Шаринган Наруто  (джен)

— Наруто... Прости меня... — Мики прервалась в сильном кашле, по подбородку потекла кровь. Невооружённым глазом было видно, с какими усилиями она делает каждый вдох.

— Молчи, тебе сейчас нельзя говорить, — Наруто оторвал часть своих штанов и попытался остановить кровь. Но как бы плотно Наруто ни прикладывал ткань к ранам на животе, ничего не помогало: кровь не остановилась, ткань просто впитывала в себя кровь. — Сейчас я быстро найду меднина и вернусь, ты, главное, не закрывай глаза...

— Нет... Стой, Наруто... Кха... Сейчас ты не найдёшь никого, а если и найдёшь... — Мики прервалась, но АНБУшник знал, что она хотела сказать. Как Узумаки сейчас жалел, что пропустил курсы по первой помощи, понадеявшись на Миуру. Но помощь нужна была ей самой, и единственное, что ему оставалось — это смотреть, как умирает его подруга. — Я хотела извиниться... Прости меня, Наруто...

— Тебе не за что извиняться передо мной. Это я должен извиниться за свою слабость! Из-за этого ты сейчас... — По щекам Наруто потекли слезы, он больше не мог их сдерживать.

Мики прикрыла зелёные глаза и кое-как махнула головой, отрицая слова Узумаки.

— Я всё это время следила... За тобой, — глаза Наруто расширились, он не мог поверить в услышанное; Мики же с каждым словом становилось легче на душе, словно какой-то груз постепенно спадал с её плеч. — С тех пор, как я попала с тобой в отряд... Я докладывала о каждом твоём шаге... Кха... Прости, Наруто, они угрожали жизнями моих родителей, я не могла по-другому...

Мики зашлась в новом приступе кашля, в более сильном, чем прошлый. Наруто же замер, он не мог и пошевелиться, не то чтобы вымолвить хоть слово.

— Прости меня, пожалуйста прости... И спаси моих родителей, — зелёные глаза помутнели, с каждым мгновением они становились всё тусклее.

— Мики! Нет! Прошу, не умирай... — Наруто понимал, что от одних слов Мики не полегчает, но не мог с собой ничего поделать.

— Наруто...

— Хорошо. Обещаю, я защищу твоих родителей, — Узумаки взял ладони Мики в свои. — Только скажи мне. Кто?

— Облако... — из последних сил выдавила та, и её взгляд замер навеки.

* * *

— Облако... — Наруто выдохнул и резко распахнул глаза. Сон окончательно пропал, и сегодня он больше не уснёт. Переведя взгляд на будильник, подросток осознал, что всего четыре утра. Сегодня он встал позже, чем вчера.

В груди бешено стучало сердце, а злость, мгновенно накатившая после пробуждения, понемногу пропадала, оставляя после себя неприятный осадок.

Наруто отомстил за смерть подруги её убийце, но на душе не стало легче. Ещё остались те шиноби из Облака, и Узумаки был готов перевернуть всю их Деревню, но добраться до этих тварей и того, кто стоял за всем этим. Даже если придётся убить множество невинных людей, Наруто было плевать, для него никто из ниндзя Кумо не был невинен. Только тогда Мики будет окончательно отомщена, и только тогда этот груз вины, что сжался в его душе тугим комком, станет меньше и он сможет нормально уснуть. Наруто верил в это.

Узумаки поднялся с кровати и зашёл на кухню. Сполоснув лицо холодной водой, он окончательно взбодрился.

— И долго ты будешь ещё терзать себя? Выглядишь просто ужасно, — Какаши стоял за спиной своего подопечного, он выглядел не на шутку обеспокоенным. И было из-за чего: огромные синяки под глазами, сильнее обычного взлохмаченные, давно немытые волосы, потухший взгляд на дне которого мелькало что-то тёмное. — Прости за тон, я понимаю, что ты чувствуешь...

