Перед падением (джен)

Сириус глубоко вздохнул и внимательно оглядел квартиру. Все вещи лежали в полном порядке и на своих местах — впервые с того момента, как он начал жить здесь. То, что ему больше не понадобится, Сириус складывал в коробки и прятал в шкаф. Постель была заправлена, а вся необходимая одежда упакована в сумки. Он даже накинул одеяла на мебель, чтобы она не запылилась, пока он будет отсутствовать. Мотоцикл он спрятал на складе в Лондоне — если понадобится, его оттуда легко можно будет достать. Как только до Волдеморта дойдут слухи о Заклятии доверия, он наверняка первым делом отправит приспешников проверить квартиру Сириуса. Ну, а он в это время уже будет в бегах, дразня Волдеморта и подкидывая ему небольшие подсказки по поводу того, где его искать. Он уже решил, что сначала поедет во Францию, а потом будет вести за собой Пожирателей смерти по Германии. После этого можно будет пересечь Австрию и заглянуть в Польшу. А вот куда отправиться дальше, он пока не знал…

Сириус понимал, что будет скучать. Чистая квартира уже почти не напоминала то место, где он прожил три года после окончания Хогвартса. Неизменной осталась только полка с книгами Римуса, и Сириус не знал, что ему с ними делать. Эти книги были единственным имуществом Римуса. Сириуса временами охватывало желание выбросить их в мусорный бак.

Сириус вздохнул, наколдовал еще одну коробку и взмахнул палочкой. Книги слетели с полок и аккуратно расположились внутри. Сириус запечатал коробку и начертил наверху слово «Римус». Безмолвно ругая себя за сентиментальные чувства, он уменьшил коробку и запихнул ее в карман. Надо будет при случае отнести ее в Годрикову Впадину: Джеймс, по крайней мере, не захочет сжечь книги в припадке гнева. К тому же там до них не доберутся Пожиратели смерти.

Что-то вспыхнуло сзади, и Сириус резко обернулся, выдергивая из кармана палочку и ожидая, что на него сейчас нападут темные фигуры в капюшонах и полетят заклинания… Но, увидев серебристого оленя, Сириус криво усмехнулся и опустил палочку. Патронус Джеймса бесшумно приземлился на деревянный пол, и раздался знакомый голос друга:

— Питер оказался шпионом, но Римус успел предупредить нас. Мы в безопасности, в отличие от него. Римус сейчас сражается с Волдемортом в одиночку в Годриковой Впадине. Поспеши!

Когда Сириус услышал сообщение, его словно ударили под дых и выбили из легких весь воздух.

— Нет, нет, нет…

Сириусу показалось, что его выпотрошили до костей, и он стал совсем пустым и больным. В ушах застучало от осознания того, какую огромную ошибку он совершил.

Уже в следующую минуту Сириус стоял на Фаундерс Лейн перед домом Лили и Джеймса. В небе, излучая призрачный свет и скалясь в безумной улыбке, висела Темная метка. Нос забивал запах серы и дыма. На негнущихся ногах Сириус подошел к дому, силясь сделать хотя бы один вдох, и увидел, что парадную дверь вынесло взрывом. Он вошел в дом через разверстую почерневшую пасть. В воздухе витало ощущение битвы, и можно было заметить остатки защитных заклинаний и темной магии. И оставалось еще что-то неуловимое и едва заметное, что Сириус чувствовал в самой глубине души.

— Люмос.

По всем признакам было понятно, что здесь велась жестокая битва. Страшные проклятия прожгли дыры в стенах и полу, и ветер, задувая в разбитые окна, разбросал повсюду бумаги и золу. Прихожую уже было не узнать. Под туфлями Сириуса затрещали стекло, гипс и камень. Он замер и прислушался, но дом наполняла невероятная тишина, которая яснее ясного показывала, что здесь никого нет.

Сириус сглотнул и поднял палочку повыше.

«Господи, только бы он выжил, только бы выжил…»

В свете палочки Сириусу показалось, что среди обломков что-то зашевелилось. Через несколько минут неистовых поисков среди теней обнаружилось алое пятно. Кровь.

