Merry Dancers: парадокс времени (гет)

Провожаемая Гидеоном до двери комнаты в Хогвартсе, Джоконда с трудом сдерживалась от того, чтобы сообщить спутнику, что сопровождение ей не требуется. Он, похоже, решил быть джентльменом до конца и не отправился восвояси, когда они подошли к лестнице, на которой должны были разойтись по разным этажам. Неотягощенный смыслом разговор о танцах, гостях и маскараде вместо обсуждения слухов о Пожирателях и появлении на приеме Лорда Волдеморта (чему, кстати, братья Прюэтт не смогли найти доказательств), был похож на романтичное щебетание. И виною тому были пузырьки шампанского, ударившие в голову обоим. Собеседники не были пьяны, но явно менее скованы, чем обычно. Гидеон еще на маскараде осмелился на завуалированные расспросы об Альфреде Джонсе, и Джоконда ясно дала понять, что их не связывает ничего, кроме дружбы.

— Это был чудесный вечер, спасибо, что составила мне компанию, — Гидеон галантно поцеловал ее руку, наконец, доведя до спальни.

Джоконда мечтала поскорее избавиться от его общества, но терпеливо не показывала этого. Несомненно, ей хотелось побыть одной, а, быть может, даже полетать по над Хогвартсом, подумать о встрече с отцом.

— И тебе спасибо, я даже рада, что опасения не подтвердились. Вечер получился вполне приятным.

Гидеон пожал плечами, он собрался было пожелать спокойной ночи, но сказал другое:

— Лорд Волдеморт был там, я больше чем уверен. Он воспользовался маскарадом, чтобы остаться инкогнито.

— Но разве его личность не остаётся загадкой и по сей день? — зачем-то подхватила новый разговор Джоконда, хотя они уже, по сути, попрощались.

— Мы обязательно выясним, кто это, Алекс. Не остается сомнений, что он из какой-либо влиятельной семьи Британии.

Какая нелепость… Лорд Волдеморт — мальчишка из сиротского приюта с маггловским именем Том Риддл, полукровка. Джоконда всю жизнь считала себя чистокровной Мерлин знает, в каком колене — ну и пусть это не так, зато ей открылись иные факты её происхождения.

— Несомненно, иначе и быть не может, Гидеон. Что ж, спокойной ночи, — уголки ее губ дернулись вверх.

— Спокойной ночи, Александрин, — пожелал он и, только дождавшись, пока за ней закроется дверь, отправился в сторону лестницы, где едва не столкнулся с замершим за углом Северусом Снейпом, неукоснительно выполняющим свое задание по слежке и днем, и ночью.

Едва холодный зимний воздух захлопал под крыльями, Джоконда, наконец, смогла вздохнуть полной грудью. Морозной ночью Хогвартс казался ледяным замком. Крыши башни и шпили были укрыты снегом, парники профессора Спраут и вовсе казались сугробами. Свет полумесяца, спрятавшегося за угрюмой пеленой облаков, едва освещал силуэт замка, но зрение филина позволяло увидеть больше, и потому ночь не была помехой. Наконец, было время подумать в одиночестве.

М.П.Г. просил прихватить из тайника Малфой-мэнора одну из брошей в виде пчелы, и Джоконде вдруг показалось, что он должен был предупредить ее о том, что она по нелепой случайности покажет ее стольким волшебникам, а лорд Малфой непременно заметит пропажу. Однако он промолчал, но не промолчала Беллатриса, и теперь стало очевидно, что пчела — не просто безделица, она что-то значит, и это несомненно дойдет до Лорда Волдеморта. Уже не единожды Джоконда сомневалась в том, что все поручения М.П.Г. стоит выполнять неукоснительно, так как он все больше запутывал и усложнял присутствие Джоконды в этом времени. Она была уверена, что и отец, и лорд Малфой непременно заявят о своем интересе, но какой будет их следующий шаг? Размышляя о грядущих проблемах, Джоконда не заметила, как крылья принесли ее в совятню — иногда ее тянуло сюда, будто магнитом, возможно, место ночлега сов обладало некоей магией. Она не замечала переклички остальных птиц, да и их самих. Некоторые совы, в свою очередь, смотрели на нее с интересом, другие чистили перья или ворковали и мурчали, словно кошки в марте. На уровне инстинктов их язык казался вполне простым и понятным. Как и у других птиц и животных, у них существует собственный язык простых звуков, поз и телодвижений, позволяющих обмениваться элементарной информацией.

Сосредоточившись на своих мыслях о происходящем, Джоконда не заметила, как уснула прямо на жердочке. Последней ее мыслью было больше не следовать указаниям М.П.Г., так как ей отныне казалось, что его участие в жизни не вполне безопасным. И хотя он клятвенно обещает вернуть друзей в их время, похоже, только Джокондой он бессовестно манипулирует… И все же, откуда он знает наперед все, что должно произойти?...

