Забытая память (гет)

Примечания:

Искренне извиняюсь за задержку и с нетерпением жду ваших комментариев. В случае ошибок, публичная бета включена и всегда к вашим услугам.

---

Иногда всё, что необходимо сделать, чтобы успокоить кого-то, это просто напомнить ему, что вы рядом.Туве Янссон

— Как вы думаете, профессор, что означало это нападение? — нахмурившись, Астра незаметно поглядывала на слегка напряжённого Дамблдора.

Её вызвали сразу же после нападения. Астра едва поспевала за Макгонагалл, когда выскочила из гостиной — она впервые видела их декана настолько взволнованной. Не то чтобы это было удивительно, совсем нет. В принципе, для Астры это тоже было важно — в данной ситуации жертвой оказалась её близкая подруга, которая перетерпела и без того слишком много проблем. Хотя разве дело только в этом? Ведь все знают, что Мэри — магглорождённая, а, значит, опасность сейчас угрожает всем её подругам. Да и ей самой — многие и сейчас считают её «грязнокровкой». Также, как и Адару. Фамилию Маунтвиль стараются не упоминать ни в каких разговорах и светских беседах — слишком уж печальной оказалась их история. По крайней мере, так утверждал их общий крёстный.

— Дело даже не в том, кто, Астра. Вопрос — как? — едва слышно пробормотал Дамблдор, поглядывая на старинные часы, клацающие ежесекундно.

— Вы хотите сказать, что это всё-таки Волдеморт? — настороженно спрашивает Астра. — Иных вариантов я не вижу.

— Иных вариантов не вижу и я. Кто бы ни говорил, что неприязнь к мисс Макдональд со стороны мистера Эйвери была весьма заметной, я всё равно придерживаюсь мнения, что это дело крайне нечистое. В конце концов, в прошлом учебном году гораздо больше Слизерин пристыдила мисс Маунтвиль, чем мисс Макдональд, — глазами улыбнулся Дамблдор, быстро взглянув из-под своих очков-полумесяцев.

Астра тоже улыбнулась уголочком плотно сжатых в размышлении губ.

— Вы хотите сказать, что она будет следующей? — спросила она, прищурив один глаз и взглянула на часы: половина второго часа ночи. Спать ей не хотелось от слова «совсем».

— Ох, Астра, — вздохнул Дамблдор, сцепляя руки в замок, — я уже не знаю, что говорить. Сейчас мисс Макдональд лежит в Больничном Крыле с ужасными порезами на всех частях тела. Мадам Помфри мечется из стороны в сторону и не знает, как помочь несчастной девушке. Что и говорить, здесь даже я не в силах ничего сделать. Это заклинание мне не знакомо и явно было придумано весьма способным волшебником.

— К чему вы клоните, директор? Нужна помощь учеников? — спросила Астра, нахмурившись. — В таком случае, я думаю, вы можете рассчитывать на меня, Адару, Лили, Марлин, Сириуса, Джеймса, Ремуса и Питера.

Дамблдор покачал головой, пристально наблюдая за вскинувшейся Астрой и словно решаясь на что-то:

— Я не хочу привлекать слишком большое количество студентов к данному вопросу, Астра. Так сказать, мне нужны только самые талантливые и желательно с разных факультетов.

Такое решение Астра не слишком понимала. Ладно, Равенкло — там бывали всякие умники, один красавчик Даубт чего стоил. Ладно, Хаффлпафф — Амелия Боунс была чуть ли не одной из лучших ведьм всего их курса. Но Слизерин?..

— Вы хотите привлечь Слизерин в это дело? Там же все Пожиратели — это же крайне безрассудно! — её недоумению не было пределов, честно говоря. Кто в здравом уме вообще может рискнуть в такое время взять в команду слизеринца? Даже если у них и остался кто-то не из Пожирателей, то это, скорее, по невероятному стечению обстоятельств, чем по нежеланию.

— Посмотрим, девочка моя, — покачал головой Дамблдор. — На Слизерине тоже есть неглупые люди. Подумай об этом, пожалуйста, завтра утром. Как говорит маггловская пословица: «Утро вечера мудренее».

Но времени до завтрашнего утра у неё не особо было. Честно говоря, Астра чувствовала: что-то делать надо уже сегодня, сейчас. Возможно, получится придумать что-то по горячим следам? Вдруг Дара уже до чего-то успела додуматься?

— А как говорит другая маггловская пословица: «Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня». Хорошо, я подумаю. — согласилась она, не желая спорить с Альбусом. Всё же, по его лицу и так было видно, что сон в ближайшее время ему будет лишь снится. — Я могу идти? — Астра медленно поднялась с такого уютного кресла.

— Я думаю, ты понимаешь, что пока наши встречи придётся прервать. Для твоей же безопасности. — Дамблдор тоже поднялся со стула и прошёл к выходу, провожая её.

Пришлось сглотнуть. Да, Астра прекрасно понимала всю возникшую опасность, но всё же занятия прерывать не хотелось. Она уже как-то привыкла к ним, что ли? Чёртов Волдеморт, даже здесь умудрился ей насолить.

— Могу ли я кому-то об этом рассказать? — спросила Астра, ступая на первую ступеньку винтовой лестницы. Пожалуй, на всякий случай стоило уточнить, правильно ли она поняла весь смысл слов Альбуса.

— Мисс Маунтвиль заслуживает твоего доверия, не так ли? — вопросом на вопрос ответил директор, легонько улыбаясь и осторожно кивая. Затем вдруг он стал куда серьёзнее: — В следующий раз я позову тебя с помощью Фоукса, Астра. Он должен слушаться тебя, поэтому жди сообщения. Удачи тебе, девочка. — напоследок сказал Альбус Дамблдор и быстро зашёл обратно в свой кабинет. Сегодня его ждала нелёгкая ночь.

У Астры ночь тоже вряд ли будет лёгкой. Помимо всего прочего, надо было что-то думать по поводу Фоукса. Это было не слишком срочным, но Астра прекрасно понимала: весьма сомнительно, что Фоукс прилетит всё же именно к ней. И это могло быть проблемой.

* * *

Как и ожидалось, разговор с Дарой тоже не мог быть самым лёгким. Та ещё на словах о Фоуксе заметно напряглась, но всё же кое-как согласилась, а уж по поводу идеи Дамблдора и вовсе…

— То есть, ты просишь меня создать группу? — недоумённо смотрела Адара на свою лучшую подругу. Ну, по крайней мере, Астра хотела верить, что была для Дары лучшей подругой. Да и сомневаться в этом пока не приходилось, в общем-то. И всё же слова Астры Дару очевидно не порадовали: — Джойс, ты совсем ополоумела? С каких пор я стала участвовать в ваших с Дамблдором шашнях?

Надо же, какой эпитет-то оригинальный. «Шашни». Будто они с Альбусом здесь аферу века собрались устроить и после неё свалить в закат.

— Адара, я прошу тебя, успокойся, — Астра подняла руки в знак капитуляции. Не то чтобы Дара была неспокойной в данную минуту, но Астра предпочитала перестраховаться.

Они сидели в Выручай-Комнате. Последняя по настоятельной просьбе Адары чем-то была похожа на гостиную Равенкло: итальянские окна, кучка стеллажей, заполненных книгами, и удобные синие кресла.

Астра в той гостиной была всего однажды: Лесат устраивал им с Дарой экскурсию, так что у неё была шикарная возможность оценить. Статуя Ровены была очень монументальной, стоило признать, остальное… было вполне в духе равенкловцев, но не в стиле самой Астры.

— Напомни-ка мне, почему ты не попала на Равенкло? — спросила она, с прищуром смотря на Дару, которая в подобных условиях чувствовала себя на редкость комфортно.

Порой у Астры складывалось впечатление, будто на самом деле подруга подходила Слизерину или Равенкло куда больше, чем Гриффиндору. И оставалось только удивляться, каким ветром её всё же занесло именно сюда. Хотя, если так подумать, то вот уж совсем мало Дара всё-таки подходила именно Хаффлпаффу.

— Потому что, — буркнула Адара. — Шляпа сказала, что по характеру я идеальная… — Дара прикусила губу, бросила резкий взгляд в сторону Астры и замолчала. Неприятный момент, в общем. — Впрочем, не важно: она решила, что сейчас на Гриффиндоре я буду куда нужнее, чем там, где мне самое место.

Очень неприятный момент. И Астра не видела смысла его замалчивать.

— Ты мне больше не доверяешь? — она подняла в изумлении брови. — С каких это пор?

Не то чтобы Дара раньше с ней делилась любым секретом. Но уж какие-то там несчастные слова Шляпы… Вряд ли в этом было что-то такое, о чём нельзя было рассказывать ближайшей подруге.

В помещении повисла напряжённая тишина. Астра почувствовала желание выбить одно итальянское окно. Набрав в лёгкие побольше воздуха, Адара начала как можно спокойнее объяснять:

— Астра, я всё так же не доверяю Дамблдору, а вот твоё отношение… — и снова вдохнув, она продолжила: — Астра, ты изменилась — мы изменились. Мы уже не те маленькие девочки, которые…

— Я поняла тебя, — сухо произнесла Астра, поджав губы. В мелькнувшую догадку верилось с трудом, но Астре было необходимо, видимо, научиться её принимать: — Ты всё-таки выбрала сторону Волдеморта, да?

Адара изумлённо изогнула брови, смотря на неё с очевидной насмешкой:

— С чего ты взяла? — посмеиваясь, произнесла она. — Астра, я никогда не выберу сторону Тома Реддла. Никогда, — по слогам сказала всё ещё подруга, а затем задумалась. — Но я никогда не поддержу Дамблдора. Я играю по своим правилам, Астра. А не по правилам директора.

Стоило признать, Астра очень сильно в детстве боялась, что Дара займёт сторону Волдеморта в конечном итоге. Воспоминания о людях в масках, о Метке в небе над её родным домом, были всё ещё живы в душе. Да, Астра не видела, как убивали её семью, она даже ничего толком не слышала, потому что мама благополучно отправила её к соседке, едва почувствовав угрожавшую опасность. Старшего брата Астры тогда тоже к соседке отправили, но Чарли сорвался, кинулся обратно в дом и погиб от брошенной кем-то Авады.

Астра и его смерть не видела. Чарли едва скрылся за поворотом, а затем была зелёная вспышка — и громкий хлопок во дворе. И больше в родном доме Астра не была, события того вечера даже как-то стёрлись с её памяти, но вот страх перед Пожирателями… Он остался. Как и страх перед Меткой, который так жалко вывернулся в её боггарта.

В то же время Дара, казалось, Волдеморта и его приспешников не боялась. Что и говорить, кроме Альбуса, Альфарда и подруги Астра не знала людей, которые могли бы называть Лорда Волдеморта настоящим именем. Самой Астре казалось, что между тем человеком с колдографии, данной Дженкинсом, и нынешним монстром из газет есть мало что общего. Внешность, да и только.

Человек не мог быть таким чудовищем, а потому и на человеческое имя он не заслуживал. Но вот Дара, похоже, считала иначе, она за все эти годы ни разу чего-то особо дурного о Волдеморте не сказала. У Астры порой складывалось сомнительное ощущение, будто для уничтожения Альбуса Дамблдора Дара будет готова объединиться даже с чертом.

