Дети Земли I. Амулет Сераписа (джен)

— Что? Ты серьёзно? — в который раз возмутился Дима Соколов, жестикулируя руками в своей привычной манере. — Твоя сестра прекрасно знает, что наша школа лучшая в районе. Глупо переводить тебя посреди выпускного класса непонятно куда.

Я же в который раз терпеливо попыталась объяснить ему простую истину, хотя она не являлась ей в полной мере:

— Та школа ближе, к тому же бесплатная.

— Слушай, если дело в деньгах, я попрошу родителей помочь. Мои предки тебя обожают, ты же знаешь.

— Не настолько, — усмехнулась я. — Дим, так нужно, поверь. Тем более, это не конец света. Мы будем собираться, как раньше, и гулять по городу.

Кажется, мои слова его нисколько не убедили, несмотря на то, что я уже битый час пытаюсь втолковать ему — то, что я перевожусь из престижной академии, на которую мы собирали деньги, экономя практически на всем, в обычную общеобразовательную школу, не изменит моего отношения к нему и не разрушит дружбу с его сестрой, которая, на удивление, поняла меня с первого раза.

— Да не волнуйся ты, — я снова попыталась успокоить, но, видя, что это не особо помогает, приобняла, уткнувшись лицом в его грудь.

Как всегда, это сработало. Соколов притянул меня ближе и положил подбородок мне на голову — благо большая разница в росте позволяет.

— Мне пора на урок, ты в курсе?

— Еще только семь сорок, — покосившись на наручные часы, пробурчал юноша.

— У меня уроки начинаются в восемь.

Я вздохнула. Ещё один минус этого учебного заведения. А ведь так любила поваляться с утра лишний час в кровати.

— Отличный повод, чтобы вернуться.

— К сожалению, не мне это решать.

Мы пошли в сторону моей новой школы, которая, кстати, была ненамного ближе к дому, чем академия, но сестра решила иначе. И хотя мне не нравился тот факт, что я теперь ученица какой-то вшивой школы для трудных подростков, я рада, что вообще учусь, а не пребываю в детдоме. Отношения со сводной сестрой не задались у меня с самого начала, наверное потому, что моя мать разбила нашему отцу сердце, оставила меня на пороге их дома и укатила в закат, не написав даже пары строк. Но несмотря на это, Аня, а именно так зовут мою сестру, после смерти отца меня не бросила и даже пыталась наладить контакт, хотя это удавалось ей далеко не всегда. Я теперь живу вместе с ней и ее женихом, Беном. У них скоро свадьба. А что до перевода, академия и правда дорогое удовольствие, и как бы не окупилась в будущем, деньги нужны именно сейчас.

— О чем задумалась? — спросил Дима, когда мы уже подошли к школе.

Вернее, это было непримечательное небольшое здание, обнесенное кривым и даже в некоторых местах ржавым забором.

— Да так, о мелочах.

— Если кто-нибудь тебя обидит, звони. Я мигом примчусь.

Я кивнула, не собираясь говорить, что справлюсь со своими проблемами сама. Дима, как и многие мои ровесники-парни, считал, что должен защищать меня от всех и вся, и я искренне была благодарна, но это совсем не тот случай.

* * *

В этом убогом месте даже звонок бренчал иначе — высоко и надрывно, так, что раскалывалась голова. Парты тоже оставляли желать лучшего, и хотя они далеко не развалилась от старости, едва ли подходили для старшеклассников, ибо, когда я села, уперлась коленями в крышку.

В кабинет медленно зашла учительница, очевидно, именно она и ведет страшный предмет под названием «алгебра». Она была нескладной. Маленький рост, грузное тело и, пожалуй, слишком большая голова делали ее похожей на ребёнка, но безвкусная одежда в черно-красных тонах и тонна макияжа на старом морщинистом лице превращали ее в настоящее чучело. Она что-то написала на доске, и спустя десятую попытку прочитать, все же дислексия моя вечная спутница, я догадалась, что это имя.

Иоганна Новак.

Странное имечко, но ладно. У меня самой вряд ли намного лучше.

Женщина открыла журнал и придирчиво прошлась по фамилиям взглядом. Я все гадала, успели ли занести меня в список, но судя по маленьким, заплывшим жиром глазам, которые явно искали жертву и остановились на мне, ответ — да.

— Итак, у нас в классе два новеньких. Это Линнея Смит и Свен Майклсон.

На меня слегка озадаченно покосились, и я без труда поняла, о чем они думают. Имя с фамилией никак не сходится, но этому есть разумное объяснение — мои предки приплыли сюда прямиком из Швеции и по прибытию сменили фамилию. А отец, помянув их, назвал меня шведским именем, вот так и появилась Линнея Смит.

— Скажу вам сразу, я тройки за милые глаза не ставлю! — грозно произнесла она, повысив голос. — Их придется зарабатывать.

Кучерявый паренек, чье лицо было покрыто угрями, что сидел как раз перед ней, вздрогнул.

Кажется, это и есть Свен. И по-моему, он как раз рассчитывал на это, как и я.

Учиться в академии, пусть и платной, очень сложно, когда у тебя дислексия и дефицит внимания, но я старалась. Честно старалась, ведь аттестат помог бы мне подняться в будущем и, возможно, стать успешной. Не то, чтобы обучение в обычной школе ставило на дальнейшей карьере крест, вовсе нет, многие усердные ребята поступали и в Оксфорд, и в другие сильные университеты, но я не они.

Урок, как я и ожидала, Иоганна вела в скучной, но, к сожалению, самой распространенной манере — она пишет на доске, класс переписывает в тетрадь. Не думаю, что таким макаром кто-нибудь что-либо поймёт. Поэтому я с чистой совестью заснула.

И снова услышала его. Низкий, бархатный женский голос, что звал меня уже который месяц, но я упорно сопротивлялась. Вообще мои сны это отдельная тема. Не знаю, что творится в моей взбалмошной голове, раз мне снятся то ужастики, после которых я еле встаю с кровати, то странная земляная женщина. Она вела меня по какому-то саду и каждый раз шептала про какие-то особенные деревья, про какую-то непонятную силу и про то, что я должна что-то сделать для нее. Кажется, я якобы ей чем-то обязана.

— Иди ко мне… — она протянула свои руки. — Иди ко мне…

Я отмахнулась, пытаясь отвлечься от навязчивого сна, как меня учил психолог из академии.

Хотя, конечно, советы она дала мне не как психолог, а как человек, который увлёкся непонятной техникой «осознанного сна», ибо прежние методы мне не шибко помогали.

Женщина медленно начала растворяться, как и сад вокруг меня, но в самый последний момент ее глаза загорелись яростным огоньком и она на меня кинулась. И в тот же миг раздался свист и удар.

Я с визгом проснулась, подскочив. Половина моих новых одноклассников заржали как кони, а Новак злобно уставилась на меня, в руках она держала указку, которой, похоже, секунду назад ударила о парту.

— Неужто кошмары? — с поганой улыбочкой спросила она, подходя к моему столу, и забрала дневник.

* * *

Неделя в обычной школе далась мне нелегко. В академии я была относительно популярной, меня там многие знали и вполне уважали, но это все благодаря Соколову и его сестре. Уже не помню, почему мы с ней подружились. Кажется, она приехала из России в пятом классе. Но дружба с ней завязалась скоро, а через года три на меня обратил внимание ее брат, фотографии которого, признаюсь, давно облюбовали стены моей комнаты.

Но теперь некому меня вытащить, так сказать, в люди. Я сама по себе. Попытки притереться в чью-то компанию провалились с треском после того, как я с воплем проснулась на математике. Да, необоснованно, но это же школа. К черту логику в месте, где школьники пубертатного возраста думают, что правят балом.

— Привет… — проблеял кто-то рядом. — Можно сесть?

Я подняла голову и увидела Свена, который неловко переминался с ноги на ногу, стоя рядом со мной. Я кивнула.

Этот новенький, как и я, не нашёл своего места в школе. Майклсон был тем самым парнем, что обычно одиноко сидит на самой последнее парте и молча рубится в телефон, так как ничего не понимает, вот только у него и телефона не было, да и хромой он, что послужило отдельным насмешкам.

— Мне надо тебе кое-что сказать.

— И что же? — с усмешкой спросила я.

Судя по виду, парень хотел ляпнуть какую-то романтическую глупость, раз уж он так покраснел и явно волновался, к тому же, последнюю неделю он на меня частенько пялился и мог не сводить глаз целую перемену, а то и урок.

— Ты в опасности. Тебе нужно срочно поехать со мной.

— Что? — он застал меня врасплох.

Он мельком посмотрел по сторонам, словно проверяя не подслушивают ли нас, и чуть придвинулся:

— Это все из-за твоей матери. Она древнегреческая Богиня, за тобой скоро придут монстры. Когда ты поверишь, что полубог, запах усилится и…

— Хватит, — я встала из-за стола, — не хочу слышать этот бред.

— Но…

— Это не смешная шутка, — заявила я и покинула столовую.

Оставшиеся уроки пролетели быстро, даже продленка не показалась мне наказанием, и я засобиралась домой. Дорога туда обычно занимает около часа пешком и минут сорок на общественном транспорте, который постоянно застревает в городских пробках, поэтому я пошла на своих двух. Заодно и сэкономлю пару долларов, на которые куплю что-нибудь вкусное.

Вдруг, когда я уже подходила к дому, рядом с мусорными баками прошмыгнула тень, как от кота или дворняги. Я особо не обратила внимание, хотя почему-то стала ощущать себя неуютно, словно за мной кто-то следил. Прошла ещё сотню метров, свернула в нужный закоулок и услышала странный шум, похожий на тихий скрежет. Повернулась, но никого не было, только стебли в соседском цветнике подозрительно колыхнулись.

Я ускорила шаг, натянув капюшон куртки по самые глаза. Сзади раздались чьи-то тяжелые шаги. Я испуганно выдохнула, оборачиваться назад страшно, хоть и возможно, что мне просто кажется. Внезапно тот некто, кого я и слышала, оказался рядом и вцепился мне в плечо твердыми пальцами.

Я развернулась и тут же успокоилась. Это был Свен.

— Ты меня напугал!

— Извини, — виновато проговорил юноша. — Давай я тебя провожу до дома?

— Нет, не надо, — как можно спокойнее ответила я, — не хватало ещё, чтобы меня с тобой увидела сестра или, еще хуже, парень. Тем более, идти осталось немного.

Но он не отошел и в наглую, игнорируя, пошел рядом, нервно оглядываясь по сторонам. Да что такое с ним? Может он не совсем здоровый?

Такие мысли не покидали меня до самого крыльца, на котором я остановилась и посмотрела на кучерявого, желая показать, что сейчас ему точно пора уходить, но он, то ли не заметив, то ли опять проигнорировав, подошел к входной двери и позвонил, причем с таким видом, как будто делал это не впервые.

Открыла моя сестра. И, честно говоря, я уже приготовилась к тираде — Диму она не жаловала от слова совсем, а к другим парням относилась скептически. Но тирады не последовало, она лишь покосилась на меня, впустила обоих и даже пригласила на кухню.

— Рассказал?

— Да. Но она не верит.

— Аня, — это был странный диалог, — что происходит? Откуда ты его знаешь?

— Покажи ей. Хотя вряд ли она увидит, — сестра бросила очередную таинственную фразу и поставила чайник.

Свен с видом героя, на чьи плечи свалилась задача по спасению всего бренного мира, начал расстегивать джинсы.

— Перестань! — возмутилась я.

Он, кряхтя и подпрыгивая, с трудом стянул одежду, как будто что-то мешало, хотя его ноги, несмотря на хромоту, выглядели совершенно нормально. И гордо подняв голову, выпрямился.

Выходила весьма смешная и неловкая картина. Парень, что едва мог выговорить несколько слов, не заикаясь, и краснел по поводу и без, стоял посреди комнаты напротив открытого окна, выставив на обозрение тонкие волосатые ляжки и голубеньки трусы с корабликами.

— Вот видишь, — отмахнулась Аня, вид полуголого парня ее нисколько не смущал, — она безнадежна. Ты зря пришел.

— За ней началась охота, и тебе это известно, — серьезно заявил юноша, что со стороны могло вызвать лишь снисходительную улыбку. — Отвези ее в лагерь.

— Вообще-то, я все еще здесь! Что происходит? Почему этот, — я указала на Майклсона, — стоит в трусах на нашей кухне и воркует с тобой, как будто вы сто лет знакомы?

Сестра, будучи девушкой хозяйственной, уже заварила три чашки крепкого черного чая и поставила на стол, приглашая и Свена занять свободное место.

— Дело в том, что все, сказанное сатиром, правда. Ты полубог. Поздравляю, — с холодной усмешкой отозвалась она.

— Обычно таких, как она, не поздравляют, — он сделал глоток, — им сочувствуют.

— Твоя мать греческая Богиня. В большинстве случаев полукровки отправляются в лагерь, но я решила пока с этим повременить. На тебя еще не разу не напали.

— Кто не напал?! — я чуть не взвыла.

— Монстры. Хотя неподалеку я видела мантикору, правда, молодую, — она пояснила, — некоторые смертные видят сквозь туман.

— Полубоги тоже видят, разве что совсем слабенькие не могут, — закончил за нее Свен.

Я подскочила как ошпаренная. Глупый розыгрыш, который затянулся. Не знаю, что случилось с моей вечно уставшей, и потому раздражительной сестрой, но ее потянуло на сговоры со школьниками. Ну и пусть! Шутки, связанные с моей матерью, я не терплю, и ей это прекрасно известно. Я схватила куртку и выбежала из дома, натягивая рукава на ходу. Из кухни донеслось возмущение «сатира», но сестра что-то спокойно ответила и все возражения стихли. Как будто я настолько бестолковая, что не могу отличить полукозла, героя мифов, от обычного старшеклассника.

Тема о матери, кажется, приносила не столько боль, сколько глухую злость. Меня раздражал тот факт, что та женщина, что родила меня, оставила на пороге в темную холодную ночь, словно ненужного щенка. Иногда мне очень сильно хотелось встретиться с ней лицом к лицу и сказать все, что я думаю о таких распутных девках. По рассказам отца, она была молода и красива, чуть ли школу не закончила всего за год до их встречи, тогда как ему уже пошел третий десяток. «Она меня очаровала», — говорил отец. Романтично? Нисколько.

Погода была прескверная. Зима в самом разгаре: снег уже падал мягкими хлопьями, а холодный воздух обжигал мне щеки. Зря я выбежала, к тому же, без шапки, но назад идти не хотелось. И чего я так разозлилась? Подумаешь, задели они за больное место, причем весьма грубым способом. Моя мать Богиня? Серьезно? И чего же?

Я не религиозна, также как и Аня. Хотя раньше, судя по брюзжанию моей бабашки из Флориды, и сестра, и отец частенько бывали в церкви, соблюдали посты и все остальные христианские обряды, а после прихода моей матери все изменилось. Совпадение?

Однозначно. Убежденным атеистом я тоже не была, думаю, потому что для почти совершеннолетнего подростка, у которого пока нет точных планов на будущее, эта тема далеко не первостепенного значения. И менять мнение я не собиралась.

Сатир. Как такое вообще могло прийти в голову? Хотя Свен и вправду хромал, но пару раз в школе мне казалось, что он притворяется больным, иначе как объяснить тот факт, что в столовой он оказывался быстрее всех?

Я села на холодную качелю, предварительно смахнув легкий слой снега с сиденья. Уже совсем стемнело, пора домой. Жалко, что Аня недавно забрала у меня телефон, так я могла бы позвонить Диме и попросить меня проводить до дома или пройтись часок-другой по вечерним улицам.

Вдруг услышала какой-то свист, рядом с моей головой пролетело что-то длинное и острое и вонзилось в кору дерева, что росло в полуметре. Я в ужасе уставилась на торчащий черный шип. Еще один свист, и мое запястье пронзило болью. Куртка была довольно толстой, поэтому глубоко шип не засел. Я с коротким шипением быстро выдернула его и побежала куда глаза глядят.

Сзади раздался рык. И хотя он походил больше на рычание дворовой шавки, а не на громовой раскат, все равно внушал страх, заставляя бежать что было сил.

Я свернула в темный переулок, потом пробежала еще несколько поворотов, едва не врезаясь в ободранные стены домов, и вроде оторвалась. Рука жутко болела и чесалась, а, судя по неприятному ощущению, рукав уже пропитался кровью, но посмотреть я не решилась.

Что это было? Я закусила губу. Всего на мгновение поверила в бредни, какие мне пытался внушить Майклсон, но это все неправда. Просто неудачная шутка.

Шип. В коре дерева торчал длинный шип! Черт, да это явно не детский прикол! Что они говорили? Монстр? Мантикора?

В детстве я увлекалась мифами Древней Греции, любовь к ним привил мне отец, и потом я не раз возвращалась к данному увлечению, поэтому без труда вспомнила об этом существе. Это чудовище с телом красного льва, головой человека и хвостом скорпиона, шипы, насколько я помнила, достигали приличных размеров, но тот, что торчал в дереве, имел длину в пятнадцать сантиметров от силы. Может это детеныш?

Нет! Какой детеныш, мантикор вообще не существует! Сказки. Миф и ничего больше.

Я все же решила вернуться домой как можно быстрее. Петляя по темным закоулкам, оглядывалась по сторонам и, когда оказалась в одной улице от квартиры, заметила какую-то рыженькую собачку, которая следовала за мной уже пару кварталов. Она едва ли выше моих колен, с мягкой длинной шерстью и голубыми глазами. Необычное сочетание. Она медленно подошла ко мне и, кажется, собиралась облизнуть мне руку.

— Милая, у меня мало времени, — как можно ласковее сказала я и пошла дальше.

Сзади послышалось тихое рычание, подозрительно напоминавшее то самое, что я услышала на детской площадке. О, Боги! Я пустила бежать, совершенно не понимая, как связаны шипы с обыкновенной собакой, но рассуждать времени не было. Зверь меня догонял.

Внезапно собака прыгнула мне на спину и повалила на холодный асфальт. Это было очень больно, я содрала кожу на лице и ладонях.

— Божественная кровь… — прошипела собака над моим ухом.

Кажется, это добило меня окончательно. Я застыла, чувствуя, как монстр перебирает лапами по моей спине и раскачивает что-то над моей головой. Похоже это хвост. Хвост с шипами, который имелся у мантикор, а это значит…

Что это значит, я подумать не успела. Вокруг разлилась приятная музыка, очевидно, играли на каком-то духовом инструменте. Чудовище тоже замерло и постепенно начало расслабляться, ослабляя хватку. А музыка приближалась, и чем ближе она звучала, тем спокойнее становилась мантикора. Она слезла с меня и опустилась на заснеженный асфальт, сворачиваясь калачиком.

Я медленно отползла от этого существа. Сейчас она не выглядела опасно, возможно, некоторые особо странные люди посчитали ее милой, но я уже знала, на что способно чудовище.

— Линнея! Ты в порядке? — это был Свен.

На мгновение испугалась, что как только он перестанет играть, мантикора проснется, но все отошло на задний план, когда увидела его. Сатир… Майклсон и вправду чертов полукозел с весьма волосатыми ногами и темно-серыми копытами. Я подскочила и, если бы не дрожащие ноги, уже умчалась бы, но не смогла и сдвинуться с места. Кажется, теперь я вижу…

— Теперь ты мне веришь?

* * *

Меня уже больше получаса отпаивали горячим чаем. Я глотала обжигающий напиток, прижимая к лицу кусочки льда, завернутые в чистый платок, повязка на руке продолжала чесаться, но, по словам сатира, это нормально. Еще он сказал, что мне повезло — у детеныша еще не развились ядовитые железы, иначе пришло бы туго.

— Ты знала?

Моя сестра, которую я до этого момента считала не очень умной истеричкой, что волновалась по поводу и без, кивнула:

— Мне рассказал отец, после того, как я первый раз увидела монстра недалеко от нашего дома.

Я молчала, не зная, что на это сказать. Теперь все ссоры с Аней обрели ясность. В детстве она наверняка боялась из-за меня выходить на улицу, а потом… Да и потом, наверное, тоже. Я на ее месте испытывала бы тоже самое.

— В академию пришел новый учитель, — начала она, — на последнем родительском собрании я увидела, что он не человек. Поэтому пришлось перевести тебя.

Очевидно, она думала, что меня до сих пор это волнует. И до недавнего времени это действительно было так, но у меня резко поменялись жизненные приоритеты.

— И что теперь делать? — меня сразу поняли.

— Свен прав, тебе нужно в лагерь. Я не знаю, почему мантикора тебя нашла. Раньше чудовища, конечно, чувствовали, что в районе есть полубог, но не могли найти. К счастью, ты очень слабая и даже сквозь Туман видеть не можешь. Но, если тебя нашла эта зверюга, скоро появятся и другие.

— Но… — я была сбита с толку, — как же учеба? Друзья? Моя жизнь? Ты предлагаешь, вот так просто взять, и сорваться непонятно куда?

— Придется, Нея, — Аня уже искала что-то в шкафчиках. — Я понимаю, это сложно. Но чем быстрее ты научишься защищаться, тем быстрее вернешься сюда. Возможно, ты доучишься в какой-нибудь школе или колледже для полукровок. Правда, я не знаю, есть ли такие. Вот, — она протянула мне небольшой мешочек со странными монетками, — держи, их оставил отец, он знал, что наступит день, когда ты все поймешь. Это драхмы — валюта в твоем мире.

Со смешанными чувствами я приняла мешочек и сжала, почувствовав через ткань грубые монетки.

В течение последующих двух часов мы собирали мои вещи. Свен порекомендовал взять лишь необходимое, и в итоге набралось лишь две сумки — одна пляжная, которую одолжила Аня, вторая — мой школьный рюкзак.

А спустя еще несколько часов я сидела в синем «Седане» сестры. Она гнала по пустой трассе, хотя я уже несколько раз просила сбросить скорость — за стеклом лил дождь. Мы решили не рисковать и не задерживаться до утра, хотя сомнительное ночное путешествие вряд ли можно считать безопасным.

Капли дождя скатывались по стеклу. А мы молчали. Мне казалось, что Аня желает как можно скорее избавиться от меня, но я постаралась не думать об этом. Ведь даже если так, я все равно обязана ей слишком многим.

— Скажешь Диме и Даше, что со мной все в порядке? — спросила я, смотря на арку, что была входом на защищенную территорию.

Греческие буквы почти мгновенно складывались в слова на английском, как будто дислексии не было и в помине. Лагерь «Смешанная кровь». Жуткое название, если задуматься.

— Конечно, — слишком долгая пауза не внушала доверия, но что я могла еще сделать?

* * *

Спустя несколько дней к дому Линнеи подошло двое подростков. Долговязый юноша с темно-русыми волосами и сестра, почти точная копия двумя годами младше. Дмитрий Соколов подошел к двери и позвонил в дверной звонок, но никто и не думал открывать дверь.

— Может никого нет дома? — предложила Даша.

— Не думаю.

Парень позвонил еще несколько раз, выждал минут пять и, потеряв всякое терпение, ударил кулаком по двери, а потом для верности добавил ногой.

После этого им открыла сестра Линнеи. Молодая девушка, сверкая ярко-голубыми глазами, прошипела:

— Убирайся!

— Где она? — Аня попыталась захлопнуть дверь, но он успел схватиться за нее и подпереть ботинком.

— Ее здесь нет, и она не вернется, — она вскинула голову, — если кто-нибудь из вас надумает ее искать, я расскажу ей про вас. Нечего моей сестре связываться с такими, как вы. На нее и так охотятся монстры.

На этом короткий разговор кончился.

Как и думал Соколов, отец был в ярости, но ни чем не выражал этого. Однако его дети знали, что преувеличенно спокойный тон, от которого так и веяло холодом, не сулил ничего хорошего.

— Ты провалился, — он повернулся к камину, мрачно смотря на танцующий огонь, — тебе нужно было просто не упускать ее из виду. Но ты не справился даже с этим, — теперь мужчина смотрел на своих детей. — От тебя я тоже ожидал большего. Вы отправляетесь домой, на обучение.

Синий «Седан» сестры скрылся в ночи, а я, натянув капюшон по самые глаза, смотрела туда, где он только что был.

Все произошедшее казалось кошмаром, чье-то злой шуткой, а приезд сюда — глупой ошибкой. Но чтобы не твердил голос разума, я уже здесь, и путь назад если и возможен, то весьма не лёгок.

 — Пошли, — сказал Свен и ловко перепрыгнул через поваленную колонну в древнегреческом стиле, которая когда-то была частью арки.

Он больше не походил на неуверенного подростка. Внешность, конечно, осталась та же, если не считать козлиных ног, которых он больше не прятал, но что-то в его взгляде, походке и даже голосе изменилось, словно там он должен был играть роль или просто чувствовал себя не в своей тарелке, а здесь — в родной стихии. Хотя, наверное, он и правда дома.

Я еще раз посмотрела на надпись. Выколоченные на камне греческие буквы, как по волшебству, менялись местами и превращались в понятные слова на английском языке.

Лагерь «Смешанная кровь».

Я прошла через арку вслед за Свеном, и мне показалось, что в первую секунду я наткнулась на невидимую преграду. Но, если она и была, то все же решила меня пропустить.

«Полубоги тоже видят, разве что совсем слабенькие не могут» — вспомнила я.

Получается, я слабая?

 — Свен, подожди! Ну, куда ты несешься! — позвала я, еле перескакивая через поваленное дерево.

Я спотыкалась на каждой кочке, попытки разглядеть хоть что-нибудь под ногами у меня вызывали весьма ощутимые трудности, а вот сатиру, кажись, все равно — как резво подпрыгивал, так и подпрыгивает. И похоже, не думает о том, что только у него копыта.

 — Чего тебе? — даже не повернувшись, бросил он.

 — Почему так грубо? — меня это возмутило. — Я из-за тебя, между прочим, оказалась здесь.

 — Из-за меня? Да я тебе жизнь спас!

 — А может, это ты привлек монстра, мантикора заметила сатира и решила, что поблизости полубог.

Свен не ответил.

 — Подожди, я права?

 — Я не знаю.

Он отвел взгляд. Похоже, мой защитник отчасти винил себя в том, что произошло, а ведь он мог быть недалеко от истины. По словам Ани меня никто не трогал с самого детства, твари только плутали поблизости в попытке найти источник божественного «запаха». Вот только вряд ли мы узнаем, что к чему — я уже осознала, что полубог, а значит, теперь не смогу слиться со смертными.

 — Я хотела поговорить не об этом. Кто моя мать?

 — Неизвестно, если она захочет, то признает тебя сама. А до этого узнать наверняка ты не сможешь.

 — Как это, «если захочет»?

 — Ну, сама подумай, тебе уже скоро восемнадцать, а она не объявилась. Сколько бы ты ей оправданий уже не придумала, причина одна — ты ей не нужна. Возможно, она признает тебя сегодня, а может, когда-нибудь ей понадобится достать какую-то очередную волшебную штуковину, и она про тебя вспомнит. Это ещё при хорошем раскладе.

Меня его слова почти не задели. Я привыкла жить с подобной мыслью, и, если честно, никогда не питала иллюзий о ее возвращении, да и не нужно мне это; я выросла без нее, значит и проживу спокойно. Но несмотря на это, меня все же расстроило сказанное. Не из-за матери. Судя по тону Свена, такое отношение к собственному чаду среди Богов не редкость, а я, признаюсь, уже всерьёз подумывала о том, что такие, как я, чуточку особеннее других людей. По мифам полубоги так вообще герои, некоторые были даже на Олимпе, а что же получается? До нас и дела никому нет?

 — Мне кажется, моя мать Деметра, — сказала я, когда лес уже остался позади, и мы шли по лужайке, — а если бы я не знала, кто мой отец, предположила бы, что Гипнос или Морфей.

 — Почему ты так думаешь?

Я пожала плечами.

 — Всегда любила растения: не важно, красивый это цветок или обычный куст. У меня на балконе целый сад… был.

Да уж, теперь от него вряд ли сестра оставит хоть какой-нибудь захудалый росток — она от любых цветов постоянно чихала. Зато в моей комнате редко бывала.

 — Не очень-то ты похожа на потомка Деметры — она всегда признает своих детей. К тому же они более тихие, что ли. Вечно с природой носятся, точно дриады, но им до них далеко, — с мечтательной улыбкой протянул Свен. — Ну, а Морфей и Гипнос тут причём? Спать любишь?

 — Скорее наоборот. Снятся постоянно кошмары, причем иногда они кажутся реальными. Пока не проснусь, не понимаю, что это все сон.

 — Для полубогов это нормально. Правда, я не знаю почему, никогда не интересовался, — на этом наш разговор закончился.

Мы шли недолго, скоро деревья расступились, а там — лагерь. Я не знала, чего конкретно ждать от этого места. Несмотря на то, что я призналась самой себе в том, что полубог и являюсь частью непонятного, доселе скрытого для меня мира, я все еще не понимала, как наука живет бок о бок с мифами. Как Посейдон вызывает землетрясение, если этот процесс ученые давно досконально изучили и объяснили всему миру? Как могут существовать Боги, олицетворяющие небо, землю или то же солнце? А насколько реальны другие религии?

Это было выше моего понимания.

Лагерь потихоньку выскальзывал из тьмы; еще тусклые солнечные лучи прорывались из-за горизонта и освещали крыши домиков, коих я насчитала чуть больше двадцати. Недалеко имелось необычное для нашего времени здание — амфитеатр, а возле — несколько спортивных площадок.

В небе парили три гарпии, нарезая неторопливые круги над лагерем. Увидев их, я едва сдержала вскрик — уж больно страшные они, но Свен показал мне рукой, чтобы я молчала. Желание противиться мигом зарылось куда подальше. А вот интерес никуда не делся.

Все эти тренировочные полигоны для стрельбы и фехтования, если не ошибаюсь, конюшня у кромки леса вызывали странное ощущение азарта. Я никогда не была драчуньей, но здесь почему-то захотелось ей стать.

Сатир привел меня к месту под названием «Большой дом», о чем поведала потрепанная табличка, хотя, признаться, здание не выделялось среди остальных нечем, кроме белых стен и ярко-синих оконных рамок.

Сонно мотая головой в попытке усмирить непослушные волосы, оттуда вышел мужчина и направился навстречу нам. Он улыбался, а я уставилась во все глаза на незнакомца.

Это был самый настоящий кентавр, ещё один представитель мифических существ, что лишь наполовину человек, а на вторую — зверь. Но если Свен еще хоть как-то вписывался в понятие «нормальный», особенно прикрывая копыта джинсами, то этот мужчина очередной раз сломал мое мировоззрение. И как только он управляется с четырьмя ногами? А что с органами, по две штуки что ли?

Мужчина отвесил слегка шутливый поклон.

 — Добро пожаловать в наш лагерь, Нея, — видимо, он знал о нашем появлении заранее.

Я поежилась: никогда не нравилось, как малознакомые или незнакомые вовсе люди называют меня сокращенным именем, хотя, признаюсь, на Аню я тоже частенько из-за этого шипела. Только Даша и Дима звали меня так без неприятных последствий.

Я вспомнила этих двоих, и сразу стало грустно. Конечно, к выпускному классу любой понимает, что после дороги многих разойдутся, но кто же знал, что это случится так скоро?

 — Ты, похоже, устала, — он положил руку мне на плечо и тихонько подтолкнул в сторону Большого дома. — Сегодня поспишь здесь, а завтра в домик Гермеса поселим.

Я пошла сама, кентавр доверия не вызывал, да и идти рядом с ним как-то странно и жутко: рядом четыре копыта цокают да хвост белесый машет.

Поднялась по скрипучей лестнице, а там и до единственной свободной комнатки, на которую показал кентавр, недалеко. Я не знала, сколько времени мы ехали сюда, и сколько шли по лесу, но что-то подсказывало, что скоро рассвет, а я еще не спала, что довольно ощутимо сказывалось на моей способности мыслить. Поэтому я с чистой совестью заснула, вот только мне опять приснилась ОНА.

* * *

Снова лес. Безусловно, обладающий той самой красотой, которую описать очень сложно. Здесь нет высочайших деревьев, что царапают верхушками небо, также как нет чистых протоптанных тропинок или ровных изящных лавочек. Нет, тут все иначе.

Мощные, древние деревья неизвестного мне названия впиваются извилистыми корнями в мягкую землю, покрытую ковром полусгнивших листьев и травой, пытающейся пронзить их. Потрескавшаяся кора изъедена насекомыми и мхом, точно неповторимым узором природы. Порыв ветра; живые ветки колыхнулись, словно вздохнули и снова замерли.

Под ногами прошмыгнула ярко-алая змейка в черную полоску, замерла и зашипела на меня, и мне показалось, что я услышала среди шипения внушительный набор ругательств, а потом она скрылась среди зелени. В который раз удивляюсь реалистичности сна.

 — Иди ко мне…

Я дернулась. Снова этот голос, тихий, низкий, но теперь с ноткой злости.

 — Я не хочу.

Стоило мне сказать это, как все на мгновение замерло, и раздался грохот: земля задрожала под моими ногами, из нее вырвались огромные корни-руки, с которых падали куски земли, и потянулись ко мне. Все вокруг дернулось и закричало, сливаясь с моим воплем.

Я побежала вперед, зажмурив глаза, а за мной, как шлейф — тьма. Холодная и непроглядная, как ночное небо без звезд и луны, корни вырывались из нее, выплескивая черные всполохи, словно лоскуты ткани. Я упала, содрав себе колени и ладони, но, несмотря на боль, так и не проснулась.

 — Не смей мне противиться! — этот голос вокруг меня отдаётся эхом, пробиваясь до самого сердца.

Я закрыла уши ладонями.

 — Оставь меня в покое!!!

И вдруг тишина. И сквозь нее тихое-тихое, едва уловимое журчание ручейка, к нему присоединяется пение птиц, а после появились разные запахи. Я открыла глаза, огляделась, а вокруг снова тот же лес, хотя, не совсем тот же. Вот там, впереди, среди деревьев проглядывается что-то белое. Я подозрительно огляделась, но голоса не было. То ли эта странная женщина замолчала, то ли и вправду оставила в покое, в чем я сомневаюсь.

Пошла вперед; деревья потихоньку расступались, а за ними — какое-то строение, похожее на древний греческий храм. На ступенях та самая земляная женщина, с ее кожи слазит грязь, под которой идеальная кожа. Она была красива, но по-особому, как лес, что вокруг.

 — Что ты себе позволяешь, смертная? Как ты смеешь перечить воле своей матери?

 — М…матери? Ты?

Она засмеялась.

 — А кто же? Ах, да! Ты же пророчила Деметру, но я не она, — она изящно встала и подошла ко мне, отчего я сделала несколько шагов назад. — Меня зовут Гея. Слышала?

 — О, нет, — только и смогла выговорить я.

Конечно, слышала. Богиня, что появилась из непроглядного Хаоса, что породила Небо, именно Небо с большой буквы, море и множество тварей. Мать титанов, от которых пошли уже Древние Боги, первых чудовищ, настолько жутких, что ее собственный муж запер их в ее чреве, чем вызвал гнев Земли. Это она подговорила своего сына Кроноса убить отца, а потом помогла Рее спасти Зевса, который повторил предназначение отца.

О ней можно было говорить много. Она начало, она и конец. Но как я могу быть ее дочерью? Это ж что получается? Я сестра всех греческих монстров, что ходят по миру и во сне так и мечтают сожрать меня, не подавившись.

 — Нет, этого не может быть, — с нервным смешком произнесла я, — да я бы выглядела, как чудовище. У меня были бы рога, хвост или хуже того, копыта какие-нибудь.

 — Ты наполовину человек, — возразила Гея. — И рождена, чтобы исполнить мою волю. Что, растеряла свою спесь? Молодец, не сомневалась, что ты быстро поймешь, кому и чем обязана. Для начала покинь этот мерзкий лагерь. Потом лети в Сибирь, там я укажу тебе путь к Святилищу.

 — Нет, — слова вырвались сами собой.

Лицо Богини исказилось злостью, я сделала еще несколько шагов. Это просто очередной сон и ничего более, и я не должна зависеть от собственных детских страхов, которые всколыхнули недавние события. Пора распрощаться со всем этим.

 — Я с детства думала, что меня бросили. Ты понимаешь, как сложно понять ребенку, почему его мать оставила его? Ты хоть знаешь, сколько лет я оправдывала тебя, пока не осознала, что тебе все равно? А теперь, когда мой мир перевернулся с ног на голову из-за твоей крови, ты заявляешься ко мне и требуешь идти непонятно куда, чтобы «исполнить твою волю»? Я не подчинюсь тебе!

 — Я дала тебе жизнь, и я же могу забрать ее!

Она бросилась на меня, подобно яростной кошке, и сжала цепкими руками шею, как будто хотела сломать ее, а еще лучше стереть в порошок. Но ― то ли она была на это неспособна, то ли я ей так сильно нужна ― не задушила меня, только причиняла боль.

 — Если бы ты могла, то уже сделала бы… — прохрипела я. — Ты просто плод моего воображения.

Богиня издала непонятный звук, что-то среднее между рыком и воплем, и оттолкнула от себя, как будто я вызывала у нее отвращение. Я упала на траву, и та завлекла своими сетями, потянула меня вниз, в землю. Зеленые веревки связали мои руки, ноги, шею и, сжимая все сильней и сильней, утянули вниз.

* * *

Я проснулась от глухого непонятного воя. Он доносился откуда-то с улицы, где медленно, но верно собирались подростки. Я постояла немного у окна, разглядывая их. Мои собратья по несчастью не выглядели измученными, напротив, они улыбались, подшучивали друг над другом, а кто-то даже отхватил парочку дружеских подзатыльников. А вот, что примечательно — большая часть подростков еще младше меня! И ни одного взрослого, кроме кентавра, разумеется. С чем это связано думать не хотелось, мало ли, лагерь лишь для детей, но что-то подсказывало — нет, остальные давно переварены монстрами. Надеюсь, я ошибаюсь.

Еще одной интересной деталью было то, что среди полубогов встречались латиноамериканцы, афроамериканцы, и, мне показалось, в толпе я заметила кореянку. Чудно, ведь, насколько я поняла, это лагерь греческих полубогов, хотя у меня тоже нет античных корней.

Я спустилась вниз. Хирон меня не ждал, и никто другой не пришел, чтобы отвести хотя бы в столовую, или куда они с утра пораньше ходят, поэтому я пошла сама.

Вышла из домика, а подростков уже и след простыл. Вот стой и думай теперь, как, куда, да и зачем идти. Похоже, вставать надо раньше, наверное, этот рог звучал не один раз, просто я не проснулась. А еще этот якобы реальный сон… Может я и полубог, может им и снится всякая несуразица, но кто сказал, что она реальна? Чтобы я была дочерью первой Богини, которой ещё и что-то надо от меня? Бред. Приснится же такое.

Ближе всего оказался амфитеатр, где я и нашла полукровок. Видимо, их день, к моему величайшему несчастию, начинается с упражнений. Я села на первый ряд, старательно делая вид, что тут не причем да и вообще забрела случайно, но не помогло.

 — О, новенькая! А ну-ка, давайте ее сюда! — крикнула какая-то девушка с весьма воинственным видом.

Хотя девушка это сильно сказано, ее телосложение и не пахло женственностью, скорее силой и желанием кому-нибудь с утра врезать. Рядом с ней стояла группка таких же. Наверняка дети одного Бога, скорей всего Ареса.

 — Кларисса, оставь хоть ее в покое! Тебе Джексона было мало?! — крикнул какой-то парень, а сидящий рядом, почти один в один его копия, поддакнул.

 — Поэтому больше никаких посвящений в туалете. На улице помучаем чуток, чтобы традиций не нарушать, — она подкинула копье на несколько сантиметров, поймала и с самодовольным видом покрутила в руках. — Что уселась?

Я неспешно встала и подошла к Клариссе. Она окинула меня привередливым взглядом, хмыкнула и сунула в руки копье с тупым концом, а после взяла у стоящего рядом парня другое.

 — Ну что, готова к поражению? — она криво улыбнулась.

 — Я ни разу не держала в руках оружие, — бросила копье на землю.

 — Мне по барабану.

Полукровка кинулась на меня с воинственным кличем и в два удара столкнула в песок, смешанный с мелкими камнями.

 — Ты ненормальная?! — поднимаясь, закричала я. — Я не собираюсь сражаться! Тебе повторить?

Кларисса хмыкнула и вновь нанесла серию ударов. Она била несильно, но настолько быстро, что я не успевала закрыться руками, лишь отпрыгивала от нее, и то без толку. Девушка хорошо знала, куда бить, чем пользовалась ежесекундно. Один легенький удар, и мои колени подкосились, а полубоги стояли и не думали помогать, кто-то смотрел, поджав губы, а кто-то вообще посмеивался.

В паре метров лежало копье. Я подскочила и бросилась к нему, поднимая облако пыли, от чего Кларисса прокашлялась. Крепче сжала древко, пытаясь обороняться им, но ничего не вышло — слишком медленно и слабо, а противница всем своим видом показывала, что действует вполсилы, не более. Я присела, хватая горсть песка с камнями, и кинула прямо ей в лицо.

Полубогиня закричала на меня на греческом языке, но на удивление, вместо непонятных слов я услышала весьма внушительный набор ругательств. Она терла покрасневшие глаза, отмахиваясь от подбежавшего к ней блондина с цветным пластырем на щеке.

 — Дай мне посмотреть, — запричитал он, как наседка.

 — Уйди, Солас!

 — Сваливай, глупая, — ко мне сзади подошло двое почти одинаковых внешне парней, примерно моего возраста, именно они попытались за меня заступиться.

Один из них забрал у меня копье и отдал кому-то, а меня потащил в сторону. Его брат, который, как я заметила, чуточку выше, сказал, обратив внимание на моё удивление:

 — Коннор и Тревис Стоуллы, не близнецы, — он усмехнулся. — Ты не пугайся, Кларисса перебесится и успокоится, а кроме детей Ареса никто над новичками не издевается.

 — Про детей Афродиты не забудь.

 — Ну, да. Они еще мастера на подколы. А так мы вполне дружные. Ты как вообще, знаешь что-нибудь о нашей жизни? Когда приехала?

 — Ночью сестра привезла, она нормальная, — пояснила я, на что братья слегка скривились. — Если честно, мне Свен в двух словах объяснил, что да как, привел сюда и больше я его не видела.

 — Это понятно, — он сказал с таким видом, словно это и вправду проще простого, вот только по мне так совсем нет. — Сатиры приводят в лагерь новеньких и уходят за следующими. Они стараются не задерживаться. — Мы как раз подошли к большой столовой этак человек на двести, вот только она почти пустая. — Садись с нами, все расскажем.

Вдруг совсем рядом с грохотом разбилась посуда. Я повернулась на шум, а там на четвереньках собирала осколки чудная девочка — тонкая, как ствол осины, в платьице из листьев. Кожа особы имела странный оттенок — то ли желтый, то ли зелёный, а волосы у нее и вовсе изумрудные, точно молодые побеги. Она с ужасом смотрела на меня, словно я диковинный зверь, что вот-вот кинется на неё.

 — Тебе помочь?

 — Н-не надо, — пискнула она и куда-то умчалась.

 — Что с ней?

 — Да кто их поймет… Дриады, одним словом, — пожал плечами Стоулл. — Не обращай внимания.

Но это сложно. Меня не покидало чувство, что ее напугала не разбитая посуда, а что-то другое, связанное со мной. Она так смотрела на меня, а, учитывая сегодняшний сон, то становится и вовсе жутко. Неужели просто совпадение?

 — Тебя хоть как зовут?

 — Линнея.

 — Ну так вот, Линнея, ты полубогиня, а из этого выходит следующее, — юноша показательно выставил пятерню и стал загибать пальцы, — никаких средств связи и прочей техники, все это привлекает монстров. У тебя повышенная регенерация, дислексия, настроенная на древнегреческий, и потрясающие рефлексы, — на этих словах я громко хмыкнула, припоминая, как меня втоптали в грязь всего двумя ударами копья, а парни засмеялись. — Ты просто еще не до конца осознала свои возможности. Но у нашей жизни есть минусы. Думаю, ты уже знаешь, что за пределами лагеря, защищенного куполом, мы ― лакомая добыча, про технику я уже сказал. Ах, да! Наши божественные родители периодически ссорятся, теряют свои магические штучки, посылают нас их искать, а иногда и войны затевают, которые мы разгребаем.

 — Звучит, откровенно говоря, не очень, — вокруг уже собрались другие подростки, но свободных мест все равно оставалось много.

Коннор пошёл за едой, а его брат продолжил:

 — На деле, все проще. Нас же только здесь чуть больше сотни, правда, сейчас большая часть учится, а избранных раз, два и обчелся.

 — А где учатся такие, как мы?

 — Да в обычных школах. И ты сможешь вернуться, когда научишься себя защищать. Погоди, вот за полгода из тебя грозную воительницу сделаем! Не такую, как Кларисса, но все же славную.

Я смущенно улыбнулась. Конечно, из меня воитель никакой, и, думаю, тренировки мало что поменяют, но жизнь в лагере обещала быть интересной, пусть и по-своему сложной, хотя мне не понравилась новость, что мне придётся учиться лишний год, ибо доучиться этот уже не смогу.

* * *

Вечер подкрался незаметно. Как и говорили Стоуллы, здесь и вправду здорово. Чем больше я слушала их рассказы о полубогах, тем больше понимала, что всю жизнь не обращала внимание на незначительные мелочи, а оказалось, это все признаки моего «полубожественного» происхождения.

Та же дислексия и СДВГ казались мне не более чем красным штампом в медицинской карте, а теперь это все — сознание, что настроено на древний язык и образ жизни, который частенько наполнен боями не на жизнь, а на смерть.

Да, я жутко неуклюжа и никогда особо не ладила с собственным телом, но с детства меня привлекало холодное оружие и всякие боевые искусства, что я скрывала. Не потому, что это страшная тайна, а потому что подобных пристрастий у своих знакомых я не замечала, и решила не выделяться, да и наблюдения со стороны за мастерами и не очень мне вполне хватало. Здесь же это было нормально, даже в порядке вещей. И на восторженные охи и вздохи в арсенале Коннор и Софи, тоже дочь Гермеса, понимающе улыбнулись.

Успела я поговорить и с Хироном, он в течение получаса рассказывал, как устроен лагерь и какие тут обычаи и традиции. Одним из них было признание, то самое, про которое говорил Свен, что проходит по вечерам у костра.

Я не волновалась на этот счет, Свен сказал, что вряд ли меня признают, и поэтому старательно делала вид, что верю в байки братьев, которые они травили с самого начала вечера. А стоило кому-нибудь крикнуть несмелое: «Не было такого!», как история обрисовывалась все новыми и новыми подробностями, далеко не в пользу героя.

В таком ключе прошел час, а может больше, часов у меня не было, но скоро наступили сумерки, а подростки собрались у костра. До этого многие играли на площадках в волейбол, лапту или баскетбол, а кто-то проводил тренировочные бои, вокруг таких стайками стояли младшие. Небольшая группа полукровок принесла музыкальные инструменты и затянула незатейливую мелодию.

 — Дети Аполлона, — показал на них старший Стоулл. — Вон тот блондин их староста — Уилл Солас. В случае болезни или ранения, обращайся к нему.

Это был юноша, который пытался помочь Клариссе.

 — Тихо! — крикнул Хирон, и все замолчали.

Я удивилась этому: в школе учителя не могли успокоить один класс здоровых учеников, а кентавр управил целую ораву подростков с дефицитом внимания.

 — Сегодня у нас новенькая, — на этих словах я тихо застонала, — Линнея Смит.

Я, чувствуя себя мелкой школьницей из дешевого сериала, вышла на всеобщее обозрение. Главное, чтобы меня не заставили рассказывать слезливую историю своей жизни. Тут же мысленно отругала за подобные мысли, потому что заметила среди полукровок мальчика лет восьми. Боюсь представить, как он сюда попал.

Вдруг над моей головой что-то загорелось ярко-зеленым светом. Я, прикрыв глаза на манер козырька, посмотрела на него, но сколько не щурилась, не смогла увидеть ничего, кроме ослепляющих лучей.

Тем не менее, окружающие начали перешептываться, некоторые и вовсе показывали пальцами, а парочка особо озадаченных полубогов просто смотрели на символ, как бараны на новые ворота. Я сделала шаг чуть в сторону, к кентавру, чтобы спросить, что же творится, но он отошел.

 — Линнея, ты дочь Геи. У твоей матери нет домика, поэтому ты останешься в одиннадцатом.

Судя по их лицам, я здорово попала.

Вечер прошёл скомкано, и, честно говоря, тоскливо. Как и в случае с дриадой, атмосфера сразу скатилась к мрачному ожиданию. Мне казалось, что окружающие полубоги косились на меня в опаске, как будто я возьму и превращусь в какого-то страшного монстра и сожру их по тихой грусти. Даже Стоуллы заметно притихли, хмуро разглядывая свои собственные ботинки, хотя мне начало казаться, что на лицах этих ребят вечно играет улыбка.

В итоге Хирон позвал меня к себе в кабинет, и там прошел весьма неутешительный разговор.

 — Что ты знаешь о Гее? — он начал так.

 — Только то, что читала в мифах. Она появилась из Хаоса, была женой Урана и матерью Кроноса.

 — А еще и многих чудовищ, — добавил Хирон, на что я кивнула, мол, слыхала. — Она связывалась с тобой? Через сон, например.

Я не знаю, почему не ответила честно. Может потому, что надеялась на то, что это лишь сновидение, мало ли шуток сыграет собственное подсознание — увы, со снами у меня всегда были проблемы. И если так, то я попросту зря подниму панику. А может, причина в их реакции, которая подсказала: с этой Богиней у лагеря особые счеты. Впрочем, здесь я не ошиблась.

 — Послушай меня внимательно. Всего два месяца назад была война с Геей, которая хотела выпустить всех своих детей и сделать их бессмертными, — он вглядывался в мои глаза, словно пытался прочитать мысли. — Разумеется, не всех детей, а только монстров. Мы ее победили ценой огромных потерь и не допустим ее возвращения, ты же понимаешь меня?

Конечно, все было ясно до тошноты. Почему-то моя жизнь, что до этого текла размеренно, без неприятных сюрпризов, перевернулась, а все цвета сменились на противоположный. Будущее и раньше выглядело лишь туманом, через который изредка проглядывали какие-то мгновения возможной жизни — семья, друзья, работа, в общем, все то, что есть у большинства и считается уже неотъемлемой ее частью.

А теперь я здесь. И все привычные каноны полетели в Тартар. Чёрт, ну и угораздило же! И что только надо этой Гее от меня?

Так я думала с утра пораньше, валяясь в своей скромной кровати. Домик Гермеса был заполнен, и места в спальнях оставалось совсем чуть-чуть, на проходы между матрацами. Я качала ногой в такт песни, мелодию которой вспомнила, проснувшись, а вот слова, кроме двух строчек припева, никак не всплывали в голове.

Вдруг по стеклу кто-то поскреб. Так тихо, что я подумала на мышь или маленькую крысу, но скрип повторился, и снова он шел от окна. Я сощурилась, уже подумывая, как бы этому шутнику уши надрать, и привстала, аккуратно выглядывая из-под подоконника.

А там дриада. Не та, что разбила посуду, увидев меня, другая, но и эта была напугана. Она безвольно хлопала ртом и махала мне, мол, иди сюда.

Я накинула одежду потеплей и вышла, стараясь никого не будить. И стоило мне только пересечь порог, как дриада кинулась ко мне, схватила за руку и потянула в сторону леса:

 — Быстрей, быстрей!

 — Да куда же ты меня тащишь?!

 — Там Осинке нужна помощь, — запричитала она. — Ты дочь Геи, ты поможешь.

Она вела меня тропинками, ловко перепрыгивая с кочки на кочку, тогда как я постоянно спотыкалась и цеплялась за ветки. Неугомонные создания! Что сатир, что эта дриада.

Лесные нимфы столпились кругом вокруг какой-то зеленоволосой девочки, которая лежала на траве и тихо плакала. Я подошла, и они все расступились. Она выглядела лет на девять, не больше. Не знала, что с ней, но было видно, что она едва дышит, а любое движение причиняет сильную боль.

 — Помоги ей.

 — Как я ей помогу? — меня удивила стойкая уверенность в голосе одной из дев. — Хирона зовите.

Дриады не слушали. Они обступили меня, не давая уйти, и каждая из них бормотала что-то свое, из чего я мало что поняла. По их мнению, я должна была воззвать то ли к земле, то ли к матери, то ли к своей собственной силе и исцелить ее. От чего излечить — тоже непонятно.

 — Я не могу! Не умею! — я попыталась встать. — Нужно позвать Хирона.

 — Попробуй, — настойчиво продолжали они, — закрой глаза и увидишь мир, как титаны. Ты поймёшь, что делать.

Я послушно закрыла глаза, лишь бы они перестали кудахтать. Пусть лучше быстрее поймут, что у меня ничего не выйдет, и приведут настоящую помощь.

— Видишь?

— Нет.

И это было правдой. Все чёрное, как происходит всегда, стоит человеку закрыть глаза. Что тут ещё сказать? Какой-то магии, чудес или другой сверхъестественной муры не наблюдалось, что вполне ожидаемо.

— Сосредоточься.

— Да не вижу я ничего!

Они зашептали, словно отсутствие сил, по их особенному мнению, нонсенс, а вот девочке стало хуже — она побледнела и тяжело задышала. Все, хватит им потакать!

— Дайте мне пройти, — дриады попытались меня остановить, тогда я растолкала их и побежала назад в лагерь, благо он был не так уж далеко.

* * *

Звон стали. Песок. Арена.

Всего четыре слова, а сколько проблем лично для меня.

Когда я вернулась в лагерь, многие уже проводили утреннюю тренировку. Хирона я искала долго, ибо он тоже вел свой собственный урок по стрельбе, правда, как выяснилось, его учениками были дети Аполлона, что с рождения могут попасть стрелой в цель с закрытыми глазами. А долго искала лишь по той причине, что подростки стали на редкость неразговорчивыми, а моим воскликам о том, что в лесу дриада медленно помирает, они не поверили.

Хирон, стоило мне рассказать все и указать направление, умчался в лес, и уже через минут десять вернулся с девочкой на руках и понес ее в местный медпункт, который полукровки гордо называют лазаретом. Дети Аполлона помчались за ним, как угорелые, и оставили меня одну, наедине со своими мыслями.

Почему только эти древесные… девушки решили, что я им помогу? Какой толк от слабого полубога, который даже через Туман разглядел, только когда его носом в мантикору ткнули?

Все тренировались, и лишь я не у дел; хожу по лагерю одна, как неприкаянная, и не знаю, чем же заняться. Похоже, полукровок серьёзно готовят к будущей жизни. И мечами владеть, и луком, и копьями, даже на пегасах по небу носиться. Как же я научусь себя защищать?

То ли сработал закон подлости, то ли я плутала на слишком видном месте, но меня окликнули, и этим человеком оказалась Кларисса Ла Ру:

— Чего шляешься? У нас тренировка вообще-то, или ты думаешь, я буду бегать за тобой?!

Как всегда, она говорила слишком громко, чем очень сильно раздражала.

— Зачем тебе за мной бегать?

— Ты еще не знаешь? — она как-то гаденько усмехнулась. — Я твой наставник.

— Спасибо, мне одного раза хватило, — я смогла скрыть удивление.

Насколько я слышала, наставник сам выбирает себе ученика, и только тех, кто остался без учителя, отправляют к свободным. Но, учитывая то, что старших полукровок намного меньше, получается, что на одного учителя приходится пятнадцать, а то и двадцать учеников — свободных попросту нет. Меня же еще вообще не выбирали, неужто Кларисса проявила инициативу? Это-то и пугает. Небось, решила отыграться.

— Как хочешь, но держись от арены подальше! — она засмеялась мне вслед.

Я так поняла, под ареной она имела в виду то самое место, где мне накостыляла. Не думаю, что я добровольно еще туда пойду, разве что посмотреть, кто да как дерется.

За обеденным столом я сидела в тихом, унылом, но гордом одиночестве. Уровень моего презрения к своим братьям и сестрам поднялся с «глупые самовлюбленные полукровки» до «с такими не общалась бы, даже если бы могла». Меня просто поражал тот факт, что эти подростки, будучи лишь наполовину нормальными людьми, сторонятся меня. Так и хотелось сказать: «Ребят, да вы точно такие же».

Подумаешь, мать не шибко добрая была, ну, а я тут причём?

Боги, да я уже жалела о том, что попала в этот лагерь и узнала о своём происхождении; лучше бы оставалась в наведение и жила себе спокойно, но нет, приспичило меня найти мантикоре.

— Ты же новенькая, верно?

Рядом со мной сел сын Ареса, которого я видела пару раз в группе Ла Ру. Он не сторонился, не морщил нос, как остальные, будто почуяв неприятный запах, но доброжелательным тоже не казался.

— Да.

— Сегодня в час на арене. Не придёшь — будет хуже.

И он был таков.

Я не знала, что думать. Менталитет полубогов отличался от моего, как земля от неба, и понять их весьма сложно. Вот на кой ему бой со мной? Я же меч в руках не держала! И что значит в его понимании хуже?

После обеда я кинула остатки еды в жертвенный огонь, это вроде как местная замена древним подношениям. Не скажу, что я сразу же ринулась это делать, но и не отрицала важность этого ритуала. Тем более, многие следили за мной взглядом и, после того, как я сожгла кости и пару ложек каши в честь всех Олимпийцев, а не матери, заметно успокоились.

Идти или нет, я долго не могла решить. С одной стороны, я слабая и не смогу конкурировать с сильным и, похоже, опытным полубогом, а разговоры с ему подобными — дело, заранее обреченное на провал. Но с другой — этот самовлюбленный дурак даже младше меня, как и многие здесь; не пора ли преподать им всем урок, если смогу, конечно? Стоуллы говорили, что боевые навыки уже заложены в меня с рождения, и, если это так, возможно, победа принесет мне признание с их стороны. Или хотя бы лезть не будут, и на этом спасибо.

К часу, время узнала у какого-то мальчика с детскими наручными часами, я была у арены. Кларисса посоветовала держаться подальше, но я решила иначе. Другой возможности может просто не представиться.

Бои на арене устроены слажено. На таблице у входа записи с именами противников, оружие и их номера, мое стояло напротив Джона, и мы третьи по счету. Я, как вызванная сторона, должна была выбрать оружие, и хотя вся эта мишура казалась лишь пародией на старые дуэли времен Пушкина, я отнеслась к выбору серьёзно и в итоге указала на мечи. Да, скорее всего Джон владеет ими неплохо, но видела я его только с копьем и щитом, как и Клариссу, да и мне легче будет. Условия — до первой крови, свободный бой. Я надеялась повторить вчерашний трюк.

Первые два боя прошли быстро, по мне, так слишком быстро, настолько, что мне не удалось запомнить ни одного приема, и я, признаюсь, серьёзно задумалась, как бы сбежать по-тихому, но не вышло. Меня вызвали, сунули в руки небольшой кривоватый меч и легкий маленький щит, и вытолкнули на арену.

Джон, в отличие от меня, вышел медленно и гордо, на что толпа оглушительно зааплодировала. Я не знала, в чем смысл боя с новичком и что принесёт победа, и поэтому не понимала их радости. Хотя не все хлопали.

Но сейчас меня волновало другое. Внезапно проснувшихся инстинктов я не ощущала, какого-то воодушевления тоже, только коленки затряслись, что вряд ли назовешь верным знаком.

Нужно помнить — я старше и уж точно умнее этого непонятного парня, что гораздо важнее силы. Наверное, важнее, я же полубог второй день, откуда мне знать?

Я встала в некое подобие боевой стойки, какую видела с утра пораньше на спортивной площадке, на это действие парень усмехнулся.

— Три, два, один, начали!

Не успела я подумать, что это несколько неуместное объявление боя, как на меня набросился Джон. Он бил с такой скоростью, что я еле-еле успела отбиваться, удивляя этим саму себя. Ни разу не сражалась! Видимо, Стоуллы не соврали.

Но ликовала я недолго. Юноша замахнулся мечом, отвлекая меня, и ударил по задней стороне колена. Я упала. Не успела встать, как он схватил меня за шею, сжимая цепкими пальцами, и попытался склонить до самой земли. Вцепилась в его ладони ногтями так сильно, что не сразу поняла, кому принадлежит шипение — мне или ему. Оказалось мне. Джон даже не ругнулся, словно кожа его каменная и ничего не чувствует.

— Дочь Геи, что ты здесь делаешь на самом деле? — прошептал он мне на ухо. — Строишь козни по ее приказам?

— Нет.

Я ударила кулаком по его ногам, но Джон даже не пошатнулся, наоборот, усилил хватку, все сильнее опуская мою голову вниз. Я продолжала шипеть от негодования — какой-то парень на глазах всего лагеря чуть ли не распластал меня по песку.

— Почему-то я тебе не верю, — он усмехается.

— Твои проблемы.

