Драко смотрел на себя в зеркало и никак не мог перестать улыбаться. Когда он в последний раз видел себя улыбающимся?! Кажется, ещё в прошлой жизни. Спустившись в гостиную, он с удовлетворением застал сконфуженную Пэнси: она явно сомневалась, пойти в Большой зал или остаться голодной.

— С добрым утром!

От его одновременно весёлого и ядовитого голоса она вздрогнула.

— Чудесное нынче утро, не правда ли? — разливался Драко, наслаждаясь выражением её лица. — Умираю с голоду. Интересно, что сегодня на завтрак? — Он направился к двери.

Пэнси не двинулась с места. Драко взялся за ручку и оглянулся.

— Ну же, идём! — Он сочувственно посмотрел на неё. — Или ты боишься высунуться из своей норы?

Губы Пэнси задрожали, и Драко, довольный произведённым эффектом, удалился.

Большой зал уже был полон народу. Драко прошествовал мимо сборища добровольных домовых эльфов, как он окрестил про себя вернувшихся помогать в восстановлении замка, и уселся на привычное место. Ни единого слова, даже взгляда не было брошено в его сторону.

Прошло порядка четверти часа, прежде чем Пэнси наконец возникла на пороге зала и начала своё мучительное шествие. Корнер пихнул Финнигана локтем. Когда она проходила мимо них, он склонился к нему и что-то шепнул. Финниган прыснул. Драко насмешливо отсалютовал ей кубком.

День прошёл, как всегда, за работой, но даже тяжёлый труд не смог испортить ему настроение. Драко прогуливался коридорами Хогвартса, прежде чем вернуться в башню, наслаждаясь тем, что может пойти, куда вздумается, без страха быть настигнутым летящим в затылок проклятием. Он свернул в очередной коридор и остановился. При его появлении Пэнси вскочила как ужаленная с постамента, на котором сидела. На одно крошечное мгновение показалось, будто она плакала. Или собиралась плакать.

Голоса они услышали одновременно. Пэнси нервно обернулась к противоположному повороту коридора, потом взглянула на Драко. Его губы растянулись в злорадной усмешке. Он демонстративно отступил в тень, когда из-за угла появились двое.

— Ого, какие люди! — обрадовался Корнер. — Гляди, Шеймус. Привет, Мопсинсон! Спешишь обратно в свой вольер? Ах да, тебя же, блохастую, из жалости подселили в нашу гостиную. Хотя самое место тебе — в ваших вонючих подземельях.

Драко наблюдал из тени и испытывал ни с чем не сравнимое удовольствие от своего мстительного молчания. Наверное, он слишком увлёкся зрелищем, иначе точно услышал бы шаги за спиной. Тяжёлая рука легла на плечо, и не успел Драко опомниться, как его оттащили назад.

— Какая потрясающая встреча, — мрачно проговорил Джим Гордон. Развернулся и гаркнул: — Считаю до трёх, и чтобы вас тут не было!

Корнер метнул в Гордона злобный взгляд, но потупился и, проворчав «Пошли», отправился туда, откуда пришёл. Пэнси пулей пролетела в противоположную сторону.

— Вот, значит, чем ты тут занят? — набросился на Драко Гордон. — Такова твоя благодарность? Я думал, ты оценил подарок Шеклболта, осознал свои ошибки и начинаешь всё с чистого листа! Что ты произвёл… переоценку ценностей, чёрт бы тебя побрал!

Драко оторопело смотрел на нависшего над ним аврора.

— Продолжаешь старые традиции, да? Понравилось наблюдать, как измываются над беззащитной девушкой? Как это похоже на вас, слизеринцев! Одно слово: змеёныши!

— Что вы себе…

— О, я бы многое себе позволил, будь ты моим сыном. — Он замахнулся, как будто хотел отвесить оплеуху. — Вытряс бы из твоей белобрысой башки всю дурь и научил элементарным вещам. Например, вступаться, когда ты в состоянии это сделать!

— Вы про Паркинсон? — Драко вскинул подбородок, замечая, что вообще-то выше Гордона на полголовы. — Не мои проблемы. Пусть сама разбирается.

