Отряд Поттера (джен)

Гарри перечитывал письмо, которое ему доставила сова на третий день после памятной встречи. Он уже просмотрел названия учебников: Ник одобрительно о них отозвался, но с огоньком в глазах добавил, что поможет ему купить кое-что получше на следующий же день после похода в Косой переулок. Эти блестящие глаза, вечно полные энтузиазма, немного пугали и в то же время интриговали.

Наручные часы, которые Дадли когда-то выбросил за неисправностью, были благополучно починены его кузеном и сейчас показывали 7:46. «Скоро должны заглянуть гости» — размышлял Гарри, вертя в руках письмо из Хогвартса, свою единственную, на данный момент, материальную связь с волшебным миром. Желтоватая бумага была необычной на ощупь, немного шершавой.

Ровно в восемь утра тетя Петунья постучала в дверь чулана:

— Вставай, давай! Эй, вставай!

«А ведь куда легче сказать: «Вставай, Гарри». И почему они не называют меня по имени?»

— Я здесь, тетя! — крикнул он из кухни. Миссис Дурсль вошла туда, поджав губы. «Этот мальчишка заставил меня стоять там и кричать, а сам сидит и пьет чай! Хорошо хоть в холодильник не залез!» — Гарри показалось, что мысли Петуньи видны, как на ладони.

— Покрасишь сегодня скамейку, — сказала она вместо утреннего приветствия. — Мы ее уже полгода не трогали.

Бесполезно было убеждать тетушку, что эту скамейку он красил еще в начале лета. Но Гарри уже давно приучился молчать, когда это было необходимо — а такое случалось довольно часто. Стандартная схема поведения: молчи и делай выводы.

— Конечно, — спокойно ответил он, так как точно знал, что сегодня никаких ее поручений выполнять не будет. Вошли заспанные дядя Вернон и Дадли. Оба кинули злобный взгляд на Поттера и сели за стол — два жалобных скрипа нарушили утреннюю тишину.

— Сделай мне кофе! — рыкнул мистер Дурсль, разворачивая газету. — И чай для Дадли.

Гарри поставил остывший чайник на огонь и уже собирался сесть обратно, как замер, услышав настойчивый звонок в дверь. Вернон глянул на него поверх газеты:

— Посмотри, кого там с утра пораньше.

Несмотря на то, что Гарри ждал прихода гостя, коленки у него затряслись — наконец должно было произойти его официальное знакомство с волшебным миром! Он подошел к двери, сунул ключ в замок, повернул его, с каждым мгновением взвинчивая в сознании торжественность момента, и уткнулся... в живот. Большой живот, заканчивающийся ногами в огромных сапогах. Гарри подумал, что в одном из них он мог бы переплыть какой-нибудь водоем, гребя руками. Только когда их обладатель отодвинулся на пару шагов, мальчик увидел все остальное: большие мускулистые руки, скрыть которые не могла старая куртка, лохматую голову, густую черную бороду и маленькие, радостные глаза, при виде которых мальчик подумал о жуках.

— Ээ, здравствуйте.

— Привет, Гарри! Как же ты вырос! Когда я в последний раз тебя видел, ты прямо такой махонький был!

— Простите, мы знакомы? — слишком часто приходится повторять это в последнее время.

— А, точно. Я — Хагрид, Рубеус Хагрид. Все зовут меня Хагридом, и ты зови. Я хранитель ключей и угодий Хогвартса. О Хогвартсе ты-то знаешь ведь?

— Мне пришло непонятное письмо, кто-то, наверное, пошутил. Вы хотите сказать, что такая школа действительно существует?

— Так… ээ… что же это… твои родственники ничегошеньки тебе не рассказали, получается? — гигант явно был растерян.

— А что они должны были мне рассказать? Простите, держу вас на пороге, проходите, пожалуйста, — Гарри распахнул дверь и сделал приглашающий жест рукой, когда увидел стоящую за своей спиной чету Дурслей. У тети был такой вид, словно она сейчас упадет замертво, дядя сжимал кулаки и рычал, тщетно пытаясь остановить свой трясущийся подбородок, а мозг Дадли все еще обрабатывал полученную картинку, поэтому он никак не реагировал. Хагрид сильно наклонился и вошел в дверь. Лохматый великан, упирающийся затылком в белоснежный потолок прихожей, выглядел весьма внушительно.

— Дурсли! — с ходу рявкнул Хагрид. — Почему этот мальчик ничего не знает?

Вернон побледнел, но так ничего и не ответил. Гость повернулся к Гарри — в небольшой прихожей казалось, что с места сдвинулась целая гора.

— Ты просто обязан знать про своих маму с папой, — сказал он. — Такие были замечательные люди, Лили и Джеймс! Ты ведь знаменит!

— Что?

— Так ты не знаешь... Не знаешь... — пробормотал Хагрид, запустив пальцы в волосы и глядя на мальчика в замешательстве. — Не знаешь, кто ты? — наконец произнес он.

Дядя Вернон внезапно обрел дар речи.

— Стоп! — скомандовал он. — Остановитесь, сэр! Я запрещаю вам говорить что-либо!

— Запрещаешь мне? — переспросил великан. — Чего ты боишься, Дурсль? Вы никогда не говорили ему, что было в письме, которое оставил Дамблдор? Я был там! Я видел, как Дамблдор клал его в ту ночь! И вы скрывали от него все эти годы! Почему вы молчали?

— Что от меня скрывали?

— Я запрещаю! — панически завизжал дядя Вернон. Отвечать на многочисленные вопросы гостя он явно не собирался. Тетя Петунья в ужасе ахнула.

— Запрещает он, — проворчал Хагрид. — Гарри, ты — волшебник.

— Я кто?