Так что эти слова всё же её существенно успокаивали. И немного смешили.

— Дамблдор, она и есть Дамблдор, как бы ты это не отрицала, — рассмеялась Астра, сбрасывая напряжение многих лет, потому что раньше подруга всегда уводила разговор от вопроса лояльности. Но белые пятна до сих пор оставались, так что Астра осторожно уточнила: — Но какое отношения у тебя ко мне? Да, говорю сразу, я изменила своё отношение к Альбусу. — она и не скрывала этого особо. Альбус, по мнению Астры, заслуживал на второй шанс, который Дара ему никак не желала давать. — Как по мне, он — простой, хоть и очень умный, человек, который потерял всех своих близких. Всех, Адара, понимаешь? И мне кажется, что ему просто важно найти хотя бы одну «родственную» душу. И… — Астра была готова ещё столько рассказать об Альбусе, но подруга её мягло перебила:

— Всё, всё, всё. Я столько не выпью и от такого монолога точно не заплачу, — подняла руки в знак капитуляции Адара. Астра недовольно поджала губы, и Дара, не сдержавшись, рассмеялась. Затем ещё раз как-то странно ухмыльнулась и торжественно произнесла: — Асти, я готова помогать тебе в любом деле. Берёшь в команду?

Адара весело откинулась в кресле и, сощурив глаз, смотрела на Астру. Вот всё же слишком много у них было с Альбусом общего.

— Ты всегда в команде, Адара. Ты же и есть её командир. — ухмыльнулась Астра, зная, что Адару это вряд ли обрадует, но так же и навряд ли удивит.

— А, — догадалась Адара, — Сваливаешь всю работу на меня?

Астра весело кивнула. В конце концов, в их тандеме Дара всегда была мозговым центром, а Астра — отделом презентации окружающим их результатов. Стоило, наверное, сохранять подобную стабильность в отношениях, несмотря ни на что. Адара лениво потянулась и поудобнее расположилась в кресле. Затем закрыла глаза и откинула голову на подушку. Астре было очевидно, в общем-то, что да, подумать не помешает, да и ночь изначально должна была быть богатой на размышления, но чтобы так…

— Адара, — слегка удивлённо окликнула её Астра, — Я попросила тебя помочь собрать нужных людей, а не поспать.

— Я знаю, — пробурчала Маунтвиль. — Я думаю, не мешай.

Астра вскинула руки и попросила у комнаты последний выпуск «Ведьминого досуга». Та охотно материализовала его прямо на столе неподалёку, и Астра со спокойной совестью углубилась в чтение, ни чуточки не сомневаясь, что хотя бы полчаса на такой отдых у неё точно есть. В конце концов, этот выпуск она так и не успела прочитать, так зачем зря времени пропадать?

Но через буквально десять секунд Дара настолько резко подскочила, что Астра дёрнулась и чуть не упала с кресла на пол. Подбежав к первому попавшемуся столику, Адара схватила пергамент и перо и принялась что-то быстро строчить. Затем, удовлетворённо хмыкнув, почесала подбородок и отложила перо.

— Иди сюда, почитай, — махнула рукой девушка, подзывая Астру к себе. Последняя, настороженная чрезмерной активностью подруги, что раньше почти никогда не случалось и ни к чему хорошему не приводило, присела за столом:

— Адара, а почему тебя так это дело беспокоит? — у Астры уже возникали нехилые такие подозрения. Дара навряд ли позволила бы себе лишний раз показать, что Мэри значила для неё куда больше, чем соседка по комнате.

В памяти Астры ещё были живы деньки, когда Адара на полном серьёзе говорила, что собственное имя заботит её куда больше, чем кто-либо ещё в этом мире. Астра не то чтобы верила, но и сомневаться до этого дня особо не приходилось.

— С чего ты взяла? — Адара из-под бровей посмотрела на неё, и Астра почти уверовала: подругу действительно очень сильно интересует это дело.

Вот только неужели настолько, что она решила вылезти из ставшей привычной ракушки? Хотя да, стоило признать, что первый шажок оттуда Дара сделала ещё тогда, когда согласилась стать ловцом Гриффиндора.

Вот же чертяка этот Маккензи, всё-таки смог её уговорить. Астра до последнего ставила, что подруга всё же не сдастся какому-то смазливому старосте. Да и теперь Маккензи очень активно и весьма очевидно нарезал круги около Дары, пусть та всеми силами и открещивалась от вероятных отношений.

— Ты слишком активно бегаешь, mon ami. А это не к добру, — пожала плечами Астра, лукаво подмигивая. Адара на это только усмехнулась и стала объяснять написанное, свернув с темы, что тоже говорило совсем не в её пользу:

— Смотри, у меня есть вот такой план: предложенную дражайшим Дамблдором, — при упоминании директора Астра закатила глаза, а Адара сосредоточенно застрочила по пергаменту, даже не делая акцента на собственном сарказме, — группу нужно разделить на несколько частей: те, кто будут заниматься анализом ситуации и связями жертв; те, кто будут пытаться создать защитный артефакт; те, кто будут работать над зельем-антидотом; и те, кто будут напрямую работать с тёмной магией и искать контрзаклятие.

Ну, в принципе, подобное распределение Астра находила целесообразным. Если так взять их компанию, то она бы даже предложила кинуть Лили и Рема на зелье, Хвоста и Бродягу, пожалуй, как раз на артефакт (первого просто надо было уместно пристроить, а Блэк ведь недаром носил свою фамилию, верно?). Астра и Сохатый с удовольствием взялись бы за анализ — с другой стороны, Хвоста можно было бы тоже сюда добавить, он умел неплохо собирать данные, да вот только оставлять Сириуса без присмотра могло быть чревато, но… Точно, у Дары в друзьях была Квайт, и та не раз рассказывала, что эта умалишённая Пандора неплохо в этой сфере ориентируется. Вот, можно было бы её как раз к Бродяге в команду. А Дара могла бы работать с контрзаклятием… Нет, одной подругу тоже с таким оставлять не стоило, так что можно было бы позвать Лесата? Или Боунсов? Или лучше Маккензи? Вот, именно. Амелию можно было бы подключить к Лили и Рему, Александра — к Пандоре и Бродяге, а Дару оставить с Маккензи и Лесатом. Красавчик Даубт как раз бы заодно стал существенным двигателем всего этого.

Вот только… Астра прикинула: в таком случае им было необходимо двенадцать человек, а это было, пожалуй, слишком. А ещё ведь нужно было не забывать, что Марлин наверняка не захочет оставаться в стороне, да и со слизеринцев они никого к делу так и не привлекли… В общем, выходило, что в группе будет по меньшей мере человек пятнадцать. И сколько из них будут достаточно неплохими специалистами? Лили, Хвост, Сохатый, Дара, Маккензи (на правах старшего), Квайт и сама Астра? То есть только семеро? И это с учётом того, что никто из них до этого особого опыта не имел? Разве что Лили часто занималась на факультативах со Слизнортом, Хвост имел шикарную анимагическую форму для подобных дел, Квайт что-то там мастерила, да Адара действительно немало времени уделяла изучению фолиантов, в том числе и темномагических? Этого было очевидно слишком мало для решения подобной проблемы.

Особенно и что наиболее вероятно, если это было не последнее нападение.

— Тебе не кажется, что у нас наберётся слишком много человек? И что у нас нет таких специалистов? — Астра озадаченно посмотрела на лежащую перед ней схему. По всему выходило, что Дара слишком переоценивала их силы.

— Ничуть. Нам нужны только лучшие из лучших, — Адара взяла появившийся карандаш и заложила его за ухо, — и тогда нас будет всего то… — посчитав в уме, продолжила гриффиндорка, — пять человек.

Видимо, помимо переоценки сил, внутри Адары жила та ещё сказочница.

— Сколько? — подскочила со стула Астра. — Это невозможно! — а затем, нахмурившись, она заметила уже и так очевидное: — Только не говори, что ты уже подобрала кандидатуры.

Вряд ли иначе бы Дара стала говорить о конкретном количестве человек.

— Хорошо, не говорю, — пожала плечами Адара, явно слишком буквально расценив её удивление. — Но это возможно, Астра. — проникновенно заверила она, сжимая плечо Астры.

Ей, признаться, всё ещё не верилось в выполнимость подобной авантюры:

— Со Слизерина люди будут? — спросила Астра, прикусив краешек губы. — Для Дамблдора это почему-то важно.

— Прекрасно его понимаю, — серьёзно кивнула ни капли не удивлённая подруга и решительно добавила: — Да, будут. И сразу двое.

— Что?! — переспросила Астра, даже не успев сесть. — Это же почти половина! Такой риск?

Честное слово, ведь слизеринцы — это скользкие змеи? Как можно им доверять? Лили вон уже доверилась одному такому гаду, и к чему это привело? К привселюдному унижению и напоминанию собственного происхождения из уст лучшего друга? И пусть после этого Нюньчика неплохо так притопила Адара на глазах у всех, но ведь Лили от этого легче не становилось! И это Астра ещё не вспоминала Эйвери и Мальсибера, на которых вообще цензурных слов не находилось! Или, упаси Боже, напыщенного индюка Малфоя, который столько крови попортил им на первых курсах! И уж тем более на третьем, когда он, будучи уже выпускником, стал старостой школы. Царящий тогда произвол по отношению к гриффиндорцам даже вспоминать не хотелось, пусть Астра и знала, что Дара до сих пор считала во многих моментах виноватыми именно Мародёров из-за их умения нарываться на неприятности.

В общем, Астра поняла бы ещё наличие двоих людей в группе из пятнадцати человек. Но вот когда людей втрое меньше… Не думает же Дара как раз Нюньчика и приплести сюда?

— Это не риск. — покачала головой девушка. — Я доверяю этим людям. По крайней мере, я думаю, что смогу их убедить. — и как-то подозрительно Дара замялась на последних словах, будто совсем не была в этом абсолютно уверена. — К тому же, никто из них не является магглорождённым, и это определённо играет нам только на руку.

В словах Дары действительно была доля истины. По этой причине, пожалуй, было очевидно, что ту же Лили привлекать не станут: ей и так грозит немалая опасность, не хватало ещё, чтобы она стала преждевременной жертвой по причине своей активности. Нет, пусть лучше живёт в незнании.

— Да ты кого хочешь сможешь убедить. — вот в этом точно сомневаться не приходилось. При желании Дара могла убедить даже в том, что была внучкой маггловского премьера Уинстона Черчилля, а не то что в таких мелочах, как присоединение к секретной группе по борьбе с тайным приспешником Волдеморта. — Кто хоть будет в группе? — махнула рукой Джойс.

Дара замешкалась лишь на секунду, словно чувствуя, что сейчас грянет взрыв:

— Ты, я, Пандора Квайт, Регулус Блэк и… Северус Снейп.

Астра поперхнулась воздухом: такого состава она точно не ожидала. И была готова оспаривать его до последнего.

* * *

Регулус,

Дело срочное и не требует отлагательств. Поэтому жду тебя сегодня в четыре вечера на восьмом этаже у картины с избиением Варнавы Вздрюченного.

