Наследство бабушки (гет)

Кассандра выбежала из туалета и побежала туда, куда указала ей Паркинсон. Она хотела увидеть все своими глазами и лишний раз убедиться, что Пэнси нельзя верить. Если она про Фреда и Женевьеву соврала, то и сказанное в туалете неправда. Вот та самая ниша.

— А она не такая уж и лгунья, — громко сказала девушка, отчего парочка в нише вздрогнула.

— Касси. А мы как раз тебя вспоминали. Фредди хотел тебе кое-что сказать. Правда, любимый?

— Да, — не своим голосом произнес парень. — Я... я... Ты... Я не хочу этого говорить!

— Что? — удивилась Женевева. — Нет, милый, ты скажешь это. Ты просто обязан.

— Он тебе ничего не должен! — чужим голосом заговорила Кассандра. — Таким образом, солнышко мое, ты никогда не пробудишь меня.

— Ты не Касси, — сказала девушка. — Значит, не так бесполезны мои усилия.

— Благодаря твоим усилиям, она меня использует, а не наоборот. Ты же стараешься для своего Хозяина?

— Он мне не хозяин, — гордо заявила девушка. — Фред, ты можешь идти. И забудь про то, что только что слышал.

Парень с жалостью посмотрел на Кассандру и ушел.

— Ну да, все так говорят, — продолжило нечто, не замечая Уизли, ведь главным источником опасности была Белланж. — Оставь ее, ты только мешаешь. И передай своему Хозяину, что мы не подчиняемся.

— Но Беллатриса же подчинилась!

— Вот что творит любовь. У Беллатрисы получилось подчинить силу одного из нас, но посмотри, что с ней стало, она совсем невменяема и, если Темный Лорд совершит хоть одну малейшую оплошность в отношении нее, то она перестанет быть марионеткой... — пожав плечами, Кассандра злобно ухмыльнулась. Девушка схватилась за голову и тихо произнесла: — Что это было?

— Ничего. Просто кое-кто пытался отобрать у меня жениха.

— Так это правда?

— Что правда?

— Ты легилимент?

— Да, — выпалила Женевьева и испугалась.

— Рассказывай все в подробностях

— Темный Лорд приказал тебя свести с ума, я согласилась на это. И не надо кидать на меня такие удивленные взгляды. Ты мне уже давно не подруга. Да что я такое говорю?!

— Где письма? — не обращая внимания на ее испуганные глаза, спросила Кассандра.

— У меня в комнате. В шкатулке, — как на автомате ответила девушка.

— Ты управляла разумом Фреда?

— Конечно, как бы он тогда влюбился в меня и предложил выйти за него?

— Почему ты говоришь все это?

— Ты спрашиваешь, я отвечаю. Причем чистую правду. Я не могу остановиться. Я ушла из Дурмстранга, потому что переспала с половиной школы, об этом стало известно всем. Ну хватит! Это все твой демон!

— Замолчи! Подробности твоей интимной жизни меня никак не интересуют. Как ты могла так со мной поступить? Мы же друзья.

— Прости, Касси, но я тебя ненавижу. У тебя было все. Но вот парень достался мне. Я никогда его тебе не отдам, буду мучать, пока ты не сойдешь с ума от осознания того, что все это из-за тебя! — едким голосом проговорила Белланж. — Тебе лучше никому не рассказывать о том, что только что узнала. Иначе никому не жить, — хриплым голосом сказала Женевьева и убежала подальше от них.

* * *

Новый день встретил еще пока миссис Белланж пасмурным дождем, хмурым небом и не менее хмурым настроением. Но, как и полагается урожденной княжне, она старалась вести себя как ни в чем не бывало. Возможно, те, кто не знает девушку, и повелись бы на это, но не ее няня и крестная. Все в поведении Александры говорило о ее горе. Когда-то ясные глаза потускнели, вокруг них образовались морщинки, щеки больше не заливал густой румянец, уголки пухленьких губ были опущены. Даже в походке больше не было прежней уверенности.