— Ни черта ты не понимаешь! — Наруто резко махнул рукой, будто отмахиваясь.

— Ты не прав. Я как никто другой понимаю тебя.

Какаши с грустью смотрел словно сквозь Наруто. Тот растерялся и потерял свой изначальный запал, он никогда прежде не видел своего названного отца в таком состоянии.

Хатаке тяжело упал на стул, ему до сих пор было тяжело вспоминать про это и тем более говорить. Сейчас он был похож больше на старика, чем на тридцатилетнего мужчину.

— Я потерял обоих своих сокоманндников... Друзей... На Третьей Мировой Войне. Они оба пожертвовали собой. Обито спас меня ценой своей жизни, от него я и получил свой шаринган. И просьбу. Защитить Рин, — джонин сжал кулаки и проглотил ком, застрявший в горле, — Но я не справился и с этим. Рин захватил в плен Туман, запечатали в ней Трёххвостого и отпустили, чтобы Биджу вырвался в Конохе. Я не знал этого и, когда нас окружили, приготовился сражаться... Но Рин пожертвовала собой ради Конохи... Она подставилась под мою технику.

Наруто молчал. Он с неверием слушал, через что прошёл его наставник. Прошёл и не сломался, не отдался пучине ненависти, нашёл в себе силы жить дальше и даже смог воспитать его, Наруто, как собственного сына.

Именно в этот момент Узумаки понял всю глубину и подоплеку слов Какаши насчёт важности друзей и то, что порой нужно провалить миссию, но сохранить жизнь товарищу.

— Я не знал, что делать, как себя чувствовать. После всего этого я отдалился от друзей, погрузился в работу. Я попросту не вылезал с миссий и, знаешь, — Какаши поднялся и подошёл к Наруто, взяв того за плечи, — только спустя несколько лет я понял, что зацикливаться на миссиях не выход. Жизнь продолжается. Друзья помогли мне это понять. Я хочу сказать, Наруто, в погоне за местью, отвернувшись ото всех, в конце концов ты останешься совсем один. А тебе не станет легче, поверь мне.

— Нет, Какаши. Тебе не стало легче, потому что ты не мог понять, кому мстить, либо они уже были мертвы, — Узумаки уверенно посмотрел на Хатаке, но не оттолкнул его. — Я же знаю. Облако.

Джонин поражённо замер.

— Ты собираешься мстить целой стране?

— Нет. Но я найду тех, кто за этим стоит, любой ценой.

Какаши тяжело вздохнул, у него не вышло переубедить своего воспитанника. Всё же, когда он на что-то решался, то шёл до конца, и Хатаке знал, от кого досталась Наруто эта черта характера.

— Но не переживай, я не совершу твоих ошибок, Какаши, я не собираюсь отталкивать своих... Своего друга.

Наруто развернулся и ушёл на очередную тренировку, а Хатаке покачал головой: "Друга... Всё же не нужно было разрешать ему идти в АНБУ; возможно, тогда у него не остался бы всего один друг".

* * *

Какаши теснил Наруто, нанося множество не различимых для обычного человека ударов. Но Узумаки не был обычным человеком, хотя в его левой глазнице и сверкал Мангеке шаринган, его скорости хватало только кое-как отбиваться или уклоняться от невероятно быстрых атак опытного джонина. Хатаке впервые нисколько не сдерживался.

Наруто видел каждое движение джонина, предугадывал каждое его действие, и только это спасало от неминуемого проигрыша, позволяя хоть как-то держаться.

— Катон: Великий Огненный Шар!

Из-за дерева внезапно появился Саске и выдохнул в Наруто огромный огненный шар. Несколькими прыжками Узумаки ушёл из зоны поражения техники, разрывая дистанцию с сенсеем и окончательно выбираясь из подлеска, в котором его нещадно гоняли уже минут пять.