Не то чтобы Регулус часто получал подобные записки, но когда в них был не указан автор, а события вокруг разворачивались слишком странные, он предпочитал не высовываться. Но на место встречи всё же пришёл, потому что автор был прекрасно известен: шкатулки были только у них с Дарой. А вот проблемы, очевидно, были ещё впереди.

— Реджи, я несказанно рада тебя видеть! — гриффиндорка приветственно раскрыла руки. Учитывая, что подобное поведение Даре было несвойственно, Регулус даже не хотел предполагать, что ей от него понадобилось.

Не то чтобы он не догадывался.

— Адара, золото ты моё, что тебе уже от меня надо? Ты же знаешь, что я до сих пор плохо себя чувствую. — Регулус устало опёрся на стену и посмотрел на девушку, даже не скрывая собственного скепсиса.

Да, он был признателен ей за оказанную в весьма щекотливой ситуации помощь, но такие встречи были невероятным риском. Да, она была его близкой подругой, но их в любой момент могли заметить в этом пустынном коридоре, расположенном слишком далеко от его гостиной.

Он и так с большим трудом сумел увильнуть от хвоста в виде Уоррингтона, которого, кажется, Тёмный Лорд приставил за ним присматривать. Кассиус, по крайней мере, был уверен, что Регулус по-тихому смылся в Запретный Лес за ингредиентами. И нет, сам Регулус не хотел вспоминать, какими путями он добирался обратно в школу.

— Реджи, пойдём в одну секретную комнатку, — догадавшись о ходе его мыслей, улыбнулась Адара и открыла дверь, которую раньше Регулус здесь никогда не видел.

— О Мерлин великий! — не удержавшись, воскликнул Регулус и тут же прикрыл свой рот, увидев сидящую в комнате Астру Джойс. Вот уж точно кого не стоило ставить рядом с Мерлином.

Регулус признавал, что плохих отношений с этой девушкой у него не было. Скорее, молчаливое игнорирование, если можно было так выразиться. Он подозревал, что Астра его не слишком уважает, а он сам питал к гриффиндорке непонятно откуда взявшуюся неприязнь. Теперь, когда все его подозрения подтвердились, и он немало знал о прошлом этой парочки, младший Блэк иногда искренне недоумевал: как две таких слишком разных личности могли настолько прочно сдружиться? Адара была гораздо более, молчаливой, спокойной и уравновешенной, чем её дражайшая подруга, но в случае опасности действовала с поразительной скоростью, ловкостью и неожиданной для такой хрупкой девушки силой.

Астра была совершенно противоположной: до жути любящая поговорить, весёлая и жизнерадостная, порой гриффиндорка изучала из себя неуёмное количество энергии, которую иногда даже не могла перекрыть солнечная Лили Эванс, которую по-своему уважали даже слизеринцы. А вот Джойс слизеринцы при всём при этом не слишком жаловали, и дело было даже не в подозрениях на ближайшее родство с Дамблдором: просто Астра по характеру была приблизительно такой же, как и Мародёры. Да и, стоило заметить, в критических ситуациях, а Регулус успел уловить это пару раз, Джойс жутко терялась и могла направить ту самую энергию в совсем неблагоприятное русло. Наверное, именно это не нравилось Блэку в Астре: она была слишком импульсивной для просчитывающего несколько ходов наперёд слизеринца.

Вообще по своей натуре Регулус был невероятно наблюдателен — это признавали все вокруг. Умеющий хранить чужие тайны за семью печатями, он мог спокойно воспользоваться своими знаниями для собственной выгоды. Но, как и любой из Блэков, Регулус был чересчур благороден и пользовался таким способом только в крайних случаях. «Будь выше всех жизненных склок и на старость лет поймёшь, почему так нужно делать», — именно таким был принцип жизни Поллукса Блэка, который служил для Регулуса своеобразным примером и указателем. Наверное, никто не умел так, как дедушка Поллукс, держать руку на пульсе всех магических и маггловских событий, при этом безвылазно сидя в своём особняке и даже не собираясь высовываться. Вторым примером для подражания был, как ни странно, отец — Орион Блэк почти всегда держал себя в руках и умел успокоить даже порядком разозлённую Вальбургу. На третьем месте для Регулуса была та самая девушка, которая появлялась периодически в воспоминаниях отца, — Доротея Дамблдор. Младший Блэк смутно помнил её характер уже во взрослом возрасте: парочка мелких воспоминаний, толком ни о чём не говоривших, сохранились с далёкого тысяча девятьсот шестьдесят четвёртого года. Тогда ему было три годика — возраст слишком маленький для каких-либо впечатлений, но ум Регулуса всегда был чересчур сообразителен.

После ухода старшего сына из дома Орион Блэк решил заняться воспитанием младшего: каждый день на протяжении месяца отец показывал Регулусу воспоминания о своей учёбе в Хогвартсе, а также характере своего однокурсника Тома Реддла. Стоит заметить, что такие знания пошли Регулусу на пользу: теперь он окончательно уничтожил свои ранние детские иллюзии о могуществе Тёмного Лорда. Видимо, Орион Блэк именно этого и добивался: у сына не должно было остаться слепого поклонения и веры в гений Реддла, которого он помнил ещё маленьким, но слишком амбициозным и заносчивым мальчишкой. В принципе, его ожидания оправдались: теперь Регулус мечтал быть полезным в уничтожении человека, который наверняка принесёт немало бед.

— Тебе пришлось слишком рано повзрослеть, Регги, — отец качал головой и дружески сжимал мальчишеское плечо. Да, с досадой сейчас думал Регулус, тогда на его предплечье ещё не красовалась эта дъявольская Метка. Тогда всё было куда лучше, чем сейчас.

Но именно поэтому периодически в отцовских воспоминаниях появлялась спокойная равенкловка Доротея — при разговорах с Альфардом, на вечерах у Слизнорта, в коридорах Хогвартса и на собраниях в войне против Гриндевальда. Удивительно было то, что мисс Дамблдор не поддерживала ни Гриндевальда, ни своего отца во время войны. Она выполняла крайне нейтральную роль: могла помочь при изучении старинных заклинаний и темномагических ритуалов. Тут Регулус понимал, почему Доротея была отправлена на Равенкло: невероятно изобретательная, она ценила в людях любовь к творчеству и изучению чего-то нового. Наверное, именно благодаря этим качествам она смогла найти общий язык ни с кем иным, как с Робертом Гриндевальдом… Да и Регулус имел возможность в воспоминаниях посмотреть на их работу: удивительно слаженную, будто они даже думали порой одинаково, пусть и расходились во многих этических вопросах.

— Регулус, ты согласен? — нетерпеливый вопрос Астры Джойс вывел Регулуса из задумчивости. Совершенно не слушая девушек, он, видимо, упустил что-то важное.

Мда, а ведь его пригласили именно поговорить. Видимо, Регулус понемногу начинал стареть и всё-таки превращаться в дедушку Поллукса.

— Астра, можешь выйти? Пожалуйста. — Адара говорила совершенно спокойно, но почему-то эти слова немного взбесили Джойс. Та резко встала и быстро выскочила из комнаты, громко хлопнув дверью. Секунда — и замок захлопнулся на ключ, хотя Адара всё так же стояла рядом с ним.

Не то чтобы Регулус сильно удивлялся таким реакциям Джойс. Да и без неё стало намного легче, стоило признать. Вот только…

— Как ты это делаешь? — настороженно спросил Регулус. — Что это за комната вообще? — он внимательно оглянулся, прищуриваясь и вглядываясь. Интерьер был очень интересным и слишком странным для одной из пустынных аудиторий школы.

— А ты ещё не понял? — удивлённо вздёрнула брови Маунтвиль, садясь на стул, который появился прямо из воздуха, как-будто по её желанию. Желанию?

Желания… О да, кажется, Регулус начинал понимать.

— Это та самая Комната-Которая-Исполняет-Желания? — спросил он, чуть ухмыляясь. Собственно, разве ему стоило сомневаться, что Дара знаёт её местонахождение?

Хотя было довольно интересно, что не сюда Дара притащила его тогда, когда ему было совсем плохо после получения Метки, и он чуть было не свалился на Марлин после пар. Конечно, Марлин первым же делом хотела помочь ему дойти до Больничного Крыла, но Регулус прекрасно понимал: ему теперь туда нельзя. Так что попросил ту, кому внутренне доверял больше всего, пусть и навряд ли решится в нынешних обстоятельствах когда-то в этом признаться, привести сюда именно Адару.

Марлин без вопросов привела подругу. Кажется, она даже слишком не удивилась тому, что они близко знакомы. Чуткая, бойкая девчушка, которая будет в смертельной опасности, если кто-то лишний узнает, что Регулус питает к ней совсем не приятельские чувства. На факультете Регулус умело открещивался ото всех вопросов, говоря, что родители рекомендовали ему не терять коммерческих связей с такой семьёй, как Маккинноны.

Но разве могло дело быть в коммерции? Особенно, когда Марлин, заметив у него на предплечье Метку, сразу же вызвалась помочь Даре дотянуть его до заброшенных аудиторий, а не стремглав убежала прочь.

И да, Дара не стала слушать его слабых мычаний и рассказала Марлин, что не так уж сильно Регулус хотел эту Метку получить. Он сам пока до сих пор не знал, как ему стоит реагировать на этот поступок, конечно, но вот за зелья, заклятия и весьма неплохую медицинскую помощь он был однозначно благодарен.

— Именно. Как ты себя чувствуешь? — неожиданно спросила Адара. Регулус поперхнулся воздухом от такого прямого вопроса.

Нет, он, конечно, не сомневался, что Адара за него переживает, но не настолько же прямо это раскрывать.

— Ты знаешь, тебе точно надо на аврора идти. — всё же Регулус честь Блэков посрамить не мог, а те редко поддавались сентиментальности. — На допросах будешь задавать внезапные вопросы, и подозреваемые будут теряться. Я вот уже готов, — он насмешливо вскинул руки, будто бы ожидая, что вокруг запястий уже сейчас сомкнуться магические кандалы.

Даре шутка как-то не слишком понравилась:

— Не уходи от ответа — аврор это не моё. И точка, — спокойно ответила гриффиндорка, сверля его взглядом.

Вот удивительно, что при всех своих слизеринских чертах, Адара была настолько по-гриффиндорски упёртой, что становилось в такие моменты даже как-то неловко. Уж Регулус догадывался, что она наверняка могла узнать о его состоянии более деликатно, но делать этого она, очевидно, не хотела.

— А с чего ты взяла, что я ухожу от ответа? — притворно удивился Регулус, как будто это было не так. — Ты лучше переходи к делу — у меня очень мало времени.

Особенно учитывая, что Регулус уже краем глаза заметил, что за его спиной будто бы случайно лежал сканирующий артефакт — точь-в-точь как у мадам Помфри в Больничном Крыле. Так что сомнений быть не могло: Дара просто хотела услышать от него словесное подтверждение, но это совсем не значило, что данные о его здоровье она не стала собирать и другим путём.

Всё же такая забота со стороны подруги была приятна.

— Ладно, как знаешь, — махнула рукой Адара, и краем глаза Регулус увидел, как артефакт исчез. — Не надейся, что мы эту тему просто так и ставим. Что ты знаешь о проклятье, которым прокляли Мэри?

Надо же, Адара сегодня была на редкость не настроена ходить вокруг да около. Регулус смутно подозревал, что, возможно, именно таким образом влияла бессонная ночь и выпитое тонизирующее.