Сириус услышал несколько хлопков на улице и понял, что прибыл кто-то еще. Кто это был: мракоборцы, члены Ордена, Пожиратели смерти? Как ни странно, Сириусу было все равно: он лишь смотрел на это алое пятно, блестящее в темноте, не в силах отвести взгляд. Ошеломленно, все еще ничего не соображая, он понял, что кто-то положил руку ему на плечо и зовет его по имени. Сириус обернулся и увидел прямо перед собой пронизывающие ясные глаза Альбуса Дамблдора.

— Я опоздал, — только и сказал он директору, пребывая в оцепенении. — Римус должен быть здесь. Я не понимаю, что случилось.

— Я знаю, Сириус, — серьезно сказал Дамблдор.

— Нам нужно выяснить, что случилось. Волдеморт куда-то его забрал: тела нет, и я не смог найти… — Сириус осекся и так и не смог закончить предложение.

— Обо всем позаботятся Аластор и Стерджис, — мягко сказал Дамблдор, уводя бывшего ученика от кровавого пятна на полу.

— Нет! Нет, он все еще жив, слышите?! Мы должны найти его! — вдруг закричал Сириус.

— Сейчас ты ничего не можешь сделать, — твердо сказал директор.

Сириус затряс головой.

— Это я во всем виноват. Я сам сказал Джеймсу… я заставил его выбрать Хранителем тайны Питера. Чертов ублюдок! — вырвалось у него.

Дамблдор даже не вздрогнул от этой вспышки гнева. Он просто стоял рядом, не двигаясь и ожидая, пока Сириус успокоится. Как ни странно, ему вдруг захотелось рассмеяться. Малыш Питер обманул их всех — какая ирония. Силой воли Сириус подавил готовую прорваться истерику, пытаясь овладеть собой. Если бы не Римус, Лили, Джеймс и Гарри уже были бы мертвы.

— Но как он узнал? — прошептал он.

— Что узнал? — переспросил Дамблдор.

— Римус предупредил Джеймса и Лили и помог им выбраться. Откуда он узнал о планах Волдеморта?

Дамблдор задумчиво рассматривал Сириуса, но предпочел промолчать. Сириус медленно обернулся и еще раз осмотрел дом Поттеров. Из-за пыли и обломков почти ничего нельзя было понять: кто-то уже бросил заклинание люмос максима, и над домом нависли шары бело-голубого цвета. Из-за света люди, обыскивающие местность, казались призрачными и ненастоящими: они как будто бы пришли из какого-то сновидения. Сириус заморгал. Среди обломков щебня рылись Грозный Глаз и Стерджис, и здесь же были их коллеги-мракоборцы, которые оглядывали местность с ошарашенными и сердитыми лицами. В конце концов, они работали вместе с Джеймсом. Никого, кроме Мародеров и членов Ордена Феникса, не волновал одинокий оборотень, спасший Поттеров.

«Да, Римус спас Джеймса, Лили и Гарри, — пронеслось в мыслях у Сириуса. — Он защитил их от твоей ошибки».

И вот теперь мракоборцы тщетно обыскивали разрушенный дом, но становилось ясно, что они ничего не найдут. Волдеморт наверняка не оставил никаких подсказок — для этого он был слишком умен.

Сириус сглотнул: ему вдруг стало трудно говорить.

— Джеймс, Лили и Гарри…

— Они в Хогвартсе, — сказал директор, не дожидаясь, пока Сириус договорит, — и ждут моего возвращения. Пойдем.

Сириус подавленно кивнул и пробормотал:

— Дайте я сначала заберу кое-что наверху.

Он шел потупившись, пока не достиг лестницы. Верхний этаж остался нетронутым. Когда Сириус вошел, лампы в детской все еще приветливо горели, словно ждали ребенка, которого уложат здесь спать. Сириус подошел к кроватке и медленно достал три плюшевых игрушки: оленя, волка и черного пса. Засунув животных в карман плаща, он осторожно потянулся за четвертым зверем: на его морде тускло мерцали крысиные глаза-бусинки. Сириус швырнул игрушку на пол.

— Инсендио, — прохрипел он, и крыса занялась пламенем.