Резкое движение головой назад, и Джон с десятиэтажным матом отскакивает от меня, но, кажется, его это забавляет.

— Что здесь происходит? — закричала непонятно откуда взявшаяся Кларисса.

Она спрыгнула с трибун на песок и подошла к нам; на меня внимания не обратила от слова совсем, даже повернулась чуть ли не спиной, зато парня ударила в грудь и начала отчитывать, точно провинившегося котенка.

— С каких пор сын Ареса избивает девушку на потеху остальным? Захотел мускулами перед Джессикой поиграть? Молодец, она в ужасе меня сюда притащила, — на удивление, сейчас воительница поучала тихо, но Джон все равно мрачнел с каждым словом все больше и больше. — Найди себе равного противника, а еще раз тронешь мою ученицу без разрешения — будешь драться со мной.

Юноша молча кивнул, даже не думая спорить, только посмотрел на трибуны, где как раз в первом ряду, рядом с другими детьми Ареса, сидела девушка. Я не была уверена, что смотрит он именно на неё, но только она выделялась из группы перекаченных подростков. Она была мелкой, тоненькой и беленькой, как ангел. Даже в волосах у незнакомки нежно-розовые пряди, но от этого она не выглядела менее воинственно.

Не успела я и подумать, что, возможно, Кларисса не так уж плоха, как девушка повернулась ко мне и одарила весьма многообещающим взглядом.

— Думаешь, ты самая умная, да? Я непонятно выразилась? То, что ты полубог, не значит, что, взяв в руки меч, сможешь себя защитить.

— А что мне надо было делать? — она не на шутку разозлилась, поэтому я решила не усугублять.

— Подойти ко мне, — выплюнула она и обратилась к толпе: — Следующие! Этот бой окончен!

* * *

Со смешанными чувствами я шла по лагерю. Мой первый бой кончился всего пару минут назад, а я уже снова в раздумьях.

Среди полукровок я никто, если не пустое место. Эта мысль пришла в голову только сейчас, но не была неожиданной. В мире людей, несмотря на дислексию и СДВГ, я ,может, и не была гением, но стабильно держалась на средней отметке. Синдром дефицита внимания мне даже в какой-то степени помогал — я быстро все схватывала, но также быстро забывала. А здесь я просто очередной ничего не умеющий полубог. Меч, лук, копье — все это не мое. Да, схватка завораживает, но лишь со стороны, а стоит оказаться героем и как-то понимаешь, что ты уже заведомо проиграл.

А еще эти дриады. Наивные думают, что мне достался дар, но откуда ему взяться? Если бы он был, то за восемнадцать лет хоть разок да проявился.

Мне хотелось думать, что они увидели во мне что-то особенное.

А может так и есть?

Я посмотрела по сторонам, пытаясь вспомнить в каком направлении находится лазарет, где должна была лежать дриада. Что с ней, не понял даже Хирон, а если и понял, то попросту не сказал, но это странное состояние не походило на болезнь или уж тем более ранение.

Идти до лазарета недалеко — это здание возвышалось в сотне метров от амфитеатра, наверное, чтобы после боя вести раненых подростков. Но хотя с утра, когда кентавр принес сюда дриаду, здесь уже толпилась кучка подростков с вывихами и прочими прелестями, сейчас кроме зеленоволосой девочки никого не было.

Я села на соседнюю койку, вспоминая каждое слово, сказанное лесными духами. По их мнению, мне под силу исцелить ее, но так ли это на самом деле?

Я вытянула руки и закрыла глаза. Попыталась представить, как отдаю часть своей силы ей, но совершенно ничего не почувствовала, а больная по-прежнему не подавала признаков жизни. Решила попробовать иначе — нарисовала в воображении, как черпаю энергию из земли через деревянный пол, а потом передаю ее девочке, но все без толку.

— Что ты делаешь?

Я вздрогнула, но это оказался лишь Уилл Солас.

— Дриады сказали, что я могу ей помочь.

— Поэтому они позвали тебя?

— Да. Но похоже, мне это не под силу.

— Знаешь, — парень тоже сел на койку, — я исцеляю пением. Пою своему отцу, и он дает мне силу.

— Предлагаешь спеть Гее?

— Нет, но возможно ты просто еще не умеешь пользоваться своим даром. Я пытался вылечить ее два часа подряд и перепробовал все, даже нектара дал. Ничего не помогло.

Я неопределённо пожала плечами. Получается, силу дает божественный родитель, но меня в дрожь бросает от одной мысли — молиться той сумасшедшей, что чуть не придушила своими земляными пальцами? А ей, еще ко всему прочему, что-то от меня нужно.

— Попробуй еще раз.

Я закрыла глаза, пытаясь отодвинуть все посторонние мысли в сторону, и на этот раз попробовала увидеть проблему девочки. Не знаю, как правильно пользоваться подобной магией, если это она, но я все же решила представить ее, как сосуд с энергией. Но никаких пятен или других аномалий не было, а это, к сожалению, все, на что хватило моей фантазии.

— А давай вместе? — предложил Солас.

— Сомневаюсь, что поможет.

— Не попробуешь, не узнаешь.

Он взял меня за руку и положил наши ладони на лоб дриады, запевая какую-то песню, славящую Аполлона. Я же попыталась снова, но опять же результат неутешительный.

— Хм, странно. Я был почти уверен, что поможет, — задумчиво протянул Солас.

— К тебе кто-то пришёл, — заметила я.

На пороге, прожигая взглядом, стоял мрачный паренёк. Черная одежда, такие черные растрепанные волосы, отросшие по шею, и пугающий меч — вот и весь портрет полубога. Явно сын какого-то мрачного Бога, они тут все похожи на своих родителей. Точнее, большая часть.

— Нико, иду я! Иду! — он обратился к полукровке. — Ты, главное, не отчаивайся. У тебя все получится.

Не скажу, что его слова сразу помогли поверить в себя, но он хотя бы попытался поддержать, а это многого стоит. Перед тем, как уйти, я еще пару раз попробовала ее исцелить, но опять пусто.

После я пошла в домик Гермеса, где и просидела до самого вечера, благо остальные тренировались и не помешали завалиться спать.

* * *

Я открыла глаза; вокруг ночная пелена, но что-то было не так. Как будто вязкий туман перед глазами, серый и неприятный, он словно тянул куда-то, нашептывая какие-то слова, значение которых я не понимала.

Неведомая сила звала прочь из домика Гермеса, и я, по непонятной причине, последовала за ней, пробираясь через сероватые клубы. Это странно; вопросы исчезают из сознания так же быстро, как и появляются, меня манит невидимый свет, и я чувствую, что должна идти. Зачем? Не знаю и не хочу знать.

Тени деревьев принимают в свои объятия, ветки протягивают свои гибкие пальцы, и становится так легко идти вперёд. Они обнимают, гладят меня по плечам и почти ласково подталкивают в спину.

Поляны, лес, подлесок — все я прохожу быстро. А может, просто выпала из реальности и не заметила? Но это не важно — впереди шоссе с редкими машинами. Я останавливаюсь, ибо вижу, что одна из них несётся, приближаясь сюда.

«Иди».

Здравый смысл пытается отогнать наваждение.

«Иди же».

Но я верю, что это необходимо.Так говорит этот странный голос.

«Так нужно».

Я делаю шаг вперед, и вдруг все озаряется светом. Удар и боль, которая длилась недолго — за ней пришла темнота.

Похоже, для меня это слишком.

Вокруг тьма, но почему-то не страшно. Может, виноват голос матери, в этот раз она, кажется, зовет меня тихо и даже ласково? Или это не она?

Мне не холодно. Вокруг лишь пустота, от нее не веет ни холодом, ни жарой. Я чувствую все иначе, мое тело словно раскатали в бесконечно длинный блин, на котором ещё что-то ходит и… Даже растет.

Растёт из меня, пронзая жесткими корнями мои легкие, насекомые изрезают меня мелкими тоненькими ходами, а некоторые строят жилища и откладывают яйца. По мне топчутся люди, едут машины. Это очень больно.

Высочайшие города выстраивают на моих руках, оставляя, точно татуировкой, следы жестокой цивилизации. Мои эмоции рвутся наружу, но я не в силах кричать, мне не дано даже шептать. Но я знаю, что, если сильно захочу, могу вызвать извержение вулкана, могу разорвать свое собственное тело, чтобы маленькие людишки провалились в бездну. Стихийные бедствия — единственная возможность высказать свое недовольство, вот только никто все равно не слушает.

— Смотрите, она очнулась!

Потихоньку из бесконечно-огромного пространства заново рождается мое тело, принимая нужную форму, но оно связано — к каждой поре тянется тончайшая ниточка яркой энергии, соединяющая с… Землёй. Да, именно с Землёй, с самой планетой, с каждой долиной, лесом и горой — со всем.

Но меня все равно сдавливает что-то неприятно и жесткое.

Я открываю глаза и тут же жмурюсь, потому что какие-то мелкие листочки попали на ресницы. Не в состоянии повернуть головой — цепкие лианы впились в лицо, руки, ноги, грудь и живот. Воздух почти не поступает, я пытаюсь вырваться, чтобы вдохнуть чуть больше капли, но они слишком сильны.

— Помогите…

Хрип срывается с моих губ, как будто я молчала несколько недель подряд.

Кто-то разрывает путы и вытягивает меня за руки. Ошметки грязи, листьев и корней слетают с одежды, а я, получив свободу и возможность дышать, остервенело начинаю рвать лианы на ногах.

— Сестра, теперь ты чувствуешь?

Я подпрыгиваю и тут же падаю, вжимаясь в дерево. Дриада, что утягивала меня в лес с утра пораньше, с улыбкой протянула мне руку, но я отшатнулась.

Грохот. Это в тысяче километров фура столкнулась с машиной, и металлические осколки врезались в землю, а мертвые люди истекали кровью, которую почва впитывала, как губка.

Неприятное покалывание — это костер обжигает землю, пожирая верхний слой почвы.

И наконец зудящая боль — лесопилка далеко от сюда.

— Что со мной? — прошептала я, хватаясь за голову.

Как много звуков, как много страданий.

— Это то, что я испытываю каждый день. Считай, я тебя наделила даром.

Мать подошла ко мне, но на ее лице нет ни сочувствия, ни жалости, лишь холодная усмешка.

— Вы, мерзкие людишки, только и можете, что истязать мое тело. Вы не видите ничего, кроме своих собственных желаний. И ты, — она схватила меня за футболку, — сделаешь, что я скажу, и тогда твоя смерть будет не такой болезненной, как смерть остальных людей.

Я дрожала от страха. Ее глаза — омуты дьявольской силы, которая может сжечь меня до самых костей в одно мгновение. Теперь я чувствую — она сильна. Она сама Земля, она Мать всего сущего, и мне не уйти от нее, не спрятаться, особенно теперь, когда я привязана. Черт, я должна быть мертва! Меня сбила машина!

— Ты вернёшься в лагерь и будешь ждать Оракула, который изречет пророчество. После ждешь моих указаний, и, если ты хотя бы намекнешь на мое присутствие кому-нибудь, я тебя убью.

— Но я тебе нужна, — неуверенно пробормотала я, все еще не до конца понимая, что со мной сделали.

— Не настолько. У меня всегда есть запасной план, но, надеюсь, ты сделаешь все, чтобы он не понадобился.

* * *

Я шла к лагерю, и каждый шаг отдавался набатом в моей голове и приносил боль не только земле, но и мне самой. Это ощущение было странным, словно не принадлежащем мне; не только я мучила тело матери, а весь мир, все люди, звери и растения. От этого становилось жутко, ведь никто, кроме меня, не знает об этом и даже не догадывается, что сама Гея тихо рычит от ярости. Но сколько она будет бездействовать?

Нелепо шатаясь, я кое-как шагала по лесу. Надо предупредить всех, что Гея здесь и планирует какой-то план с моим участием. Но она ведь приказала молчать, да и полубоги меня не особо жалуют. А если они решат, что я с ней заодно, или в их светлые головы придёт идея, что нет меня — нет плана?

Здраво мыслить я не могла. Навязчивое ощущение всего, что происходит на планете, давило на меня, отвлекая от действительности. И хотя я все чувствовала через какую-то преграду, причем она становилась толще, ограждая меня, чувство реальности оставалось расплывчатым.

И вдруг меня оглушили топот и рев огромного зверя. Он бушевал с такой силой, что я упала на колени, хватаясь за голову. Перед глазами стали появляться туманные отрывки настоящего.

Дети бежали от вепря, они кричали. Он догонял их и едва не насадил на клык одного мальчишку, но в последний момент на зверя бросился юноша, замахиваясь копьем. Древко хрустнуло, а наконечник так и не пронзил дубовую кожу.

Зато кабан отвлекся от ребят и бросился на парня. Им оказался Джон. Видение пропало.

Я привстала, опираясь на дерево. Это создание связано со мной через землю, оно совсем недалеко. Глупые подростки, его шкура непробиваема, а единственное уязвимое место — глаза, но они этого не знают. Только мне это известно.

Но я же не могу рисковать собой ради них? Или могу?

Снова видение.

Вепрь ревет, а вокруг него кружат дети Ареса, точно в танце. Кларисса кричит что-то, показывает руками, как и куда встать остальным, но шум привлекает к ней животное, и то бросается на нее. Воительница за секунду до столкновения падает вниз, пытаясь вспороть брюхо, но и оно непроницаемо.

Неужели сложно догадаться, что их цель — глаза?

Новые способности меня пугали. Разве это нормально, когда человек видит то, что происходит вне зоны видимости? Все мои странности, по сравнению с этим, отходят на второй план. Сила «дара» поражала и даже ужасала. Возможно, это все мой бред? Может, я и вправду умерла, а эти видения лишь предсмертные попытки мозга воскресить во мне жизнь?

Я со всей дури влепила себе пощечину, и это было больно. Значит, не сплю. Скорей всего не сплю. А способ проверить достоверность один — пойти и посмотреть, что же там творится.

Главное, чтобы вепрь, если таковой имелся, за мной не помчался.

Стараясь не шуметь, пошла в нужную сторону, хоть и не была уверена, что эта она. С каждым шагом топот зверя ощущался сильнее, как и его ярость. Птицы черными облаками взмывали в небо и скрывались вдали. Еле-еле доносились крики детей Ареса, мало напоминающие боевой клич.

Удар массивной головой, и двое парней отлетает к деревьям и падают на землю, уже не вставая. Они живы, но без сознания. Несколько раненных полубогов стонали, отползая от места битвы. И вот Ла Ру бежит на зверя, направляя копье в слюнявую пасть. Но монстр щелкает клыками и ломает оружие. Еще секунда, и девушка тоже летит куда-то в сторону.

Я почти дошла. Вон из-за деревьев видно темно-бурую тушу.

Джон остался один, но страх не завладел им. Юноша пытался нанести смертельный удар в ухо, но теперь некому отвлечь на себя противника.

Вепрь бьёт копытом о землю, и та содрогается. Полукровка падает, а сверху наседает зверь, с морды которого капает слюна. Он замахивается клыком.

— Стой!

Я в шоке замираю, когда кабан переводит на меня свои заплывшие глаза. Когда я успела выбежать? О чем только думала?!

— Тише, мальчик, — это глупо, но попытка не пытка.

Я делаю осторожный шаг вперед. Зверь резко выдыхает, но не нападает. Может он почувствовал во мне родство? Я бы обязательно усмехнулась такой глупой мысли, но сейчас не до смеха.

— Проваливай, дура, — выдыхает Джон, когда я подхожу к зверю в попытке погладить грязную морду, по которой так и прыгают насекомые.

— Не мешай, — так же тихо говорю я, стараясь не моргать.

Где-то слышала, что это помогает, но так ли на самом деле? Этот кабан огромный, в холке выше меня самой.

Его шкура неприятная. Жесткая, с засохшей кровью и личинками какой-то ползучей гадости. Его липкий нос обнюхивает мою руку, оставляя сопливые разводы, однако я стараюсь не выказывать отвращения.

— Уходи домой, — как можно ласковее уговариваю я, поглаживая морду зверя. — Твоё место не здесь.

Адский огонёк в глазах почти потух, зверь даже слегка прикрыл толстые веки, но вдруг один из парней, что лежали позади вепря, бросил копье. Оно вонзилось в землю совсем рядом с копытом, и монстр заревел.

Я еле успела отскочить, падая на траву.

Вепрь вскочил на задние ноги и снова рухнул, сотрясая землю. Джон успел перекатится из-под его ног.

— Беги!

И я побежала.

Куда — не знала; просто вперёд, к деревьям. Но их крона не спасла меня, зверь драл корни и ломал стволы огромной тушей. Меня же лес словно не признал — ветки, как будто не узнавая во мне дочь Геи, хватались за мои волосы и одежду.

Но, хотя кабан чуть ли не дышал мне в спину, догнать не смог. Я не сразу поняла это, как и то, что не устала в первые же секунды, как со мной происходило на уроках физкультуры. Адреналин бил в голову, но не он виновник моих внезапно развившихся физических данных.

Я перепрыгнула через поваленный дуб, ловко приземлилась на землю и тут же побежала опять. Но вепрь, снова громогласно заревев, поддел ствол бивнями и подкинул в воздух. Я упала лицом вниз; нога оказалась придавлена многолетней корой, отчего я закричала.

Попытки вырваться приносили боль такой силы, что я еле дышала, а зверь теперь пытался подобраться ко мне через ветвистый ствол.

В поисках чего-нибудь тяжёлого я начала водить руками вокруг и очень быстро нашла небольшой камень. Со всей силы замахнулась в глаз, но попала в дрожащий нос. Рев.

Внезапно на него запрыгнул Джон, который взялся непонятно откуда.

— Глаза!

Думаю, он и сам уже понял. Юноша перехватил кинжал одной рукой и по самую рукоять вонзил в глазницу. Вепрь встал на дыбы, и парень вырвал клинок и снова загнал. Потом еще и еще, пока на месте черного зрачка не осталась огромная, размером с приличное яблоко, кровавая дыра. Зверь испустил рваный вздох и завалился на бок.

Джон скатился с туши и подбежал ко мне, опускаясь на корточки рядом с придавленной ногой. Я уже не кричала, да и боль стала скорее ноющей, но пошевелить ступней все равно не могла. Он мельком посмотрел и сказал:

— Я сейчас, не двигайся.

Почти сразу же он принёс толстую, но трухлявую ветку и несколько камней, положив их у самого ствола. С помощью такого нехитрого скарба он соорудил простенький механизм. Парень приподнимал дерево веткой, которая трещала, чуть ли не рассыпаясь, и подкладывал камень. На втором ветка хрустнула, но он все же смог удержать и подложить.

— Так, ты вытащить ногу можешь? Попробуй.

Делать это не хотелось — нога только перестала болеть, но я все же аккуратно потянула ступню и с удивлением поняла, что мало того, что почти вытащила, так еще и боль почти исчезла. Но я ведь отчётливо помню хруст костей.

— Замри, — опять приказал Джон и сел на корточки.

Юноша стал подкапывать под моей ногой; это было щекотно, но я старалась не думать, какие только твари с маленькими шероховатыми ножками там обитают. Честно, получалось плохо, особенно учитывая матушкин дар.

— А ну, еще попробуй.

Я потянула ногу и с трудом, но все же вытащила.

— Сломана?

— Нет, — пробормотала, задирая штанину по самое колено.

Но на голени и вправду нет даже синяка или покраснений.

— Ты так кричала, что я уж подумал, сломала.

— Я тоже так подумала. Спасибо.

Я встала на ноги, все ещё удивляясь произошедшему. Гея так и не сказала, в чем заключается мой новоприобретенный дар, значит, придётся выяснять самой. Пока я уверена лишь в том, что каким-то образом связана с землей. Но следует ли из этого что-нибудь или есть у меня еще способности?

— Надеюсь, ты не подумала, что теперь все будет иначе? Спасибо за спасение, но мы квиты.

— Согласна.

Мы пошли к месту, где, собственно говоря, все началось и где отлеживались полубоги. Оказалось, я пробежала приличное расстояние. Может для Джона, этакого парня, состоящего чуть ли не из одних мышц, это вполне нормально, но чтобы для меня? Тут что-то не так. А еще нога цела и невредима.

Джон шел чуть поодаль, поэтому пришел к полубогам первым, но я отстала не слишком сильно. К этому времени дети Ареса оклемались и, ругаясь матом на мелких, которые решили поохотиться, собирали то, что осталось от оружия. Интересно, это копья такие хлипкие или все монстры непробиваемые? И как часто на лагерь нападают?

Выйдя из леса, я не стала смешиваться с их веселой кампанией, ибо одна мысль не давала покоя. Та самая дриада, что повела меня в лес, как и все остальные, была уверена в том, что у меня есть дар исцеления или какая-то специфическая его разновидность. Но, если про других нимф я особо ничего и не знала, то конкретно эта дева явно замешана в сговоре с Геей, соответственно ее знания куда надежнее.

В лазарете я оказалась быстро. Хватило взгляда, чтобы понять — девочке стало хуже. Но стоило только мне ступить на порог, как связь резко пропала. Я остановилась, прислушиваясь к своим чувствам, и поняла, что посторонний шум пропал, стало тихо. Шаг назад и снова лавина видений обрушилась на меня. Не так сильно, как с самого начала, но весьма ощутимо. Значит, я была права — меня «подсоединили» к Земле, но как это возможно? Хотя учитывая события последних дней, здесь возможно все.

Пришлось взять девочку на руки и потащить на улицу. И пусть она лишь кожа да кости, я еле дотащила ее до порога, но стоило переступить его, как… Стало легче? Не пушинка, но все же. Да что с этим даром не так?!

Я положила ее на траву, сама села рядом, медленно выдыхая. Закрыла глаза и замерла, стараясь ни о чем не думать. И, если в прошлый раз ничего особо не произошло, то сейчас перед глазами странные пятна ярких цветов. Земля — ярко-зеленая, я сама полупрозрачная белая оболочка, к ногам которой тянутся разноцветные нити, а дриада передо мной — блеклая и даже местами почерневшая.

Что с ней делать, я поняла на каком-то подсознательном уровне. Все почерневшие места облепили золотые путы, которые я выбрала из всего многообразия. Они засветились ярче, туже стянули немощное тельце и даже загорелись, по крайней мере, так видела я.

Медленно-медленно темные участки сменились золотом, словно эта странная магия искореняла гниль, но девочка никак не просыпалась. Мне нужно было еще время. Сюда уже шли Уилл Солас и несколько ребят, что тащили подростка, сломавшего ногу.

«Они мне помешают», — осознала я.

Пришлось спешить. Я, словно подливая масло в огонь, ускорила процесс, и непонятные нити покрыли все ее тело и буквально воспламенились золотом.

— Смотрите, что она делает? — донеслось до моих ушей.

Меня замутило от такого потока магии, на губах появился кисловатый неприятный привкус. Но, вцепившись ногтями в мягкую землю, от чего весьма ощутимо покалывало голову, продолжила. Зачем? Я не слишком понимала, для чего пытаюсь ее спасти, но останавливаться поздно.

— Боги, да она задушит ее!

— Стойте, — это был Солас.

Внезапно путы передо мной вспыхнули и разлетелись на мелкие ошметки, которые тут же впитались в землю. Я открыла глаза и увидела, что дриада растерянно смотрит по сторонам. Живая, пусть и все еще бледная.

* * *

Хирон смотрел на меня тем самым взглядом, который не сулил ничего хорошо. Нельзя было сказать, зол он или нет, потому что подобные эмоции, как я заметила, он старался не проявлять. Но это не меняло того факта, что меня ждет допрос, и это в лучшем случае.

Как вовремя заболела дриада и напал кабан. И что-то мне кажется, что это не просто звезды на небе сошлись, а матушка постаралась. Вопрос только, для чего? Неужели чтобы полубоги перестали меня игнорировать? Так не удалось же!

— Твои способности, конечно, прекрасны, да и за лечение Осинки тебя благодарит Совет Козлорогих, но разве у тебя был дар?

Я долго молчала, раздумывая, чью сторону принять. Хирон прав, исцеление — великолепный дар, но какова его цена? За такое явно придётся расплачиваться, а я не хочу, потому что не упрашивала сотворить с собой не пойми что. И что-то мне подсказывает, плата, которую запросит Богиня, будет слишком высока.

— Да, так и есть. Сегодня ночью я проснулась из-за… Я бы назвала это одержимостью. Гея звала меня к дороге, где заставила выбежать перед машиной. Меня сбили. После этого я очнулась замурованная в корнях, — я ожидала удивления, но он лишь сильнее хмурился. — Гея приказала мне ждать дальнейших указаний, я ей зачем-то нужна. Но мне не хочется ради нее сложить голову.

— Что ты почувствовала, когда очнулась?

— Все. Я словно стала Землей.

— Все серьёзнее, чем ты думаешь. Гея привязала тебя к себе, и теперь ты фактически в ее власти, даже смерть не сможет спасти тебя. Тем более, учитывая некоторые твои особенности…

— Какие ещё особенности? — похоже, Хирон что-то знает обо мне.

— Твоя душа несколько нестабильна. Скажи, тебя изредка не беспокоят сны? После них тебе плохо?

— Да, — все еще не понимая, к чему он ведет, ответила я.

— Ты, наверное, слышала, что для полукровок это нормально, но это не совсем так. Во снах мы можем общаться, отправлять послания, но это скорее общение на расстоянии. А вот ты покидаешь во время сна тело. Возможно, будь ты как Нико, то смогла бы подчинить сновидения. Но, к сожалению, они подчиняют тебя. Подобное я встречал среди обычных людей, и не думаю, что это следствие твоего происхождения. Но одно я знаю точно — два разносторонних дара не приживаются, а значит, рано или поздно они тебя уничтожат.

Во рту резко пересохло. Смысл слов доходил слишком быстро. Я умру? Умру из-за чертовых капризов давно забытой всеми Богини? Да что тут творится? Почему этот мир стремится добить меня окончательно, преподнося каждый день новые сюрпризы?

— Я же связана с Землей, — повторила я его же слова, — и не могу умереть.

— Только телом, а без души оно лишь оболочка.

Обед пришел скоро. Напутственных речей Хирон не держал, только отправил в столовую, когда протрубил рог, так ничего и не объяснив. А зачем? Я же скоро того, смысл время-то терять?

Почему-то я улыбалась. Думаю, со стороны улыбка выглядела нервной и слегка ненормальной, но, учитывая всю абсурдность ситуации, какой еще ей быть? На все мои вопросы, откуда знает, Хирон лишь отмахнулся, мельком упомянув какого-то Нико ди Анжело. Наверное, это тот друг Уилла Соласа. Неужели он знает больше кентавра или самой Геи? Она же не могла подвергнуть меня такому состоянию, я ведь нужна ей, да и чувствую себя вполне сносно.

Так что имел в виду кентавр? Насколько все серьезно и сколько мне осталось? Где найти ответы на все вопросы, если никто не хочет их давать? Искать самой?

Подростки почему-то оживились. Особого шума не было, но многие косились на рыжую девушку, которая, активно жестикулируя руками, разговаривала с кентавром у учительского стола. Она не кричала, наоборот, незнакомка громко смеялась и задорно улыбалась.

— Как думаете, будет пророчество? — услышала я краем уха.

Наверное, это тот самый Оракул. О нем, вернее о ней, я тоже слышала. Новость о прибытии Дельфийского Оракула в лагерь была одной из самых популярных за последнее время. Не знаю, насколько точны ее видения, но она несомненно видела будущее. Вот такая местная Ванга.

Рыжая беззаботно махнула рукой на реплику какого-то блондина в фиолетовой тоге поверх белоснежной футболки. Он был старше ее и, видимо, взял на себя роль учителя или наставника, раз всякий раз закатывал глаза, стоило ей очередной раз резко всплеснуть руками.

Эти двое смотрелись мило. Долговязый холодный блондин, явно занудного нрава, и мелкая девушка с густыми рыжими волосами, которые вились мелкими кольцами и торчали в разные стороны.

— Рейчел, а предскажи результат завтрашнего матча! — крикнул один из Стоуллов.

И как только полубоги узнают о новостях? Я за дни полностью выпала из жизни.

— Как только, так сразу, — посмеиваясь, ответила она, но вдруг заметила меня и замерла.

Ее лицо стало безэмоциональным, словно и она что-то увидела во мне. Да сколько можно?! Я отвернулась от нее и продолжила обедать, хотя кусок в горло не лез, по закону подлости полукровки все затихли. Нет, прошу, пусть это не будет связано со мной!

Медленно девушка подошла ко мне и остановилась. Я упорно смотрела на почти полную тарелку. Не надо мне пророчеств, уходи!

— Наследница Геи взойдет вместе ним,

Мертвым титаном времен.

И солнце скроется над миром сим,

Ибо так повелось — старое ждет вечор.

Туман рухнет, спадет пелена,

Сын музыки и ясного света

Умрет без мучений —

Такова судьба.

И ангел смерти не сможет его спасти,

Чему суждено — того не смести, — раздался трескучий голос ради со мной.

Я повернулась, а девушка застыла прямо передо мной, подлетев на пару сантиметров над землёй. Ее лицо исказилось ужасной гримасой, будто она кричала. Изо рта валил дым, а глаза горели зеленым огнем. Но не успела я рассмотреть ее, как Рейчел согнулась, как от боли.

Я не поняла ничего из сказанного и попыталась помочь девушке, но блондин оказался рядом и, утянув за плечи, прижал к себе, словно защищал.

Подскочил тот самый Нико и едва не бросился на меня, но его остановил Уилл.

— Спокойно, — сын Аполлона буквально закрыл собой мою многострадальную тушку.

— Она убьёт тебя!

Откуда такие мысли? С чего они это взяли?

— В пророчестве может быть заложен другой смысл.

— А если нет?! — вокруг парня закружили тёмные тени.

Почему-то стало холодно, появилось странное ощущение жертвы под прицелом, но пугало больше то, что я уже его испытывала во снах, когда точно такие же силуэты тянули ко мне свои костлявые руки. Вот только плохо раньше мне было только во сне; дыхание сдавливали невидимые тиски, от которых несло гнилью.

— Хватит! Уведите ди Анжело! — кентавр на этот раз вмешался. — Остальные, доедайте и идите по своим делам!

* * *

Я сидела на подоконнике в гостиной домика Гермеса и смотрела на ночное небо. Я не ждала от него ответа, как, впрочем, и от всего и вся, что меня окружало. Но сон не шел, слишком тоскливо на душе.

Почему я оказалась здесь? За что?

Уже светлело; новый день вступал в свои права, но осколки старого еще не давали покоя. Это была последняя капля, теперь уж точно не стоит надеяться, что меня примут и научат защищаться. Наследница Геи? Я? Ещё и помогу мертвому титану времени? Я не смогу.

Я прокручивала в голове все, что случилось после обеда. Да, никто меня не трогал, но все косились ещё сильнее, чем в тот вечер после признания. Чем же я насолила тебе, матушка?

Разговоры, споры, предположения — все занимало умы полукровок, словно они уже вместо меня исполнили пророчество и уничтожили мир.

Я не хочу это делать.

Не хочу подчиняться Гее.

И полукровкам тоже. Они мне никто.

Вдруг за окном появилась чья-то фигура. Некто крался к домику Гермеса и, очевидно, не хотел быть замеченным. Я недолго смотрела на эти не слишком удачные попытки, а потом, стараясь не шуметь, вышла из домика и пошла за незнакомцем.

Он, а судя по силуэту, это не девушка, всматривался в окно женской спальни и искал кого-то.

— Подсматриваем?

Он резко развернулся и выдохнул с облегчением.

— Джон, что ты тут делаешь?

— Пришел предупредить. Я дежурил этой ночью у границы и видел, как только что Хирон отправился на Олимп, чтобы решить твой вопрос. И боюсь, что вердикт будет не в твою пользу.

— Почему ты мне помогаешь? Мы же квиты.

Он пожал плечами. Возможно, как он, так и я ошиблись. Первое впечатление и даже первое неудачное знакомство не повод ставить на человеке клеймо.

— Я проведу тебя до границы, — продолжил полубог, — но нужно действовать быстро.

Я кивнула. На сборы много времени не ушло — большую часть вещей я так и не достала. Правда, собирая мелочь, чуть не разбудила свою соседку, но, к счастью, обошлось.

Мой дар позволял дойти до барьера без сопровождающего, но я не отказалась от предложения Джона. Да, разговор не затянулся, никто из нас не стремился к общению, но запах свободы начинал пьянить, а идущий рядом сильный воин поддерживал уверенность — он не даст меня в обиду.

Когда я вышла на шоссе уже окончательно рассвело. Где-то здесь должна быть моя кровь, но на асфальте я не заметила темных пятен. Наверное, в тот раз меня вели другим путем.

— Иди туда. К обеду дойдешь до ближайшего городка. Советую найти попутку, — он указал в нужном направлении. — И вот еще, держи.

Юноша протянул маленький тканевый мешочек с драхмами.

— Спасибо тебе, — я улыбнулась и, положив монетки в рюкзак, пошла по обочине.

Моя жизнь перевернулась с ног на голову, и я думала, что все возможные пути для меня отрезаны, но вот один из них. Дорога, ведущая в будущее. Что ждет меня в конце? Не знаю, но я не стану пешкой Богини Земли. Она наделила меня силой, и я воспользуюсь ей, чтобы защитить себя.

— Джон! — я обернулась.

Полубог остановился у самой кромки леса и посмотрел на меня.

— Скажи им всем, что я просто хочу жить.

Мой рабочий день начинался с восьми тридцати утра, но я пришла на рабочее место к семи, чтобы подготовить как следует цветочный магазин к открытию.

Я полила все цветы, что росли в горшках, сорвала увядшие лепестки с готовых букетов и посадила новые семена в подсобке, где раскинулся небольшой самопальный садик. Там, несмотря на почти полное отсутствие солнечного света, росло примерно два десятка нежных сортов, которые требовали весьма затратных условий перевозки. Что ж, мой дар пригодился и приносил хоть какую-то прибыль, впрочем, о нем знала лишь мисс Милтон, сама дочь Деметры, вот только ей не повезло со способностями. Меня же она наивно считала своей сестрой.

Сделав все необходимое, я с чистой совестью залезла в компьютер, чтобы проверить почту, которой пользовалась лишь по работе и исключительно в магазине, ибо муж моей начальницы, скандинавский полубог, вырезал на пороге какие-то защитные руны, скрывающие меня, да и не только, от монстров. За эти полгода я встретила несколько еще более странных личностей и уже мало чему удивлялась.

«Линнея, сегодня около полудня приедет курьер и привезёт новые семена. Займись ими».

Письмо от начальницы, как всегда, не отличалось теплотой. Она такой человек, говорит лишь по существу и не распыляется на длинные витиеватые речи, и ее муж ей под стать — карьеристы, удивительно, что сошлись. Я уже давно привыкла и не особо переживала. Платит и ладненько.

А второе письмо было странным. Отправитель почему-то неизвестен, темы нет, а внутри всего три слова:

«Ты в опасности».

Кто это мог быть, и что имел ввиду этот некто, я не знала. Предположения, конечно, были: сестра, полукровки или Дима с Дашей. Но со всеми ними я не связывалась почти полгода, за которые сменила три съемные квартиры, пять номеров телефона и две работы, мог ли кто-нибудь из них найти меня?

Полубогам на меня наплевать, Аня потеряла меня ещё тогда и не спешила связываться, а Дима с Дашей понятия не имеют о моей сущности. К сожалению, я не имею права вернуться и объяснить им, что же все-таки случилось. Иначе вовлеку их в этот древнемифический бред.

День прошел, как в тумане. Тяжело было не потому, что меня нашли или предупредили, хотя очередная грядущая опасность тоже волновала меня, а потому что я устала. Кто мог предположить, что жизнь полубога настолько одинокая? Я не выхожу лишний раз на улицу, чтобы, не дай бог, не попасться голодному монстру на глаза, потому что не в состоянии себя защитить, не возвращаюсь к старой жизни, чтобы не навредить родным, и не начинаю новую, чтобы никого не затащить за собой в могилу.

А еще эти сны… Матушка хорошенько постаралась, и теперь мрачные тени навещали меня по нескольку раз в месяц, вроде бы не слишком часто, но как же больно дышать после таких сновидений! Иногда я всерьёз жалела об отказе и даже подумывала вернуться, ведь она, возможно, могла бы что-нибудь сделать с этим, но я быстро понимала, что подобная авантюра не принесёт ничего хорошего. Ей ведь все равно, что со мной станется, и я почти уверена, что она прекрасно осознавала, как повлияет на меня привязка к земле.

Посетителей, как и вчера, как и позавчера, было не слишком много; до праздников и мероприятий еще далеко, а значит безумного ажиотажа не будет долго. Я выпила кофе, чтобы восстановить силы после выращивания цветов. Да, дар, поднесенный матерью, по-своему великолепен и, наверное, я должна быть благодарной, но крепкая связь с землёй мешает нормально жить. Я сильнее, если касаюсь почвы, но мгновенно слабею стоит прервать контакт. Особенно сильно это задевало меня в городе, но здесь зато я не слышу стонов Земли и, мне кажется, так я хоть как-то скрыта от матери. По крайней мере, я хочу так думать. Так спокойнее.

Посмотрев на часы, я в который раз задалась вопросом: «Где же курьер?». То ли мойры, то ли другие сверхъестественные существа меня услышали, то ли я подумала вовремя, но возле двери остановилась небольшая фура. Она тихо заворчала, прежде чем затихнуть, и недовольно дернулась. Парень, что вышел из нее, открыл специальный планшет с заказом и сверился, видимо, с адресом или названием, но почему-то не решался зайти. Это меня насторожило, потому что и я, и мисс Милтон всерьёз беспокоились о своей безопасности, именно поэтому ее муж постарался не только о том, чтобы меня не обнаружили, но и не смогли войти; я взяла маленький кинжал и, засунув в рукав, вышла на улицу.

— Здравствуйте, вы, наверное, мисс Милтон? — он говорил медленно, с весьма ощутимым акцентом.

— Нет, но за цветы распишусь я.

Он кивнул и пошел к машине, чтобы открыть кузов. Похоже, я снова перегнула палку — это обычный парень, разве что внешность необычная — азиатская. Курьер был среднего роста, на уровне со мной, на этом сходства заканчивались. У него были тёмные, почти такие же, как его кожа, волосы, подстриженные, как говорят в народе, под горшок, из-под которых выглядывали почти черные узкие глаза, а лицо было широким и слегка придавленным. Синяя форма ему не шла вовсе и смотрелась, как что-то неестественное или неуместное.

— Вы здесь работаете?

— Да, — я небрежно расписалась в документе.

— Если не ошибаюсь, Линнея?

Я замерла. Сердце пропустило удар от одной мысли, что меня нашли.

— Нет, вы ошиблись. Меня зовут Анастасия, а вас как? — я попыталась свести все к флирту.

— Влад. Влад Россо.

Боже, кто его родители? Фамилия, если не ошибаюсь итальянская, имя русское, а внешность то ли монгола, то ли татарина, то ли бог знает кого. Сиди и гадай, чья кровь и в каких количествах тут смешана.

— И я не думаю, что начинать знакомство стоит с вранья. Согласна?

— Убирайся, — я попятилась к магазину и зашла внутрь, но этот странный человек не препятствовал.

С лёгкой полуулыбкой, с какой смотрят на не слишком сообразительного ребенка, он подошел к дверце и с показательной лёгкостью зашёл внутрь. Защита была настроена на тех, кто желал зла мне или хозяевам, а значит, у него относительно добрые намерения. Это меня немножко успокоило.

— Я хочу заключить с тобой сделку, — продолжил он. — Я полубог, как и ты, у меня есть цель, но ты можешь мне помешать, если займешь чужую сторону.

— И что за цель? Тебя послала Гея?

— Нет, — он усмехнулся, — я сам по себе. Цель я тебе не открою, но гарантирую, что от тебя требуется одно — не мешать мне.

— Не верю, что все так просто.

— Не просто. Я не собираюсь доверять незнакомке, как и ты мне. Поэтому ты поедешь со мной, у меня есть место, где ты пробудешь все время, что понадобится мне для достижения своей цели. Не волнуйся, тебя никто не тронет, и ты получишь все, что захочешь.

— Я хочу, чтобы меня оставили меня в покое. Я не собираюсь исполнять пророчество и выполнять приказы Геи. И если ты мне не веришь, это твои проблемы. Уходи.

Он преувеличенно скучающе вздохнул, оглядел с усмешкой магазин и снова повернулся ко мне.

— Ты правда думаешь, дело в твоей матери? А что, если я скажу, что моя цель не касается ее вообще, как и тебя? Наш мир полон загадок, и греческие Боги не единственные, как ты, наверное, знаешь. И пророчество не едино.

— Я еще раз повторяю — уходи. Меня не интересует все это.

— Ты же понимаешь, что я тебя просто убью, и все мои проблемы на этом кончатся?

— Все вы горазды на угрозы. И тем не менее, ни ты, ни Гея еще не покушались на мою жизнь. Если бы все было так, никто меня бы не уговаривал. Значит, я нужна живой.

Он снова усмехнулся и пожал плечами, мол, как хочешь — твое решение и тебе разбираться с последствиями, и пошел к выходу. Однако у самой двери он остановился:

— Ты глупа и ничего смыслишь в нашем мире. Твоя смерть может привести к любому раскладу. Это не значит, что это помешает мне или Гее, это значит, что последствия слишком непредсказуемы. И лично я просто не хотел рисковать. Вот и все.

После он вышел, сел в машину и уехал.

Я попыталась сделать вид, будто ничего не произошло, но не получалось — все валилось из рук. Слова незнакомца не давали покоя, потому что я знала, что часть из них были истинной правдой. Скандинавского полубога я видела, греческим являюсь. Что ж остались египтяне, китайцы и для полного счастья римляне.

Но что же такого во мне? Зачем только я им сдалась, или всем потомкам Богов на голову сваливается не пойми что?

Время шло; близился вечер, а я не очень-то горела желанием идти домой. Странная встреча могла принести за собой неблагоприятное продолжение — уж что, а про это я знала, благодаря собственному опыту, но сидеть всю ночь в магазине тоже не вариант — завтра выходной.

Я подготовила магазин к закрытию — выключила все, кроме охранной системы, и вышла на улицу. Сейчас лето в самом разгаре, поэтому темнело довольно-таки поздно и идти домой не страшно. Не знаю, повезло мне или нет, но дошла я без приключений.

* * *

Утром я, как всегда, стояла на ободранном балконе и курила сигарету. По глупости своей завела эту ужасную привычку, когда в попытке поймать попутку проторчала несколько часов на ближайшей к лагерю заправке. Конечно, я осознавала, что мне только болезней из-за сигарет не хватало, но остановиться слишком сложно.

Моя квартира была самой дешевой, что я смогла найти, посему не отличалась каким-то ремонтом; мне кажется, до меня здесь не жили добрые лет двадцать, за которые квартира подвергалась неведомым бедствиям — обои наполовину облезли и штукатурка постоянно на пол валилась белой крошкой, а на потолке пестрели трещины из-за когда-то неровно положенных плит. В общем, обстановка с моим приездом не стала лучше: ремонт делать я не собиралась, посему меня не слишком-то пугала перспектива бросить все очередной раз. А вот работа, конечно, вопрос серьёзный. Единицы берут без среднего образования, и то не официально, ведь я так и не доучилась. Наверное, вы спросите, почему у меня нет обязательных классов, ведь по возрасту должно быть? Все просто: из-за дислексии я пошла в школу на два года позже, поэтому училась с Дашей в одном классе, будучи ровесницей Димы. Помню с документами мороки тогда было много, требовалась уйма справок от врачей.

Не было ни дня, чтобы я не вспоминала этих двоих. Мои друзья, которые всегда принимали меня такой, какая я есть, вернее, была. Чтобы они сказали бы, увидев меня, курящую на балконе с ржавыми поручнями? Определённо, получила бы от обоих.

Я грустно улыбнулась своим мыслям. Последние месяцы я часто представляла, что они рядом со мной, придумывала разговоры, которым, увы, не суждено произойти, и от этого скучала лишь сильнее. Но и не думать я не могла. Навязчивые картинки псевдонастоящего сами появлялись в голове.

Ещё я вспоминала Аню и отца. С сестрой мы плохо ладили с детства, но, повзрослев, она поняла, что в ответе за меня. Возможно, если бы я осознала, что за склочностью стоял страх, то пошла бы на контакт гораздо быстрее, а там может и к моему отъезду мы были бы уже сестрами душой, а не только кровью.

Помню в детстве, вместо кукол, я с отцом мастерила деревянные мечи. Он ведь знал о том, кто я, и что Гея никогда не была простой девушкой. Честно говоря, я вообще слабо представляла, как такая жестокая женщина способна очаровать такого добронравного мужчину, как мой отец, еще и в образе чуть ли не школьницы. Неужели только со мной она такая? Хотя нет, несчастливцев еще как минимум целый лагерь.

Внизу к моему дому шла странная парочка. Парень подозрительно похож на Россо, хотя сверху не скажешь наверняка, и девушка, которая несмотря на красивое красное платье, отчего-то хромала. Эта хромота как-то странно выбивалась из образа.

Я пожалела, что сейчас не могу посмотреть на них через землю. Свой дар я так и не подчинила, да и в городе он заметно ослаб.

Самое необходимое я собрала еще вчера вечером — благо обзавелась походным рюкзаком с множеством карманов, куда засунула деньги, документы и пару личных мелочей, одежду и обувь тоже захватила.

Плохое предчувствие сжало меня в своих тисках, и я, затушив сигарету, пошла в комнату. Осмотрела все и направилась к пожарной лестнице — лишним не будет. Не знаю, представляют ли эти двое опасность, но, как говорится, лучше перебдеть, чем недобдеть.

Утренние улицы пустовали. Конечно, кто-то уже спешил на работу, ожидая общественный транспорт, но таковых еще не слишком много. Я не знала, куда идти и сколько времени буду бродить вот так, но определённо нельзя возвращаться ближайшие несколько часов. От греха подальше.

Остановилась я только в парке, где уселась на первую попавшуюся скамейку морковного цвета. Прохожие проходили мимо меня с такой беззаботностью, что я порой им завидовала, а ведь мне известно далеко не все. Что же еще скрывает наш странный мир?

Признаюсь, в толпе я искала знакомые лица — все же город мой родной, пусть и район другой. Но я прекрасно понимала, что это не принесет мне ничего хорошего, поэтому еще полгода назад сменила имидж. Осветлила волосы на парочку тонов, сменила цветные юбки на джинсы и майки, а еще прикупила парочку очков. Радикальных изменений не произошло, но теперь в толпе меня вряд ли заметят, особенно если не будут искать.

Обед провела в мелком кафе, где оставила несколько долларов, а после снова начала свои скитания по улицам. В такие моменты мне всегда не хватало привычных когда-то гаджетов вроде пары наушников и плеера, но и крики нью-йоркских улиц оказались весьма интересным сопровождением.

Может, уже вернуться?

Я посмотрела на наручные часы — тринадцать часов и двадцать две минуты. Наверное, все же пора. Возвращаться решила другим путем, максимально малолюдным. В итоге плутала по незнакомым дворам, а потом и вовсе заблудилась в гаражах. Ну, и куда теперь?

До моих ушей донеслись странные звуки. Я медленно пошла в нужную сторону и застыла за одним из гаражей. Там, впереди, две девушки в белых хлопковых хламидах сражались с огромным крокодилом, у которого, ко всему прочему арсеналу, состоящему из клыков и когтей, прилагались меленькие куцые крылышки. Крокодил нелепо шлепал сероватыми перьями и рычал на незнакомок, а те, сжимая деревянные посохи, выкрикивали короткие то ли заклинания, то ли не знаю что. Яркие всполохи мелькали вокруг них и тут же потухали.

Кто они? Полубоги? Но что за свет исходит от девушек, неужели магия?

— Жас, связывай! — крикнула блондинка с синей прядью в волосах, она была младше меня года на два.

Ее подруга сосредоточенно кивнула и выкрикнула что-то. Ее посох превратился в тонкую длинную ленту, которая оплела лапы крокодила и тот рухнул.

Блондинка с яркой прядью в волосах повторила заклинание, и ее посох тоже превратился в ленту, что вторым узлом завязала ноги монстра.

Девушки подошли друг к другу, что-то тихо сказали и, ухмыльнувшись только им понятной шутке, вернулись к зверюге.

Я присела на землю и дотронулась ладонью, чтобы услышать о чем они говорят. Гаражи стояли на насыпи, но, если поковыряться, то под слоем мелких камней можно найти сухую потрескавшуюся и побелевшую от недостатка воды землю.

Я чувствовала гнев чудовища. Оно изнывало от ярости и желания разодрать горло девчонкам, но они видели лишь алчный блеск в безумных глазах. Одна из них, кажется, Жас, если я правильно услышала имя, срезала несколько когтей, вырвала парочку перьев, надломила чешуйки на хвосте и засунула это все в один из карманов тканевой сумки, которую перекинула через плечо.

Вторая девушка каким-то непонятным для меня образом материализовала кривой меч из золотисто-бронзового металла. Просто протянула в воздух руку, закрыла глаза, и в ее руке появился клинок. Она подошла к зверю и вонзила в шею. Крокодил зашипел, лязгнул челюстью и затих.

— Нужно убрать труп, — пробормотала Жас. — Сейди, тебе не кажется, что он странно выглядит?

Вот как зовут ее.

— Кажется, — ответила девушка. — Крылатых крокодилов я еще не видела. А учитывая смесь химеры и ваджет на прошлой неделе, думаю, тут замешен пегас или кто-нибудь с крыльями.

— Это уже пятый гибрид. Надо что-то делать.

Я прислушалась. Смесь ваджет и химеры? Хм, про химеру я слышала — это очередной греческий монстр, а вот о второй зверюге мне неизвестно. Похоже, она не из греческой мифологии, но из какой? Они снова сказали какое-то слово на неизвестном языке, и веревки превратились в посохи. Еще несколько заклинаний, и труп запылал. Как такое возможно?

Я хотела пойти за ними и проследить, где такие, как они, обитают, но девушек ждала попутка — тростниковая лодка, к которой, точно лошадь, был привязан грифон. Они забрались в нее, и грифон взмыл в небо.

* * *

— Ваджет — создание из египетской мифологии, считается прислужником Богини Уаджит. Это существо имеет тело огромной кобры, окраска варьируется от песчаного до бордово-коричневого. На капюшоне присутствуют отростки, напоминающие крылья, они помогают держать змее голову на весу, — прочитала я и захлопнула книгу.

В городской библиотеке было тихо, хотя посетителей довольно много. Благодаря этому я могла спокойно подумать. Как я уже выяснила, совпадения в жизни полубога штука настолько редкая, что надеяться просто глупо. Сначала подозрительный полубог твердит о какой-то цели, якобы не связанной с Геей, потом непонятные девушки колдуют, точно маги из фэнтезийного романа.

— Чертова история! Как я напишу доклад на десять листов за вечер!

Рядом за стол плюхнулась девушка со стопкой книг, а возле нее села другая. Я еле-еле скрыла свое удивление — это были те самые девушки. Они теперь одеты совершенно в обычную одежду и разговаривают на чистом английском. В общем, на вид — подростки подростками.

Я взяла вторую книгу и открыла, сделав вид, что с интересом ее читаю. Девушки обсуждали школу и какого-то дюже страшного преподавателя по истории, который возненавидел за что-то Сейди и задал огромный доклад, написанный от руки с использованием книжных источников. Признаюсь, я начала думать, что ошиблась, и это просто школьницы старших классов.

Но спустя минут двадцать, Жас, видимо, заскучав, достала тонкий альбом для рисования и старый обгрызаный карандаш с потрепанным ластиком. Она перелистнула изрисованную страницу, и я заметила, что на ней изображен тот самый монстр, которого я видела всего пару часов назад и которого они с легкостью убили.

— А может, да ну этот доклад? — протянула Сейди, выписывая цитату. — Кому нужна история?

— Ты хочешь испортить себе аттестат? — скептически протянула ее подруга и вдруг посмотрела в мою сторону.

Я отвернулась снова к книге, но что-то мне подсказывает — она заметила, что я подслушиваю. Посему я еще пару минут почитала, а потом, вернув книги на место, прошла между стеллажами и вышла на улицу. Итак, эта странная парочка связана с мифами.

Я села на ступеньки и затянула сигарету — это была предпоследняя в пачке.

Наверное, стоит за ними проследить и выяснить, кто они. Может, сообщники Россо?

Они вышли через полчаса, и, судя по усталому взгляду и синей кляксе на щеке, Сейди порядком надоело работать над школьным заданием. Но раз она колдует, то почему не сотворит себе доклад, или магия на такие вещи не распространяется?

Жас снова окинула меня подозрительным взглядом, но ничего не сказала. Небось, они тоже весьма мнительные ребята.

Как только они перешли дорогу, я встала и пошла по тротуару за ними по другой стороне. К счастью, грифон их не ждал, других крылатых существ тоже не наблюдалось, а девушки шли пешком. Они сворачивали с одной улицы на другую — какой-либо схемы я не заметила. Купили мягкое мороженое в одном захудалом кафе и наконец направились в спальный район.

Я пошла туда же, но внезапно их потеряла, словно они испарились по волшебству. Шпион из меня, конечно, так себе. Посмотрела по сторонам, но среди прохожих не заметила двух светловолосых девушек. Для верности проверила несколько дворов — может, Туман скрывает, или их дом в обычной многоэтажке?

— Тас!

Вдруг что-то просвистело в воздухе — плотная лента стянула мои ноги, и я упала.

— Ты думала, мы не заметим слежки? — они словно появились из ниоткуда прямо передо мной.

— Надеялась, — я попыталась разорвать ленту руками, но ничего не вышло.

— Кто ты такая?

— Я хотела спросить это у вас. А еще о том крокодиле с крыльями.

Сейди переглянулась со своей подругой и, кажется, хотела мне что-то сказать, но оглушающий топот копыт отвлек нас всех от беседы.

Это было жутко. Три существа, на вид похожих на неудачный эксперимент безумного ученого, остановились перед нами. Я лихорадочно соображала, из чьих частей они состоят. Кентавр с головой сфинкса и хвостом змеи.

— Развяжите меня.

Они проигнорировали. Девушки повторили тоже самое, что и при битве сегодня днем — закрыли глаза и вытянули руки, словно хотели что-то достать из невидимого шкафчика, и ведь получилось — я снова увидела изогнутый посох и кривой меч.

Я отползла подальше. Хорошо, что незнакомки оставили мне свободными руки, ими я могла достать свой кинжал, что носила всегда и везде — это мое единственное оружие. Проблема заключалась в том, что он был между голенью и ботинком, а это место хорошенько связано лентой. Я старательно растягивала ее, чтобы достать до рукояти, но все без толку — она наверняка волшебная.

Жас подожгла одного из монстров, но огонь не охватил его, а почти сразу потух. Похоже, эти монстры на большую часть греческие, значит, убить их можно лишь Небесной бронзой, из которой как раз и выплавлен мой кинжал.

— Развяжите меня!

Сейди повернулась в мою сторону лишь на секунду, едва успев увернуться он укуса хвоста-змеи. Они встали спиной к спине.

— Мар!

Один из сфинксов согнулся в приступе рвоты, но других это нисколько не остановило. Монстры зарычали от ярости и кинулись в разные стороны — к ним и ко мне.

— Фах! — крикнула Сейди в тот момент, когда я уже подумала о смерти.

Путы спали, и я выхватила кинжал, бросаясь навстречу чудовищу. Я влетела в грудь кентавра и с размаху вонзила лезвие по самую рукоять, которое с мерзким хрустом вошла в плоть. Монстр упал на бок и рассыпался пылью, которая прилипла к окровавленному оружию.

Девушки тем временем связали своего противника, но добить никак не могли — ни огонь, ни лед, ни кривой меч не могли пробить кожу. Я бросила им кинжал, тот воткнулся в землю у их ног. Пара резких движений и второй кентавр тоже рассыпался, а вот третий куда-то пропал, наверняка сбежал.

Жас пнула кучку пыли. А Сейди, хмуря почти белесые брови, протянула мне кинжал.

— Так кто ты?

— Греческий полубог, а вы египетские полукровки?

— Маги, мы не дети Богов, а потомки фараонов, — поправила она. — Меня зовут Сейди Кейн, моя подруга — Жасмин Андерсон.

— Линнея Смит, — представилась я в ответ, хотя мне показалась странной их реакция. Кейн спокойно восприняла информацию, а ее подруга смотрела так, как будто слышала о таких, как я, впервые. — Вы знаете, что это за монстры?

— Нет, но мы считаем, это гибриды греческих и египетских тварей.

Я это уже слышала. Меня заинтересовало другое, это «мы» прозвучало как-то обобщающе. Вдруг у них тоже есть какой-нибудь лагерь, куда можно напроситься? Явно в таком месте будет надежная и крепкая защита. Но где гарантии, что они не связаны с парнем, что мне угрожал?

— А вы знакомы с Владом Россо? — в лоб спросила я.

— Нет, — судя по реакции, они говорили правду.

— А где вы живете? — им этот вопрос не понравился. — Я к тому, что нам стоит объединить усилия. Я знаю многое об античных монстрах, — тот пришлось слукавить, — а вы о египетских. Тем более, мне не помешает найти убежище.

— Бруклинский дом только для магов.

— Так я тоже маг, только греческий. Мне нужны помощь и обучение, а вам мои знания. Хорошая сделка?

* * *

Идти до их «лагеря» тоже пришлось пешком, хотя я надеялась, что маги призовут грифона, и мы спокойненько пролетим над городом до нужной крыши. А так пришлось идти почти час — оказывается девушки, заметив меня, пошли в противоположном направлении.

Их дом скрывал туман, поэтому я не сразу поняла, что за якобы полуразрушенным недостроенным строением скрывается пристанище магов. Но стоило перейти невидимую черту, как пелена спала.

Бруклинский дом меня слегка разочаровал. Конечно, в понятие «нормальный» он не особо вписывался, но и не пестрел множеством оберегов, иероглифов и статуй, как я решила поначалу. Это было здание в три этажа с небольшим двором.

Снаружи была небольшая столовая, по которой носился павиан Хуфу в фиолетовой футболке, его имя я узнала по возмущенным воскликам Жас, которую он обнял и обслюнявил; он попытался и со мной поиграть, но мне обезьяны противны с детства, потому что слишком сильно похожи на отсталых заросших людей. Зато моей новой знакомой, Сейди Кейн, этот зверёк был по душе, как и пестрая кошка, что выбежала на улицу, стоило только нам появится. Кошка, муркая, потерлась о ноги хозяйки и легким шагом пробежала за нами в дом.

Внутри все было тоже в светлых тонах, на стенах преобладали лаконичные узоры из прямых темных линий и простых рисунков, вроде кувшинок или скарабеев, имелись ещё и кривенькие значки — иероглифы, но их смысл я не поняла.

— Вот тут мы обычно собираемся по вечерам или днем на выходных, — Жас показала в сторону гостиной, она тоже не особо отличалась от человеческой.

Три ребенка, что как раз играли там на полу перед телевизором, с радостным визгом подскочили и подбежали к девушкам.

— Сейди, Жас!

За одним из них прошлепал по полу пингвинчик размером с мелкую собачку, каких обычно бережливые хозяева закручивают в два-три свитера. Птица остановилась напротив меня и громко пискнула, отбежав к мальчику.

— Вы привели новенькую? — спросил хозяин пингвина.

— Да, она возможно будет учится у нас, — спокойно ответила девушка, переглянувшись со мной.

Похоже, о том, что я полубог, они решили тактично промолчать.

Мелкие вернулись к своим занятиям, а мы направились дальше.

— На втором этаже спальни, — продолжала Сейди. — Самая последняя слева свободная. Пока займи ее. Как только освоишься, спускайся сюда, потом дальше по коридору и направо. В библиотеке мы обсуждаем серьезные вопросы.

Я одна поднялась наверх — девушки сразу пошли в библиотеку. Второй этаж был выполнен в такой же лаконичной манере с закосом на египетскую тематику. В углах стояла парочка горшков с цветами, а на некоторых дверях в комнаты были приклеены плакаты рок-групп или детские рисунки. Как и сказала Кейн, последняя пустовала — там, похоже, никто и не жил никогда. По крайней мере, мне так показалось, потому что внутри отсутствовал хотя бы намек на уют. Вообще комнатка напоминала студенческую, разве что была рассчитана на одного человека, а так стандартный набор — кровать, правда, на ней лежала какая-то каменная подушка, пустой шкаф и тумбочка. Я забросила сумку в дальний угол и плюхнулась на кровать. Жесткая. Не люблю такие. Еще и каменюка вместо подушки. Окна закрыли плотные темно-бордовые шторы, а на подоконнике стояла плошка и кувшинчик для масла, правда, пустой. Не квартира, но вполне подходит. Нужно всего лишь забрать свои вещи из квартиры и перенести сюда, если мне разрешат остаться.

Я спустилась вниз и скоро нашла ту самую таинственную библиотеку. Она была довольно большая, особенно для такого дома, и представляла собой комнату с огромным столом посередине, а вокруг, насколько позволяло пространство — стеллажи с книгами, свитками и фолиантами.

