История невыразимца (гет)

Утренний кофе, свежий номер министерской газеты, идеально выглаженная мантия, щепотка Летучего пороха и знакомый до мелочей министерский холл — именно так начинался обычный день Персиваля Грейвза, но сегодня все пошло наперекосяк сразу после его появлении на службе. Нарушителем традиции стала секретарь президента МАКУСА, сухо сообщившая что глава правительства желает немедленно видеть его в своем кабинете.

— Мистер Грейвз, — голос президента был странно участлив, — как проходит операция в Африке?

— Работаем, сэр, — уверенно начал Грейвз, — проблему с мракоборцами, благодаря вам, мы решили, виновный уже понес ответственность, деньги исправно поступают на счет.

— Ну раз все так хорошо, — спокойно начал президент, задумчиво изучая извлеченные из пары конвертов документы, — то соблаговолите объяснить, почему я получил вот это?

— Я немедленно отправлюсь в Африку и разберусь с этим... недоразумением, — выдавил из себя посеревший Грейвз, откладывая ноту протеста из Сьерра-Леоне и безукоризненно вежливое письмо из Букингемского дворца с "просьбой" прокомментировать сложившуюся ситуацию.

— Сидеть, — отбросил напускную доброжелательность президент. — Вы отправитесь не в Африку, а в Британию и от лица МАКУСА принесете все положенные извинения.

— Но это!.. — мысль о том, что ему, потомку того самого Грейвза, придется извиняться в присутствии Уизли — а такого события тот не пропустит, — была возмутительна сама по себе.

— Грейвз, — тон начальника не повысился ни на йоту, но Персиваль моментально замолчал, — вы поедете, извинитесь и привезете мне ответ, что именно мы должны сделать для того, чтобы слова американского чиновника стали словами простого американца. После этого нам с вами потребуется козел отпущения, можно, кстати, и прежнего использовать. Операцию свернуть. Этого, как там его, — президент прошуршал бумагами, — Фостера повысьте и не забудьте ему порекомендовать, что об истинных причинах его продвижения по службе распространяться не следует.

— Чудеса какие-то, — озадаченно резюмировал визит Грейвза Кингсли и повернулся к откровенно довольному Картрайту, который и беседовал с гостем. — Эдвард, что вообще происходит?

— Один из его бывших подчиненных решил переехать в Британию, — тонко ухмыльнулся тот, глядя на одухотворенного Перси Уизли, явно желающего побыстрее добраться до думосбора, дабы увековечить образ не требующего по своему обыкновению, но извиняющегося и просящего тезки, — а мистеру Грейвзу очень не хочется, чтобы этот человек заговорил. Выборы-то у них буквально через полгода.

— И где он сейчас? — полюбопытствовал Бруствер.

— В очень надежном месте, — туманно ответил Картрайт, накинул на и так неслабо защищенный кабинет несколько дополнительных заклинаний и уже безо всяких улыбкок и экивоков продолжил: — Кингсли, я прекрасно понимаю, что обещания Грейвза выглядят весьма заманчиво, но скажу сразу и честно — в ближайшее время наш ответ будет "нет". Это ее, — Кингсли медленно кивнул, — личный приказ.

— Немного не то, что я хотел бы услышать, — вздохнул Кингсли, но невыразимец еще не закончил:

— Бруствер, ты неплохой политик, пользуешься уважением у народа и, как показали эти полтора года, вполне справляешься со своими обязанностями, — теперь Картрайт смотрел прямо в темные глаза Кингсли, — она это видит и считает, что ты подходишь на роль долгосрочного правителя.

— Даже так? — удивился Кингсли, механически крутя в руке случайно подвернувшийся карандаш, а Перси и вовсе забыл, как дышать, — в таком случае я хотел бы встретиться с ней лично.

— Весной тебя пригласят, — кивнул Картрайт, — и приготовься, работы будет много.

— Ну и что ты обо всем этом думаешь? — поинтересовался Кингсли у Перси, едва они снова остались одни.

— Что-то происходит, — поделился наблюдениями тот, — Рон и Драко грубо нарушили Статут, но Морвейн молчит, как тролль на ЖАБА, разрешение на целительство опять-таки, за королевской печатью... Похоже, Картрайт всерьез взялся за дело.

