Чужая жизнь (гет)

— Миссис Малфой?

Услышала Гермиона мужской голос и задалась вопросом, где, черт возьми, она находится? Очевидно, там же, где и миссис Малфой. Может, ей это снится? Она чувствовала слабость...

— Миссис Малфой? — голос повторил. — Как вы себя чувствуете?

Она попыталась заговорить, но из-за пересохшего горла это больше походило на хрип. Стакан с водой тут же оказался у ее губ, и она сделала глоток.

— Вы меня слышите?

Гермиона проигнорировала его. Он явно обращался к Нарциссе Малфой. Что казалось очень странным. Поэтому она решила узнать, что происходит, и открыла глаза.

— Очнулись, — произнес мужчина, глядя на нее сверху вниз. — Как вы себя чувствуете, миссис Малфой?

Он смотрел на нее.

— Нет, я Гермиона. Вы ошиблись.

— Вы довольно сильно ударились головой, — сказал он через некоторое время. — Вы помните, что с вами случилось?

— На меня упал дымоход.

— Да, я могу себе представить, каково это, — сказал мужчина, колдомедик. — После полученного удара у вас диагностируется небольшое сотрясение мозга. Но не волнуйтесь, уже завтра вы будете чувствовать себя намного лучше. Я выписал вам некоторые зелья, их надо будет принимать в течение нескольких дней. А сегодня я бы порекомендовал оставаться в постели.

Гермиона не стала спорить. Какое это имело значение, если этот мужчина всё перепутал. Видимо, не здешний он, потому что она совсем не походила на Нарциссу Малфой. Гермиона снова заснула.

Несколько часов спустя она проснулась в темной комнате. Комната выглядела знакомой. Спустя секунду Гермиона поняла, что это та самая комната из ее странного сна. «Нет, нет, нет, нет, нет», — повторяла она про себя, вбегая в ванную. В зеркале отражалась высокая красивая девушка, которой являлась Астория Малфой, в девичестве Гринграсс. Другими словами, миссис Малфой.

Почему, почему, почему она не могла просто проснуться в своей собственной постели? Она бы проснулась, взяла больничный и просто оставалась бы дома. Но нет, ей приходится иметь дело с какой-то дурацкой шуткой. Или, может, дымоход все-таки свалился на нее? Может, это был ад? Может, она сделала что-то действительно плохое, и ее вечное наказание — быть замужем за Драко Малфоем?

Гермиона опустилась на пол в ванной и заплакала. Это была эмоциональная пара дней, и теперь она, возможно, мертва. Она снова всхлипнула.

Хлопок оповестил ее о том, что она не одна. Торопливые маленькие ножки подошли к двери, и раздался стук.

— Хозяйка? — произнес тоненький голосок.

— Я не твоя хозяйка! — ответила она, но тут же пожалела об этом, услышав испуганный писк эльфа.

— Я принес вам ужин.

— Спасибо, — сказала Гермиона, пытаясь загладить тот факт, что она напугала маленькое существо. — Я очень благодарна.

Она упрекнула себя за то, что была так жестока к эльфу. Ничто этого не оправдывало. И она действительно была голодна.

На столике рядом с кроватью стоял поднос с едой. Пахло абсолютно божественно, а она была голодна до такой степени, что ей было все равно, отравлена ли еда, или добавлено ли туда оборотное зелье, или что-то еще. Прямо сейчас ей нужно было поесть, и она обязательно справится со всем, что происходит, но только на полный желудок.

Но полный желудок навевал на нее только сонливость, и она вроде как просто плюхнулась обратно на кровать. Гермиона хотела лишь немного вздремнуть, но проснулась уже, когда рассветало. Один из тех случаев, когда на секунду закрываешь глаза и открываешь их секундой позже, а на самом деле это произошло десять часов спустя.

Сегодня она чувствовала себя лучше. Первым делом она проверила свою руку, надеясь, что всё это просто какой-то дурной сон, и разочарованно вздохнула, убеждаясь, что всё ещё выглядит как Астория Малфой. Они, должно быть, пичкали её оборотным зельем, когда она спала. И, возможно, оно было добавлено в еду.

С самого утра ей пришлось снова одеться в смехотворно красивую одежду и надеть каблуки, хотя обычно в это время она была в тапочках и халате.

Она спустилась в малую гостиную, где обнаружила Малфоя раньше, но его там не было. Должно быть, он еще не встал. Так, а где же ее палочка? Она должна вступить в эту конфронтацию с палочкой в руке! Она вернулась наверх и принялась искать свою волшебную палочку. Она нашла ее на туалетном столике. Что ж, это оказалась не ее палочка, а Астории.

Если у нее была палочка Астории, то где же сама Астория?

К тому времени, как она спустилась вниз, Малфой уже сидел на том же месте, что и раньше, и читал газету.

— Что, черт возьми, происходит, Малфой? — потребовала она.

— Астория, — холодно произнес он. — Я понятия не имею, о чем ты говоришь, — сказал он и, наконец, взглянул на нее. — Ты забыла расчесать волосы?

— К черту мои волосы, Малфой! — закричала она. — Что ты наделал?

— Ты не в своем уме, дорогая. Колдомедик сказал, что ты была немного сбита с толку, что понятно, учитывая твой ушиб. Очевидно, это нормально.

— Нормально, — повторила она. — Ты называешь это нормальным? В какую больную и извращенную игру ты играешь?

— Возможно, тебе следует снова прилечь, — сказал он сквозь стиснутые зубы.

Гермиона прищурила глаза. Он играл в какую-то игру, которую сам же и придумал. Ее внимание привлекла газета, которую он держал в руках. С первой страницы «Ежедневного пророка» на нее смотрела она сама.