Возле такой полки стояли… Темнокожий парень в чёрной рубашке с коротко подстриженными волосами и мужчина с головой шакала. Я застыла и только через несколько мгновений поняла, что они не просто стоят рядом, а словно находятся друг в друге.

— Новенькая? — я услышала два голоса: один вполне человеческий и даже приятный, а второй — с рычащими нотками.

Кивок.

Куда я попала?

Я снова посмотрела на мужчину; несмотря на загорелую кожу он казался холодным, от него веяло неприятным липким ощущением обреченности, точно как в моих снах и в тот раз, когда ди Анжело разозлился. Почему-то заныла голова.

— Сейди сейчас придёт.

И он не соврал. Кейн привела не только Жас, но и ещё одну девушку и парня.

— Это она? Сейди, ты должна была нам рассказать о той встрече, гораздо раньше, — возмутилась незнакомка, разглядывая меня, а после спросила: — Полубог?

— Да, если быть точной, дочь Геи, Богини Земли.

Я не знала, как относятся маги к моей матери, но терять особо нечего, к тому же этот вопрос рано или поздно все равно возникнет. Чем раньше, тем лучше.

— Мятежной Богини? — это сказал мужчина с головой шакала. — Это ведь она чуть не устроила конец Света около года назад?

Но что странно: синхронно с ним произнес тоже самое и темнокожий парень, вот только вид у него был слегка растерянный, будто он не понимал, о чем говорил. А вот мужчина прекрасно осознавал.

— Наверное. Я узнала, что полубог всего полгода назад. И я не связана со своей матерью.

— Ты врешь, твое тело — часть ее.

Что это за странный маг? Откуда он знает это все?

— А в твоем теле вообще человек и какое-то… создание, — на последнем слове я осеклась.

А вдруг это существо обидится? Вон как уши дернулись.

— Ты видишь его? — на этот раз вступила в разговор Сейди. — Что происходит, Уолт?

— Я сам не совсем понимаю, — ответил парень, и на этот раз говорил лишь он.

— Так, — начала я, решив, что лучше раскрыть большую часть своей истории, — вы слышали о лагере «Смешанная кровь», это что-то вроде вашего Бруклинского дома? Я попала туда полгода назад. В первый же вечер меня признала Гея, после этого Хирон, он кентавр, рассказал мне о войне с ней. Меня невзлюбили, и я сбежала. Но я не участвовала в той войне, не помогала ей и не собираюсь. А что до моей связи — это Гея со мной что-то сделала, мне никто не потрудился объяснить, что со мной случилось. Но я контролирую себя, к тому же эта связь дала мне некий дар, которым я еще не овладела. Мне нужно убежище и обучение, вот и все.

— Я не знаю, как вам, но мне эта идея не нравится.

— Зия, — возмутилась Жас. — Ей нужна наша помощь. К тому же, Линнея права: мы почти ничего не знаем о греческих монстрах. Сегодня мы видели четверых. Первого убили с легкостью, а два других были невосприимчивы к нашим заклинаниям, зато хватило одного пореза ее кинжалом. Последний же сбежал.

— Потому что кинжал из Небесной бронзы, этот металл предназначен для борьбы с чудовищами, — сказала я, хотя все еще косилась на шакала.

Я успела отойти на пару шагов во время разговора, но неприятное ощущение никак не проходило.

— Анубис, не пугай ее, — Кейн заметила мое состояние.

Мужчина изменился, теперь на его месте стоял подросток младше меня. Бледная кожа, черные растрепанные волосы и обычная одежда. Он с такой легкостью поменял внешность? Как она его назвала? Анубис? Это же… Бог из египетской мифологии! Передо мной самый настоящий Бог, ко всему прочему Бог смерти! А ведь мне пророчили помереть в скором времени.

— Я тоже считаю, что нам нужно сотрудничать. Мы многое можем узнать о наших культурах. Меня зовут Картер Кейн, я брат этой взбалмошной.

— Зануда редкостная. — прокомментировала его сестра. — Ладно, остальные не против того, что Линнея останется здесь?

Никто не возражал, хотя я не заметила особой радости по этому поводу. В любом случае, здесь меня приняли куда теплее, чем в лагере.

— Тогда до завтра. После школы мы проверим, что ты можешь, и выясним, почему ты видишь Анубиса.

В ту ночь мне снова приснилась мать. Она, как и полгода назад, выглядела прекрасно, но ее лицо портила жгучая ненависть. Она придирчиво оглядывала меня в течение нескольких минут, словно оценивая взглядом, насколько все плохо, а потом, гордо вскинув голову, произнесла:

 — Как долго ты будешь бегать от меня, дитя? Пророчество должно сбыться, и ты не сможешь противостоять предназначению.

Я не спешила с ответом. Полгода я жила более или менее спокойно. Полгода меня не дергала матушка, не посылала непонятно куда и зачем, но был ли причиной тот факт, что она не могла найти меня? Может, это передышка, чтобы я, так сказать, осознала и смирилась с неизбежным?

 — Столько, сколько потребуется, — наконец выдала я.

 — Наивная, — протянула она. — Думаешь, раз спряталась у магов, я тебя не найду? Ты не будешь прятаться среди них вечно. Никто тебя не спасет.

Я посмотрела по сторонам. Вокруг снова лес. Такой красивый и естественный. Я не любила природу, то есть, не находила ничего интересного в посиделках на дряхлом пне перед слабеньким костром в десятке метров от дороги, которые многие люди гордо называли «пикниками» или еще лучше «шашлыками». Смысл ходить по кочкам, спотыкаться и царапаться о ветки? Но с появлением дара все изменилось: я заметила, что он со временем ослаб — я не чувствовала столько боли, сколько обрушилось в первые часы, но связь с землей оставалась такой же крепкой. Я узнала о том, что деревья, точно люди, могут кричать, шептать, а насекомые, к которым долгое время испытывала стойкое отвращение, — щебетать и с необыкновенным рвением спорить между собой. Птицы не просто пищали непонятно что, каждая песня — законченный разговор, чаще всего монолог или диалог. Это очаровывало, но не мешало понять одного — моя связь и вправду сильная. Возможно, даже сама Гея не знает мою истинную силу. Значит, выход один — учиться и бороться.

 — И не надо. Я не буду участвовать в твоих планах. С чего ты взяла, что это пророчество про меня? Неужели нет других детей?

 — Достаточно умных и сильных полубогов, обладающих моей магией и подходящего возраста? Нет, ты одна.

 — Так… создай еще одного и вырасти. Привьешь с детства нужные идеалы — и будет тебе верная собачка.

 — Время — дефицитный ресурс. Пока дорога относительно чиста, твой враг в ближайшие годы не сможет тебе помешать.

 — У меня нет врагов, — отрезала я и повернулась к ней спиной.

Как же выбраться из этого сна? Я сжала свою ладонь, но, несмотря на боль, так и не проснулась.

 — Мой враг — твой враг. Итак, твои задачи следующие: через пару дней в Главный парк прибудет дриада из моей рощи — найди ее; после покупаешь билеты в Россию, в Сибирь. Советую держаться подальше от местных божественных отпрысков. Находишь дерево и вызываешь меня. Я все объясню на месте.

 — Я не…

 — Ослушаешься, и твои сны тебя убьют. Будь уверена — я посодействую.

В тот же миг она исчезла, как и дивный лес, что окружал нас. Бесконечно чистое небо посерело, земля превратилась в неприятный, ещё жгучий пепел, а вдалеке лишь туман, за которым ничего не видно. Звуки пропали — осталось только мое хрипловатое дыхание и чей-то монотонный шепот. Началось.

Первым появился страх, так всегда было. Он протягивал ко мне липкие пальцы, вызывая дрожь. К моему дыханию присоединилось еще одно, потом еще и еще. Среди вздохов мелькали отрывистые слова на разных языках, но даже английский я не понимала — так быстро они шептали.

Они — мой кошмар. Они — те, кому нравится доводить меня до самоубийства. Темные фигуры в черных рваных плащах. Они напоминали мне дементоров из «Гарри Поттера», даже способность высасывать эмоции была присуща им, но, в отличие от фильма, они настоящие.

Приближались ко мне самые смелые — их всегда один или два. Они медленно подплывали ко мне и тянули костлявые руки с остатками плоти. Пока меня не обступили кольцом, нужно бежать.

И я побежала. Вперед, в пелену тумана. Мое сердце колотилось, как сумасшедшее, хотя эта встреча с тенями далеко не первая. Сохранить хладнокровие удавалось с трудом, но это было важно, жизненно важно.

Я закрыла глаза, продолжая бежать, и начала рисовать в голове образы — это ведь МОЙ сон. Сначала окрасила небо в привычный синий цвет, добавила облаков и несколько птиц, кружащих по изворотливой траектории. Потом земля — пепел заменила твердая почва. Запахи, звуки, температура — подробности вырисовывались все ярче и ярче; я открыла глаза.

Передо мной все, что я только что представила — остался только билет домой, в реальность. На краткий миг я обернулась назад — тени летели за мной, и их плащи развевались за их спинами.

Я ускорилась. Прикрыла на пару мгновений глаза, а потом прыгнула с появившегося обрыва. Неслась вниз с колоссальной скоростью, но достичь дна не успела — проснулась.

Подскочила и тут же упала на кровать. Грудную клетку как будто что-то сдавливало. Все болело и ныло настолько, что я едва могла двигаться. В такие моменты было особенно страшно — удары сердца отдавались в висках, словно оно вот-вот вздрогнет последний раз и замрет.

Я попыталась успокоиться, сосредоточилась на дыхании. Судорогой свело ноги, во рту пересохло от ужаса, и пульс снова подскочил.

Вдох, выдох, вдох, выдох. У меня получится.

Минуты тянулись медленно. Но все же постепенно холод оставлял меня, исчезал вместе с ночным кошмаром, уступая теплому ночному ветерку, который влетал в мою комнату через открытое окно. Ощущение того, что некто, скрытый от глаз моих, внезапно нападет на меня, пропало. Я аккуратно пошевелила рукой, согнула ее в локте — мышцы неохотно напряглись. Привстала и села на кровать, опуская ноги на пол. Волосы рассыпались по плечам, защекотав шею, отчего я вздрогнула.

Заставив себя встать, я подошла к окну и резким движением дернула шторы — близился рассвет, и мне дико хотелось спать, но от одной мысли бросало в дрожь. А вдруг они снова придут?

Так я стояла до самого рассвета. Я слышала, как за дверью кто-то носится — кажется, доморощенные маги собирались в школу, но будить меня никто не спешил. Да и зачем?

Но, как бы я не старалась, в сон по-прежнему клонило. Поэтому с опаской я все же легла и почти сразу вырубилась.

* * *

Проснулась после обеда, уже отдохнувшая. Вышла в коридор, но там, к счастью, никого не было, да и вообще в доме на удивление тихо — наверное, все еще в школе. Неужели меня вот так просто оставили одну в их доме? Не боятся, что я украду какую-нибудь архиважную вещицу и укачу в закат, а там и поминай, как звали?

Душ, естественно, был один на целый этаж. Меня этот факт не порадовал, хотя вчера парни великодушно пропустили всех девушек и детей вперед. Искупавшись, я натянула старую шмотку, которую уже поместила в разряд «домашней» и спустилась вниз. Я была жутко голодной.

На первом этаже, кроме гостиной и библиотеки, вчера заметила еще одну столовую, совмещенную с кухней, но там меня ждал наинеприятнейший сюрприз.

Уолт-Анубис, а про себя я именно так решила называть эту странную парочку, сидел за столом, читая дюже старый фолиант, страницы которого почти посерели от старости, а рядом с ним стояла кружка кофе и тарелка с недоеденным то ли завтраком, то ли обедом.

 — Доброе утро, — он поздоровался прежде, чем я успела уйти незамеченной.

 — Доброе.

Я не могла не пялится на шакала. Он снова выглядел, как его изображали на стенах гробниц, и пугал своим видом. Подумать только, передо мной тот, кто с легкостью может забрать мою грешную душу и отвести на… А какие у египтян обряды? Суд вроде, или что-то похожее.

 — Завтрак в холодильнике, разогреть можно в микроволновке, — не отрывая взгляда от текста, он махнул в сторону вышеупомянутой техники.

 — Спасибо, но я поем позже.

Я отошла от двери, но он меня окликнул:

 — Подожди, тебе сколько лет?

 — Восемнадцать.

Уолт-Анубис удовлетворенно кивнул, мол, отлично, мороки меньше, и продолжил:

 — А документы при тебе? Паспорт, полис, аттестат…

 — Аттестата нет.

 — Хм, — он почесал кончиком пальца горбинку на носу, — придётся восстанавливать.

 — Ты не понял, у меня его вообще нет, — я все же решила обращаться к ним или, тьфу, к нему, в единственном числе, если что поправит.

 — Как нет? Ты же узнала, что полубог полгода назад, значит, уже должна была получить среднее образование. Да не стой ты в коридоре, разговаривать же неудобно.

Я покосилась на шакала. Подойти ближе, к нему? А если помру? Может, у него способность такая — забирать всех, кому скоро помирать, если они приблизятся.

 — Я из-за дислексии пошла в первый класс позже, — ответила я, но не сдвинулась с места.

 — Ты боишься? — с удивлением спросил он, поднимая глаза; я вздрогнула.

Села за самый дальний от него стул. Парень выглядел по-настоящему пораженным, словно сама мысль, что он представляет опасность, казалась ему дикой.

 — У меня проблемы со здоровьем.

 — Ааа, — протянул он и, отложив фолиант в сторону, посмотрел на меня. — Во-первых, я забираю только тех, кто уже умер. Во-вторых, мы слились воедино, поэтому я теперь не Бог и не человек, а что-то между, и посему не буду калечить неугодных мне смертных.

Его слова нисколько не убедили меня, хотя я постаралась изобразить спокойствие. Ситуация выходила очень странной: пусть и говорит Уолт, что они едины, что само по себе непонятно, откуда это «мы» и вчерашнее несоответствие? Да и фразочка «неугодных мне смертных» довольно жутковата.

 — Я не совсем понимаю, как можно «слиться» с Богом.

Он поправил ворот черной рубашки, хотя наверняка в ней было жарковато — близился конец мая, и начал:

 — Египетские Боги отличаются от греческих. Ваши спокойно могут принимать облик человека, наши тоже владеют такой магией, но, так как их мир — Дуат, другой слой реальности, долго поддерживать внешний вид и использовать весь спектр своих возможностей они не могут. Зато существует обряд, позволяющий сделать из человека своеобразный сосуд. Во многих случаях человек умирает или теряет волю, но иногда это равноправное сотрудничество. Он пользуется телом и живет среди смертных, а я могу колдовать.

 — Получается, в остальных магах тоже есть…

 — Нет, — оборвал меня на полуслове Уолт-Анубис. — Хотя Сейди, Картер и Зия когда-то были сосудами. Это не очень хорошо сказывается на организме, к тому же, представь: в теле человека находится умудренный временем Бог, который хочет, чтобы все исполняли малейший каприз.

 — А ты как с ним уживаешься?

 — Все просто: мы с ним похожи. Наш случай необычный.

 — Да, — задумчиво произнесла я, — весело тут у вас. А я-то думала, что полукровки сумасшедшие.

Парень усмехнулся.

 — Не будешь больше бояться?

 — Думаю, мне нужно привыкнуть.

Он пожал плечами, одним махом осушил, видимо, уже остывший кофе, при этом поморщившись, поставил тарелку в раковину и, взяв книгу, вышел из комнаты. Но стоило ему пройти рядом, как у меня резко заболела голова. Я от неожиданности громко вздохнула и вцепилась пальцами в столешницу.

 — Ничего, — ответила я на его вопросительный взгляд.

Я не смотрела ему в спину. Страшно было: это ощущение ничем не отличалось от того, которое я испытывала в своих кошмарах. Те тени скрывали свои лица и намерения, но что, если он связан с ними или даже насылает? Но эти сны снятся мне с самого детства, и только после получения дара стали сильнее, значит ли это, что и Анубису я чем-то не угодила? А может, я накручиваю и мне только кажется?

* * *

После моего завтрака-обеда я разложила вещи в комнате. Большая часть осталась в квартире, за ней необходимо вернуться, но, наверное, чуть позже. Да и начальницу стоит предупредить. Вот только, о чем? Что вообще не буду работать, или что это лишь временные трудности? Эти вопросы так и остались нерешенными.

 — Мы дома! — крикнула Сейди, ввалившись со всеми магами-школьниками в дом.

Я оторвалась от какого-то сопливого шоу, которое началось буквально десять минут назад, и вышла в прихожую.

 — Привет, Линнея. Готова узнать на что способна?

Я сдержанно кивнула.

Побросав портфели в комнаты, они всем скопом повели меня в спортзал. Точнее, я сначала так подумала, это и вправду оказался большой зал, вот только возле стен там стояли статуи Богов, а на двух даже были баскетбольные кольца.

Они недолго подготавливали все к проверке. Первым делом Картер притащил два золотисто-бронзовых меча, точно таким же Сейди зарезала крокодила. А потом Сейди и Уолт-Анубис принесли чистые свитки и несколько непонятных мелочей. Кейн протянул меч мне, но я его не взяла:

 — Я даже нормальным мечом сражаться не умею.

 — Никогда не поздно учиться.

Я все же взяла меч, остальные нас ждать не стали: тоже разобрались по парам, в каждой один маг ровесник Сейди, а второй — помладше. Картер после первых моих неудачных попыток отбиться подошел и начал четко и коротко объяснять каждый прием. Как он говорил, каждое движение руки должно быть не резким, а плавным и естественным, как если бы я просто танцевала. Не скажу, что уяснила все, многое так и осталось непонятым, но две-три строго оговоренной последовательности освоить смогла.

Меч, а как выяснилось он называется хопешем, мне выдали в личное пользование. Оказалось, чуть ли не первым, чему обучают новоявленных магов, было создание некого «сейфа» в Дуате, в котором они могли прятать все необходимое для магии и не таскать с собой набитые сумки. Но я, как полубог, да и в принципе полнейший неуч, такой трюк повторить не смогла, поэтому мне придется держать меч при себе чуть ли не двадцать четыре часа в сутки. А ведь для него нет даже нормальных ножен.

 — Так, — подвел неутешительный итог Картер, — ты неуклюжа, медлительна и не контролируешь свое тело. Я распишу план тренировок и принесу его тебе сегодня вечером, а пока иди к Сейди.

Та стояла неподалеку, обучая какого-то маленького мальчика обращаться с посохом. Я подошла к ним, с сомнением разглядывая его попытки превратить вытянутую деревяшку в крепкую ленту. Это заклинание я уже видела в действии, да что там — ощутила на себе, поэтому смогла оценить его неудачные потуги. Слабенько.

 — Фрэнк, иди потренируйся самостоятельно, — строго произнесла Кейн. — Линнея, теперь ты.

Она подозвала Жас, которая принесла папирус и небольшую баночку с синей краской.

 — Высовывай язык.

 — Что?

 — Мы нанесем иероглиф Маат, чтобы ты не ошиблась при прочтении заклинания, — пояснила Андерсон, — а иначе будет небольшой бум.

Я послушно высунула язык, хотя в голове промелькнула мысль послать эту магию куда подальше, да и жить потихоньку без нее. Но куда я без нее? Это ж подарок маменьки, прилагающийся в комплекте с моим дальнейшим существованием. Ну никак теперь без нее.

Кисточка неприятно щекотала язык, а капелька краски и вовсе скатилась вниз и капнула на одежду.

 — Не закрывай рот, а то сотрется.

Я кивнула, издав непонятный звук, нисколечко непохожий на «хорошо», хотя пыталась сказать именно это, и взяла протянутое мне перо и листок папируса.

 — Вот, нарисуй такой же.

Я кривовато вывела нужный символ и повторила за Кейн короткое слово на египетском, которое показалось мне то ли мяуканьем, то ли гавканьем — их язык разительно отличался от английского, я даже не понимала, какие буквы произношу. Этот рисунок остался недвижимым, и мне указали на еще четыре иероглифа. Честно, я пыталась максимально точно перевести изображение на дряхлый папирус и как можно четче повторять за девушками, но, хоть убей, следующие три попытки не принесли ничего хорошего. Последний символ показался мне более простым, хотя на первый взгляд точно такой же заковыристый. Но изобразить его получилось лучше, правда, с названием возникли проблемы, но я все же выдавила из себя более или менее похожее слово.

Символ загорелся зеленоватым светом, и из папируса полезли маленькие листочки и лозы. Они оплели свиток и витиеватым каскадом спустились до самого пола. Среди этой красоты я заметила даже несколько белых цветочков.

 — Обалдеть, — выдала я.

О своих способностях я имела примитивное представление: у меня есть некая связь с землей, благодаря которой мне известно, что, где и когда происходит, точнее, будет известно, если научусь этим пользоваться. Также подозревала, что тут замешано полнейшее исцеление при контакте с землей, но чтобы я одной закорючкой вызвала такое?

Это как вообще называется?

 — Довольно неплохо, — заметила Сейди. — Интересно, а тебе будет позволено пойти по пути Геба? Он Бог земли. Представь, что ты тогда сможешь!

 — Что это значит «пойти по пути»?

 — Наша магия делится на две вида. Один из них — когда маг черпает свою собственную силу и пользуется лишь своей стихией. А есть те, кто обращается напрямую к Богу и применяют его магию. Такие маги намного сильнее.

Я задумалась: пока что мне знаком один египтянин, связанный с Богом.

 — Я стану как Уолт?

 — Не думаю. Это высшая степень, доступная лишь потомкам фараонов.

Уолт-Анубис все это время молчаливо наблюдал за процессом, как, впрочем, и еще несколько магов. Похоже, я первый полубог, который пытается научиться египетской магии, этакий первопроходец в этой «науке». Надеюсь, я не выгляжу со стороны глупо, как обезьяна с гранатой. Однако этот маг меня беспокоил. Если у других был заинтересованный или даже удивленный вид, то эти парни парень нахмурился, вот точно скажет что-нибудь сейчас, и это что-то будет не в мою пользу.

 — Не советую пробовать. Неизвестно, как отреагируют другие божества, — бросив это, он ушел тренировать своего ученика.

Больно хотелось идти за каким-то Богом. Наверняка все они самовлюбленные создания, для которых важна лишь их цель, и не важно сколько жертв потребуется для ее осуществления. Обойдусь и своими способностями.

 — Давайте попробуем первый вариант. Меня волнует не сила, а знания. Я хочу узнать, что могу, и как от этого избавиться, если это возможно.

На том и порешили, Сейди тоже пообещала покопаться в книгах и поговорить с Уолтом-Анубисом, чтобы разработать план магической тренировки. Остальное время занятия я наблюдала за магами в действии. Ну, что тут сказать? Они смотрелись гораздо эффектнее, чем машущие мечами и щитами полукровки. Хотя мне было интересно, кто выиграет, если в схватку вступят Кейн и Кларисса. А если Картер или Джон?

После тренировки мы собрались в столовой. Рассказывая друг другу разные байки, ели заказанную кем-то из магов пиццу и запивали ее холодной колой со льдом. Наверное, впервые за последние полгода я забыла о том, кем являюсь. Они оказались душевными и интересными ребятами, пусть и младше меня, а главное — их не беспокоила несхожесть с обычными смертными. Слушая их, мне было приятно вернуться в то время, когда я концом света считала одинаковые платья на вечеринке.

 — Линнея, а хочешь мы возьмем тебя на наш выпускной? — спросила Жас. — Там будет весело.

 — Если там не появится очередной монстр, буду рада.

— Нет, никаких монстров не будет, — девочки засмеялись.

Но вдруг зазвонил телефон Сейди. Та тут же взяла трубку и мгновенно посерьезнела.

— Аннабет? Что-то случилось?

Я дернулась от этого имени. Неужели?.. Нет, откуда дочь Афины может знать мага? Или… Я вспомнила реакцию Кейн на мои слова о том, что я полубог — девушка не удивилась. Она знала о существовании полукровок. Но откуда? Только если уже видела их воочию. Эта догадка неприятно кольнула меня.

— Да, она у нас, — тихо сказала Кейн и посмотрела на меня.

Ранее в Лагере Полукровок

 — Хирон, римляне обеспокоены сложившейся ситуацией, они требуют объяснений. Рейна не сможет так долго скрывать очевидное, — сказала Аннабет.

Кентавр нахмурил косматые брови. Решение проблемы никак не находилось уже который месяц, и пронзительный взгляд серых глаз не способствовал обратному.

 — Рэйчел уже изрекла пророчество?

Тяжёлый вздох. Пророчество — очередная неудобная тема, о которой кентавр безуспешно пытался забыть, но вечно особо инициативные напоминали и, уставившись по-детски наивными глазками, спрашивали: «Что же делать?». И хотя последнее к Чейз не относилось, у той вопросы были куда сложнее.

Это не меняло того факта, что Хирон не мог успокоить полукровок. Предсказание было получено полгода назад, и сколько бы он не копался в строчках, вывод напрашивался один — Кронос возвращается, и ему поможет Линнея. Но причем здесь египетские монстры, что зачастили к барьеру и к Новому Риму? Это осталось за завесой будущего.

Он снова нахмурился. Олимпийцы тоже молчат. Они наотрез отказались выяснять что-либо у Египетского пантеона, напротив они дали четкие указания — если нападения не прекратятся, идти войной.

Хирон закрыл глаза, устало потирая переносицу. Он так и не рассказал никому об этом, да и кому? Полубоги же дети, просто дети, на долю которых и так выпало слишком много страданий.

 — Рэйчел молчит? — повторила Аннабет.

 — Она сказала, что сегодня попробует снова, — глухо отозвался кентавр. — Перси здесь?

 — Да, он приехал вместе со мной, но ты не ответил. Что происходит?

 — Если б я знал…

Чейз внимательно посмотрела на своего учителя, но тот словно был далеко отсюда, ему не до разговоров с полукровками. Тогда Аннабет решила провести свое собственное расследование.

Первым делом она направилась к «недоблизнецам». Те встретили ее с привычными безбашенными улыбками и подленькими шуточками, но что-то было не то. Чейз чувствовала, что в лагере произошли какие-то изменения, о которых по какой-то причине никто из полубогов не поведает. Словно мельчайшая деталь, которая вертится прямо перед носом, но стоит попытаться ее разглядеть, как она тут же ускользает. А подобное Аннабет сильно раздражало — она привыкла знать все и обо всем.

За обедом все повторилось — точнее ничего не произошло в принципе, хотя некоторые полубоги вели себя странно, будто что-то их беспокоило. Та же Кларисса ни разу не подколола Джексона, что само по себе из разряда фантастики.

Аннабет напряженно думала, но пазл никак не складывался — деталей не хватало.

Итак, нападения начались примерно около полугода назад. Тогда же стали появляться греко-египетские гибриды, из которых далеко не все умирали от Небесной бронзы. Что примечательно, полубогов они именно похищали, а не пожирали на месте — крови нигде не обнаружили.

 — Вы не хотите мне ничего рассказать? — хватая Коннора и Трэвиса за уши после обеда, произнесла она с ангельской улыбкой.

Парни сначала посмеялись, а потом завыли, стоило Чейз усилить хватку.

 — Я не шучу. Что здесь творится?

Они долго делали вид, что не понимают, о чем идёт речь. Тогда-то, снова схватив за уши, она повела их к озеру, на дне которого сидел Перси. Девушка пнула ближайший камень, и тот с хлюпом пошел на дно.

Через несколько мгновений из водной глади, разбрасывая миллионы брызг, выскочил Джексон с воплями: «Аквамен пришел на помощь!»

Заметив скептический взгляд всех троих, он на водяном вихре спустился на песок.

 — Колитесь, — продолжила Аннабет, но те протестующие замахали головами. — Перси, не поможешь?

Сын Посейдона ухмыльнулся и сделал неопределённый пас рукой — появился водяной жгут и обхватил братьев за лодыжки, поднимая вверх тормашками.

 — Эй, Джексон! — одновременно закричали полукровки.

Легкое движение руки, и жгут точно змея стал раскачиваться из стороны в сторону.

 — Ладно, ладно! Все расскажем.

Перси щелкнул пальцами, и парни полетели вниз головой в воду. Вынырнули они мокрые и злые. Снимая тину с волос, Трэвис начал:

 — Мы расскажем вам все.

 — Но учтите: никто не должен знать, что это сделали мы, — закончил Коннор.

 — Внимательно слушаем.

Братья стянули футболки и принялись их выжимать.

 — Полгода назад к нам попала новенькая, Линнея…

 — Весьма милая девушка, — прервал младший, но, заметив рассерженный взгляд Трэвиса, замолчал.

 — В первый же вечер ее признала Гея. Да-да, она дочь титаниды. Но скажу вам так: она либо хорошая актриса, либо и правда не знала об этом. Бедная девушка даже не сразу поняла, почему на нее так косятся. А спустя несколько дней приехала Рэйчел и изрекла пророчество: наследница Геи поможет времени или что-то в этом роде. Строчек не помню, но шум поднялся будь здоров. Все указывало на то, что она поможет Кроносу уничтожить прежний порядок и убить Уилла. Нико рассердился, чуть не напал на нее. В ту же ночь она сбежала, как раз когда Хирон поскакал на Олимп, чтобы спросить совет. Джон сказал, что она просила передать: «Я просто хочу жить».

Аннабет с Перси встревожено переглянулись. Они оба подумали об одном и том же — нельзя допустить воскрешения ни Кроноса, ни Геи. Две войны пришлись на долю полукровок, столько потерь среди и без того не внушающих рядов, и ради чего? Ради новой битвы?

 — О ней что-нибудь слышно? Она вообще жива?

 — Мы не знаем.

Дальнейшее расследование было прервано вкусным ужином и веселой посиделкой у костра. Ребята старались вести себя как ни в чем не бывало, многим это вполне успешно удавалось, но Чейз все равно ловила мрачные взгляды или напряженное выражение лица. Особенно это прослеживалось среди старших полубогов.

Дэр тоже была сама не своя, хотя о ее здоровье беспокоился больше Перси, потому что рыжую аккуратно обнимал за плечи Октавиан. Джексон вообще долго щурился, разглядывая авгура, но тот не вел себя подозрительно, да и острый язык держал при себе — прикопаться, как говорится, не к чему.

 — Что-то происходит, — тихо заметила Аннабет, опуская голову Перси на плечо, — и меня это беспокоит.

 — Мы участвовать в любом случае не будем.

Она слегка кивнула. Они оба хотели этого — отойди от всех опасностей и наконец построить жизнь, а ведь как раз время такое — молодость, годы начинаний и первых попыток найти свое место в жизни.

 — Нужно хотя бы разобраться, что к чему. Не хотелось бы узнать об очередном конце света за несколько минут до его начала.

 — Тоже верно. Хирон что-нибудь сказал?

 — Что Рэйчел попробует изречь еще одно пророчество.

 — Значит, осталось недолго ждать.

Мерный перелив струн успокаивал — сегодня дети Аполлона играли на редкость распевную музыку, которой вторило несколько человек. Их голоса сплетались с песней лир, навевая светлые мысли.

Это же чувствовали и остальные обитатели лагеря. Громких событий давно не было, если не считать пару непонятных монстров на границе, поэтому и обсуждать нечего. Нет пустых тем для разговора, какими можно отвлечься от серьёзных проблем. Но зато помогала музыка. Домик Уилла Соласа каждый вечер вселял в их сердца надежду — этот день прошел без потерь, и также пройдет следующий.

Хирон тоже молчал. Судя по нахмуренным бровям и устремлённому куда-то далеко взгляду, он думал о чем-то важном, наверняка о судьбе полукровок.

Рэйчел же сжимала руки в кулаки, а Октавиан что-то тихо говорил ей. И это помогало, чему удивлялись многие.

Но вдруг Дэр всхлипнула и сморщилась, словно своими же руками разбередила рану. Она подскочила, отталкивая авгура, и вцепилась в огненные волосы. А через секунду неестественно выпрямилась и заговорила трескучим голосом:

 — Сын Танатоса захочет

Тайну бессмертия разузнать,

Познать часов древний ход

И самолично всех наказать.

Обманом разбудит мост —

Бога Египта и древней Эллады,

И появится среди Богов

Новый, молодой и бесправный.

Судьба мира в руках магов,

Наследников двух старых родов.

Но помни, греков изгнанник:

Путь один —

Сквозь боль и смерть давних врагов.

Пусть укажет на осколки прошлого путь,

Жрецы, предавшие Бога,

Пусть знания вновь обретут

Те, кто достоин.

Но в итоге, в схватке эпох

Помешать сможет лишь та, кто

Жизнь отдаст просто за то,

Что по глупости в Бога была влюблена.

Она осела на землю, и многие подскочили к ней. Но среди них не было ни Перси, ни Аннабет, ни Хирона. Они переглянулись, и полукровки сразу же поняли — ему известно о египтянах, а кентавр догадался, что не все его подопечные верят в байки про то, что существуют только греческие Боги. Не теряя времени, парочка догнала Хирона и потребовала объяснений:

 — Ты ведь знаешь, о ком она говорила?

 — Вам об этом не следует…

 — Не следует? — возмутилась Чейз. — А им тоже? Это новое пророчество про египетских магов, и мы должны им его показать.

 — Так и покажите! Если, конечно, у вас есть знакомые-маги, влюбленные в Богов, то, пожалуйста, сообщайте! — неожиданно рявкнул кентавр, оставляя их.

Полубоги молча смотрели ему вслед. Их учитель всегда, даже в самые темные моменты, не срывался, а поддерживал уже отчаявшихся полукровок, но как поддержать его?

 — Думаешь, все так плохо?

 — Не знаю… Но мы должны рассказать им. Помнишь, Сейди говорила, что ее парень Бог? Может, это про нее, а ведь там говорится про смерть!

Перси кивнул. Они пошли в домик Посейдона, где среди прочего хлама Джексона, был мобильный телефон. Да, для полубогов техника опасна тем, что привлекает монстров, но у некоторых, всего двух или трех человек на весь лагерь, были свои мобильники. Просто по той причине, что эти полубоги могли себя защитить.

 — Ты же не удалил номер Сейди?

Парень отрицательно покачал головой, и девушка выбрала нужный номер из записной книжки. Пара гудков, и трубку сняла Кейн.

 — Сейди, это Аннабет. Помнишь меня? Наш Оракул изрек пророчество про вас, я почти уверена, что конкретно про тебя. И про одного из нас, — тут она на мгновение осеклась, понимая, что кажется еще одна строчка стала ясна. — А Линнея случайно не у вас?

* * *

 — Да, она у нас, — тихо сказала Кейн и посмотрела на меня. — Хорошо, созвонимся завтра.

Она положила трубку, но гнетущая тишина не закончилась — все продолжали молчать, переводя взгляд с меня на нее и обратно; даже дети поняли, что произошло что-то ужасное.

 — Это Чейз? — наконец спросила я.

Сейди кивнула. Я ожидала такого ответа: действительно, все сложилось слишком хорошо и слаженно, как не было ни разу с того самого момента, когда моя жизнь перевернулась с ног на головы.

 — И что она хочет?

Вообще с Аннабет Чейз я была знакома лишь формально, в жизни с ней мы не встречались, но она этакая местная знаменитость лагеря Полукровок, вроде Перси Джексона, который был ее парнем. Поэтому судить о ее отношении ко мне я не могла, хотя подозревала, что оно далеко от дружеского. Вряд ли она отличается от остальных.

 — Она сама пока не знает. Кто-то изрек пророчество о нас и о тебе.

Я вздохнула, отодвигая от себя тарелку.

 — Тогда мне лучше уйти.

 — Что? Почему? — возмутился Картер.

 — Меня тоже интересует этот вопрос. Ты теперь наша ученица, а значит, под нашей защитой. Расскажи наконец, что там произошло.

 — Только всю правду, — добавил Уолт-Анубис, хотя мне показалось, что это были слова шакала.

Решиться на это? Сложно. А вдруг они тоже отреагируют плохо, я же не знаю, как относятся в их кругах к «неизбежным» пророчествам и всему, что из этого выходит. Хотя им ведь уже известно, кто моя мать. Остальное не так уж и плохо, просто вытекает из этого малоприятного факта.

 — Как я уже сказала, не так давно прогремела война с моей матерью, и меня невзлюбили. Но не это стало причиной моего ухода. Каким-то образом Гея появилась в лагере и что-то со мной сделала. Она хотела, чтобы я исполнила ее волю, но я отказалась, к тому же у меня не было никаких способностей. Матушка сильно разозлилась, пыталась меня задушить во сне, а потом загипнотизировала и отправила прямо под колеса машины. Очнулась я уже с даром. После этого Оракул лагеря изрек пророчество, по которому наследница Геи должна помочь титану времени. Они решили, что речь идет обо мне и о Кроносе, с которым полукровки тоже не в ладах. В ночь, когда я сбежала, Хирон отправился на Олимп, чтобы решить мою судьбу. Как вы понимаете, ждать я не стала.

 — И все? — удивился брат Сейди. — Ты из-за этого так переживала?

Я немного ошалела от такой реакции.

 — Они считают, что я мир разрушу, помогая каким-то Богам.

 — Знала бы ты, как от нас шарахались в Первом номе, Зия так вообще пыталась нас убить по приказу своего начальства. Они считали, что мы вместилища Изиды и Гора и по их воле будем крушить все и вся.

 — А вы?..

 — Вместилищами были, но уничтожать мир особо не хотелось.

Я никак не могла понять, почему маги меня еще в первую встречу не выставили на улицу, да и не добавили парочку заклинаний, так сказать, для ускорения. Может, они меня не расслышали или не так поняли?

 — То есть, вам наплевать?

 — Нет, — они так слаженно отвечали друг за другом; на этот раз говорила Жас. — Но мы все следуем пути какого-либо Бога, а это не очень-то и одобряют, поэтому мы понимаем тебя. То, что ты имеешь дар какого-то Бога, не делает из тебя машину для убийств. Ты остаешься таким же человеком, просто с новыми способностями. К тому же, ты себя полностью контролируешь.

 — А пророчество?

 — Оно лишь указание к действиям, а не обязанность.

Я медленно обвела взглядом всех по очереди, мало ли, кто-нибудь не согласен, но кроме Анубиса, чье настроение невозможно определить из-за специфической внешности, все остальные выглядели вполне дружелюбными. Несмотря на это, я чувствовала себя затравленной. Их доброта мне показалась странной и необоснованной, словно она была отравленной, хотя я понимала, что это не так. Но поверить, что маги намного доброжелательнее моих якобы братьев и сестер, с каждой секундой становилось сложнее. Я ведь не родня, не друг и не архиважный и полезный помощник.

 — Ну так что, Линнея? Выбор за тобой, но ты уверена, что хочешь сбежать?

 — Я пока не знаю. Мне нужно подумать.

Эта привычка появилась у меня недавно — долго и тщательно продумывать каждый свой шаг. Раньше терпеть это не могла, но теперь делала постоянно.

 — Хорошо, — согласилась Сейди. — Ты поможешь нам завтра забрать новых учеников? За ними нужно в соседний штат смотаться.

 — Да, помогу.

После этого мы разошлись по своим комнатам. Картер и Сейди клятвенно пообещали подготовить программы тренировок, но чуть позже.

Сон долго не шёл, и не только потому, что я провалялась до самого обеда, меня терзали подозрения. Что, если сейчас маги потихоньку вышли из своих комнат и собрались в библиотеке, чтобы обсудить мою судьбу? Может, завтрашняя поездка лишь повод? А ведь завтра учебный день, значит, они все будут в школе до часу дня, а после ехать в соседний штат не имеет смысла, хотя… С утра тоже нет, только если эта недоптица нас понесет.

Может, спуститься и проверить? Вдруг они заодно с полубогами, но зачем же тогда выдавать себя разговором с Аннабет.

Такие мысли надоедливым роем долго метались, а решение все никак не находилось. Стоило мне только на секунду успокоиться, как головушка подбрасывала очередной сценарий скорого будущего, расписывая мрачноватыми красками самые мелкие детали.

Но я себя одернула. Так нельзя. Сейди и Картер правы: ничего серьёзного не произошло, а сомневаться в них причины нет.

* * *

Утро началось с приятного осознания того, что я спала сегодня спокойно и хорошенько отдохнула. После приступа, как правило, в течение пары месяцев случались этакие рецидивы, какие-то были слабее, какие-то сильнее; определить закономерность до сих пор не получилось.

Но потом я вспомнила о своих подозрениях и села ждать, когда маги проснуться. К счастью, довольно скоро в коридоре послышалась возня, и сонные подростки столпились у душевой, споря кто за кем пойдет мыться. Я тоже заняла очередь.

 — Вы прогуляете школу?

 — Да, скажем, что заболели.

 — Все вместе? — с подозрением спросила я.

 — Почему же все? Только я, Картер и Жас. В школе уже привыкли к этому, — отмахнулась Сейди.

 — А мы можем на обратном пути ко мне на квартиру заехать? Вещи надо забрать.

 — Да, конечно. Только мы не поедем, а полетим.

Неужели я наконец-то прокачусь на грифоне? А не сбросит ли он меня? Своими мыслями я поделилась с Кейн, на что она фыркнула, мол, он у нас спокойный. После этого я окончательно успокоилась — ребята и правда собирались за новенькими и, похоже, сдавать меня грекам не собирались.

Позавтракали мы на скорую руку и вышли во двор, где нас ждал грифон по имени Фрик. Теперь я смогла рассмотреть его поближе — это существо представляло собой сочетание сокола и льва с красновато-золотистым мехом. Он был большой, наверное, раза в два больше обычных львов. Хвост монстра усеян острыми перьями, которые я сравнила бы с шипами. Фрик был привязан, точно лошадь, к лодке из какого-то растения, похожего на бамбук, куда мы вчетвером и залезли.

 — Итак, пункт назначения — Бостон, — Картер погладил клюв грифона и запрыгнул в лодку. — Полетели!

Фрик с пронзительным криком взлетел в небо. Мы в считанные секунды оказались высоко над городом, так, что пики небоскребов были скрыты туманом, а улиц и вовсе не видно.

Грифон двигал крыльями быстро — казалось, будто спина монстра подёрнута дымкой, но, несмотря на это, лодка плыла по небу, разбивая облака острым носом.

Жас и Сейди не сидели просто так, для них подобные полеты не в новинку, они спокойно обсуждали последние школьные новости; Картер сосредоточенно следил за «дорогой», а я пялилась по сторонам.

Не знаю, что за заклинание на лодке, но дышала я свободно, хоть и летели мы у самых облаков. Я попробовала высунуть руку за борт и коснуться одного из них, однако пальцы прошли насквозь, и на них появились маленькие капельки пара. Красиво.

Но спустя несколько минут полета я поняла, что со мной что-то не так. Руки начали трястись, во рту резко пересохло. Наверное, это последствие разрыва контакта с землей, я ведь никогда не летала.

Я прислонилась к мачте, а такова тут тоже имелась, и закрыла глаза. Никто из магов меня не трогал, может, они просто не заметили, но в любом случае это было к лучшему. Нужно просто перетерпеть.

Летели мы часа два, а может три, часов не было, поэтому пришлось ориентироваться по своему организму, который не особо-то и рад был. Но, к счастью, в обморок падать я не собиралась, просто одолела слабость. И то, небось, с непривычки — город городом, а контакт с землей все равно был, и, как ни крути, прерывался лишь на краткие мгновения.

Но вот мы начали плавно снижаться, хотя грифон этому противился. Мне кажется, если бы не Картер, эта птица камнем бросилась бы вниз, наплевав на ценный груз в виде наших тушек.

Мы остановились у самой школы, на стадионе. Как и многие нормальные школы Америки, а не такие, как моя последняя, она являла собой комплекс небольших зданий. Прежде, чем идти туда, Сейди сверилась с записью на свитке, которую достала из своей куртки и уверенно повела нас к четвертому корпусу.

 — Сейчас еще идут уроки, поэтому старайтесь не выделяться.

 — И как ты себе это представляешь? — спросила я.

 — Просто думай о том, что ты ученица этой школы, Туман покажет всем лишь то, что они захотят увидеть. Это так работает.

Я скептически посмотрела на них, но магов нисколько не смутили слова девушки. И действительно, охранник пропустил нас и даже не спросил, почему мы пришли так поздно, еще и в самый разгар урока. В коридорах никого, кроме нас, не было, поэтому мы спокойненько шли рядом со шкафчиками в поисках нужного.

Нашла его Жас, ввела какой-то код и открыла. Я увидела лишь небольшую стопку учебников и сменную обувь, но целительница уверенно протянула руку, та прошла сквозь полку, и достала амулет, похожий на человеческий позвоночник.

 — Они нашли тайник, — сказала она. — Вот только где теперь их искать?

 — Сейчас посмотрим, — я взяла первую же книжку и показала им форзац. — Эмили Рихтер, восьмой класс. Осталось только узнать расписание.

На это мы потратили еще минут десять, и после нашли нужный кабинет. Картер с пафосным видом постучал и попросил учителя выпустить Эмили для якобы важного разговора. На удивление, и в этот раз лишних вопросов не было, удивительно, как работает Туман, если знать, как им правильно пользоваться.

Новенькой оказалась мелкая хрупкая девочка с блекло-рыжими косичками и наивным личиком. Она окинула нас странным взглядом, который никак не соотносился с ее внешним видом.

 — Вы хозяева той штуки?

 — Эта штука называется джедом. Это значит, что ты…

 — Могу стать магом. Да, я прочитала ваше послание и согласна у вас учиться, только мой брат тоже видит ваш джед, значит, тоже может у вас учиться.

 — Да, это так, — ответила Кейн, хотя на ее лице читалось недопонимание.

 — Тогда пойдемте за ним.

Девчушка свернула в ближайший коридор, не оборачиваясь, словно знала, что мы точно пойдем за ней. Маги, как и я, были удивлены, увидев такое спокойное поведение. Вот так запросто поверить в существование магии? Пойти за незнакомцами, даже не расспросив, что к чему.

Я сразу вспомнила свою реакцию на «замечательные» новости и соотнесла со словами девочки. Может, она из тех несчастливчиков, кто с самого рождения знает о предках?

 — Это нормально? Она даже не удивилась, — тихо спросила я у Жас.

 — У всех по-разному. Может, ее семья ничего не скрывала.

Ее брат оказался в другом крыле — он учился в пятом классе. Его тоже легко удалось вырвать из цепких лап математички — довольно грузной на вид женщины. Мальчик был удивительно похож на сестру — та же бледная кожа, которая в тени казалась скорее болезненной, вздернутый нос на милом лице и хрупкое тельце, будто их обоих давненько не кормили. Как часто бывает, по закону подлости, а может самой природы, он унаследовал более красивые черты — длинные густые ресницы и ангельские глазки.

Представился мелкий Калебом. Похоже, он тоже вполне в курсе и не против обучения в совершенно другом месте, но и радостным он не выглядел, что тоже послужило поводом для подозрений с моей стороны — если бы мне в лет так одиннадцать вручили в руки волшебный посох и сказали, что я маг, я бы прыгала от счастья и с радостью бросила обычную школу. А эти непробиваемые.

Кейны были рады, что все прошло гладко. Они беспокоились, что магов могли найти монстры, они даже вкратце рассказали о том, что своими поисками как-то выдали детей. Чудовище, что долгие месяцы искало потомка фараонов, решило поступить иначе — просто проследить за магами, ищущими очередного ученика. Собственно, только поэтому и я, и Жас поехали вместе с ними.

На стадионе бегали дети из начальной школы, они играли в футбол. И даже девочки старательно делали вид, что хоть что-то понимают в этой игре, а не просто пинают мяч куда попало. Туман, как всегда, справлялся чудесно — живого грифона метров двух в холке никто не видел, как и лодку, привязанную к нему.

Дети шли строго по асфальту. Я не сразу это поняла. Мне показалось странным то, что мы шли за ними по беговой дорожке, делая при этом большой круг. Не проще ли пойти по траве? Намного быстрее — стадион здесь был, что надо, огромных размеров. Об этом я сказала Картеру, тот что-то попытался возразить — кажется, он не хотел испачкать кеды, но Сейди уверенно пошла через поле, сминая траву армейскими ботинками.

Калеб и Эмили поспешили за нами. Сначала они едва успевали, глядя по сторонам, словно в поисках чего-то, но потом, видимо, разглядев грифона, побежали со всех ног.

Внезапно я почувствовала чье-то ликование, которое неприятное кольнуло злобой и насмешкой. И с этим ликованием на миллисекунду промелькнула странная мысль. Настолько непонятная, но пугающая, что я крикнула за секунду до того, как брат с сестрой запрыгнули на борт:

 — Стойте! Это не просто дети!

Мелкие посмотрели на меня с такой жгучей яростью, что я окончательно уверилась в своих словах. Девчушка прищурила изумрудные глаза и зарычала, мальчик припал к земле, падая на четвереньки. Их облики на секунду застыли, задрожали, и иллюзия спала. Перед нами теперь когтями рыла землю крылатая черная пантера с головой змеи. Ее шея была длинной и достаточно толстой у основания, а к голове становилась тоньше и покрывалась темно-синими чешуйками.

Рядом шипела девушка со змеиными ногами — драконица, вот только вместо одной руки у нее была мерзкая клешня скорпиона, а сзади свисал хвост с жалом.

 — Жалкая полукровка! — прошипели они разом и бросились на меня.

Я выхватила кинжал и попыталась уйти от удара, но не успела, и меня придавила к земле пантера. Вцепившись ей в шею, я едва-едва держала ее челюсть на мизерном расстоянии от своего горла.

Некстати обострился мой дар, и я словно вышла из своего тела, наблюдая за всем со стороны. Драконица напала на магов, при чем отбивалась от них с удивительным рвением.

А мой монстр, хлопая грязными крыльями, рычал от злости — дрожа от напряжения, я все еще держалась, потому что земля давала мне силу. Но насколько ее хватит?

 — Я сожру твои потроха, — прошипела пантера, замахиваясь лапой.

Когти блеснули прямо перед глазами, но я успела увернуться. И, неожиданно отпустив, перевернулась волчком под чудовищем. Оно снова прыгнуло в мою сторону, и увернуться в этот раз не получилось — предплечье обожгло, по нему полилась кровь. Алая и липкая.

Тут моя смелость стерлась окончательно, я попросту попыталась убежать от чудовища, но оно оказалось неглупым — дальше нескольких метров уйти не получилось. Пантера нарезала круги вокруг меня, загоняя в своеобразный угол.

Я понимала — еще секунда, и поминай как звали, и, наверное, поэтому решилась на самый глупый поступок в своей жизни: побежала монстру навстречу.

Она тоже понеслась вперед, ко мне, и прыгнула. В этот момент я упала на землю и, оказавшись под ней, вспорола брюхо кинжалом. Туша навалилась на меня сверху, придавив к несчастной траве, и я с трудом выползла из-под нее.

Тем временем Жас, Картер и Сейди сражались с драконицей; она была куда опаснее, как противник. Пусть пантера каким-то образом разговаривала и, значит, имела зачатки разума, то эта была изворотлива, как змея.

От двух основных отростков, которые заменяли ноги, отходило множество других потоньше, живущих своей жизнью. Заклинания магов впитывались в блестящую чешую, и только Картер, вооружившись хопешем, смог отсечь ей почти все отростки.

Но она просто так не давалась. Девушки пытались поймать ее волшебной веревкой, но одной не хватало — драконица умудрялась освободиться до того, как на нее накинут вторую.

Однако и борьба с ней не могла длиться вечно. Пока Кейн отвлекал ее на себя, Сейди и Жас одновременно выкрикнули: «Тас!». Веревки крепко оплели изворотливое тело. Ждать, пока она освободится, никто не собирался — Картер занес клинок, но я снова все испортила:

 — Нет! — крикнула я, подбегая к драконице. — Кто вас подослал?

Женщина оскалилась и попыталась напасть, но не вышло — два комплекта веревки прочно связывали ее изворотливое тело.

 — Линнея, не думаю, что их кто-то подсылал. Они просто монстры, для них смысл жизни охотиться на таких, как мы.

 — Нет, — пробормотала я и отвесила монстру по лицу. — Говори.

Наверняка никто не может знать, но что-то подсказывало — тот парень пришел ко мне в цветочный не просто так, как и встреча с египтянами не оказалась случайностью. И пророчество только подтверждает это — слишком много событий за последние дни.

Она окинула меня презрительным взглядом.

 — Он победит, и тогда мир станет нашим. Скоро придет эра нового Бога.

Женщина оскалилась. И внезапно подскочила, вырывая руку из пут, но не напала, а прокусила себе руку желтыми, острыми, как бритва, клыками. Яд в считанные мгновения уничтожил свою хозяйку, и та рассыпалась золотистой пылью. Никто из нас не успел ничего сделать.

 — Что за чертовщина? — воскликнула Ужас. — Она сама себя убила!

 — Не совсем, монстры фактически бессмертны. Она пройдет через Тартар и вернется. На это уйдут годы, но она будет жить, — вспомнила я инструктаж Хирона, ловя на себе тяжелые взгляды. Не самый приятный урок греческой мифологии.

* * *

Вернулись в Бруклинский дом мы ближе к вечеру. Ученики магов жаждали познакомиться с новенькими, но, увидев наш потрепанный вид, не решились даже спросить — и без слов понятно, что мы прилетели ни с чем. Мы настолько устали, что даже позабыли о намерении посетить мою квартиру, и, завалившись в обитель магов, разошлись по своим комнатам.

Я старалась не задумываться о том, что случилось с настоящими Эмили и Калебом, проще было думать, что их вообще не существовало, но, увы, Туман не настолько всемогущ, чтобы создавать иллюзию и изменять память людей, которые учились с ними в одном классе в течение нескольких лет, или тех, кто с самого детства наблюдал за их первыми шагами, словами и открытиями.

Но, как бы не хотелось, изменить наш мир нельзя — полукровки, маги и другие потомки древних божеств всегда будут желанной добычей для других детей старых религий — отверженных и брошенных еще до того, как первый человек встал на ноги. Оправдывать монстров значит оправдывать убийц, которых радует вид крови и которые млеют от ее вкуса на языке, но иногда мне кажется, что они просто обозлились на весь мир, в частности на полубогов и последователей магического искусства. Других я лично не знала и не могла судить, но конкретно мы наверняка в глазах монстров дети, которые получили все, а они те, кто остался ни с чем. Справедливо ли это? Кто знает, но, возможно, это когда-нибудь изменится.

С утра пораньше я собралась сходить за своими вещами. Маги еще спали, поэтому я оставила записку, прицепив ее магнитом на холодильник. Перед этим пришлось разложить в комнате все вещи, чтобы окончательно освободить сумку.

Я не очень хорошо ориентировалась в этой части города, поэтому решила доехать до метро, а то еще, не дай Бог, заплутаю в лабиринте улиц и нарвусь на очередную нечисть. Конечно, моя затея не безопасна — думаю, никто из полубогов или тех же магов не знает, сколько монстров, прикрываясь волшебной пеленой Тумана, ходит по Нью-Йорку и всему миру. Но сидеть в своих убежищах и выходить исключительно группами? Извольте, так жить совсем не хочется.

В метро, несмотря утро воскресенья, толпился народ. Еле найдя свободное место, я села на сиденье посередине вагона и принялась рассматривать людей. Это очень полезная привычка, пять минут наблюдений иногда говорит очень многое о человеке. Это не всегда работало, о некоторых сложно сказать что-либо по первому взгляду, но в большинстве случаев помогало. По крайней мере за это время я влипла раза три от силы, и то два не по своей вине, и мне хотелось думать, что наблюдения этому способствуют.

Дорога не заняла много времени. Уже через час я стояла напротив двери своей квартиры, пытаясь найти ключи в карманах. Внутри никого не было, вещи стояли на своих местах: никто не раскидал их, как в дешевом детективе. Но то, что в моей квартире кто-то побывал, я поняла — перед самым порогом на полу остались грязные следы.

Беглым взглядом осмотрела квартиру — остальное вроде в норме. На сборы ушло довольно много времени, но мне не хотелось ничего забыть, к тому же, это съёмная квартира, и раз уж у меня появилось бесплатное жилье, то зачем платить за это?

В итоге я выбросила все ненужное, остальное еле-еле впихнула в сумку и бодрой походкой пошла на выход, вот только моя любимая куртка никак не находилась. В шкафу ее не было, в прихожей на крючке тоже. Не взяла ее раньше, потому что уже для нее жарковато — она хоть из искусственной кожи и куплена в ближайшем захудалом магазинчике, но все же была теплой для конца мая.

Через пять минут я готова была устроить масштабный скандал, жалко не с кем ругаться, моя куртка словно канула в Лету, причем безвозвратно. И самое обидное, что мест, где она могла бы валяться, просто не осталось — я освободила всю квартиру, хорошо, что вещей немного собралось.

Пришлось позабыть о ней, время-то не резиновое.

В двух улицах от моего дома стояло небольшое кафе. Готовили там вполне сносно, но главным достоинством был и остался бесплатный интернет. Но я пошла дальше, моя наглость в этом плане уже давно не знает границ.

Зайдя в кафе, села за первый попавшийся столик, за котором сидел какой-то парень. Одиночество его не смущало — он что-то печатал, и думается мне, что он специально выбрал местечко потише, но к его несчастью, здесь оказалась я.

 — Добрый день.

 — Добрый, — не отвлекаясь от экрана, бросил он.

 — Уступите на пару минут компьютер? Вопрос жизни и смерти.

Он на мгновение скривился, устало отвел покрасневшие от долгой работы глаза и откинулся на спинку стула. Судя по его одежде, а именно, идеально выглаженной рубашке и пиджаку, передо мной деловой человек.

 — И что за вопрос жизни и смерти?

 — Начальству надо написать, — я попыталась улыбнуться; мне попался весьма доброжелательный тип, а то некоторые и посылают. — Думаю, вы понимаете, как это важно.

Он что-то щелкнул и развернул ноутбук мне. Я, не теряя времени, зашла на почту, хотя признаться, мельком взглянула на рабочий стол незнакомца. Ничего так — весьма приятный пейзаж, правда, немного занудный и даже слишком простой. Свой логин знала наизусть, поэтому проблем не было, зато первое же письмо от начальницы. Наверное, будь я обычной смертной, меня послали бы за такой фееричный прогул, но мисс Милтон поняла, что я исчезла явно не просто так. Терять работу не хотела, но пришлось всё-таки написать, что на ближайший месяц я ухожу в «подполье», а то и больше, если учесть, что назревает пророчество.

 — Как вас зовут?

 — Анастасия, — с лету представилась я, ибо это имя уже было привычным.

В любой непонятной ситуации я называла именно его.

 — Джош, — не дожидаясь вопроса, произнес он. — Где работаете?

 — В «Цветнике», это магазин.

На этих словах я уже закончила, и посему передвинула гаджет назад, к хозяину.

 — Чашку кофе?

 — Спасибо, но я спешу.

 — Как хотите, — со вздохом сказал он и продолжил работать, уже и забыв обо мне.

Однако все равно было приятно.

С такими позитивными мыслями я вернулась в Бруклинский дом, станцию я запомнила, хотя по дворам пришлось поплутать — улица в памяти не осталась.

Но стоило мне зайти в прихожую, как я встретилась с рассерженным Картером, а неподалеку стояла и Сейди, и Жас, и даже Зия. Видок у них был не слишком радостный, скорее мрачноватый, но так или иначе, на мое настроение это не повлияло. Я так думала.

 — Ты понимаешь, что подвергла себя опасности? — тихо спросил Кейн.

 — Не было никакой опасности.

 — Тебя могли убить.

 — Одной больше, одной меньше, — рассудила я, конечно, имела в виду исключительно себя. Это ж мне скоропостижную смерть пророчили. — И не надо на меня так смотреть. Мы знакомы всего ничего, и я ни за что не поверю, что вы ко мне так привязались.

 — Я не знаю, что творится в вашем лагере, но ты теперь наш ученик, и мы за тебя в ответе. Поэтому мы должны знать, где ты и когда вернёшься, иначе попросту не сможем спасти, — Сейди говорила четко и отрывисто. Я еще не видела ее такой серьёзной. — Ты зачем вообще пришла к нам?

 — Чтобы научится сражаться, — ее вопрос прозвучал грубо, но я смогла сдержаться.

Я была почти уверена, что в ответ мне скажут что-нибудь вроде «так слушайся своих учителей» или «так дай нам тебя научить», и поэтому готовилась к ответному выпаду — ребята классные, но их забота настолько непривычна, ведь и Аня открыто не беспокоилась, что вызывало отторжение. Но в ответ услышала иное и не от того, от кого ждала.

 — А еще она умирает, — Уолт-Анубис стоял у двери в гостиную, то бишь, на другом конце прихожей, опираясь плечом о дверной косяк. — Просто проблемы со здоровьем, да?

Когда он тут появился?

 — Да, — почти прошипела, — к греческим полукровкам или лагерю это не относится. Я…

 — Вот тут я согласен, — он снова меня перебил.

Маги не собирались молча смотреть на наши препирательства.