— Ты этого, наверное, не знаешь, но Рон в ноябре неведомо как до банды Скабиора дотянулся, — карандаш в темных пальцах жалобно затрещал, но собеседники его полностью проигнорировали, — и доклад Робардса о смерти Уолдена Макнейра был необычно скуп и расплывчат.

Неизвестно, что хотел ответить Перси, но разговор был прерван заглянувшим в кабинет секретарем.

— Господин министр, — клерку явно было неуютно под двумя вопросительными взглядами одних из самых влиятельных людей страны, — пришел мистер Бэгман с годовым отчетом.

— Пикси бы его подрал, — в сердцах, но шепотом ответил министр, потому что мало того, что пресловутый отчет совершенно точно имел трехзначное число страниц, так еще и Бэгман к цифрам, — если конечно, дело не касалось его личного счета — относился весьма прохладно.

"Опять часа три буду ошибки править, — мрачно подумал Бруствер, — и обед в Норе я, конечно же, пропущу." Такие "веселые" перспективы обрадовать хоть кого-нибудь никак не могли и, несчастный карандаш все-таки заработал свое Репаро, отлично приглушившее шепот на ухо помощника: — Перси, передай Молли мои извинения и только попробуй не уберечь для меня хотя бы одну порцию.

— Братец, ты ничего рассказать не хочешь? — первым делом Перси заглянул в комнату Рона и, получив в ответ только недоуменный взгляд, устало опустился на кровать. — Скабиор и Макнейр, — тихий голос старшего брата подействовал на Рона куда как эффективнее, — и не смей говорить, что ты ничего об этом не знаешь.

— Знаю, — согласно кивнул тот, — Скабиор и правда моих рук дело, трупы Макнейра и остальных я тоже видел.

— Ты хоть понимаешь, как ты рискуешь? — неожиданно даже для себя зашипел Перси, резко разворачивая брата к себе. И осекся, потому что взгляд Рона не только не содержал ни малейшего страха или вины, но и чем-то напоминал подзабытый уже взгляд Аластора Грюма.

— Прекрасно понимаю, — голос Рона остался спокоен, будто речь шла не о схватке с матерыми головорезами, а о какой-нибудь школьной дуэли, — только еще я понимаю, что если бы не мы, то сейчас бы эти твари сидели бы где-нибудь в Европе и спокойно развлекались бы с магглами. И жалости к ним у меня нет.

— Ты таким не был, — как-то растерянно произнес сгорбившийся Перси.

— Не был, — пожал плечами его незаметно повзрослевший младший брат, — но тогда у меня было больше братьев, друзей и знакомых. И я намерен сделать так, чтобы ни одна дрянь не попыталась отнять у меня тех, кто остался. Например, — он бросил взгляд на старенький циферблат и хлопнул по плечу онемевшего брата, — пойду сдам очередной экзамен.

— Ни пуха, — пожелал вслед Рону Перси.

— К черту, братишка.

Неожиданный разговор с братом странным образом избавил Рона от начавшегося было предэкзаменационного мандража, так что в тренировочный зал он вошел предельно собранным и спокойным.

— Каковы условия, сэр? — уточнил он у уже ожидающего Вильямсона.

— Я с удовольствием поставлю вам зачет, если через две минуты вы все еще сможете сопротивляться, — начальник Академии отточенным движением извлек палочку из рукава, — начинайте, как будете готовы.

Рон прекрасно понимал, что затяжной схватки не будет — уровень мастерства у него не тот, чтобы противостоять Вильямсону — одному из лучших учеников Грюма, лично выпустившему не один десяток таких, как он.

"Значит, будем плясать от нестандарта, — решил Рон, попутно избавляясь от мантии — в том, что для противника его щиты продержатся очень недолго, сомнений не было, так что прыгать придется много, а проиграть схватку, запутавшись в собственной одежде — позора не оберешься, — спасибо, Гарри, ты меня этому научил".

Каким чудом он продержался целых полторы минуты — Рон сказать не мог, помнил только искры на стремительно тающих щитах — мысли об атаке Вильямсон зарубил еще в первые тридцать секунд — да пытался сохранить остатки дыхания.