— Это Макдональд которая? — не удивился Регулус: чего-то подобного он в глубине души ждал. Но всё же не сдержался от вопроса: — А ты в месть Эйвери не веришь?

Регулус и сам в подобную глупость не поверил бы даже под Империусом. Эйвери к Макдональд после той глумливой расправы относился исключительно как к падали у его ног. Регулусу становилось тошно только от его нахождения поблизости — благо, как Блэк он мог себе позволить не общаться с подобной скотиной. Никто такой его горделивости и не удивлялся: все знали, что из их семейства марать ручки в чужой крови любила только Белла.

— Чушь собачья, и ты это прекрасно знаешь. — не стала юлить или вестись на провокации Адара. Вместо этого опять пошла напрямик: — Волдеморт этим заклинанием с тобой часом не делился?

Да, конечно. За ужином в честь зачисления Регулуса в ряды Пожирателей. Сегодня был определённо не день Дары, и вопросы она задавала определённо не те.

— Ты настолько осведомлена о его планах? Зачем тогда тебе я? — съехидничал Регулус, не сдержавшись от колкости. Лицо Адары потемнело, и она вся явно была слишком близка к той тонкой грани, когда она признаётся совсем не в вечной дружбе, а в том, что он козёл. — Понял. Сделаем вид, что я этого не говорил.

Регулус чувствовал себя… неловко.

— Это были извинения? — мрачно спросила Адара, складывая руки на груди и слишком хмуря на него смотря.

Вот не любил Регулус такие взгляды в её исполнении. Обычно они были направлены на братца, и тот как-то умел с ними жить, а вот Регулус уже был готов сдать все явки и пароли. И всё же он ещё помнил главное правило их семьи, и Даре тоже не стоило бы о нём забывать:

— Блэки не извиняются. Ни перед кем и никогда. Запомни это. — поучительно вскинув палец, произнёс Регулус, почти слово в слово цитируя покойную бабушку Ирму. Но и ответить на вопрос Дары тоже надо было, пусть он и казался не самым разумным: — Так вот, касательно твоего вопроса… Со мной он это не обсуждал — я новенький и, ясное дело, меня в такое не посвящают. А вот твои однокурсники должны быть вполне себе в курсе. Можешь у них и спросить.

Да, а лучше вообще пусть спросит у Уоррингтона. А то он уже начал малость Регулусу надоедать, и будет совсем неприятно, если в какой-то момент Регулус его проклянёт.

— Регулус, — Адара хищно подошла к его креслу и опёрлась руками на поручни. Регулусу невольно пришлось встретиться с ней взглядами: её зрачки расширились и от этого глаза больше напоминали чёрные бездны, чем грозовое небо, как это было обычно. Ему захотелось побыстрее отвести взгляд — смотреть в такие глаза у него не хватало ни сил, ни желания. Не то чтобы он чувствовал от Дары какую-то угрозу, но нет, уж пусть лучше смотрит так на братца, тот заслужил. А вот Адара как-то горько-победно ухмыльнулась, подошла к окну и явно совершенно не так расценила все его попытки выкрутиться: — Я поняла тебя. Ты можешь быть свободен и дальше прислуживать такому чудовищу, как Волдеморт. Но когда меня убьют, а это обязательно рано или поздно случится, даже не смей приходить ко мне на могилу, понял? — Регулус сглотнул. Ну, вот что такого он мог прослушать, чтобы получить такую реакцию на даже не повторенное предложение? Дара ведь наверняка догадалась, что он слишком ушёл в свои мысли. Его мозг лихорадочно заработал, генерируя пропущенные идеи. — Иначе я тебя с того света достану. Клянусь Мерлином. А теперь вышел отсюда и сказал Астре, чтобы она зашла обратно.

Регулус замер при её словах. Затем медленно поднялся и пошёл к выходу. Неужели она так просто порвёт всё то, что их раньше связывало? Регулус потянулся к ручке двери — сам останавливаться он не собирался. Это слишком рискованно для него — передавать информацию человеку, который даже не организовал группу борьбы с тем, кого так ненавидит. И Дара ещё хочет, чтобы он так безоглядно пошёл за ней? За человеком, который уже однажды пострадал от руки Тёмного Лорда?

Да, тогда Адара, конечно, очевидно никого не могла защитить, а сейчас, если он правильно понял, на кону стояли чуть ли не жизни магглорождённых студентов, но ведь они всего-то юнцы! Даже если Дара серьёзно решила попытаться что-то поставить против приспешника Тёмного Лорда здесь, в Хогвартсе, то разве не рискует она всеми, позвав его в эту группу? Да, они, едва смогли немного изучить Метку, оба пришли к выводу, что как-то сообщать Тёмному Лорду о действиях его подчинённого она никак не могла, но разве это значило, что опасности совсем уж нет?

А сама Дара… Не угрожает ли и ей такая же опасность, как и магглорождённым? Регулус нахмурился и быстро нашёл в кармане спрятанную побрекушку, сжав её в кулаке. И ведь хотел же прицепить его к ней, чтобы быть спокойным на всякий случай. А теперь…

— Но если тебе понадобится помощь, Регулус Блэк, — отчётливо сказала Адара, — ты можешь рассчитывать на меня. Всегда. Мадам Вальбурге и милорду Ориону передай мои наилучшие пожелания. — от этих слов, кажется, ему стало только хуже. Но Дара, пожалуй, вместе с ним была в куда большей опасности, чем без него. Так было правильнее.

Регулус дёрнул ручку и стремительно вышел, скованно кивая стоящей с другой стороны Джойс. Через минуту в комнату зашла Астра.

— Он отказался? — то ли спросила, то ли утвердила она.

Дара же… Дара чувствовала подозрительную пустоту внутри. Она догадывалась о мотивах Регулуса, она понимала его, но ни в жизни не ожидала, что он станет так очевидно отнекиваться от её прямых вопросов. Будто она была совсем чужим ему человеком.

— Не говори мне, что ты так и знала, — покачала головой Адара, всё так же смотря окно. А затем уверенно добавила: — Он ещё вернётся.

— Ты так думаешь? — в словах Астры скепсис и недоумение можно было ложками черпать. Но вот только Адара знала: они с Регулусом были удивительно похожими. А она бы точно рано или поздно к этому предложению вернулась.

Достаточно будет только Регулусу понять, что в стороне он остаться не сможет. Сейчас он убеждён в том, что у него хватит сил быть лишь сторонним наблюдателем. Но Адара по себе знала: этой уверенности надолго не хватит.

— Я знаю. Поэтому я и пригласила сюда Пандору. — Адара посмотрела на часы. — До встречи с ней остаётся десять минут.

Она должна успокоиться. Пандора была слишком проницательной, чтобы не заметить её расстройства совсем, но Адара не хотела давать ей лишнюю пищу для размышлений.

— Почему ты не сказала ему о том, что Марлин сейчас переживает? Ты ведь не сказала? — Астра посмотрела на силуэт подруги: она кожей чувствовала, что Адара печалится из-за такого конца разговора.

Адара пожала плечами:

— О чём? О том, что Марлин беспробудно рыдает вечерами? — да и не только вечерами. Адаре уже дважды приходилось успокаивать Марлин после обеда, когда она смотрела на то, как между ними на лавке остаётся небольшой промежуток. — О том, что она переживает за Мэри? — Регулус и сам наверняка прекрасно об этом знал. Он был кем угодно, но уж точно не дураком.

Да и… Как Адара могла ему об этом сказать? Они ведь все переживали за Мэри так или иначе. Адара и вовсе чувствовала себя бесконечно виноватой за то, что ничего не заподозрила. Она даже Фабу записку с извинениями написала, а тот сказал, что её вины во всём произошедшем нет. И что они с Гидом уже ищут хоть что-нибудь вне школы, какие-нибудь зацепки. И да, он настоятельно просил её не высовываться лишний раз.

Всем было очевидно, что Мэри стала только первой жертвой. И не то чтобы Адара когда-либо слушалась Фабиана Пруэтта, чтобы даже начинать это делать сейчас.

— Да, — Астра изначально кивнула, но потом поняла, что Адара этого не увидела, слишком увлечённая собственными размышлениями.

— Я не хочу манипулировать его чувствами. Я не хочу… Я много чего не хочу, одним словом. — и это была самая чистейшая правда из её уст.

Чёрт возьми, так поступить с Реджи она не могла. Она прекрасно знала, что сумеет на него надавить, вынудить при желании, особенно учитывая, что он и сам не так уж сильно против где-то в глубине души. Вот только Адара понимала: Регулус был ей слишком близок, он стал первым человеком, кому она по-честному сказала, кем является. И он должен прийти к этому решению сам.

Астра, Аберфорт и Альфард узнали её сами, в конце-то концов. И пусть Регулус, как оказалось, тоже догадался сам, но смог тактично смолчать, всё же Адара сумела ему открыться. А значит, он стал в её жизни весьма и весьма особенным человеком. И это слишком многое значило.

Адара покачала головой и махнула подруге рукой, тем самым показывая, что разговаривать она пока тоже не хочет. На любую тему.

* * *

С Пандорой, стоило заметить, Адара уже действовала совсем по-другому. Ситуация с Регулусом помогла ей чуть успокоиться и стать осмотрительнее при выборе слов. И да, наверное, всё же на ней сказывалась бессонная ночь и внутренняя усталость.

— Пандора, я пойму, если ты откажешься. Всё-таки это слишком опасное дело, — Адара не хотела показывать равенкловке, что её что-то грызёт, но и сидеть с улыбкой тоже не могла. Слишком… нечестно это было бы. И она действительно прекрасно поняла бы опасения Пандоры. Адара сама не считала Дамблдора достаточной страховкой для них всех.

Пандора посмотрела на неё своим блёклым взглядом и печально улыбнулась, явно уловив её раздрай. Всё же она была слишком мудрой для своего возраста.

— Я понимаю, что случилось с Мэри Макдональд, Адара. — Пандора сама не стала ходить вокруг да около, и почти сразу уверенно заметила: — Это не просто чья-то месть. Это начало. И я не хочу остаться в стороне. Я согласна на любую твою авантюру. — она с готовностью улыбнулась, будто весь этот день только и ждала предложения Адары.

Хотя, вполне возможно, что так оно и было.

— Ты даже не узнаешь, какую конкретно? — осторожно спросила Адара. Пандора, определённо, могла догадываться, что именно Адара хотела предпринять, так что это не было согласием совсем уж вслепую, но… Но такая вера в неё напрягала.

Даже Астра никогда ей настолько не доверяла. Хотя, учитывая все обстоятельства, могла ли Астра ей вообще так доверять? С другой стороны, идее Дамблдора она доверилась безоглядно. А как бы Астра отреагировала, если бы Адара озвучила эти же размышления раньше Директора?

— А зачем? Я уверена, что ты постараешься сделать всё, чтобы спасти их, — Пандора снова грустно улыбнулась.

