Слишком много Поттеров (джен)

Пролог

В мягких майских сумерках дом на окраине Хогсмида светился странным потусторонним светом. Зеленоватые всполохи сочились из-под закрытых ставней, выбивались из пазов криво сидящей двери. Из отверстия дымохода в небо поднимался столб призрачного пламени.

У калитки толпились встревоженные соседи. Дородная пожилая ведьма в ночном чепце и стёганом выцветшем халате что-то решительно доказывала молодому аврору. Тот робко возражал, но прерывать почтенную даму не решался.

— Вечер добрый, мадам! — вежливо поздоровался главный аврор, останавливаясь. По опыту полевой работы он знал, что самую достоверную и полную информацию о происшествии можно получить именно у таких боевых старушек. Сопровождающий его командир подразделения ликвидаторов нечаянного волшебства на ходу нудно жаловался на недостаток квалифицированных кадров и поэтому невольно проскочил мимо.

— Ну наконец-то! — облегченно выдохнула ведьма, нервно поправляя выбившийся из-под чепца седой локон. — Вы уж меня простите, мистер Поттер, но я пригрозила все рассказать газетчикам, если ваши ребята в дом полезут. Поверьте моему столетнему жизненному опыту: нельзя туда соваться! Само оно пройдёт.

— Верю, мадам, — обаятельно улыбнулся Поттер. — Это вы тревогу подняли?

— Я, — не стала отпираться старуха. — У меня домик по соседству, а здесь Джордж Уизли живёт. Приглядываю я за ним. Не в себе парень. Точно говорю, не в себе! Поначалу сильно пил, бывало, и безобразничал, а месяца два уж как притих. Ох, лучше бы и дальше хулиганил, чем вот так… — она шумно высморкалась в клетчатый платок.

— Родню-то свою он всю разогнал, никого не пускает, так я ему поесть ношу. Жалко его… А тут смотрю, он книжки где-то раздобыл и читает всё. Да не просто читает, а на пергамент записывает, а то и рисует. Поначалу обрадовалась, дурёха — думала, за ум взялся. А потом вижу…

Внезапно ночную тишину разорвал приглушенный стенами душераздирающий вопль. Струящийся из дома свет полыхнул багровым, затем — ослепительно белым, и крик перешёл на полный ужаса вой.

— Ох, Моргана-девственница! — ахнула старая ведьма, прижимая кулачки к груди. Не раздумывая больше, Гарри Поттер устремился к дому…

Глава 1. Незваные гости

Тёплый ветерок развевал лёгкие кухонные занавески. Кружевные тени скользили по навесным шкафчикам, по натёртому до блеска полу. В открытое окно веяло ароматом отцветающей жимолости и влажной после ночного дождя земли.

На втором этаже ворковала тётя Петунья, помогая дяде Вернону собраться на работу. Негромко мурлыкало радио у соседей. Азартно гавкал пёс миссис Оуэн. Он всегда так лаял, когда ему удавалось загнать на дерево одного из котов миссис Фигг. По дороге протарахтел фургон молочника… Обычное погожее летнее утро на Тисовой улице.

Жмурясь с недосыпа и поддёргивая то и дело сползающие штаны, Гарри Поттер старательно поджаривал бекон к завтраку. В начищенном кофейнике отражалась его худенькая физиономия в перекошенных очках. Он машинально попытался пригладить дыбом стоящие вихры — бесполезно, потрогал подсохшую ссадину на подбородке от вчерашнего «общения» с кузеном — болит. А до сентября ещё так далеко…

Накрыв сковороду крышкой и отключив плиту, он взялся за приготовление чая. Встав на табурет, Гарри потянулся за заваркой. Внезапно порыв горячего ветра упруго толкнул в спину. От неожиданности он едва не уронил чайник в мойку. Резко обернувшись, Гарри так и замер с открытым ртом. На полу кухни проступил светящийся круг. Линолеум вздыбился по его центру и пошёл волнами, словно от брошенного в воду камня. В круге вспыхнул ослепительно яркий чертёж, и когда Поттер проморгался, рисунок уже дополняли замысловатые символы по углам образованного цветными лучами многоугольника. И запах. Так пахло в классе профессора Флитвика после практических занятий у старшекурсников. Аромат концентрированной магии.

Все волоски на теле Гарри встали дыбом, когда в середине круга сгустился туман, принимая форму кокона. Ослепительная вспышка, громкий хлопок — и слезящиеся глаза Поттера уставились на скрюченное в неудобной позе человеческое тело. И вдруг всё исчезло, словно и не было. А гость остался. Судя по всему, это был мужчина.

— Что ты себе позволяешь, несносный мальчишка? — взвизгнула тётя Петунья, распахнув дверь кухни.

— Это не я! — испуганно помотал головой Поттер, с трудом отрывая взгляд от неподвижного визитёра. Блёклые глаза тёти придирчиво обшарили кухню, скользнув мимо тела на полу. Гарри с трудом сглотнул — она что, не видит?

— Должно быть, это газонокосилка Пэйна, дорогая, — недовольно пробурчал дядя, усаживаясь за стол. Петунья тут же ринулась к окну.

Мальчик заворожено наблюдал, как обутые в домашние туфли ноги тёти непринуждённо проходят сквозь тело мужчины, словно тот был призраком.

— Пользоваться подобным железным монстром… Никакого уважения к соседям! — она по пояс высунулась в окно, но, не найдя там ничего достойного внимания, вернулась в комнату.

— Пошевеливайся, мальчишка! — рявкнул дядя. — Или хочешь, чтобы я из-за тебя на работу опоздал?

Вернон брезгливо оглядел очумело моргающего племянника. Шумно сглотнув, Поттер заставил себя слезть с табурета на пол. Раз Дурсли сделали вид, что ничего не происходит, то и он виду не подаст. Кому нужны лишние неприятности?

Наконец, дядя отбыл на работу, а тетя, выдав племяннику список дел на день, отправилась по своим делам. Оставив в мойке недомытую посуду, Гарри опасливо приблизился к неподвижному телу. Очень не хватало запертой в школьном сундуке волшебной палочки. Не то чтобы он мог её как-то применить в свою защиту — Квирелл и Локонс были те ещё учителя, — но привычная тяжесть гладкого дерева в ладони придавала уверенности в себе.

Гость на типичного серебристо-полупрозрачного призрака не походил. Уж их-то в Хогвартсе Гарри повидал немало! Неужели ещё одно ожившее воспоминание? Поттера передёрнуло — ещё свежи были в памяти события в Тайной Комнате двухнедельной давности. Гермиона как-то упоминала, что магглы призраков не видят… А всяких Риддлов из дневников? Только этого не хватало!

Одежда гостя слабо дымилась, но запаха паленой ткани Гарри не ощущал. Это-то тётя Петуния наверняка бы унюхала! Значит, гость не настоящий. Приободрённый новым открытием, мальчик опустился на корточки рядом с телом. Судя по одежде, пришелец был магом. Капюшон тёмно-вишнёвой мантии сбился, закрывая лицо, из-под одежды выглядывали неловко подогнутые ноги, обутые в поношенные, но добротные ботинки на толстой подошве. На широком поясе обнаружились потёртые пустые ножны от волшебной палочки и замшевая сумочка величиной с кулак.

Облизнув пересохшие от волнения губы, Гарри боязливо прикоснулся к капюшону, готовый в любой миг отскочить прочь. Пальцы ощутили гладкую прохладную поверхность, с рельефом, как у школьных перчаток для зельеварения. Драконья кожа? В нос ударил запах крови, дыма и чего-то ещё… странного. Гарри испуганно отпрянул — точно не призрак. Те не воняют. Но тогда…

— Эй, мистер! — набравшись храбрости, шепотом окликнул мальчик. Немного поколебавшись, легонько встряхнул гостя за твёрдое плечо. — Здесь нельзя лежать, сэр! — Тело под рукой безвольно колыхнулось. Может, мёртвый? — Пожалуйста, очнитесь! — От более сильного толчка гость перевалился на спину. Гарри в ужасе уставился на залитое кровью лицо. Под слоем грязи не поймёшь — молодое или старое. Рука со сбитыми костяшками судорожно сжимала обломок волшебной палочки. Мужчина глухо застонал — живой.

— Пить…

— Сейчас, сэр, я подам… вы только не умирайте, сэр! — Поттер метнулся к графину с кипячёной водой, трясущимися руками наполнил стакан и кинулся обратно. Подсунув руку под липкий затылок, приподнял голову. Запёкшиеся губы жадно разомкнулись, принимая запотевший край стакана. Похоже, пришелец умирал от жажды — пришлось ополовинить графин, прежде чем гость напился. Он так и не открыл глаз — немного повозился, устраиваясь поудобнее, и спокойно уснул. Гарри растерянно осел на пол. Ну и дела-а!

Пришелец проспал больше суток. Гарри даже успел как-то привыкнуть к виду расслабленно лежащего на полу чумазого волшебника, совершенно неуместного на обычно стерильно чистой кухне. Дурсли увлеченно поглощали пищу, привычно ворчали на племянника и расходились по своим делам, попутно проходя сквозь невидимого гостя, но нисколько его этим не тревожа.

Вечером заглянула миссис Фигг с одним из своих котов. Вымученное гостеприимство Петунии позволило коту пройтись по дому, пока женщины болтали, но и он гостя не учуял.

Ночью Гарри дважды спускался из своей комнаты вниз, чтобы проверить состояние раненого. Он так и не осмелился его раздеть и осмотреть раны, но с радостью отметил, что кровь засохла и больше ниоткуда не текла, а сердце гостя билось ровно. Хорошо бы мадам Помфри сюда, уж она-то знает, как помочь! Только… Гарри и себе-то толком не мог объяснить, почему не послал сову с известием друзьям. А вдруг это как с парселтангом? Выяснится еще что-нибудь про него нехорошее. Может, таких пришельцев только тёмные маги видят или ещё кого похуже… А Гермиона осуждающе покачает головой, как будто он сам сюда этого пригласил. И скажет… Не-ет, разбираться придётся самому. А когда он выяснит, что к чему, — вот тогда и напишет друзьям.

Утром, когда Поттер пёк оладьи, гость начал ворочаться, но не проснулся. К полудню тётя Петуния повела хнычущего Дадли к стоматологу — это было как нельзя кстати. Едва дождавшись их ухода, Гарри отшвырнул лопату, которой вскапывал землю вокруг кустов в саду, и кинулся в дом. Лучшего момента для того, чтобы разбудить пришельца, может больше не случиться.

— Проснитесь, сэр, — мальчик смочил водой кухонное полотенце и аккуратно прикоснулся к щеке спящего. Холодная вода безотказно действовала даже на беспробудно дрыхнущего Рона. — Пора вставать! — и тотчас отшатнулся, поскольку глаза мужчины резко распахнулись. Пронзительно зелёные. Страшные. Гость, не мигая, уставился в потолок. Гарри пот прошиб от внезапно возникшего сильнейшего чувства опасности — словно не человека потревожил, а спящего василиска. Во что он опять вляпался? Придушенно пискнув, Поттер попытался отползти к двери.

— Спокойно, малыш. Не обижу, — хрипло просипел гость, озираясь. Поттер замер под его изучающим взглядом.

— Что ж ты натворил, Джордж, а? Некромант доморощенный! — гость вдруг зло рассмеялся, ещё больше напугав Гарри. — Что ж ты натвори-ил…

Цепляясь за разделочный стол, он поднялся на ноги. Его шатало.

— Сэр… — Гарри, осмелев, подтащил ему стул. Гость благодарно кивнул и тяжело опустился на мягкое сидение. Ещё раз оглядев кухню, закрыл глаза.

— Может, чаю хотите? — вежливо спросил Поттер. Мужчина покачал заскорузлой от засохшей крови головой.

— Лучше бульону подогрей. Помнится, у тётки на нижней полке холодильника всегда кастрюля с бульоном стояла, — получив точные указания, Гарри кинулся к холодильнику. Ожидая у микроволновки, он тупо прокручивал в голове один вопрос — откуда гость знает про содержимое дурслевского холодильника?

Через пару минут Гарри робко подал наполненную до краёв кружку. Незнакомец оживился, протянул руку… и его пальцы прошли сквозь кружку насквозь. Поттер ахнул, от неожиданности расплескав жидкость.

— Но я же вас уже поил! Вчера вы воду пили … сэр! — испуганно заныл он.

— Так напои меня ещё раз, — устало прошептал гость. Но не удалось и это — край кружки не встретил сопротивления губ.

— Говоришь, уже поил? — первым нарушил тягостное молчание пришелец. Гарри удручённо кивнул.

— Так, ребёнок, давай спокойно, поэтапно, как на зельеварении, вспоминай весь процесс поения.

— Ну, налил… принёс… напоил… — Гарри потерянно шмыгнул носом.

— Как сейчас? — терпению собеседника не было предела.

— Ага. Голову придержал, чтоб…

— Стоп! Показывай, — мальчик робко прикоснулся к гостю, тот с шумом втянул воздух, чему-то сильно изумившись, а вслед за тем беспрепятственно выхлебал всё, что осталось в кружке.

— Подведём итог, — отдышавшись и вытерев грязной рукой рот, произнёс он. — Чёрно-белый мир обретает цвета и запахи при прямом контакте с тобой. Без твоей помощи пищу принять я не могу. Да-а. Остаётся выяснить, временное это явление или…. И как сие исправить.

Незнакомец надолго задумался. Поттеру оставалось только надеяться, что непередаваемое амбре разлагающейся крови, резко хлынувшее в кухню, выветрится к тётиному возвращению.

— Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления, — решительно поднялся незнакомец. — Там, на клумбе за окном, циннии?

— Циннии, — недоумённо подтвердил Гарри.

— Никогда их не любил. Прости, малыш, но до туалета не дойду. Сколько ж ты в меня воды влил? Бочку?

— Г-графин…почти, — признался мальчик, с весёлым ужасом наблюдая за недвусмысленными приготовлениями гостя. Хорошо, что он сообразил тактично отвернуться в последний момент. Осквернив клумбу, пришелец удовлетворённо кивнул.

— С интимными нуждами справляюсь сам. Теперь бы ещё помыться…

Отмыть засохшую кровь, особенно с волос, удалось не скоро. Вода никак не хотела соприкасаться с кожей гостя, пока к его плечу не притрагивался Гарри. Однако после процедуры кормления он был готов и к этому. Смущения перед мужской наготой после двух лет хогвартских общих душевых мальчик особо не испытывал. Просто немного неудобно: одно дело голый Рон или Невилл, а тут взрослый дядька всё же. Мужчина был поджарый и жилистый. Смуглую кожу бороздили многочисленные шрамы. Особо выделялся один странный рубец на груди — круглый, словно донышко стакана. Он голой проплешиной проступал из чёрной курчавой поросли.

Как оказалось, обилие крови, так напугавшее Гарри, вызвала россыпь глубоких царапин на голове и шее, но к ранениям своим гость отнёсся с полнейшим равнодушием. Наконец, посчитав себя чистым, он обмотал бёдра стареньким полотенцем, которое тётя Петунья выделила лично для племянника, и подошёл к зеркалу.

— Я одежду и бельё в стиральную машину загружу — может, постирает, — Гарри подобрал с пола брюки, собираясь передать их гостю. Все-таки надо проверить, не осталось ли чего в карманах. Тот отстранённо кивнул, пытаясь завести свои наручные часы.

Солнечный свет из окна ясно высветил полоски старых шрамов на заросшем щетиной лице и отчётливо обозначил до боли знакомый зигзаг на лбу…

Гарри, ахнув, выронил собранную одежду. Незнакомец с его шрамом вопросительно вскинул брови. Но затем, поняв, куда направлен испуганный взгляд мальчика, грустно усмехнулся.

— Гермиона ещё не успела рассказать тебе о хроновороте, не так ли? Лето после второго курса, да? Судя по всему, тётя Мардж ещё не приехала… В общем так, ребёнок, я — это ты, только уже взрослый. Как я сюда попал, объяснять не буду — магия это, понимаешь? Вот не думал, не гадал… Будем винить во всем несчастный случай. Жизнь у нас с тобой такая — сплошные несчастные случаи, которые некоторые кретины называют приключениями. Как думаешь?

Ответить Гарри не успел. Снизу, с первого этажа, раздался громкий хлопок, и следом за ним — пронзительный детский плач.

Посреди кухни заходился криком пухлый карапуз. Гарри растерянно замер в дверях. На выпуклом лбу малыша слабо кровоточила алая царапина в форме молнии.

Взрослый Поттер протиснулся в кухню мимо своей более молодой версии и присел на корточки перед ребёнком. Тот, не переставая плакать, доверчиво потянулся к нему.

— Ты-то как сюда попал? — удивлённо произнёс мужчина, аккуратно взяв младенца на руки. Тот прижался зарёванной мордашкой к голой груди, ища утешения. Поглаживая обтянутую голубой пижамой спинку, взрослый Гарри осторожно пересел на стул.

— Слишком много Гарри Поттеров на квадратный метр, — хмыкнул он растерянно. — Давай так, — взглянул на мальчика, — ты будешь Гарри. — Я… скажем, Джеймс, а это Сохатик, — и пригладил хохолок на макушке малыша.

— Папа, — согласился младенец, икнув.

— Ну, папа так папа, — не стал спорить новоявленный Джеймс, осторожно оттирая кровь со лба Сохатика краешком полотенца.

— И не спрашивай меня, как он тут оказался. Я не знаю, — проницательно предупредил он поток вопросов Гарри, который уже открыл рот.

С улицы послышался шум подъезжающей машины. Увидев в окно прибывшее семейство Дурслей, Гарри в смятении оглянулся на незваных гостей. Взрослый Поттер понимающе кивнул:

— Мы будем в твоей комнате.

Облегчённо кивнув, Гарри выскочил через заднюю дверь в сад и, схватив лопату, занялся кустами.

Удивительно, но к ужину он управился. Даже тётя Петунья, оглядев работу, не нашла к чему придраться. Подчищая со своей тарелки тушеные овощи, Гарри мучительно соображал, чем накормить остальных Поттеров. В тайнике под паркетиной у него была заначка из присланного Гермионой печенья и ополовиненная коробка котлокексов, купленная по дороге из Хогвартса. Будет ли взрослый дядька есть сладкое? А малыш? Чем его кормить?

Как оказалось, переживал он зря: Джеймс без возражений поужинал печеньем, запив его водой из графина. Сохатик уже спокойно спал на кровати.

По просьбе гостя Гарри принёс из ванной все вещи, которые все еще валялись там на полу. Сам Джеймс не мог открывать двери и двигать какие-либо предметы, но всё, что давал ему в руки Гарри, становилось для него материальным.

Отложив в сторону ботинки, кобуру от палочки, сумочку и широкий пояс с креплениями и ножнами, он сгрёб в кучу бельё и одежду.

— Аврорская форма, — ответил он на любопытный взгляд Гарри. — Знаешь, кто такие авроры? — Дождавшись отрицательного мотания головой, объяснил:

— Это подразделение Министерства — вроде маггловских полицейских. Авроры обязаны пресекать беспорядки, следить за исполнением законов и бороться с тёмными магами.

— Ух ты! — глаза Гарри восхищённо загорелись. — Расскажи!

— До чего же ты на Ала похож, — со вздохом взлохматил ему волосы Джеймс. — Или Ал на тебя?

— Ал?

— Мой средний сын, — мягко улыбнулся Джеймс. — Старший Джейми, средний Ал и младшая дочка Лили.

— Трое, — прошептал Гарри. Почему-то мысль о собственных детях неприятно царапнула душу. Детей он не хотел. Совсем. Как и жену. Зачем она вообще нужна? Кстати о жене…

— А кто их мать? — осторожно поинтересовался он.

— Джиневра Уизли, — не стал таить взрослый, тайно забавляясь реакцией мальчика.

— Джинни? — Гарри аж перекосило от ужаса. — Но она же…

— Не самая лучшая партия, — грустно кивнул Джеймс. — С каждым годом Джинни всё больше становится похожей на Молли. А уж внушить ей, что у мужа в семье тоже есть право голоса… Дураком был, да. Но при заключении магического брака развод невозможен. Так вот и живём. Правда, дети у нас получились замечательные.

Помолчали. В гостиной громко завывали сирены киношных полицейских, кто-то стрелял, что-то взрывалось: Дурсли смотрели вечерние сериалы.

— Ладно, попробую еще раз твою одежду в стиральную машину загрузить. Может, все-таки постирается, — решил Гарри, собирая в кучу грязные вещи.

— Для конспирации и своё простирни, — посоветовал Джеймс. Гарри послушно захватил пару грязных футболок и испачканные краской брюки. Прижимая к животу кучу одежды, он открыл дверь, но так и замер — ему в лоб смотрела волшебная палочка с угрожающе светящимся кончиком.

Грязный с ног до головы парень в покорёженных круглых очках и драной мантии палочку опускать не торопился, напряжённо разглядывая остолбеневшего Гарри.

— Так, это просто сон, — облегченно выдохнул он.

— Не совсем так, — тихо произнёс Джеймс, подходя к ним. Палочка тут же сменила цель.

— Ты иди, ребёнок, — легонько подтолкнул в спину зазевавшегося Гарри. — А ты, ещё один Поттер, проходи в комнату. Что смогу, расскажу.

Поколебавшись, парень шагнул в гостеприимно распахнутую дверь, так и не опустив палочки. Гарри немного постоял в коридоре, приходя в себя, но время поджимало. Возиться со стиркой под бдительным оком тётки — то ещё удовольствие.

Когда он вернулся, вновь прибывший парень спал, расстелив на полу свою видавшую виды мантию. Джеймс задумчиво смотрел в окно.

— Этот Поттер согласился взять имя Генрих, — кивнул на спящего. — Ему скоро восемнадцать лет и он только что погиб, убив Волдеморта в битве при Хогвартсе.

— Погиб?!

— Да, Гарри, как и я, как и Сохатик. Похоже, мы из разных реальностей этого мира. Малыша убил Волдеморт, и жертва матери его почему-то не защитила. А я… сунулся сдуру прерывать тёмный ритуал. Но вот почему мы пришли именно к тебе и, лишь прикасаясь к тебе, ощущаем себя живыми — понять не могу. Ладно, давай укладываться. Будет утро — будем думать.

В три часа ночи Дурсли были разбужены очередным хлопком. Умаявшийся за день Гарри даже не проснулся, что сняло с него подозрения в диверсии. Однако Вернон не удержался от соблазна разбудить племянника, от души на него наорать и разгневанно утопать вниз по лестнице. Поттер ещё боролся со сном, когда вернулся Джеймс, спускавшийся вслед за дядей. Он принёс испуганного маленького мальчика. Пятилетний Гарри Поттер поначалу дичился, но после недолгих уговоров застенчиво поведал Джеймсу, что вдруг оказался на тёмной кухне после того, как Дадли столкнул его с лестницы.

— Не совпадают ни даты, ни время. Я погиб поздним вечером, а здесь появился ранним утром, — бормотал Джеймс, скобля подбородок бритвой мистера Дурсля. — И время смерти малышей не совпадает… — Гарри стоя дремал, упёршись лбом в его широкую спину. Сначала он просто касался локтя взрослого гостя, но рука всё время соскальзывала, и бритьё у Джеймса не получалось. Тогда мальчик прислонился к нему головой, что оказалось гораздо удобнее.

На улице едва рассвело. Сделать все утренние дела следовало до пробуждения родственников. Гарри это понимал, но спать хотелось неимоверно. Очередной громкий хлопок на первом этаже подействовал на него, как холодный душ. Мгновенно сдёрнув трусы, он плюхнулся на унитаз и успел состроить испуганно-невинное выражение, когда разъярённая туша дяди Вернона, проверив его комнату, вломилась в санузел.

На этот раз остаться вне подозрений не удалось. К чему напрягать мозги, выискивая в доме источник шума, если есть племянник-волшебник? Правильно, всё, что не вписывается в рамки обыденного, сделал Гарри Поттер.

Потирая зверски накрученное ухо, Гарри печально отсчитал щелчки запираемых на двери замков. Туалет два раза в день и обед через кошачью дверцу — прекрасно! Лучшего способа провести лето придумать нельзя! Ладно, хоть окно не замуровали — можно Хёдвиг выпускать по ночам, когда она всё-таки соизволит вернуться с охоты. И всё бы ничего, не в первый раз, но комната битком набита незваными гостями.

К тому же Джеймс успел привести из кухни очередного вновь прибывшего неведомо откуда Поттера. Для разнообразия это оказалась девочка.

У неё были две длинные толстые косички, которые смешно подпрыгивали, когда она сердилась, яркие зелёные глаза, шрам на лбу и плохие манеры.

— Это неправильные Дурсли! — вопила она. — И дом неправильный! Просто кто-то всё заколдовал, — Гарри втайне порадовался, что голоса гостей, кроме него, никто не слышит. И угораздило же её стоять и наблюдать за расправой дяди! Нет чтобы сразу с Джеймсом в комнату ушла.

— Успокойся и послушай, — мягко увещевал её Джеймс. Но она молчать не хотела.

— Тётя Петти меня любит, а дядя Вернон называет Крошкой. Дадли, конечно, болван, но он вовсе не такой толстый! — от её воплей проснулись малыши. Сохатик заливисто заплакал и сделал лужу, а пятилетний Гарри попытался залезть под кровать, но был пойман.

— Молчать! — неожиданно рявкнул Джеймс, и девчонка изумлённо заткнулась.

— Не смейте мне указывать! — тут же прошипела она, вызывающе вздёрнув нос.

— Факультет Слизерин, — с непередаваемым выражением лица определил старший Поттер. День обещал быть долгим.

Громко тикал будильник, отмеряя минуты. В углу оконной рамы, в паутине жужжала муха. А хмурое небо за окном грозило дождём.

Гарри поёрзал на твёрдом подоконнике, стараясь устроиться поудобнее. Ноги в носках скользили по крашеной поверхности. Немного подумав, он вообще снял носки — всё равно дырявые. Так стало намного удобнее. И пусть некоторые морщат нос… Слизеринка, что с неё взять?

В саду тётя Петунья визгливо смеялась над шутками мистера Пэйна, но из окна все равно ничего видно не было. Впрочем, шуток этих Гарри никогда не понимал. А вот то, что тётя всё ещё не бралась за приготовление обеда, — плохо. Есть уже хотелось. Всё-таки в Хогвартсе он привык питаться регулярно. Поттер тяжело вздохнул, покосившись на гостей. Как они будут делить одну крохотную порцию на всех?

Казалось, остальных Поттеров не слишком-то напрягало вынужденное заключение. Джеймс устроился на кровати и сосредоточенно черкал карандашом в блокноте, время от времени в раздумье ероша волосы. Девчонка заняла единственный в комнате стул возле стола и молчала, но раздражённо барабанила ухоженными ногтями по столешнице. Пятилетний малыш, которого назвали Бэмби, поначалу всех боялся, но понемногу освоился. Как-то так получалось, что он всё время находился рядом с Джеймсом, и осмелев, пальчиками уцепился за рукав его рубашки. Тот, не глядя, посадил его на колени, обнял и снова уткнулся в свои расчёты. На лице Бэмби застыло выражение безграничного счастья.

Самым общительным оказался Сохатик. Он беззаботно бегал на косолапых ножках, охотно шёл на руки и на пару с Бэмби сжевал всё имеющееся в тайнике печенье. Даже девчонка, так и не сообщившая своего имени, немного его потискала. Только Генрих всё спал и спал. Пожалуй, из всех Поттеров он был самым скучным.

— Папа, пи-пи, — сообщил Сохатик, пытаясь стащить с коленей старшего Поттера пригревшегося там Бэмби.

— Вот именно, мне тоже нужно пи-пи, — вредным голосом заявила девчонка, тряхнув косичками.

— И мне, — робко шепнул Бэмби, отпихивая от себя цепкие ручонки карапуза. Похоже, он уже считал Джеймса своей собственностью и не собирался его никому уступать. Гарри виновато отвёл глаза: он-то успел сделать свои дела, пока старший Поттер брился. Все уставились на Джеймса. Тот озадаченно потёр лоб и принялся размышлять вслух.

— Так, колдовать мы не можем — по крайней мере, у меня заклинания не выходят. Похоже, для этого мы недостаточно живые. А Гарри колдовать нельзя — это тотчас станет известно Министерству… Так как открыть замки?

— Надеюсь, хотя бы кормить нас будут? — не унималась девчонка.

— Я бы на это не рассчитывал, — буркнул в ответ Гарри. Как оказалось, недостаточно тихо.

— Что ты сделал с дядей и тётей?! — вдруг закричала она, обвиняющее тыча в него пальцем. — Каким чудовищем надо быть, что бы эти добрейшей души люди так с тобой обращались?

— Похоже, ты родом из очень благополучного мира, девочка, — задумчиво хмыкнул Джеймс, опередив подавившегося воздухом Гарри.

— Благополучного? — прищурилась она. — Возможно. Да, дядя с тётей меня любили. И крёстный. А вот вы все вызываете у меня…

— Следи за языком! — строго одёрнул её старший Поттер таким тоном, что не послушаться было просто немыслимо. — Не заставляй меня сомневаться в твоих воспитателях.

Девчонка вспыхнула и отвернулась. Гарри с уважением поглядел на аврора — вот бы ему так научиться!

— А Сохатик ушёл, — вдруг тихонько произнёс Бэмби. — А там лесенка — падать больно.

— Как ушёл? — Карапуза в комнате действительно не было.

— В дверь пролез, — внёс ясность Бэмби.

— В кошачью дверцу? — применив дедуктивный метод, догадался аврор.

— Не, — помотал головой мальчик, стесняясь. Поттеры переглянулись.

— Ну-ка, малыш, покажи нам, как Сохатик ушёл, — отпустил ребёнка на пол Джеймс. Бэмби послушно подбежал к двери, прижал к ней ладошки, поднажал и… его руки медленно вошли в древесину.

— Вот так, — с улыбкой оглянулся он, исчезнув из комнаты уже по локоть.

* * *

С кухни вкусно пахло жареным мясом. Гарри сглотнул слюну — вряд ли тётя и ему принесёт кусочек. В лучшем случае достанется овощной гарнир. Он покосился на оставшегося в комнате гостя. Генрих всё так же спал. Должно быть, утомительное это дело — убивать Волдеморта. Остальные Поттеры, просочившись сквозь двери, бродили по дому и саду. Действительно, чего им под замком сидеть? Хотят и гуляют. Отчего-то стало очень обидно — даже в носу защипало. Сердито тряхнув головой, он уткнулся лбом в стекло.

Его разбудили тихие голоса.

— … большой риск. Где гарантия, что гоблины не используют обстоятельства против нас? В таком состоянии мы совершенно беззащитны. Да и цены за их услуги весьма и весьма кусачие. Всего золота в фамильном сейфе может не хватить на оплату. — Гарри приоткрыл глаза, но край тумбочки заслонял весь обзор. Интересно, как он оказался на кровати?

И в комнате явно не было никого из младших Поттеров. Гарри сонно повозился, меняя позу — голоса смолкли. Размеренно и спокойно задышал — хитрость сработала. Теперь сквозь ресницы была видна большая часть спальни.

— Что ты предлагаешь? — понизив голос, хрипловато спросил убийца Тёмного Лорда. Он сгорбился на стуле. Сон пошёл Генриху на пользу, но выглядел он всё равно неважно.

— Для начала укрепить тылы, — Джеймс остановился у окна, снял очки и протёр их краем своей рубашки. На воротнике и манжетах были видны желтоватые разводы от плохо отстиравшейся крови. — Будь мы с тобой вдвоём, всё было бы намного проще, но с нами дети. Им требуется определённый комфорт и полноценное питание. Призраки или не призраки — они остаются обычными детьми. Дом Дурслей для нашей компании подходит мало, но пока выбирать не из чего. Будем приспосабливаться. Первым делом приструним родственников: всегда мечтал сказать Петунье, что она никудышная тётя! Затем прикупим волшебную палатку или переносной дом-сундук…

— Ненавижу палатки, — Генрих с силой растёр лицо ладонями.

— После стольких-то месяцев в зимнем лесу… Ничего удивительного, — ухмыльнулся Джеймс. — Я вот тоже до сих пор палатки не люблю.

Помолчали.

— Почему ты не хочешь, чтобы Гарри написал профессору Дамблдору? — глядя исподлобья, спросил Генрих. Джеймс тяжело вздохнул, рассеяно потрогал подживающие царапины на шее и неохотно произнёс:

— Потому что тогда у нас не будет выбора.

— Выбора? — Генрих озадаченно моргнул. Гарри тоже удивился, но виду не подал.

— Это трудно объяснить в двух словах, — хмыкнул Джеймс. — Я уважаю Альбуса и в чём-то даже считаю его гением. Но его методы… — он сокрушённо покачал головой. — Это долгий разговор — поговорим об этом потом.

— Нет, давай сейчас! — Генрих сглотнул и дерзко выпятил подбородок. — Я должен знать, что ты имеешь против профессора Дамблдора!

— Да ничего не имею, — поскучнел Джеймс и после паузы отстраненно произнес. — Знаешь, мне впервые пришла в голову мысль, что Альбус был неправ, когда родился Джейми. Я представил вдруг, что моя судьба досталась ему: и Дурсли, и чулан под лестницей, и травля с «подвигами» в школе, Волдеморт и прочее. И такая меня охватила злость! Так бы и удавил старика его собственной бородой! И тогда я стал проматывать в памяти свою жизнь. День за днём, год за годом. Но на сей раз, глядя на происходящее глазами взрослого, много повидавшего человека…

— И что? — Генрих не собирался отступать. Джеймс невесело рассмеялся и хлопнул его по плечу:

— Давай-ка лучше о насущном подумаем, герой. Есть у меня идея, как родственников позабавить… Гарри! Вставай, ребёнок. Нас ждут великие дела.

Связываться со свободолюбивым домовиком Добби Гарри не хотелось совершенно. Слишком уж у того понятие о помощи… своеобразное. Того и гляди пришибёт от большой любви! Но говорить это старшим Поттерам Гарри не стал — по опыту зная, что взрослые всё равно его слушать не будут. Оставалась надежда на то, что домовик попросту не откликнется. Он же ему не хозяин, правильно? Однако Добби появился сразу, словно ждал зова. За то время, что Гарри его не видел, он успел сменить грязную наволочку на чью-то видавшую виды рубашку и, конечно, щеголял в одном носке.

Бывший домовик Малфоев был несказанно счастлив видеть великого Гарри Поттера, сэра. И верещал он всё так же громко и пронзительно. К сожалению или к счастью, но остальных жильцов комнаты, которые присутствовали в полном составе, он в упор не замечал.

— Погоди, Добби, — попытался оторвать от себя буйного эльфа Поттер. — Я тоже тебе рад. И говори потише, пожалуйста!

Но разве Добби угомонишь? К счастью, за окном тарахтела и кашляла знаменитая газонокосилка мистера Пэйна.

— Попроси его принести почтовую сову, — умилённо наблюдая за волшебным созданием, подсказал Джеймс. — И набор «Письма на каждый день». Два сикля на расходы я опустил тебе в карман. — Гарри обречённо кивнул.

Потрёпанная амбарная сова ошеломлённо таращила глаза. Видать, не часто её похищали домовые эльфы. На широком кольце, которое украшало её лапу, стоял вензель хогсмидской почты — Гарри его сразу узнал. Совы с таким клеймом приносили утренние газеты к школьному завтраку.

— Добби принес птицу для Гарри Поттера, сэра! Что ещё может сделать Добби?

— Э-м-м, спасибо, но...

— Пусть узнает цены на волшебные палатки, — тут же подсказал старший Поттер. — нам нужна небольшая, на три-четыре спальни. И чтоб антимаггловские чары были надёжными. Это главное — пусть запомнит.

Получив новое задание, Добби взвизгнул от восторга. Сунул птицу в руки опешившему мальчику, швырнул на кровать покупки и исчез. Гарри философски пожал плечами: «Что с сумасшедшего Добби возьмёшь?» Переложил не сопротивляющуюся сову под мышку и разворошил обёрточную бумагу. В пахнущей свежей краской яркой коробке оказались аккуратно обрезанные листочки для писем и стопка разнообразных конвертов. Каких здесь только не было! И обычные, из желтоватого пергамента, и в форме пылающих стилизованных сердец, и вычурные, в котятах и цветочках. Даже с чёрной траурной каймой. Но Джеймс выбрал печально знакомый красный конверт для отправки вопиллеров. Вскоре письмо было написано, запечатано, вручено сове, а сама птица — вытолкнута в форточку.

* * *

У дяди Вернона дёргалась щека и тряслись руки. Впервые на памяти Гарри у главы семейства Дурсль не было аппетита. Зажатая в его руке вилка мелко дребезжала о край тарелки с остывающим стейком, а налитым кровью взглядом дядюшка пытался изничтожить племянника. Молча! От тёти Петуньи сильно пахло ландышевыми каплями. Она то и дело потирала виски, морщилась, скорбно вздыхала и даже не пыталась прикоснуться к ужину. Зато Дадли уплетал уже третью порцию, не отрывая взгляда от телевизора — во время получения вопиллера он гулял на улице и моральной травмы не получил.

Честно говоря, содержание письма вызывало у Гарри недоумение, хотя Джеймс и Генрих сочли его остроумным.

«Петунья, вспомни о своём обещании! Уже не далёк тот день, когда твоей семье придётся заплатить по счетам!» И что тут такого? Чего Дурсли испугались? Они в самом деле думают, что кто-то придёт и…

Гарри досадливо вздохнул, запихивал в себя сочное, в меру прожаренное мясо, но не получал от этого должного удовольствия. Мысль о том, что в то время как он тут блаженствует, в его комнате сидят голодные Поттеры, делала безвкусным столь редко перепадающий ему летом деликатес. На его «спасибо» тётя обморочно кивнула. Посуду мыть его не заставили, как и вынести мусор. А дальше и вовсе случилось чудо — громко скрипя зубами, дядя отпер замок на двери чулана под лестницей и коротко лязгнул челюстями: «Забирай!» Не веря своему счастью, Гарри вцепился в ручку школьного чемодана. Жизнь налаживалась.

А в его комнате, повизгивая от избытка чувств, прыгал на кровати Добби. Рядом с ним, невидимый и неслышимый для домовика, резвился Сохатик. К величайшему удовольствию малыша, его подбрасывало на скрипучем матраце. Бэмби завистливо поглядывал на игры карапуза из-за спины Джеймса, но присоединиться к веселью не решался. Ушастый домовик его пугал.

— Ну наконец-то! Мы думали, ты там уже лопнул от обжорства!

— Спокойно, мисс Поттер, — остановил девчонку Джеймс. Гарри гневно запыхтел в ответ. Всё рано он не мог ей ответить, пока рядом находился домовик.

— Пусть хотя бы посмотрит, что там этот ненормальный эльф принёс! — заткнуть мисс Поттер было ещё труднее, чем Добби.

— Гарри Поттер, сэр! — Домовик шустро соскочил с кровати и подхватил тяжёлый чемодан, помогая втащить его в комнату. — А Добби палатку принёс!

Едва Гарри высвободил из пыльного чехла плотный свёрток, как комнату наполнил запах плесени. Палатка явно была не новой. Она представляла собой маленький шатёр из пожелтевшего от времени шёлка — такой узкий и тесный, что вздумай Гарри в ней отдыхать, его ноги высунулись бы наружу.

— Вы же не собираетесь жить в этом… в этой… — девчонка от отвращения даже скривила рот. Похоже, у неё не нашлось пристойных слов для описания тряпичного утиля.

— А у тебя есть предложение получше? — мягко поинтересовался старший Поттер, утешая раскапризничавшегося Сохатика. Тот требовал продолжения издевательств над кроватью.

— Добби, а где ты это взял? — шёпотом спросил Гарри у бестолково суетящегося домового эльфа. Тот лихорадочно перебирал какие-то верёвочки, крутил свои уши, причитал, тихонько подвывал и снова тянул те же верёвки. Похоже, он понятия не имел, как вообще устанавливают палатки.

— Великому Гарри Поттеру не нужно волноваться о покупке — это очень хороший и надёжный шёлковый домик сэра Абраксаса Малфоя! Благороднейший сэр всегда его брал с собой на охоту на хворостарников и бекасов, и на фазан…

— Стой, так это палатка Малфоев?! — Гарри не верил своим ушам.

— Нет-нет, Гарри Поттер, сэр! — замотал ушами домовик, истерично вцепившись в штаны мальчика. — Шёлковый домик благородным Малфоям больше не нужен! Милорд Люциус приказал сжечь… но никто из эльфов мэнора не посмел… Милорд Абраксас был бы в страшном гневе! — и Добби бурно разрыдался, утираясь замызганным рукавом.

— Вот типичный пример издержек родовой магии, — странным тоном произнёс Джеймс. — Абраксас был магически значительно сильнее сына, и когда пришёл черёд Люциуса властвовать, Дом и домовики подчинялись ему с оглядкой на старого, давно почившего хозяина.

— Это всё замечательно, но когда мы будем обедать? Ещё немного — и я начну падать от голода!

Отправить Добби за продуктами не составило никакого труда. Благо, немного денег у Джеймса в кошельке имелось. Как только он исчез, старшие Поттеры быстро установили палатку и даже успели её немного проветрить.

А внутри шатра оказалось шесть настоящих просторных комнат! И ванная с мраморным бассейном и золочёными кранами. И кухня с изразцовой плитой. И гостиная с огромным камином, в котором можно было целиком зажарить кабана.

— Вот это да! — не смог сдержать восхищения мальчик. Это было настоящее сказочное волшебство.

— А ничего, что здесь нет мебели, пыльно, грязно, да ещё и плесенью воняет? — ехидно спросила девчонка. — Как мы в этой помойке сидеть-спать-отдыхать будем? Она с хозяйским видом расхаживала по пропахшим прелой тканью апартаментам, брезгливо заглядывая во все углы.

Гарри раздражённо дёрнул плечом — ну чего ж ей всё неймётся-то? Подумаешь! Зато сколько места — хоть на метле летай.

— И в самом деле, — оглядываясь по сторонам, хмыкнул Джеймс. — Гарри, спроси у Добби: нельзя ли раздобыть хотя бы пару стульев во временное пользование? Потом вернём всё назад в целости и сохранности.

Просьбу домовик понял правильно.

В камине гудело неугасимое пламя. Конечно, девчонка не забыла всех уведомить, что пользоваться им в волшебном доме — дурной тон. Жаром пыхала кухонная плита, хотя готовить на ней пока никто не собирался — Добби натащил готовых блюд из «Дырявого котла». В столовой, стены которой особенно сильно пострадали от плесени, словно монумент, высился длинный дубовый стол в компании старинных стульев. В шкафах блестела начищенными боками разномастная посуда. Гостиная обзавелась ковром и диванами. Даже полотенца в ванную Добби не забыл. Вещей было столько, что Гарри засомневался — осталось ли в закромах Малфоев хоть что-нибудь на чёрный день?

— Чувствую себя в гостях у Малфоев, — с озорным блеском в глазах произнёс Генрих, присаживаясь в потёртое, но всё ещё роскошное кресло у камина.

— Хрустальной люстры не хватает, — посмотрев на потолок, многозначительно изрёк Джеймс. Они понимающе переглянулись и с нежностью уставились на запыхавшегося Добби. Тот носился с бешенной скоростью, наводя лоск и уют. Гарри немного расстроился, когда Джеймс объяснил ему, что магию эльфов Министерство уловить не может. А выходку прошлого лета, с тортом, Добби талантливо подстроил. Мол, далеко не каждый эльф на такое способен. Гарри это не утешило.

— Спальня для Гарри Поттера, сэра, готова!

До сегодняшнего дня Гарри и не подозревал, что бывают кровати такого размера. На этом деревянном монстре с лёгкостью могли бы поместиться все Поттеры, и ещё бы для Дадли местечко осталось.

— А… а ещё бы гостевую спальню, а Добби? — мысль о спящей рядом девчонке просто ужаснула обычно неприхотливого мальчика. Домовик был счастлив.

* * *

Ужин проходил при свечах. Перед тем как уйти, Добби получил заработанный галеон, и обещание, что при большой нужде его снова пригласят.

Есть одной рукой было не очень удобно, но Гарри быстро приспособился. Вторую руку он вытянул на столе, чтобы все могли её касаться и кушать самостоятельно. Девчонка угрюмо сверлила Гарри взглядом. Она почему-то опять начала обвинять его в дурном обращении с Дурслями. Генрих ел молча, не поднимая взгляда от тарелки. Джеймс кормил Сохатика и рассказывал сидящему рядом Бэмби о волшебном мире. Тот таращил круглые глазёнки и временами даже забывал жевать. Сквозь фальшивое окно светил ущербный месяц, освещая скалистые холмы и поблёскивающий изгиб реки. Впервые за долгое время Гарри Поттеру было легко и уютно.

Не спалось. Да и как тут уснёшь, после таких-то волнений! Это же надо — девчонку в ванне мыл! Рон если узнает — до смерти засмеёт! Ну и что, что у него глаза были завязаны, и он только кончиками пальцев касался её плеча… Зато выслушать все её хамские подначки — это ж какие нервы надо иметь! Гарри взбил пахнущую лавандой подушку, до ушей натянул одеяло, но всё равно ему было здорово не по себе. Рядом, свернувшись калачиком, сопел Бэмби. А с краю похрапывал Джеймс с почти заползшим на него карапузом. Стараясь не шуметь, Гарри вылез из кровати.

Пламя камина отражалось в круглых очках Генриха. Он угрюмо ссутулился на диване, и было видно, что одолевают его тяжкие думы. Гарри нерешительно помялся на пороге — оставаться с убийцей Волдеморта наедине было жутковато… и в тоже время дико любопытно.

— Чего не спишь? — Гарри вздрогнул и торопливо шагнул к свободному креслу.

— Ты тоже, — не остался он в долгу.

— Мне о многом нужно подумать… — рассеяно отозвался Генрих, снова уставившись в огонь. Гарри сглотнул и взволнованно выпалил:

— А как ты его … ну… Волдеморта убил?

— Я и не убивал. Он сам себя, — отстранённо ответил Генрих.

— Ты его что, до самоубийства довёл? — нервно хихикнул Гарри.

— Его доведёшь, как же! — невесело улыбнулся герой. — Просто, Авада опять срикошетила. Повезло.

— А. Ясно, — ясно не было, но он решил не уточнять. Ему про Квирелла и василиска тоже неприятно было рассказывать, а тут целый живой Волдеморт! И тут страшная мысль поразила Гарри:

— Генрих, а Рон с Гермионой? Они как? Они же не…

— С ними всё хорошо. Я видел их перед смертью — они живы, — Гарри облегчённо обмяк. — А вот Ремус и Тонкс… они погибли, — с усилием закончил Генрих.

— А кто они? — осторожно спросил Поттер.

— Ремус Люпин. Вы ещё не встречались? — Гарри отрицательно помотал головой.

— Подожди, это что же получается? — Генрих замер, медленно моргая. — Здесь Ремус жив и… Мордред меня задери! Сириус!!! — герой вскочил, безумным взглядом обводя комнату.

— А он кто? — пискнул Поттер, с опаской отодвигаясь от взбесившегося героя. С уроков Астрономии он знал, что Сириус — это яркая звезда, но Генрих говорил явно о человеке.

— Сириус Блэк — мой крёстный отец. Ну и твой тоже, — великодушно добавил он. — А ещё он лучший друг нашего отца. Он, Ремус, Джеймс и… Короче, Сириус жив! Надо же! — Генрих заметался по комнате. Всю апатию с него словно водой смыло. — Вот что, неси школьный альбом — покажу тебе его фотографию. Сириус — шафер на свадьбе родителей. Живо!

Гарри с облегчением выскочил из палатки в залитую лунным светом маленькую спальню. Генрих его напугал, но лихорадочное возбуждение убийцы Волдеморта оказалось заразительным. Стараясь не шуметь, он вытащил из сундука фотоальбом и тут его взгляд скользнул по тёмным кустам за окном. На лужайке возле дома, хорошо освещённый лунным светом, стоял Снейп.

По правде говоря, принять его за Северуса Снейпа можно было только в неверном лунном свете, но всё-таки сходство было очевидным. А вот за близкого родственника — запросто! Снейповский «клюв» украшал лицо парнишки немногим старше Гарри, коротко стриженого, тощего и измождённого на вид. А синюшные круги вокруг запавших глаз лишь усиливали мрачное сходство с зельеваром — тот иногда вылезал из своих подземелий в ещё худшем виде. Восставший вампир — да и только! Правда, сложно представить Снейпа, наряженного в красивую серебристо-синюю мантию, но это уже мелочи.

— Не видит… — словно в горячечном бреду шептал найдёныш, пока Джеймс с Генрихом тащили его по лестнице. Идти сам он не мог. А может и вправду бредил — вид у него был откровенно нездоровый. И было непонятно, почему он объявился на улице, а не в кухне, как все остальные призраки?

— Гарри, пока не прикасайся к нему, — предостерёг Поттера аврор, хотя тот и не пытался. — Резкое «проявление» в этот мир, с его цветами и запахами, может оказаться дополнительным шоком. Мальчику и так досталось.

— У него глаза зелёные, — вдруг сдавлено вскрикнул Генрих, едва не выпустив из рук тонкие лодыжки найдёныша. Но под тяжёлым взглядом аврора он смутился и перехватил свою ношу поудобнее. Гарри суетился рядом, стараясь потише шлёпать тапками и, в общем-то, только путался у старших под ногами. А сердце тревожно сжималось: неужели Поттеры закончились и теперь жди нашествия Снейпов? А потом кого? Толпу Волдемортов?

— Несём в свободную спальню, — распорядился Джеймс.

Раздетый до нижнего белья пришелец казался ещё более худым и жалким. Но какие замечательные у него были трусы! Гарри глазам своим не поверил: по насыщенно синему фону носились, как сумасшедшие, золотые снитчи! Как настоящие! Даже у модника Оливера Вуда таких трусов не было — уж он бы непременно их продемонстрировал в квиддичной раздевалке.

— Надо же, теперь и Снейпы знают толк в подштанниках! — хмыкнул Джеймс, ловко развязывая шнурки на ботинках парнишки. Генрих почему-то возмущённо вскинулся, явно собираясь дать сердитую отповедь, но аврор сунул ему в руки обувь найдёныша и тот, растерявшись, промолчал.

— Я, конечно, не целитель, но похоже, что мальчик сильно обезвожен, и это не проклятие, — закончив осмотр больного и задумчиво потискав пальцами подбородок, произнёс Джеймс. И добавил с досадой: — Даже простенькое диагностирующее заклинание не могу сотворить! Как без магии жить-то будем, а?

— Так что, водой его поить? — шмыгнув носом, уточнил Генрих. Он всё ещё держал в руках пыльные ботинки и на найдёныша старался не смотреть.

— Комплекс восстанавливающих зелий нам взять неоткуда, значит, ограничимся водой, — кивнул аврор. — Будем постепенно, небольшими порциями «доливать» новоявленного братишку.

— Братишку?! — недоверчиво переспросил герой.

— А кого же ещё? Если у него мамины глаза… и вот это, — Джеймс откинул с бледного лба слипшуюся чёлку. Среди россыпи подростковых прыщей ясно выделялся шрам-молния.

Спасательные мероприятия растянулись до утра.

За ночь Гарри так устал, что подначки девчонки, которой пришлось помогать с утренними процедурами, не вызвали никаких эмоций. В итоге мисс Поттер обиженно надулась и решила с ним не разговаривать. Впрочем, Гарри и этого не заметил — он дремал. Джеймс пальцем поднял его подбородок, покачал головой и велел идти спать. Но сначала пришлось кормить всех завтраком. Потом перетаскивать поближе к кровати те необходимые вещи, что могли понадобиться остальным Поттерам во время его отдыха. Так, чтобы касаясь его рукой, они могли взять то, что им необходимо. И только после этого лезть под одеяло рядом с найдёнышем — Джеймс почему-то решил, что парнишка со снейповским носом рядом с ним поправится быстрее. В другое время он бы непременно возмутился, но не сегодня…

Гарри проснулся от того, что кто-то тяжёлый бессовестно придавил ему ноги. Этим кем-то оказался ночной страдалец. Сложив ноги калачом и устроив на них тарелку, похожий на Снейпа парень с аппетитом ел котлеты, запивая их тыквенным соком прямо из кувшина, параллельно в упор разглядывая Поттера. Умирающим он больше не выглядел, но и до цветущего вида ему было далеко.

— Всегда мечтал проснуться в одной кровати с мелким лохматым задохликом, — задумчиво изрёк он, капнув соусом на одеяло. — Кого же ты мне напоминаешь, нечёсаное явление природы? Никак не могу вспомнить…

Поттер, обидевшийся на «задохлика», коварно подтянул колени к груди, и тарелка с завтраком гостя ожидаемо шлёпнулась на кровать, пройдя насквозь потерявшие материальность руки. Парнишка зашипел:

— Это ты специально, да?

— Ногам больно, — тут же устыдился своего поступка Гарри и попытался оправдаться, — ты тяжёлый. Просто боком прижмись — все так делают.

— Все? — парнишка, потянувшийся было за питьём, уставился на Поттера, забыв о завтраке.

— Ну не один же ты такой! — нервно хихикнул Гарри. — Здесь ещё пять призраков живёт. И ничего…

— Так, — найдёныш чисто снейповским жестом сдавил пальцами переносицу. Профессор частенько так делал, когда ответы студентов его не устраивали, — я пытался вернуться в дом на Тисовой улице, где оказался после того, как... неважно. И куда я попал? — он, прищурившись, пронзительно взглянул на Поттера.

— Это дом Дурслей на Тисовой, да, — закивал Гарри. — Просто мы в волшебной палатке живём. Ну, в моей комнате. В смысле я с призраками здесь, а Дурсли там, — он неопределённо махнул рукой. — Дядя и тётя о призраках ничего не знают — они бы не потерпели такого в своём доме. Это уж точно!

— Ага, то есть без тебя призраки существовать не могут? — пришелец подозрительно оглядел свои руки. — Это ты мене вчера помог? Я заметил, что прикасаясь к тебе, чувствую себя живым и даже могу брать в руки, что хочу…

— Ну да, — не стал отпираться Гарри. — Не знаю почему, но так оно и есть.

— И кроме тебя делать это для нас никто из живых не может? — уточнил парнишка.

— Не, — шмыгнул носом Поттер.

— Подведём итог, — гость грустно оглядел со всех сторон подобранную с одеяла котлету, сунул её в рот, прожевал и изрёк. — В доме магглов скрытно проживает малолетний некромант с пантеоном подвластных ему призраков. И я один из них.

— Чего? К-кто некромант? Это я-то некромант? — Гарри аж воздухом поперхнулся от возмущения. — Ты что несёшь, носатый!!!

— Поттер! — вдруг хлопнул себя по лбу ладонью найдёныш. — Ну конечно! Ты очень похож на Джеймса Поттера с отцовской школьной фотографии. Он твой родственник?

— Папа! — прорычал Гарри, непроизвольно сжимая кулаки.

— И зачем я спрашивал? — возвёл очи в потолок парнишка. — Такое дебильное выражение лица могло перейти только по наследству. — И ловко увернувшись от тумака, ехидно пропел: — Вот не повезло-то тебе с папашей, бедолага!

Заглянувшему проведать больного Джеймсу пришлось разнимать яростную мальчишескую драку.

Болела разбитая губа, ныло ухо, и было мучительно стыдно смотреть в глаза хмурому аврору. Рядом то хлюпал разбитым носом, то нехорошо хихикал последний найденыш, разглядывая собравшихся в комнате призраков. Впрочем, девчонка почти сразу ушла и забрала с собой малышей. Что ж, в сообразительности ей не откажешь.

— Личный кошмар Снейпов, — икнув, выдал парнишка. — Полный дом Джеймсов Поттеров!

— Гарри Снейп, я полагаю? — вежливо уточнил Джеймс, присаживаясь на край кровати.

— Ошибаетесь, уважаемый! — осклабился тот из противоположного угла постели. — Моё имя Сайлин Северус Снейп. Можно просто Сай — разрешаю. А вы, сударь, не соизволите представиться?

— Разрешаю называть меня Джеймсом, — в тон ему ответил аврор. — А это Генрих и, соответственно, Гарри Поттеры. Осмелюсь предположить, что вашей матерью является Лили Эванс?

— Положим, так, — насторожено кивнул найдёныш, перестав скалиться.

— Значит, по матери вы являетесь нашим родственником, — глубокомысленно подытожил аврор. — Мы — многочисленная вариация сына Джеймса и Лили Поттеров — Гарри, но из разных реальностей этого мира. И даже из разных временных потоков. Среди нас и девочка есть… А вот как вы затесались в нашу дружную компанию, мистер Снейп, да ещё столь экстравагантным способом — для меня загадка.

— А вдруг теперь разные Снейпы в кухню полезут, а? — высказал мучающую его с вечера идею Гарри.

— Нет, не думаю, ребёнок, — покачал головой Джеймс. — Сегодня уже пятое июля — полнолуние было с третьего на четвёртое. Значит, призвавшая нас ритуальная схема уже достигла своего магического предела. К тому же, у пленившей нас гексаграммы было шесть лучей, и нас, призраков, уже шестеро, а ты, Гарри, наш кровный якорь — схема завершена.

— Говорю же — некромант! — нахально оскалился Сай, но тут же сник под строгим взором аврора.

— Слушай, Джеймс, а как по домам возвращаться будем? Ты уже думал? — ни с того ни с сего взволнованно произнес до этого помалкивавший Генрих. Снейп, незаметно прижавшийся к ступням Гарри и под шумок чавкающий очередную котлету, едва не подавился.

— Домой!? Вернёмся трупом в могилке полежать? Мы же все мёртвые, не так ли? — он вызывающе оглядел Поттеров.

— Похоже, что так, — спокойно согласился Джеймс.

— Лично я из этого мира никуда уходить не собираюсь. Ну, а из вас инфери ничего получатся — свеженькие, — ехидно «утешил» Сай. — Жёны-невесты будут просто в восторге!

— Ах ты, мелкий…

— Генрих, уймись! — рявкнул аврор, предотвращая расправу над юным Снейпом. Впервые с момента знакомства Гарри воспылал к убийце Волдеморта горячей симпатией. Особенно его порадовала тихо произнесённая сквозь зубы фраза: «Сам ты противный снейпёныш». Точно сказано!

— Разговоры отложим на потом — Саю нужно поправляться. Планы подождут, — хлопнув себя ладонями по коленям, поднялся с кровати Джеймс. — И больше чтоб никаких драк!

— Можно подумать — это я начал! — фыркнул Снейп. — Получше следите за своим бесноватым некромантом, а то точно кого-нибудь…

Дальше Гарри слушать не стал. Прикусив губу от обиды, он выскочил из спальни. Пусть старшие сами со снейпёнышем разбираются, а с него хватит!

* * *

На улице сверкало и громыхало. Дождь стучал по крыше, журчала в водостоках вода, а ухоженные кусты ветер безжалостно гнул к земле. По саду, не оставляя следов, носились младшие Поттеры, пребывавшие в полнейшем восторге от природной вакханалии. Даже девчонка бегала по лужам. Всё равно гроза не могла причинить призракам ни малейшего вреда — даже промочить одежду.

На жёрдочке ухнула Хёдвиг. Она вернулась перед самой грозой. Усталая, но довольная собой, сова принесла посылку со сладостями от Гермионы. Среди французских шоколадок и мармеладок обнаружилась открытка с видами Лувра. Подруга, как обычно, хвасталась новыми книгами, интересными экскурсиями и планами на остаток лета. И строго напоминала о несделанных домашних заданиях. Гарри только плечами пожал: «Что с Гермионы возьмёшь?» У него тут такое творится, а она про книжки… О домашних заданиях можно и в августе позаботиться. Куда спешить-то?

Как Джеймс и предполагал, за три прошедших дня никто больше не пополнил ряды невидимых гостей почтенного семейства Дурсль. Гарри успел привыкнуть к тому, что его постоянно кто-нибудь трогает за руки и плечи, на штанах вечно виснут малыши и приходится помогать окружающим даже с интимными делами. Ещё пришлось научиться делать вид, что присутствуя на обязательных завтраках-обедах-ужинах с Дурслями, он в упор не видит Джеймса, который читает вместе с дядей Верноном газету; Генриха, который наблюдает за окнами, высматривая неких «фениксовцев», малышей, которые сидят рядом с Дадли, когда по телевизору идут детские передачи… Призраки свободно слонялись по дому, саду и окрестным улицам. Вместе с хозяевами смотрели вечерние сериалы, присутствовали на чае со сплетнями у подружек тёти Петуньи и самовольно ходили по гостям. Правда, без ведома хозяев окрестных домов.

Нашествия Волдемортов тоже не случилось. Впрочем, Гарри и без Тёмных Лордов скучать было некогда. Взять хотя бы непреходящую хандру Сая. Мисс Поттер с придыханием называла её меланхолией. Из комнаты Снейпёныш выходил только в ванную, а остальное время лежал на кровати, с тоской глядя в потолок. Даже обзываться перестал. Интересно, с чего бы это?

А тут ещё и Джеймс с Генрихом разругались. Гарри догадался о размолвке по верной примете: разговаривали они друг с другом только по необходимости и всегда преувеличено вежливо. Примерно так вели себя Рон с Гермионой, когда ссорились. Что послужило причиной раздора, Поттер не знал — при всей своей неприглядности малфоевская палатка обладала звуконепроницаемыми стенками. И хотя вмешиваться в дела старших он не собирался, быть в курсе происходящего очень даже хотел. Возможно, он бы и дальше мучился догадками, но тут мисс Поттер подошла к нему с заманчивым предложением об обмене информацией: он ей расскажет всё, что знает про Сая, а она — про ссору. Просто зайти в «мальчиковую» спальню и познакомиться со снейпёнышем она считала для себя неприличным делом.

— И это всё?! — девчонка разочарованно отсела подальше на свёрнутом в рулон ковре. Они уединились в самой дальней комнате, которую все именовали «гардеробной». Здесь кучей громоздились притащенные Добби, но пока никому не нужные вещи с малфоевских чердаков.

— Мы мало разговариваем, — признался Гарри, почему-то чувствуя себя виноватым. — Теперь твоя очередь. — Мисс Поттер пофыркала для вида, но было заметно, как ей не терпится поделиться новостями.

— Я слышала — совершенно случайно ухо сквозь стенку высунулось — как Генрих требовал пойти ловить крысу, — придав голосу таинственности, прошептала она.

— Крысу?

— Да, а Джеймс запретил ему даже думать об этом, — девчонка благовоспитанно поправила юбку на коленях. — Мол, ещё рано — нужно выждать. Бродяга сам придёт на Тисовую, тогда и устроим крысиную охоту.

— Бродяга? — Гарри взволнованно поправил очки.

— И это ещё не всё, — мисс Поттер заговорщицки склонилась к его уху, — они часто спорят из-за Дамблдора: Джеймс утверждает, что директор всё знал, но ничего не предпринимал, потому что ему это было выгодно, а Генрих кричит, что нет, Альбус не такой, — она выразительно поморщилась. — Надо, мол, идти в Хогвартс и…

— Конечно, надо идти! — с энтузиазмом подхватил Гарри. — Или Дамблдору написать, чтоб сюда пришёл. А давай ему сами напишем, а?

— Не знаю, — протянула девчонка, в раздумье наматывая на палец кончик косы. — Это было бы занимательно — устроить такую интригу. Согласись, наша жизнь стала немного скучновата. Сидим и ждём неизвестно чего… Однако, в случае провала мы окажемся в очень уязвимой позиции. Поверь, Гарри, оно того не стоит. Зачем нам ссориться с Джеймсом? Да и выгоды я в этом никакой не вижу.

— А… ну, если выгоды, — растеряно промямлил Поттер, — тогда ладно.

Помолчали.

— Нет, мы пока не будем высовываться и что-то предпринимать без согласия Джеймса — он кажется разумным человеком, — решительно тряхнула она косичками. — И осторожным, что немаловажно в нашем положении. А Генрих ещё слишком молод и горяч, — заявила она тоном престарелой кокотки. — Кстати, меня зовут Дебора, и не смей как-либо моё имя сокращать! Думаю, нам нужно дружить. А сейчас пошли — представишь меня мистеру Снейпу.

Не задавшись c утра, к обеду жизнь скатилась в совсем серую беспросветность. Лёжа на животе и подперев щеку кулаком, Гарри горестно вздыхал, глядя на переливы волшебного огня в камине. Его душу грызла обида.

— …такие прелестные кружевные чулочки, ты не представляешь! И мантия у неё была с фестонами. Вот здесь и здесь. Миленько так…

Несмотря на сырость, холод и туман, Дурсли всем семейством укатили в Лондон — торжественно открывать личный банковский счёт для Дадли. Впрочем, до родственников и их простых радостей Гарри не было бы никакого дела, если бы вместе с ними в машину не сели Джеймс и Генрих. Без него!

— …ха, красавица! Правильно Панси всем рассказала, что Хизор себе в лифчик вату пихает, а роскошные белокурые локоны маггловской краской красит!

Нет, Гарри понимал, что его, даже в мантии-невидимке, Дадли бы обнаружил моментально. Так ведь можно было бы и в багажнике поехать. А что? Он не гордый. Тем более что никаких вещей Дурсли с собой не взяли, да и обратно много не привезут — тётя только вчера за покупками ходила. Ну подумаешь — пара пакетов! Уж он бы между ними всяко уместился. Главное, хорошо в мантию-невидимку закутаться, чтоб кроссовки не торчали…

— … а она и говорит: «Вы, мисс Поттер, держались бы скромнее с вашим-то происхождением!» Представляешь? А у самой бабка — маггла!

И дела у них тайные. Думают, Гарри не знает, что старшие Поттеры по ночам где-то бродят и возвращаются только под утро? Да и днём иногда их долго нет… Неужели, он был бы лишним? Ведь без помощи Гарри… Эх, да что говорить! Они, конечно, взрослые и всё такое… но обидно-о.

— … пусть теперь всё лето шерсть на лице выводит. Будет знать, как обижать крестницу зельевара!

На ковре вокруг Гарри уже привычно копошились малыши, то и дело используя его спину вместо скамейки. Рядом расчёсывала волосы Дебора, непринуждённо посвящая нового приятеля в интересные, на её взгляд, истории из своей жизни. И от историй этих ему хотелось выть.

И где Снейпа носит? Как ушёл с утра, так и потерялся. Уж он-то с удовольствием слушал все излияния Деборы. Снейпёныш с мисс Поттер поладили просто замечательно. Он — единственный из призраков, кого она величала «братиком».

— … да она же курносая! И веснушки у неё даже на спине. А он ей — приглашение в Хогсмид! Не хорошенькой Лизет, которая в него по уши влюблена, а этой дуре Гринграсс! И что он в ней нашёл, спрашивается?

«Квиддич сквозь века» мисс Поттер не читала. В моделях гоночных мётел не разбиралась. Она даже не знала толком, чем отбивалы отличаются от загонщиков. А Маркуса Флинта считала замечательным капитаном. Флинта! Гарри не знал, смеяться или плакать. Ведь всем известно, что лучший капитан — это Вуд!

Сокрушённо покачав головой, Поттер почесал лопатки об острый локоть Деборы. Та чопорно осудила его манеры — уж кто бы говорил! — и снова взялась за расчёску. Просто удивительно, сколько времени тратят девчонки на свою внешность.

Рядом возился Сохатик — он увлечённо жевал ногу маленькой крылатой лошадки. Игрушка не возражала, поскольку отпрыски Малфоев давным-давно отгрызли ей голову. А Бэмби пыхтел, расставляя на ковре зачарованные шахматные фигурки. Те пискляво ругались, требовали вернуть их на игровое поле и грозились обидчику карой таинственного Гроссмейстера. Малыш нерешительно оглядывался на Гарри, но упорно продолжал выстраивать шахматные редуты. Поттер тоже с удовольствием бы зарылся в содержимое сундука с игрушками. Благо, там было на что посмотреть. Но не сегодня.