— Волшебник, само собой. И чертовски хороший, я бы сказал, тебе только надо немного подучиться — за этим я, собственно, и пришел сюда. А кем бы тебе еще быть, с такими-то родителями? — Гарри понял, что ему очень приятны слова великана. — То, что ты прочитал в письме, правда, — закончил Хагрид.

— В письме? — похоже, Вернон решил накинуться на племянника, раз с гигантом ничего не вышло. — Мальчишка, ты получил письмо и нам не сообщил?

— Могу сказать то же самое про вас, дядя и тетя, — сквозь зубы проговорил Гарри. Причины вечной ненависти Дурслей ко всему «ненормальному» теперь прояснялись. — Простите, мистер Хагрид, там написано про какую-то сову с подтверждением, что это значит?

— Тысяча горгон, ты напомнил мне, — спохватился Хагрид и хлопнул себя по лбу с громким звуком. Из кармана своего пальто он вытащил сову — настоящую, живую, довольно взъерошенную сову — гусиное перо и свиток пергамента. Наклонившись над обувной тумбочкой, он нацарапал записку, которую Гарри прочел вверх ногами:

Дорогой профессор Дамблдор,

Пришел к Гарри. Все гораздо сложнее, чем я думал. Едем покупать вещи к школе. Надеюсь, вы в порядке.

Хагрид.

Великан скрутил письмо, дал сове, которая зажала его в лапке, подошел к двери и подбросил птицу.

— Так, Гарри, я не потерплю больше их компании. Пошли отсюда.

— Куда?

— Покупать тебе школьные принадлежности, конечно! — воскликнул Хагрид. Тут дядя Вернон вновь подал голос:

— Я не буду платить неизвестно кому за эти чертовы фокусы!

— А тебя никто и не просит, маггл! Гарри, одевайся и выходи, я подожду на улице.

Мальчик забежал к себе в чулан, взял письмо со списком необходимых принадлежностей, немного накопленных карманных денег и вышел на улицу. Увидев его, хмурый Хагрид расплылся в широкой бородатой улыбке.

— Эх, Гарри, как же ты похож на Джеймса! Только вот глаза у тебя мамины. Ну да ладно, пошли уже, тебе многое предстоит сегодня увидеть.

Великан и маленький мальчик, вместе представлявшие собой невероятную картину хотя бы из-за разницы в размерах, шли по многолюдному Лондону. Хагрид, как горячий нож масло, рассекал толпу спешащих на работу магглов, Гарри же просто следовал ним, изредка переходя на легкий бег. Наконец, гигант остановился у обшарпанной черной двери, над которой виднелась вывеска с надписью «Дырявый котел». Поттер оглянулся на молодых женщин с колясками, внимательно рассматривающих витрины магазинов по соседству, которые, казалось, не замечали ни громадного мужчины, ни мальчика и, хмыкнув, вошел в помещение.

— Это «Дырявый котел», — прошептал Хагрид, — знаменитое место.

Для знаменитого места здесь было слишком темно и сыро. Тусклые люстры со свечами свисали с низкого потолка, по углам были расставлены столики, за которыми сидели самые разнообразные люди и не только люди. Вот, например, тот высокий бледный мужчина в мантии с высоким воротником напоминал Гарри вампира из старого фильма «Дракула». Рассматривание остальных гостей было прервано сутулым лысым барменом, лицо которого походило на сдувшийся мяч. Протирая грязный стакан еще более грязной тряпкой, он крикнул великану:

— Привет, Хагрид! Тебе как обычно?

— Здорово, Том! Спасибо, только я здесь по делам Хогвартса, — он хлопнул Гарри по плечу, от чего у мальчика подогнулись коленки.

— Боже милостивый, это же Гарри Поттер! — Том поставил стакан на стойку и подбежал, вытирая руки о фартук. В зале повисла тишина. — Какая честь! Добро пожаловать домой, мистер Поттер! Добро пожаловать домой! — бармен пожал руку Гарри. Отовсюду послышался скрип отодвигаемых стульев, колдуны, и ведьмы всех мастей начали приветствовать мальчика.

— Это большая честь для меня, мистер Поттер!

— Добро пожаловать домой, Гарри!

— К вашим услугам, мистер Поттер.

— Дорис Крокфорд, мистер Поттер, я так давно ждала встречи с вами! — приземистая пожилая ведьма в темно-серой мантии энергично потрясла руку Гарри, сжав ее ладонях и бормоча себе под нос.

— Здравствуйте, позвольте представиться, Дедалус Диггл! — подбежал маленький мужчина в ярко-фиолетовом цилиндре.

— А я вас узнал, мистер Диггл! Вы улыбнулись мне в магазине, — припомнил Гарри давнюю встречу.

— Он меня помнит, вы слышали? Он меня знает! — Дедалус подбросил вверх шляпу, которая неведомым образом прилипла к потолку.

Сквозь толпу протиснулся бледный молодой человек. Один его глаз подергивался в тике.

— Профессор Квиррел! — сказал Хагрид. — Гарри, профессор Квиррел будет учить тебя в Хогвартсе.

— П-п-поттер, — заикаясь, выговорил преподаватель и аккуратно пожал руку мальчика, — я очень рад встретить тебя.

— Что вы преподаете, профессор Квиррел?

— З-защиту от Т-т-темных Сил, — пробормотал тот. — Т-тебе-то она не нужна, а, П-поттер? П-полагаю, п-приехал за школьными принадлежностями? Я и с-сам хочу д-докупить новую книгу о вампирах, — казалось, он перепуган до предела.

Но остальные не собирались предоставлять будущего ученика в единоличное пользование профессора Квиррела. Наконец провожатый Гарри просто всех перекричал:

— Мы должны идти — у нас полно покупок.

Дорис Крокфорд еще раз пожала ему руку, и Хагрид провел его через бар в маленький внутренний дворик, где стояли только мусорные баки, да росли сорняки.