 — Хватит, нам нужно знать все, Линнея. Потому что, когда приедут полубоги, мы будем заняты ими. Понимаешь? Наше существование не просто так скрывали друг от друга, мы не можем им доверять. А если еще и тебе, то как мы пойдём в бой?

 — Я тоже полубог.

 — Полутитан, — поправил Стоун. — К тому же, ты сказала правду — тебя там не ждут. Мы единственный твой шанс.

Я разозлилась. Этот парень, в котором сидел Бог, произвёл сначала хорошее впечатление, видимо, потому что говорил именно он, но сейчас изволил глаголить шакал, по которому нельзя было сказать, с какой целью он это говорит. Задеть хочет, или его правда волнует то, о чем они говорят? Сомневаюсь, что второе. Он же Бог! Вот только это не дает ему право рассказывать всем об этом.

 — Может ещё скажешь, сколько мне осталось? Будешь первым, а то другие только и могут, что предупреждать, — мелькнула мысль, что язвить при нем нельзя, но я не смогла остановиться.

Однако он просто скривился и спокойно ответил:

 — Потому что срока нет. Это может случиться сегодня ночью, а может через несколько лет. Всё зависит только от тебя самой, — сказав это, он обратился к другим: — Есть люди, не маги, а обычные смертные, чей дух может покидать тело во время сна и блуждать по слоям реальности. Чаще всего они попадают в мир мертвых. Тот, который остался между всеми подземными мирами разных религий и в котором остаются неупокоенные души — убийцы, самоубийцы, предатели, атеисты, те, кто отрекся от всех религий, зная или признавая их существование. Это пространство не является Адом, там пусто, ничего нет, поэтому призраки пытаются себя развлечь или захватить тело таких, как она. Предположу, что до появления дара Линнею просто мучали кошмары — они развлекались, но после тело стало сильнее, теперь оно вполне выдержит другую душу, а значит — они вышли на охоту, — он посмотрел на меня. — И когда они тебя поймают, ты поменяешься с кем-нибудь местами.

Он сказал именно «когда», не «если».

 — Мы можем ей помочь?

Мне стало стыдно. После его слов я ожидала молчания или скупых «прости, мы не знали», но подростки вновь меня удивили. Кейны словно готовились кинуться в бой с мертвыми за меня, Жас, кажется, в голове уже прикидывала состав лекарства, а Зия… Зия просто в своей манере мрачно смотрела, но что-то подсказывало, что и она не хочет бездействовать.

 — Вы не сможете, я — да.

 — Ты поможешь мне? — воскликнула я. — Но почему ты не сказал раньше?

 — Я могу тебе помочь, но не сейчас. Избавься от дара, он конфликтует с моим, поэтому тебе, как более слабой, становится плохо.

Избавиться? Как будто это так просто! Хотя, если подумать, я ведь так ничего не разузнала об этом и даже не знаю, возможно ли это. Его заявление вызвало смешанные чувства. Появилась надежда, что я буду жить. Теперь есть смысл учиться, прятаться и бороться! Но я тут же одернула себя — я по-прежнему не имею понятия, что делать дальше. У меня просто появился шанс, который еще только предстоит использовать, если получится.

 — Так, решено: разгребаем очередное пророчество и помогаем Линнее. Предлагаю, начать рыть информацию уже сегодня вечером.

 — Почему вы помогаете мне?

Я никак могла взять в толк, что движет магами. Я ведь для них никто, а они собираются тратить на мое спасение и время, и силы, хотя наверняка прекрасно понимают, что это может быть опасным. И даже Анубис, Бог, которому нет дел до обычных смертных, мне поможет.

 — Ты скоро поймешь, — ответила Сейди. — Просто мы не можем иначе. А сейчас мы пойдем за новыми платьями на выпускной, ты с нами?

* * *

Парней, конечно, не взяли, даже Картер избежал мучений и остался в Бруклинском доме следить за мелочью, которая, по словам магичек, любит устраивать непонятно что в самый неудобный момент. А Уолт, как заявила Сейди, не должен был видеть ее платье до выпуска. Только теперь я поняла, что этих двоих связывает нечто больше, чем остальных. Мелькнула даже шальная мысль: «А не так ли появляются полубоги?». Правда, спросить я не решилась.

Деньги у меня были — с каждой зарплаты я откладывала. Старалась копить каждый доллар и, естественно, сегодня тратить все не собиралась.

Все равно примерка шла чудесно — мы смеялись, примеряя разные наряды. Наверное, последний раз я так беззаботно гуляла с Дашей, хотя даже тогда постоянно думала, как бы не нарваться на Аню — город большой, но чем черт не шутит.

По дороге, несмотря на возмущения остальных девочек, Жас принялась объяснять мне, как я буду сдавать экзамены. Вообще о процессе я знала достаточно — в академии нас готовили к ним довольно серьёзно, хотя я уже успела забыть все: и что знала, и о чем не догадывалась. Однако мой случай не вписывался в обычный, мне нужно было написать заявление и подготовить несколько ксерокопий документов, а еще по-хорошему написать контрольные за этот триместр, так как оценки за первые два у меня стояли. В этом месте мне пообещали ответы.

И когда только успели во всем разобраться? Я в очередной раз удивилась, что они сделали для меня. Что за кладезь добродетели ближним и не очень я нашла? И не аукнется ли мне это?

Отгоняя плохие мысли, я продолжила поиск платья. О проблемах мы больше не говорили, только сплетничали, и, хотя я не знала ни одного парня или девушки, о ком шел разговор, мне было интересно.

Жас нашла наряд себе сразу — бирюзовое платье с юбкой-солнцем. Мне кажется, к ее внешности, а она типичная блондинка с голубыми глазами, шло абсолютно все. Конечно, что-то больше, что-то меньше, но выбирать она могла свободно.

Зия определилась вторая. Экзотическую внешность подчеркнуло простое бежевое платье-футляр. Ей тоже в этом плане повезло — добавить какое-нибудь украшение на шею и ничего больше не надо — готова.

Я промучилась чуть дольше. Не знаю, откуда маги берут деньги, не колдуют же в самом деле, но в любом случае, мой доход ограничен. Вернее, на ближайший месяц-два он отсутствует вовсе. Поэтому сколько бы слюней я не пускала на красивые платья в пол ― они моя слабость, со вздохом отходила от них, старательно делая вид, что интересуюсь более бюджетными вариантами.

В итоге подобрала легкое платье канареечно-желтого цвета, который мне шел особенно сильно после осветления волос.

Но после этого в Бруклинский дом нас никто не пустил — Кейн продолжала таскать нас из одного магазина в другой, а потом обратно по тому же маршруту, и так кругов десять, не меньше.

Сначала я смотрела на ее метания с улыбкой — уже поняла, кого она хочет покорить. Помню, я тоже носилась с одеждой так, когда встречалась с Димой, да и сейчас бы не отказалась — но наряжаться не для кого, только для себя любимой, а я себя и в пижаме вполне люблю. Но спустя полчаса начала порядком уставать, кивая на каждый наряд, мол, хорошо-хорошо, бери, а Сейди морщила лоб и брала следующий комплект. Поиски продолжались. И куда только делась серьезная и сильная девушка, что хладнокровно убила на моих глазах монстра? «Зия и Жас, видимо, привыкшие», — решила я, но и тут ошиблась. Эти двое продумали весьма коварный план — они пошли за пиццей и оставили меня с Кейн.

Я обрадовалась, что мы с ней еще не шибко дружны. Не знаю, любит ли она обсуждать своего парня или парней, как же у нее все запутанно, но да если так и было, меня это не задело, буря прошла мимо, обещая, видимо, достичь вечерком Жас — Рашид не особо-то и разговорчива.

И наконец, когда я уже перестала коситься на часы и в общем-то смирилась остаться тут как минимум до вечера, Сейди выбрала себе платье, заплатила за него и, спрятав в пакет, вышла со мной. Мне не показала, заявив, что для всех будет сюрприз. Хотелось стукнуть себя по лбу и страдальчески вздохнуть, но я сдержалась и выдавила улыбку. У всех свои тараканы, и у меня в том числе.

Как мы договорись, Жас и Зия, заказав пиццу на всех, потащили ее в Бруклинский дом — доставку ж не закажешь. Чувствую, они уже давненько поели, а там осталась парочка заледеневших кусочков.

Но я не унывала. Как бы то ни было, а жизнь на удивление налаживалась, и даже от грядущего пророчества отмахнулась — до него еще дожить надо, как и до прибытия полубогов. А пока… Крыша над головой есть, сильные соратники — тоже, которые, между прочим, могут стать верными друзьями, да и помощь предлагают в магическом искусстве, вот сдам на твердое «удовлетворительно» экзамены, получу аттестат, а там и работу найду — что нужно для счастья?

Однако ветер перемен крепчал. К вечеру народу на улицах скопилось тьма, и, если бы раньше я просто прошла по закоулкам, то сейчас под боком была Сейди, которая справедливо заметила — чтобы хорошенько спрятаться, нужно быть на видном месте.

 — Слушай, Линней, а сколько вас, полубогов?

 — А ты разве не знаешь? Аннабет не говорила?

 — Нет. Мы едва ли общались, — тут она слегка сморщила нос, но я не поняла почему. — Мы вместе пытались добить одного монстра, после обменялись номерами. Картер и Перси встретились примерно также. А потом я рассказала Картеру, а он — мне. Недавно пришлось и остальным поведать.

 — А почему раньше не сказали?

 — Потому что от нас не просто так скрывали существование друг друга.

Я нахмурилась. Смысл определенно был, но тогда я нарушила все и вся своим появлением. Не настучат ли мне по головушке?

 — Я прибыла в лагерь зимой, когда многие оставались в школе. Но один из полубогов сказал, что… — я старательно пыталась вспомнить, — сотня или две. А что?

Она пожала плечами, и я поняла — недоговаривает. Очень многое, причем, таит, и я только-только приготовилась выпытать все ей известное, как вдруг в толпе заметила знакомое лицо.

 — Это он! — прошипела я.

Мы как раз стояли у пешеходного перехода; светофор неверно мигал — скоро загорится зеленый. Рядом с нами стояло еще человек тридцать, они тоже ждали, и некоторые из них были похожи на быков, что ожидают выхода на арену. А на другой стороне с издевательской улыбкой стоял Россо. Вот так просто, беспечно, засунув ладони в карманы джинсов и раскачиваясь на носочках мокасин.

Я закусила губу. И меня осенило! Та зверюга в школе говорила о ком-то. «Придет он, и настанет эра нового Бога» — ее слова. А что, если придет не Бог, а кто-то кто поможет божеству? А учитывая, что именно у этого парня есть загадочная цель, связанная со мной, то вывод напрашивается сам — Влад тут явно замешан.

Я бросилась вперед, но Кейн успела схватить меня за руку и дернуть назад — на светофоре по-прежнему горел красный.

 — Он начал все это, — скороговоркой произнесла я.

Как раз загорелся зеленый, и толпа народа потекла по зебре. Я потащила девушку за собой, пробираясь через толпу, встала на носочки, но Россо уже не было.

Словно испарился, гад.

* * *

Нико хмуро косился на Уилла, не замечая ничего вокруг. Улицы как-то незаметно для него сменялись одна на другую. А вот в голове прочно укрепилась мысль: Солас может умереть.

Его упрямое солнышко, что решило взвалить на себя тяжкую ношу. Тот, кто не отвернулся и мог в трудный час, тот, кто излечил израненное потерями сердце Короля-Призрака.

А все опять из-за Геи! И чего только ей не сидится спокойно, второй конец света устраивает! А еще эти странные маги, о которых никто, кроме Аннабет, Перси и Хирона, не знал. Очень подозрительные типы, к тому же, их тоже явно скрывали, как раньше римлян. Вот только те были кровными врагами греков, и мир с ними дался с трудом, а с этими?

Бруклинский дом был скрыт Туманом, причем хитро так скрыт — ди Анджело, один из самых сильных полубогов, так и не смог разглядеть его, но адрес верен — уж это они проверили и не раз.

 — Может, вернешься? — кратко спросил он.

Сын Аполлона покачал головой — он с ним не разговаривал, обиделся.

Мириться первым Нико не хотел, считал, что прав. Но и оставлять так не хотел. А говорят, женская логика не поддается объяснению.

Однако ждать долго не пришлось, скоро явилось два странных типа. Оба чернокожие, но проблема была не в этом, все же ди Анжело не расист, у самого родословная та еще. Оба парня держали странные изогнутые палки, и что-то подсказывало Нико, что это не просто веточки с ближайших деревьев, взятые забавы ради. К тому же, один из них был весьма странным. Что отличало его от второго, полубог не мог понять. Но что-то определенно было. Что-то знакомое, и вместе с тем чужое.

 — Уилл и Нико? — спросил один из них и, получив кивок в ответ, представился: — Картер Кейн, а это Уолт Стоун. Идемте за нами.

Они послушались. Подошли к кривому забору, за котором была то ли заброшенная стройка, то ли просто брошенный дом — вблизи Туман шалил. Все равно, чтобы пройти через барьер, пришлось взяться за руки, чему не были рады ни полукровки, ни маги.

Пелена спала. Бруклинский дом полубогов не впечатлил, лагерь выглядел куда внушительнее, да и египетские мотивы не слишком их привлекали.

Картер поймал в коридоре двух мальчишек и спросил:

 — Мелкие, комнату освободили?

Один из них состроил многострадальную мину:

 — Ну, Картер! Вчетвером жить в той комнатушке?

 — Придется, мелочь, у нас гости, — маг указал на полукровок.

Детки стрельнули взглядом на новоприбывших и убежали.

 — Пока располагайтесь, как вернутся девочки, мы все обсудим.

В молчании парни сидели в выделенной комнате. Начинать разговор первым никто не хотел, бросать очевидные фразы тоже не было желания. Они и так поняли друг друга с одного взгляда — пока чужим не доверяем, но этого не показываем. Хотя Нико сначала был уверен, что доброжелательный Уилл решит довериться им, но нет. Подозрения терзали не только сына Аида.

Что это значило? Нико не понимал. Это было сродни инстинкту, какому-то первобытному чувству, о котором не подозреваешь, пока не почувствуешь. Оно нервировало, не давая даже просто расслабиться и спокойно ждать остальных магов.

Когда пришел час икс, и за ними зашел Кейн, полукровки встали и пошли за ним. Все важные разговоры здесь решались в библиотеке, чтобы дети продолжали тешиться надеждой — все замечательно и таковым останется.

Зашли они самые первые, получив возможность лицезреть реакцию. В библиотеку после Картера заявилось четыре девушки. Одна выделялась восточной внешностью, две другие были голубоглазыми блондинками, а четвертая — Линнея. Нико заметил, что девушка за полгода изменилась — ничего существенного, просто стала старше, окончательно потеряв подростковые черты, волосы стали пшеничного оттенка, настоящий цвет которых выдавали чуточку отросшие корни.

Смит старательно делала вид, что ей все равно, но лицо ее побелело. И это раздражало итальянца; египтяне вообще в курсе, что пригрели на груди змею, скользкую и довольно изворотливую? Да он в жизни никогда бы не поверил, что дочь Геи объявилась так вовремя, не имея понятия о том, кто ее мать. Точнее, это он бы принял бы — судьбы полубогов порой запутаны самими Богами, а вот тот факт, что девушка могла во сне побывать где угодно и с кем угодно, настораживал. Он даже Хирону об этом сказал, но тот, несмотря на собственные подозрения, предупредил ее. Ха! Будто она сама не в курсе.

 — Итак, меня вы уже знаете, — начал Картер, после этого полубоги заметили, что Уолт не пришел. — Это моя сестра Сейди, это Зия и Жас, а это…

 — Линнея. Мы в курсе, — холодно отчеканил ди Анджело и представил себя и своего парня: — Нико и Уилл.

 — Вот и отлично, — словно не замечая, как полубоги косятся на своего «собрата», Кейн плюхнулась на ближайший свободный стул. — Давайте сразу к делу: что за пророчество?

Уилл неловко прокашлялся и тихо начал, строки он знал уже наизусть:

 — Сын Танатоса захочет

Тайну бессмертия разузнать,

Познать часов древний ход

И самолично всех наказать.

Обманом разбудит мост —

Бога Египта и древней Эллады,

И появится среди Богов

Новый, молодой и бесправный.

Судьба мира в руках магов,

Наследников двух старых родов.

Но помни, греков изгнанник:

Путь один —

Сквозь боль и смерть давних врагов.

Пусть укажет на осколки прошлого путь,

Жрецы, предавшие Бога,

Пусть знания вновь обретут

Те, кто достоин.

Но в итоге, в схватке эпох

Помешать сможет лишь та, кто

Жизнь отдаст просто за то,

Что по глупости в Бога была влюблена.

Повисло неловкое молчание. Маги почему-то покосились на Сейди, та же растеряла все веселье и побледнела ничуть не хуже Линнеи. «Кажется, это про нее меня предупреждала Чейз, — подумал сын Аида. — Жалко ее, но она должна понимать, что такие отношения к добру не приводят».

 — Сейди, — начал было Картер, — он должен знать.

 — Нет! — девушка ударила ладонью по столу и подскочила. — И никто из вас ничего ему не скажет, — она указала на полубогов, — и вы тоже!

С этими словами она вылетела из библиотеки, хлопнув дверью.

Солас переглянулся с ди Анджело, несмотря на ссору, они снова поняли друг друга, у обоих в глазах был лишь один вопрос: это они Бога собрались предупреждать?

Брат Кейн потупил глаза. Все красноречие растаяло.

 — Давайте обсудим пророчество с утра, — он не спрашивал, просто сказал, вставая из-за стола.

— Ты придешь ко мне и будешь просить о помощи, — шептал голосок на краю сознания. — Ты пожалеешь о потерянном времени, будешь изворачиваться сама, но знай — за поражение заплатишь. Заплатишь всем, и все, кто тебя окружают, тоже заплатят.

Я упрямо терла виски, стараясь убежать от этого голоса. Но не выходило. Пока сновидение шло мирно — никто за мной не гнался, даже не пытался — я шла по какой-то дороге. Это была насыпь сероватого песка, точнее, я так думала, пока не дотронулась — оказалось, это пепел, еще теплый пепел.

А вокруг ничего нет, только зыбкая пелена тьмы или черного тумана, сквозь которую не мог пройти ни один лучик света и тепла. Каждый выдох вырывался блеклым облачком, даже во сне мое дыхание человеческое — живое.

Дорога уходила в бесконечность, куда-то далеко за горизонт, но я шла вперед то ли в попытке убежать от голоса, то ли потому, что вариантов других просто не было.

Времени здесь не было — эту истину я поняла давным-давно. Сон — материя, не поддающаяся законам нашего мира, мог, занимая только ночь, по ощущениям длится от пяти минут до нескольких дней. Это одна из причин, почему порой сложно отличить явь от ночного наваждения.

Вдалеке на дороге что-то лежало. Я с опаской приближалась к этому «нечто». Красноватый мех на костлявой шее и спине, хвост с жалом, которое потрескалось и потеряло блеск. Бездыханная тушка валялась на моем пути, не подавая признаков жизни.

Я аккуратно подошла еще чуточку ближе. Мешок костей слегка дрогнул. Неужели это создание еще живо? Обойдя вокруг, я хорошенько осмотрела существо, осознавая, что передо мной детеныш мантикоры. Тот самый?

Отмахнувшись от этой глупой мысли, продолжила рассматривать зверя — та мантикора осталась жива. Детеныш приоткрыл красноватые веки и посмотрел на меня золотисто-зелеными глазами, медленно моргнул, едва-едва оскалился и обессиленно припал к пеплу. Но не понять этого взгляда нельзя — так смотрят на победителя, мол, радуйся — победа за тобой. Да, это моя мантикора.

Торчащие ребра навели на мысль — если детеныш тот самый, а в этом я была почти уверена, то он помер от голода. Закусив губу, села на корточки и аккуратно, слегка касаясь, потрепала огненный мех. Похоже, после меня никого не нашла. Но почему ее душа или то, что у монстров вместо нее, попала не в Тартар, а в… «Междумирье», — окрестила про себя я. Как же еще назвать странный край, до которого никому и дела нет — видите ли земля не там, не сям — вот сиди и думай, кто из Богов по шапке может настучать за плохое поведение.

Внезапно зверь подскочил и укусил меня за руку. Я вскрикнула, но не успела даже отскочить — мантикора снова обмякла, обреченно глядя на капельки крови, которые медленно-медленно выступали на моем запястье.

Как всегда, во сне я отличалась редкостным пофигизмом, встречи с тенями мертвых не в счет — тут, признаю, убегала, как ошпаренная. Но во всех остальных случаях сновидение оставалось таковым, поэтому вид крови меня не только не испугал, но и не удивил.

Однако зверь уже умер, и сейчас ему грозила даже не смерть, а просто голодная мука — ни сдвинуться, ни подохнуть окончательно. И, главное, в чем виноват малыш? В том, что родился таким? Извините, но против природы никак не попрешь, как ни старайся, а я думаю, зверек старался. Но, видимо, на корм обычные смертные не подойдут. Возможно, это относится либо только к детенышам, либо к отдельным видам, ибо не раз встречались случаи, когда голодный монстр не брезговал людьми.

Что-то внутри дрогнуло, и я протянула запястье к чудовищу. Оно потянулось, чтобы снова сомкнуть клыки, но я шлепнула по носу. С руки каплями стекала кровь, и мантикора, скоро догадавшись, что я предлагаю, прогнулась под моей рукой и открыла пасть прям под раной так, чтобы стекало ей все в рот.

Капельки мучительно медленно собирались — ранила она меня не сильно, однако зверек, перевернувшись на спину, прикрыл глаза и тихо заурчал, словно откормленный домашний котяра.

— Хороший мальчик, — протянула я.

На меня уставились огромные глаза. И вроде бы чудовище, вроде бы зверь с острыми клыками, но до чего же глаза умные! Вот смотрят благодарно так, что мыслей об убийстве или побеге просто не возникает.

Когда кровь перестала идти, я дала монстру облизать запястье. Вообще делать этого не хотелось, но малыш с таким видом пускал слюни на разводы, что, хоть и с изрядной опаской, все же сдалась и протянула руку.

На удивление, после этого меня не пытались сожрать — восстановив силы, зверек засеменил рядом со мной, как сторожевая собачка. Собачка, а не собака, потому что это чудо едва доставало до колен, да и сейчас вызывало не страх, а скорее умиление. Это не значит, что я позабыла, как неслась через полгорода от нее, но в данный момент мантикора не видит во мне ходячую тарелку с аппетитным жарким.

Мы блуждали недолго — тьма потихоньку начала расступаться, непонятная температура, которую можно охарактеризовать как «вроде холодно, но почему-то комфортно» сменилась на жар. Неприятный и удушающий. Самое интересное, что зверю хоть бы что — похоже, только до меня дошла эта перемена. Но, как бы то ни было, я начала потихоньку просыпаться.

Сначала пропало чувство реальности. Все детали стерлись, как если бы у меня было ужасное зрение, пропала глубина сновидения, а потом и я сама, точно снеговик по весне, растаяла.

* * *

Когда я спустилась в библиотеку, большая часть компании уже сидела там и читала всевозможные книжки. Их тут имелось очень много, отчего я вздрогнула, представив, сколько времени займет их все прочитать с моей-то дислексией.

Насколько я знала, не все полубоги болеют этим расстройством, а те, у кого оно есть, испытывают на своей шкурке его не постоянно. У меня так тоже было — вот вроде сидишь и читаешь, хоть и медленно, а потом появляется странное чувство: хочется закинуть все эти книжки куда-то подальше и чуть ли не с воплями прыгнуть в сердце драки. Конечно, это несколько преувеличенное сравнение, да и сомневаюсь, что даже если нет, полубоги реально все оставляют и бросаются не пойми куда, но буквы уже начинают расплываться, а вся концентрация исчезает бесследно. В таком состоянии сложно не только читать, но и писать. Поэтому ни один здравомыслящий человек не брал у меня конспектов — там иногда такой бред попадался, что не сразу разберешь.

И вот сейчас за одним из столов пыхтел Нико. Узнать со стороны симптомы оказалось нетрудно: напряженный взгляд, будто в никуда, который скользит то ли слева-направо, то ли справа-налево, нахмуренные брови и несколько устало-безнадежное выражение на лице. А страницы-то переворачивает очень редко. Зато Солас с будничной улыбкой что-то увлеченно читал, загибая каждый второй листок.

А с магами и так все ясно: у них таких приятных бонусов нет и никогда не было.

К счастью, когда Жас протянула мне первую книгу и я только-только ее раскрыла на содержании, Кейн с громким хлопком закрыл свою и объявил:

— Я знаю, где нам нужно искать.

— И где же? — подала голос Сейди.

Девушка явно была не в духе, но старалась этого не показывать.

— Серапис — эллинистический бог изобилия, плодородия, подземного царства и загробной жизни. Сераписа изображали как греческого бога, но с египетской атрибутикой.

— И что?

— А то, что это он тот самый Бог Египта и Эллады. По словам Плутарха, Птолемей увидел сон, в котором неизвестный ему бог, поручил царю выкрасть священную статую из города Синоп и доставить её в Александрию, где эта статуя двумя жрецами была объявлена статуей Сераписа. Он считался как греческим, так и египетским божеством, своеобразным мостом между двумя религиями. А еще ему строили храмы — серапеумы, и один из них очень хорошо сохранился. Он находится в Саккаре. Именно туда нам и нужно.

— И с чего ты взял, что нам нужно туда?

— А куда еще? Есть другие варианты? — раздраженно поинтересовался Картер. — С радостью их выслушаю.

Вариантов пока не было, поэтому спорить никто не стал, и он продолжил:

— Есть еще несколько храмов, но они заброшены в пустыне. Многие смертными еще не найдены. Так что нам придется постараться, чтобы их отыскать. Но лучше начать с более доступного.

— Подождите, — не понял ди Анджело, — мои познания в географии желают лучшего, но разве Саккара находится в Америке?

— В Египте.

— И как же вы тогда туда попадете?

Маги отмахнулись, словно этот вопрос уж точно не стоил их времени, но признаться, я тоже слегка удивилась. Одно дело в соседний штат быстренько слетать, и совсем другое через океан на другой континент. Не жалко грифона, а?

— Порталом, — все же пояснили они. — Надо только решить, кого возьмем.

Кейны придирчиво оглядели комнату и заговорили между собой:

— Уолта пока оставим здесь, пусть мелких защищает, — самого парня здесь опять не было, так что высказаться против он не мог. — Я поеду точно — лучше меня никто не знает древности, — на этих словах Сейди хмыкнула и заявила: — я тоже еду, моя магия сильнее твоей.

— Мы тоже в деле, я отлично ориентируюсь под землей, а Уилл — лекарь.

— А мне что, прикажете здесь оставаться? — нахмурилась Жас.

Я молча присоединилась к ее вопросу. Я же не такая уж беспомощная и бестолковая, чтобы отсиживаться в безопасном месте.

— Нет смысла брать всех, — подтвердил наши догадки Картер. — Жас, уверен вы найдете себе занятие. Нам нужна информация, лишние лекарства не повредят, да и Линнее нужна помощь по учебе.

На том и порешили. Действительно, нам хотелось пуститься с ними в путешествие, но они правы, да и мне пора уже вспомнить все, что я забыла.

Ребята собрались быстро — через полчаса вышли из домика и сели на ближайший автобус. Как я поняла, для портала нужен какой-нибудь памятник или что-то вроде.

А мы засели в библиотеке. День обещал быть скучным и очень долгим.

* * *

Первое, что понял Нико, когда его выбросило из портала — он уже заведомо ненавидит египетскую магию. Переход по теням имел свои особенности и безусловно высасывал часть сил. Но никогда… Ни разу за все путешествия ди Анджело не напоминал пылесборник, что пролежал в песке добрый десяток лет. Песок был везде: от ушей и волос до карманов джинсов, он успел въесться в ткань, и вся черная одежда подростка приобрела грязный сероватый оттенок.

Остальные выглядели получше — на светлой футболке не так сильно виден песок, да и маги оделись в чисто белые балахоны.

Сначала Нико подумал, они будут выделяться, но многие из-за жары носили такие же длинные туники на несколько размеров больше и широкие штаны. Поэтому выделялся только он.

В Серапеум пускали туристов, этот факт значительно упрощал задачу. Они просто заплатили за билеты и спустились вниз.

Здесь было значительно прохладнее, чем наверху. Храм, а на деле это оказалось захоронение с двадцатью семью саркофагами, состоял из сети коридоров; каждые метра четыре в стене наблюдалось ответвление, которое по уровню опускалось ниже основного. Посередине — черные и матово-серые саркофаги, идеально отполированные до блеска. Они же были чуть выше пола коридора, из-за чего выходило следующее: чтобы добраться до захоронения, нужно было перебраться через небольшую пропасть, а потом залезть обратно наверх. И это не считая увесистой крышки, которую тоже нужно постараться поднять, не имея опоры. Некоторые ответвления пустовали.

Коридоры освещались горящим маслом вдоль стен — видимо, редким посетителям нервы решили потрепать. Стены древние строители собирали из подобия кирпичей — разноцветных маленьких блоков, большая часть из которых давно осыпалась, оставляя обломанные своды.

Беглый осмотр занял немного времени, но ничего не дал — лишь Сейди ухмыльнулась, словно говоря: «Я же говорила». Да и Кейн слегка приуныл.

— Стойте, — остановил Нико. — Тут что-то есть. Под нами.

Они как раз шли на выход. Этот коридор представлял собой проход между двумя секторами саркофагов, то бишь, здесь гробов не было, только огонь и иероглифы на потолке.

Полубог присел на корточки и протянул ладонь к полу. Смахнул песок и прикоснулся пальцами к плите, закрывая глаза. Так он сидел несколько минут, периодически морщась, как от досады.

— Я плохо вижу, но там что-то точно есть. То ли проход, то ли комната.

— А как туда попасть видишь?

— Нет. К ней нет путей, они все замурованы. Но я могу это исправить.

Солас, как заправский сопровождающий ди Анджело, отошел на десяток шагов и подозвал магов. Сын Аида сосредоточился еще больше. Вокруг него воздух задрожал и потемнел, подросток сделал пас рукой и сжал ладонь, словно поймал что-то невидимое. Рука дрожала от напряжения, но он медленно двигал ей в сторону.

Треск. На плите появилась трещина. Расширяться ей некуда, но мелкая паутинка трещин прошлась по плите. Их становилось все больше и больше, и Нико аккуратно отошел на целую плиту. Он сжимал пальцы так сильно, что костяшки побелели.

И вдруг вся плита рассыпалась на осколки и с грохотом рухнула вниз.

Картер подошел к самому краю и достал фонарики. Тусклый свет прошелся по забытым всеми древностям, которые рядами стояли на полу. Несколько из них разбилось.

Нико прыгнул первым. Он скатился с груды обломков плиты и пнул ближайшую золотую чашу, та со звоном покатилась в пустоту.

Следом прыгнули и остальные. Картер, как человек, в руках которого горел фонарик, пошел первым. Оказалось, что эта комната переходила в другую, более просторную, а та, в свою очередь, в следующую.

— Комната или проход, говоришь?

Нико пожал плечами — он же сын Аида и Король-Призрак, а не землекоп с локатором.

Каждое помещение спускалось все ниже и ниже, а потолок оставался на этом же уровне, благодаря чему казалось, что своды поднимаются все выше и выше.

Слабый свет фонарика не мог осветить все, только узкая полоска впереди вылезала из омута тьмы.

— Может, вы призовете какой-нибудь шар света? — протянул Нико.

— Мы тебе что, маги из Хогвартса? — недовольно огрызнулась Сейди.

Последняя комната была самой большой. В центре на небольшом постаменте лежала толстая книга размером с дневник. На удивление, здесь в углах не блестело золото, здесь вообще не было ничего, кроме рукописи, только черные дыры в стене.

Кейн подошел к книге, положил фонарик на плечо и придавил подбородком, освобождая руки, и взял в руки ее.

— Кажется, это дневник одного из жрецов.

— Картер… — протянула его сестра. — Положи на место!

— Что за…

Что-то щелкнуло. И проем захлопнулся, точно старая мышеловка. Парень попытался вернуть книгу назад, но ничего не изменилось, поэтому он снова забрал ее себе.

— Всего лишь очередная ловушка! Это же такая редкость в Египте, — с сарказмом воскликнула Кейн.

— Какая еще ловушка? — растерянно спросил Нико.

— Сейчас узнаем.

— Хватит, — оборвал ее парень. — Главное, без паники: любую ловушку можно обезвредить. Просто нужно разобраться как. Вы… тоже это слышите?

В комнате что-то зашелестело. Тихо-тихо, еле уловимо, но от того не менее ужасающе.

Он посветил фонариком по сторонам; из отверстий в стенах ручьями тек песок, собираясь внизу, и из них же вылез десяток скорпионов.

— А’макс! — крикнула Сейди.

С посоха слетел сгусток огня и полетел в членистоногих. Несколько из них, поджарившись упали вниз, но многие успели разбежаться по стенам.

Шипение песка смешалось с неровным щелканьем маленьких клешней. И если песок в ближайшие часы не представлял особой угрозы — зал все-таки большой, то насчет скорпионов все думали ровно наоборот, не сомневаясь, что в ловушке использовали именно ядовитых, а скорей всего и проклятых, раз они до сих пор живы.

Нико выставил руки по сторонам и довольно усмехнулся, почувствовав пару скелетов в углу. Те с кряканьем поднялись и встали неподалеку, наступая на насекомых. Но тех становилось все больше и больше.

— Смотрите! — крикнул Картер и, не отпуская потрепанный дневник, бросился к замурованному входу, куда светил фонариком.

Дверь закрылась вместе с ловушкой, и теперь вязь иероглифов была понятна: недостающий кусочек встал на свое законное место, и картинка вновь стала целым. Лихорадочно Сейди читала строки, пытаясь перевести. Но некоторые значки были настолько старыми, что перевести их сразу она не могла. Лишь поняла слова: «Кровь на камень». И рисунок человека рядом со словами указывал на чистый участок камня прямоугольной формы. Она забрала у Картера хопеш и рассекла себе руку, тут прижимая ее к поверхности.

Треск. И все замерло на пару мгновений. Из дыр полился зеленоватый моргающий свет и непонятное то ли щелканье, то ли шипение. Картер посветил на пол. Скорпионы, собираясь в большие темные пятна, ползли назад, но дверь не открылась.

Кейн вернул свет фонарика на иероглифы и уже вместе с сестрой принялся за перевод. В египетском он был несколько слабее девушки, но, тем не менее, оставаться в стороне не стал.

— Ищите выход, — коротко бросил скелетам ди Анджело, и мертвые с клацаньем кивнули и разошлись по залу.

Сейди бросила на парня короткий взгляд и продолжила свое занятие. «Грек или греческий?» — думала она, застыв на очередной фразе, которая была продолжением первой.

— Дай я залечу твою руку, — отвлек Солас.

Она отмахнулась, мол, потом, а сейчас не отвлекай. К тому времени вернулись скелеты и что-то затрещали челюстями. Нико сосредоточено их слушал, а после похвалил и щелкнул пальцем — они рассыпались. Однако на его хвастовство Кейны мало обратили внимание, а Уилл осуждающе посмотрел, словно говоря: «У тебя что, силы лишней много?»

— Смотри, тут что-то есть. Какой-то рычаг, — обратился Картер к Сейди и дернул за ручку.

Она с треском наклонилась вниз, осыпаясь. И вдруг стены дернулись и начали медленно двигаться навстречу друг другу. Подростки закричали: кто-то ругался, а кто-то своим глазам не верил. Паника накрыла резко, но маги и полукровки быстро взяли себя в руки и разбрелись по углам. Парни тщетно пытались сдержать механизм, их ноги скользили на песке, а Сейди, пятясь, никак не могла расшифровать иероглифы. Получалась совершенная бессмыслица.

А стены приближались, запирая их в клетку, которая с каждой секундой становилась все уже и уже.

Внезапно девушка посмотрела на стоящего рядом Соласа и, неожиданно схватив за руку, рассекла тому ладонь и приложила ее поверх своего кровавого отпечатка.

Все замерло. А замурованная дверь так и не открылась. Зато сзади них медленно-медленно образовался проход, выходящий на поверхность.

*тем временем в Бруклинском доме*

Я сидела перед учебниками и грызла выданный мне карандаш. Как я знала сама, обязательный экзамен состоял из трех разных блоков основных предметов. И, наверное, сдать на твердое «удовлетворительно» я могла бы, но…

— Блок по математике сойдет, ты перешла порог на два балла, но в остальных — нет.

После слов Жас я готова была взвыть, но пришлось взять себя в руки и продолжить попытки хоть что-нибудь понять. С математикой, как ни странно, я справилась быстро — наверное, по той причине, что на оценку «удовлетворительно» нужно было решить всего три простеньких задания с дробями, процентами и графиком. А в пятом классе, когда это все изучалось, я не так сильно плавала по школьной программе. Главное, понять с моей-то дислексией, что требуется найти. Тогда как разделы «Язык» и «Письмо» оставляли желать лучшего: в первом нужно было прочитать текст, понять его, а потом выполнить задания, во втором же тоже прочитать, а еще ответить на вопросы, написав эссе. Но о каких заданиях может идти речь, если у меня дислексия?

Возможно, стоило сходить к врачу и взять волшебную справку, но смысл ней? Мне что, аттестат просто так выдадут? Да и поздно, если честно, по своему опыту я знала, что бумажной волокиты в таких делах очень много.

Я упорно читала, читала и еще раз читала предложенный текст, слабо понимая смысл. Это была вырезка из какой-то научной работы про робототехнику. Вот кто, кто, мне скажите, придумал давать школьникам текст с уймой терминологии, которую толком не разобрать?

Жас сидела рядом. Она поставила перед собой свиток на специальную подставку и, сверяясь с ним, молола в ступке какие-то травы, резала коренья и все это смешивала с кремообразной основой. Когда я спросила о назначении сего продукта, она ответила просто и ясно: «Лекарство».

Минутная стрелка, как назло, двигалась медленно, а я изнывала от скуки, не в силах сосредоточиться на буквах.

— Как успехи? — девушка заметила мое состояние.

— Никак.

Жас сочувствующее кивнула, а потом спросила:

— Хочешь, я тебе зелье сварю, которое повысит внимание?

— А ты можешь?

— В теории. Я еще не пробовала, но у меня есть парочка рецептов, которые, возможно, помогут.

Я вздохнула. Конечно, это хорошо, но нужно быть реалистом: «возможно» не подразумевает да, так что попробовать можно, но готовиться нужно продолжать. Это объяснила целительнице, которая не только согласилась, но и похвалила, что-то сказав про то, что редко кто упустит возможность поленится.

В молчании было относительно комфортно. Разговоров никто из нас не искал, чему я была и рада, и зла. Даже повода отлынивать нет, что обидно, ведь несмотря на мою логику и только что сказанные слова, побездельничать сильно хотелось. Но мне уже почти восемнадцать — головой нужно думать, или хотя бы пытаться это делать.

— Жас! — в библиотеку забежал один из малых.

Мальчик испуганно хлопнул глазками и остановился перед магом.

— Там, у ворот какой-то человек с группой монстров.

Мы подскочили одновременно. Выглянули в окно, а там и вправду нечисть непонятная — снова смесь греко-египетских монстров и только одна темная фигура была человеческой, но лицо закрывал капюшон. А Туман так вообще ото всех их скрывал, получается, только мы и видим это сборище.

— Я за хопешем, — сказала я и понеслась наверх.

— Позови Уолта! — донеслось мне вслед.

Мой меч стоял в углу комнаты, я схватила его и выбежала в коридор. Где комната Уолта, конечно, не знала, поэтому пришлось ломиться в каждую подряд. И только с пятой попытки я ворвалась к нему.

Парень лежал на кровати, сложив руки на обнаженной груди, точно мумия, он смотрел в потолок пустыми глазами и даже не шевельнулся на шум.

— Уолт, — позвала я, не приближаясь, но он не ответил. Тогда я повторила, но результата не было. — Уолт, ты нам нужен! Очнись!

Я подошла и осторожно прикоснулась к его плечу. Горячее, слишком горячее. Почему-то сейчас я видела только обычного парня, то есть, без божества внутри. Теряя терпение, потрясла сильнее и почти прокричала его имя.

Внезапно в районе сердца появилось серое облако или что-то в этом роде, а руку обожгло так сильно, что я вскрикнула и прижала ее к себе. Парень открыл глаза, теперь-то Бог в нем был, причем весьма недовольный, судя по виду. Сделав несколько шагов назад к двери, я слегка заикаясь сказала:

— Там к-кто-то пришел. Жас сказала позвать тебя.

И выбежала из комнаты. По лестнице вниз неслась, как сумасшедшая, словно за мной гнался кто-то большой и страшный, и хотя понимала, что поступаю глупо, остановиться не смогла.

Рука горела так, что я едва могла ей двигать. Не желая смотреть на нее, я сжала меч другой, благо пострадала левая, и подбежала к Жас.

Девушка мрачно посмотрела в окно. Незнакомцы время зря не теряли — защитный барьер, который до этого оставался невидимым, серебристо-голубой стеной предстал перед нами — это был купол, по которому уже пошли трещины.

— Дети спрятались. Их не найдут, если не будут долго искать.

— Нам нужно отвлечь их на себя, — догадалась я. — Остальные скоро вернутся?

— Не знаю, но с нами Анубис. Не думаю, что кто-то из нас пострадает.

Я не ответила, лишь медленно с изрядной долей опаски опустила взгляд вниз, на руку. На длинных пальцах остался ожог, который по какой-то непонятной мне причине отдавал скорее холодом, а не зудом, да и кожа скорее посерела. Надеюсь, у меня ничего не отвалится через пару дней.

Уолт спустился почти сразу. Коротко выглянул за штору и нахмурился. Едва заметно покосился на меня — я уже стояла на другом конце прихожей, с силой вжавшись в стену. Вот только что же подходила к нему, и все нормально было, пока шакал не заявился.

— Постарайся держаться от меня подальше. Я бы на твоем месте вообще остался здесь.

Я вскинула голову. Еще чего! Они за меня, значит, готовы чуть ли не на все, плюют на опасность, которую я приманиваю, будучи полубогом, как магнит, а мне прятаться? Нет, если дружба, то настоящая.

— Раз так, попробуй использовать свой дар. Думаю, у тебя получится.

Нахмурившись, я не стала отвечать, что в общем-то не понимаю свойства и границы своего «дара». Может, цветочки да кусты это единственное, на что я способна. Добавить к этому исцеление при контакте с землей — и все, вполне себе списочек. Чего ж еще ждать?

Мы вышли из дома — прятаться там просто не было смысла. Их убежище совершенно не подходило как крепость: огромные окна в пол стены разбить не трудно, да и на деревянной двери обыкновенный замок и все, а заклинание уже рассыпалось.

Однако стоило нам подойти к незваным гостям, как человек вышел вперед и снял с себя капюшон. Влад Россо. Это был он. Та же необычная и, что ж скрывать, привлекательная внешность, все та же полуулыбка и… Да, одежда, которая ему не подходила и между собой не сочеталась: синяя футболка и коричневые джинсы со рваными коленями.

— Мы пришли сюда не драться.

Он говорил с Уолтом, который тоже сделал пару шагов вперед, я же стояла за Жас, стараясь не отвлекаться на ноющую боль в голове. Нельзя же постоянно прятаться, когда в дело вступает Бог мертвых.

— Тогда зачем такая свита? Если не ошибаюсь, двадцать три монстра и ты… полубог-маг, — Уолт говорил медленно, словно одновременно сканировал противников и оценивал их силы.

Полубог-маг? Мы с Жас синхронно переглянулись. В теории, конечно, нет ничего невозможного, да и мне предлагали попробовать освоить магию египтян, но еще в самом начале Анубис расстроил наши планы, ему, как Богу, видней. Как он сказал, другим это просто-напросто не понравится. Кто ж меня учить будет? Кто рискнет навлечь на себя недовольство других Богов? Зато теперь точно он начал все это: кроме Сераписа, никто бы не помог, да и монстры вряд ли по собственному желанию подчиняются ему. Как там шипело чудовище в школе? Монстры будут править? Не этим ли купил их Серапис?

— Защита, — коротко бросил парень и развел руками, мол, что поделать. — Вдруг вы нападете?

— И зачем же вы тогда пришли?

— Нам нужен кое-кто, — протянул Россо, внимательно наблюдая за шакалом. Мне даже показалось, что он тоже, как я, способен видеть его. — Она.

Он указал на меня — внутри все похолодело.

Непроизвольно я сделала шаг назад и посмотрела на Жас. На грани паники мне хотелось вдохнуть поглубже и, срывая голос, крикнуть так громко, чтобы услышала даже моя матушка. На кой им всем я нужна? Почему сразу я? Провинилась когда-то что ли, или родилась не тем числом?

Друзья даже не посмотрели в мою сторону.

— Нет.

— Зачем вам греческий полубог? Да еще и дочь Геи? Подумайте, я не последний, кто придет за ней.

Они молчали. И честно? Я понимала, что должна была выйти вперед, вытянуть руки и со слезливым прощанием с Жас позволить забрать себя не пойми куда и не пойми зачем, но мой внутренний эгоизм на этой мысли восстал из мертвых, и всякое желание жертвовать собой мигом испарилось. Захотелось просто спрятаться за спиной и подождать их решения.

— И что в ней особенного, раз она так всем нужна?

— Ничего, просто у нее потрясающая способность оказываться в нужном месте в нужное время.

Уолт улыбнулся. Жутко так улыбнулся, многообещающе. Мне даже показалось, что через внешность обычного парня проявилась сущность шакала. Кажется, теперь я понимаю, что имел в виду Стоун.

— Твои способности не безграничны, маг, — протянул Россо.

Уолт молчал, и Влад принял это за отказ. Он отошел от нас и сделал неопределенный пас рукой — монстры приготовились к нападению. А у одной из этих тварей была моя куртка, которую я так и не нашла в квартире! Они пришли сюда по запаху!

Я сглотнула. Их слишком много, а ведь ни я, ни Жас не годимся в воины. Колени дрожали от страха, и казалось, что еще пара секунд и я упаду, если не просить пощады, так в обморок. Разношерстная компания тварей скалилась, рассматривая нас, а некоторые уже предвкушающе облизывали губы.

Они напали одновременно. Понеслись скопом на нас. Но многие так и не достигли — Анубис защитил.

Это было по-своему прекрасно. Он, словно сама смерть, убивал каждого, кто посмел на него напасть. Одно прикосновение — и противник рассыпался пеплом. Один взгляд — враг падал, словно подстреленный, и шакал заканчивал свое чёрное дело. А монстры падали и падали побежденными.

Я не могла оторваться от этого зрелища. Словно завороженная, смотрела на Анубиса, именно на него, а не на Уолта, и внутри все замирало от восхищения и страха. Он прекрасен. Прекрасен, как тьма, как ночь, и так же опасен. Превосходство над нами всеми, сколько бы он не притворялся подростком, прочно впиталось в каждый жест, движение, взгляд. Он божественен. Он — Бог мёртвых.

Влад Россо тоже наблюдал за зрелищем. Он недовольно сморщился.

В этот момент на меня напала какая-то помесь носорога и змеи. Она сбила меня с ног и попыталась укусить, но я увернулась. Замахнулась мечом и оставила глубокую рану на массивном боку. Зверь попался сильный, но на редкость неповоротливый.

Змеиная пасть щелкнула совсем рядом с моей рукой, и я ударила по основанию шеи лезвием. Удар вышел слабым, позвонки разрубить не удалось. Монстр зашипел и попытался сделать несколько шагов от меня. Но я подбежала, прыгнула и с размаху направила меч на место пореза. Голова покатилась по земле.

Жас окружили две драконицы с руками-клешнями. Одну я отвлекла на себя: ударила по одному из чешуйчатых отростков. Дева попыталась задеть меня клешнями, но я плюхнулась на землю и перевернулась. Главное — движение.

И вдруг хопеш отлетел на несколько метров в сторону. А драконица довольно щелкнула клешней. Стало страшно, потому что теперь шанс на победу скатился до нуля. Осталась только возможность выиграть время.

Прижала руки к телу, сделала шаг назад. Та, наоборот, оскалилась и торжествующе зашипела. И набросилась. Я попыталась отпрыгнуть, но все равно упала, придавленная монстром. Она вцепилась клешней мне в лодыжку и потянула на себя.

И внезапно повалилась, потеряв сознание. А довольная Жас постучала посохом по своей ладони. Я с трудом выползла из-под змеиной тушки и для спокойствия пнула ее ногой. Не двигается. Однако она еще жива.

А вот лодыжка здорово кровоточила.

— Не вставай! Я сейчас! — крикнула Жас и уже умчалась в дом.

Подтянула ногу к себе, чтобы грязь не попала в рану, и осмотрела. Вроде переломов нет, просто глубокими бороздами алели царапины. Взяла край футболки и аккуратно промокнула вокруг ран, не касаясь поврежденных мест. Теперь и выглядит не так страшно.

Вспомнила, как лечила дриаду, да свое самоисцеление, и прикрыла глаза, пытаясь вызвать то самое странное ощущение, когда перед глазами все состоит сверкающих нитей. Я ни разу не делала это после того случая и сейчас сильно сомневалась, что получится, ведь тогда все произошло интуитивно, может быть даже, мной управляла мать.

Однако постепенно появились линии. Яркие до рези в глазах. На месте ранения разрыв с потемневшими краями, а на правой руке ожог смотрелся, как пятно грязи или гнили. Представила, как нити, связывающие с землей, вспыхнули, и энергия по ним заструилась в нужном направлении. Порезы на ноге затянулись с неприятным зудом, а вот на руке не получилось залечить вообще, словно эта часть моего тела уже мне не принадлежала или, хуже того, была мертва.

Я посмотрела на результаты своих трудов: на лодыжке нет даже следа, а пальцы, кажется, потемнели сильнее. Что же делать? А что, если зараза распространится по всему телу?

— Ого, — прокомментировала Жас, когда явилась с сумкой полной мазей, — это ты сама? Впечатляет.

— Спасибо, но у меня не получилось исцелить вот это, — я показала ей руку.

— Хм, а что это? На ожог не похоже, скорее на переохлаждение, но где ты умудрилась?

— Дотронулась до Уолта.

Девушка понимающе кивнула, но помочь не смогла. Значит, нужно будет подойти к Уолту-Анубису и спросить — я посмотрела на парня — хотя, наверное, это подождет. Помолчу пару дней, авось само пройдет.

* * *

Когда подростки вышли из туннеля, еще было светло. Чтобы вернуться домой, магам нужно было найти какой-нибудь памятник и сотворить с помощью его силы портал. Кроме Серапеума, который по каким-то причинам не подходил — по каким, Нико не понял — была еще пирамида Джосера. Туда-то они и направились, примкнув к какой-то экскурсии.

Сели в автобус. Экскурсовод что-то рассказывал об истории пирамиды, читал факты из буклета. Говорил на вполне сносном английском, впрочем, полубогов и магов его речь не заинтересовала.

Картер уже вовсю изучал полученную книгу, а Сейди помогала ему с переводом. Подозвав полукровок поближе, они начали тихо переговариваться.

Оказалось, это и вправду дневник одного из жрецов Сераписа. Имхотеп, а так звали хозяина дневника, писал об их божестве, о знаках и о ритуалах. Он был Верховным жрецом, посему его записи отличались подробным описанием и, как подростки смели думать, достоверностью. Однако восхваляли Сераписа недолго. Вскоре на страницах появились тревожные заметки.

Кейны решили эти страницы пока пропустить и перейти к сути. Примерно треть дневника была отдана под заклинания и рисунки какого-то амулета.

Разобрать значение этой штуковины они не успели — автобус уже подъехал. Пришлось вместе с туристами выползать из автобуса наружу под жаркое солнце.

«И чего только люди находят в этой горстке камней? — недовольно подумал ди Анджело, закрывая от солнца глаза. — По мне, так обычные камни, сложенные огромной пирамидкой».

Люди сразу же принялись фотографировать сооружение. Один смельчак попытался забраться на первую ступень, но соскользнул, чем привлек внимание экскурсовода, и получил по шапке.

Дав осмотреть пирамиду снаружи, гид повел людей внутрь через колоннаду, ведущую внутрь по крытой галерее с каменными колоннами в виде стволов деревьев. Но подростки не пошли за ними и направились к самому памятнику. Здесь Картер и Сейди начали работать. Они достали из Дуата свитки и странные баночки, похожие на чернильницы. Солас же с невероятным интересом наблюдал за ними.

Тут Нико заметил нечто странное. У тех самых колонн осталось двое туристов. И они смотрели прямо на них.

— Ребят, кажется, за нами следят. И я не уверен, что это люди.

Кейн повернулся в нужную сторону и тихо ругнулся.

— У нас небольшие проблемы, нужно время.

— Продолжайте, мы задержим их, — ответил Нико и подозвал Уилла.

Парни достали свое оружие: Нико — черный меч из стигийской стали, а Солас — лук.

Те двое, заметив эти махинации, пошли навстречу. Их походка была странной, словно невидимая нить связывала их тела и заставляла двигаться синхронно и находиться на одном расстоянии друг от друга. Это еще раз подтверждало — перед ними монстры.

Нико прищурил глаза, Туман медленно, но верно расходился. Две человеческих тушки соединились в одну. Чешуйчатую. Двенадцатиголовую. Это была гидра.

— У нас нет огня, даже нечем поджечь, — мигом оценил ситуацию Уилл. — Сейди сейчас тоже не помощник.

— Значит, будем тянуть время. Прикрой меня.

Ди Анджело кинулся к монстру и в тот же миг отсек голову. Та с шипением упала на песок. А на ее месте стала стремительно появляться опухоль. Она разделилась надвое, и с каждой секундой стала все больше и больше напоминать головы гидры.

Их пронзили стрелы.

Нико двигался быстро и четко. Не один пройденный бой довел все движения до автоматизма. Голов становилось все больше, и те, которые нападали со спины, Солас уничтожал стрелами. Конечно, лук тоже не справлялся с монстром. Но подстреленные головы двигались уже не так быстро.

— Этот портал нерабочий!

Сейди с Картером присоединились к ним. Девушка выкрикнула заклинание и подпалила гидру, но пламя не подействовало — головы продолжили отрастать. Ди Анджело мгновенно перестроил свой план.

— Отвлеките монстра и бегите за мной в тень, — он указал на другую сторону пирамиды, как раз там падала тень от солнца.

Картер сделал пас руками и появилась проекция воина с соколиной головой раза в два выше его самого. Воин набросился с хопешем на гидру.

Подростки побежали к лежащему на земле темному треугольнику.

— Хватайтесь за меня.

— Как твой врач, я категорически проти… — начал Уилл, который сразу понял задумку Нико.

Но парень дернул его за руку, и вся компания исчезла в тени.

* * *

Когда драконицу притащили на допрос в библиотеку, я дошла до половины сигареты. Благо выпросилась в магазинчик неподалеку, хотя Жас, как лекарь, была категорически настроена. Но против привычки не попрешь, особенно если не хочешь.

— Я осторожно, — ответила я, заметив недовольные взгляды, — не волнуйтесь, библиотеку не спалю.

Ссыпала сгоревший огарок на бумажку. Ее предварительно свернула конусом и плюнула внутрь, чтобы не запылал — пепельницы тут не было.

Стоун как раз будил пленницу, я сморщилась. Ну до чего же неприятно находиться рядом с ним. И что обидно, Уолт классный парень: добрый, умный, сильный и даже вполне симпатичный, хотя, признаюсь, мне куда по душе белые. Но я с ним крестить детей не собираюсь, поэтому как-то все равно на его внешность — собеседником он был бы хорошим. Анубис… О нем сложно что-либо говорить, да и не знаю, как работает его божественный слух. Подумаю, что он скотина редкостная, а он возьмет и услышит. Как-то же на молитвы Боги отвечают. Но одно могу сказать точно — отсутствие общения с ним не расстраивает. Страшный он, пугающий. И как только Сейди с ним встречается? Точнее с ними.

— Ты знаешь, зачем понадобилась этому хмырю? — спросила Жас.

— Это Влад Россо. Он как-то приходил ко мне. Предлагал сделку: я скрываюсь в его логове, пока не свершится пророчество, а он оставляет мне жизнь. Я прогнала его. Но, судя по ситуации, он сообщник Сераписа — монстры вряд ли бы подчинялись простому полубогу, они нас едят.

— Он не простой полубог, а сын Танатоса. Я это почувствовал.

Мы с Жас переглянулись. В пророчестве говорилось именно о потомке этого божества, значит в игру вступил еще один герой.

— Значит, это точно он, — осторожно сказала я, ведь все еще не знала, сказала ли Сейди своему парню о пророчестве.

— Да, я сразу это понял.

Он, похоже, уже знал. Но что-то подсказывало мне, что Кейн сократила строчки или просто не упомянула последнее четверостишье.

— Но остается вопрос: зачем им я? Понятно, что «греков изгнанник» это я, но что значит «путь один — сквозь боль и смерть давних врагов»? И что задумал Россо?

— Давайте подумаем и начнем с самого начала, — вступила в разговор Жас. — «Тайну бессмертия разузнать» — это скорей всего означает, что этот Влад хочет стать бессмертным. Он хочет кого-то наказать.

— Своего отца, — выдохнув дым, предположила я и пояснила: — Как я поняла, многие греческие отпрыски не в ладах с родней.

— Допустим. Но зачем ради этого будить Сераписа? И как он это сделал?

— Может, Серапис разгадал тайну бессмертия?

— Достаточно, — оборвал Стоун. — Он выглядел немного виноватым, тогда как шакал явно злился. — Это не вашего ума дело. Эти знания тщательно охраняются, и никто из Богов не допустит, чтобы они попали в руки смертных, особенно таких… амбициозных смертных.

— И как нам разбираться, если ты все знаешь, но говорить не хочешь? — честно говоря, мне его слова нисколько не понравились.

Я уж было понадеялась, что египетские божества хоть как-то отличаются от наших, но на деле, нет — все они одинаковые.

— Эти знания вам не помогут.

Если бы не бесконечный список «но», я высказала бы ему все, что думаю. Наглый шакал! Будь он простым смертным, я не оставила бы все так, но кто ж ему против что-то скажет? Божок, чертов…

Не знаю, во что вылился бы этот разговор, но в коридоре раздался грохот и детские крики. Мы понеслись туда. Оказалось, в коридоре на полу развалились Картер, Сейди, Нико и Уилл. Мы сразу помогли им встать, хотя в принципе, только у Нико видок был не очень, словно его выкачали. Его Уилл сразу же потащил к себе, всячески одаривая нелестными эпитетами. А Картер гордо продемонстрировал добычу — потрепанную книгу.

* * *

*тем временем где-то в Нью-Йорке*

Влад Россо задумчиво крутил осколок амулета. Рядом на изящном стуле восседало божество в греко-египетском балахоне. Серапис пил разбавленное водой вино из золотого кубка, украшенного дорогими камнями, и с наслаждением вдыхал благовония.

— О чем думаешь, смертный? — величаво протянул он.

— Я не уверен, что это она. Линнея просто зазнавшаяся школьница, вряд ли она добьется того, что нам нужно.

Россо специально избегал обращения к Серапису. Тот не вызывал ни капли почтения с его стороны, поэтому лебезить перед ним не слишком-то хотелось.

— Этого и не требуется, — Серапис любил разъяснять своему приспешнику простые, по его мнению, вещи. — Главное то, что она сама пойдет на это. Получится или нет, не важно.

— Хорошо, вы разбираетесь лучше моего, — слукавил Россо. В общении с Богом всегда нужно быть начеку, чтобы понимать, когда замолчать, а когда легко похвалить. К сожалению, как бы не хотелось послать самовлюбленную сущность, приходилось играть, хотя до фальшивого лицемерия он еще не скатывался. — Но вы обещали мне силу.

— А ты нашел желаемый источник?

— Да, поверьте, этот источник мне нравится куда больше всех прошлых вариантов, — парень едва заметно усмехнулся.

— Не думаю, что нам нужно идти на выпускной, — листая дневник жреца, ответила я.

Рядом сидел Картер. Он тоже, как и я, переводил странные приписки и записи. Как оказалось, хозяин дневника неплохо владел как египетским, так и греческим, и поэтому писал чуть ли не чередуя языки через слово. Хотя, конечно, были целые главы, написанные на одном языке. Но их было мало и там описывались молитвы и ритуалы, поэтому мы вдвоем пыхтели над последними записями.

 — А я хочу на выпускной! — воскликнула Сейди.

 — Не начинай снова, — страдальчески протянул Картер. — Мне хватило прошлого раза.

 — А что, я не права?

Кейн глубоко вздохнул и закатил глаза, а я недоуменного на него посмотрела.

 — А что было прошлый раз?

 — Она решила отпраздновать свой день Рождения перед очередным концом света. Счет шел на часы, а ей приспичило отдохнуть.