Он подтянул к себе свежую газету. Джеймс оформил подписку на три магических издания, и совы приносили их каждое утро. К сожалению, это было взрослое чтиво, хотя в «Ежедневном Пророке» встречались довольно забавные картинки. Гарри перевернул вверх ногами газетный разворот, и важного вида волшебник потерял свою шляпу-котелок. Правда, шляпа почти сразу вернулась на место, но маг ещё долго озирался по сторонам, высматривая злоумышленника. А вот на капитане «Уэльских ястребов» пребывание вверх тормашками никак не отразилось: он тут же эффектно разворачивался и снова приветливо махал рукой зрителям. Гарри его даже зауважал. Может, ну их, эти «Пушки Педдл» — пусть Рон за них один болеет. Всё равно они с десятого номера в таблице ни на пункт не сдвинулись… Решено: Гарри Поттер теперь будет фанатом «Уэльских ястребов»! А после окончания школы он непременно попытается попасть в их команду и…

— … ношу одну и ту же одежду. Целую неделю! Это просто издевательство какое-то! — недовольный голос мисс Поттер бесцеремонно ворвался в его мечты. Похоже, истории закончились и Дебора заскучала. А это было чревато. Будучи не в духе, она так и норовила с кем-нибудь поссориться, поскандалить или просто закатить истерику. Правда, при Сае она себе такого не позволяла. Но, если уж разошлась… Утихомирить её мог только Джеймс. А Джеймса-то и нет! Уж лучше сплетни. Утешать и развлекать её Гарри не собирался.

— Я стираю твои вещи через день, — буркнул он, демонстративно пошуршав газетой. Занят, мол, отстаньте! Но когда Дебору останавливали подобные намёки?

— Ах, разве мальчишки могут понять, каково это — не иметь возможности одеваться так, как нравится? — патетически воскликнула она, затягивая на косичке зелёную резинку. — Неужели Джеймсу трудно купить мне пару нарядных блузок или симпатичное платьице?..

— И мне постоянно ходить с тобой за ручку? — не смог промолчать Поттер. — С тебя же всё новое свалится, как только от тебя в сторону отойдешь!

— Если ты будешь помогать мне всё время одежду водой смачивать, то не свалятся. Полотенца после ванны на пол ведь не падают, — резонно возразила она. — Ну и что, что наряды будут немного влажными…

Порой Гарри смертельно уставал от своих призраков. И ведь не спрячешься от них, в чулане не отсидишься. Нет-нет, да и закрадывалась мысль: как хорошо бы им жилось вдвоём с Джеймсом! Ну, может, ещё Сохатика с Бэмби оставить… А Генрих бы только изредка в гости приходил.

Поттер попытался отгородиться от мира газетой и тут же её лишился.

— Вы только посмотрите, кого тут напечатали! — вдруг ехидно пропела Дебора, вмиг забыв обо всех своих горестях. — Облезлый и побитый молью глава семейки Предателей Крови даёт интервью о том, как потратит выигранный денежный приз!

— О ком ты? — насторожился Гарри. Передовицу-то он и не посмотрел!

— Поездка в Египет всей семьёй, ну надо же! Лучше бы своему выводку приличную одежду и школьные принадлежности купил и отремонтировал сарай, который они упорно именуют домом. Хотя за семьсот галеонов можно и приличный особнячок приобрести… В очередной раз убеждаюсь: Артур Уизли — безнадёжный идиот!

* * *

Обед готовили в угрюмом молчании. Гарри не мог простить Деборе насмешек над семьёй друга, а та считала, что иметь в лучших друзьях Рональда Уизли — пасть ниже некуда. То ли дело — душка Невилл! Он и богатый, и красивый, и из старинной семьи. К тому же — Избранный. Вот с кем надо дружить, если уж злодейка Судьба забросила тебя на Гриффиндор!

Впрочем, Гарри пропускал мимо ушей ядовитые замечания мисс Поттер. Да и психовать было некогда. Если в сковородке шипит масло, в кастрюле булькает суп, а миска для салата ещё не заполнена, на ссоры и обиды времени просто нет. Вон, малыши уже за столом сидят… А помощь от Деборы на кухне чисто символическая — готовить она не умела. Даже картошку чистила так, что остаток клубня по виду не отличался от срезанной кожуры. Доверять ей продукты — только их портить! И чему её учила тётя Петунья? К тому же, чтобы она плодотворно трудилась, её всё время нужно было касаться, а руки и так заняты. Нет, лучше уж всё сделать самому!

— … даже в мамином дневнике. Маминому-то мнению ты доверяешь? — тоном уставшей склочницы спросила Дебора, расковыривая ногтем подгнивший лист в капустном кочане. Её туфля больно прижимала тапок Гарри, но он терпел.

— Доверяю, — машинально буркнул он, заправляя салат маслом. Овощей в корзине осталось мало, а зелень совсем закончилась. Не сегодня-завтра придётся звать Добби и надеяться, что у Джеймса в кошельке достаточно денег, чтобы прокормить шесть ртов… И только потом, вникнув в суть вопроса, удивлённо переспросил. — Мама вела дневник?

— Естественно! — возмущённо фыркнула Дебора. — Тётя Петти говорит, что все воспитанные девочки в определённом возрасте ведут дневник. Это помогает разобраться в себе и оценить правильность своих и чужих поступков. Вот я, к примеру…

— Постой, — Гарри машинально облизал ложку с остатками горчицы. — А как мамин дневник попал к тебе?

— Дневники, — милостиво поправила Дебора. — Их пять или шесть — я не все осилила. Мама очень любила разбирать всякие формулы, которые они проходили на уроках, а это так нудно! С чердака взяла. Тётя хранит их с мамой детские вещи в большом клетчатом чемодане. Там ещё такие забавные фотографии… Мама была очаровательным ребёнком!

Поттер опустился на табурет. Было горько, и совсем не от горчицы. Он, прибираясь на чердаке, не раз стирал пыль со старого клетчатого чемодана, даже не подозревая, какие сокровища в нём сокрыты. От папы осталась мантия-невидимка. От мамы — ничего. Однако если тётя узнает, что он рылся в её вещах…

— Так, кормим малышей, укладываем их спать и идём на чердак, — решительно распорядилась Дебора, выбирая из-под ногтей остатки капусты. — Не кисни, Гарри, добудем тебе мамины записи!

* * *

Из-за пасмурной погоды маленькое оконце почти не давало света. Включать светильник Поттер не стал — он и так прекрасно знал, что и где здесь лежит. Тётя ненавидела выбрасывать вещи: всё пространство чердака загромождали старые шкафы и стеллажи, уставленные коробками. Гарри подтащил к окну заветный чемодан, но открыть его не удалось.

— Нужно найти ключ, — нетерпеливо подсказала Дебора, наблюдая, как он ковыряет гвоздём заржавелые замки. — Я думаю, он в коробке с бижутерией. Тётя все мелкие ключики там хранит.

Поттер взволнованно сглотнул — отступить он уже не мог.

Коробки с украшениями в спальне родственников не оказалось.

— Хм, если на туалетном столике ничего красивого нет, то это значит, что все спрятано в дядином сейфе, — глубокомысленно изрекла мисс Поттер, осматриваясь. — А сейф под картиной с букетом пионов… Ах, какие духи! Ты только понюхай, какая прелесть!

— Сейф трогать нельзя! — испугался Гарри. Нет, он очень хотел получить мамины вещи, но… Сейф — это слишком. — Да мы и пароля не знаем.

— Ты, может, и не знаешь, — гордо задрала нос мисс Поттер. — А от меня дядя ничего не скрывал: у меня хваткая память и лёгкая рука. И я никогда не проболтаюсь. Хватит трусить! Мы ведь не грабить их собираемся, а только ключи возьмём. Ах, какая чудная пудреница!

— Дядя меня убьёт! — мрачно предрёк Гарри.

— Глупости! — Дебора оставила в покое тётину косметику, подтащила Гарри к стене, сняла картину и призадумалась над шифром. — Да, думаю, это подойдёт.

Дверца сейфа открылась с едва слышным щелчком.

Аккуратно сложенные пачки денег Дебора хозяйственно пересчитала и принялась деловито рыться в сложенных в сейфе документах. Гарри ничего этого не видел — он целиком погрузился в содержимое голубой папки с простыми завязками и недвусмысленной надписью: «Гарри Поттер». До этого дня ему и в голову не приходило поинтересоваться судьбой своих старых табелей успеваемости из начальной школы. Оказывается, тётя педантично их собирала и хранила. Здесь же было несколько квитанций на имя Арабеллы Фигг — по пять фунтов каждая. Оплата присмотра за ним? Справки о прививках, справки о медосмотрах, абонемент в библиотеку, документы для средней школы, в которую он так и не пошёл… А ещё — его фотографии, о существовании которых он и не подозревал. Должно быть, тетка забрала их у школьного фотографа.

И никакого упоминания о Хогвартсе. Словно жизнь Гарри закончилась, едва он получил приглашение в волшебную школу. Словно он умер.

— Какая красота! Ты только посмотри, какой камушек! — восторженно верещала над ухом мисс Поттер, потроша шкатулку с драгоценностями. Она шустро нанизала на пальцы все тётины кольца и теперь обвешивалась всевозможными цепочками, кулонами и ожерельями.

— Должна признать, твоя тётя Петти куда состоятельней моей, — объявила она с явным сожалением. — О, серьги с рубинами! А жемчуг! Настоящий розовый жемчуг!

Но Гарри дамские побрякушки не занимали. Он никак не мог решить, как отнестись к неожиданному открытию. Неужели до Хогвартса тётя его хотя бы немножко любила? Не подумав о последствиях, он вскочил на ноги и тот час об этом пожалел. Украшения с грохотом рухнули на пол и раскатились по всей спальне с потерявшего плотность тела Деборы.

Клетчатый чемодан терпеливо дожидался их на чердаке.

— Замки можно открыть и без ключа, — тихонько произнесла мисс Поттер. Она явно была не в своей тарелке. Но это не мешало ей обвинять во всём случившемся Гарри. Оказывается, он должен был подумать головой, прежде чем отодвигаться! Это из-за него рассыпалось тётино ожерелье, которое она всего лишь хотела примерить. Жемчугу бы это не повредило. Вот так вот.

— Шпилькой не получается, — убито прошептал в ответ Гарри. Он чувствовал себя приговорённым к эшафоту. Не все жемчужины удалось собрать — на нитке осталось свободное место…

— О, как я не подумала об этом сразу! — прищёлкнула она пальцами. — Ну конечно же — взрывное зелье!

— И где мы его возьмём? — устало осведомился Поттер, не ожидая от жизни ничего хорошего.

— В аврорской сумке Джеймса — где же ещё? — фыркнула Дебора. — Он, когда утром уходил, её на шкаф положил. Ну, знаешь, туда, за резную планку. Я совершенно случайно увидела. Возьмём капельку и положим на место.

Горловина сумочки Дебору в свои недра не пустила, а пальцам Гарри не стала чинить никаких препятствий, признав хозяином. Рука неожиданно ухнула в пустоту.

— Это чары расширения, — взволнованно блестя глазами, успокоила мисс Поттер. — Ты что, раньше с подобным не встречался? Просто скажи: «Акцио Взрывное зелье» — и оно само прилетит тебе в руку.

Маленький рубчатый флакон опасным не выглядел. Аккуратная красная этикетка, притёртая пробка под сургучной печатью… Ничего особенного.

— Если снимем печать, то Джеймс догадается, что мы зелье брали, — пробормотал он без особой надежды на понимание. Дебора не разочаровала:

— Ерунда! Печать сама могла отвалиться. Нам и надо-то совсем немного. А давай, ты призовёшь всё, что есть в сумке, а? Вывалим на пол и посмотрим. Любопытно же! Про аптечку и боевые зелья мне крёстный рассказывал. Он их иногда варит по заказу Министерства. Наверное, там ещё вспомогательные артефакты, писчие принадлежности и… что я пропустила? — Гарри не ответил. Копаться в личных вещах Джеймса он не испытывал ни малейшего желания. Тётину ярость бы еще пережить.

— А кто у тебя крёстный? — без особого интереса спросил он, чтобы хоть как-то отвлечься от печальной реальности.

–Мастер Снейп, естественно! — фыркнула Дебора. — Кому ещё мама могла меня доверить? Не Блэку же!

— Так, одной капли должно хватить. Переверни-ка чемодан. Стой, я сама отмерю. Ой, две капнула… Ладно, просто отойдёшь подальше. А теперь слушай внимательно: ты должен легонько ударить по замку кончиком волшебной палочки, заткнуть уши, зажмуриться и отвернуться. Всё понял? Через три секунды будет хлопок. А я за всем прослежу.

* * *

Кто-то плакал рядом — надрывно и пронзительно. Не хватало воздуха. Болела спина, а под щекой было влажно и липко. Поттер попытался шевельнуться и тут же застонал — рёбра пронзила острая боль. Неподъёмная тяжесть вжимала спину и плечи в твёрдый пол. Нечто острое впивалось в поясницу… Гарри попытался вдохнуть, но в горло попал мелкий мусор. Закашлявшись, он невольно сдвинул едва не раздавивший его груз. Сразу стало легче. Кажется, приключение на чердаке закончилось полным разрушением последнего.

— Живой!!! — взвизгнул девчачий голос. — Он живой!

— Погоди, Поттер, не дёргайся, — это Снейпёныш? Он-то как здесь оказался? — Аккуратно перемещайся влево — там между шкафом и стеллажом посвободнее. И не делай резких движений, а то телевизор на тебя рухнет. Он уже и так сильно накренился.

— Помог бы лучше, — пробурчал Гарри себе под мышку. Губы елозили по полу — говорить было трудно.

— Ага, суну пальцы сквозь старый диван, притронусь к тебе и обрету материальность. И что будет с моими руками, недоумок? Уж лучше я тебе советом помогу, — судя по голосу, Сай тоже был взволнован и напуган, но командовал он все-таки уверено.

— Гарри, ты только не умирай, ладно? — всхлипнула Дебора. — Мы тебя обязательно вытащим, и всё будет хорошо!

— Шевельнись-ка ещё раз… Вот, вижу твою ногу! Теперь и притронуться можно… Мисс Поттер, хватит слёзы лить — за работу!

Весь этот сумасшедший день напоминал дурной сон. Сидя возле стены рядом с перепачканными Саем и Деборой и созерцая завал барахла, Гарри пытался понять, почему позволил такому случиться. Где было его благоразумие? И Дебора тоже хороша! Нечего сказать — удружила! Как жить-то теперь?

— … чемодан в клочья! Я только и успела заметить, что в нём не мамины дневники и альбомы, а совсем крошечные детские вещички. Распашонки там, чепчики… И тут всё посыпалось! Шкаф как грохнется! И стеллажи. И всё на Гарри. А он стоит, как дурак… Хорошо, что его диваном накрыло, — чумазая, с горящими глазами и перьями из разорванной подушки в волосах, мисс Поттер тараторила со страшной скоростью.

— Да, Поттер, теперь у тебя на щеке будет ещё один геройский шрам. Ты, главное, не говори, что это тебя диванная пружина оцарапала. Битвы с диванами — это не по-геройски. Ты ври, что с мантикорой сражался! — гнусно хихикал Снейп.

Издали донёсся вой полицейской сирены. Ей вторила пожарная.

— Оперативненько прибыли, — почему-то шёпотом произнесла притихшая Дебора.

— Они что, к нам?! — от ужаса Гарри даже вспотел.

— Старая кошатница Фигг вызвала, — так же тихо откликнулся Сай. — Грохот был знатный! Она по камину ещё и Дамблдору доложить хотела, но того на месте не оказалось. Зато теперь я знаю, где она хранит дымолётный порошок.

— Миссис Фигг — волшебница? — изумился Гарри.

— Сквиб она, — резко припечатала Дебора. — Мог бы и сам догадаться. Это ж надо, полукнизлов в маггловском городке внаглую разводит! Да за это полгода Азкабана полагается и штраф…

— Дурсли меня прибьют! — вцепившись в свои вихры, взвыл Гарри. — И за чердак, и за жемчуг, и…

Вой сирен приближался.

— Вот что, Поттер, я тебе помогу всё быстренько убрать, но услуга за услугу, — тёмно-зелёные глаза Сая хитро блеснули. Они с Деборой заговорщицки переглянулись.

— Да всё, что хочешь! Только как? — недоверчиво вскинулся Гарри. — Колдовать ты не можешь, да и нельзя летом…

— А это уже моя проблема. Поклянись!

Конечно, снейпёнышу верить нельзя — всё равно надует. Но больше помощи ждать неоткуда.

— Клянусь! Ну, давай, убирай скорей! — Гарри вскочил, услышав, как машины остановились возле дома.

— Я? С чего ты взял, что разгребать завалы буду я? Позови своего домовика, недоумок. Добби всё приберёт.

Гарри открыл входную дверь, для большей достоверности держа в руке стакан с кефиром. И вытаращил глаза на усатого полицейского.

— Что у вас случилось, парень? — озабоченно спросил тот, стараясь заглянуть в прихожую.

— У нас? Н-ничего, сэр! — Поттер неуклюже вытер кефирные «усы», старательно таращась на перемигивающиеся огоньками машины. Ужасно чесалась щека под маскирующими чарами домовика.

— Чего там, Билл? — крикнули из пожарной машины.

— Не переигрывай, Гарри, — прошипела Дебора. — Спроси, что случилось.

— А… сэ-эр…

— В доме парнишка. Происшествие отрицает, — устало откликнулся полицейский.

— Запаха дыма и следов возгорания нет! — крикнули из сада.

— Из взрослых кто-нибудь дома? — служитель правопорядка снова обратил начальственный взор на растерянного Гарри.

— Нет, сэр. Тётя с дядей уехали в банк. Жду вот, — он зачем-то посмотрел на стакан.

— Ты позволишь пройти?

— Билл, их соседи, Полкинсы, утверждают, что слышали громкий хлопок, но не в четвёртом доме, а в шестом — в гараже у Пэйнов. Там хозяин вечно что-то мастерит.

— Давай туда, — распорядился Билл. Похоже, он был здесь за главного.

— Ненавижу авроров, даже если они полицейские, — пробубнил Снейп, наблюдая отъезд вереницы машин к дому Пэйнов. Гарри аккуратно закрыл дверь и обессилено сполз по стене.

За то короткое время, что Гарри пробыл на крыльце, Добби успел поднять стеллажи и расставить мебель по местам. Осталось только разобраться с грудой хлама: разложить всё так, как было.

Вечерело. В окно влетела престарелая сова Уизли и рухнула Гарри на колени. Не слушая едкие комментарии Деборы, он открыл письмо Рона. Что ж, ехать в Нору он и не планировал. Не с его призрачной семейкой. А Рон пусть в Египте отдохнёт.

— Поттер, старуха Фигг отправилась с кошёлкой в магазин. У нас на всё про всё есть минут сорок, — выпалил запыхавшийся Сай. — Вставай живей и побежали.

— Куда? — вяло удивился Гарри. Ему даже шевелиться не хотелось — не то, что бежать.

— По каминной сети отправимся к моему отцу. Пароль я знаю. И нет, ты не можешь отказаться — магия клятвы тебе не позволит!

Благодаря стараниям домовика развороченный чердак уже не напоминал иллюстрацию к военной драме. Хотя взвесь пыли и пуха из разорванных подушек всё ещё кружила в воздухе. От этого противно свербело в носу и хотелось чихать.

Поттер сидел на полу у стены и, напряжённо прикусив губу, исподлобья смотрел на своего мучителя.

— Чего уставился? — раздражённо рявкнул Сай. — Давай живее! Времени мало.

— Нет, — в это короткое слово Поттер постарался вложить все эмоции, которые он сейчас испытывал. Болела голова, ныли рёбра — злости было хоть отбавляй!

— Если не подчинишься клятве, то умрёшь! — прошипел не менее злой Снейп, стискивая кулаки.

— Мальчики, только не деритесь! — испуганно пискнула Дебора.

— Значит, умру, — равнодушно пожал плечами Гарри. Ему было так плохо, что мысль о мгновенной смерти совершенно не пугала.

— Но… но тогда и мы все… и малыши… — жалобно всхлипнула мисс Поттер.

— Раньше надо было думать, — буркнул Гарри, подтянув колени к груди и устраивая на них гудящую голову. Он здорово устал за этот день. Снейп рядом грязно выругался и саданул кулаком по стене. Ни стене, ни кулаку это не повредило.

— А я тебе говорила, Сай! — вдруг взвизгнула Дебора, уперев руки в боки, как склочная баба. Гарри поморщился — вопль болезненно отозвался в ушибленной голове. — Я предупреждала тебя, что вести дела с Поттерами можно только в открытую! Но ты не хотел слушать. «Все Поттеры — идиоты!» Ну как, перехитрил?!

— Зато ты его чуть не убила, — огрызнулся Снейп, сунув кулаки глубоко в карманы своей уже изрядно испачканной мантии.

— Я же не специально! Я же не знала, что так бабахнет! А ты…

Слушать их перепалку было тошно. Они еще хуже, чем ссорящиеся Рон с Гермионой, честное слово! Гарри с трудом поднялся на ноги и поковылял к лестнице — ему вдруг захотелось подышать свежим воздухом.

Мимо, словно метеор, пронёсся Добби. Он левитировал коробки, что-то восстанавливал, передвигал, сортировал. К счастью, домовик был слишком занят, чтобы обращать внимание на ссору Гарри Поттера, сэра, с самим собой.

На улице моросил мелкий дождик. Разбухшие сизые тучи задевали крыши домов, путались в кронах деревьев, туманной взвесью оседали на землю. Литл-Уингинг погружался в сумерки. Поттер подставил горевшую свежими царапинами щеку холодному ветру — хорошо-то как!

Возле соседнего дома суетились полицейские, мелькали яркие шлемы пожарных. Мистер Пэйн вопил сиплым фальцетом, и его голос далеко разносился по Тисовой улице. Он не желал пускать посторонних в свою мастерскую. Ему вторили Полкинсы, которых он в свое время довел до ручки своей газонокосилкой и прочими инженерно-техническими экспериментами. Они обвиняли его в незаконном изготовлении взрывчатых веществ. Полиция внимала.

— Поттер, нам надо серьёзно поговорить, — Сай догнал его у калитки и аккуратно, стараясь не задеть, встал рядом. — Да, я погорячился и, возможно, был неправ, но… — Снейпёныш говорил и говорил, эмоционально размахивая руками, а Гарри отстранённо наблюдал, как, мигая поворотниками, к дому Дурслей сворачивает машина. Снейп это тоже заметил, снова от души выругался. Оно и понятно — вожделенный поход в логово профессора зельеварения откладывался по техническим причинам.

— Что здесь происходит, мальчишка? — первым делом гаркнул дядя, с неожиданной прытью выбираясь из машины. Тётя Петунья его обогнала и теперь, вытянув длинную шею над изгородью, всматривалась в происходящее на соседнем участке. Что ни говори, а скандал на тихой и чинной Тисовой — уникальное явление!

— У Пэйнов что-то взорвалось, — равнодушно наябедничал Гарри. Но его спокойствие значительно пошатнулось под внимательным взглядом Джеймса. Они с Генрихом спешно покидали салон автомобиля. И если победитель Волдеморта присоединился к любопытствующей тёте Петунье, то Джеймс бдительно сконцентрировал всё внимание на застывших под дождём подростках.

— Куда это вы собрались, позвольте узнать?

Палатка встретила их дружным рёвом не только малышей, но и донельзя расстроенной Деборы.

* * *

Когда у тебя на лбу холодный компресс, во рту — привкус мятного чая, а все синяки и ссадины заботливо смазаны, жизнь приобретает совсем иные краски. Гарри потёрся подбородком о пушистый плед, который укутывал его плечи, и сонно прислушался к голосам в гостиной.

Сквозь неплотно приоткрытую дверь доносился страдальческий речитатив мисс Поттер, подробно рассказывающей о дневных приключениях. Впрочем, некоторые моменты Дебора пыталась утаить, но дотошный Джеймс заставил её поведать обо всём без прикрас. Что ни говори, а со стороны история казалась ещё более глупой и дикой. Гарри поглубже закопался в плед, тихо радуясь, что рассказывать всё пришлось не ему.

— Ну вы даёте! — восхищённо протянул невидимый из спальни Генрих. Он наверняка восседал на своём любимом диване. — На наживку из маминых дневников даже я бы клюнул! Чего уж о Гарри говорить. Ну стр-р-ратеги! И не жалко было брата калечить?

— Да вы… Не смейте!!! — вдруг взвизгнула Дебора и опять бурно разрыдалась. Похоже, у неё в запасе имелось бесконечное количество слёз, на все случаи жизни.

— Мне, конечно, страшно лестно, что вы так высоко оценили мои скромные способности, мистер Великий-Герой-Дырявые-Штаны. Только не было никакого заговора! — запальчиво выкрикнул Снейп.

«Прямо как Малфой с Роном ругаются», — Гарри невольно улыбнулся пришедшему в голову сравнению.

— Про мамины записи я не знал: я бы тоже не отказался их почитать. И про коварный план намекать не надо — вредить заморышу никто не собирался. Мы планировали, да, вынудить его сходить с нами к отцу, но другим способом — просто взяв на «слабо». Он же глупый, как курица! На любую ерунду ведётся. А тут просто… удачно подвернулось. Если б он хоть немного мозгами пошевелил, сам бы додумался домовика позвать.

— Напомните, мистер Снейп, что вы обещали мне перед тем, как мы с Генрихом отправились в Лондон? — Гарри невольно поёжился под пледом — не хотелось бы, чтобы Джеймс когда-нибудь разговаривал с ним таким тоном.

— О, я помню, мистер аврор! Вы оставили меня за старшего, так сказать, — голос Сая просто сочился ядом. — Но забыли спросить, а оно мне надо? И каковы мои планы на день, вы тоже не поинтересовались. Хочу ли я присматривать за сопливыми младенцами и туповатым некромантом? Так вот: я не хочу! И вы не заставите меня исполнять ваши дурацкие приказы!!!

— Надо же, цаца какая! — хохотнул Генрих. — Приказы, видите ли, дурацкие! — И тут же обеспокоенно добавил: — Джеймс, что будем делать с Клятвой? Погубят же недоумки парнишку!

— Да нет никакой клятвы, — устало произнёс старший Поттер. Похоже, он не меньше Гарри утомился за этот день. — Нам, пришельцам в этот мир, магия недоступна, а у Гарри не было искреннего желания, чтоб клясться в одиночку. Вспышки ведь не было, Дебора?

— Ой, и правда! Нет, ничего такого, — от удивления мисс Поттер даже всхлипывать перестала.

Гарри зажмурился и втянул голову в плечи. Ну простофиля! Обдурили, как хаффлпаффского первоклашку! А он уж совсем помирать собрался… Всё-таки здорово, что в его жизни появился такой замечательный Джеймс!

— …за жемчуг тётя удавит! Как минимум в полицию о взломе сейфа и краже сообщит. Обвинят Гарри в воровстве, а он совсем врать не умеет. Нет, пока не поздно, надо собирать манатки и валить в леса! Сейчас лето — в палатке нормально проживём и…

— Не горячись, Генрих, — на дворе не те времена. Дебора, домовик жемчужину нашёл?

На нос сполз нагревшийся компресс. Гарри раздражённо отбросил его куда-то на пол, но неудачно попал в таз с водой. Громкий всплеск едва не разбудил чутко спящего Бэмби — малыш вздрагивал от любого шума. Однако обошлось. Тихонько шипя под нос подслушанные у Сая ругательства, Поттер снова устроился в постели.

— …подумать только! Интересно, а тётя в курсе?

— Насколько я знаю, жемчуг раз в год носят к ювелиру для чистки. А специалист бы мигом выявил несколько фальшивых бусин в ожерелье. Так что конечно — Петунья знает. Это её финансовые махинации, о которых дядя не в курсе, я думаю… Другое дело, можно ли доверять Добби в этом вопросе?

— Добби наверняка жемчуга у Малфоев навидался… Помнится, Люциус вечно щеголял всякими бирюльками-запонками, да и у Драко украшений хватало. Не говоря уж о его матушке. Не о том думаем, Джеймс. Дядя Вернон может заметить беспорядок в документах и…

— Вот только не надо держать меня за дурочку! — к Деборе стремительно возвращался её обычный гонор. — Естественно, я разложила папки в том порядке, в каком они были. Я давно уже помогаю дяде с секретарской работой: можете быть уверены — ничего не перепутала!

Голоса то удалялись, то приближались, то тонули в вязком, горячем тумане. Потом приполз удав из зоопарка и предложил отправиться с ним в Бразилию. Гарри согласился. Ему не хотелось оставаться наедине с бестелесными голосами. Мало ли… Вдруг удав начал расти и превратился в василиска. Поттер отчаянно рванул к боковому коридору, манящему тёмным зевом, но ноги не шли. Под подошвами ботинок плескалась вода, над головой воинственно трубил феникс. Король змей стремительно приближался: «Убить, разорвать…»

Его разбудили всхлипывания Бэмби. Комнату заливал сумрачный свет туманного утра из фальшивого окна. Гарри, загнанно дыша, вытер подолом майки мокрое от пота лицо и трясущейся рукой погладил малыша по спине, как это обычно делал Джеймс. Бэмби сжался в комочек, но потом расслабился и ровно задышал. Похоже, плохие сны снились не только Поттеру. На подушке Джеймса, раскинув лапки словно лягушонок, спал Сохатик. Самого аврора в спальне опять не было. Он вообще когда-нибудь спит?

Гарри повозился, стараясь устроить поудобнее побаливающие рёбра, но сон не шёл. Зато наплывали видения овощного рагу и вчерашнего пирога с поджаристой корочкой. В животе тоскливо заурчало.

Нашарив тапки, он заглянул в стоящий рядом с кроватью большой котёл, прикрытый крышкой. Там, кроме аккуратно сложенных грязных тарелок, ничего съестного не оказалось. На блюде под салфеткой одиноко засыхал кусочек хлеба. А дно кастрюльки с гарниром блестело так, словно его вылизали. Сразу видно — ужинали с аппетитом. Без него. Тяжко повздыхав, Гарри потрусил на кухню.

Кухня была, пожалуй, самым уютным помещением в палатке. В отличие от заплесневелой столовой, её стены сохранили почти первозданную чистоту. Неудивительно, что новые жильцы решительно предпочитали и готовить, и поглощать пищу именно здесь. Даже Дебора смирилась, прекратив ворчать о плебейских замашках новоявленных братьев.

Кухня встретила Гарри приятным жаром от изразцовой плиты. Дребезжала крышка на огромном чайнике, в котором всегда был кипяток. Булькала в мойке тёплая мыльная вода. Вычурные напольные часы, зачем-то установленные здесь домовиком, важно отбили семь раз.

На разделочном столе, при свете несгораемой свечи, Джеймс сосредоточенно передвигал выдранные из блокнота страницы. От его движений по стенам метались жуткие тени. Жаль, что единственное кухонное окошко всегда показывало звёздную зимнюю ночь.

На одних листках ясно выделялись чертежи-звёздочки, на других — мешанина букв и цифр. И руны. Некоторые из них Гарри уже видел и даже запомнил, хотя их на младших курсах не проходили. Хогвартс был напичкан подобными значками: они сложным узором змеились по древним стенам, украшали собой пыльные углы и рамы живых картин… Даже на столбиках его кровати в общей спальне были высечены руны.

Старший Поттер оторвался от своего занятия, заметив визитёра.

— Привет, ребёнок, — кивнул он. — Не спится?

— Есть хочется, — застенчиво признался Гарри.

— Замечательно. Раз появился аппетит, значит, выздоровление не за горами, — хмыкнул Джеймс. — Вообще, нас с тобой природа щедро наградила крепкой головой и быстро восстанавливающимся организмом.

— Но полным отсутствием мозгов, — буркнули из тёмного угла. Гарри вздрогнул от неожиданности — нахохлившегося на табурете снейпёныша он и не заметил.

— Мистер Снейп пытается взять меня измором, — рассеяно пояснил Джеймс, возвращаясь к своему занятию. — Он считает, что если не отходить от меня ни на шаг и не умолкать ни на минуту, то я потеряю самообладание и совершу ту глупость, которую он предлагает.

— Это не глупость! — проверещали с табуретки.

— А как ещё назвать опрометчивый шаг, в котором нет никакой нужды? — спросил Джеймс. — Ваш отец сейчас в полной безопасности — можете мне поверить. На почтенного хогвартского профессора никто покушаться не будет. Тем более, что он умело балансирует на границе Светлого и Тёмного лагеря: в нём, как шпионе, нуждаются обе стороны… Это не ваш мир, Сайлин. Здесь иные предпосылки и факты. Иная реальность.

— А что, Снейпа кто-то хочет убить? — изумлённо прошептал Гарри. Не то чтобы он был против, но…

— Профессора Снейпа, Гарри, — машинально поправил Джеймс, рассматривая листочек с чертежом. — Хотя, конечно, в мире Сая Северус был простым аптекарем-зельеваром в Лютном Переулке. Не профессором и даже не мастером. И да, его убили около двух лет назад, при аврорской облаве… Но манкировать этим, Сайлин, у вас не получится. — Старший Поттер строго глянул в угол, где яростно горели тёмные глаза.

Гарри с сочувствием покосился на снейпёныша. Он, наверное, отца сильно любил… Хотя, как любить вечно злого и страшного Северуса Снейпа, представить было сложно. Уж проще Филча обожать!

— И с кем ты потом жил? — тихо спросил Гарри, разом простив Саю все его прегрешения. Если его ещё и к Дурслям отправили…

— С дядюшкой Септимусом Принцем, — произнёс осклабившийся Снейп таким тоном, что Поттер невольно пожалел неизвестного дядюшку. — Он меня и отравил, сволочь чистокровная. Ничего-о, он тоже долго не протянет — зелье Грёз Моргаузы я ему в ботинки подлить успел. Я-то мгновенно умер, а вот он… Будет у него время меня добрым словом вспомнить, будет!

Юный отравитель горделиво приосанился. Поттер с трудом сглотнул. Да-а, послала Судьба родственничков! Один Волдеморта зашиб, другой дядюшку отравил… А он сам заику Квиррела и василиска на тот свет отправил. Милая семейка. Интересно, а Дебора кого обидела?

— Гарри, если будешь себе яичницу делать, то и про нас с Саем не забудь, — будничным тоном напомнил Джеймс о цели визита на кухню, — да и остальные скоро встанут. Похоже, откровения Снейпа его не потрясли. — Может, он все подробности из снейпёныша уже выпытал? Авроры, они такие. Наверное. — И кофе, кажется, немного осталось? Хотя можно и чаю попить.

Ели молча. Джеймс как всегда что-то обдумывал. Снейп с ненавистью ковырял в тарелке, время от времени метая в старшего Поттера испепеляющие взгляды. А Гарри нетерпеливо ерзал на стуле — его мучил целый миллион вопросов. Копились они не один день. Вот только захочет ли Джеймс на них отвечать? Разговоров на личные темы старший Поттер явно избегал — не время, мол. Потом поговорим.

— Эм, Джеймс, — не утерпел он, решив начать с самого безобидного, но волнующего, — как ты думаешь, зачем тётя Петунья хранит мои старые табели?

Старший Поттер заинтересовался, даже вилку отложил. Пришлось подробно рассказать о своей находке в сейфе.

— Думаю, это её страховка, — задумчиво почесав давно не бритый подбородок, решил он.

— Страховка? — не понял Гарри.

— Видишь ли, ребёнок, — неспешно начал аврор. — В отличие от недальновидного дяди Вернона, тётя ясно понимает, что относится к тебе недостаточно хорошо. Осознаёт она и то, что когда-нибудь ты вырастешь и в один прекрасный день сможешь предъявить претензии своим недобросовестным опекунам. А поскольку ты волшебник… Вот на этот случай она и подстраховалась.

— О! — Гарри открыл рот, но слов не нашлось.

— Естественно, ты забудешь о Дурслях, как только покинешь этот дом. Вас ничто не связывает. Ни тёплых чувств, ни обиды на них у тебя нет. И мстить не будешь — тебе это просто в голову не придёт. Но Петунья-то этого не знает! Думаю, заявись ты к ней в праведном гневе, тут тётя и выложит заветную папку. «Вот, — скажет она, — взгляни, Поттер, как мы о тебе заботились! За здоровьем твоим следили, даже глазные капли, а потом и очки тебе покупали. Прививки сделали по возрасту. Ты учился в той же школе, что и наш родной Дадличка. Не били тебя, голодом не морили… Так чем ты не доволен? До одиннадцати лет мы тебя воспитывали, как могли. Да и после на лето принимали, одеждой снабжали. А что вещи поношенные, так и мы не так богаты… Как потом о тебе твои ненормальные заботились — уже не наша с Верноном печаль».

Джеймс замолчал, глядя в темноту, криво улыбнулся:

— Знаешь, ребёнок, если отбросить сантименты — Петунья права. Не так уж плохо она нас с тобой воспитала. Пусть и способом от противного, если сравнивать с Дадли. Не любила, да, но все необходимые навыки для будущей жизни привила. В отличие от своего сына. И выросли мы с тобой в мирном и благополучном месте. Одежда, пусть и поношенная, но высоко качества — для Дадли покупалось всё самое лучшее. Мой средний сын Ал всё детство за старшим Джейми вещи донашивал, да и Лили кое-что доставалось. Единственное, Джинни, в отличие от Петуньи, не ленилась одёжки по фигуре Ала подгонять. Даже отдельная комнатка-чулан у нас с тобой была… Не так уж всё было плохо, если разобраться. Потом в моей жизни случались периоды, когда о родном чулане я вспоминал с нежностью. Несчастлив, нелюбим, но жив, здоров и накормлен. По большому счёту, кроме Дурслей, о нас с тобой никто больше и не заботился. Дамблдор так боялся к нам привязаться, что игнорировал даже простые наши детские нужды. У Уизли своих детишек целая толпа — о них бы упомнить. А Сириус… Сириус и о себе-то позаботиться не мог, не то что о малолетнем крестнике.

— Где Сириус?! Уже пришёл? — на кухню влетел заспанный Генрих. Замызганная мантия на нём была одета наизнанку. Отросшие волосы стояли дыбом. Очки традиционно перекошены. Гарри невольно заулыбался.

— Нет, Сириус появится не скоро, — Джеймс неспешно отпил из кружки.

— Что за шум? О, вы уже завтракаете? — в дверях появилась Дебора. За ночь она полностью оправилась от вчерашних потрясений и теперь, задрав нос, с видом оскорблённой, но милостивой к слабостям подданных принцессы, прошествовала на своё место рядом со снейпёнышем.

— В таком случае, мне, пожалуйста, два тоста с джемом и чай с молоком.

Генрих помешивал чай, рассеяно сдабривая его солью из коварно пододвинутой Снейпом солонки и время от времени кивая своим мыслям. Сай с Деборой таинственно шептались. Гарри на них внимания не обращал — ему тоже было о чём подумать. После того, как Джеймс объяснил ему про содержимое синей папки, на душе стало куда спокойнее. Мир не рухнул и не перевернулся — тётя его всё так же не любила.

— Пока мы все здесь, давайте-ка уточним ряд вопросов, — нарушил тишину старший Поттер. — Для расчётов мне нужны точные данные о вашем рождении и обстоятельства смерти. Если среди нас кто-то, чей день рождения не тридцать первого июля? Сайлин? Дебора?

— У меня тридцать первого. Тётя Петунья обещала прогулку по лучшим магазинам Лондона… Всё-таки мне уже исполнится тринадцать лет. Почти взрослая, — печально протянула мисс Поттер.

— Аналогично, но без шопинга. Мне будет четырнадцать, — Сай вызывающе скрестил руки на груди. Судя по его виду, он опять что-то задумал.

— Насколько я понимаю, смерть у нас всех была насильственной? — продолжил расспросы Джеймс, пытливо оглядывая сидящих за столом призраков.

— О, я не знаю… — трагически заломив руки, прошептала Дебора. — Тётя, дядя и Дадли встретили меня на вокзале у разделяющего барьера. Мы сели в машину и поехали. Было жарко и душно. Я, наверное, задремала… и вдруг оказалась на кухне.

— Автокатастрофа? — Генрих сурово нахмурил брови, явно подражая старшему Поттеру. Тот кивнул.

— Похоже на то.

Все разом заговорили, обсуждая смерть Деборы. Гарри тоже предположил, что это наверняка происки Волдеморта. Сай важно с ним согласился и добавил, что Тёмный Лорд, не разбирая дороги, злодейски гнал на своём любимом трейлере, а тут какие-то Дурсли на тарантайке… Поттер обиделся и пнул его по коленке. Сай дал сдачи, попутно двинув по голени Генриху. Тот отвесил снейпёнышу увесистый подзатыльник. Но до полноценной драки не дошло.

— Думаю, нам следует обсудить и согласовать свои дальнейшие действия, — неожиданно заявил Джеймс, мгновенно добившись внимания. — Надо было сделать это ещё несколько дней назад, но я хотел убедиться в том, что мои выкладки верны, — он зашуршал сложенными стопкой блокнотными страничками.

— Утреннюю «летучку» в Аврорате считаю открытой. Отсутствуют стажёры Бэмби и Сохатик — сидят на горшках, — ехидно пропел Снейп, потирая пострадавший затылок. — Слово предоставляется Главному Аврору Джеймсу Поттеру.

— Спасибо, мистер Снейп, — невозмутимо кивнул Джеймс. — Ну что ж, мои братья и сёстра, — начал он, — мы благополучно пережили так называемую «мерцающую неделю». То есть время, за которое прекращают своё действие слабые чары и незакреплённые трансфигурации.

— Это что же… мы могли умереть? — воскликнула Дебора, широко раскрыв глаза.

— Скорее, мы бы просто исчезли из этой реальности, — поправил её Джеймс, сцепив пальцы в замок. — Но вернулись бы мы призраками в свои родные миры — это вопрос.

Гарри почувствовал, как холодок страха ползёт по спине. Аж во рту пересохло! Он представил вдруг своё пробуждение в пустой палатке. И ни Джеймса, ни Сохатика, ни даже вредины Деборы...

— Но этого не произошло, — взгляд старшего Поттера, казалось, заглянул в душу каждого. — Теперь у нас минимум три недели до ближайшего полнолуния. Как известно, полная Луна имеет печальную тенденцию расшатывать, разрушать, а то и видоизменять непрочные магические связи. Если мы хотим жить в этом мире, нам необходимо закончить и закрепить ритуал. Однако без посторонней помощи сделать это мы не можем. Просто не хватит знаний. Нам нужен специалист, так называемый мастер Тёмных искусств.

— Ха! А звезду с неба не желаете, мистер аврор? — гневно фыркнул Снейп. — Да никто в своём уме такие знания афишировать не будет — это же верный Азкабан! Тёмная Магия и всё такое… Как мы мастера найдём, а?

— Верно подмечено, Сайлин, — Джеймс с силой потёр шею. — Вот только в моём времени такие специалисты были широко известны и уважаемы. Плохо то, что сейчас они либо еще дети, либо за границей, либо хорошо спрятались. Затаившихся найти нелегко, но я знаю их имена, внешность и привычки. Вот мы с Генрихом и проверяем возможные места их обитания. Пока нам не везло, но…

Гарри, почему-то сразу представил прячущегося по кустам Люциуса Малфоя — других тёмных магов он в своей жизни не встречал. Не считая Волдеморта, конечно.

— Стойте! Как это тёмные маги «известны и уважаемы»? — Сай даже привстал с места, так его проняло. Джеймс откинулся на спинку стула и как-то очень уж многозначительно прищурился.

— Что вы вкладываете в понятие «тёмный маг», Сайлин?

— Адепта Тёмных Искусств, естественно, — пожал тот костлявыми плечами. Дебора согласно кивнула. Они оба выглядели так, словно ждали от Джеймса подвоха. Он их не разочаровал:

— Тогда я — тёмный маг, ибо имею степень мастера Боевой магии, мастерство в Кровомагии и так, кое-что по мелочам.

— Врёте!!! — выдал Снейп. Остальные потрясённо молчали.

Непроглядная темень и туман превратили Тисовую улицу в декорацию к страшной сказке. Бледные пятна фонарей освещали дорогу мертвенным светом, а росшие по обочинам деревья хищно тянули к припозднившимся путникам корявые ветви. И тихо — до жути! Словно вымерло всё. Гарри, нервно обшарив взглядом очередной тёмный силуэт, при ближайшем рассмотрении оказавшийся кустом сирени, придвинулся поближе к взрослым спутникам. Вот им-то всякие ночные страшилки нипочём! На то они и взрослые.

Сегодня старшие Поттеры были непривычно молчаливы. Обычно победитель Волдеморта, оказавшись рядом с Джеймсом, тотчас затевал с ним спор, горячился, что-то доказывал. А в ответ господин аврор рассказывал потрясающе интересные вещи. Слушать их было — одно удовольствие! Вот только разговоров о политике Гарри не любил. Интриги, подсиживания, продвижения… Глупости всё это. Делать людям нечего!

Вчерашнее шокирующее откровение старшего Поттера о своей принадлежности к тёмным магам явно задело Генриха за живое. Тот сначала устроил скандал, а потом надулся и весь день с Джеймсом не разговаривал. Впрочем, точно так же поступил и Снейпёныш. А Гарри с удивлением осознал, что ему всё равно, светлый Джеймс или тёмный. Абсолютно! Главное, что он есть.

Генрих запнулся обо что-то в темноте, нехорошо помянул Мордреда и, недовольно сопя, пошёл справа от Гарри, зябко вздрагивая и кутаясь в старую мантию. Изношенная одёжка греть своего хозяина не хотела, капюшон то и дело соскальзывал с головы, открывая посиневшие уши. А ведь сам виноват! Говорил ему Джеймс, что на улице холодно и лучше к Гарри не прикасаться. И уж тем более за руку не брать — замёрзнешь. Мол, призраки-то не мёрзнут, но стоит проявиться в этот мир, и все прелести погоды ощутишь на своей шкуре… Правда, Генрих гордо отвечал, что хотел прогнать сонливость. На холоде и вправду спать сразу расхотелось, особенно Гарри.

— А куда мы идём? — шёпотом спросил Поттер у аврора.

— К пустырю за улицей Магнолий. Там место уединённое, — так же тихо ответил Джеймс, подозрительно вглядываясь в темноту. Он ещё дома вывернул наизнанку свою замечательную аврорскую мантию, превратив ее благодаря этому в неприметный серый плащ, который теперь почти сливался с туманом. «Удобно для маскировки, не находишь? Незаменимая вещь при полевой работе». И двигался он практически бесшумно, как заправский призрак: «На ботинках разных защитных чар не меньше, чем на мантии. А ты кроссовки потуже зашнуруй — хлябают хуже тапок! И мантию-невидимку не забудь». Хотя кроме Гарри его никто видеть и слышать и так не мог. Но что поделаешь — сила привычки.

— А зачем? — умом Поттер понимал, что скоро и так всё узнает, но не спросить не мог. Если знаешь, что на вопрос ответят, то как промолчать?

— Вызовем «Ночной Рыцарь» и прокатимся до Хогсмида. Там у нас деловое свидание с одним интересным магом… если повезёт, — терпеливо пояснил Джеймс. — А если с ним не получится, прокатимся до Лютного. Там живёт странная личность по имени Мэтью Мертвяк. Он тоже может быть нам очень полезен. Ты же хотел помочь нам в поисках Мастера? Вот и будешь посредником на переговорах. А на рассвете домой вернёмся, — Гарри радостно закивал, стараясь не обращать внимания на Генриха, который что-то неразборчиво бурчал, натягивая рукава на озябшие руки. Победитель Волдеморта никак не мог согреться.

Поездка на волшебном автобусе произвела на Гарри неизгладимое впечатление. А кондуктор Стэн Шанпайк даже не заподозрил, что перевозил не одного, а трёх пассажиров. В щуплом мальчишке, который судорожно цеплялся за выделенную ему кровать, героя Магического Мира он не признал.

Поселение колдунов тоже тонуло в тумане, но здесь либо фонари были мощнее, либо туман реже — видно было не в пример больше, чем на Тисовой, и Гарри усиленно вертел головой. О Хогсмиде он был наслышан от старшекурсников, но ему ещё предстояло добыть у Дурслей письменное разрешение на посещение волшебной деревни… Подчиняясь приказу аврора, за углом дома он накинул на себя мантию-невидимку и припустил следом за старшими Поттерами.

Мягко светились витрины магазинов. Несмотря на второй час ночи, большинство заведений всё ещё работало — похоже, маги что-то праздновали. До Гарри доносились звуки музыки, не стройное хоровое пение, хохот и веселый женский визг. Сквозь белесую муть под ногами угадывалась влажная булыжная мостовая, по которой прогуливались нарядные волшебники. Многие держали в руках дубовые ветки, а некоторые нахлобучили на голову венки.

— Праздник Дуба в разгаре, — прокомментировал увиденное Джеймс, брезгливо поджимая губы.

— Дуба?

— Это древний кельтский праздник. Его, кажется, друиды придумали. Никогда не интересовался. В общем, нечто связанное с утверждением жизнетворного начала, плодородием и тому подобным. Часть волшебников День Дуба празднует, а остальные игнорируют. Здесь, в Хогсмиде, всегда самый угар. Ближе к утру ещё и костры жечь начнут… Без поджогов и пожаров точно не обойдётся. Потом ещё несколько месяцев авроры будут разгребать последствия этого веселья. Но нам это только на руку: маг, к которому мы идём, всякие бесчинства терпеть не может, а значит, точно будет дома. И он ведёт ночной образ жизни.

— Ворчишь, как старый дед, — поддел Генрих, огибая компанию горланящих нечто залихватское юнцов. Гарри недовольно покосился на Героя. Конечно, Джеймс старый — ему же под сорок! Но нельзя же так бестактно об этом говорить. С пожилыми вообще надо вежливо.

А высоко в тёмном небе с шипением и свистом расцвели огненные цветы фейерверков.

Дальше шли без остановок. Вскоре Джеймс свернул в неприметный проулок, и Гарри скоро запутался в поворотах и перекрёстках: все улицы были узкими, кривыми и чисто символически освещались прикреплёнными к стенам домов факелами. И каких-то там особых примет не имели. Особенно ночью. Остановился Джеймс в глухом тупике с запахом помойки.

— Будем надеяться, что старина Смелли и двадцать лет назад жил в своей берлоге, — пробормотал аврор, внимательно осматривая стену.

— Смелли? — переспросил Гарри, которому здесь совсем не нравилось. Джеймс хмыкнул:

— Конечно, это не настоящая его фамилия. Маги, ведущие подобную деятельность, часто берут крайне неблагозвучные имена: любопытствующих отпугивают или традиция у них такая, не знаю. А этот Смелли, как я небезосновательно подозреваю, зельевар-некромант. Ну и мастер Тёмных Искусств, само собой. Такое вот милое сочетание. Но самое главное: у меня есть, чем его пронять. А информация порой куда дороже звонкого золота. Нам с вами, ребята, во что бы то ни стало нужно добиться его расположения. Хоть и непросто это будет — осторожен до неприличия, поганец! Но если он согласится принять участие в нашей Судьбе — более надёжного союзника трудно сыскать! От тебя, ребёнок, требуется молчание. И ни в коем случае не отпускай мою руку. Старый лис не должен заметить раньше времени моё особое состояние, понимаешь? — Гарри поспешно закивал. Чего уж тут не понять? — А ты, Генрих, работай по схеме «свободный поиск», как я учил. Только будь осторожен — в таких домах полно сюрпризов. Вопросы есть?

Тем временем руки Джеймса словно жили своей жизнью — ощупывали и раскачивали замшелые камни кладки. Гарри тоже потрогал склизкие холодные бока ближайшего булыжника. Покрывающий его мох на ощупь напоминал подсохший густой кисель буро-зелёного цвета. Гадость какая! Наверняка является ингредиентом для зелий. Поттер уже давно выявил закономерность: если выглядит гадко, пахнет мерзко, жжётся и источает ядовитые миазмы, то это наверняка особо ценное сырьё для котла. Этот мох, правда, ядом не брызгал, да и вони особой не чувствовалось…

— Ага, вот и камень-страж, — облегчённо выдохнул Джеймс, нажимая на ничем не примечательный булыжник. — Камень-страж может обнаружить только тот, кого хозяин посвятил в тайну своего крова, — пояснил он Гарри. — Это очень старая и почти забытая магия. Намного древнее Фиделиуса. Нам повезло: меня мистер Смелли в своём доме принимал… хм, когда-то. И этого оказалось достаточно. А так как мы с вами по сути — один человек, то и вы пройдёте…

Стена словно протаяла, обнажая лакированную дверь. Аврор вежливо постучал медным кольцом. Открывшийся ход вглубь дома был освещён плавающим в воздухе канделябром. Переступать порог не хотелось совершенно.

Глядя на новенькую входную дверь и начищенную до золотого блеска медную ручку, можно было предположить, что и внутреннее убранство окажется под стать фасаду. Но не тут-то было! В крайне запущенной гостиной сильно коптил забитый золой камин. Толстый слой сажи покрывал стены и ветхие на вид книжные стеллажи. Сквозь грязное стекло шкафа-витрины смутно просматривалось что-то совершенно неопознаваемое. Гарри замер посреди комнаты, стараясь ни к чему не прикасаться даже краем одежды.

Мастер Смелли ещё явно не ложился. Он важно восседал в дряхлом кресле и, заложив пальцем страницы раскрытой книги, в упор смотрел на незваных гостей. Гарри даже рот раскрыл, разглядывая тёмного мага. Ну не походил он на злодея, хоть тресни! Да тот же профессор Снейп был куда одиознее!

А выглядел Смелли как пожилой, изрядно потрепанный жизнью херувим: пухлый, белокурый, кудрявый и щекастый. Но больше всего поражал наивный, доверчивый и открытый взгляд круглых голубых глаз. Если бы не морщины… Даже одет старый волшебник был в нечто мягкое, пушистое и светлое, чудесным образом не пачкающееся в саже.

Хозяин радушным жестом предложил садиться на залатанный диван и приятным голосом заговорил… кажется, по-французски. И Джеймс ответил, при этом вид имея благодушный и расслабленный. Гарри растерянно переводил взгляд с одного на другого — такой подставы он не ожидал! Это сколько же интересного мимо его ушей пройдёт! Победитель Волдеморта тоже выглядел разочарованным. Он досадливо крякнул, взлохматил свои вихры и принялся осматривать местные достопримечательности.

Разговор мирно журчал. Джеймс вещал — «херувим» слушал, поощряюще кивая и время от времени, судя по интонации, задавая вопросы. Генрих бродил по комнате, всюду суя свой нос. Потом направился к двери во внутренние покои.

— Странно, сквозь дверь пройти не могу, — озадаченно сообщил он всем, кто мог его услышать. — Словно стена тут, а не проход. Уй, жжётся! — он отскочил, потирая пострадавшую руку и с обидой глядя на коварную дверь. Гарри очень хотелось высказаться по этому поводу, но пришлось смолчать.

— Значит, какие-то чары на нас всё-таки действуют, — сделал вывод победитель Волдеморта, дуя на пострадавшую ладонь. — Это что же, нас так вот и убить можно? — поразился он. — Но как же…

— Ребёнок, покажи мистеру Смелли свиток, — приказал старший Поттер и Гарри поспешно зашарил свободной рукой по карманам. На пергаменте был составлен перечень вопросов, ответы на некоторые Джеймс собирался озвучить в уплату услуг мастера Тёмных искусств. На его выбор. «Херувим» аккуратно и неспешно расправил помятый пергамент и наклонился с ним поближе к свету канделябра.

— Моргана меня заколдуй! — вдруг завопил вездесущий Генрих, разглядывая что-то на спине хозяина дома. — Да наш мистер Смелли под иллюзией сидит! Смотрите-ка, кресло под ним совсем другое! Голубым шёлком обитое. Во даёт!

Гарри с любопытством вытянул шею. Действительно, на фоне копоти ярким пятном выделялась спинка кресла. Он прищурился, напрягая зрение, и граница пятна размылась… а потом стала расползаться, как намокшая бумага. Медленно и неохотно поначалу, а потом все веселее и быстрее проявлялась настоящая обстановка жилища мастера. Кривые и облезлые ножки кресла превратились в золочёные львиные лапы. Пол засиял натёртым паркетом. В мраморном камине не было никакой лишней золы. А на заставленной красивыми штучками полке стояла неаккуратно запаянная стеклянная банка, в которой теснился кто-то чешуйчатый и чёрный. И он смотрел настоящими, живыми глазами! Даже моргал. Глаза пристально следили за Генрихом…

— Как ты это делаешь? — выдохнул победитель Волдеморта. Гарри опомнился: по комнате словно провели влажной тряпкой. Узкой полосой — там, где прошёлся его взгляд — убогое жилище превращалось в роскошный чертог. Поттер испуганно глянул на мистера Смелли, но тот был слишком увлечён записями на пергаменте и пояснениями Джеймса. Его правая кисть, попавшая в «отмытую» зону, утратила пухлые очертания и пальцы-сосиски. Настоящая рука мастера была тонкокостной и хрупкой на вид, точно птичья лапка, а смуглые пальцы оканчивались причудливо заточенными чёрными когтями. Похоже, мистер Смелли человеком не был.

— Что ж ты творишь, мелкий? — делано возмутился Генрих, но тут же со смешком добавил. — Хотя я однажды точно так же у мадам Малкин в магазине нечаянно ширму взглядом продырявил. Давно это было… Интересно, она догадалась, что это я напакостил?

Тем временем беседа хозяина и гостя утратила всякую безмятежность. Кажется, Джеймс с мастером ссорились: пальцы аврора, сжимающие руку Гарри, стали влажными и начали подрагивать. Мистер Смелли резким движением вытряхнул на столик содержимое невесть откуда взявшейся шкатулки. Из кучки крупных разноцветных пуговиц он выбрал несколько штук и, потыкав в них волшебной палочкой, небрежно подвинул к Джеймсу. Тот, растерянный и побледневший, смахнул пуговки в ладонь и резко поднялся с дивана. К выходу шли без прощальных поклонов. И, вопреки опасениям Гарри, в тупик-помойку они вышли беспрепятственно. Похоже, мастер так и не заметил, что его жилище изменилось.

* * *

После домашнего тепла промозглый ночной холод быстро пробрался под куртку. Здесь не было тумана, зато наличествовала жидкая глина под ногами. Где-то вдали закукарекал петух. Его поддержали сразу несколько голосистых собратьев за деревенскими заборами. Поттеры оказались возле автозаправки на окраине неизвестной маггловской деревушки. Сюда их вынес незарегистрированный многоразовый портключ-пуговица, приобретённый Джеймсом у мастера Смелли. Гарри с Генрихом украдкой переглядывались, но лезть к аврору с расспросами не решались. Да и что спрашивать? Ясно же, что ничего у старшего Поттера не получилось. Вон какой расстроенный.

— Куда теперь? Навестим Мэтью Мертвяка, как планировали, или сразу домой? — негромко спросил Генрих.

— Нет, к Мэтью не пойдём. Не сегодня, — Джеймс как-то потеряно огляделся. Он словно разом постарел и стал меньше ростом. Было очень неприятно видеть бравого аврора таким сломленным. — Мне надо подумать… Пойдёмте в кафе — перекусим.

Они заняли столик в довольно паршивой забегаловке. Сонная официантка со смазанным макияжем швырнула на стол тарелки с заказом перед Гарри и Джеймсом. Генрих предпочёл остаться невидимым. И подчёркнуто аккуратно поставила перед аврором большущую пепельницу. Тот рассеяно кивнул, продолжая стряхивать пепел на грязный линолеум. Он курил одну сигарету за другой, и у него так дрожали пальцы, что большую часть из них он просто сминал. Впрочем, на фоне общей антисанитарии заведения окурки на полу смотрелись вполне гармонично.

Нанизав на вилку слипшиеся макароны, Гарри угрюмо отправлял их в рот. Подозрительного вида скрюченное восьмёркой нечто, в меню именуемое «стейк», он благоразумно решил не пробовать. Есть не хотелось, зато очень хотелось спать. Впечатлений за ночь было столько, что даже тревога из-за неадекватного поведения аврора не мешала осоловело мечтать о тёплой кровати. Он с трудом держал глаза открытыми, боясь задремать и нечаянно расцепить переплетённые под столом со старшим Поттером ноги. И почему они сразу не отправились к Дурслям? Конечно, до утра ещё далеко, но…

— Напиться бы вдрызг и по кабакам — искать хорошей драки. И чтоб весёлые девки на столах плясали, — вдруг прочувствованно произнёс Джеймс.

Гарри подавился макаронами.

— Джеймс… ты чего? — слабым голосом проблеял Генрих.

— Да пропади оно всё пропадом! — Джеймс смял пачку с ещё оставшимися сигаретами, откинулся на спинку стула и закрыл глаза.

— Этот Смелли… он сказал тебе что-то нехорошее, да? — откашлявшись, осторожно спросил Гарри.

— Нехорошее! — старший Поттер горько рассмеялся. — Мастер всего лишь любезно напомнил мне, самонадеянному идиоту, выдержки из древнего закона «О тварях иномировых, чуждых и злокозненных». — Джеймс сел прямо. — И нет, никаких дел с нами он иметь не желает — спасибо, хоть портключами снабдил. — Аврор замолчал, тоскливо наблюдая, как официантка ловко обтирает и переставляет бутылки в угловом баре. — Ладно, давайте добираться до дому, — вздохнул он, поднимаясь.

На улице почти рассвело. Сунув руки в карманы и ссутулившись, Джеймс быстро зашагал в гору по пустынной дороге. Безымянная деревушка осталась далеко позади, когда он остановился и оглядел унылые просторы за своей спиной. Запыхавшиеся Гарри и Генрих преданно встали рядом.

— Нам не удастся интегрироваться в этот мир, ребята, — тусклым голосом произнёс аврор. За одну только попытку на нас откроют охоту. И загонять нас будут не только волшебники, но и гоблины. А у серокожих недомерков хватка, как у бульдогов тёти Мардж. И нет, нам не удастся спрятаться. Оказывается, за приходом гостей из других миров следят специальные артефакты в отделе Тайн и Гринготтсе.

— Но… но почему?

— Потому, Гарри, что Магическому Миру уже несколько тысяч лет. И за это время он успел выработать действенные меры по самосохранению. По защите своей. Мало того, что из-за Грани лезут всякие демоны, вызванные доморощенными призывателями, так ещё и двойники ныне живущих волшебников прибывают. Да, такое случалось. Не мы первые. И вот тут-то начиналось самое интересное: раздел имущества, склоки и скандалы, вплоть до смертоубийства. А если вспомнить ещё и кровную месть, разнообразные Долги и Клятвы, которые пришельцы заключали в своих мирах и протаскивали в этот, то получался полный Хаос. Случалось, погибали целые роды, а не только отдельные семьи. А нас — целых шестеро! Тот же Сайлин сделает всё возможное, чтобы сжить со свету своего дядю Септимуса, который в этом мире даже не подозревает о его существовании. Да и у меня два Долга Жизни и три Нерушимых Обета за душой. Понимаешь? Мы — угроза мирному существованию волшебников. Древний Закон против нас, поэтому нас уничтожат.

— Это неправильно! — взвизгнул Гарри. — Это… это просто…

Визг тормозов несущейся из-за поворота машины не дал ему закончить фразу. Последнее, что он увидел — это раззявленный в ужасе рот рванувшегося к нему Генриха.

Где-то рядом жужжали пчёлы, шелестели над головой листья, пели птицы. Сладко пахло цветами. По щеке неторопливо ползла букашка, щекотно перебирая лапками. Гарри сонно сморщился и потёр оттоптанное место о колено Джеймса.

— Как ты? — сразу же спросил тот, заботливо поправляя укрывающую Гарри аврорскую мантию. — Голова не кружится, не тошнит?

— Нет, всё хорошо… только спать хочется, — зевнув, честно ответил Поттер.

— Отсыпаться будем дома, уж не обессудь. Идти сможешь?

— Ой, да перестань ты над ним кудахтать, Джеймс! — с весёлой досадой вклинился подошедший Генрих. — Честное слово, как миссис Уизли! Вздремнул наш мелкий, отдохнул и…

— Тройная аппарация в двенадцать лет — это не шутки! При таком расходе магии можно и сквибом стать, — Джеймс пригладил вихры Гарри. Тот блаженно зажмурился, но промолчать не смог:

— Мне почти тринадцать!

— Действительно, — фыркнул аврор и тут же спросил у Генриха:

— Осмотрел окрестности? Где мы оказались?

— Выкинуло нас в чьём-то запущенном саду, — тут же посерьёзнел тот, присаживаясь на траву рядом. — Там пасека, заросший пруд и старый дом. Чудесное место! Когда-нибудь куплю себе такой же рай. В полумиле отсюда видны крыши какой-то деревни, оживлённое шоссе и… В общем, не знаю я, где мы, но, что приятно, погода здесь солнечная...

— Ладно, не так важно, — вздохнул Джеймс, поднимаясь и отряхивая брюки. — Главное, нас не расщепило, не закинуло в море или еще что похуже. Ну, давайте попробуем до дома добраться. Времени уже восьмой час — малыши сейчас проснутся. Заодно и портключ до Литл-Уингинга опробуем. — Пока Джеймс перебирал на ладони цветные пуговицы, по ему одному известным приметам выбирая нужную, Гарри внимательно его разглядывал. За то время, пока Поттер спал, аврор явно что-то надумал: от недавнего беспросветного отчаяния не осталось и следа. Непривычный прищур глаз, затвердевшая линия губ, даже по-особому вскинутый подбородок… Гарри отвёл глаза и вздохнул. На душе почему-то стало очень тревожно.

— Ага, эта голубая, должно быть. Вот не мог господин Смелли под портключи приспособить что-нибудь пообъемнее? Ну, братцы, держитесь и полетели.

* * *

А на Тисовой солнца не было: всё та же слякоть и туман. Гарри украдкой потёр живот: мерзкое это изобретение — портключ! Словно крюком за пупок подцепили и выдернули бедного волшебника из одного места в другое. Впрочем, аппарация не лучше. А уж каминная сеть… Нет, ничего лучше метлы маги так и не придумали.

— Шевели ногами, мелкий! Не хватало ещё на тётю Петунью нарваться. Дуй через чёрный ход, а мы как обычно… Джеймс, ты чего встал?

— Дементора мне в родню! Поверишь, пройти не могу! — Гарри, потрусивший было в обход дома, остановился. Очень уж странные интонации были в голосе старшего Поттера. Тот всё ещё стоял на крыльце, прижав ладони к двери.

— Как это не можешь? Ну-ка пусти меня, — Генрих бесцеремонно отодвинул аврора в сторону и сам налёг на дверь. Подёргался. — Хм, и правда… С чего бы это? — старший Поттер не ответил. Он сосредоточенно смотрел на синюю кнопку звонка, но было видно, что мысли его весьма далеки от изучения бытового электрического устройства. А потом он хлопнул ладонью по косяку и воскликнул:

— Ну конечно! При аппарации мы инстинктивно воспользовались силой Гарри и невольно вобрали в себя какое-то количество его магии. Потому и сквозь дверь пройти не можем. Мы изменились, мы уже не совсем призраки. — Джеймс сокрушённо покачал головой. — Что ж я неумный-то такой, а? Это ж всё время на поверхности было! Нет, я правильно предполагал, что для проявления в этот мир нам нужна мощная магическая поддержка. Но чтобы всё было настолько просто… Гептограмма в двойном магическом круге и примитивный обряд принятия Силы от Гарри. И всё! А я трехступенчатые додектокраммы вырисовывал, пирамидальные пентакли с преломлением векторов и веерным сбросом магического отката рассчитывал… — Джеймс невесело рассмеялся. Генрих с Гарри переглянулись.