Великан ухмыльнулся:

— Видишь, Гарри, ты знаменит. Профессор Квиррел аж затрясся, встретив тебя, но он, правда, вечно трясется.

— Он всегда такой нервный?

— О, да. Бедняга. Блестящий ум. Был в порядке, пока работал с книгами, но потом уехал на год набираться опыта... Говорят, он столкнулся с вампирами в Черном лесу, потом имел неприятности с оборотнями в Венгрии. И с тех пор здорово изменился. Боится учеников, боится собственной науки... Кстати, где мой зонтик? — Хагрид достал розовый зонтик, который привел Гарри в недоумение, и коснулся им нескольких кирпичей. Стена раздвинулась, и новый мир предстал перед ними.

— Добро пожаловать в Косой переулок, Гарри!

Великан усмехнулся, видя изумление ребенка. Рассказы Ника не шли ни в какое сравнение с реальным волшебным миром. Казалось, тут продается все. Мальчик скользнул взглядом по вывескам: «Котлы всех размеров — медь, бронза, олово, серебро — самопомешивающиеся, портативные», «Совы на все случаи — Бурые, Ушастые, Полевые, Полярные». Издалека очертания магазинов казались искривленными, карикатурными, но если подойти ближе, они выпрямлялись.

Хагрид провел вертящего головой во все стороны Гарри к белоснежному зданию. Перед потемневшей бронзовой дверью в алой с золотом ливрее стоял гоблин, которого мальчик узнал по описанию Ника.

— Это гоблин, Гарри, — подтвердил его мысли Хагрид. — А это, — он обвел огромной ручищей помещение, — волшебный банк Гринготтс. Здесь находятся твои деньги.

— Мои деньги?

— Ну да. Ты же не думал, что родители оставят тебя без наследства?!

«Вот теперь-то посмотрим, буду ли я ходить в грязном тряпье Дадли!» — подумал юный Гарри.

У следующей двери стоял еще один гоблин, за его спиной виднелась надпись:

Коль алчен ты, входящий в эту дверь,

Хорошего не будет, верь-не верь.

И если хочешь взять, чего не клал,

Вовек не выйдешь из подземных зал.

А вора мы предупредить хотим:

Здесь не ищи, что не было твоим.

Когда ж не внемлешь, то имей в виду -

Получишь не богатство, а беду.

— Нужно быть сумасшедшим, чтобы попытаться ограбить Гринготтс, — пробормотал Хагрид. — Здесь свое дело знают.

Стоящий в дверях гоблин поклонился и пропустил их внутрь. Гарри оказался в просторном помещении, выложенном белым камнем, по обеим сторонам от прохода стояли длинные столы, за которыми сидели гоблины. Каждый из них занимался своим делом: один что-то писал, другой взвешивал драгоценные камни всех цветов и размеров, третий ставил какие-то печати на бумагу. В зале находилось бессчетное количество людей, но гоблинов было еще больше. Во всем этом столпотворении наблюдался странный порядок, принцип которого невозможно было объяснить. Хагрид подвел Гарри к стойке:

— Доброе утро, мы хотели бы взять деньги из сейфа мистера Поттера.

— У вас есть ключ, сэр?

— А? Сейчас достану, — Хагрид начал рыться в многочисленных карманах, выкладывая их содержимое на прилавок: пучок трав, пара деревянных предметов непонятной формы и назначения, баночка с густой темной жидкостью. Гоблин брезгливо поморщился, но ничего не сказал. — Вот и он! — воскликнул великан, протягивая маленький золотой ключик. Банкир внимательно его осмотрел.

— Отлично, — прокомментировал он. — Крюкохват! Проводи мистера Поттера к сейфу, — неизвестно откуда появился еще один гоблин.

— Чуть не забыл, — спохватился Хагрид, доставая письмо, — у меня послание от профессора Дамблдора насчет сами-знаете-чего в сейфе семьсот тринадцать. — Гоблин за стойкой прочитал письмо и, деловито кивнув, передал его Крюкохвату.

— Идите за мной, — сказал тот и провел Гарри с Хагридом к одной из дверей.

— Что это за Вы-Знаете-Что в сейфе семьсот тринадцать? — поинтересовался мальчик.

— Не могу сказать, — загадочно произнес великан. — Очень секретно. Хогвартские дела. Дамблдор мне доверяет. Может стоить мне места, если проболтаюсь.

Крюкохват пропустил их в дверь. В противоположность белому мрамору ярко освещенного холла, теперь их окружал необработанный камень, освещенный факелами. Пол резко уходил вниз, а посередине были проложены узкие рельсы. Гоблин свистнул, и к ним быстро подкатилась маленькая вагонетка. Они вскарабкались на нее — Хагрид с некоторым усилием — и двинулись в путь.

Когда тележка, наконец, остановилась перед маленькой дверцей, великан, весь зеленого цвета, выполз из нее и прислонился к стене, пытаясь унять дрожь в коленках, а Крюкохват сунул ключ в один из многочисленных замков. Сейф отворился, и Гарри вошел в помещение. Его вдруг окутало красноватое сияние, и мальчик быстро отпрыгнул назад.

— Все в порядке, мистер Поттер, — успокоил его гоблин, — можете заходить.

Во второй раз никакого сияния уже не было, появилась возможность внимательно рассмотреть содержимое комнатки. При виде блестящих холмиков золотых, серебряных и медных монет у Гарри перехватило дыхание, но он быстро пришел в себя. Хагрид помог ему положить в мешочек необходимое количество денег, попутно объясняя их соотношение.

Все сели обратно в тележку и понеслись еще ниже.

Воздух становился холоднее, а они мчались, делая все новые повороты. Даже когда тележка резко наклонялась вниз, чуть ли не отвесно падая, Гарри не чувствовал ни малейшего дискомфорта — разве что от холодного ветра, бьющего в лицо — и без проблем удерживался в маленькой вагонетке. Они проезжали подземную пропасть, и мальчик высунулся было посмотреть, что там, на темном дне, но Хагрид рявкнул и втащил его за загривок обратно.