* * *

— Как интересно, Алекс, никогда бы не подумал, что человек может уснуть среди запаха всего этого помета! — задорный голос пробудил сознание спящей птицы, и поначалу показалось, что это просто сон.

Джоконде пришлось потрудиться, чтобы открыть сначала левый глаз, потом правый, а затем осознать, что она, мало того не у себя в спальне, так еще и спит в вертикальном положении, вцепившись когтистыми лапами в жердочку. Вместо того чтобы что-то сказать, она сердито проухала, глядя на отчего-то довольное лицо Сириуса, тянущего руку с явным намерением погладить её по пернатой груди.

— Просыпайся уже.

Попытавшись его клюнуть, она обозначила границы дозволенного и, спорхнув с жерди, обернулась человеком, потеряв пару пуховых перьев. Она огляделась, на всякий случай убедившись, что никого кроме Сириуса в совятне нет.

— И как это ты догадался, что это не Буба, а я? — разгладив собравшееся гармошкой вязаное платье, она выпрямилась в полный рост.

— Не от всякой совы пахнет перегаром, — смеясь, сказал он, и Джоконда стыдливо прикрыла рот ладонью.

— Это такое развлечение — обнюхивать сов?

— Только одну, — он подмигнул и стал привязывать конверт к лапке одной из школьных сипух.

— Я думала, ты уехал к Джеймсу на каникулы, — зная о его ситуации в его семье, сказала Джоконда, стараясь держать дистанцию, хотя сама она никакого запаха не ощущала; она что, правда уснула в совятне?

— Да не переживай ты так, нет никакого перегара, я просто знаю, что ты вчера нарядная покидала вместе с Прюэттом замок. Видел вас у директорской башни.

Она немного обиделась на глупую шутку, но потом расслабилась и, наконец, убрала ладонь. То, что ее даже в шутку устыдили, было не слишком приятно.

— И как же ты понял, что это я? Стало быть, тебе совсем нечем заняться в Хогвартсе?

— Ну, Питер здесь, так что мы скучаем вместе, — Сириус пожал плечами, глядя вслед удаляющейся в облачном небе сове, так и не объяснив своей догадливости.

Джоконда вновь почувствовала сожаление, и это, наверное, отразилось на ее немного заспанном лице.

— Алекс, в который раз при упоминании Питера ты хмуришься. Чем тебе не угодил этот пухлый добряк?

“Тем, что он станет причиной твоего заточения в Азкабан на двенадцать лет”.

— Поверь, из вас четверых менее всего мне нравится Джеймс, — мастерски съехала она с темы.

— А я на каком месте в твоем “менее-рейтинге”?

Но Джоконда только махнула рукой, с рукава сорвалось и полетело вниз легкое перышко.

— Для тебя это так важно, Сириус? — ребячески поддразнила она его, поглядывая на наручные часы. — Ладно, я хочу забежать в комнату, а потом отправиться на завтрак, если он еще не закончился. Если ты еще не завтракал, присоединяйся.

— Ты снизойдешь до моей компании? — он довольно улыбнулся, подколов её в ответ. — И что ты все время такая мрачная, могла бы улыбнуться хоть раз?

“Могла бы, да при виде тебя у меня обрывается сердце”.

— Я спала, сидя на жерди, и не чувствую своих ног. Когда во мне будет две чашки кофе, а взгляд станет свеж и бодр, я может, и улыбнусь тебе, Сириус, — сказала она, отправившись к окну и намереваясь вернуться в комнату тем же путем, каким попала сюда — по воздуху.

— Заметано, — его глаза лучились теплом, по необъяснимым причинам Сириус очень хотел дружить с дочерью того, кто исковеркает его жизнь, жизни его друзей и их сына.

…Уже на завтраке Джоконда встретилась с засыпающим над яичницей Арчи. Финн и Викки отправились за покупками в Косую Аллею, в Хогвартсе было пусто, не считая десятка студентов, нескольких профессоров и бессменного Филча. Гидеон, возможно, уже позавтракал и заступил на дежурство, в Большом Зале его не было. Невзирая на небольшое количество студентов во время каникул, ночные смены не прекратились. Джоконда понимала, что Знак Мрака запустили в небо вовсе не Пожиратели, а те, кто мечтал пополнить их ряды, и она подозревала, нет, практически была уверена, что это Снейп с Малсибером, и мальчики остались на каникулы в Хогвартсе. Они оба вызывали наибольшее подозрение среди студентов Слизерина, кажется, их приняли в лоно Тьмы раньше всех. Их неумелая слежка за Джокондой сильно ее злила. Снейп, герой войны, человек, которым она восхищалась, сейчас едва ли мог походить на себя в будущем. Тот мужчина из воспоминаний о перемещении матери в прошлое был словно совсем другим человеком. Как же, должно быть, его покалечит жизнь…Сириус приветливо махнул рукой и похлопал по соседнему месту ладонью, словно мог вести себя подобным образом — по-дружески. Но, кажется, его мало волновало общественное мнение, да и некому особо было перемыть им кости. Джоконда, присев рядом и кивнув Арчи, который, впрочем, был занят попытками не уснуть прямо за столом, посмотрела на Питтегрю, задумавшись над тем, передал ли уже этот тщедушный мальчонка, которого все считали толстым добряком, сведения о том, что она анимаг, Волдеморту.