— Да уж, яблоко от яблони… — Гордон покачал головой. — Как всегда снял с себя ответственность. Бежишь от проблем, вместо того чтобы учиться их решать. Поразительно, как ты похож на отца. Тогда, в камере, я решил было, что ты получился… не таким. Что ты сможешь стать лучше. Но нет. То же слепое высокомерие. Жаль, очень жаль.

— Что вы… Кто вы такой, чтобы… — Драко задохнулся негодованием. — Вы ничего не знаете обо мне и моей семье!

— Ты бы удивился, — невесело усмехнулся Гордон. — Мне пора. Не хочу тратить время впустую. — И ушёл, напоследок бросив ему разочарованный взгляд.

* * *

Драко сидел на берегу Чёрного озера и швырял в воду камешки. Слепое высокомерие! Да кто такой этот Гордон, чтобы так с ним разговаривать?!

В тот вечер Драко до полуночи расхаживал по комнате, не в силах успокоиться. Наутро проснулся с больной головой. Правый висок противно пульсировал, так что по пути в Большой зал он не раз и не два боролся с желанием треснуться им об стену, лишь бы прекратить эту мерзкую пытку. Нахмурившись, Драко намазывал тост джемом так, словно и тост и джем нанесли ему личное оскорбление. Гордона в зале не было.

Почему он говорил так, словно что-то знает о его семье? Человек, с которым Драко познакомился всего-то месяц назад. «Бежишь от проблем, вместо того чтобы учиться их решать». Вот тут Гордон ошибается. Чуть ли не впервые с того дня, когда отец попал в Азкабан, Драко принимал решения самостоятельно. Его не учили решать, у него и потребности такой не возникало до ареста отца. Но он хотя бы попытался взять ситуацию в свои руки!

Вспомнился Теодор Нотт и его отказ от Метки. Тогда Драко посчитал это глупостью. И не потому, что ему грозило наказание, а потому что Нотт добровольно отказался от шанса стать… кем-то? Драко считал его трусом. Был ещё Блейз, который, едва почуяв опасность, сгрёб мать в охапку и увёз за границу. Именно он первым понял, что после смерти Дамблдора сохранять нейтралитет и дальше невозможно. Блейз поступил так, как полагается мужчине, главе семьи. И только Драко принял этот шаг за бегство.

— Почему такой кислый?

Драко резко обернулся и тут же закатил глаза. Он надеялся, что вызывающее молчание послужит прозрачным намёком. Но вместо того, чтобы уйти, оскорбившись, Джим Гордон опустился рядом на траву.

— Сожалеешь о своих поступках? — поинтересовался он.

— Не ваше дело! — огрызнулся Драко.

— Я просто не хочу, чтобы впоследствии ты пожалел… хм… о своих поступках. Ты стоял и смотрел, как издеваются над Пэнси Паркинсон. Этому тебя научили родители?

Драко поразился такой наглости.

— Вы думаете, я буду перед вами отчитываться? То, что происходит между нами, вас не касается.

— Что же между вами происходит? — невинно поинтересовался Гордон.

Драко зашвырнул очередной камень.

— Вот, значит, чем занимаются авроры, — протянул он. — Читают нотации. Так вы здесь по личному распоряжению Шеклболта?

— Нет, я здесь, потому что я идиот, — пробормотал Гордон себе под нос и поднялся. — Мне не стоило вмешиваться. Поступай, как знаешь.

— Да, кстати, — делано небрежно добавил он. — Есть новости о твоих родителях. Ты наверняка видел те статьи в «Пророке» о пойманных Пожирателях. Так вот, я специально узнавал. Твоего отца никто не трогал. Так, пару раз приложились. Заживёт. Про твою мать знаю только, что она жива и относительно здорова. Пока никаких новостей насчёт судов нет. Я искал тебя вчера, чтобы сказать об этом, но в суматохе вылетело из головы.

Драко посмотрел ему вслед. Взял камень и хотел бросить в воду, но рука бессильно опустилась на траву.