Сириус дождался, пока огонь погаснет и оставит после себя лишь кучку пепла. Лишь после этого он вышел из детской, потушив после себя свет: прихожая тут же оказалась в полумраке. Вдруг Сириус услышал тихое шипение. У подножья лестницы, вздыбив шерсть, съежилась Минни. Ее глаза, светящиеся в темноте, в ужасе раскрылись. Когда Сириус подошел к кошке, она, зарычав, подалась назад: Минни так и не простила его за то, что он гонялся за ней в образе собаки. Римус, помнится, отругал друга за это, несмотря на то что Минни презирала его еще больше, чувствуя под приятным обликом волчью натуру. Она ошиблась в нем. И он тоже.

— Остолбеней, — сказал он, и кошка рухнула на пол.

Быстро уменьшив ее, Сириус сунул крошечного спящего зверька в карман к плюшевым игрушкам и только после этого спустился на нижний этаж, засыпанный обломками. Дамблдор ждал Сириуса в разрушенной гостиной, от которой почти ничего не осталось. Его глаза были прикрыты, и казалось, что он медитировал.

— Я готов, — хрипло сказал Сириус пожилому волшебнику.

Дамблдор открыл глаза и в последний раз задумчиво оглядел дом над половинками своих очков. Затем, словно бы придя к какому-то выводу, он обернулся к Сириусу.

— Мы трансгрессируем ко мне в кабинет.

Сириус даже не подумал спросить о том, как Дамблдор собирается трансгрессировать в Хогвартс. Он просто крепко ухватился за предложенную ему руку и позволил перенести себя из дома. Когда они переместились, его словно бы пропустили через резиновую трубу.

В следующий миг они оказались в кабинете, и прямо перед ними возникли три человека, которые при их появлении вскочили на ноги. Гарри крепко спал на руках у матери, а Лили и Джеймс хранили молчание, пока Сириус и Дамблдор обходили стол, чтобы встать рядом с ними. Тишину нарушила МакГонагалл:

— Что с Римусом? — спросила она.

— Нет никаких следов Римуса и Волдеморта, — ответил Дамблдор.

— ЧЕРТ!

Сириус вздрогнул. В последние дни Джеймс очень редко терял самообладание. Обычно он закупоривал свои эмоции, позволяя себе выпустить их на волю только в том случае, когда оставался наедине: он не хотел, чтобы кто-то знал, сколько сил вытягивает из него эта война. Но в этот раз Джеймс не справился с собой: схватив со стола миску с лимонными дольками, он швырнул ее в стену. Маггловские сладости рассыпались по ковру.

— Джеймс! — попыталась было укорить мужа Лили, но ее голосу явно недоставало уверенности. Она взглянула на Сириуса, в отчаянном порыве взывая к нему о помощи, но он отвернулся. Сириус прекрасно понимал, что натворил, и теперь просто не мог смотреть в глаза Лили. Это из-за него ее сын — его крестник — оказался в опасности. И он бросил своего друга, а ведь когда-то он клялся никогда не оставлять его одного.

«Мы никогда не бросим тебя, Лунатик», — пришло на ум непрошеное воспоминание: оно разъедало внутренности, как самый настоящий яд.

— Я думаю, что Римус еще жив, — заметил Дамблдор, но эти слова не принесли никакого облегчения. Где бы Римус ни оказался, ему явно придется несладко. — Я уже принял меры для того, чтобы найти его.

Джеймс тяжело дышал, сжав руки в кулаки. Стиснув зубы, он повторил тот вопрос, который Дамблдору уже задавал Сириус, стоя в развалинах дома.

— Откуда он узнал?

— Не могу сказать точно, но, возможно, Римус услышал что-то, пока был на задании, — ответил Дамблдор.

— И что это было за задание?

— Он работал под прикрытием в стае оборотней.

Сириус грязно выругался, и МакГонагалл осадила его:

— Прекратите сейчас же, Блэк!

Но ему было плевать. Он изнемогал от своей вины, и ему срочно надо было переложить ее на кого-нибудь другого. Игнорируя окрик МакГонагалл, Сириус процедил сквозь зубы:

— Что за стая?

— Фенрира Сивого, — спокойно ответил Дамблдор.

— Какого черта вы его туда отправили?!

— У Сивого есть Темная метка, и к нему постоянно наведываются Пожиратели смерти. Информация, которую передавал Римус, была бесценной. — Дамблдор поднял руку, испещренную прожилками, не давая Сириусу вставить ни слова. — Римус давным-давно согласился на эту миссию. Он долго создавал себе репутацию среди оборотней, отправляясь в разные стаи и стараясь утвердить себя в их сообществе. Он прекрасно понимал, на какой риск идет, но считал, что победа над Волдемортом стоит его уюта и безопасности.