— Доброе утро, ребята. Питер, передай, пожалуйста, соль, — попросила Джоконда, протяжно зевнув и придвинув кофейник с молочником.

— Кофе с солью? Как любопытно, — съязвил Сириус, подмигнув; он снова и снова продолжал вести себя на равных, кажется, ошибочно полагая, что может стать ей другом.

Она демонстративно положила в тарелку яичницу и, подобрав широкий рукав кофты, посолила, громко поставив солонку на стол. В каждом ее жесте была очевидная ирония, но не враждебность.

— Какие планы на оставшиеся несколько дней каникул?

Сириус уныло вздохнул, но затем почему-то мечтательно улыбнулся, видимо, о чем-то вспомнив.

— Хотел бы прогуляться до Хогсмида, раз в Лондон ввиду последних событий настоятельно рекомендуют не соваться. Слышал, что в Чайной мадам Паддифут будет давать представление деревенский театр, и, раз иных развлечений нет, полагаю, мы с Питером сходим посмотреть. Не хочешь присоединиться? У тебя вроде смена ночная, а спектакль закончится около семи.

— Ты следишь за моими сменами? Как интересно. Питер, — обратилась она к робкому мальчику, который тут же опустил взгляд, — слышала, ты посещаешь драматический кружок мистера Суонсона, как успехи?

Он спрятал руки под стол и пробормотал нечто неразборчивое, однако Джоконде его лепетание было не особо интересно. Она думала лишь о том, что мальчик, возможно, не по своей воле попал в лапы к Волдеморту. Несомненно, за его робостью могла скрываться трусость, это выглядело жалко и вызывало жалость.

— Мисс Моро, доброе утро, на пару минут, — образовавшийся возле стола Гидеон, кивнул в сторону выхода.

— Доброе утро, мистер Прюэтт.

Он как обычно был предельно собран, а от вчерашнего джентльмена и аристократа не осталось и следа. На нем снова красовалась его излюбленная темно-коричневая мантия с меховым воротником — он собрался в дорогу. Джоконда пожелала приятного аппетита ребятам, понимая, что день, который она планировала посвятить безделью, придется провести на дежурстве.

— Вынужден сообщить, что меня вызывают на срочное совещание в Лондон. Кое-что произошло. И вам придется подежурить вместо меня, — приказным тоном сообщил он; только сейчас Джоконда заметила его напряжение.

— Что-то серьезное? — негромко уточнила она, не собираясь возражать.

— Сегодня ночью Пожиратели Смерти напали на Вестминистер, маггловскую королевскую семью едва удалось спасти. Аластор Грюм пострадал, мне сообщили, что, возможно, он не выживет, — сдержанно поведал Гидеон, скрывая тревогу.

Джоконда сразу же вспомнила о традиции рождественских рейдов Пожирателей Смерти, которые описывала история магии.

— Сэр, можете на меня рассчитывать, — так же сдержанно ответила она. — И… будьте осторожны.

Гидеон поджал губы и кивнул. Он был немного бледен, вероятно, переживая за шефа, которого иногда недолюбливал, но все же уважал. От некоей романтики вчерашнего вечера, естественно, не осталось и следа.

— Я буду держать вас в курсе, — сообщил Гидеон, опережая её просьбу, и, бросив сухое прощание, быстрым шагом отправился на улицу.

Директора и его заместителя не было в школе, поэтому он мог попасть в Лондон только выйдя за антиаппарационный барьер школы.

Джоконда вздохнула и отправилась к Арчи в комнату, чтобы коротко описать случившееся, ведь сама толком не помнила подробностей из книг. Однако во время разговора он так и норовил вернуться к теме отношений с Гидеоном. Арчи старался держать себя в руках, но очевидная ревность так и сквозила в каждой интонации, в каждом взгляде. Джоконда старалась игнорировать его нападки, тем более была уверена, что Гидеон не позволит себе сделать последующих шагов к сближению, работа их разделяла и одновременно сплачивала. В обществе не слишком приветствуются отношения между сослуживцами, тем более, между старшим по званию и его подчиненной. Как в заштампованном дешевом романе... Ни о каких романах в любом случае не могло быть и речи, ведь на горизонте замаячила фигура Волдеморта, и он оказался весьма заинтересован в Джоконде. Но откуда же у него такая стопроцентная уверенность, что она его дочь? Может ли знать Волдеморт то, что неизвестно ей?.. Или же тут нечто другое?

