Никак иначе (джен)

Медленно-медленно, — мысль за мыслью, понимание за пониманием, вспышка за вспышкой — Гарри осознавал, что произошло.

Блэков — двое.

Блэков не может быть двое.

То, что в шкафу — это не Блэк.

Значит, не нужно было никуда уходить.

И Блэк говорил правду, не притворялся.

Значит, он, Гарри просто так, из-за того, что не поверил, несколько раз швырнул взрослого человека на землю?!

Всё. Такого даже Блэк не простит.

Гарри очень захотелось выбежать из комнаты, но вместо этого он стоял на месте, смотрел в пол и старался не думать о том, что будет дальше.

И вообще ни о чём старался не думать.

— Убедился?

Гарри молча кивнул, не отрывая взгляда от пола.

У Сириуса возникло было сильное искушение влить в крестника какое-нибудь умиротворяющее зелье и отправиться наконец-то спать.

Но тогда, — напомнил он сам себе, — придётся разговаривать с Гарри утром. Представь, Бродяга, как будет погано, когда ты проснёшься и вспомнишь, что тебе предстоит очередной серьёзный разговор.

Сириус вздохнул и решил покончить со всем этим сейчас же.

— Ты, наверное, кучу всяких ужасов себе понапридумывал?

Гарри не шелохнулся.

Какой же он дурак, у него был такой шанс, у него мог бы быть настоящий дом, но нет, он же не может по-нормальному, ему же нужно всё испортить.

Дурсли всё правильно говорили, он неблагодарный щенок и никто больше.

— Гарри!

Гарри вздрогнул: Блэк чуть ли не в первый раз назвал его по имени. Что это может значить? Может, Блэк совсем рассердился?

Но, вопреки желанию Гарри, где-то в уголке души упрямо ворочалась надежда: «Гарри» — это не «Поттер» и не «эй, ты!», так может, Блэк всё-таки не так сердится, может, он его накажет, но оставит у себя?

Ага, конечно, надейся дальше — да на такое нельзя не злиться.

— Посмотри на меня, а боишься смотреть, так послушай внимательно.

Гарри не поднял головы — потому что действительно боялся, не хотел видеть лица Блэка — и Сириус сел перед ним на корточки.

— Я на тебя не сержусь. Я не считаю тебя виноватым. На твоём месте я бы так же поступил, ясно?!

Вначале Сириус говорил медленно и чётко, без всякой эмоциональной окраски, надеясь, что так Гарри быстрей успокоится. Потом подумал, до чего это по-дурацки и неестественно выглядит, и сбился на яростную скороговорку.

Гарри так и не шевельнулся.

Как — не сердится? Нет, не может быть, точно не может, ведь Гарри же и впрямь виноват, как Блэк может не злиться, почему он вообще остаётся таким спокойным, это же...

Потом Гарри всё стало ясно. Блэк сейчас скажет, что всё в порядке, только дом его Гарри должен покинуть, а так — всё хорошо.

Ну в самом деле, только так и может быть, как ещё?

Сириус хмуро смотрел на застывшего крестника. О чём он думает-то так долго, кажется, сказано уже всё, что можно — и что виноватым его не считают, и что не сердятся…

Что ещё?..

В комнате как-то вдруг запахло пылью и мышами, а Сириус понял, что ужасно устал. Это было чертовски трудно — всё время выбирать правильную интонацию, следить за каждым словом, за каждым жестом, — всё время бояться напугать…

И Сириус решил идти напролом — хуже не будет, точно.

Поднялся, закружил по комнате. Спросил, не глядя на Гарри:

— Ну чего ты боишься?

Гарри молчал.

— Что выгоню? Накажу как-нибудь?

Сириус резко остановился: Гарри смотрел прямо на него, не думая отводить взгляд.

С чего вдруг, подумал Сириус, подходя ближе.

— Что?..

Гарри был твёрдо уверен, что Блэк сейчас его выставит, поговорит — и выставит, проводит до двери или просто скажет что-нибудь вроде «Проваливай туда, откуда я тебя забрал!».

О том, чтоб извиниться, Гарри даже не думал — как за такое извинишься?

Но Блэк сказал не «накажу и выгоню», а — отдельно! То есть либо накажет, либо выгонит, он ещё не решил!

Это было глупо, Гарри знал, но предпочёл вцепиться хоть в такую, высосанную из пальца надежду. Раз Блэк ещё не решил, значит, можно ещё как-то упросить — мало ли!

И Гарри решил бороться до последнего — терять ему было нечего.

Когда крестник неожиданно бросился к нему, Сириус подался назад,

потом чуть не зажал руками уши — Гарри заговорил: громко, быстро, неразборчиво, сам едва понимая, что хочет сказать.

А потом Сириус перестал думать о том, чего ему хочется, а чего — нет, а просто прижал всё ещё захлёбывающегося словами Гарри к себе.

— Дурак, ох, дурак… Ну куда я тебя выгоню?

Они стояли так, не двигаясь, пока Сириус не сказал:

— Всё. Теперь — спать.

В спальню пришли молча, Гарри пару раз споткнулся на ровном месте.

Не раздеваясь, забрался в кровать, укрылся одеялом, настороженно глядя на Сириуса. Тот сел рядом.

Теперь, когда Гарри точно знал, что может остаться, он вдруг перестал что-либо соображать и чётко осознавал только одно: он хочет спать и ни-че-го не понимает.

Где-то в уголке сознания шевелилась гадкая мысль: Блэк сказал только, что не выгонит, и, значит, как накажет — неизвестно, но Гарри отмахнулся от неё: что бы Блэк с ним ни сделал, он это заслужил, главное, он останется здесь.

Уже засыпая, Гарри подумал, что почему-то не представляет Блэка даже просто запирающим его в комнате — а уж чтобы еды не давал или ударил…

Гарри проснулся от того, что кто-то ощутимо толкнул его в бок. Не успел он понять, что происходит, как его пнули.

Ойкнув, Гарри сел в постели и увидел, как рядом мечется Блэк.

Сириус переворачивался с боку на бок, размахивал руками, тряс головой, бормотал что-то странно кротким, тихим голосом. Гарри наклонился, прислушался:

— Ну ребята, за что ж вы так...

А потом голос у Блэка стал другим, больше похожим на обычный, только злым, таким Гарри его ещё ни разу не слышал:

— Сам виноват, сам, скажешь, нет? Кто идею подал, а, Бродяга?

Блэк ещё что-то говорил, то жалобно, то злобно, то крича, то еле слышно шепча — Гарри не слушал.

Он понял: Блэку снится кошмар, и нужно его разбудить как можно скорее.

Несколько минут Гарри провёл, кутаясь в одеяло и борясь с самим собой: ему очень хотелось выбежать из комнаты и захлопнуть дверь.

Смотреть на Блэка, когда он такой, было очень страшно.

Ага, Блэк на него за всю ночь даже голоса не повысил, а теперь Гарри к нему прикоснуться боится. И ладно бы Блэк просто во сне говорил, но ведь понятно, что ему плохо!

И Гарри затряс Сириуса за плечи так сильно, как только мог.

Ему повезло: Блэк как раз перестал метаться и замер, что-то бормоча.

Через несколько ужасающе длинных секунд Сириус открыл глаза — Гарри поспешно отдёрнул руки.

Сириус дёрнулся, хрипло спросил:

— Я что тут вытворял?