«Героиня войны мертва», — гласил заголовок.

— Я мертва? — проговорила Гермиона и вырвала газету из рук Драко.

Ее сердце заколотилось, когда она посмотрела на статью. На первой странице была ее фотография, сделанная в день ее двадцатипятилетия. Она улыбалась и смеялась. Вероятно, это была самая красивая фотография, которую когда-либо печатал Пророк. Обычно они выставляли ее в самых нелестных позах и со странными выражениями лица. Но эта была милой. Она окружена своими друзьями, хорошо проводит время. Тогда она еще не знала, что бесплодна. Перед ней был целый мир возможностей.

Но это, должно быть, какая-то уловка. Скорее всего, Малфой напечатал это, чтобы запутать её.

— Хорошая попытка, — сказала она и бросила в него газету. Гермиона развернулась и пошла прочь. Она была удивлена, что аппарация сработала, позволяя ей добраться до своей квартиры без каких-либо происшествий.

Она ожидала, что Малфой как-то воспрепятствует ей, но ничто не помешало ей аппарировать.

В ее квартире был беспорядок. Почта на полу, включая экземпляр «Ежедневного пророка» с той же статьей. Нет, это все-таки просто очень продуманный розыгрыш. Поэтому она аппарировала в Косой переулок, где увидела еще несколько экземпляров. И на всех на нее смотрело ее улыбающееся лицо.

Гермиона взяла одну из газет и прочитала. В ней говорилось, что во время ремонта дома Сандерсонов произошел ужасный несчастный случай. Дымоход рухнул прямо на уважаемую героиню войны. Ее тело было доставлено в морг Святого Мунго для подготовки к похоронам в субботу. Там говорилось, что она магглорожденная, но, поскольку у нее не осталось маггловской семьи, ее похоронят в магическом сообществе.

Ладно, теперь она начинала волноваться. Это все еще может быть очень продуманной шуткой.

Она аппарировала обратно в свою квартиру и столкнулась с Роном, обнимающим свою девушку, извините, невесту. Было видно, что он плакал, когда услышал хлопок аппарации.

— Астория Малфой? — недоверчиво произнес он. — Что вы здесь делаете?

— Я... — начала она. — Рон, это действительно странно, но...

— Я думаю, вам лучше уйти, — сказал он враждебно, подошел и захлопнул дверь прямо перед ее лицом.

Гермиона знала, что с ним не стоит разговаривать, когда он в таком состоянии. Может, ей лучше попытаться поговорить с Гарри. Очевидно, они все не знали, что это была шутка. Очень жестокая шутка.

Единственное, что невозможно подделать, так это ее тело. Оборотное зелье не действовало при смерти. В статье говорилось, что она была в морге. «Так давайте докажем это», — подумала она про себя.

Морг находился в подвале, стерильном и неприятном месте. Она бывала там раньше, после войны. И она ненавидела это.

Она потребовала, чтобы ей показали тело Гермионы Грейнджер, и когда ее спросили, является ли она членом семьи, она сказала, что она ее двоюродная сестра Сара Грейнджер. Сара Грейнджер была ее маггловской двоюродной сестрой и жила в Канаде, но не обязательно кому-то об этом знать.

Мужчина попросил подождать, пока он всё подготовит. Он был очень мрачен и почтителен. Гермиона предположила, что такая работа накладывает определенный отпечаток.

Примерно через десять минут он вышел и сказал, что всё готово. Гермиона вошла в специальную комнату, где находилось тело, накрытое простыней.

— Были некоторые повреждения, — сказал он. — Нам пришлось провести небольшую реконструкцию.

Гермиона не хотела знать, что это значит. Она была вполне уверена, что там совершенно другое тело. Но она ахнула от шока, когда мужчина отвернул простыню. Без сомнения, это была она. Это было ее тело.

Она внимательно посмотрела, убеждаясь, что нет никакой иллюзии. Это была бы грандиозная игра, если бы морг тоже был в ней замешан. Но это было ее тело. Она даже видела шрам, оставшийся с тех пор, как она упала с велосипеда, когда ей было восемь.

Она начала задыхаться, что, по всей видимости, не было неожиданностью для служащего морга, потому что он стал выводить ее из этого помещения. Гермиона чувствовала себя неправильно, отодвигаясь от собственного тела, но мужчина был довольно настойчив.

Он усадил ее и протянул стакан воды.

— Это может быть очень шокирующим, — сказал он тихо. — Многие тяжело реагируют.

«На самом деле, — мысленно закричала она, — люди тяжело реагируют на то, что видят свои тела в морге!»

Ей нужно было выбраться оттуда, и она поспешила прочь от этого человека и от морга. Гермиона была совершенно сбита с толку. Она пару часов бродила по Косому переулку, пытаясь привести свои мысли в порядок. Кусочки просто отказывались складываться в единую картинку. В конце концов у нее разболелась голова, все тело болело, и она снова проголодалась.

В ее квартире сейчас находился Рон. Ей больше некуда было идти. У нее не было денег, и ей ничего не оставалось делать, кроме как вернуться в поместье Малфоев. Любой ответ все равно надо искать там.

Гермиона использовала сеть каминов и вышла в огромной гостиной поместья.

— Где ты была? — услышала она напряженный голос.

— В Косом переулке.

— Без сумочки? — подозрительно спросил Малфой.

— Оставь меня в покое, — устало проговорила Гермиона.

Он приподнял бровь. Было видно, как на его аристократическом лице ходили желваки.

— Ты шлюха, Астория, — холодно сказал он. — Но ты застелила эту кровать, и теперь будь добра спать в ней. Советую тебе остаться здесь на некоторое время, понять, что значит быть Малфоем. Очевидно, у тебя с этим возникли явные проблемы.