— Он мог бы рассказать…

— Я решил — и Римус согласился со мной, — что в данном случае лучше хранить все в тайне. Мы знали, что в Ордене есть шпион, который может выдать Римуса, если узнает, чем он на самом деле занимается.

— Но ведь все думали, что это он шпион. Вы могли бы объяснить им, что это не так!

— А они бы поверили мне, Сириус? — мягко поинтересовался Дамблдор.

Нет, не поверили бы. Сириус прекрасно осознавал это, и ему казалось, словно ему в грудь всадили нож. Но он считал, что они все равно имели право все знать.

Старик вздохнул и опустил плечи.

— Я спрашивал Римуса, не хочет ли он, чтобы я выгородил его, но он отказался.

— Почему? — спросил Джеймс.

— Римус решил, что таким образом он сможет выманить настоящего шпиона. Он надеялся, что, если все будут подозревать его, предатель поверит в то, что находится в безопасности, а потом, возможно, совершит ошибку и выдаст себя.

— Похоже на него, — пробормотал Джеймс, и Сириус не мог не согласиться. Только Римус мог быть таким умным и в то же время самоотверженным идиотом.

«Ты должен был понимать, что он никогда не предаст вас», — мрачно обвинял Сириуса его же внутренний голос.

— Насколько я понимаю, шпионом был Питер Петтигрю.

— Да, — подтвердил Джеймс, не глядя на Сириуса. — Мы подумали, что сможем обмануть Волдеморта: он будет искать Сириуса, а Питер в это время останется в укрытии… — Джеймс осекся, не в силах продолжать.

— Мне очень жаль, Джеймс, — тихо сказал Дамблдор.

Кабинет окутала тишина: даже портреты на стенах внимательно прислушивались к разговору. Сириус отстраненно подумал о том, что они здесь сидят уже много времени. Снаружи наступила темнота, и в окнах отражались их размытые и прозрачные силуэты. Сириусу показалось, что он убирался в своей комнате давным-давно, много дней назад. Книги Римуса все еще были у него в кармане, оттягивая его невероятной тяжестью.

— Я приготовила комнату для Поттеров, — нарушила молчание МакГонагалл. — Блэк может остаться с ними. Думаю, эту ночь вам всем лучше всего провести в Хогвартсе, под защитой этих стен.

— Спасибо, Минерва, — поблагодарил Дамблдор. — Вам всем нужно выспаться. Когда наступит рассвет, мы почувствуем надежду и сможем лучше оценить ситуацию.

— А как же Римус… — прошептала Лили.

— Обещаю вам, что, пока вы отдыхаете, я буду искать его.

Дамблдор оглядел их всех, и по выражению его ясных глаз над очками-половинками было понятно, что он именно так и сделает.

Друзья слишком устали и переволновались, чтобы продолжать спорить, и прошли вслед за МакГонагалл вниз по спиральной лестнице. В замке было тихо, и его коридоры были освещены тускло горящими факелами. Хогвартс всегда жил своей жизнью, и сегодня он, кажется, понял, что случилось что-то страшное. Юные Мародеры, оглашающие стены замка веселым смехом, изменились непоправимо, и тени, будто сочувствуя, вытянулись еще больше.

Всю дорогу МакГонагалл даже не пыталась заговаривать со своими бывшими учениками. Комнаты, которые им приготовили, оказались за гобеленом Варнавы Вздрюченного. Проем открылся, когда профессор произнесла пароль: «Нюхлер». Апартаменты были уютными, в цветах Гриффиндора, и там была гостиная и две спальни: одна для Лили, Джеймса и Гарри, а вторая — для Сириуса.

Дверь за гобеленом закрылась, и гриффиндорцы переглянулись. Когда они остались одни, тишина между ними словно еще больше уплотнилась. Теперь Джеймс и Лили смотрели на Сириуса, а он так и не смог встретить их взгляд. Тяжело сглотнув, Сириус сунул руку в карман и достал оттуда плюшевых животных.