Я удивленно посмотрела на Сейди. Та не собиралась ни опровергать сказанное, ни оправдывать себя. Значит, правда. Но она никогда не казалась мне эгоистичной, скорее наоборот, очень ответственной и смелой. И я совершенно не ожидала от нее такого.

 — Сейди, иди тогда одна. У нас много проблем.

 — Тебе не хватает эгоизма, Линнея. Знаешь, если мы всегда будем бегать на поводу у Богов, то наша жизнь пройдет мимо. Мы не обязаны жертвовать своей жизнью.

 — Так-то оно так, — протянула я. — Но у меня завтра еще экзамен, потом будут сборы и сам выпускной. Мы потеряем целый день. А нам нужно еще посетить Афины, Каир и найти третий осколок амулета.

Кейн сморщилась, но Жас не дала ей ответить.

 — Кстати, да. Что там на счет амулета?

Я нашла нужную страницу и развернула магам и Уиллу. Там короткими штрихами неизвестный художник прошлого изобразил кругляшок с иероглифами. Разобрать, что на нем написано, мы не смогли — этот творец уделил мало внимания символам. Но одно было понятно — эта штука не только гибрид египетской и греческой магии, но и пока единственный шанс остановить Сераписа. А ведь у нас так мало знаний и еще меньше сил — может, он замыслил что-то хорошее, а может, он уже победил. Вполне возможно, Серапис уже сейчас празднует, а в наш мир вторгается армия монстров.

 — Это амулет Сераписа. Судя по записям, его когда-то разделили на три осколка. Если их собрать вместе и провести ритуал, он лишится своих сил. Первый находится в Афинах, второй — в Каире, а третий — в подземелье Дедала.

 — До выпускного открывать портал я не собираюсь! А Картер вряд ли справится.

 — Сейди, — начал ее брат, но я оборвала его, обратившись к Уиллу.

 — Нико сможет?

Блондин заметно скис. Ди Анджело шел на поправку медленно. Переход через тень для него был болезненным в принципе, а ему пришлось перенести еще троих, помимо себя.

 — Туда — да, а вот обратно сил не хватит. Возможно, через пару дней.

 — Вот видите, — девушка была как никогда довольна. — Нико не сможет, я не хочу, Картер не умеет. В конце концов на выпускной пойдем только я, Жас, Анубис и ты, Линнея. Остальные вполне могут заняться делами. Например, разговорить монстра, которого мы взяли в плен.

Повисло недолгое молчание. Крыть было нечем. Да и мне хотелось отдохнуть. К тому же, я зря платье покупала?

В общем, мы все, пусть и не сразу, согласились. Но этот день решили все же провести с пользой — конкретно я позанималась с Кейнами в спортзале, повторила несколько тем к экзамену и занялась переводом. Новых сведений не было, сплошная вода. Так что, думаю, Сейди права — нам пора развеяться.

* * *

С утра я встала растрепанная и нервная. До экзамена оставалось больше трех часов, и случайно разбуженный мной Нико высказал все, что думал о ранних пташках. Он вполне прозрачно намекнул, что пташки, если не прекратят шуметь, рискуют стать косточками.

Заварив кофе, я быстро пожарила омлет. И потом поняла, что есть не могу. Желудок урчал от голода, но волнение превращало любую попытку поесть в рвотный позыв, поэтому я понеслась в спортзал.

Мне нравилось это место. Правда, несмотря на обещанные тренировки, нам редко удавалось проводить полноценные занятия, поэтому и результаты были слабенькие. Хотя теперь я могла похвастаться тем, что сорок приседаний подряд для меня не смертельно. А еще я научилась отжиматься. На этом серьезный прогресс закончился.

Хватило меня на разминку и на несколько упражнений, далее отсутствие завтрака сыграло свое черное дело, и я просто села в центр зала. Как ни крути, здесь было удобнее всего тянуться к земле.

Честно говоря, что-то мне подсказывало, что уровень моей силы зависит от матери. Это поганенькое ощущение появилось еще пару месяцев назад. Просто пришла в голову: а почему в самом начале мне так повезло? Почему дар отзывался почти интуитивно? А сейчас я просто в растерянности. Больше способностей у меня не было, физическими данными хвастаться бессмысленно — нечем. Но как же тогда защититься?

Вариант один — подчинить свою землю. Я все еще надеялась, что это возможно. Хотя хорошо понимала, что, если Гея захочет, сможет с легкостью отобрать мой дар.

По этим причинам я старалась не управлять землей, а понять, как это делает мать. Возможно, если я пойму сам принцип, то научусь колдовать без ее бонусных плюшек. Как я поняла, основа магии титанов — энергетические потоки разных цветов. Правда, я еще не поняла, какие мне нужны, и выяснять это опытным путем мне не хотелось, поэтому пока только старалась их увидеть. И спустя час довольная вышла из спортзала, пусть результат едва заметен, но он хотя был.

Перед экзаменом Жас дала мне экспериментальное зелье. Конечно, я не сказала ей, что от него пахнет протухшими сливами, а поблагодарила. Но все же пила, закрыв нос.

Попала я в одну аудиторию с Сейди. Подсказывать она мне не собиралась, да и если бы хотела, не смогла — мы сидели на разных концах класса, а шептать на таком расстоянии не слишком удобно. Не знаю, помогло ли зелье или я сама настроилась как следует, но с математикой я справилась быстро. Вопрос только: а правильно ли? Решила перепроверить потом. На остальную часть экзамена пришлось потратить почти все оставшееся время. Я даже не дописала один вопрос, потому что поняла — нужно срочно переносить все в бланк, а то мне ничего не засчитают.

Девушки ждали меня в коридоре. Они закончили еще полчаса назад и сейчас активно обсуждали свои решения. Шутка ли — нам попались одни и те же варианты, но сверив парочку ответов, я заткнула уши — они не совпадали. Лишать себя надежды не хотелось.

До Бруклинского дома мы добрались быстро. Однако и Жас, и Сейди взлетели по лестнице и оккупировали ванную комнату. Местечко предложили и мне, Кейн даже помахала несколькими масочками, видимо, но я все же осталась в своей комнате.

Время медленно тянулось — часовая стрелка спускалась к шести. А так как вечеринка начиналась ровно восемь (взрослым детям положено взрослое время), я начала потихоньку собираться.

Я не старалась. Честно. Мне не особо хотелось туда идти, я согласилась чисто за компанию и проветриться, а то стены Бруклинского дома и впрямь давили. Наверное, мне стоило быть тем самым ответственным человеком, который скажет: «Ребят, мы вообще-то знатный бифштекс для монстров. Может, не стоит искать приключения на филейную часть?» — но желания занудствовать не было.

Я спустилась первой. Зачем прихорашиваться, если на дискотеке выключат свет, да и не знаю я там никого. Поэтому просто надела свое канареечно-желтое платье, слегка накрасила ресницы, предварительно отобрав у Жас тушь, и распустила волосы.Соломка моя легла на плечи неровными волнами, но смотрелось неплохо.

Ждать остальных долго не пришлось. Жас сбежала с лестницы, звонко цокая каблучками.

— Тебе идет, Линнея.

— Спасибо, тебе тоже.

Обменявшись со мной дежурными комплиментами, Жас начала весело щебетать. Слушала я в пол уха, но, кажется, она советовала остерегаться какого-то Мейсона, который с легкостью мог оттоптать ноги, а еще Гаррета, этот парень любил слюнявые поцелуи.

Я грустно вздохнула. А ведь я должна была идти на выпускной с Димой. Может, стоило сдавать в той школе? Хотя, обманывать себя не стоит: туман — тонкая материя, и уж точно не мне с ним играть. Боюсь, там ни я, ни маги не смогли бы подделать документы. Это вам не дворовая школа, там все гораздо серьезнее. К тому же, после танцев начались бы проблемы. А они мне нужны? Правильно, не нужны.

— Не кисни, — меланхолично заметила Жас, а потом посмотрела мне за спину и сказала: — О, Сейди, это платье пошито для тебя!

Я повернулась. Кейн действительно шло это платье. Небесно-голубое, оно подчеркивало голубые глаза. Вдобавок она покрасила несколько прядей в такой же голубой и накрасилась. Каблуки завершали образ, делая из нее красивую хрупкую девушку. Вот уж точно не скажешь, что она посохом способна убить монстра.

Ее вел под руку Уолт. Черный костюм не слишком хорошо сочетался с темной кожей. Что-то мне подсказывало, что на дискотеке Сейди потеряет его не раз и не два. Но не могу не признаться — пиджак сидел на нем хорошо, плечи казались еще шире.

Анубис тоже изменился. Правда, элегантного костюма на нем не было, зато он тоже вырядился в сплошь черный. Мешковатая футболка странным образом выделяла его худобу, воронье гнездо на голове приятно обрамляло лицо, сглаживая высокие скулы. И даром, что выглядит, как будто он давно в парикмахерскую не ходил, все равно нереально красиво. Бог поправил рукав черной кожанки и с мальчишеской улыбкой прошествовала со своей девушкой. Шакал. Вот точно шакал. И что он нашел в ней? Сейди бесспорно яркая особа, но он же живет не одну сотню лет, даже не одну тысячу. Что такого он нашел в обычном подростке?

— Да, тебе очень идет.

— Спасибо, — поблагодарила она.

Они пошли перед нами, а я и Жас, которая осталась со мной, чтобы скрасить мое одиночество, отставали на десяток шагов. Я видела, что ей хотелось присоединиться к парочке и поболтать о своих школьных заморочках, но магичка меня пожалела. Отчего я недовольно поджала губы. Вроде и для меня делают, а как-то тошно. Так и хотелось сказать, мол, иди, я сзади поплетусь, может, даже домой пойду, но я молчала. Обижать Жас я не собиралась.

Как только мы подошли к школе, я уловила ритмичные удары басов. Кажется, вечеринка уже началась.

— Давайте быстрее! — помахала Сейди и скрылась за дверью спортзала.

Мы зашли за ними.

Внутри все тряслось от музыки. Подростки змеями извивались в неком подобии танца. Кто-то выкрикивал под музыку слова, кто подпрыгивал, мотыляя руками в разные стороны и сбивая соседей, и только немногочисленные индивиды стояли у стены и попивали из бокалов что-то полупрозрачное. Из-за цветных софитов я не смогла разобрать, что там, но думается мне — шампанское или легкое вино.

На столах вдоль стен горками лежали закуски, у каждой стоял горе-доброволец и протягивал всем по порции, пытаясь при этом счастливо улыбаться. Но у ближайшего, парня лет семнадцати, кажется, уже свело скулы.

— Линнея, не стой столбом! Пошли танцевать! — воскликнула Жас и потащила меня в толпу.

Я тут же ее потеряла, столкнувшись с кем-то. Подростков было так много, и все они совершенно не обращали внимания на то, что задавливают меня между собой. Я едва выбралась из толпы и встала у стенки.

В академии на танцах было куда меньше народа, и я чувствовала себя как-то поспокойнее.

Играла откровенная попса. Не скажу, что совсем низкосортная, но мне не нравилось, хотя отчасти меня раздражало то, что я не знала ни единого слова, тогда как другие с остервенением перекрикивали друг друга.

Заиграл какой-то рэп. Толпа радостно загалдела, а один из школьников подхватил микрофон, взобрался стол, скинув посуду, и протянул несколько слов. Запнулся в двух из них, я посчитала.

Полилась нежная мелодия, и зал стремительно поредел, а те, кто остался, разделились по парам.

Как назло, я тут же нашла Сейди с Уолтом-Анубисом. И как они не ссорятся? Шведская семья в действии?

Кейн что-то прошептала парням на ухо, а я про себя отметила, что Анубис стал ростом со Стоуна, хотя был выше на полголовы минимум. Наверняка он способен принять любой облик, но среди этих образов есть настоящий, и какой бы он ни был, Анубис вынужден подстраиваться под восприятие Сейди. Незавидная участь, если подумать. Хотя, возможно, он относится к этому факту иначе.

Она обняла их, притянув ближе, и я спешно отвернулась. Взяла бокал и отпила глоток. А и вправду вино, дешевое правда.

— Нея?

Я резко вскинула голову, посмотрела по сторонам и замерла. В шаге от меня стоял Дима. Точно такой же, каким я его помнила. Высокий, наверное, даже чересчур высокий — я едва доставала до его плеча. Ан нет, не такой же! С непонятно откуда взявшейся улыбкой я посмотрела на вечно растрепанные русые волосы — похоже кто-то (голову даю на отсечение ― Дашка) расчесал его и гелем уложила волосы ровно. Да и костюмы он носил редко, и ведь поганец, даже не дернулся, когда я ему пару лет назад заявила: «Тебе идут пиджаки». А этот темно-синий с поверх надетым галстуком еще как шел.

Прошло всего мгновение, а мне показалось, что я не меньше пяти минут рассматривала Соколова. И обязательно продолжала бы так же молчала пялиться, если бы он не подошел и не стер слезу. Слезу?

— Я по тебе скучал. — Меня сгребли в охапку. И я разрыдалась. — Не плачь, мелочь, тушь размажешь.

Я совсем не изящно хрюкнула и засмеялась, уткнувшись ему в плечо. Вот уж что он всегда мог — рассмешить.

— Наверное, я должен сказать что-то вроде «не ожидал, что мое появление вызовет слезы»? Так ведь в твоих любимых романах?

Он слегка отстранился, взял мое лицо своими руками и тихо сказал:

— Пошли потанцуем.

— Песня почти закончилась, — вырвался лепет.

А я была готова прямо себя подразнить. Песня закончилась? Это все, что я могу ему сказать после полугода разлуки? Серьезно? И вот подразню, обязательно, только не сейчас — я и без того еле-еле вытаскиваю из себя очередную глупость.

— Не волнуйся, Даша встречается с диджеем. Сегодня будет много медляков.

И он улыбнулся. Мне улыбнулся, а я почувствовала, что не могу сделать ни шагу. В голове все расплывается, будто бы мозг превратился в маленький плавленый сырок. И сердце стучит быстро, каждый удар отдается по всему телу. Я словно ощущаю пульс кончиками пальцев.

— Она тоже здесь?

Не будь его тут, я бы стукнула себя по лбу.

— Конечно, пойдем.

И он взял меня за руку, потянув за собой. Глупо, наверное, сравнивать его с Жас, но та потеряла меня в толпе почти сразу. А он держал крепко и постоянно оглядывался, точно боялся, что опять сбегу, даже не попрощавшись. И ведь он не злился. Любой на его месте устроил бы скандал, в лучшем случае в коридоре, а он повел танцевать.

Мы остановились. Дима взял меня за вторую руку и притянул к себе. Это был даже не танец, мы просто качались в такт музыке, обнявшись. Но я не могла заставить себя отойти от него и убежать. Где-то в глубине душе задыхался от звона колокольчик — что я творю? я ведь полубог, а он смертный! Но трезвонил он из рук вон плохо.

А Дима был здесь. Пальцами поглаживал спину, я чувствовала его прикосновение, словно ткани там не было вовсе, только обнаженная кожа. От него приятно пахло — уж не знаю чем, он так и не признался, что за одеколон скупает последние пару лет. Как сказал, чтобы я нюхала его, а не опрыскивала все в своей комнате. А я цепляюсь за его пиджак, сминая его в своих ладонях.

Песня закончилась. И пока не началась другая, Соколов поцеловал меня. Наверное, полгода не такой уж большой срок, но внутри меня все расплавилось. Я забыла, каково целоваться и каково целоваться с ним, хотя для меня это фактически одно и тоже. Не знаю, как с такой разницей в росте он меня целует. Ему, должно быть, неудобно. Но нет, ему нравится. Я выучила каждый его жест: он прикусывает мою губу и тянется рукой к моему затылку, чуть сжимая, прижимается ближе, хотя уже просто некуда, рвано вздыхает и снова целует. Еще мгновение — и он подхватит на руки. Но нет, отпускает, а по глазам я вижу, как он жалеет, что мы посреди танцпола.

И снова я в его объятиях, словно бы меня завернули в мягкое одеяло и посадили рядом с батареей. А ведь он тощий, сплошные кости и мышцы, откуда взяться мягкости? Но где-то видимо одолжил, чтобы меня порадовать.

Загрохотала музыка, и все снова задрыгались в ритуальном танце. Мы вновь пролезли через толпу. С ним это оказалось не сложно: я шла за ним, спрятавшись за широкой спиной.

— Я не знаю, где ты была все это время, но мы все еще вместе, — сказал он и ловко выдернул меня из-за спины. — Так ведь?

Я растерялась. Вот и ожидаемые проблемы, но как иначе? Он имеет право спрашивать, даже больше — он имеет право знать всю правду, но поверит ли?

— Дим, я не уверена. Понимаешь, все так сложно, что я даже не знаю, как тебе объяснить.

Он помрачнел.

— У тебя другой?

— Что? Нет, дело вообще не в этом.

Я была удивлена его предположением. А потом поняла, что для него, простого школьника, другой парень серьезная проблема, тогда как для меня это даже не мелочь. Это то, на что сейчас я бы не обратила ни малейшего внимания, ведь мои причины гораздо серьезнее, и от них нельзя отмахнуться или легко решить. Он мог бы найти другую, мог бы попытаться вернуть меня, но, к сожалению, амурные дела тут не причем.

— Тогда что не так? Что может нам помешать?

Нам… Он до сих пор ждет и думает о нас, как об одном целом? Но почему? Я ушла и даже не сказала, не написала ни одного слова. Конечно, Аня могла пообещать мое возвращение, но сомневаюсь в этом. От этого стало приятно и больно одновременно.

— У меня проблемы, моя болезнь…

— Брось, Нея! От дислексии никто не умирал.

— Дело не в ней! Она просто симптом, понимаешь? Проблема глубже, и это не лечится. Мне остается только свыкнуться и в лучшем случае продолжить жить, подстраиваясь под эту проблему. Я не хочу, чтобы ты тоже это делал. Ты здоровый и можешь жить, как любой нормальный человек.

Дима положил руку мне на плечо и посмотрел прямо в глаза. Я отвела взгляд, чувствуя себя неуютно. Это же фактически вранье, а ведь раньше я никогда не врала ни ему, ни Даше. Тогда это было своеобразным табу, еще отец учил меня, что ничто не разрушает отношения так, как ложь. И не важно, идет ли речь о дружбе, о родстве или о любви. Так же, как не важны причины, толкнувшие на это.

— Слушай, давай я принесу нам попить, и мы выйдем на улицу? Там и поговорим. Только не убегай, хорошо?

Я послушно кивнула и отошла ближе к стене. Соколов быстро нырнул в толпу и скрылся среди подростков. А я просто не знала, что делать с ним. Полгода назад мне казалось, что та жизнь была перечеркнута и к ней нет возврата, началась новая, совсем другая. И вот он, как призрак прошлого, передо мной, вот только он более чем материален и исчезать явно не собирается.

Но не рассказывать же ему? Да он не поверит, а если поверит, то уйдет. Хотя, наверное, это наилучший расклад — и правду скажу, и опасности подвергать не буду.

— А кто этот милый парень?

Я не заметила, как ко мне подошла Жас. Она весело улыбалась. Видимо, танцевала она до упада — я заметила на ее виске капельки пота.

— Бывший.

— Бывший? Что-то не похоже, — как-то лукаво протянула Андерсон, отчего мне стало еще хуже.

— Он просто этого еще не знает.

Жас заметила мою кислую мину и легонько толкнула в плечо.

— Эй, ты чего? Праздник же! — воскликнула она. — К тому же, я не поняла, если ты хочешь его бросить, почему плохо тебе?

— А я не хочу, но он смертный.

Андерсон косо глянула на стол с едой, потом, видимо, подумала, что он слишком далеко, и всунула бокал первому попавшемуся выпускнику. На удивление, этот избранный тоже как-то косо на нее посмотрел, но ничего не сказал. После она повернулась ко мне и потрясла за плечи.

— И ты из-за этого переживаешься? Вот вроде старшая самая, а ведешь себя как маленькая школьница. Верно Сейди сказала, что тебе не хватает эгоизма!

— То есть, я не права, да? И я не буду подвергать его опасности? И монстры не смогут использовать его как приманку?

— Ты права, — не стала увиливать девушка. — Но позволь ему решать самому. Насколько я понимаю, вы давно не общались, но у него глаза светились счастьем, когда он на тебя смотрел. Может, он поверит и решит рискнуть. К тому же, ты учишься, и в скором времени сможешь постоять и за себя, и за него.

— О чем ты? — я едва не взвыла. — У нас древнее божество восстало, я умираю, а этот непонятный Влад Россо просто мечтает меня захапать себе. Сейчас не время. Хуже момента просто не найти.

— Знаешь, я снова соглашусь с Сейди. Если так рассуждать, то «не время» будет всегда. Тут уж сама решай, что тебе важнее: мнимая безопасность и одиночество, или человек рядом. Подумай, смертные, как и мы, постоянно в опасности. За нами монстры, а они могут упасть с лестницы, утонуть, отравиться, стать жертвой вора или убийцы. А учитывая уровень их медицины, так еще неясно, кто в большей опасности. — Она мельком обернулась назад. — Ладно, я не буду вам мешать.

Дима даже не взглянул на Жас, только коротко кивнул на ее приветствие. Он смотрел на меня, смотрел так, как раньше, и меня коробило от этого взгляда. Я ведь уже другая, а он даже не подозревает.

— Ну что? Пойдем на улицу?

Я взяла предложенный бокал и вышла из зала.

Мы молча шли по пустому коридору. И признаться, я была рада, что он молчит. Он словно давал время собраться с мыслями. Хотя это мало помогало. Рассказать или придумать отговорку? Не могла решить.

Я взвешивала «за» и «против». С одной стороны, мне хотелось вернуть всё: и его, и дружбу с Дашей, а с другой ― я понимала, что не в силах защитить их, если придется. А если не удастся справиться с даром и я умру, то им будет больно. Не лучше ли сейчас перестраховаться и просто разойтись?

Мы вышли из школы. На улице уже окончательно стемнело, правда, звезд не было видно — небо заволокли тяжелые тучи. Дима стянул с себя пиджак и набросил мне на плечи. Он пах им. Пах тем самым неповторимым ароматом — смесью его запаха и одеколона.

— Рассказывай.

Сделала глоток и глубоко вздохнула.

— Все дело в моей матери. Она вернулась. — Я замолчала, подбирая нужные слова. — Она не простой человек, и поэтому кое-что потребовала.

— Угрожала?

— Да, и еще она сделала одну вещь, и теперь я от нее завишу.

— Линнея, это слишком расплывчато. Я хочу знать все, иначе не смогу тебе помочь.

— Ты и так не сможешь.

Он осторожно обнял меня, чтобы не разлить шампанское. А я чуть не расплакалась, как малолетняя дурочка. Дима всегда был сильным и не раз пытался взвалить на себя мои проблемы, а я отшучивалась, не понимая, как это ценно. И сейчас мне хотелось это сделать, просто разрешить ему распоряжаться всем и подождать, пока он разберется. Но нельзя, вот с этим разбираться точно мне.

— Позволь, я тогда расскажу за тебя, а ты поправишь, если я не прав.

Я настороженно подняла глаза. Соколов совершенно серьезно смотрел на меня сверху вниз и, кажется, был разочарован. Чем? Тем, что не услышал всей правды? Или той самой правдой? Но он же не мог выяснить обо мне все, не мог и точка!

— На тебя напал монстр, и ты сбежала в лагерь для греческих полукровок. Но тебя там не приняли из-за матери. Чуть позже ты перебралась к египетским магам, среди которых та девушка, что со мной поздоровалась.

Бокал разбился вдребезги.

— Не удивляйся так. Я ведь тоже не простой смертный.

— Что значит «не простой смертный»? — мой голос скатился до неуверенного шепота.

Как такое может быть? Неужели и он связан со всем этим?

— То и значит. Я, конечно, не маг и не полубог, но к обычным людям меня сложно отнести. И Дашу, кстати, тоже.

Всего за мгновение воспоминания перечеркнула одна сплошная волна злости. Так вот почему в пятом классе Даша подружилась именно со мной! А Дима начал встречаться! И он, и она всё это время притворялись, обманывали меня, клявшись в любви и дружбе до гроба.

— И за кого вы? За Россо? За Гею? — язвительно спросила я.

— Ни за кого из них.

Он был спокоен. Настолько, что это меня взбесило еще больше.

— И зачем я вам?

Я надеялась, что он обидится и скажет, что с моей стороны грубо подозревать их. Однако он с ленцой отбросил бокал, и вот уже раздался второй дребезг.

— Деревья, Линнея. Магия моего народа угасает, и нам нужен новый источник силы. — Видимо, что-то отразилось на моем лице: — Но это не значит, что мы притворялись.

— Я так и поверила!

Он подошел ко мне и схватил за руки, не давая убежать.

— Не будь дурой, выслушай меня. Это займет всего минуту, зато поможет избежать недопонимания в будущем.

Я поджала губы. Он же только что утверждал, что любит. «У него глаза светились счастьем, когда он на тебя смотрел», — про себя передразнила я и оттолкнула парня.

— Нет. Может, позже, но не сейчас.

Я отвернулась от него и пошла назад, но не успела сделать и пару шагов, как Дима схватил меня сзади и прижал к себе, зажимая мой рот ладонью. Я попыталась вырваться, ударить его, но не смогла. Он всегда был сильным. Но никогда этим не пользовался против меня.

— Прошу, это очень важно, — раздался шепот. — От твоего ответа зависит моя жизнь. И жизнь Даши.

Это был не тот Соколов, которого я знала. Что-то изменилось в нем, а возможно, в нас обоих, но его прикосновения вызвали только злость. Тупую, ноющую, раздражающую. Его шепот ускорял мое сердцебиение. Но если раньше я млела перед ним, теряла голову, то теперь искреннее желала оттолкнуть и ударить.

— Успокоилась? — он убрал ладонь с моего рта.

— Отпус-с-сти…

— Нея, ты мне нужна.

— Тебе нужна лишь моя сила.

Дима прижался ко мне сильнее. Коснулся губами шеи и поцеловал. Медленно и осторожно. Слегка расслабил пальцы и стал поглаживать мой живот. Я дернулась, и меня тут же вернули назад.

Я могла закричать. Но зачем? Мы оба нелюди, и только смертных не хватало в наших разборках. Вместо этого мысленно потянулась к земле. Проклятый асфальт! И кто только придумал заасфальтировать почти всю школьную территорию? Слава Богам, дряхлый кустик с клумбы откликнулся. Неохотно, словно его вызволили из долгой спячки, и потянулся к нам тонкой веточкой.

Я сосредоточилась сильнее, хмуря брови. В ушах зашумело, перед глазами появилась разноцветная пелена. А Соколов что-то говорил, пытался достучаться, а я не хотела слушать.

Он такой же… Почему? Почему все вокруг такие? Нас что, как магнитом, тянет друг к другу?

— Даша! Ты закончила? — крикнул он в темноту.

До нас донеслось тихое «да», и я заторопилась. Тщетно вырывалась, чтобы отвлечь Диму от тоненького стебелька, а он все равно потащил меня в сторону.

— Пусти! Пусти меня!

— Тихо!

Я зарычала от безысходности, и стебель резко дернулся вперед, оплетая мою ногу. Я не знала, сработает ли это, но оказалось — да. Всего на мгновение связь с землей восстановилась, и я, получив спасительную силу, ударила головой назад, выскочила из хватки, пнула Диму в живот и побежала.

Но через секунду сзади настиг удар.

И я упала.

Мне было плохо. Голова трещала, лицо болело, как будто по нему прошлись наждачкой. Тело затекло. Я попыталась перевернуться на бок и едва не застонала — болезненное оцепенение сковало мышцы.

— Я не хотел, — донеслось до меня.

— Ты дурак! — рявкнул кто-то в ответ. Этот голос был женским, смутно знакомым. Даша?

Я вспомнила, что со мной произошло. Выпускной, не мой выпускной, яркий свет софитов, громкая музыка и тряска тел. И Дима рядом. Какая же я дура! Поверила так легко, словно не было этого полугода, словно он одним взглядом выключил последнюю логику. Они должны были отмечать в академии или в дорогом ресторане, да где угодно, но не в старой школе в два этажа. Как была наивна, так и осталась.

— Она плачет? — тихо спросил кто-то.

— Просто уйди, хорошо?

— Нет, я должен…

— Ты сделал достаточно.

Дима, а мне кажется, это он, что-то пробурчал и ушел, хлопнув дверью, а мне сразу стало легче. Не хочу его видеть. И одновременно хочу. Глупо, наверное, а может, я просто надеюсь, что произошедшее — лишь страшный сон. Ведь мы знакомы с пятого класса, мы дружили все эти годы, неужели я не заметила ни разу, что они другие? Или я сравнивала их собой, и уже тогда понимала — мы слишком похожи.

Что-то холодное коснулось лица, и я резко подскочила, смазывая с щеки вязкую жижу.

— Это лекарство, у тебя лицо разбито.

Я посмотрела на Дашу. Дима всегда старался выглядеть старше, а его сестра никогда подобным отличалась. Она всегда была жизнерадостной и даже немного несерьёзной особой. Но сейчас передо мной сидела уставшая, осунувшаяся девушка. Печальная, хотя, нет, скорее потерянная, она говорила тихо, в ее голосе появилась нездоровая хрипотца.

— Даша? Что ты… — начала я, дергая покрывало на себя. Кто-то меня заботливо им укутал.

— Ней, пожалуйста, я знаю, что мой брат натворил дел. Но прошу — просто выслушай нас. Я сейчас помогу тебе, а потом мы все расскажем.

— А совместить не можешь?

Я сразу же пожалела о своих словах. Невольно они вырвались грубыми и с явной неприязнью, и девушка тут же помрачнела.

— Я не знаю, с чего начать. Наверное, с нашего происхождения. Мы последователи Гекаты, потомки с разбавленной за столько веков кровью. Мы стражи Тумана, называем себя ведьмами и ведьмаками, — она усмехнулась. — Никогда не понимала почему. Наши родовые общины разбросаны по всему свету, и у каждой из них есть свой кристалл, который питает всех членов рода магией. Но за последние века наш источник опустел. Остальные помогать нам отказались. Понимаешь, мы охраняем самую обширную территорию — Россию и прилежащие к ней страны. А ты — наш последний шанс спасти Туман.

— Я не понимаю. Причем здесь я?

— С рождения мы можем колдовать, но к двадцати годам магия сходит на нет, и только кристалл поддерживает ее. Ты дочь Геи, и она наделила тебя своей способностью забирать и отдавать силу. Она отправит тебя к двум деревьям, магию которых ты будешь должна перенести куда-то. Я не знаю, куда, но зато знаю точно — нам жизненно необходимо узнать координаты деревьев.

— Если это так важно, — задумчиво протянула я, — то почему на задание послали подростков?

— Потому что только мы обладаем достаточным уровнем силы.

— Почему именно вас?

— Великая Ведьма видела сон, в котором старший потомок королевской ветви спасет наш народ. Им должен был быть Дима, но интуитом стала я.

Я насторожилась.

— Королевской ветви? Вы что, будущие короли? И что значит «интуитом»?

— Не совсем. Ныне правит наместник с Великой Ведьмой. Наша ветвь младшая. А интуиты это те, кто пользуется магией на уровне интуиции. Мой резерв бесконечен, а возможности ограничиваются лишь моей фантазией. Но, — она как-то затравленно посмотрела на дверь, — эта сила убивает меня. Даже самое легкое заклинание забирает годы моей жизни. Поэтому я почти не колдую, зато знаю множество лечебных зелий.

Я взяла подругу за руку и сказала:

— Так давай сбежим к магам. Они помогли мне, помогут и тебе! А если нет, мы найдем работу, съемную квартиру, и заживем нормальной жизнью. Насколько это возможно.

— Я — меченая, Нея. Меня найдут в любой точке земного шара. А наши жизни и так висят на волоске. Видела бы, как разозлился отец, узнав о твоем исчезновении. Он послал нас в Россию в Ведовский город. Я эти полгода была прислужницей жрецов, и поверь — они доходчиво мне все объяснили. Брат так и не сказал мне, где был он, но что-то в нем изменилось. Встреча с тобой его ошеломила, но он скоро станет таким же, каким стал пару месяцев назад. Он снова заставит меня колдовать. А я вновь буду сопротивляться, но без толку — он давит на наше предназначение, обязанности.

— Я с ним поговорю! — подскочила я, не давая Даше намазать вторую щеку. — Это неправильно. Все это — неправильно.

За окном комнаты я приметила незнакомую улицу. А судя по виду, находились мы на четвертом, может, пятом этаже.

Даша молчала. Я обернулась к ней, подошла и села рядом на корточки. Она смотрела в пол, кажется, избегая моего взгляда.

— Единственное наше спасение — ты. Я понимаю, что это опасно и у меня нет права просить тебя нам помогать. Но иначе не выйдет.

— Ты просто не пробовала. Ты сдалась, и теперь идешь на поводу у своих ведьм, — на этот раз я намеренно вложила в свои слова как можно больше язвительности.

Потому что был и другой вариант — она притворялась. Конечно, такие мысли не делают мне чести, но доверять ей, как и Диме, я боялась. Я просто не знала, что от них ожидать после того, что вот так на меня свалилось.

Мои слова подействовали как нужно — девушка резко вскинула голову и уставилась на меня покрасневшими глазами, в которых, кроме слез, горела ярость.

— Ты не знаешь, что нам пришлось испытать! Я сбегала шесть раз! Я пыталась покончить жизнь самоубийством, но даже сделать это мне не дали!

Я пыталась понять, врет ли она или нет. Увы, психолог из меня паршивый. Поэтому я терялась в догадках. Проще всего было отмахнуться — сказать, что доверия больше нет, так что сорри, дамы и господа, я возвращаюсь в Бруклинский дом, и можете меня не провожать. Это, наверное, самое разумное и безопасное решение. Но они мои друзья. И не важно, бывшие или нет — мы прошли через столько, что просто перечеркнуть все одним словом было бы неправильно. Что же я за друг, если бросаю, когда нужна помощь? Но тревожить Гею лишний раз не хотелось, она и так на меня зла, я ж полнейшее разочарование, а не смиренное чадо. Однако, кто меня отпустит? Я же неизвестно где с двумя доморощенными магами, а ведь еще и другие могут поджидать у входа. Если не соглашусь, меня просто-напросто заставят. С трудом я все же нашла компромисс.

— Я помогу вам, но на своих условиях. Я призову Гею и спрошу у нее координаты, а после вернусь к магам. А вот как вы будете переносить силу, меня не касается — сами разберетесь. — В комнате ненадолго повисла тишина. Я не решалась сказать последнее, а Даша, видя это, ждала продолжение. — Думаю, наша дружба на этом закончится.

Она как-то странно на меня посмотрела, и я не смогла выдержать этот взгляд. Как глупо… Сама же хотела встретиться с ними, начать все с начала или продолжить, если получится, а в итоге сжигаю мосты. Верно говорят, люди противоречивые создания, которые не понимают не то что друг друга — себя.

— Хорошо. Ты посиди здесь, пока лекарство не подействует. И намажь вторую щеку и нос.

Я приняла мисочку с лекарством и задумчиво посмотрела ей вслед. Дверь, спустя секунду, захлопнулась. Было ясно, что она понеслась к Диме, чтобы рассказать о нашем соглашении. Вот только как он отреагирует, и что более важно — примут ли его не только Соколовы, но и вся их ведовская братия? Я усмехнулась. Ведьма и ведьмак! Да уж, это похлеще моего полубожественного или, вернее сказать, полутитанического происхождения.

На стене я нашла грязное зеркало. Судя по всему, дом был давно заброшенным — на потемневших стенах тянулся рисунок из тонких трещин, а в углах паучки сплели довольно приличное серебристое кружево. В смазанной дымке отражения я увидела свою недовольную моську. Пришлось провести ладонью по стеклу и смахнуть широкую полосу пыли. Ровно половину лица украшал жирный слой полупрозрачной мази. А вот вторую словно горе-художник изрисовал кроваво-коричневыми корочками. Кожу на щеке наждачкой слизало, на скуле темным пятном налился синяк, а на носу линией шла глубокая царапина. Видок такой, будто меня избили в подворотне, а не по асфальту шмякнули. Платье, естественно, было испорчено.

Я нанесла оставшуюся мазь и подошла к окну. Не сбежать, этаж четвертый. А эти двое подозрительно долго договариваются, не к добру это.

Я вышла в коридор. Прислушалась. В соседней комнате явно кто-то спорил. Тихо, но злобно. Раздался удар. Замерла. По повисшей на секунду тишине я поняла, что один из Соколовых ударил по чему-то, а не по кому-то. И хотя это радовало — уносить Дашу от злобного брата мне хотелось меньше всего — я насторожилась. А, собственно говоря, почему они психуют и спорят? Раньше все их ссоры заканчивались, не успев начаться. Да что там — я с Димой ругалась куда больше, чем он с сестрой.

— Подумай хоть раз своей головой! — услышала я голос парня.

— Это ты подумай! Ее предложение справедливо, и просить большего мы не можем.

Я удивилась стойкости в ее голосе. То ли Дашка приврала про жестокого братца, то ли его и вправду хорошенько ошарашило мое появление, и она решила этим воспользоваться. Склоняясь ко второму варианту, не могла не заметить одну странность — пришли на выпускной они из-за меня. То есть, знали о моем появлении. В голове поганенько зашелестела мысль, что Соколов ждал меня, но никак не предполагал, что чувства остались. Этот вывод был приятен, но развивать его я не решилась. Губу закатать надо — не факт, что чувства вообще были.

Дверь резко распахнулась, пройдя в дюйме от моего лица. Вот еще сломанного носа не хватало! Передо мной застыл Соколов. На его лице появилось глупое растерянное выражение.

— Нея…

— Не хочу ничего слушать, — оборвала я и обратилась к Даше: — Нашептались?

— Мы согласны. Где ты призовешь Гею?

— Нам нужно место, связанное с землей, — я всерьез задумалась. — Но лес не подойдет. Там ее влияние слишком сильное. Может, парк или аллея? Большой сад?

— Да, тут есть небольшой парк. Мне нужно пару часов на подготовку. Я не хочу идти к ней без защиты. Посиди пока с Димой.

Сказав это, она прошла по коридору, буквально сорвала с крючка лёгкую куртку и выбежала на улицу, закрыв за собой дверь. Повисла неловкая тишина. Я не хотела даже поворачиваться к нему. И почему его обман задел меня гораздо сильнее, чем Дашин? Наверное, это не слишком правильно, даже не справедливо… Хотя, кого я обманываю? Я в шаге от того, чтобы забыть про все, но не имею права это сделать. Просто потому, что разум ещё при мне, и он напоминает о тех нескладных легендах с его стороны, которыми пропитаны наши отношения. Я всегда помнила о них, но благополучно игнорировала. Мне не хотелось разгребать старое чужое белье. Или я просто боялась, что спугну свое мнимое счастье? Причина не важна, ведь теперь все ясно.

— Нея, — начал он.

— Не называй меня так, — тут же оборвала я и повернулась. Его взгляд потяжелел. — Я голодная.

Он поджал губу, но все же отвел в соседнюю комнату. Там на полу лежала большая сумка, вроде тех, что собирают на море. Из нее он достал пачку чипсов с баночкой тёплой колы и бросил мне. Да-а, забыл ты, Соколов, что я неуклюжая.

Банку-то я поймала, а вот пачку — нет. Впрочем, аппетит это не испортило.

— Рассказывай, — коротко бросила я, с ногами залезая на диван. Сменила гнев на милость.

Парень хмуро на меня посмотрел.

— Что именно?

— Как вы узнали обо мне, как подружились, как ты изображал влюбленного мальчика. Я хочу знать всё.

Дима зашипел.

— Перестань делать из меня чудовище! Тогда я не знал, что это ты. Нам сказали, что в академии учится дочь Геи и что она примерно нашего возраста, ясно? А ты мне понравилась с самого начала, просто я не хотел, чтобы получилось вот так. Я решил, что пока не найду полукровку, не буду к тебе приближаться. — Пришла моя очередь хмурится. — Мы столько лет искали тебя, что я подумал — нет никакой дочери Геи — и признался тебе. А ты тогда призналась в ответ, помнишь?

Конечно, помню, Соколов. Как забыть, как ты пришел к нам на физкультуру и под смешки моих одноклассников потащил за здание академии, где оборвал охапку цветов с преподавательских клумб. Очень красивых цветов: лиловых, фиолетовых и нежно-голубых. И пусть математичка до самого перевода в другую школу припоминала мне смерть своей личной клумбы, у меня остались сухоцветы.

— А потом оказалось, что наши родители были в курсе с самого начала и просто не мешали нам с тобой сблизиться. Они думали, что во время нападения мы окажемся рядом и поможем тебе. Но нас не было рядом. Меня не было. Прости.

Я задумалась. А ведь эта версия как нельзя складная — их родители и впрямь сводили нас. Еще с тех незапамятных времен, когда Дима едва доставал мне до макушки, а я напоминала нескладный бочонок. И говорили они тогда весьма красиво: «Милая девочка, домашняя!»

— И когда вы узнали, что я — цель ваших поисков?

— Когда ты перевелась. Я пришел к твоей сестре, пытался ее уговорить. У меня накопилось достаточно денег, чтобы оплатить обучение до конца года. А дальше я бы что-нибудь придумал.

Наши социальные планки всегда были разными. И, если честно, меня это частенько пугало — суммы за оставшийся год нам бы хватило на долгое время, на всех. А он так просто говорит, что это его скопленные деньги. Никогда к этому не привыкну.

— А Аня что ответила?

— Сказала, что знает, кто я. И добавила, что это из-за нас тебя нашел монстр. Она считала, что мы привлекли его в академию. Наша защита надежнее, к тому же в нас почти не осталось божественной крови. И получается, что мантикора искала нас троих, а видела только тебя.

На мгновение наши взгляды пересеклись. И все стало как раньше. Наверное, вы ждете от меня дифирамбов моему разыгравшемуся сердцу? Нет. Я не знаю, насколько это нормально, может, это вообще в порядке вещей. Но в такие моменты во мне царила безмятежность, словно я сидела где-то далеко, на тихом пляже, и мягкие волны касались ног, в такие моменты я хотела лишь положить голову ему на плечо и сидеть так, пока все тело не заноет, а мышцы не затекут. И я сделала это: села ближе, оперлась на него и протянула пачку чипсов. Он также молча потянулся и взял одну — а ведь ЗОЖник. Был.

Не знаю, сколько мы так просидели. В какой-то момент я задремала. Разбудила меня Даша. Она с каким-то подозрением посмотрела на брата, и хотя этот взгляд не прошел мимо меня, я не придала ему значения. Как-то не до того было. В меня прилетела толстовка Димы, которая доставала до середины бедра и прилично свисала с плеч.

Дашка кинула Диме сумку, он поймал ее и притянул к себе. Судя по тихому звону, внутри лежали очередные ведьмовские склянки.

Мы вышли из дома. Время перевалило за полдень — стальное солнце зависло у нас над головами и бросало белые лучи на асфальт.

— Так, давайте обсудим наши дальнейшие действия. Я не уверена, что смогу призвать Гею, но если это так, мне хватит пары слов.

— Я нарисую защитные круги.

— А они хоть слегка похожи на сектантские?

Дима хохотнул, а Даша поджала губу — братец явно не раз шутил точно также.

— Ладно, если серьёзно, я не думаю, что вам стоит находиться рядом.

— Я нарисую для нас отдельные круги. — И снова взгляд в сторону. Только теперь я поняла его — подозрение. Но почему?

Парк и вправду был небольшой, полянка для пикников с горсткой кустов. Людей, однако, многовато.

— Хм, — протянула я, рассматривая парочку, сидящую у дерева.

Недалеко смеялись двое детей, а еще один с наслаждением уплетал толстенный сэндвич.

Соколов с видом всезнайки с полнейшим отсутствием юмора подошел к ним и что-то сказал. Помню, раньше он так частенько хохлился при мне, и от этого казался самовлюбленном индюком. Парочка, конечно, повозмущалась, но все же собрала свои манатки, взяла детей в охапку и укатила на машине в неизвестном направлении. Вот дают! И зачем на затхлую полянку приезжали? Посидеть с бутерами под деревцем? Лучше бы в лес выехали!

— Всё, делов-то.

Я закатила глаза. Чертов выпендрежник. Стянула свои ботинки и коснулась босыми ступнями травы. Как и в прошлые разы, по коже прошлась искра тока, а в голове вспыхнули картинки, но уже не такие яркие. Они словно покрылись корочкой льда, иногда мне казалось, что так Гея спасала меня от сумасшествия.

Даша справилась быстро. Короткими, четкими движениями она выцарапала на земле неровный рисунок. Сработает ли он? Я не знала. В моем воображении защита великих ведьм и ведьмаков была гораздо пафоснее и, соответственно, надежнее.

Такой же рисунок вскоре появился у моих ног.

— Если что, мы рядом.

Я коротко кивнула. Будто бы они помогут мне, если это самое «что» случится. Но мне не было страшно. Хотя… нет, все-таки было. Однако вместе с тем я чувствовала, что это давно пора было сделать. Все же сила меня убивает, да и пророчество как-никак не за горами. Нет, героем становится я не хотела, но надо было все же решить — что мне делать дальше?

— Гея, я взываю к тебе, — мой голос звучал неуверенно. — Я согласна исполнить твою волю.

Начнем сразу с тяжелой артиллерии, зачем мелочиться на обещания и время тянуть.

Но ничего не произошло.

— Гея, — повторила громче, — я согласна исполнить твою волю!

И снова тишина. Да что ж такое? Она преследовала меня столько времени, а теперь я, значит, не нужна?

Или… она все же нашла мне замену?

А может, я просто делаю что-то неправильно?

Плюх! Я уселась на землю, подобрав под себя ноги. Закрыла глаза и прислушалась к земле. Она ворочалась, словно была не землей вовсе, а самой водой. И кто, мне только скажите, придумал выражение «твердь земли»? Нет, она изменчива ничуть не меньше воздуха и опасна не меньше огня.

И она непослушна, я никто для нее — ни дочь, ни подданная. Увы, но связь с ней есть только у монстров — истинных детей, а люди… ну что люди? Мы блошки.

— Неужели ты разрушила мою жизнь просто так?

Я почувствовала на себе чей-то взгляд и посмотрела вперёд. Несколькими минутами ранее там, в нескольких десятках метрах, стояло тонкое дерево. А сейчас дерево сложило две самые толстые ветки на груди, будто это были руки.

Корни выползли из-под земли, а ствол разделился надвое. Неужто дриада?

Дева медленно подошла ко мне. На ее ступнях извивались черви.

— Гея?

Она сделала шаг ближе, и я поняла — да, это она. Эту силу не спутать ни с чем, этот взгляд мог принадлежать только ей. Он словно пронзал меня насквозь.

— Я жду указаний. Где деревья?

— Отправляйся в Канаду, вот сюда, — дриада взмахнула рукой и в воздухе замерцала золотистая карта с жирной точкой. — Там тебя обучат, там же получишь дальнейшие инструкции.

Ага, так значит. Интересно, она знает о договоре с Соколовыми, или это реально необходимо?

— А ты сама не можешь меня обучить? Ты дала мне эту силу с лёгкостью, чего тебе стоит добавить к ней знания?

— Ты едешь в Канаду.

— Каким образом, матушка? У меня нет ни денег, ни документов, а ты, между прочим, посылаешь меня в самую гущу леса.

Она окинула меня долгим взглядом. Ненавижу этот взгляд. Может быть, в этот самый момент она с лёгкостью читает мои мысли, а я тут пытаются изловчиться и соврать.

— Покажи свою руку, — неожиданно сказала она.

Я протянула правую.

— Другую.

Я почему-то сглотнула. Не хотелось, чтобы Гея видела почерневшие пальцы. Но все же спорить я не стала, и через секунду в ладонь впились острые сучки.

— Любопытно, — протянула она и вонзила под кожу одну из веточек.

Я зашипела.

— Держись подальше от всех носителей смерти, особенно когда они пользуются своей силой.

Пятно медленно побледнело и вскоре исчезло вовсе.

— Спасибо, — пробурчала я.

Богиня хмыкнула.

— Я могу тебя научить здесь и сейчас, но тогда тебе придётся сражаться с ведьмаками.

— Что ты имеешь в виду?

Как-то не по себе стало. Уж не знаю, от чего именно: то ли от ее странной доброжелательности, то ли взгляды Соколовых вспомнились.

Гея посмотрела мне за спину — туда, где стояли Дима и Даша, а потом снова на меня. Она положила руку мне на плечо и сказала:

— Сама посмотри.

Перед глазами потемнело. Я словно провалилась под землю, рассыпавшись на миллионы атомов, и понеслась с невероятной скоростью по сросшимся корням травы. Потом нырнула под асфальт и снова поднялась к самой поверхности. В квартале от парка собрался десяток странных людей. В каких-то серебристых плащах они стояли у жилого дома, и никто из людей их не видел. Чёртов туман. Они шептались, напряженно вглядываясь в сторону парка. Отсюда им мало что было видно, только Соколовых.

Надо предупредить Диму и Дашу!

— Ты уверен, что он не соврал?

— Мой сын чётко понимает свой долг. Ради него он готов пожертвовать своей влюбленностью.

Сначала не узнала этот голос. Но потом поняла — это Александр Алексеевич, глава семьи Соколовых, то бишь отец Димы. Я разозлилась. Вот же козёл! И один, и второй! Этот, значит, сводник недоделанный, улыбался мне постоянно, а сам втихаря сынку мозг промывал, а второй беззаботно глазки строил полчаса назад, хотя знал… А Даша тоже?

Внезапно я вернулась в свое тело.

— Ну что, доченька? — с откровенной издевкой протянула Гея. — Еще доверяешь им?

Я прищурила глаза. Она могла мне соврать и показать иллюзию. Думаю, для Богини это не сложно. Но… Я была зла. Да и что я теряю?

— Дай мне силу и научи ей пользоваться сейчас. Я хочу показать, кого они решили обмануть.

Богиня долго молчала. Кажется, она не ожидала от меня такой реакции. Я сама не ожидала. Она долго вглядывалась в меня, видимо решая, стоит ли мне верить. И когда я уже было подготовилась к отказу, сказала:

— Да будет так. Но учти, если предашь меня, умрёшь.

Из земли вырвались толстые корни и обхватили мои лодыжки. Они поднимались все выше и выше, и уже мои руки оказались в их плену.

— Титаны особо видят этот мир. Мы появились вместе с ним, мы сущность этого мира. И ты, как полутитан, должна это чувствовать и понимать.

Честно говоря, вообще не чувствовала и не понимала. Я видела лишь яркий блеск разноцветного полотна земли.

— Сейчас поймёшь, — словно услышав мои мысли, ответила она. — Все в нашем мире состоит из потоков энергии, они непрерывные. Этот круговорот обеспечивает само существование Вселенной. И ты можешь управлять этими потоками. До этого момента ты черпала свою собственную силу, и привязка к земле лишь ускоряла восстановление твоего резерва. Кажется, смертные назвали бы это «подзарядкой». Но это лишь малая часть того, что ты можешь. Смотри, эти потоки бесконечны. Возьми один из них.

Я выбрала золотую нить.

— А теперь представь, что ты вытягиваешь ее и отдаёшь этому цветку.

Я послушно выполнила указание. И обычный луговой одуванчик начал увеличиваться в размерах. Нежные листья погрубели и потемнели, желтые лепестки приняли угрожающе оранжевый раскрас и этакой пальмочкой повисли на потвердевшем стволе.

— А теперь измени его.

Я нахмурилась. В смысле измени? Вот так, что ли?

Я представила, как на стволе появляются шипы, а листья превращаются в лианы. И… Это произошло!

Удивительно!

— И как мне это поможет разобраться с магами? — наконец спросила я.

Богиня рассмеялась.

— Я покажу. — Деревянные руки вцепились мне в плечи. Ещё секунда, и неприятные жёсткие губы впились в мои, царапая и десны, и язык. Мерзость!

Дриада обмякла, а меня скрутил рвотный позыв. Внутри горело, словно я стала сплошным комком золотого цвета. Она… Во мне?

Готова поклясться, Гея усмехнулась.

— Нея, ты в порядке?

Кто-то дотронулся до моего плеча.

«Скажи, что знаешь, где деревья.»

— Я… Я узнала. У меня получилось.

— Спасибо, Линнея! — Даша меня сжала в своих объятиях. — Ты не представляешь, как я испугалась за тебя!

— Я тоже, — коротко бросил Дима. Он был бледным.

— Не стоило, давайте я вам напишу координаты.

— Да, конечно, — девушка торопливо достала из сумки ручку и блокнот, — мы тебя проводим к магам.

— Нет.

Мы обе повернулись к парню. Он по-прежнему был бледен, но вместе с тем решителен.

— Она никуда не пойдёт.

— Дима, что ты сделал?! — закричала Даша и ударила его в грудь.

Он не отреагировал. А я почувствовала ликование Геи.

— Беги, Нея! — вновь закричала девушка, но я не сдвинулась.

Я почти желала увидеть их всех в сборе и воспользоваться силой, которая сейчас будто тягучей лавой текла по жилам. Она обжигала изнутри, и было несложно представить, как эта волна захлестывает ведьмаков.

А вот и они. Фигуры в серебристых плащах. Как будто насмехаясь, они медленно плыли к нам.

— Молодец, сын, — один из них хлопнул Соколова по плечу.

— Как ты мог?! — это снова была Даша.

Похоже, тут назревала семейная драма, но мне было все равно. Богиня внутри меня вела себя точно змея — она медленно собирала всю свою силу. Золотые огни и нити тянулись к моим ногам, а эти, тоже мне ведьмаки, не замечали.

«Они просто зазнавшиеся смертные, — подтвердила она. — От защитников тумана мало что осталось».

Вместе с силой пришло ликование и какое-то чувство… Вседозволенности? Безнаказанности? Оно затуманивало разум не хуже крепкого вина.

— Что она делает? — очнулся один из ведьмаков.

«Не трогай Дашу», — успела попросить я за мгновение до того, как вспыхнула подобно рождественской ёлке.

Волна пронеслась вперёд, сбив с ног всех вокруг меня. И как только младшие Соколовы коснулись своими мягкими местами земли, над ними появились этакие щиты-домики из древесных корней.

«Ты не просила спасать его, — заметила Гея, — но ты хотела этого».

Я спорить не стала.

Ведьмаки поднялись. Кто-то из них вытащил посохи, правда, те отличались от египетских, но у большинства были самые обыкновенные пистолеты. Не магические, огнестрельные. А сами они, как я только сейчас заметила, выглядели как почти пустые оболочки. Кончилась магия!

Я сделала шаг. И земля содрогнулась вместе со мной. А удары ее сердцебиения слились с моим в единый ритм.

«Смотри, как нужно.»

Гея протянула мою руку в сторону ближайшего, и мужчина застыл. Потоки присосались к нему пиявками и начали пульсировать, выкачивая из него энергию. Жутко.

«Зато мне поможет.»

«Но ты его убьешь.»

«Одним ублюдком меньше.»

Я была с ней не согласна. Убивать я не хотела. Скорей всего, не хотела. Хотя, признаю, вседозволенность соблазняла. Ведь никто, никто меня не накажет.

«Ты можешь просто лишить его сознания? И всех остальных тоже?»

Гея снова усмехнулась. Она явно считала меня недалекой девицей. Впрочем, я поняла почему. За раздумьями я совсем забыла про остальных ведьмаков, которые могли бы меня уже раз десять застрелить, а вот Богиня не забыла. Все они корчились на земле. Постепенно их движения, почему-то похожие на дерганье таракана, которого перевернули на спину, стали замедляться. Один за другим они теряли сознание. И когда последний застыл, я рвано вздохнула. Даша и Дима тоже были без сознания. Удивительно. Еще вчера я бы не подошла к Гее, а к друзьям кинулась бы с радостными воплями. А теперь и они, и их родня в этаком чёрном списке.

«Выйди из меня… Пожалуйста. Я все поняла.»

«Ты помнишь, что я тебе сказала?»

«Да, но в любом случае мне нужны документы. В мире смертных это так работает.»

Она спорить не стала. Медленно ее сила покидала мое тело. Однако перед тем, как последняя золотая нить растворилась под землёй, мне в голову пришли цифры. Гея выжгла их в моей памяти.

Это были координаты деревьев.

Спустя пару часов я была уже в Бруклинском доме. Дорога мне почти не запомнилась — я летела по улицам без оглядки, отгоняя всяческие мысли как о матери и о деревьях, так и о Соколовых. Но все же у меня это не слишком получалось.

Во-первых, я осознала, насколько сильно влипла. Силу не отдала, скорее получила приятный «бонус». Во-вторых, теперь понимая, как это работает, уверена — все эти месяцы Гея позволяла мне прятаться. Только с ее разрешения я покинула лагерь, попала к египтянам и вообще осталась жива. Она могла вселиться в мое тело и сделать все за меня. Единственное, что оставалось для меня загадкой — почему я до сих пор здесь? Еще не время? Что же, мне остается только ждать ее приказов? Или лучше вызвать ее снова?

К тому же, она не такая жуткая. Первая встреча настолько ярко врезалась в мою память, что сейчас я была растеряна. Разве не проще было бы с самого начала отнестись ко мне чуточку добрей?

В любом случае я благодарна ей за спасение Соколовых. Даша уж точно не заслужила боли, а Дима… Я все же надеюсь, что ему просто не дали выбора.

Бруклинский дом встретил меня тишиной. Двор был пуст, хотя учеба у мелких уже закончилась, и они должны были вывалиться всей гурьбой во двор и затеять какую-нибудь игру. Я подошла к двери и дернула за ручку — открыто. Вообще это какая-то египетская фишка — дверь была зачарована, чтобы ее могли открыть только те, кому позволено. Остальные же извольте подождать хозяев.

На первом этаже тоже никого не было. Я пробежалась по комнатам, заглянула в библиотеку и на кухню, но никого не нашла. С моего исчезновения прошло чуть меньше суток. Что произошло? Неужели они взялись за мои поиски? За их отношение ко мне я не сомневалась, они меня ищут, но явно не все — смысл детей посылать, опасно же.

Я вернулась на кухню. Наскоро сделала себе бутерброд и по-тихому схомячила. Еще через пять минут я нашла чей-то телефон. К счастью, без пароля, а то промучалась бы долго и скорей всего безрезультатно. Быстро нашла номер Жас и набрала.

Через пару гудков девушка мне ответила:

— Сейди?

— Нет, Линнея. Где вы все?

— Нея? Где ты?! Куда ты пропала?

— Спокойно, я в Бруклинском доме. Это долгая история, расскажу, как придете.

— Скоро будем.

Разговор прервался.

Я не знала, насколько далеко они от убежища, поэтому решила не страдать откровенной фигней. Переоделась, умылась и вышла во двор. Учитывая события последних часов, было бы глупо тренироваться в замкнутом пространстве.

Села на пожухшую траву и потянулась к земле. Это получилось так же естественно, как если бы я просто вздохнула. Нити засверкали в тот же миг, когда я коснулась земли. Перед глазами замелькали картинки, точь-в-точь как в тот день, когда Гея дала мне силу. Но сегодня я не боялась. И мне не было больно.

Странно? Безусловно. Ощущать себя частью огромного мира, потока, жизни — удивительно. Неужели мой страх не давал понять эту красоту? Не давал узреть то, что видит мать. Возможно, ради такого и стоит уничтожить людей. Ведь они как кровопийцы. Хотя почему они? Мы.

Время потеряло значение. Я брала в руки нити, водила по ним ладонями, чувствуя тепло, и связывала в причудливые узоры. Парочку попробовала привязать к себе. Усталость, которая все же давала о себе знать, постепенно сошла на нет. Это же что получается? Я теперь фактически всесильна? Где же границы дара?

— Нея? — от размышлений меня отвлек девичий голос.

Это была Жас. Она стояла рядом, нерешительно смотря на меня сверху вниз. Однако стоило мне прервать контакт и встать, девушка крепко меня обняла. Даже слишком крепко.

— Я живая и здоровая. Пока, по крайней мере.

Намек был понят. Девушка отпустила меня.

— Мы так испугались, когда ты пропала на выпускном.

— Да я тоже. Помнишь же парня, который был со мной? Он и его сестра похитили меня. Оказывается, мои друзья тоже не простые смертные, и им тоже нужна моя сила. Я с ними договорилась, но в итоге попала в ловушку к таким же, как они.

Блондинка возмущенно вздохнула, а я продолжила:

— Я вызвала Гею, и она мне объяснила, как пользоваться ее силой, и помогла справиться с ними. Думаю, мне давно следовало с ней поговорить. Теперь я хотя бы что-то понимаю.

— Тогда бы ты не встретила нас, — заметила Андерсон. — А что же сказала Гея? Что-то насчет пророчества?

— На удивление, заставлять она не стала. Я пообещала ей, что исполню его, но не позже. Мне кажется, либо еще не пришло время, либо я не единственная избранная.

— Возможно это вообще не твое предназначение. Ты не просто так попала к нам, ты греков изгнанник, а значит уже часть нашей истории. Но главное, что с тобой все хорошо, — серьезно задумалась Жас, и вдруг вспомнила: — Необходимо сообщить Сейди, что ты жива.