Но тут открылась входная дверь и сквозь Поттеров прошествовал отдувающийся дядя Вернон. За ним семенила тётя Петунья, провожающая мужа на работу. Даже если призраки и не могли больше проходить сквозь дверь, то невидимости своей они не утратили. Зазевавшийся Гарри едва успел накинуть на голову капюшон мантии-невидимки — не хватало только Дурслям на глаза попасться! Дальше задерживаться в саду не стоило: пока супруги трогательно прощались, он беспрепятственно проник в свою комнату.

* * *

Надсадный вой пылесоса, несмотря на расстояние и магический щит, заполнял все паузы в разговоре — тётя Петунья рьяно занималась уборкой. Раньше с допотопным агрегатом по дому ползал Гарри, но не этим сумасшедшим летом…

— И как только мы окончательно проявимся в этот мир и обретём магию, так нас сразу же и засекут? — наморщив лоб, уточнила Дебора. Она явно чего-то не понимала.

— Да, — кивнул Джеймс. На его коленях притих соскучившийся за ночь Бэмби. Он таращил на всех круглые глазёнки и сосал большой палец. Сытый и довольный жизнью Сохатик уже шустро бегал по палатке, издавая боевые вопли. Остальные призраки собрались в гостиной возле камина.

— Глупость какая-то, — облизнув губы, высказался Сай. Вид он имел бледноватый и весьма озадаченный.

— Если бы, — вздохнул Джеймс. — Я тут раздумывал над словами мастера Смелли о том, что нас сожгут, и вспомнил… Будучи ещё курсантом-аврором, я в одной книге прочитал любопытную легенду… Вы слышали о такой заразной болезни, как Драконья Оспа? Она появилась внезапно и быстро охватила мир чудовищной эпидемией. И пока наши целители не научились лечить эту хворь, погибли тысячи волшебников и представителей других магических рас. Те же кентавры потеряли почти семьдесят процентов своей популяции. Магглов Драконья Оспа не коснулась — они оказались к ней невосприимчивы. Из них даже набирали лекарей-санитаров и формировали похоронные команды. Позже удалось выяснить, что эпидемия началась со свадебного пира. Один почтенный маг пышно женил своего невесть откуда взявшегося сына, который, как всем было известно, умер ещё в детстве. «Он пришёл ко мне от другого Солнца!» — утверждал счастливый отец. На следующий день гости отбыли по домам, унося с собой неизлечимую заразу… Думаю, именно из-за чужеродных микробов трупы убитых пришельцев принято сжигать Адским Пламенем.

— Давайте обойдёмся без пикантных подробностей! — Дебора содрогнулась и обняла себя за плечи. — Мы-то ничем не болеем!

Помолчали.

— Надо идти к Дамблдору! — Генрих решительно тряхнул отросшей чёлкой и обвёл всех суровым взором. — Директор — наш единственный шанс выжить. Он поможет. Он всегда помогает тем, кто в беде!

— Зачем ему это? — спокойно спросил Джеймс.

— Потому что он добрый! Понимаешь? Добрый! — неожиданно проорал победитель Волдеморта. — И сколько бы ты ни пытался очернить профессора Дамблдора в моих глазах, я…

— Да я ещё и не пытался, — обозначил улыбку Джеймс. — Если уж зашла речь о необыкновенной доброте Дамблдора… Вот тебе наглядный пример: четвёртый курс, окончание турнира, учителя и директор спасают тебя от Крауча-Грюма и директор тебя уводит. Куда? В Больничное крыло? Ты серьёзно ранен и отравлен ядом акромантула, перенёс Круциатус, у тебя ритуальным клинком распорота рука. Вдобавок ко всему сильное магическое истощение. Ты чудом стоишь на ногах. И что делает наш добрейший? Он заставляет тебя по всем этим лестницам подняться к нему в кабинет и допрашивает, даже не оказав первой помощи!

— Я сам хотел всё рассказать! — Генрих взвился бешеной коброй. — И это было необходимо! Там Волдеморт возродился! Медлить было нельзя!

— И какие срочные действия были предприняты после твоего доклада? — всё так же спокойно осведомился Джеймс.

— Ну, я уже не помню… — слегка смутился Герой.

— Позволь, я тебе напомню: Альбус приказал Бродяге отправляться к Люпину и вместе с ним оповестить членов Ордена Феникса.

— Вот видишь! — торжествующе воскликнул Генрих.

— Брат мой, сколько дней потребуется собаке, чтобы добежать из Шотландии до Уэльса, где проживал тогда Ремус? Заметь, аппарировать Сириус не мог. Очень немногие умеют это без волшебной палочки. А портключ Альбус ему не дал. И о каминной сети никто не вспомнил. Да обычная почтовая сова долетела бы во много раз быстрее! Так какая срочная нужда была мучить истерзанного ребёнка? И если уж на то пошло… Скажи, кто мешал Дамблдору просто взять у тебя воспоминание и без спешки просмотреть в думосборе, пока над тобой хлопотала бы мадам Помфри? А потом, как главе Визенгамота, сразу же после просмотра связаться по каминной сети с Отделом Тайн и попросить их по горячим следам обследовать подозрительное место, где, предположительно, прошёл тёмный ритуал? Поверь, Невыразимцы бы не отказались… Элементарно. А какой был бы аргумент в деле о возрождении Волдеморта! Впрочем, это другой разговор.

— Ты просто не понимаешь!!!

— Не понимаю, — легко согласился Джеймс. — Не понимаю я и якобы невинных издевательств Дамблдора над профессором Снейпом. Ты же знаешь, что если произнести слово «Волдеморт» рядом с носителем Тёмной метки, то этот волшебник ощутит в клейме боль, сравнимую с ожогом калёным железом? Теперь вспомни, сколько раз только при тебе Дамблдор забавлялся подобным образом? А ведь Снейп был предан ему, как никто другой. Доброта так и прёт, не правда ли?

— Да ты!..

— Я не говорю, что Альбус злодей и садист, вовсе нет. А вот холодного расчёта и равнодушия в нём хоть отбавляй! Пойми, Генрих, он мыслит иными категориями. И у него есть грандиозный политический План. Продуманный, выверенный, включающий в себя колоссальное количество нюансов. План, в котором задействованы тысячи лиц. И мы с вами в него сейчас ну никак не вписываемся. Прими за аксиому: просто так Дамблдор никогда и никому не помогал. За помощь свою он всегда требует плату и чаще всего это служение — бескорыстное, безвозмездное и неограниченное по времени. Во имя Всеобщего Блага, разумеется. И, к сожалению, слова своего он не держит…

— Точно! Так и было. Поклялся Дамблдор, что маму защитит, и не выполнил. А за платой припёрся, сволочь бородатая! — вдруг прошипел Сай, злобно сверкнув глазами. — Маму ещё не похоронили, а директор к отцу заявился. Мол, меня на воспитание надёжным людям надо отправить, а отцу — в Хогвартс идти работать. Так отец его послал прямиком к Мерлину! Сказал, что надо мной обряд привязки провёл: если нас надолго разлучат, то мы оба умрём. А клятвопреступникам, мол, он не служит и мне накажет.

— Вот как, — тихо произнёс Джеймс и понимающе кивнул. — Поэтому тебя и не объявили Мальчиком-Который-Выжил… Это многое объясняет.

— Всё это, конечно, замечательно, — решительно заявила Дебора, — но что же нам делать? Не можем же мы всю жизнь вот так возле Гарри жить! Ему же через месяц в Хогвартс ехать!

— У Джеймса наверняка уже есть гениальный План, выверенный во всех нюансах, — ядовито поддел обидевшийся за Дамблдора Генрих. — Давай, Джеймс, не стесняйся, просвети нас.

— План? Продуманного плана у меня пока нет, только общие намётки, — покачал головой старший Поттер. — Очевидно, что нам придётся покинуть острова. К сожалению, в Англии нет места, которое было бы скрыто от следящих артефактов Невыразимцев и гоблинов. Фиделиус тут не поможет, как и кровные щиты — гоблины сквозь них видят. Но это не значит, что такого места нет нигде в мире. Мастер Смелли дал нам портключ на север Франции. Думаю, оттуда мы сможем пробраться и в более удалённые уголки мира. И на всё про всё у нас есть две с половиной недели. В середине августа нужно будет вернуться в Англию за Сириусом…

— Постойте, а если мы не найдём убежище? Если не сможем спрятаться, то что тогда? — обеспокоенно вскинулась Дебора.

— Тогда нам придётся разделиться, — пощекотав ладошку хихикнувшему Бэмби, произнёс Джеймс. — Для малышей найдём приёмных родителей, согласных не только принять их, но и кровно усыновить, с полной сменой имени и магической подписи. Думаю, с этим проблем не будет — обряд сам проведу. Три-четыре подходящих семьи на примете у меня уже есть. Сайлина попробуем пристроить к его отцу, но вот здесь могут быть сложности…

— Это какие же? — прищурился Снейпёныш.

— Первая и главная: мы не знаем точную формулировку Клятвы Верности, которую профессор Снейп дал директору. Что она включает в себя? Обязан ли он докладывать обо всём Альбусу? Во-вторых: как Северус объяснит внезапное появление у него почти взрослого сына? В-третьих: захочет ли он принять тебя? Есть большая вероятность, что после проявления в мир кто-то из нас станет сквибом.

— С чего бы это? — вытаращила глаза Дебора. — У меня прекрасный магический потенциал и…

— И ты умерла, — буркнул Генрих. Джеймс кивнул, подтверждая догадку Героя.

— Мы все умерли насильственной смертью, — пояснил он. — Наши тела были сильно повреждены, однако на кухне Дурслей мы появились вполне целыми и почти невредимыми, — он многозначительно провёл рукой по едва заметным следам от царапин на шее. — Несомненно, что излечила нас наша собственная магия. И ресурс её сейчас исчерпан. Восстановится ли он самостоятельно? Я не знаю. Но, как мы с ребятами выяснили — магия Гарри вливается в нас безо всяких препон. Но у тебя, Сайлин, другая кровь и, соответственно, иная магия. Не отторгнет ли во время обряда твоё тело магию Гарри? Вот в чём вопрос.

— А я? — вскрикнула Дебора. — Что будет со мной?!

— Недели через три на Тисовую придёт Сириус Блэк, и ты уедешь с ним.

— Нет!!! — в ужасе вскричала мисс Поттер. — Я пойду с Саем к крёстному!

— Сайлин — родной сын Северуса. А ты? Ты абсолютно чужая для него. И только в семье Блэков есть артефакт, полностью скрывающий магическую подпись волшебника, который его постоянно носит. Это уникальная вещь. С её помощью ты сможешь вести полноценную жизнь где-нибудь в Торонто или солнечном Сиднее. Сириус позаботится о тебе, девочка. Главное, сразу же возьми власть в свои руки и не позволяй ему делать глупости. И Сириус очень богат — ты ни в чём не будешь нуждаться.

— О… — Дебора крепко задумалась.

— А ты, Джеймс? А Генрих? — Гарри взволнованно облизнул враз пересохшие губы.

— Я проведу ритуалы: на всё про всё у нас будет часа два от силы. Какое-то время мы будем открыты для действия поискового артефакта. Но точно подсчитать, сколько нас на самом деле, эта штуковина не сможет — мы будем находиться слишком близко друг к другу, сливаясь в единый фон. По мере завершения ритуалов нас, пришельцев, будет становиться всё меньше и меньше. Малыши со своими новыми семьями скроются с места преступления первыми. Потом — Сай и Дебора… Отправим Гарри домой. А погоню я уведу за собой, — просто сказал аврор. — Ты со мной, братишка? — взглянул он на Генриха.

— Куда ж ты без меня? — фыркнул тот. Глаза Героя горели неукротимым зелёным пламенем. — Палатка у нас есть, продуктами запасёмся… Не впервой! — Джеймс улыбнулся и кивнул.

— Но… но… — как обычно, в нужный момент все слова разбежались. Гарри мучительно сморщился.

— Прости, ребёнок, но тебе я сотру память о нас. Другого способа защитить тебя нет.

* * *

От букета левкоев пахло нежно и терпко. Совсем как в той маленькой тепличке, где профессор Спраут выращивала обычные цветы и душистые травы для нужд школы. Там работали первокурсники, которые ещё не знали, как обращаться с магическими растениями. И, признаться, лично Поттеру эти безобидные цветочки нравились куда больше, чем все кусачие герани и плюющиеся ядовитой слизью бурбонтюберы, вместе взятые!

Дядя задел букет газетой, и яркий лепесток спланировал в молочник. Точно гордый фрегат, поплыл он по белому морю. В детстве, ещё до школы, Гарри мечтал стать благородным пиратом, как капитан Грэй… Это было ещё до того, как он решил стать полицейским, чтобы арестовать Дадли и посадить его в тюрьму.

— Вечерние газеты ещё отвратительнее утренних! — Дядя Вернон гневно швырнул просмотренную прессу в корзину. — О чём только думают эти никчёмные журналистишки? Печатают всякий вздор! А рекламу моей фирмы дали совсем крохотную…

— Зато сразу видно, что «Граннингс» — солидная фирма, дорогой, — поспешила утешить мужа миссис Дурсль, пододвигая к нему поближе блюдо с выпечкой. — Крупные объявления бывают у всяких парикмахерских, массажных салонов и…

— Да! Дрели — это вам не парикмахерская! — довольно приосанился дядя Вернон, оглаживая усы. Гарри тяжело вздохнул, размазывая картофельное пюре по тарелке. Аппетита не было. От одной мысли, что Джеймс погибнет, накатывала тошнота. Как там Генрих сказал? «Пару месяцев по миру побегаем, а там видно будет». А Джеймс так улыбнулся, что Поттеру сразу стало ясно — не будет у них этих двух месяцев… Глаза предательски защипало. Гарри зажмурился и мучительно сглотнул вставший в горле комок. Не хватало ещё разреветься! Впрочем, Дурсли не обращали на племянника никакого внимания. Дядя, как обычно, воодушевлённо вещал о своих любимых дрелях, хвастался достижениями и гордо топорщил усы от ощущения собственной значимости. Тётя изображала оживлённый интерес, в нужных местах восхищённо ахала, заверяя дядю, что он, несомненно, самый умелый на свете менеджер, и при этом успевала подкладывать ему на тарелку кусочки повкуснее. По лестнице сбежал Джеймс, оглядел кухню, удовлетворённо кивнул.

— Когда с десертом расправитесь, сообщи родственникам, что тебя сегодня заберут. Момент будет подходящим. На упаковку вещей нам хватит часа, а портключ во Францию настроен ежедневно на девять вечера. — Старший Поттер с сожалением покосился на корзину для прессы и занял свободный стул.

— …конечно, дорогой! Разве какой-то там Бэшем сравнится с тобой по уму и компетентности? Уж в правлении компании это прекрасно понимают, — Петунья энергично закивала, подливая дяде чай.

— Знаешь, ребёнок, именно о такой семейной жизни я мечтал и ждал от нашего с Джинни брака, — грустно произнёс Джеймс, подперев щеку рукой и любуясь на хлопоты тёти. — Не взбалмошную бестолковую суету Уизли, не холодную отстранённость договорных браков, а такой вот надёжный и уютный тыл, в который хочется вернуться после работы. Понимает ли Вернон, как сказочно ему повезло?

— Джеймс!!! — вдруг заорал Генрих и кубарем скатился по лестнице. — Джеймс, там Снейпёныш в такси сел!

— Что? Какое такси? — аврор подскочил на месте.

— Да на улице! Сай гулять ушёл, а я на подоконнике в комнате Гарри сидел. Смотрю, к соседям такси подъехало. Миссис Пэйн, вся расфуфыренная, в него села, а следом за ней и наш Снейпёныш в салон нырнул! Он уехал, понимаешь? Снейпёныш сбежал!!!

Дебора металась по кухне, вскрикивая, как раненая птица. Генриху, который мерил шагами каменный пол и ругался не самыми приличными словами, приходилось прилагать некоторые усилия, чтобы не сталкиваться с нею в особо узких местах.

— Подле-ец! Каков подле-ец! — стенала мисс Поттер, горестно заламывая руки. И Гарри не понимал: то ли она расстроена бегством Сайлина, то ли — тем фактом, что он не взял её с собой.

— Ну, Снейпёныш, ну гадёныш! — вторил ей победитель Волдеморта.

Джеймс в истерике не участвовал. Он мирно поил чаем Сохатика, который старательно дул в кружку, от усердия разбрызгивая ее содержимое. Бэмби с интересом наблюдал за мельтешением по кухне, не забывая жевать бутерброд. Похоже, громкие скандалы его больше не пугали. Привык. А Гарри терпеливо ждал реакции невозмутимого аврора.

— О-о! Как он мог так с нами поступить? Как мог!?

— Да брось, Дебора! Наш носатый свинёныш думает только о себе! — резко затормозил на месте Герой, сунув кулаки глубоко в карманы. Похоже, ему уже надоело бестолково метаться, и теперь он жаждал мщения. Мисс Поттер затормозить не успела и налетела на Генриха. Настроения это ей не улучшило.

— Предлагаю уходить во Францию без подлого предателя, — губы Генриха сжались в тонкую линию. — Раз мы не нужны ему, то так тому и быть: бегать за ним и искать его никто не собирается.

— А чего искать-то? — хмыкнул Джеймс, утирая щекастую мордаху Сохатика тыльной стороной ладони. — На свете есть только одно место, куда Сайлин мог отправиться. К отцу, естественно.

— Снова?! Он что, ненормальный? — Дебора, забыв о своих недавних тяжких страданиях, недоверчиво тряхнула косичками.

— Снова? — Генрих и Гарри недоумённо переглянулись. В последнее время такие «переглядки» у них частенько как-то сами собой получались. — А когда это он… — победитель Волдеморта наморщил лоб.

— Знаешь, дорогой братец, — вкрадчиво начала мисс Поттер, наступая на героя, — только ты и малыши ещё не догадались, почему Саю было так плохо, когда он пришёл к нам. Ты вообще думать и сопоставлять факты умеешь? Хоть немного? Хоть капельку? — последние слова она уже проорала в лицо отшатнувшегося от неё Генриха.

— Спокойно, Дебора, — Джеймс отпустил Сохатика на пол и, вытерев руки кухонным полотенцем, обратил взор на взбудораженных подростков. — Тайны в приключениях Сайлина никакой нет. А дело было так. Когда он, неожиданно для себя, оказался на кухне незнакомого маггловского дома, то первое, что увидел, — это мёртвого аврора на полу. Я, признаться, к тому времени ещё не очнулся. Естественно, он, как любой уличный мальчишка из Лютного, сделал всё возможное, чтобы тихо скрыться из опасного места. Сайлин вылез в открытое окно, мельком приметив адрес на выпавшем из почтового ящика конверте, и поспешил прочь. Пока он нашёл автобусную остановку, успел осознать, что с ним… эм… не всё в порядке. Прохожие его не замечали, в витринах магазинов Сай не отражался… На автобусе он добрался до Лондона. Нашёл «Дырявый котёл» и прошёл в волшебный мир. Но и маги его не видели. Лютный переулок претерпел необъяснимые изменения: здание, где когда-то располагалась аптека его отца, сгоревшее дотла в ночь гибели Снейпа, было цело и невредимо. Там располагался магазин зачарованной посуды, и заправляла им незнакомая ведьма. «Если здание не пострадало, так может и отец жив?» — подумал Сайлин. По косвенным признакам выходило, что это вполне возможно. Он до вечера просидел в лавке ингредиентов для зелий, где обычно отоваривался отец, и удача улыбнулась ему. Когда владелец лавки делал очередную запись в своём журнале, Сай увидел пометку об отправке посылки на имя отца. Уже ночью он оказался в Тупике Прядильщиков. Профессор Снейп был у себя дома, но и он Сайлина не видел. Тот всё испробовал, чтобы привлечь его внимание, но без толку. Отчаявшись, Сай осознал, что просто умрёт от жажды и голода. Тогда он, уже обессиленный, на перекладных добрался до Тисовой улицы, неизвестно на что надеясь. Дальше — вы знаете.

— Да уж, — прочувствованно произнёс Генрих. — А почему ты назвал его уличным мальчишкой?

— Потому что так оно и есть, — пожал плечами Джеймс. — Я шпаны из Лютного вдоволь навидался за свою жизнь. Это он уже у Принцев пообтёрся и приобрёл некоторый лоск… Похоже, у его отца было не так уж много времени на воспитание сына. Ладно, время позднее, давайте-ка готовиться ко сну. Думаю, к утру Сай проверит свою теорию, вот тогда и можно будет с ним поговорить.

— Теорию? — победитель Волдеморта нервным жестом поправил очки. Он был несколько смущён.

— Бегство Сая — это моя вина, — грустно вздохнул Джеймс. Я же без всякой задней мысли соловьём заливался, что в этот мир нас проведёт магия Гарри. И мы, мол, с Генрихом уже немного её хлебнули… Нечаянно. А Сай решил, что магия его отца ничуть не хуже. Вот и будет подлавливать моменты, когда профессор колдует…

— И… и что? — Дебора жадно подалась вперёд.

— А ничего. Завтра увидим результат. Мало ли, вдруг я ошибаюсь? — Джеймс благодарно потрепал по плечу Гарри, расцепил скрещенные с ним под столом ноги и поднялся. — Сайлин знает: умирать мы его не оставим. Поэтому к Дурслям сам не вернётся. Будет до последнего нас в Тупике Прядильщиков ждать. Так что утром отправимся в гости к профессору Снейпу. А сейчас — спать!

* * *

Интерьер «Дневного Рыцаря» разительно отличался от внутренностей волшебного автобуса, следующего по ночному маршруту. Вместо кроватей — разномастные кресла. Впрочем, и стулья тут были, и мягкие пуфики, и даже садовые скамейки. На окнах — не тяжёлые бархатные портьеры, а лёгкие занавески. И проводник другой, но всё такой же говорливый. Впрочем, он быстро потерял интерес к угрюмо отмалчивающемуся магглорожденному пареньку со школьным сундуком. Гарри занял огромное викторианское кресло и отвернулся к окну.

Почти пустой салон автобуса заливали косые лучи утреннего солнца. Волшебников, едущих куда-то в столь ранний час, было мало, и они предпочли верхние этажи «Дневного рыцаря». Рядом гомонили рассаживающиеся по местам призраки. В целях экономии Джеймс решил провезти семейство «зайцами». Да и вопросов будет меньше… Дебора увела малышей подальше от Гарри — вдруг тот не уследит, и Сохатик к Поттеру на колени залезет. А лишние проблемы с проводником никому не нужны.

Гарри к Снейпу ехать не хотел. Ему даже думать об этом было страшно. Снейп — это же… Да он их всех собственноручно гоблинам сдаст! Ещё и радоваться будет, что кучу Поттеров разом извёл. Он же просто злодей! Но ведь взрослых не убедишь — они всегда всё лучше знают.

Автобус рванул с места, и Гарри вдавило в плюшевое нутро кресла. Судорожно уцепившиеся в подлокотники пальцы провалились в прореху обивки и наткнулись на нечто твёрдое. Извлечённый на свет комочек оказался карточкой от шоколадной лягушки. Дамблдор. Гарри невольно улыбнулся: точно такую же картинку он нашёл в своей самой первой коробке с волшебными сладостями, и текст к ней немного помог им с Роном и Гермионой спасать Философский камень… И почему Джеймс так профессора Дамблдора не любит? Очень неприятно, когда он плохое о директоре говорит. А Дамблдор… Он же прямо как Хогвартс! Волшебный и удивительный весь!

Поттер поёрзал в кресле, устраиваясь поудобнее. Но стоило ему прислониться ухом к подголовнику…

— …недаром все талмуды по Магии Души утверждают, что крестраж возможно создать только один! Один, понимаешь? А Риддл плюнул на горький опыт предков и… — Поттер растеряно моргнул и осторожно выглянул из своего мягкого убежища. Джеймс и Генрих устроились на продавленном диване довольно далеко от него, и слышать их разговор он никак не мог. Вон, видно, как у Джеймса губы беззвучно шевелятся… Но стоило Гарри вновь прижаться ухом к викторианскому монстру, как…

— …вскапываешь клумбу и случайно перерезаешь лопатой дождевого червя. Что будет с этими двумя половинками?

— Ну, из них новые червяки вырастут, — пробурчал набычившийся Генрих.

— Верно. А теперь представь, что червяк этот — Волдеморт, — огорошил Джеймс и, переждав весёлый гогот Героя, продолжил. — В шестнадцать лет он впервые разорвал себя на две равные части и одну из них надёжно, как ему казалось, припрятал в дневник. И это, безусловно, был самый сильный его крестраж. Вон как он быстро Джинни окрутил и едва не переродился в полноценного Волдеморта. Сам, без всякой помощи, заметь! Представляешь его мощь и возможности?

Для сравнения вспомни медальон Слизерина, который только и мог, что настроение портить. Ведь вы с Гермионой его полгода на груди по очереди носили, а он вам существенно не навредил. Даже серьёзного магического истощения не получилось. А что Рон, немного его поносив, от вас сбежал? Вот как раз для Рона это поступок нормальный и легко объяснимый: не первый и не последний раз он с вами так поступил, — в голосе Джеймса послышалась горечь. — Так вот, исходя из теории «дождевого червя», мы видим, что остальные крестражи Волдеморт мог делать только из оставшейся «своей» половины. То есть с каждым новым крестражем остаток головной части червяка уменьшался ровно на половину, и полученный в результате артефакт выходил вдвое слабее предыдущего.

Слабел и Волдеморт. Нет, это не сказалось на его магии. Всё же магия и душа — это разные вещи. Да и дополнительной подпиткой магическими силами своих последователей он не брезговал. Но вот устойчивость в собственном теле ему уже ничего не обеспечивало. Перед трагическим Хэллоуином связь с телом была у него уже весьма условной. И позже, в Квирреле, он удерживался с превеликим трудом. А ведь тот пустил его в себя добровольно! Добровольно, понимаешь? По законам Магии Души, Волдеморт должен был полностью захватить тело Квирринуса и, перестроив его под себя, возродиться. Но у него уже просто не было на это сил. Он неимоверно изуродовал и ослабил себя, низведя до уровня ментального паразита. Даже кровь единорога мало помогала. Квиррел попросту заживо разлагался… Уж не знаю, на сколько кусочков можно разрезать настоящего червя, чтобы из каждой дольки вырос новый полноценный экземпляр, но душу…

— Пацан, какава будешь? — шмыгнув сизым носом, развязно осведомился незаметно подкравшийся проводник. — Ешо булки есть… вчерашние. Или кофу с молоком? Четырнадцать кнатов все про всё, а?

— Нет-нет, спасибо! — Гарри так резво замотал головой, что едва не потерял очки.

— Ешо газеты могу дать. И «Придиру», чтоб поржать. И…

— Мне ничего не надо! — взвыл Поттер. Там Джеймс так интересно про червяков и Криррела рассказывает, а тут этот, со своим «какавом»! Есть же люди! В этот момент автобус резко затормозил, и проводника унесло прочь. Гарри облегчённо выдохнул и принял прежнюю, удобную для подслушивания, позу.

— …и последние два склевали воробьи.

— Эти воробьи — Нагини и Гарри, что ли? — уточнил веселящийся Генрих.

— Именно. Утрирую, конечно, но суть верна. Только наш Великий Экспериментатор Волдеморт мог додуматься поместить осколок своей души в живое, наделённое магией существо — в своего фамилиара! И как бы он правил миром в случае возрождения в змеином теле? Приказы последователям на парселтанге отдавал, а колдовал хвостом?

— Это было бы круто! — захихикал Генрих. — Он и так-то на человека был не особенно похож, а тут…

— Но самая интересная судьба у того кусочка, который достался малышу Гарри. Так вот, Дамблдор, уверяя тебя, что ты в ту трагическую ночь получил от Тёмного Лорда часть его сил, ткнув пальцем в небо, сказал правду… — Поттер взволнованно сглотнул и напряг слух. Честно говоря, из речи Джеймса он мало что понял. Но о том, что речь идет об очень важных вещах, догадаться было не трудно.

— Так чё, пацан, какава точно не надо? — проводник лениво перекатил жвачку во рту, с надеждой глядя на Гарри, а из зажатой в его руке кружки плеснула на пол коричневая бурда. Похоже, что пока он до Поттера добирался, половину «какава» уже разлил.

— Нет, спасибо, не надо! — чётко выговаривая каждое слово, разочаровал его Гарри. Укоризненно повздыхав, проводник направился в сторону лестницы на верхние этажи автобуса.

— … тот уродливый псевдоребёнок на потустороннем вокзале и был Волдемортом, а вовсе не выбитым из тебя крестражем. Я тоже долго этого понять не мог, пока не сообразил, что «наш» осколок выглядел бы совсем иначе. Понимаешь, в воробьях съеденные червяки долго не хранятся… И на месте жуткого уродца мы увидели бы кучку… эм-м, сырого полупереваренного фарша. Уж извини за неделикатную подробность. Но связь с хозяином эта испорченная частичка ещё сохраняла…

— Двигай на выход, пацан. Щас твоя остановка. Чумудан-то доволокёшь? А то подсоблю — мне не трудно.

* * *

Палатку поставили в густых зарослях одичавших кустов около брошенного дома. От входа открывался вид на дымящую заводскую трубу. Ещё пара труб поменьше калибром безжизненно упиралась в серое небо. Поодаль — за щербатыми заборами и бурьяном — текла дурно пахнущая речка. Большая часть домов кривой улочки была заколочена. Только пара хибар выглядела жилыми благодаря занавескам на окнах и телевизионным антеннам на крышах.

В последний раз тоскливо оглянувшись на ставшую родной палатку, Гарри крепко сжал ладонь Джеймса и, пересиливая себя, побрёл к обшарпанному и покосившемуся дому на противоположной стороне улицы. Он шёл как на казнь. Хотелось вцепиться всеми конечностями в доски забора или лечь на дорогу в знак протеста, или…

Перекошенная калитка пронзительно скрипнула. По заросшей травой тропинке давно никто не ходил. Может, Снейпа здесь и нет? Уехал куда-нибудь на лето… Хотя, чего бы тогда Саю здесь сидеть? Под просевшим крыльцом, в зарослях крапивы, упокоилась пара ржавых котлов и заплесневелый ботинок. Ступени встретили незваных гостей не менее музыкально, чем калитка, но в дверь все равно пришлось стучать, хотя подобную «сигнализацию» мог не услышать разве что глухой. Гарри от волнения успел облупить изрядный участок дверного косяка от вздувшейся коростой краски, прежде чем в глубине дома послышались шаги. Дверь резко распахнулась, явив миру бледно-серую физиономию грозного профессора.

— Спокойные времена, Северус? Даже не спрашиваешь, кто за дверью? — дружелюбно улыбнулся старший Поттер. Снейп замер на месте. Свет и тень прихожей причудливо обрисовали его профиль, превратив его в некое подобие хищной большеклювой птицы. Только поблёскивали глубокие ямы глаз.

— Ты!!! — вдруг прошипел профессор, судорожным движением направив волшебную палочку в лоб Джеймса. Гарри в ужасе зажмурился.

— Явились, наконец! — протянул ненавистный голос из глубины комнаты. За спиной Снейпа проступила из сумрака ехидная физиономия Сайлина. — Поттерам в этом доме всегда рады!

И тут на Гарри накатило. От ярости даже в голове зашумело. Дважды в своей жизни он испытывал подобное состояние: когда сжигал душившего его Квиррела и пронзал мечом василиска. С кристальной ясностью он вдруг увидел, что нужно сделать, чтобы подлый Снейпёныш больше никогда не мог подставить под удар Джеймса. Ладони ожгло от прихлынувшей бурлящей магии. Краем уха он услышал болезненный вскрик аврора и сжал в кулаки ставшие свободными руки. Всё зло мира нагло ухмылялось ему в лице Сайлина. Отшвырнув с дороги профессора, он прыгнул на врага.

Мир опрокинулся. Вот только что маячила перед глазами Гарри ненавистная физиономия Сайлина, а теперь почему-то — истёртый ковёр. И почему он стоит в странной позе, упираясь одним кулаком и лбом в пол? Тело словно окаменело — не шевельнуться, а под ним верещит и извивается придавленный Сай. Вокруг все бегают и орут, но слов не разобрать. Видно только, как ноги мелькают… Что происходит-то?

— …рус прекрати! Ну не действуют на меня заклятия!

— Ступефай!!!

Ковёр старый и облезлый. В проплешинах скопилась грязь. Похоже, Снейп не любитель полы пылесосить. Тут Сайлин сумел вывернуться, попутно опрокинув Гарри на бок. И в голове словно выключили свет.

Он невесомо парил в бесконечном сером тумане, который периодически редел, превращаясь в лёгкую дымку. И тогда Гарри мог различить звуки:

— …просто бешеный придурок! В клетку для оборотней его надо закрыть! Бешеный! И замуровать там на веки вечные!!!

— Сайлин, уймись. Прижми крепче полотенце к носу — так ты кровь не остановишь. И сядь где-нибудь в сторонке. Не мешайся.

— Кто вы такие? Я требую немедленных объяснений!

— Потом, Северус, обожди немного… Да что ж такое! Ну не действует на меня легиллименция! Отстань ты, наконец! Вот поможем Гарри, и я сам всё...

— Бешеный! От нормальных людей изолировать!

Но туман снова сгущался, и Гарри оказывался в непроглядной мгле без цвета и звука. Страшно не было. И ничего не хотелось. Даже хорошо по-своему.

А потом он проснулся в своей спальне в палатке. Рядом с его кроватью мягко светил прикрытый газетным колпаком ночник. Значит, на дворе ночь. За спиной привычно сопели в два носа Бэмби с Сохатиком. И так же привычно не ощущалось присутствия Джеймса. Снова у него важные дела.

Поттер завозился под одеялом, пытаясь подняться. Он хотел пить и ещё больше — в туалет. Но повернуться не вышло: слабость в теле была такая, что даже глаза открытыми держать оказалось тяжело. Заболел? Ранен? Так не болит нигде… Но его проявление в этом мире не осталось незамеченным — рядом скрипнуло кресло, и над Гарри склонился заспанный Генрих.

— Да ты, никак, очнулся? Привет, мелкий! Ну и напугал же ты нас! Три дня лежишь тут бревно-бревном. Если бы не профессор Снейп, так и…

Гарри было не до разговоров, однако высказать свою просьбу вслух не получалось — губы не слушались.

— Ты, должно быть, пить хочешь? — проявил смекалку Победитель Волдеморта. — Это я мигом организую. Тут тебе профессор целый графин специального питья принёс.

Генрих ещё что-то говорил, но Гарри уже не слушал. Он жадно выхлебал полный стакан прохладной жидкости и только потом разобрал, чем его напоили. Слабо разведённым Восстанавливающим зельем! Фу-у! Эту гадость не спутаешь ни с чем! Эффект наступил незамедлительно. Задумчиво поворочав во рту слегка одеревеневший от лекарства язык, Гарри спросил:

— А что со мной? — голос оказался тихим и словно шуршащим, но Генрих его понял.

— Сильное магическое истощение, — с умным видом просветил тот, возвращаясь в своё скрипучее кресло. — Ты ещё от приключений в Тайной комнате не до конца оправился, и вот — снова выложился. И вообще, спи, мелкий. Утром Джеймс тебе сам всё объяснит. Занят он сейчас — зелье на огне караулит, пока профессор на кушетке отдыхает. Знаешь, сколько они в тебя всякой бурды влили? И ещё столько же вольют.

Гарри притих, переваривая новость. Значит, Снейп никого не убил, не выдал и даже помогает незваным гостям. С чего бы это? А, наверное, это из-за Сайлина! Он же профессору сын!

— Сай с отцом поладил? — спросил он, не утерпев. И добавил с лёгкой завистью. — Вот Снейп-то обрадовался, да?

— Ага, как же! — насмешливо фыркнул Генрих, потирая пальцами глаза. — Тут такое было! Война Снейпов, не иначе! Ор и шипение на всю Британию! Я думал, они друг дружку прибьют. И между нами: кому нужен этот Снейпёныш? Уж не профессору! Тот сразу заявил, что, мол, ты никто и звать тебя никак. И точно не мой сын! Пойди откуда пришёл — знать тебя не желаю.

— Почему? — поразился Поттер и даже попытался приподняться на локте, чтобы лучше видеть собеседника.

— Ну это же Снейп, — исчерпывающе ответил Герой, и Гарри понятливо кивнул. Других объяснений не требовалось. Действительно, что со Снейпа взять?

— Сай всё равно возле профессора трётся — ни на шаг не отходит. Упрямый, — Генрих передёрнул плечами, вздохнул. — Знаешь, мне Снейпёныша даже жаль немного. Так к отцу ломился, страдал тут… Не, профессор, конечно, герой и всё такое, но сволочь он первостатейная! С родным сыном так…

Помолчали.

На улице свистел в проводах ветер. Похоже, ночь была тёплой, потому что входную дверь шатра оставили открытой. Гарри отчётливо слышал, как шумел и скрёбся в матерчатые стенки кустарник, самозабвенно пиликали сверчки, вдали лаяла собака. Поттер вздохнул, заворочался.

— Ну чего тебе ещё? — Генрих душераздирающе зевнул, закутываясь в плед.

— Мне бы в туалет…

— Так бы сразу и сказал. Вот горшок малышей, — тут же проявил заботу Победитель Волдеморта. — Чего кривишься? Давай, делай свои дела. Чего я там не видел, спрашивается? Тоже мне, скромник.

* * *

На «чудесном шёлковом домике сэра Абрахаса Малфоя» водоотталкивающие чары оказались решетом. Это выяснилось, когда зарядил нудный и холодный, истинно английский дождь. Теперь призраки жили под аккомпанемент звонкого перестука капель в донца многочисленных котлов, тазиков и кастрюль, подставленных под протечки.

Взбив кулаком подушку, Поттер натянул одеяло до ушей и зажмурился, вслушиваясь в своеобразную капель. Если неожиданно нагрянет профессор и увидит, что Гарри посмел бодрствовать после обеда… Нет уж, лучше попритворяться пару часиков!

И почему Джеймс сам его не лечит? Кто поверит, что господин аврор смыслит в медицине меньше Снейпа? Уж точно не Гарри! Да от одного вида профессора может поплохеть! Вечно злой, желчный, на всех ругается, аж слюни брызгают. От его мантии воняет зельями, голова словно жиром смазана, а руки холоднее ледышек: прикоснётся ко лбу, так прямо мороз по коже! А на костлявых пальцах подозрительного вида пятна. Не моет он руки что ли?

«Поттер, показывая язык целителю, совсем не обязательно вываливать его как пёс».

«Поттер, если ещё раз выплюнете Триединый бальзам, весь сентябрь будете мыть полы в гостиной Слизерина».

«Поттер, если только попробуете встать, я свяжу вас Инканцеро. Лучше б вы похвальную прыть на зельеварении проявляли. Но где там! Большей бездарности я в жизни не встречал!»

А Джеймс привалится плечом к дверному косяку, руки на груди скрестит, наблюдает и улыбается. Вот где справедливость?

Хотя Джеймс на Гарри, наверное, обиделся. Пусть и говорит, что теперь, когда он стал почти настоящим призраком, жить стало гораздо удобнее.

Тот выплеск магии многое изменил в жизни Джеймса и Сая: они стали видимыми. Снейп их точно видел. И они даже слегка серебрились. Разве что не летали. Аврору даже необязательно теперь было прикасаться к Гарри, чтобы ощутить себя живым. Уже в паре метров от Поттера он мог брать предметы в руки и даже есть на противоположном конце стола, рядом с профессором. Наверное, это было хорошо, вот только радости Гарри почему-то не ощущал.

Из коридора послышался шум яростного спора. По голосам Гарри безошибочно опознал Дебору и Генриха. Это было интересно. Обычно мисс Поттер с Героем не грызлась: то ли побаивалась она его, то ли все-таки уважала. Но сегодня она с утра была не в духе и уже успела надоесть Гарри со своим извечным нытьём.

Нашарив под кроватью тапки, Гарри осторожно встал на ноги и прислушался к себе. И почему Снейп не разрешает ему подниматься? Подумаешь, голова немножко кружится и коленки дрожат… Ерунда! Можно ведь и за стенку подержаться. Он выскользнул в коридор. За соседней дверью обосновался Снейп со своими котлами. Тихонько расширив дверной зазор, Поттер прислушался к звукам, доносящимся из импровизированной лаборатории.

— Опять ты за своё! И мистером Снейпом я тебя всё равно звать не буду. И на «Вы» не буду. И профессором тоже. Я вообще тебя на три года старше. Се-ве-рус. Но ты, можно сказать, часть моей семьи. Я даже сына в твою честь назвал.

— Надо же, какая честь! Я сейчас зарыдаю! С какой стати я должен терпеть…

Прикрыв дверь, Гарри облегчённо улыбнулся — Джеймс и профессор заняты.

А ведь без Снейпа в палатке было так хорошо! Теперь здесь как в ночном Хогвартсе — приходится ходить с оглядкой. Разве что миссис Норрис с Филчем нет. И чего профессору в своём доме не сиделось?

Аккуратно выглянув из-за угла в гостиную, Поттер уяснил диспозицию.

— Это просто немыслимо! Не знать о себе элементарнейших вещей в восемнадцать лет! — уперев руки в боки, как сердитая тётя Петунья, кричала Дебора. — Я-то думала, что только Гарри такой наивный!

— Чего это я не знаю, малявка? — не остался в долгу рассерженный Генрих. — Доживи сначала до моих лет, вздорная ты девчонка! Тоже мне! С чего это вдруг никто из приличных ведьм за меня замуж не…

— Да потому, что ты обыкновенный бастард из младшей ветви благородного рода, дорогой братец! — отчеканила она. — Как говорится, брошенное на ветер семя. И виноват в этом наш милый папенька, который не удосужился жениться на маме по всем правилам! Ты видел их свадебные фотографии? Мама там в белом платье и фате! Это было маггловское венчание!!! — последнюю фразу она почти провизжала и тут же горько всхлипнув, закрыла лицо ладонями.

— Какой ещё баст… — Генрих растерянно умолк, не закончив фразу. Тем временем Дебора взяла себя в руки. Было видно, что тема для неё очень важная и болезненная.

— О да, по современным реалиям Волшебного Мира маггловский брак наших родителей вполне законный, — трагическим тоном заявила она. — Мы имеем право на фамилию отца и небольшое подъемное пособие, которого хватит на время учёбы и при должной экономии — и на несколько лет безработной жизни. Так называемый школьный сейф. И это притом, что наш отец был отнюдь не беден! Но после его гибели всё его состояние вернулось в семью Поттеров. Нам не досталось и лишнего кната!

— Ну и дементор с ними, с этими деньгами! — бледно ухмыльнулся Герой, пожав плечами. — Что мы, сами на жизнь не заработаем? Тоже мне…

— Как ты не понимаешь!? — завопила Дебора, стиснув кулачки. — Нас лишили не просто денег. Нас лишили самого главного — Родовой Магии!

— Ну и…

— Если ты скажешь «дементор с ней, с Родовой Магией» — я тебя убью!!!

Тут чувство опасности взвыло благим матом, аж волоски на теле встали дыбом, но куда в коридоре спрячешься? Эх, надо было мантию-невидимку набросить! Вжав голову в плечи, Гарри попытался слиться со стеной.

— И почему я не удивлён? — вкрадчиво произнёс за спиной зловещий голос неслышно подкравшегося профессора. — Безмозглое гриффиндорство во всей красе. Разве великого Гарри Поттера может остановить угроза остаться сквибом, если есть шанс подслушать, подсмотреть или вынюхать что-либо, его не касающееся? Право слово, какие пустяки!

Рядом гнусно захихикал Снейпёныш.

— Да ладно тебе, Северус! Раз мальчишка встал с постели, значит, уже может. Ты готов его к кровати привязать! Пусть мышцы разомнёт, — старший Поттер на ходу выдернул Гарри из плена слизеринского декана и, шагнув в гостиную, ловко пристроил его рядом с собой на диване. Гарри порывисто выдохнул. Счастье есть!

— Чего скандалим, господа? — нейтральным тоном поинтересовался аврор у взъерошенных Генриха и Деборы.

— Джеймс, она какую-то ерунду про родителей говорит и сама же злится! — пожаловался Победитель Волдеморта, постаравшись принять независимый вид.

— О, вы тоже не знаете о нашем печальном статусе, да, мистер Поттер? — Дебора воинственно сдула со лба аккуратную чёлку.

— В возрасте Генриха не знал, — немало не смущаясь, признался аврор. — Лет до двадцати пяти это не имело для меня никакого значения.

— Но как же…

— Видишь ли, Дебора, — прищурился Джеймс, — нас с тобой воспитывали… как бы это сформулировать… в разных плоскостях. Тебе очень повезло родиться девочкой. В Магическом Мире у ведьм несколько иное положение, чем у волшебников. И хотя ты отмечена тем же клеймом, что и мы все, — аврор продемонстрировал едва заметный шрам на лбу, — никто не осмелился объявить тебя Девочкой-Которая-Выжила. Даже Дамблдор стал работать с Избранным Невиллом Лонгботтомом, а не с тобой. Консерватизм общественности, да. Однако тебя Альбус со счетов не сбросил — можешь мне поверить! Наверняка тебя ждала стезя сначала возлюбленной, а потом и невесты Лонгботтома. Против Волдеморта вы выступили бы вдвоём. И старая леди Августа приняла бы тебя в свой род, никуда бы не делась. Бастард ты или законнорожденная — это не имело бы значения никакого. Уж такие вещи Дамблдор проворачивает мастерски! Именно поэтому ты получила вполне классическое волшебное образование — почтенной семье Лонгботтомов нужно соответствовать, знаешь ли. В отличие от нас. Наш уровень — это семья Уизли.

— Но… но… — Дебора беспомощно оглянулась на профессора Снейпа, который напряжённо ловил каждое слово.

— А папаша ваш на маме по-настоящему не женился потому, что не собирался с ней долго жить, — вдруг пропел Сайлин. — Поигрался бы и бросил! Наверняка у него была наречённая чистокровная невеста. Пришёл бы к её отцу, покаялся в грехах молодости и…

Снейп медленно обернулся к сыну. Сай изменился в лице и отшатнулся.

— Это правда? — Гарри заглянул в лицо аврора и мучительно сглотнул комок в горле. Джеймс вздохнул, отвёл глаза.

— Не знаю, ребёнок. Отец маму любил — это все говорят. Жили они тихо и дружно. Без публичных сцен и скандалов. Нас с тобой родили и воспитывали. Но правда и то, что наш дедушка Чарлус Поттер не дал разрешения на их брак. А без его благословения магические узы просто не закрепились бы. Бастарды мы или нет… Знаешь, за всю мою жизнь как только меня не обзывали, но бастардом — никогда! Так какая разница, какой брак был у родителей?

— Это важно для наших собственных браков! — припечатала Дебора.

— Тебе-то чего суетиться? Тебя Невилл верно ждёт! — поддел её повеселевший Генрих. Мисс Поттер оскорблено тряхнула косичками, вздёрнула нос и, чеканя шаг, покинула помещение.

— И чего она вечно из себя корчит? — с досадой буркнул Победитель Волдеморта. — Вроде нормальная девчонка…

— В её представлении именно так себя ведут истинные леди, — расслабленно откинулся на диване Джеймс и с юмором добавил. — Каков пример, таков и результат. Наша тётя Петунья тоже леди… не очень королевских кровей. Чему Дебору научила, с тем она и живёт.

* * *

Гарри с надеждой поглядывал на бегущие по небу облака, однако солнце и не думало выглядывать. Хорошо хоть дождя нет, а то бы совсем из палатки не выпустили.

С кустов срывались в траву редкие капли. На руинах каменной изгороди собрались целые стада полосатых улиток. Бэмби водил Сохатика за руку по поляне, показывал медитирующую на камнях живность, объяснял что-то шёпотом. Тот восхищённо лопотал на своём языке и всё норовил ручонками ухватить. Гарри даже порадовался, что карапуз ничего в рот затащить не может. Вряд ли улитки полезны для пищеварения.

— Не промок ещё? — выбравшийся из палатки Джеймс с наслаждением размял затёкшие плечи, с хрустом покрутил головой и уселся рядом с Гарри. Поттер сразу же прижался к его твёрдому боку, а аврор его обнял. Хорошо-то как! Сердце Джеймса билось под ухом размеренно и мощно. Он жадно вдыхал чистый после дождя воздух, ещё не отравленный дымом фабричной трубы. И как только Снейп здесь живёт? Хотя, после «ароматов» зельеварни профессор, может, других запахов и не замечает.

Долго так посидеть не дали. Малыши увидели Джеймса и наперегонки ринулись его захватывать. Гарри с сожалением отстранился. И почему он не маленький?

— Ты ничего спросить не хочешь? — вдруг повернулся к нему аврор, рассадив малышню по коленкам. — В последнее время тихий ты какой-то. Молчаливый.

— Всё нормально. Просто… Я понять не могу, почему мы всё ещё здесь, — неохотно признался Гарри, сковыривая со штанины наглую улитку. — Я уже поправился. А время-то идёт. Нам ведь во Францию надо, так? А мы здесь сидим. Сай всё с отцом выяснил. Снейп от него отказался и…

— С чего ты взял? — удивился Джеймс. — Чтобы Северус своего ребёнка от Лили… Бред! Он, конечно, очень сложный человек, но далеко не безумец. Для него Сайлин — просто подарок Судьбы. Другое дело, что мы его со своими проблемами ставим под удар.

Гарри нахмурился. Любое упоминание неких чувств профессора к маме здорово напрягало. И тут его поразила страшная мысль: «Ох, неужели мама со Снейпом целовалась?! Не может быть! — Поттер с трудом сглотнул ставшую горькой слюну. — И куда только папа смотрел?»

— …элементарную благодарность. Северус очень многим рискует, помогая нам. Нет, сейчас ты этого не поймёшь, но когда-нибудь…

— Так Сай ему нужен? Что-то не похоже, — ехидно усомнился Гарри, пропустив мимо ушей спич в защиту Снейпа. — Почему тогда Снейп так себя с ним ведёт?

— Потому что по-другому не умеет, — усмехнулся аврор, прикрывая малышей полами расстёгнутой мантии. — Это нам с тобой повезло воспитываться в почти идеальной семье Дурслей. Мы всё детство видели, как родители Дадли любили. А у Северуса и этого не было. Откуда ж ему знать? Да и растерян он изрядно. Мало того, что сын неведомо откуда появился, со товарищи, так ещё и общение с ним — риск немалый.

Гарри недовольно отвернулся. Снейп его не интересовал.

— А чего он тогда с нами в палатке живёт, раз ему так опасно? — буркнул он. — Варил бы зелья у себя дома и готовые приносил. Кто мешает?

— Статут Секретности ему мешает и любимая паранойя! — неожиданно развеселился Джеймс. Потом посерьёзнел, отобрал у Сохатика свежеоторванную от рубашки пуговицу и добавил:

— Представь реакцию его соседей на то, что по нескольку раз в день их таинственный сосед совершает променад с котелком в руках и не куда-нибудь, а в дальние кусты у заброшенного дома. Что они подумают? Ты можешь сказать, что есть же чары хамелеона, отвлекающие… Есть, но большинство сложных зелий очень капризны и с посторонней магией плохо сочетаются. Тут особые дорогостоящие ухищрения нужны, а откуда они у нашего профессора? Да и другие проблемы могут возникнуть. Те же нежданные гости… В общем, и ему, и нам гораздо спокойнее, если он живёт у нас под боком.

— Так ты шпионишь за ним, чтобы он на нас не донёс!? — облегчённо воскликнул Гарри. — И как я сразу не догадался? Джеймс, я никому не скажу, не бойся, — клятвенно заверил он аврора. Старший Поттер растеряно поморгал, хмыкнул, потёрся подбородком о макушку Бэмби, но возражать не стал.

— И как меня в детстве Гермиона терпела? — пробормотал он после долгой паузы. — Это ж непробиваемо!

— Ты о чём? — забеспокоился Гарри.

— Так, мысли вслух, — тяжело вздохнул старший Поттер, отпуская в траву неугомонных малышей, которые снова вспомнили об улитках.

— А почему мы всё-таки во Францию не едем? — поспешил продолжить беседу Гарри. Ему совсем не хотелось, чтоб Джеймс ушёл.

— Потому что до полнолуния осталось пять дней, ребёнок, — неохотно ответил аврор. — А Северус уверен, что без посторонней помощи я и Сайлин это время не переживём. Мы с ним слишком нестабильны.

Сквозь прореху облаков выглянуло солнце и словно горячей ладошкой накрыло спину. В куртке сразу стало жарко. Гарри избавился от тёплой одёжки и угрюмо нахохлился, не смея поднять на аврора глаза. Из-за него… Джеймсу будет плохо из-за него! Этот проклятущий выброс магии может стоить ему жизни!

— Есть такое зелье… латинское название не помню. Так вот, оно как бы удерживает волшебника в… в общем, его пророки и провидцы потребляют, чтобы не затеряться в видениях. И при сложных ритуалах оно помогает сохранить ясность мысли. Бывало, я сам пил его — гадость та ещё! Откат потом… А цена! Из золота его, что ли, варят? Вот мы с Саем его и будем пить в полнолуние. И Генриху бы не помешало, — Джеймс тоже скинул мантию и закатал рукава рубашки. — Северус уверен, что сможет это зелье приготовить, однако ингредиенты купить нам не на что. Такие вот дела.

— Может, из моего сейфа в Гринготтсе денег возьмём? — робко предложил Поттер.

— А ключ у тебя есть? — прищурился Джеймс. — Нет, братец, деньги нам придётся по-быстрому заработать. Зелье три дня варится, можем не успеть до полнолуния. Единственное доступное нам средство заработка — упокоенный тобой василиск. Профессор предлагает распотрошить его на ингредиенты и сбыть перекупщикам. Мол, хорошие связи у него есть, главное — добыть змеюку. Ты как, не против? Это ведь твой трофей.

* * *

Смеркалось. Низкие тучи окрасились в странный багрово–розовый цвет. Наступала тихая, безветренная и очень темная ночь.

До сегодняшнего дня Гарри был уверен, что долину Хогвартса едва ли не целиком покрывает Запретный лес. В ясный день из окон Гриффиндорской башни было видно, как зелёное море обтекает проплешину Хогсмида и уходит к самому горизонту, к тёмным пикам гор. Тем удивительнее было оказаться на обширных каменистых пустошах, где тянулся к небу лишь редкий жилистый кустарник.

— А это точно Хогвартская долина? — словно услышав мысль Гарри, уточнил Генрих.

— Несомненно, мистер Поттер, — буркнул Снейп, перехватывая поудобнее ручку потрёпанного саквояжа. — И вы в этом убедитесь, если, конечно, догадаетесь осмотреться по сторонам. Характерную кривую вершину Каргу трудно, знаете ли, не признать. Как и седловину, прозванную студентами Задницей Мерлина.

— Школа довольно далеко отсюда, — поспешил с пояснениями Джеймс. — Милях в пятидесяти, не меньше. А в этих диких местах в былые времена любили селиться всякие отшельники и изгои, якобы отказавшиеся от магии. Сейчас уже не селятся — кентавры не позволяют. Это их земля.

— Почему — якобы? — Гарри пристроился рядом с бодро шагающим старшим Поттером, предвкушая очередную увлекательную историю.

— Потому что ты либо волшебник, либо нет, — хмыкнул аврор. — Можно родиться сквибом, и тогда тебе в лучшем случае будут доступны лишь простейшие чары, вроде Люмоса и Нокса. Можно быть магглорожденным и вообще не знать о магии, не развивать её. Но это не избавит тебя от магических выплесков. Пусть слабых и зачастую даже незаметных, но всё же. А если ты всю жизнь колдовал, развивал свои способности, то для тебя отказаться от магии — это всё равно что решить не дышать. Красивый жест, не более… Магия — наша суть.

— Хватит болтать, — Снейп остановился на взгорке и огляделся. Идущий за ним след в след Сайлин едва не ткнулся носом в его спину. — Далеко ещё до твоего хвалёного портала, Поттер? Скоро совсем стемнеет.

— Да почти пришли, — отозвался Джеймс, перепрыгивая через весело журчащий ручеёк. — Вон каменюка с сосной на вершине. Там и портал.

Отвесная скальная стена густо поросла лишайником. На самой круче выпирали извитые корни несчастной сосны, которая отчаянно цеплялась за голый камень. Как она вообще умудрялась там расти? Может, она волшебная?

— Я здесь только раз был, — признался Джеймс, ногами отгребая в сторону мелкий щебень. — Однажды мне в руки попала шкатулка с такой же змейкой на крышке, как на знаменитом медальоне Слизерина. Я заинтересовался, принялся её изучать. Нашёл в ней тайничок с золотой пластинкой, на которой была выгравирована карта. И каково же было моё удивление, когда я понял, что это схема окрестностей Хогвартса. Естественно, я всё проверил. Так и обнаружил этот портал. Думал — клад, а оказался портал. Вообще-то, изначально их было пять, но только этот в рабочем состоянии. Остальные разрушились от времени… Вы так и будете стоять, созерцатели? А помочь?

Расчищенный от мусора пятачок перед скалой нёс на себе следы какого-то рисунка, выбитого прямо на каменной плите, однако разобрать уже ничего было нельзя.

— А портал — это тайный ход? — уточнил Гарри, дождавшись, когда профессор отвлечётся на очередную ссору с Сайлином.

— Можно и так сказать, — поднатужился Джеймс, отваливая в сторону здоровенный обломок. — Подземный ход, он ведь обвалиться может, а портал — надёжнее. Он либо работает, либо нет. И рыть ничего не надо. Этот вот прямо к дверям Тайной комнаты ведёт. Перемещаешься, как портключём — и всё. Думаю, и в самом Хогвартсе такие порталы есть. Не верю я, что весь из себя гордый Слизерин по канализационному желобу в свои подземелья скатывался. Но обыскивать замок у меня не было ни времени, ни желания.

— Ясно, — кивнул Гарри, азартно облизнув вмиг пересохшие губы. Его просто распирало от предвкушения! У него-то желание было. Да и время найдётся. Уж Рон-то точно не будет против по заброшенным коридорам полазить! Может, и Гермиону удастся уговорить… Сомнительно, чтобы она их одних отпустила.

— Ну, Генрих, давай, шипи, — ни с того, ни с сего озадачил Героя аврор, отряхивая ладони. — Подсказываю: на всех своих дверях Салазар Слизерин ставил всего два пароля: либо тот, либо другой. Должно быть, с памятью у старичка были проблемы. Дерзай!

— Но я уже не говорю на парселтанге! Ты же знаешь, Джеймс, — смутился Генрих.

— Глупости! — отмахнулся старший Поттер. — Авада Тёмного Лорда тебя от змееяза не излечила, поверь. Ещё в первый вечер в палатке я весь ужин разговаривал с вами на языке змей, и ни у кого это дискомфорта не вызвало. Даже Сохатик со мной пошипел. Так что давай-ка, напрягись.

Генрих переступил с ноги на ногу, подвигал складками на лбу, повздыхал и, наконец, прошипел:

— Откройся!

— Ответ не верный, — ухмыльнулся Джеймс. Его почему-то всё это ужасно забавляло. — А если мимо змея проползёт и случайно произнесёт заветное слово? Нет, братец, пароль в таком месте должен быть гораздо сложнее.

— Я знаю! — неожиданно для себя воскликнул Гарри, и картинно вскинув руку, торжественно выдал:

— Говори со мной, Салазар Слизерин, величайший из хогвартской четвёрки!

Сначала ничего не произошло. Сай даже успел глумливо захихикать. Потом стена перед глазами дрогнула, в ней появились щели, которые превратились в распахнувшиеся двери. По примеру Джеймса гости, не мешкая, вошли в тесную комнатку без окон. Под ногами тускло засиял круглый камень.

— Потрясающей скромности был волшебник, — фыркнул аврор, прикрывая за собой узкие створы. — Надо же — величайший! Итак, господа, все встаём в круг и отправляемся. Готовы? Портус.

Непроглядный мрак, холод и сырость. Гарри прижался к локтю Джеймса: мало радости вернуться сюда. Хотя теперь, в компании взрослых, прежнего панического ужаса уже не ощущалось. А как он перетрусил тогда, в одиночку пробираясь к логову василиска! Кто бы знал…

Огонёк на кончике волшебной палочки профессора отражался в изумрудных глазах змей-стражей на дверях Тайной комнаты. Гарри только сейчас заметил, что сюда сходятся три коридора, а не один. В свое время он как-то не обратил внимания на подобные мелочи.

В самой Тайной комнате Люмос уже был не нужен. Едва гости переступили порог, как тьму разогнали вспыхнувшие на колоннах факелы.

— Ну ничего себе! — ахнул Сайлин и добавил эмоциональную, но непечатную фразу. А Снейп его за это даже не отругал — профессору не до того было. Они оба замерли в полнейшем восхищении.

Гарри их восторгов не разделял. Он поёжился, взял за руку Джеймса и тот понимающе сжал его пальцы. В рваном свете факелов каменные змеи на колоннах словно ожили, зашевелились. Их стеклянные глаза горели лютой злобой. Того и гляди соскользнут с верхотуры и ка-а-ак прыгнут! Какие тут красоты? Тот, кто это построил, психом был. Честное слово, психом!

Наконец, колонны расступились, и гости вошли в круглый зал со статуей Слизерина. Идущий чуть позади Гарри Снейп внезапно схватил его за плечо. Пискнув от боли, Поттер возмущённо обернулся и понял, что профессор даже не осознаёт, что делает. Он, выпучив глаза, уставился на дохлого василиска.

— …!!! — привычно озвучил общую мысль Снейпов Сайлин.

— Я уже и забыл, какой василиск был большой, — вздохнул Генрих. — Глядите-ка, а лужа чернил всё ещё не высохла! О, а вот девчоночья заколка. Опс, и волшебная палочка… Ты куда смотрел, мелкий? Каково сейчас Джинни без волшебной палочки, а?

— Летом детям колдовать нельзя, — наставительно изрёк Джеймс, разглядывая чернильное пятно, — а к школе родители ей новую купят — они сейчас при деньгах. Осмотрелись? Давайте, что ли, василиска резать. Время-то идёт. До пробуждения малышей домой поспеть бы…

Но где там! Профессор и не думал браться за нож. Сначала он только ходил вокруг змея и глазел. Потом потребовал вытащить хвост василиска из воды, однако сам помогать не стал. Хозяйственно попинал неподвижную тушу, зачем-то простукал костяшками пальцев по чешуе на белесом брюхе, недовольно поморщился на пустые глазницы, в пасть заглянул…

— Поттер, это вы зуб извлекли? — требовательно глянул он на мнущегося в сторонке Гарри.

— Нет, сэр. Клык сам сломался, когда мне в руку воткнулся. А потом его профессор Дамблдор забрал, — Поттер машинально потёр сквозь одежду уже начавший бледнеть рубец.

Снейпа перекосило. Он больно ухватил Гарри за шкирку, рывком задрал рукав его свитера и, едва не елозя носом по коже, осмотрел бывшую боевую рану.

— Как вы умудрились остаться в живых? — рявкнул он, встряхнув Поттера так, что у того клацнули зубы. Пришлось рассказывать о Фоуксе и его неоценимой помощи.

— Что сказала мадам Помфри? — профессор и не думал отступать. А что она могла сказать, если ничего о ранении не знала? Гарри к ней и не ходил. В больничном крыле без него было над кем хлопотать. Джинни тогда здорово досталось, да и Локонс требовал внимания…

Снейп застонал, мученически оскалив жёлтые зубы.

— Поттер, ну почему я не удавил вас ещё на первом курсе?! Сколько нервов мне удалось бы сохранить!

— Не драматизируй, Северус. Всего-то два курса прошло. Ты подумай — впереди ещё пять прекрасных школьных лет. И мальчик растёт, набирается сил и опыта… Поверь, всё веселье ещё впереди, — с невинным видом утешил зельевара Джеймс, мастерски пародируя Дамблдора.

Взглядом Снейпа можно было рушить рыцарские замки, как тараном.

— Да ладно вам! Всё мелкий правильно сделал, — не выдержав, Генрих отобрал Гарри у профессора и покровительственно приобнял его за плечи. — Делаете трагедию на ровном месте! Тоже мне…

— Два дебила — это сила! — торжественно возвестил Сайлин и благоразумно спрятался за спину отца.

— Давайте уже начнём работу, — тяжело вздохнул Джеймс. — Северус, с какого места потрошить?

Удивительно, но за прошедший месяц василиск ещё не начал портиться. Должно быть, это из-за ледяного холода, что стоял в подземелье. Запах разложения уж точно удовольствия делу бы не добавил!

Хотя, надо признать, самую грязную часть работы профессор взял на себя. Вряд ли Гарри смог бы спокойно ворочать осклизлые внутренности змея, при этом комментируя свои действия самопишущему перу. Но он и не собирался становиться зельеваром. Очень надо! Вот посмотришь на руки Снейпа, до локтя измазанные в змеиной крови и прочей гадости, на кожаный фартук в потёках… Не-ет! Всё-таки аврор — классная профессия!

— …печень взрослого василиска по строению более схожа с печенью руноскопа и стеклянной гадюки. Характерно, что место бифуркации вены Порте…

— Слушай, Северус, а на кой нам столько склянок? — в сердцах произнёс Джеймс, запнувшись обо что-то мелодично зазвеневшее. Гарри вытянул шею, но из-за туши змея видно было мало. Весь пол у ног профессора занимали огромные, как аквариумы, прозрачные баки, простые банки всевозможных размеров, коробки, ящики… Просто не верится, что всё это было извлечено из небольшого саквояжа профессора!

— Сложили бы потроха в мешки, а уже дома, не спеша…

— Поттер, тебе знакомы такие понятия, как консервация и восстанавливающий раствор? — злобно рявкнул Снейп. Он с пыхтением вытягивал что-то из утробы змея. — Ингредиенты к продаже должны быть подготовлены, бестолочь! А на это требуется определённое время… Иди лучше кишечник разматывай — ни на что больше ты не годен!

Гарри обиженно засопел. Вот когда пожалеешь, что Джеймс уже не нуждается в тесном контакте с ним, чтобы работать. А то сейчас бы рядышком трудились. А Снейп бы возился в кишках в гордом одиночестве!

Со стороны Генриха донёсся глухой стук очередной срезанной чешуи. Герой работал с упорством робота. Только нож мелькал! Куча готовых к отправке чешуй возле него была в два раза больше того, что удалось настрогать Гарри и Саю в четрые руки. Снейпёныша это почему-то злило.

— Заморыш, ты тянешь или спишь? — рассержено гаркнул он в ухо Поттера. — Тяни, чего уставился!

От резкого окрика изрядно уставший Гарри неловко дёрнулся. Его пальцы бессильно скользнули по бронированному боку поверженного змея. Не удержав равновесие, он шлёпнулся на пол. Увлекаемые им Сайлин с Героем упали рядом.

— Разиня! — взвизгнул Снейпёныш и отвесил ему подзатыльник.

— Сколько можно, мелкий! — с досадой вторил ему Генрих, добавив «леща». — Ведь сказано же: координируй с нами движения и вообще не дёргайся! Думаешь, нам легко в связке с тобой? Да у меня уже синяки на ногах от этих верёвок!