Адара секунду не мигая смотрела на равенкловку. Надо же, это просто удивительно. Разве она заслужила на нечто подобное? На то, чтобы вот так, без лишних слов и сомнений человек согласился пойти за ней? Особенно тогда, когда человеку, собственно, опасность и не угрожает. Пандора была полукровкой, о чём знали немногие, конечно, но всё же. Проклятие ещё было ею не изучено до конца — она совсем немного смогла побыть с Мэри и применить лишь часть тех безопасных методов, о которых читала в учебниках, но уже можно было сделать главный вывод: всё в заклятии завязано именно на крови волшебника. А точнее, на её чистоте.

Глубинно говоря, Адара была убеждена, что так или иначе это проклятие само отделяет в ДНК случайную мутацию, которая привела к тому, что человек из обычной семьи родился волшебником, от той, что была заложена в тех, кто уже сразу родился хотя бы с одним родителем-магом. Навряд ли, конечно, сам Реддл углублялся в такие маггловские термины, но проклятие действовало умнее, чем большинство известных. И его идейный вдохновитель явно прятался в каких-то более давних временах. И вот была у Адары в таком случае идея, что вполне можно попробовать придумать артефакт, который бы создавал некую иллюзию для попавшего проклятия, подсовывая ему «чистокровный ген». И для этого ей в команде были нужны Регулус и Пандора. И в то время, как первый так спокойно ушёл, Пандора была готова согласиться на все риски без капли сомнений.

Адара сентиментальной не была. И да, она до сих пор утверждала, что не любит обниматься. Но в этот момент внутри неё, кажется, что-то переклинило, и она всё же подошла и крепко обняла приятельницу. Потому что чувствовала, что так было нужно. Ей самой в первую очередь. Вряд ли Пандора без этих объятий не догадывалась о том, как много для неё значит её решение.

— Спасибо, — тихо шепнула гриффиндорка, стараясь не показать, что на её глазах выступили слёзы. Она… всё ещё не ожидала подобного, пожалуй. Особенно после Реджи.

— Тише, — снова улыбнулась Пандора и лукаво подметила: — Ты же говорила, что не любишь обниматься?

Кто бы сомневался, что именно мисс Квайт это заметит. Да, всё же не зря Пандора была самой истинной равенкловкой из всех, кого она знала. Адара вымученно улыбнулась:

— Считай, что сегодня у меня чересчур расшатанные нервы. — не то чтобы это было неправдой. Как иначе объяснить все её сегодняшние эмоции? Этот и предыдущий дни её, определённо, добивали. И это Адара ещё не вспомнила о вчерашнем танце с Блэком. Пока было достаточно насущных проблем, чтобы хотя бы к этому не возвращаться.

— Тогда давай выпьем чаю с мятой на кухне. Эльфы просто мастера в его приготовлении, — Пандора потрепала отступившую на пару шагов Маунтвиль по плечу.

И хотя Адара была не слишком сильной любительницей мятного чая, но вот пирожных с кухни хотелось как никогда. Собственно, именно Пандора в своё время ей и показала Хогвартскую кухню. И даже с эльфами её знакомила она.

— Я бы с радостью, — замялась Адара, понимая, что прямо сейчас у неё ещё осталось одно важное дело, — Давай через час, хорошо? У меня просто сейчас ещё один разговор. И думаю, мятный чай мне тогда понадобится даже больше, чем сейчас.

О да, Адара не питала на Северуса особых надежд, стоило признаться. Да и сама прекрасно понимала, что если она не хотела надавливать на эмоции Реджи, то вот здесь это наверняка придётся сделать. Потому что Северус без осознания собственной внутренней мотивации навряд ли согласиться на подобное. И хотя Адаре всё ещё претила сама мысль об этом, но, кажется, другого выхода у неё всё же не было.

— Хорошо, — отстранённо улыбнулась Пандора, в данном случае уж точно не догадываясь о её заботах. — Тогда через час я жду тебя на кухне, хорошо?

— Окей. — Адара понимала, что, возможно, сейчас не слишком подходящее врем хоть для какого-то отдыха, но она чувствовала, что ещё немного и просто без сил свалится с ног ото всех этих мыслей.

Воспоминания о Мэри её глушили и давили вниз, и с этим надо было срочно что-то делать. В общем, Адара просто чувствовала жуткую усталость, хотя ещё сегодня ночью она была готова ловить кого угодно в любое мгновение. Удивительно, как только не кинулась сразу после Макгонагалл и Астры шарить по замку. Наверное, всё же шок сыграл с ней злую шутку.

— Я тоже с вами попью чай! — в комнату забежала Астра и замахала руками, акцентируя на себе внимание. Адара замерла: кажется, шок пришёл к ней снова. А Астра же магией перекрасила свои волосы мятный цвет и надела кофту с надписью: «Я люблю мяту». Увидев это зрелище, Адара не удержалась от смеха и спросила:

— А ты не боишься, что Ремус тебя не узнает? Или что краска не уберётся? — зная их везучесть, в чём-то из этого просто не приходилось сомневаться.

Всё ещё не ушедшая Пандора, кажется, постигала всю правду этой жизни, глядя на Астру.

— А я знала, что это тебя рассмешит, — довольно улыбнулась Астра и взмахнула палочкой: краска, словно в подтверждение мыслей Адары, не исчезла. — Ой…

* * *

Северус шокировано смотрел на Астру Джойс. Нет, он, конечно, знал, что она безбашенная, но чтобы настолько… Наверное, когда он впервые увидел Выручай-Комнату в прошлом году, он и то не был настолько удивлён. Комната — это прекрасно и замечательно, а вот зеленоволосая Джойс — слишком шокирующе для его психики.

— Джойс, позволь спросить: что ты сделала со своими волосами? — вместо приветствия начал Северус. — Мерлин Вседержитель, ущипните меня.

Джойс ухмыльнулась и спокойно ущипнула слизеринца. В ответ послышалось возмущённое бормотание о бестактности гриффиндорцев. А что ещё Северус мог сказать? Наверняка ведь Джойс своим щипком ему только что синяк поставила.

— Привет, Северус, — из непонятно откуда появившегося прохода выскочила Адара с непонятной большой коробкой. В общем, в этом смысле всё было даже стандартно. И, слава Мерлину, Адара Джойс не уподобилась.

— Привет, Маунтвиль, — дежурно отвечает Северус, продолжая таращиться на Джойс. — Адара, а зачем эта… девушка покрасила свои волосы?

Вопрос был риторический, потому что Северус уже подумывал о том, что бредит. Потому что Маунтвиль на цвет волос Джойс первоначально даже внимания не обратила. Будто всё было так, как обычно.

— А… ты об этом? — Адара с насмешливо-скептичным выражением лица приподняла одну из мятно-зелёных прядей. — Астра хотела меня подбодрить. Не спрашивай почему, но у неё это получилось.

Да, Северус от таких подбадриваний, пожалуй, отказался бы. А то, глядя на Джойс, ему уже хотелось начинать искать смысл жизни пустоголовых гриффиндорцев.

— Весьма оригинальный способ, — хмуро признал Снейп, а затем продолжил: — А причину твоей печали я и так знаю: Регулус сейчас сидит в гостиной Слизерина и ни на кого не реагирует.

В комнате воцарилась подозрительная тишина. Астра немного побледнела, а Адара незаметно закусила губу. Северус прекрасно понял, что своим проницательным наблюдением только что существенно накалил обстановку. Что ж, это всяко лучше, чем Регулус, который всего полчаса назад по совершенно непонятным причинам показал место Уоррингтона. Точнее, грубо приказал ему заниматься своим делом и перестать совать нос туда, куда не следует. Даже если его об этом очень просят.

В общем, в этот вечер многое было новым, непонятным, интересным.

— Это сейчас не главное, — быстро сориентировалась Маунтвиль, почти мгновенно взяв себя в руки, и ухмыльнулась: — Ну, что, Сев, готов ввязаться в очередную авантюру?

Вопрос был риторический. Всё же Северус был слизеринцем.

— Я не готов. — мгновенно отреагировал Снейп: последнюю шутку Маунтвиль над факультетом Слизерин он до сих пор хорошо помнил. А она всего лишь попросила отнести маленькую змейку в гостиную. Кто бы мог подумать, что это круто замаскированный окками. Спасибо, что Адара птичке крылья не подрубала, а просто спрятала их за иллюзией.

Вот только вспоминать, как их всех прижало к стенам, потому что «змейка» разрослась до размеров гостиной, как-то не особо хотелось. Хотя да, визг девчонок был всё же забавным. Хоть бы одна догадалась чайник найти. Северус, благо, быстрее сориентировался, и теперь его все считали чуть ли не героем. Хорошо, что не знали, что он же и притащил это чудовище в гостиную.

— Значит, на этом и решили. — привычно проигнорировала его стадию отрицания Адара. Вот умела она иногда лучше Северуса определять, когда он согласен, а когда нет. Вот прямо неоценимое качество, за которое так и хочется отравить. — Дело касается того, что случилось с Мэри, Сев, — не стала ходить вокруг да около, Маунтвиль, почему-то наивно полагая, что его эта ситуация ни капли не интересует.

Ошибочно полагает, кстати. Северус вот вообще никакого дела до этого не было.

— Я ничего об том не знаю. — тут же уверил Северус, подняв руки.

Ну, а то, что он разнюхивал сегодня целый день среди своих всю информацию, так это всего лишь праздное любопытство, не более того. С ним такое каждый день бывает.

— Я и не сомневаюсь. — покачала головой Адара, внимательно вглядываясь в его глаза. Нет, Северус не собирался в своём любопытстве признаваться. Обойдётся. — Но ты не услышал конец фразы: я почти уверена, что это же может случиться и с Лили.

Глупое сердце на секунду пропустило удар. Со стороны Адары было довольно низко говорить подобное.

— Меня это ни капли не касается, — грозно проговорил Северус, круто развернулся, взмахнув мантией, и пошёл прочь.

Подумать только! Они ведь неплохо общались эти месяцы и ни разу не вспоминали о Лили. Точнее, Маунтвиль пыталась порой что-то сказать, но Северус жёстко всё обрубал, и она к нему не лезла. Да, они, конечно, и встречались реже, а потому этих бесед было куда меньше, но кто ожидал, что настоятельно вспомнить о Лили Адара решит именно в этот момент?

Да почему Северуса вообще должна заботить её судьба? Она выбрала себе компашку гриффиндорцев, так пусть они её и берегут, и спасают, и защищают. Северус тут каким боком? Она вообще чуть ли не прямо сказала, что его ждёт будущее Пожирателя, так к чему тогда борьба против их прямого предводителя? Да и ещё. согласившись, он покажет не только Маунтвиль, но и противной Джойс, что Лили значит для него куда больше, чем можно предположить.

Вот уж нет. Если что, Северус попробует и сам дальше немного разнюхать. Может быть, наведёт Слизнорта на мысль, что неплохо было бы максимально обезопасить его любимицу.

— Обещаю любые ингредиенты и свободу в рецептуре. А потом и полноценное обнародование твоих наработок со всеми необходимыми официальными проволочками, — добавила Адара, и Северус бы с удовольствием подумал, что это она его так меркантильно заманивает.

Подумал бы, если бы не знал, что Адара просто даёт ему возможность согласиться именно по этой причине. Даже если внутри него главной будет оставаться совсем другая. И что всё это делается именно ради того, чтобы Джойс не подумала о его чувствах больше, чем следует.