* * *

Не оставалось сомнений, что Том Риддл, этот надменный магглоненавистник, который осмелился почтить своим присутствием бал-маскарад, пришел туда ради нее — Александрин Моро. Абрахас также давно заметил интерес к ней как со стороны сына, так и со стороны некоторых министерских сошек. Несомненное сходство с лидером, вероятно, весьма взбудоражило приспешников Риддла, как, впрочем, и его самого. Нужно было держаться подальше от его делишек, но Абрахас услышал некий тревожный звоночек, ведь мисс Моро не просто так нашла тайник со многими весьма интересными и запрещенными вещами, да и кроме пресловутой пчелы Лестренджей она ничего не взяла, не разоблачила Абрахаса перед своими коллегами-аврорами. Хотя, быть может, без ордера на обыск она ничего не могла сделать?.. Или еще не время? Откуда она могла знать про тайник?.. Словно бывала там раньше... В любом случае, невзирая на совет Дамблдора держаться от нее подальше, Абрахас, доверившись интуиции, возможно, сглупив, все же отправил ей приглашение на чай. В любом случае, он должен как-то отреагировать на мелкое воровство...

...И сама Джоконда это понимала, как и понимала, что не может проигнорировать приглашение. Самое главное — это отрицать любую связь пчелы с тайником в поместье и придерживаться легенды, что она досталась ей от родителей — так велел говорить М.П.Г., который, впрочем, не удосужился ничего объяснить после маскарада, хотя она очень ждала письма. Только получила его не от него, а от лорда Малфоя. Лорд Абрахас Малфой позвал ее в канун нового года, словно у него не было других дел и более приятной компании. Однако Джоконда надеялась, что встреча, назначенная на восемь, не затянется, ведь они с друзьями по настоянию Финна, намеревались отпраздновать новый год на оживленной и праздничной по такому поводу Косой Аллее. Даже Виктория, по такому случаю, решила присоединиться, хотя друзья считали, что, как и Рождество, Новый год она проведет в Малфой-мэноре. Они перестали ее осуждать, или же просто хранили свои мысли под замком. Гидеон задолжал Джоконде смену, поэтому расплачивался за нее в новогоднюю ночь. Мысли почему-то отчаянно уносились в сторону праздника, которого неистово хотелось, хотя лучше было бы оставаться сосредоточенной. Джоконда изо всех сил отмахивалась от мыслей о том, что находится в опасности...

— Госпожа, добро пожаловать в Малфой-мэнор, — Добби низко поклонился, трусливо поджав уши, вновь доказывая, что эльфы ее боятся. — Господин ожидает вас в беседке в лабиринте, — он протянул ладонь в сторону тропинки меж ледяных скульптур.

Портключ в виде броши, украшенной каменьями, доставленный совой, перенес Джоконду в греческий сад; странно, что не сразу в центр лабиринта, в один из входов в который свернул с тропы эльф. Ледяной лабиринт ради забавы гостей возвели к балу-маскараду. Света луны и звезд было достаточно, чтобы рассмотреть восхитительные витиеватые зимние узоры на стенах, которыми Джоконде удалось насладиться в прошлый раз совсем недолго, так как Гидеон, решив, что она может заболеть, поспешил увести её с холода. Сегодняшняя температура оказалась куда более комфортной, да и обута Джоконда была не в летние лодочки, а в теплые зимние сапоги. Эльф быстро перебирал маленькими ножками, словно чихуахуа на задних лапках, и ей даже пришлось догонять его, чтобы не заплутать в, казалось, бесконечном ледяном лабиринте. Только сейчас стало ясно, отчего здесь так светло — невзирая на вечер, лед светился изнутри. Какое живописное волшебство! Весь Малфой-мэнор стал сказочным дворцом на время праздников, может, поэтому и сама Джоконда все еще жила в ощущении некоего праздника, старательно игнорируя страх. Судя по всему, так проявлялась защитная реакция.

Долго любоваться лабиринтом не удалось, эльф вывел их коротким путем к беседке в виде прозрачного купола, в которой мерцал приятный голубоватый свет. Джоконда зашла внутрь, и свет стал ярче. В странной беседке, явно выполненной из цельного гигантского куска льда, стоял стол на две персоны. В центре стола — на белоснежной скатерти в низкой вазе шапка очень коротко остриженных алых роз, словно кровь на белой простыне — в этом было нечто прекрасное, но таящее в себе угрозу. Здесь было очень тепло, невзирая на окружающую зиму. Лорда Малфоя в беседке не оказалось, несмотря на заверения эльфа, который с поклоном исчез, как только выполнил поставленную задачу.