Гарри набычился. Связанные лодыжки болезненно ныли. Но как иначе? Руки-то для работы нужны. Груды сорванной чешуи росли медленно, но верно.

— …селезёнку раздели на куски по паре фунтов и аккуратно складывай в контейнер, — донёсся из-за туши раздражённый голос профессора. — Что ты кидаешь её, как попало?!

— Этот твой маринад уже выплёскивается, Северус, — озабочено предупредил Джеймс. — Вся селезёнка в одну ёмкость не войдёт.

— Не маринад, а консервирующий раствор! — разъярённо прошипел Снейп. — Чему вас только в Академии учили, мистер аврор?

— Уж точно не змей разделывать! — фыркнул Джеймс. Он почему-то на Снейпа совершенно не обижался. — Ну вот, говорю же — не войдёт… Так, всё, я требую отдыха! Ребята, — повысил он голос, — развязывайтесь и немного погуляйте, но далеко не уходите. А наш милый-дорогой профессор Снейп тут пока маринад с пола соберёт.

Развёрстый рот статуи Слизерина притягивал Поттера как магнит. До края губы было два роста Гарри, не меньше. Задрав голову, он разглядывал гладкую бороду: были бы щели и уступы, можно было бы туда забраться, а так…

— Говорят, в Тайной Комнате Салазар Слизерин хранил свою библиотеку. И ещё фамильные сокровища, — выдохнул в ухо Сайлин. Он тоже вожделенно разглядывал тёмный зев.

— Так уж и сокровища? — усомнился Генрих. — Хотя… Лезь-ка мне на плечи, мелкий. Глянь, чего там есть.

Дважды Гарри повторять не пришлось. Он вскарабкался по живой стремянке на покатый край. Глянув вниз, Поттер как раз успел заметить, как Сай с обезьяньей ловкостью запрыгнул на спину Генриха и молниеносно оказался рядом с Гарри.

— Чего орёшь? — крикнул он с безопасной высоты возмущённому Победителю Волдеморта. — А как бы тебя заморыш один наверх втащил? Держись за наши руки, горе-герой, да аккуратно, а то свалимся все вместе.

Извилистый коридор освещали редкие тусклые светильники — факелов здесь почему-то не было. Путь закончился в зале с каменным постаментом в виде огромной низкой чаши.

— Лежбище змея, — со знанием дела определил Сайлин. — Вон, смотрите, как дно и края чешуёй исполосованы. Тёрся, гад, ворочался!

— И где тут сокровища? — скептически огляделся Генрих. — Кроме пыльной шкуры в углу ничего не вижу.

— Очки протри, — любезно посоветовал Сай и, оставив чашу-лежбище, направился к неопрятной груде старого выползка. Гарри сброшенную василиском кожу видел совсем недавно, а потому не заинтересовался. Гораздо больше его привлекала затянутая белесым мхом часть стены. Что-то с ней было не так…

— Может, профессору и эта… шкурка нужна? — неуверенно произнёс Генрих.

— Выползки магических змей тоже используются в зельях, но они гораздо слабее «живой» кожи, — снисходительно просветил Сай. — Подумай, зачем нам эта рухлядь, если там целый василиск? Впрочем, не думай — тебе это вредно с непривычки.

Гарри отошёл от Героя со Снейпёнышем, увлечённых очередным конфликтом, и внимательно осмотрел белесую поросль. Трогать руками знакомую студенистую мерзость не хотелось совершенно. Такая же растительность украшала стену жилища мастера Смелли. Только та была буро-зелёная, а эта совсем без цвета. А может…

— Ты чего там разглядываешь, мелкий? — подошёл раскрасневшийся и явно одержавший очередную победу Генрих.

— Да вот, — неопределённо махнул рукой Гарри. — Я думаю, тут тоже камень-страж в стену вмурован. Помнишь, как у дома зельевара-некроманта? Там похожая дрянь росла — я больше нигде такой не встречал.

— Какая дрянь? — сунулся Сайлин.

— Ну, мох светлый, видишь? — Поттер начал злиться. Сай с Героем переглянулись.

— Гарри, — мягко начал Генрих, — здесь просто голая стена, братец. Без всяких мхов и лишайников. Пойдём-ка к Джеймсу…

— Спишь на ходу или просто очки заплёваны? — не смог промолчать Снейпёныш.

— Да вы… вы… — Гарри дрожащими от обиды руками содрал со стены клок мха и сунул в руку Генриха. — А это что?! — Герой обескуражено уставился на подарок. Сайлин со всхлипом втянул воздух и закашлялся. Потом наступил Гарри на ногу и принялся шарить по стене руками. Безрезультатно.

— Ну ты даёшь, мелкий! — восхищённо протянул Победитель Волдеморта. Воспрянувший духом Гарри ткнул пальцем в проплешину среди мха.

— Вот тут, должно быть, камень-страж, — и, недолго думая, хорошенько нажал ладошкой на холодную «лысину». Дверь появилась бесшумно — словно протаяла в камне. Здоровенная, обитая полосами позеленевшей меди и со стилизованным василиском, вырезанным посередине. Если б не картинка, то такую «калитку» легко было бы представить где-нибудь в доме Хагрида.

— Чу-де-са! — с чувством протянул Генрих. — Давай, мелкий, открывай свою дверь. Ребят, а мы, кажется, сокровищницу Слизерина нашли!

— Стойте! — Сай метнулся вперёд и загородил вожделенную дверь, раскинув в стороны руки. Его побледневшая носатая физиономия была непривычно серьёзной. — Поттеры, вы как малые дети, честное слово! Ни мозгов, ни воображения. Или думаете, что кроме как василиском и невидимостью великий Салазар никак больше не защитил свои денежки? Да я бы на его месте таких проклятий навесил! Таких бы ловушек наставил! И… В общем, я за старшими пошёл. А ты, горе-герой, за заморышем смотри. Не дай Мерлин, он туда сунется — клянусь своей кровью, я тебя отравлю!

Таинственная дверь открывалась не паролем, её нужно было просто хорошенько толкнуть. Не успел ещё замолкнуть пронзительный скрежет заржавелых дверных петель, а профессор Снейп уже наколдовал красивый щит, который прикрыл всех искателей приключений. Но ничего страшного не произошло. Тогда он прокрался в темноту с волшебной палочкой в руке. Не менее напряжённый Джеймс придержал готовых последовать за зельеваром мальчишек и пустил их, только услышав снейповское «Входите».

— Ого, вот это залище! С квиддичное поле, не меньше!

Открывшееся их взорам пространство, освещённое одиноким Люмосом, терялось во мраке. А когда Снейп погасил огонёк… Потолка не было, и почти полная луна мутным кружком просвечивала сквозь тучи. Но даже этого призрачного света было достаточно, чтобы понять, что зал более чем обильно украшен статуями. Каменных фигур тут были сотни! А может — и тысячи.

— Потолок зачарован, как в Большом зале, — без особого трепета прокомментировал Снейп. Ну, конечно! Гарри с досадой отметил собственную недогадливость. Откуда в глубоком подземелье взяться открытому небу? Конечно, это чары!

Идти было мягко — ноги по щиколотку проваливались в скопившуюся за века пыль. Тут луна, наконец, выкарабкалась из туч, и стало гораздо светлее.

— А стены украшены истлевшими знамёнами, — поделился наблюдениями глазастый Сайлин. — И гобелены там были. Они теперь на полу догнивают. Кучами. Ещё оружие висит, но немного. Некоторое даже не ржавое.

— Для чего всё это? Если бы был парадный зал, то такое количество статуй явно лишнее. Не пойму… — растеряно пробормотал Генрих.

— Я думаю, что это коллекция, — задумчиво изрёк Джеймс. Снейп резко остановился, словно споткнулся, развернулся и впился взглядом в аврора. — Ну да, коллекция. Некоторые страшилищ в банках маринуют и стеллажи в своём кабинете ими украшают, а другие своих окаменённых василиском врагов заботливо собирают.

— Так это всё живые люди?! — хором ахнули Гарри с Генрихом.

— Слишком много врагов, Поттер, — недоверчиво осклабился профессор. — Это же целая армия получается. Однако если ты внимательно присмотришься, — он шагнул к ближайшей статуе со вскинутыми руками и смёл пыль с её головы, — то обнаружишь довольно много женщин. Думаю, и детей здесь хватает.

Гарри уставился в искажённое ужасом лицо жертвы василиска. На голове молодой женщины красовался громоздкий головной убор. Такие встречались на картинках в учебнике по Истории Магии.

— А ты все свои банки собственноручно заполнял? — ухмыльнулся Джеймс, внимательно обшаривая глазами тёмное пространство.

— Нет, часть коллекции мне досталась от… — профессор осёкся.

— Вот-вот. Думаю, и Слизерин тащил к себе чужие трофеи. В древние времена василиски не были редкостью. Если я не ошибаюсь, то там, — Джеймс указал рукой, — должен стоять на возвышении его трон или какая-нибудь удобная табуретка. Для комфортного созерцания. А перед возвышением наверняка стоят жемчужины коллекции: личные враги и особо редкие трофеи. Посмотрим?

Золотой трон был точной копией директорского кресла из Большого зала Хогвартса. А привилегированные враги стояли полукругом аж в два ряда. Хотя Гарри так и не смог представить, чем мог навредить Слизерину маленький мальчик, едва ли старше Бэмби. Или вон та бабулька с клюкой и круглыми птичьими глазами на вполне человеческом лице.

— Джеймс, — Поттер судорожно вцепился в локоть аврора. От поднятой пыли першило в горле, и он закашлялся. — Джеймс, мы же не оставим их здесь?! Ведь Гермиона ожила после настойки мандрагоры. И Криви ожил… Мы не можем просто уйти! Джеймс!!!

Не бечено!

После ужасов стылого подземелья безмятежный летний рассвет казался прекрасным сном. Подрумяненные зарёй лёгкие облака походили на перья из подушек. Самоцветами искрилась на траве роса. Чирикали и дрались в луже воробьи.

Стараясь потише стучать зубами, Поттер скорчился на камне рядом с Генрихом. Он уже сто раз пожалел, что не послушался Джеймса и отправился за ингредиентами в одном свитере. Ну что стоило куртку с собой прихватить? Трясись теперь… А утро прохладное. Хотя по сравнению с вотчиной Слизерина возле скалы с порталом просто теплынь.

Солнце не спешило отогревать промёрзших путников. Оно медленно выползало из… из любимой студентами седловины. Гарри замер, поморгал, а потом зажал смешок ладошкой — озвучить вслух свои наблюдения он не решился. Не при Снейпе же! Однако совсем промолчать не смог: ткнул локтем в бок хмурого Героя и кивнул ему на солнечный восход. Победитель Волдеморта рассеяно оглянулся, прищурился, но юмора не уловил и снова уставился на журчащую воду. Похоже, его мысли были далеко.

Гарри разочарованно вздохнул и поглядел на Джеймса. Тот наблюдал за кружением птиц в вышине и тоже о чём-то думал. Хорошо бы подойти к аврору и вместе с ним птичками любоваться, но стыдно-о. Поттер ещё больше нахохлился, переживая недавний конфуз. Это ж надо такую истерику закатить! В тринадцать-то лет! Прямо как Дадли в супермаркете в раннем детстве. И чего раскричался, спрашивается? Как бы Джеймс тех бедолаг оживлять стал? Можно подумать, профессор с собой настойку мандрагоры бочками носит! Её ведь сколько времени готовить надо… Ну, правда, орал, как дурак! А Снейп обозлился, и как щенка его за шкирку к выходу поволок… Гад он, всё-таки, этот Снейп.

А из подземелий они скоро ушли. Джеймс постоял возле василиска и скомандовал собираться. Мол, ингредиентов пока хватит. Снейп, было, завозмущался. Но как-то вяло, на него не похоже, и в саквояж всю добычу быстро упихал. До ручейка добрались без приключений. Тут выяснилось, что всех мучит жажда. Потом стали умываться, чистить запачканную одежду, сели отдыхать… Сайлин вспомнил о прихваченных отцом бутербродах. Профессор без возражений расстелил на камнях салфетку и выложил снедь. Сам, однако, есть не стал. Отошёл чуть ниже по ручью и чуть ли не полчаса руки в ручье отмывал. Должно быть, крепко въелась в кожу кровь василиска. Гарри покосился на плещущегося Снейпа: и чего он перчатки из кожи дракона не надел? Студентов на занятиях заставляет в них работать, а сам не хочет!

Ещё при разделке туши Гарри обратил внимание на татуировку на предплечье профессора. Но разглядеть её в подробностях не смог — в апартаментах Слизерина было темновато. А сейчас рисунок был виден отчётливо: змея, выползающая изо рта человеческого черепа. Это как василиск из статуи? Зловеще, но Снейпу подходит. Было бы странно, если бы он наколол себе грудастую русалку с рыбьим хвостом — как у мистера Пэйна или голландский якорь с вензелями из цепи, как у дяди Вернона.

Тут профессор поднял голову и Гарри разом набычился под его тяжёлым взглядом. Снейп резким движением одёрнул рукава сюртука и ушёл за камень. Поттер машинально сунул в рот остатки бутерброда и пожал плечами. Подумаешь! У дяди татуировка была на плече, и он так же, как Снейп, её стеснялся. Грехи молодости, мол… Надо же, а у профессора, как и у мистера Дурсля, была бурная молодость! Кто бы мог подумать? Жаль Рону рассказать нельзя — уж он бы порадовался!

Повеселевший Гарри стряхнул с колен крошки. А на краю сознания скреблось смутное воспоминание, как-то связанное со снейповской татуировкой. Нехорошее что-то. Кажется, Рон тем летом говорил… про Люциуса Малфоя? Это после той безобразной драки мистера Уизли с Малфоем на презентации книжек Гилдероя Локонса в книжном магазине… Да, точно! Рон тогда долго не успокаивался: спать уже легли, а он всё Малфоев ругал. Поттер нахмурился. А Снейп тут причём?

— Так нельзя! — вдруг вскрикнул Генрих. Звучно хлопнув ладонью по камню, он с вызовом оглядел компанию. Все заинтересовано на него уставились. Даже Снейп из-за камня вылез. — Прав Гарри, мы не можем так просто уйти и ничем не помочь тем… окаменённым. Не можем! Как вы не понимаете? Мы для них последняя надежда! Или им ещё тысячу лет стоять? Пока своды туннеля не обрушатся? Сами же видели трещины в стенах.

— И что ты предлагаешь? — поинтересовался Джеймс.

— Разжиться мандрагорой, сварить зелье, вернуться и хотя бы детей оживить, что же ещё?

— И куда эти дети пойдут? — всё так же отстранённо спросил аврор, возвращая взор к птичкам.

— Как куда? — Герой возмущённо вскинулся. Похоже, его очень задевало показное равнодушие Джеймса. — Профессор отведёт их в Хогвартс, к Дамблдору! А уж директор найдет, куда детишек пристроить.

— Ну да, Альбус просто удивительно удачно умеет детишек пристраивать. В этом его не упрекнёшь! — хмыкнул Джеймс. — Всего-то сирот штук сто. Или триста. Так, ерунда!

— Это выше моих сил! — простонал Снейп, сжав пальцами переносицу. Оставив в покое свой нос, он метнулся к Генриху и навис над ним, как горгулья. — Позвольте узнать, мистер Генрих Поттер, как, по вашему разумению, я объясню появление этих детей? — прошипел он. — Не посвящая посторонних в подробности нашего вояжа? Не уточняя состав экспедиции? И даже если мне это удастся… Какова, по вашему, их дальнейшая судьба? — Слово «судьба» Снейп словно выплюнул в лицо Генриха.

— То есть, сэр? — занервничал Герой, инстинктивно пододвигаясь поближе к аврору.

— Ответь на простой вопрос, братец: кому нужны эти древние малолетние волшебники? — Джеймс снял и протёр очки, словно ему, а не Генриху их Снейп заплевал. — Жили они ещё до условного разделения Магии на светлую и тёмную.

Наверняка не ошибусь, если скажу, что по современным законам каждый второй из них по рождению и воспитанию тёмный маг. Это если они вообще магии обучались: Хогвартс тогда только открылся и большой популярностью ещё не пользовался. Дети обычно учились дома и кто чему. Это в лучшем случае. Вполне возможно, многие и грамоте–то не обучены. И говорят они на старых языках… Это те, кто постарше. А малыши? В Волшебном мире сиротских приютов нет — они вроде как без надобности. О сиротах заботится родня. Конечно, в Министерстве есть отдел по опеке, но на деле… Не любят волшебники брать в свой дом чужих детей и на это есть веские причины. Нет, сирот, конечно, пристраивают, но никому из отдела опеки в голову не приходит проверить, как эти ребятишки живут. И живут ли вообще. А среди окаменённых не только люди. Ты заметил? Я некоторых даже опознать не могу, не слышал о таких расах. Небось, давно они исчезли. Их-то мы куда денем? Тоже в Хогвартс приведём? Поверь мне на слово, для них лучше быть окаменёнными, чем жить по современным законам.

— Хватит болтать! Вам больше заняться нечем? — профессор выверенным жестом откинул с глаз грязные волосы. Близнецы Уизли в свое время уморительно пародировали это движение, но сейчас Гарри было совсем не смешно.

— Это не справедливо, — пробормотал он себе под нос. В наступившей тишине его слова прозвучали неожиданно громко.

— Кто спорит, ребёнок? — тяжко вздохнул аврор, поднимаясь с камня. — Мир жесток. Как утверждают некоторые, жизнь вообще несправедлива. Нам бы самим из передряги выпутаться, братцы. Вы о наших-то проблемах не забыли? Давайте домой собираться. Северус, ты хотел родниковой воды набрать из трёх ручьёв… Где кувшины?

— Пс-пс! — Гарри настороженно обернулся. Сайлин, сделав большие глаза, поманил за каменную осыпь. Поттер поглядел на занятых делом старших, нерешительно помялся, но любопытство оказалось сильнее благоразумия.

— Ну чего тебе? — враждебно осведомился он, на всякий случай готовясь к драке.

— У тебя моя вещь, — заговорщицки прошептал Сай, и бесцеремонно сунул руку в карман поттеровских джинсов. Прежде, чем Гарри успел возмутиться, он извлёк на свет свой когда-то щегольской, а теперь замурзанный носовой платок. — Извиняюсь всячески, но у меня в кармане это не удержалось бы… — довольно добавил он, осторожно разворачивая тряпицу.

— Это что, глиста? — отшатнулся Поттер.

— Сам ты глиста! — возмутился Снейпёныш. — Это глазной нерв василиска. Большой ценности ингредиент, между прочим. Отец не нашёл, а я заметил и припрятал.

— Зачем? — Гарри отступил ещё на шаг. Сайлин утомлённо возвёл очи в синее небо. Мол, не знать столь элементарных вещей...

— На основе сего ингредиента готовится ряд зелий по коррекции зрения, — профессорским тоном просветил он, и тут же рявкнул в ухо Гарри:

— Меня уже тошнит от ваших уродских очков!!! — и вполне мирно закончил: — Отцу тоже не помешает зрение подправить, а то щурится, когда читает.

— Ну и отдал бы отцу этот свой нерв! Чего спрятал? — Гарри угрюмо потёр пострадавшее ухо.

— Ты не поймёшь, заморыш, — пренебрежительно дёрнул плечом Сай. — До тебя просто не дойдёт разница между «просто нашёл и отдал» и «любезно преподнёс своё кровное». А в этом вся суть. Однако спешу обрадовать — ты не безнадёжен. Ты ведь тоже кое-чего утаил, не так ли? Я видел.

— Я??? — от праведного возмущения у Поттера даже в носу защипало.

— Мох, который Генрих тебе вернул, ты не выкинул. Ну-ка выверни карман! Стой, дурак! Не смей выбрасывать! Дай сюда. То, что скрыто от глаз, то, что тайно растёт, не может быть простым мхом. Странно, что отец об этом не подумал. Надо в справочниках порыться… Вот так, — удовлетворённо добавил он, заворачивая второй трофей в чистый уголок платка. — Пусть пока у тебя побудет.

— Я не буду участвовать в твоих… делишках!

— Так и не участвуй, — легко согласился Снейпёныш. — Главное, до палатки донеси, а там разберёмся.

— Эй, пацаны, что вы там делите? — неожиданно раздался за спиной голос Генриха. — Или опять Сайлин на пакости подбивает? А в карман чего сунул? Ну-ка дай сюда, мелкий, а то по шее получишь! Тоже мне…

Разглядев змеиный нерв, профессор лишь неопределённо хмыкнул. А вот клочок мха его неожиданно заинтересовал. Гарри глазам своим не поверил: Снейп не только помял пальцами студенистую мерзость, но обнюхал и, отщипнув кусочек, даже пожевал!

— Что-то дельное, Северус? — поинтересовался Джеймс, отряхивая ладони. Он только что закончил перешнуровывать ботинки, готовясь в дорогу. Однако вместо Снейпа ответил его сын.

— Спорю на сто галеонов, что мох волшебный. Представляешь, отец, пока он на стене рос, мы его не замечали. Гарри видел, а мы нет! Даже руками нащупать не могли. Только когда заморыш мох со стены содрал и Генриху в руку сунул, мы…

— Ага, забавная штука, — согласился Герой, кивая на светло–серый комочек. — Первая вещь, которую я теперь могу самостоятельно держать в руках. Это я ещё там, у дверей заметил.

— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовался аврор, но Снейп сжал в кулаке несчастный мох так, что побелели костяшки пальцев. Гарри напрягся под его горящим взглядом — что опять не так?

— Отец? — Сайлин жадно следил за мимикой профессора.

— Во имя Мерлина… — почему-то прошептал Снейп, а затем в полный голос огорошил, — Мы немедленно возвращаемся в подземелье.

* * *

Натянув рукава свитера на кулаки и защищая уши поднятым воротником, Поттер на четвереньках пробирался по жгучей крапиве. Густые заросли бурьяна давали надежду, что здесь–то его не найдут. «Охота на Гарри» была в самом разгаре.

— Гарри, не смей прятаться! Выходи сейчас же! Я знаю, что ты где-то здесь! — Поттер вжался животом в заросшую канаву. Жаль, для Деборы в её призрачном состоянии никакая крапива не помеха. Может, не заметит?

— Как ты не понимаешь? День рождения — это очень ответственное мероприятие. К нему нужно тщательно подготовиться… Гарри!!!

— Ага, заказать торты, сочинить списки гостей, пригласить клоуна, — доверительно прошептал Поттер божьей коровке, которая деловито бежала по травинке перед его носом. — Ещё обязательно воздушные шарики и вечером фейерверк. — Он тяжело вздохнул, невольно испугав букашку. Именно так справляли Дурсли первый юбилей Дадли в десять лет. Впрочем, он сам ничего этого не увидел — его на весь день закрыли в чулане. Но тётя Петунья целый месяц хлопотала, чтобы всё прошло безупречно.

— Гарри, ты ведёшь себя как ребёнок! — возмущённый голос Деборы постепенно удалялся. — Неужели ты не понимаешь, как нам всем нужен настоящий праздник? Не будь таким эгоистом, Гарри! Гарри!!!

Поттер облегчённо расслабился. Хорошо, что Сай не может ей помочь в поисках — он умудрился простудиться в Тайной комнате. Профессор с утра напичкал своего сопливого отпрыска зельями и погрузил в лечебный сон. И это замечательно! От двоих настырных преследователей Гарри спрятаться было бы куда сложнее.

Причитания Деборы стали совсем неразборчивыми. Похоже, опасность плена миновала. Выбравшись из канавы, Поттер улёгся на траву, закинув руки за голову. В вышине плыли пронизанные солнцем облака. Слегка покачивались ветви клёна. Порхали жёлтые бабочки. Со стороны реки доносился детский смех и добродушный бубнёж Генриха. Малыши нашли новую забаву: они исследовали дно вонючей реки. И хотя ни утонуть, ни намокнуть призраки не могли, тем не менее, Дебора с Генрихом по очереди приглядывали за резвящимися Бэмби и Сохатиком.

Приглушённый хлопок раздался совсем рядом, за клёном. Прямо из воздуха возник как всегда злобно-озабоченный Снейп с бумажным свёртком подмышкой. Он стремительно прошелестел по бурьяну в сторону палатки. Принесла ж нелёгкая! Утро без Снейпа было на редкость безмятежным… Пока Дебора не загорелась идеей праздника.

Гарри недовольно поёрзал на траве, стараясь вернуть себе хорошее настроение. Жизнь в последнее время стала на редкость суматошной. Сейчас с грустью вспоминались первые дни в палатке. Тогда Джеймс всё время был рядом, а теперь… Неужели Снейп без него никак обойтись не может? Та же Дебора запросто зелье может покараулить. Или Генрих. Погода-то какая здоровская стоит! Устроить бы пикник или просто погулять. А зелье Снейп и один сварит.

Ещё и этот мох. Снейп словно с цепи сорвался! Мало того, что в Тайной комнате он тогда этой гадостью карман набил, так ещё и потащил всех в Хогсмид. Там пришлось слегка ободрать стену дома мистера Смелли. И требовал всё: вспоминай, Поттер, где ты ещё видел подобное растение? Да нигде не видел! Ах, не видел? Это поправимо. Готовьтесь, мистер Поттер, после полнолуния будем по ночам осматривать некоторые магические достопримечательности. Вот ведь пристал!

— Гарри! Прекрати прятаться! — вопль Деборы раздался в опасной близости. Похоже, она, сделав крюк, вернулась к палатке. Немного выждав, Поттер осторожно пополз к «чудесному шёлковому домику сэра Абраксаса Малфоя». Мисс Поттер там уже всё обшарила — значит, можно спокойно в кустах отсидеться.

До жилища призраков оставалось всего ничего, когда он явственно уловил миазмы готовящегося зелья. Похоже, вентиляция из лаборатории профессора выходила прямиком в бурьян. Интересно, как работает пятое измерение малфоевского шатра? Столько комнат и в таком маленьком объёме помещаются. Форточек на стенке шатра нет, отверстий вытяжки тоже, но, оказывается, их можно унюхать!

Гарри сместился к потемневшей от времени тряпичной стенке, ориентируясь на сильный запах вербены. Но стоило приподняться, как аромат исчез. Это не форточка, это ж маленькая щёлка получается! Он подполз ещё ближе к засиженной улитками ткани — стали слышны приглушённые голоса.

— … звучит провокационно. Это уже новый уровень доверия, Северус. Ты не находишь? — голос Джеймса звучал с непривычной ленцой.

— Думаете, господин аврор, я собираюсь причинить вред мальчишке? — едко осведомился Снейп, гремя чем-то металлическим.

— Нет, отчего же? Но согласись, добровольно данная кровь — слишком мощная магическая субстанция, чтобы разбрасываться ею. А какие соблазны у опытного мастера она может пробудить! — мечтательно протянул старший Поттер. Гарри растеряно поморгал — это какой-то совсем неправильный Джеймс. Непривычный. Может, выпил слегка? Так без Гарри он бы не смог.

— Поттер, ты ещё не утомился постоянно удивлять меня? — голос профессора тоже странный, как будто Джеймс его забавлял. — Всё, что я хочу — это посмотреть состав крови мальчишки. Яд василиска, купированный слёзами феникса… Ты хоть понимаешь, бестолочь, насколько уникальна эта субстанция?

— Некоторое представление имею… Ладно, я поговорю с Гарри, но при одном условии, — Джеймс выдержал эффектную паузу, — взамен ты дашь мне свою кровь.

— Моя-то тебе зачем? — изумился Снейп.

— А мне тоже интересно, — задумчиво протянул аврор. — Очень, знаешь ли, интересно, как Сайлин мог появиться на свет. Чисто академический интерес.

В палатке стало так тихо, что Гарри отчётливо различил дробный стук разделочного ножа.

— На что ты намекаешь, Поттер? — наконец напряжённо осведомился Снейп. — Сайлин родился, как и все дети, полагаю. Или тебе не известно, откуда дети берутся? Могу просветить.

— Избавь меня от своих поучений! — рассмеялся Джеймс. — Как отец троих детей, в этом вопросе я осведомлён куда лучше тебя. А вот лекция бы не помешала. Только я сам тебе её прочту — о семейных проклятиях. Ты ещё не забыл, что я мастер Кровомаг, Северус? Скажу без хвастовства: весьма и весьма опытный практик. Зачастую мне достаточно одного взгляда, чтобы сказать, какие неприятные дополнения несёт магия того или иного волшебника. К примеру, глядя на тебя, я с уверенностью могу сказать, что замужество твоей матери Эйлин Принц за Тобиасом Снейпом было актом отчаяния. Страшно представить, какими зельями она поила наивного маггла и какие ритуалы над ним совершала, только чтобы дать тебе жизнь... Любой бы на его месте возненавидел всё, связанное с волшебством.

— Довольно! — рявкнул профессор. — Не смей лезть, куда не просят! — На некоторое время в лаборатории снова стало тихо. Однако молчание нарушил сам Снейп.

— Что ты видишь в Сайлине, Поттер?

— Проклятия рода Принцев у него нет, — серьёзно ответил Джеймс. — В этом ты можешь быть спокоен. В своё время мне довелось пообщаться с твоим дядей Септимусом — он был уже совсем плох. Помочь ему я, конечно, не смог. Так он сильно сожалел, что не принял тебя в семью. Казалось ему, что ты нашёл способ ускользнуть от бича всех Принцев: погиб по нелепой случайности, но сильным и здоровым. Я не стал его разубеждать.

— А было в чём разубеждать? — осведомился Снейп.

— Было, — тяжело вздохнул Джеймс. — Помню, одно время Гермиона места себе не находила, всё восклицала: «Как?! Гарри, как умелый зельевар может умереть от змеиного яда? Ну не смешно ли? Причём, от яда змеи, которая у него постоянно перед глазами, а яд её разложен на ферменты аж специалистами Святого Мунго! Лечили же Артура от укусов… Почему профессор не озаботился противоядием?» Много у неё догадок было. Как она нас с Роном доставала рассуждениями о выполненном долге, твоём глобальном разочаровании в директоре Дамблдоре, о нежелании и невозможности жить… А правда была проста, как Люмос. Только понял я это значительно позже, когда с наставником стал разбирать кровные проклятия. Сколько моему Северусу оставалось? Года два от силы — и это были бы страшные годы медленного и болезненного угасания. На его месте я бы, наверное, тоже предпочёл уйти из жизни быстро и относительно безболезненно.

— Всё это безумно интересно, — насмешливо фыркнул Снейп, — но мы говорили о Сайлине, Поттер.

— Ну да, теперь, когда у тебя в руках легендарный Ведьмин мох, о пробуждении проклятия ты можешь не переживать, — усмехнулся Джеймс. — А что не так с Сайлином?

— Поттер, не зли меня — отравлю. Ты же не просто так этот разговор начал?

— Мне вот интересно… Северус, ты знал, что Лили всерьёз увлекалась Магией Крови?

— Бред! — раздражённо фыркнул Снейп.

— Если бы… Кто, по–твоему, провёл превентивный обряд усыновления над Сайлином? Или думаешь, что тот Северус обладал нужными навыками? — Гарри замер, когда смысл фразы дошёл до его сознания.

— Договаривай, Поттер, — в лаборатории опять что-то звякнуло. Крышка котла?

— Со слов мальчика, уже на следующий день после трагедии в Годриковой Лощине Альбус пытался забрать сына Лили у того Северуса, но не смог. Будь Сайлин родным — директору бы и в голову не пришло пытаться отобрать ребёнка у отца. Есть законы Магии, через которые не переступишь. Однако Альбус был уверен в своём праве. Почему? Ответ один: Сайлин усыновлён. Причём обряд был проведён ещё при жизни Джеймса, то есть превентивно и только после его гибели окончательно закреплён уже самим Северусом. Провернуть подобное могла только мать, без участия отца. Поправь меня, если ошибаюсь, но вряд ли Джеймс согласился бы на полную замену его крови в жилах сына твоей кровью, Северус. Ведь в мальчишке ничего от Поттеров не осталось.

— Ты никогда и ничего не скажешь Сайлину, — угрожающе прошипел Снейп.

— Не скажу, — согласился Джеймс. — Если бы мог, то даже бы магически поклялся. Но Северус, а тебе не приходило в голову, что Сай и так всё знает? И панически боится, что правду узнаешь ты?

— Ерунда! С чего ты взял?

— Просто я наблюдал за ним несколько дольше, чем ты. В непринуждённой, так сказать, обстановке. Слишком уж фанатично он ненавидит Джеймса Поттера. Хотя с чего бы? Тот давным-давно мёртв. Обычно дети не питают столь сильных чувств к недругам своих родителей. Перипетии детства и юности отцов для них — это легенды седой древности. Так откуда такая неприязнь?

— Ты уверен…

— Я думаю, Сайлин знает, что прошёл обряд кровного усыновления. И он винит в смерти матери своего первого отца. Под влиянием рассказов и обмолвок того Северуса Снейпа, он вообразил Джеймса этаким монстром и стыдится его.

— Он и был монстром, — буркнул Снейп.

— Тебе виднее, — зевнул аврор. — Я-то его никогда не знал. О, смотри, в большом котле основа посветлела! Уже пора?

— Пригляди за добавочными котлами, Поттер. Если левый начнёт пениться — сразу меня зови.

Гарри шумно втянул воздух, поняв, что не дышал всё это время. Он обнял колени и уткнулся в них лбом. Говорят же, что подслушивать нехорошо… И как теперь со Снейпёнышем общаться? Он-то, оказывается, и не Снейпёныш вовсе. Эх, Гермионы рядом нет, уж она бы всё быстро по полочкам разложила! Так что делать?

Окончательно сбросив на пол ставший жарким плед, Гарри сел на кровати и мрачно уставился в фальшивое окно. Чужая тайна жгла. Какой уж тут сон? Мучительно хотелось поделиться хоть с кем-нибудь. Вот Рона бы сюда. С ним можно было бы во всех подробностях обсудить странности Снейпов! А потом можно было бы и Гермиону посвятить, но аккуратно. Ну, отругала бы она для начала — первый раз, что ли? Однако не отказалась бы разобраться в случившемся. Ей только задачку дай – вцепится, не оттащишь! Милая Гермиона…

«Как жить-то теперь?» — тяжко вздыхал Гарри. Ладно, сегодня Сайлин весь день проспал и на глаза не попадался. А завтра? А вдруг профессор догадается, что Гарри подслушивал? Ох… Не то, чтобы он так уж Снейпа боялся, но и становиться причиной его ярости совершенно не хотелось.

Пошарив ногами по полу, Поттер нехорошо ругнулся — тапки никак не находились. От его неосторожного движения Бэмби завозился, захныкал, не просыпаясь. Но утешать его не потребовалось — уткнувшись носом в макушку Сохатика, он сам затих.

Потревоженный шумом Джеймс бдительно всхрапнул на своей стороне кровати. Не открывая глаз, зачем-то сунул руку под подушку, да так и засопел. Надо же, не бдит в лаборатории у котла! И будильник не завёл – значит и не собирается. Неужели у профессора Снейпа совесть завелась, и он решил дать Джеймсу отдых? Верилось в это с трудом. Наверное, ингредиенты закончились и не из чего варить очередную бурду.

Светильник в коридоре не горел, но его успешно заменял щедро льющийся в волшебное окно лунный свет. Проскользнув на кухню, Гарри выпил воды, посидел за столом, без аппетита пожевал оставшееся с ужина печенье. Чем заняться? Всё равно ведь не уснуть. Может, домашнее задание сделать? На лето задали много. Хотя… до сентября ещё далеко.

Вдруг в коридоре скрипнула паркетина. И не просто так скрипнула, а явно под чьей-то ногой. Поттер испуганно затаился – неужели Снейп? На фоне тёмного прямоугольника дверного проёма блеснул и промелькнул двойной огонёк, отражённый в стёклах очков. Тонкий силуэт двигался почти бесшумно. Генрих! Гарри облегчённо выдохнул, сгрёб в карман остатки печенья и поспешил за Победителем Волдеморта.

Герой далеко не ушёл. Он побродил по крапиве в окрестностях палатки и остановился на берегу речки под чахлыми ивами. Гарри помялся в нерешительности – Генриха он всё же опасался. Да ещё вот так, ночью. Но не шпионить же за ним из кустов, как гнусный слизеринец! Надо просто подойти, как бы случайно…

Как ни старался Гарри, близко к Герою тайком подобраться не удалось — под кроссовкой предательски хрустнуло. Герой отреагировал мгновенно, к пущему восхищения Гарри. Вроде стоял расслабленно и раз — уже к бою готов. Поттер сглотнул под прицелом волшебной палочки. Неудивительно, что Генрих самого Волдеморта уделал! Тот, поди, и понять-то ничего не успел.

— А, это ты мелкий. Чего не спишь? – Герой качнулся с пятки на носок и спрятал руки в карманы.

— Ты тоже, — не остался в долгу Поттер, облизав пересохшие губы. Интересно получается: призраки магией пользоваться не могут, а кончики палочек светятся яркой искрой у них в руках, когда им колдовать хочется. Почему так?

— Ночь-то какая! – повёл подбородком Герой, указывая на местные красоты. И добавил мечтательно: — В такую ночь только с девушкой гулять.

— Ага, с Джинни! – смущённо хихикнул Гарри.

— Много ты понимаешь! — беззлобно ухмыльнулся Победитель Волдеморта. Потом, погрустнев, добавил:

— Моя Джинни осталась там... А в этом мире Джинни твоя.

Гарри вспомнил о тощих рыжих хвостиках над пламенеющими ушами младшей Уизли и скривился. Нет уж, он как-нибудь без Джинни проживёт! Если выбирать подружку, то Лизу Турпин или Алисию Спиннет – они хоть красивые.

— А почему у тебя палочка другая, не как у нас с Джеймсом? – спросил он первое, что пришло на ум, чтобы отвлечь Героя от амурных мыслей. — Конечно, у Джеймса волшебная палочка сломана, но рукоять-то знакомая.

– Боярышник и волос единорога, — Генрих охотно добыл из кармана и покрутил в руках светлый прутик. — Это палочка Драко Малфоя. Мою Гермиона случайно сломала – пришлось чужую одолжить. Вот только вернуть её хозяину уже не получится.

— Малфой тебе свою волшебную палочку одолжил?! – вытаращился Гарри.

— Ну-у, почти, — Генрих дурашливо сморщил нос. – Не то, что бы он возражал…

Поттер недоверчиво покачал головой. Белобрысый гад скорее бы удавился, чем добровольно…

— Так ты у него отобрал! – осенило Гарри.

— Взял в бою, — поправил Герой, но сбавил пафос и смешливо фыркнул. – Если честно, то да, отобрал.

— А как?!

— Это долгая история. Как-нибудь в другой раз расскажу, — Поттер не стал настаивать, хоть и очень хотелось. Тем временем Герой снял мантию, постелил на траву и сел. Гарри пристроился рядышком. Плечо Генриха было твёрдым и тёплым. Не как у Джеймса, но всё же… Победитель Волдеморта глубоко задышал, как делали все призраки, коснувшись Гарри, но тут же скривился и застыл — от реки довольно сильно попахивало. Однако от печенья не отказался. После уроков зельеварения никакая вонь была неспособна отбить аппетит юных волшебников.

А вокруг звенела настырными комарами летняя ночь. Пиликала одиноким сверчком. Шелестела ивами. Яркие звёзды дрожали в чёрной воде. Почти полная луна серебристым мячиком зависла над фабричной трубой. Эх, сесть бы сейчас на метлу и как квофл отбить загонщикам эту самую луну! И вообще, погоняться бы за снитчем с Генрихом на пару. Жаль, метла одна…

То ли луна подействовала, то ли речное журчание, но как-то так получилось, что Гарри внезапно выложил Герою всю подслушанную историю. Генрих вдумчиво хрумкал печеньем и не перебивал. Потом он долго смотрел на воду, едва заметно кивая своим мыслям, но высказываться не спешил.

— Это хорошо, — наконец озвучил Герой результат своих размышлений.

— Хорошо? – Гарри нахмурил брови. Он ожидал чего-нибудь более… эмоционального, что ли.

— Да. Хорошо то, что у профессора с мамой ничего не было, — неловко поправив очки, пояснил Герой. – Значит, папе она не изменяла. Просто… — Генрих неопределённо пошевелил пальцами, — так обстоятельства сложились. Может, Сириус уехал куда, вот и пришлось… Мы же не знаем, что у них там случилось, правильно? Только вот как тот Снейп согласился ребёнка Джеймса принять? У них же с отцом такая вражда была. Странно всё это.

Гарри согласно покивал. Странно? Ещё бы!

— И хорошо, что нас тогда профессор Дамблдор Дурслям отдал, а то мало ли… — Генрих многозначительно умолк, но Гарри понял недосказанное. Аж вспотел, как представил! И вправду – повезло им с Дурслями! О чём только мама Сайлина думала? Ужас какой!

— Думаю, Джеймс зря во всё это влез, — Генрих бросил в воду камешек. – Снейпы и сами бы разобрались. – Гарри снова закивал как заведённый. Теперь проблемы профессора с сыном его не так уж и сильно волновали. Спрашивается, чего он переживал? Их дела.

— Джеймсу виднее. Раз влез, значит, так надо было, — всё же высказался Поттер.

— Мал ты ещё, многого не понимаешь! — неожиданно вспыхнул Генрих. – Наш господин аврор вовсе не такой распрекрасный, как ты себе навоображал, мелкий. Тоже мне – кумира нашёл! А знаешь, кто у него лучший друг? Нет, не Рон. Блейз Забини! Каково, а?

— Какой такой Забини? – опешил Гарри.

— Смуглый такой, с Малфоем на Слизерине учится. Всю войну в Италии у родни просидел, а после победы в авроры подался. Много лет у Джеймса напарником был. Потом каким-то экспертом заделался. А Рона Джеймс вообще не вспоминает! Словно не с Роном во всех передрягах… Да что там! – Генрих расстроено махнул рукой.

— А Гермиона? – пискнул Поттер.

— А что Гермиона? Всё у неё нормально, — явно остывая, произнёс Победитель Волдеморта. – Работает в Министерстве, крёстная у одного из детей Джеймса. У самой дети есть.

— А-а, — Гарри растеряно шмыгнул носом. Ещё с первого дня жизни с призраками ему очень хотелось узнать, что там, в будущем. Но старшие Поттеры к откровениям не стремились. Дебора — та да, с удовольствием о себе рассказывала. Только кому это интересно? А старшие если что-то и говорили, то мимоходом, безо всяких пояснений. Лишнего слова не вытянешь! Сейчас Гарри подумалось, что может оно и лучше? Не знать. Слишком уж непонятно и непредсказуемо это самое будущее.

Тем временем, Генрих поёрзал на подстилке, чертыхнулся, вытащил из-под зада осколок черепицы и бросил в воду.

— Джеймс… Я не знаю, как к нему относиться, — тихо произнёс он. – С виду вроде нормальный мужик, аврор, сразу видно, что гриффиндорец, а копнёшь глубже… — Генрих невидяще уставился в пространство. Потом заглянул в лицо Гарри жутковато горящими глазами. – А глубже – Тьма! Тёмный маг. Мастер чего? Пентаграммы, кровавые жертвы, ритуалы. Тошно представить! То самое, чем на досуге развлекался Волдеморт! Я видел… наблюдал… — Герой мучительно сморщился, потёр ладонью лоб. – Как такое возможно, а?! И ты, и я – мы светлые. А он? Почему он ушёл во Тьму? А ведь мы – это он!

— Может, мы тоже не совсем светлые? – осторожно предположил Поттер. Мысль о том, чтобы стать таким, как Джеймс, его вовсе не ужасала.

— Думай, что говоришь! – снова взъярился Генрих. Казалось, ещё немного и у него злые зелёные искры из глаз полетят. – Да Джеймс… Он же всё обесценивает! Все жертвы… все смерти защитников Хогвартса! За что мы воевали, а?! За что ребята погибли? Не понимаешь? Тёмная магия, вся та грязь и дрянь – всё это узаконено! Каково? Тёмную магию в Хогвартсе, как в каком-то Дурмстранге преподают! Дикость! И все наши усилия зря!!! – Генрих вскочил, потоптался на месте, потом сел обратно. Струхнувший Гарри неожиданно для себя успокоился. Трудно бояться того, кому сочувствуешь.

— Тёмную магию преподают в Хогвартсе? – запоздало сообразил он.

— Да! — Генрих закинул в рот печеньку и нервно захрустел.

— Мы не можем этого допустить! – всполошился Поттер. – Надо идти к Дамблдору!

— Надо, — устало согласился Герой. – Надо, но не пойдём. Тут Джеймс прав – нельзя нам на глаза посторонним показываться. А Дамблдор… Он же глава Визенгамота, а мы, как не крути, опасные для магического сообщества преступники.

— Преступники???

— Да мне, собственно, не привыкать преступником числиться. И здесь я не номер первый, а один из семи. Прогресс какой! Прямо утешает! — Генрих зло сплюнул в воду и угрюмо уставился на луну.

Над рекой появилась лёгкая дымка предрассветного тумана. Вблизи его не было видно, а вот если взглянуть вдаль… Там туман густел. Даже различались отдельные белесые щупальца-завихрения, которые бессильно тянулись ввысь к ночному светилу.

Продолжительное молчание нарушил Герой. Столкнув ногой в воду крупный булыжник, брызги от которого украсили его брюки с «пузырями» на коленках, он произнёс:

— Ремус как-то сравнил действие Статута Секретности с кругами на воде. Мол, оплошал какоё-нибудь волшебник – магглы это увидели и пошли круги слухов. А тут раз — и Статут! Никто толком ничего понять не успел, а круги уже обратно к «бульку» возвратились. По сути, не надо никаких обливиаторов – наши предки не дураки были, магии море в это дело вбухали. Так сказать, защитили потомков. И никакая маггловская техника древнюю магию не пересилит. Это уж так — обливиаторами Министерство подстраховалось для солидности.

— Обливиаторы? – наморщил лоб Гарри. Незнакомое слово почему-то напомнило о Локонсе. К чему Генрих вообще об этом заговорил?

— Ну да. Я-то думал, почему после налёта сов с письмами перед первым курсом никто из соседей на Тисовой ни разу об этом не заикнулся? А оно вона как. Соседи просто об этом не помнили. Как и фееричный полёт тёти Мардж. Она ж верещала, как сирена! Вся округа слышала. Если вдуматься, наверное, у каждого волшебника такие промахи случались. Тут уж точно на всех никаких обливиаторов не напасёшься! Без Статута Секретности нас бы давно магглы рассекретили. Это да.

— А, — неопределённо откликнулся Поттер. Спросить бы, куда это летала тётя Мардж…

Генрих подвигал складками на лбу, тяжко вздохнул:

— Так и моя жизнь… Стоило появиться Джеймсу и всё пережитое словно покатилось обратно к «бульку» — рождению. Всё не эдак, всё не так! Его послушать, так… Нет, я не утверждаю, что Джеймс совсем не прав. В чём-то он очень даже… Дослужился ведь как-то до Главного Аврора, правильно? Да и Грюм говорил: мол, аврор, не знающий Тёмной магии, долго не живёт. Сам-то Шизоглаз очень ловко Непростительными кидался! А ведь светлый! И Дамблдор…

— Что Дамблдор? – вскинулся Гарри.

— Ну, директор ведь и правда легиллименцией владеет, а ментальная магия относится к Тёмным искусствам, — замялся Герой. – И способности у него к языкам нечеловеческих рас: на русалочьем только так скрипит-свистит – сам слышал! Это тоже не светлые навыки, если понимаешь, о чём я.

— Серьёзно?

— И он алхимик. Гермиона как-то говорила, что алхимики светлыми не бывают, мол, способности к этому делу нужны особые. Врождённые. Вон по Снейпам сразу видно… и что тогда получается? – Герой наморщил лоб.

— Получается, что Дамблдор – Тёмный маг! – брякнул Гарри.

— Думай, что говоришь, идиот! – вызверился Генрих, отвесив Поттеру смачный подзатыльник. Гарри больно ткнулся носом в колено, но даже не обиделся – ужаснулся. Надо ж такое ляпнуть!

— И тут Джеймс прав, — как-то безнадёжно произнёс Герой. – Вот говорю с тобой о вроде бы простейших вещах и вижу — ты и половины не понимаешь. Если же понимаешь, то совсем неправильно. А ведь между нами всего-то пять лет разницы! Вроде бы такая малость! Ничего-то ты в этой жизни не знаешь и не понимаешь, мелкий! Так и я для Джеймса – глупый щенок, как Снейп обзывается. Что Джеймс пережил за двадцать лет? Если сравнить – бездна времени и… опыта? И всё, что в его мире произошло… И если сам Дамблдор… — Генрих растерянно умолк.

Туман сгущался на глазах, неотвратимо наползал на берег, промозглым холодом обдавая ноги. Гарри зябко поджал колени к груди, стараясь сохранить остатки тепла, но встать и уйти не мог. Казалось неправильным оставить Генриха одного с его горькими думами.

— Как же всё сложно, а? На войне и то проще было: там враги, тут друзья. Найти крестражи, уничтожить, как-нибудь победить Волдеморта и… и будет прекрасная жизнь. Думал, всё закончится — снова пойду в школу – пропущенный год наверстаю. Будет как в прежние времена: учёба, квиддич, ребята… Джинни, – Генрих светло улыбнулся луне. – Потом аврорская академия, свой дом, семья и дети, – улыбка его погасла. — А по словам Джеймса после победы всё только начнётся. Зашевелится министерское болото, завоняет. Оказывается, Фадж и Амбридж — типичнейшие представители министерской братии. Честных людей там совсем мало. Волдеморт, мол, это цветочки… Хотя мне-то чего теперь переживать? Я в войне не выжил.

— Может всё ещё образуется, — неловко утешил Гарри.

— Нет, — грустно покачал головой Герой. – Даже если смогу вернуться в свой мир живым, на аврора уже не пойду. Не после рассказов Джеймса. Тут он прав: надо, действительно, чему-то полезному обучиться, а приключений я нахватался уже досыта! Навоевался.

— И на Джинни женишься? – неожиданно для себя спросил Гарри и тут же запоздало прикусил язык.

— Да, — твёрдо произнёс Победитель Волдеморта, выпятив подбородок. – Джинни – самое лучшее, что было в моей жизни. А Джеймс со своими нравоучениями пусть утрётся! Тоже мне…

Вдруг на ясном круге Луны возникло тёмное пятно. Гарри моргнул, но оно не исчезло. Напротив, стало быстро увеличиваться в размерах, превращаясь в жуткого монстра.

— Что это? — ахнул Поттер. Победитель Волдеморта привстал, вглядываясь в приближающееся нечто. Волшебная палочка, словно сама собой, оказалась в его ладони.

— Да это же почтовые совы! – расхохотался Генрих, когда «монстр» распался на трёх птиц, две из которых поддерживали в воздухе третью. Обессиленная сова рухнула в траву у ног Гарри.

— Стрелка! – опознал он престарелую собственность семьи Уизли. Та слабо ухнула, но попыток пошевелиться не предприняла.

— А вот и подарки прибыли! Ну что, братец, с Днём рождения!

* * *

Свечек было не тринадцать, а семь. Каждому Поттеру по одной. И даже Сайлину. Ведь праздник тридцать первого июля у всех, а не только у Гарри. Хотя Джеймс и утверждал обратное. Мол, у каждого призрака День рождения должен быть свой — по разным датам в зависимости от времени ухода из своего мира. А Генрих попросил Джеймса не занудствовать. Какая, мол, разница? Праздник — значит праздник.

И пусть не было ни воздушных шариков, ни клоунов… Такого великолепного дня рождения у Гарри не было никогда! Впечатления не портил даже Снейп, брезгливо ковырявший ложечкой свою долю угощения. И манерная Дебора не мешала. И сопливый Снейпёныш не раздражал… Гарри млел и таял. От широченной улыбки уже щёки болели. Жаль только, что друзей за столом не было. По Рону и Гермионе он успел сильно соскучиться.

Даже подарок был общим — зелье, постепенно исправляющее зрение. Снейп авторитетно заверил, что через полгода никакие очки не будут нужны. Только Сай и Дебора в таком зелье не нуждались и получили какое-то другое. Поттеры же дружно чокнулись бутылочками и весело выпили редкостную дрянь на вкус. И профессор пил. И малыши. Сохатик было раскапризничался — Джеймс не позволил ему выплюнуть бяку, но марципаны с торта его утешили. Гарри для него даже парочку со своего куска сковырнул, а потом предприимчивый карапуз ещё и у Деборы угостился.

А после застолья всё слилось в весёлый кавардак. Позже Гарри толком и не мог сказать, как прошёл праздничный день. А вечером…

Свечи в вычурных канделябрах россыпью огоньков отражались в зеркале над камином. Из музыкальной шкатулки лились чуть дребезжащие мелодии. Профессор Снейп по-особому разливал густое зеленое вино: зачем-то крутил и встряхивал бокалы, лил напиток тонкой струйкой и сразу же укупоривал горлышко бутылки притёртой пробкой. Вино пахло терпко, вкусно и солнечно, но попробовать его Гарри никто не предложил. Впрочем, сливочное пиво было ничуть не хуже. А когда стемнело…

— …а тётя Петти взяла и не пошла на этот их благотворительный пикник! Ладно бы джинсы, но надеть спортивный костюм в приличное общество…

Поленья в камине уютно потрескивали. Свернувшись в кресле клубком, спали умаявшиеся за день малыши. Взрослые лениво прикладывались к бокалам вина. Подростки смаковали конфеты. И все по очереди рассказывали смешные истории. Кроме профессора, конечно.

— Тут из кустов ка-а-ак выпрыгнет нечто черное! Билли как взвизгнет: — А-а, пацаны! Вампир!!! А вампир как заорёт голосом Нэнси: — Оборотни!!! И мы все ка-ак ломанули в разные стороны! А Билли Нэнси кирпичом засветил!

Честно говоря, в историях Деборы Гарри юмор улавливал редко. Как, впрочем, и у Сайлина. Зато Джеймс мог им обоим дать фору.

-…а Ларри как заорёт: — Вылезайте, придурки и сдавайтесь! Гарри Поттер в ярости – мы ж его долго не сдержим! Да он вас сейчас разнесёт вместе с домом, как Тёмного Лорда… Скорее!!!

И не поверите – эти матёрые бандюги сдались! А меня и в рейде-то не было.

Джеймс оказался замечательным рассказчиком. Захватывающие истории сменяли просто забавные, а то и совсем анекдотичные. Временами у Гарри бока от смеха болели. Даже Снейп кривил губы в улыбке. А Сайлин и Дебора и вовсе ржали безо всякой солидности.

Конфет было съедено столько, что Гарри пренебрежительно отвернулся от очередной вскрываемой коробки. Только благодаря этому он заметил странный маневр Снейпа. Тот зачем-то покинул своё любимое кресло и пересел в тёмный угол на табурет – лишь глаза из сумрака поблёскивали. Чего это он? И от камина далеко, и от рассказчиков. Сайлин дёрнулся было за ним, но профессор так его шугнул, что тот обиделся и демонстративно устроился рядом с Джеймсом. Гарри сочувственно вздохнул: Снейп — Снейп и есть!

— …ловили мошенника по кличке Жук. Тот ещё был жучара! Свои поделки выдавал за памятные вещицы знаменитых волшебников, и втюхивал их доверчивым коллекционерам. Ведь так похоже с оригиналов копировал – не придерёшься! Даже магический фон имитировал. А через месяц гордые приобретением волшебники обнаруживали в своих коллекциях ржавый котелок вместо бронзовой чаши сэра Ланселота или пару пуговиц вместо нефритовых серёг Магды Охотницы… Вот выследили мы и окружили Жука в Лютном переулке. Обложили по всем правилам – мышь не проскочит. Вокруг никого. Домишко маленький и трухлявый, ставни заколочены, только и жизни, что дымок из трубы идёт. Ну каминную-то сеть заранее перекрыли. И только мы начали охранные щиты взламывать, как бабахнет на крыше! Кирпичи вниз так и посыпались! Вылетает в небо на метле ведьма и кричит: «Спасите! Помогите! Меня похитили!» А на самой только нижнее бельё, да и то почти прозрачное!

— Ах, стыд какой! — схватилась за щёки Дебора, едва не вылив себе в колени сок из кружки. Генрих с Гарри раздражённо переглянулись.

— А над домом мы уже с десяток ловушек навесили. В том числе и «мухоловку» для отлова выброшенных из окон предметов. Мало ли... Метла врезалась в щит, увязла, гася скорость, и девица не удержалась – сорвалась вниз. Но ребята ей разбиться не дали – чарами в воздухе подхватили и на землю поставили. И такая она вся испуганная была, такая жалобная и злодеями обиженная, а красивая-а-а… Быстро глянув на зачарованно подавшихся вперёд мальчишек, Джеймс помахал руками, наглядно показывая Снейпу и Генриху объёмы девичьей красоты. Те впечатлились. – И если бы не Гестия Джонс, как пить дать, упустили бы мы Жука! Уж она-то на дамские прелести не повелась! Прямо за шкирку поймала жучару, когда он лаз в заборе открывал. А потом нас так пропесочила… Лично я ещё неделю с красными ушами ходил.

Когда гомон аудитории утих, Джеймс кинул «бомбу»:

— А через час после задержания у спасённой девицы действие Оборотного зелья закончилось. И оказалось, что в дамское бельё наряжен подельник Жука – потрёпанный жизнью воришка и прощелыга Мундугнус Флетчер.

Мужская часть аудитории разразилась хохотом и только Дебора, довольно сощурив хитрые глаза, сладко улыбнулась:

— Какая прелесть!

Вечеринка всё не кончалась. В честь праздника Джеймс даже предложил не спать, а всем вместе встретить рассвет. Когда, мол, ещё так повеселимся? И Снейп промолчал! Если бы не бессонная ночь накануне, Гарри был бы только рад. Но спать хотелось немилосердно. Генрих мужественно держался, но тоже тайком позёвывал.

Сидя на ковре между Сайлином и Деборой, Гарри рассеяно любовался отблесками огня в блестящих, явно парадных башмаках профессора. Издали казалось, что огоньки любопытно выглядывают из глубин обуви и снова прячутся. Старшие Поттеры на диване тихо ссорились из-за политики. Гарри даже не вслушиваться – ничего интересного в этом не было. В шею размеренно дышала прикорнувшая Дебора. С её расслабленных пальцев на ворс ковра медленно сползала растаявшая конфета. Поттер тоже прикрыл слипающиеся глаза, но острый локоть Сая безжалостно выдрал его из царства Морфея. Снейпёныш был отвратительно бодр, и бодрствовать в одиночку он не желал. Из мягкого шоколада Сайлин лепил уморительных зверюшек и разыгрывал с ними целые представления. А под конец изобразил человечка с подозрительно знакомым большущим носом, и нагло поглядывая на профессора, этот нос отъел. Гарри только жалобно поскуливал. Смеяться он уже не мог.

Тем временем старшие Поттеры раззадорились не на шутку

— Да с чего ты взял?! Ни Сириус, ни наш отец аврорами не были! После Хогвартса они вообще нигде не работали и не учились.

— Но они же были боевыми магами – штурмовиками Ордена Феникса! – запальчиво выкрикнул Герой.

— Генрих, в Ордене Феникса был один единственный боевой маг – это Алиса Лонгботтом. Фрэнк, Грюм, Гестия Джонс – авроры. Остальные — самоучки. И нет, боевым магом нельзя стать, им можно только родиться. Это наследуемый родовой талант.

— Постой, — Генрих ошеломлённо тряхнул шевелюрой, — но бабушка Невилла именно Фрэнка ставила внуку в пример! Даже волшебная палочка у Нева была отцовская!

— А палочка точно была отцовская? – ехидно осведомился Джеймс. – Почему же родичи так упорно старались пробудить у Невилла именно дар боевой магии? И топили ребёнка, и из окна выбрасывали… Не даром же Лонгботтомы тайно ввели в род жену Фрэнка — Алису Лестрейндж. По древнему обычаю старшей супругой. То есть именно её кровь должны были унаследовать рождённые в браке дети.

— Л… Лестрейндж?

— Именно Алиса, как Елена Троянская, стала причиной большой свары между родами Лонгботтомов и Лестрейнджей. Мутная история… Тайный брак без помолвки и сговора. Заметь, разрешения у клана Лестрейнджей никто не спрашивал. Можно только гадать, почему семья Невилла решилась на подобное. Поверь, на кражу Крови от хорошей жизни не идут.

Думаю, расчёт был на то, что Алиса из младшей ветви, и дар у неё был откровенно слабоватый. То есть особой ценности для своих родичей она не представляла, раз после окончания школы оставалась не помолвленной. Это общеизвестные факты. Даже предположить не могу, чем Августа откупилась от Лестрейнджей, раз они позволили Невиллу родиться. Когда дельце вскрылось, молодая миссис Лонгботтом была уже в положении, а откатом изгнания из рода… Поверь, это было очень милосердно со стороны Лестрейнджей. Думаю, они всё-таки рассчитывали забрать Невилла, унаследуй он кровь матери. А что там было на самом деле... Лонгботтомы свои секреты хранить умеют.

А последствия… Скандал в газеты не попал, в массах его не мусолили, но места в Визенгамоте Лонгботтомы лишились, как запятнавшие честь.

А теперь оцени иронию судьбы: Нев всё равно родился с даром Друидов! Всё было зря. И что там между семьями дальше произошло, можно только гадать. Результат ты знаешь.

— Это… многое объясняет, — тихо произнёс Генрих. – Знаешь, мне всегда казалось, что Августа такая же сумасшедшая старуха, как и Вальпурга Блэк.

— А вот это ты зря! С Вальпургой всё гораздо печальнее. И какая старуха? На момент смерти ей чуть за пятьдесят было! По меркам волшебников пора расцвета и молодости. А сумасшествие… Леди Блэк, как настоящая мать, отдала свою жизнь в обмен на жизнь своего ребёнка. Так же, как поступила наша с тобой мама. И если смерть Лили была мгновенной, то Вальпурга умирала шесть лет. И это были страшные годы. Не понимаешь? Сириус, наш магический крёстный, бросил доверенного ему осиротевшего ребёнка в смертельной опасности. Он из рук в руки передал нас Хагриду на развалинах дома Поттеров, в близости от трупов родителей и родового алтаря. Ещё и брякнув при этом что-нибудь вроде: «позаботься о Гарри». То есть, были соблюдены все условия отречения от уз крестного и опекуна. Так в нашу жизнь вошёл Хагрид: по сути дела совершенно посторонний человек.

— Не может быть!

— Может. И Дамблдор это понял, — припечатал Джеймс. – Иначе, почему с письмом о поступлении в Хогвартс он прислал именно Хагрида? А зачем наш полувеликан ночью прибыл на остров маяка? Для формального соблюдения условий опекунства он должен был провести хотя бы одну ночь с крестником под общей крышей. Хёдвиг в подарок, тортик, ключ от сейфа… Он ввёл нас в магический мир, обучая, наставляя, даря поддержку. И все школьные годы к кому мы шли со своими радостями и горестями? К Хагриду. Другое дело, что бедолага и не подозревал о наших узах. Я сам-то узнал об этом, когда уже Джеймс родился.

— Но Сириус…

— А Сириус получил тяжелейший магический откат. Я нашёл в архивах министерства его дело. Там на первых страницах есть освидетельствование задержанного Невыразимцами: нарушение Магических клятв, явные признаки откатного безумия. И вердикт: «Виновен». Никому и в голову не пришло уточнить, а в чём же конкретно Сириус виновен? До клятвопреступника никому не было дела. Кроме его матери. Вальпурга ясно понимала, что с откатом в Азкабане её непутёвый сын не протянет и недели. Тогда она перевела наказание с Сириуса на себя.

— Это неправда! – Генрих вскочил и заметался, пребольно оттоптав ноги Гарри и Сайлину.

— Именно поэтому Сириус в тюрьме не вспоминал о Гарри. Не было у него крестника. И мать он очень своеобразно отблагодарил…

— Хватит! – Герой сжал уши ладонями. Потом выпрямился и пронзил взглядом недобро ухмыляющегося старшего Поттера. – С меня довольно. Можешь и дальше клеветать на Сириуса, но без меня, – выпятив упрямый подбородок, он метнулся к двери.

— Стой! – одновременно заорали Снейп и Джеймс.

И тут полыхнуло.

Гарри зажмурился от яркой, резанувшей по глазам вспышки. Вш-ш! Прямо из ковра к потолку взметнулись сияющие прозрачные стены, превращая большую часть гостиной в своеобразный «аквариум». По лицам изумлённых призраков заскользили всполохи радужного света.

— Замрите на месте! — рявкнул Джеймс. Он-то как раз удивлённым не выглядел. — Здесь вы в безопасности. Главное, не прикасайтесь к граням печати.

Мягко, по-кошачьи, словно боясь вспугнуть желанную добычу, аврор скользнул к мерцающей стене.

— Что случилось?! — взвизгнула заспанная Дебора, мертвой хваткой вцепившись в руку Гарри.

— Поттер, — напряжённым голосом окликнул из угла профессор Снейп.

Джеймс вплотную приблизил лицо к переливающейся поверхности. И тут Гарри увидел Генриха. По ту сторону стены. Всего шаг отделял Героя от магической преграды.

— Генрих, немедля вернись к нам!

Но Победитель Волдеморта словно не слышал.

— Холодно, — растеряно произнёс он, глядя на свои руки. — Как же холодно.

Гарри моргнул, но нет, не показалось: силуэт Героя начал расплываться, окутываясь туманной дымкой. Джеймс грязно выругался, с явным усилием продавив плотное на вид препятствие, высунулся из «аквариума» и ухватил Генриха за одежду. Гарри словно из катапульты метнули! Сцапав аврора за руку, он изо всех сил рванул его на себя. Сбитый с ног зазевавшийся Сайлин придушенно пискнул, оказавшись погребённым под тремя Поттерами. Всё произошло так быстро, что Гарри не то что подумать — испугаться не успел!

— Ой, мамочки! — всхлипывала Дебора, вытягивая из слабо копошащейся кучи то изрядно помятого Снейпёныша, то дезориентированного Генриха…

Победителя Волдеморта устроили на диване, обложив подушками. Джеймс отловил Гарри и сунул его под мышку Генриху. Тот облегчённо сгрёб Поттера в охапку и зарылся лицом ему в волосы. Героя била дрожь — он никак не мог отогреться, будто долго пробыл на морозе. Откуда-то появились одеяла и термос с горячим чаем. И всё молча! Словно окружающие боялись нарушить установившуюся хрупкую тишину.

— А что это было? — наконец не выдержал Сайлин, рассеяно укутываясь в уроненный на пол плед. Джеймс хмыкнул, но промолчал. Зато оживилась мисс Поттер.

— Я разочарована вами, мистер Сайлин Снейп! Это же очевидно! — она энергично тряхнула косичками. В последнее время между Саем и Деборой словно чёрная кошка пробежала — ссорились по несколько раз в день. Мисс Поттер только и твердила, как она разочарована Снейпёнышем, да как возмущена… И чего ей неймётся?

— Неужели ты не уловил запах вербены в зелье, которое, якобы, предназначалось для лечения глаз? Вербены!

— Причём здесь…

— И это сын зельевара! Тебя даже не насторожило то, что нам подали на завтрак гранатовый сок с откровенной горчинкой? И настояли, что бы мы выпили его до дна, якобы для профилактики простуды. А обилие шоколада, поедание которого так поощрялось взрослыми? А бессмысленное совместное бдение в гостиной в ожидании рассвета?

— Неужели всё так очевидно? — вскинул брови Джеймс, отвлекаясь от наливания чая в кружки. Прежде чем ответить, Дебора поправила юбку на коленях, подтянула гольф и откинула чёлку со лба. Она наслаждалась всеобщим вниманием.

