Along a different path (джен)

На голых камнях уютно потрескивал магический огонь — он здорово обогревал промозглую пещеру, бросал на стены замысловатые блики, и только одно в нем не нравилось Гарри: от него не шло дыма, не пахло горящими поленьями, раскаленной смолой, и оттого костер казался нарисованным, словно мультяшным.

— Люди сопротивляются как могут, — тихо рассказывал Билл. Он сидел у огня, Флер тесно прижималась к нему и опасливо поглядывала на вход в пещеру. Им нечего было бояться — Гарри знал, насколько хорошо Гермиона владеет охранными чарами, но не мог удержаться и сам нет-нет да и бросал обеспокоенный взгляд в черноту ночи. — Существует целая радиопередача сопротивления. «Поттеровский дозор», — Билл хмыкнул. — Заправляет там Ли Джордан. Он рассказывает правду о войне. Погибшие, пропавшие, новости и предположения. Старается следить за тобой. Но вы слишком хорошо прячетесь.

Гарри молча покивал, и Билл, смерив его нечитаемым взглядом, продолжил:

— За ним, конечно, охотятся. Он то и дело меняет укрытие, пароли, но все же ходит по лезвию.

— Как и все мы, — шепнула Гермиона.

— Кто-то просто прячется, а кто-то — как может — борется, — пожал плечами Билл.

— Если ты хочешь узнать, чем мы занимаемся, пока другие «ходят по лезвию», то знай: у нас есть задание от Дамблдора. И если мы его не выполним, война не кончится.

Гарри поднял на Билла тяжелый взгляд, тот встретил его спокойно, помолчал минуту и продолжил как ни в чем не бывало:

— Рон от этого радио не отлипает. Все надеется, что услышит что-нибудь о вас двоих. — Гермиона потупилась, Гарри сжал кулаки. — Он живет сейчас у нас — не хочет возвращаться в Нору.

— Ты знаешь, из-за чего… почему… — Гарри сглотнул противный комок в горле.

— Почему вы слоняетесь по лесам, а он — живет в Ракушке? Нет. Разве что в общих чертах.

Гермиона растерянно моргнула, и Гарри подумал, что она наверняка, как и сам он сейчас, боится, что Билл попросит за Рона, начнет уговаривать их принять того обратно. Что ответить в таком случае, Гарри не знал. Обида давно притупилась — после ранения Гермионы вообще очень многое стало казаться ему несущественным. И все же чувство, что Рону в их палатке пока что — или дольше — не место, не отпускало. Но Билл ничего не говорил.

— Как дела у остальных членов Ордена? — Гарри поспешил перевести разговор на другую тему. Ему невыносимо было видеть, как заледенела Гермиона, как отхлынула кровь от ее и без того слишком бледных щек.

— Все скрываются, — пожал плечами Билл. — Не сказать, чтобы мы могли сейчас вести бурную деятельность. Но по мере сил… Кингсли в порядке, МакГонагалл по-прежнему в школе, защищает студентов. Тонкс заперли дома — она все норовит с пузом наперевес отправиться на охоту за Пожирателями. Люпин с ней, иногда отлучается на вылазки. Да только толку от них… — он рубанул воздух ладонью, и Флер успокаивающе залопотала что-то ему на ухо. — Нас слишком мало… Вся шушера повылезала из своих нор и сбежалась под крыло к Тому-Кого-Нельзя-Называть. Егеря, Пожиратели. Они открыто ходят по Косой аллее и ничего не боятся, представляешь? А там, где раньше висели объявления о поимке беглых азкабанцев, сейчас портреты маглорожденных. И твои. В основном твои, конечно.

Гарри изобразил подобие улыбки.

— Ксено Лавгуд прячется у тетушки Мюриэль и даже наладил выпуск подпольной газеты. Тетушка бесится, но в глубине души довольна, что ее дом — оплот сопротивления. Вот, — Билл порылся в карманах и извлек мятый листок, на котором красовалась фотография Гарри и надпись «Наижелательнейшее лицо». — Тут как раз рассказ о том, как вы с Гермионой спасли Луну.

— Пожи'гатели в я'гости. Но найти Ксено не могут — эта п'готивная Мю'гиэль хо'гошо сп'гятала свой дом, — ехидно улыбнулась Флер.