* * *

Драко работал лопатой, стараясь выдворить из головы лишние мысли. Это действовало ровно до тех пор, пока он не сел отдохнуть. Сегодня он работал вне стен замка, поэтому время от времени мимо проходил один-другой аврор. Драко кисло улыбнулся очередному аврору и вяло отсалютовал стаканом. Мужчина поджал губы и поспешно удалился.

Драко сделал глоток, а когда отвёл от лица стакан, увидел идущих поодаль Поттера с Грейнджер. Они что-то бурно обсуждали. Вот Грейнджер пихнула Поттера в бок, и тот, оступившись, свалился в ближайшие кусты. Драко заворожённо наблюдал, как Грейнджер помирает со смеху, даже не пытаясь помочь Поттеру выбраться, а тот, негодуя, безуспешно пробует вылезти на тропинку. Он никогда бы не подумал, что всегда сдержанная Грейнджер может вот так запросто смеяться над такой глупостью. Поттер, судя по всему, обиделся. Вот он наконец-то выполз, отряхнулся и пошёл дальше. Грейнджер, кое-как успокоившись, догнала его и потрепала по волосам. Они некоторое время смотрели друг на друга, потом Поттер улыбнулся ей, и они исчезли за углом.

Заслышав колокол, Драко очнулся. Настало время обеда. Обойдя замок, он подошёл к Главной лестнице и уже шагнул на ступеньку, когда из-за угла появилась Пэнси. Что она забыла на улице, он понятия не имел и в другой раз не обратил бы на это ни малейшего внимания, но на самом верху, у входа, стояли Корнер и Финниган. Погружённая в себя Пэнси их не заметила и принялась подниматься по ступенькам. Драко пошёл следом.

— Посмотрите, кто оголодал! — Корнер преградил Пэнси путь. — Извини, Мопсинсон, у нас нет собачьей еды. Сходи в совятню, может, птички поделятся с тобой червячком. Ты же не против червячков, м-м?

Драко шагнул вперёд, так что Пэнси оказалась за его плечом.

— Закрой рот, Корнер.

Повисла тишина. Корнер перевёл на него удивлённый взгляд. У Драко пересохло во рту. Что, Мерлина ради, он только что сделал? А главное, зачем? Корнер оставил его в покое, и вместо того, чтобы жить себе спокойно, Драко сам нарывается на неприятности.

— С каких пор в Хогвартсе подают милостыню? — брезгливо спросил Корнер.

Драко не успел ответить, как на лестнице появился аврор. Корнер отнюдь не выглядел разочарованным, когда под его зорким приглядом уходил в замок. И Драко знал, почему. Ведь он всё равно что повесил себе на грудь табличку «Атаковать сюда».

Но по крайней мере он теперь будет не один. Драко посмотрел на Пэнси… Но увидел только её удаляющуюся спину. Он опешил.

— Ничего не хочешь мне сказать?

— Нет, — невозмутимо бросила она, не оборачиваясь.

Драко схватил её за руку, останавливая.

— Издеваешься? — прорычал он. — Ты хоть представляешь, чего мне может стоить это вмешательство? Я жду благодарности!

Пэнси расхохоталась.

— Не держи меня за дуру. Я давно разгадала твой убогий план, Малфой. Ты решил примазаться ко мне, чтобы не остаться в одиночестве. Жалкое зрелище.

Драко молча развернулся и пошёл прочь. Есть расхотелось. Добрался до башни Рейвенкло, вошёл в спальню и хлопнул дверью. Выдвинув верхний ящик тумбы, он вынул кусок пергамента — тот самый злосчастный календарь, который соорудил в начале июня. Драко разорвал его на мелкие кусочки и вышвырнул в окно.

Будь по-твоему, Паркинсон. Отныне каждый будет сам за себя.

* * *

С достопамятного мгновения, когда он всё для себя решил, прошло два дня. Корнер притих, так что Драко ходил напряжённый больше обычного, прекрасно понимая, что это лишь затишье перед бурей. Он снова возился в одном из внутренних двориков замка. День выдался жаркий, поэтому пришлось закатать рукава. От выступившего пота волосы противно липли к коже.