— На самом деле нет. Я просто слежу за лунным календарём.

Джеймс нервно рассмеялся. Профессор в углу издал какой-то подозрительный звук. Сайлин, который явно понимал больше Гарри, мучительно покраснел и отвернулся.

— Ночью было полнолуние, — снисходительно пояснила Поттеру Дебора. — Напоенные специальным зельем, усиленным шоколадом, и заключённые в защитный круг, мы имели хорошие шансы его благополучно пережить. Без лишних волнений и переживаний — по мнению взрослых. Если бы не демарш Генриха…

— Да, тут моя вина, — с сожалением произнёс Джеймс.

— Нашёл место и время для откровений, бестолочь! — уничижительно каркнул из темноты Снейп.

— Полагаю, вы просто сильно утомились, мистер Поттер, и не сдержали раздражения. Я вас понимаю. Генрих порой… бывает излишне упрям, — великодушно поддержала аврора Дебора. — Теперь, может, всё-таки немного поспим? Одеяла вы всем приготовили, не так ли? Рассвет встретим в следующий раз — это как раз не к спеху.

Следующие две ночи полнолуния прошли спокойно.

* * *

С первых чисел августа зарядили дожди. Благодаря волшбе профессора Снейпа палатка больше не протекала. Струи дождя упруго молотили по тряпичным стенам, навевая на жильцов непонятную грусть.

Генрих пострадал сильнее, чем показалось сначала. Он всё время мёрз, даже под двумя одеялами. И фамильная малфоевская грелка в виде золотистой рыбины ему мало помогала. Согреться Герой мог, только прикоснувшись к Гарри. Поттеру пришлось переехать в его спальню и день-деньской сидеть рядом на кровати, сунув ногу под ворох одеял. Генрих просыпался редко, безропотно выпивал все зелья, что натащил для него Снейп, вяло ковырялся в еде и снова засыпал.

Скучно было неимоверно. Шумных малышей к Герою не пускали. У старших были свои дела. Снейпёныш спальню больного почему-то стороной обходил. А жаль: Гарри с удовольствием бы с ним полаялся. Может, и подрался бы — всё разнообразие! А вот от Деборы не было никакого спасения. Мисс Поттер считала своим долгом бдеть у постели больного. И чего только бедный Гарри не наслушался! Хорошо хоть о домашнем задании вспомнил. К его удивлению, Дебора с удовольствием ему помогла. Похоже, училась она не хуже Гермионы.

Рассказала она и о таинственном Блейзе Забини. «Тихоня себе на уме, — был её вердикт. — Из старого, но небогатого рода с итальянскими корнями. Завидной партией не назовёшь — репутация у семьи очень уж… своеобразная. Невест они себе обычно из Европы привозят. Его мать, кстати — единственная дочь главы рода. Много раз была замужем, вдовела, и всех своих детей неизменно отдавала под родительский кров. Даже не знаю, сколько у Блейза братьев и сестёр. Какие-то у них там заморочки с родовым проклятием… А вообще, амбиций Блейзу Забини не хватает, а то бы далеко пошёл».

* * *

— Джеймс, может вы объясните нам, почему мы всё ещё в Англии? — Дебора решительно отодвинула от себя тарелку с недоеденной овсянкой. — Полнолуние уже миновало, до появления Сириуса Блэка, по вашим же словам, ещё пара недель. Так почему мы не действуем?

— Мы действуем, — рассеяно откликнулся старший Поттер, сноровисто запихивая в рот Сохатика ложку каши. — Как раз сегодня после обеда у Северуса портключ в Испанию. Там на месте осмотрится…

— Не понял, — Сайлин поднял взгляд от кружки чая.

— По слухам, в Европе есть несколько мест, по своим свойствам подходящих нам для жизни. Образовались они давно, ещё в средние века — во время охоты на ведьм. Как образовались, точно никто не знает, но поисковая магия там не действует. Впрочем, обычная магия тоже почти не откликается. По легенде, на небольшую территорию, за короткое время упало несколько сильнейших посмертных проклятий несчастных жертв Инквизиции. Вот и нарушилось что-то в законах мироздания… Магглы там не селятся. И волшебники стороной обходят. А нам, надеюсь, подойдёт.

* * *

С навеса у лавки скобяных товаров дождь лил сплошным потоком. Вода бурлила в водостоке, падала в переполненную деревянную бочку и брызгами летела оттуда во все стороны.

Временами ливень стихал до тонких струек, а то и отдельных капель, и тогда открывался вид на отсыревшую и от того особо унылую Косую Аллею. А Гарри помнил ее шумной, многолюдной, искрящейся развесёлым волшебством.

Поёрзав на жёсткой скамейке, Гарри Поттер поправил задранную ветром полу мантии-невидимки и покосился на притихшего рядом Джеймса. Аврор ушёл в свои мысли, не замечая, как постепенно промокает его антикварная синяя мантия. Деборе пришлось изрядно порыться в сундуках с ветошью, прежде чем она нашла эту одёжку. И даже дырку на подоле собственноручно заштопала. Джеймс провожал глазами шлёпающих по лужам волшебников, и время от времени сверялся с наручными часами. Лицо у старшего Поттера было решительным до невозможности. Сразу становилось ясно — он не отступится. Знать бы ещё от чего…

— А куда мы вообще шли? — не выдержал Гарри. Лестно, конечно, что аврор взял его с собой. Но битый час молча созерцать этот проклятый дождь!

— Шли? — старший Поттер забавно заморгал. — А… В «Дырявый котёл» мы шли, ребёнок. Мне там сегодня предстоит знатная пьянка с досужей болтовнёй. Твоя задача не отходить от меня на дозволенное расстояние. Ну, да ты сам знаешь, — Гарри поспешно кивнул. Дозволенное — это те два метра, на которые Джеймс мог удалиться от Гарри без последствий.

— Тебе нужно с кем-то встретиться?

— И да, и нет. Замечательно, если проведём вечерок в компании завзятых министерских сплетников. Есть такая парочка верных друзей из секретарского отдела. Надеюсь, в этом времени они уже приобрели свои дурные привычки к субботним посиделкам. А если наши приятели не явятся… что ж, я всё равно выпью пивка за Общее Благо! Ты даже представить себе не можешь, с каким удовольствием я это сделаю! — Джеймс прищурился и недобро улыбнулся. — И очень хорошо, что ни Генрих, ни Северус помешать мне сегодня не смогут.

Помолчали.

По мостовой бежали ручьи, водоворотами закручивая мелкий мусор. Мимо проплыл смятый и намокший «Ежедневный пророк». На передовице которого лысый волшебник пытался сделать убедительное лицо. Прямо на глазах залитая водой колдография помутнела и превратилась в серый прямоугольник.

— Джеймс, а почему Дебора так расстраивается из-за Родовой магии? Ну, что у нас её нет? — озвучил Поттер давно занимающий его вопрос.

— Правильно, в общем-то, расстраивается, — отстранённо буркнул аврор, роясь в своей крохотной сумочке. Было странно видеть, как его рука проваливается туда едва ли не по локоть. Выловленный из кошеля флакончик сурово блеснул рубчатыми гранями. Джеймс стянул с носа очки, плеснул на ладонь похожую на йод жидкость, резко выдохнул, зажмурился и решительно размазал по лицу.

— Джеймс? — Гарри от любопытства даже рот приоткрыл.

— Это Метаморфное зелье, — прошипел сквозь стиснутые зубы старший Поттер, пачкая «йодом» уши и втирая остатки жидкости в короткий ёжик волос на макушке. — Ну и щиплет, зарас-с-са! Блейза изобретение. Он зелья для меня сам варит. Параноик хуже Грюма! Всё покушений на меня боится. Кабы не обидел кто бедного сиротку! Даже зелье это своё метаморфное не патентует, мол, для меня лишний шанс от врагов уйти, если что… Ну, будем надеяться, что переход из мира в мир содержимое моей сумки не испортил, — Джеймс шумно выдохнул и рукавом стёр со щёк излишки жидкости. Потом добыл из кошеля зеркальце в потёртом кожаном чехле и уставился на своё отражение. Кожа на его лице натянулась, заблестела и начала меняться. Возле носа вспучилась бородавка. На подбородке зазмеился косой шрам. Сильнее пострадали губы: они надулись и тут же брезгливо оттопырились. Джеймс забавно ими причмокнул, изучил кончиком языка опущенные уголки и подмигнул Гарри потемневшим глазом. Поттер восторженно захихикал.

— Красавец, а? — он пригладил рыжеватые пряди на лбу, ногтем поскрёб бородавку. — Часа четыре таким пробуду. Так что ты там спрашивал? Родовая магия… Знаешь, что это?

— Нет, — помотал головой Поттер.

— Жаль, в Хгвартсе об этом не рассказывают… Как бы тебе объяснить? — Джеймс задумчиво огляделся по сторонам, стряхнул капли воды с одежды. Его взгляд остановился на водостоке. — О, вот хотя бы бочку возьмём. Представь, волшебник купил новенькую дубовую бочку, то есть образовал волшебный род. Бочка — это род, понятно? А дно у неё каменное — это семейный алтарь. Основатель рода напитывает алтарь своей кровью со сложнейшим обрядом. Он на веки вечные, пока существует род, задаёт ещё не рождённым потомкам… м-м-м… определённые характеристики их магии. То есть наделяет семью родовыми дарами — теми, которыми владеет сам. С надеждой, что от поколения к поколению они будут усиливаться. Иначе и суетиться бессмысленно.

Обязательно четыре раза в год, на колдовские праздники, родовые маги проводят обряды, сливая в общую бочку пригоршню своей личной магии. Сначала отец-основатель, потом его дети магии плеснут, затем — внуки, правнуки… Чем больше воды-магии в бочке, тем сильнее и влиятельнее Род. А ещё вода в ладонях каждого родича сдобрена какой-нибудь добавкой. Скажем, апельсиновым соком или лосьоном тёти Петуньи. Добавки могут быть самые разнообразные — родовых даров-то великое множество! Но если брак наследников заключён правильно, то в бочке будет слабо разбавленный апельсиновый сок, который хорошо утоляет жажду. Или душистая вода, если там духи были. Это в идеале. На деле же однородного чего-то не получается. Всегда есть примеси, которые в очень малом количестве привносят в бочку матери наследников. Конечно, если они сами из сильных родов. Скажем немного гранатового сока, чуток яблочного… В результате получается пикантный коктейль. А материнские добавки — это родовые таланты, которые, вроде бы, не свойственны данному роду, но у детей случайным образом проявляются. Они тоже наследуются, но тут уже как в лотерее: сложно угадать, проявятся они в ребёнке или нет. К примеру: наш профессор Снейп из рода Принц, потомственный зельевар-интуит — это родовой дар Принцев. Но он ещё и талантливый менталист и неплохой боевик. Понятно? Конечно, я очень упрощённо тебе говорю, в жизни всё намного сложнее.

— А родовые проклятия?

— Погоди с проклятиями. Я хочу ещё объяснить тебе нелюбовь чистокровных к маглорожденным. В представлении тех же Малфоев, брак с маглорожденной плеснёт в их бочку с благоухающим «коктейлем» горсть грязи. Грязнокровка, мол, запачкала Родовую магию. Это старое и очень живучее заблуждение, ребёнок. К сожалению, в некоторых случаях не лишённое основания. Составить удачную партию с маглорожденным без помощи Мага Крови очень сложно. Это игра в Русскую рулетку. Кровь части маглокровок просто разбавит загустевший «коктейль» в бочке старого рода. Но может случиться и так, что добавка превратит жидкость в суспензию или вообще свернёт хлопьями. Но самой ценной является кровь тех маглорожденных, что соберёт на себя всё лишнее в бочке и выведет твёрдым осадком на дно. Как видишь, принимать в семью магическим браком маглокровок — это изрядный риск. Вот и наш отец не решился…

— А проклятия?

— Родовые проклятия изначально поражают не «коктейль», а саму бочку. Скажем, насылают плесень на древесину, короедов каких-нибудь, лишайники… И потом уже, со временем, «коктейль» может приобрести привкус плесени. Проклятию нужно «прижиться». А на это порой требуется не одно поколение, — Джеймс вдруг коротко хохотнул.

— Особо ушлые волшебники умудряются даже родовое проклятие к делу приспособить! Знаешь, как у французов сыр с плесенью считается деликатесом, так и тут… Впрочем, не будем отвлекаться.

— Родовая магия — это сила волшебника, но одновременно и его слабость. Если бочка разрушится — все представители рода погибнут в одночасье. Такое редко, но случалось. Те же Перевеллы: многолюдный клан вымер за одну ночь. Домовики на последнем издыхании по дружественным домам с пяток уцелевших младенцев-сквибов разнесли, и всё, нет больше прославленных в веках артефакторов Перевеллов.

Джеймс замолчал, хмуро провожая глазами низко летящую сову.

— Одно радует, сотворить подобное может лишь равный… Хм, по величине бочки. Иначе, волшебники, при всей своей инфантильности, давно уже повымерли бы. И так все старые семьи имеют то или иное «украшение» на своей бочке. А некоторые — целую коллекцию, — Джеймс грустно улыбнулся и взъерошил волосы у зачарованно слушающего Гарри.

— Тот, кто желает отомстить врагам, насылая кровное проклятие, очень рискует, ребёнок. Если бочка неприятеля не просто пострадает, а совсем разрушится, то обидчик-убийца получит наказание от Магии — Предательство крови. Поверь, это самое худшее, что может случиться с волшебной семьёй. Содержимое его бочки превращается в нечистоты. И если большинство кровных проклятий завязано на времени… Читал, наверное, «проклинаю тебя до седьмого колена…» Мол, через семь поколений плесень с древесины сама сойдёт. То Предательство крови — это навсегда. Избавиться от него чрезвычайно трудно, и только путём Искупления. А Искупление… это добровольное разрушение своего магического ядра путём сложного ритуала. Выжившие уходят в маггловский мир. Некоторая часть маглорожденных и есть потомки тех, кого Магия простила. Говорят, для этого тоже требуется семь поколений. Кто ж добровольно на такое пойдёт?

А теперь представь брак с Предателем крови: какой бы изысканной ни была субстанция в твоей бочке, как бы она не благоухала, но если плеснуть в неё дерьма… Будет отстойная яма. В старину Предателей крови так и называли — осквернители, — Джеймс опять надолго умолк.

— Знаешь, ребёнок, мне очень повезло в том, что когда я женился на Джинни, у меня не было этой самой бочки. Я же бастард. И по счастливому стечению обстоятельств магия рода Уизли не смогла причинить моей личной магии никакого вреда. У нескольких представителей этой семьи передо мной Долг жизни. Я остался чист — но не мои дети. С Джейми я опоздал. Просто не знал, что его необходимо магически отрезать от матери ещё до рождения, и потом ещё провести очищение своей кровью. Вряд ли он меня когда-нибудь простит.

Дождь всё лил. Ранние сумерки опускались на отсыревшие фасады магазинов. В окнах верхних жилых этажей зажегся свет: на фоне штор то и дело мелькали угловатые силуэты хозяев. Ветер доносил запахи дыма, готовящейся еды и неуловимый аромат домашнего уюта. На душе стало вдруг холодно и тоскливо. Гарри робко прижался боком к ушедшему в свои мысли аврору. Уже не в первый раз подумалось: как он будет жить, когда призраки уйдут?

— Да, родовые проклятия — это бич для старых семей. Думаешь, почему в магическом мире так мало высокородных стариков? Тот самый «привкус плесени» настигает мага после тридцати — сорока лет. Не всех, но большинство. Вот и торопятся юные волшебники обзавестись семьёй и детишками сразу после школы… И самое обидное, что далеко не все современные родовые маги могут своим преимуществом пользоваться. Вроде и бочка богатая, и семья солидная, а поди ж ты! Вырождение…

— Почему?

— Так просто не объяснить, — Джеймс с силой растёр ладонями лицо, задумался. Потом его глаза озорно блеснули. — Представь, дядя Вернон купил новую машину: простенькую, не дорогую, но новую. Вот он женился на тёте Петунье и она, войдя в семью мужа, прикрутила к капоту автомобиля фарфоровую вазочку.

— Вазу? — вздёрнул брови Гарри.

— Ага. Вырос Дадли, заменил фары на более крутые. Женился, и его супруга прикрепила в салоне хрустальную люстру.

— Зачем? — совсем растерялся Поттер.

— А такова особенность её родовой магии. Внук машину перекрасил, а жена внука установила на водительском кресле пылесос. Как думаешь, ребёнок, удобно будет на такой машине ездить?

— Нет.

— То-то и оно! Вроде и машина есть, а толком не прокатишься. Всего три поколения, а родовая магия мало пригодна к употреблению. Почему? Непродуманность браков. Не сочетаемость, а то и конфликт родовых даров. Вообще сложно всё это… — Джеймс в раздумье оттопырил свои особенные губы, мгновенно лишив Гарри серьёзного настроя. Грустно глянув на развеселившегося Поттера, аврор вздохнул, снова отряхнул забрызганную мантию и поднялся со скамейки.

— Всё, Гарри, время вышло. Либо наши сплетники подтянутся попозже, либо… обойдёмся без них.

* * *

По словам Джеймса, вечер субботы был горячей порой для паба «Дырявый котёл». Под прокопчёнными сводами старинного здания, где веками ничего не менялось, публика собиралась разношёрстная, шумная, но добропорядочная. Откровенно криминальных элементов не привечали.

И толщиной кошелька здесь никто не блистал. Богатые снобы шли в респектабельную «Железную орхидею», с её серебристым убранством и изысканным фарфором. На Косой Аллее было ещё несколько пабов и мелких ресторанчиков, вроде «Слепого пони» или «Зелёной феи», но у них был общий недостаток, непростительный в глазах волшебников — они не имели длинной, как змеиный хвост, и замшелой истории. И то сказать: летопись «Дырявого котла» была подлиннее родословной некоторых знатных семейств!

С хрустом проломив спиной многовековые заросли пыльной паутины, и забравшись на высокую приступку, Гарри мог одним взглядом окинуть обеденный зал. Джеймс не ошибся — ниша в стене была достаточно удобной и глубокой. Старший Поттер устроился за ближайшим столом — руку протяни и можно коснуться его плеча. Расторопная подавальщица принесла заказ, и внушительный кусок йоркширского пудинга таинственным образом оказался в полном распоряжении Гарри под мантией-невидимкой.

Волшебники всё прибывали. Лысый, горбатый и похожий на злого колдуна из сказки хозяин уже трансфигурировал дополнительные столы и стулья. Его помощники метались с подносами и пивными кружками. Одного из подавальщиков Поттер узнал: улыбчивый светловолосый пятикурсник был загонщиком в команде Хаффлпаффа. У него в прошлом году ботинок во время матча с ноги свалился, а Анжелина Джонс его в кольцо отбила. Смеху было! Но гол не засчитали.

— Льёт как из ведра, — торопливо обсушил чарами мокрый плащ пожилой волшебник.

— И не говори, Робби, — согласился лысоватый тип в потёртой мантии, — вся неделя такая мокрая, что того и гляди рыбий хвост отрастёт.

— Вяленая рыбка хороша под ячменное пиво, — просветил двух приятелей уже изрядно подвыпивший маг в небрежно застёгнутой, но дорогой на вид мантии. Он вольготно расположился за крайним от входа столиком.

— У нас в Кенте… да, — невнятно бубнил этот невежа, — в Кенте пиво — это пиво, а не сладкая пакость!

— Так мы, любезный, не усладэль потребляем, — пренебрежительно скривился Робби. Он внимательно оглядел заполненный зал и с недовольным вздохом уселся за столик. Других свободных мест в пабе не было.

— Зовите меня Тодом, — нетвёрдой рукой воздел пивную кружку незнакомец. — Эй, хозяин! Подай лучшего, что там у тебя есть. Всем! За мой счёт!

Зал взорвался веселым одобрением и суетой. Угощали в пабе не часто.

— Я Робби, а это старина Дик, — благожелательно заулыбавшись, представился новый знакомый. Благодаря бесплатной выпивке все промахи Тода были разом прощены.

— Помянем папашу моего, пусть на том свете ему крепкий эль рекой льётся! Не уважал старик пиво, вот яблочный эль да, эль любил. Умный и знающий был волшебник, не чета некоторым! Всё ж Равенкло закончил. И сейчас старик мой жил бы, если б куда не надо не сунулся, — Джеймс-Тод пьяно всхлипнул и треснул кружкой по столу.

— А чего ж так? — протянул Робби, лениво провожая взглядом пухленькую подавальщицу.

— Дары Смерти, будь они прокляты! Вот что старику моему спокойно жить не давало! Всю жизнь на их поиски положил. Сколько денег спустил… Чуть семью не разорил!

— Так сказка это ж, — хихикнул Дик, шумно сдувая пену на заляпанный пол.

— А вот и не сказка! — громыхнул Джеймс-Тод. — Папаша два Дара Смерти нашёл, только взять не сумел! Надорвался — сил не хватило защиту снять. Трёх дней после этого не протянул, помер. А ведь только внешние щиты поковырял…

— О как! Да ты врёшь, дружище! — остро зыркнул Робби, локтем толкнув в бок замечтавшегося приятеля.

— Да кабы врал… С мантией-невидимкой только неясно. У многих старых семей по сейфам подобные артефакты попрятаны — поди узнай, та или не та? Но папаша считал, что у Невыразимцев она, в хранилище Отдела Тайн. Туда следы ведут. Денег всё мечтал раздобыть и выкупить себе в собственность.

Гул и шум в пабе постепенно стихал. Сидящие за соседними столиками маги одёргивали «говорунов», вытягивали шеи, прислушиваясь к столь занимательной беседе. Кое-кто и вовсе покинул свои места и подошёл поближе.

— Неужто и Бузиновую палочку твой папаша сыскал? — не поверил Дик, подавшись вперёд от любопытства.

— А как же, — степенно утёр пенные усы Тод, — Бузиновая палочка легче всего сыскалась. С конца прошлого века она у Геллерта Гиндевальда была и перешла победившему его в дуэли…

— Дамблдору! — дружно выдохнул зал.

— Во! — многозначительно воздел палец Тод. — И Альбус Дамблдор у нас сейчас величайший волшебник. Папаша по сравнению с ним… Хе! Потому он и решил сначала Воскрешающий камень раздобыть. И угробил себя.

— А где? — сипло выдавил Дик и закашлялся.

— Чего «где»? — пьяно икнул Джеймс-Тод. — А-а, папаша-то… Так в хижине Мраксов. Только… испоганил Воскрешающий камень Тот-Кого-Нельзя-Называть. Как есть испоганил! А я-то, я-то в юности как им восхищался! Эх, дурило сопливое! Ужасный, но великий! А оказалось… нищий полукровка: сын магла и полусквибки из рода Мраксов. Меропа так страшна была, что только под амортенцией маглу Тому Реддлу понравилась. А как амортенция кончилась, так магл Меропу бросил. И родня от неё отказалась. В родах она померла — сын в сиротском приюте воспитывался. Тёмного Лорда воспитали маглы! Том Марволо Реддл его полное имя.

— Врёшь! — прошептал Дик в звенящей тишине.

— А ты в архивах поройся, как мой папаша. Архивы тебе много интересного расскажут, — захихикал Тод, подтаскивая к себе очередную полную кружку.

— А как испоганил-то? Ну, Воскрешающий камень…

— Камень? Так Реддл в него крестраж засунул!

— Чего? Какой такой крестраж?

— Кусок разорванной души, деревня! Думал Реддл, что так бессмертие обретёт, а получил безумие! Он ведь поначалу какой был? Политик! Мир хотел изменить. Чтоб нам всем лучше жилось. А как опоганился, душу свою разодрал, так только крови и смертей жаждал. Безумным чудовищем стал. Своих же соратников непростительными пытал, магов сколько истребил, а уж маглов… И зачем? Кому от этого лучше-то стало, скажи?

* * *

Профессор Снейп бушевал. Гарри привычно втянул голову в плечи, вжался в уголок дивана и старался не отсвечивать. Опыт по пережиданию чужого гнева у него был солидный. У камина на пуфике притихла Дебора. В углу на табурете восторженно сверкал глазами Снейпёныш — огнедышащим папой восхищался. Генрих хмуро созерцал скандал, и время от времени поправлял сползающий с плеч плед. Он всё ещё мёрз.

Джеймс устроился за столом, разглядывая сложенные на столешнице руки. Внушительные кулаки украшали многочисленные старые шрамы. Там, на тыльной стороне левой ладони, даже что-то похожее на надпись было. Хотел татуировку сделать, но не получилось?

Перестав метаться по комнате, профессор подскочил к столу и теперь нависал над старшим Поттером. При каждой гневной фразе он слегка наклонялся вперёд, и со стороны казалось, что чёрная птица своим клювом долбит Джеймса в макушку. Наконец аврор поднял на Снейпа смеющиеся глаза и огорошил:

— Спасибо, Северус. Знаешь, словно в детстве побывал!

В гостиной повисла зловещая тишина.

— И ты зря сердишься — я сделал это для Общего Блага.

— Неужели? — отчётливо скрипнул зубами Снейп, стискивая куда более хилые, по сравнению с Джеймсом кулаки.

— Сам посуди. Я намекнул народу, что один из Даров смерти хранится в отделе Тайн. Сегодня же ночью кто-нибудь из осведомителей донесёт новость до ушей главы отдела. Старый боров… кхм …Старший невыразимец всполошится — он та ещё трусливая дрянь! И что он сделает первым делом? Обновит всю систему защиты! Удвоит, а то и утроит мощность щитов. А то ж до смешного дошло: толпа ребятишек и Пожирателей Смерти разнесли отдел, а полудохлая защита, как спала, так и спит! Ни один контур не сработал! Ладно, архивисты в своём коридоре сигналок навесили — они-то и подняли народ. И да, отчёт об этом происшествии я в архиве вычитал. Невыразимцы же дело замяли. Списали на коагулярный взрыв, мол, песок в каком-то хроновороте слипся, а затем что-то там сдетонировало в комнате Времени. Разрушения и убытки страшные, но мы тут не причём. Каково, а? Школьники просто мимо проходили. Пожиратели же вообще министерство захватывать пришли, а не отдел Тайн громить. И никаких посторонних в отделе.

— Ты подставил Дамблдора! — прошипел Снейп.

— Вот ещё! Он же величайший светлый волшебник! Да его сам Тёмный Лорд боится! Что ему какие-то охотники за Старшей палочкой? Хотя, герой из Альбуса никакой. Вон на дружка своего, Гриндевальда, восемь лет собирался воевать идти. Речи всё правильные говорил, обличал, ругал, статьи громкие писал… Но пока Геллерт сам не отчаялся, да просто не сломался под грузом сотворённого и Дамблдору покаянное письмо не прислал, Альбус наш и не пошевелился. Очевидцы говорят, что дуэли, как таковой, не было. Кто бы мог подумать, что Экспеллиармус — это самое надёжное заклинание против Тёмных Лордов? А я-то думал — Америку открыл.

— Поттер-р!!!

— Северус, ну сам подумай: три ответственейших поста в его возрасте! И ни с одним из них он не справляется даже на удовлетворительно. Все глупейшие и разрушительнейшие для магического мира законы приняты с его одобрения или попустительства. Хоть тех же оборотней взять. Гонение родовитых магов. А уж запрет на волшебство несовершеннолетних — вообще ни в какие ворота! Что сделает Альбус сейчас, после моей, как ты выразился, «подставы»? Как минимум забаррикадируется в Хогвартсе и от всех постов, кроме директорского, откажется. Я не утверждаю, что кресла эти займут более ответственные маги… Я ж не Треллони, чтоб гадать. Надеюсь, хоть что-то в лучшую сторону изменится. Но вернёмся к Альбусу. Что остаётся нашему дорогому директору? Только школа. Вот школу он будет холить и лелеять, как никто до него! Ведь теперь его выживаемость напрямую зависит от мощи и неприступности Хогвартса! Где ты видишь вред? Одно лишь Общее Благо!

— Я тебя ненавижу, — простонал Снейп, сжимая пальцами переносицу.

— И Том Реддл опять же… Жизнь его и деяния теперь тайна Полишинеля. Много ли желающих будет встать под запачканные знамёна? Нет, дураки всегда найдутся, но не в тех количествах, как в наше с Генрихом время. Те же Грюм с Барти Краучем-старшим наизнанку вывернутся, но раскопают всё о волдемортовских крестражах! Вряд ли позволят Тёмному Лорду возродиться. Уж они-то подстрахуются и аврорат на уши поставят! И снова Общее Благо. Другое дело, что я грязными сапогами потоптался на блистательных планах Дамблдора… Так моя совесть и не такое стерпит! Она у меня привычная. Все мы не без греха.

— Надо было тебя в первый же день отравить, — буркнул Снейп после долгой паузы.

— Может, уже спать пойдём? — подал голос Генрих. Выглядел он несчастным и каким-то потерянным.

— Конечно, пойдём, — вскочила с пуфика Дебора, — но сначала я бы хотела узнать, что там с Испанией. Когда переезд? Крёстный?

— Забудьте об Испании, мисс Поттер, — осклабился профессор Снейп, ноздри его носа всё ещё гневно раздувались. — Этот вариант — пустышка. Жить в области аномалии долго нельзя — через неделю магическое ядро начнёт болезненно деформироваться. Нет, Испания нам не подходит.

— Вот как, — разочарованно протянул Джеймс. Похоже, он был уверен в успехе затеи.

— Да, Поттер, — ещё злобнее скривил губы Снейп. — Но у меня есть куда более блистательный план, чем твои жалкие аномальные зоны. Уверен — тебе понравится!

С силой растерев ладонями лицо, Джеймс помотал головой, словно стряхивал с волос капли воды.

— Замечательно, что у тебя есть план, Северус, но давай подождём до утра. Протрезвею, тогда и…

— Нет-нет, давайте решим всё сейчас! — Дебора вскочила со своего места. — Как вы не понимаете?! Время уходит!

Гарри возмущённо засопел. Порой настырная мисс Поттер его дико бесила. Сказали же — утром! Можно подумать, за ночь что-то страшное случится!

Старший Поттер померился взглядами с решительно настроенной Деборой, безрадостно хмыкнул и откинулся на спинку стула.

— Ладно… Давай, Северус, обрадуй нас.

Снейп, напряжённо следивший за аврором, подался вперед, едва не уткнувшись носом в его макушку:

— Для начала я хотел бы уточнить один немаловажный вопрос: куда ещё ты планируешь бежать прятаться, а, Поттер? Африка, Тибет, Сибирь, Антарктида? Так я сразу скажу — в какую бы нору ты ни забился, тебя всё равно найдут. Рано или поздно.

— И? — аврор сложил на столе пальцы домиком.

— Кокон, — выдохнул профессор.

Джеймс вскинулся, моргнул и во все глаза уставился на Снейпа.

— Но крестный, это же сказка! — вскричала Дебора.

— Помолчите, мисс Поттер! — оборвал её Снейп. — Весь Магический Мир — одна страшная сказка, но это нисколько не мешает ему процветать.

— У кого? — непонятно осведомился Джеймс.

— Розье, — так же загадочно ответил профессор.

— Смысл?

— Это их последнее поколение: в двух оставшихся ветвях рода нет ни одного ребёнка.

— Вот как. И тут мы, такие красивые, с котлом Лунной тинктуры из Ведьминого мха… — протянул старший Поттер.

— Именно. Возможность полностью очиститься от всех тёмных включений… За этот товар Розье не только Кокон — они свои души продадут!

В комнате повисло молчание. Джеймс барабанил ногтями по столу, остальные ожидали его решения.

— Всё-таки мне надо поспать, — объявил Джеймс, поднимаясь. — Всем спокойной ночи.

Гарри проводил старшего Поттера растерянным взглядом. Снейп яростно сверкнул глазами, всем своим видом демонстрируя желание убивать. Добровольцев на расправу не нашлось, и профессор удалился, от души хлопнув дверью лаборатории.

— Что это было? — Сайлин выглянул в коридор вслед отцу, покосился на закутанного в одеяло Генриха, притулившегося рядом с Гарри, и прищурился на Дебору. Мисс Поттер в расстроенных чувствах терзала свои косички.

— Не нравится мне всё это, — на всякий случай изрёк Гарри Поттер.

— Кокон… где-то я слышал… Точно! Курсе на четвёртом Гермиона после урока у Флитвика спрашивала. Он ей тогда пару книг посоветовал, — Герой сам себе покивал.

— Неучи! — взъярилась вдруг Дебора и, всхлипнув, убежала.

Гарри с Генрихом кисло переглянулись, а Снейпёныш издал ртом неприличный звук. Девчонки… что с них взять?

* * *

— Гарри, Гарри, проснись! — с трудом выдравшись из очередного липкого кошмара, в рассеянном ночном сумраке Поттер разглядел взъерошенный силуэт Джеймса.

— Прости, ребёнок, что спать не даю, но курить хочется, аж уши пухнут! — Гарри понятливо угукнул. Дымить сигаретой в палатке аврор себе не позволял. — И потеплее оденься — на улице холодно.

На улице и в самом деле было зябко. Извечный английский туман напоминал миру о скором наступлении осени. Хорошо хоть, дождь кончился. Редкие капли воды срывались с веток клёна, шлепками разбивались о кожу аврорской мантии, которая укрывала плечи старшего Поттера. Даже комары где-то отсиживались — мерзли, небось.

Джеймс курил одну сигарету за другой и о чём-то напряжённо размышлял. Гарри искоса поглядывал на родича и старался поделикатнее хлюпать отмокшим носом. Хотелось спать.

— А говорил, редко куришь, — не утерпел Поттер, провожая взглядом огненный росчерк в темноту очередного окурка. Аврор проворчал в ответ нечто неразборчивое, но занятия своего не прекратил.

Беззвучной тенью выскользнул из палатки Генрих. Он пристроился рядом, но касаться Гарри не торопился.

— Может, плед принести? — заботливо спросил у него Поттер. Победитель Волдеморта отрицательно мотнул головой.

— Слишком сыро. Призраком побуду — так теплее.

Гарри удручённо покачал головой. После скандала в полнолуние облик Генриха словно выцвел, потеряв яркость красок. Это особенно бросалось в глаза на фоне пышущего здоровьем аврора.

Посидели в тишине.

— Джеймс, — нерешительно начал Генрих, — а Джинни… в смысле, всем Уизли можно как-то избавиться от клейма Предателей крови?

— Зачем? — некультурно сплюнул в траву аврор. — Им и так неплохо живётся.

— Ну как же… Ты сам говорил!

— Мало ли что я говорил. В современном мире и от Предателей крови есть польза, точно тебе говорю. Это раньше их третировали, а то и истребляли, а сейчас… Я бы даже сказал, спрос на них довольно высок. Иначе с чего бы клан Уизли так расплодился? Сколько их там двоюродных-троюродных кузенов? Кузин-то как раз очень мало — рождение девочек у Уизли большая редкость. Заметь, в других странах такой «роскоши» не наблюдается. Один-два «осквернителя» на всю территорию, и размножаться им не дают… Наша любимая Британия при Дамблдоре стала мировым поставщиком Предателей крови. Сомнительное достижение, да? А польза… Чарли сразу после Хогвартса аж в Румынию сманили — драконам хвосты крутить. Хотя рядышком, можно сказать, под боком, валийский драконий питомник. Биллу ещё после пятого курса гоблины заманчивое предложение сделали — разрушитель проклятий с гоблинской выучкой, это вам не кот чихнул! Билл как-то хвалился, что ему в разы легче обрушивать каскады старинных чар, чем его напарникам. Вся древняя защита — она ж на крови ставилась. В Египте он очень к месту пришёлся. Если бы не сглупил и не вернулся в Англию на посулы Дамблдора, глядишь, и весьма уважаемым мастером стал бы. А ведь ему оставалось по контракту лет десять отработать. Гоблины такого не прощают. Вот и трудится теперь на нижних уровнях банка за гроши. Уж поверь, коротышки из него все соки выжмут — штраф за предательство их интересов. Или его история с Флёр. Налицо выгодная сделка между Биллом Уизли и семьёй Делакур: Биллу — солидное приданое и красавица жена, Делакурам — мальчик-наследник без следа крови вейл. Ибо статус крови отца и сильнейшее наследие матери полностью взаимоуничтожились. И вообще, я Делакуром-старшим просто восхищаюсь! Это же надо — просчитать и за три поколения провернуть подобную комбинацию, а? Жениться на вейле, выдать дочь-вейлу за Предателя крови и вуаля — получить для рода «чистого» наследника. Понятия не имею, какие проблемы до этого были в семье Делакур, но с рождением Анри они благополучно разрешились. Да и старшие дочки у них чудо как хороши. И все довольны, ну, кроме Молли, Джинни и нашей подруги В-Каждой-Бочке-Затычка. Как же, малыша в чужую семью отдать, за канал к французам-дикарям! Страх и ужас! Будем изводить Флёр, пока она от мужа не сбежит! Вот до сих пор не пойму, чего Гермиона-то тут выступала?

— Джеймс, зачем ты так! Гермиона… она… — Герой протестующе взмахнул рукой, едва не залепив Гарри по лицу. Поттер возмущаться не стал, а благоразумно затаился. Послушать откровения разошедшегося Джеймса было очень интересно.

— Не сотвори себе кумира, брат, — злобненько ухмыльнулся старший Поттер, снова берясь за сигарету. — Однажды мы с Гермионой капитально поссорились и два года после этого не разговаривали. Не поверишь, мне это молчание так понравилось, без занудных поучений, доморощенного психоанализа, указаний как жить и с кем спать, что мириться потом не хотелось категорически!

— Из-за чего вы поссорились? — после паузы тихо спросил Генрих.

— Долго всё копилось. Знаешь, одно дело — детская дружба, чистая и наивная, но люди взрослеют, жизненным опытом обзаводятся, как правило, своим умом стараются жить. И тут выясняется… — Джеймс замолк, тяжело вздохнул, но продолжил: — Началось всё с бисерной сумочки. Той самой, в которой Гермиона всё наше добро по лесам на седьмом курсе носила. Я тогда полгода как у Наставника учился — тяжело было, слов нет! Меня так даже в Академии авроров не гоняли! Вот и переклинило в моих не особо развитых мозгах. Правды, справедливости хотелось, чтоб её! Ну и нарвался. У нашей подруги тогда тоже сложный период в жизни был — семья с Роном на грани распада, ссоры, скандалы, вопли мамы Молли. Ещё и дети маленькие. Кстати, наша ссора их с Роном брак укрепила на целый год. Говорят же, дружить надо против кого-то, это сближает.

— И что с сумкой? — напомнил нахохлившийся Генрих.

— С сумкой, — Джеймс, как заправский дракон, выдохнул струю дыма в туман. — Я тогда артефакторику начал изучать. Не углублённо, конечно, а так, для общего развития. У наставника по жизни пунктик насчёт этого самого «общего развития». И вдруг я интереснейшую подробность в книжке вычитал. Оказывается, изготовить простенькую поделку с расширенным пространством может любой семикурсник, однако продержится она от силы пару дней у сильных магов. У маглорожденных, без поддержки рода, три-четыре часа. А как же бисерная сумочка Гермионы, спросил я себя? Сколько лет уже прошло, а она всё ещё ею пользуется. Подруга, кем-то уже расстроенная, запираться не стала, да сей артефакт сделала не она. На внутренней стороне, на подкладке, есть клеймо довольно известного немецкого мастера. И вообще, это подарок Дамблдора, который он сделал ей ещё в конце шестого курса. Вместе с некоторыми указаниями и далеко идущими планами, о которых нам с Роном знать было совершенно не обязательно. Мне, смертнику, так и вовсе ни к чему. Главное, чтобы она до конца за мной проследила, подтолкнула и направила. На Рона особо Дамблдор не надеялся. Обидно было… Представляешь, директор ей за труды даже рекомендательные письма для будущего трудоустройства вручил. Правда, они ей не особо в жизни помогли, с её-то характером. Много я тогда интересного узнал и о себе, и о своём окружении. Хорошо, наставник на пару с Блейзом глупостей натворить не дали.

— А возвращаясь к семейке наших дорогих Предателей Крови… Уизли к своей… хм, особенности давно приспособились. Я бы даже сказал — получают от этого удовольствие. Одна их знаменитая «благородная» нищета чего стоит. Если поглубже копнуть, многое из того, что для них нормально и полезно, тебе покажется отталкивающим и совершенно не приемлемым. Мне ли не знать? Вот и ты от них держись подальше. Артур своим детям прямо сказал: женитесь только на нечистокровных, и будет вам счастье. Это он своим жизненным опытом поделился. Его ж за Молли Прюэтт только благодаря заступничеству Альбуса не прибили. Как же, Великая Любовь и прочие тоси-боси!

— Какой же ты…

— Циник, я знаю.

Поттеры замолчали, и в зыбкой тишине туман словно ещё больше сгустился, укрывая собой нечто нелицеприятное.

Пятна далёких фонарей совсем поблёкли и теперь едва проглядывали из промозглого сумрака.

— Так и знала, что вы здесь! — обличающе вскричала Дебора. Обдумывая услышанное, Гарри пропустил момент её появления. Сейчас выражением лица она здорово напоминала недовольную тётю Петунью. Сразу видно — родня.

— Раз уж мы не спим и собрались здесь, так, может, обсудим проблему?

— Проблем у нас много, — меланхолично согласился с нею Джеймс. Весьма эмоциональный разговор с Генрихом его утомил, но и помог успокоиться. По крайней мере, сигареты старший Поттер отложил в сторону.

— Что мы будем делать с коконом? — Дебора присела на осклизлую корягу напротив аврора. Будучи призраком, за чистоту юбки она могла не переживать.

— Выкупим, установим, воспользуемся, — пожал плечами Джеймс.

— Но… — Дебора явно растерялась.

— Проблема в том, дорогая мисс Поттер, как мы будем жить дальше? Видите ли, решение одной задачи порождает кучу куда более сложных задач.

— А если без зауми? — хмуро зыркнул Генрих.

— Кокон — это что такое? — спросил аврор и сам же ответил: — Это искусственно созданный карман в некоем измерении, может, седьмом-девятом или вообще — не пойми каком, но точно не пятом. Пятое измерение магам хорошо известно, и мы им вовсю пользуемся. Наша палатка тому пример. А кокон ценен тем, что содержит в себе… эм-м, абсолютно изолированный кусочек земли. Там даже время течёт по-другому. И небо чужое: две луны, к примеру, или даже три. Чаще всего это остров в океане. Хотя может быть и пара-тройка материков размером с Африку. Вход в кокон всегда один, и просто так, случайно, его не найдёшь. Способ создания этих артефактов неизвестен, потому как древняя нечеловеческая магия. У Блейза двоюродный кузен, невыразимец, на подобных пространственных карманах просто помешался! Он как выпьет… кхм. В общем, с теорией я слегка знаком. Северус о коконах наверняка тоже что-то знает — разберёмся. Другое дело… Коконы создавались не просто так и, думаю, не от хорошей жизни. Говорят, их на Земле — как бородавок на жабе. Где сейчас все эти ньёрды, гномы, феи? А в коконы попрятались и носа оттуда не кажут. Целыми расами ушли. Те же фэйри. Вот и мы в кокон спрячемся, только сладко нам там не будет.

— Почему? — выдохнул Гарри общий вопрос. Джеймс ответил не сразу. Снова подтянул к себе пачку, долго выбирал сигарету, прикуривал, задумчиво выдыхал дым.

— Потому что хорошая вещь без дела пылиться не будет. Раз кокон в семье Розье числится как весьма ценный, но бесполезный арефакт, то… У Розье, ещё после войны с Гриндевальдом, в Азкабане на пожизненном пара человек, однако в кокон прятаться они не решились. Предпочли тюрьму скрытой от всех территории. Почему? Похоже, жизнь там хуже Азкабана.

— Но вы же не знаете наверняка! — вскричала Дебора.

— Не знаю, — покладисто согласился Джеймс. — Только жизнь научила меня смотреть вперёд, рассчитывать. Когда под твоим началом полсотни бравых авроров, а на деле — великовозрастных шалопаев без инстинкта самосохранения, поневоле научишься… Жизнь — она любит мордой об стол прикладывать. Вам, мисс Поттер, советую не мечтать о цветочных лугах с порхающими бабочками, зелёных дубравах, водопадах и прочих природных красивостях. Такие коконы давно заняты, а то и на заказ сделаны. То, что осталось на руках у людей, попросту волшебным народам не нужно. Ущербные, бракованные изделия, опасные для жизни — это да. К примеру, островок с часто извергающимися вулканами, безводная пустыня со скудным запасом воздуха, голая скала в море… Весьма вероятно, именно такой артефакт нам и достанется. Ещё раз повторяю — хорошая вещь без дела лежать не будет. Только выбора у нас и вправду нет. Возьмём, что дают.

— Всё намного проще, Поттер. Розье утратили ключ к кокону лет двести назад — у них просто нет доступа к своим тайным владениям. — Гарри вздрогнул от раздавшегося за спиной вкрадчивого голоса. Снейп, чтоб ему! И Дебора ещё уверяет об особом тембре профессорского шипения. Мол, и шелковистый, и бархатный, и богатый обертонами… Тьфу!

— Эм, Северус, а на кой нам кокон без ключа-входа? — Джеймс даже сигарету из пальцев выронил. Плащ профессора сливался с теменью, лишь лицо белело туманным пятном. Рядом шумно сглотнул Генрих — видимо, облик Снейпа о чём-то ему напомнил.

— Тёмный Лорд до своего падения весьма интересовался подобными редчайшими артефактами, Поттер. Думаю, у него были некие планы на собственность Розье. Они бы ему не посмели отказать, уж поверь. О проблеме утраты ключа милорд знал, поэтому были проведены изыскания. В том числе и за границей. Августус Руквуд на Востоке несколько лет прожил, Люмен — в Китае, Лестрейнджи объехали Южную Америку — искали любые упоминания о коконах. Воспользоваться собранными документами Тёмный Лорд не успел.

— И Розье тоже?

— Само собой, — ухмыльнулся профессор. — Люциус любую добычу крепко в руках держит.

— То есть все документы у Малфоев?

— В библиотеке, в секретной секции. И у меня есть туда доступ.

* * *

Энергично разгладив ладошкой замин на расправленном пергаменте, Гарри макнул перо в чернильницу и старательно вывел:

«Привет, Гермиона!

У меня всё хорошо».

Помусолив во рту уже изрядно погрызенный кончик пера, Поттер в поисках вдохновения глубокомысленно уставился в матерчатый потолок, украшенный разводами засохшей плесени. Что ещё написать подруге? Правду никак нельзя, это понятно. А так хочется! Вот бы рассказать, как в «Зелёной долине», ресторанчике на Косой аллее, где Снейп берёт готовые блюда на всё семейство, перепутали заказы и вместо скромного обеда сова притащила уменьшенную коробку с огромным тортом и горой деликатесов.

А как малыши потерялись? Это ведь надо было додуматься залезть в старую канаву-промоину, которая вела в глубокий овраг. Ох, и поискали мелких! Вот Снейпёнышу досталось — аж вспомнить приятно, была его очередь за младшими смотреть. Если бы Сохатик не проголодался и не заревел, может, до сих пор их искали бы. Бэмби-то очень тихо плачет.

А как Джеймс перетряхивал содержимое своей аврорской сумочки в поисках запасного карандаша и обнаружил там давно забытый чемодан? Он с ним в те времена, когда ещё не был Главным аврором, в командировки ездил. Самое главное — все вещи в чемодане оказались призрачными. Джеймс особенно носкам обрадовался. Приодетый Генрих стал выглядеть непривычно красиво и солидно. Даже Дебора утащила для себя футболку — надевать вместо ночной рубашки. И Сайлину свитер достался — у него никаких тёплых вещей не было. Правда, призраки мерзнут только в проявленном состоянии.

А вот о переговорах с Розье писать не хотелось. Вообще, прошедшая неделя получилась хлопотной, но на редкость бестолковой. Хотя Джеймс со Снейпом, вероятно, с его мнением не согласились бы.

К переговорам готовились всей семьёй. Сколько споров было… Решили представить профессора как посредника, а покупателем выдвинуть Джеймса с его метаморфным зельем. Снейпу, мол, засвечиваться ни к чему. Мало ли какие последствия возникнут, а так он тут ни при чём. Помог знакомому за вознаграждение, и всё. Само собой, без Гарри беседа с Розье состояться не могла — вряд ли они захотят иметь дело с призраком. Значит, Поттер должен быть рядом с Джеймсом.

Встречу решили проводить в доме Снейпа, в гостиной. Благо, в комнату выходил подключенный к сети камин. Гарри вытер пыль с книжных полок и вымыл пол, а ковёр соизволил почистить заклинаниями сам хозяин дома. К приёму гостей всё было готово.

И что в итоге? Подлый Снейп Гарри сонным заклятием приложил! Всё время встречи Поттер проспал за диваном, завёрнутый в мантию-невидимку, да ещё и под заглушающими чарами! Обидно-о.

Правда, Джеймс потом извинился, и Гарри его, конечно, простил. Тем более, старший Поттер и виноват не был — не он же заклятиями разбрасывался.

Тем не менее, сделка удалась. Добытый Кокон выложили на всеобщее обозрение на столик в гостиной. Особого впечатления редчайший артефакт не производил: неправильной формы дымчатый продолговатый камень с бороздками и блестючими вкраплениями белых искорок. Гарри он напомнил абстрактную стеклянную вазу с каминной полки Дурслей. Та имела такой же слегка кривоватый, морщинистый и неприглядный вид, разве что без блестяшек, зато стоила очень дорого. Подруги тёти Петуньи неизменно на вазу дивились и громогласно восхищались авторской работой. Понять этих восторгов Гарри так и не смог.

Вот сундучок, в котором артефакт хранился, выглядел куда интереснее: на его стенки, украшенные резными волшебными зверюшками, сценами охоты, колдовства, баталиями и пирами, хотелось смотреть и смотреть. Бэмби изображения просто заворожили. Он готов был часами стоять рядышком, водить пальцем по орнаменту, при этом шёпотом рассказывать что-то крутящемуся рядом Сохатику.

На следующий после переговоров день Снейп отправился в гости к Малфоям. Вернулся он поздним вечером непривычно довольным и даже расслабленным. Как оказалось, миссис Малфой дома не было — она с Драко гостила у родни на континенте. Без строгого женского пригляда господа хорошо отдохнули, дегустируя коллекционное содержимое винного погребка и вспоминая былое. Впрочем, о делах профессор не забыл. Скопированные документы едва не разрывали завязки толстенных папок, в которые профессор Снейп их напихал. Предстоял разбор и сортировка добытых макулатурных сокровищ.

Гарри поначалу кинулся помогать с разбором бумаг, но скоро утомился. Как и Генрих. Нет, Герой продержался дольше, но профессор его сам прогнал, обвинив в невнимательности к мелочам. Джеймс тоже счастливым не выглядел, но прилежно перекладывал пергаменты в отдельные стопочки. Зато Дебора блистала! Она сноровисто и старательно рассортировала свою долю макулатуры и принялась за основную массу бумаг. Даже у Снейпа так быстро не получалось.

Нужных документов оказалось в итоге не так уж много. Остальное Снейп обозвал околонаучным хламом, но выбрасывать запретил — мало ли. У него были сомнения в точности перевода с разных языков на английский, однако возиться с подлинниками не было времени. В итоге «научная группа» определилась сама собой: профессор, Джеймс и Дебора.

Вынырнув из воспоминаний, Гарри тяжело вздохнул, обмакнул в чернильницу успевшее обсохнуть перо и аккуратно вывел:

«Домашние задания ещё не все сделал». Враньё, конечно, но если похвастаться выполненными эссе, Гермиона не поверит и обидится. Оправдывайся потом.

«Соскучился по вам с Роном. Скорей бы в школу». Опять неправда. Нет, с друзьями он бы с удовольствием повидался, но вот в Хогвартс не тянуло. Удивительно даже! В прошлые каникулы дни считал до первого сентября, а в это лето о школе и не вспоминалось. Хватало иных забот.

Горестно повздыхав, Поттер подписал пергамент и выскочил из палатки на улицу. Хедвиг нахохлилась на ветке дерева — жить в палатке она не желала. Умилостивить и подозвать её удалось с трудом. Проводив глазами улетевшую птицу, он сорвал росшую у входа в шатёр ромашку, добавил к ней пару чертополохов, листья одуванчиков и несколько колосков овсяницы — украшение обеденного стола готово. Дебора будет довольна.

* * *

Переезд в Тайную комнату случился внезапно. Просто однажды утром, во время завтрака, Джеймс объявил о предстоящем событии и приказал проверить окружающую палатку территорию — не потеряли ли чего важного. Через полчаса на месте бивуака осталась примятая трава, а в канаве — небольшое количество золы из вычищенного камина.

Подхватив детей и вещи, вся компания дружно переселилась в зал со статуями, спрятанный за дверью с легендарным мхом. Здесь было решено установить вход в кокон, так как более надёжного места для размещения ключа-портала трудно придумать.

Надёжно-то оно, конечно, надёжно, но и жутковато не в меру. Глядя на стройные ряды статуй, Гарри не покидала мысль о склепе. Судя по мрачным физиономиям родичей, похожие выводы посетили многих. Пожалуй, одни малыши приняли переезд с энтузиазмом. Ещё бы — столько интересного и необычного места для игр! Жаль, игрушки крупноваты.

— Настоящее злодейское логово для нашего недонекроманта, — громким шёпотом сострил Сайлин, хитро поглядывая на Поттера. Гарри в долгу не остался и от души заехал локтем вредному Снейпёнышу в бок — спускать его выходки он не собирался.

Впрочем, когда солнышко на иллюзорном потолке выглянуло из-за туч, зал уже не казался особо мрачным. По крайней мере, здесь было достаточно светло и просторно. Жаль, что холодно.

Тем временем взрослые определили фронт работ. Пока Джеймс бродил по округе и осматривался, профессор Снейп занялся уборкой. Он волшбой собирал накопившуюся за века пыль в большущие пухлые шары. Куда потом он их дел, Гарри не уследил — ходил с Бэмби в туалет. Большую часть статуй сдвинули к стенам, освободив целый проспект. Потом поставили палатку возле трона. Рядышком можно было ещё десяток домов пристроить, а то и целую улицу, и места бы не особо убавилось.

Тут активизировалась Дебора. По её настойчивому требованию, Снейпу с Гарри и самой мисс Поттер пришлось аппарировать на луг возле Запретного леса, дабы накопать зелёных насаждений. Профессор грозно зыркал, но почему-то не одёргивал вредную девчонку. Более того, он даже разнообразных цветочных горшков натрансфигурировал из камней. Поглядывая на него, Гарри покорно выкапывал кустики можжевельника и прочую траву, которую мисс Поттер посчитала достойной пересадки в кашпо.

Надо признать, труды были не напрасными: украшенная растениями, Тайная комната приятно преобразилась. И всё же, пристраивая на крупе окаменевшего кентавра плети плюща, Гарри тихонько вздыхал. По его скромному мнению, этих «зелёных даров природы» было излишне много. Поливать-то всю красоту придётся именно ему!

Для придания холодному залу уюта и комфорта Джеймс придумал несколько простых обогревательных артефактов: в снятые со стен старинные шлемы и панцири Снейп по его просьбе поместил тот самый огонёк, разжиганием и переноской которого Гермиона хвасталась весь первый курс. Синее пламя нагревало металл доспехов, и от него струилось весьма приятное тепло, куда большее, чем просто от огонька. Увидев это нехитрое приспособление, Генрих почему-то расстроился. Стучал себя ладонью по лбу, поминал зиму в палатке и без дела простаивающие кастрюли. Джеймс посмеивался и советовал не забывать про житейский опыт и здравый смысл. Уже через сутки в помещении стало ощутимо теплее, и те, кто мог, поскидывали плащи и куртки. Профессор дважды в день зажигал огоньки заново — волшебство со временем рассеивалось.

Оглядывая преображённые чертоги, Снейп довольно постукивал волшебной палочкой по ладони. Посмотреть действительно было на что. Под яркими лучами солнца лишённые пыли статуи открылись во всей красе. Профессор на волне хорошего настроения даже лекцию о василисках прочитал. Оказывается, все эти окаменевшие люди и прочие существа были своеобразными консервами — продуктовыми запасами хитрого змея. Если добычи долго не было, василиск смотрел на статую особым образом, и окаменение спадало, а он лакомился свежатинкой.

— Как думаете, сэр, они все ещё живы? — с содроганием озвучила общий вопрос Дебора, косясь на звероватого вида мужика со вскинутым топором в огромных лапах.

— Понятия не имею, — пожал плечами Снейп. — Считается, что окаменение от взгляда василиска погружает тело в состояние своеобразного стазиса. Но эти ребята находятся в подобном виде слишком давно. К тому же, неизвестно, как скажется на жизнеспособности и здоровье жертв наложение декоративных комплексов чар и рун… Вполне возможно, они далеко не безобидны. Обладателей коллекций это волновало в последнюю очередь.

— Каких рун? — влез Гарри. Снейп, не терпевший подобных выходок, демонстративно поморщился, но как ни странно ответил: — Поттер, вы же не думаете, что и одежда, и волосы жертв василиска каменели вслед за телом? Естественно, всё это чаровалось отдельно, дабы не нарушать эстетики. Я бы сказал, данные статуи — это произведения искусства. Предельно жестокого и безжалостного, но искусства. Нельзя забывать, что во времена Основателей процветала иная мораль.

Юных Поттеров дружно передёрнуло, да и Сайлин восторженным не выглядел. Похоже, после подобного спича в их глазах наследие Слизерина утратило львиную долю своего очарования.

К сожалению, отдых и безделье продлились недолго. Вскоре Снейп отконвоировал мальчишек к не до конца разобранной на ингредиенты туше. Мол, хлопот вам тут на неделю, если не заленитесь. Как позже выяснилось, это было ещё не всё: жадный профессор решил прибрать к рукам не только дохлого змея, но и весь его накопленный за века навоз, сброшенные шкуры и выпавшие зубы. Мол, в магическом хозяйстве всё пригодится. Мальчикам оставалось лишь молча скрипеть зубами и вымещать злобу на безответном трупе.

* * *

Жизнь в подземелье потекла размеренно и неторопливо. Взрослые, занятые поисками ключа, своим вниманием молодёжь не изводили. Несмотря на неаппетитные труды по потрошению змеи, у мальчишек находилось время и на ссоры, и на драки — главное, шумом внимания не привлекать. Генрих в разборки Сая и Гарри не вмешивался, но следил за баталиями с интересом — ему, почти взрослому, кулаками махать было неуместно. Дебора, хотя и фыркала презрительно на «боевые раны» братцев, но мазь от синяков тайком от взрослых приносила. А куда деваться? Небитый Снейпёныш очень быстро борзел, а вразумлённый был нормальным парнем. По здравым размышлениям, Гарри решил, что Сайлин всё же лучше Драко Малфоя. Тот всё папочке грозился пожаловаться, а Сай сам за свои слова отвечал и профессору ни разу не наябедничал. Хотя двинуть ему в ухо хотелось почти всё время.

Через несколько дней после переезда Джеймс отозвал Гарри в сторонку посекретничать. Устроились в своеобразной беседке из переплетённых в виде шатра веток плюща, закреплённых на кончике вскинутого вверх копья некоего воителя. Лишний малфоевский диван пришёлся тут весьма к месту. Дополняли композицию чайный столик и пуфики. Пить чай и отдыхать здесь было куда приятнее, чем в неистребимо провонявшей плесенью палатке.

— Нам надо выиграть время, ребёнок, — с места в карьер начал аврор, расправляя на колене потрёпанный блокнот. — Чем дольше тебя не хватятся, тем лучше. А когда всё же начнутся поиски… Боюсь, нашего профессора мы будем видеть редко, однако помощь его мне очень нужна. У Северуса острый ум и зачастую парадоксальное мышление. Не перестаю удивляться его способностям!

Неподалёку, за большим горшком с кустом, пыхтели малыши, пытаясь выковырять из ножен кинжал на поясе у викинга. Гарри и сам был бы не прочь подержать в руках некоторые «элементы декора» статуй, но он ещё в первый день убедился — это невозможно. Разве что отломить…

— Возле слизеринского портала профессор Снейп твоей кровью нарисовал специальную руну. Она привлечёт почтовых птиц. Всё, что от тебя требуется, — это раз в день выходить на поверхность принять прессу у сов и вовремя отвечать на письма друзей. Не думаю, что Арабелла Фигг первой поднимет тревогу — соглядатай из неё, прямо скажем, никудышный. Рон со всей семьёй в Египте, ему пока не до тебя. Вот Гермиона опасна — на её письма отвечай сразу. Хорошо бы найти в школьном сундуке письма, которые написал ещё до нашего появления на Тисовой, но по какой-то причине не отправил… Не ляпнуть бы лишнего. Ну, это не обязательно. В твоём благоразумии я не сомневаюсь, — Джеймс взъерошил шевелюру мальчика, и Гарри счастливо заулыбался.

* * *

Кадка с растением после полива протекла, и лужица воды скопилась в ямке. Гарри задумчиво пошлёпал по ней тапком, полюбовался на брызги и грустно вздохнул. Обещание, данное Джеймсу неделю назад, требовало исполнения. Рон и Гермиона сговорились, одновременно прислали письма с идеей встретиться с ними на Косой аллее в последних числах августа для закупок к школе. Это было бы здорово! Конечно, да! Однако что-то подсказывало Гарри — обещание так и останется обещанием. Оставить семью даже на несколько часов он не мог. А если малыши пить захотят? Или проголодаются?

— Привет, братец! О, мятный чай готов. Превосходно! — Дебора утомлённо опустилась на мягкий пуфик. На её пальцах синели плохо отмытые чернила. — Думаю, небольшая передышка не помешает. Тем более, мистер Поттер с крёстным всё равно куда-то ушли, а нужные копии записей я уже сделала.

Чопорно выпрямив спину, Дебора отхлебнула из кружки. Импровизированную беседку окончательно обжили, добавив сюда ещё один диван, а маленький столик заменили обеденным столом. Трапезы, вечерние посиделки под звёздами теперь проходили здесь. Малыши даже спали тут днём на диване. У каждого образовался свой укромный уголок с креслом или кушеткой. Гостиная не выдержала конкуренции с подземным привольем и была забыта. Если бы не кухня и ванная комната, палатку, наверное, вообще бы свернули.

— Подай-ка вон тот эклер. Вкуснотища! Эти пирожные делают только в кондитерской мадам Мур, и стоят они полгалеона за штуку. Балует нас крёстный, как есть балует! Лопай Гарри, пока я все не съела.

— Уж лучше рисовый пудинг, он хотя бы ещё тёплый, — исключительно из чувства противоречия буркнул Поттер. Угощение его не привлекало, как и праздные разговоры в дамском обществе. Хотя сегодня мисс Поттер была на диво любезна. Конечно, Дебора важничала. Ещё бы! Сам профессор Снейп доверял ей вести записи разборов бумаг, мнений и полезных идей. Она всюду следовала за взрослыми с призрачным блокнотом Джеймса в руках. А Гарри в это время в дохлой змее ковырялся…

— Твоё здоровье, братец, — Дебора отсалютовала чашкой духмяного чая. Гарри хмуро кивнул.

Была у него своя маленькая стыдная тайна, рассказывать которую он никому не собирался. Гарри очень не нравилось жить под сотнями глаз коллекции Слизерина. Может, это и самовнушение, однако ощущение, что древние люди и нелюди пристально следили за вторженцами на их территорию, не проходило. Порой до мурашек по коже не хотелось из палатки выходить. Особенно ночью. Его идею «выселить» статуи в зал к ободранному скелету василиска не приняли, а некоторые гады даже высмеяли, за что получили в глаз.

— Это ты зря, — глубокомысленно, но слегка невнятно возразила жующая Дебора. — Рисовый пудинг — пища плебеев.

Ссориться с врединой Гарри не стал. Плебей, так плебей. Нашла, чем оскорбить! В лорды Поттер не метил, жизнь простого волшебника его вполне устраивала. В знак протеста он уткнулся в чистый пергамент ещё не начатого письма, приняв донельзя занятой вид. Итак, что же ответить друзьям?

— Чай сегодня особенно хорош, — светским тоном изрекла мисс Поттер.

Гарри раздражённо дёрнул плечом. Чай обычно заваривал профессор, и делал он это так, словно не чай готовил, а зелье. Поначалу Гарри даже брезговал пить профессорское варево, но потом как-то привык. Да и вкусно у него получалось, чего уж там. Пожалуй, даже духовитей, чем у Джеймса.

Поодаль, между скульптурами, бегали и визжали малыши. Очень удачно, что из-за своего призрачного состояния никого и ничего они опрокинуть не могли.

Переругиваясь, подошли Генрих с Сайлином. Гарри понятливо кивнул старшим братьям — их троицу ждал василиск.

* * *

Солидные по высоте и размеру стопки змеиной чешуи украшали собой угол возле входа. Небрежно свалив очередную ношу в груду таких же ещё не оприходованных ингредиентов, Гарри обессилено сполз по стене. Рядом рухнул Генрих, едва не придавив уже сидящего Сайлина. Всё! Сброшенной чешуи в Тайной комнате не осталось. Как и зубов, как и клочков шкуры. А затвердевший навоз Снейп пусть сам ковыряет.

— Ну что, пацаны, у кого какие планы? — расслабленно спросил Герой.

— Поищу отца, — небрежно откликнулся Сайлин, — подозрительно давно он нас не проверял. Странно даже. А вдруг мы эту падаль тайно прикопали? Не, не похоже на него. Небось, опять без меня что-нибудь интересное затеял.

— Ага, очень интересно на четвереньках по полу с линейкой и мелом ползает, — фыркнул Гарри.

— Не нарывайся, мелкий, — лениво одёрнул его Генрих. Уставшему Герою хотелось мира и тишины.

Гарри пожал плечами: нет — так нет. Судя по разочарованию на физиономии Снейпёныша, тот тоже был не против слегка побузить и размяться.

— О, Дебора говорила — Джеймс со Снейпом куда-то ушли, — вспомнил Гарри.

— Куда? — дружно вскинулись братья.

— Она не сказала, но, думаю…

— Слышите? — Генрих привстал, прислушиваясь. Мальчики замерли, стараясь распознать непривычный звук.

— Собака лает! — опознал Сайлин. Прежде чем они вскочили, во врата Тайной комнаты вошли Джеймс и профессор. Снейп левитировал над землёй лающего и дрыгающего лапами пса.

— Бродяга, — ахнул Генрих и вдруг заорал: — Сириус!!!

Сириус Блэк был… неприятен. Пожалуй, это самое мягкое выражение, которым мог охарактеризовать блудного крёстного Гарри Поттер. Несмотря на все старания Джеймса, азкабанский беглец в собачьей шкуре человеком становился неохотно.

— Дайте ему время, ребята, — убеждал окружающих аврор. — Через годик безо всякого лечения он сам в норму войдёт. Ну, почти. А уж если подлечить…

— Сириус не был таким! — с болью шептал Генрих.

— Был, братишка, — с сочувствием глянул на Героя аврор. — Нам с тобой очень повезло, что встретились мы с крестным едва ли не через год со времени его побега из Азкабана. Он успел пообвыкнуться на свободе и вспомнить себя прежнего, человека. Всё же двенадцать лет в собачьей шкуре…

Гарри скептически косился на очень старого тощего мужика с тоскливыми глазами, который считал день прожитым зря, если он хорошенько не полается со Снейпом. Причём «полается» — не фигура речи, а самое настоящее отображение действительности. Стоило профессору попасться Сириусу на глаза, как тот из вялого и сонного человека мгновенно преображался в злого облезлого пса. Первое время все аж вздрагивали от громкого собачьего лая. Будь то ночь или день — Сириуса подобные мелочи не волновали. Поначалу он даже кусать Снейпа пытался, но, схлопотав ботинком по зубам, впредь предпочитал облаивать издалека.