— Кстати, а где они?

— Нико и Уилл отправились искать тебя и еще не вернулись. Они прочесывают другой район города, но я им отправила сообщение. А все остальные в первом номе. На него напали. Детей отправили в другую школу. Так безопаснее.

— Кто напал?

— Монстры. Греко-египетские. Вчера ночью они атаковали все главные номы мира. Похоже медлить нельзя.

Она поджала губу. Видимо, Жас хотела присоединиться к магам. Но мне пришла в голову одна мысль, которую я тут же озвучила:

— Тогда отправляемся на поиски осколков амулета.

Девушка удивленно на меня посмотрела.

— Вдвоем?

— Почему же вдвоем? Подождем Нико и Уилла. Сама подумай: зачем им нападать на все номы разом? Наверняка, чтобы отвлечь от поисков. Если бы они уже получили осколки, Серапис уже ожил бы. А так это лишь маневр. У нас же есть довольно неплохой шанс — явно большая часть монстров сейчас занята.

— Хм, в этом есть смысл, но я не уверена. Нужно поговорить с Сейди.

— Тогда не забудь сообщить ей, что я теперь могу управлять своей магией.

— А ты точно?..

— Знаю ли? Да, точно.

Спасибо тебе, матушка.

После этого Жас ушла к себе в комнату. Там она, насколько я поняла, должна была связаться с магами через какую-то особую чашу с маслом, ибо Сейди забыла свой мобильник, а Картер не брал трубку. Это тоже еще одна фишка их магии. Правда, работала она как телефонная будка — звонишь, пока не подойдет кто-нибудь. Как пояснила Андерсон, в номах возле таких чаш стоят дежурные, которые принимают звонок и посылают за нужным человеком.

Вскоре магичка спустилась и сообщила весьма благоприятную новость — нам дали добро на нашу авантюру. Ну и конечно нагрузили всякими наставлениями, вроде от подозрительных монстров держитесь подальше, в переделки не влипайте. Ага, будто бы неподозрительные монстры существуют в принципе или переделки не сами нас находят.

Нико и Уилл долго себя ждать не заставили. Однако они были на редкость в поганом настроении. И если Солас хоть выдавил из себя подобие улыбки при виде меня, то ди Анжело одарил лишь хмурым взглядом. Я в долгу не осталась. Все же мальчик-смерть явно входил в список тех, с кем мне общаться было противопоказано по состоянию здоровья.

Я посмотрела на него через землю, благо встречали парней на улице. От полубога исходил запах смерти. Такой необычный, сладковатый до тошноты. А еще Нико был словно серое холодное бельмо на сверкающем фоне. И как я раньше этого не видела?

Уилл же наоборот светился точно новогодняя елка. Ну и парочка! Нашли ж друг друга.

— Где ты была? Мы тебя всю ночь искали, — почти проскрипел ди Анжело.

Я, почувствовав легкий укол совести (все-таки Жас было жалко), вкратце пересказала события последнего дня. В подробности вдаваться не хотелось. Неприятно повторять о такой подставе, да и бессмысленно. Закончила я встречей с матерью. На этом месте оба полубога заметно напряглись.

— Я заметил, что ты стала меньше походить на покойницу.

— А что, была раньше похожа?

— Да.

Объяснять почему он не стал. Но я и не нуждалась в объяснения — Анубис уже провел весьма занимательный инструктаж. Вот только одно злило — не сказал ведь гад греческий, что меня тут на тот свет тянули и продолжают тянуть. Подумаешь, это же такие мелочи!

— Значит, мне повезло, что Гея откликнулась. И да, я вашего мнения на этот счет не спрашивала, — оборвала я Нико, который явно хотел ляпнуть очередную колкость по поводу моей божественной родни. — Мы должны сосредоточиться на поисках амулета. И чем раньше мы отправимся, тем больше у нас шансов.

— Я не смогу открыть портал, — покачала головой Жас. — Это не по моей части.

— Зато я могу перенести нас через тени. Но мне бы отдохнуть еще денек.

— Не можешь, — неожиданно резко ответил Уилл. — Ты еще не отошел с прошлого раза. Осколки находятся в Каире и в Афинах, а это другой континент.

«Ага, а еще меня это добьет», — подумала я. А вслух спросила:

— Почему не начать с лабиринта Дедала?

— Потому что там много всяких тварей. А еще там хозяйничает Антей, с которым, поверь, лучше не сталкиваться. Туда мы пойдем только с остальными. Ваш грифон нас довезет?

Андерсон поджала губу и после недолгого молчания кивнула.

— Полет займет как минимум пару дней. Нам нужно будет запастись едой и водой. К тому же, придется постоянно сверяться с курсом.

— Однако других вариантов нет.

* * *

Маг из первого нома упал совсем рядом с Сейди. Он едва не потащил девушку за собой, но она успела увернуться. Сзади раздалось яростное рычание. Разворот — и в мерзкую морду полетел огненный шар.

В паре метров словно чума косил своих врагов Уолт, он и Анубис перестали себя сдерживать еще несколько часов назад. А чуть поодаль сражался Картер. Они держались вместе, чтобы помочь друг другу, если понадобиться.

По лбу ее медленно скатывалась бисеринка пота. Волосы противно прилипли к вискам, а льняная туника — к пояснице.

Тварям не было конца. Они все желали их крови, мечтали перегрызть им глотки. Черным облаком шли на них, шумной бурей неслись, поглощая все на своем пути.

Египтяне уже выдохлись. Сил почти не осталось, а защищать себя и своих родных как-то нужно. Ведь за ними стены города, где прятались дети, старики и просто слабые или небоевые маги. Например, предсказатели и лекари.

На Сейди бросился огромный монстр. Слева еще один приготовился к прыжку. Она уже не смотрела, кто он и сколько клыков у него в пасти. Кейн мысленно произнесла заклинание. Сзади появился Уолт. Через секунду подскочил брат. И вот они спина к спине продолжили сражение.

А чудовища все прибывали…

* * *

Спустя два дня.

Полетели сразу после разговора. Мы разумно рассудили, что раз полет все равно обещает быть долгим, то отоспаться парни могут и по дороге. Поэтому, потратив на сборы от силы полчаса, мы понеслись навстречу приключениям.

Наше путешествие через океан постепенно подходило к концу — судя по расчетам, в Афины мы должны прибыть через несколько часов. Однако несмотря на полнейшее отсутствие монстров, это были на редкость длинные два дня.

Лодка была небольшой по размеру. На удивление, и в этот раз она не тряслась, хотя я все же не понимала почему. Грифон молотил крыльями так быстро, их даже нельзя было разглядеть — лишь размытое коричневое облако.

А вот соседи не радовали. Жас, конечно, не в счет. Она всячески пытался и нас приободрить, и за полетом следить. Наша троица в этом ничегошеньки не понимала. Нико же с Уиллом то косились друг на друга влюбленными глазками, то косились теми же глазками, но уже злыми на меня. А все потому что мне было плохо. Разве я виновата, что меня периодически тошнит и трясет? Разрыв с землей в этот раз оказался куда болезненней. Я едва могла есть и пить, да и спать в принципе тоже. Из-за этого я находилась в этаком промежуточном состоянии полудреме. И непонятно было: то ли я сейчас коньки отвешу, то ли через полчасика.

Вот так и плелись. Почти гробовое молчание, только шелест крыльев и редкие фразы товарищей по несчастью. А за бортом медленно плыли облака. Беленькие и пушистые. Идиллия в общем. Была, пока мы не пошли на снижение. Тут тоже непонятно: то ли грифон решил отыграться за столь длинный полет, то ли бедолага так устал, что, завидев землю, камнем бросился вниз.

Бух! Лодка днищем проехалась по гравию. Я ударилась затылком о бортик, и судя по страдальческим стонам парней, их тоже настигла эта участь.

Жас же единственная, кто пережил это приземление без неприятных последствий.

Я перевалилась через бортик — сил встать просто не было — и грохнулась на гравий. Ладонями раскопала до почвы и с небывалым воодушевлением прижалась щекой к ней. Боже, словно после долгого рабочего дня на кровать плюхнулась. Блаженство.

— Она совсем того, да? — протянул Нико.

— Катись в Тартар, ди Анжело, — пробурчала я. — Зомбятник недоделанный.

Кто-то захрюкал, кажется, это был Уилл. Нико хмыкнул.

— И долго валяться будешь? У нас, если не заметила, задание есть.

Я приподняла голову. Вот точно теплая мягкая кроватка, с которой вставать не хочется. Однако надо.

Села. Потерла глаза, которые словно после долго сна так и норовят захлопнуться. И с трудом поднялась.

Мы приземлились в парке, скорей всего городском. И почему на них свет клином сошёлся? Или это грифон просто видит свободную площадку и мчится туда?

А народу здесь, кстати, немерено.

— Куда нам? — уточнила Жас.

Я перетащила через борт рюкзак и вытянула оттуда потрепанный дневник. В общем-то немалая часть была уже переведена, поэтому в теории я знала, куда нам идти. А вот на практике это звучала как:

— Туда, где захоронено имя Платоновской академии.

— Чего?

Я посмотрела на Нико. Вот же зараза, обязательно надо вставить какую-нибудь гадость.

— Что слышал. Да, перевод корявый, но примерный смысл остался.

— Только в таких вещах…

— Тихо, мелкий! — зашипела я. — Мне и без тебя это известно, но что есть, то есть. Что-то не нравится, переводи сам.

К слову этот отрывок был написан на двух языках сразу — греческие и египетские слова чередовались между собой. Поэтому и я, и Картер долго мучилась с ними. И это притом, что знание этих языков были у нас интуитивном уровне. А сейчас дальше я перевести не могла, и поэтому надеялась, что уже переведенного нам хватит.

Я захлопнула дневник и положила обратно в сумку — нечего светить последней надеждой этого бренного мира.

Стоило нам сделать несколько шагов в сторону, как Фрик взлетел и плюхнулся на ближайшее мало-мальски крепкое дерево. Оно затрещало в предсмертной агонии, на что обратили внимание парочки прохожих, и замерло. А грифон спокойненько принял позу аля гордый орел с задумчивым взглядом вдаль и застыл, лодка зависла внизу. Кажется, наше такси этот факт нисколько не смущал.

Естественно, первым делом мы решили найти остатки Платоновской академии. Но это было сложно. Мы столкнулись с проблемами, о которых совсем не подумали. Во-первых, я, Нико и Уилл понимали только древнегреческий, парни могли немного на нем говорить. Но как показала практика от них можно было услышать лишь цветистый набор ругательств, от меня каюсь тоже, так что это слабо помогало. Прохожие не разбирали нашу речь! Неужели язык настолько изменился? Если честно, я понятия не имела нормально ли это или нет.

А во-вторых, у нас совсем не было денег, местной валютой считалось евро. Поэтому после получаса плутаний мы наконец-то примерно сообразили, где находятся руины и как спрашивать у местных путь к ним. Поползли в нужную сторону, по дороге уточняя путь. В общем-то, дошли худо-бедно.

Но на этом мучения не кончились. Руины были туристическим достоянием, платным соответственно — нам пришлось обходить всю территорию, чтобы найти, где удобнее влезть на территорию зайцем. Влезть-то влезли, пусть и с трудом — но!

Всегда это «но» появляется и портит все замечательные и не очень планы.

Территория академии была довольно большая, львиную долю занимала роща каких-то деревьев (тут Нико язвительно заявил, что я должна знать их название). Чего нет, того нет, но зато я провела нас по извилистым дорожкам к зданию.

И тут нас ждала следующая проблема. Его не было. Из земли торчал ряд обломанных камней — остатки стен и фундамента, и всё. На этом наши гениальные мысли закончились.

Мы тщательно осмотрели каждый камешек — мало ли надписи будут, указания, куда дальше, или осколок амулета. Хотя в последнем я очень сильно сомневалась. С другой стороны — а чем Боги не шутят? Вот запихнули в старую каменюку реликвию, с помощью которой можно весь мир уничтожить, и радуются. Кто же искать-то там будет?

Но проверить это нет возможности. Я рентген-зрением не обладала, а Нико максимум мог посмотреть, нет ли здесь подземных путей. Что странно — лицезреть, что под землей, у меня не получалось — все оставалось разноцветным маревом.

— Ну и что дальше? — язвительно спросил Нико.

Кажется, у этого парня пожизненно плохое настроение.

— Надо подумать, — философски изрекла Жас, и я полностью с ней согласилась.

В конце концов мы знаем, что осколок здесь, в Афинах. И пусть прошло столько лет, дневник оставался единственным источником информации.

— А может, осколок сейчас в Музее?

Мы переглянулись. Идея была хорошей.

Ещё через пару часов мы осматривали вторую по счету коллекцию. Я никогда не любила походы на всякого рода выставки, хотя бы потому что после нарисованных воображением образов давно прошедших веков я видела лишь черепки посуды. Это разочаровывало. Так же получилось и в этот раз. Экскурсовод, а мы попали весьма удачно и бесплатно, чуть ли не захлебываясь от восхищения, рассказывала о великих воинах, которые здесь жили, о быте греков, о мифах. А мы увидели десяток браслетов, горшков и один обломанный меч.

Чуть позже девушка начала рассказывать об академии Платона. Меня в этот момент весьма ощутимо пнули локтем в бок — я уже успела задремать, стоя причем.

— Платоновская Академия — религиозно-философский союз, основанный Платоном в 380-х годах до н. э. недалеко от Афин в местности, названной в честь мифического героя Академа. В ней разрабатывался широкий круг дисциплин: философия, математика, астрономия, естествознание и другие. Внутри было разделение на старших и младших; основным методом обучения была диалектика, то есть ученики учились посредством диалога. Особая роль математики подчёркнута в девизе…

Тут пришла моя очередь пинать, досталось бедненькой Жас.

— А что, если осколок спрятан в могиле Академа? — прошептала я.

— Вполне возможно.

Нико, стоящий рядом, тихо фыркнул, а Уилл нахмурил светлые брови.

— И где же он захоронен?

— А это у тебя спросить надо, ты ж… — договорить мне не дали, парень наступил на ногу.

Я возмущенно уставилась на него.

— Логично предположить, что на территории академии. — Я упоминала, что Солас гениален? — А точное местоположение может Нико определить. Так ведь?

Ди Анжело сразу же нахохлился, это вызвало улыбку, но потом как-то разочарованно выдал:

— Там много мертвых. Я попробую, но где гарантии, что отзовётся именно Академ?

На том и порешили.

Под несколько укоризненные взгляды двух бабушек мы покинули музей и направились назад, на развалины. По дороге я обсудила с Нико, где бы мне переждать его ритуал по вызову духов. Конечно, сначала он ответил язвительным замечанием, иначе это был бы просто не он. Но потом снизошел до ответа — и мы договорились, что и я, и Жас переждем около развалин. У меня же мелькнула шальная мысль — а смогу ли я подсмотреть за ритуалом издалека?

По уже известному пути мы забрались внутрь и почти сразу же разделились. Я и Жас пошли к развалинам и сели на камни — уже близился вечер, поэтому некому было нам по головке за такую дерзость настучать.

Парни быстро обошли периметр здания и направились в рощу.

А Жас, стоило им скрыться, повернулась ко мне и тихонько проговорила:

— Ты хочешь поговорить?

— О чем?

— О твоих друзьях-смертных.

Я не сказала, что они в общем-то не смертные — она и так прекрасно это помнила, просто видимо закрепилась за ними такая кличка.

— Не знаю.

Я была несколько удивлена как и ее вопросом, так и своим ответом.

Эти два дня я не вспоминала о них, как-то не того было. Да и не хотела — неприятно. Я же давно поняла, что дурочка наивная, которая только и ждет любого, даже самого неубедительного объяснения. Причем такого объяснения, которое обязательно выставит их если не жертвами, то хотя бы не виноватыми в случившемся.

— Хорошо, — неуверенно отозвалась школьница. — Если решишь, что хочешь, знай — я всегда выслушаю.

— Спасибо, — поблагодарила я.

А на душе заскребли кошки.

* * *

Уж что не любил Нико, так это выискивать старых духов. Да и вообще пытаться с ними наладить контакт.

Конечно, среди мертвых встречались весьма интересные личности — с такими можно было хоть вечность разговаривать. Но находились и подлые духи, вроде Миноса, который обманул его в детстве. Уже тогда сын Аида уяснил, что мертвые гораздо опаснее живых — им нечего терять, они действуют ва-банк без жалости, совести и страха. И если вот такой индивид захочет искусить, переманить на свою сторону, то у него скорей всего получится.

Уилл же этого не понимал. Он никогда не сторонился Нико из-за его магии, но иногда подростку казалось, что только потому, что полубог не понимал, с чем имеет дело. Для него, добродушного парня, призраки были тенями, как в лучших ужастиках. Да, тенями опасными. Но как их можно бояться после просмотра десятков фильмов? Когда в мозгу уже четко сформировалась мысль, что массовые смерти из-за паранормальных явлений бывают только в кино.

К тому же сын Аполлона не понимал, насколько это нелегко. И падать в глазах остальных ди Анжело не хотелось. Не зря же он считается одним из сильнейших полубогов?

С такими мыслями ди Анжело плутал по роще. Он морщил нос от запаха смерти. В принципе этот запах сопровождал его всегда и везде, но он давно научился его «отключать» точно также, как и холод, который противно щекотал шею и проходил где-то между лопаток.

Потихоньку духи выползали из своих укрытий. Они явно почувствовали его еще днем, но решили не высовываться, как и он решил делать вид, что не видит их.

Нико шел и вглядывался в их размытые лица. А стоило ему пройти мимо них, как заинтересованные духи осторожно следовали за ним. Их тут действительно много. Большая часть мужчины, старые в длинных хитонах пастельных оттенков. «Философы», — с усмешкой подумал полубог.

Когда они подошли к самому большому дереву, вокруг которого стояло несколько изломанных каменных скамеек, парень резко развернулся и спросил:

— Кто из вас Академ?

По толпе прошелся тихий шепоток. Уилл немного растерянно смотрел то на Нико, то туда, вперед, где для него были только деревья.

— Я спрашиваю, кто из вас Академ?

Какой-то парень, явно младше всех остальных, выкрикнул что-то язвительное. Но его слова потонули в жужжание других голосов. А до сына Аида донеслось лишь «Царь-Призрак».

Похоже его слава шла впереди.

Призраки зашумели сильнее. Кто-то из них растворился в вечерних сумерках, а кто-то отошел чуть подальше. Нерадивый паренек смылся одним из первых.

Ди Анжело прошелся глазами по нестройному ряду. Практически сразу он заметил бесстрастного юношу, едва ли старше его самого на пару лет. Тот не отличался ни атлетическим телосложением, ни красотой, ни высоким ростом. Но он смотрел настолько равнодушно, что выделялся среди всех остальных, словно это равнодушие напускное.

— Кто ты?

Парень продолжил молча стоять.

Тогда Нико хмуро окинул взглядом всех остальных:

— Убирайтесь в свои могилы.

Дважды повторять не пришлось. Мертвые растаяли. А странный юноша остался.

— Ты Академ, верно?

Он склонил голову в сторону.

— Я был им когда-то. — Повисла небольшая пауза. — Но теперь я лишь отрезанный кусок.

Нико насторожился. Он вгляделся в прозрачное тело призрака. Действительно, он немного отличался от других. Более слабый, тусклый, мертвый, как бы это абсурдно не звучало.

— Что это значит?

— Нико, — шепнул Уилл, — ты нашел его?

Сын Аида, не отворачиваясь от духа, кивнул.

Юноша как-то грустно улыбнулся.

— Здесь захоронена только часть костей. Но вы наверняка здесь не для того, чтобы мне помочь?

— Да. Нам нужен осколок амулета Сераписа. Ты знаешь, где он?

— Знаю, но не скажу.

— Скажешь. Я Царь-Призрак, ты мне все скажешь.

— Даже если я не могу? Большая часть моих костей не здесь, поэтому я мало что помню из своей прошлой жизни.

Нико сощурил глаза.

— Разве его спрятали не после твоей смерти?

— Нет, я был его хранителем. Его похоронили вместе с другой моей частью. А если нет, я вспомню, как только стану одним целым.

— Это сделка?

Академ медленно кивнул.

Нико сделал шаг вперед и протянул руку призраку. Холодная, едва ощутимая ладонь сжала его пальцы.

— Тира, немного севернее Ия. В пещере у берега.

— Весьма информативно, — сухо заметил сын Аида.

— Как есть. Я буду ждать вас здесь.

Внезапно юноша засмеялся и исчез. Нико не понял, насмешило ли его это самое «здесь», мол, куда он денется, или он просто тронулся за столько лет.

— Пошли.

Уилл молча пошел за ним. Он не выглядел испуганным или обеспокоенным — Нико мог спокойно выдохнуть.

Они быстро пересекли рощу и вышли к развалинам. Жас и Линнея обсуждали свой экзамен. На последней они оба задержались. Она выглядела немного обеспокоенн, может, из-за итоговых баллов волнуется, может, еще чего.

Нико не доверял ей, хотя признавал, что сама Линнея поводов для недоверия не давала. Но ее мать… Вся ситуация с ее магией, появлением и пророчеством не давала ему покоя. В нем не указывали точно на Уилла, но когда только ди Анжело услышал последние строки, внутри все оборвалось. Полубог не знал, как описать это странное чувство неизбежного.

Он вкратце пересказал им разговор с призраком и в ответ услышал разочарованные вздохи. Понятно дело никто не хотел тащиться за костями, а уж когда Нико добавил, что Тира это остров южнее Греции, вздохи стали еще громче.

* * *

Я смотрела на ночное небо. Здесь, над морем, звезды были особенно красивы. Они сверкали так ярко, что я невольно сравнила их с драгоценными камнями. Банально, наверное. Так многие говорят, но раньше я не понимала почему.

Я думала о сегодняшнем дне. Подглядеть за Нико не получилось. Не знаю, что там произошло, но вокруг него собрался целый сгусток энергии смерти, потом он резко уменьшился и в итоге сошел на нет. Но услышать я все равно ничего не смогла.

Обидно. Уже ведь понадеяться успела, что стала супер сильной.

Медленно тянуло в сон, но одна мысль не давала уснуть. Словно наяву я слышала шепот Соколова: «Прошу, это очень важно. От твоего ответа зависит моя жизнь. И жизнь Даши».

А что, если это правда?

Отправились в путь сразу. Только Жас связалась с магами и рассказала, где искать наши трупики, если что-то пойдет не так. А товарищам нашим было тяжело, к сожалению. Враги наступали на первый ном, который, как я поняла, был чем-то вроде столицы египетских магов. И нам важно как можно скорее найти осколки амулета.

Фрик, к слову, был самым чудесным созданием нашей вылазки. Уж не знаю, успел ли он поесть, пока нас не было, но грифон ни разу не обмолвился, что голоден. Он продолжал так же лихорадочно дёргать крылышками. Да и на усталость не жаловался. В отличие от некоторых личностей.

Полет на Тиру занял несколько часов, прилетели мы уже вечером. Утомленные и голодные.

Благо нам повезло, что не пришлось высаживаться в самом Иа. Пещера на берегу находилась. Поэтому Фрик изящненько приземлился у обрыва, чуть не разбив дно лодки и нас вместе с ним. Внизу виднелась тонкая полоса берега и камни-шипы, к которым монстр отказывался приближаться.

— Что делать будем?

Берег был длинный, определить, где находилась пещера, было нельзя. Нико почесал макушку.

— Ну, во-первых, сейчас отлив. Это хорошо, потому что пещера вполне может затапливаться. Во-вторых, нам нужно найти спуск. Или спуститься с помощью теней.

— Нико, — строго сказал Уилл. — Нет. Ты не восстановился.

— К тому же нам может понадобиться твоя сила, — добавила Жас.

— А ты не можешь?

— Я?

Я отошла к краю обрыва, пока они выясняли, кто кого спустит. Под ногами был камень, земли, как таковой, не было, но я вполне ее чувствовала. Могла ли сделать что-то вроде лестницы? Задумалась. Скорее нет.

— Смотрите, там спуск не такой крутой. Можно попробовать спуститься.

Они подошли ко мне.

— И сломать себе кости, — заметил Ди Анжело.

— Вечно ты все портишь.

Он не обратил внимание на выпад.

— Веревок на вашем чудо-транспорте точно нет?

— Нет, хотя можно попробовать отвязать Фрика.

— А если улетит?

Она пожала плечами.

Но выбора особо не было. Пришлось распрягать животинку. А веревки, к слову, были самые обычные, только связанные магией, так что они вполне себе выдержали наши тушки, и мы спустились без происшествий. О вопросе возращения решили подумать потом.

Внизу были лишь мокрые камни: большие и маленькие, острые и уже обточенные водой. И редкие сопливые водоросли.

Недолго шли по берегу, я умудрилась поскользнуться лишь дважды. Мы молча высматривали в скалах хотя бы расщелину. И удача нам улыбнулась — вход был небольшой, но мы его заметили.

Нико накаркал, когда сказал, что пещера может быть затопляемой — да, получилось именно так. И хотя сейчас отлив, внутри было влажно, подошва соскальзывала с камней.

Жас что-то быстро проговорила, и рядом с ней загорелась белая сфера. Она едва-едва осветила пещеру — внутри та была очень большая. Капли воды цокали со всех сторон. Плечи замерзли.

— Кажется, здесь, — тихо произнес Нико. — Осторожней, может быть, тут водится какая-нибудь тварь.

Мы кивнули и как можно тише пошли вперед. Но, увы, эта пещера не подходила для таких вылазок втихаря: все-таки свет выдавал, да и под ногами хлюпала вода. И чем дальше мы проходили внутрь, тем ниже спускались, и тем больше было воды. И где гарантии, что кости не лежат так глубоко, что никто из нас их не достанет.

Хлюп!

Я повернулась на шум, но в полутьме ничего не увидела.

— Вы слышали? Там кто-то есть?

Все замерли, напряглись. Но в гробовой тишине, которую раздирало лишь наше нервное дыхание, ничего не было.

— Тебе показалось.

Хлюп!

На этот раз с другой стороны.

— Кто здесь? — громко спросил Нико, и его голос эхом прошелся по сводам.

— Кто здесь, — ехидно передразнили в темноте.

Хлюп! Сзади и спереди…

Тихий девичий смех.

— Не хотите услышать одну старую балладу?

На одном из камней сидела русалка. Удивительно тонкая и легкая, с полупрозрачной кожей. Длинные волосы прикрывали наготу так, что обнаженное тело, блестящее от воды, еще сильнее привлекало взгляд.

Она запела. Тихо и так проникновенно, что сердце вздрогнуло и понеслось вскачь. А если я так реагирую, то парни, как в старых легендах…

Да, именно. Но, как ни странно, до уровня безмозглого зомби опустился лишь Нико. Он, не отрывая взгляда от прекрасной девы, поплелся вперед. Солас и Жас вцепились в него. А русалка запела громче.

Сзади нас раздался плеск.

— Здесь еще кто-то есть!

Нико ударил Уилла в живот. Тот согнулся и упал на землю. Схватил Ди Анжело за ноги — тот ударил снова. Я сжала свой кинжал.

Жас, хрупкая и маленькая девочка, тоже не смогла помешать полубогу.

— Линнея! Помоги!

Я вскинула руку. Кто-то был здесь.

Русалка дернулась и взмахнула хвостом, тот с всплеском вылетел из воды. Огромный. В длинных шипах.

А Нико выхватил черный меч и крикнул:

— Я гей, дура!

И отсек голову. Раздался громоподобный рев и топот по скользкому камню. Один из них разлетелся вдребезги, и на нас выскочил парень с хвостом гиппокампуса. Скачкообразным движением он бросился на Нико, прижал огромной тушей и начал бить копытами. Нико уворачивался, как мог.

Я прыгнула существу на спину и вонзила кинжал в шею. Слетела с мокрой спины и прокатилась по камню. Оно выдрало кинжал и отбросило в сторону. Ладонь, которой оно это сделало, дымилась.

— Уилл, небесная бронза!

У него тоже был кинжал. Я свой достала. Но сможем ли мы пронзить толстую тушу таким оружием?

Нико закричал. Копыто попало по руке.

Жас что-то крикнула на египетском, и конечности существа сплела веревка. Я и Уилл кинулись на монстра: он на хвост, я на спину. Оно извивалось пуще змея, пытаясь сбросить нас. Чешуйки впивались в руки и ноги. Я вцепилась в гриву мертвой хваткой и не понимала ничего, голова кружилась. Сжала пальцы крепче и подтянулась к горлу. И надавила посильнее.

Он тут же замер. Ага, слабое место нашла.

— Что? Не хочешь помирать? — на ухо существу сказала я.

— Я разорву вас на части.

Я прижала чуточку сильнее.

— Это была твоя подружка?

Он яростно задышал. Я чувствовала, как вздымаются лошадиные бока под моими ногами.

— Разорву!

— Здесь спрятаны кости Академа?

Он почти рычал. Мои пальцы начали неметь от напряжения. Нужно как можно скорее его прикончить. Иначе мы трупы.

— Отвечай!

Он дернулся резко назад. Затылок ударил мне в грудь. Рваный вздох — мое тело разом ослабло. Я попыталась полоснуть по горлу этой твари, но свалилась. А он отпрыгнул вглубь пещеры.

— Вы, мерзкие смертные, вы не получите ничего!

Жас тем временем подняла Нико, у него была сломана рука. Может быть, кости даже раздроблены — такой удар не шутка.

— Уилл, — предупреждающе прошипела я. — Ты мне нужен здесь.

Ди Анжело, конечно, храбрился и попытался встать вместе с нами. Но он едва стоял.

— Давай мне кинжал, а сам бери его меч.

— Нет, он…

— Все будет хорошо, — заверил Солас и забрал у парня оружие.

Я же заткнула один кинжал за пояс. Глаза, шея, жабры (если они у него имеются) — это слабые места противника. Была мысль завалить своды пещеры, но имелся немаленький такой риск остаться здесь навсегда. И кости не найти.

— Думаю, это ихтиокентавр.

Мне должно было это что-то дать? Но одно я поняла: это чудище, пока мы спокойненько болтали, достало трезубец.

Мы с Уиллом начали обходить монстра с разных сторон. Он тихо зашипел и бросился на меня.

Я испугалась. И вопреки всем планам по спасению всех и вся, побежала на утек. Упала в воду. Уилл напал сзади. Удар хвостом — и он отлетел куда-то вправо. Ихтиокентавр навис надо мной, и я пронзила кинжалом чешуйчатую грудь. Жас снова связала его магическими веревками.

И Уилл, взявшийся из ниоткуда, махнул мечом по шее монстра. Не сильно. Захлестала кровь, а голова осталась висеть на куске мяса.

Я выползла из-под его туши, благо упал он набок. Все лицо и одежда были в крови.

Солас тяжело дышал, меч упал на камень.

— Не часто… мне приходиться… делать это… — выдохнул он.

Мне стало стыдно. Я не мнила, что являюсь первоклассным убийцей монстров. Но я испугалась. Убежала. И вполне возможно, что Уиллу повезло, и все могло сложиться иначе.

Мы недолго искали кости. Ди Анжело подтянулся к поискам — Жас успела привязать его руку к своему посоху в нужном положении и наложить парочку заклинаний. Что же касается полубога, то он около получаса бродил по пещере, постоянно возвращаясь к тушке побитого монстра. И в конце концов указал на него. Мол, внутри поганец прячет кости.

Пришлось резать…

* * *

Нико снова бродил по территории академии в поисках того самого, неповторимого и непревзойдённого Академа. Рука неприятно ныла. Уилл молча плелся сзади, тщательно сверля взглядом спину полубога.

Однако Академа искать не пришлось. Он уже ждал их на том же месте. И сразу же, как загипнотизированный, завис. Юноша не отрывал глаза от костей, завернутых в ткань.

— У вас получилось…

— Да, только забыл упомянуть, что нас там ждет селедка с парнокопытным кавалером, — язвительно ответил Нико и аккуратно потряс забинтованной рукой.

Вот что-что, а язвить он любил.

— Как-то к слову не пришлось.

Призрак потянулся к костям.

Нико зацокал языком.

— Осколок где?

— Мальчик мой, — неожиданно слащаво заговорил Академ, — прах к праху. Иначе я не вспомню.

Полукровки пошли за призраком. Тот медленно плыл между развалинами, и наконец указал место своего захоронения. Как и следовало ожидать, ни могилы, ни плиты не было. Нико опустился на корточки, протянул здоровую руку, и земля в нужном месте разверзлась. Он высыпал кости.

Академ вздрогнул. Его фигура пошла рябью, а потом наоборот, стала четче. Теперь Нико мог разглядеть, что он был голубоглазым.

— Мог бы и поосторожней.

Нико хмыкнул.

— Осколок под корнями дуба в саду. Только постарайтесь его не угробить. Как-никак, старейшее в Греции.

«Вот же гад, — подумал подросток. — Он явно помнил, где осколок!»

«Зато пригодится сейчас дочурка Геи», — продолжил Ди Анжело.

Насмешка судьбы, не правда ли? Каким образом она, дочь врага, втерлась в их общество? Хотя Нико ловил себя на мысли, что когда-то был почти таким же изгоем. Смерть всегда пугала.

Линнея справилась. Сначала, конечно, задумалась, но потом обняла дерево, что-то прошептала. И пусть не сразу, но корни с хрустом медленно вылезли из-под земли и вытащили сверток. Дрожащими руками полукровка взяла его и развернула.

Осколок был маленьким, из какого-то камня. На нем были греческие буквы, и только на самом краешке была черточка, которую можно было принять за часть египетского иероглифа.

* * *

Мы ввалились в Бруклинский дом уже ночью. Бабуин, увидев нас, завизжал и понесся в глубину дома. Жас заперла дверь, и мы вчетвером поползли на кухню.

Но не успела Андерсон поставить чайник, как в комнату бесшумно зашел Уолт. Я вздрогнула. Не знаю, виной ли мое утомление или желание поскорее отдохнуть, но я не почувствовала его в доме.

Зато сейчас мурашки по спине.

— Что-то случилось?

— Да, — мрачно ответил парень. — Мелких похитили.

— Что?

Звон стекла. Кружка выскользнула из пальцев Жас.

— На ном напали, и их отправили сюда назад. По дороге они наткнулись на прихвостней Антея, я так понимаю, они затащили их на его арену.

— Какую арену? — казалось, у Жас начнется истерика.

— Это место в лабиринте Дедала, там проходят бои между полубогами, монстрами. Бьются до смерти. Но зачем им дети? — пояснил Нико, который, видимо, понимал, о чем идет речь.

Уолт сжал губы. Черты лица стали жесткими. Анубис, как я видела, тоже был зол. Меня слегка мутило, правда, не так сильно, как раньше. Мог ли тот урок с Геей сделать меня чуточку менее восприимчивой?

— Я выяснил, зачем. На этих боях собираются разные твари. Они не прочь приобрести себе магического раба, с которым будут в праве сделать все, что пожелают.

Во рту пересохло. Я слабо представляла, кто может быть гостем на таких «мероприятиях», но это не мешало мне осознать, во что влипли ученики Бруклинского дома.

— Ситуация в первом номе оставляет желать лучшего. Враги прорывают нашу оборону, и нам нужны целители, поэтому Жас и Уилл должны отправиться туда. А мы с вами, — Анубис посмотрел на меня, — идем спасать мелких.

— И искать осколок амулета.

— И это тоже.

Нико был недоволен. Он явно не хотел разлучаться с Уиллом, тем более что его отправляли сражаться. Недовольна была и я. Со мной Бог Смерти и Король-Призрак, а я, на минуточку, «аллергик». Но если закрыть на это глаза, то это наилучший расклад: они самые сильные. Вопрос лишь, могла ли я помочь им?

* * *

Мне было страшно. Я бежала по жесткой земле босиком, по тому самому обрыву. Только сейчас Тира встретила меня проливным дождем. Буря бушевала так сильно, что моя мокрая футболка била меня по спине. Небо напоминало черный дым, а волны внизу сражались с острыми обломками камней.

Я устала. Дыхание сбилось, сердце стучало с такой силой, что трещало от боли.

Они сзади. За что? Что я им сделала?

Холод их душ обжигает спину.

Я пытаюсь. Бежать. Переставлять ноги быстрее. Но они словно свинцовые, и с каждым шагом все тяжелее.

Рядом обрыв, бушующая вода, в которой можно спрятаться. И пускай волны поглотят, и мне будет больно. Я останавливаюсь. Смотрю в сторону — они близко. Разбегаюсь и прыгаю.

Время словно застывает.

И меня выдергивает назад, я бьюсь о жесткую землю и сворачиваюсь комочком. Сейчас меня разорвут? Я проиграла? Они перегрызут глотки друг другу за мое тело, а я стану такой же страшной тенью, что терзает чужие сны?

Тьмы стало больше. Она заполнила все вокруг. И… И ничего. Я приподнялась. В десятке шагов тени облепили кого-то коконом.

Я начала ползти от них подальше.

Хрясь! Вой. Одна из теней дернулась и растворилась во тьме.

Еще вой! Еще и еще! А тьмы становилось больше, она становилась все гуще и гуще — словно вот-вот ее можно будет потрогать, как шелк.

Кто же там?

Я вглядывалась в темный клубок и внезапно увидела Анубиса. Его морду шакала. Он громко зарычал, и огромная волна отбросила тени и меня на несколько метров. И несмотря на то, что это был сон, мне было больно.

— Живая?

Я посмотрела на протянутую руку. Он предлагает мне коснуться его? А если меня это добьет? Осторожно касаюсь ледяных пальцев, мою ладонь хватают и рывком поднимают. Повисло молчание.

— Спасибо, — наконец выдавила из себя я.

Он кивнул.

— Пошли.

— Куда? — спросила уже на ходу.

Он направился вглубь острова.

— Ты слишком далеко сегодня забралась. Если бы я не заметил, что твое тело без души, могла бы не вернуться. И нет, совершая самоубийство, ты серьезно рискуешь. Да, это хороший ход, если находишься недалеко от тела, страх заставляет тебя проснуться, почти мгновенно возвращая душу. Но здесь ты бы растворилась с водой.

— Но почему я оказалась здесь? Да и почему далеко? Я не раз бывала в садах матери, а они… далеко.

Признаюсь, я не знала, где точно они находились.

— Расстояние в мире духов сложная штука. Тут больше зависит от глубины погружения и от того, добровольно или насильно сюда попала. Сады твоей матери могут вообще не существовать в реальности, может быть, это лишь слой, в который можно попасть из любой точки мира. Что касается этого места, вы же были здесь, когда искали осколок?

— Да, — кивнула я, кажется, понимая к чему клонит шакал.

— Скорей всего местные духи успели тебя зацепить. И как только ты расслабилась, они потащили тебя сюда. Да, это место далеко от твоего тела географически, а еще духи, видимо, старые, умерли давно, поэтому и утащили глубоко.

Мы шли довольно быстро. Анубис был высокий, и шаги у него были широкие, приходилось едва не бежать за ним. Не замечала я этого в жизни. Может, потому, что Уолт был ниже его, может, потому, что никогда не стояла так близко.

— Это странно, — вырвалось у меня.

Я честно не хотела ничего говорить, но здесь сложно было отличить мысль от слова.

— Что именно?

— Что ты мне помог. Когда я только попала к вам, думала, сам прибьешь меня.

Он хмыкнул. И какое-то время мы шли в молчании.

А небо светлело. Под ногами появлялись ростки травы, слышались редкие трели птиц. Вот только города Иа я не видела, словно мы шли уже не по Тире.

— Когда выходишь из тела полностью, ты теряешь связь с землей, поэтому возможно, пробуждение будет… неприятным.

Я кивнула. Наверное, поэтому сейчас мне было легче с ним.

— Осторожнее, — он выставил передо мной ладонь.

Я посмотрела под ноги и увидела черную пропасть в метр длиной. Готова биться об заклад, что секунду назад ее здесь не было!

— Это дыра между слоями. Провалишься — и никто тебя не найдет.

Скоро впереди появился Нью-Йорк, а небо стало совсем голубым. И совсем не страшно было.

— Как мы так быстро вернулись? — восхищенно спросила я.

— Здесь расстояние сложная штука, — повторил он и слегка улыбнулся.

Как улыбаются любознательным детям.

Кварталы менялись одни за другим. Вот уже Бруклин. А через пару улиц и Бруклинский дом показался. Моя комната и… мое тело. Довольно необычно смотреть на свою тушку со стороны. И жутко.

— Оно живо, силы твоей матери питают.

— Спасибо.

— Постарайся в следующий раз так не попадать.

Я не успела ответить. Очнулась. И закричала от боли.

Я с грохотом упала на пол, зажмурившись. Закрыла уши ладонями и замерла. Потихоньку сон отпускал, сердце успокаивалось, онемевшие ладони и ступни начали дрожать.

Уже посветлело, а значит, пора на поиски мелких. Через силу я встала и спустилась вниз. Ни Жас, ни Уилла уже не было.

— У тебя пять минут, — бросил Нико, когда я зашла на кухню.

Он уже допивал кружку кофе. Полубог мрачно смотрел на оставшуюся гущу, словно умел гадать по ней. Под его глазами темнели круги. Не я одна словила плохой сон, да, Ди Анжело? Оделся, к слову, он в черную теплую кожанку — и даром, что уже довольно жарко на улице.

Я быстро позавтракала молоком с хлопьями, взяла кинжал и вышла в коридор. Там Уолт, облаченный в белоснежный балахон. Глупо, если честно, испачкается же, но по словам магов, такие одеяния магию лучше проводят.

— Итак, я открою нам вход на ближайшем кладбище. А вот там уже придётся идти вслепую. Лабиринт Дедала постоянно меняется. В прошлый раз меня вел призрак, а Перси и Аннабет клубок нити, подаренный Герой.

— Думаю, нас там быстро найдут.

— В каком смысле?

— Антей ведь сын Геи, если я не ошибаюсь?

— Ну, допустим, — ответила я, все еще не понимая к чему клонит шакал.

— А то, что он захочет тебя видеть.

Я на секунду замерла.

— Я — приманка?!

Такой наглости я от него не ждала.

— Теперь не понял я: почему это он захочет с ней встретиться? — нахмурился Нико.

— Потому что как только начались проблемы с монстрами, я решил найти их исток. Вам никогда не было интересно, почему на Линнею они все же нападают? Потому что они дети, которым завидно, что их мать обращает свое внимание на какую-то смертную.

Я обиженно хмыкнула. Я, конечно, голову ломала, чем могу помочь, но чтобы куском мяса быть… Однако!

Больше времени мы не теряли. Кладбище находилось в семи кварталах, оно было не слишком большим. На его окраине стоял то ли склеп, то ли одни Боги знают что. Туда-то и повел нас Нико. И по нему было видно, что он делал все осознанно. Это радовало.

Открывать склеп полубог не стал. Он лишь достал кусок мела из кармана и начал рисовать дверь на одной из стен. О подобном заклинании мне когда-то рассказала Жас. Вот только сомневаюсь, что Ди Анжело спер его у нее. Пришла в голову мысль: а такие ли мы разные — полубоги и маги?

Открылся проход, ведущий вниз. Сразу понесло гнилью и сыростью. Желание спускаться пропало вовсе.

Уолт пошел первым, после знака Нико пошла и я. И уже Король-Призрак закрыл за собой тяжелую дверь.

Проход был узкий. Благодаря магии египтян (а еще и волшебным лапкам Стоуна) рядом с нами появилась слабенькая сфера света. Нико, конечно же, отпустил шуточку по этому поводу. Мол, божество могло и поярче наколдовать. На что получил вполне резонный ответ: а сам сможешь часами такую сферу держать?

Мне стало не по себе. Пусть здесь я чувствовала себя хорошо — на удивление, мальчик-смерть и, собственно, сама Смерть мне не мешали — но оставаться не хотела. Страшно. Я шла за Анубисом, и тень от его тела плясала на сводах.

Вскоре проход расширился. Дышать стало проще.

Нико вышел вперед, и парни пошли бок о бок. Такие похожие, и в то же время разные. Не то чтобы я собиралась лезть им в душу, но каково им было раньше? Принимал ли их кто-то до появления Уилла или Сейди? И не видели ли они страх в глазах других?

Я отставала на пару метров, и, к тому же, молчала. Парни изредка оглядывались — проверяли, жива я еще или уже нашла на свою тушку приключения.

Шли мы долго, однако, ничего не нашли. Хотелось есть и пить, ноги неприятно ныли, голова начинала кружиться. Коридоры были абсолютно одинаковыми, и казалось, что мы уже нарезали не один круг.

В итоге все трое свалились в углу. Уолт достал из воздуха — а именно так это выглядело со стороны — несколько питательных батончиков и бутылку воды. Пока мы ели, Уолт разбросал за поворотами сигнальные заклинания. А после все свалились спать. Так мы шли два дня.

* * *

— Ваш план дал сбой, — сухо заметила я.

Мы сидели в небольшой пещерке. Тут было решено остаться на еще одну ночь. Место было хорошее, и даже подстилка мягкая — какая-то трава с пушком.

— Мы найдем арену, — упрямо сказал Уолт-Анубис.

— Ага, найдем, как же, — язвил Ди Анжело.

Вечно спокойный Стоун вдруг дернулся как о пощечины.

— Предложи что получше, — почти прошипел он, — это греческий лабиринт. И ты тут бывал.

Они не первый вечер ругались. Стены давили, и это оборачивалось такими вот ссорами.

— Я думаю, нам нужно действовать по-другому. Если бы я была нужна Антею, на нас уже напали бы. Согласны?

Они кивнули.

— И что ты предлагаешь?

Я посмотрела на Анубиса. На эту бесстрастную шакалью морду. После того, как он спас меня во сне, я чувствовала… ответственность за него? Я должна была вернуть долг.

— Не знаю.

Парни отмахнулись.

— Послушайте, ваши споры…

— Ты либо предлагай, либо не мешай, — огрызнулся Нико.

Я обиженно засопела. Зачем я тут вообще нужна? Они же у нас величайшие умы магического мира!

— Раз так, собачьтесь, сколько вам угодно. А я спать.

Отвернулась и накрылась курткой. Самовлюбленные индюки.

По щеке скатилась слеза. Нет, меня не обидели слова Нико. Он все наше знакомство вел себя как самая настоящая сволочь. Но солидарный взгляд Уолта, который обычно добродушный малый… И он туда же?

А может это стены… И дурманящий запах этой травы…

Проснулась я от холода. Вокруг почему-то было темно, хотя Уолт всегда поддерживал сферу, даже если горел костер. А еще я лежала не на земле.

Я привстала. Начала водить ладонями в темноте и нащупала под собой ледяные прутья. Ржавчина струпьями сползала с металла, стоило поковырять его пальцем.

Я не видела совершенно ничего. Может быть, я не одна здесь? Закричать не решилась — мало ли кто скрывается за тьмой, поэтому начала водить руками в воздухе. И нащупала прутья… Они были и слева, и справа, и сзади, и даже над головой.

Я оказалась в клетке.

Черт.

Как я тут оказалась? Я потерла кончиками пальцев виски. Наверное, на нас напали и меня взяли в плен. Но почему последнее, что я помню, это то, как я засыпала? И запах. Неужели в том туннеле росло растение, чей аромат усыпляет? Почему мы не поняли этого? Почему не понял Анубис?

А ведь если меня тихонько похитили, то придётся выбираться самой. А если похитили нас всех, то где-то неподалёку парни лежат, причём либо так же затаившиеся, либо в отключке.

Судя по тому, что только слева за прутьями чувствуется камень, я подвешена у стены. Я положила руку на шершавую поверхность и попыталась увидеть, что творится вокруг.

Комната была небольшая. Прямоугольная. Двери вроде нет. А ещё стены грубо сколочены, и в углах навален кучами хлам.

Я замерла. Задержала дыхание, чтобы услышать малейший шорох или чей-то короткий вздох. Не помогло — я слышала лишь бешеный стук своего сердца.

— Кто здесь? — прошептала я темноте.

И та отозвалась не то шмыгом, не то тихим шипением.

— Зр-р-ря ты так рано очнулась… Слуги Антея ещё не пришли за тобой, — под конец неизвестный издал что-то вроде «мяу».

— Кто ты? — настойчивее переспросила я. — Очередной монстр? Чего ты хочешь от меня?

— Лучше спр-р-роси, что хочет от тебя Антей.

— И чего же?

— Ответов.

Загадочный голос раздавался недалеко.

— Так кто ты?

Мне ответили. По спине прошли мурашки.

— Бастер.

Я не знала никого с таким именем, но почему-то тихий шепот пугал. Сколько злости…

Я услышала тихий шелест, в темноте загорелся огонек спички. Неровный свет — и я заметила тоненькие усы, полоски на щеках и поразительно тонкие пальцы с острыми когтями. Бастер подошел к масляной лампе и зажег. Тусклый свет озарил небольшую комнатку.

— Где я?

— В моем логове.

— В лабиринте?

— Да, — проскрипел он после недолгого молчания.

— Ты здесь живешь? Как давно?

Я засыпала его вопросами. Надежды на то, что это мне хоть как-то поможет, почти не было.

— По человеческим меркам долго.

Он что-то искал на небольшом столике, стоящем в углу. Перекладывал бумаги и свитки из одной кучи в другую. Я пригляделась. За спиной у него определенно что-то мельтешило. Хвост что ли?

— Да где же ты… — под нос шипел Бастер.

— А где мои друзья?

Он поднял голову и, усмехнувшись, посмотрел на меня.

— Друзья? Боги скатились до дружбы с жалкими смертными? — продолжив копаться в бумагах, он добавил: — Не будь наивной, шакал тебе не друг. Они всегда бросают, как только теряют интерес.

— Кроме Анубиса со мной было двое полукровок.

Бастер промолчал.

Неужто его обманули? Сам Анубис или кто-то другой?

За дверью раздался тихий топот. Похоже кто-то приближался к логову Бастера. Я внимательно смотрела за его реакцией. Пришли ли это приспешники Антея или Нико с Уолтом? Парень напрягся.

Шаги все громче. За спиной Бастера колом стоял распушившийся хвост. В его руке блестел короткий кинжал.

Дверь содрогнулась от удара. Еще один. Еще. Сильнее.

Я прижалась к дальней стенке клетки. Там могли быть и не друзья.

Бастер нагнулся, тихо зашипел. Его тело запружинило, словно он мог кинуться в бой в любой момент.

Треск. Дерево лопнуло. Удар. Грохот — дверь упала, подняв облако пыли.

В комнату влетел Уолт и Нико. Оба сжимали эфесы мечей.

— Ты в порядке? — не отводя взгляд от противника, бросил Уолт.

Он буквально тонул в облаке смерти. Я молилась, чтобы до меня не дошел этот скоп негатива.

— Мы не хотим причинить тебе зла. Мы можем объединиться. Проведи нас до Арены Антея и проси, что хочешь.

— Я должен помочь такому же чудовищу, как она? — прошипел Бастер. — Меня бросили! Она меня бросила!

Я отпрянула. В гневе Бастер был страшен: он согнул ноги в коленях, вжал голову в плечи и наклонился туловище вперёд. Его хвост дёргался из стороны в сторону за его спиной.

— Кто "она"? — спросил Нико, выставляя перед собой меч.

— Спроси у этой шавки!

Анубис зарычал.

— Ты ошибка. И ты бесишься, потому что знаешь это.

Кинжал выпал из рук.

Бастер бросился вперед. Я завизжала. Бастер и Уолт вцепились друг в друга, как кошка с собакой: первый запрыгнул на шакала и повалил, тот резким движением сбросил противника на пол. Бастер отвесил Уолту пощечину, и на лице парня остался ряд глубоких порезов. Удар кулаком в лицо. Звериный визг. Шипение.

Нико нецензурно выразился и сжал крепче меч. Напасть не решался: мог задеть Уолта.

Бастер подскочил и вновь согнулся почти пополам от удара в живот. Уолт повалил его и, схватив за горло, начал колдовать. Баст постепенно терял жизнь. Я буквально видела этот кошмар: тело его засверкало золотистыми линиями, и они потянулись к мраку Анубиса, истончаясь, чернея и теряя блеск.

— Перестань, ты его убьешь.

Стоун посмотрел на меня абсолютно равнодушными глазами. Вот, где его демоны? Вот цена сотрудничества с божеством?

Я смотрела в глаза не Уолту, а Анубису. Беспощадному и всесильному.

— Не надо, — мой голос мгновенно скатился до шепота.

Шакал молчал. Он все ещё тянул соки из кошачьей туши. Он смотрел так пронзительно, словно серьёзно подумывал прибить Бастера, а после — меня.

Вдруг он произнёс заклинание, и кошак потерял сознание. Нико хмыкнул. Вряд ли его волновала судьба Бастера, тот монстр, он напал на нас. Но мне что-то не позволило его убить. Он был не таким, как русалка в пещере или те твари, что кровожадно скалятся на каждого полубога, мечтая сожрать за обедом. Он был почти человеком, даже может быть ребёнком, которого бросили.

Я посмотрела снова на его уши и хвост. Имя говорило само за себя. Бастер… Баст… Богиня-кошка.

— Египетским божествам запрещено быть со смертными, — бросил Уолт-Анубис. — Носителем Баст когда-то была девушка. Рыжая такая, с веснушками. Она была слаба как носитель, поэтому вскоре Баст осталась лишь оболочка.

— А причем тут он?

У Анубиса дёрнулись уши. Видимо, зря перебила.

— Она влюбилась в смертного. И забеременела. Решила, что запрет не оправдан, и тело все равно человеческое. Но, как видите, человек не родился. И да, Баст сама его бросила. Не смогла смириться. Что с ним было дальше, я не знаю.

Нико усмехнулся.

— В общем-то история обычного полукровки.

Сколько горечи в словах… А ведь мне повезло. Я выросла с отцом и сестрой, с которой пусть и цапалась по поводу и без.

Обсуждать более кошака мы не стали. Только молча перевернули всё его логово, набрали полезных примочек и съестного. Нашли карту, вернее, Нико сказал, что это карта. По мне это был лишь испачканный кляксами лист, но Ди Анжело узрел в этом шедевре авангарда какой-то смысл.

И когда мы уже собирались выдвигаться, я приметила странную неровность на стене. Словно перекрыли что-то слоем краски. Приложила руку. Знакомая энергия.

— Ребята, кажется, здесь что-то есть.

Нико поднял кинжал Бастера и ударил лезвием по стене. Слой краски треснул и частично осыпался. В стене торчала шкатулка, изрезанная иероглифами.

Пришлось хорошо постараться, чтобы ее достать. Что-то мне подсказывало, что ее не доставали не один десяток лет.

— Это то, что я думаю? Неужели все это время…

В шкатулке лежал осколок Амулета Сераписа. Уолт вытащил его, сжал в руке на несколько секунд.

— Да, это он. Думаю, будет лучше, если понесу я.

Мы с Нико не имели возражений.

И вновь мы отправились по коридорам. Но теперь Нико вёл нас. Карта менялась, невидимые до этого сколы преображались.

Туннели раскрывали свои секреты.

Парни молчали. Я тоже. Не знаю, о чем они думали, но я мысленно возвращалась к Бастеру.

Тощее тело парня, голый хвост, повисший как тряпка, этот странный взгляд: вроде кошачий, но наполненный человеческим горем и болью. Нос, который был явно мокрый, как и у многих котов, и небольшие ушли на макушке.

Был ли он монстром в прямом понимании этого слова? Он выглядел почти как человек, мог говорить, как человек и, наверное, даже думал как человек. Разве он виноват, что родился таким? Разве заслужил поток ненависти, что сорвался на него в юном возрасте? И можно ли ставить в вину ему жестокость и бессердечность?

Несправедливо. Полукровкам приходилось несладко, верно. Но и монстры, якобы чудовища по своей натуре, страдают. И раз многие из них бессмертны, то и страдания их сильнее. Сколько столетий Баст лицезрел полубогов? А ведь на смертных героев Боги смотрят чаще и заботятся больше. А эти… Уродливые, брошенные.

Эх, если бы я могла это исправить…

Песок. Оглушительный рык толпы. И тысяча глаз, что смотрели на меня и Нико.

Так получилось — злая шутка судьбы. Мы нашли карту и пошли по неизведанным тропкам, сворачивая в поворот за поворотом. Карта вела нас прямиком к арене, по крайней мере так утверждал Нико.

За одним из поворотов мы нашли святилище. Я не знаю, кому оно было посвящено — время лишило лица единственную статую. Но стоило нам переступить, как стены начали рушиться.

Это последнее, что я помню. Потом я очнулась от того, что мерзко пахнущий циклоп децельного размера ткнул в меня палкой и прорычал, чтобы я вставала и тащилась куда-то. По дороге и Нико встретился, тоже со своим персональным чудовищем.

И вот мы стоим еще с десятком полубогов и мелких чудовищ посреди арены. А ликующая толпа с Антеем во главе рукоплещут, уже делая ставки, кто из нас умрёт первым. Кажется, что-то пошло не по плану. Снова.

Голова раскалывалась от крика. Кандалы на руках и ногах тянули и без того обессиленную тушку вниз, а эти вопли не прекращались.

Слева от меня стоял Нико, он был несчастнее, чем обычно. Справа — молодой сатир, который дрожал как осиновый лист. Казалось, что он на грани обморока. Следующим за ним был кентавр, причём женского пола. Это была белоснежная кобылка с тонкими ножками. Остальные выглядели как люди и вероятнее всего были полубогами. А вот Уолта я нигде не видела. Похоже, отдать ему осколок было хорошей затеей.

К нам подошёл худощавый мужчина в белой тоге. Он протянул мешочек первому в нашей колонке. Это был парень, и он вытащил какую-то монетку.

Так каждый из нас вытаскивал себе из мешка по монетке. И когда я достала свою, то увидела, что это номера. Я была седьмая. А Нико пятым.

А вот кобылке номер не дали. Ее увели с арены под одобрительный свист троллей. Испуганная девочка едва передвигала копытами.

— Добро пожаловать на арену Смерти, — громоподобно прорычал Антей, и своды огромной пещеры как будто содрогнулись. — Как видите, сегодня нас ждёт незабываемое зрелище. Наши главные гости: полубог Нико ди Анжело, он же всем известный Король-Призрак, славянский ведун Александр, о его народе ходят легенды, и нам предстоит узреть, насколько они правдивы! И полутитанида Линнея Смит, она же избранная Геи! Как всегда порядок и пары распределим по жребию.

Антей показал похожий мешок, что предлагали нам, разве что он был больше по размеру.

— Первая пара: номера девять и два.

Я посмотрела на двух несчастных, которых схватили за руки и развели в разные концы арены. Там им сняли кандалы и выдали первое попавшиеся оружие. Оно стояло на подставках по всей арене. Я краем глаза попыталась прикинуть где что лежало. Слева от входа стояли копья — они мне вряд ли подойдут. Справа — мечи, напротив — лук и стрелы.

— …И заключительная пара: номера семь и пять.

Я переглянулась с Нико, тот сжал губы. А Антей, я не могла разглядеть, но была уверена, погано ухмылялся — это было подстроено. И кто говорил, что я ему нужна?

— Да начнутся бои на арене Смерти!

Нас потянули обратно в камеры, а полукровки из первой пары начали бой.

* * *

Пары уходили быстро. Только одна из них долго боролась — как я поняла, там состязались два брата, оба сыновья Ареса. Но даже им пришлось выбирать. Тело одного из них бросили рядом с нашей камерой, и в его сторону я не решалась смотреть.

Как и заговорить с Нико. Он тоже молча смотрел в угол камеры, на этот раз общей.

Если бои и правда насмерть, то останемся ли мы товарищами после того, как сделаем первый шаг на арену?

И стоит ли мне уже мысленно прощаться со всеми? Или Гея мне поможет?

Настал наш черед. Циклоп грубо окликнул нас, открывая камеру.

А что если удрать?.. Ударить его и побежать по коридору?

Глупо, я же не знаю, куда ведут другие проходы. Быть может в никуда или в место похуже.

Я устало поднялась. Морально раздавленная. Я никогда в жизни не одолею Нико. Даже не потому что он очень сильный полубог, просто рука не поднимется.

В конце коридора мелькнул луч света. До ушей донеслись крики толпы. Я остановилась. Не знаю зачем. Как будто все силы разом покинули меня.

Грубый толчок в спину вывел меня из подвешенного состояния, и я пошла дальше.

Крики толпы все громче, свет все ярче, а сердце все сильней вздрагивает в груди.

Циклоп вытолкнул нас на арену и закрыл коридор решеткой. Мои глаза болели от яркого света, от воплей начала трещать голова, и ноги словно утонули в скользком песке, темном от крови.

— Выберите оружие, — проскрипел циклоп и указал в сторону стены, на которой висело оружие. Много оружия: луки со стрелами, копья, мечи самых разнообразных форм, кинжалы, трезубцы и даже сеть. Почему-то по спине прошли мурашки. А откуда оно? Не собственность ли это тех, кто попал сюда?

Мы с Нико подошли.