Он даже не сомневался, что Маунтвиль обо всём догадалась. И Северус соврал бы, если бы сказал, что ему от этого хоть на мгновение легче. Маунтвиль… знала его слабость. С этим могли быть проблемы. Но зато сейчас у него была замечательная возможность согласиться на авантюру, которая могла укрепить его будущее:

— Что я должен делать? — настороженно спросил он, и так догадываясь, что навряд ли Адара привлечёт его к изучению темномагического проклятия. Их компании наверняка был нужен зельевар, а Лили привлекать было рискованно по очевидной причине.

— Прийти сюда завтра в восемь, — мгновенно ответила Джойс.

Северус дёрнул ручку двери на себя и стремительно вышел. Но закрывая дверь, он услышал тихий ответ Адары:

— Спасибо, Сев. — и почему именно в этом обращении он услышал «Она бы тобой гордилась»?

* * *

Книга за книгой, пущенная в свободный полет по мановению волшебной палочки Лили, прыжки Джеймса с кресло на диван, с дивана на кресло — это именно то, что увидела Адара, зайдя в гостиную на следующий вечер. Сегодня у Астры была назначена отработка у Макгонагалл (за неподобающий для студентки цвет волос), поэтому Маунтвиль позволила себе мрачную прогулку в тиши и спокойствии до Больничного Крыла и обратно. Если говорить уж совсем честно, то Адара, ясное дело, проведывала Мэри. Последняя выглядела, мягко скажем, ужасающе. Крайне неприятные нарывы-порезы, покрывали почти всё тело подруги и не давали ей даже нормально говорить. Поэтому мадам Помфри, боясь, что у девушки может возникнуть шок от своего незавидного положения, пичкала её снотворным, тем самым не позволяя проанализировать ситуацию и узнать, что же на самом деле произошло.

Адара наблюдала за характером ран, их видом, строением, сравнивая с вредом проклятий, которые она откопала в одном из древних (значит, ветхих) фолиантов Запретной секции. Стоило заметить, что подобный анализ только усложнил дело: ни одно из заклинаний не имело схожих последствий. Даже при незначительных модификациях формулы проклятия. Теперь она была абсолютно уверена — проклятие было создано лично на основе наработок этого волшебника и на основе знаний из того же самого ветхого фолианта.

С другой стороны, оставшиеся методы изучения, которые она всё же умудрилась применить, никаких ощутимых результатов не принесли. Весьма досадно.

Но вот сейчас Адара поняла, что в этой жизни она явно что-то упускала. Сейчас гриффиндорка невольно замерла и исступлённо смотрела на такую любимую комнату, явно не понимая, что происходит. Судя по всему, половина невольных зрителей тоже совершенно ничего не понимала.

— Поттер! Я убью тебя! — Лили всё также рассерженно махала палочкой и одновременно сдувала особенно надоедливую прядь со лба.

Адара всегда поражалась её мультизадачности.

— Эванс, но ведь я прав! Это действительно опасно! — прокричал Поттер, прячась за креслом, где его тут же со всей дури ударила книжка по голове. — Ауч! — болезненно схватился он за макушку, потирая ушибленное место. Видимо, снаряд не в первый раз его задел.

— Ты… Не… Имеешь. Права… Мне… Указывать! — визжала Лили похуже, чем ведьма банши.

Адара уже было подумывала, что банши могли бы Лили и позавидовать.

— Чувствую, я знаю, каким теперь будет мой боггарт, — едва слышно пробормотал Сириус, но, к его несчастью, Лили его тоже услышала.

И, естественно, кара не заставила его долго ждать.

— Блэк! — разъярённо проорала она. То есть Лили, а не кара, но здесь уж, как говорится, особой разницы можно и не заметить. — Я убью и тебя тоже! И больше вы с Поттером не будете портить мне нервы! — том Нумерологии полетел в сторону Блэка.

А ведь хорошая дисциплина. Не доведи Мерлин, учебник ещё и покалечится о голову Сириуса. Удивительно, как сама Лили об этом не подумала.

— Но ты попадёшь в Азкабан! — только и успел крикнуть Сириус, аккуратно прикрывшись всё ещё ничего непонимающей Адарой.

И да, стоило заметить, что это было их первое прикосновение после… празднования победы в матче. На секунду их глаза пересеклись, и Адара почти была уверена, что Сириус тоже вспомнил именно об этом, потому что ласково провёл пальцами по его руке.

Адара мгновенно обернулась обратно к Лили. Ситуация теперь прояснялась куда быстрее. Особенно, когда Сириус аккуратно подвинул её, ставя точно между ним и Лили.

— Зато я совершу поступок, за который мне будет благодарен весь Хогвартс! — яростно крикнула Лили и снова попыталась сдуть прядь. — Ты ещё прикрываешься моей подругой! — взревела она. — Ну, всё, Блэк, тебе не жить!

Адара неожиданно признала, что колдомедик, вероятнее всего, совсем не профессия Лили. Аврор явно подойдёт ей куда больше. В таком состоянии, наверное, Лили даже того самого Грозного Глаза напугала бы.

Сириус понял, что на смертельный приговор он уже явно наговорил, и зашептал:

— Маунтвиль, я прошу тебя, спаси нас. Не будь жестокой. — и прокричал при виде летящего фолианта: — Пригнись, Адара! — и присел вместе с ней.

Ну, спасибо, что ли. Не то чтобы Адара так уж сильно в этом нуждалась, а потому и наклонилась лишь слегка. Вот это она ещё только Лили в этой жизни и не пугалась.

Все в гостиной, казались, присели: кто от смеха, а кто, как Сириус и Джеймс, от страха перед злой рыжей старостой. Адара же, несмотря на две слишком требовательные и наглые руки, поймала надоедливый фолиант, который как раз пролетал над её многострадальной головой. Ну, нет, сегодня Адара себя калечить точно не даст.

Казалось, всё в гостиной замерло, когда Лили как-то резко дёрнула головой и не смогла сказать ни слова, лишь беззвучно открыв рот. Этот скандал явно длился слишком долго и уже никто не ожидал, что он когда-нибудь закончится. А вот Адара к продолжению спектакля очевидно готова не была. Как-нибудь в другой раз, пожалуйста.

— Лили, прости, но мне пришлось на время лишить тебя голоса, — искренне извинилась Адара, левитируя несчастные фолианты в спальню шестикурсниц. — Я, честно, всё потом отменю. Но пока я хочу услышать объяснения, — она выжидающе повернулась к Джеймсу и Сириусу. — Итак, я жду.

Уж сомневаться в том, что к гневу лили эти двое причастны даже не косвенно, совершенно не приходилось. Но почему-то Джеймс упрямо молчал, смотря на неё, словно загнанное животное. Загнанный олень, получается.

— Пожалуй, лучше объясню я, — поудобнее расположился в кресле Ремус. — Дело в том, что Джеймс решил, что не помешало бы в такое опасное время незаметно сопровождать Лили. Как никак, мы все здесь понимаем, что нападение на Мэри не было таким простым, как может показаться, — он обвёл взглядом всех, кто находился в гостиной. Слова никто вставить не решился. — Сейчас мы узнали, что она собиралась на встречу с Фабианом, который, как оказалось, эту встречу не назначал. То есть, Мэри выманили нарочно.

В такой момент Адара даже пожалела, что не привлекла этих четверых к группе, хотя Астра и убеждала её в этой идее, едва услышала предполагаемый состав. Но нет, причины не привлекать Мародёров у неё были.

Во-первых, без Джеймса и Сириуса тут дело точно никак бы не обошлось, а эти двое были слишком импульсивными в случае чего и могли часто действовать наобум. Так что только взрыва Выручай-Комнаты им не хватало.

Во-вторых, как бы там ни было и до чего ребята ни были талантливыми, но их способности, если судить объективно, могли мало пригодиться. Разве что в обработке данных, да и только. Но Астра с этой задачей вполне могла и одна справится, зачем привлекать четырёх оболтусов ко всему этому?

Вот только о чём Адара не подумала, так это о том, что Мародёры в стороне быть не захотят. Теперь придётся расплачиваться за собственную неосмотрительность. И решать как-то этот вопрос непосредственно с детишками.

— Лунатик, кажется, ты немного увлёкся, — робко перебил Питер друга и потрепал по плечу. Порой Адара искренне не понимала, зачем этой компании Петтигрю. Неуверенный, робкий мальчишка, который и слова злого никому сказать не может. На фоне задиристого Джеймса или едкого Сириуса Питер был слишком милым, чтобы можно было его причислить к этим оболтусам. Даже в Ремусе чувствовалась вот эта дьявольская червинка, а Питер был всюду просто своим парнем.

— Ладно, Ремус, спасибо, суть я поняла. — безнадёжно махнула рукой Адара и покачала головой. — Вы решили незаметно понаблюдать за Лили, но незаметно — это не о вас. Скажите-ка мне, Поттер и Блэк, вы считаете меня дурой? — спросила она, сделав брови домиком. Хотят Мародёры следить за безопасностью Лили? Что ж, пусть следят, но тогда уж не только Лили. У них и средства все для этого есть, чего уж тут. — Лили, иди наверх, пожалуйста.

Лили вызывающе посмотрела на подругу и всем своим видом показала, что до сих пор не может говорить. Адара почувствовала себя дурой. Впрочем, заслужено.

— Ой, прости, — без тени сожаления ответила Адара и взмахом палочки расколдовала Эванс. А вот не надо было дебош в гостиной устраивать. И это лучшая староста прошлого года, подумать только!

Лили в обиде явно не была и сама прекрасно понимала, что набедокурила знатно.

— На первый раз прощаю. Ты с ними сама разберёшься? — спросила она, недоверчиво смотря на Маунтвиль. Будто та собиралась Люпина заставить покусать Поттера, честное слово.

Адара ещё с самого детства догадывалась, что от Джеймса и его активности вряд ли придумали хотя бы профилактическое лекарство. Сейчас уж его было тем более не остановить, особенно когда дело касалось его зазнобы.

— Ещё как, — ухмыльнулась Адара, предвкушая дальнейшую беседу. — Иди, Лили, иди и не беспокойся.

Эванс побежала наверх по ступеням. Адара, проводив её взглядом, обернулась к Мародёрам и гордо посмотрела на них. Выглядело это, мягко скажем, смешно. Все четверо были выше Адары — даже самый низкий Питер превосходил её на полголовы.

И нет, по этому поводу она даже не думала комплексовать.

— А теперь мы все вместе, дружненько идём к вам в комнату, — и она быстро направилась в сторону мальчишеских спален, на ходу подцепляя именно Питера и прекрасно зная, что уж он точно не сможет ей отказать. Не то чтобы она ошибалась.

— Знаешь, — шепнул Сириус на ухо Джеймсу, небрежным движением отбросив свою чёлку назад и делая вид, будто не зная, что Адара его прекрасно слышит, — я всегда знал, что её тянет к нам в спальню.

Паяц. Какой же он невыносимый паяц. И почему только захотелось улыбнуться от этой шутки чуть ли не впервые за последние дни?

— Блэк, я всё слышу! — максимально сурово произнесла Адара, и за этим бедный затылок Сириуса сразу же ощутил лёгкий магический подзатыльник.

Терпеть подобного рода шутки без каких-либо реакций Адара не собиралась. Вот только навряд ли это как-то повлияет на Блэка, конечно.