Если же Блэк оставался человеком, то профессора называл не иначе как «Нюниус» и всячески его оскорблял.

Гарри это задевало. Снейп, конечно, тот ещё гад, но это свой гад, можно сказать, привычный и домашний. Вон Сайлину — родной папа. А Сириус Блэк… Нет, к трагической истории его жизни Гарри относился с сочувствием. Но жить с ним бок о бок… Да он даже на беззащитного и безответного Бэмби огрызался! Сохатика на спине катать не мог — сил не было, а тому очень хотелось. Причём не в призрачном состоянии, а в проявленном. Малыш Блэка помнил, тянулся к нему, звал «Силли». Уж лучше бы совсем не приходил!

Но больше всего было обидно за Генриха. Тот очень обрадовался Блэку, а азкабанский беглец видел лишь Джеймса, Сохатика и главного врага мира — Снейпа. Остальные Поттеры для него словно не существовали — полное игнорирование. Он даже не удивился их призрачному состоянию, как будто для Блэка обилие призраков вокруг было вполне обыденным. По правде говоря, младших обитателей палатки всё вполне устраивало — на внимание анимага они не претендовали. Но Генрих…

— Типичный буйный сумасшедший, — многозначительно качала головой Дебора. — Мистер Поттер должен был думать головой, прежде чем тащить его к детям. Даже не представляю, как он сумел уговорить на подобное безрассудство крёстного. А это именно безрассудство! Небось, к своим родным отпрыскам Джеймс свихнувшегося пса не притащил бы.

Конечно, Дебора как всегда преувеличивала, но… думать об этом не хотелось.

Гарри старательно отирался рядом с донельзя расстроенным и вновь захандрившим Победителем Волдеморта. Неуклюже развлекал того беседой, даже книжку Герою вслух читал про похождения барона Мюнхгаузена. Эти забавные истории завзятого враля очень нравились ему с самого детства, как читать научился. Куда там Локхарту с его байками! Неожиданно громкие чтения понравились малышам, и затею Гарри поддержала Дебора. Читать с выражением у неё получалось гораздо лучше.

К счастью, через пару дней профессор портключом переправил усыплённого чарами Блэка к надёжному целителю. «К ветеринару на прививки от бешенства», — гнусно ухмыляясь, прокомментировал Сай. Он обидчика папы терпеть не мог и мелко тому пакостил. Удивительно, что до сих пор не отравил. Наверняка Джеймс подстраховался и взял со Снейпёныша какое-нибудь грозное обещание. А то и Непреложный Обет — Гарри на его месте именно так бы поступил. Теперь большую часть дня Сириус, напоенный зельями, спал и никому не досаждал. От этого сразу стало легче жить.

* * *

Жизнь под землёй текла размеренно и неторопливо.

Очень быстро у каждого нового жильца Трофейной комнаты появилось своё любимое местечко для уединения. Благо размеры чертогов позволяли. Джеймс предавался размышлениям в кресле под сенью крыльев статуи то ли птицы, то ли дракона. Про себя Гарри звал страшилище динозавром и с почтением поглядывал в усеянную острыми зубами распахнутую пасть.

Бэмби и Сохатик любили копошиться в скульптурной группе из шести бородатых здоровяков, вооружённых шипастыми дубинами. Малыши как с горки скатывались по гладкому плащу самого большого из бородачей, карабкались по причудливо растопыренным конечностям. Даже засыпали порой в кольце рук одного из повергнутых наземь воинов. Что там привлекало Бэмби и Сохатика, Гарри так и не понял. На его искушённый взгляд, были места для игр и поинтереснее.

Дебора поставила пуфик и загородилась со всех сторон кадками с можжевельником возле витязя в помятом доспехе и длинным копьём в руке. На мужественном лице воителя отражались скука и отсутствие интеллекта. Вероятно, взгляд василиска застал его врасплох, тот даже испугаться не успел. «Должно быть, это благородный принц. Эх, ему б коня! Глядишь, не только василиска, он бы всех драконов извёл!» Впрочем, свои ехидные мысли Поттер благоразумно держал при себе.

Генрих устроился на диване у дальней стены в обществе неизвестных существ со змеиными хвостами. Хвостатики до пояса были людьми, наподобие кентавров, и воинственно размахивали короткими, интересной формы саблями. Их головы украшали сложного плетения косы. Причёски совершенно покорили Дебору. Несколько вечеров она провела на диване Генриха, пытаясь повторить сию красоту на своих волосах. Ну-у, что сказать, успехи мисс Поттер были весьма скромными — на слабенькое «удовлетворительно», не более.

Сам Гарри так и не решился устроить свой уголок в облюбованном месте. Он приходил к скульптуре израненного мужчины, который, будучи не в силах устоять на ногах, даже на коленях до последнего сжимал эфес меча. Отчего-то Поттер был уверен: древний воин так и не узнал, что маленький ребёнок, которого он отчаянно пытался защитить, выглянул из-за его спины и погиб под взглядом василиска. Испуганно-любопытная мордашка малыша едва виднелась из-под полы изорванного отцовского плаща. Гарри его заметил-то, можно сказать, случайно. Он чем-то напоминал Сохатика, хотя ни папа, ни сын людьми не были. Острые на кончиках, вытянутые вверх уши, необычный разрез глаз, длинноватые клыки у ощерившегося мужчины. И всё же от одного взгляда на эту пару у Поттера перехватывало дыхание. Хотелось… Да много чего хотелось. В первую очередь, прибить сволочного хозяина василиска, который натравил чудовище на людей. Гарри на собственном горьком опыте знал, каково это — быть объектом охоты многотонной зубастой твари. Бессильно сжимая кулаки и стараясь удержать злые слёзы, он мог бы часами стоять возле погибшей семьи, однако едва услышав шаги поблизости, уходил прочь. Скажут ещё что-нибудь… особенно Снейпёныш. Но потом всё равно возвращался, сам не зная почему.

* * *

Снейп вышел на работу из отпуска в последнюю неделю августа, а накануне торжественно стёр с булыжника возле портала руну Нахождения для почтовых сов. Гарри тайком повздыхал — писем от друзей больше не будет.

Как Поттер подозревал, главным образом профессор отбыл на разведку. Всё же, сидя в глубоком подвале, достоверные новости Магического мира узнать сложно. Не газетам же верить, в самом-то деле! Помнится, дядя Вернон любил повторять, что в газетах пишут сплошное враньё. Правда, читать прессу это ему не мешало. Вряд ли у волшебников с правдивостью газетных статей дело обстоит как-то иначе. К семье профессор вернулся только пять дней спустя, серым от усталости, с лихорадочно блестящими глазами. Судя по аппетиту, он был так занят, что и поесть не успевал.

— В субботу обнаружилась пропажа Поттера из дома Петуньи. Мальчишку ищут, пока не поднимая шума. Варю поисковые зелья, — коротко отчитался профессор, налегая на пирог с почками. — Главная версия: сбежал от родственников и бродяжничает по городам и весям — семьи всех его друзей и одноклассников уже проверили. Альбус уверен, что в школу мальчишка явится в срок. Версию о похищении Поттера Блэком директор отмёл сходу. Мол, по утверждению тёти, мальчик сбежал ещё в июле, задолго до…

— Как будто Гарри с Сириусом не могут встретиться случайно, — фыркнула внимательно слушающая Дебора. — Скажем, где-нибудь на сельской тропке.

— Британия, конечно, невелика, но вероятность подобного довольно мала. Тут Альбус прав, — рассеяно прокомментировал Джеймс. — На месте директора я бы искал Гарри на тёплом побережье. Всё детство мечтал пожить у моря.

Август внезапно закончился. Первого сентября Гарри напряжённо поглядывал на часы, зачем-то дожидаясь, когда стрелки сойдутся на цифре одиннадцать. Сошлись. Поттер облегчённо выдохнул — Хогвартс-экспресс ушёл без него.

За неделю до этого знаменательного события Джеймс отвёл Гарри в пустую комнату для разговора.

— Нам без тебя не выжить, ребёнок, — начал аврор. — Я понимаю, что ты соскучился по друзьям, но…

— Да, в общем-то, не особо, — честно ответил Гарри. — Рон и Гермиона замечательные, но вы — моя семья. Друзья семью не заменят.

Джеймс опешил от подобной отповеди. Нет, он что, правда Гарри наивным дитём считает?

— Раз так… Придётся тебе и дальше с нами оставаться. Учебный процесс как-нибудь организуем. М-да... — Джеймс устало растёр шею.

Вот и остался Хогвартс без Гарри Поттера. К большущей радости нерадивого студента.

С тех пор как семейство лишилось услуг почтовых сов, Гарри снова вернулся на кухню. Заказные обеды ушли в прошлое. Джеймс иногда помогал готовить, но в самый неподходящий момент его могла осенить очередная гениальная идея, и запах подгоревшей пищи ещё долго будоражил обоняние обитателей палатки. Вентиляция работала с перебоями. Дебора к кухонной плите не рвалась, да и пользы от неё там было откровенно мало. Генрих всё ещё был слаб. А Снейпёныша до кухни допускать — дураков нет. В общем-то, даже приятно быть столь полезным и незаменимым. Готовить для своей собственной семьи Гарри нравилось куда больше, чем для Дурслей.

Вновь профессор заявился домой только шестнадцатого числа, в воскресенье. Швырнул на столик принесённые газеты, залпом выпил стакан воды и мрачно сообщил:

— Альбус сошёл с ума.

Джеймс, потянувшийся было за газетой, отложил прессу в сторону и заинтересованно воззрился на Снейпа. Вокруг взрослых живенько собрались остальные обитатели палатки, а соскучившийся Бэмби забрался профессору на колени — под напряжённым взглядом Сайлина.

— Мало того, что от поднятых вокруг школы боевых щитов все волоски на теле встают дыбом, стоит только к ним приблизиться, так Альбус ещё и сотню дементоров к территории допустил! Якобы по приказу Министра — для охраны Гарри Поттера от сбежавшего преступника Блэка. Чушь! При всём желании Министерство не может навязать директору Хогвартса свою волю. Вот Попечительский совет — да, может. Но там нет идиотов, жаждущих превратить школу в филиал Азкабана — у них тут собственные дети и внуки учатся. Более того, со всеми сотрудниками директор заключил некий дополнительный договор, содержание которого никто не может вспомнить. Приглашал в кабинет по одному… Никогда не видел Флитвика в ярости — зрелище, надо сказать, впечатляющее. И самое главное, — Снейп рассеяно погладил по спинке млеющего от ласки Бэмби и оскалился в жутковатой улыбке, — после подписания договора, к счастью, уже в коридоре, с меня спали обеты.

— Не может быть! — ахнул Джеймс и аж привстал со стула в изумлении. — Противоречие трактовок?!

— Или преизбыточное насыщение клятв, — педантично поправил профессор с довольным выражением лица. — Ну и кашу ты заварил, Поттер!

— Я-то тут причём? Кто же знал, что Альбус настолько пугливый? Подумаешь, немного в баре пошалил, — попытался отпереться Джеймс, но не выдержал и засмеялся, тряся головой. — Поздравляю, Северус! Такое везение, наверное, раз в жизни бывает, да и то далеко не с каждым. Любит тебя Фортуна, ох как любит! Надо же, Альбус сам себя перемудрил! Теперь ты свободен? — спросил он со странной надеждой.

— Как ветер в небесах, — легкомысленно тряхнул немытой шевелюрой Снейп. Гарри подозрительно прищурился: «Нетрезвый, что ли?». — Не считая Метку, но она не активна.

— Это надо отметить! — засуетился Джеймс. — Гарри, неси… что у нас там из спиртного есть?

Вечеринка затянулась. К старшим присоединился Генрих, но из своего бокала пить не торопился и в беседе не участвовал. Он, как и все подростки, жевал вкусности и внимательно слушал занимательные истории в исполнении бывшего Главного аврора и бывшего Пожирателя Смерти из Ближнего Круга. Надо сказать, Снейп как рассказчик Гарри не впечатлил. Хотя с мнением Поттера Сайлин не согласился бы. Судя по приоткрытому рту и вытаращенным глазам, столь волнительных эпопей он раннее от папы не слышал. Да-а, профессор был в ударе! Эх, если бы он так на зельеварении объяснял…

Потом выполз из своей комнаты-конуры заспанный Сириус и как обычно всё испортил.

На следующий день, утром, когда Гарри разлил чай по кружкам и намазывал маслом бутерброды, между Джеймсом и профессором произошёл занимательный разговор.

— Ты ведь понимаешь, что в школу я не вернусь? — как бы между прочим произнёс Снейп, отправив в рот ложку каши. Аврор промокнул губы салфеткой и сосредоточенно кивнул. — Наблюдать для тебя за Альбусом я не вижу никакого смысла. Он и в прошлые годы не слишком мне доверял, несмотря на все громогласные заверения, а после твоей выходки директор и вовсе к себе близко никого не допускает. Будь его воля, заставил бы посетителей сдавать палочки в коридоре возле горгульи. Родителям своих змеек я уже отправил письма соответствующего содержания, чтобы забирали детей по домам. Ничем хорошим этот учебный год не закончится, помяни моё слово! Мало было дементоров, обострившейся Альбусовой паранойи, так ещё и оборотень в учителях!

— Ре-емус… — задумчиво протянул аврор.

— Поттер-р, — прорычал Снейп, стиснув кружку так, что пальцы побелели, — если ты сюда ещё и оборотня притащишь… Мало нам безмозглой брехливой псины?

— Нет, — с сожалением покачал головой Джеймс, — Ремус Люпин абсолютно предан Альбусу. Нам от него пользы не будет.

Взрослые замолчали, а Гарри попытался представить школу без Снейпа и… не смог. Без Макгонаггал, Флитвика и даже Дамблдора — вполне. Тем более, директор частенько на трапезах в Большом зале отсутствовал, а лекции и вовсе не вёл. Вне приёмов пищи видели его школьники редко. Снейп… Вот Снейп был вездесущ. И на уроках, и в коридорах, и на улице. Куда не сунься — кругом Снейп! Никакого спасу от него нет!

Гарри прикусил губу, чувствуя себя как-то странно. Ведь ещё весной Дамблдор был для него кумиром. Великий добрый волшебник, весь такой необыкновенный… Как он был счастлив, когда директор к нему обращался или просто заговорщицки подмигивал! А теперь он Дамблдора откровенно недолюбливал. Странная штука жизнь.

В кухню вбежали жизнерадостные малыши. За ними величаво вплыла Дебора. Сохатик как обычно с разбегу вскарабкался на колени к Генриху и бесцеремонно переполз через Гарри к Джеймсу. Для него это было своеобразным приветствием. Сразу оседлать старшего Поттера карапузу казалось неинтересным. Бэмби скромно пристроился по левую руку аврора и застенчиво улыбнулся Снейпу. Тот благосклонно кивнул в ответ — к Бэмби профессор питал некоторую слабость. Прискакал припозднившийся Сайлин. Под тяжёлым взглядом отца он одёрнул сбившуюся на бок мантию, пригладил волосы и, независимо осклабившись, плюхнулся на своё место.

Блэка будить никто не пошёл. Обычно его кормили отдельно от всех. С застольным этикетом у Сириуса было плохо. Джеймс уверял, что это временно и Блэк всё вспомнит, а пока он ел руками и пил суп из тарелки. Гарри его жалел. Всё-таки в образе собаки тот был по-своему занимательным. Разделывая мясо при готовке, Поттер припрятывал в буфет косточки, а потом тайком угощал счастливого пса. Джеймс на это ругался и требовал, чтобы к Сириусу относились как к обычному человеку. Так, мол, он быстрее адаптируется и выйдет из-под влияния анимагической формы. А пока умильный взгляд сытой, но всё равно жестоко голодающей собаки перевешивал увещевания старшего Поттера. На кухню Блэк пробирался просто виртуозно.

— Ого! — вскричала вдруг Дебора, перебирая забытые вчера газеты. — Гарри, да ты просто звезда экрана!

Как-то так получилось, что вечером до свежей и не очень свежей прессы ни у кого руки не дошли. Чествование освободившегося от клятв профессора заняло население палатки до глубокой ночи.

Зато сейчас завтракали под шуршание газет.

Все принесённые профессором выпуски «Ежедневного Пророка» оказались посвящены пропаже Героя Магического Мира. Если другие новости и упоминались, то мимоходом. Некая Рита Скиттер оперативно разыскала дом Дурслей и довольно правдиво описала жизнь и быт Гарри Поттера. Читать интервью дяди Вернона и тёти Петуньи было неловко и стыдно. А уж излияния Дадли…

Гарри хватило одной статьи, больше он не читал. В отличие от Деборы. Та просто наслаждалась разразившимся скандалом. Особенно она смаковала пространные оправдания Дамблдора и завывания миссис Уизли, которая была убеждена: Гарри Поттера похитил и убил Сириус Блэк.

Временами Дебора просто плакала от смеха:

— Гарри, Блэк тебя наверняка не просто прибил, а ещё и сожрал! Потом помер от обжорства и несварения желудка в укромном уголке. Ведь ни тебя, ни его найти не могут.

Гарри Поттер сокрушённо покачал головой: должно быть, общение с хамоватым Снейпёнышем дурно повлияло на благовоспитанную девочку. А ведь какая правильная была…

Джеймс проглядел газеты по диагонали и брезгливо поморщился. Оставив недоеденный завтрак, он подхватил верный блокнот и развернулся к умиротворённо пьющему чай Снейпу:

— Что ж, Северус, пойдём проверим выкладки. Надеюсь, с твоей помощью дело сдвинется, наконец, с мёртвой точки.

* * *

Учёба Гарри никогда не увлекала — на свете была масса куда более интересных дел. Жаль, его доводы про свободу воли и прочие свободы старшими всерьёз не принимались. Снейп среди личных вещей принёс огромную кучу книг, в том числе старые учебники за все курсы. Одну из пустующих комнат палатки оформили как учебный класс: поставили большой стол, общий для учеников и учителя. Профессор Снейп даже классную доску трансфигурировал и на стену повесил. Волевым решением Дебору, Гарри и Сайлина взрослые определили на третий курс, хотя Сай громко возмущался и требовал перевести его на четвёртый. Скандал прекратила Дебора. Гарри отчётливо услышал, как она шепнула Снейпёнышу: «Пусть ты всё это уже учил — тебе же лучше. Будешь самым умным». Удивительно, но Сай на это купился и успокоился! И даже победно поглядывал на профессора.

В шкафу у окна у каждого ученика появилась своя полка с тетрадями и свитками пергамента для эссе. Там же хранилась прочая канцелярия. Всё, каникулы закончились. Даже Генрих был вынужден учиться по программе пропущенного седьмого курса. Это почему-то утешало.

С утра Джеймс объяснял новые темы троице подростков по чарам и трансфигурации, нумерологии и древним рунам — в зависимости от расписания. Слабый протест Гарри, мол, он прорицания и УЗМС выбирал, был публично высмеян и предан забвению. Не очень-то и хотелось… Нумерология, по своей сути, похожа на математику, а решать задачки Гарри всегда нравилось.

Астрономию, историю и некоторые другие предметы учили самостоятельно, в свободное время. Лично Гарри даже учебники не открывал. Откуда у него свободное время? Всегда чем-то занят. Дебора с Сайлином также себя отвлечёнными знаниями не утруждали. Может, уже знали расположение звёзд и разные травки-муравки, а может… ну да. Откуда у них свободное время?

Потом самозваный учитель переходил на вторую половину стола и общался с Генрихом. Рядом с Победителем Волдеморта, ёрзая на стуле от нетерпения, дожидался своей очереди Бэмби, который вроде как пошёл в первый маггловский класс. Снейп от учительской доли категорически отказался, и слава всем богам! Показательно, что это даже Сайлина не расстроило. Мятежный профессор целиком погрузился в научный труд по открыванию Кокона.

И всё же странная это была учёба! Если учесть, что переворачивать страницы книг без соприкосновения с Гарри мог только Джеймс, да и то не дальше двух метров, то сидеть за столом приходилось тесной кучей, упираясь ногами друг в друга. Отрабатывать чары и трансфигурацию волшебной палочкой мог он один. А уж написания эссе от подростков и вовсе никто не требовал. Свитки пергамента пылились в шкафу невостребованными. Их ведь проверять надо.

Труднее всего Гарри давались зелья. Рецепты из учебника разбирали со скандалами, ссорами и девчачьими истериками. Для Деборы и Сайлина оказалось шоком полнейшая неспособность Поттера воспроизвести даже простейшие декокты приемлемого качества.

И с чего бы надрываться? Зельеварение — зло! Это Гарри Поттер знал твёрдо с первого урока на первом курсе. На «Выше ожидаемого» он в прошлые годы никогда и не замахивался, не говоря уж о «Превосходно». Наскрёб проходной балл — и ладно. А тут… Под гнётом возмущённой общественности, он до того навострился ингредиенты нарезать, что получалось тонко и ровненько, не хуже чем у Сайлина! А уж как пестиком в ступке ингредиенты растирал, как взвешивал с ювелирной точностью, как секунды готовности варева высчитывал… Правда, первое время голова гудела от подзатыльников мисс Поттер, а уши болели от верещания Сая. Но ведь научился же! Смог. Вечером Снейп нехотя обнюхивал готовое варево в котле, иногда наливал в пробирки и смотрел на просвет, но, как правило, ниже «Выше ожидаемого» оценки не ставил. Это было непривычно и удивительно приятно, чего уж греха таить. Особо удачные «произведения» даже удостаивались чести пополнить собой семейную аптечку.

И было немного жаль несданных эссе с летними заданиями. В кои-то веки добросовестно написал — и на тебе! А ведь наверняка бы «Превосходно» поставили. Вот бы Гермиона удивилась! Да-а.

Единственный, кто получал истинное удовольствие от учёбы, — это Бэмби. Он старательно пыхтел, выводя каракули в прописях, решал примеры на пальцах и пытался читать. Коварный Джеймс его неизменно хвалил, ставил в пример ленивым мальчишкам и побуждал этим на новые трудовые подвиги. Дебора с подозрением наблюдала родительский беспредел, но в воспитание ребёнка не вмешивалась. Для педагогической практики ей хватало Гарри и Сайлина. Иногда и Генриху перепадало её гневного внимания, если он, по её мнению, был недостаточно усерден.

* * *

Осень промелькнула незаметно и обыденно. О прогулках по поверхности у портала, на свежем воздухе, пришлось забыть. Гарри искали всеми возможными магическими средствами, и только в древних глубинах Тайной Комнаты ему была обеспечена надёжная ненаходимость. Впрочем, места для игр, прогулок и приключений в вотчине Салазара хватало с избытком. После того, как с василиском было покончено, от него даже скелета не осталось — профессор и кости прибрал, мальчикам разрешили гулять по подземельям. Как Гарри подозревал, взрослые надеялись, что пацаны ещё какую-нибудь схоронку основателя найдут. Главное, не выходить за пределы светло-серых стен, помечающих границы скрытой зоны подземелья, и не ходить в одиночку, дабы не потеряться. Как установил опытным путём профессор, чары сокрытия распространялись на довольно обширную территорию неимоверно старых катакомб, вероятно, существующих ещё до постройки Хогвартса. Это потом уже Слизерин их для своих нужд приспособил.

К сожалению, ничего полезного найти не удалось. Нет, интересности встречались и довольно много, но практического применения им не нашлось. К чему, например, можно приспособить древнее капище с расколотыми идолами? А пустые помещения с длинными каменными столами и круглым бассейном между ними? Или обширный зал со стенами из водопадов?

Иногда Гарри казалось, что он просто спит — очень уж фантастической стала его жизнь.

В магический мир за новостями и кое-какими припасами ходил Снейп под оборотным зельем. Судя по добытой им прессе, скандал с исчезновением Гарри Поттера начал стихать. Та же Скиттер обнаружила, что Дурсли таинственно исчезли из Литтл-Уингинга, оставив пустой дом. По мнению Джеймса, это Дамблдор их спрятал от гнева волшебников. Всё-таки не стоило им откровенничать с пронырливой журналисткой. Пусть и накипело на душе…

* * *

Гарри задумчиво размазывал пальцем по столу лужицу чая, наблюдая за родичами. После тревожного, но благополучно миновавшего Хэллоуина Генрих явно воспрял духом. Энергия и жажда деятельности из него просто пёрла. Он желал помогать взрослым во что бы то ни стало — и точка! А Джеймс со Снейпом почему-то упирались и вообще скрытничали.

— Джеймс, хотя бы коротко ты можешь рассказать, каких успехов вы с профессором достигли? — напористо уставился Герой на аврора.

— Да какие там успехи, — вяло отмахнулся тот, ловя последние мгновения покоя. За осень Джеймс заметно исхудал, а в тёмных волосах заблестела седина. Вон Снейпу хоть бы что! Можно сказать, житьё в глубоком подземелье, вдали от школьных хлопот, ему даже на пользу пошло. Посвежел, обзавёлся вальяжной ленцой и вроде бы прибавил в весе.

— Выяснили мы не так уж и много. Если коротко… Для установления устойчивого прохода в закрывшийся кокон необходима расчерченная особым образом схема-концентратор и сильный волшебник — Ищущий Путь. Я так понимаю, чертеж сработает наподобие активатора портала, и Ищущий Путь откроет некую дверь в лабиринт. Не спрашивай, что за лабиринт — я не знаю. Пока не знаю. Предположительно, это общий для всех коконов Земли… эм… коридор? Сопровождается сие действо магическим выбросом. Не хватит сил у Ищущего и его ассистентов — все станут сквибами, ну или погибнут. Если действо получилось — Ищущий Путь обретает Ключ. Далее бесконечное путешествие в лабиринте. Вне времени и пространства. Опять же, я без понятия, как это. Цель пути одна: найти подходящую под ключ дверь из множества подобных. Получится — пожалуйте в свои новые владения. Не найдёте — вечно будете бродить по лабиринту, до скончания времён. Это в теории. На роль Ищущего у нас только две кандидатуры: Гарри и наш милый-дорогой профессор Снейп.

— А я не подойду? — настойчиво прищурился Герой.

— Нет, — обрезал аврор, — ибо претендент должен быть как минимум живым. Это всё, что мы на сегодняшний день с Северусом выяснили. Ещё вопросы? Вопросов нет, а посему давайте займёмся делом. Или у вас дел нет? Так я быстро найду.

* * *

Угрюмые тучи, хмарь и бесконечные дожди на иллюзорном небе. Казалось, зима никогда не наступит. Но однажды под вечер пошёл снег! Обитатели Трофейной комнаты завороженно наблюдали за мельтешением снежных хлопьев, которые бесследно исчезали, не долетая до крыши палатки. Пришла зима.

За учёбой, кухонными трудами и интересными приключениями в катакомбах Гарри пропустил момент, когда Джеймс с профессором взволнованно засуетились. Признаться, он мало уделял им внимания. Судя по озабоченно-одухотворённым лицам, способ проникнуть в Кокон они всё-таки нашли. Пусть старшие не говорили этого прямо, но все обитатели палатки почувствовали в воздухе нечто волнительное.

Дебора властно запретила мальчишкам лезть к взрослым с вопросами, дабы не сглазить. Генрих её неожиданно поддержал. Оставалось ждать и надеяться. Признаться, обитание в стылом подземелье надоело всем до чёртиков. Хотелось вырваться на простор и чтоб ветер в лицо! Да просто под дождём и снегом побродить — уже праздник. А уж в снежки поиграть…

Но взрослые молчали ещё целую неделю.

Наконец, собрав всех в беседке во внеурочное время, Джеймс торжественно объявил:

— Как вы уже поняли, ребята, мы с Северусом рассчитали ритуал по вскрытию Кокона. С большой долей вероятности, у нас всё получится.

Переждав радостные вопли, продолжил:

— Ритуал проведём на Йоль. По расчётам, должно удачно получиться. И Гарри... Прости, ребёнок, но тебе придётся стать Ищущим Путь. Один, без Северуса, я не справлюсь.

Шаги гулко звучали во тьме заброшенного коридора. Свет фонаря метался по грубо вырубленным в каменной толще стенам. Дышалось тут тяжело — воздух казался густым и затхлым. Ручейки с потолка, лужи на полу… Гарри горестно поглядывал на размокшие кроссовки, которые, судя по их виду, доживали последние дни, косился на решительно настроенную Дебору и на до отвращения бодрого Сайлина. Плохое настроение с утра, что тут скажешь? Сегодня Поттера даже флёр очередной тайны не привлекал. Надоело! Вон, малыш Бэмби просил на обед пирог с черникой, а сестрёнке всё приключения подавай! Когда же угомонится-то, а?

— Кажется, далеко отошли… — Дебора привередливо огляделась. — Да, здесь нас никто не услышит. Итак, мальчики, нам нужно обсудить один крайне важный вопрос. Вопрос этот напрямую касается нашего выживания.

Мисс Поттер грозно нахмурилась и обозначила многозначительную паузу. Впрочем, на пацанов это не произвело особого впечатления. Дебора обожала важничать, хотя меру знала. В отличие от Гермионы — та, по мнению Джеймса, пёрла по жизни как танк.

Гарри пошевелил озябшими пальцами в мокрой обувке и грустно шмыгнул носом. Несмотря ни на что, он скучал по друзьям. Рядом скептически хмыкнул своим наверняка пакостным мыслям Снейпёныш.

— Вчера я случайно услышала разговор взрослых, не предназначенный для чужих ушей, — с нажимом сообщила Дебора.

— О-о-о! — осклабился Сай. — Ты подслушивала!

— Они обсуждали человеческое жертвоприношение, — припечатала мисс Поттер. Мальчики переглянулись. Новость была ну очень интересной!

— Миленько! И кого из нас взрослые решили возложить на алтарь? Хотя нет… А-а, теперь понятно, для чего мы собаку откармливаем!

— Дурак! — припечатала Дебора. — Джеймс упоминал крысу. Как я понимаю, это прозвище некоего волшебника.

Под пытливыми взглядами родичей Гарри недоумённо пожал плечами. Если подумать, у него было не так уж и много знакомых представителей волшебного мира.

— Сайлин? — Дебора перевела взор с одного брата на другого.

Сай глубокомысленно потеребил пальцами нижнюю губу:

— Я знаю старую торговку по кличке Крысятина… Ещё девку из публичного дома — её зовут Мышка.

— Это не то, — тряхнула косичками Дебора. — Наши взрослые обсуждали мужчину. Кажется, ещё и Питером его называли, но я не уверена. Джеймс сказал, что прирезать эту крысу у него рука не дрогнет.

— Значит, он того заслуживает, — упоминание Джеймса рассеяло для Гарри все сомнения. — Не младенца ведь на алтарь потащат.

— Какой продвинутый нынче Гриффиндор, — пробормотал Сайлин.

— Правильно, Гарри! — горячо поддержала Поттера Дебора. — Ты, главное, делай, что тебе Джеймс с крёстным говорят, и всё будет хорошо!

По дороге обратно, Дебора с Сайлином ушли вперёд, привычно обмениваясь «любезностями». Гарри чавкал обувью позади и гнал прочь назойливое ощущение, что в чём-то его провели.

* * *

Ночь Йоля выдалась ясной и, судя по всему, морозной. На зачарованном потолке загадочно светила ущербная луна, перемигивались звёзды и ни облачка.

Проводив взглядом огненный росчерк метеора, Гарри принялся созерцать занятых делом волшебников. Ряды сдвинутых статуй отгораживали часть Трофейного зала в своеобразный укромный уголок. На чисто отмытом полу белел немыслимо сложный чертёж, отдалённо напоминающий улёгшуюся на бок пузатую восьмёрку. «Закольцованная двойная бесконечность», как мудрёно именовал схему Снейп. Углов у рисунка было столько, что и не сосчитать. Ещё бы! Взрослые целый месяц рисовали! А уж переделывали — несчётное количество раз. Вот и сейчас лихорадочно что-то проверяли, шуршали пергаментными листами, спорили… Гарри душераздирающе зевнул, громко клацнув зубами. Скоро полночь, все спят. Профессор заставил семейство выпить сонного зелья, дабы некоторые из праздного любопытства не влезли, куда не следует, и не сорвали ритуал. Гарри тоже дали хлебнуть, но уже Умиротворяющего бальзама. Было странно знать, что происходит эпохальное событие, и при этом не испытывать никакого волнения.

— Если вы хоть немного пошевелите своими заржавевшими в бездействии извилинами, мистер Поттер, то поймёте абсурдность данной компоненты!

— Хватит, Северус, и так всё проверено и перепроверено, — Джеймс с досадой тряхнул волосами, словно стряхивая капли воды. — До полуночи сорок минут, или, думаешь, новый чертёж успеем нарисовать? В конце концов, не получится сегодня, попробуем на весеннее равноденствие. Надеюсь, к тому времени ошибку найдём.

— Если останемся живы, — буркнул Снейп.

— Хлебни бальзамчика — успокой нервы, — с ехидцей предложил аврор и, не слушая гневного шипения, начал расставлять чёрные свечи.

— И всё же было бы лучше вынести все окаменелости из зала, — установив последнюю свечку, подал голос Джеймс. — Где гарантия, что в процессе запуска Ключа статуи не пострадают?

— Хватит причитать, — оборвал его профессор. — Я пошёл за жертвой, а ты подготовь мальчишку.

Джеймс спорить не стал. Он со слегка неестественной улыбкой подошёл к Гарри и спросил:

— Как ты тут?

— Скучно, — честно ответил Поттер, поёрзав на жёстком табурете.

— Сегодня всё решится, ребёнок: либо мы проникнем в Кокон, либо нет. Если не сможем, то повторим попытку позднее, — Джеймс машинально пошарил по карманам, словно искал сигареты. Конечно, не нашёл. Профессор давным-давно заставил его выложить все свои табачные запасы и куда-то их унёс. Оно и правильно — курить в подземелье нельзя. И вообще, что-то господин аврор слишком к табаку пристрастился.

— Ну, я тебе уже говорил, да... Твоя задача — стоять на этом самом месте и внимательно смотреть перед собой. Не знаю, что ты увидишь. Говорят, тут у каждого своё выходит вроде бы… Как только углядел — старайся удержать. Скорее всего, это будет некий лаз в темноту пещеры. Если сможешь, подай нам с Северусом знак или окликни… И ещё. Что бы ты ни услышал за спиной — не оглядывайся, иначе всё испортишь.

Гарри серьезно кивнул. Смущать Джеймса своей осведомлённостью о человеческом жертвоприношении он не собирался. Раз надо, значит, надо. Невинного даже Снейп убивать не станет, что уж о Джеймсе говорить?

В полночь Гарри аккуратно, стараясь не задеть меловых линий, под бдительным оком Снейпа, прошёл в центр одной части «восьмёрки». Глаза словно прикипели к загадочно поблёскивающему Кокону, устроенному во второй части фигуры. Рядом взволнованно бубнил Джеймс, в который раз повторяя нехитрый инструктаж. А потом разом вспыхнули свечи. Потусторонним светом засияли линии чертежа. Из курильниц потёк сладковатый пряный дымок. Голова слегка закружилась, почему-то похолодели руки. Гарри заморгал, стараясь вернуть чёткость зрения, но голубоватое марево не исчезло, а наоборот — ещё больше сгустилось. Кокон подёрнулся дымкой, замерцал словно поднявшимися из его глубины бликами. «Это те самые блестючие крапинки», — отстранённо подумал Поттер. Блёстки то вспыхивали в унисон, то покачивались, словно на волнах, то гасли в определённой, но неуловимой последовательности. Завораживающее зрелище. Оно напоминало переливы огня на перьях феникса.

Из неведомого далека пришла музыка — сначала тихая, прерывистая, еле уловимая, постепенно набирающая силу. Гарри потянулся к ней всем своим существом, как и просил Джеймс. Неожиданно в печальные аккорды вплёлся красивый женский голос. «Мама!» — понял Гарри, жадно ловя волшебные звуки. Слов он не понимал, да и не старался различить. Поттер отчаянно желая увидеть ту, что не по своей воле оставила его совсем маленьким. Сзади, фоном, раздавались невнятные звуки: шорох подошв по каменному полу, шелест одежды, невнятное мычание, а затем бормотание Снейпа, звуки ударов по чему-то мягкому, мерзкое бульканье и хрипы, тем не менее, удачно вплетались в перебор струн. Гарри это не обеспокоило. Где-то во тьме появился огонёк свечи, трепетный и слабенький. Музыка словно поддерживала его, не давая угаснуть. Поттер протянул руки, стараясь ладонями прикрыть дрожащий огонёк от сквозняков. Пальцы больно ударились о гладкую холодную поверхность. «Дверь чёрного входа в доме Дурслей», — почему-то подумал Гарри Поттер, ощупывая стеклянную поверхность. Сколько труда, пота и моющих средств он угробил за своё детство на неё, дабы добиться «изысканного хрустального блеска», как требовала тётя Петунья.

Нажав на отмытую до белого сияния ручку, он распахнул дверь, но вожделенного огонька уже не было. Вдруг кто-то перехватил его поперёк груди и не дал устремиться на поиски мамы. Музыка стихла. Гарри очумело потряс головой и огляделся. Схемы под ногами не было — только чистый каменный пол. Луна значительно сползла по небосклону, намекая о прошедших часах. Рядом взволнованно дышал в ухо Снейп — это его руки удержали Гарри от незапланированного вояжа. В другое ухо потрясённо выругался Джеймс, а профессор эхом поддержал его чувства. Ещё бы! Посреди подвала одиноко висела в паре дюймов над полом раскрытая пластиковая дверь, абсолютно неуместная в данном антураже.

Снейп осторожно потыкал в тёмную пустоту дверного проёма волшебной палочкой, но переступать порожек не решился. Лёгкий тёплый ветерок оттуда приятно обдувал лицо. В нём ощущались едва уловимые нотки аромата зелёного яблока от любимого моющего средства тёти Петуньи.

— Говоришь, бесконечный сырой и тёмный ход гигантского дождевого червя с множеством отнорков? — обернувшись, глумливо уточнил у Джеймса профессор.

— Сам же в переводе читал… — потерянно прошептал в ответ аврор. — Сказано же, каждый Ищущий Путь видит своё, в меру развитого воображения… как бы.

— Там мама пела, — признался Гарри. — Я очень хотел её увидеть, но было темно. И огонёк свечи на сквозняке света почти не давал…

Взрослые молча постояли, не спеша с вопросами. Потом Джеймс накрыл глаза Гарри ладонью, а Снейп в это время отошёл назад и произнёс формулу трансфигурации, за ней — очищающее заклинание. Когда аврор убрал руку, Гарри обернулся и увидел в руке профессора сухую ветку. У его ног выделялся более тёмным цветом расписанный знаками плоский камень. И никаких следов жертвоприношения. Впрочем, Тёмные ритуалы Поттера не занимали — чудесная дверь была куда как интереснее. Он обошёл её по кругу, убедился, что и с другой стороны стоящий напротив двери Джеймс не просвечивал.

— Поттер, — негромко окликнул Снейп. — Взгляните на Кокон. Видите что-нибудь необычное?

Гарри подошёл к легендарному артефакту, присел на корточки. Из округлого бока камня торчал кристалл, о чём он громогласно сообщил.

— Возьми ключ, Гарри, — выдохнул Джеймс. — Мы его нашли!

Ключ легко покинул Кокон, и след от него, как от ложки в жидкой каше, тотчас затянулся. За спиной послышался шорох как от просыпавшегося песка. Джеймс опять с чувством нехорошо помянул Мерлина и его нижнее бельё — дверь исчезла! Снейп поводил рукой на месте, где она ещё минуту назад возвышалась. Гарри с трудом сглотнул вставший в горле ком. Неужели всё зря?! Он стиснул в руке кристалл… и дверь появилась! Такая же, как и была, чистенькая и сияющая хрустальным блеском.

Взрослые облегчённо выдохнули, поглазели на дверь, потом принялись разглядывать волшебный ключ на раскрытой ладошке. А кристалл был хорош! Плоский голубоватый камушек, немного похожий на наконечник стрелы, притягивал взгляд таинственной глубиной, словно смотришь в прозрачный бездонный омут. Вблизи от широкого края сквозное отверстие, наверное, для верёвочки или цепочки. Снейп тут же извлёк из кармана шнурок, ловко продел в дырку и завязал тугой узел. Всё это он проделал, стараясь не прикасаться пальцами к ключу.

— Поттер, с этой минуты вы являетесь хранителем Ключа от Кокона. Берегите его как зеницу ока! Иначе, благодаря вашему ротозейству, мы навечно застрянем в какой-нибудь дыре!

Посовещавшись, Джеймс со Снейпом решили дверь на ночь убрать. Мало ли…

* * *

Продемонстрированная утром дверь вызвала восторженные ахи, но пощупать руками и всячески изучать новую игрушку профессор запретил. Никто не мог предсказать, как отреагирует древнее волшебство на чужую бесцеремонность. Всё-таки, как ни крути, дверь принадлежала Гарри. Можно сказать — личная собственность!

Откладывать новое приключение не стали — всем не терпелось в путь. Какая уж там предварительная разведка! Выбора-то нет! Либо идти, как получится, либо сидеть в подвале до скончания времён. Собрались быстро, свернули палатку, собрали растащенную по залу мебель и цветочные горшки и сгрудились возле стеклянной двери взбудораженной толпой. Взрослые заметно нервничали, дети предвкушали, а Гарри Поттер перекладывал из руки в руку клетку с уже привычной ко всяким несуразностям Хедвиг, флегматично взирающей на творящиеся безобразия. Он ждал отмашки.

— Думаю, нужно взяться за руки, — произнёс профессор Снейп, резким движением откидывая волосы с лица. — Не хватало ещё потерять какого-нибудь недоумка по дороге, — покосился он на Сириуса Блэка.

— Согласен, — облизнул губы Джеймс. Из-за его плеча выглядывал из самодельной переноски Сохатик, устроенный на его спине на манер африканских младенцев. Сохатику твёрдо-натвердо было приказано сидеть тихо и не пытаться выскользнуть из мягкого гнёздышка. Маленькому призраку удержаться в тряпке было непросто. Пришлось изрядно потренироваться и обставить всё, как интересную игру. Впрочем, у Генриха за спиной болталась такая же переноска для уставшего Бэмби, но пока малыш приплясывал от возбуждения рядом с Победителем Волдеморта, крепко держа его за руку.

— Давайте повторим ещё раз порядок следования: Гарри, идёшь первым, Северус за тобой, потом Сайлин и Дебора, Генрих с Бэмби и мы с Сохатиком и Сириусом. Гарри, если увидишь какую-то опасность, сразу падай на пол — не загораживай профессору цель. Понятно?

Чего ж тут не понять? Трижды уже все возможные неприятности обговорили: если кинется монстр — не мешай Снейпу обороняться; если потерялся — стой на месте — Снейп придёт и найдёт; если… Интересно, а в Хогвартсе где был этот замечательный боевитый Снейп, пока Гарри с Квиррелом и василиском сражался? Недовольно шмыгнув носом, Гарри Поттер пнул смятую бумажку, кем-то оброненную и забытую. Нет в жизни справедливости.

Профессор подозрительно зыркнул на посмурневшего Гарри, досадливо дёрнул уголком рта, но от комментариев воздержался.

Висящая в воздухе дверь из дома Дурслей притягивала и одновременно отталкивала. Как это возможно, Гарри не смог бы объяснить, но именно так и было. А ещё трогать её не хотелось категорически.

— Давай уже иди, Заморыш, чего мнёшься? — не выдержал Сайлин, опередив открывшую было рот Дебору. Взрослые тактично молчали.

Гарри вздохнул-выдохнул, как перед прыжком в холодную воду, поднял с пола саквояж профессора со всем семейным скарбом, поудобнее перехватил клетку с совой и, поморщившись от сильной хватки Снейпа на плече, легко открыв дверь, шагнул в темноту.

Едва его нога оказалась за порогом, как вспыхнул свет, заставив Гарри зажмуриться и дёрнуться всем телом назад. От падения удержал Снейп. За дверью виднелось помещение с белыми колоннами. Странноватого оранжевого оттенка прямоугольный отсвет лёг на каменный пол Трофейного зала, облив своим сиянием столпившихся магов.

Сердито стряхнув с плеча руку профессора, Гарри сделал несколько шагов и замер. Он стоял в своеобразном холле с колоннадой, выходящем в довольно широкий коридор. Потолка не было. Вместо него, на приличной высоте, клубился густой светящийся туман цвета апельсина, довольно хорошо освещая окрестности. Светло-серые, слегка волнистые стены отливали стеклянистым глянцем. Пол припорошила пыль.

Подталкивание в спину, вздохи, невнятные возгласы ясно указали, что остальные путешественники благополучно миновали дверь и вовсю наслаждаются сюрреалистическим видом.

— Согласись, Северус, дело не в неточностях перевода. Можно считать доказанным, что внешний вид Лабиринта напрямую зависит от восприятия Ищущего Ключ, на которого и завязан ритуал. А наш Гарри — молодец! Ишь какой авангард изобразил! Или бесконечная сырая нора, или такой вот симпатичный коридор? Я лично предпочитаю…

— В свитке ещё и бесконечное горное ущелье упоминалось, — задумчиво пробормотал профессор, странным взглядом окидывая Гарри, словно видел его впервые.

— Чего встали-то? — подал голос оживившийся Сириус, с любопытством принюхиваясь. Его нос забавно подёргивался. Гарри тоже втянул в себя воздух, но неприятных ароматов не учуял: уже опознанное моющее средство, пыль заброшенных хогвартских аудиторий и, почему-то, нагретая на солнцепёке древесина… Не похоже, чтобы Блэк, с его собачьим нюхом, учуял больше.

— Симпатичный вид, — тихонько произнесла Дебора, рассматривая своё мутное отражение в стене. Гарри не утерпел — подошёл к колоне и ощупал холодную поверхность полированного камня. Настоящая! Не мерещится…

— Долго ещё на месте стоять будем? Опять Нюниус струсил?

— Сириус, — предостерегающим тоном одёрнул Блэка Джеймс.

— Стоять будем долго, — объявил Снейп, как обычно успешно игнорируя инсинуации Блэка, отчего тот ещё больше бесился. — Предлагаю поставить здесь пару диванов для отдыха, не отходя от двери, и провести всестороннюю разведку, прежде чем идти в неизвестность.

— Согласен, — Джеймс аккуратно высвободил из мягкого плена Сохатика.

— Ох, посмотрите, из чего здесь пол! — вдруг вскрикнула присевшая на корточки Дебора. Все дружно уставились себе под ноги. То, что Гарри поначалу принял за припорошенные пылью каменные плиты, оказалось слежавшимся стеклянным крошевом. Заинтересовавшийся Снейп поковырял пол ножом, но чем глубже, тем неохотнее, со скрежетом, клинок врезался в рыхловатую субстанцию.

— Так, давайте прикинем... — Джеймс сосредоточенно прикусил губу. — Обувь у всех закрытая… Гарри, смени эти кроссовки на ботинки — у тебя дырка на мыске протёрлась. Если битое стекло попадёт, будет очень неприятно. Сириус… Сириус, не вздумай оборачиваться в пса! Обещай мне.

— Да ладно тебе, Джейми! — осклабился Блэк. — Не такой уж я дурак.

— Да неужели? — хмыкнул себе под нос Снейп, вытаскивая из саквояжа коробку с уменьшенной мебелью. Слушать очередной скандал Гарри не стал. Он отошёл от группы родичей и с вожделением уставился в тающую в оранжевой дымке бесконечность. Кажется, где-то там, неимоверно далеко, коридор изгибался или сворачивал в сторону…

— Смотрите, рядом точно такой же, как у нас, холл, — произнёс Генрих.

— И с другой стороны, — взволнованно поддержал Героя Сай.

— Холлы идут в шахматном порядке, с обеих сторон коридора, — подвела итог наблюдениям Дебора.

— Ребята, не суйтесь никуда без подстраховки! — тут же откликнулся аврор.

Пришлось возвращаться назад к уже установленным диванам.

— Ох, ничего себе! — вдруг вскрикнула мисс Поттер. — Я без помощи Гарри диванную подушку в руки взяла!

— И правда! — Сайлин провёл рукой по колонне. — Холодная…

Все возбуждённо загалдели, пробуя вновь открывшиеся возможности. Генрих вытащил из кармана перочинный нож и порезал себе палец. Несмотря на все его старания, кровь из ранки так и не показалась.

— Не мёртвые, но и не живые, — подвёл итог Джеймс, с непонятной иронией разглядывая засмущавшегося Героя.

Дальнейшие эксперименты ясно показали: еда, питьё, как и посещения туалета, путешественникам не требовались, однако неприятия это открытие не вызвало.

— Если бы не ограничение физиологии, тут бы всё уже загадили за тысячи лет использования! — бесцеремонно высказался Джеймс. Остальные молча согласились.

Ставить метки на стенах поручили Генриху. Огромный запас несмываемой краски оказался заботливо припасён в дорогу профессором. Победитель Волдеморта без возражений нагрузился ведёрком и кистью. Сначала размалевал свою родную дверь, ведущую в Трофейный зал, дабы сделать её приметной и запоминающейся. Синий контур рыцарского щита, разделённый на четыре части, украшенный невнятными кракозябрами, долженствующими изобразить четвёрку зверюшек хогвартских факультетов, получился ярко и крупно — во всю плоскость дверной створы.

— Со временем, после долгого пути по лабиринту, наш глаз наверняка замылится, внимание снизится… не хотелось бы проскочить мимо. А в таком случае смена обстановки будет весьма благотворной — отдохнём дома, наберёмся сил для нового рывка… — Гарри недоверчиво покосился на аврора. Вроде бы всё правильно говорит, но уверенности в своих словах не чувствуется. Это что же, Джеймс не верит в благополучный исход пути?

Додумать мысль Гарри не успел — из-за поворота в коридор послышался громкий крик Генриха:

— Все сюда!!!

Вопреки ожиданиям Поттера, ни злобных чудовищ, ни страшных катаклизмов в соседнем холле не наблюдалось. Победитель Волдеморта взволнованно тыкал пальцем в стену, которую, видимо, хотел пометить оговорённым знаком.

— Что слу… — Джеймс осёкся, разглядев то, на что столь настойчиво указывал Генрих. Вся стена, начиная с уровня колен и заканчивая высоко над головой долговязого Снейпа, пестрела самыми разнообразными значками, полосками, кружочками, просто кляксами разнообразнейших цветов. Особенно много меток было оставлено мелом, гораздо меньше — углём или охрой.

— Да уж, — скривился Снейп, — мы далеко не первые. Все молча разглядывали своеобразную инсталляцию. Дебора извлекла из кармана пилочку для ногтей и аккуратно поскребла меловую отметину. К удивлению родичей, под белым налётом проступил красноватый гранит, совершенно не уместный на футуристического вида блестящей стене. Мисс Поттер на этом не остановилась и целенаправленно нарушила целостность значка, напоминающего раздавленного таракана. Ей на ладонь посыпалась земля.

— Вот вам и дикие ущелья, и норы червяков… что там ещё предполагалось? — прокомментировал Генрих.

— Похоже на то, — кивнул Джеймс. Профессор тоже поскрёб черту, нанесённую голубоватой краской. На пол осыпалась струйка белого песка.

— Думается мне, это не последние чудеса, которые мы здесь увидим. Ну что, в путь?

— Да!!!

Идти решили в левый коридор. Джеймс вещал что-то о часовой стрелке, правиле руки… но Гарри больше понравился тихий комментарий Деборы о том, что все мужики всегда идут налево. Потом завязалась жаркая дискуссия о том, как выглядит лабиринт для водных жителей: русалок, тритонов там разных… По крайней мере, ни одна нарушенная метка течь не дала, и что бы это значило?

Бесконечный путь по бесконечному коридору с бесконечным количеством дверей. Ни голода, ни усталости — только мелькание белых колонн холлов и росписи меток на стенах. Сначала Гарри забегал вперёд к каждой двери, пытаясь пристроить ключ в замочную скважину. Потом, по мере приобретения своеобразного опыта, «разведчики» начали меняться. Замочные скважины, даже на беглый взгляд, значительно разнились, а в сомнительных случаях — всегда можно Гарри позвать и ключом проверить.

— Ух ты! Во забаррикадировались! — очередная дверь оказалась заложена зелёным кирпичом.

— Это малахит, — со знанием дела заявила Дебора. — У Мегги Вуд есть браслет из малахита, я достаточно на него насмотрелась.

— А по-моему — это зелёный агат, — влез Сайлин. Ему бы только поспорить, поругаться с кем-нибудь! Наверняка про зелёный агат только что придумал, и такого камня вообще в природе нет.

— Интересно, зачем? — задумчиво тронул стекло пальцем Джеймс.

— Чтобы всякие любопытные не заглядывали, — буркнул профессор.

— Да у них тут соревнование — кто оригинальнее дверь запечатает! — крикнул от соседнего холла Генрих. Его находку затянула с внутренней стороны толстая, омерзительная на вид паутина. Сай с Гарри переглянулись и наперегонки кинулись к ещё не осмотренному следующему закутку. За стеклом едва просматривалось сумрачное помещение, украшенное… Гарри шумно втянул носом воздух, а Снейпёныш грязно выругался. Всё различимое пространство пола устилали скелеты. Точнее, вооружённые скелеты… нелюдей.

— Весело у них тут, — без особых эмоций оценил обстановку Генрих. Ну ещё бы! Ему после убийства Тёмного Лорда подобные находки не очень-то и интересны.

— Малышам, пожалуй, смотреть не стоит, — бросив мимолётный взгляд в таинственные глубины чужого мира, высказалась Дебора. — Хотя вряд ли это произведёт на них особое впечатление — слишком малы, чтобы понимать.

Джеймс только хмыкнул, а вот Снейп едва длинным носом по стеклу не елозил, вглядываясь в подробности побоища. «Ингредиенты!» — осенило Гарри. Ещё бы зельевар спокойно прошёл мимо кучи бесхозных костей явно магических существ. «Эх, видеть-то видишь, а руку загребущую не протянешь!» Злорадно хихикая, он припустил за удравшими вперёд братьями.

— Что-то я никаких ответвлений не вижу, — обеспокоенно высказался Джеймс во время очередного отдыха на диванах. Не то чтобы кто-то устал, просто это казалось правильным — время от времени посидеть тесной кучкой, как привыкли за время совместного проживания.

— В смысле? — откликнулся Генрих.

— Лабиринт подразумевает множество ходов-ответвлений, тупики, ниши… А у нас прямая дорога в бесконечность.

— Просто у Задохлика фантазии не хватило… или мозгов. О, наглядное отображение фразы: одна извилина — и та прямая! — высказался Снейпёныш. Гарри презрительно фыркнул. Минули времена, когда он лез в драку с Саем по любому поводу. Повзрослел, наверное, или просто лень? Хотя…

— Так вот почему метки меняются! То исчезают вдруг, то новые появляются… Я-то думал, Ищущие Путь нашли свои двери, а оказывается, они просто свернули в лабиринтах, — прищёлкнул пальцами Герой.

— Нам же проще — не заблудимся.

— Если только этот коридор не опоясывает всю планету, а то и не одним витком, — подал голос Снейп. Все притихли, пытаясь представить длину предстоящего пути. Впечатлились, но не расстроились. Приключение ещё никому не успело надоесть.

Следующая находка сопровождалась отчаянным собачьим лаем. Семейство как раз устроилось на очередной «перекур». Дебора рассказывала малышам сказку. Гарри присоседился рядышком и слушал. Генрих с Сайлином ковыряли значки на стене — их словно переклинило на водных жителях. Оба надеялись отыскать метки, укрывающие под собой воду. Взрослые увлечённо спорили на непонятную непосвящённым тему каббалистических исключений… Вот тут-то и обнаружился побег Сириуса из-под «бдительного» присмотра. Странно, что раньше не обратили внимания на его слишком уж долгое молчание.

— Блэк, замри! — вдруг заорал Джеймс, подхватываясь с дивана. Снейп припустил за ним, сжимая в руке волшебную палочку. Остальные, естественно, бросились вдогонку. Сириус аврора не услышал. Он в образе пса, странно перебирая лапами и поскуливая, вывалился из дальнего холла, а увидев спасательную команду — лёг.

— Идиот! — рявкнул на него старший Поттер. — Понравилось по стеклу голыми лапами ходить? Северус, пожалуйста, почисти чарами нашего недоумка.

Гарри наблюдать за лечением Сириуса не стал — пробежал дальше, туда, где находилось нечто, сильно испугавшее анимага, да так, что он перекинулся. Вопреки распространённому мнению, Блэк дураком не был, больным на всю голову — это да, а значит… Открывшаяся ему картина могла напугать любого, если честно. В углу холла расслабленно и неподвижно сидело огромное — не меньше Хагрида ростом — существо: шестирукое, бугрящееся мышцами, с ярко-синего цвета кожей. На абсолютно лысой шишковатой голове пестрели разными оттенками татуировки, наползая на щёки и широченный, в пол-лица плоский нос. Одето создание было воинственно и явно для тёплой погоды: в кожаную безрукавку с металлическими заклёпками и длинную юбку с разрезами. Под ней виднелись штаны, опять же усиленные металлом. На ногах — шнурованные сапоги с острыми, словно короткие клинки, набойками на мысках. А оружия на нём сколько! Целый арсенал.

— Вот уж действительно — синяк во всё тело! — присвистнул Сайлин.

— Украшения очень интересные, — пискнула Дебора. — А серьги излишне тяжёлые, смотрите, как мочки ушей оттянули.

— Заплечный мешок с меня размером… Интересно, что он с собой в поход взял? — поддержал компанию Генрих.

— Зубы во рту не помещаются, — внёс свою лепту Гарри. — Во клыки торчат!

Мимо подростков проскользнул Бэмби, заглянул в лицо спящему страшилищу, робко прикоснулся к одной из рук:

— Его здесь нет, — обернувшись, сообщил он родичам.

— Почему, малыш? — мягко спросил Джеймс. Похоже, лечение Сириуса было закончено. Вон и он сам мялся в сторонке, с чёрной неблагодарностью зыркая на Снейпа. А Снейп… профессор заворожённо уставился на синего здоровяка.

— Он ушёл далеко-далеко, — исчерпывающе пояснил Бэмби. — Не вернётся.

— Похоже на поцелуй дементора, — медленно, словно выдавливая из себя слова, произнёс Снейп.

— Как там было… эм… «угроза раствориться в грёзах Безвременья», — аврор потрогал ногой толстую подошву гигантского сапога. — Растворился… Наглядно, что тут скажешь?

— Он не живой, да? — тихо уточнила Дебора.

— Да, — жёстко припечатал Джеймс. Стряхнув с одежды страшилища налёт стеклянной пыли, добавил: — Давно не живой. Ладно, посмотрели и хватит. Идёмте дальше — нас дверь ждёт.

— Я догоню, — сверкнул глазами профессор. Аврор спорить не стал, привычно возглавив шествие. Снейп скоро нагнал компанию, старательно пряча довольство за невозмутимостью. Не знай его Гарри так близко, не заметил бы. Машинально поглаживая бок своего бездонного саквояжа, зельевар мечтательно жмурился, шевелил губами, что-то прикидывая… Поттер понятливо скривился — прихватил-таки синего! Оно, конечно, не жалко, чудовищу-то уже всё равно — что тут лежать, что в распотрошённом виде в экспериментах участвовать. Но как-то это… Укоризненно покачав головой, Гарри поспешил вперёд. Обидно будет, если Сайлин первым обнаружит очередное диво.

* * *

Диво себя ждать не заставило.

Зелёный отсвет увидели издалека — очень уж он выделялся в оранжево-серой размеренности коридора. И только жёсткий приказ удержал молодёжь от забега наперегонки. Нетерпеливо ускоряя шаг, компания озадаченно остановилась возле открытой нараспашку двери. Дверь вела в иной мир.

За прямоугольным проёмом раскинулся пронизанный солнцем сказочный лес. Исполинские деревья терялись кронами в невообразимой вышине. Самозабвенно орали птицы. Аромат цветущего сада будоражил обоняние. Отчётливо пахло мёдом и цитрусами. На ветках кустов благоухали цветы, и тут же, на том же кусте, наливались спелостью плоды. Даже трава на поляне была нереально густой и зелёной, словно новенький ковёр с длинным ворсом…

Гарри судорожно втянул воздух, не в силах отвести взгляд от невозможной красоты, и понял, что не может пошевелиться. Как Ступенфаем приложили!

— Чего встали? Струсил, Нюниус? За мной! — вдруг лающе гаркнул Сириус и прыгнул в лесной мир.

— Стой!!! — разом заорали Джеймс и Генрих. В тот же миг дверь захлопнулась, отрезав звуки. А за стеклом Сириус перекинулся в чёрного пса и побежал обнюхивать поляну. Уф, ствол дерева по-собачьи пометил! Дебора оскорблённо зашипела, но на неё никто не обратил внимания. Блэк то скрывался в кустах, то снова появлялся на прогалинах. Вдруг сделал стойку и, похоже, на кого-то залаял. Из-за ствола вышла… фея. Самая настоящая! Стрекозиные крылья слюдянисто переливались на её спине, длинное платье облегало тоненькую фигурку, волосы прикрывал замысловатый головной убор. В руках — корзиночка с плодами и жёлтая, под цвет платья, лента. Пёс радостно запрыгал перед дамой, норовя лизнуть ей руки, а ещё лучше бы лицо — словно припозднившуюся хозяйку встретил. Она, улыбаясь, отпихивала лохматую башку, трепала уши... Гарри не уловил момента, когда лента оказалась повязанной на шею собаке, но пёс не возражал. Они так и ушли вдвоём за деревья: довольная фея и счастливый, прыгающий вокруг неё Сириус.

Блэк ни разу не обернулся.

А потом свет погас, явив компании уже привычную непроглядную тьму за дверью.

Скрежет ногтей по стеклу показался оглушительным в потрясённой тишине. Генрих сжал пальцы на стекле в кулаки и с силой ударил по равнодушному пластику. Джеймс сжал его плечо, а потом просто привлёк к себе и обнял.

— Ему будет хорошо у фей, — тихо сказал он, словно сам старался в это поверить.

— Ты не понимаешь! — хрипло выкрикнул Герой, оттолкнув аврора.

— Осторожно! Затопчите же! — вдруг влез между ними Снейп и проворно отстранил Поттеров от двери. Профессор склонился над веткой куста, срезанной захлопнувшейся створкой.

— Ой, какой цветочек красивенький! — восхитилась Дебора. — Тут и плод есть!

— Это не цветок, — присел рядом Бэмби. Словно подтверждая его слова, вспорхнула яркая бабочка. Все заворожённо проследили за её полётом по коридору, пока она не растаяла вдали.

Снейп демонстративно зашуршал в своём саквояже, добыл коробку с чарами стазиса и пару перчаток из кожи дракона.

— Дар феи… — задумчиво произнёс Джеймс, разглядывая зелёный кусочек волшебного мира в серой пыли.

— Очень интересно, во сколько новая хозяйка оценила нашего блохастого кобеля, — не утерпел Снейпёныш и тут же получил в ухо от разъярённого Героя. Сай с ответом не задержался, и быть бы драке, но Джеймс ловко ухватил задир за шкирки и разбросал в стороны, как котят. Под тяжёлым взглядом аврора Сайлин молча признал очередную победу Победителя Волдеморта — это он умел мастерски, а Генрих признал его поражение — опять же молча.

Постояли в тишине, наблюдая, как профессор упаковывает ветку в контейнер. На душе было тяжело.

— Он бы всё равно ушёл, так или иначе, — тихо произнёс аврор. — Наше присутствие его тяготило.

— Почему? — Генрих прекратил растирать отбитый о костлявого Снейпёныша кулак.

— Думаешь, он не понимал, что я не настоящий Джеймс? Не такой он сумасшедший, как хотел казаться. Блэк просто выжидал, лечился, отъедался и развлекался, не без этого… Потом бы ушёл. Мы были ему удобны, не более.

— Но…

— Ты заметил, что он ни разу не взял на руки Сохатика? Признал, да, но не приблизил к себе, хотя тот просился. Просто прими как данность — Сириус такой, какой он есть.

— Хватит мыть кости Блэку — он теперь забота фей, — влез Снейп, упрятавший в саквояж очередной ингредиент. Или ветка не ингредиент? — Пусть заботятся, лечат, блох выводят… Это его выбор. А мы идём дальше.

* * *

Бегство Блэка в мир фей забылось удивительно быстро. Даже Генрих скоро успокоился. Гарри это радовало, ибо на переживания совершенно не тянуло. Прав Снейп — Сириус свой выбор сделал. И в самом-то деле, не погиб ведь! Жизнь у него там наверняка интересная и насыщенная. Удачи ему! А у нас свои заботы. Вот только зудело воспоминание о невозможности пошевелиться там, перед распахнутой дверью. Похоже, выбирала фея, а не Сириус Блэк.

И снова колоннады, серые стены, тяжёлая пыль под ногами…

Профессор Снейп придумал новую отработку для провинившихся — совком и метёлочкой нужно было нагребать в коробку стеклянное крошево из-под ног на «перекурах».

— Эм, профессор, а нафига это надо? — задал резонный вопрос Генрих, только что отвесивший Саю смачного леща и за это поплатившийся. Хотя к гадалке не ходи — Снейпёныш виноват! Снейп в ответ вытащил из сумки ещё три пустых коробки.

— Вообще-то стекло алхимически инертно, насколько я знаю, и в зелья его добавлять — пользы нет, — прокомментировал ситуацию Джеймс.

— Да вы, мистер Поттер, ещё и в алхимии разбираетесь? — Снейп скривил мерзкую рожу. — Тогда, позвольте узнать, с чего вы взяли, что это обычное стекло? По мне, так это магическая субстанция. Нет? Отчего же вы умолкли?

— Действительно… — Джеймс по-новому взглянул себе под ноги.

Синий здоровяк оказался далеко не единственной жертвой Лабиринта. Вскоре Снейп пополнил свою коллекцию будущих ингредиентов огромной черепахой, которая лежала прямо в коридоре, спрятавшись в свой домик-панцирь. Несмотря на сначала осторожный стук, а потом уже «барабанный бой», что называется, от души, добрых путников, рептилия не проснулась. Точку в развлечении поставил Бэмби, опять-таки заявив, что «черепашка не здесь, а далеко-далеко». Профессор любовно оглядел украшенный драгоценными камнями и прочими инкрустациями панцирь, послал всех вперёд, а сам… догнал попозже.

Потом был человек-птица, покрытый мягкими короткими пёрышками, с когтистыми руками-крыльями. За ним — некто похожий на чёрную ящерицу в рубчатой голубоватой броне… И даже гоблин в кольчуге, вооружённый копьём-посохом.

На длительный отдых устроились возле удивительной двери, скрывавшей за стеклом подводный мир. Когда Джеймс понял, что от «аквариума» народ не оторвать, он распорядился устроить продолжительный привал. Возражений не последовало.

То и дело оттирая рукавом запотевшее от дыхания стекло, Гарри дивился и ужасался проплывающим мимо зубастым монстрам. Чуть ниже, на дне, раскинулся живописный оазис кораллового рифа с рыбками, водорослями и прочими осьминогами. Но в толще воды парили куда более любопытные экземпляры фауны. Завидев некоторых из них, малыши с радостным визгом бежали к взрослым, отсиживались на диване минуту-другую и снова неслись к двери — наблюдать.

— Знаешь, мне кажется, настойчивая рекомендация Искателю Пути идти в одиночку по Лабиринту — откровеннейшая ложь, — произнёс Джеймс, с удобством устроившись на подушках.