— Малфой.

Драко резко одёрнул левый рукав. Взгляд за круглыми стёклами очков проводил это движение. Драко с трудом удержался от того, чтобы не закатить глаза.

«Отлично. Только тебя для полного счастья не хватало!»

Поттер, видимо, ожидал, что Драко ответит на приветствие, но он молчал. Поттер оглядел дворик, задержался на лопате и снова встретился с ним глазами.

Совершенно не хотелось видеть сейчас это лицо. Они не общались напрямую… Сколько? Месяца два, наверное. С той памятной встречи в Выручай-комнате. Весёленькое совместное воспоминание.

— В чём дело, Поттер? Пришёл поглумиться? — бросился в атаку Драко.

Поттер поморщился, словно съел целый лимон.

— Нет, я же не ты.

Драко презрительно фыркнул и перехватил лопату, собираясь уйти. Плевать, что половина работы ещё не сделана.

— Стой, я не хотел… В смысле… — Поттер нетерпеливо вздохнул. — Ты ведёшь себя, как полная задница, Малфой, в курсе?

В ответ Драко вопросительно вскинул бровь.

— Ладно. Я хотел спросить кое-что. Почему ты не выдал нас в поместье?

Как удар хлыстом, со свистом рассекающим воздух. Лучше бы он сразу ушёл…

Драко старался не думать, почему не сказал правды тогда. Не соврал, но и не ответил же прямо. На кону стояло будущее его семьи, а он… Он вдруг понял, что слишком это огромная ответственность. Он жил под гнётом Тёмного Лорда почти два года, и вдруг — луч надежды, прямо посреди его гостиной. Поттер жив! Да, он обрадовался, когда увидел Поттера, живого Поттера. Потому что это означало, что ещё есть шанс свергнуть, уничтожить Лорда, жизнь при котором уже превратилась в кошмар. Но стоило это осознать, как его сковал страх. С одной стороны, скажи он правду, и Лорд, возможно, простил бы Малфоев, но для Драко это не означало ничего хорошего. Его вновь привлекли бы к делам Пожирателей, к убийству, пыткам. Он этого не хотел. А скажи он, что егеря поймали не тех…

Драко так и не смог выбрать. Не ответил ни «да», ни «нет». Он сказал «не знаю».

Когда он пошёл за Поттером в Выручай-комнату, то всего лишь хотел вернуть свою палочку, потому что палочка для волшебника — это его честь. Без неё он чувствовал себя беспомощным, особенно посреди жестокой битвы. Да только вмешались Крэбб с Гойлом, которых он потащил с собой. Не выступать же против троих в одиночку! Эти-то дубины всё и испортили. Мало того что он не сумел вернуть палочку, так ещё и потерял палочку матери, лишив семью последней защиты. Зато Поттеру удалось блеснуть отвагой, вырвав уже распрощавшегося с жизнью Драко из пасти адского пламени.

Поттер продолжал стоять в ожидании.

— Ты правда думаешь, что я буду с тобой откровенничать?

Тот пожал плечами.

Драко с силой воткнул лопату в землю, бросил перчатки рядом и молча прошёл мимо, оставив Золотого мальчика в одиночестве.

* * *

Джордж сидел посреди устроенного им беспорядка и держал в руках оранжевый свитер с вышитой на нём золотой буквой «Ф». Брат терпеть не мог бордовый, и когда мать связала ему такой свитер, он зашвырнул его на чердак, заявив, что никогда в жизни это не наденет. С тех пор мама всегда вязала для них только оранжевые.

Мысли грузно переваливались в заторможенном мозгу, пока ярче остальных не вспыхнула одна: ему нужно к Фреду.

Пара бутылок крепкой эльфийской настойки нашлась на дне чемодана, бутылка огневиски обнаружилась в одной из коробок. Надо же, пригодились. Правда, они с Фредом мечтали распить их за победу…

Запихав бутылки в рюкзак, он натянул лямки на плечи, подхватил оранжевый свитер и вышел за дверь. Он шёл коридорами Хогвартса, плутая, то и дело сворачивая не туда. Джордж, знавший все переходы замка, как свои пять пальцев, блуждал, как слепой котёнок.