— Что ж… Весьма богатый выбор, — прошептала я, потянувшись к хопешу.

Нико протянул мне мой кинжал. Прислуга Антея действительно вывесила наши вещи и оружие. Так что у Ди Анжело в руках оказался клинок из стигийской стали.

— Разойдитесь! — дал команду Антей.

Я лихорадочно думала, что делать. Как отсюда выбраться? Куда бежать?

Нико тоже стоял без движения.

— Деритесь!

Мы не сдвинулись с места. По арене прошел недовольный шепот, тысячи монстров и людей (а людей ли?) кричали проклятия, призывали к кровопролитию, а сам Антей, вальяжно лежавший до этого на своем троне, поднялся.

— Я сказал: деритесь! Иначе я спущу на вас свору мантикор!

Меня одолевали сомнения. Сколько в своре мантикор? Две? Два десятка? И что будет, если мы их победим? Я покосилась на один из туннелей, закрытый решеткой. Пока что там никого нет. Или темнота скрывает чудовищ?

Ди Анжело внимательно следил за мной. Неужели до сих пор не доверяет и ждет, что я кинусь на него? А толпа негодовала.

— Я повторять не буду! — Антей начинал злиться.

— Выпускай! — наконец крикнул Нико.

Великан отдал приказ.

Всего на арене было три туннеля. Из одного мы пришли, решетки на двух других затрещали. Песок лениво облизывал прутья, пока они не поднялись достаточно высоко. Весь зал на несколько мгновений замер — в воздухе повисло мучительное ожидание, и мое сердце забилось еще сильнее. Кажется, я была готова задохнуться от страха.

Рев. Рев не одного чудовища. И не двух. Толпа завизжала от восторга.

Из темноты крадущимся шагом вылезла одна мантикора с ярко-алой шерстью. Огромная, раза в четыре больше, чем та мелкая, что напала на меня на площадке. Тощая, ребра выпирали на боках. Но не ослабленная, а голодная, полная ярости и желания убивать. В след за ней показалось еще две, нет, три… Боги…

Одиннадцать…

На нас двоих.

— Линнея, не подходи ко мне!

Монстры дернулись от крика и бросились на Нико.

Тот припал к земле. Я попятилась. Магия смерти волной прошла по арене как сильнейшее цунами, я пошатнулась и едва не упала от головокружения. И только. Я уже подумала, что упаду без сознания от такой силы, но почему этого не произошло?

Мантикоры поднялись с песка. Потрепанные и ослабленные, но все же живые. Пара из них медленно кралась ко мне. Я выхватила хопеш, но совершенно не представляла, как он мне поможет. Руки дрожали от страха, я боялась отвести взгляд от ржаво-красного меха и пожелтевших клыков. Хватало сил только медленно пятиться.

Раздался хлопок и на грязный песок упало пятеро: Уолт, Картер, Сейди, Даша и Дима. Я застыла с хопешем в руках. Он похудел и побледнел, а еще смотрел на меня с каким-то страхом в глазах.

Как Соколов здесь оказался?

Внезапно он дернулся в мою сторону и каким-то чудом успел повалить на песок. Хвост мантикоры пролетел бы точь-в-точь по моей нерадивой макушке.

Я не успела осознать, как в одну секунду оказалась рядом с ним, а он поднял меня на ноги и прикрыл собой.

— Держись рядом.

Я никогда не видела, как он орудует мечом. С каким напряжением он следит за мантикорами, готовясь в любой момент сделать выпад.

— А’макс! — крикнула Сейди и мех одного из чудовищ загорелся.

Отлично.

Соколов рванул вперед, я — в сторону. Совершенно не имея плана, напала сбоку и едва не попала под меч своего нерадивого бывшего. Хотя кто тут нерадивый еще предстоит выяснить.

— Нея! Что ты творишь!

Помочь вроде как пытаюсь.

Дима замахнулся снова и подрезал зверюге ребра и отскочил. Но злобная кинулась на него и сбила с ног.

Черт!

Я бросилась ей на спину и кубарем покатилась по песку в обнимку. Мерзкопахнущая морда нависла сверху. Оружие в полете вылетело из рук, и сейчас только мои слабые руки, сжавшие до побелевших костяшек шею мантикоры, спасали меня от смерти. Но как же хотелось их разжать. На секунду я подумала, что быть может это мой шанс все остановить. Остановить это безумие.

Череп пронзил меч, и в тоже мгновение монстр дернулся и упал на меня. Я едва дышала. Думать о смерти опасно.

С трудом выбравшись из-под бездыханной мантикоры, я оглянулась — остальные монстры тоже мертвы. Полукровки и маги помогали друг другу подняться и беспокойно спрашивали все ли в порядке. Исключением я не стала, ибо увидела перед собой мужскую руку.

— Ты цела?

Молчание затянулось. Я не знала, что ответить. С одной стороны мне очень сильно хотелось поблагодарить Соколова за спасение своей бесценной тушки, с другой — как назло вспомнились все те тирады, которые я прокручивала в голове каждый раз, представляя нашу встречу.

Поэтому я молча протянула в руку в ответ и встала с его помощью. А сердце ныло от боли. И я не знала, что это — остатки страха, едва не разорвавшего меня на кусочки, или былые чувства.

В меня попал чей-то ботинок. А толпа разразилась новыми криками. Кажется, народ был недоволен. Соколов потащил меня ближе к остальным, к центру арены.

Неужели на нас выпустят еще больше монстров?

Вместе с девочками я увидела Дашу. Слава Богам она в порядке! И выглядела даже лучше братца.

— Линнея, я так рада, что ты в порядке, — она крепко обняла меня. Да, мне определено не хватало ее объятий.

Даша охнула. Я заметила длинный не глубокий порез от когтей на ее спине и вскипела, как бабушкин чайник.

— Зачем ты ее сюда притащил! — я толкнула Соколова в грудь. — Чем ты вообще думал? Она сильна в магии, но не в бою!

Тот, видимо, тоже рассчитывал на объятия. Но судьба сегодня к нему не благосклонна.

— А портал кто поставил, по-твоему?

— Но разве она была на арене? Откуда вы вообще узнали, что мы здесь?

Соколовы молчали. Я не знала практически ничего о магии их народа, но что-то подсказывало мне, что не могли они просто так попасть в незнакомое место. Так что либо они заодно и с Антеем, что маловероятно, либо…

— Вы поставили на меня следящее заклинание, да?

Я упрекала Диму, хотя и понимала, что ставил не он. А Даша явно действовала по приказу. Но почему-то мне хотелось сорваться именно на него. Свалить на Соколова грехи всей его родни, вылить всю злость, что накопилась во мне.

— Это для твоего же блага.

— Для моего блага держись от меня подальше!

— Линнея, прости…

— Нет! Я не хочу тебя слышать!

Я закрыла ладонями уши. Пожалуйста! Хватит!

Иначе я послушаю, поверю… Я же знаю себя, как бы не было больно, глупо и неправильно, я буду искать оправдание людям, которых люблю. И если бы не вся чехарда с магией и мифами, я бы не была столь благоразумной.

— Перестаньте ссорится, я могу перенести нас в любое место, — сказала Даша.

— Нет, здесь где-то держат детей из Бруклинского дома.

Ди Анжело коротко кивнул:

— Мы не можем просто сбежать.

— Антей! — завопел Нико. — Я предлагаю сделку! Бой между тобой и одним из нас: выиграешь — забирай нас на растерзание своим тварям. А если нет, мы уйдем невредимыми и наши ученики, которых ты похитил, тоже.

Великан презрительно скривился. Но по толпе пошел одобрительный шепот.

— И кто же со мной будет биться?

Нико не успел даже открыть рот.

— Я!

Это была не я. Крик Геи едва не оглушил мое сознание.

Что она творит?! И откуда она вообще взялась? Я с трудом удержала себя от упреков в её сторону. Могла бы и раньше явиться.

— Линнея! — возмутились несколько голосов.

Дима дернул меня за руку к себе, под общее возмущение.

— С ума сошла? Да ты меч в руках нормально держать не можешь!

Его пальцы с силой влились в мою ладонь.

«Я буду вместе с тобой».

— А мне и не придется. — Я почувствовала себя увереннее. Да, очень страшно, но раз Богиня на моей стороне, то со мной ничего серьезного не случится. Она же должна была об этом подумать. Я же ей нужна. Так ведь?..

«Ты будешь под моей защитой. А Антей поплатится за то, что не поддержал свою мать».

Так это что получается…

— Моя сестра решила подарить мне бой? — рассмеялся Антей. — Да будет так. Вывести малых на арену! Пусть сдохнут вместе с ними!

И он спрыгнул, подняв облако песка. Перебросил оружие из рук в руки

«Он выше тебя почти в три раза. Бери лук и стрелы. И два кинжала.»

«Но я не…»

«Живо!»

Я засунула между голенью и ботинком кинжалы. Уверенности, что они не выпадут не было. Но и вариантов других — тоже. Стрелы за спину в колчан, лук в руки. Я попробовала тетиву — тугая.

«Приготовься. Будет тяжело».

Великан держал в руках страшное оружие, название которого я не знала. На конце толстой трости были крепко закреплены три цепи, на каждой — металлические цилиндры с тонкими острыми отростками вроде перьев.

«Ты должна его утомить. Не нападай, держись как можно дальше. Старайся уворачиваться от ударов.»

«Сколько?»

«Сколько потребуется.»

Я попробовала натянуть лук. Непривычно. И тяжелее, чем ожидалось.

С характерным звуком стрела улетела вперед и упала у ног великана. Антей засмеялся.

Богиня, кажется, устало вздохнула.

— Не расскажешь сестричка, что в такой неумехе, как ты, нашла моя мать? И чего она не нашла во мне?

— Чтоб я сама знала.

Великан замахнулся. Цепь увеличилась многократно в длине и полетела в мою сторону.

Я прыгнула в песок впереди меня и прокатилась.

— А вот почему ты ей не угодил я знаю, — обтряхивая одежду, крикнула я.

Антей молча нанес удар. По упрямой морде стало понятно, что тема-то больна. А если вспомнить мифы, то и с отцом не порядок.

— Ты же чудовище! Гее стыдно за тебя!

Это был грязный удар. Я знаю. Но он подействовал. Антей глубоко задышал. Сжал посильнее оружие.

И с воплем понесся на меня. А я уже побежала от него. Краем глаза я заметила испуганные лица остальных.

Я бежала как никогда. Ноги утопали в песке, меня заносило в сторону.

Рывок в сторону. Я резко свернула, а Антея занесло на повороте. Разворот. Стрела. Натянула тетиву и выстрела. Стрела оставила легкую царапину на плече великана, но она заросла через мгновение.

— А еще ты слишком туп и самоуверен, чтобы понять ее план!

Убежать я не успела — словила удар огромной лапищи. Словно выбил легкие.

Нужно вставать. И как можно быстрее.

Меня подняли за шкирку.

— Ну что, сестрица, полетаем?

И я полетела через всю арену. Стрелы разлетелись. Я застонала. И как только коньки не отвесила. Недалеко валялся лук. Концы отломились, но стрелять можно. И одна стрела рядом.

Антей медленно шел на меня, явно издеваясь.

Я ухватилась за лук. Натянула тетиву, молясь, чтобы он не оказался треснутым.

— Ты думаешь это зубочистка тебе поможет?

Я попыталась прицелиться в глаз.

Шаг.

Шаг.

Выстрел.

Попала.

Антей взревел, мотая головой. Толстые пальцы не могли зацепить тонкую стрелу. Вполне возможно рана даже зажила, и теперь стрелу не достать вообще.

«А ты не так уж и безнадежна.»

Земля под Антеем затряслась. С треском, будто кто-то раскрошил чьи-то кости, разверзлась земля. И толстые извилистые корни схватили его пр рукам и ногам и подняли от земли.

«Как и ты, он питается энергией, поэтому приготовься. Я обезвожу эти ветки, а ты должна будешь забраться на верх и перерезать горло. Времени будет мало — мертвые деревья хрупки, и не выдержат долго вес великана».

Я понеслась.

Да, лезть мне предстояло будь здоров. А ведь деревья уже трещали. Хорошо хоть Гея позаботилась об уступах.

Главное, не смотреть вниз.

И думать о том, что физрук бы мной гордился.

«Быстрее!» — почти прорычала Гея.

Я старалась. Честно старалась.

«Могла бы поднять меня, я не атлет, знаешь ли».

Моя нога соскользнула. Я в последний момент успела воткнуть кинжал в ствол. Ноги потеряли опору.

«Черт!»

«Бестолковая смертная».

«Кажется, мы недавно выяснили обратное.»

Из последних сил я подтянулась, и пошла по трясущимся корням к шее великана. Кора рассыпалась, уходила из-под ног.

Но вот я у цели.

Шея у него была толстая, и я не представляла, если честно, куда именно мне бить. В фильмах перерезали шею по горизонтали. Я это сделать не смогу.

Вздох.

И я начала пронзать раз за разом его шею. Кровь брызнула мне в лицо и на одежду. Я сплюнула попавшую в рот. И продолжила бить, пока хлипкое дыхание великана не затихло.

* * *

После лабиринта свежий воздух я вдыхала с наслаждением. Поднимая лицо к солнцу — улыбалась. Признаться, в какой-то момент я решила, что не выйду с арены, разве что только вперед ногами. Но Гея и правду помогла. Даже скорее всего подлатала, раз я себя чувствую лучше отбивной. И уж не знаю, какие у нее с Антеем счеты, но я была благодарна.

— Антей вернется. Монстры всегда возвращаются, — кисло заметил Нико.

— Надеюсь, не скоро.

— В предыдущий раз его убил мой друг несколько лет назад.

Я сморщила нос.

— В таком случае, меня здесь не будет. Где-нибудь вообще есть место, в котором меня никто не найдет?

— Например?

— Пусть будет Австралия.

Нико с Картером прыснули.

— Я сомневаюсь, что наша родня хуже живности, что там водится.

— О, с этим я бы поспорила.

Мы засмеялись. И так тепло на душе стало.

— Каков дальнейший план?

— Вернуться в первый ном. Там нужна поддержка. Решим, кто отправится за третьим осколком, — твердо сказала Сейди. И она посмотрела так, словно мысленно пообещала, что кирдык всем непослушным она обеспечит.

— Мне кажется, последний осколок у наших противников. Было бы странно, если бы они до сих пор его не нашли.

— Но мы должны проверить.

Тут все согласились.

— Мы последуем за вами, — Соколов тоже был настроен решительно.

— Да, лишние руки нам не помешают.

Я тихонько скривилась, на что Картер мне подмигнул. Мол, не боись, проследим за товарищем. Кто бы за мной проследил…

Пришлось использовать портал Кейнов, пусть Нико всячески протестовал. Не понравилось ему в прошлый раз песок из штанов горстями выгребать.

Нас вынесло в главный зал, и даже приземление вышло удачным. Я потянулась, прикрыв глаза. Передышка. Маленькая. Но такая желанная.

Но почему-то все замерли. И я спустя мгновение поняла почему: ном захватили.

В нос ударил запах гари и крови. У стен, сваленные в кучи, лежали тела. И первые секунды я пыталась разглядеть среди них знакомые лица.

А к нам подтягивались монстры. Все больше и больше.

Но пока что они не нападали. Признаться, в этот момент я очень хотела взять Соколова за руку.

Из толпы вышел Влад Россо. Он погано ухмылялся, словно намекал мне на то, что следовало послушаться его в тот злополучный день в магазине. Да, возможно, стоило.

— Отдайте осколки, и я оставлю вас в живых.

— Ни за что, — огрызнулась Кейн.

— Вы уверены?

Никто не был уверен. Монстры полностью наполнили зал.

«Гея… Помоги…»

Мне никто не ответил. Серьезно? Это вредность или кое-кто не может сунуть свой нос в египетские земли?

Молчание Россо принял за положительный ответ.

— Будь по-вашему.

Мы встали кругом. Посередине оставили дрожащих мелких. Я бы тоже села и подрожала от страха, если честно.

Я осознала минус своего дара. Вернее, того, что до сих пор управляла им то ли интуитивно, то ли с помощью матери. В бою от него было мало толку. Не сосредоточишься. Еще и Соколов мешает. Чертов герой. Я легонько его пнула, когда он в очередной раз закрыл меня. Нет, я понимаю его желание сделать как лучше, но лезть мне под руку плохая затея. Я же его по случайности прибью!

Женщина с двумя змеиными хвостами вместо ног выбила мой хопеш. Тот пропал где-то в гуще монстров. Черт. Один из кинжалов блеснул в моих руках, но я не представляла, как ее ранить, учитывая, еще, что у змеюки имелись щит да копье.

Она толкнула щитом вперед. Я отскочила назад. Я следила за каждым ее вздохом, боясь оторвать взгляд. Удар копьем вперед. Полоска крови на боку.

Шаг в сторону. Змеиные ноги длинными щупальцами расстелились вокруг меня. Я очень боялась, что рано или поздно эта девица схватит меня за щиколотку и повалит.

Но самая лучшая защита это нападение, верно?

Со всей дури я наступила на змеиную ногу. Противница закричала и направила в меня копье, а я резко припала к земле и вонзила кинжал примерно туда, куда наступила.

Удар по голове. На несколько секунд перед глазами все поплыло и я потеряла чувство пространства. Когда все прояснилось, я уже лежала на каменном полу. Сверху меня прижимала девица. Тело болело, словно испытало на себе роль отбивной. Впрочем, недалеко от истины. Мелких схватили. Остальных тоже обездвижили.

Остался лишь Уолт.

Его окружили монстры. Они рассыпались пеплом, но с каждым разом Уолт сгибался пополам все больше и больше.

И тут я заметила змею. Она проползала между монстров с невероятной легкостью и быстротой. Поползла по ноге Уолта. Тот отмахнулся, попытался ее схватить, но был вынужден защищаться от кентавра.

Змея вцепилась Уолту в шею. И он, и Анубис скорчились от боли. Никто из нас не успел отреагировать — парень вырвал ее с куском мяса. Кровь хлестала, кожа стремительно бледнела. Сейди подскочила первой. Она почти прошипела нужное заклинание, и появившийся из ниоткуда бинт затянул рваную рану.

— Уолт, посмотри на меня!

Она приложила ладони к его серым щекам.

Влад Россо сжал в руках два осколка. Достал из кармана третий и соединил.

Я ожидала чего угодно. Вспышки света. Взрыва. Появление Сераписа. Но увидела только ярость на лице Россо. Что пошло не так?..

— Давай приказ на отступление.

Стоявшая рядом девушка в доспехах со змеиным телом и рукой скорпиона попыталась возмутиться.

— Но…

,

— Я сказал: приказ на отступление.

Войска покинули ном.

* * *

Я листала дневник вместе с Нико. Меня зацепила реакция Влада. С амулетом было что-то не то.

— Может, за столько лет от какого-нибудь осколка отломался кусочек?

— Вполне возможно. Но тогда мы вряд ли его найдем.

Мы изучили книжонку вдоль и поперек, но ничего.

— Если думать логически, то да, скорее всего не хватает какой-то части. Или просто соединить недостаточно.

— Если бы проблема была в ритуале, вернее, его отсутствии, то Серапис бы ему сказал.

Я нахмурилась.

— Давай подумаем. Если смотреть по истории, то Серапис это новый Бог. Не родственник, чужой. Плюс само наличие такого амулета наводит на некоторые мысли.

— И какие же?

— Он никому не нравился. Или к нему относились с подозрением. В любом случае со стороны Богов было бы логичным позаботиться о будущем и схитрить. Например, разделить осколок на четыре части.

Ди Анджело поднял брови.

— Мысль, конечно, хорошая, но в дневнике сказано о трех. И Анубис молчал.

— Анубис мог и сам не знать. Может быть, об этом договорились верховные божества. К тому же, он в начале наших поисков темнил. — Я открыла разворот с рисунком амулета. — Меня на это натолкнула форма осколков. Наши два, если представить их вместе, сложатся в полукруг. Примерно.

— Допустим. И где нам искать в таком случае?

— Может еще раз прочтем дневник. — на моих словах Нико скривился. — Знаю. Но подсказка должна быть. Надо только найти.

— Это если ты права. А если нет, мы теряем время.

— Ном все равно разбит. Раненых так много, что нам просто не с кем идти на Россо.

— А что дальше? Ну найдем мы этот осколок. Что это нам даст?

— Не знаю. Возможно, стоит его уничтожить? Или заманим Россо в ловушку. Это лучше, чем ничего.

И так мы начали проверку дневника. Долгую и муторную. Прочитав его от корки до корки несколько раз, мы взялись искать шифр. Смотрели первые буквы страниц, строк, предложений. Искали какие-нибудь цифры или знаки. Но шуршание страниц все продолжалось, как и поиск ответов.

Была ли я уверена в своем предположение? Вовсе нет. Но других вариантов не было. К нам заходил пару раз Картер, и после короткого рассказа он со мной согласился.

Голова нещадно болела. Подступала паника. Нико был по-своему прав. Гарантий не было. В любой момент могли вернуться монстры, а у нома даже стены превратились в решето! Что говорить о магах.

Насколько я слышала от Кейна, Соколов попытался позвать свою родню, но получил отказ. Это я тоже поняла. Если верить словам Даши после выпускного, с магией у них туго. Да и зачем им помогать?

— Это была хорошая идея, но мы уже все проверили.

— Должно быть что-то. Должно! — прикусив губу, прошипела я.

— Да ладно. Даже если он воскреснет, мы справимся. Раньше Боги его завалили, значит, смогут снова.

— Я мало что понимаю в ваших мифологических штучках, но Боги сейчас лишены львиной части молитв. А вот за Сераписом бегут все монстры.

Нико не ответил.

А я, рассматривая страницу с зарисовкой осколка, поняла, что страница слишком толстая. Это несмелое озарение пришло настолько неожиданно, что я побоялась поверить.

— Скажи мне, что это страница слишком толстая.

Ди Анджело встрепенулся.

— И правда. — Он попробовал ногтем разделить один из уголков, но тот лишь надорвался. — Διάολο! И как их разделить?

Я предложила чуть-чуть смочить страницу и подождать пока она размокнет. Откладывать мы не стали.

На самом деле, это было весьма рискованно. Дневнику непонятно сколько лет, и от воды тонкие листы могли испортиться. Но выбора особо и не было.

Первым сдался левый верхний уголок. От волнения у меня затряслись руки.

В некоторых местах пришлось смачивать еще сильнее и не дышать лишний раз.

Медленно, но верно страницы поддавались. Мое сердце трепетало.

Осталось буквально чуть-чуть…

Да! Мы это сделали.

Не без потерь, конечно, но сделали.

Мы побежали за Рашид. Абзац греческих букв чередовался в абзацем иероглифов.

И по итогу нашли. Четвертый осколок был. Луксор. Храм Хатшепсут.

* * *

После того, как мы сообщили ребятам замечательную новость Картер с Нико отправились в Луксор. Конечно, стоило послать с ними хотя бы одного лекаря, но, к сожалению, они все были на расхват.

Я смотрела на Уолта издалека, выглядывала тайком из-за двери. Как-то не решалась подойти к нему и к Сейди, которая не отходила от него ни на минуту. Но даже отсюда я видела, как он лежал, как вздулись вены на его сжатых руках, как беспокойно он что-то беззвучно шептал, а Сейди сидела на полу и ее плечи изредка вздрагивали.

Я знала, что у Уолта были проблемы с магией. Она его убивала, таково проклятие его семьи, но не понимала, как это работает. В этом мы с ним похожи. И сейчас, когда его тело не являлось сосудом, я отчетливо видела, что многие нити его энергии порваны в клочья. Ошметки едва тлели жизнью. Без Анубиса, который поддерживал его силы, он попросту не сможет выжить.

Как рассказал мне Картер, вся проблема была в змее. Вернее в том, кто ее создал и с какими целями. В египетской мифологии имелся подобный прецедент — Исида сотворила змея, что укусил Ра и едва не убил. Но в этом случае Исида не могла помочь — ведь не она создательница. Яд перекрывал потоки магии Анубиса, за счет которых парень жил. И сейчас он умирал от своего же проклятия.

Мне было жаль Стоуна. Я пыталась восстановить нити и даже немного преуспела в этом, но сил вылечить полностью не хватало. Или опыта, я не знаю.

Я отвернулась и пошла по коридору. Нужно идти в лазарет, там моя помощь необходима. Враг дал нам небольшую передышку, и маги не могли не воспользоваться возможностью зализать раны. Ужасные раны…

— Ты ведь Линнея Смит?

Я подскочила. За моей спиной стоял мужчина в черном костюме. Как и Картер, он был темнокожим, поэтому почти сливался с темнотой в коридоре. На фоне остальных магов, одетых в белые балахоны он выглядел странным.

— Да. А вы?

— Амос, — он слегка наклонился, и в заплетенных волосах блеснула пара драгоценных камней.

Верховный чтец. Сосуд Сета. Необычно было смотреть на еще одно божество и не видеть его. Лишь чувствовать, что человек передо мной невероятно силен.

— Наверное, мне стоило прийти и поговорить с вами сразу после приезда в первый ном.

— В данной ситуации не было нужды, за тебя поручился Картер, а он не глупый парень.

Я коротко кивнула. Что же тогда ему нужно?

— Слышал, Гея привязала тебя к земле. Это так?

Напряглась.

— Да.

— И твоя сила тебе не нужна?

— Нужна или нет я не знаю, но то, что от нее одни проблемы, факт.

— Тогда у меня предложение к тебе. Пойдем в мой кабинет, у меня есть книга, которая тебя заинтересует.

Я пошла за мужчиной. Книга? Заинтриговал ведь. Неужели прямо сейчас узнаю как освободиться? Одернула себя. Нельзя думать об этом, я в буквальном смысле нахожусь под землей, и пускай здесь земля египтян, кто знает, слышит ли меня мать?

Кабинет Амоса напоминал небольшую библиотеку. От пола до потолка возвышались стеллажи с грудами книг, свитков и папирусов. У окна небольшой стол из темного дерева, заваленный все теми же книгами.

Он залез на небольшую приставную лестницу и потянулся к самой верхней полке.

Книга увесистая, пожелтевшая и настолько хрупкая, что вот-вот развалится от малейшего прикосновения. Жесткие страницы, с оборванными краями.

— Книга знаний Геи, — прочитала я. — Откуда она здесь?

— Важно не то, откуда она, а что с ее помощью ты можешь сделать. — Мужчина бережно взял из моих рук книгу и начал медленно перелистывать страницы, между которыми, как я заметила, лежали листки с переводом.

Сколько ей лет? Как она сохранилась?

— Смотри.

— Ритуал привязывания к земле… проводится с целью… — мазнула пальцем по строчкам. — Привязать к земле может Гея или тот, кто уже привязан. В последнем случае он отдаст свою привязку.

Я не верила.

— Но как это поможет? Я не смогла вылечить Уолта.

— Я предполагаю, что связь с землей не позволит яду убить парня. Будет поддерживать в нем жизнь точно так же, как Анубис спасал его от проклятия рода.

Неужели я и в правду могла отдать силу Уолту? Вот просто взять и отдать? И тогда я смогу учиться у Анубиса, научусь контролировать сны. И если переживу весь этот кошмар, возможно, проживу долго и счастливо.

Столько, сколько возможно. Смешно, Линнея. А ведь магия меня спасала, и не раз. И без нее я не стану менее заметной мишенью. С другой стороны, можно овладеть мечами, научится варить зелья. И…

Нет. Только не думай о Соколове, который внезапно пришел на помощь.

Мало того, что он предал, так еще что, помешает Гее привязать меня снова? Хотя если исходить из этой логики, что мешает мне поделиться силой с Уолтом? На крайний случай, попрошу матушку еще раз поколдовать.

— Вы же знали обо мне с самого начала, верно?

— Знал.

— Но почему молчали, что я могу избавиться от силы?

— Кто я такой чтобы вмешиваться в дела Богов? Особенно не своих.

— А сейчас, значит, можете?

— Этот человек дорог и Сейди, и Анубису.

Анубис…

— Но если я привяжу Уолта…

— Он не сможет быть сосудом Анубиса, — подтвердил мои догадки Амос.

Ситуация выходила несколько сложнее. Имею ли я право решать за них? Да и не стоит забывать о том, что я могу по ошибке попросту его добить.

— Без Уолта Анубис в любом случае не сможет быть с Сейди. Его призовут назад в Дуат после войны с Сераписом, как и всех нас.

— Картер говорил, что Боги ушли в Дуат ради равновесия. Как вы смогли вернуться?

— Здесь один из самых древних храмов. Сосредоточение силовых потоков.

— Врата для вас?

— Именно.

— А что же Анубис? Разве ему не сложно было оставаться в теле Уолта?

— Сложно. Но любовь это жестокая штука, — с какой-то горечью произнес Амос. И мне оставалось только гадать, кому она принадлежала: ему или Сету.

Я еще раз пробежалась по строчкам. Для ритуала не нужно было что-то сверхъестественное. Ромашка, календула, несколько видов масел, подношение в виде фруктов. Еще ряд трав.

— И все это у вас есть?

— К вечеру будет.

— Хорошо, я попробую.

* * *

Время пролетело незаметно. И меня беспокоил этот факт ничуть не меньше, чем отсутствие полной инструкции, а лучше видео. Ритуал был сложен. Не компонентами, самой системой, последовательностью действий: то рукой взмахнуть как-то «по-волшебному», то прогудеть фразу, то обойти вокруг пострадавшего несколько раз. А еще надо было держать в голове его энергетический баланс, чего я нисколько не умела.

Сейди была несогласна. Амос долго ее уговаривал, пытаясь объяснить, что без ритуала он точно помрет, а я давала хотя бы шанс его спасти. Ей предстояло сделать тяжелый выбор. Если честно, мне кажется, выбор был лишь вопросом времени. Я не осуждала их любовный треугольник, в конце концов, за последнее время случилось столько всего, что их отношения — не то, что меня удивляло или волновало. Но, если подумать, то Кейн не могла выбрать между ними двумя. Не знаю, почему. Видимо, оба парня были ей дороги, или, быть может, одного из них она не могла или не хотела отпускать. Но, в любом случае, время пришло. И я искренне надеялась, что ей действительно нужен Уолт. С Анубисом ее жизнь вряд ли бы сложилась.

В итоге Сейди сдалась. После разговора с Амосом она вышла, одарила меня долгим и тяжелым взглядом.

— Я сделаю все, что в моих силах.

Она молча кивнула.

— Ты будешь смотреть? Сможешь помочь с некоторыми приготовлениями?

Сейди снова кивнула, на этот раз неуверенно. Отговаривать ее не стала. Ведь если все пойдет плохо, она не успеет попрощаться.

Закончив приготовления, мы вернулись в комнату. Уолту стало хуже.

— Итак, начнем, — со вздохом произнесла я и начала командовать.

Кейн исправно наливала масла вместе со мной, перемалывала в ступе травы и сухие коренья. Также мы подготовили несколько чаш с чистой водой и нарисовали на полу несколько кругов.

— Вроде, все.

Сейди ушла в другой конец комнаты и села на пол к спине.

Кто бы мог подумать, что от меня будет зависеть чья-то жизнь.

Я открыла книгу и положила ее на стул. Зажгла лучинки, помыла руки, окунула в масло и начала рисовать на лице Уолта, в точности повторяя рисунок из книги. Завитки спускались до самого живота, складываясь в раскидистое дерево. Травы мы заварили в большую кружку, от которой шел пар. Стоуну предстояло выпить ее до дна, а пока я остатками отвара смочила его губы.

И начала читать.

После каждой фразы я делала круг вокруг него и добавляла полосу масла на животе, каждая вела от корней дерева к жизненно важным органам. К голове провела дважды — к вискам. Потом к легким. И к сердцу.

Я чувствовала, что Сейди хотела вскочить, подбежать ко мне и спросить как он, но мне нельзя было отвлекаться, и Кейн это понимала.

Еще круг. В том месте, где шли полосы, восстанавливались нити энергии, но пока что пустые. Теперь мой черед.

Пришлось расстегнуть свою рубашку и обнажить грудь. Я повторяла почти то же самое, продолжая кружить вокруг парня. Масло стекало с моего тела по животу, впитываясь в штаны. Я очень волновалась, что из-за этого все падет крахом, но не представляла, как сделать иначе.

Закончив, я взяла его за руки.

— Отдаю то, что мне принадлежит, с доброй волей. Да станет Земля тебе сестрой и матерью.

Нас озарила вспышка. Я ослепла на несколько секунд, а когда пришла в себя, увидела Сейди, что тянула дрожащие руки к Уолту.

— Думаю, у нас получилось.

Я боялась сдвинуться с места. Пыталась прислушаться к себе — что изменилось? Пустота? Да, необычная пустота и холод. И я не видела больше линий.

Уолт очнулся, и не мудрено — Кейн его едва не задушила. Они тихо переговаривались между собой, но я не слушала. Все? Теперь все?

Не знаю почему, но я дико устала. Прочитав небольшой инструктаж Уолту по поводу сил, я оставила влюбленную парочку и направилась в свою комнату. Надеюсь, все получилось.

«Завтра предстоит сложный день», — подумала я, взбивая подушку.

Опустила голову и сладко уснула, зарывшись в покрывало.

---

Примечания:

Διάολο — черт

Спустя несколько дней вернулись мальчики. Потрепанные, все в ссадинах, но с довольными улыбками. У них получилось.

Сидя в библиотеке, которую решили использовать как штаб для разработки дальнейших действий, они пили горячий шоколад и рассказывали о своих приключениях. Для начала, к нашему с Нико стыду оказалось, что Луксор это город с несколькими археологическими точками. Поэтому парням пришлось осматривать их все. Вишенкой на тортике стали ловушки, которые почему-то так полюбились нашим предкам.

К этому времени мы подлатали магов, перенесли детей еще дальше. Раз первый ном стал центром атаки, было решено отправить мелких в российские номы.

К моему же стыду Уолт овладел даром довольно быстро. Может, сыграл его опыт с магией Анубиса, может он просто не такой лентяй, как я. В любом случае, он довольно бодренько лечил незначительные раны. Я помогала, чем могла. Готовила по подробным рецептам лечебные (и, к сожалению, вонючие) мази, меняла повязки. Парни местами восстановили стены, чтобы у нас было хоть подобие защиты.

Анубис вселился в одного из магов-добровольцев Имхотепа. Как я поняла, этот «союз» обрекал мага если не на смерть, то на слабоумие в будущем. Но Имхотеп сам предложил себя в качестве сосуда. Неподходящего, но единственного под рукой.

Анубис был необходим не только как сильный маг, но и как тот, кто справится с амулетом. Шакал настоял на том, чтобы он соединил осколки и произнес какое-то там заклинание. Чтобы он там подавился своей вредностью, если честно.

— Итак, по нашим предположениям у нашего противника есть три осколка из четырех. У нас только один, — произнес Амос Кейн.

Помимо нашей компании здесь собрались многие маги. Все те, кто мог покинуть лазарет и принять участие в обсуждение плана.

— Местоположение базы противника так же неизвестно.

— Мы можем покинуть первый ном. Спрятаться, пока не окрепнем, — предложил смуглый маг среднего возраста.

— Мы не сможем забрать всех из лазарета. Не все выдержат перевозки. Хотя, если кто-то захочет уйти, никого держать не буду.

Маг осунулся.

— Значит, нам нужно организовать ловушку в нашем номе. Рано или поздно Серапис поймет, что осколок у нас, — предложил Картер.

Его мысль подхватили многие. Она была хорошая, но трудновыполнимая. Ном очень сильно пострадал.

— Мне нравится его идея, — высказался еще один маг. — Но нам предстоит большая работа. Следует восстановить все стены, придумать, чем обороняться. Нас все-таки меньше. Возможно, стоит сделать ловушки. А времени у нас немного.

— А еще нужно позаботиться о безопасности раненых.

После общего голосования было вынесено решение: обороне первого нома быть. Амос, как главнокомандующий, разбирал с опытными магами все возможные и невозможные заклинания, а также другие, немагические варианты.

День ушел на разработку общего плана и разделения обязанностей. Это были особенно трудные сутки — время неумолимо шло, а мы оставались фактически незащищенными.

На следующее утро нас разделили на группы. Я оказалась в числе тех, кто должен был заготавливать материалы для самых разных целей. Мы сначала перерыли все склады, достали все имеющиеся там травы, книги, оружие, прокипятили бинты, повязки, освободили несколько помещений для раненых, которые, несомненно, будут.

Парни продолжили заделывать стены. Вдоль стен они выкопали глубокие ямы, наставили там кольев, положили сверху тонкие доски, которые присыпали землей и песком. На сами стены установили небольшие котлы (пришлось обчистить классы) с наполнили всякой гадостью и на худой конец просто водой.

Самые сильные маги наставили уйму ловушек по всему ному на тот случай, если враг все же проникнет внутрь.

* * *

Я сбилась со счета: прошло около недели, и ном заиграл совсем другими красками. Все основные приготовления были готовы, часть больных выхожена, но все валились с ног. Поэтому было принято решение отдохнуть день. Хотя, конечно, приказа быть начеку никто не отменял.

Меня терзали смутные чувства. Серапис не объявлялся. Монстры — тоже. Несколько разведчиков не смогли найти стоящей информации. С одной стороны, это хорошо: сейчас мы можем подготовиться лучше. А с другой, подвешенное состояние, в котором мы все находились, терзало. И этот выходной совершенно таковым не чувствовался.

Иногда мне хотелось сбежать, но я продолжала плыть по течению и оставалась здесь. Даже не знаю, хорошо это или плохо.

Интересно, а как бы обернулась история, если бы я не появилась в Бруклинском доме? А если бы в тот роковой день не ссорилась с сестрой?

Я сделала глоток чая. Задумалась. А ведь в каком-то смысле мне нравилась такая жизнь. Не нужно беспокоиться о работе, счетах, жилье. Философствовать кем быть тоже не нужно, о смысле жизни вообще молчу. Просто бежишь. Думать куда и зачем некогда. Почему бежишь? Так потому что с маменькой повезло.

— Нея, я могу присесть?

Я кивнула. И как я не заметила, что пришла Даша?

— Я хочу извиниться перед тобой.

— За что?

— За всё. Я не знаю, как иначе можно было поступить, но мы все равно ранили тебя.

Я кивнула. Да я и сама это понимала. Сказали бы они тогда, что я дочь греческой Богини, и что? Не поверила бы. Как и любой адекватный человек, к слову.

— Я не знаю, чем все кончится, но хочу, чтобы ты знала. Ты моя подруга, даже если сейчас так не считаешь. Я не притворялась.

Даша собралась уходить, но я остановила ее.

— Посиди со мной. Ты всегда была и будешь моей подругой.

Наверное, нам стоило поговорить давно. Вот так просто сесть и поговорить по душам. Даша не выбирала кем родиться точно так же, как и я. И точно так же ее затянул водород событий.

Но чтобы между нами не произошло, сейчас мы две подруги, обсуждающие всякие девичьи мелочи за кружечкой чая. Не больше, но и не меньше.

* * *

Меня разбудил шум. Я резко подскочила. По коридорам спешили люди, долбили по дверям и будили. В спешке подскочила, оделась и заплела покрепче волосы, выбежала в коридор.

Кажется, началось.

Маги завершили последние заклинания. Крепкие щиты закрыли больничное крыло. Ловушки активировались. Оружие, амулеты, зелья были розданы. Последние инструкции отданы.

По плану в случае прорыва обороны стен мы должны были сражаться в самом номе. На карте пометили самые выгодные места для обороны. Одним из них был главный зал. Будучи сосредоточением божественных сил он давал магам и силу, и защиту — там можно было спрятаться большому количеству людей. К тому же, к залу вело только два нешироких входа.

Я сидела за мощными стенами и краем уха слышала, что Россо пытается вести переговоры. К сожалению, слов было не разобрать. Рядом притихший Нико прикрыл глаза. Видимо, тоже пытался хоть что-то уловить.

Глубокий вздох. Единственное, в чем я была уверена, так это в том, что Амос не пойдет на мир. А значит, в любой момент начнется осада.

Напротив меня сидел Соколов. Сейчас мне было даже жаль его. За эту неделю, всего лишь чертову неделю, я окончательно распрощалась с ним. Мысленно. А он — нет. Не просто так же остался. Оценив его трезво, без всяких обид и симпатий, я поняла, что как человек Дима хороший. Как парень тоже. Но, увы, нам не по пути. И если он сегодня умрет, я буду винить в этом себя. И плевать, что остаться решил он сам.

За стеной взревели монстры и запели мечи. И тот рев был настолько оглушающим, что сердце ухнуло в пятки. Я провела рукой по кинжалам. Ремни крепко держали ножны.

Я выглянула в узким проем. Бой начался.

Задачей моего отряда была оборона стен. В комплект к мечу и кинжалам мне выдали увесистый железный прут, с помощью которого я должна была сбивать лестницы и кошки противников.

Рядом с нами целились немногочисленные лучники и несколько крупных парней, которые держали наготове котлы с какой-то кипевшей гадостью.

Ожидание было мучительным. Лучники стреляли, им притаскивали все новые и новые стрелы, но до самих стен противники пока не дошли. На стену поднялись маги.

С громким стуком на стену завалилась лестница. Я в паре с какой-то девушкой уперлась прутом и налегла всем весом. Черт. Это не так-то просто! К нам присоединился еще парень, и лестница завалилась прямиком на монстров.

Из первых котлов полилось содержимое. Рев. Крики. Жар и мерзкий запах крови.

Некоторые монстры справлялись и без лестниц. Таких мы сталкивали в тандеме с магами. Они оглушали, мы скидывали.

По моему лбу стекал пот.

Но наши старания были напрасны. Вскоре ворота дрогнули, а монстры устремились в ном.

— Всем спуститься на третий участок обороны!

Я бросила прут и устремилась за остальными.

Монстров было так много, что они просто задавливали магов числом. Наши падали с пробитыми грудями, со свернутыми шеями и оторванными головами. И каждый раз, когда рядом со мной падал союзник, я едва не теряла сознание. Их было слишком много.

Краем глаза я видела Соколова. В отличие от сестры, которая осталась в лазарете, он бросился в самую гущу событий. И как я успела оценить, обращался с мечом прекрасно. Поэтому я была признательна, что он все еще держался неподалеку от меня.

Нас все теснили. Кейны скомандовали отступление. Мы бежали по узким коридорам, монстры — за нами. Ловушки активировались, и часть из них упала замертво. Других завалило камнями — обрушение стен в некоторых местах тоже было приготовлено.

По моим рукам и ногам текла кровь — без ранений не обошлось. Но мне было все равно. Странная безысходность сковала мои чувства. Быть может, была виновата бесконечная орава монстров?

Последнее место обороны — главный зал. Отступать было некуда.

Я потеряла счет времени и ранам. Я не чувствовала их, словно какая-то неведомая сила заставляла меня сражаться.

Среди резни я увидела фигуру Имхотепа. Он сражался с ламией. А позади него, в нескольких метрах стоял Влад Россо. По его клинку стекала свежая кровь. Глаза горели нечеловеческим пламенем — жаждой убивать. И смотрел он на Имхотепа. Влад достал из-за пояса какой-то кинжал. Странный кинжал. Почему-то по спине прошел холодок.

Расталкивая монстров, я побежала к сосуду Анубиса. Столкнувшись с кем-то, выронила хопеш и едва не упала. Где-то за спиной выкрикнули мое имя.

Россо занес клинок. Казалось я забыла как дышать.

Прыжок.

Грудь обожгло огнем. Таким сильным, что все звуки и чувства пропали. Была только боль. И ошеломленное лицо Россо.

Ноги подогнулись. Я повалилась на землю.

Свет померк.

«Дорогой дневник!

Прошла неделя с того боя. Мы успели сделать многое за это время. Главный зал был восстановлен, большая часть раненых встала на ноги. Трупы похоронены — Анубис лично проконтролировал.

Серапис повержен. И хотя амулет теперь цел, ничего нам не угрожает: Боги забрали его на хранение. Что будет дальше? Я не знаю.

Эта история, наконец, закончилась. И я этому рада. Мы понесли огромные потери: столько разрушенного, столько неведомых существ еще блуждает по миру… Многие покинули нас, среди них была и Линнея. Иногда я. Все мы.»

На постели перед Сейди лежал распакованный конверт и куча бумажек — результаты экзамена Неи. Как насмешка… Сдала она неплохо, могла бы поступить дальше — а там и работа хорошая, семья. И как знать, может, она стала бы одной из немногих полукровок, что смогли прожить долгую и счастливую жизнь. Может быть, спустя десять лет они бы встретились и вспомнили сегодняшний день за бокалом вина у камина.

«Я думаю о ней каждый день. И очень жалею, что не успела поблагодарить ее. Если бы не смелость Линнеи, я бы потеряла Анубиса. Да, увы, наши с ним отношения придется прекратить, но я рада, что он остался жив. В конце концов, он по-прежнему мне дорог. И, возможно, когда-нибудь…»

Раздался стук в дверь, Сейди подскочила, захлопнув дневник. Она быстро спрятала его под матрас и громко сказала:

— Да, иду.

Она была уже готова. Если так это можно было назвать. Девушка оделась в рваные черные джинсы, белую футболку с голубыми полосками, а еще накинула кожанку на плечи. Пара синих и красных прядей. Так что да, она была абсолютно готова к встрече с Богами и очередной длинной речи о том, какие они молодцы. Не смертные, разумеется.

Картер, как всегда, оделся строже: натянул на костлявые ляжки темные брюки, а наверх — тщательно отглаженную рубашку. Действительно, пример подражания и гордость семьи. Ее любимый и, к счастью, единственный братец.

Увидев ее, он нахмурил брови.

— Могла бы одеться…

— Заткнись, Картер, — парировала Сейди. И улыбнулась. — Я знаю, что выгляжу превосходно.

В прихожей их ждал Анубис. Сердце девушки пропустило удар. Теперь, без Уолта, он выглядел, как раньше. Высокий, худощавый, с задорной улыбкой и взъерошенными волосами. Правда, сейчас он смотрел как-то странно.

«Он догадался», — подумала Сейди. И на душе ее стало тяжело.

Спустя несколько минут они появились в зале. Сейди его прежде не видела — он был гораздо больше того, в котором они были прошлый раз. И он был словно разделен на две части: с одной стороны колонны украсили ибисами и иероглифами, а с другой они были из белого камня — холодные и прекрасные. И со всех сторон на них смотрели тысячи глаз: знакомые и не очень.

Оказалось, что «встреча» была гораздо масштабнее, чем предполагалось.

Во-первых, кроме их Богов, присутствовали и греческие. И смотрели они на магов весьма подозрительно. Во-вторых, этих Богов оказалось гораздо больше: даже относительно «мелкие» божества присутствовали здесь. А в-третьих, призвали еще некоторых смертных: Перси с Аннабет. Они появились явно раньше них и уже собирались уходить.

— Вы знаете, — Джексон обращался ко всем, но смотрел на отца. Сейли узнала Посейдона не только по трезубцу, но и по тем же глазам цвета моря. — Я не хочу вас оскорбить. Для меня это большая честь, но я не тот, кто вам нужен. И единственное, чего я желаю, это прожить долгую человеческую жизнь с Аннабет.

Зевс отмахнулся от него.

— Это было мое последнее предложение, Джексон. Больше не будет.

Перси кивнул.

— Можете идти.

Полубоги быстро вышли из зала, видимо, решив не искушать судьбу. Только Аннабет успела коротко им кивнуть. А Анубис подтолкнул Кейнов и встал в ряды египетских Богов.

Брат с сестрой неловко замялись. Они уже встречались с божествами лицом к лицу, но каждый раз был первым. Тем более, в таком количестве…

— Мы рады вас видеть, — величаво произнес Гор. — Сегодня мы собрались, чтобы раз и навсегда определить судьбу амулета. Как вы знаете, Серапис в прошлом был смертным. Амулет был разрушен на четыре части, дабы никто не мог лишить его божественной сущности. Но события последних месяцев доказали, что это было неверным решением. Поэтому, после долгих споров два пантеона пришли к следующему решению: силой амулета следует одарить самого достойного из смертных. Но теперь его осколки будут принадлежать Богам. Две части греческим, — он протянул руку в сторону Зевса, — и две — нам.

И Картер, и Сейди потеряли дар речи. Кажется, сейчас ему предложат взять на себя ответственность за силу божества. И если парень не понимал, что такого удивительного было в нем, что ему предлагали второй раз стать божеством, то девушка испугалась. Она не хотела терять брата. И мысль, что он согласится, была мучительной.

Но случилось то, чего никто из них не ждал.

— Сейди, ты готова стать Сераписом?

— Я?.. — вырвалось у нее. Картер, стоящий рядом, резко выдохнул.

Она ошалело посмотрела на Осириса, словно спрашивая, не сон ли это. Отец слегка улыбнулся. Потом на других.

— Но разве я достойна?

— Ты проявила смелость и стойкость перед лицом опасности. Осталась верна своим целям. К тому же, твои предки — носители божественной крови. Из тебя выйдет хороший Серапис.

— Он был мужчиной.

— Только потому, что носителем силы был мужчина. Если тебе угодно, ты можешь звать себя как угодно. Но не человеческим именем, разумеется.

Сейди растерянно огляделась по сторонам. Все ждали от нее ответа, вероятно радостного «ура» и клятвы служить верой и правдой. Но она не желала бросать свою земную жизнь.

Анубис на нее тоже смотрел. И Кейн понимала, почему. Ведь они не могли быть вместе из-за того, что она смертная. А сейчас между ними был лишь ее ответ. Но… там будет Анубис и Осирис. А здесь, среди людей, ее брат, Уолт, Жас, Аластор, ее ученики — все те, кто в ней нуждается. Она в ответе за них. К тому же, стоит ли бессмертие беззаботных вечеров? Простых прогулок? Игр в бейсбол по выходным?

Она сделала неуверенный шаг назад.

— Я не могу согласиться.

Гор нахмурился. А Зевс засмеялся и, погрозив пальцем, сказал соколу.

— Не только мы получили сегодня отказ.

— Сейди, — грозно произнес Гор, — ты понимаешь, какая это честь?

— Да, но я не смогу. Я просто человек, и дела Богов слишком сложные для меня.

Бог нахмурился. Странные смертные. У них есть шанс стать великими, бессмертными, мудрыми — только руку протяни. А они цепляются за других, таких же незначительных существ. И, конечно, Кейн не понимает, к чему приведет в будущем ее отказ, как, впрочем, не понял и Джексон.

— А ты, Картер, тоже не хочешь принять наш дар?

Юноша осторожно кивнул.

— Убирайтесь. Оба.

В глаза Анубису Сейди больше не решилась смотреть.

Словно по щелчку пальцев, я оказалась в темноте. Холодной и неосязаемой.

«Я умерла, — это была моя первая мысль. — Наверное, я сейчас должна ждать, пока за мной кто-нибудь придёт».

И села ждать. Вернее, продолжила… Существовать. Ощущения нахождения в пространстве не было, словно это самое пространство отсутствовало, как и я. Вокруг меня пустота и я тоже пустота. Необычно. Как и то, что я ничего не чувствовала.

Всегда интересовал вопрос: что по Ту сторону бытия? Эта тема была извечным спором всего человечества, и даже такие как я, не знали, что нас ждёт после смерти. Вот только мой проводник в никуда запаздывает.

Пока я ожидала этого некультурного мужчину или просто девушку, опоздания женщинам в вину ставить нельзя, я задумалась. Безусловно, пожить годик-другой я не отказалась бы, но такая смерть меня устраивала — пользу принесла, да и спасла не простого человека, и я сейчас не про то, что он Бог. Только сейчас я поняла, почему меня так смутил кинжал. С такой-то зубочисткой да на божество? И это при наличии хорошего меча?

А матушка, наверное, мечется и плюётся злостью! Я обошла ее план, и теперь пусть попробует меня заставить выполнить свою архиважную волю! Из мертвых на этот раз точно не достанет. Как же приятно все-таки помереть: больше никаких погонь, учебы и извечных вопрос о том, как вообще жить дальше.

Зачем переживать, выбирать и волноваться не ошибка ли твой выбор? Уже поздно. А если я не пройду суд, а он был, наверное, во всех религиозных представлениях о смерти, то и волноваться о душе не стоит — либо муки, либо рай — и я уже ничего не исправлю.

Однако, никто не шел за мной. Я ждала долго, правда, не знаю сколько — может, день, может, час, но беспокойство все равно медленно завладевало мной. Кроме того, постепенно появилось чувство осознания себя в пространстве — я смогла сжать ладонь и открыть глаза, хотя какое-то время назад я не ощущала собственного тела. Чуть позже смогла встать — под ногами появилась твердь. Земля, или камень, или что-то еще, я не знала — темно-серый дымок доходил до моих коленей, закрывая пеленой ноги.

Вокруг появились люди. Очень много людей: они бледными тенями плыли куда-то в неизвестность, каждый с поникшей головой смотрел вниз. Правда, некоторые иногда вздрагивали, поднимали голову и смотрели по сторонам, словно искали кого-то очень важного и близкого, но, не найдя, вновь опускали взгляд. Возраст разный: от старика, что еле-еле передвигал окаменевшие ноги, и маленьких детей, что неуверенным шагом все шли и шли куда-то.

Я остановила ближайшую фигуру. Ей оказался юноша с белокурыми волосами. Он посмотрел на меня стеклянными зелеными глазами и, будто меня не существовало, продолжил путь.

Где я?

— Ты на первом круге Ада.

— Что? — я обернулась в сторону говорящего.

Там стоял старец в белоснежных одеждах. Его лицо было абсолютно равнодушно, но глаза, радужка которых почему-то отливала серебром, отличались живостью, в отличие от остальных.

— Сюда попадают некрещенные младенцы, атеисты и безбожники.

— И при чем тут я?

Старец скрестил пальцы на груди и также бесстрастно ответил:

— Ты некрещенная, ты дитя, которого не должно было быть. Ты не верила в Бога.

Я схватилась за голову. Это что, галлюцинации? Конечно, знать точно я не могла, но греческие полубоги явно попадают не сюда, у Аида есть свое Царство мертвых, к тому же есть Анубис, у которого тоже свои владения, да и Тартар на худой конец существует. Старец прочитал мои мысли.

— Ты дочь Геи, тебя не приняли, как обычного полубога. В Тартаре место монстрам, а ты наполовину человек, а в Дуат грекам хода нет. Твоим наказанием будет вечность — эти земли бескрайние, здесь нет времени. У тебя теперь есть возможность вспомнить все свои ошибки и осознать их, — на этих словах он стал исчезать.

— А что с ними? — крикнула я.

Но он исчез раньше, не ответив на вопрос, и оставил после себя белоснежное сияние, которое вскоре тоже испарилось. Пожалуй, если я хочу найти ответы, мне стоит поискать их самой.

Я шла долго. Незнакомец не солгал — здесь нет ничего. Но я упрямо переставляла нывшие от усталости ноги, надеясь, что найду конец и выберусь отсюда. Людей вокруг было много, они, как неприкаянные мертвецы, тоже держали путь и, кажется, их дорога растянулась уже не на одну сотню лет.

Пару раз я натыкалась на младенцев. Спотыкалась об их щупленькие тельца, что скрывались в дымке. На радостях поднимала неизвестный объект, думая, что это может оказаться что-то нужное, и в ужасе отбрасывала.

Дети не плакали, не кричали. Бледные щеки заледенели от холода, а ведь здесь и правду было очень холодно, и только движение спасало от застывания. Еще пару раз я встречала еще не совсем застекленевшие глаза, но их обладатели смогли выдавить едва пару слов, и то оказалось, что полную бессмыслицу. Тогда я поняла: чтобы выжить, должна говорить вслух и думать, вспоминать и не сдаваться.

Словно разговаривая с невидимым собеседником, рассказывала всю свою жизнь с тех лет, с которых помнила себя. Иногда рассказ сбивался, потому что я забывала какую-то важную деталь — это наказание: забыть ценное и потом его искать. Искать, не зная, что ищешь, и плутать в надежде отыскать. Иногда я настолько увлекалась, что переходила от своей жизни к чужой или вообще взялась за разбор мировых проблем.

А потом, когда уже не осталось историй, а все выводы были сделаны, начала придумывать собственные сказки. О драконах, рыцарях, вампирах, оборотнях. Говорила не переставая, и даже пару раз заметила, что во мне умер неплохой писатель.

Когда я услышала этот странный звук, как раз к концу подходила тридцать четвертая сага о похождение ведьмы Арисии, имя, кстати, придумала самостоятельно. В воздухе, который дрожал от моего голоса, что до этого момента был единственным звуком, затрещал. Скулеж раздался далеко и едва доходил до меня, но я услышала и бросилась бежать, потому что узнала.

Внезапно дым поднялся и закрыл все вокруг, ограждая от всего проклятого мира. Скулеж потонул в нем, и я закричала так громко, как смогла:

— Я здесь! Здесь!

Но ответа не услышала. Меня захлестнула паника. Неужели, это привиделось? Но дым поднялся не просто так: меня пытались удержать, а значит, шанс есть.

Я бросилась вперед, через дым, наталкиваясь на безжизненные фигуры и отталкивая их. Я всей душой мчалась к живому — а туман сгущался и затягивал меня назад.

Под ногами начала рассыпаться твердь. И когда начала падать вниз, я оттолкнулась в последний раз, почувствовав как потеряла опору, и прыгнула вперед.

И грохнулась в тень.

* * *

Меня кто-то осторожно куснул за нос. Потом лизнул. Я дернулась от неприятного запаха из чьей-то пасти.

Передо мной сидела маленькая мантикора. Сидела и смотрела круглыми глазами.

— Ты как здесь?.. — начала я, приподнимаясь.

А она прижалась ко мне тушкой.

— Ладно, не важно. — Я почесала за ее ушком. Шерсть там была мягкой, в отличие от всей остальной тушки. — Спасибо, красавица.

Я знала, что ей было нужно. Моя кровь, вернее их, что течет в ней. Интересно, осталась ли она при мне? Наверное, да, раз это хвостатое чудо меня нашло.

У меня, как бы странно это ни было, остался кинжал, прикрепленный тонким ремешком к голени, хотя насколько я помнила, во время боя он потерялся.

Но сейчас (надеюсь, в дальнейшем он не пригодится) кинжал был кстати. Я рассекла ладонь им, и по ней стремительно побежали струйки крови. Мантикора начала прыгать вокруг меня в предвкушение сытной трапезы. И как еще не накинулась? Голодный ведь ребенок…

— Не бойся, я разрешаю.

Я протянула ладошку. Мантикора медленно приблизилась. Втянула воздух и начала слизывать языком кровь с кожи. Когда она наелась и отошла от меня на пару шагов и посмотрела своими щенячьими глазками — не сделала ли меня смерть излишне сентиментальной? — я махнула рукой.

Пошли… Манти? Да, будешь Манти.

И мы пошли с ней навстречу приключениям.

Манти уверенно вела меня вперед. И чем дальше мы шли, тем больше менялся пейзаж. Туман растворялся, земля становилась жестче и вернее, а воздух… Он будто раскалялся.

Куда же ты меня ведешь?

Когда туман окончательно сошел на нет, я увидела долину, которую делила пополам огненная река. Тяжелое, стальное небо повисло над головой так низко, слово вот-вот упадет и раздавит. Воздух накалился до такой степени, что им стало тяжело дышать.

Черт… Это же Тартар!

Я остановилась.

Позади остался первый круг Ада. Каким-то образом Манти меня вытащила оттуда. А если предположить, что подземные царства всех культур и религий существуют рядом друг с другом и можно путешествовать между ними?

Даже если так, что мне это дает?

Манти куснула меня за штанину и потянула.

— Если меня сожрут, это будет на твоей совести, — сказала я и пошла за ней.

После долгого спуска по довольно крутому пригорку я старалась внимательно смотреть по сторонам. Пока монстров не было видно. Но это лишь вопрос времени. Еще не менее важной проблемой было отсутствие укрытия. Деревья представляли собой полусгоревшие палки и пни. Да и река огненная тянет на хорошее препятствие.

В общем, я надеялась пройти как можно дальше и найти где-нибудь незанятую пещеру. А там уже думать, куда идти и зачем.

Идти было тяжело. Дышать было невыносимой пыткой. Воздух настолько обжигал, что я боялась вместо более или менее здоровых легких получить два уголька. Волосы мокрой мочалкой прилипли к коже.

Первой дернулась Манти. Потом уже услышала я. Как будто птица на небе кричит. Но учитывая наше местонахождение, то это кто угодно, но не птица.

Сев у ближайшего валуна, я подозвала животинку.

Из-за плотных облаков не видно ни черта.

Я начала гладить Манти, приговаривая:

— Посидим немного на всякий случай и пойдем.

Внезапно надо мной раздалось ехидное:

— Неуж-то смертная?

— Что-то они сюда зачастили.

Я подпрыгнула и в ужасе обернулась. Манти, которая по идее должна была меня защищать, спряталась за моей спиной.

На валуне сидели две старухи с птичьими тушками.

— Фурии?

Обе бабки презрительно сплюнули.

— Что за молодежь нынче пошла? Араи от фурии отличить не могут.

