– Хорошо, – Кей вдруг почувствовал, что устал от спора. – Последний вопрос. Как вы гарантируете мою порядочность?
– Порядочность? Элементарно, Кей. Нейронная сеть в вашем мозгу. Если вы предадите меня, то, рано или поздно, в какой бы норе не скрывались, вас настигнет смерть. И оживете вы, поверьте, именно в этом доме. Не позже, чем я вызову к себе лучших палачей, которых можно купить за деньги. Вас будут пытать вечно, Кей. Это будет ваш персональный ад. Сотни, тысячи лет пыток. Боль станет вашим воздухом, вашей пищей, вашим сном. Вы будете умирать – и возрождаться для куда более сильной боли. Вам будут давать отдохнуть – чтобы мучения нахлынули с новой силой. Я соберу писателей, способных придумать новые муки, и режиссеров, способных превратить их в спектакль. Я вытащу с каторги садистов, а из лечебниц – любителей человеческого мяса. Я обращусь за помощью к иным расам, и они раскопают архивы времен войн с людьми. А иногда вас будут приводить сюда – в самое тихое и уютное место моего дома, и я буду напоминать вам этот разговор.

Опаньки. Да быть того не может. Ольга. Она, она. Русые волосы на пробор, мягкие губы, лучистые серые глаза. Правильные простоватые черты. Вся она – как с плаката о счастливом материнстве, младенца на руках не хватает. Чёртова психопатка. Живая. После той истории с хлорбетакриспином Вождь обещал её саму превратить в кляксу низкомолекулярной слизи, а она жива, здорова, и даже прическа не растрепалась. Не здоровается, но обводит всех рассеянным и ласковым взглядом. Удивлённо вскинула ресницы на Кима, будто ожидая, что он пододвинет ей стул, легкой улыбкой простила ему дурные манеры, с видимым удобством угнездилась рядом со мной… я сдерживаюсь, чтобы не пересесть. Тихая, уютная, в мягком свитере цвета топлёного молока. От неё тянет какой-то липкой потусторонней жутью. «Шипучка», так она называет хлорбетакриспин, вытягивая и округляя губы на «у», мечтательно приподнимая ровные дуги бровей. Не то, чтобы ей не нравилось убивать людей другими способами, но действие ХБК её всегда завораживало.
...
- А от тебя, Энрике, понадобится рассчитать, что именно из Оленькиных внутренностей можно будет заменить взрывчаткой так, чтобы наша Оленька ещё пару часов хорошо выглядела и могла двигаться. Кишечник весь к чертям, это понятно, ну, в общем, тут уж не мне тебя учить. Операционную тебе подготовят. Cорок кило «белого шума» уже ждут вас на планете. Все, конечно, вряд ли поместится, взял с запасом…
- Почему? – Ольга безмятежно улыбается, - Мне же не обязательно быть стройной. Мы же можем сделать так, как будто я жду ребёночка.

Тут одно из двух - либо массовость, либо чтобы от героя тошнило

Побоюсь навлечь на себя гнев, но чем убийство ребенка хуже убийства взрослого человека?

А если с индивидуального эгоизма, то наибольшую ценность имеют те, кто на тебя максимально похож

Какому разуму? Космической идее разума? Но почему ее интересы должны кого-то волновать?