В вестибюле он встретил МакГонагалл. Заметив его походный вид, она остановилась.

— Мистер Уизли? Вы куда-то уходите? — Её взгляд скользнул к свитеру в его опущенной руке.

Джордж молча уставился на неё мутными глазами. МакГонагалл явно хотела добиться от него более внятного ответа, но не решилась.

— Что ж. — Она сцепила пальцы. — Полагаю, вам лучше вернуться до заката.

Он даже не кивнул, молча повернулся и зашагал дальше, будто ожившая каменная статуя.

Солнце, поднявшееся над горизонтом, припекало затылок, а Джордж шагал и шагал вперёд, видя только простирающуюся перед ним дорогу. Наконец он вышел за пределы антитрансгрессионного купола, закрыл глаза, воскрешая в памяти нужное место, и крутнулся на пятках, исчезая с громким хлопком.

Его вышвырнуло прямиком в какие-то заросли. Приподнявшись, он вынужден был признать, что ему повезло: в футе от него лежала перевёрнутая статуя ангела, край каменного крыла расположился в каких-то дюймах от его лица. Встав и отряхнувшись, Джордж осмотрелся. Слегка промахнулся, но, по крайней мере, попал в нужную часть Хайгейтского кладбища.

Со дня их посещения одичалые растения разрослись так, что почти скрыли собой и без того узкую, почти нехоженую тропку. Мелкие сучья и колючки цеплялись за штанины, обвивались вокруг лодыжек. Через пару минут он уже шёл по лабиринту, внимательно всматриваясь в двери. Они были похожи, как близнецы, но Джордж никогда бы не пропустил нужную. Он просто оттягивал момент.

Наконец он остановился. Кругом царила неестественная тишина. На территории Хогвартса вовсю заливались птицы, а здесь… Здесь было тихо. Так тихо, что начинало звенеть в ушах. На негнущихся ногах он подошёл к дубовой двери, провёл пальцами по металлическим клёпкам и вынул волшебную палочку. А ведь он даже не подумал, каким заклинанием закрыт склеп. Обычной Алохоморой? Вряд ли. Джордж даже не стал пробовать. Но тогда как?..

Бессильное отчаяние накатило холодной волной. Ему ни за что не попасть внутрь. Здесь может крыться целая сеть разнообразных заклинаний.

«Ты слишком быстро сдаёшься. Будь смелее, больше изобретательности! Давай, Джорджи, у тебя получится!»

Он грустно улыбнулся.

«Да, Фредди, я всегда был пессимистом».

Повинуясь наитию, Джордж провёл кончиком палочки между дверью и косяком, а затем приложил ладонь к замочной скважине и упёрся в дверь лбом, умоляя дверь открыться. Раздавшийся скрежет заставил отпрянуть. Тяжёлые шестерни завращались с глухим стоном, спрятанный от глаз механизм пришёл в движение. Дверь содрогнулась и, осыпая мелкое каменное крошево со свода алькова, начала медленно открываться.

Джордж, словно во сне, переступил порог. Лестница со скользкими от разросшегося мха ступеньками кончилась слишком быстро. Склеп был совсем небольшой. В каменных нишах выстроились в ряд разномастные свечи, а прямо перед ним высилась широкая плита белого мрамора. Солнечный свет, проникший сюда, касался лишь самой её верхушки.

Сняв рюкзак, Джордж взмахом палочки зажёг все свечи, а заодно и факел на противоположной стене. Он не хотел оставаться в темноте.

— Привет, Фредди.

Он опустился на землю.

— Я зажёг много света, чтобы нам было светло. Здесь ужасно сыро и холодно. Знаю, что ты скажешь: я привередливый. Да, я люблю, когда сухо и тепло. — Он улыбнулся, но улыбка тут же сползла с лица. — Мы так давно не разговаривали. Я так много не успел тебе сказать…

Он уткнулся лицом в колючую шерсть свитера.