У сейфа номер семьсот тринадцать не было замочной скважины.

— Посторонитесь, — важно сказал Крюкохват. Он мягко поскреб дверь длинным пальцем, и та просто растворилась.

— Если кто-нибудь, кроме гринготтских гоблинов, попробует это сделать, его просто затянет сквозь дверь внутрь, как в ловушку, — пояснил он.

— И как часто вы проверяете, есть ли кто-нибудь внутри? — спросил Гарри.

— Примерно раз в десять лет, — ответил Крюкохват с довольно ядовитой ухмылкой.

В этом суперсекретном сейфе должно находиться что-то действительно выдающееся, думал Гарри, потянувшись вперед и ожидая увидеть, по меньшей мере, драгоценности, но ему показалось, что сейф пуст. Затем он заметил лежащий на полу невзрачный сверток из грубой коричневой бумаги.

Хагрид подобрал его и засунул глубоко под пальто. Гарри очень хотелось узнать, что там внутри, но он предпочел не спрашивать.

— Пошли снова в эту таратайку, и не разговаривай со мной по пути, потому что мне лучше не открывать рта, — сказал великан.

После еще одной безумной гонки они стояли в холле Гринготтса, и уже собирались выйти наружу, как их окликнул тот самый гоблин, к которому они подходили вначале.

— Простите, мистер Поттер, не могли бы вы пройти со мной на несколько минут? — Гарри посмотрел на Хагрида, тот пожал плечами, давая понять, что ничего ему в банке не грозит. Гоблин провел его в красивый или, по мнению Гарри, слишком красивый кабинет, где сидел еще один представитель этой расы.

— Добро пожаловать, Гарри Поттер, — прошелестел голос хозяина кабинета. Он махнул рукой, и провожатый мальчика вышел, аккуратно закрыв за собой дверь.

— Здравствуйте, — неуверенно поздоровался Гарри и, получив разрешение, присел на стул.

— Вы ведь в первый раз в Гринготтсе, мистер Поттер? — спросил гоблин, прищурив глаза.

— Да, а что?

— Нет, ничего. Меня зовут Грабхук, и я распорядитель имущества Поттеров, — мальчик не понял, в чем смысл этого звания, но деловито кивнул. — Вы последний представитель рода, и я должен вручить вам родовой перстень. Его когда-то носил ваш отец, — гоблин протянул золотое украшение. Гарри, повинуясь внезапному наитию, надел его, перстень уменьшился, аккуратно обхватив палец. Мальчик поднял взгляд на Грабхука:

— Спасибо вам.

— Это моя обязанность, мистер Поттер. А вот ваш ключ к сейфу, наденьте его, — Гарри так и сделал. Как только ключ коснулся кожи, он вдруг исчез вместе с золотой цепочкой.

— Никто не сможет с вас это снять, мистер Поттер. Просто подумайте о том, чтобы достать ключ, и он вновь появится. И еще, когда вам исполнится тринадцать, вы получите право распоряжаться половиной вашего имущества. Остальное станет вам доступно в день совершеннолетия.

— Но я ведь открывал сегодня свой сейф! — возразил Гарри.

— Конечно, но это ваш личный сейф, так сказать, средства на карманные расходы. А остальное должно остаться пока под моим присмотром. Так распорядились ваши родители. Я гарантирую стабильное увеличение вашего капитала, мистер Поттер.

— Благодарю. Это все?

— В день совершеннолетия вы получите звание лорда. Теперь все.

— Ух ты! Лорд Поттер… — пробормотал Гарри. — До свидания, господин Грабхук.

— До свидания, юноша.

Гарри вышел из кабинета и подошел к Хагриду.

— Все в порядке? — спросил великан.

— Конечно, все отлично. Идем.

Теперь, с сумкой, полной денег, Гарри не знал, куда бежать в первую очередь. Он не представлял, сколько галеонов приходится на фунт, но понимал, что у него больше денег, чем было за всю его жизнь — и даже больше, чем было у Дадли.

— Можем начать с формы, — сказал Хагрид, указывая на вывеску: «Одежды на любой случай от Мадам Малкин». — Слушай, Гарри, не возражаешь, я отлучусь перехватить стаканчик в «Дырявом Котле»? Ненавижу эти гринготтские тележки. — Он все еще выглядел неважно, так что Гарри пришлось, побаиваясь, идти в магазин одному.

Мадам Малкин оказалась низенькой, плотной, улыбающейся колдуньей во всем розовато-лиловом.

— Хогвартс, миленький? — сказала она, едва Гарри открыл рот. — Вот и славно, у нас тут как раз молодой человек кое-что примеряет.

В глубине магазина на скамейке стоял светловолосый мальчик с надменным выражением лица, а продавщица бегала вокруг него и подкалывала черную мантию. Мадам Малкин поставила Гарри рядом, накинула обновку и начала подбирать нужную длину.

— Привет, тоже в Хогвартс? — спросил мальчик.

— Да.

— Мой отец покупает мне учебники неподалеку, а мать чуть дальше выбирает волшебную палочку, — произнес новый знакомый гнусавым, скучающим голосом, — а потом я собираюсь затащить их в магазин метел. Не понимаю, почему первокурсникам нельзя иметь гоночные метлы. Я думаю, что смогу убедить отца и уж как-нибудь ее провезу.

«Надеюсь, не все мои сверстники такие» — подумал Гарри. Мальчик напоминал ему Дадли, несмотря на внушительные различия в габаритах.

— А у тебя есть метла? — продолжил блондин.

— Нет.

— Ты вообще играешь в квиддич?

— Нет.