— Вроде и хорошо, но если они всерьез зададутся целью уничтожить ее, не помешают никакие чары.

— Разве она не использовала Фиделиус? — спросила Гермиона.

— Фиделиус не дает увидеть дом и войти в него, а от Адского пламени, к примеру, не защищает. Адскому пламени не нужно знать адрес, чтобы спалить все к чертям.

— Что это такое — Адское пламя?

— Это, Гермиона, очень злая магия. Этот огонь пожирает все, и усмирить его под силу не каждому.

Они снова замолчали. На улице, кажется, поднялся ветер, потому что в пещере загудело и похолодало. Флер мановением руки заставила огонь разгореться сильнее, и Гермиона тут же с любопытством прищурилась. Но она не успела спросить, что это за чары, потому что Билл, ровно и без особого выражения, сказал:

— Джинни тоже в порядке. Она пока что в школе, там несладко, и родители готовы в любой момент забрать ее и полностью перейти на осадное положение, перепрятаться у Мюриэль. Если хочешь, я могу передать ей что-нибудь при случае. Или Рону.

Он смотрел выжидающе, переводя взгляд с Гарри на Гермиону, и оба они чувствовали, словно их проверяют. А на что — неизвестно.

— Передай Джинни, чтобы была осторожна и не рисковала, — брякнул Гарри первое, что пришло на ум. Сделанное мимоходом замечание Билла заставило его снова почувствовать вину, ведь он не думал о Джинни слишком давно для человека вроде бы влюбленного. Воспоминания о проведенных с ней днях, да даже мысли о Роне оказались задвинуты в самый дальний уголок его души. Нет, что бы ни говорил Дамблдор, любви на войне было не место. Среди страха и смертей она блекла, превращаясь в подобие забытого сна: что-то было, а что — уже и не вспомнить.

Он взлохматил волосы, прогоняя лишнее из головы. Гермиона осторожно тронула его за руку, в ее глазах плескалось беспокойство: «Не грызи себя, ты ни в чем не виноват».

— Давайте поговорим о том, зачем мы вас позвали, — наконец отмер Гарри. — Нам нужно знать, есть ли у Того-Кого-Нельзя-Называть сейф в Гринготтсе. На имя Тома Реддла, я полагаю.

— Зачем это вам? — Билл заинтересованно подался вперед.

— Нужно, — Гарри встал и повернулся к костру спиной. — Я говорил о задании Дамблдора. Эта информация необходима, чтобы его исполнить.

— Думаете, он может хранить там что-то? Оружие?

— Нет, Билл. Это не оружие.

— Тогда что? — он тоже встал, шагнул к Гарри и положил руку ему на плечо. — Если ты знаешь о чем-то, что поможет победить его, ты должен рассказать Ордену.

— Мне показалось, что Ордена как такового уже не существует, — Гарри развернулся, и рука Билла соскользнула, а огонек надежды в его глазах как-то резко погас. — Прости, Билл. Мы не можем рассказать. Дамблдор поручил это задание мне и разрешил поделиться только с Гермионой и… Роном.

— Так Рон в курсе?

Гарри сокрушенно покачал головой.

— Да. И я надеюсь, что ты не станешь его расспрашивать. Если не из уважения к моей просьбе, то из уважения к памяти профессора. Пойми, это знание нельзя открывать направо-налево. Если наше задание останется в тайне, у нас больше шансов. Пусть он думает, что я просто испуган и прячусь.

— Разве я, моя семья — «направо-налево»? — Билл посуровел, и в чертах его лица, изуродованного когтями Фенрира, отчетливо проступило что-то волчье.

— Конечно нет, — вступила Гермиона. — И если бы мы могли рассказать, вы были бы первыми, кто все узнал.

Под кожей лица Билла ходили ходуном желваки, он сложил руки на груди и насупился. Флер грациозно поднялась на ноги и обняла мужа за талию.

— Оставь их, mon amour, нельзя так нельзя. Лучше 'гасскажи, что знаешь. И пускай их, эти ст'гашные тайны.

Она откинула за спину волосы, улыбнулась, и Билл немного расслабился. Он снова сел, скрестив ноги, сложил домиком пальцы, уставился в огонь.