"Не продержусь, — мелькнула между двух Протего мысль под соленый привкус во рту, — дыхалка все, и сейчас он меня достанет".

— Ступефай! — каркнул в сторону неожиданно прыткого, но чуть замешкавшегося курсанта Вильямсон.

Увернуться Рон успел — ну как увернуться — просто рухнул на пол, неслабо приложившись спиной, но палочку не выпустил.

"Двенадцать секунд, — мельком глянул он на циферблат поверх приближающегося противника и пытаясь выдавить что-то поопаснее хрипа, — и почему я не стряс с Гарри уроки невербалки?"

— Экспеллиармус! — разумеется, Вильямсон не промахнулся, палочка Рона полетела по залу, и аврор выудил ее из воздуха в легком прыжке, — Сту... — чтобы сбить летящую в лицо форменную мантию, Вильмсон прервал заклинание, но все-таки успел пресечь попытку ученика завладеть его палочкой вручную.

— Отличный ход, Уизли, — прокомментировал Вильямсон, обозначая легкий тычок в шею стоящего вплотную Рона, — немногие могут додуматься, что драться можно и без нее. Не скажу, что это поможет вам против опытных бойцов, — скорее, вы получите заклятие в упор, но сейчас, — он обернулся на часы, — вы выиграли нужное вам время. Зачет ваш по праву.

— Спасибо, сэр, — моргнул на кончик чужой палочки Рон и хрипло добавил: — Но на тот свет мы бы отправились вместе.

Вильямсон вопросительно встретил взгляд голубых глаз, проследил за ним и обнаружил, что в левой руке оппонент держит еще одну палочку.

— Запасная, — не отвел взгляда Рон и, словно извиняясь, произнес: — Секо можно успеть даже с пробитой шеей.

— Мо-ло-дец, — кивнул Вильямсон, отправляя свое оружие в чехол, вернул трофейную палочку владельцу и непривычно тепло улыбнулся, — никогда не любил прорицания, но что-то мне подсказывает, что вы станете достойным преемником Гавейна.

— Ну? — разве что не приплясывающий от нетерпения Финниган ждал его прямо у дверей, — сдал?

— Ничья, — устало порадовал Симуса Рон, — через пару дней сдаю маггловедение и останется только правоведение вызубрить.

— Круто, — восхитился Симус, — а я вот магглов так себе знаю, а правоведение, говорят, та еще муть.

"Ничего, — не испугался Рон, — буду учить заодно с Гермионой, тем более что мне только базовый курс нужен, а там и Гарри вернется".

Сам же Поттер на календарь внимания практически не обращал — некогда. Январь просвистел в бешеном ритме зачистки вскрытых благодаря показаниям Беркли — из Лондона постоянно приходили все новые и новые данные — повстанческих схронов, а когда до мятежников дошло, что их, несмотря на все ухищрения, попросту выбивают, Поттера резко выдернули в Министерство, в холле которого авроры радостно меняли упакованных в чары и веревки полевых командиров и шаманов на амнистию для их бывших подчиненных.

Разбирательства не затянулись — судили по методу Бохлэйла, только ответственность за поступки брали на себя сдавшиеся шаманы, а вот развернутая газетная кампания, освещающая весь этот процесс, далась куда сложнее, но Томасы, заручившиеся полной поддержкой министра, включавшей как финансирование, так и целый десяток помощников, после выпуска первой же методички, постепенно располневшей до полноценного сборника проклятий, справились.

"Не беспокойся, Гарри, — заверил его в первый же день Дин, — все будет как надо. Вот в девяносто седьмом было тяжко, — и информацию добывали под носом у Пожирателей, и для каждого эфира место подыскивали, где поглуше, да и с деньгами было тоскливо. Справимся".

Шерстили по просьбе и санкции Ачебе, и само Министерство, — по большей части аккуратно, через Веритасерум в столовой да тихими вечерними визитами по адресам, хотя пару кабинетов все-таки пришлось штурмовать.

А последний месяц провели над доведением до ума стационарного защитного комплекса, который решили поставить на все населенные пункты. Испытания, конечно, пришлось проводить на ходу, и пробелы устранялись прямо в процессе установки, но тоже получилось.