— Вечно-то ты всё слышишь. И сказать ничего нельзя! — шутливо возмутился Блэк, на что Маунтвиль только обернулась и снова ехидно ухмыльнулась, почему-то думая, что это больше похоже на самую настоящую улыбку.

* * *

Сириус уже который день подумывал о том, чтобы сходить к мадам Помфри, потому что с ним происходили самые настоящие странности. И вот сейчас, например, тоже.

Они всей компанией, окромя Питера, ушедшего по делам мародёрским, стояли у окна — у них была короткая перемена перед Заклинаниями, так что можно было ненадолго расслабиться. И Сириус в такие промежутки времени привык, что может с ухмылкой наблюдать за девчонками: то и дело всегда находились красавицы, зазывающе улыбающиеся ему и готовые к вечерней свиданке.

И сейчас Сириус краем глаза уже заметил парочку возможных кандидатур, но… Самое странное, что, пожалуй, ему до этого не было совершенно никакого дела, а смотрелось в неожиданно другую сторону.

Он просто молча издали наблюдал, как Адара Маунтвиль — та самая заноза, которая все эти годы бесила его до дрожи в костях, — уж очень мило беседовала с равенкловцем Александром Боунсом. И, Мордред его дери, почему он раньше не замечал, что она так спокойно общается со многими? Сириус уже подмечал общение Маунтвиль и с Нюнниусом, с Боунсом, и с Даубтом, и с их Питером и Ремусом, и с Пруэттами до этого… И с братцем его она тоже общается. Словом, не молчунья Маунтвиль, а какой-то сущий ходячий поток красноречия, Мерлиновы панталоны!

И, главное, со всеми-то она такая культурная, милая и внимательная. Сириус довольно ухмыльнулся: зато с ним Маунтвиль точно не была уж такой спокойненькой, мгновенно сбрасывая все личины и превращаясь в настоящую фурию.

Страстную, дерзкую, горячую, живую… Настоящую…

Сириус зло тряхнул головой. И как только эта язва могла заводить его буквально с полоборота! Ни одной девушке не удавалось, а на Маунтвиль только глянь — и внутри уже кипит вулкан, с которым, стоило заметить, всё труднее и труднее справляться.

И это Сириуса всё больше и больше настораживало. Стоило только вспомнить этот их Мордредов танец, который до сих пор никак не желал выходить из головы. И дёрнул же его нечистый пригласить именно Маунтвиль?

Сириус едва заметно покачал головой. Дёрнул же. Что уж и говорить, он не был слишком пьян в этот вечер, так что даже на алкоголь ничего списать не получилось бы. Он просто захотел. И он просто её пригласил. Вот только почему это было так сложно признать?

Сириус за эти годы сам привык вызывать эмоции у представительниц противоположного пола, но чтобы кто-то из них так просто выводил его из себя — такого ещё никогда с ним не было. Разве что матушка… Но она теперь иначе как Вальбурга Блэк в голове Сириуса и не ассоциировалась. Да и мог ли он после всего называть её мамой или хотя бы матушкой?

После своего громогласного ухода из дома, Сириусу иногда казалось, что он лишился какой-то значительной части своей до этого будто бы несуществующей души. Он никогда не заморачивался над тем, насколько ему дорога семья: она просто была, и со времени его поступления она просто его не устраивала. А вот сцена во время ухода, о которой он предпочитал не вспоминать, всё также мучала его в кошмарах. И самое печальное, что он не мог никуда от этого деться, порой постоянно переигрывая сотни моментов, говоря другие слова и думая, а можно было ли избежать всего этого?

В такие моменты он сам себя обрывал. Нет, нельзя. Как бы он ни любил свою семью, он никогда не сможет их поддержать. У Сириуса не было отцовского умения ценить семью превыше всего. И, что было самым важным, он и не хотел им обладать. В этом мире есть куда более важные вещи, и выбор — это один из них.

Часть душевной пустоты, к счастью, заполнили Поттеры — его новая и куда более схожая с ним во взглядах семья. Но тут сразу вспоминались слова кузины Беллы, сказанные ещё в далёком детстве: «Ты никуда не сбежишь от этого, малыш Сириус. Ты был Блэком и Блэком сдохнешь». И, как бы он ни хотел, Поттером ему не стать никогда. Уж больно разными, несмотря на все схожести, были Сириус и Джеймс. И Сириуса с самого детства учили, что быть Блэком — это, в первую очередь, соблюдать нормы приличия и быть холодным, словно мрамор.

Но ведь он таким не был! Никогда не был. Даже в детстве он подкупал окружающих именно своей непосредственностью, если верить покойной бабушке Ирме. Это было его главное оружие, а не сотня масок, которые так умело носили Вальбурга, отец или брат. Сириус хотел жить, хотел действовать, хотел противостоять всей той черноте, которая была и в нём самом, и в Блэках, и во всём мире.

Да, за все эти годы он научился всё же носить маски. Выработал в себе это качество, это умение, и сам не заметил, когда перестал показывать незнакомым людям себя настоящего. И пусть ему было неприятно, когда кто-то не хотел смотреть глубже, но так было однозначно безопаснее.

И снова глядя на Маунтвиль сейчас — такую осторожную, внимательную к собеседнику, весело улыбающуюся, Сириус понимал, что уж да, недаром говорят, что подобное тянет к подобному. В Маунтвиль было всё, чего не было в остальных: загадки, крушение всех стереотипов, деланное безразличие и такой же скрытый вулкан эмоций. Такая же сотня и тысяча масок, за которыми скрывался кто-то, кого знали, наверное единицы.

Невозмутимая, язвительная, хитрая, гордая и сильная. Это всё было о Маунтвиль. Вот только почему-то забыть, как после новостей о Мэри она смертельно побледнела и кинулась в девичью комнату, Сириус не мог. Разве так будет вести себя холодная королева, какой он видел её ещё год назад? С каждым днём он всё больше сомневался и понимал, что эта неоднозначность, эта загадка манит его куда сильнее, чем он хотел показать.

Он не знал, с каких пор Маунтвиль стала такой и почему — разве пара обрывков фраз Астры в диалоге с этой занозой могут сказать о прошлом? А больше и услышать не было возможности: эта пройдоха ловко использовала интуицию — всегда мигом настораживалась и затыкала Джойс ударом с локтя. А уж беседы на тему «Что же будет сегодня на ужин?» Сириусу никогда не были интересны.

И снова здесь она напоминала Сириусу его самого — он тоже никогда не любил раскрывать своих чувств и проблем. Даже Сохатый не всегда был в курсе всех жизненных перипетий и душевных терзаний своего лучшего друга.

Слишком похожа. Слишком таинственна, чтобы он, как настоящий Мародёр, мог пройти мимо. Хотя по началу он действительно принял за чистую монету всё её притворство. И даже если порой казалось странным, что такие, как Фабиан и Гидеон, подружились с такой, как Маунтвиль, Сириус был убеждён, что они просто не поняли её сути по наивности. Не заметили, что на самом деле Маунтвиль — заносчивая маггловская королевишна, двулично вопящая о справедливости в то самое время, как такие моральные калеки, как Снейп, уродуют магглорождённых девчонок.

А потом чисто случайно во время их очередной перепалки заметил её горящий яростный взгляд… И ещё раз, и ещё. И Сириусу стало интересно: почему же она не ударит его? Почему не покажет характер, не прекратит все издевательства одним движением руки или взмахом волшебной палочки? В то время он уже начал догадываться, что все нелепые случайности, происходящие с ними, или непонятно кем наложенные заклятия — дело хитромудрой головушки Маунтвиль. Если упустить, конечно, те случаи, когда их совершенно бездарно пытался отравить Нюнниус. Или когда этот слизняк придумал провести чуть ли не всему факультету экскурс по большинству безвредных зелий, противоядия от которых Хвостик теперь всё время таскал с собой. И это всё лишь для того, чтобы они тоже наверняка отравились.

По крайней мере, все затеи Маунтвиль всегда несли вред исключительно им. Хотя нет, всё же с туалетами Слизерина идея действительно была толковой, но там вред получили тоже лишь те, кто заслужил.

Сириус сам не заметил, как подсел на ставший знакомым горящий взгляд. Как начал размышлять о том, что было бы неплохо увидеть этот взгляд горящим по любому другому поводу. Без разницы какому, но обязательно хорошему. Это случилось раньше сцены у Озера в конце пятого курса, но та ситуация тоже определённо много значила.

Тогда он начал уважать Маунтвиль. И впервые сам себе признался, что, видимо, она действительно по жизни такая справедливая, и это совсем не мастерская игра на публику. И тогда, останавливая её перед дуэлью с Нюнниусом, он даже думать не хотел, по каким причинам переживает за эту дурынду.

А самое смешное, что он ведь действительно переживал и был начеку всё время дуэли. Пусть и быстро стало очевидно, что в этом нет особой необходимости.

Сириус всегда восхищался сильными людьми — всё же воспитание в лучших традициях Блэков давало о себе знать, а перед глазами всегда стоял такой пример несгибаемой женщины, как Вальбурга Блэк. Пусть он и не смог поладить с матерью после своего поступления в Гриффиндор, но и десятки кисейных барышень, вьющихся вокруг него, тоже его не восхищали. Среди Блэков любая леди должна была быть ничуть не слабее мужчины. «Навеки чистые» не прощают другим людям чужих слабостей, потому что сами не позволяют их себе. О Маунтвиль можно было сказать то же самое.

И всё-таки она местами оставалась такой… раздражающей. Как сейчас, например, когда заливисто расхохоталась от очередной наверняка не слишком остроумной шутки Боунса и облокотилась рукой на плечо этого всезнайки с Равенкло.

Сириус уже обратил внимание, что Маунтвиль явно тянет на шибко умных. Так он вроде тоже не дурак… Мордред, что за бред! Будто он на секунду задумался об отношениях с Маунтвиль. Глупость какая. Приблизительно из тех же глупостей, что и его мысль о том, что он был бы не против, чтобы она так смеялась с его шутки. И чтобы облокачивалась исключительно на его руку.

Мерлин, какой же бред. Маунтвиль его приворожила, что ли?

Сириус расхохотался от очередной шутки Сохатого и собственного хода мыслей. Мерлин, ну и придут же ему в голову такие глупости… Иногда Эванс всё же права: в его голове не помешает сделать генеральную уборку. И всё же…

Интересно, откуда она на самом деле? То и дело Сириусу вспоминалось фото с одного из вечеров у Слизнорта. Когда Орион Блэк рассказывал своим маленьким сыновьям о школьных приятелях и просто сокурсниках, он точно вспоминал какого-то парня с фамилией Маунтвиль. Но была ли Адара родственницей вышеуказанного юноши или просто однофамилицей, Сириус утверждать не мог — он и фамилию-то запомнил чисто благодаря интересному звучанию.

— Бродяга, с тобой всё в порядке? — Сохатый взволнованно дёрнул его за рукав мантии. В голову закралась паническая мысль: неужели заметили?

А тут ещё и Маунтвиль неожиданно вскинула голову, сталкиваясь с ним взглядом, и Сириус быстро посмотрел на лучшего друга, понимая, что у него есть очевидные проблемы с головой:

— Да, а что? — он уже тысячу раз мысленно выругал себя за подобную невнимательность по отношению к Сохатому. Он ведь Сириусу почти что как родной брат, не дело так относиться к проблемам тех, кто тебе небезразличен.