— Я-то играю. Отец говорит, что было преступлением не взять меня в команду, и я с ним согласен. Ты уже знаешь, на каком факультете ты будешь?

— Откуда? Распределение будет только в Хогвартсе.

— Ну да. Я бы хотел попасть в Слизерин, а ты?

— Не знаю, думаю, было бы неплохо в Хафлпаф, — ответил Гарри, внимательно следя за реакцией светловолосого. Тот явно не ожидал такого поворота событий.

— В Хафлпаф? Ты хочешь в Хафлпаф? — наблюдать реакцию напыщенного мальчика было истинным удовольствием. Гарри почему-то казалось, что он просто обязан вывести своего надменного собеседника из душевного равновесия.

— Ну да, я трудолюбивый и верный, — новый знакомый попытался сменить выражение шока на презрение, но у него плохо получилось. — Шучу, я шучу! А вообще, мне без разницы, куда я попаду.

— Как без разницы? А если к идиотам-гриффиндорцам?

— Ну и пусть, — просто ответил Гарри. У юного блондина, наконец, получилось изобразить на лице высокомерие, на что он лишь снисходительно улыбнулся. Мальчик покраснел.

— О, посмотри на этого типа! — будущий слизеринец решил поменять тему, поняв, что предыдущая завела его в тупик.

— Это Хагрид, он работает в Хогвартсе, — заметил Гарри.

— А, я слышал, он что-то вроде слуги, — протянул мальчик.

— Он лесник и Хранитель ключей, — Новый знакомый нравился ему все меньше и меньше.

— Да, точно. Я слышал, он что-то вроде дикаря — живет в хижине на пришкольном участке, то и дело напивается и пытается колдовать, а кончается тем, что поджигает собственную постель.

— Ты неправильно слышал.

— А почему ты с ним? Где твои родители?

— Мои родители мертвы.

— А, ну извини. Но они были из наших, да?

— Я так и понял, что ты шовинист, — Гарри припомнил термин, услышанный в одной из телепередач. — И да, они были волшебниками, можешь не волноваться.

— Я — кто? Да как ты смеешь…

— Это вообще-то был комплимент. Ладно, мне пора, — Гарри расплатился за мантию и вышел из магазина.

Вместе с Хагридом он приобрел учебники, оловянный котел, весы, бронзовый складной телескоп, ингредиенты для зелий. Выйдя из аптеки, великан сверился со списком:

— Так, осталась только волшебная палочка. О, и я же не купил тебе подарок на день рождения!

Все возражения мальчика пропали втуне, и через пару минут он стал владельцем большой белоснежной совы.

— А теперь к Олливандеру! — произнес Хагрид и потащил его к магазину с обшарпанной вывеской: «Олливандер — изготовители оригинальных волшебных палочек с 382 г. до н.э.». Одинокая представительница предлагаемого ассортимента лежала на выцветшей пурпурной подушке в пыльной витрине.

Как только они вошли, в глубине лавки звякнул колокольчик. Крошечное помещение было практически пустым, если не считать плетеного кресла, в которое великан уселся в ожидании. Гарри показалось, что его окружает мир, где не действуют привычные законы; он проглотил все вопросы, готовые сорваться с языка, и стал рассматривать тысячи узких коробок, аккуратно сложенных стопками до самого потолка. По спине отчего-то побежали мурашки. Здесь даже пыль и тишина, казалось, были исполнены какой-то тайной магии.

— Добрый день, — произнес тихий голос. Гарри подпрыгнул. Перед ними стоял старик, его широко раскрытые бледные глаза светились в сумраке лавки, как две луны.

— Здрасьте.

— О да, да, да. Я знал, что скоро увижу вас. Гарри Поттер, — и это не был вопрос. — У вас глаза вашей матушки. Кажется, только вчера она стояла здесь, покупая свою первую палочку. Десять дюймов с четвертью, хлесткая, из ивы. Хороша для наложения чар.

Господин Олливандер подвинулся ближе к мальчику. Гарри захотелось, чтобы он моргнул. Эти серебристые глаза казались страшноватыми.

— Ваш отец, напротив, предпочел палочку красного дерева. Одиннадцать дюймов. Устойчива. Достаточно мощная, превосходна для трансфигурации. Я сказал, что ваш отец выбрал ее? Прошу прощения, на самом деле, конечно же, палочка выбирает волшебника.

Олливандер подошел так близко, что они с Гарри практически соприкоснулись носами. Туманными глазами старик осматривал посетителя, будто пытаясь запомнить каждую его черту.

— Что же до этого, — Олливандер дотронулся длинным, тонким пальцем до шрама на лбу Гарри, — сожалею, но я должен сказать, что палочка, сделавшая это, была тоже продана мной. Тринадцать с половиной дюймов. Тис. Новая, только что сделанная на тот момент, и мощная, очень мощная, а уж в дурных руках... Если бы я знал, что эта палочка натворит в мире...

Он покачал головой и заметил Хагрида.

— Рубеус! Рубеус Хагрид! Как приятно снова увидеть вас... Дуб, шестнадцать дюймов, весьма гибкая, не так ли? Отличная была палочка!

— Да, сэр, так и было, сэр, — подтвердил великан.

— Но, кажется, когда вас исключали, ее переломили надвое? — неожиданно сурово спросил мистер Олливандер.

— Э-э, да, оно так, да, — сказал Хагрид, переминаясь с ноги на ногу, и радостно добавил, — хотя я сохранил кусочки.

— Но вы ими не пользуетесь?

— Ох, нет, сэр, — быстро ответил лесничий Хогвартса. Гарри заметил, что во время разговора он крепко сжимал свой зонтик.

— Хмм, — протянул Олливандер, пристально глядя на Хагрида. — Итак, теперь — мистер Поттер. Посмотрим, посмотрим, — он вытащил из кармана длинную мерную ленту с серебряными делениями. — Ваша главная рука?