— Не иметь возможности толком бороться тяжело. Любая зацепка, как победить или хотя бы чуточку приблизить победу, для нас — как глоток свежего воздуха. Но нельзя — так нельзя. Надеюсь, вы знаете, что делаете. А что касается сейфа — нет, я не слышал, чтобы у Того-Кого-Нельзя-Называть была своя ячейка в банке. В противном случае, я уверен, Министерство из кожи вон лезло бы, чтобы получить у гоблинов доступ в нее.

Гарри поежился, Гермиона тоже выглядела огорошенной — им и правда казалось, что их догадка верна, она укладывалась в рамки поведения Волдеморта идеально, но всего одна фраза Билла разрушила все надежды. Перед глазами Гарри замелькали, как кадры из немого кино, картины унылых вечеров, когда они с Гермионой обсуждали в тысячный раз, обсасывали и мусолили скудные факты, которыми располагали. Похоже, все это скоро вновь вернется в их жизнь.

— У его последователей сейфы есть — у Малфоев, Лестрейнджей, Гойлов, Ноттов, но у него самого… — Билл нахмурился. — Если это в самом деле так важно, я уточню по своим каналам.

— Это очень важно, Билл, — Гермиона решительно нахмурилась, а затем робко улыбнулась. — Спасибо тебе.

— Вы еще дети, — он глубоко вздохнул, — вам двоим бродить бы ночами по Хогвартсу, целоваться под лестницами, строить заговоры против слизеринцев. А не быть в самом центре войны.

Гарри жарко покраснел. Он вспомнил, как сладко было прижиматься к горячему телу Джинни, гладить ее волосы, а затем представил на ее месте Гермиону. Как она оказалась в его мыслях, он и сам не понял, но картинка получилась такой яркой, что, казалось, раз появившись в его голове, она уже никуда из нее не денется. Вокруг что-то обсуждали, Билл размахивал руками, Флер согласно кивала, но до Гарри не долетало ни звука. Он внимательно и чуть огорошенно смотрел на губы Гермионы.

— …ты согласен? Гарри? — Гермиона тряхнула его за плечо.

— М-м-м? — он тяжело сглотнул.

— Билл говорит, что встречаться здесь же небезопасно.

— На виду у всей де'гевни, — кивнула Флер.

— Я знаю один заброшенный коттедж. В Аппер-Фледжли. Он на самом конце деревни, возле леса. Я наложу заклинания, и нас там точно не найдут. У него приметный флюгер, не ошибетесь.

— Значит, через три дня? — спросила Гермиона.

— Через три дня в это же время. А сейчас — по домам.

Билл похлопал Гарри по плечу, крепко обнял Гермиону, шепнув что-то в ее густые волосы, взял Флер за руку и повел прочь из пещеры. Раздался хлопок — Гарри с Гермионой остались одни.

— Пойдем и мы, — Гермиона зябко повела плечами. — Не знаю, почему, но мне тут не по себе.

Она шагнула к Гарри, переплела свои пальцы с его, легонько потянула.

— Домой?

— Домой, — шепнул Гарри, все еще не сводя глаз с ее губ.

Часы тикали, сводя Гарри с ума. Он всерьез подумывал встать и выкинуть их к черту, для верности запустив в деревянный корпус «Диффиндо», когда вдруг раздался слегка охрипший голос Гермионы.

— Гарри? Ты не спишь?

Он даже ойкнул от неожиданности. Стоило им вернуться в палатку, Гермиона извинилась и отправилась спать, отговорившись тем, что перенервничала. Гарри был уверен, что она просто не готова обсуждать их очередной провал, но не стал ей мешать. Он тоже улегся и привычно прислушался к ее дыханию, представляя огонек в прозрачной банке. Но это не помогало. Сон не шел. В душе ворочалось недовольство, еле заметная чужеродная злоба, разочарование, а еще — жаркий стыд и смущение. Да к тому же эти проклятые часы!

— Не спится, — ответил Гарри. — А ты чего?

В темноте палатки скрипнули пружины, по полу прошелестели легкие шаги, и Гермиона села на его кровать. Ее невыносимо горячее бедро оказалось почти прижато к его колену.

— Я все думаю. О Гринготтсе.

— Похоже, мы ошиблись, — констатировал Гарри.

— Не факт, — протянула Гермиона. — Билл не так уж и долго работал в банке, он мог и не слышать ничего такого.