— Сашенька, перестань так убиваться. Я написала письмо твоей матушке. Белланж получат по заслугам, — заботливо погладив руку девушки, проговорила Варя.

— Адриан не виноват, — твердо произнесла молодая женщина. — И тебе не стоило писать матери. Я сама разберусь со всем этим.

— Мистер Белланж виноват как никто другой. И как ты сможешь разобраться с ними? Они опасны, Александра.

— Что мне может сделать какая-то девчонка? С Адрианом я не собираюсь ничего делать. Он все поймет, когда я разберусь с Женевьевой. Он узнает правду и поймет, что был неправ.

— Он будет защищать свою дочь всегда и во всем. И не думаю, что Женевьева обычная девушка. Если она смогла убить Джошуа так, чтобы ни один колдомедик не понял, отчего погиб мальчик, то девчонка сильнее, чем кажется, — задумчиво произнесла женщина.

— Как думаешь, чем она могла так сделать?

— Я не знаю. Но это что-то опасное.

— Тогда нужно разобраться с этим.

— Нет. Я тебе запрещаю. Ты все еще моя подопечная, не смей этого делать.

— Я должна отомстить.

— Не смей! — испугано проговорила няня. — Месть тебя убьет, поглотит твою душу похлеще дементоров.

— Зато жизнь обретёт смысл, — уверенно выпалила Александра.

— Не хочу больше ничего слышать. Мы сегодня же уезжаем в Россию, — тоном, который не терпит пререканий, сказала Варя. — А сейчас пройдемте, миссис Белланж, в столовую, миссис Блэк уже давно нас ждет.

* * *

Время вновь понеслось, как сумасшедшее. И вот уже девятнадцатое сентября — день рождение Гермионы. Гарри и Рон забыли о нем, вспомнив только, когда Джинни подскочила к ней с поздравлениями на завтраке. Кассандра поздравила девушку самая первая, подарив той ежедневник с секретом, который девушке предстоит разгадать. Близнецы пообещали в этот день не продавать свои Забастовочные завтраки, а Рон в панике искал, что подарить своей подруге, Парвати с Лавандой посоветовали подарить безумно дорогое ожерелье, увидев цену, парень побледнел и, поблагодарив девушек, пошел искать дальше. Симус предложил сделать что-то самому, но учитывая способности Рона делать что-то своими руками, этот вариант тоже отметался сразу.

— Гарри, а что ты подаришь Гермионе? — спросил парень, когда они шли с Прорицаний.

— Я уже подарил ей энциклопедию магии древних семей волшебников.

— Когда ты успел купить ее? — удивленно спросил Рон.

— Еще летом. А ты что подаришь?

— Это секрет.

— Да ладно, Рон. Давай выкладывай, что ты ей подаришь?

— Эм... ну... Это ни в какое сравнение не идет с тем, что ты подарил, но думаю, ей понравится.

— Не тяни! — нетерпеливо проговорил Гарри.

— Я подарю ей ожерелье. Вот это, — пробормотал парень и протянул журнал, где было изображение ожерелья, которое посоветовали ему Лаванда с Парвати.

— Ого, да оно стоит целое состояние! — пораженно воскликнул Поттер, рассматривая украшение. — Ты уверен, что она примет такой дорогой подарок?

— А почему нет? — удивился Рон. — Она же девушка, ей должны нравиться украшения.

— Ты наконец-то увидел в ней девушку? Браво! Но Гермиона необычная девушка.

— Я знаю, Гарри. Поэтому для нее так трудно подобрать подарок.

— Раньше ты как-то не парился по этому поводу.

— Это было раньше.