Беготня схлынула уже в последней декаде февраля, а когда на столе Ачебе уже лежало приглашение посетить Британию, внутреннее голосование, в результатах которого мало кто сомневался, было уже назначено, вещи, по большей части собраны и перед Гарри осталась последняя задача.

— Дадли, я в штаб, надо поговорить с королевой, — Поттер явно куда-то торопился прямо с утра, — и если... до вечера меня нет.

— Все с тобой понятно, — констатировал Дурсль, — Если вдруг чего, я — крестный.

— Тьфу на тебя, — покраснел Гарри, — Хелен еще не... Короче, с главным мы решили подождать.

— И все-таки, Поттер, ты ненормальный, — покачал головой Дадли, — честно, если бы я тебя с детства не знал, решил бы, что ты из монастыря сбежал.

— Ой, можно подумать, мне к появлению двоюродного племянника пора готовиться, — не остался в долгу Гарри и, с удовольствием полюбовавшись багровым кузеном, умотал к корпусу.

— Зараза языкастая, — проворчал Дурсль вслед удаляющемуся Поттеру, — и вообще, может, я дочку хочу?

Комната Гарри действительно оставалась закрыта весь день, что вызвало вполне понимающие кивки узнавших об этом и уважительный вздох главного ловеласа отряда.

— Дадли, может, ты их позовешь? — уже в седьмом часу вечера предложил ирландец. — А то мало ли?

— А чего нас звать? — голос Поттера неожиданно раздался у него за спиной. — Мы уже вернулись.

— Не понял, — с несколько дурацким видом протянул Карл, переводя взгляд то на стоящих перед ним Гарри и Хелен, то на корпус, — мы думали, что вы там важным делом заняты...

— И это святая правда, — с каким-то шальным блеском в глазах проинформировал Поттер.

— Целый день? — скептически уточнил Карл.

— А разве это долго? — искренне удивившийся Поттер определенно был какой-то не такой, и Дадли решил уже удостовериться в соответствии внешности истинной сущности стоящего перед ним человека, но не успел, потому что вмешалась Хелен.

— Карл, — она явно веселилась, — поверь, что день — это очень и очень немного.

— Именно, — приобнял ее за плечи Гарри, — мы все утро только на кольца убили. А уж как она умудрилась за три часа сделать платье из мантии, я до сих пор не понимаю.

— Вы ненормальные, — прервал общее молчание Дурсль, — Оба. Чего до Англии не подождали?

— Добровольно превращать собственную свадьбу в событие национального масштаба? — фыркнул Поттер. — Нет уж, увольте. Стол я, безо всяких сомнений, накрою, кого надо — приглашу, а остальным Дин, — тот торопливо кивнул, — несколько строк в "Вестнике" тиснет, и хватит с них.

— Тоже верно, — задумчиво кивнул Дурсль. — я правильно понял, что в Англию мы летим без вас?

— Абсолютно, — сверкнул глазами Гарри, — королеве я уже доложился, решу пару вопросов в Европе, и до конца марта — отпуск, как раз до начала активной фазы переговоров.

— Рад видеть вас снова, мистер Поттер, — радушно поприветствовал их заранее предупрежденный о визите Мурин, — чем обязан?

— Взаимно, мастер, — Поттер обозначил короткий поклон, — для начала я хотел бы пополнить свой счет, — на стол опустился весьма упитанный мешочек с его премиальными, коих за три месяца накопилось немало и у него, и у подчиненных, — а после этого — предоставить к нему полный доступ для Хелен Жозефины Поттер.

О, — на секунду маска невозмутимости Мурина дала трещину, — примите мои поздравления, Гарри. Миссис Поттер, я счастлив видеть вас среди клиентов нашего банка. Кстати, Гарри, ваши замечания по "Бастиону" мы уже отработали, не желаете посмотреть на результат?

— Почему бы и нет, — ответил тот, потому что, во первых, ему, как автору, было не все равно, а во-вторых, во взгляде жены отчетливо наблюдался уже знакомый исследовательский интерес.

— Мастер Мурин, а почему вы применяете только футарк? — задумчиво уточнила Хелен у дварфа после демонстрации модернизированного купола.