— Боюсь, как бы мы не обманулись снова, — Гарри неловко повернулся на бок, чтобы прекратить смущающее прикосновение, но Гермиона подалась вперед, в темноте почти стукнувшись лбом о его голову.

— Гарри, — горячо зашептала она, — я долго думала, все эти дни я думала… Если тайник в месте, о котором никто, кроме него, не знает, то у нас нет шансов. Мы не сможем найти новые воспоминания, к нам не придут люди, обладающие информацией. Считай, война для нас тогда кончена.

— Оптимистично, — Гарри отвел от лица ее кудряшки, судорожно вздохнул, стараясь не думать о том, как близко к нему она сейчас находилась.

— Да. Но так не может быть! — Ее маленький, но крепкий кулачок стукнул Гарри в грудь. — Мы, в конце концов, в сказке!

— Только ты сама говорила, что это какая-то неправильная сказка.

Гермиона поцокала языком.

— Спрятать крестраж у всех под носом — разве не в духе Темного Лорда? Мол, вот, глупцы, вы каждый день ходите мимо тайника, скрывающего мое бессмертие, и ни о чем не догадываетесь. И это место и правда значимое.

— Звучит правдоподобно. Но что, если окажется, что сейфа в Гринготтсе у него нет?

Повисла тишина, только шумное дыхание Гермионы и жар, который излучало ее тело, доказывали, что она все еще здесь.

— Он мог спрятать крестраж в сейфе кого-то из Пожирателей. Того же Малфоя.

— Он доверил ему дневник, — протянул Гарри, и Гермиона возбужденно придвинулась ближе. — Но все яйца в одну корзину?

— Ну, может, не ему… Мало ли. Билл же сказал — Лестрейнджи, Нотты, Гойлы.

— Не знаю, Гермиона.

— Ну сам подумай! — Она придвинулась еще ближе, и ее дыхание теперь опаляло его щеку. — Когда он мог завести сейф в банке? Разве что в первые годы, пока работал в Лютном. Потом — странствия, война. Но — работая в лавке, собрать две тысячи галлеонов? Вряд ли. Куда проще поручить кому-то!

— Стой, стой! Почему две тысячи? — Гарри показалось, что он упустил какую-то важную деталь — мысли Гермионы так и скакали.

— Ну как же! Как раз в те годы гоблины установили минимальный депозит. Ты что, совсем не слушал профессора Биннса?

Гарри пожал плечами, но в темноте этого не было видно, и Гермиона, хмыкнув, продолжила:

— Гоблины заявили, что обслуживание счетов, содержание дракона, экипировка охраны и другие расходы в пересчете на сейф выходит дороже, чем прибыль, которую они получают от волшебников. Скорее всего, они лукавили — но кто же узнает, к своим документам гоблины не допускают никого.

— Дракона?

Гермиона отмахнулась от него — во всяком случае, Гарри почувствовал движение воздуха — и продолжила тараторить.

— Тогда-то гоблины и ввели минимальную сумму депозита — две тысячи галлеонов — и повысили процент за пользование сейфами. Волшебники, конечно, были недовольны, и гоблинам под угрозой массового изъятия средств пришлось пойти на уступки, но вся эта история тянулась несколько лет — как раз в то время, когда Том Риддл выпустился из Хогвартса и работал у Боргина!

— Но в таком случае либо он завел сейф позже, либо вообще его не имеет.

— И это возвращает нас к сейфам Пожирателей.

Гарри устало потер шею.

— Предлагаешь вламываться во все сейфы по порядку, пока не найдем крестраж?

— Нужно думать, — решительно заявила Гермиона. — Наверняка есть какие-то подсказки. Можно спросить профессора Снейпа…

— Чтобы он обозвал нас безмозглыми кретинами еще раз?

— И пусть. Главное, чтобы помог, — она пошевелилась, и одеяло слегка сползло с Гарри, оставляя его бок беззащитным перед ночной прохладой. — Надо поспать. Силы еще пригодятся.

Кровать скрипнула, тепло ее тела пропало, и Гарри тут же покрылся мурашками — без Гермионы рядом в палатке стало еще холоднее.