У меня задергался правый глаз.

— О, ты уже ее прокляла? Тогда я тоже быстренько что-нибудь сварганю. Думаю, лишить зрения как Полифема, самое то.

С нецензурной бранью в два этажа я подхватила Манти и понеслась куда глаза глядят.

Позади раздавались птичьи крики и хлопали крылья. Оборачиваться страшно.

Внезапно меня подхватили под подмышки и потащили наверх. Манти с визгом вывалилась из рук и побежала по земле за мной. Птичьи лапы крепко вцепились в мои руки. Я толкалась, лягалась, даже укусила один раз.

«Кинжал», — вспомнила я.

Кое-как изловчившись, я вытащила его и воткнула мерзкой араи в ее не менее мерзкую лапу.

Я полетела вниз. Как мешок картошки грохнулась на жесткую землю и покатилась с пригорка. Тщетно пытаясь зацепиться хоть за что-нибудь, я перевалилась через край обрыва и в последний момент все же зацепилась. И повисла над огненной рекой.

Пальцы побелели от напряжения. Руки предательски затряслись. Каждая секунда тянулась мучительно медленно, пока я пыталась найти опору ногам. Но безуспешно. Небольшие уступы сыпались, а я соскальзывала вновь и вновь.

Подтянуться тоже не получалось. Я проклинала в этот момент свою лень и малоспортивный образ жизни. Пятки горели от тепла огненных вод.

Прибежавшая Манти тревожно забегала наверху.

Руки не выдержали. С криком я полетела вниз.

Я вынырнула. Я прерывисто дышала, тщетно пытаясь справится с шоком. Но вода… Я не сгорела! И даже не сварилась! Как это возможно?

Я провела пальцами вокруг себя. Это действительно что-то вроде воды, переливающейся цветами пламени. Она была теплой, слегка покалывала кожу, но не убивала.

На берегу как ни в чем не бывало обтряхивалась мантикора. Похоже, она прыгнула за мной. Я поплыла к ней. Вывалившись на берег, упала прям на землю. Как же устала. Это место словно высасывало силы.

— Ты пьешь из этой реки? — возмутилась я.

А потом мне пришло в голову, что в каком-то смысле то странное вещество схоже с божественным ихором. И учитывая, что в округе не было ничего съестного, то скорее всего ей питались монстры.

Я подползла к воде. Наклонилась. Пахнет, как бы странно не звучало, жаром.

Черт. Нет. Я не монстр, лучше не рисковать.

Мне, к слову, повезло. Это стало понятным, когда мы прошли немного дальше и нашли укрытие. Небольшую расщелину, пройдя через которую попали в пещерку. И слава всем тут заправляющим, она оказалась пуста.

— Сделаем привал, — вынесла несомненно общий вердикт я и легла в одном из углов.

* * *

Я очнулась от того, что Манти тихо рычала у меня под боком. Приоткрыла глаза. Никого. Прислушалась. Кто-то подходил к пещере.

Привстала, вытащила кинжал и бесшумно пошла вдоль стены. Тень промелькнула у входа, и я резко выпрыгнула.

Мою руку перехватили.

Кинжал полетел на землю.

— Анубис?!

Шакал затолкнул меня обратно.

— Не ори так. Недалеко стая дракониц.

Я испытала смешанные чувства. С одной стороны, мне радостно видеть его. Как никак, знакомое лицо. А с другой, я не была готова слышать, чем закончился той бой.

— Молодец, что нашла укрытие.

Он странно покосился на мантикору, глаза которой горели маленькими яркими фонариками.

— Умная и везучая… Неплохо.

Я фыркнула. Почему-то возле этого нахала мне хотелось возмущаться. Пришел тут, вальяжно ходит. Ни спасибо, ни привет. А я, между прочим, коньки отвесила ради его шкуры.

«Хотя меня никто и не просил.»

— Я был вынужден задержаться. Проследить, чтобы всех правильно захоронили.

Я сглотнула.

— А мы победили?..

— Да, с трудом и потерями, но победили.

Я вздохнула от облегчения. Значит, не зря. Признаюсь, ощущать, что я сделала хоть что-то полезное в жизни, приятно.

— Зачем ты пришел за мной?

Так и захотелось потрясти себя за плечи. Какая вообще разница зачем. Пришел и хорошо.

— Ты знала, что за кинжал был у Россо? — задал встречный вопрос Анубис.

Я отрицательно мотнула головой.

— Тогда лучше рассказать тебе все, что произошло. После того, как Россо тебя убил, я смог его обездвижить и отобрать осколки амулета. Я нейтрализовал нынешнего Сераписа. И, соответственно, всех его тварей тоже. Не смотри так, Боги конечно же, подстраховались на такой случай.

«А подстраховаться, чтобы потерь поменьше, нельзя было?» — угрюмо подумала я.

— На допросе Россо мы узнали много интересных деталей. Он сын Танатоса, причем в отца не пошел. Его сожрала зависть ко многим одаренным полубогам, особенно к Нико.

«Сын Танатоса захочет

Тайну бессмертия разузнать,

Познать часов древний ход

И самолично всех наказать.»

— И он решил стать бессмертным? — припоминая строчки пророчества, спросила я.

— Не совсем. Он захотел свергнуть своего отца и занять его место.

— Разве это возможно?..

— В теории, — уклончиво ответил Анубис. — С его стороны было бы куда проще заменить Сераписа. Но детские комплексы дали о себе знать. Как я понял из его бессвязной речи, Серапис обещал в этом помощь. Хотя какой-то момент он действительно захотел стать Сераписом, но потом увидел меня. И решил, что занять место чуть теплее, чем у отца, лучше.

— То есть он бы тебя убил тем кинжалом?

— Если честно, не знаю. Россо готовился к убийству греческого Бога. А чтобы убить египетского, нужно знать истинное имя.

— Я так понимаю, истинное имя это что-то сверхсекретное?

— Да.

— И это значит, что где-то затесался предатель?

— При условии, что Россо все-таки его знал. А он так и не сознался.

Я вздохнула.

— А если нет, то я зря кинулась под нож?

Анубис смягчился, и взял меня за руку, чего я не ожидала от слова совсем.

— Это был поступок достойный уважения. Будь уверена — я лично провел захоронение твоего тела. Оружие, к слову, тоже я положил.

Я чуть не подавилась. Хотя какие еще комплименты стоило ожидать от Анубиса.

— А что дальше? Ты пришел просто мне все рассказать и оставить здесь?

Он почесал макушку.

— Вообще-то, нет. Я ожидал, что ты сразу попадешь в Дуат и просто пройдешь суд. Но тебя закинуло слишком далеко. Придется идти довольно долго. Но ты молодец, что дошла до Тартара самостоятельно.

— Все благодаря Манти.

Словно понимая, что речь идет о ней, животинка сладко потянулась и уткнулась мордочкой мне в ногу. Как кошак, ей Богу!

— Ладно. Отдохни немного и мы пойдем дальше.

— А ты не можешь провести меня, как тогда с острова до Бруклинского дома.

— К сожалению, нет. Это земля под владением другого Бога. Мне сложно здесь находиться в принципе.

С обреченным вздохом я опустилась на жесткую землю. Взяла Манти на руки и закрыла глаза. Усталость навалилась на меня. А говорят, после смерти отдохнешь! Врут все и не краснеют.

Спустя какое-то время Анубис потрепал меня за плечо.

— Пошли.

Я поднялась, отряхнулась и вышла наружу. Моим надеждам не суждено было сбыться — над головой все то же плотное полотно и нет ни одного намека на солнечный луч.

Шли мы и правда долго. Приходилось и подниматься в крутые пригорки, и пересекать огненную реку, и спускаться с невысоких обрывов.

Когда мы дошли, наконец, до края долины, я увидела, что выход из нее представлял собой ущелье. Жуткое узкое ущелье, где стопроцентно водится какая-то гадость.

Внезапно на меня навалилась дикая усталость. Сколько я уже пережила, сколько монстров встретила на своем пути. Сколько боли и страха. И даже здесь, на чертовом том свете, меня не оставят в покое. Захотелось сесть и разреветься. Благо теперь защитник имеется, могу позволить себе.

Я давно просто плыву по течению, потеряв веру во что-то хорошее. Я полубог, какое-то тут хорошее. А так хотелось тепла. Вот простого, даже наивного и женского: обнимашек в уютной квартире под дождь за окном. Чашку чая, а лучше горячего шоколада. Вкусностей и хороший фильм. Отдых, одним словом.

— А долго нам еще?

— Относительно. Пройдем ущелье, после него болота.

— И все?

— Если тот ход не закрыли, то все.

Путь по ущелью казался бесконечно долгим. Мы шли и шли. Поворот сменялся поворотом. Мне казалось, что это и не ущелье вовсе, а самый настоящий лабиринт.

Мы набрели на чью-то стоянку. Возле большого потушенного костра стоял самодельный навес из сухих веток. Навес был кривеньким и такого размера, словно ночевало под ним человек пять.

— Думаю, нужно поскорее уйти отсюда.

Анубис покачал головой. И пока Манти все тут обнюхивала и морщила мордочки, он рассматривал груду костей позади навеса. Меня замутило. Тут точно живет кто-то большой и плотоядный.

— Смотри, — позвала я.

На земле был большой отпечаток копыта. Это кто-то парнокопытный. Я напрягла память. Не кентавр точно. Не густо. А вот у шакала мыслей явно побольше — вон как нахмурился.

— Слышишь? — почти шепотом произнес Анубис.

Я прислушалась. Как будто кто-то топает. И похоже именно с то стороны, куда нам надо.

— Нам нужно спрятаться.

— Нет. Тем более тут негде.

Я растерянно посмотрела на Анубиса. Что значит нет? Да и топот такой, что монстр явно не маленький. А он сам, между прочим, сказал, что тут ему нелегко.

— Давай хоть за навес сядем. Тихо просидим, пока он снова не уйдет.

— Неужели нельзя меня просто послушать? — раздраженно рявкнул он. — Я не дурак, Линнея, и знаю, что делаю.

Я хотела возразить, но рев монстра огласил округу. Минотавр уже здесь. Он наклонил рогатую голову, часто, почти остервенело задышал и забил копытом о землю

Анубис оттолкнул меня, и я прокатилась по земле.

Минотавр влетел в Анубиса и пригвоздил к каменному своду ущелья. Бог обмяк и сполз к земле, похоже, потерял сознание.

Минотавр был огромен, в два этажа, не меньше. С толстыми, пожелтевшими от времени рогами. На его поясе висели головы других чудовищ и… людей. Видимо, я не единственная попала в Тартар.

Монстр принюхался, а дышал он так, что золотое кольцо в носу затрепетало, наклонился и что-то прорычал. Булава с меня размером медленно качалась в его руке.

Я сделала аккуратный шаг назад, не разрывая зрительный контакт. Еще один. Манти вцепилась в мою ногу, я чувствовала, как она дрожит. Защитница, что тут скажешь.

Мне некуда было бежать. Минотавр замахнулся своей булавой, я сжалась.

Но удара не последовало. Передо мной стоял Анубис. В его руках был тонкий золотой посох с раздвоенным концом. И этот самый посох выдержал натиск огромной булавы. Посох начал светиться, словно солнце. Я зажмурилась — глаза заболели. Раздался глухой хлопок.

Минотавр превратился в горку пепла.

Уставилась на Анубиса. Он уничтожил за несколько мгновений огромное чудовище? Что? Как? Боже… Я его явно недооценивала.

— Ты как? Цела?

Черт. Я готова поклясться, что в глазах Анубиса промелькнуло беспокойство. За меня. Какая-то доля секунды.

— Ты меня слышишь?

Помню, когда я была жива, я не любила смотреть в глаза. Особенно тем людям, которые не смогли подобраться ко мне и получить мое доверие. Но даже те, кто смог, не удостаивались долгого взгляда. Да, конечно, во время разговора я изредка поддерживала зрительный контакт, но даже с Соколовым у меня не получалось продлить его дольше минуты.

Меня пугали глаза других людей. Мне казалось, от меня ждут чего-то. Может, реакции, какой-то отдачи или инициативы. И когда я пыталась это дать людям, я понимала, что глаза ко всему прочему еще и зеркала души, а значит, мое притворство было более чем очевидно.

С Анубисом было иначе.

Не знаю, почему. Возможно, потому что он божество, которому в общем-то все равно на меня и для которого я лишь очередная смертная?

Хотя, кого я обманываю? Несмело заглядываться на него я стала гораздо раньше.

Сделала шаг и впервые оказалась так близко. Не чувствовала его теплое дыхание и липкий холодок, исходящий от него. Мое сердце сжалось и ухнуло куда-то вниз, а ноги задрожали, словно я стояла на острие — еще мгновение и упаду, разобьюсь.

Я протянула руку к его ключице. Бледной, сухой. Кончики моих пальцев едва коснулись его кожи, и я потянулась к шее, на которой заметила серые прожилки, и к щеке. Только тогда я прикрыла глаза и сделала еще один шаг, приподнимаясь на носочках.

Последний.

Я боялась, что именно в это мгновение он меня оттолкнет. Но все равно неумело прижалась своими губами к его. Почему-то себя почувствовала мелкой девочкой, которая о поцелуях знала лишь понаслышке. Самой собой как с Соколовым не получалось. Совсем не получалось.

И Анубис мне не отвечал. Я разочарованно выдохнула ему в губы, легонько прикусила нижнюю и с какой-то странной робостью посмотрела на меня.

— Ты же знаешь, как проходит Суд?

Я растерялась.

— На весах взвешивают сердце и перо Маат. Я тебе не смогу помочь, поэтому можешь не стараться.

Дернулась. Он… он подумал, я таким образом зарабатываю теплое местечко в Дуате?

Я оттолкнула юношу. И стиснув зубы, отвернулась.

— Не люблю лицемерных людей.

— Да пошел ты… — выдохнула я и быстрым шагом пошла от него прочь по ущелью. Мантикора побежала за мной.

— И куда? — услышала за спиной. — Ты без меня не дойдешь.

— Разберусь!

«Самовлюбленный божок! Да как таких Дуат носит…»

Я была зла. На кого больше — не знаю. Вот же потянуло целовать этого нахала с шакальей мордой! Гиблое это дело. Да и не стоило сбегать. Куда теперь идти?

Но он хорош! Чай в Сейди злого умысла не видел, а как я — так сразу.

Мантикора трусцой бежала рядом. Вот, моя радость, моя животинка.

— Знаешь, как до владений Осириса добраться?

Животинка непонимающе хлопнула ресницами. Я вздохнула, и мы бок о бок потопали дальше.

Когда успокоилась, я поняла глупость своего поступка. Феерическую глупость.

Я в Тартаре, кишащем монстрами. На пару с мелкой мантикорой. За спиной первый круг ада. Без Анубиса впереди полное отсутствие перспектив. Даже если я каким-то чудом проберусь в Дуат, кто меня там ждать будет?

Хотя кто сказал, что сглупила только я? Шакал мог бы и не бросаться обвинениями.

Вздох.

Какая уже разница? Как бы не тошно, а мой единственный шанс — засунуть оскорбленную гордость куда подальше и найти его. Вот только как? Я не была уверена, что смогу вернуться. А если тут остаться? Но где гарантии, что Анубис вообще будет меня искать?

За ущельем, как выяснилось, болото. Или его подобие на Тартарский лад. Деревьев стало чуточку больше, на некоторых даже висели пожухшие листочки, а земля испещрена лужами и небольшими водоемами с какой-то черной подозрительной жижей.

Решив, что лучше найти хоть какое-нибудь укрытие, я походила по округе. Слякоть, мушки противные — все в лучших традициях.

С неба раздался крик, и я прижалась к стволу. Манти тихо зарычала. Наверху кружила араи. Я была уверена, что не осталась незамеченной.

Араи накинулась на меня. Я резко дернулась в сторону, припала к земле и полоснула кинжалом. Мимо. Старуха вцепилась в меня и начала драть когтями. Кинжал упал, а я схватила ее за грудки и пошла к водоему, что был в паре шагов. Птица кусалась и царапала мне бока и плечи, но не замечала моего коварного плана. Я резким движением оторвала ее от себя и бросила в черную жижу.

Она не утонула. Барахтаясь, она измазала свои перья. И когда вылезла, не смогла взлететь. Я схватила кинжал с земли и подбежала. Без крыльев араи была фактически беспомощна, она едва держала равновесие.

Удар. И старуха обмякла.

Я дрожала. Все тело болело от сотни мелких ран.

Резко стало холодно. Я выдыхала белые облачка. Поежилась. Вокруг все заволокло туманом. Я услышала тихий шепот. Он раздавался со всех сторон и становился громче с каждой секундой. Все больше и больше голосов.

Я села на карточки и закрыла уши. Голоса уже звучали в голове. Та раскалывалась от боли. В ушах стоял дикий свист.

Меня грубо схватили за плечо, я дернулась и завизжала. Костяная рука с ошметками полусгнившего мяса тянулась за мной.

Я попятилась, и мне в спину что-то врезалось. Еще одна рука! И еще, и еще! Со всех сторон меня окружили покойники, которые звали меня к себе.

Я била их по рукам, вырывалась, но их становилось все больше. Они хватали меня за волосы, ноги, живот.

Я заплакала.

«Этого не может быть! Вы ненастоящие! Вас здесь быть не должно!»

Руки дошли до лица и начали меня душить. Я уже не могла сдвинуться. Только пыталась укусить, но не помогало. В глазах начало темнеть.

Мрак.

* * *

Очнулась я от неприятного запаха трав. Открыла глаза и не увидела ничего. Но почувствовала, что на моих глазах лежала мокрая тряпка. Я потянулась снять ее, но мои руку осторожно перехватили.

— Не спеши. Полежи еще немного, — попытался успокоить меня незнакомый мужской голос.

— Где я? Кто вы?

— Меня зовут Дамесен, ты у меня дома. А как тебе зовут, дитя?

Мне не о чем не говорило его имя.

— Линнея.

— Тебе очень повезло с питомцем, Линнея. Я был неподалеку, когда она выла. Эта настырная мелочевка повисла у меня на ноге и не отпускала, пока я не пошел за ней.

— А что со мной случилось?

Я почувствовала, как мужчина что-то делал с моей икрой. Мазал чем-то, судя по ощущениям.

— Я предполагаю, что ты убила араи, и тем самым прокляла себя.

— При их убийстве на человека падает проклятие?

— Да.

— Но зачем им тогда нападать? Какой толк в том, что они меня прокляли, раз сами умерли.

— Они уже переродились. Это же Тартар. Тут монстры перерождаются после смерти. Так что если бы не я, они уже клевали бы твое тело.

— А я не оживу здесь?

Повисла недолга пауза.

— Если честно, я не знаю. Думаю, можно снимать повязку.

Он аккуратно зацепил кончиками пальцев ткань, и я за секунду до того, как увидеть его, поняла одну вещь. И вернувшиеся зрение подтвердило эту догадку.

— Ты титан?

Мужчина громоподобно засмеялся и по-доброму ответил:

— Гигант. Я один из тех гигантов, которых создали для борьбы с Олимпийцами.

Он был более двух метров. Чтобы описать его портрет, стоило лишь вспомнить Хагрида из Гарри Поттера и нацепить на него греческий прикид. Такой же большой и добрый. Жил он в небольшой, но крепкой избушке с незатейливым интерьером: крепкий стол, пара шкафов и большая кровать, которую мне так великодушно предоставили.

— Проклятие уже иссякло. Но все равно будь осторожна. Оно не далось тебе просто так. Ты видела то, что должна была получить, но избежала.

Я поежилась. Компанию мертвых, пускай и требующих несомненно страстных объятий, приятной не назовешь.

— А как мантикора?

Мужчина махнул рукой куда-то под стол. Там облизываясь сидела Манти, а рядом лежала пара костей. Урвала вкусное, однако.

— У двери тебя ждут. Он утверждает, что вы знакомы и что вместе путешествуете.

— Анубис?

Мужчина кивнул. А я едва скрыла улыбку. Он меня все же искал.

— Значит он не лгал. В таком случае он плохой компаньон, раз ты осталась одна на милость араи.

Я густо покраснела. И беспокойно потирая пальцы, ответила:

— У нас…кхм… вышла некоторая неувязочка.

— Иди тогда к нему. Но если ваша «неувязочка» будет тебе неприятна, возвращайся сюда. Я всегда буду тебе рад.

— Большое спасибо, — от всей души поблагодарила я, вставая. — До свидания.

Подозвала Манти и пошла к двери.

— И, дитя, держись от араи подальше.

Я серьезно кивнула. Теперь к этим бабкам ни шагу.

Анубис стоял, облокотившись о стену. И его бесстрастное лицо ничего, кроме беспокойства, вызвать не могло. Он злился? Хм, наверное, если бы он сильно злился, Дамасен меня бы к нему не пустил. Ключевое слово «наверное».

— Как ты? — спросила я, совершенно не зная, что еще ему сказать.

Он фыркнул.

— Это я должен спрашивать.

— Так спроси.

— И почему я раньше не замечал, что ты такая?

— Это какая?

Я прищурилась. Скажет гадость — я за себя не отвечаю.

— Вот такая. — Он оттолкнулся от стены. — Так ты себя как чувствуешь? Готова идти дальше?

— Да, вполне. А куда ты дел свою золотую палку?

На секунду Анубис ошалел, а потом видимо понял, что я имела в виду.

— Это была не палка. А мой уас, — занудно произнес он. — И одно прикосновение к нему может превратить тебя в пепел. А теперь пошли.

Я глупо хихикнула. Мальчики такие мальчики — игрушку обозвали палкой, так сразу ядом плескаться. Хотя мне повезло, что во время поцелуя я не задела ее. К слову о поцелуе, мистер Смерть предпочитает делать вид, что ничего не было? Мне же лучше. Но это не точно.

После долгого пути, к счастью, необремененного встречей с местной нечистью, мы дошли края болота. А там еще немного поплутали и, наконец, вышли к странному разлому. От него словно исходил пряный и, я бы даже сказала, солнечный аромат. По краю он светился еле заметным золотистым светом. Похоже, мы наконец-то дошли.

— Тебе стоит попрощаться со своим зверьком. В Дуате ей не место.

Я нахмурилась.

— Ты предлагаешь оставить ее здесь? Тут же опасно.

— Ты же хочешь, чтобы она воскресла? Многие монстры находят выход из Тартара. Думаю, и она сможет.

Как бы странно не казалось, но моя новая жизнь в качестве полубога началась с появлением мантикоры. И именно мантикора встретилась мне в конце моего пути. Я пока не знала, есть ли в этом смысл, но что-то мне подсказывало, что я вскоре найду ответ.

Манти вроде не сопротивлялась.

— Да, ты прав.

Я села на корточки и прижала животинку к себе. Она тихо пискнула, больше от неожиданности, и начала издавать звук наподобие урчания.

— Тем более вы, возможно, встретитесь в скором времени.

Я замерла.

— Что ты имеешь в виду?

Анубис хитро оскалился.

— Если повезет, узнаешь.

Немногим позже, в туннеле, Бог взял меня за руку. Мол границу будем сейчас переходить, лучше держаться крепче. Я не была против. Учитывая кромешную тьму и влажный камень вокруг, поддержка была как нельзя кстати. Мы шли и шли, а ничего и не думало меняться. Анубис молчал. Я уже устала, но терпела — осталось совсем немного.

Дуат. Суд. А дальше что? Не знаю. Хотя мне стоило, наверное, спросить как минимум про сам суд. Но не хотелось, вот честно. Узнаю еще что-нибудь гадкое и совсем не интересное. А сделать что-либо я уже все равно не смогу. Мне некуда идти, к сожалению.

Вдалеке показался маленький, неуверенный проблеск света. Слава Богам!

Как только мы вышли, я зажмурила глаза. Солнце палило нещадно. Передо мной простиралась саванна. Редкие деревья, трава, водоемы, чистое небо над головой. И даже животные: вдалеке был замечен жираф.

А ведь действительно, для египтян так и должен выглядеть рай.

— Мы остановимся неподалеку, чтобы ты отдохнула. Позже продолжим путь.

Мы сели на траву под тенью первого попавшегося дерева. Я с наслаждением облокотилась спиной на ствол и прикрыла глаза. Здесь даже дышалось совсем по-другому! Тяжелый раскаленный воздух сменился на горячий. К тому же дул легкий ветерок.

— Души, прошедшие суд, живут в номах. Ближайший в дне ходьбы. Только здесь вместо людей работают ушебти. Это такие статуэтки из камня или дерева, которых хоронят вместе с умершим.

— Получается, здесь жизнь почти не отличается от смертной?

— Здесь нет войн, болезней и несчастий. А урожай всегда богатый. На полях Иалу растет ячмень высотой в четыре локтя и полба девять. Локоть равен примерно половине метра.

— Полба высотой в четыре с лишним метра? Да не может быть такого!

Анубис улыбнулся.

— Может. Как-нибудь я покажу.

Хотела сначала пошутить, что суд не пройду, и все, фига с маслом, а не жизнь в счастье да достатке. Но тут же осеклась. Дерьмовая шутка.

Молчание малость затянулось.

— Спасибо за спасение, — нехотя пробурчала я.

— Не за что.

— И прости за поцелуй. Я не хотела, вернее… То есть… Прости в общем.

Анубис фыркнул.

— Не извиняйся. Мне в общем-то понравилось. Но Сейди… — он тоже замялся.

— Да, я понимаю.

— Тот парень, который с колдующей сестрицей?

— Ага, — как-то грустно подтвердила я.

Какое-то время мы молчали. Мне было ужасно неловко. Разговор под конец вышел скованным и оборванным, и я не знала, что в подобной ситуации предпринять.

— Он вроде старался, — внезапно заметил Анубис. — И явно не бегал за еще одной девчонкой.

Укол в сторону Сейди и Уолта?

— Он меня предал. И не один раз. Его семья хотела меня использовать и отправила на мои поиски. Я не знаю были ли его чувства ко мне настоящими. Вернее я хотела бы, чтобы все тогда было настоящим, но разум говорит, что вряд ли.

Это звучало как попытка оправдать себя.

— Единственное, что я точно понял из общения со смертными: разумом люди не пользуются, особенно в любовных делах.

— Чуть позже, когда я ему доверилась, он попытался меня сдать своей родне, — резонно заметила я.

— Тогда я понимаю тебя и твои опасения. Хотя мне кажется, он правда старался вернуть твое доверие, — он встал. — Впрочем, это уже не важно, верно?

Я кивнула.

Анубис был прав. Я умерла. Не знаю, чем закончится суд над моей не слишком чистой душонкой, но волноваться о моей жизни не за чем. Хах! Да даже план Геи мне теперь нипочем.

— Знаешь, иногда я думаю, что вообще его не любила.

Анубис навострил уши. Интересно шакальей морде.

— Я всегда любила читать. А в книгах ведь все так просто: герои встретились, влюбились, преодолели преграды и, несмотря на недостатки друг друга, остались вместе. В то же время я видела отношения своих ровесников. Подростковая ревность, обманы, слезы, всякие приколы типа туда не ходи, с друзьями не общайся. У нас же с Соколовым все не так. Это вселило в меня гордыню: я лучше остальных, он лучше других. Значит, и любовь у нас какая-то особенная и навсегда. Как данность в общем приняла.

— Странные вы люди.

— А ты не странный?

Анубис молча махнул рукой, мол пойдем. Я последовала следом, куда ж деваться.

Спустя время, когда я уже забыла про свой вопрос, он выдал:

— Наверное, я такой же.

Я не стала его расспрашивать, потому что почувствовала поразительное сходство между нами. Чего по идеи не должно было быть. Но было.

* * *

Путь наш близился к концу. И Анубис решил провести инструктаж.

— Итак, суть суда в том, чтобы покаяться в сорока двух грехах. Какие-то покажутся вполне обычными: не лгать, не воровать, не повышать голос, не гневаться, не спешить в принятие решения. Какие-то покажутся необычными: не красть хлеб у Богов. Если чаша весов с твоим сердцем перевесит перо, Амат сожрет твою душу. А то, поверь на слово, не слишком приятно.

Я схватилась за голову.

— Я не пройду! Да кто вообще способен ничего из этого не совершать? — мой голос скатился до полушепота.

Анубис положил руку мне на плечо.

— Мы не заинтересованы скармливать Амат всех мертвых. Так что тебе не нужно быть безгрешной. Просто не лги, говори только правду, не пытайся увильнуть. И тогда тебе простят часть грехов.

Меня это успокоило. Самую малость.

— Исида, Нефтида, Селкет и Нут будут защищать тебя в суде. Сначала ты просто перечислишь все, что я тебе скажу. Если соврешь, чаши весов потеряют равновесие, и тебя ничего не спасет.

— Я могу отвечать только совершала или нет?

Он сморщился.

— Желательно. Но если сомневаешься, лучше дать подробный ответ. Я буду стоять рядом и диктовать нужные слова. По хорошему тебе бы их знать наизусть, но нам не стоит терять время, — он встал, — осталось совсем немного. Осирис уже ждет нас.

Я медленно поднялась. Черт. И угораздило же так влипнуть. С другой стороны, в противном случае я останусь здесь навсегда. Но лучше ли в египетском царстве?

Зал для проведения суда был огромным. Потолок был настолько высок, что сливался в черноту. Я вообще не была уверена в его наличии. Вдоль стен шли небольшие каналы с чистейшей водой, в которой отражались исписанные мифологическими сюжетами стены. В центре зала стояли весы. Золотые, и такой прекрасной тонкой работы, что захватило дух. В конце зала восседал Осирис. Он окинул меня внимательным взглядом, от которого захотелось провалиться под землю.

— Линнея Смит, я прав?

— Да, — неуверенно отозвалась я.

Внезапно пришлось в голову, что возможно к нему стоит обращаться как-то по-особенному. Величеством вряд ли, но кто знает?

— Анубис тебе объяснил, что тебя ждет?

Я кивнула.

— Хорошо. Тогда начнем.

Зал заполнялся божествами. Я боялась на них смотреть, не то что считать. Но если прикинуть по словам Анубиса, на мой суд пришло около пятидесяти Богов. Мне казалось, что это слишком большая честь для такой, как я.

Амат оказалась тоже здесь, ее морда с яркими глазами выглядывала из воды. Она будто бы присматривалась ко мне — есть что пожевать или на один укус. Надеюсь, ей не придется покидать свою водицу.

Анубис положил светящееся белым перо на одну из чаш. И подошел ко мне. Да, сердце. Точно. Я зажмурилась, когда его рука потянулась к моей груди. Неприятный холодок прошел по телу, но я не почувствовала боль.

Мое сердце было обычным. Ровно таким, каким изображают его на страницах заумных энциклопедий по анатомии. Правда оно не билось, да и кровью не истекало.

Богини, мои защитницы, встали позади меня. Судьи — впереди. Анубис рядом.

Да начнется суд.

— Повторяй за мной, — произнес Анубис.

Я сглотнула. Столько странных божеств передо мной. И им всем я должна сказать, что в жизни была хорошей.

— Привет, Сах-ниммит, выступающий вперёд из Гелиополя, я совершала грехи.

Я едва смогла произнести имя божества. Получив утвердительный кивок, я продолжила.

В общем, Анубис не соврал. Некоторые грехи были весьма стандартные: убивала или нет, крала, грабила ли. Другие вызывали удивление, парочку Анубису даже приходилось разъяснять. Иногда меня защищала Исида. Убийство монстров, ложь, спешку в решениях она обосновала самозащитой, за что меня собственно простили.

Но на грехе про плач я замешкалась. Вызывала ли я плач у других людей? Я не знала. А на меня смотрели божества и ждали ответа.

— Я не знаю. — Их этот ответ явно не устроил. — Наверное, да.

Весы не шелохнулись.

Значит, кто-то плакал из-за меня. Но кто? Когда? Может меня оплакивали?

Под конец я чувствовала себя последней сволочью, потому что сбилась со счета, в скольких грехах оказался повинна. Я пыталась себя успокоить: это ведь все относительно. Повысил голос — уже виновен. Но ведь никто не уточняет, когда я голос повышала? Может я кого-нибудь звала. Я лгала самой себе. Потому что, когда произносила фразу о грехе подумала о сестре, с которой в прошлом ссорилась. И о которой давненько не вспоминала. Да, незадолго до моего ухода наши отношения перешли в стадию пофигистично-нейтральных. Но от этого легче не становится.

— Привет, Хади-ибху, приходящий из Земли Озера, я не забивала скот, принадлежащий Богу.

Это был последний.

Анубис торжественно указал на весы и объявил, что моя душа достойна. Для чего достойна не уточнил, а я не совсем понимала, что меня ждет.

Боги, отвечающие за грехи, постепенно ушли из зала. За ними последовали и Богини, что были ответственны за мою защиту. Только Исида сказала мне прощание:

— Надеюсь, ты серьезно отнесешься к своим обязанностям.

Я бросила непонимающий взгляд на Анубиса. Но тот ничего не сказал.

Когда двери зала закрылись, Осирис встал со своего трона.

— Поздравляю тебя, Линнея Смит. Ты успешно прошла суд и теперь тебе можно предстать перед пантеонами Богов.

— Что это значит?

Подвох однако подкрался незаметно.

— Серапис повержен, пришло время искать нового носителя.

— Но при чем тут я?

— Претенденты обеих сторон отказались. Равновесие под угрозой. А без добровольного согласия у нас связаны руки.

Я пыталась осознать сказанное.

— То есть вы хотите, чтобы я…

Анубис кивнул.

— Я предложил тебя после того, как Перси Джексон, Картер и Сейди Кейн отказались. Ты прошла суд, твоя душа чиста перед нами.

— Но я не могу! — если бы могла, я задохнулась. — Я не умею!

Осирис снисходительно улыбнулся.

— А ты думаешь, мы умели?

— Но это ответственность!

— Хорошо, что ты это понимаешь, — одобрительно кивнул мужчина. — В Дуате тебе не место. Тебе нигде нет места. И для тебя это наилучший выход.

Я молчала. В голове не укладывалось. Я стану божеством? Вот прямо самым что ни есть настоящим божеством? Смогу творить чудеса? Смогу путешествовать по миру? У меня будут последователи? Быть может свои собственные ученики, как у египтян?

И это все мне? Линнее Смит? Обычному подростку? Почти обычному.

— Ты хочешь блуждать по Дуату? — жестко выдернул из мыслей Анубис. — Хочешь вечность быть неприкаянной? Или иметь возможности? Поверь, у нас их много.

— Почему ты мне помогаешь?

Я вглядывалась в его глаза. Совсем недавно он оттолкнул меня. А теперь пытается протащить наверх.

— Не надо?

Я засопела. Почему он такой вредный? Язык отвалится сказать все как есть?

— Ты отдала жизнь за меня. Я оценил этот жест.

— А меня не грохнут окончательно?

Они как-то нехорошо переглянулись.

— Не должны.

Я вздохнула. Быть призраком полнейший отстой. Это я уже на своей шкурке полупрозрачной проверила. Да и если меня убьют, я ничего уже не потеряю.

— Давайте попробуем.

Я не верила. На меня смотрели тысячи глаз: Олимпийцы, главы египетского пантеона и десятки сотен мелких божеств. И даже Анубис был здесь.

— И это она? — с издевкой протянул мужчина с головой сокола. — Разве она достойна?

Гор?

Я съежилась. Мне было страшно. Их так много. И щелчка любого из них хватит, чтобы меня разорвало на кусочки.

— Назовись.

— Линнея Смит, — почти прошептала я.

— Дочь Геи, — холодно добавила Афина.

Ее я узнала сразу по щиту и шлему.

По залу прошел шепот.

— Разумно ли давать ей в руки такую силу? Кто знает, может она заодно с титанами?

Я не знала этого божества.

Осирис вступился за меня:

— Мы задавали этот вопрос на суде. Ее втянули против воли.

— Я хочу услышать доводы того, кто предложил ее в качестве нового Сераписа.

Мое сердце ухнуло вниз. Я совершенно не представляла, что будет, если я не подойду.

Анубис с явной неохотой вышел вперед и встал в нескольких шагах от меня.

— Линнея полутитанида, но все равно относится больше к грекам. Она провела в лагере Полукровок достаточно времени. Также училась у Кейнов и нашла там друзей. Ее жизнь сложилась так, что теперь она связана с обеими из сторон. В то же время с Геей она не в ладах, к другим титанам тяги замечено не было, к Олимпийцам отношения она не имеет. К египетскому пантеону тоже.

— Да, только она отдала за тебя свою жизнь. Интересно, почему?

Я покраснела. Зачем они спрашивают такое? Будто бы не знают ответа.

— Полно, Афина, — мягко произнесла Афродита. — За любовь судить нельзя.

Я покраснела еще больше. Какая любовь? Да я толком не разобралась. Симпатия, не больше. Но как назло вспомнились строчки пророчества:

«Но в итоге, в схватке эпох

Помешать сможет лишь та, кто

Жизнь отдаст просто за то,

Что по глупости в Бога была влюблена.»

Ох, слишком сложно. Я не готова сейчас разбираться в своих чувствах.

— Как бы эта любовь не заставила ее предать нас.

Обстановка накалилась. Между пантеонами пока что шаткий мир, но, действительно, кто знает, чем обернется завтрашний день?

— Анубис не тот Бог, что вступает в склоки и принимает чью-то сторону. Смерть всегда останется смертью.

Я мельком взглянула на того, кто это сказал, и снова опустила глаза в пол.

Мужчина с черными волосами и бездонными провалами вместо глаз. Одет в тогу, которая была словно сплетена из лиц мучеников. Аид?

— Что ж, она действительно не так уж плоха для этой роли, — заметил Зевс и посмотрел на меня. — Однако я хочу, чтобы она отказалась от своей матери.

Я тут же кивнула. Да что угодно! Только выпустите меня отсюда в более или менее материальном состоянии.

— В таком случае наш совет спрашивает тебя, Линнея Смит, — поднялся Гор. — Ты готова стать Сераписом, мостом между нами?

— Да.

— Клянешься ли всеми силами поддерживать мир между нами и не присоединяться к какой-либо стороне? — спросил Зевс. — Клянешься не идти против нас, как сделал твой предшественник?

— Да.

— Согласна разорвать связь с Геей?

— Да, — выдохнула я. — Но у меня просьба.

Анубис посмотрел на меня как на сумасшедшую. Я прикусила губу. Страшно. Но я обязана это сделать. Ведь все чудовища, вставшие на сторону Сераписа, шли не за ним. Они шли против своих родителей.

— Мы слушаем тебя.

— Я хочу стать покровителем чудовищ. Не поймите неправильно, но они ваши потомки. Брошенные, озлобленные и бесправные. Многих из них можно было исправить. Всего лишь помочь, быть рядом, уберечь от жестокой реальности.

— Ты не помнишь, как некоторые из них пытались тебя убить?

— Помню. Но я еще и помню их глаза. Они одиноки, заперты в тени «нормальных» детей. Каждое чудовище ненавидит и вас, и полукровок, и магов только за то, что его оставили. И я хотела быть лучом света для них. Пусть у монстров будет покровитель, который сможет помочь в трудный час.

Мой голос повис в тишине. Я затаила дыхание. Неужели они подумали, что я все же на стороне Геи? И сейчас меня уничтожат?

— Да будет так, — сказал Зевс.

— Да будет так, — согласился Гор.

Передо мной возник Амулет Сераписа. Я протянула к нему руки, и под одобрительные взгляды надела на шею. И потонула в ослепительной вспышке света.

Она была настолько яркой и жаркой, что я потерялась в пространстве. Кажется, ноги потеряли опору, а я поднялась в воздух. Голоса. Чьи-то крики. Война. Запах гари. Мирное время. Подношения и молитвы мужчин в рясах. Снова война. Долгий сон. Пробуждение. Ярость. И свет.

Очертания Богов и зала проступили сквозь марево. Я действительно летала. Мое тело потеряло вес, физическую оболочку. Потрепаная одежда сменилась на одеяние древних времен. И медленно я стала опускаться вниз, пока не почувствовала легкий холод камня под ногами.

— Амулет останется у нас.

Мои руки дрожали. Я сама дрожала. Странная эйфория наполнила меня. Я сняла амулет, хотя мне и не хотелось с ним расставаться. Неведомая сила подняла его в воздух.

— Ты свободна. Но помни о своих клятвах.

Я чувствовала странное покалывание по всему телу, а еше слышала чьи-то голоса. Они были настолько тихими, что я едва-едва цепляла их. Хотя нет, я скорее чувствовала их точно также, как и покалывание. Это молитвы?

Я прислушалась к себе. Да, кажется, эти голоса питали меня. Их немного, около трех тысяч на всей планете, да и далеко не все молятся искренне, но все же они делятся со мной своей энергией. Правда, они возносят хвалы Серапису, который был несомненно мужчиной. Неловко. Похоже придется объяснить этим людям, что теперь я… Серапис. И даже поменять имя нельзя, все варианты звучат нелепо. Не Сераписсой же величать себя? Ладно, пускай остается Серапис, но то, что я женского пола, объяснить нужно.

А это что? Какой-то огонек посреди леса, только вот отличается от всех остальных. И почему-то от него исходит необычная сила — вроде живое что-то, а не двигается, словно спит уже давно. Или еще не проснулось?

Надо разобраться.

На секунду меня ослепил яркий свет, и вот я уже стою посреди леса. Удивительно! Я всего лишь подумала об этом месте и тут же оказалась здесь. Я шагнула и коснулась босыми ногами травы, она приятно защекотала ступни. Хотя я была не совсем материальна — сквозь пальцы было видно зеленые стебли и мелкие цветы

Я появилась перед старым деревом, на котором зрел огромный розовый бутон. Похоже, именно от него веет какой-то родственной мне силой.

Я не смело подошла к нему. А то мало ли это Гея решила меня грохнуть по тихой грусти — я все-таки помешала ее планам. И нехило так помешала. Да, сила исходила от бутона. Золотые линии энергии высасывали соки из земли и тянулись к лепесткам.

Внутри цветка спал человек!

Я тут же закрыла глаза и дотронулась снова. Нахмурилась. Остатки силы Геи у меня забрали, и хотя я ничуть не горевала, без этого дара сложно было разобраться что к чему. Кажется, это девушка. Или девочка. Не понимаю: тело большое, но разум… Его будто нет.

Почему я вообще чувствую ее?

Я оглянулась по сторонам. Этот лес мне знаком — если не ошибаюсь, тут недалеко озеро и храм. Значит, это убежище Геи. Но зачем ей ребенок в дереве? Как такое вообще возможно, и при чем тут я?

«Так… создай еще одного и вырасти. Привьешь с детства нужные идеалы — и будет тебе верная собачка», — вспомнила свои слова.

Боги! Так она действительно решила это сделать? Меня терзали смешанные чувства. Как? Сколько уже эта девчушка томится в нежных лепестках без права на жизнь? Что уготовила ей мать?

Я не знала.

Но была уверена в одном: эта была моя судьба. И теперь из-за меня тяжелый груз упал на чужие плечи. Мой долг помочь ей и хотя бы чуточку облегчить ее путь.

Пока меня не заметили здесь, я снова переместилась. На этот раз в лагерь полукровок. Жизнь текла здесь своим чередом, и не удивительно — этот возможный конец света настиг в основном египтян. И за какие такие заслуги? Хотя, быть может им по очереди достается?

Я шла по лугу прямо к спортивной площадке. Мои одеяния привлекли внимание. Я действительно выглядела необычно: калазирис с греческим узором, поверх пояс с мечом, на запястье — браслет со скарабеем. Я уверена, что и моська у меня измалевана, не зря ж пялятся.

Когда я подошла к спортивной площадке и вышла на арену, все замолчали. По трибунам прошел шепот. Все не верили. Переговаривались. Спрашивали друг друга: а действительно ли я это?

Но здесь был не весь лагерь.

Я подняла руку вверх. Ох, неизвестно, что получится, но попробую.

Представила стоп искр, с оглушительным хлопком летящих в небо. На трибунах закричали. Кто-то подскочил. А со всего лагеря начал стекаться народ. Даже Хирон притащился.

Поднялся шум. Подойти никто не решался. Но видя мое бездействие они паниковали: зачем я здесь? Откуда такие способности? Желаю ли зла?

Я снова подняла руку.

— Тихо!

Не сразу, но подростки замолчали.

А пыталась собраться с мыслями.

— Я была Линнеей Смит. Теперь я Серапис. И мне нужна ваша помощь.

Я глубоко вздохнула. Пожалуйста, пусть мне хватит сил и все получится.

— Вы не вспомните обо мне никогда! Мой образ сотрется из вашей памяти! Но когда придет другая дочь Геи, вы не посмеете сдать ее как меня! Вы не попытаетесь причинить ей вред! — закричала я во все легкие. — Кларисса, выйди сюда!

Я знала, что она здесь. Причем недалеко. И действительно: девушка спрыгнула на арену с первого ряда и пошла ко мне.

Это было странно. Она шла как всегда уверенно, но я видела панику в ее глазах. Она чувствовала мое воздействие.

— Ты поможешь ей. Пойдешь, куда бы она не отправилась. Защитишь от самых страшных монстров. И только когда она сама тебя отпустит, покинешь.

Ла Ру была против. Хирон тоже. Но никто — ни она, ни эта старая кляча — не смог мне противиться. И пускай я чувствовала, что на пределе, и вряд ли осилю еще что-нибудь.

Через мгновение я исчезла в снопе искр.

Я побывала в нескольких храмах. Долго и нудно убеждала жрецов, что собственно вот я, Серапис, просто в юбке. Пришлось даже припугнуть — а что делать, если не верят, поганцы? Вот уперлись, что мужик у них божество и никак. Бараны и то поверили бы быстрее. Одного особо умного жреца я и вовсе сбросила вниз по карьерной лестнице и его место заняла женщина. И ему, и остальным наука: женский пол недооценивать нельзя, жужжать в сторону божества тоже. Тем более когда возле божества стоит огромная мантикора. Да-да, я нашла ее и слегка подкормила. Теперь она мой верный спутник.

Наконец, осталось последнее место. Я не знала, смогу ли туда попасть, потому что все равно ощущала себя больше греческим Богом, нежели египетским. Но мне все же удалось.

Как всегда, в этом месте было темно, хотя слои реальности Дуата теперь для меня чётко видны — они словно лоскуты тумана перед глазами. Здесь по-своему красиво, каждая частица мира мертвых дышала своей особенной мистической силой.

Но ощущалось все иначе. Страха больше не было, холод сменился приятной прохладой, и я уверена, что теперь ни одна тень, даже самый отчаянный призрак не посмеет посмотреть на меня, не то что напасть. А вот мне их погонять на досуге можно. Главное отыскать тех, особо наглых.

За свое призрачное существование я успела привыкнуть к этому миру, к этой тьме, и, наверное, если бы ничего не вышло с обожествлением, то я бы осталась тут. Но где же хозяин?

— Два месяца, — сухо произнес кто-то.

Я узнала этот голос. Признаюсь, у меня промелькнула мысль, что теперь я буду чувствовать все иначе, и к Анубису в том числе, но нет — сердце, если таковое еще осталось, забилось быстрее.

Он стоял неподалёку. В человеческом облике. Изучал внимательным взглядом — да, я изменилась, настолько сильно, что теперь едва ли узнаю сама себя. Он сказал два месяца? Не ожидала, что прошло столько времени, но, видимо, его это задело. И я его понимаю — не сказав ничего, я просто исчезла.

— Мужикам в рясах пришлось долго объяснять, что теперь они поклоняются мне.

— Два месяца? — переспросил он.

Я могла бы обидеться. Мне никто инструкцию не выдавал, пособия «Как привлечь в свои храмы грешников» тоже не заметила. Да и вообще тема больная: появится новый Бог молодой и бесправный — это про меня, теперь я знаю. И мне придется бороться за свое место среди бессмертных. А еще за место рядом с ним.

— Кто же знал, что для вас время ничего не значит?

Он улыбнулся. Кажется, я прощена.

---

Примечания:

Скоро будет бонус глава

Не расходимся)

Дмитрий Соколов сидел перед камином, завернувшись в старый плед. Огонь мерно потрескивал, за окном летал снег. Россия, его родная Россия. Такая холодная зимой и жаркая летом, добрая радушная хозяйка и суровая дикая земля.

Он вернулся сюда совсем недавно. И хотя Соколов скучал по дому, по этим стенам и старым приятелям из школы, сейчас он не хотел видеть никого и ничего.

Его миссия… Хах, да, это его предназначение… Его больше нет.

Да черт с ним, этим предназначением! Линнеи больше нет…

Руки обжигала кружка с чаем. Он не любил пить алкоголь, но в этот вечер желал напиться до беспамятства, так, чтобы с утра не вспомнить ничего, что произошло за последний год. Так, чтобы он проснулся в Америке, которую любил исключительно из-за одной задорной девчушки из класса сестры. Чтобы снова пошел в эту глупую Академию и на переменах щебетал с Линнеей в обнимку у подоконника. Но, увы, в его распоряжении была лишь кружка чёрного чая с ромашкой.

Когда все развалилось?..

Он закрыл глаза. Кружка опасно наклонилась, и чай вылился на дорогущий ковер.

Соколов подскочил, чертыхнулся и поставил кружку на стол. Посмотрел на мокрое пятно и отмахнулся — высохнет. Плевать.

Он завалился на кресло, закинул ноги на подлокотник и накрылся пледом. Сегодня день памяти, и он окунется в воспоминания.

И пускай сестра ворчит… Ей поведение братца не по душе. Хотя Дмитрий никак не мог понять, почему она еще не бросила его — он столько горя причинил: сестру подверг опасности, родню разочаровал, школу опозорил. Но тем не менее… И Леша, его закадычный друг детства, и Дашка, и даже мать с отцом переживали.

Голова разболелась. Они его не оставляют в покое! Кудахчут и кудахчут за спиной! Как будто это что-то изменит. Лучше бы и правда забыли о нем…

Это ведь и они виноваты. И он. И весь этот ужасно-несправедливый мир.

А ведь начало их сказки (существовал ли хотя бы шанс, что их история таковой станет?) было прекрасным.

Соколовы переехали в Америку летом. Нью-Йорк встретил их таким же зноем, какой был и на юге России. Только пахло тут иначе, не родными лесами.

Академия была рядом. Здесь Даша сразу же оказалась приписана к пятому классу, а ему предстояло отправиться сразу в седьмой, причём с математическим уклоном, где на пятнадцать мальчиков приходилось пять девочек, и то они были занудными зубрилками — все как одна в очках. Так что среди парней он освоился быстро, на уроках отвечал легко. Проблем с языком не было — магия ведь классная штука, верно?

А вот Даше пришлось тяжело. Немногим ранее объявили, что интуитом стала она. И с этим грузом им обоим пришлось нелегко. Но сестра, кроме растерянности и страха перед грядущим, испытывала и вину.

А Линнея стала спасительной веревочкой для Дашки. Они как-то сами собой подружились с первого дня. И с этого момента маленькая Смит стала его лучиком.

Хотя… да, сначала он был таким идиотом. Сам особо не гулял, а когда сестра вытаскивала его на улицу с подругой, изображал того еще клоуна: то умничать начнет, то наоборот, замолчит и покраснеет, то полезет на дерево, похвастаться, какой мастак, да и свалится вниз. Хорошо хоть девочки жалели.

А потом он уезжал на некоторое время в Россию, так надо было для обучения. Но расстояние разлучало его с этой несносной девчонкой, а общаться с ней без Даши Соколов боялся. Почему? А кто знает… Но сколько несказанных слов они потеряли? Сколько? Ведь Линнея пыталась, он помнил.

Двор недалеко от их дома в Америке. Линнея и Даша сидели на лавочке и гадали на женихов. Его, естественно, среди претендентов не было. По крайней мере никто не озвучивал. Он стоял рядом, опирался на велик и тоскливо смотрел на глупые детские забавы.

— Sprechen Sie Deutsch? * — сказал он с важным видом, тем самым пытаясь привлечь внимание девчонок.

Смит удивленно посмотрела. И кажется, в ее глазах загорелось восхищение.

— Ja, ich spreche Deutsch. Und du?

Соколов покраснел и отвернулся. Как глупо… Он даже не разобрал ее ответ, просто так ляпнул фразу, которую услышал в каком-то фильме.

— Я… не понял… это шутка была, — скомкано проговорил он, сел на велик и уехал.

Дмитрий открыл глаза. За окном метель стонала все громче. И кажется, крик его души вторил ей. Руки и ноги мерзли. И если бы он только мог, он бы свернулся в клубок.

Соколов в России. Тем вечером делал домашку по истории. Рядом лежал старенький телефон с сенсорным экраном. И вдруг сообщение… От Линнеи. Она спросила как у него дела, когда он приедет. Зачем ей это?

Сообщение все еще светилось, а в голову не приходил совершенно никакой ответ. Хорошо? А что дальше? О чем с ней говорить? После этого их разговор оборвется, и она посчитает его неинтересным, глупым. А может, это вообще сестра ее уговорила.

Дмитрий как раз перед отъездом играл с Дашей в карты и проиграл желание. Та естественно спросила, как он относится к Линнее. Да что он мог ответить? Пробормотал что-то неясное — он ведь сам еще не знал! Не было с ним так раньше: чтобы краснел просто так, чтобы при виде девочки руки дрожали.

А Линнея ждала. И как-то пролетело полчаса. А он прочитал и не ответил. Она, наверное, уже обиделась или подумала чего-нибудь про него. Что же ей ответить? Что?!

Соколов отложил телефон, но уроки в тот вечер доделать так и не смог.

Уже стемнело. Парень все думал и думал. За окном утихло, камин перестал трещать, и только неуверенный огонек танцевал на углях. Юноша подошел к окну, натянул на плечи плед.

— Я не думаю, что это хорошая идея, — говорила Даша третий раз, тасуя карты. Она до сих пор гадала, хоть и никогда не предсказала даже пасмурную погоду. Не было у их рода такого дара.

— Почему? Не ты ли меня уговаривала с ней общаться?

— Да, так и было. Но не забывай, что у нас мало времени. В любой момент мы можем покинуть Америку вслед за избранной.

— Ох, перестань! Мы живем здесь не один год. И ни о какой избранной не слышали. Тут полукровки да маги, дочери Геи здесь нет, а если и есть, то явно не в Академии. Так что я завтра ей признаюсь.

— Если ты боишься, что она не дождется, ты ошибаешься, — начала Даша. — Если судьба, вы будете вместе. Подожди немного.

Он замер.

— Да, боюсь. Я потерял так много времени. Быть может сейчас она болтает с кем-то другим, а я всё жду. Нет, я признаюсь. Завтра.

Соколов прогулял математику. Причем готовил этот побег старательно — с прогулами в Академии строго было. И отмазка «чайник забыл выключить» не работала.

И вот он сорвал с клумбы цветы, которые математичка выращивала с особым трепетом с самого лета, и полетел окрыленный на физкультуру, которая как раз была у сестры.

Позвал Линнею поговорить за школу. И пусть физрук знал о его коварном плане и отпустил без вопросов (он был очень понимающим), Дмитрий услышал смешки со стороны Дашки и других девочек. То ли она рассказала, то ли куцый букетик за спиной спрятать парень не смог, то ли все вместе.

И вот тот самый миг. Соколов стоял, краснел, бледнел, пытался подобрать слова, которые как на зло выскользнули из головы. А ведь он речь написал, а после тщательно зазубрил.

— Это мне?.. — неловко спросила Смит и с намеком посмотрела на цветы.

— Да, конечно, прости, — пробормотал он. — Я…

— Ты, — с улыбкой подразнила Линнея.

Слова никак не находились — видимо, не зря у него тройки за сочинения, и то за списанные.

— Это все? — она уже откровенно лыбилась.

И откуда в этих глазках хитрый огонёк?

— Не-а, — неожиданно для самого себя протянул Соколов и обнял Нею. Крепко, зарывшись носом в макушку. «Мелкая ведь…»

А после его мир дал трещину.

Тяжёлый вздох. Ногти поцарапали деревянный подоконник.

Почему так произошло? Почему ни он, ни Даша не поняли раньше, что Линнея — та самая полукровка?

Почему их богиня судьбы позволила этому случиться? А ведь Соколов просил помочь ему.

— Дмитрий, у меня к вам с Дашей разговор.

Отец застал его в библиотеке. Хотя справедливости ради стоит сказать, что в книжке у него лежал телефон. И он не читал, а переписывался с Линнеей.

— Я жду вас в моем кабинете. Прямо сейчас.

Соколов кивнул и пошёл за сестрой. Найти ее не составило труда: она, как обычно, варила какое-то зелье, от запаха которого дохли все насекомые в доме. И хотя юноша насекомым не был, его мучило то же желание.

Спустя десять минут оба отпрыска Александра Соколова стояли перед ним в небольшом кабинете. Там, согласно написанному правилу, собирались для решения «особо важных» вопросов, иначе говоря, магических.

— Пока вы непонятно чем занимались в этой Академии, мы нашли дочь Геи.

Дмитрий похолодел. Неужели всё? Неужели они сейчас отправятся на поиски деревьев Геи вместе с ее дочерью и сюда, в Нью-Йорк, больше не вернутся?

— Это некая Линнея Смит… — произнёс отец.

— Что? Нея не может быть…

— Заткнись! — оборвал Соколов.

Но было поздно.

— Вы знаете ее, не так ли?

Они оба молчали. Смотрели в пол. Избранная, как сказала их провидица, мертвец. Она не переживёт перенос всей магии Геи. И не важно, чью волю она исполнит: матери или вед.

— Повторяю: вы ее знаете?

Отец взревел. Он кричал на них долго. Требовал рассказать, кем приходится им Линнея. И когда его терпение лопнуло и он замахнулся над лицом Даши, юноша не выдержал:

— Это моя девушка!

Сестра упала на пол и заплакала.

— Та девчонка, с которой ты хотел нас познакомить?

— Да.

— Так это же отлично. Она вам доверяет. Просто будьте рядом с ней, и когда придёт время, вы отправитесь вместе с ней к деревьям. А потом мы отвезем ее в общину.

— Отец, я не хочу, чтобы она пострадала. Быть может, есть способ ее спасти…

— Нет. Наши маги ее не спасут, — мужчина подошёл к сыну вплотную. — Твои подростковые сопли никому не интересны. И я не позволю ставить под угрозу весь наш народ только из-за того, что ты повёлся на ее мордашку. Понял?

— Да, отец.

А дальше как сон, как страшный кошмар: наблюдения и страх, что рано или поздно что-то или кто-то спустит курок, и его маленькая Нея понесётся наперегонки со смертью.

С каждым днем все больше и больше монстров вокруг. Они притворяются дворниками, продавцами, учителями. Они чуют, что Линнея взрослеет. Проклятая греческая кровь! Полукровки долго не живут — чем старше, тем больше от них пахнет ихором, тем аппетитнее они становятся для чудовищ.

И пока Нея спала, Соколов охранял ее, дежурил возле дома, проверял соседние улицы, а потом спал на уроках. И ругался с девушкой. Она понимала, что что-то происходит.

Дмитрий вздрогнул. К чему все привело, известно. Ее нашли, она сбежала в одиночку. Видимо, для Линнеи он был не таким уж и близким.

Вечная гонка за ней, за магами, попытки оградить ее от всех чудовищ, что оживились с пробуждением Сераписа.

А потом она умерла. Ещё и так глупо. Бросилась на нож, чтобы спасти шакалоподобное создание, которое египтяне величали Богом Похорон. И нет ее теперь.

Не с кем больше лежать в обнимку, не с кем гулять под дождём и есть мороженое с кленовым сиропом. Никто теперь не встретит его теплыми объятиями и не поддержит, когда что-то пойдет не так.

Соколов осел на пол. Разом сил не осталось.

— Дима, выпей, — словно сквозь сон прозвучал голос сестры.

Она поднесла к его губам чашу. От варева пахло паленным орехом и ещё чем-то горьким.

— Это поможет уснуть.

Он сделал глоток. Гадость. Хорошо, что сестра не готовила. Все ее микстуры — одна сплошная гадость.

Они хоть…

Дмитрий медленно опустил голову на пол.

— Лёша, — прошипела Даша в темноту. — Давай сюда!

В комнату проскользнул ровесник Соколова. В темноте было сложно разглядеть его лицо.

— Ты уверена, что стоило это делать?

— Да, прошло достаточно времени, а он никак не справится.

— И что же будет с ним, когда он очнется?

— Он снова станет счастливым и больше не будет испытывать боль, вспоминая о Линнее. Он вообще больше не будет о ней вспоминать.

— А сейчас?

— А сейчас нам нужно поднять его с пола. Заболеет же.

— И то верно.

Они аккуратно подняли спящего юношу и положили на один из диванов, что стояли у стены. После накрыли пледом и подбросили дров в камин.

— Пусть отдыхает? — спросил Лёша.

Даша подошла к брату и поцеловала его в лоб.

— Да, пусть отдыхает.

---

Примечания:

*Говорите ли вы по-немецки?

**Да, я говорю по-немецки. А ты?

Спасибо за то, что были со мной и моими героями ?

4274 3200 5208 6322 сбер

Студенту на картошку и вдохновение