Пиклз на хмурую рожу кабатчика. — Собственно, вот ваша корреспонденция, мистер Нотт.

Когда речь заходила о деле, парень будто собирался и брал себя в руки. По крайней мере, с той памятной первой встречи, при обсуждении деловых вопросов он никогда не тушевался и не заикался.

— Это — от вашего брата, лорда Нотта, — передал он первый конверт. Его я, кивнув, отложил в сторону. — Здесь — основные расчеты и аудиторские выкладки, которые вы заказывали в Гринготтсе. Там, правда, не очень много, большую часть гоблины предоставлять отказались, ссылаясь на коммерческую тайну.

Я приподнял бровь. Какая, к дракклам, коммерческая тайна, если я заказывал расчеты по состоянию дел Департамента образования и Хогвартса в частности?!

Ладно, с этим я тоже разберусь. В свое время.

— И еще, — воровато оглядевшись, понизил голос Эндрю. — Мой приятель из Департамента международного сотрудничества… ну, вы помните, я вам о нем говорил. Так вот, он сказал, что вам велено отдать вот это. Передано в частном порядке из США, специально для вас. По… особым каналам. И на нем…, — Мак’Пиклз нервно глянул на меня. — На нем печать американского аврората.

Я в замешательстве глянул на простой маггловский конверт, запечатанный при этом волшебным воском. Действительно, эмблема американских авроров. Адресат не указан, отправитель тоже. Что-то как-то подозрительно…

Проведя над конвертом палочкой и проверив его на различные угрозы, я все-таки вздохнул и вскрыл его.

А уже в следующее мгновение снова задержал дыхание, прочитав послание, написанное обычной маггловской шариковой ручкой на обычном тетрадном листке.

Доброго вам дня, мистер Нотт! Как оно там, в вашей чистокровной Британии?

Не стал пользоваться совиной почтой, хотя, несмотря ни на что, имею к ней доступ. Через океан чертовы птицы не летают, а использовать официальные почтовые каналы — значит привлечь ненужное внимание.

Не буду расписывать здесь подробностей, на случай, если письмо попадет к кому не надо. Но если вам интересно узнать, кто стоит за произошедшим с вами в Чикаго инцидентом, то найдите человека по имени Саймон Слиппери. Насколько мне известно, в определенных кругах Лютного переулка он личность известная. Как нам стало известно, он что-то знает про тех, кто стоит за Мортимером Гудбоди.

С удивляющим меня самого уважением, Питер Норвэй, шериф Дюкстауна, штат Иллинойс.

Я какое-то время тупо пялился на листок, пытаясь осознать только что прочитанное.

Все интересней и интересней! Мордред и Моргана, и что мне теперь прикажете делать с этой информацией? То есть, хотите сказать, что это были не просто парочка жадных до золота грязнокровок, а нечто большее?!

Первым порывом было немедленно аппарировать в Лютный переулок и начать рыть землю в поисках этого Слиппери. Но я подавил в себе это опрометчивое желание, постаравшись мыслить рационально.

Лучшим решением, как я посчитал, немного успокоившись, было переправить данную информацию брату. В конце концов, у него, в отличие от меня, есть десяток вассалов и несколько десятков боевиков. Это еще не говоря про связи в Лютном. Пусть поднимает их всех, чтобы рыли вместо нас. У меня и без того дел невпроворот.

Но галочку в голове я поставил: угроза, нависшая надо мной, по ходу, гораздо серьезней, чем я предполагал.

Мордред! Из-за дракклова письма я чуть было не забыл о еще двух вопросах, которыми хотел озадачить своего помощника.

— Что ж, Эндрю, — сжимаю я листок, отчего тот вспыхивает и осыпается пеплом. — Этим вопросом я займусь позже, — ага, отправлю Мрачника к брату. — Пока что же от тебя потребуется кое-что еще.

С этими словами я извлекаю из внутреннего кармана мантии маггловский журнал моды и кладу его на стол перед охреневшим Мак’Пиклзом.