Следующие три дня прошли в бесконечных обсуждениях одного и того же. Гринготтс казался идеальным местом — значимым и надежным, но список возможных сейфов, где Волдеморт мог спрятать крестраж, пугал. Гермиона горячилась, доказывая, что Гарри сам не понимает, насколько гениальна его идея, а он опасался надеяться, памятуя, чем кончился их поход в Годрикову Впадину. В итоге ко дню встречи в Аппер-Фледжли оба были взвинчены до предела. Они приняли Оборотного с частицами каких-то маглов, встреченных на окраине леса, но впопыхах перепутали волосы, и Гарри превратился в невысокую остриженную под мальчика блондинку, а Гермиона — в рослого светловолосого мужчину. В любой другой момент они бы здорово смутились, но до назначенной встречи оставалось всего ничего, и ребята, отводя друг от друга взгляд, взялись за руки, чтобы аппарировать.

Деревенька встретила их тишиной — еще бы, часы пробили полночь, а довольно сильный ветер кидал в лицо холодные брызги мелкого дождя, без необходимости выходить на улицу на один здравомыслящий человек не стал бы. Гарри и Гермиона шагали по центральной улице. Он слегка впереди (стараясь не обращать внимания на то, как подпрыгивала под свитером не обремененная бюстгальтером грудь), буквально на полкорпуса, достаточно, чтобы в случае чего оттолкнуть Гермиону в сторону или закрыть щитом, но не слишком, чтобы она могла возмутиться его навязчивой заботой. Домики в основном попадались ничем не примечательные — обычные коттеджи с аккуратными лужайками и живыми изгородями, все как один с темными окнами, и лишь кое-где над ступеньками качались под порывами ветра тускло светящиеся фонари.

Нужный дом нашелся, как и говорил Билл, в самом конце деревни. Сад, запущенный и неаккуратный, плавно сливался с лесом, кусты жимолости, старенькие яблони и вишни перемежались молодыми тисами и дубками, ограда со стороны леса покосилась, а трава местами доставала Гарри по колено. Гермиона ойкнула и указала вверх, на крышу. Там, возле облупившейся каминной трубы, стоял немного косо и поскрипывал приметный флюгер — вставший на дыбы единорог.

Они нерешительно замерли у приглашающе распахнутой калитки.

— Гоменум Ревелио, — шепнул Гарри, взмахивая палочкой, неловко зажатой в миниатюрной женской ручке. — Двое.

— Просто… войдем? — Гермиона нервно теребила край куртки, которую пришлось изрядно увеличить магией.

Гарри мотнул головой и нахмурил брови. Он подумал, что стоило бы накинуть мантию, прежде чем идти, но тут к его горлу чувствительно прижался кончик чьей-то волшебной палочки, и, судя по восклицанию Гермионы, с ней случилось то же самое.

— Что Ге'гмиона Г'гейндже'г сказала мне накануне свадьбы? — услышал Гарри угрожающий шепот.

— Как назвал Гарри Поттера сэр Кэдоган днем перед третьим испытанием? — Не узнать голос Билла было невозможно, очевидно, именно он схватил Гермиону в мужском теле.

— Э-э-э, — протянул Гарри, и палочка сильнее впилась в его шею, Гермиона рядом бубнила что-то придушенным басом. — Я не она, я…

— Ловушка! — зло шикнул Билл.

— Нет, стой! Стой! — Гарри забился в руках Флер, но сил его одолженного тела не хватило, чтобы справиться с ней. — Зеленопузым трусишкой! Он назвал меня зеленопузым трусишкой!

— 'Арри? — Флер слегка ослабила хватку, и этого хватило, чтобы выскользнуть.

— Да! А это, — он ткнул пальцем в перепуганного мужчину, — Гермиона!

— Правда? — Билл словно соткался из воздуха — отменил чары.

— Я сказала… Сказала, что по всем нам звонит колокол, но слушать его звон с любимым не так страшно, и что я… завидую, — Гермиона закашлялась, и Билл наконец отпустил ее.

— Пойдемте внутрь, скорее, — сказал он.

Флер, тоже отменившая Дезиллюминационное, подхватила было все еще кашлявшую Гермиону под руку, но Гарри ловко оттеснил ее, приобнял подругу за плечи, что очень забавно смотрелось в исполнении невысокой девушки, и осторожно, но быстро провел сквозь калитку. Стоило им ступить на порог дома, как Билл и Флер на два голоса начали читать заклинания. Вокруг них словно надулся и растаял пузырь — немногие звуки, долетавшие с улицы, разом стихли.