На несколько секунд Какаши с Саске скрылись за огненной завесой, Наруто отпрыгнул ещё дальше назад, в центр небольшой поляны, и приготовился отбиваться. Узор Мангеке шарингана закрутился, Наруто полностью контролировал поле боя, благодаря возможностям Мангеке шарингана, реакция его была гораздо выше, чем у его спарринг-партнёров.

Из развеявшегося огня выскочил Хатаке, в его левой глазнице горел красным огнём шаринган, следом за ним мчался Учиха, также активировавший додзюцу. Сложность тренировки мгновенно возросла в разы.

Первые удары джонина Наруто успешно поймал на жёсткий блок, но пропустил размашистый удар ногой Саске, зашедшего сбоку.

Получив по лицу, Узумаки не стал гасить инерцию, наоборот, дополнительно оттолкнулся ногами и сделал боковое сальто. Однако Саске не дал ему снова разорвать дистанцию и исчез в шуншине, оказываясь в воздухе над Наруто.

— Катон: Цветы Феникса! — Учиха сложил несколько печатей и начал буквально осыпать Узумаки огненными сгустками.

Тому пришлось показать все чудеса акробатики, уворачиваясь от техники. На одном из кульбитов Какаши подловил Наруто. На огромной скорости они обменялись несколькими ударами; джонин не заботился о защите, полностью перейдя в нападение, из-за чего несколько ударов Наруто достигли цели.

Неожиданно в руке Хатаке блеснул кунай, в последний момент Наруто замешкался и не успел среагировать: миг, и рукоятка холодного оружия торчала из его груди. Изо рта брызнула кровь. Какаши и Саске поражённо выдохнули, джонин только попытался поймать оседающего на земле Наруто, как он растворился в воздухе, будто мираж.

В ту же секунду Какаши снёс под завязку напитанный чакрой удар ноги. Он начал выставлять блок, но ему это не помогло, и он полетел кубарем по земле, оставляя за собой небольшие борозды.

Учиха быстро поборол удивление и прыгнул навстречу Узумаки. Саске пропустил несколько ударов по лицу, три томоэ в его зрачках бешено завращались, и он вернул Наруто несколько ударов по торсу.

Джинчурики пропустил удар Саске над головой и тут же замахнулся рукой в лицо. Учиха не сплоховал и выставил блок. Вот только удар был не рукой, а ногой, и не в лицо, а в живот.

Саске улетел к краю поляны, повалив собой совсем молодое деревце. Напитанные чакрой удары шиноби были невероятно сильны, особенно когда они совмещали усиление обычной чакрой и стихийной. Но не всеми видами стихийной чакры можно усилить тело, только молнией, ветром и камнем, хоть и не очень эффективно.

— Всё, всё! Закончили! — угомонил своих учеников, что собирались продолжить битву, Какаши. Потирая рукой рёбра, он начал разбор полётов. — Поздравляю, Наруто, ты наконец научился иллюзиями обманывать даже шаринган. Не знаю, хватит ли тебе пока умений обмануть Мангеке, но и это невероятный результат, уже сейчас противостоять твоему гендзюцу смогут считанные единицы.

Наруто слегка улыбнулся, похвала учителя всегда заставляла его улыбаться, даже после всего случившегося; единственное, что улыбка стала заметно тусклее.

Мангеке, своим узором отдалённо напоминающий сюрикен, потух, и Узумаки тут же спрятал шаринган за повязкой протектора, выдохнув. Он старался этого не показывать, но использование следующего этапа эволюции шарингана здорово выматывало, не говоря про чудовищный расход чакры. Если бы не огромные запасы, то он и вовсе не мог бы им толком пользоваться в данный момент, только после долгих лет тренировок. А так его пределом было четыре минуты, после чего глаз начинал нестерпимо болеть, а чакропотери возрастали с каждой секундой. Вернее, не сам глаз, а каналы чакры, проходящие к нему, не выдерживали подобной нагрузки. Всё же как Мангеке превосходил обычный шаринган в десятки раз, так и нагрузка соответствовала.