— Ми… мистер Нотт… сэр…, — бедняга переводил вытаращенные до размеров галлеона глаза с моего лица на журнал и обратно. — Что?…

— Во-первых, Эндрю, не стоит так широко открывать рот — муха может залететь, — усмехаюсь я. — Во-вторых, мне необходимо, чтобы ты сделал для меня следующее…

В принципе, все сводилось к тому, чтобы Мак’Пиклз нашел и купил для меня два комплекта маггловской одежды. Конечно, я мог бы сделать это и сам. Но одно дело — отойти на пару десятков метров от Дырявого Котла и, прикрываясь чарами, купить блок сигарет. И совсем другое — поехать в дорогой маггловский магазин, выбирать и мерять одежду. Если при этом слишком раскидаться магглоотталкивающими и отвлекающими внимание заклинаниями — можно нарваться на нездоровое внимание авроров. На допрос к которым я и так записан через две недели. А если обойтись без чар, то это породит лишние вопросы у магглов, и опять же авроров: Статут Секретности, бла-бла-бла.

Так что проще послать выращенного простецами полукровку Мак’Пиклза, у которого, как я подозревал, наверняка есть в чем выйти в маггловский мир.

Отдать моему помощнику должное: почуяв, что это тоже часть работы, он быстро собрал мозги в кучку и сосредоточился на задаче. Хоть я и видел, что удивление из его взгляда никуда не делось.

Да, я собирался сделать вылазку в мир магглов. Если конкретнее — в Эдинбург. И это только на первый взгляд кажется, что это так просто для меня, в прошлой жизни бывшего магглом! Все-таки мир магглов в России 2010-х и в Британии 1960-х — два разных мира. Мода, музыка, реалии, привычки — всего не перечислишь!

Достаточно сказать, что единственные маггловские музыканты, которых я помнил из 60-х, были Битлз. Конечно, чтобы впечатлить восторженную девчонку Прюэтт, этого должно для начала хватить, но…

Да. Я решил сводить свою будущую невесту на что-то вроде пробного свидания. В то место, которое, как мне казалось, ей понравится. То есть — в маггловский Эдинбург. Под видом… ну, скажем, прикладного урока маггловедения. Да, точно! В конце концов, она так хочет узнать магглов получше — вот пусть и изучает. Так сказать, из первых рук, а не через сомнительных посредников вроде Уизли.

Помимо одежды я поручил Эндрю узнать, какие маггловские заведения стоит посетить в Эдинбурге, какая музыка сейчас в моде, ну и просто по мелочи. Под конец я взял со в конец выпавшего в осадок парня клятву, что никто и никогда не узнает о моем интересе к простецам! Обычную, прикрепленную только угрожающим взглядом, клятву. Надеюсь, этого хватит. Все-таки парень должен осознавать, что от моего хорошего отношения зависит его карьера и дальнейшая судьба.

В конце беседы, когда он уже вставал из-за стола, оставляя меня допивать своё пиво, я добавил еще одно задание:

— И еще, Эндрю, — тот замер, заморгав глазами. — Мне нужна информация по одному местечку. Тоже маггловскому.

Он послушно сел и приготовился записывать.

— Пиши. Городок Коукворт, улица Тупик Прядильщиков, — он непонимающе глядит на меня. — Найди всю информацию по этому месту, в том числе список зарегистрированных там волшебников, перечень магических происшествий за последние…, — на мгновение задумался я, — …шесть лет. Плюс — состояние населенного пункта, экономическая ситуация и прочее. Ну и, конечно, координаты для аппарации. Записал? Свободен!

Когда донельзя удивленный и озадаченный Мак’Пиклз удалился, я снял все наложенные на столик до этого антишпионские барьеры и, допив пиво, вышел на улицу.

Ничего, мисс Прюэтт. Еще посмотрим, кто из нас лучше владеет прикладным маггловедением!