— Э-э, ну, я правша, — сказал Гарри.

— Протяните руку. Достаточно, — он обмерил мальчика от плеча до кончиков пальцев, от локтя до запястья, от колен до подмышек и вокруг головы.

— В каждом изделии Олливандера заключена частичка сильнейшего магического существа, мистер Поттер. Мы в основном используем волосы единорога, перья феникса и жилы дракона. Не существует двух одинаковых палочек, так же как не существует двух идентичных фениксов, драконов или единорогов. И, разумеется, вы никогда не достигнете должного результата с палочкой другого волшебника.

Гарри вдруг понял, что лента, измеряющая в данный момент расстояние между его ноздрями, делает это сама по себе. Хозяин лавки перемещался вдоль полок, снимая оттуда коробки.

— Довольно, — произнес он, и мерная лента кучкой упала на пол. — Итак, мистер Поттер, попробуйте эту. Бук и жилы дракона. Девять дюймов. Прекрасная и гибкая. Просто возьмите и взмахните.

Гарри проделал требуемое, но мистер Олливандер сразу же выхватил палочку из его рук.

— Клен и перья феникса. Семь дюймов. Довольно хлесткая. Пробуйте...

Мальчик повиновался, но едва коснулся палочки, как она тоже была отвергнута Олливандером.

— Нет, нет. А эта? Черное дерево и волосы единорога, восемь с половиной дюймов, упругая? Давайте, давайте, пробуйте.

Гарри пробовал снова и снова. Он не представлял, чего ждет господин Олливандер. Гора палочек в плетеном кресле росла, и, чем больше она становилась, тем счастливее казался владелец лавки. Как маленький ребенок, которому купили его любимую конфету, Олливандер носился между рядами и вытаскивал ту или иную коробочку, руководствуясь какими-то, только ему понятными причинами.

— Непростой клиент, а? Не волнуйтесь, мы отыщем нужную комбинацию. Где-нибудь… А может..? Почему бы и нет, вот, необычное сочетание — остролист и перо феникса, одиннадцать дюймов, прекрасная и податливая.

Гарри взял палочку, внезапно почувствовав тепло в пальцах, поднял ее над головой и резко провел вниз, рассекая пыльный воздух. Непонятно откуда взявшийся ветер всколыхнул седую шевелюру старого мастера, а на стенах и коробках появились пляшущие блики. Хагрид ухнул и хлопнул в ладоши, а господин Олливандер воскликнул, глубоко вздохнув:

— Браво! В самом деле, да, очень хорошо. Да-да-да... Как любопытно. Очень любопытно.

Он уложил палочку обратно в коробку и обернул коричневой бумагой, не переставая бормотать: "Любопытно... Любопытно..."

— Простите, — спросил Гарри. — Но что именно любопытно?

Господин Олливандер окинул мальчика своим бледным взором.

— Я помню каждую палочку, проданную мной, мистер Поттер, каждую. Так случилось, что феникс, перо из хвоста которого заключено в вашей палочке, тогда отдал еще одно перо. Два пера одновременно от одного феникса — величайшая редкость, ведь обычно проходит много времени, прежде чем феникс бывает способен подарить перо достаточной силы. И в самом деле, любопытно, что вам суждена была именно эта палочка, в то время как ее сестра — ее сестра подарила вам шрам.

Мальчик сглотнул.

— Да, тринадцать с половиной дюймов, тис. Но не забывайте, что это палочка выбирает волшебника. Думаю, мы можем ожидать от вас многого, мистер Поттер... В конце концов, Тот, Кого Не Называют, совершал великие дела — ужасные, но великие.

Гарри передернуло. Он уже не был уверен, что ему нравится господин Олливандер, хотя вначале был расположен к пожилому продавцу. Тому словно было все равно, в чьей руке будет изготовленная им палочка, лишь бы рука была сильной. Получив семь галеонов, Олливандер проводил их поклоном. Закрывая за собой дверь, Гарри подумал, в чем же был смысл измерительной ленты, если палочка сама выбрала его?

Когда они вышли на улицу, солнце уже клонилось к закату. Хагрид проводил мальчика до вокзала, и через пару часов Гарри был в Литтл-Уинкинге. Разложив купленное имущество и прочитав пару первых глав учебника по чарам, он заснул.

На следующее утро после завтрака состоялась встреча с Ником. Теперь, после знакомства с Хагридом и Косым переулком, он перестал казаться чудом на фоне обыденной и скучной жизни, но все равно оставался чем-то необычным, чему Гарри не мог дать определения.

— Привет, Ник.

— Привет, Гарри. С прошедшим днем рождения тебя.

— Спасибо!

— Подарок я тебе сегодня еще куплю, и надо посидеть где-нибудь, отметить праздник и твое знакомство с волшебным миром.

— Это необязательно…

— Стоп,— прервал его Ник. — Смущенным маленьким мальчиком будешь с кем-то другим. Мне бы не хотелось, чтобы ты воспринимал меня как большого доброго дядюшку. Я — просто друг, хорошо?

— Да, конечно. А куда поедем?

— А ты как думаешь? Не может же новоиспеченный маг отмечать день рождения в придорожном кафе? Хочу показать тебе Лютный переулок, раз ты его не видел, а там, глядишь, и найдется приличное местечко. Тебе предстоит интересный, но тяжелый день. Готов?

— Так точно! — с лучащейся улыбкой ответил Гарри. Еще бы, он отметит день рождения! Впервые в жизни!

Взяв Ника за руку, мальчик ощутил, как его протаскивают сквозь невидимую трубу. Глаза он открыл, только переходя Чарринг-Кросс. Вновь обшарпанная дверь, которую никто не видит, и уже знакомая тишина в Дырявом Котле при его появлении.