* * *

Для Гермионы Грейнджер ее день рождения всегда был самым обычным ничем не примечательным днем. Последний раз она праздновала его, когда ей исполнилось шесть лет. И сейчас она не собиралась вновь начинать праздновать этот день. Как ни странно, первый подарок был от Кассандры. Довольно интересная вещь этот ежедневник. Пока она не раскрыла его секрет, но пользоваться им уже можно. Мысль о том, что она так и не разобралась с Малфоем, мешала ей сосредоточиться на более важных вещах. Она все еще чувствовала его взгляд, когда проходила мимо него. Слизеринцы стали меняться. Они перестали с высока смотреть на остальные факультеты, некоторые даже стали неплохо общаться с ней. А Паркинсон больше не старается каждый раз оскорбить ее, не говоря уже о том, что она рассказала все Кассандре.

Гермиона все искала повод, чтобы остаться с Малфоем одной. Воспоминания о той неделе больше не вызывали отвращения, а даже наоборот, когда она думала обо всем, что происходило тогда, в ее груди разливалось приятное тепло. И вот, наконец, появился повод. Нужно было составить план дежурства слизеринцев и гриффиндорцев. Рон категорически отказался сотрудничать с Малфоем или Паркинсон. А Гермиона, укоризненно посмотрев на друга, демонстративно подошла к Малфою и договорилась о встрече. И вот сейчас она ждет его на их прежнем месте в библиотеке.

— Грейнджер, надеюсь, это закончится быстро, потому что у меня нет никакого желания общаться с тобой лишние минуты, — растягивая слова, произнес парень.

— Не волнуйся. У меня тоже нет ни секунды свободного времени, а тратить его на тебя просто отвратительно.

— Как мило. Это ты меня сюда позвала, Грейнджер. Я могу и уйти.

— Тогда нам придется снова встретиться один на один. Потому что нам надо составить план.

— Почему этим занимаемся мы?

— Ну а кто, если не мы?

— Может быть, тебе и нравится строить из себя мученицу, а я не хочу.

— Малфой, хватит. Я не виновата в том, что произошло на той неделе!

— На какой еще неделе? Я что-то не припомню, — язвительно произнес парень.

— Перестань придуриваться. Я знаю, что это не очень приятные воспоминания, и что Белланж поступила отвратительно.

— Почему ты думаешь, что это она? — подозрительно спросил он. — Может, ты с ней в сговоре?

— Нет. Паркинсон рассказала нам, что она неплохой легилимент, и у нее есть виды на тебя, поэтому у меня больше нет вариантов.

— А почему же использовать именно тебя? Почему ни кого-то из слизеринок?

— Ну, наверное, потому что она хочет тебе очень сильно нагадить. Если бы ты, например, влюбился в Паркинсон по ее приказу, то это не было бы для тебя таким ударом.

— Почему? Ты с ней вообще общалась? Да я лучше заведу отношения с Поттером.

— Ничего себе, вот это признание! Я думала, вы встречаетесь, — сдерживая смех, проговорила девушка.

— Нет, мы просто друзья. Это все равно, что переспать с Кассандрой. Мерзко и неправильно.

— Как же у вас все сложно, — пожав плечами, произнесла гриффиндорка. — Знаешь, я заметила, что сейчас слизеринцы стали более лояльны к остальным ученикам. Чего вдруг такая перемена?

— Наверное, потому что скоро начнется война, а мы не хотим, чтоб нас сразу причислили к Пожирателям. Да вы уже делаете так.

— Неправда, — запротестовала Гермиона.

— Хочешь сказать, что сейчас ты не считаешь меня потенциальным врагом? Или Пэнси?

— Не считаю. Знаешь, та неделя принесла свои плоды, я посмотрела на вас, как на обычных людей, а не извергов и будущих убийц.

— Ты меня поражаешь, Грейнджер, — удивленно произнес Драко. — И что заставило тебя сменить свое мнение?

— Я не думаю, что ты захочешь знать об этом.

— Нет уж, говори!

— Просто ты так относился ко мне, даже Виктор не был таким. И я поняла, что ты обычный парень, возможно, даже добрый. Немного язвительный, довольно-таки умный.