— Мисс Моро, спасибо, что приняли приглашение, — лорд Малфой стоял в дверях, опираясь на трость с набалдашником в виде головы змеи, которая являлась скорее аксессуаром, нежели необходимостью; трость, без сомнений, в будущем будет принадлежать Люциусу.

Джоконда вежливо поздоровалась, с сомнением посмотрев на прозрачный стул со спинкой, на который указывал лорд Малфой.

— Это стекло, мисс Моро, и оно подогревается эльфийской магией. Как вы заметили, внутри этого купола довольно тепло.

Она только кивнула и присела сначала на краешек предложенного стула, словно не доверяла хозяину поместья, а затем намного удобнее.

— Итак, лорд Малфой, чем обязана? — Джоконда придвинула к себе чашку с очень вкусным чаем с яблоком и корицей, принесенным Добби, который этот чай едва на нее не разлил; его страх не скрылся от лорда Малфоя.

— Я полагаю, вам должно быть известно, зачем я вас позвал, мисс Моро. Мой интерес сводится к украшению в виде пчелы...

Абрахас пытался понять, что у нее на уме, и Александрин Моро явно играла в невинность, хотя взгляд в момент утери броши на маскараде ее выдал — так могла смотреть только раскрывшая себя преступница.

— Чем же вам интересна эта вещь? Хотя постойте, — она хмыкнула. — Ваш интерес, позвольте сказать, я тоже заметила. С этой побрякушкой что-то не так?

— Вы... — выдержка едва не изменила ему, но он вовремя себя осек, чтобы не начать разговор с нападок. — Вы не знаете что это, мисс Моро? — Абрахас много думал об этом инциденте, накрутил себя настолько, что сейчас не мог понять, шутит ли она.

— Эта вещь досталась мне от родителей, — откровенно лгала она, и он пока позволял это делать; в голубом свечении магических сфер под потолком ее лицо казалось таким жутким, таким похожим на лицо молодого Тома Риддла, что Абрахаса в какой-то момент пробрала дрожь. — Это все, что осталось от них на память. Просто безделушка, которую я ношу с собой, — она достала брошь из сумочки и протянула ему, продолжая играть в невинность.

Абрахас не помнил точно, как выглядела вторая пчела, и внезапно усомнился в том, что мисс Моро могла вломиться в его хранилище — так складно она лгала. Да и сколько лет назад он держал в руках обе пчелы, так бережно хранимые Авророй? Если бы только не следы женских туфель на шпильке на пыльном паркете...

— Эта пчела — символ рода Лестрейндж, — спустя паузу сказал он, все еще раздумывая, имеет ли этот разговор хоть какой-то смысл; для самого Абарахаса брошь не представляла особой ценности, он сохранил пчел Джоконды Смит и Глории Уидмор, словно очередное напоминание о прошлом — об Авроре, хотя… одна из них точно пропала.

— Лестрейндж? — Джоконда постаралась сдержать удивление, и это была вовсе не игра. — Бессмыслица какая-то, причем тут Лестрейнджи?

Вот и Абрахас диву давался, зачем ей эта брошь, о предназначении которой она и не догадывалась. Или, быть может, это очередная умелая ложь...

— Вы мне скажите, мисс Моро. Вы наверняка заметили интерес мисс Блэк к этой вещи, она ее узнала. Видно, видела у своего жениха Рудольфуса подобную.

— Я бы назвала ее удивление чрезмерным, лорд Малфой...

— От этих брошей род Лестрейнджей отказался еще пятнадцать лет назад. Боюсь, вы вызвали интерес к себе не только у Беллатриссы. Возможно, мистер Прюэтт, который сопровождал вас на балу, слишком молод и не имеет понятия об этой броши, но одна из этих пчел засветилась в довольно громком и кровавом деле. У вас могут быть неприятности.

Брови Джоконды взметнулись вверх; проблем от Прюэтта ей только не хватало. Об угрозе с его стороны она вообще не подумала и искренне понадеялась, что он не может знать о деле пятнадцатилетней давности. И что же задумал М.П.Г.?

— Вижу, вы немного обескуражены, мисс Моро, — не смог не отметить Абрахас.

— И как же эта брошь попала к моим родителям? — она изобразила задумчивость, потеряв взгляд пространстве — так часто в юности случалось с Риддлом или, быть может, с кем угодно, но Абрахасу она напоминала именно его: Риддл буквально выпадал из реальности на какое-то время. — Я знаю этот род, но не встречалась с его представителями. Слышала от коллег из Французского Министерства Магии, что они были соратниками Геллерта Гриндевальда.

