Lux in tenebris (гет)

Ва-банк — в карточных играх ставка игроком всех денег, имеющихся в его распоряжении.

Макнейр ждал ее, как обычно, сидя в своем кресле. Гермиона с порога улыбнулась, закрыла за собой дверь и направилась к столу.

«Сосредоточься! Все должно выглядеть естественно. Точно рассчитай движения!»

Первый шаг.

Ладони мигом покрылись скользким холодным потом, а пальцы побелели от напряжения.

Второй.

«Сейчас!»

Левая нога "подвернулась", поднос накренился, кофейник соскользнул и опрокинулся, выплеснув «неумехе» на руку все содержимое.

— О-о-ох! – Гермиона упала на четвереньки, выронив свою ношу, и прижала к себе обожженную руку, баюкая ее. – Как больно!

Голос срывался, все тело била дрожь. От страха новоявленная актриса не смела поднять голову и взглянуть на Макнейра.

«Он догадается! Обязательно догадается! О господи!»

Но тот, ради кого затевалось представление, либо не обратил внимания на смятение горничной, либо списал его на болевой шок — как бы то ни было, Макнейр вскочил и бросился к ней, опустившись рядом на корточки.

— Простите, сэр! – слезы свободно лились из глаз. – Я сейчас все уберу и принесу вам новый кофе. Простите!..

«Ну пожалуйста! Пожалуйста, помогите мне!» — мысленно уговаривала его Гермиона.

— Дай руку! – голос у Макнейра был напряженным, лицо, вопреки обыкновению, слегка побледнело, губы плотно сжались.

— Все в порядке…

«Неужели получилось? Или нет? Боже, какая пытка!»

— Дай посмотреть! — Макнейр явно начал сердиться. Не дожидаясь, пока Гермиона решится, он сам взял ее за руку.

Ожог был достаточно легким – не таким уж горячим оказался кофе. Однако болело ощутимо, поэтому, когда Макнейр коснулся обожженного места, Гермионе даже не пришлось притворяться.

— О-о-о-о, — простонала она, украдкой наблюдая за его реакцией.

«Ну же! Пожалуйста!»

Комендант поднялся на ноги и торопливо подошел к шкафу, прошептал заклинание, и створки распахнулись. Гермиона горящим взглядом ловила каждое его движение. Мысли разом исчезли из головы, сердце колотилось как сумасшедшее.

Минуту Макнейр копался на полках, потом обернулся к ней – в руках его была баночка с мазью.

«Получилось!» — Гермиона едва удержалась от радостного вскрика.

— Дай мне свою руку.

Она поспешно вскочила и протянула здоровую руку за банкой.

— Не эту, — бросил Макнейр, отворачиваясь.

«Что?»

— Садись, — комендант наколдовал два стула, на один сел сам, на другой указал Гермионе.

Ощущение эйфории улетучилось, как только она разгадала его намерение.

«Только не это!»

А Макнейр тем временем усадил ее рядом с собой, осторожно взял обожженную кисть и, открыв баночку, начал обрабатывать поврежденный участок кожи.

У Гермионы упало сердце. Сейчас он намажет ее противоожоговым снадобьем и отпустит с миром. «А на что ты рассчитывала? — язвительно заметил внутренний голос. – Думала, что он, как в прошлый раз, даст лекарство тебе в руки? Возможно, Макнейр все же обратил внимание на то, что ты так и не вернула ему тот пузырек». От отчаяния Гермионе хотелось заплакать.

Все было напрасно. Комендант узнает о том, что случилось с Люси, и обман раскроется. И тогда он прикончит обеих горничных. Гермиона всхлипнула.

— Больно? – Макнейр посмотрел на нее своими бесцветными глазами.

— Нет, — она попыталась улыбнуться, но губы ее не слушались. – Не очень.

Он снова опустил голову, сосредоточившись на намазывании. Гермиона невольно обратила внимание на то, как грубые пальцы едва касаются ее руки; дыхание коменданта замедлилось, словно во сне. Некстати вспомнилась прошлая ночь, и Гермиона закусила губу, отворачиваясь, чтобы не смотреть на него.