— Вот спасибо, комплимент за комплиментом, — едко проговорил парень. — Ладно, правда за правду. Я тоже изменил свое отношение к тебе, но только к тебе, к Поттеру и Уизли это не относится. Ты довольно интересная девушка. И если бы ты была чистокровна, то с легкостью добилась бы всего.

— Я и без этого всего добьюсь, — с уверенностью произнесла Гермиона и с вызовом посмотрела на Малфоя.

— Просто будь ты чистокровна, то умела бы выполнять многие заклинания чисто интуитивно, а не путем долгих и упорных тренировок. Учись ты магии с детства, сейчас для тебя бы школьная программа была бы очень легкой. Не пришлось бы сидеть каждый вечер в библиотеке вместо того, чтобы уделять время друзьям и мальчикам.

— Мне и так неплохо живется, — менее уверенно сказала девушка.

— Ну и кого ты обманываешь? Ведь все твое мастерство сейчас основывается на знаниях, а не на способностях. Магия должна идти изнутри. И никакие взмахи палочкой и книги не помогут тебе добиться высоких уровней магии.

— Но ведь все основывается на взмахах палочкой и определенных формулах.

— Раньше могли колдовать без палочки. И это была самая сильная магия.

— Ни разу не слышала о таком.

— Конечно, ты же не чистокровна.

— Перестань! Почему ты всех делишь на нормальных людей и грязнокровок?

— А ты делишь мир на добро и зло. Поэтому мы квиты.

— Знаешь, когда ты бегал влюбленным дурачком, ты был лучше.

— Ты тоже была лучше, когда я был влюбленным дурачком. Я говорю лишь о том, что будь ты чистокровна, то добилась бы неземных высот, может, добилась бы уровня Дамблдора.

— Я не пытаюсь равняться на них.

— Жаль, ты очень сильная ведьма.

— А ты умеешь колдовать без палочки?

— Такое колдовством не назовешь, — усмехнулся парень. — Я с трудом передвигаю предметы. — Вот моя мама отлично колдует без палочки. Касси тоже неплохо это дается.

— Знаешь, а мне все-таки хотелось бы научиться этому.

— То есть тебе жаль, что ты родилась не в семье магов?

— Совсем немножко. Я провела счастливое детство, пусть меня мало кто понимал и было мало друзей, но я рада, что я маглорожденная.

— У тебя было мало друзей?

— У меня была только одна подруга, мы с ней вместе росли, наши родители дружили. Пока ее родители не разбились на самолете, а ее саму не отправили в приют. После этого я не хотела больше ни с кем дружить, пока в моей жизни не появились Гарри с Роном.

— Значит, Поттер и Уизли твои спасители и поэтому ты до сих пор их терпишь?

— Ну, они действительно мои спасители, — улыбнувшись, произнесла она. — На первом курсе они спасли меня от тролля, после чего мы стали друзьями, а до этого Рон говорил про меня всякие гадости, а Гарри было все равно.

— Уизли просто олух, если оскорблял тебя. Ты, конечно, была немного своеобразной девочкой с вороньим гнездом на голове, но уже тогда ты была лучшей колдуньей, чем он. На его месте я б сразу завел с тобой дружбу, чтобы лишний раз не злить.

— Но на своем месте ты только это и делаешь.

— Потому что мне нечего тебя бояться. Ты по сути своей добрячка и просто не можешь сделать кому-то больно.

— Ты ошибаешься, — грустно сказала Гермиона. — Давай начнем составлять план, иначе ничего не успеем.

— Давай только договоримся об одном, — начал Драко, — мы больше никогда не будем вспоминать о той неделе.

— Хорошо. Да и думаю, больше мы наедине не останемся.

— Никто не знает, Грейнджер. Но знаешь, мне было приятно с тобой пообщаться, только никому не говори о том, что я только что ляпнул.

— Ладно, — улыбаясь, сказала Гермиона.

— И я чуть не забыл... С Днем Рождения, Грейнджер, — произнес парень и вложил в руку девушке что-то. — Это поможет разгадать тебе секрет.