В голове Абрахаса пронеслись возможные варианты объяснений: например, что кто-то из женщин рода Лестрейндж мог быть матерью мисс Моро, ведь Том умел очаровывать, а они буквально все были в него влюблены в незапамятные времена, как и многие другие девушки, которые находили его таинственность притягательной. Абрахас почти на сто процентов был уверен, что девушка перед ним — обыкновенная лгунья, и он просто ждал момент, когда она раскроется.

Джоконда же быстро смекнула, что таких брошей может быть несколько, и лорд Малфой не может вменить ей в вину кражу.

— Мисс Моро, что вы хотите услышать?

— Мне вполне ясно, что вы решили, что я одна из Лестрейнджей... Но, все же, я чувствую, что это не истинная причина сегодняшнего приглашения.

— Возможно, — негромко ответил он, понимая, что самолично дал информацию, которая позволит ей выйти сухой из воды; тогда Абрахас, отчасти злясь на самого себя, решил пойти ва-банк: — Мисс Моро, вы очень похожи на одного моего старого знакомого. Возможно, вы уже от кого-то слышали о подобном сходстве и знаете, о ком идет речь.

Джоконда внезапно решила, что лорд Малфой невольно предоставил ей отличное прикрытие схожести с лордом Волдемортом. Учитывая то, что и Беллатрисса Блэк узнала пчелу, то у него, должно быть, не останется сомнений, что мать Александрин Моро — женщина из Лестрейнджей; что ж, спасибо, лорд Малфой.

— Что еще вы предполагаете или, быть может, знаете, лорд Малфой? — спросила было Джоконда, но затем, осознав вдруг, что этот разговор может привести к проблемам, поднялась, тяжело скрипнув стеклянным стулом по льду: — Я никак не связана с Лестрейнджами, и если они вас так интересуют, вам лучше спросить о пчелах напрямую у них, — решив продолжить играть роль, сказала она. — Сегодня, в праздник, мы должны быть с близкими или друзьями. Давайте больше не будем терять время...

Его глаза сощурились. Абарахас услышал в голосе девушки некую наигранность. Он не поднялся следом, как подобает джентльмену, а только, закрывшись в своих мыслях, угрюмо проговорил:

— Потеря времени тяжелее всего для того, кто больше знает.

— Что... что вы только что сказали? — собираясь уйти, бросив сухое прощание, Джоконда словно без сил опустилась обратно на стул, подарив собеседнику неожиданно растерянный взгляд.

— Мисс Моро, кто вы? — неожиданно прямо спросил он, проигнорировав ее обескураженный тон. — И я больше чем уверен, что пчелу, находящуюся у вас, вы получили вовсе не тем путем, который вы озвучили. Поэтому объясните мне, почему вы взяли то, что вам не принадлежит? Это ведь… — он было запнулся, но продолжил: — Разве только вы сами не хотите выдать себя за Лестрейндж? Но какой в этом толк? Или вы нашли в этом способ приблизиться к...

— Лорд Малфой... — выслушав его обвинения, Джоконда сглотнула, и он явно не понял перемены ее поведения. — Почему вы это сказали?

— Потому что никто не смеет меня обворовывать, мисс Моро! — практически рявкнул он обретшим силу голосом.

— Я вас не обворовывала и спросила вовсе не об этом, я про сказанную вами фразу: потеря времени тяжелее всего для того, кто больше знает, — повторила она слово-в-слово, так как это была именно та фраза из письма М.П.Г., а перед ней, похоже, сидел волшебник, которому стоило доверять, но вот вопрос — насколько?

— О чем вы вообще? — спросил он.

— Вы... Вы и есть М.П.Г.? — этот вопрос вырвался помимо воли Джоконды, но по взгляду лорда Малфоя она осознала, что промахнулась.

— Что вы несете, мисс Моро? — Абрахас начинал злиться от того, что не понимает, о чем говорит эта девчонка-аврор.

Вдруг внутри него что-то перевернулось, когда взгляд мисс Моро снова изменился — в нем зажёгся необъяснимый потусторонний огонек, но не тот чудовищный красный блик, как у Тома Риддла, которого в ней уже отчасти привык видеть Абрахас. То было нечто иное, неподдающееся логике, тесное для груди воспоминание — так смотрел только один человек на памяти Абрахаса — его давно почившая горячо любимая супруга. Он вскочил с места от этой необъятной, наполнившей его вмиг боли, но замер, будто окоченел, когда понял, что сердечная тоска в тот же миг сменилась яростью от осознания, кто родители этой девочки... Нет, святая Аврора никогда бы с ним так не поступила… Но ведь она так любила этого ублюдка!.. От обескураженного спектром столь бурных эмоций Абрахаса метнулась вполне ощутимая волна магии, заставившая замигать синие огонечки под потолком, один из них трусливо погас, погрузив беседку в полумрак ночи. Мисс Моро наверняка это почувствовала, но сидела недвижимо, глядя на него во все глаза...