— Вот как? — рассеяно откликнулся Снейп, увлечённо строчивший что-то в записной книжке. — С чего подобный вывод?

— Мы ведь уже давно здесь, но погрузиться в грёзы никто не норовит. Никаких симптомов хронической усталости, уныния, тоски, безнадёжности… Наоборот — все наслаждаются приключением. А причина одна — нас много!

— Интересно, — Снейп оставил записи и посмотрел на веселящихся детей. — Думаешь, это своеобразная ловушка? Но для чего?

— Не знаю. Можно представить происки такого же любителя халявных ингредиентов, как ты, но мелко это для столь грандиозного… — Джеймс помахал рукой, пытаясь подобрать эпитет. — И заметь, «растворившиеся» всегда попадаются поодиночке. Парой-тройкой ещё ни одного не встретили.

Помолчали.

— Ещё интересное наблюдение: никому из нас не пришло в голову выломать какую-нибудь дверь.

— Сломать? — удивился Снейп.

— Чувствуешь? Даже помыслить об этом крайне неприятно, а уж осуществить… Своеобразная защита от вандалов. И ведь работает!

Отошедший от «окна в океан» Генрих показал условный знак — он хотел сходить на разведку в одиночку. Мальчишки практиковали это, когда хотели побыть в одиночестве, однако дальше ближайшего холла не отходили. Следующий разведчик осматривал дверь на другой стороне коридора и так далее, пока взрослые не наотдыхаются. Дождавшись своей очереди, Гарри быстренько глянул на тёмную дверь и повернул назад — в отличие от Героя он не любил отлучаться в тишину холлов, но традицию поддерживал.

За пару минут его отсутствия атмосфера между родственниками накалилась — Генрих опять чего-то выяснял у Джеймса.

— …разберёмся. Когда была создана Карта? На шестом курсе Мародёров, включая лето перед седьмым. Для чего она была нужна?

— Ну, просто…

— Специальный пергамент, дорогущие зелья, далеко не бесплатное разрешение Попечительского совета на сканирование специализированными чарами здания школы, ибо там идёт прямое вмешательство в охранные щиты замка. И всё это для «просто»?

Нет, Генрих, думаю, карта была нужна нашему отцу с единственной целью: доказать своему отцу, что его единственный сын и наследник не лишён способностей в артефакторике и вообще о-го-го какой талантливый! Джеймсу шестнадцать, есть желание самоутвердиться и что-то там доказать родителю. Причём вопрос стоял остро, уж не знаю, что у них в семье произошло. Реально Карту делали Джеймс и Люпин: Ремус вёл расчёты, а отец всё остальное. Сириус и Питер рядом терлись, но пользы от них... сам понимаешь. Только отец не успел — дед погиб, и Карта Мародёрам стала не интересна. Филч отобрал — и фиг с ней! Вон сколько лет у завхоза в шкафу пролежала. Хотя есть у меня сомнения… Не в характере близнецов было отдать такую «прелесть», как ни крути, а им самим очень нужную. Вот передать тебе в руки с соответствующими пояснениями по приказу Дамблдора — это куда ближе к правде. Ладно, это уже мои домыслы. А вообще, полезность Карты я по-настоящему оценил, когда мои дети в школу пошли. Это же невероятное облегчение — видеть, чем занят твой ребёнок.

Генрих с видимым трудом сдерживал себя от комментариев и протестов, только рот беззвучно открывал, но под конец не выдержал:

— Почему только Ремус отцу помогал? Тоже мне! У Сириуса дома огромная библиотека и…

— И он в шестнадцать лет ушёл из дома. Откуда у него доступ к библиотеке, братишка?

— Но мотоцикл-то он сам зачаровал!

— Точнее сказать, крёстный мотоцикл купил, а возились с ним они вместе с отцом. Лучшие друзья, как-никак. Сириус на роли «принеси-подай-скрути-подкрась», отец — с чарами и рунами... Ну не было у Блэков в роду артефакторов! Совсем другая у их семьи специализация… Это как зелья варить. Если не чувствуешь интуитивно происходящие в котле магические процессы, то ничего хорошего у тебя не выйдет. Школьный уровень — не более. Может, и «превосходно» за варево поставят, если точно по рецепту изготовлено, но оценка эта весьма условна. Думаешь, почему в Больничное крыло не берут отлично сваренные школьниками зелья? То-то и оно.

— Не уводи разговор в сторону!

— Блейз однажды поспорил со своей стервозной кузиной Бьянкой, что, не имея никаких способностей в живописи, сумеет написать картину и продаст её. Безо всякого принуждения, заметь. Он взял загрунтованный холст, хорошенько размазал по нему тёмно синюю краску. В центр ляпнул белой. Потом от души набрызгал оранжево-жёлтых и розовых пятен. Центр ещё влажной композиции украсил красными росчерками и покатал по произведению шарик из смятого пергамента. Потом облил холст композитным зельем для проявки колдофото, просушил «шедевр», полюбовался на хаотичное шевеление мазни и обозвал картину «Взрыв столкнувшихся галактик». На следующий день отнёс в Косую Аллею и на глазах ошарашенной кузины продал за два галеона.

— Это ты к чему? — прищурился Генрих.

— Да так, вспомнилось вдруг, — Джеймс с хрустом потянулся. — Одарённость, таланты, способности… Локонс, вон, тоже был весьма одарённым борцом с Тьмой. Признанным гением, можно сказать. Ладно, долго вы там ещё любоваться на рыбок будете? Может, уже… Сайлин?

У ходившего на разведку Снейпёныша было странное выражение лица.

— Там… вы не поверите!

— Что?

— Где? — разом оживились родичи.

— О-о-о! Представляете, там на двери бабочка сидит! Та самая, которая из мира фей. А замочная скважина — под наш ключ. Точно говорю!

Внешне дверь с бабочкой ничем не отличалась от других ей подобных. Даже замочная скважина… Честно говоря, не будь тут посланницы фей, Гарри прошёл бы мимо. Постояли в молчании, с недоверием разглядывая заветную цель путешествия. Насекомое беззаботно шевелило крылышками, елозило хоботком-спиралькой по стеклу и улетать явно не собиралось.

Взволнованно сжав Ключ в ладошке, Гарри осторожно приблизился к двери и, почтительно поглядывая на чешуйчатокрылую посланницу, сидящую вверху, у самой притолоки, уткнулся носом в прозрачную пластину. К сожалению, там, за стеклом, царила непроглядная тьма. Увы, не светили стеклянные двери в чужие миры, совсем не светили, однако Гарри Поттер не сдавался. Заслонив лицо ладонями с двух сторон, он до рези в глазах вглядывался в прикрытое мраком помещение. Как хорошо, что очки не нужны — зелье по исправлению зрения очень даже помогло. Спасибо Великому Снейпу, что тут скажешь…

— Ну, чего там?! — с нетерпением воскликнул Сайлин, опередив взбудораженных родичей.

— Скелетов не видно, темень и темень, как обычно.

— Тогда чего ждёшь-то?! Открывай давай!

— Не спеши, Сайлин, — одёрнул Снейпёныша Джеймс.

— Слишком просто, — размеренно произнёс Снейп, словно размышляя вслух. — Феи — те ещё шутницы, не хотелось бы потом горько сожалеть. Это феям веселье, а их жертвам — отнюдь. Спешить действительно не следует.

— Опять достанем диваны, усядемся и станем ждать невесть чего? — ядовито уточнил Генрих, пальцем поправив на переносице несуществующие очки.

— Хорошая идея, — невозмутимо кивнул аврор. — Посидим, подумаем, а там видно будет.

Мягкую мебель расставили, но присели только взрослые. Подростки бестолково толклись у колонн, поглядывая на дверь с бабочкой, галдели, высказывая свои крайне важные мысли. Возбуждённо носились малыши.

— Вот что, ребята, осмотрите-ка ближайшие холлы — мало ли, что там может быть, — властно навёл порядок аврор, разогнав начинающийся стихийный митинг. Дебора демонстративно уселась на диван и, подманив малышей, добыла из сумки книжку с картинками. Гарри немного позавидовал её находчивости, но послушно поплёлся за ушедшими вперёд пацанами.

— Думаете, это очередная ловушка? — услышал он голос мисс Поттер, но притормаживать, чтобы подслушать, не стал. Ничего особенного взрослые ей не скажут — в этом он был абсолютно уверен.

Прямоугольный отсвет распахнутого дверного проёма довольно ярко осветил не такое уж большое помещение с явными следами вандализма. На полу громоздились остатки тонких рухнувших колонн, часть из них была разбита в мелкий щебень. Выбоины на каменных барельефах, украшающих стены, грустно указывали на чью-то безудержную ярость. От подобной картины у Гарри аж мурашки по телу пробежали. Исследовать новый мир как-то резко расхотелось. Тут бабочка, мирно сидящая на стекле, вдруг взмахнула крылышками и нимало не сомневаясь, канула в темноту. Гарри невольно потянулся за ней, но был перехвачен Снейпом, отстранён с пути и угодил в руки аврора. Сам зельевар, настороженно ощетинившись волшебной палочкой, шагнул из Лабиринта в таинственный сумрак… Было хорошо видно, как ноги профессора погружаются в толстый слой пыли, взбивая пыльные фонтанчики. В Трофейном зале такого не было — пыли там тоже хватало с избытком, однако повышенная влажность в подземелье к летучести не располагала, а здесь, должно быть, сухо.

— Оставайтесь на месте! — обернувшись, приказал зельевар, хотя никто за ним не ломился. Дураков нет! Все на собственном опыте познали, что наполнять коробки стеклянным крошевом — дело крайне нудное и утомительное. Уж лучше котлы чистить — всё интереснее. Даже хитрой Деборе однажды отработка перепала, через подставу, конечно. А чего она… О! А стеклянный пол остался в Лабиринте! Хотя со Снейпа станется придумать что-нибудь столь же неприятное. К примеру, пыль сгребать.

Удаляющийся зеленоватый огонёк Люмоса выхватывал из сумрака то углы каменных блоков, то исчерченную письменами стену со следами глубоких сколов, то барельеф, изображающий… издали не разобрать что. Профессор довольно долго бродил вдоль стены, подсвечивал себе волшебной палочкой. Потом завернул за угол и исчез из поля зрения. Народ успел заскучать, а потом и всполошиться — мало ли, вдруг заблудился? Или в ловушку попал. Или неожиданно напал хищник и теперь с аппетитом Снейпа ест.

После коварного предположения Гарри о гастрономической участи профессора Сайлин оттолкнул загораживающего дверь Джеймса и с воплем: «Отец!!!» — ринулся в темноту. Конечно, Поттер проскользнул под рукой аврора и последовал за Снейпёнышем — надо же подсветить! Как он там, в темноте, нашарит папу? Потеряется ещё… И хищники, опять же…

Остальные Поттеры, естественно, последовали за первопроходцами.

Но голодные звери зельеваром явно побрезговали. Он выскочил откуда-то совершенно неожиданно и успел перехватить Сайлина, бегущего непонятно куда. Тот судорожно вцепился в родителя, уткнулся ему лицом в плечо и, подвывая, невнятно высказал всё, что о папаше думает. Снейп поначалу забавно потрепыхался, явно пытаясь вырваться, потом смирился и даже обнял, погладил сына по спине, как иногда ласкал Бэмби.

— Неврастеник! — фыркнула Дебора и ушла к малышам, что-то увлечённо расковыривающим в куче камней.

Гарри завистливо вздохнул, глядя на наконец-то объединившихся в семью Снейпов, но тут же счастливо заулыбался, потому что Джеймс приобнял его за плечи.

— Это заброшенный храм, переходящий в катакомбы, — сообщил профессор через голову Сайлина, стараясь выглядеть невозмутимым. Тот всё ещё цеплялся за него, как клещ, но вроде бы успокоился.

— Катакомбы? Это подземелье, да? — высказал общий вопрос Герой. Судя по лицу Джеймса, он тоже не понял.

— Не совсем, — тряхнул пыльной шевелюрой Снейп. С его уха свисала длинная паутина, колеблющаяся на сквозняке. — В данном случае — это нечто среднее между подземельем, храмом, склепом и каменоломней. Каменный массив горы неведомым образом нарезался на очень ровные блоки, которые тут же складированы. По-видимому, позже полированный камень вывозился на стройки. Своеобразное место: тут и ваяние новых залов, и упокоение элиты, и поклонение предкам... если я правильно понял. Весьма любопытное местечко…

Неожиданно Сай вскрикнул и стал призраком. Одновременно с ним утратили материальность и остальные гости из иных реальностей.

— Досадно, — вздохнул Джеймс, разглядывая свою полупрозрачную руку. — А я-то уж начал надеяться… М-да, ненадолго хватило энергии Лабиринта.

— Папа, пипи! — подёргал за штанину аврора Сохатик.

— Да мы тут все хотим пипи, и не только пипи, — невесело усмехнулся Генрих и, покосившись на озабоченно оглядывающуюся Дебору, добавил: — Давайте-ка ставить палатку прямо здесь, раз уж организм вспомнил о своих надобностях.

Снейп молча вытащил из саквояжа потрёпанный свёрток шатра, Гарри сноровисто помог ему его установить. Хорошо, что в «чудесном шёлковом домике сэра Абраксаса» три туалетных комнаты, а у малышей личные горшки — иначе образовалась бы длинная очередь. Успевший одним из первых посетить удобства Гарри устремился на кухню — стряпать обед. Есть и пить хотелось просто зверски!

Грея ладони о чашку с чаем после сытного обеда, Джеймс обратился к Снейпу:

— Выход из катакомб нашёл? Или ещё и по этому лабиринту будем шастать?

— Выход рядом, — неторопливо отпил чаю профессор. — Я выходил наружу — там сейчас пасмурная летняя ночь.

— Однако что-то не так? — пытливо уставился на зельевара старший Поттер.

— Возможно, — Снейп умолк, но под молчаливым давлением общественности нехотя добавил:

— В трактате семьи Яксли описание мира Кокона весьма… сурово. Помните? Каменистая равнина с обособленно стоящими остроконечными скалами. Справа от выхода — убогое строение довольно бедного медного рудника. Слева — остатки рабочего посёлка рудокопов. Никакого леса, лишь скудная жёсткая трава, непригодная даже на корм скотине. И ветер. Холодный пронизывающий ветер круглый год, временами переходящий в ураганы. И море. Студёное, практически лишённое живности, очень солёное море вокруг небольшого острова.

— Северус? — подтолкнул аврор замолчавшего профессора.

— Фея знатно пошутила над нами, Поттер, это другой мир. Судя по всему, заброшенный.

— Я так и знал! — эмоционально воскликнул Генрих, ударив ладонью по столу.

— Не спеши, — обрезал его Джеймс. Обернувшись к зельевару, деловито распорядился:

— Докладывай! — Тот хмыкнул на приказной тон, но послушно продолжил рассказ:

— Как я уже сказал, выход наружу практически рядом. Там сейчас довольно тёплая летняя ночь. Запаха моря нет совсем. Возможно, поблизости есть крупные водоёмы, но пресные. Растительный мир богат. Аромат сосновой хвои ни с чем не спутаешь. Пахнет лесом и цветущим разнотравьем…

— Почему вы решили, что мир заброшен? — нетерпеливо перебил профессора Герой. Снейп, не терпевший подобного обращения, попытался убить взглядом Победителя Волдеморта. Неудачно. Генрих покушение на свою жизнь даже не заметил.

— Барельефы, мистер Поттер, — прошипел он в своей неподражаемо злобной манере. — Барельефы на стенах подробно повествуют о трагедии, здесь разыгравшейся в далёком прошлом. Мир принадлежал крылатым существам, вероятно, происходящим от птиц. Весьма воинственная раса, надо сказать. Если коротко, то череда глобальных войн резко сократила их численность. Ключ от выхода в материнский мир — Землю — был утерян. Они просто выродились, утратив разум. Это извечная проблема изолированных обществ. Храм — культовое место, весьма значимое для погибшей расы. Безумная попытка всё тут порушить ясно указывает на полную деградацию. К тому же я тут логово хищника осмотрел — среди костяков его добычи нет никого похожего на бывших хозяев этих мест. Остались ли в живых их одичавшие потомки? Думаю, нет.

— Не факт, — буркнул аврор. — Ладно, утром разберёмся. А сейчас нужно решить, будем ли закрывать дверь в Лабиринт на время сна. По-моему, оставлять её открытой неразумно.

Помолчали.

— Странно, возвращаться в Лабиринт не хочется категорически, — задумчиво произнёс Джеймс. Снейп молча кивнул. — В таком случае…

— Ага, поставим диваны, сядем и подождём? — влез сердитый Генрих. — Скажите мне, какой смысл осторожничать?! Пришли, нашли, поселились — всё! Других вариантов нет. Ваши выжидания меня уже просто бесят!

— Устами младенца… — Снейп с весёлым недоумением воззрился на Героя.

— Эпопея с Лабиринтом закончена, — торжественно объявил аврор и отсалютовал кружкой.

Вдохнув-выдохнув, Гарри решительно закрыл дверь — тёплый оранжевый свет за стеклом погас. Зато явственно проступили знакомые контуры статуй — жертв василиска, подсвеченные едва забрезжившим утром зимнего дня. Дебора даже взвизгнула от избытка чувств, за ней и другие завопили. Конечно, дверь тут же открыли и дружно ввалились в давно оставленный Трофейный зал.

— Ну, вот и всё, — с долей грусти произнёс Джеймс. — Круг замкнулся. Спешить больше некуда — мир для себя мы нашли. Дождёмся тамошнего утра и… А сейчас давайте-ка перенесём сюда палатку и дверь закроем. Так будет надёжнее.

* * *

Уход взрослых в новый мир Гарри точно бы проспал, если бы не Ключ. Пришлось тем вытаскивать его из тёплой постели, помогать сонному одеваться и только потом идти к двери. Просто привратник какой-то! Джеймс, Генрих и профессор обещали вернуться к обеду, но проход в другой мир на всякий случай приказали оставить открытым. Мало ли…

Хорошо подумав, Поттер уныло зевнул и пошёл на кухню к плите и кастрюлькам. Вопреки приказу Джеймса, остальных будить он не собирался — пусть спят. Хотелось тишины и уединения. В Лабиринте-то толком не спрячешься. Он бы и сам на пару часиков подушку ухом придавил, однако сторожить хозяйство кому-то надо. Мало ли, кто может вылезти в распахнутую настежь дверь… Проверив, хорошо ли выходит из наручного чехла волшебная палочка, Гарри, вооружённый и очень опасный, принялся печь блинчики. Завтрак в их «таборе» — дело не простое, а наличие особо привередливых особ вносило свои коррективы — простой овсянкой не отделаешься.

* * *

С чего начинается исследование нового, только что открытого мира? С разведки, само собой. Гарри внимательно осмотрел вернувшихся в Трофейный зал взрослых и пришёл к неутешительному выводу — что-то пошло не так.

Джеймс, Генрих и даже Снейп выглядели удручённо. Явно обнаружили что-нибудь нехорошее.

— Рассказывайте! — решительно приказала Дебора. — Мы имеем право знать. Нам здесь жить!

— Мир кокона очень хорош, — неторопливо начал аврор, подливая себе чая. — Природа, зверьё, птички… Воздух чистейший. Одно плохо — вокруг развалины города. Печальное зрелище, надо сказать.

— А сам храм — это вообще какое-то кладбище! — непонятно на что возмутился Герой. — Представляете: прозрачный саркофаг, низ у него каменный, ну, само ложе, а верх — как из слегка дымчатого стекла или янтаря отлит. Сплошняком. Как кирпич! Так вот, там крылатое существо упокоено. Знаете, как ангелов обычно изображают. Только эти не человекоподобные, а…

— Происхождение от птиц очевидно, — веско обронил Снейп, невозмутимо плеснув себе в чай чего-то спиртного из фляжки. Джеймс молча придвинул свою посудину, и профессор не стал кочевряжиться — щедро сдобрил чай старшего Поттера. Под шумок и Генрих повторил маневр родича. Его явно обделили, отвесив пару капель, однако возмущаться он не стал. Молча цедил «коктейль» и поделиться впечатлениями больше не пытался.

— Я бы не сказал, — не согласился аврор. — У птиц четыре конечности: крылья и лапы. У местных их шесть. Ещё пара полноценных рук, кроме крыльев.

— Явно направленная мутация, — отмахнулся зельевар, — искусственно выведенная раса. Половина волшебных народов грешат подобным. Не обременённых моралью экспериментаторов во все времена хватало. И это не голословное утверждение. Вспомните последние залы с саркофагами, там у упокоенных отчётливо прослеживаются признаки вырождения. У последних представителей расы крылатых руки рудиментарны…

— Мерзость какая, — поморщилась Дебора.

— Посмотреть бы, — сверкнул глазами Сайлин.

— Насмотришься ещё, — добродушно усмехнулся Джеймс. — Завтра начнём осваиваться.

— А почему не сегодня? — вскинулся Гарри.

— Снаружи дождь идёт. Есть желание в сырость соваться?

Новую землю решили назвать Мир. Хотя, на взгляд Гарри, были варианты поинтереснее.

Дорога до выхода в Мир не заняла много времени. Вскоре впереди показался рассеянный свет, и лицо огладил ветерок. Гарри жадно вдохнул свежий воздух и… едва не расстался с завтраком. В расширении коридора перед входом, своеобразном холле, стояла застарелая вонь разложения. Судя по кое-где уцелевшим погрызенным костям и клочкам бурой шерсти, до недавнего времени в этом укрытом от непогоды месте жил хищный зверь. Через смрад отчётливо пробивался мускусный запах крупного животного. А потом со зверюшкой случился Снейп. Вон, спокойненько вышагивает, милый-дорогой профессор. Без сомнений, хищник ещё вчера переселился в саквояж.

Гарри наморщил лоб. На каменном, когда-то узорчатом полу темнела большая груда праха с чётко очерченной границей в виде правильного круга. Должно быть, профессор чарами сгрёб мусор в большую кучу, накрыл магическим куполом и кинул туда… темномагическое проклятье? А чего ещё от Снейпа ждать? По крайней мере, Гарри Поттер не знал ни одного заклинания, с помощью которого можно было бы превратить кости в пережжённую труху. Вот совсем кости удалить — это да. Локонс очень наглядно продемонстрировал, на собственной Поттера руке. Сразу понятно, кто злобный тёмный маг! Подумав, повздыхав, Гарри философски пожал плечами. Прав Джеймс — любую магию можно использовать в мирных целях. Особенно, если нутром чуешь, что зельевар наверняка приставил бы тебя самого к уборке всего этого гнилья. А запах… развеется со временем.

На выходе из катакомб вместо дверей зиял провал — расколовшиеся на куски резные каменные створы ворот лежали на ступенях портика. Зажмурившись в лучах тёплого солнышка, Гарри проморгался после сумрака коридоров и с удовольствием огляделся. Мир Кокона не поражал яркими красками, не было в нём волшебного очарования, как в новой отчизне Блэка — он был… обыкновенным. Путешественников встретил ясный денёк, похоже, конца весны или начала лета. Нежная сочная зелень, скромные цветки, птички поют… Каменная лестница выходила на мощённую дорогу, которая полого спускалась в низину между поросшими сосняком холмами. Вдали играла бликами поверхность воды: то ли озеро, то ли река. На берегу можно было разглядеть поросшие травой холмики руин с торчащими из них остатками стен. Вообще зданий здесь было много… когда-то. И вправду целый город. Вон на круче почти целая крепость топорщится обломками башен! А может, дворец или очень большой дом. Жаль, подробности не разглядеть.

Внизу, возле дороги, совсем близко от путников, тоже белели руины. Вот их-то можно было изучать во всех подробностях. Похоже, неведомые архитекторы были просто без ума от всевозможных ажурных башен, башенок и прочих дырчатых конструкций, арок там, воздушных мостиков... Особенно красиво в лучах солнца смотрелись многочисленные витые белые башни, отчётливо отливающие перламутром, а было их очень и очень много. Вполне возможно, что и руины — это остатки рухнувших башен. Гарри озадаченно почесал в затылке — как жить-то в подобных жилищах? И не сказать, чтобы здесь были жаркие тропики. Растения, вон, самые что ни на есть обычные для суровой Шотландии. Пальм точно нет. Лес с буреломом, упавшими на дорогу стволами и растущими в самых неожиданных местах деревьями. Иные лесные великаны раскинули крону прямо сквозь крыши домов, свешивались со стен, лезли из трещин кладки… Вообще лес давно превратился в дебри. А вот мощёная дорога ещё держалась.

* * *

Расстроенного Джеймса было жаль. А кто бы не загрустил, узнав, что метла отказывается ему повиноваться? Призрачное состояние, чтоб его! Снейп, конечно, не мог промолчать — наговорил гадостей. Зато потом сам скрипел зубами, когда выяснилось, что отпускать одного Гарри опасно и вообще…

Какое это счастье — вновь взмыть в небо! Гарри не смог сдержать ликующих воплей. Профессор к полётам не тяготел, но держался на древке своей потрёпанной «Победы» вполне уверено. «Конечно, ожидать от него финт Вронского не стоит, но и не свалится с перепугу на землю, увидев воробья, что уже хорошо», — великодушно решил Поттер, понаблюдав за навязанным попутчиком. Смешные эти взрослые всё-таки. Ну что может случиться с Гарри в небе?

С земли ему махали родичи, намекая, что он вообще-то по делу «Нимбус» оседлал, а не просто так взлетел вензеля в воздухе выписывать. И то — разведка дело ответственное. Много ли с земли, из леса, разглядишь окрестности? С высоты — другое дело. Собравшись, Поттер бдительно огляделся, подумав, взмыл ещё выше. Профессор делал угрожающие знаки, но поспеть за вёртким ловцом факультета Гриффиндор никак не мог.

С поднебесья открывался превосходный вид на местные просторы. Если бы не холодный ветер, мигом выдувший из одёжек всё тепло, можно было бы забраться к самым облакам. Благо, пушистые тучки так к себе и манили…

Виденный со ступеней храма водоём оказался излучиной довольно широкой реки. На берегу, в зарослях кустарника, белели остатки порта, или как это называется? Возле берега сквозь воду виднелись остатки… пирса?

Нитки дорог уходили за холмы, вились вокруг руин, исчезали в лесу. И везде, куда ни взглянешь, неприкаянно торчали в небо башни. Множество похожих на дырявые сосульки строений торчало отовсюду: в лесу, на лугах, на берегу реки… Редко какие башни выглядели совсем целыми, не тронутыми безжалостным временем.

Не утерпев, Гарри направил метлу к ближайшему строению. Красиво! Белоснежная перламутровая «сосулька» упиралась косо срезанной вершиной в самые облака. Ну, это если немного приврать. Так-то она действительно была высокой — с Астрономическую башню, не меньше. А вот в толщину значительно её превосходила. Поттер подлетел к овальному окну с балконом без ограждения. Хотелось посмотреть, как там внутри. Увы, башня представляла собой полую трубу — вся начинка обвалилась. Отлетев подальше, Гарри ещё раз обернулся. Благодаря многочисленным дырам башня казалась не только воздушной, но ещё и полупрозрачной.

С сожалением направив метлу вниз, он с грацией бывалого квиддичиста ловко спрыгнул на траву. Сбившиеся толпой родичи ждали подробного отчёта.

* * *

Расположить палатку в лесу возле храмовой горы было прекрасной идеей! Сначала Джеймс упирался, боялся всего: хищников, воинственных дикарей, ядовитых змей, ядовитых растений, просто боялся… Но Снейп его приструнил. Мол, хозяина лесных угодий он обезвредил, территория пока условно безопасна, а истерику господин аврор пусть прибережёт для другого случая.

Признаться, Гарри здорово устал от всяких подземелий. Было невыразимо приятно посидеть под соснами, даже если муравьи кусают.

Поттеры и Снейпы непринуждённо резвились на поляне у родника. Границы территории профессор огородил чарами. Наверное, на Хогвартсе щитов меньше, чем на лесной полянке. Снейп точно параноик! Носились малыши. Дебора, ворча, призрачной щёткой пыталась почистить внешнюю сторону палатки от наслоений грязи. Генрих играл в шахматы сам с собой.

Гарри тихонько подобрался к валяющему на травке Джеймсу, пристроился рядышком. Закинув руки за голову, старший Поттер грыз былинку и любовался плывущими в вышине облаками. Подражая аврору, Гарри улёгся, тоже сунул в рот травинку. Язык обожгло горечью. Гадство!

Мимо с озабоченным видом пробежал Снейп. За ним хвостом следовал Снейпёныш. Охранял. Вдруг папу кто-нибудь схарчит?

Профессор был в своей стихии. Он постоянно что-то срезал, выкапывал, ощипывал листочки… Наблюдать за ним было забавно, иногда противно, если он решал что-нибудь попробовать на вкус или распотрошить отловленную в кустах живность, но всегда интересно. Снейп на свободном выпасе разительно отличался от содержащегося в неволе хогвартских подземелий.

Вечером слушали итоги дневных снейповских изысканий:

— …многие растения знакомы, но предостаточно неизвестных. Вон на лугу при беглом осмотре приметил пару редких видов, в том числе Сонника запашистого, считающегося утраченным в дикой природе. — Тёмные глаза Снейпа блестели, словно в их глубине прятался колдовской огонёк.

— К примеру, обычная с виду кровохлёбка лекарственная, коя произрастает едва ли не на всех пустырях Туманного Альбиона. Понюхай! — профессор протянул руку к ближайшему кустику травы и размял пальцами невзрачную вытянутую шишечку цвета запёкшейся крови, по-видимому, цветок. — Чувствуешь?

Джеймс опасливо принюхался к сунутым под нос запачканным растительным соком пальцам, недоумённо пожал плечами.

— А-а, неуч! — привычно психанул профессор. — Любой, у кого не отбито сигаретным дымом обоняние, уловит отчётливые кисловатые нотки. У кровохлёбки!

Гарри с иронией покосился на старательно обоняющих несчастное растение Дебору с Сайлином. Они даже важно переглядывались с видом знатоков! Рядом весело хрюкнул наслаждающийся представлением Генрих.

— И так с большинством местных видов — внешнее сходство и непредсказуемое внутреннее содержание. Мутации просто исключительные! Это я ещё про эндемиков не говорю. А сколько новых видов! Просто рай для герболога.

— И для зельевара? — добродушно подколол аврор.

— Можешь не сомневаться. Да здесь поле не паханное для любых исследований! Эх, сюда бы парочку опытных гербологов… да даже подмастерья бы сгодились! — размечтался профессор.

— И магозоологов парочку, — улыбнулся Джеймс, закинув в рот печенье.

— И геомагов для картографирования, — блеснул познаниями Генрих, дожёвывая бутерброд.

— И археологов бы штук десять-двадцать, — согласилась Дебора.

— И боевых магов для охраны, — поддакнул Сайлин.

— И Хагрида до кучи! — припечатал Гарри, вызвав общий смех.

Полазить по руинам, поглазеть, пощупать решили на следующий день. Благо, неподалёку от обжитой поляны из леса торчало нечто рукотворное.

Назвать строение развалинами язык не поворачивался. Вполне себе целый дом, большущий, одноэтажный, с интересной конусовидной кровлей, которая составляла одно целое со стенами. На месте многочисленных окон — овальные провалы. В крыше тоже видны подобные дырки. Просторная открытая терраса. Дальше простирался лес. Над кронами деревьев, на одинаковом расстоянии от дома, торчали обломки девяти башен.

— А знаете, мне нравится, — во всеуслышание объявила Дебора. — Провести небольшой ремонт — и вполне можно жить.

— Лично мне швейцарское шале напоминает, — неосмотрительно подал голос Снейпёныш.

— Пф-ф, ничего общего! — тут же взвилась мисс Поттер.

— Неплохой домик, — высказался Генрих. Гарри согласно угукнул. Он уже присмотрел себе угловую комнату. Через окно можно будет тайком сбегать на прогулку, и никто не заметит.

— Если размышлять теоретически, то дом для проживания и впрямь неплох. Главное, Храм недалеко, — произнёс Джеймс. — В случае чего, есть возможность в Хогвартс сбежать.

— Стены и крыша надёжны. Напряжения в них не чувствую, — откликнулся Снейп, выписывавший волшебной палочкой замысловатые узоры. — Похоже, строение каким-то невероятным способом создано на подобие кристалла. Кристаллическая структура несомненна.

— Значит, хозяева не только гробы выплавляли? — заинтересовался Джеймс, отряхивая ладони.

— Нам бы бригаду профессиональных строителей, — мечтательно протянула Дебора, закончившая трёпку Сайлина. Малыши водили пальчиками по абстрактному рисунку на стене и что-то обсуждали.

— Строители-и… — задумчиво протянул Джеймс.

— Вполне реально, — переглянулся с ним Снейп. — Контракт под клятву. Оплата сдельная. Почему нет? Пронесём в сонном состоянии. Обычное дело. Сходу могу бригаду назвать — все выпускники Хогвартса восемьдесят седьмого года. Их лидер — Дэвид Блэтчли, бывший слизеринский староста, а так в бригаде со всех факультетов ребята на жизнь зарабатывают. Мелким ремонтом перебиваются, но, думаю, с радостью ухватятся за наш контракт. Конкуренция у них адская, но пока держатся.

— Помогаешь? — улыбнулся аврор.

— Чем могу, — не стал отнекиваться профессор. — За своими выпускниками приглядываю.

— Знаете, а ведь мы настоящие вандалы! — отчего-то развеселился Генрих. — Влезли в памятник погибшей цивилизации и планируем тут всё перекроить на свой вкус. Узнали бы археологи…

— Может, когда-нибудь и узнают, — философски пожал плечами Джеймс. — Все цивилизации строятся на чьих-то костях. Не вижу проблемы. Но в этом памятнике архитектуры, ребята, мы жить не будем. Неуютно здесь, чуждо. Не для людей. Предлагаю построить новый дом на нашей поляне, в сосновом бору. Там как раз уединённо, и в руины не влезем. Гарри с высоты недостроенную дорогу видел — она как раз в кустах заканчивается. В катакомбах — солидный склад готовых каменных блоков. Раз можем бригаду строителей пригласить, грех не воспользоваться. А по-хорошему, надо бы позвать разрушителей заклинаний, чтобы весь город осмотрели. Я не чувствую угрозы, но я не профессионал. Мало ли…

— Неужели мы наконец-то проявимся в мир и заживём, как нормальные люди? — воскликнула Дебора. Ей ответило молчание.

Под ногой профессора громко скрипнул камешек, и гулкую пустоту помещения окутало шепчущее эхо. Правда, неуютно здесь. В любом отражённом звуке чудился шорох жёстких перьев. Передёрнув плечами, Гарри Поттер покосился на гневную клювастую рожу в барельефе. Воитель в круглом шлеме замахнулся мечом и что-то орал. Его растопыренные под странными углами крылья убедительно изображали боевой пыл.

— Мистер Поттер? Ответьте — когда мы наконец станем обычными людьми? Мы хотим определённости, — Дебора проникновенно заглянула в лицо аврора. Тот отвлёкся от наблюдения за толкотнёй пылинок в столбе света, лениво на неё покосился. У его ног шебаршили малыши, обнаружившие новую игрушку. Они ковыряли обломок камня с зачем-то намертво вмурованными в его недра красными шариками.

— Да хоть завтра, — пожал плечами аврор.

— Но…

— А?

— Завтра? — сказать, что народ удивился — ничего не сказать!

— Можно и сегодня и даже сейчас. Учитывая разницу во времени между мирами — почему нет? Там раннее утро. Выйти на Землю, выбрать уединённый пустырь, где нам никто не помешает, быстренько провести ритуал, дружно хлебнуть заготовленное Северусом зелье «Живой смерти». Затем профессор упакует наши бессознательные тушки в специальную тару для переноски раненых волшебников и достанет из кармана связку порт-ключей. Далее — серия портальных перемещений, разбавленная многократными аппарациями, дабы сбить со следа наших преследователей. А когда убедится, что ушёл от погони… В Тайной комнате его будет поджидать Гарри для эвакуации в Мир. Всё.

— И в чём подвох? — осторожно поинтересовался Генрих после ошарашенного молчания, пока остальные хлопали глазами.

— Я не могу высчитать последствия ритуала. Просто не знаю, как это сделать, — сокрушённо развёл руками Джеймс. — Не доводилось мне сталкиваться с подобной проблемой. Даже в теории.

— Так. Стоп. Давайте начнём сначала, — решительно тряхнув косичками, распорядилась мисс Поттер. — Зачем такие сложности: аппарация, порт-ключи, эвакуация? Почему нельзя провести ритуал здесь, скажем, на нашей поляне?

— Можно и здесь, — всё так же меланхолично откликнулся аврор. — Лет через пять или десять. Расчёт нового ритуала — дело-то не быстрое…

— Старые разве не годятся? По-моему, волшебники уже напридумывали всякого разного на все случаи жизни. Разве нет? — удивился притихший Сайлин.

— И да, и нет. В смысле, старых ритуалов хватает, однако для нас они не годятся. Проводить по готовым земным лекалам — это всё равно, что… хм, с завязанными глазами варить зелье из случайно попавших в руки ингредиентов путём их небрежного закидывания в кипящий котёл. Вряд ли эдак даже наш профессор что-нибудь путное сварганит… Луна, звёзды, влияние Венеры, яркий Марс, своенравный Сатурн в доме Водолея… всё это осталось на Земле, за дверью. То, что мы видим на небе, — лишь искажённое отражение, но оно всё равно влияет на результат — мы ведь по-прежнему связаны с Землёй. Сложно это объяснить, особенно если сам смутно улавливаешь. В общем, годы уйдут на расчёты поправок. Намного проще вернуться на какую-нибудь вересковую пустошь Шотландии и провести ритуал там. Затем быстренько удрать, маскируя следы.

— Так за чем дело стало? — недоумённо подёргал себя за ухо Сайлин.

— Это на словах просто, а на деле… — грустно усмехнулся Джеймс. Пошарив по карманам, он извлёк пачку сигарет и закурил. Профессор злобно ощерился, едва не зарычав. Это ж мимо его чуткого носа, натренированного на хитрых студентах, нагло проскочило утаенное курево!

— Вот тут-то и вылезает главная тайна нашего прошлого, — Джеймс глубоко затянулся и интересно выдохнул струйку дыма.

— Нас здесь семеро — Гарри Поттеров из разных реальностей. По сути, мы не полные копии одного и того же волшебника — нашего Гарри. Это так? Нет. Мы разные. И не только внешне. Генрих, вспомни свой весьма своеобразный седьмой курс. Постоянная головная боль, видения волдемортовских непотребств… Ты не можешь закрыться. У тебя нет ни малейших способностей к ментальной магии. Вопрос, почему никто из посвящённых не предложил тебе артефакт ментального щита, даже самый плохенький — оставим на их совести. Речь не об этом. Просто однажды ты вдруг, ни с того ни с сего, раз — и закрылся от одного из сильнейших менталистов современности! Каким образом?

— И каким же образом? — побледневший Генрих взволнованно облизал губы.

— Или разговор с питоном в одиннадцать лет. До этого момента ты не видел змей? Видел. В дальней части парка, у болотца, ужи водились в изобилии. Они что, углядев тебя, молчали, не ругались? Вряд ли. Но чтобы стать змееустом, тебе понадобилось встретить волшебную разновидность питона. Магическое воздействие, брат. Мне двадцать шесть лет было, когда Свен Лансен, мой тогдашний напарник, притащил на работу семейную реликвию — древний боевой нож викингов, с ним его предки в походы ходили. Похвастаться хотел. — Джеймс замолчал, глядя в одну точку. Потом тряхнул головой, словно отгоняя наваждение. — В результате я едва не устроил побег некоторым плохим парням из Азкабана.

— Как?!

— А вот так, — скривился аврор. — Только благодаря заступничеству Гиппократа Сметвика, главного целителя Мунго, мне удалось вывернуться из этой истории без особого ущерба. Он сумел доказать наведение морока неизвестными лицами. А наедине попенял: «Гарри, нельзя лапать всякую старинную рухлядь, даже если магии в ней нет. Это для других нет, а в крови представителей Древнейших семейств запросто может проснуться нечто странное. То, чему лучше бы и дальше спать. Запомните это». Я запомнил. А потом на протяжении многих лет чувствовал этих азкабанских сидельцев как потерянную часть себя. Не самое приятное ощущение, скажу я вам. И ведь ничем не забивалось, зараза!

— Почему? — тихонько спросил Гарри.

— Да кто ж его знает? — некультурно сплюнул аврор. — Ладно, хватило ума утаить… сию интимную подробность.

— Какие вы Поттеры… изменчивые, — ехидно протянул Сай. — А можно поподробнее про Азкабан? — он подался вперёд, блестя тёмно-зелёными глазами.

— Верно сказано — изменчивые, — кивнул Джеймс, проигнорировав вопрос о магической тюрьме. — Но и тебя, Сайлин, это касается в не меньшей степени. Ты такая же жертва маминого ритуала, как и мы.

— Поясни, Поттер, — повелительно вздёрнул внушительный нос профессор Снейп. Джеймс мазнул по нему взглядом, но повернулся к Генриху.

— Жаль, моего Учителя сейчас нет на островах. В первую же нашу встречу он указал мне на необходимость полного обряда Очищения. Якобы ему отчётливо видны в моей ауре неубранные следы-остатки некоего кровного магического вмешательства. Ну, я, как настоящий гриффиндорец, чистосердечно выложил ему про кровную защиту и мамину жертву, которая уберегла меня от Смертельного заклятия, да и потом от Волдеморта охраняла. Как он ржал, ребята! Как ржал! Знатно я его повеселил. «Парень, — сказал он, — Материнская защита ставится на всех детишек в семьях потомственных волшебников. Охраняет она младенцев от порчи и сглаза, от спонтанных неоформленных проклятий. Её раньше Молочной защитой называли. Действует до первого самостоятельного магического выброса ребёнка. Потом мажонка своя собственная магия бережёт. А на сквибах так до конца жизни порой держится. И поверь мне, Авада Кедавру сей щит не удержал бы ни при каких обстоятельствах! Это как газетой от оборотня в полнолуние отмахаться. Даже если бы твоя мать принесла в жертву не только себя, но и всю твою родню до седьмого колена — эффект был бы нулевым. Тут что-то другое, парень. А вот что, сходу и не скажешь. Давай-ка прогуляемся на место вашего старого дома и глянем». Мы с мастером отправились в Годрикову Лощину. Там на руинах детской мастер снял энергетический отпечаток старого ритуала. К сожалению, его довольно хорошо затёрли, да и прошедшее время… Единственное, что мастер признал с уверенностью — ритуал составлен молодой ведьмой самоучкой. Мол, характерные черты отчётливо просматриваются.

Наверное, мы никогда не узнаем, как запрещённые книги по Магии Крови попали к маме в руки и какими ещё источниками она пользовалась. Уже в то время ни о каком официальном обучении магии крови не могло быть и речи. Тем более, для маглорожденной ведьмы. Но то, что она в результате сумела сотворить — невероятно! Не зная базиса, не разбираясь в плетении векторальных магических потоков, она интуитивно сотворила неповторимый в своей сложности ритуал. Тот самый, что дал нам с вами возможность выжить.

Наставнику понадобилось несколько месяцев, чтобы воссоздать рисунок малой толики наиболее сохранившихся сегментов. Но даже в таком виде октограмма Лили поразила мастера до глубины души! Знаете, что было в восстановленных сегментах? Ритуал призыва дождя! Зачем?! Для чего? Наставник тогда едва не свихнулся, пытаясь понять… Знаменитая женская логика, не иначе. Она была гением, наша мама. Гений-самоучка.

Но, как и любой самоучка, она не знала основ, которые обычно не доверяют бумаге. Не потому, что великая тайна, а наоборот: вроде как, это и так все знают, зачем писать-то? Вроде того, что вода мокрая, масло скользкое, огонь горячий…

Как мы поняли, мама, по незнанию, допустила грубейший просчёт — её посмертный магический выплеск не смог захлопнуть контуры октограммы и запереть в ней Тёмного Лорда. Волдеморт был несравнимо сильнее миссис Поттер — этого она не учла. Сообрази он в этот момент отступить, остался бы жив. Но активированная схема всегда стремится к своему завершению. Это аксиома. Если бы в этот миг Волдеморт не метнул в младенца Смертельное заклятье, несущее в себе большой магический заряд, нас с вами при попытке выйти из детской наверняка бы убило. Проклятье отдало свою силу схеме. То, что долетело до нашего лба, опасности уже не представляло, но неким образом сделало нас неотъемлемой частью ритуала. По сути, Тёмный Лорд убил себя сам — проклятье сработало проводником между незавершёнными сегментами, на которых в тот момент он стоял, но незапланированное маленькое ревущее и описавшееся включение не дало схеме деактивировать потоки. Биологическую составляющую Волдеморта просто испепелило. А перенасыщенная магией схема взорвалась — она и так-то была нестабильна. Как умудрился выжить малыш Гарри… я объяснить не могу. Мой наставник пытался хотя бы теоретически рассчитать, но у него ничего не вышло. Как и у меня — я-то не гений.

Результат — малыш Гарри жив, да, но магия его нестабильна. Это сложно выразить словами… Все те мириады предков, что жили до нас — их магические дары теоретически нам доступны. При определённом, но случайном воздействии мы можем заполучить их себе: как змееяз, как способность к полётам, как ментал… Много всего можно вспомнить. Вполне возможно, кое-что проявилось и тут же самоуничтожилось, будучи несовместимым с уже имеющимся, а мы даже и не поняли, что оно у нас было. Того же несчастного Квирелла вспомнить. С чего бы он сгорел-то вдруг? Ни Крауч, ни Амбридж, ни Том, а он в сходной ситуации — пожалуйста! Или…

— Постой, — Генрих выставил вперёд руку. — Ты хочешь сказать, что мы меняемся от случая к случаю?

— Именно, — торжественно кивнул аврор. — И ни заранее предсказать, ни контролировать… Спонтанно, ребята, новые способности приходят к нам спонтанно. Я пытался разобраться с механизмом обретения, но так и не нашёл способа им управлять. Единственно, понял — необходимо магическое воздействие. Но опять же… В общем, пока мамин ритуал не будет завершён, мы будем меняться. Это неизбежно.

— Ты меня не убедил, — упрямо поджал губы Герой.

— Хорошо, — мягко произнёс аврор. — Давайте припомним некоторые странности в нашей жизни, — Джеймс сел поудобнее на закруглённом подоконнике и переплёл пальцы рук на животе. — Конечно, у Сайлина и Деборы этого не было, но, возможно, нечто сходное тоже произошло. Начнём с детства. Чистая аппарация, без побочных эффектов и неприятных последствий. Ведь оказавшись на яблоне, спасаясь от Злыдня, или крыше школьной столовой, ты удивился, но тебя не стошнило, ни голова не закружилась, так? Так. Далее. Первый курс. Опустим историю с Квиреллом и первым полётом на метле. Мы этого уже коснулись… Безголовый Ник.

— А с ним что не так? — вытаращился Гарри.

— Всё не так. Вспомни, как общаются привидения с живыми? Они говорят в пространство. Думаю, они не различают лиц, не запоминают ни учителей, ни учеников. Даже к Альбусу они обращались «господин директор». Обезличено. И тут вдруг Безголовый Ник выделил тебя из толпы и даже по имени окликал. Вспомни, приглашая тебя на свои Смертины, он мимоходом упоминает, что очень и очень давно привидения не веселились вместе с живыми. Однако Ник считает большой для себя честью твоё присутствие на своём юбилее. Почему? Что мешало ему или какому другому хогвартсткому призраку завести дружбу с учениками? Или с учителями?

— А Рона и Гермиону я привёл уже с собой, — Генрих задумчиво подёргал себя за нижнюю губу.

— Да вы признанные некроманты! — фыркнул Снейпёныш. — Это что, я ткнул пальцем в небо и попал?

— Серая Дама разговаривала с Томом и даже ему доверилась, — обронил Герой.

— Специализация Гонтов — некромагия, — кивнул Джеймс. — В волшебных семьях обычно ярко одарённых детей родичи благоразумно оставляют на домашнем обучении, но с полукровками всё сложно… Том себе учителя после школы не нашёл, что и не удивительно — с разорванной-то душой. Ладно, не будем о нём.

Знаете, после Победы я не раз бывал в Хогвартсе, и привидения на меня уже не реагировали — я изменился. Увы. Третий курс, дементоры и Люпин, категорически не желающий нас обучать жизненно необходимому заклинанию. Вот не понимаю я, что мешало Ремусу сначала добиться от нас Патронуса без богарто-дементора, как ты сам приятелей на пятом курсе обучал? Это же элементарно! От простого к сложному. Думаю, Альбус ставил эксперимент…

— Давайте не будем ворошить прошлое, — вдруг заявил Генрих, поднимаясь с обломка камня. — Что было, то было, — Джеймс медленно кивнул, не сводя с него глаз. Гарри в досаде прикусил губу. Вот опять на самом интересном месте!

— Пойдёмте уже отсюда, — подала голос Дебора. — Хотя бы на реку сходим.

Берег реки порос густой осокой. Волны ласково облизывали узкий песчаный пляж, колыхали водоросли, шевелили и подталкивали на земную твердь приплывшую откуда-то корягу. Малыши восторженно повизгивали, обнаружив на песке дохлую рыбку. Посреди реки прямо из воды торчала растрескавшаяся дырчатая башня. Мазнув по ней взглядом, Гарри равнодушно отвернулся — насмотрелся уже. Эти «сосульки» везде маячили, куда ни посмотри. Тяжело вздохнув, Поттер аккуратно развернулся. Касающиеся его многочисленные руки родичей, желающих в полной мере насладиться погожим летним деньком, речной свежестью, тёплым ветерком с привкусом тины, синхронно последовали за ним.

— И что будем делать с этим маминым ритуалом? — почему-то у Снейпа спросила Дебора, наблюдая, как Джеймс не пускает малышей в воду. Тем желалось посмотреть на живых рыбок, которые «бегают» по дну. У мелкого тихушника Бэмби частенько возникали интересные, но опасные и разрушительные идеи. Их требовалось вовремя пресекать.

— А есть выбор? — откликнулся аврор, подтянув штанишки разобиженному Сохатику. — Совместим окончание одного ритуала с проведением другого, и будь что будет. Но сначала построим дом. Магически расширенная палатка — это весьма ненадёжное место обитания для непоседливых мажат, — кивнул он на мелких Поттеров. — Нам всем нужен собственный дом.

* * *

Утро не задалось. Вот не задалось, и всё тут.

— Да сами вы сумасшедшие! — отчаянно хотелось шваркнуть дверью об косяк, чтоб побелка посыпалась. А ещё бы лучше — жирный шмат штукатурки рухнул с пылью и грохотом! Как жаль, что в палатке это неосуществимо. Ну почему никто его не понимает?! Хотелось плакать.

— Горе-то какое, а трагизму, трагизму… Прям водевильная драма, с шарманкой и паяцем, — как же семейный скандал и без милого-дорогого профессора Снейпа! Выполз из лаборатории, змея слизеринская, только его и ждали. Оторвался, небось, от очередного страшно-важного эксперимента.

— Не рановато для переходного возраста? — уточнил он, ни к кому конкретно не обращаясь, брезгливо оглядывая взъерошенного, тяжело дышащего Гарри. — Тринадцать лет… Обычно подростковые протесты начинаются с четырнадцати-пятнадцати.

— Нет, почему? Вполне ожидаемо, — Джеймс задумчиво похлопал блокнотом по ладони. — Не то чтобы я был силён в психологии, так, по вершкам нахватался. Но точно знаю, в постоянном напряжении человеку жить нельзя. Как расслабился, успокоился — эмоциональный взрыв неизбежен. Зачем-то организму это надо. У моих шилопопых авроров было именно так. Дебора, Сайлин, Генрих это уже прошли, а Гарри что-то припозднился.

Да что ж такое-то?! Разговаривают, как будто его тут нет! Обидно-о.

— Ладно вам! — плечо сжала твёрдая рука Героя. Старший брат пришёл на помощь. — Раскудахтались тут. Взрывы — не взрывы… Разговор с чего начался? С домовика. В чём мелкий неправ? Домовик в новом доме нужен? Нужен. Или Гарри у вас навечно кухарь-уборщик? Совесть не жмёт, господа? Тоже мне…

— Так никто ж не спорит, — добродушно ухмыльнулся Джеймс. — Мы категорически против кандидатуры Добби. Надеюсь, то, что он не в своём уме, ты отрицать не будешь?

— Глупости это всё! — не сдержался Гарри. — Подумаешь, Добби на других домовиков непохож — просто характер у него такой... громкий. Готовить и прибирать он умеет. Чего ещё надо-то? Оплата труда в один галеон никого не разорит. И ничего он не сумасшедший! Странный немного и всё.

Честно говоря, Гарри и сам не мог понять причину собственного бунта. Готовить для семьи ему нравилось. Особенно, когда благодарили и хвалили за вкусные блюда. Раньше-то только придирались. Дурсли, что с них взять? И Добби этот…

— Послушай, ребёнок, — Джеймс явно решил объясниться. — Подумай серьёзно, можешь ли ты оставить наедине с Добби, скажем, Сохатика?

— Но…

— Вроде как нянькой. Пусть присмотрит, поиграет… Можешь? И при этом быть уверенным, что Добби малыша не покалечит из лучших побуждений, чтоб не убежал куда, к примеру. Ведь за порогом дома Сохатику грозит опасность!

— Вы серьёзно?! — ахнула Дебора. Гарри возмущённо открыл рот… и закрыл. Возразить было нечего.

— Я хорошо отношусь к Добби и благодарен ему — есть за что, однако в дом его брать… нет. Тут без вариантов. С головой у него беда — он опасен. Даже сородичи его отвергают, а это показатель. Дамблдор, по-хорошему, и близко к школе не должен был его подпускать, но…

— У Альбуса самого не всё в порядке с головой, — буркнул Снейп, не отрываясь от просмотра содержимого саквояжа. — Как и у Люциуса, интригана доморощенного.

Впрочем, на злословие времени нет. Мне пора.

Проводить профессора к двери на Землю было не то чтобы приятной обязанностью, но и ничего плохого в этом не усматривалось. Если не Гарри, то кто? Кто ключ в руки возьмёт? Другое дело, что в одиночку возвращаться взрослые ему не позволяли. К Храму всегда ходили толпой — с Генрихом, Сайлином и иногда Деборой. На обратном пути не задерживались, но всё равно время проходило весело. Но не сегодня.

Солнце только выглянуло из-за горы, подрумянив облака. Ночной дождь умыл лес, увлажнил посыпанную хвоей тропинку, освежил ароматы цветущих трав. Пели птицы, с листьев капало, блестели лужи, прыгали лягушата и летали жуки… Красота!

Невидимый и неслышимый отряд, под бдительным конвоем прикрытого чарами профессора, пробирался через лес по натоптанной тропинке. К чему подобные предосторожности, Поттер решительно не понимал, но высказываться не торопился — опытный уже. В мантии-невидимке идти? Легко. Проводить профессора на Землю? Да, пожалуйста. Подчиняться во всём Генриху? Без проблем. После утренней трёпки ему всё было… хм. Обида в душе ещё скреблась, но не так чтобы сильно. Главное, непонятно было, на кого злиться. На Джеймса? На Снейпа? На Добби? Похоже, на себя…

Миновав разбитые створы ворот, незваные гости вступили под мрачные своды Храма. Новый хищный охранник в холле пока не завёлся. Опустевшее логово всё ещё попахивало, но былого отвращения уже не внушало.

Даже жаль, что прилегающая к центральному входу часть почему-то лишилась изначального освещения. Или так и было задумано? Снейп с Гарри зажгли Люмос на кончиках волшебных палочек, но дальше по коридору подсветка не требовалась. Из-за поворота струилось мягкое сияние, чётко обрисовывая барельефы, но свернули во тьму зала с Дверью. Стеклянная дверца не заставила себя ждать, отреагировав, как и положено, на стиснутый в ладошке ключ.

— Не лезьте, куда не следует! Хотя кому я говорю? — без напутствий не обошлось. Призраки, вежливо уцепившиеся за Гарри, дабы Снейп мог их лицезреть, дружно кивнули. Гарри даже подозрительно покосился на Сая — очень уж тот покладист сегодня. Не иначе как получил взбучку от папаши за раннее.

— И засеките время, мистер Поттер, — недобрый взгляд остановился на Гарри. — Через четыре часа вам следует ожидать меня со стороны Моховой двери. — Всё правильно, выйти из Трофейного зала можно запросто, а вот войти — никак. Без Гарри Поттера. Интересно, а как Снейп попадает в Салазарово подземелье? Или они с Джеймсом нашли тайный ход? Скорее всего.

Наконец зельевар, пафосно взмахнув мантией, гордо удалился по проходу из статуй. Гарри прикрыл стеклянную дверь и облегчённо выдохнул, дождавшись её исчезновения. Четверо подростков ощутимо расслабились. Как же без Снейпа-то хорошо, а!

Домой не хотелось. Скучно в палатке. Небось, опять за учебники посадят…

— Ребята, а давайте глянем хоть одним глазком на саркофаги! — Дебора взволнованно потеребила косичку. Похоже, не одному Гарри не хотелось возвращаться… вот так вот сразу. — На крылатых полюбопытствуем, и домой. Это несправедливо, что нам их не показали! Нам же тоже интересно. Я бы на драгоценности посмотрела, на короны… Знаете, стыдно признаться, но я белое золото от платины не отличу. Очень эти металлы внешне похожи. А у меня никогда не было платиновых украшений, даже обидно немного. Вот бы цепочку с красивым камушком и чтоб очень тонкая работа, — воодушевлённо затарахтела мисс Поттер. Мальчишки тоскливо переглянулись. — Хотя я предпочитаю изящные золотые украшения. И камушки в искусной огранке, не какие-нибудь кабошоны. Хотя полированные аметисты очень хороши. Ещё жемчуг люблю и изумруды под цвет глаз… А бриллианты не люблю — в них нет жизни. Мёртвые камни. Пустые. А вот цитрины…

— Пойдёмте уже, — тяжело вздохнул Генрих. — Глянем на эти… короны, и домой.

Зря он это сказал:

— Можно подумать, тебе не хочется повнимательнее оружие рассмотреть, — прищурилась Дебора. — Как ты там рассказывал: мечи, луки, копья ещё и…

— Лучше бы вместе со взрослыми, — вновь засомневался Победитель Волдеморта. — Джеймс же обещал продолжительную экскурсию, как только всё уляжется. Подождать несколько дней…

— Вот и жди! — фыркнула мисс Поттер. — А мы и без тебя сходим посмотрим.

— А что там плохого может случиться? — вмешался Гарри под благодарный взгляд Деборы. — Глянем и уйдём.

— И вообще, можешь идти, а мы тут сами, — презрительно фыркнул Сай.

— Ну уж нет! Одних я вас не оставлю — наверняка же вляпаетесь… на ровном месте. Ладно, идём, только быстренько.

Тёмное преддверие катакомб не затянулось. Миновав крутой поворот, экскурсанты попали в царство света. Храм давно исчезнувшего крылатого народа освещался хитрой системой тайных отверстий или ещё чем подобным. По крайней мере, взрослые, по их признанию, так и не поняли, откуда в толще камня пробиваются солнечные лучи. Путь обрамляли две пунктирные сияющие стены света, в которых клубились пылинки.

Потянулись по-своему изыскано украшенные просторные коридоры, постепенно перейдя в проходные залы — анфилады. Из каждого зала был ещё один выход. Собственно, он и интересовал подростков.

— Отец говорит, что в залах отображена история правления той или иной династии владык, — подал голос Сайлин. Короткий боковой коридор закончился в огромном помещении, пронизанном тонкими, как лезвие меча, солнечными лучами, которые скрещивались на прозрачной колонне, окутанной ажурной сетью из тоненьких хрустальных… трубочек? Должно быть, всё это великолепие сияло отражённым светом… пока сюда не проникли вандалы. Самой колонне они повредить не смогли, а вот сетку значительно порушили. Обломки прозрачных трубок виднелись под толстым слоем пыли.

В отсветах колонны мягко сияли десятки саркофагов, выставленных не рядами, а… Наверное, в расстановке гробов была своя логика, но лично Гарри её не улавливал.

С некоторых саркофагов кто-то, наверняка Снейп, сгрёб пыль, открывая покоящееся в глубине содержимое.

В памяти всплыло воспоминание, как в начальных классах на одном из уроков естествознания учительница демонстрировала кусочек янтаря с намертво влипшей в него мошкой. Гарри сглотнул ставшую вдруг горькой слюну. В прямоугольной прозрачно-зеленоватой глыбе, похожей на огромный яблочный леденец, на вычурно украшенном ложе почивало сказочное существо. Очень пожилая леди с огромным для худого личика настоящим птичьим клювом, остро заточенный кончик которого хищно загибался. Своеобразное природное украшение покрывала серебристая вязь непонятных рисунков. Казалось, дама спала, мирно прикрыв морщинистыми веками большущие круглые глаза. Её поросшую белёсыми пёрышками голову украшала изящная корона с цветными камушками. Но самым удивительным были крылья во весь её невеликий рост. Леди уютно куталась в них, как в какой-нибудь роскошный палантин. Покровные перья загадочно переливались в свете, словно оперение на шейке голубя. На груди леди в цепко переплетённых когтистых пальцах рук покоился большой огранённый камень на цепочке. Странно, но грани камешка не блестели, как это подспудно ожидалось, а словно поглощали свет.

— Комок Первозданной Тьмы, — зачарованно выдохнул Герой, вызвав общее удивление. Гарри в голову бы не пришло эдак камушек обозвать. Судя по взглядам Сая и Деборы — им тоже.

— Генрих? — мягко окликнула Победителя Волдеморта мисс Поттер.

— Это Истинное имя кристалла, — прошептал Генрих в наступившей тишине. Он моргнул, поморщившись, растёр виски.

— А здесь мужик лежит! Тоже с камнем, — без всякого почтения, даже слегка развязно, сообщил отошедший в сторону неугомонный Снейпёныш. Он разглядывал соседний «леденец» — на этот раз желтоватый. Крылатый мужик, несмотря на преклонный возраст, обладал внушительной статью, длинным тонким мечом и синим камнем на груди.

— Грозовое Дыхание Моря, — озвучил Герой очередное название украшения.

— А у этого крылья белые! Прям архангел с большим ножиком! — Сайлин отошёл вглубь зала.

Вообще подавляющее большинство замурованных в прозрачные саркофаги крылатых существ были дряхлыми стариками, окончившими жизненный путь естественным образом.

— «Ледяное эхо гор»…

— «Кровь пламенного дракона»…

— «Звёздная вьюга»…

— «Слеза милосердной Богини»…

Генрих перебегал от одного саркофага к другому и, даже не дожидаясь, пока Гарри скинет на пол толстые наслоения пыли, озвучивал название очередного камня. Из-за поднявшейся пыли стало трудно дышать. Прочихавшись, Поттер обвязал лицо снятой футболкой, а Герой не унимался:

— «Песнь степного ветра»…

— «Хрустальный голос Бездны»…

Гарри обеспокоенно поглядывал на явно невменяемого Героя, но остановить его не пытался. Судя по взглядам остальных…

— Ой, мамочки, — тихонько шептала Дебора, мёртвой хваткой уцепившись в руку Сая. Тот тоже растерял всю свою вредность. Было откровенно жутко. Особенно, когда стало видно, что глаза Генриха светятся, как у кошки. Закончив выкрикивать названия камней в этом зале, он ломанулся в следующий — побежал за ним только Гарри. Оставить старшего брата одного в таком состоянии было бы нехорошо.

— «Око белой звезды»…

— «Шёпот зимней стужи»…

Через несколько залов крылатые старики стали редкостью — пошли молодые упокоенные короли и королевы. Некоторые обширные помещения полностью занимали вояки с разнообразным оружием в руках. В других спали вечным сном не только взрослые, но и подростки, а кое-где и совсем дети. Рядом с таким малолетним королём всегда стояли три-четыре саркофага с… советниками? Придворными?

Помещения, поначалу невозможно вычурные и всячески украшенные, становились всё беднее и скромнее. «Леденцовая» заливка саркофагов мутнела, поверхность некрасиво бугрилась, трескалась… Словно искусные мастера вдруг забыли тонкости своего ремесла. Но хуже всего были изменения во внешности крылатых. Их руки, в общем-то, мало отличающиеся от человеческих, вдруг утратили привычную форму и размер, словно усыхая с каждым поколением. Из четырёх пальцев осталось два, и те выглядели донельзя неуклюже на крохотных лапках. Вытянулись шеи, лысые и морщинистые, как у грифов.

Когда саркофаги помутнели настолько, что их содержимое не просматривалось, Гарри облегчённо вздохнул. Теперь он понимал, почему взрослые оттягивали экскурсию. Тяжёлое зрелище, на самом деле.

Следующий зал занимали простые каменные гробы, скромно украшенные резьбой. Генрих слепо прошёлся по проходу и бессмысленно уставился в стену. Гарри тихонько подкрался и осторожно взял его за руку:

— Здесь нет истинных кристаллов, — голос Героя звучал надтреснуто. Помолчав, добавил: — Что это было?

— Не знаю, — пожал плечами Поттер. — Наверное, то самое, о чём Джеймс говорил — последствия маминого ритуала. Ты как?

— Устал, как будто матч со Слизерином отыграл.

— И кто победил? Надеюсь, не змеи? — заулыбался Гарри, убедившись, что странное закончилось.

— Победил Пуффендуй — у них с собой были корзинки со жратвой. Как всегда.

Дружно хохотнули. О припасливых барсучатах профессора Спраут по Хогвартсу ходили легенды. Напряжение уходило. Из коридора послышался дробный топот — кто-то бежал. Ворвавшийся в помещение Джеймс окинул взглядом мизансцену, подошёл к мальчишкам и молча обнял Генриха. Тот судорожно вцепился ему в плечи. В зал заглянул запыхавшийся Снейпёныш. Огляделся и ушмыгнул обратно.

— Дальше истинных кристаллов нет, — зачем-то произнёс Гарри, покосившись на Героя.

— Там, дальше, вообще ничего нет, — хмыкнул аврор. — Несколько пустых залов с грубо выровненным полом, без освещения и вентиляции. Больше никого здесь не хоронили. А левое ответвление от центрального холла занято складами с напиленными каменными блоками… Ладно, парни, пойдёмте домой. Нагулялись уже. Хватит.

На вечерних посиделках у камина царило странное настроение. Генрих угрюмо смотрел на волшебный огонь в камине и напряжённо что-то обдумывал. Гарри суетился рядом, но ни горячий чай, ни вкусное печение настроения Победителю Волдеморта не подняли. Снейп, напротив, выглядел довольным. Ему удалось нанять бригаду строителей под магический контракт. Завтра предстояло осуществить их доставку к месту работы… ну, и приглядывать за ними, не без этого.

— Джеймс, — Герой отставил недопитый чай в сторону. — Когда будет ритуал?

— Как дом построим. Нельзя затягивать с возрождением. Нам-то ничего, а вот малыши… Они слишком привыкли быть неуязвимыми призраками. Период адаптации для них будет… своеобразен. А что? — откликнулся аврор, вытирая перепачканную в варенье мордаху Сохатика.

— Ты говорил, мы спонтанно меняемся. Я хочу сохранить то, что получил сегодня. Кристаллы, они… Вы не представляете, как они поют! Если цельные. И плачут, если испорчены, — Генрих прикрыл глаза, словно вспоминая. — Это надо сохранить!

* * *

За прибытием бригады строителей Гарри наблюдал в отдалении из-под мантии-невидимки. Рядом топтались Дебора и Генрих, а Сайлину и Джеймсу пришлось сидеть в палатке с малышами. Их силуэты после давнего магического выброса Гарри были отчётливо различимы другими людьми. По крайней мере, профессор их видел и даже слышал, о чём порой громогласно сожалел.