Флер, уперев руки в бока (чем живо напомнила Гарри миссис Уизли), лукаво улыбнулась:

— Милая моя, что за вид!

— Мы перепутали волосы, — попыталась оправдаться Гермиона. Она, видимо, здорово испугалась, потому что светлая кожа стала сероватой, а голубые радужки практически скрылись за расширившимися зрачками.

Гарри помог ей сесть прямо на пол — единственный стул, запыленный и прикрытый какими-то тряпками, доверия не вызывал.

— Теплый прием, ничего не скажешь! — зашипел он.

— Безопасность п'гевыше всего, — Флер подняла вверх тонкий пальчик.

— Но вы же знаете, что это мы! Мы виделись три дня назад!

— Мы на войне. И сами в ответе за свою жизнь, авроры на помощь не придут, — ровно сказал Билл, и Гарри сдулся — ему самому следовало подумать о пароле.

— Ты узнал что-нибудь? — спросил он, присаживаясь рядом с Гермионой и беря ее за руку. Флер приподняла брови, глядя на них, и Гарри слегка отодвинулся.

— Узнал. Ни на имя Темного Лорда, ни на имя Тома Реддла сейфа в Гринготтсе нет. — Гермиона шумно выдохнула. — О его визитах в банк никто ничего не помнит. Кроме одного случая.

Билл тоже сел на пол, скрестив по-турецки ноги.

— Однажды он пришел в банк в сопровождении Беллатриссы Лестрейндж. Они спустились к ее сейфу и довольно быстро вернулись. Лестрейндж тогда чуть не ударила гоблина, недостаточно быстро отворившего перед повелителем дверь, и устроила безобразный скандал. Потому это и запомнили.

Гарри упер в стену немигающий взгляд.

— Лестрейндж, — шепнул он и повторил слова Беллатриссы, услышанные в подвале дома Малфоев: — Я выполняю самые важные его поручения…

— Может ли… — начала Гермиона. Черты мужского лица поплыли, волосы потемнели и стали удлиняться.

— Потом, — Гарри, который тоже ощутил, как меняется его тело, легонько двинул ее локтем в бок и собрался встать, но был остановлен Биллом.

Тот поднял руку и сурово спросил:

— Я так понимаю, вы планируете ограбить сейф Лестрейнджей?

Гарри собрался было соврать, но Билл, словно почуяв его намерение, сокрушенно покачал головой.

— Ты должен отдавать себе отчет в том, что это — самоубийство. Даже если вам удастся попасть к сейфу, обратно не выбраться! Там чары, защита, дракон, в конце концов! — он встал и принялся нервно расхаживать по комнате, поднимая в затхлый воздух клубы пыли.

— К'гоме того, тебя 'газыскивают. Твое лицо на плакатах повсюду! А в Г'гинготтсе усиленная ох'гана! — подхватила Флер.

— Можно ведь замаскироваться… У нас еще есть оборотное. И трансфигурация, — Гермиона поспешно уменьшала свою одежду.

— Не поможет, — отрезал Билл.

— Сме'гть во'гов все смоет, — подтвердила Флер. Гермиона с Гарри смотрели удивленно, и она пояснила: — Это такой зача'гованный водопад. Любое колдовство под его водой п'гопадает!

— А у охраны Детекторы лжи. И на содержимое сейфа наверняка наложена куча заклятий! Вам не пройти! Никак! Гринготтс невозможно ограбить!

— Но Квирелл же как-то смог, — буркнул Гарри. — Тогда, на первом курсе.

— Да. Он как-то зашел в банк, залез в сейф и даже вышел непойманным! — подалась вперед Гермиона.

Билл тяжело вздохнул.

— Гоблины не любят об этом говорить. Это — их позор, пятно на репутации. Вроде бы злоумышленник наложил Империус на одного из служителей. И это могло бы сработать, но не сейчас, слишком усилили меры безопасности!

— А если другого выхода нет, Билл? — вскинулся Гарри. — Если от этого зависит исход войны?

— Гарри, наверняка можно придумать…

Билл осекся. Даже сквозь чары в дом проник и отразился от пустых стен душераздирающий мужской крик.