— Все так делают, — озадаченно ответил Мурин, — а вы можете предложить что-то иное?

— Да хоть те же иероглифы, — отозвалась Хелен, — не сказать, что они так уж сильны, но редкая попытка углубиться в египетские пирамиды заканчивается успешно.

Следующие полчаса Гарри Поттер ощущал себя так, словно он снова сидел на Зельях — вроде и руны для него абракадаброй больше не являлись, и слова были, по большей части, знакомые, но из оживленной и завершившейся установкой парочки новых слоев защиты на фамильном сейфе дискуссии понять он сумел от силы две трети.

— Невероятно, — пожилой дварф тем временем разве что не подпрыгивал в окружении спешно вызванных специалистов, — миссис Поттер, если у вас появятся новые идеи, вы можете написать мне в любое время. И банк оценит их по достоинству.

— Вроде бы удачно получилось? — стоило им оказаться на улице, уточнила Хелен. — Ты извини, но мастер Мурин — очень интересный собеседник.

— Вроде бы? — переспросил Гарри. — Я не удивлюсь, если они уже начали воплощать твои идеи в жизнь. Спорим, что в ближайшем будущем дварфы будут заваливать тебя просьбами о консультациях?

— Ну, вопросы у них и впрямь интересные, — пожала плечами Хелен и, перенеся их в Берлин, неожиданно тихо продолжила: — Надо бы на кладбище заглянуть, когда еще получится снова.

— Обязательно зайдем, — правильно понял ее состояние Гарри, — и появляться мы будем там столько, сколько потребуется.

Небольшое кладбище умещалось на тихой окраине Берлина, и было видно, что за ним ухаживают. Могилы родителей нашли быстро — Хелен бывала здесь не один десяток раз, так что несколько минут ходьбы по расчищенным и посыпанным песком дорожкам, и Гарри оказался перед двумя надгробиями.

Взгляд высеченного на граните Генри Пруэтта был спокоен и тверд, как будто он в последний раз осматривал позиции противника перед атакой. Миссис Пруэтт, наоборот, смотрела на мир теплым взглядом из-под длинных ресниц, а на ее лице лежала легкая улыбка.

Хелен молча подошла к надгробиям, смахнула с них мелкий колючий снег и положила букеты лилий.

— Постой еще немного, здесь не хватает одной вещи, — попросил Гарри и достал палочку.

Наклонившись к ледяному граниту, он закусил губу и начал медленно водить палочкой. Черный камень слегка зашипел под напором магии, но поддался, и через пару минут под годами жизни четы Пруэтт появилась еще одна надпись.

«Stare et mortuus.» ⁽¹⁾

— Девиз твоего рода, — заключил жену в объятия Гарри, — они были его достойными представителями.

В квартиру они попали уже под вечер, что, впрочем не спасло осевшую было на мебели пыль от сдвоенного Тергео, поужинали — заикаться о бутербродах Гарри даже не стал: в этом вопросе спорить с Хелен было, во-первых, бесполезно, а во-вторых — незачем, потому что маггловские контейнеры согревающим чарам вполне подчинялись — и под короткие сборы задались вопросом, где именно можно провести следующий месяц.

— Есть предположения? — поинтересовалась справившаяся с сумкой Хелен.

— Как ты смотришь на то, чтобы снять коттедж в городке на юге Австралии? — вспомнил рассказы Гермионы о поисках родителей Гарри, с некоторым усилием захлопнул чемодан и подошел к жене. — Тихо, тепло и никаких неприятностей за последний десяток лет.

— Хочешь ото всех спрятаться? — с готовностью ответила на поцелуй Хелен. — Я только за, но что будет в Англии? Гарри, это расстегивается.

— Понял, — прошлой ночью Гарри было не до какой-то там одежды, так что подсказка пригодилась, — начальство в курсе, друзьям о том, что я в порядке, сообщит Дин, а остальные... к пикси, — скомкал остаток фразы Гарри, потому что Хелен, судя по ее затуманенному взгляду и тихому пока еще стону, было совсем не до того.

1) Stare et mortuus. (лат.) — Стоим и мертвыми.

Вернуться к тексту