Дар Смерти (гет)

Снейп проштудировал свою небогатую библиотеку и пришёл к выводу, что в данном случае необходимо подключить к работе с памятью легилименцию. Он провёл целый день, обдумывая, что будет делать.

Вообще-то в его планы не входило разоблачение Блека по той простой причине, что встречаться с самой Грейнджер Снейп не собирался. Если бы кому-то из Мародеров пришло в голову спросить его о причинах посетившего его внезапно приступа добродетели, Снейп не смог бы ответить, даже если бы захотел. Тут было много намешано. И желание сделать что-то стоящее, и стремление помочь бестолковой студентке, которой следовало бы проконсультироваться хотя бы с МакГонагалл, прежде чем браться за такое. И ещё жажда мести Блеку... Но это, правда, в меньшей степени. На самом деле, Снейп не особо-то и осуждал в достаточной мере несчастного Блека, просидевшего полжизни в Азкабане, да ещё и по ложному обвинению. Не его вина, что, выйдя на свободу, Блек — наверняка с ужасом — отметил, как постарели его сверстницы, которыми он так и не успел насладиться... Впрочем, понимание проблемы ближнего не делало Снейпа снисходительнее при их коротких встречах.

Подготовившись как следует, Снейп аппарировал к уже знакомой клинике и первым делом удостоверился, что Грейнджер нет поблизости. А потом позвонил в заднюю дверь, минуя приемную. Открыла миссис Грейнджер, и на этот раз Бродяга вёл себя более чем дружелюбно. Снейп представился председателем какой-то несуществующей комиссии по животным и вошёл в дом под предлогом проверки документов на пса. Поскольку инцидент с нападением все ещё казался Грейнджерам не исчерпанным, Снейпа приняли весьма радушно, чем тот и воспользовался.

Ввести магглов в транс не составило труда. Когда мистер и миссис Грейнджер уставились невидящим взором в стену, Снейп поставил стул напротив дивана, где они сидели и, сосредоточившись, направил палочку сначала на миссис Грейнджер. Бродяга внимательно наблюдал за каждым его действием.

— Легилименс! — произнёс Снейп и начал просматривать воспоминания, пытаясь найти нестыковки.

Закончив с матерью Грейнджер, он перешёл к отцу и повторил эксперимент. Занятие это зверски утомило его, и Снейп, уставший, покинул дом, чуть подкорректировав воспоминания о своём приходе при помощи банального "Обливиэйт".

Через пару дней он пришёл снова. История повторилась, поскольку о предыдущем визите супруги не помнили. Снейп снова зарылся в их воспоминания и мысли, но Грейнджер постаралась на славу — даже зацепиться было не за что. Сделав небольшой перерыв, Снейп потянулся и протер глаза, рассчитывая через пару минут продолжить.

— Кофе будете?

Снейп вздрогнул от неожиданности.

— Грейнджер, черт, кто же так подкрадывается?! — недовольно буркнул он, собираясь с мыслями. — Что вы тут делаете?!

— Это мой дом, — мягко напомнила она, протягивая Снейпу чашечку черного кофе.

— Без сахара? — спросил Снейп придирчиво, не зная, куда деть глаза.

Грейнджер кивнула.

— Как вы узнали? — тихо спросила она, глядя на родителей с нежностью и тоской.

— Какая разница?! — Снейп сделал несколько глотков, чувствуя, как напиток бодрит его.

— И вы сможете помочь?

— Я попытаюсь.

— И когда вы собирались поставить меня в известность?

— Никогда.

Больше она ничего не спросила, и Снейп, вернув чашку, продолжил изыскания.

Прошло ещё около часа, прежде чем он опустил палочку и снова потянулся.

— Мисс Грейнджер, будьте добры, выведите их из транса и заставьте забыть о моем визите до следующего раза, — велел он преподавательским тоном, и она кивнула, как тогда, когда исполняла его задания, будучи студенткой. Как же он хотел вернуться в Хогвартс! Наверное, все волшебники без дома хотят вернуться. Это была ещё одна причина, по которой он помогал Грейнджер — она давала ему ощущение связи с Хогвартсом.

Снейп ушёл, не прощаясь. По дороге он набрал Дану и велел не ждать его: очень хотелось спать.

Воскресенье он полностью посвятил Дане. Они снова гуляли, обедали в небольшом ресторанчике, смотрели на звёзды, а потом предсказуемо поехали к Снейпу, чтобы заняться очередным сексом — приятным и нужным.

Через пару дней Снейп снова нанёс визит Грейнджерам. Прежде чем зайти к ним, он удостоверился, что их дочери нет поблизости. Но оказалось, что она нарочно караулила его с присущим ей упрямством.

Увидев, что отступать некуда, Снейп выругался прямо при бывшей студентке и, порывисто схватив стул, бесцеремонно уселся и велел принести кофе и "свалить в туман". Грейнджер почему-то улыбнулась, но выполнила все его требования. Когда же он собрался уходить, она вышла следом.

— Профессор Снейп, подождите меня, — попросила Грейнджер и вернулась в дом, чтобы замести следы его пребывания.

Как давно никто не называл его по имени! Снейп искренне хотел аппарировать, пока Грейнджер копалась в гостиной, но мысли разбежались, и он никак не мог сосредоточиться, стоя на ветру, пока Грейнджер не вышла.

— Пойдёмте?