— Я принес это, — тихо сказал он, передавая игрушки Джеймсу. Друг взял их, не говоря ни слова. — И Минни тоже здесь. — Миниатюрная кошка спала, свернувшись на ладони, и Сириус чувствовал ее размеренное дыхание под полосатой шерстью. Сириус положил кошку на диван, вернул ей прежний размер и опустил руки, не трогая книги.

Тишину нарушил Джеймс.

— Я возьму Гарри, — сказал он, и Лили передала ему сына, который во сне крепко вцепился в отцовскую рубашку. Джеймс автоматически подхватил его поудобнее, чтобы удержать и ребенка, и игрушки.

— Постой, — позвал Сириус Джеймса, когда тот направился к двери в спальню.

— Да? — отозвался Джеймс.

Голос вроде бы спокойный, но Сириус слишком хорошо знал своего друга и не мог обмануться.

— Прости, это все я виноват, — быстро сказал он, заставляя себя встретиться с взглядом карих глаз и пытаясь выразить в этом предложении все то сожаление, которое съедало его изнутри. — Я должен был понять, что Питер способен на предательство. Он всегда пытался попасть в компанию к популярным и сильным людям, всегда ходил за кем-то, не принимая на себя ответственность.

— Ты же не знал, — искренне ответил Джеймс. На его опустошенном лице появилось настоящее страдание. — Никто из нас даже не заподозрил Питера. Ты не можешь винить себя за это.

— Но я не должен был подозревать Римуса. Из-за меня ты и сам засомневался в нем. Прости.

Взгляд Джеймса потяжелел. В нем показалась нотка вины, а потом вспыхнуло обвинение.

— Нет, не должен был, — только и сказал он, исчезая в спальне.

Сириус проследил за ним взглядом: он чувствовал себя совсем разбитым. Все не так. Одна ужасная ночь, и их дружба уже рушится на глазах. И, что самое страшное, он признавал, что Джеймс имеет полное право сердиться на него.

«Он простит меня только тогда, когда мы найдем Римуса», — подумал он.

— Возможно, он еще удивит тебя, — сказала Лили, и Сириус понял, что последние слова он произнес вслух. Лили стояла рядом, и ее красота проглядывала даже сквозь усталость и страх.

— В последний раз он так сердился на меня, когда… — Сириус прервался, не в силах найти нужных слов. Лили так никогда и не узнала подробности той шутки, которую он сыграл над Снейпом, но она догадалась, что он имеет в виду. — В прошлый раз я предал доверие Римуса. И его тоже. Он простил меня только тогда, когда Римус перестал сердиться. Но сейчас… сейчас все в тысячу раз хуже.

— Вы оба тогда были еще детьми. Теперь вы выросли.

Сириус почувствовал комок в горле. Правда? Связь между Мародерами разрушилась, и, возможно, он был тому причиной. В конце концов, Сириус всегда был зачинщиком споров и передряг. Сириус сморгнул, чувствуя жжение в глазах. К черту и эту его слабость, и Лили, которая так легко раскрыла его.

— А что, если мы так и не найдем Римуса? — эти слова он выговорил еле слышно, словно не мог в полной мере поверить в них.

Лили долго молчала, и, когда она наконец заговорила, глаза были у нее мокрые от слез.

— Нам придется жить дальше — другого выхода нет. Мы нужны Гарри и друг другу. А ты нужен Джеймсу.

— Да…

— Я тебя прощаю, Сириус.

— Почему? — Сириус удивленно посмотрел на Лили.

Она была в ярости, когда он неделю назад высказал свое мнение о Римусе. Отношения Сириуса с женой его лучшего друга никогда не были такими хрупкими, как в этот месяц.

— Это не легко, — улыбнулась она. — Но ты уже достаточно себя наказал. Нам придется бороться за другое — более важное дело, — и я просто не могу на тебя сердиться. И я надеюсь, ты поможешь присмотреть за моими мальчишками.

До этого момента Сириус никогда не ценил той невероятной силы, которую может даровать прощение. Это то, чего ему всегда недоставало. Поэтому он кивком поблагодарил Лили и сел на диван рядом с Минни, опустив голову на руки. Сириус знал, что заснуть сегодня не сможет. Лили, проходя мимо, провела рукой по его плечу. Сириус сдерживал слезы лишь до тех пор, пока не услышал щелчок закрывшейся двери.