— Это слишком, Фредди. Знать, что не откроется дверь и ты не появишься. Живой. Настоящий. Что тебя не окажется рядом, если я обернусь. Что ты не закончишь фразу, если я начну. Это слишком, Фред! — Он вскочил на ноги. — Ты слышишь?! Слышишь?!

Он ударил кулаком по бесстрастному камню.

— Это неправильно! Так не должно быть! Ты должен быть здесь, Фред! Не может быть, чтобы ты… Что ты…

Он без сил опустился на колени. Слёзы уже держали его за горло. Вынув из рюкзака бутылку с настойкой, Джордж откупорил её и сделал большой глоток. Нёбо царапнула горечь. Он глотнул ещё, и с третьим глотком по телу растеклось тепло. Джордж отсалютовал бутылкой в пустоту.

— Пью на голодный желудок. Ай-ай, Фредди. Кого ты бросил без присмотра. — Джордж хрипло хохотнул, глотнул ещё вина. — Я больше не могу. Прости. Я всегда сдавался слишком быстро.

Секунды перетекали, превращаясь в минуты и часы. Джордж всё сидел без движения и не мигая смотрел на белую плиту с выдолбленными на ней цифрами и буквами.

— Я скучаю по тебе, брат.

Он сделал очередной глоток и запел:

Был одинокий человек,

Сидел всю ночь, весь день,

Сидел он камнем целый век —

Без тени! Где же тень?

Для белых сов он был шестком

Под зимнею луной,

А летом птиц не счесть на нём, —

Ведь камень — не живой.

Однажды в сумерках — она! —

Пришла из темноты,

Вся в сером, волосы — волна,

А в волосах — цветы.

И вышел он из камня вон,

Распалось колдовство,

В свои объятья принял он

Её, она — его.

И под звездой ночной, и днём

С тех пор своих дорог

Нет у неё: она — при нём,

Внизу, в тени, у ног.

Но ежегодно суть вещей

Выходит изнутри:

И вновь их двое, и он с ней

Танцует до зари.⁽¹⁾

Знакомая с детства песня закончилась, а легче не стало. Джордж подставил горлышко ко рту. Последняя капля упала на язык. Он потряс бутылку, нахмурился. Кончилось? Джордж потянулся к рюкзаку за второй, но внезапно понял, что лежит на земле. Только что он видел перед собой ровный ряд свечей, и вот они, покачнувшись, опрокинулись. Пьяно хихикнув, он попытался приподняться на руках. Голова тут же поплыла куда-то в сторону, перед глазами всё закружилось. Дотянувшись наконец до рюкзака, он вытащил вторую бутылку, с трудом откупорил, поднёс ко рту…

И заплакал от горя и невыносимой тоски.

* * *

Анжелина быстро шла по аллее к воротам со статуями крылатых вепрей. Утром Джордж вылетел из Большого зала, как ошпаренный, а она не успела вовремя отвязаться от Гермионы. Он растворился в переходах замка, а потом она увидела его в окно, уходящим по тропинке за территорию. Первым желанием было рвануть следом, но она бы всё равно не поспела, поэтому, бросив все дела, побежала на поиски МакГонагалл. Директриса выглядела явно встревоженно, но на вопрос ответила: «Мистер Уизли на кладбище». У Анжелины голова закружилась от этих слов. На кладбище… Успокаивало лишь то, что МакГонагалл точно знала, где искать в случае чего. Небольшое утешение, но всё же.

До ужина она работала только руками, стараясь ни о чём не думать. Проглотив ужин практически не жуя, бросилась вон из замка, твёрдо намерившись дождаться возвращения Джорджа. Она была на полпути к выходу за территорию, когда раздался громкий хлопок трансгрессии, эхом разнёсшийся вокруг. Анжелина выбежала за ворота и принялась оглядываться.

— Упс! Чуть-чуть промахнулся…

Из ближайших кустов выпросталась рука, а следом появилась пепельно-рыжая в сгущающихся сумерках макушка.