И они пошли рядом вниз по улице.

— Скажите, профессор, есть хоть какой-то шанс? — спросила Грейнджер, пытаясь заглянуть ему в глаза.

Снейп спрятал руки в карманы и пожал плечами.

— Вы такого там наворочали, — недовольно поморщился он. — Я придумал, как вымарать из их воспоминаний Сириуса Блека, — он нарочно сказал так и с наслаждением наблюдал за тем, как покраснела Грейнджер. — Но как вернуть туда вас... Впрочем, у меня есть одна идея.

— Что я могу для вас сделать? — серьезно спросила Грейнджер, останавливаясь.

— Не подкарауливать меня? — соврал Снейп. Он и сам не знал, зачем сказал это, ведь на самом деле кофе в её исполнении был неплох.

— Я серьезно, — возразила Грейнджер, кутаясь в шарф. — Вы так помогаете мне, и я у вас в долгу.

Снейп ничего не ответил, потому что, во-первых, фраза: "Родите мне ребёнка," — звучала отвратительно сама по себе, а во-вторых, Снейп был солидарен с Блеком — девятнадцатилетней девчонке ни к чему становиться "сосудом". Кроме того, в нем ещё теплилась надежда, что с Даной все может получиться. От Грейнджер ему ничего не было нужно, кроме ощущения Хогвартса. Но просить об этом было бы глупо.

— Забудьте, — выдал он наконец.

— Не могу, — возразила Грейнджер упрямо, словно знала что-то.

— Ваши проблемы.

Снейп аппарировал домой.

До конца недели он работал в магазине, обдумывая план дальнейших действий по лечению родителей Грейнджер, а в выходные снова нанёс им визит. На этот раз ни кофе, ни Грейнджер в доме не оказалось, и Снейп пожалел о том, что наговорил ей, но делать было нечего. В этот день, как и обещал, он убрал псину из памяти родителей Грейнджер до того момента, когда она действительно появилась в их доме. Оставалось заполнить образовавшиеся пробелы, что Снейп и собирался сделать в ближайшее время.

Он так увлёкся этими визитами и работой с легилименцией, что почти перестал ходить куда-то с Даной. Но сейчас это казалось ему неважным. В нем проснулся азарт исследователя, практика магии, даже врачевателя — в каком-то смысле. Так прошло ещё две недели. Подготовив Грейнджеров к финальному этапу, он не нашёл ничего лучше, чем отправить их дочери сову с приказанием явиться в следующую субботу к родителям. Снейп чувствовал себя измученным, но довольным. В последний раз он даже подмигнул собаке, уверенный в том, что Блек наблюдает за ним.

В пятницу он пришёл на работу попозже, потому что кровотечение снова дало о себе знать. Магазин был закрыт. Обругав необязательную Дану, Снейп повернул ключ и тут же стал набирать её номер.

— Где тебя носит?! — заорал он в трубку, рассчитывая услышать оправдания.

Но голос Даны показался ему каким-то чужим и отстранённым.

— Я дома, — глухо сказала она. — После аборта, знаешь, так тошнит... И все время спать хочется...

— После... чего? — глупо переспросил Снейп. Это слово не входило в его планы ни в одном из сценариев.

— Аборта, — почти шепотом повторила Дана.

— Ты... Да ты... — Снейп задохнулся от ярости. — Как ты могла?! Ты обязана была сказать мне! Ты не смела избавляться от моего ребёнка!

— Для бесплодного мужчины ты как-то уж совсем не удивлён, что я вообще забеременела, — горько сказала Дана. Она, кажется, плакала.

— Какая разница, идиотка?! — орал Снейп, чувствуя, как темнеет в глазах. — Да я больше всего на свете хотел этого ребёнка! Ты мне... Всю жизнь сломала! Дура психованная! Мы могли нормально жить! Жить!!

— Но только не после операции на матке, — возразила Дана безжизненно.

— Какой операции?! — рявкнул Снейп и вдруг заткнулся, с замиранием сердца слушая ответ.

— У меня была операция меньше года назад, — сказала Дана. — Мне нельзя беременеть хотя бы год, а лучше — полтора. Я не выносила бы этого ребёнка. Но тебе ведь всегда было на меня плевать, да, Ирвин? Это ты мне жизнь сломал своим глупым враньем. Никогда не звони больше.

Снейп замер, осознавая, что совершил что-то ужасное, почти как восемнадцать лет назад. Только тогда сын Поттера выжил, а сейчас его ребёнок погиб... Снейп был так увлечён собственными планами, что не потрудился даже поинтересоваться, что волнует Дану, о чем она думает, как чувствует себя, наконец. А Дана поверила ему! Поверила... Он предал её, и даже не сомневался, делая это. Снейп опустился на пол прямо перед витринами и закрыл лицо руками. Рана снова начала кровоточить.

Мимо проходили люди. Одна дама зашла в магазин и спросила, не нужна ли Снейпу помощь. Он лишь оттолкнул её. Пришлось встать, чтобы запереть дверь изнутри и аппарировать домой, а там — напиться.

По мере того, как коньяк вытеснял из сознания остатки здравого смысла, Снейп все яснее понимал, что сходит с ума. Сначала он звонил Дане, но она не брала трубку. Потом он написал ей письмо и отправил с совой. Потом написал ещё одно. Потом ещё очень долго звонил, а рана продолжала кровоточить, пока он не потерял сознание.