— С добрым утром, мистер Поттер! — поприветствовал его Том широкой улыбкой. Отчего-то Гарри почувствовал себя неловко.

— Здравствуйте, Том, — ответил он, а, проходя рядом со стойкой, прошептал, — простите, но мне как-то неудобно, когда меня называют «мистер Поттер». Лучше просто по имени, хорошо?

— Договорились, — бармен подмигнул. Ник смотрел на все это с улыбкой, а затем, отвесив легкий поклон Тому, повел своего спутника на задний двор. Стена опять раздвинулась, и молодые маги оказались в толпе волшебников всех мастей.

— Пошли, — Ник быстро зашагал вдоль улицы. Мальчику с трудом удалось догнать его.

— Послушай, раз ты не дядюшка, а друг, то позволь мне взять немного денег из Гринготтса.

— Хм… так и знал, что ты это скажешь. Ладно, только быстро.

Через некоторое время Гарри уже выходил из банка с тяжелым мешочком в руках.

— Я заметил, что гоблины уже вернули тебе родовой перстень, — заметил Ник.

— Да, — ответил Гарри. — И еще они сказали мне, что в семнадцать лет я унаследую титул Лорда, представляешь?

— Вполне, — коротко сказал Ник.

Вскоре друзья оказались в темном проулке. Казалось, что стены домов нависают над прохожими и вот-вот упадут. Появилось покалывание в затылке и ощущение, что за ними наблюдают. Гарри начал озираться, но Ник поймал его за плечо.

— Так у всех бывает в первый раз. Не бойся, — он заскользил по темным улочкам, иногда останавливаясь и маня мальчика рукой. Молодые люди вошли в маленький магазин, на вывеске которого не было надписей, впрочем, как и почти везде здесь, а красовалась только нарисованная волшебная палочка.

Помещение было неожиданно хорошо обставленным, за прилавком сидел пожилой мужчина с черными волосами до плеч, перехваченными на лбу кожаным ремешком.

— Добро пожаловать, господа. О, какие у меня посетители! — добавил он, отрываясь от чтения. Мальчик так и не понял, кого он имел в виду — его или Ника.

— Здравствуйте, мастер Томпсон. Моему другу нужна палочка, — парень кивнул в сторону Гарри.

— Мистер Поттер, я надеялся, что вы придете. Я почувствовал вас пару минут назад, — продавец проворно двинулся между полок. — Для вас я отложил очень интересный экземпляр, да, вот он, — пробормотал мужчина, доставая длинную темно-красную коробку.

— Простите, сэр, вы сказали, что оставили палочку для меня? Но откуда вы можете знать, что она мне подойдет?

— Вы были у Олливандера? — дождавшись кивка, мастер Томпсон продолжил: — Я не буду раскрывать свои профессиональные секреты, мистер Поттер, могу лишь сказать, что ощущаю ауру волшебника и готовлю палочку специально для него. Она должна не просто подходить вам, она должна вас дополнять, должна быть настроена на вашу магию. Итак, возьмите, — он открыл коробку и двумя руками протянул палочку. Гарри взял ее и почувствовал… нет, не тепло, а непонятную радость, облегчение и… он не знал, как это назвать, потому что никогда раньше не испытывал этого чувства, но мог с уверенностью сказать, что ему нравится. Он поднял взгляд на мастера Томпсона.

— Это единение, мистер Поттер. По крайней мере, так я это называю, за неимением другого подходящего слова. Если вы берете ее, с вас пятнадцать галеонов.

— Конечно, а из чего она?

— Черное дерево и волос тестрала.

— Ух ты! — услышал Гарри за спиной голос друга.

— Вот именно, — улыбнулся продавец.

— Да уж. Всего доброго, мастер Томпсон, — Ник поклонился и вывел Гарри из магазина.

— А чему ты так удивился? — спросил мальчик через пару минут.

— Очень редкая сердцевина, Гарри. Ты необычайный волшебник.

Такая задумчивость, казалось, не подходит красивому молодому человеку с приятной улыбкой.

— Ну, я не знаю…

— Я знаю. Пошли за книгами.

В темном магазинчике Ник протянул мальчику пергамент, где зелеными чернилами был написан перечень книг. Гарри улыбнулся, поняв его ироничное сравнение с письмом из Хогвартса, и прочел:

Чтобы стать первоклассным волшебником, вам необходимы следующие учебники:

"Наука боевой магии" — Кристофер Джейкобсон.

"Дуэлянт" — Кхан Чонг Вэй

"Форма магии" — Николас Фламмель

"Сумасшедшие смеси" — Гектор Дагворт-Грейнджер

"Иллюзия существования" — Иммар Аль Палми

"ЧароДействие" — Ровена Равенкло.

"Защита сознания" — Сандруан Сингх

Мальчик сильно удивился, увидев имя Ровены Равенкло среди авторов. Названия всех учебников звучали необычно, но интригующе. Чего стоят одни «Сумасшедшие смеси»! На это замечание Ник только усмехнулся, и через полчаса (фолиант основателя Хогвартса старичок-продавец искал очень долго) они шли по Лютному переулку, а у Гарри на плече висела сумка.

— Теперь зайдем за некоторыми аксессуарами, — Ник потянул мальчика между двумя домами. Они долго петляли, и Гарри был полностью уверен, что в одиночку никогда не выйдет из этого лабиринта.

В очередном темном помещении за стойкой сидел пожилой, хмурый и худой мужчина с абсолютно лысой головой, а в дальнем углу шушукались еще два человека.

— Привет, Луи. Хорошо выглядишь, — заговорил Ник.

— Ага, ты тоже, — еще сильнее нахмурился хозяин. — Чего надо?

— Мне всегда нравилось твое чувство юмора. Нужны качественные стекла вот сюда, — Ник снял очки со своего спутника и протянул мужчине, — и пара зеркал.