— О-о! — Джордж широко улыбнулся. — Привет, Анж… Анж… — Он оборвал себя и, старательно артикулируя, выговорил: — Ан-же-ли-на.

Анжелина сжала губы. Беспокойство в ней боролось со злостью.

— Где ты был?

— Я был… там, — он неопределённо взмахнул рукой.

— Ты что, пьян?

— В стельку, — гордо объявил Джордж.

Злость победила.

— Поднимайся, — сурово сказала она.

— Так точно, капитан, — он отдал честь неверной рукой и глупо захихикал.

Анжелина нетерпеливо шагнула к нему.

— Ладно-ладно, встаю… — пробормотал Джордж и честно попытался встать на ноги.

Анжелина подхватила его и закинула одну руку себе на плечи, но он катастрофически не держался в вертикальном положении и попятился, потащив её за собой, пока не упёрся спиной в широкий ствол дерева.

— Свистать всех наверх! Впереди пороги, капитан!

Анжелина потёрла рукой лоб. Сам он до замка точно не дойдёт. Да и как можно показаться в таком виде? Она вытащила палочку.

— Сомно!

Бормочущий себе под нос Джордж неестественно выпрямился, его зрачки закатились, и он рухнул на землю, погружённый в искусственный сон. Анжелина наложила дезиллюминационные чары. Только тепло зажатой в её руке ладони говорило о том, что он всё ещё здесь.

Она снова взмахнула палочкой:

— Мобиликорпус!

Авроры встретили её недовольными лицами.

— Я гуляла, — коротко оправдалась Анжелина, молясь, чтобы они не натолкнулись на парящего в воздухе Джорджа.

Путь до гостиной оказался настоящей полосой препятствий. Вначале она столкнулась с МакГонагалл, которая поинтересовалась, как дела у Джорджа. Анжелина почти не соврала, сказав, что он уже вернулся и они с МакГонагалл, должно быть, разминулись. Потом ей встретилась Алисия, снова попытавшаяся заговорить, а напоследок её угораздило наткнуться на Пивза. Он вытаращился на неё, всплеснул руками и закудахтал:

— Похищение человека! Похищение человека!

— Заткнись, — прошипела Анжелина.

Пивз кувырнулся в воздухе и повис перед ней вниз головой с хитрым выражением.

— Куда ты его тащишь, милочка? Погружённый в сон, скрытый чарами! Я обязан доложить директору.

— Убирайся отсюда, Пивз, — из стены выплыл Почти Безголовый Ник.

Пивз показал ему язык и издал неприличный звук.

— Невоспитанный полтергейст! — возмутился Ник, и его прозрачное лицо чуть помутнело, как если бы он покраснел. — Смотри, сейчас позову Кровавого Барона! Он быстро с тобой разберётся!

Пивз снова показал язык и, кудахча, спикировал в пол, пропадая из виду.

— Спасибо, сэр Николас, — с облегчением сказала Анжелина.

Почти Безголовый Ник склонил покачнувшуюся от движения голову и, не задав ни единого вопроса, растворился в стене.

Когда Анжелина наконец добралась до портрета, ей уже было всё равно, кто и как будет смотреть на неё, когда она войдёт в гостиную. Она пропустит мимо ушей все расспросы и самым наглым образом поднимется в комнаты мальчиков. Но ей повезло: гостиная оказалась пуста.

Пока она возилась с переносом пьяного несчастного идиота, ночь окончательно вступила в свои права, так что, перешагнув порог его комнаты, Анжелина очутилась в темноте. Втащив за собой Джорджа, она закрыла дверь, повернулась и решительно направилась в сторону кровати.

То есть хотела решительно направиться в сторону кровати и непременно бы так и поступила, если бы нога вдруг не зацепилась за край чего-то тяжёлого. С коротким визгом Анжелина грохнулась в груду разбросанного по полу барахла. Она перевернулась на спину и тут только сообразила, что палочка выскользнула из пальцев. Сердце похолодело. Джордж!..

— Чёрт, — сквозь зубы выругалась Анжелина, чувствуя тяжесть свалившегося на неё тела.