— Лорд Малфой, с вами все в порядке? — на одной ноте спросила она, отчаянно, но незаметно сжимая скатерть под столом, чтобы не впиваться ногтями в собственные ладони; признаться, ей стало страшно.

— Кто вы? — с расстановкой с нажимом спросил он, но она не знала, что ответить, даже услышав заветную фразу, о которой писал в письме М.П.Г.

— Александрин Мо... Так, мистер Малфой, — забыв даже о его титуле, оговорилась Джоконда, выставив перед собой ладони и взяв себя в руки, что далось с определенным трудом, — говорите, что конкретно вы хотите услышать? В ваших глазах я вижу некое предположение, — она наивно полагала, что он скажет лишь о ее сходстве с Томом Риддлом.

— Будьте вы прокляты, вы дочь Авроры Малфой и этого ублюдка Тома Риддла! — Абрахас окончательно обезумел, он и сам не понял, как подобная чушь пришла ему в голову, лишь произнеся это, он почувствовал себя полным идиотом, доверившимся мимолетным ощущениям.

Она замерла, едва не решив, что ослышалась. Джоконде было невдомек, что лорд Малфой лишь поддался импульсу, заставившему его выпалить первое, что пришло на ум. И она могла бы с легкостью опровергнуть его слова, вот только в эту самую секунду до этого не додумалась.

— М.П.Г. и вам пишет очаровательные опусы? — впрочем, она озвучила ровно такое же безумное предположение, какое услышала от него. — Что ж, теперь понятно, почему вы так сблизились с Валери Уэмпшир, чтобы быть ближе к нам? — Джоконда не заметила, как логика ее мышления потерялась где-то на середине фразы.

Следующие пару секунд они провели в полном молчании, каждый пытаясь дешифровать реплики друг друга, но если Абрахас со своим безумным предположением попал в самую точку, то ее слова явно прошли сильно далеко мимо цели.

Оставалось только решить, кто из них первым нарушит молчание, и, похоже, смелая Александрин Моро решила взять инициативу в свои руки:

— Лорд Малфой, возможно, вам покажется странным то, что я сейчас скажу. Полагаю, вам стоит присесть, — она вновь выдержала паузу, подождав, пока он вернется на место и взмахом палочки заставит загореться еще один шарик света под потолком; теперь это был обычный Люмос Максима, и потому освещение поменяло цвет на обыкновенный желтоватый. — Я знаю, что за мной следят многие заинтересованные лица, — за считанные секунды Джоконде удалось сконцентрироваться, отметя лишние эмоции, — однако ваша осведомленность сбила меня с толку. Я бы так легко не согласилась с вашим предположением и не открыла себя ни словом, ни жестом, но вы произнесли, можно сказать, кодовую для меня фразу. Однако об этом позже, это требует более длительного объяснения. Сейчас я все же спрошу основное, как вы узнали, кто мои родители? Если о мистере Томе Риддле догадаться не сложно, то как ваша логика дошла до Авроры Уинтер?

Он совсем растерял свою аристократическую сдержанность, потому что до ее слов мог счесть себя идиотом, но теперь в голове Абрахаса ярче общего удивления вспыхнула одна-единственная мысль:

— Аврора жива?.. — это все, что смог выдавить бедный Абрахас; его сердце обливалось кровью от одной лишь мысли, что она посмела прикинуться мертвой и скрывалась от него все это время.

Джоконда чуть склонила голову набок, кажется, теперь ей стало ясно, что о путешествии во времени четверых друзей лорд Абрахас не догадывается. Но М.П.Г. прямым текстом заявил, что этому волшебнику можно доверять. А стоило ли доверять М.П.Г?..

— Моя мать жива и пребывает в добром здравии...

— Где она?

Не оставалось сомнений, что лорд Малфой очень любил свою жену. Невзирая на то, что в сове-медальоне хранились воспоминания Тома Риддла, об этом было не сложно догадаться, раз Аврора Уинтер в конечном итоге вышла замуж именно за Абрахаса Малфоя. Лишние мысли пытались выветриться из ее головы, вот только полный эмоций взгляд собеседника не давал им уйти окончательно.

— В две тысячи семнадцатом году, лорд Малфой, — только сказала Джоконда, внезапно решив, что если он сочтет это шуткой, то о перемещении во времени можно будет умолчать.

— Она вернулась в будущее?

— Вы знаете даже об этом, лорд Малфой? Вы знаете, что Аврора попала в сороковые из будущего? Но как вы нашли связь между нами? — Джоконда ахнула.

— Полагаю, что теперь мы можем быть немного более откровенны, мисс Моро, если это, конечно, ваше настоящее имя, — Абрахасу огромных трудов стоило взять себя в руки, хотя эта девушка стала ему стократ неприятнее прежнего. — Но, в первую очередь, что вас связывает с вашим отцом?