Через минуту на стол опустился крошечный сундучок, а юноша положил рядом позвякивающий мешочек.

— У тебя гости?

— А тебе-то что? — осторожно спросил Луи.

— Да так, — с улыбкой ответил Ник. — Дела идут?

— Как тебе сказать… — хмурый вид пропал, сменившись озабоченным. — Прижимают тут всякие...

— Они выполняют свою работу… — начал Ник, но его прервал хриплый смех.

— Авроры? Нет, они здесь не при чем. Я давно уже не занимаюсь ничем противозаконным, но моя клиентура в основном ошивается здесь, поэтому приходится и мне прозябать в этой дыре, — ворчливо закончил Луи.

— А кто тогда?

— Если бы я знал. Я далеко не трус, ты знаешь, но что-то нехорошее чую. Уеду, наверное, на родину.

— Окажусь в Неаполе, зайду обязательно.

— Ага, буду ждать, — тихо ответил Луи.

— Увидимся, друг, — Ник потянул мальчика из комнаты, кинув взгляд на сидящую в темноте парочку и подняв сундук в воздух движением палочки. Опять кружение по темному лабиринту, и вот они уже у входа в кафе «Мороженое от Флориана Фортескью».

По сравнению с магазинами Лютного переулка, кафе искрилось разными цветами и отблесками света. Заказав мороженого и еще всякой всячины, Ник провел Гарри за столик в углу помещения и взмахнул палочкой.

— Теперь нас не услышат. Я хочу пояснить, что именно мы купили. Начнем с палочки. Изделия мастера Томпсона не зарегистрированы, так что засечь твою магию будет сложно, к тому же еще одна палочка не помешает. У Олливандера договор с Министерством, по которому он предоставляет им данные по каждой проданной палочке, поэтому Министерство всячески поддерживает его. Томпсон — весьма своеобразный мастер, и покупателей у него мало, несмотря на предлагаемую им возможность частично скрывать магию. Вообще-то, я не знаю, чем он зарабатывает себе на жизнь и на аренду магазина… Неважно, — Ник махнул рукой. — Колдовать в школе ты должен олливандеровской палочкой, и сражаться с Волдемортом, если что, тоже. Теперь книги. С Джейкобсоном все ясно — у него расписаны боевые заклятия и способы их применения. «Дуэлянт», на мой взгляд, лучшая книга по тактике сражения, там ты найдешь много практических упражнений: как двигаться, уворачиваться и тому подобное. «Форма магии» — учебник по составлению собственных заклинаний. «Сумасшедшие смеси», как можно догадаться, про редкие зелья. Дагворт-Грейнджер — гений. «Иллюзия существования» — пособие по наложению иллюзий. Фолиант Равенкло в представлении вообще не нуждается, он довольно сложен, но ты поймешь. Только не советую его показывать абы кому — в библиотеке Хогвартса этого издания нет. «Защита от сознания» — книга по окклюменции и легилименции, ты помнишь, что это такое? Вот и отлично. С учебниками все понятно? — Ник дождался кивка. — Читай их в свободное время, старайся не пропустить ничего. Если кратко — они бесценны.

Гарри оставалось только еще раз кивнуть, медленно переваривая полученную информацию. «И сражаться с Волдемортом, если что, тоже», — повторил он про себя и понял, что звучит не так уж и страшно.

— Хорошо. Это, похоже, наш заказ, — официант принес поднос с мороженым, соком, кофе и булочками.

— Тут всегда все очень вкусно, — Ник радостно потер руки. — Так, теперь о наших аксессуарах. Выброси свои очки, надень вот эти, — Ник протянул сверток с покупкой от Луи, — и потри их.

Гарри провел пальцем по стеклу, и мир предстал перед ним в новом свете: люди засветились красным и желтым, все остальное — оттенками синего.

— Это — тепловизор, хорошая штука, — прокомментировал Ник. — Если еще раз потереть, включится режим ночного видения.

Теперь вокруг все стало черно-белым. Гарри протер очки в третий раз, и они превратились в обычные.

— Круто! Как в кино! — выдохнул он.

— Я знаю. И еще, общаться мы будем с помощью зеркал. Одно я возьму себе, а ты, в случае необходимости, просто загляни в свое и назови мое имя. Все ясно?

— Да, спасибо! Ты на меня здорово потратился, поэтому я плачу по счету!

— Хорошо, сегодня ты угощаешь! А теперь небольшая рекламная акция, — Ник снял заглушающие чары. — С днем рождения, Гарри! — громко произнес он, чокаясь с мальчиком стаканом с соком. Сидящие рядом стали оборачиваться и бросать на них удивленные взгляды. Через минуту поползли шепотки: «Это же Гарри Поттер, у него сегодня день рождения?!». Еще через минуту все начали подходить и поздравлять его, а смущенный мальчик с покрасневшим лицом начал пожимать всем руки.

— Я тебя убью! — прошептал Гарри, когда толпа начала расходиться.

— Я знаю!

Они вышли из кафе, когда солнце уже клонилось к закату, и Гарри понял, что безумно устал.

— Тебе придется прогуляться немного, — сказал Ник. — Я не хочу показываться твоей соседке, которая забрала тебя, когда мы в первый раз встретились. Видишь ли, она не маггл.

— Что?

— Так и есть. Она — сквиб.

— Но тогда она знает, кто я такой!

— Да, и я уверен, что не только знает, но и следит за тобой по заданию кого-то, скорее всего, Дамблдора.

— А зачем это нужно?

— Всякое бывает, — уклончиво ответил Ник. — Кто знает, что на уме у директора? Ну все, иди, завтра встретимся.

— Когда?

— Как обычно. Ты знаешь, как со мной связаться. Если не очень устал, почитай что-нибудь перед сном.

Гарри постоял еще минуту после того, как исчез Ник, и двинулся к дому под номером четыре.