Действие скрывающих чар постепенно прекращалось, и привыкшими к темноте глазами она смогла рассмотреть его лицо. Коснулась рыжих волос, убрала чёлку, погладила по щеке. Лежать было неудобно, но она не обращала внимания, глядя на его разгладившиеся черты.

Пока вдруг не вспомнила, как услышала хлопок трансгрессии. Разозлившись, она сбросила Джорджа и поднялась. Не найдя палочку, вытащила его, торчащую из заднего кармана. Левитировав горе-пьяницу на кровать, она отправилась готовить антипохмельное зелье. Благо у неё был отличный запас ингредиентов, ведь она специалист по отравлениям растениями и зельями госпиталя святого Мунго, в конце концов…

Через полчаса всё было готово. Она влила содержимое в рот безмятежно спавшего Джорджа и накрыла его губы ладонью, чтобы не выплюнул. Джордж дёрнулся, распахивая глаза, закашлялся. Анжелина отступила от кровати. Он резко сел и схватил протянутый стакан с водой.

— Доброе утро, солнышко, — буркнула Анжелина. — Дай угадаю: ничего не помнишь?

Джордж растерянно огляделся, словно видел собственную комнату впервые, потёр лицо руками и спустил ноги на пол.

— Я… — он затравленно посмотрел на неё.

Анжелина шагнула к нему и застыла: она снова услышала его голос. Наконец-то! Сколько она ждала? А сегодня он так рисковал…

Пальцы свело судорогой, и Анжелина со всего маху влепила ему пощёчину.

— Эй! — Джордж схватился за покрасневшую щёку — рука у охотницы квиддичной команды была тяжёлой. — За что?!

Анжелину трясло. Ей хотелось хорошенько врезать ему, так, чтобы на всю жизнь запомнил! Джордж встал с кровати, и она тут же направила на него волшебную палочку.

— Акваменти!

Струя холодной воды окатила Джорджа с головы до ног.

— С ума сошла?! — вскричал он и попытался дотянуться до лежащей на кровати палочки, но Анжелина оказалась быстрее.

— Акцио, палочка Джорджа Уизли!

Джордж попытался её отобрать, но Анжелина поймала его на прицел своей.

— Не глупи, отдай мне палочку.

— Сразу, как только бросишь рисковать своей жизнью.

Джордж нахмурился.

— Это не твоё дело.

— Ещё как моё. Что за цирк ты устроил? Если бы я тебя не нашла, ты бы так и валялся в кустах перед воротами.

— И пускай! — огрызнулся Джордж. — Проспался, проснулся и вернулся. Не надо со мной возиться, как с маленьким ребёнком.

— Похоже, надо. Какого чёрта ты трансгрессировал в таком состоянии? Совсем свихнулся? Тебя же могло расщепить, тупая твоя башка!

— Ну и пускай бы расщепило!!! Пускай бы я сдох!

Палочка в её руке дрогнула и опустилась. Анжелина неверяще смотрела на него.

— Что ты сказал? — тихо проговорила она.

— Что слышала. С меня хватит, понятно? И не нужно так смотреть.

Анжелина подошла к нему.

— Не смей, слышишь? Не смей так говорить!

Джордж шарахнулся в сторону.

— Чего ты хочешь от меня?!

— Чтобы ты боролся!

— Мне не за что бороться! Не за что! У меня больше ничего нет!

— У тебя есть семья! Ты им нужен. Ты нужен…

— Хватит! — Он сжал виски. — Уйди, оставь меня в покое!

Внутренности у неё скручивало в тугой узел при мысли, что он прогоняет её, когда ему нужна поддержка. Мерлина ради, он напился пьяным на кладбище у могилы брата! Но она понимала, что ничего не может сделать сейчас, когда он в таком состоянии.

И Анжелина отступила.

— Хорошо, я уйду. Но это не последний наш разговор.

1) Стихотворение «Невеста-тень», автор Дж.Р.Р. Толкин, перевод В. Тихомирова.

Вернуться к тексту