Она знала, что род Малфой был на стороне Дамблдора, поэтому без труда ответила на данный вопрос:

— Лишь то, что по пока неясным мне причинам Лорд Волдеморт оказался моим отцом, учитывая, что замуж моя мама вышла именно за вас. Она ничего мне не рассказывала, а к тому времени, как попала в будущее, — каким способом мне, увы, тоже не ясно, так как в этой истории довольно много пробелов, — Лорд Волдеморт оказался мертв, и я родилась в мирное время. О нашем родстве мне известно не более полугода, которые я нахожусь здесь.

Она внезапно распахнула глаза… знал ли лорд Малфой личность Лорда Волдеморта?

— Неужели это чудовище, сгубившее столько душ, погибло? — выудив самое важное для себя, спросил Абрахас, развеяв ее сомнения.

— Дата его смерти — второе мая тысяча девятьсот девяносто восьмого года, лорд Малфой. Это знает каждый школьник... моего времени.

Он выдохнул, получилось... Воспоминания Авроры, обрывающиеся на моменте ее перемещения в прошлое, совсем не давали надежды. Напротив, Волдеморт набирал в то время силу. Дамблдор, который не доживет и до ее перемещения, конечно же думал о том, чтобы изменить будущее, но боялся, что ненароком может уничтожить мир...

— Позвольте спросить, какова цель вашего визита из будущего?

Неужели он решил, что она здесь намеренно?

— Случайность, ошибка, парадокс времени, как будто на моей матери и на мне лежит проклятие, — ответила Джоконда совершенно искренне. — Мое настоящее имя — Джоконда Уинтер, лорд Малфой.

— Ну конечно, только Аврора могла назвать дочь Джокондой, — он как-то горько усмехнулся.

— Джоконда Смит, полагаю, стала причиной, я права? Больше ни у кого я таких имен не встречала, — она заметила, как лорд Малфой удивился, кажется, из-за того, что ей были известны подобные мелочи. — Лорд Малфой, вы должны знать, что я не имею отношения к Пожирателям Смерти и уж тем более, к моему отцу. Да, я прекрасно поняла, что на балу тот мужчина в маске был им, и да, он понимает, что я его дочь, однако надеюсь, что он не столь догадлив, чтобы понять, что моя мать — Аврора Уинтер. Лучше ему этого не знать, иначе он может вытрясти из меня душу. Учитывая, что к концу столетия его постигнет незавидная участь, ему лучше не знать, что я из будущего, иначе он может ненароком узнать от меня очень многое из собственной биографии и попробовать изменить будущее, что может привести к...

— Апокалипсису... Вы говорите как Альбус Дамблдор, мисс... — он замялся, отныне зная, что это не ее настоящее имя. — Моро, вероятно, мне лучше продолжать звать вас именно так. Полагаю, что после того, как вы показали Белле Блэк злосчастную брошь в виде пчелы, о связи с моей женой беспокоиться не стоит. Но скажите, зачем же вы ее украли, и откуда узнали ее местоположение? Это был хитрый план, чтобы имя моей жены нигде не мелькало? Вы живете в Малфой-мэноре будущего?

— Я знаю Малфой-мэнор, как и об этой сокровищнице, но я проживаю в Маргюри вместе с вашей матерью и Авророй, — пояснила Джоконда; лорд Малфой открыл и закрыл рот, не решившись перебить ее, хотя здесь было чему удивиться. — Что касается воровства, то вначале прошу меня извинить за это. Но здесь начинается самое интересное. У нас есть помощник, который помог нам обосноваться в прошлом, придумать личности и вжиться в роли, чтобы мы не вызывали подозрений. За сегодняшний вечер я пару раз решила, что это вы... М.П.Г. — так он подписывается в своих письмах.

— Постойте, почему вы говорите во множественном числе? Вас несколько?

Раскрывая информацию, Джоконда все думала, стоит ли выкладывать все сразу.

— Мистер Малфой, позвольте сказать, что вы не выглядите столь удивленным, и меня это начинает немного пугать. Вы, скорее, выглядите рассерженным, но я понимаю, что факт моего рождения вас, мягко говоря, раздосадовал. Я не имею ни малейшего понятия о том, как это произошло, и как только моя мать, которая мухи не обидит, могла связаться с этим монстром... У нас есть около часа, и я попробую рассказать вам как можно больше за отведенное время. В свою очередь я прошу быть предельно откровенным и со мной, — Джоконда с удовольствием и облегчением наблюдала его готовность слушать. — По совершенно идиотской случайности мы, четверо студентов Хогвартса, переместились в прошлое и, боюсь, что Валери Уэмпшир — одна из нас...