Специальная клетка с расширенным пространством для перемещения живых, но спящих клиентов Поттеру решительно не понравилась. Она здорово напоминала переноску Хедвиг, а оказаться на месте совы… С другой стороны, не ему же в клетке сидеть. Приободрившись весьма эгоистичным умозаключением, он вернулся к наблюдениям.

— Одиннадцать волшебников, — задумчиво обронила Дебора, наблюдая за извлечением из клетки и пробуждением гостей.

Остроконечная, по-особенному изломанная кровля возвышалась едва ли не вровень с верхушками рослых сосен. Горделиво торчали в небо каминные трубы, чем-то напоминая башни-сосульки погибшей расы крылатых. Наблюдать за волшебной стройкой было очень интересно. Отсветы множества чар, тихие матерки, с оглядкой на профессора, мельтешение каменных блоков, шлепки раствора, стук досок… Рядом с поляной громоздились кучи строительных материалов. Суетились волшебники, ловко выкладывая стены, настилая черепицу, вставляя оконные рамы… Гарри доводилось бывать на стройках — Литтл-Уингинг был молодым городком и вовсю строился. Но ему и в голову не приходило, что большущий трёхэтажный дом можно возвести за пять дней! Это казалось совершенно невозможным, однако одиннадцать магов справились.

Но особенно любопытно было пялиться на пару приземистых рукастых каменных големов, которые прилежно копали глину с речного обрыва, месили раствор, носили блоки и брёвна… Управлял ими серьёзный парень, едва ли старше Генриха. Рядом с ним, не отходя ни на шаг, тихонько бубнил пожилой мужчина. Судя по внешности — близкий родич.

Со слов профессора Гарри уже знал, что это отец и сын Хейли. Хейли — старинный род потомственных создателей големов. Когда Министерство Магии запретило Тёмные искусства, семья оказалась не у дел. Изучать семейное ремесло они могли, а вот практиковать — нет. Заключённый со Снейпом контракт дал им возможность вволю порезвиться.

А ещё была пожилая дама с тремя правнуками: хмурым деловитым пацаном и двумя симпатичными кудрявыми хихикалками, которые даже профессору умудрялись строить глазки. Они споро и умело разбивали сад, из косточек и семян разом выращивая молодые плодовые деревья. Уже вовсю благоухал небольшой розарий, пестрели клумбы. За домом блестела стёклами оранжерея, где Снейп наверняка будет выращивать какую-нибудь зелёную пакость для зелий.

Гарри сокрушённо шмыгнул носом, заново переживая разочарование от решения Снейпа жить вместе с Поттерами. Им с сыночком что, не хочется свой собственный дом? Ах, немного попозже, когда Мир будет должным образом обжит? Пока не стоит разделяться? Сплошная досада! Эх, да чего там…

А дом красивый получился. Полированный. Блестящий. И хорошо, что не «сосулькового» цвета, как башни крылатых. Даже массивные ставни на окнах его не портили — взрослые всё ждали подвоха от местного зверья. Декоративные с виду башенки были самыми что ни на есть боевыми — из них вполне можно было отстреливаться от напавших врагов. Вообще новое жилище было скорее неприступным замком, чем особняком. Это ещё всякие магические барьеры и щиты добавятся…

Гарри смотрел и улыбался. Он-то знал, что никто на них не нападёт. Мир принял их компанию с радостью. Наверное, ему было очень одиноко без разумных обитателей. Только вслух этого говорить нельзя — не поверят. Со временем сами поймут.

* * *

Тишина Тайной комнаты давила на нервы. Где-то тихонько журчала вода. Капли мерно разбивались о камень. Громко тикали часы на руке… Гарри шумно вздохнул и поменял позу. Старое малфоевское кресло оглушительно скрипнуло. Сколько ещё ждать-то?

Стрелки часов словно прилипли. Всего десять минут прошло? Да не может быть! Набулькав из термоса в кружку горячего какао со специально для Гарри установленного рядом с креслом столика, шумно отхлебнул. Пошуршал обёрточной бумагой в корзинке — извлёк пирожок. Есть не хотелось, однако занять себя хоть чем-нибудь надо. Профессор в своей обычной злобной манере категорически запретил отлучаться с кресла. Даже лично проследил, чтобы Гарри сходил в туалет перед выходом. Вообще его за ребёнка держит! И Джеймс не заступился. Джеймс… только бы всё хорошо прошло. Только бы… И всё-таки зря его с собой не взяли! Он бы Снейпу подсобил, если что. В мантии-невидимке рядышком с ритуальным кругом постоял бы, а потом помог от врагов отбиться. И вообще…

Снейп вылетел из бокового коридора совершенно неожиданно. Взъерошенный, в перекошенной мантии и мрачным огнём горящими глазами. Гарри чуть пирожком не подавился.

— Живо, Поттер! — гаркнул на бегу, взмахом палочки уменьшая кресло со столиком и отправляя их себе в карман. Гарри едва успел на пол спрыгнуть и тут же рванул к Моховой двери, которую бдительно охранял битый час.

— Как ритуал прошёл, профессор? Получилось?

— Вашими молитвами, Поттер, вашими молитвами. А теперь важно, чтобы нас в пределах Хогвартса не засекли. Не уверен, что сбил погоню со следа. Так что быстро в Мир — все вопросы потом.

Гроза спешила издалека. Раскаты грома, вспышки молний, порывы ветра — всё как полагается для летней бури. Может и градом приложить. Снейп бежал впереди по тропинке в развевающейся чёрной мантии, сам похожий на мазок тьмы.

— Поднажмите! Надо успеть до дождя, — крикнул, обернувшись. Гарри тяжело перевёл дыхание и раздражённо фыркнул. Можно подумать, они тащились нога за ногу, желая вымокнуть до нитки! Рядом нехорошо помянул Мерлина Генрих, эхом ему поддакнул Сайлин. Вообще-то они хотели непогоду переждать в Храме, но профессор, явившийся с Земли с изрядным опозданием, надо сказать, желал немедленно попасть домой. И побежали…

Не успели, конечно. Дом вырос из стены дождя подобно несокрушимому оплоту. В холле пришлось обождать, пока засветившийся под ногами узор на каменном полу собирал грязь и воду с их обуви. Нарваться на разъярённую Дебору, возомнившую себя полновластной хозяйкой имения, не хотелось никому.

В своей комнате Гарри торопливо содрал и шмякнул на пол мокрую одежду, напялил что под руку попалось и рванул в гостиную. А как иначе? Задержишься, и всё самое интересное пройдёт без него. Генрих уже был тут, наверняка чарами себя обсушил.

— …атакован совами. Извольте получить почту! — Снейп швырнул на столик перед Джеймсом кипу конвертов разной величины и толщины. Некоторые были вскрыты.

— Это что? — удивлённо спросил Джеймс, извлекая из большого конверта пухлую тетрадь. Гарри тут же ввинтился ему под бочок и уставился на яркий разворот таинственного послания.

— Это коровы, — уверенно опознал он. — Вон вымя.

— Ой, каляки-маляки! — умилилась Дебора, нависая над плечом.

— Где? — оживился Бэмби, забыв про рассыпанные на ковре кубики с буквами. Сохатик, всюду следующий за братцем, не замедлил влезть Джеймсу на колени.

— Это собака, — ткнул пальцем Бэмби.

— Абака, — поддакнул Сохатик.

— Скорее уж овца, — не согласилась Дебора с авторитетным мнением специалистов, — слишком лохматая для собаки. Ой, смотрите — курочки и гуси! И хрюшка с поросятами. И лошадки.

— А по-моему — крокодилы, — недовольно буркнул Гарри, которого безжалостно придавили родичи в порыве любопытства.

— Не понял юмора, — Джеймс растеряно перелистал разрисованные акварелью страницы.

— Что ж тут непонятного? — ехидно осклабился профессор. — Семья Мэйсонов шлёт тебе самопальный проспект своей фермы, пытаясь заинтересовать потенциального нанимателя. У них есть немного живности, молодой сад, который они планируют перетащить с собой, и несколько талантливых детишек. Данные фермеры мечтают получить от тебя щедрый надел земли, а не тот крохотный кусочек, взятый в аренду, за который они выплачивают неподъёмные для их семьи деньги.

— Мне шлют? — поднял на него глаза аврор. — С чего вдруг?

— Тебе, Поттер, тебе. Через меня, как твоего представителя. Или вот, взгляни — Хьюго Кармайкл. Многообещающий юноша: аптекарь, герболог и слабый целитель. Спорю на свой любимый сюртук, парнишка — урождённый малефик. Числится внештатным консультантом Святого Мунго. Взять на постоянную работу его Сметвик не может, ибо Министерство подымет вой, но его можно использовать… иногда, в сложных случаях. Есть у малефиков в арсенале проклятье Крепкого Здоровья. Не ахти какая штука, но несомненная польза при комбинированных магических травмах есть.

— С Хьюго я знаком. Многообещающий, скажешь тоже. Тот ещё… затейник — Азкабан по нему плачет. Северус, ты мне зубы не заговаривай!

— А как тебе опытная портниха Амалия Мур? В придачу к сей монументальной даме идут три её юные дочки и пять кузин — белошвеек. Колдофото прилагаются. А у нас, заметь, катастрофическая нехватка женского пола.

— У нас любого пола нехватка. Северус! Откуда они узнали…

— Не от меня, — фыркнул Снейп, отбросив с лица прядь плохо просушенных волос. — Думаю, это наши любезные строители озаботились. Стирание памяти к ним ты применять отказался. Не секрет, что обойти любую Магическую клятву сложно, но при некоторой фантазии можно, особенно, если очень хочется. Главное — озвучивать без персоналий или эзоповым языком. Умный поймёт.

— Это как? — сунулся неугомонный Снейпёныш, под взглядом отца торопливо приглаживая вставшие дыбом влажные волосы на макушке. Гарри машинально повторил его жест со своей шевелюрой, но вряд ли это помогло. Впрочем, Снейп сегодня был на диво добродушен.

— Да, очень интересно, — расслабленно откинувшись на спинку дивана, поддержал молодёжь Джеймс. — Расскажи нам, как это бывает, — добавил со странными нотками в голосе и переплёл пальцы на животе.

— Изволь. Представь, я тебе говорю: «Почтеннейший, а знакомы ли вы с бывшим профессором зельеварения в Хогвартсе?» Ты: «Само собой. Кто ж его не знает». Я: «Ходят слухи, что он уволился из школы не просто так. Якобы трётся теперь возле некоего ленд-лорда, который развернулся на широкую ногу и принимает арендаторов, а то и вовсе вассалов. Тишком от Министерства, ясное дело. Вы, вот, не можете устроиться, ибо тесно, конкуренция страшная. Очень вам советую письмецо ему написать, а он уж сообразит, как его лорду передать». Понимаете, в чём соль? Фамилии не упомянуты, условия контракта не нарушены, а слухи поползли. Поверьте, слухи — страшная вещь! Нам, однако, это выгодно. Всё равно же собирались народ в Мир набирать. Кстати, все, кто побывал у нас в… хм, гостях, не забыли написать тебе письмецо, — кивнул на конверты. — Очень им Мир понравился.

— Набирать будем через пару месяцев, как обживёмся, — поёрзал на подушках новенького дивана Джеймс. Со времени забега по шотландским пустошам прошла неделя, а он всё ещё был бледным, вялым и ходил с трудом, хотя профессор усердно пичкал его всякой бурдой. Нелегко дался магический ритуал бывшему Главному аврору.

— Лето не бесконечное, — философски изрёк Снейп, подравнивая в стопку рассыпанные конверты. — Обустраиваться осенью-зимой куда как сложнее. Глядишь, фермеры и первый урожай чего-нибудь съедобного успеют получить. Всё меньше нам продуктов закупать на Земле. Опять же, молоко, яйца…

— Хочешь заняться? — устало поинтересовался аврор, прикрывая глаза.

— Нет, не хочу, но надо, — поджал губы Снейп.

— Тогда займись, — вальяжно махнул рукой Джеймс. — Первичный отбор, собеседование и всё такое… Про ответственность напоминать не буду — сам всё понимаешь. И я не лорд.

— Хватит выделываться! — вдруг окрысился Снейп, все аж вздрогнули. — Надоел! Всё давно решено. Владетельный Лорд — и точка!

Джеймс надулся и отвернулся. Гарри сочувственно вздохнул — он бы тоже не хотел быть лордом. Это же как директор — сплошные заботы и никакого удовольствия. А тут даже зарплату никто платить не будет. Но кто, если не господин аврор? Не Снейпа же на должность лорда выдвигать! Вот ещё!

— Крёстный, а мой заказ? — подсела к профессору Дебора. Тот рассеянно, явно занятый своими мыслями, порылся в саквояже, вытащил коробки и свёртки из обёрточной бумаги.

— Мебель, какую нашёл у краснодеревщика, взял уже готовую. Заказывать по твоим рисункам не стал — не до этого было. И без картин-вазочек-ковров-гобеленов пока обойдёмся. Ткань на портьеры и покрывала… сама сошьёшь, в общем. Одежда на всех от Малкин — самое необходимое на первое время. И без нытья, дорогая крестница, — безжалостно пресёк попытку мисс Поттер выразить свои ущемлённые чувства. Та горестно вздохнула, но молча сгребла покупки.

— Да, чуть не забыл, — профессор высыпал на столик поверх конвертов с десяток волшебных палочек. — Всё, что сумел найти по лавкам из остролиста, начинка разная. Разбирайтесь сами, кому какая подойдёт. На первое время сгодятся.

* * *

Ненужный уже «чудесный шёлковый домик сэра Абраксаса Малфоя» отправился на чердак, а порядки в новом доме остались прежними, палаточными. Совместные трапезы и вечерние посиделки с бурным обсуждением событий дня. Споры, ссоры, примирения прилагались.

Сбылась мечта Гарри Поттера — он получил семью. Самую настоящую! Папа Джеймс, младший папин брат Генрих, сестра-двойняшка Дебора и пара младших братишек Ричард и Оливер. Имена малышам выбирали долго, до ссор дошло. Некоторых, не будем показывать пальцем, пробивало на вычурные старинные имена, которые и выговорить-то было трудно. Остальные ратовали за современность...

Потом Дебора придумала написать на клочках бумаги всякие имена и спрятать в шапку. Каждый из мальчишек вытянул себе имя сам. Хорошо получилось! То, что Сохатик захватил целую горсть бумажек, Джеймс решил проигнорировать — имя Оливер лежало в ладошке первым.

Ещё была родственная семья Снейпов. Куда ж без них. Только вот строить собственный дом профессор так и не начал. Заняли они с Сайлином левое крыло особняка и полностью этим удовлетворились.

Из окна комнаты Гарри открывался прекрасный вид на сад и торчащий над деревьями у забора двухэтажный флигель снейповской лаборатории. Если бы лаборатория была одна! Со слов Сайлина, там, во флигеле, разместились, по меньшей мере, четыре изолированных специальных помещения и ещё несколько — в подвалах и даже в мансарде. Вот это жадность! Куда профессору столько-то помещений?

С каждой новой партией переселенцев профессор приводил к себе пару-тройку ассистентов, помощников, учеников… Должно быть, накопилось их там уже целая толпа. Над котлами плечами, поди, толкаются. Ладно хоть, в дом не лезли. Чужих видеть в своём доме Гарри Поттер не хотел категорически.

Вообще-то Гарри был уверен, что ритуал, проявивший призраков в живых людей, вмиг всё изменит, по-другому жизнь пойдёт, однако ничуть не бывало! Так страшившая Джеймса адаптация прошла как бы сама собой — Гарри, лично, ничего такого не заметил. Разве что малыши пару дней покапризничали. Профессор был уверен, что в этом очень помог Лабиринт, где призраки приобрели материальность и долго пробыли в положении «не совсем жив, но и не то чтобы мёртв».

Беготня под дождём даром не прошла — Гарри прохватило. Он покорно глотал мерзейшие на вкус зелья, пачкал носовые платки и кутался в пушистый плед. Унять озноб помогал хорошенько раскочегаренный камин в гостиной, где можно было тихо млеть в тепле, клубочком свернувшись на кресле и краем уха прислушиваясь к бурным дискуссиям по обустройству Мира. А дождь за окном всё лил и лил.

— Для начала много людей не надо, — разглагольствовал профессор, с наслаждением нюхая содержимое бокала и время от времени отпивая из него маленькими глотками. — Нам бы компактный городок как центр общественной жизни. На торговой площади — аптеки, лавки и прочие магазины. Больница ещё. Школу построим. Вокруг города — пять-шесть деревень. Ну и с десяток ферм в округе. Итого две-три тысячи населения. Для начала вполне достаточно. Потом, со временем, население увеличится естественным путём — дети народятся. Всё равно стариков-домоседов придёт мало — в основном будет молодёжь, а значит, свадьбы-дети неизбежны.

— Постойте! — Гарри аж привстал от удивления, забыв чихнуть в приготовленный платок. — Волшебников на островах всего-навсего три тысячи! Вы что, всех сюда притащите?

— Эм, Гарри… — мягко начал Джеймс, но его перебили.

— Братец, ну ты и дуралей! — Дебора излишками деликатности не страдала. — Прикинь математически: в Хогвартсе постоянно, из года в год, учится и проживает примерно двести семьдесят учеников. В семьях волшебников обычно один-два ребёнка, редко больше. При этом учитывай, что колдуны и ведьмы живут долго, триста лет не предел. То есть подавляющая часть магического общества — это глубокие старики. Откуда тогда в школе столько студентов?

— Маглорожденные, — пожал плечами Гарри.

— Восемнадцать штук на все семь курсов, — постукал себя по колену очередным просматриваемым письмом Снейп. — Таков лимит Попечительского совета на отпрысков маглов. Считается, что этого количества вполне довольно для обновления крови волшебных семейств. Хорошо воспитанные, образованные, умненькие маглокровки ценятся весьма высоко… где бы таких взять? Запомните, Поттер, Хогвартс — это школа для детей элиты и для восполнения элиты. Туда берут только сильных волшебников. Специальный поисковый артефакт фиксирует силу первого магического выброса и отмечает имя счастливчика в особой книге…

— А Хагрид? — не смог промолчать Гарри. — Он же… ну, не очень сильный.

— Полугоблин, полувеликан, оборотень, юная карга, полулеший, полувампир — это те, о которых я знаю. Возможно, были и другие. Все они — проекты Отдела тайн. Как начали с Диппетом крутить, так и не могли остановиться. Поначалу Альбус был стопроцентной креатурой Диппета. Но, как это ни удивительно, к невыразимцам отношения не имел. Можно сказать, он своеобразно отпочковался и вёл свои игрища самостоятельно. Это на первый взгляд. Но как-то не верится, что никто за ним не стоит... Только не спрашивайте меня, зачем было нужно обучать вместе с детьми в Хогвартсе опасных существ. К чему магикам школа волшебников? Понятия не имею. Люпин, кстати, единственный, кто смог семь лет проучиться, но в магическое общество так и не врос. Для своих, в стаях, слишком слаб и никчёмен, для магов — слишком силён и опасен. Так и слоняется неприкаянным. Малолетняя карга, вон, всего три дня продержалась — прокляла девчонок в своей спальне и сбежала. Директор Дамблдор крутился как уж на сковороде, но дело замял. Экстрима Альбусу не хватало, что ли? Да-а, факультет Гриффиндор при нём стал полигоном для выращивания всякой нечисти. Ладно целый табор Предателей Крови, так он ещё и Избранного в школе завёл!

На сентенцию зельевара Поттеры дружно фыркнули смешками, но сбить Гарри с намеченного пути было не так-то просто.

— А остальные дети дома, что ли, учатся? — прищурился Поттер.

— Есть ещё двенадцать официальных школ с запросами попроще. Названы они именами рыцарей Круглого стола короля Артура. Располагаются, в основном, в закрытых анклавах волшебников, так сказать, местечковые учебные заведения для своих. Маглорожденных обучают в специальных училищах по упрощённой программе, попутно обвешивая множеством клятв. Есть ещё частные школы, частные наставники… И нет, Поттер, волшебников не три тысячи. Видите ли, в чём дело, Министерство Магии ведёт учёт только закончивших Хогвартс магов. Считается, что основная масса выпускников так или иначе будет связана с Министерством. На деле же не всё так просто — чтобы занять местечко в одном из отделов, нужна протекция. Зачастую места передаются по наследству. А учитывая срок жизни магов… Обобщая сказанное: точного количества волшебников Британии не знает никто. По прикидкам Отдела Тайн, нас от пятидесяти до ста тысяч. Это без учёта магических существ. Короче, кому какое число больше нравится, тот то и называет.

— Ого! — пискнула Дебора.

— Как-то же можно посчитать, — растеряно пробормотал Гарри.

— Каким образом? — профессор расслабился в кресле, вновь завладев бокалом. — Кто пустит учётчиков в воинственные кланы горцев Шотландии или к тёмным колдунам Уэльса? Или в закрытый анклав Зелёной долины? Это не учитывая Коконов, доменов, пространственных карманов и прочее, прочее, прочее... И кому это нужно? Налоги маги не платят — все министерские структуры существуют на средства попечителей из знатных семейств. Простые маги, в массе своей, никаких школ не заканчивали. Живут своим умом и натуральным хозяйством, как их прадеды жили.

Но общая проблема всё-таки есть — перенаселение. Тесно стало на магических землях. Давно у нас не было ни войн, ни страшных эпидемий, даже объявленные вендетты остались в прошлом.

— А Волдеморт?! — возмущённо воскликнул Герой.

— Тёмный Лорд Волдеморт — наша местечковая проблема. За две заварушки, которые мы пафосно именуем Первой и Второй магическими войнами, в общей сложности погибло менее сотни волшебников…

— Этого не может быть! — Генрих сжал кулаки.

— Это именно так, — кивнул Джеймс. — Некоторые вендетты прошлого заканчивались куда как большим количеством жертв. Вообще, большая часть магического населения на островах даже не подозревала о том, что у нас якобы магическая война идёт. Есть деревни, жители которых появляются в Косой Аллее хорошо, если пару раз за всю свою жизнь. Самодостаточность и самообеспечение, ребята. К примеру, зачарованную алхимическую посуду в таких семьях бережно используют по несколько сотен лет. Чтобы не выродиться, они охотно выкупают у людоловов краденых маглорожденных детишек… И молодых ведьмочек якобы на работу нанимают. Такова жизнь.

* * *

Низенький и сухонький старичок в потрёпанной мантии бирюзового цвета напоминал выброшенную на берег экзотическую рыбу. Он дико пучил и без того выпуклые глаза, беззвучно разевал рот и непонятно размахивал плавника… э… руками. Гарри проследил за его взглядом на руины города крылатых, пожал плечами. Это только поначалу башни-сосульки шокируют. Потом привыкаешь и не обращаешь внимания.

— Ты зачем это чудо сюда притащил? — сплюнув в траву, мрачно осведомился Джеймс.

— Так археолог же! — с независимым видом повёл носом Снейп. — Ты хотел исторические исследования провести… а это, можно сказать, эксперт. Аурелиус Лавгуд. Родич Ксенофилиуса Лавгуда. Знаменитость, вроде как. Статейки пишет. Только Ксено морщерогих-кого-то-там ищет, а этот — Атлантиду. Видать, семейное у них — чего-нибудь несуществующего поискать.

— Где ищет? — влез Герой. На опушке леса собралась вся семья, поглазеть на неожиданного гостя.

— Докуда денег на билет хватит, там и ищет, — усмехнулся профессор. — Иногда даже чего-нибудь этакое находит. Даже специальный фонд есть, куда любители истории деньги перечисляют для него. Кстати, этот Аурелиус — автор новомодной теории о древнейшей Великой цивилизации драконов. Не слышали? Очень занимательно! Если коротко, то динозавры — это разумные драконы. Было их, говорит, тьма-тьмущая! Вот за сотни миллионов лет они образумились или уразумели? И организовали свою цивилизацию… Магическую.

— Издеваешься, да? — хмуро буркнул Джеймс, наблюдая за экзальтированным старичком. А тот уже исполнял какой-то дикий танец, вызвавший бурный восторг у малышей. Те рвались поплясать вместе с забавным дедушкой.

— У меня перед Ксено есть небольшой должок. Однажды он очень помог мне в одном деле… Во исполнение попросил забрать Аурелиуса и спрятать. Его аврорат ищет. Сей учёный муж умудрился обокрасть маггловский палеонтологический музей — умыкнул костяки динозавров и что-то там ещё по мелочи. При этом с особым цинизмом нарушил Статут Секретности. Украденное авроры нашли и вернули магглам, но скандал разразился страшный! Ждёт его Азкабан минимум лет на десять. А здесь Аурелиусу и вправду будет раздолье. Глядишь, накопает чего интересного.

— Но в доме ему делать нечего! — решительно выпятила подбородок Дебора. — Вон, пусть нашу старую палатку возьмёт.

— У него походный дом с собой. Будем приглядывать, чтобы не убился где-нибудь от усердия. А так… взрослый волшебник, сам решит, как ему жить.

* * *

Хлынувший в Мир ручеёк поселенцев резко взбаламутил устоявшуюся, казалось бы, жизнь. Глаза просто не успевали отслеживать разнообразные новшества. Вот хоть разорвись!

Волевым решением Джеймс распорядился строить новые поселения на почтительном отдалении от древних руин. А то мало ли… По неохотному признанию бывшего аврора, ему мерещились посмертные проклятия крылатых, поразившие наглых пришельцев, попирающих их кости. Буйство эпидемий и прочие ужасы. К тому же, Аурелиус Лавгуд просто загрыз бы и сожрал с костями «гнусных вандалов», посмевших перекопать его драгоценные развалины наконец-то найденной Атлантиды крылатых драконов. А то, что местные жители происходили от птиц, мистера Лавгуда не смущало. Мол, ошибки в переводах, транскрипции и всё такое. Бывает. В истории случались курьёзы и похлеще.

А ещё его несказанно расстраивала невозможность опубликовать своё эпохальное открытие в открытых источниках. Клятвы, не клятвы… Подобными мелочами мистер Лавгуд не заморачивался. Упорные отказы Снейпа выпустить его, нагружённого добрыми вестями, в большой мир игнорировались с непробиваемым упрямством. Наблюдать за «битвой титанов» было забавно и даже иногда познавательно. Оставалось тихо радоваться, что об истинном хранителе Ключа от двери на Землю Аурелиус Лавгуд не догадывался.

Особенно Гарри нравилось наблюдать за сменой выражения на лицах будущих фермеров и горожан при первом лицезрении «сосулек». Где ещё увидишь такое незамутнённое чувство восторга?

И очень хотелось много где поучаствовать. Вот бы пролезть в охотничье-поисковую команду по изучению окрестностей и добыче мяса. Своеобразные экспедиции расползались во все стороны и даже в горы. Ещё геологическая партия куда-то далеко собралась. Нет, правда, хоть разорвись на десять Гарри Поттеров! Эх, ещё бы попасть хоть в один отряд…

Увы, мечтать не вредно. Гарри ясно понимал, что никуда его не возьмут. Снейп был категорически против участия подростков в столь захватывающих приключениях. Чтоб ему! Это же надо додуматься, он настоял, чтобы первым капитальным зданием в Городе построили школу! Мол, никаких праздно шатающихся детишек в его поле зрения быть не должно! Построили. Сейчас активно набирали туда учителей. По задумке милого-дорогого профессора, учиться должны ВСЕ дети с пяти лет, и неважно: маг, сквиб или магическое существо. Мол, польза должна быть от всех. Чтение, письмо, счёт, география, история… Не обязательно быть волшебником, чтобы получить хотя бы начальное образование. Ну, ему виднее…

И всё бы хорошо, однако пришла беда, откуда не ждали. Гарри вдруг оказался наследником владетельного Лорда как старший сын! Это была ПОДСТАВА. Вот почему Генрих категорически не пожелал пойти в сыновья к Джеймсу! Младший брат Лорда — и точка.

Наследника в дальние экспедиции точно не пустят. Грустно.

А Мир манил, шептал о немыслимых просторах, о невиданных чудесах и захватывающих приключениях. Ночью снились моря и океаны, степи и горы… Вот как намекнуть Джеймсу, что Мир — это не остров, а три большущих материка причудливой формы?

В тишине своей комнаты Гарри, убрав ковёр, привычно разложил на полу склеенный из листов бумажного пергамента большой прямоугольник, россыпь карандашей, коробки с акварельными красками и баночки с водой. Добавил кисти и тряпки. Улёгся на пузо, подсунув под грудь диванную подушку — для удобства, и принялся творить.

Вот уже много-много вечеров, пару часов перед сном, он увлечённо пачкал пергаментную заготовку поначалу карандашными линиями, а потом разводами и неловкими мазками красок, стараясь воочию передать то, что стояло перед глазами после чудесных снов-путешествий по Миру. Материки уложились в неправильный треугольник и украсились ниточками могучих рек, пятнами озёр и коричневыми нагромождениями гор. Даже пустыни были.

Россыпи островов собирались в архипелаги и отдельно выглядывающие из воды клочки суши. Глубины морей выделялись насыщенно-синим цветом. Были и казусы. Особо напрягал юного картографа своей неправильностью остров идеально круглой формы посередине треугольника, образованного массивами суши. Кругляш был чем-то очень важен — Гарри точно это знал. А в стороне, ближе к краю карты… Как назвать нечто белесого цвета, без чётких границ и непонятного происхождения? Смотреть на пятнышко «нечто» было тревожно. Или вот тут, на глубине…

Мир был полон тайн.

Наконец по прошествии полутора месяцев фундаментальный труд был завершён. Ещё пару дней Гарри набирался смелости. Или наглости? А потом, дождавшись, пока все не разойдутся с вечерних посиделок по своим комнатам, пошёл к Джеймсу со свёрнутой в рулон картой.

Владетельный Лорд в пижаме на разобранной постели что-то читал перед сном. На вежливый стук в дверь и решительное вторжение сына лишь поднял брови. Гарри молча развернул карту и бесцеремонно опустил её поверх одеяла.

— Это наш Мир, — пояснил он ошарашенному папе.

— Та-ак, откуда информация? — тот цепко ухватил предложенное, не давая свернуться.

— Во сне увидел… много раз… каждую ночь, — вздохнул Гарри.

— Хм, а ведь вполне может быть. Ты же Хранитель Ключа, по сути, хозяин волшебного домена. Логично, если Мир захочет с тобой общаться. А он явно хочет… Просторно, однако. И где мы находимся? — Джеймс потискал пальцами подбородок, жадно шаря взглядом по разводам акварели. Гарри облегчённо выдохнул — если бы отец ему не поверил…

— Не знаю, — пожал плечами. — Мир, он по-другому думает. Для него я просто есть. Как объяснить… Вот у тебя перстень на руке. У него нет ни глаз, ни мозгов. Расскажи ему, как выглядит каблук сапога с левой ноги и чем он отличается от пояса с ножнами. И чтоб колечко поняло!

— Даже так? — задумался Лорд, по-видимому, пытаясь представить настолько альтернативный мыслительный процесс. Тряхнул головой, сбрасывая наваждение, уточнил: — А полезные ископаемые ты можешь на карте отметить?

— Не, это же надо знать, как все эти руды выглядят. А если они под землёй? Как я их рассмотрю-то? — погрустнев, выдал: — Выходит, бесполезную штуку я нарисовал.

— Не скажи-и, — довольно блеснул зелёными глазами Джеймс, бережно расправляя загнувшийся уголок карты. — Ты, сын, очень нужную и замечательную штуку изобразил! Это же какие перспективы! Столько земли… Какая пара тысяч народу? Тут миллион на просторах затеряется, как шишка в лесу! Ух, развернёмся! А наше местопребывание мы постепенно сами выясним. И, Гарри, зарисовывай всё, что тебе приснится. Это может быть очень важно, — он взлохматил аккуратный короткий ёжик на макушке сынули, а потом от избытка чувств попросту прижал его к себе.

— Так, сын, созывай экстренное совещание. Щас министры у нас забегают, как напуганные суслики!

Специальные сигнальные артефакты внешне выглядели как серебристые колокольчики. Гарри проворно извлёк из шкафа шкатулку, нашёл подписанный колокольчик и, перекачав в него немного своей силы, старательно позвонил.

Во множестве домов, где хранились подобные артефакты, раздался тревожащий душу звон. Облечённые властью волшебники торопливо одевались и спешили к каминам дымолётной сети, которую недавно наладили умельцы из министерства Перемещений и устанавливали всем желающим. Джеймс с камином заморачиваться не стал — накинул мантию прямо поверх пижамы, прихватил карту, обнял Гарри и аппарировал.

Всё же в должности Наследника был один приятный момент — Джеймс твёрдо решил всюду брать Гарри с собой. Мол, чтоб вникал, проникался и вообще понимал, что к чему. Младший Поттер был совсем не против, а очень даже за. Дела его не шибко интересовали, а вот побыть с вечно занятым отцом лишний час…

Правление у Ленд-Лорда Джеймса поначалу не задалось — он не знал, как управлять своими землями. Снейп тоже не знал, но предложил вообразить, что Мир — это аналог аврората. А уж аврорами-то Джеймс командовать умел!

И получилось! Полновластный правитель земель, перестав хандрить, закопался в бумаги, строча всевозможные инструкции и циркуляры. Потом созвал в ещё недостроенную мэрию хоть в чём-то значимых и уважаемых переселенцев — было их тогда совсем не много, и назначил министров. Образовалось Министерство. Теперь есть, кому поручать, с кого спрашивать, кого дрючить. И все довольны! Ну, кроме очень удивлённых новоиспечённых министров, конечно. Им теперь надо заместителями обзаводиться, чтобы тоже… поручать и дрючить.

— У каждого лидера должна быть своя команда, — разглагольствовал Снейп у камина. — В одиночку большие дела не делаются. Иначе посадишь себе на шею разленившихся пейзан и сам будешь морковку полоть. Личный пригляд необходим, но работать должны другие.

В зале совещаний было довольно просторно и пустовато: длинный стол со светильниками, множество стульев, пара шкафов у стенки. На столе — простые карандаши и стопки бумаги. Правда, Гарри ни разу не видел, чтобы кто-то из министров этой канцелярией пользовался — все носили с собой кожаные папки, а в них блокноты и ежедневники.

В этом помещении Гарри бывал каждое утро на «текучке» — полчаса перед школой. «Перетрём свежие сплетни», — говорил сыну Владетельный Лорд. Серьёзные проблемы решались кабинетом министров на пятничном совещании. Вот там порой летели пух и перья. Кого-то увольняли, кого-то назначали… Странное дело, если поначалу новые министры министрами быть не хотели, то чего-нибудь нашкодив и получив пинок под зад, уходить с министерского кресла уже не желали. «Вкусили власти», — с ухмылкой пояснял Джеймс недоумевающему наследнику.

Министры собрались споро — опозданий и задержек в пути Джеймс не терпел. На расстеленную карту дивились, крутили её так и сяк, недоумённо чесали в затылке. Потом бурно обсуждали отсутствие масштаба, отсутствие отметки Города, даже к отсутствию течений в океане и к не нарисованной розе ветров придрались.

— А ещё забыли всяких чудовищ по углам карты нарисовать! — вдруг рявкнул Джеймс. — И значков полезных ископаемых нету. Как же мы теперь жить-то будем?! Только плакать остаётся.

— Милорд, могу я взглянуть на первоисточник? — подался вперёд канцлер Снейп. Из рукава его официальной мантии торчал манжет полосатой пижамы. — Это ведь копия?

— Это оригинал. Других объяснений не будет. Я всё ещё надеюсь услышать дельные предложения.

Снейп прищурился. Можно было не сомневаться, дома он допросит Джеймса с пристрастием и выжмет из него все подробности. А если бывший аврор будет упираться — напоит Веритасерумом.

— Мы просто немного растеряны, милорд, — скорбно подал голос казначей Одли, лысоватый тип с грустными глазами. Ещё бы ему не грустить. Его же подло обманули! Наобещали всякого… Где оригинальная система налогообложения? Где печатанье денег? Все — все! — переселенцы притащили собственные сбережения с собой. Нет чтобы выбросить по дороге жалкие галеоны, сикли и кнаты… Как жить, если привнесённых средств до сих пор хватает? Обманули…

— Да чего тут думать, надо дальние экспедиции собирать и изучать доставшиеся нам земли, — рубанул воздух рукой министр Земледелия Вэнс, краснолицый и кряжистый. Процветающий фермер отличался прямотой и ненавидел рассусоливания. Любые интриги на дух не переносил, однако министр из него получился дельный. Отец его ещё ни разу не ругал. — Нам нужны плодородные земли, а не каменистый суглинок, который здесь повсюду. Для выпаса скотины годится, но зерновые надо сеять в другом месте, а то без пива, хлеба и каши останемся. Картошка плохонькая, может, и уродится, а с другими овощами — беда. Округу разведывать надо, чего тут… К весне кровь из носу определиться бы с пахотными землями. Население растёт, а вкусно и досыта пожрать все любят!

— В следующих партиях переселенцев придётся набирать побольше егерей, — пометил что-то у себя в ежедневнике Снейп.

— Но позвольте, у меня катастрофический недобор медперсонала! Открытие больницы на днях, а работать там некому. Вы обещали, милорд! — взвилась министр Здоровья, полная манерная дама с сильно подведёнными глазами.

— А мне обещали учителей фехтования, — ехидно напомнил министр Просвещения. — Занятия в школе идут, а крайне полезного в наших условиях предмета всё ещё нет. И как быть?

Домой Поттеры вернулись далеко за полночь.

* * *

Дом захватили чужаки.

Сначала всей семьёй подумывали завести домовика — у профессора Снейпа были выходы на нужных людей, однако про домового эльфа пришлось забыть. Неожиданно выяснилось, что Мир ушастиков не принимал: бедолаги не могли колдовать, стремительно чахли, а потом и вовсе засыпали беспробудным сном. Тех, кого хозяева успели притащить на новое житьё, пришлось вернуть на Землю.

К сожалению, семье Ленд-Лорда без прислуги нельзя — подданные не поймут. Первой на кухне обосновалась пожилая услужливая дама в нарядном фартуке с красными оборками. Мадам Энн готовила очень вкусно и разнообразно, куда уж там Гарри с его слегка подгоревшей кашей и пересоленными салатами. Теперь на кухне в любое время можно было перехватить пару горячих пирожков, хлебнуть вкуснейшего компота или хорошенько заправиться после школы, набираясь сил для занятий с репетиторами.

А в доме распоряжалась тощая, прямая как палка мадам Эстер — женская версия Снейпа, затянутая в строгое чёрное платье с корсетом, украшенное ниткой жемчуга и золотыми часами на цепочке. При движении цепь угрожающе позвякивала. Экономка ценила порядок, дисциплину и режим дня. Удивительно, но с Деборой она легко поладила. Гарри ни разу не слышал, чтобы сестричка выражала мадам Эстер своё неудовольствие или та не соглашалась с мнением хозяйской дочки.

Три горничные — Эви, Мэри и Кейт — ловко размахивали волшебными палочками, наводя чистоту. Казалось, они знают миллион бытовых чар на все случаи жизни. Гарри быстро забыл, что одежду нужно стирать и чистить. В шкафу всегда можно было найти свежее бельё, достойно выглядевшую одежду по размеру и начищенные ботинки.

Ещё был мистер Пит — он управлялся с садом и поставками зелени к столу.

И личный секретарь Джеймса — мистер Маркес. По словам Генриха, повадками и характером он здорово напоминал Перси Уизли. Ну, Герою виднее, хотя сам Гарри в застёгнутом на тысячу мелких пуговок прилизанном педанте ничего от третьего Уизли не усматривал.

А в детской колыхала кружевами чепца пухленькая няня — мадам Грета. Нянюшка была опытной, покладистой и знала множество интересных историй. Признаться, Гарри очень любил ходить в гости к младшеньким. Там всегда было тепло, интересно, куча забавных игрушек и пахло кипяченым молоком.

* * *

Напольные часы в столовой мелодично звякнули, напоминая о суетности бытия. Едва заметно мерцали артефактные светильники, бросая загадочные отсветы в начищенное серебро. Благоухал летним лугом букет полевых цветов в необычной, явно трансфигурированной вазе. Поттеры и Снейпы чинно вкушали обед, и только гость выбивался из благостной картины.

Целитель Клиффорд очень аккуратно нарезал мясо в своей тарелке, но иногда, потерявшись в мыслях, забывал отправить отпиленный кусочек в рот. Кучка мясных обрезков на фарфоре неумолимо прибывала.

— Мы что-то делаем не так! — воскликнул он, резко отодвинув от себя тарелку и уставившись на невозмутимо жующего Снейпа.

— Прошу прощенья? — профессор поморщился, промокнул губы салфеткой и тяжело воззрился в ответ.

— Жертвы василиска, несомненно, живы, находясь под своеобразным стазисом, усиленным неким некромагическим проклятием, так? — Снейп отпил из бокала, не желая отвечать на риторический вопрос.

— Опираясь на проведённые исследования… сначала нужно нейтрализовать проклятье, а потом уже… — Джеймс многозначительно кашлянул. Целитель, опомнившись, втянул голову в плечи — лорда Джеймса он откровенно боялся. Почему-то. А Гарри, скосив глаза на сестру, понял, что за семейный стол целителя Клиффорда больше не пригласят. Ведь предупреждали же — никаких деловых разговоров за едой! Гость вернул отставленную было тарелку, вцепился в столовые приборы, словно собирался ими обороняться, нацелился на обалденно приготовленное мясо, однако надолго его не хватило.

— Почему у нас ничего не выходит? Почему пробуждаемые норовят погибнуть в клонических судорогах? Их уже пятеро под реанимационным стазисом, и клиника одна и та же! В чём причина? Либо некромант был запредельной силы, либо… мы что-то не учитываем. Может, дело в рунных концентраторах, вырезанных на коже жертв, а то и на внутренних органах?

Дебора демонстративно отложила нож и вилку и попыталась уничтожить гостя взглядом. Тот, пребывая в своих мыслях, попытку убийства проигнорировал.

Гарри тихонько вздохнул и покосился на профессора. Это была его идея пригласить на обед очередного сумасшедшего учёного. А ведь после мистера Лавгуда вся семья зареклась разделять пищу с непроверенными гостями. Помнится, старик Аурелиус в свой единственный визит не просто безобразно вёл себя за столом — этим здесь никого не удивишь, он умудрился на скатерти соусом рисовать драконов с клювами, пытаясь убедить семью правителя в своих странных бреднях. И вот ещё один. Ну, этот хоть не поливает блюда вином «для дезинфекции» и скатерть не портит.

Снейпёныш гадостно хихикнул — папин промах он всецело одобрял. Ещё бы, такое развлечение! Превратить скучный обед в научную конференцию — это не каждый сможет. А уж безнаказанно позлить задаваку Дебору…

— Я считаю необходимым просто снять окаменение с любой наименее ценной жертвы василиска и провести…

— А кровь на яды вы у них проверили? — неожиданно для себя выпалил Гарри, припомнив подробности своего «общения» с василиском.

Целитель пренебрежительно скривил рот, явно собираясь урезонить не в меру болтливого мальчишку, который нагло вмешивается во взрослые разговоры, но замер, глядя в пространство. А потом резко вскочил, уронив стул, и опрометью кинулся в дверь. Не промахнулся, кстати, в косяк не врезался.

— Вот так и живём, — глубокомысленно изрёк Генрих в наступившей тишине.

Статуи из Трофейного зала хотелось оживить не только Гарри. Споры на эту тему в семье не утихали. Джеймс, например, был против. Он боялся будущих конфликтов между расами людей и расплодившихся нелюдей. Тот факт, что земли Мира крайне обширны, его не утешал.

Снейп фыркал, что люди и без нелюдей обязательно передерутся, как только достаточно расплодятся. Так какая разница? Это сейчас с переселенцев была взята клятва на крови, которую в народе обозвали: «Не пакости!» Со следующего поколения стребовать её будет затруднительно, хотя и возможно, а вот дальше, с внуков-правнуков… Нелюди большой беды не сделают — маги сами постараются… напакостить. Уж в этом профессор был уверен. А тут многообразие магии, утерянные знания, сильная новая кровь, в конце-то концов. И так просто от этого отказаться?!

Дебора старательно поддакивала. Похоже, она всё ещё вздыхала по своему окаменённому «принцу». Отец уже провёл с ней беседу на эту тему — Гарри подслушал. Мол, выбирать возлюбленного надо из своей среды, с похожим воспитанием, а то проблем не оберёшься. На что дочка обещала подумать.

— Романтичная дура, — шепнул греющий уши рядышком с Гарри Снейпёныш. — Все девчонки такие. Им бы только… — он хекнул и зашипел, получив локтем по рёбрам от Генриха. Тот вместе с ними напряжённо внимал высказываниям Джеймса у приоткрытого окна.

Уговаривали Лорда долго и упорно. Однажды, оглядев доставучих родичей, Владетельный Лорд тяжко вздохнул и изрёк:

— Как говорил Блейз: «Что бы ни случилось — во всём виноваты пятна на Солнце!» Ладно, организуй свою лабораторию по спасению жертв василиска, Северус. Но помни — я был против.

Первая зима переселенцев в Мир промелькнула незаметно и без особых потрясений. Единственное — снегу нападало просто ужас сколько! Сугробы местами были едва ли не по пояс! И холодно, очень холодно. Как бедолаги крылатые не замерзали на лету?

Вроде бы значимых событий было немало, а перво-наперво вспоминалась какая-то ерунда: школяры научились магически лепить снежки из сухого снега и после занятий устраивали целые баталии. Потом кто-то добрый построил в школьном дворе пару снежных крепостей, которые можно было захватывать. Участвовали в войнушках даже девчонки. Домой шли мокрые, усталые, но довольные.

Канцлер Снейп психовал, бушевал, шипел и брызгал ядом. Его драгоценные лаборатории, созданные для изучения новых местных ингредиентов и варки из них чего-то очень полезного, всю зиму занимались полнейшей ерундой: варили бодроперцовое от простуды, витаминные бальзамы и прочие ходовые декокты, потому что три городские аптеки с возникшим спросом почему-то не справлялись, да ещё и начали выдавать продукцию низкого качества.

Весной зельеварам и аптекарям грозила переаттестация.

Ещё всей семьёй, кроме малышей, ходили на лыжах в поход за снежными лилиями. Лилий не нашли, зато нарвались на стаю волков. Домой вернулись с кучей серых шкур и прихваченной тушей совершенно оборзевшего кабана. Вот правда, он первый начал!

А потом вдруг начались свадьбы. И новобрачные просто мечтали сидеть за одним столом с Ленд-Лордом. Гарри, как его бесплатное приложение, тоже принял участие в торжествах. Первый раз было весело и интересно. На третий — уже скучновато… Потом Джеймс с наследником появлялись на празднествах минуток на десять — поздравил, вручил подарок и ходу! Уважил? Уважил. А так у Лорда дела-дела… Совершенно неотложные дела.

На Йоль хотели организовать в мэрии грандиозный бал, но почему-то передумали и устроили ярмарку с народным гулянием. На мероприятие собралось очень много народу. А ближе к обеду, когда выглянуло солнышко, Джеймс провёл старинный обряд прямо там, на площади — своеобразный танец-хоровод, который сам возглавил и вёл. Впервые в жизни Гарри ясно ощутил, как обновляется и наполняет тело искрящаяся магия. Держа за руки незнакомых волшебников и перебирая в такт ногами, он словно стал частичкой бесконечно сложного и могущественного существа. И не он один, судя по ошеломлённо-счастливым лицам.

Гарри шёл домой и чувствовал себя так, будто скинул грязную провонявшую одежду, вымылся начисто, оделся в новое и при этом стал лёгким, как воздушный шарик. Ещё немного, и мог бы взлететь.

На следующий день в школе только об этом и говорили. А профессор истории сказала:

— Нам очень повезло, ребята, — у нас невероятно сильный и умелый Лорд, сумевший обуздать и направить в единое русло потенциалы сотен волшебников, проведя общий обряд Очищения. Теперь мы знаем, что в случае нужды он может объединить и направить нас. Говорят, таким образом Основатели Хогвартса создали щиты над школой, которые держатся до сих пор — объединили всех обитателей замка, а потом установили и укрепили защиту. Только их было четверо, а наш Лорд управился с объединением в одиночку, но не стал делать что-то нужное ему — он позаботился о нас.

Дома, выслушав пересказ, Джеймс хмыкнул и смущённо потёр шею:

— Да какое там Объединение потенциалов! Сам не понял, как и что получилось. Лишку винца хлебнул, а настроение весёлое — ярмарочное. Похулиганить захотелось. Ну и… прорву магии собрал. А куда её девать-то? Вот и скинул по площади. Сильно умелый Лорд, хе!

Когда повеяло весной, Гарри влюбился.

У Нэнси были карие глаза с жёлтыми крапинками, милая улыбка и пушистые светлые волосы. Месяц жизни выпал из памяти. Вроде бы что-то делал, учил, ходил… Однажды, как обычно собираясь проводить Нэнси до дому после занятий, зашёл в гардероб за верхней одеждой и нечаянно услышал, как его волшебная Нэнси говорит подружкам:

— Гарри, конечно, дурак, как и все мальчишки, мне он совсем не нравится, но мама говорит, что брак с ним будет очень полезен семье. Всё-таки Наследник. А я стану Леди.

Кажется, кто-то из девчонок его увидел и вскрикнул, но ему было уже всё равно. Мир поблёк и выцвел. В груди сдавило, а в животе образовался горячий булыжник.

«Будет Выброс», — отстранённо мелькнула мысль. Предпринять ничего не успел — в руку вцепилась Дебора и выволокла на улицу. А там, вообще-то, зима. Снег и мороз, а пальто осталось в гардеробе. Какие уж тут выплески, когда уши на колючем ветру звенят. Убедившись, что братец хорошенько охладился, юная леди Поттер попросила кого-то из пробегавших мимо мальчишек принести вещи Гарри. Пока он одевался в ещё сохранившие школьное тепло одёжки, пошепталась по переговорному зеркалу. Потом снова ухватила за руку и куда-то повела, умудряясь невнятно шипеть сквозь зубы на парселтанге нечто вроде:

— Глупая курица… вознеслась, крылышки как у крылатых отрастила… приземлю с брызгами, только пух полетит!

Правда, поняв, что Гарри уже достаточно пришёл в себя, начала трещать как обычно: о розовых чулках на кривоватых тощих ножках учительницы рисования, о совершенно безвкусном и вообще ужасном серебряном браслете Мэри Бакер, о новой девчачьей школьной моде на атласные воротнички…

Безмерно уставший, словно отлетал полную квиддичную тренировку у Оливера Вуда, Гарри шёл и пытался сообразить, где Дебора могла увидеть ноги училки? Все профессора носили официальные мантии до пола, а дамы — под ними ещё и длинные платья. Вообще старая мода на мантии потихоньку отмирала, уступая место более практичной одежде.

Тем временем горячий «булыжник» в животе остыл.

По дороге встретили Джеймса, хотя рабочий день у него ещё не кончился. Он пригласил их в открывшуюся недавно кофейню. За кофе с вкусными пироженками сообщил сыну о предстоящей поездке дней на пять-шесть. Нужно, мол, проинспектировать дальние кордоны. Ходят слухи о стаях хищного зверья, которое повадилось пугать фермерских коров прямо в хлеву и уже якобы кого-то съело. Нужно разобраться.

Вернувшись в школу через неделю, полный новых впечатлений, Гарри без интереса посмотрел на задравшую нос обиженную Нэнси. С чего она решила, что он в чём-то перед ней виноват, он так и не понял. Первая любовь прошла.

А вот дополнительные уроки по контролю над магией неумолимо добавились к ежедневным вечерним занятиям.

Вообще в новой школе Гарри нравилось. Хотя школа — она и есть школа, учиться надо. На него всё так же привычно глазели. Правда, никто не обзывался. Друзьями обзавестись пока не получилось. Приятелей много, недоброжелатели помалкивали, а враги и вовсе повывелись. Вот кружки и факультативы после занятий были интересные. Жалко, квиддичную команду пока не организовали — он бы поиграл. Скучновато.

* * *

Весна пригрела солнышком, зажурчала ручейками, загомонила птичьим щебетом. С наступлением тепла затихший поток переселенцев возобновился вновь. Но Джеймс решил, что Мир примет ещё немного новых жителей, и на этом пока всё. Слишком опасно стало Снейпу появляться на Земле. Уже неоднократно его пытались отловить.

С возобновлением посещения Земли вылезла неожиданная проблема: появились те, кто упорно искал путь обратно на покинутый Альбион. Как правило, это были шпионы всех мастей, засланные разными группировками «вынюхать и разузнать». Слухи о переселении большого количества волшебников разошлись широко и заинтересовали многих власть имущих. А как не заметить, если чуть ли не половина Лютного и прочих неблагополучных мест куда-то испарилась?

Шпионам жить непросто! Заставить Снейпа вывести их из Кокона они не могли — надёжная Клятва мешала. Но обходные пути никто не запрещал. Профессору приходилось полностью переодеваться, прочёсывать волосы специальным гребнем и увешиваться щитовыми чарами, прежде чем аппарировать сразу из дому в укромный закуток Храма рядом с Дверью.

У Джеймса в картонной коробке хранилась куча разнообразных изъятых «жучков»: полосок бумаги, липнущих к подошвам обуви, неприметных штуковин, похожих на мелкую гальку, записок-журавликов, которые сами прятались в карман, а потом выпархивали и летели к адресату. Даже прозрачная и почти неощутимая сеточка на волосы содержала шпионское письмо. Сеточку явно невыразимцы придумали, не иначе.

Джеймс весело ржал. Снейп психовал, особенно когда Владетельный Лорд советовал канцлеру перед переходом проверить на теле все тёмные и глубокие места, в которые злоумышленники могли тайком засунуть несанкционированную почту.

Вопрос назрел, и его решили.

На плоской вершине холма, где высоченные сосны вершинами царапали облака, разместилась Сторожка Переселенцев. В ярком полуденном свете строение казалось отлитым из зелёного бутылочного стекла с традиционной для крылатых вытянутой вверх кровлей, оно не имело овальных дыр, обязательных для жилья погибшей расы. Нет, отверстие было — огромная дырища с закруглёнными углами, в которую новые хозяева вставили панорамное окно. А в самом домике был всего один зал, который помпезно именовался Залом Прибытия, и два тесных помещения. В одном организовали туалет, а в другом… Собственно, ради этой своеобразной комнатки всё и затевалось.

Правильно Джеймс сказал: шпионов надо ловить на приманку. Хотя и добавлял, что, мол, пустяшная это суета, так как никакого вреда утечка информации не принесёт. И так уже народу почти восемь тысяч вместо ожидаемых двух-трёх. Пора сворачивать «балаган» хотя бы лет на пять, а там можно будет втихомолку повторить. Специалистов не хватает? Своих обучим.

От Сторожки не просматривался Храм — он находился в горе за лесом. Никаких лишних тропинок к Сторожке не натоптали. За этим особо следили. Единственная дорога вела в строящийся город. Профессор Снейп, нагруженный переносками со спящими волшебниками и их имуществом, попросту аппарировал от двери на Землю прямо в нишу Портала, пуская по стенам голубоватый отсвет.

Потом почтенный Канцлер выходил в Зал Прибытия сквозь туманную завесу.

В зале его встречали стражники, чиновники Министерства и колдомедики. Принесённых переселенцев рассаживали на специальные кресла-кушетки, выводили из сна и отпаивали зельями тех, кто в этом нуждался. В основном, капризных и мнительных дам, которых «укачало».

Вскоре очухавшиеся маги заворожённо глазели в панорамное окно на витые сосульки башен вдали и новостройки городка, у которого всё ещё не было официального названия, но все звали его просто Город — других-то не было, не спутаешь.

Тогда за дело брались особо терпеливые чиновники. Они проверяли, хорошо ли легли необходимые клятвы с контрактов, всё объясняли, предлагали проследовать в мэрию за распределением городских участков и, кому надо, наделов земли под фермы. Желающие могли поселиться в деревнях или образовать свой собственный населённый пункт.

Для одиноких парней были места в казармах. Для ведьмочек — нечто вроде отелей-пансионов, хотя женская казарма тоже была. Семьи с детьми, как правило, сразу заселялись в новые дома. Кому жилище не нравилось, могли самостоятельно его перестроить по собственному вкусу. Волшебная палочка в помощь! Колдун ты или погулять вышел?

Недовольных видами новой родины Гарри не видел ни разу. Он любил наблюдать за новыми подданными с незаметного снизу балкона, ещё и мантию-невидимку накидывал. Если честно, Поттер надеялся увидеть кого-нибудь знакомого. Вдруг кто с родителями с Гриффиндора попадётся? Даже ребята с других факультетов… Спросить бы у них, как там дела у Рона с Гермионой? Кто выиграл кубок по квиддичу? И вообще…

По правде говоря, Хогвартс стал забываться. Пережитые в стенах старого замка приключения уже не снились в кошмарах, мысли о друзьях не навевали тоску… Рон и Гермиона стали прошлым. И чего грустить, если теперь у него есть семья, Мир и будущие приключения?

Переселенцы осматривались, собравшись в кучки, что-то обсуждали, то и дело косясь на заполненную голубоватым светящимся туманом арку, где иногда вспыхивали загадочные огоньки. Отец был прав: вопросов, как они тут оказались, не возникало. Ясно же — вон портал. А если кто-то сунется в туман, может нашарить руками каменные стены ниши, сплошь покрытые таинственными знаками, вмурованными красивыми камушками и прочими атрибутами неизвестного волшебства. Правда, у этого любопытствующего потом будут неприятности с охраной Сторожки.

Снейп всегда появлялся во вспышке модернизированной аврорской «заглушки», скрадывающей характерный хлопок. От комплекса специально вмонтированных в стены артефактов любые хитроумные передающие устройства мигом приходили в негодность. Их ведь и сюда, к «порталу», умудрялись насовать! Шпионы думали, что за краткий миг открытия прохода их приспособы успеют отправить на Землю кодированный сигнал или сами туда запрыгнут. Первое время пост стражи при портале, следящий тут за порядком, наметал в совок изрядно мелкого артефактного «мусора», пополняя лордову коробку с «жучками».

Эта бутафорская «дверь» была совместным творением Джеймса, Снейпа и смешливого и жизнерадостного мистера Рассела, старого мастера Чар и Заклинаний. Он напоминал Гарри профессора Флитвика, хотя ничего общего во внешности у них не было.

* * *

Солнышко припекало по-летнему. Приятно пахло проклюнувшимися листочками. Жужжали пчёлы, копошась в только открывшихся бутонах цветущего кустарника.

Сидеть на толстом дубовом суку было не слишком удобно. Вон, хитрый Сайлин наколдовал себе нечто вроде кресла из подобранной с земли дощечки. Сидит на ветвях довольный, как грач в гнезде, так и напрашиваясь на Финита Инкантатем! Гарри грустно шмыгнул носом — он ещё не освоил сложные трансфигурации.

Пусть на дереве сидеть не мягко, зато обзор какой! Деборе, небось, и вполовину не видно. А ведь звал с собой. Что вы, как можно! Она уже большая девочка, чтобы по заборам лазить! Неприлично! Ну и пусть с мадам Эстер на скамейке культурно сидят и ничегошеньки интересного не увидят.

А посмотреть было на что. На выровненном лугу, торжественно поименованным площадью Прощания, собиралась в неведомое первая сверхдальняя экспедиция. Её целью был южный берег океана. Сколько до него идти, никто не знал. Ближайшие окрестности изучили на двести миль во все стороны, и морем там пока не пахло. Но ничего, когда-нибудь приключенцы дойдут и поставят на побережье новое поселение, а в перспективе — город-порт. И стационарный портал, блоки которого везли с собой.

И чем больше Гарри наблюдал, как формируется караван в дали дальние, тем тоскливей и горше становилось на душе. Сердце рвалось в дорогу. Ржали лошади, нетерпеливо перебирая ногами. Покрикивали старосты длинных двухэтажных деревянных фургонов, немного похожих на вагоны Хогвартс-экспресса. Блестели на солнце начищенные стёкла рядов многочисленных окошек, обрамлённых ставнями из толстых досок. Большинство фургонов — передвижные благоустроенные общежития, есть кухня, столовая, кают-компания, мобильный госпиталь… Да много чего ещё, на все случаи жизни.

Это поначалу приключенцы могут назад домой аппарировать, если что забыли. Потом расстояния станут неодолимыми даже для множественных аппараций. Портключи прослужат дольше, но и они рано или поздно выйдут из зоны стабильного переноса. Вся надежда будет на говорящие патронусы для связи и тот самый переносной портал, который собираются разворачивать возле каждой диковинки.

На плоских крышах со сплошными перилами-стенками, за которыми можно было укрыться и отстреливаться от врагов, под яркими тряпичными навесами толпились нарядные молодые ведьмы с пышными причёсками. Ветерок игриво раздувал завитые локоны, трепал подолы мантий, застенчиво демонстрируя пену белоснежного кружева нижних юбок.

Даже женщины могут быть первопроходцами!

Жизнь — боль.

На крытые повозки загружали остатки припасов и провианта. Суетились караванщики, явно вспомнившие в последний момент, что не прихватили в дорогу самое важное. Деловито сновали егеря-охотники-следопыты, закинув на плечо потрёпанные, но надёжные метёлки.

Вообще мётлы в экспедиции были у всех, и не по одной. Даже на бортах фургонов крепилось по несколько запасных — на экстренный случай. Если подумать, метла — очень полезный инвентарь для изучения дальних земель. Слетать, глянуть, чего там интересного за кустами, а не ноги по буеракам ломать. Если драпать придётся, так вообще вещь незаменимая! Аппарировать может далеко не каждый. На метлу и сквиб с накопителем сядет.

— Мир крылатых сменился на Мир метёлочных, — едко высказался из кроны Снейпёныш. Гарри ухмыльнулся. Мысли у них с Саем частенько совпадали.

Всего в путь отправлялось около сотни человек. Два десятка разных спецов и подмастерьев, которым не сиделось на месте. Как их Гарри понимал! Мастеров можно было перевести порталом в случае нужды, а потом, получив консультацию и экспертное мнение, вернуть домой. Шататься по дебрям и рисковать собой Ленд-Лорд им запретил. Ибо мастера — ценность! Особенно те, кто мог и умел учить. Хотя от пары-тройки неуживчивых скандалистов Джеймс с удовольствием бы избавился. Но они же всю экспедицию развалят, разгонят и вообще…

А егерей-следопытов учили всю зиму. Бесплатные курсы были для всех желающих приобщиться к таинству знаний, а в экспедицию, в виде поощрения, пошли лучшие курсанты.

У экспедиции было несколько дополнительных целей, и одна из них — поиск полезных ископаемых. При обнаружении солидных залежей каких-нибудь руд следовало пригласить Патриарха гномов, чтобы он там присмотрелся и решил для себя: переселяться на новое место или обождать более удачной находки.

Из Тайной комнаты Слизерина удалось извлечь одиннадцать живых и дееспособных приземистых бородачей. Среди них оказалась важная для гномов персона, которую они быстренько короновали в своём кругу. Патриарх умом не блистал, но оказался достаточно ушлым, чтобы стрясти с Джеймса приемлемые для своего народа условия. Теперь весь Город с нетерпением ждал, когда же бородачи покинут обжитые волшебниками земли.

Ибо гномы достали всех!

За несколько месяцев совместного сосуществования в Городе, наверное, не осталось взрослого мужчины, который бы не мечтал их всех тихонько удавить. Жаль, клятва не позволяла.

Бородачи сумели утаить от окаменившего их хозяина василиска некоторое количество ценностей, скорее всего укрытых во вживлённых в кости пространственных карманах, и теперь сутками напролёт свои заначки весело пропивали. Упившись, дурниной выли жуткие песни, пытались драться с любым мужчиной, которого увидят, и посвататься к любой мимо проходящей женщине, лишь бы она была способна родить детей. И все гномы уже женились! А некоторые не по разу. Внешность, магический потенциал, образование подруг их абсолютно не волновали. Каждый из гномов собирался наплодить свой собственный клан и активно над этим работал.

Жёнушек увешивали драгоценностями, пышно одевали и ни в чём им не оказывали. После первой страшненькой, как смерть, сквибки, решившейся осчастливить гнома, желающие пошли косяком. А бородачи не терялись, гребли всех дамочек в семью.

Тем более, у потомков никакого разбавления крови не случится. Полукровок у гномов не бывает. Папа — гном, детишки тоже гномы. Без исключений.

Вблизи от дерева заржала лошадь, вырывая Гарри из мыслей. Караван собрался в длинную цепочку и кое-как выровнялся.

У фургонов не было колёс — они зависали над землёй, влекомые в путь лошадями. Изобретённых Генрихом кристаллических накопителей на стационарную Левиосу надолго хватало. Поначалу мистер Хейли настаивал на големах, которые есть-пить не просят, не устают, не знают ран и болезней. Предложение показалось заманчивым, однако быстро всплыли недостатки.

Чтобы управлять големом, нужны особые умения, а представителей семьи Хейли всего шестеро, если считать престарелую бабку. Даже на одну экспедицию не хватит. К тому же, управляя глиняно-каменным «двигателем» нельзя отвлекаться: чирикнула птичка, водитель глянул в ту сторону — голем встал. Лошади могут выбирать для себя дорогу — в болото лошадка не полезет, а голему всё равно. Вытаскивай его потом…

Кстати, у Гарри получилось големом управлять, чем он немножко гордился.

Наконец басовито протрубили в рог отправление. Из близкой казармы хлынули егеря, поскрипывая новыми кожаными плащами при движении. Из-за их плеч топорщились луки, арбалеты, колчаны со стрелами и болтами, рукояти топоров… Жаль, огнестрел на порохе в Мире не работал, а то экипировка было бы ещё интереснее. Может, пушку бы с собой тащили.

Прямо освоение Дикого Запада! Нет, всё-таки для полной картины не хватало большущих пистолетов с ковбоями и этих… как их… лассо! Ещё шерифа, бандитов и индейцев. Ну и стада коров, само собой. Хотя дикую рогатую скотину, наверное, можно найти, а вот с воинственными индейцами в здешних краях напряг.

Огромная толпа провожающих орала что-то жизнеутверждающее вслед уходящему каравану, свистела, запускала едва видимые при свете дня фейерверки. Отец обещал народное гуляние с выпивкой, музыкой и танцами. И Обрядом — этого народ ждал особо, даже специально из дальних деревень селяне прибыли, со стариками и детишками.

Едва караван скрылся за кромкой леса, как на площадь потащили столы, скамейки, навесы… Напахнуло выпечкой и жареным мясом. Сай спустился из кроны и вместе с проголодавшимся Гарри оживлённо завертел головой, определяя место ближайшей кормёжки.

К дубу подошёл Генрих, поглядел на братьев, выразительно похлопал себя по карману. Ах да, они же обещали ему половину карманных денег. Честно в карты выиграл. Да какое там честно! Наверняка жульничал! Деньги отдавать не хотелось… Отцу пожаловаться? Да ну, ещё и влетит за азартные игры. Рядом тяжко вздохнул Снейпёныш. Переглянулись. Генрих через знакомых собирался поставить их на тараканьих бегах и ещё куда-то. Ему нужны средства на исследования. То, что ему давал Джеймс, не хватало. Наверняка и у Снейпа клянчил, и всё равно было мало.

«Интересно, что он там в своём сарае замутил... без меня?»

Хвост каравана, словно змеиный след, вился по дальнему холму.

«Это не последняя экспедиция, — размышлял Гарри. — Я тоже как-нибудь… А если отец не отпустит — сбегу!»