Саске также деактивировал додзюцу. Таких проблем, как Наруто, он не испытывал, так как шаринган являлся улучшенным геномом клана Учиха, и их чакроканалы в глазах были предрасположены пропускать большие объемы чакры. Но и юный Учиха вымотался после этой скоротечной схватки; он стоял, облокотившись об дерево, и восстанавливал дыхание, последним ударом Наруто выбил из него весь воздух.

— Но тебе следует поработать над скоростью, твоя реакция с Мангеке просто невероятна, но твоё тело за ней не поспевает. Так что будем тренировать шаринган и постараемся всё же овладеть нинтайдзюцу, помнится, ты делал успешные шаги по его изучению, в бою пока не применишь, но практика — залог успеха, — Какаши одобрительно прищурил единственный открытый глаз, он был доволен успехами подопечных. — Что насчёт тебя, Саске, то тебе также необходимо до конца освоиться с третьей ступенью развития шарингана и поработать над физической подготовкой.

— Сенсей, у меня с этим всё в порядке! — обычно спокойный Учиха всегда злился, когда кто-то указывал на его недостатки, с которыми он был не согласен.

— Именно поэтому после удара Наруто отдышался ты только сейчас? Я понимаю, его усиленные удары сильны, даже у меня до сих пор рёбра скрипят, но всё же.

Какаши улыбнулся, хотя этого никто не мог увидеть из-за маски на пол-лица, а Саске гневно сверлил землю взглядом, но молчал. На это ответить ему было нечего.

На это Узумаки лишь весело хмыкнул, его всегда забавляло подобное проявление эмоций Учихи, правда, обычно он и является причиной этих самых эмоций. Наруто подошёл к другу и присел у дерева, прикрыв глаза. Какаши же исчез в шуншине, сообщив, что у него дела.

Джинчурики чувствовал, как с каждой тренировкой становится сильнее, но этого было недостаточно. Каждый раз, когда он обещал себе, что станет сильнее и больше никому не придётся его спасать, всё повторялось снова. Больше это не повторится.

* * *

Деревня Скрытая в Листве за этот месяц практически полностью отстроилась, но общее настроение жителей практически не изменилось, а порой казалось, что наоборот, стало лишь хуже, и причина была. Война. По Конохе всё чаще и чаще стали ходить разнообразные слухи о том, что якобы на границах Страны Огня видели шиноби других Деревень, что пропал кто-то из их дальних родственников из столицы, или совсем бредовые, наподобие того, что кто-то видел рядом с Конохой самого Райкаге. Не всё из этого было правдой, но многие верили.

— Как вы и предполагали, Шикаку-сан, им понадобилось не больше месяца, чтобы составить союзный пакт и мобилизовать силы к границам, — в просторном и светлом помещении за большом круглым столом сидело всего трое мужчин. — Сколько их сейчас на наших границах, Хиаши-сан?

Названный мужчина с длинными чёрными волосами и белыми глазами без радужки слегка поморщился. Хиаши Хьюга привык к более почтительному обращению, но перечить не стал.

— На границах Страны Земли с Страной Ветра замечено около трёхсот шиноби Камня и ещё несколько сотен рядом со страной Водопадов. Кумо же собрали около четырёхсот шиноби у границ со Страной Мороза. Но это явно далеко не все их силы, — отчитался глава клана Хьюга. При помощи додзюцу клана Хьюга — бьякугану — наиболее опытные пользователи данного улучшенного генома способы были видеть на расстояние в несколько десятков километров, из-за чего являлись превосходными шпионами.

— Хм, скверная ситуация, — Шикаку мрачно глянул на Данзо.

— Они хотят войны — они её получат, — временно исполняющий обязанности Хокаге оставался спокоен. — Они сделали первый шаг, пора и нам сделать свой. Отправить гонца в Песок и мобилизовать все силы.