Наконец процедура была окончена. Макнейр встал.

— Теперь можешь идти.

Она наклонилась за упавшей посудой, составила ее на поднос. С трудом поднялась – ноги точно налились свинцом. Направилась к двери.

— Стой.

Гермиона замерла. Сердце испуганно сжалось, а желудок ухнул куда-то вниз.

«Неужели догадался? Так быстро?»

Собрав остатки мужества, она повернулась.

Макнейр подошел к ней почти вплотную. Вздохнул и положил на поднос заветную баночку с мазью.

— Она может еще понадобиться тебе.

На миг Гермионе почудилось, что в комнате стало светлее. Ей захотелось смеяться, плакать от радости, броситься коменданту на шею. Сердце готово было выскочить из груди, голова слегка закружилась. Гермиона взглянула на Макнейра блестящими глазами, и в этот момент он показался ей чуть ли не самым замечательным и благородным человеком на свете. Чувство благодарности затопило Гермиону, и она улыбнулась самой лучезарной улыбкой, на какую была способна.

— Спасибо, сэр!

Во взгляде Макнейра читалось искреннее удивление. Не давая ему времени опомниться, Гермиона развернулась и выскочила из кабинета, унося на подносе свой трофей. Скорее к Люси! Но сначала нужно зайти на кухню.

— Приготовь, пожалуйста, новый кофе для коменданта! – бросила она повару, а сама побежала к подруге.

Бедняжка все еще сидела в ванной, поливая свой ожог водой вперемешку со слезами.

— Успокойся, — Гермиона торжествующе показала девушке баночку с мазью. – Сейчас обработаем твою ногу, и завтра утром будешь как новенькая.

Люси не поверила своим глазам.

— Откуда? – хрипло прошептала она.

— Не важно. Вот тебе лекарство, намажься и никому – никому, поняла? – не показывай эту банку. Иначе нас обеих без масла зажарят.

Однако подруга продолжала недоверчиво вертеть мазь в руках.

— Но как ты это достала?

— Не украла, можешь не волноваться.

Люси робко улыбнулась.

— Правда? – и, получив кивок в ответ, глубоко вздохнула и добавила с чувством: — Ты просто ангел, крошка. Я даже не знаю как благодарить тебя.

— Так уж и ангел? – шутливо отозвалась Гермиона. — Мне пора. Теперь все будет хорошо, не переживай.

Остаток дня Гермиона разве что не пела и буквально светилась от радости. Миссис Касл, повар и даже Макнейр – все поглядывали на нее с удивлением, не понимая, в чем причина таких перемен. Как будто это было не очевидно? Люси полегчало, а к вечеру нога почти зажила, остались только небольшие шрамы на месте прежних язв — но тут без магии уже не обойтись. Теперь девушке ничего не грозило, а значит, самое страшное позади.

Но вечером, растянувшись на кровати, Гермиона невольно стала перебирать в памяти события дня, и на смену счастью пришли сомнения.

Почему Макнейр так повел себя? Ведь знал, что лекарство больше не понадобится: ожог легкий, одной обработки вполне достаточно. Не мог не знать — и все-таки отдал ей банку. Зачем?

Провоцировал ее? Гермиона вспомнила выражение лица коменданта — смесь изумления и замешательства — в тот момент, когда она ему улыбнулась. Нет, не похоже на провокацию.

«Он понял, что тебе нужна эта мазь», — уверенно заявил внутренний голос.

Значит, то был просто щедрый жест? Своеобразный подарок?

Или… не совсем подарок?

Хочет ли Макнейр получить что-то взамен?

«Ты прекрасно знаешь, что ему нужно», — буркнул внутренний голос. При этом он сильно смахивал на голос Люциуса Малфоя.

Гермиона нервно поежилась. Лучше выбросить эти мысли из головы – все равно уже ничего не изменишь. Да и зачем? Люси в безопасности, сама она тоже. А все остальное – лишь домыслы. Нужно успокоиться. Она слишком много думает — в этом ее беда – по крайней мере, так говорили Гарри и Рон.

Гермиона улыбнулась. Все будет хорошо.