— Да мы тут о новой шалости думаем… Ремус снова… — наверняка Лунатик снова их поучал. Ладно, это действительно можно было и прослушать.

— Ох, Мерлин, вы представляете? — неожиданно подскочил к компании запыхавшийся Питер, перебивая слова Сохатого и заставляя Ремуса закатить глаза.

Сириус снова быстро посмотрел в сторону Маунтвиль, с едкой ухмылкой подмечая, что та глаз так и не отвела, прожигая его подозрительно-нахмуренным взглядом. Сириус незаметно ехидно кивнул головой, словно бы впервые её увидел.

Никакой паники. Он сама невозмутимость.

Маунтвиль на его позёрство фыркнула и закатила глаза, поворачиваясь к своему Боунсу назад.

Бесит. И он даже не знает, кто именно из этой парочки делает это усерднее.

— Что случилось, Хвост? Как там Эванс? — у Джеймса аж глаза округлились от волнения за свою «даму сердца». Наивный, влюблённый придурок.

Эванс вон буквально в другом конце коридора стоит с Астрой и девчонками с Равенкло, поближе к аудитории, и тихо щебечет о житейском. И только Маунтвиль здесь мило воркует с этим… Мордред, кажется, раньше Боунс был ему значительно симпатичнее, чем сейчас.

— Сохатый, беда… — только и мог проговорить Питер, тяжело дыша. — Эванс пригласили в Хогсмид.

Сириус отвлёкся от своей идеи бросить в Боунса какое-нибудь безобидное заклятие. Эванс что?!

На секунду между парней воцарилась гробовая тишина.

— И кто этот бессмертный? — спросил Сириус, как бы невзначай подкатывая рукава. Уж за такое дело можно и напомнить будущему трупу о целесообразности некоторых действий.

— Бертрам Обри, — тут же выдал Питер с опаской посматривая на нахмуренного Сохатого. Обри был слащавым индюком, старостой и таким пай-мальчиком, что аж зубы сводило. — Что ты предлагаешь, Бродяга?

И ведь весь Хогвартс был в курсе, что Эванс приглашать на свидания запрещено. Уже попадалась парочка бессмертных старшекурсников, которым популярно объясняли. Те обычно не сильно возмущались. Кроме одного, который всё-таки на свидание с зазнобой Сохатого сходил.

А потом ещё неделю ходил с очаровательной подсветкой в виде кожи, переливающейся чуть ли не всеми цветами радуги.

Эванс, правда, тогда избила Сохатого учебником, как тот не оправдывался. И заодно запретила проклинать её кавалеров, выдурив из этого оленя обещание. А тот был тем ещё джентльменом.

Но до этого, к счастью, и желающих особо не находилось. Пока Обри не решил, что пора бы пополнить список жертв Мародёрских шалостей.

— Эй, Сохатый, не кисни! — легко ударил друга в плечо Сириус.

В конце концов, сам Сириус обещания Эванс не давал, а Сохатый может обо всём и не знать…

— Она согласилась? — задал Ремус главный вопрос.

— Пообещала подумать, — мигом сообщил Питер.

В голове Сириуса уже постепенно складывался план.

— Молодец, Хвост. Значит, времени на подумать у неё не будет, — буркнул Поттер и поднял глаза на Сириуса. Около минуты между ними происходил немой диалог — привычное явление для всех, кто близко знал Бродягу и Сохатого.

Он видел все сомнения Сохатого по поводу этого дела — он ведь дал слово, что не станет никого трогать. Так, возможно, не стоило ничего и затевать? Сириус успокаивающе прикрыл глаза: если Джеймс захочет, ему совсем не придётся участвовать, они даже подробностями с ним не поделятся, чтобы он оставался в чарующем неведении по поводу происходящего… Эванс тогда будет нечего предъявить. По крайней мере, в адресс Сохатого.

— Что вы задумали? — настороженно спросил Ремус, заметив наверняка уж больно знакомую ухмылку Сириуса и при этом отсутствие подобной у Джеймса. — О, нет, Мерлин, зачем я вообще вписался в вашу компанию…

— Лунатик, хватит бурчать, — беспечно махнул рукой Сириус. — Сегодня достопочтенному Бертраму Обри понадобится срочно отправиться в Больничное Крыло.

— По какой причине? — заинтересованно спросил Хвост.

— По причине слишком сильно раздутой головы — места, которым Обри пользоваться не умеет, — довольно закончил Джеймс Поттер, теперь даже не скрывая в карих глазах радости и предвкушения.

Сириус в очередной раз задумался о том, на что же только способны влюблённые. Слава Мерлину, его такая участь не постигла…

Все, кроме едва заметно улыбавшегося Ремуса, весело дали друг другу «пять».

На вечер намечалась работёнка, так что теперь Сириусу не было совсем никакого дела до Маунтвиль. И уж тем более до Боунса. Пусть себе воркуют, ему есть об кого почесать кулаки.

И никто из компании ещё даже предположить не мог, что в тот день они в спешке и по дурости оставят Карту Мародёров в комнате…

* * *

Марлин торопливо спешила по коридору — не стоило так сильно задерживаться в библиотеке. Чёртов доклад для Слизнорта! Чтобы его Мерлин побрал! Эх, зря она решила идти сама — надо было попросить Астру, Адару или Лили пойти с ней. Сейчас бы было спокойно. Им ведь наверняка тоже нашлась бы работа, пусть Асти лишний раз и не загонишь в библиотеку даже за пирожок.

Марлин нервно оглянулась — у неё упёрто складывалось впечатление, что за ней кто-то наблюдает. И в нынешней обстановке ей это не нравилось: тут же вспоминались все те страшилки, которые порой рассказывала Астра во время вечерних посиделок. Так что она снова посмотрела по сторонам:

— Вроде бы никого… — пробормотала гриффиндорка про себя и тут же невольно остановилась: где-то за два коридора от неё послышался чей-то топот и крики. Не успела Марлин даже подумать о том, куда ей лучше бежать, как кто-то за спиной потянул Марлин на себя и затащил в одну из ниш в стене.

Маккиннон попыталась закричать, но ей с силой зажали рот ладонью. Она вырывалась, кусала напавшего на неё парня (по цепкой хватке Марлин была в этом уверена), но безуспешно. Паника неумолимо накатывала на неё с каждой секундой, и она уже было чувствовала, что начинает задыхаться, как над ухом раздалось тихое шипение:

— Я тебя не обижу, но продолжишь дёргаться — и обидят нас обоих.

Эта мысль неожиданно отрезвила. Получается, опасность угрожала не ей?

Тем временем шаги и крики приближались. Ниша была прикрыта гобеленом, через который не было видно почти ничего. Марлин чувствовала накатывающий ужас: получается, прямо сейчас кому-то в коридоре грозит что-то… Проклятье! Там в коридоре кого-то сейчас проклянут, они просто обязаны помочь! Она дёрнулась из всё такой же цепкой хватки, но эти чёртовы руки снова её удержали, а парень позади едва слышно прошелестел:

— Не дури, мы всё равно не сможем ей помочь. — и в этот самый миг Марлин могла различить высокую девичью фигуру и силуэт, завёрнутый в тёмный плащ с капюшоном.

Следующим звуком был женский крик. Вспышка — и на пол упало что-то тяжёлое, судя по всему, человеческое тело. Марлин испуганно дёрнулась и тут же была прижата ещё сильнее, только на этот раз незнакомые руки словно поддерживали и пытались её успокоить. Толку от этого, конечно, было мало: Марлин физически чувствовала тот липкий ужас, который опутал её. И не зря — в следующий миг послышался твёрдый голос, говорящий непонятные слова на совершенно непонятном Марлин языке:

— Reddere… sordida… merentur. Indignus… omnem… partem, … tibi… maledictus… gravis.

— Это латынь, — услышала она едва слышный шёпот над её ухом. Тем временем проклинатель едва взмахнул мантией — и был таков.

И за это время, пока они стояли так и молча смотрели на происходящее, Марлин была готова согласиться со своим спасителем, что не смогла бы помочь той девушке совершенно никак. Кажется, она даже двигаться толком не могла.

Немного ожила она лишь тогда, когда стоящий за спиной парень легонько толкнул её в спину, направляя к выходу. И она вышла. И тут же подумала, что, наверное, лучше было не выходить.

От увиденной картины волосы на макушке Маккиннон, казалось, встали дыбом. Оцепенел и вышедший за ней парень — она чувствовала кожей их разделенный напополам ужас. Марлин порывисто вздохнула и будто ожила: подскочила к телу, покрытому множеством жутких ран и порезов. Прикасаться к каждому было донельзя страшно, но она даже не могла вообразить, что стоило сделать в этой ситуации. А потому обернулась к тому, кто явно был старше и умнее, раз успел затащить её в эту нишу.

А за собой она увидела Регулуса, запоздало подумав, что могла бы и по касанию его узнать.

Раньше она как-то воображали, что они с Регулусом ровесники, а потому на многие события в жизни должны реагировать схоже. Но сейчас, когда они вдвоём оказались в такой опасности, а перед ними лежала вторая жертва проклятия Мэри, Регулус казался куда более спокойным, чем она. Разве что был куда бледнее обычного.

Он что-то быстро писал на непонятно откуда появившемся пергаменте. Заставив бумажку отправиться в полёт к нужному человеку, Регулус присел возле Марлин и прощупал пульс:

— Она жива, — и только сейчас Марлин заметила, что Регулус напуган не меньше, чем она. Он нервно кусал губы, а глаза лихорадочно блестели, будто он сам не ожидал того, что увидел перед собой.

Марлин же решила присмотреться к девушке. Белокурая, с изящными чертами и словно умиротворённо спящая: на лице у неё не было ни единой царапинки. Если не смотреть ниже, то и подумать сложно, будто девушка была проклята, а не просто, скажем, потеряла сознание из-за усталости. Ещё раз присмотревшись, Марлин всё же убедилась, что они не были знакомы.

Постепенно, с каждым пассом волшебной палочки Регулуса над телом девушка, на Марлин накатывала реакция. Откуда-то пришло понимание: не спрячь её Регулус в нише, она бы не успела убежать и стала бы случайным свидетелем произошедшего. С какой вероятностью Пожиратель, а это наверняка был именно он, убил бы её? Абсолютно точно, потому что даже Обливиэйт не был бы надёжным в данной ситуации: при подходящих эмоциях стёртые воспоминания вполне могут возвращаться.

Получается, не будь здесь Регулуса, она была бы мертва. И сейчас его же заклятия хоть и не слишком помогали, но давали надежду, что незнакомка не истечёт кровью прямо на месте.

— Я сделал всё, что мог, — пробормотал бледный Регулус спустя пять минут и опустил палочку. На вид он был вымотан так, как никогда прежде.

Даже после получения Метки он, кажется, выглядел чуточку лучше. Марлин напряглась. Метка. Метка!

У Пожирателя ведь тоже наверняка была Метка. Получается, Регулус сидел с ним за одним столом? Он ведь мог знать его, мог общаться с ним. Мордред раздери, Марлин сама могла не раз его видеть, даже не подозревая, что именно этот человек бессердечно проклял Мэри и вот эту девушку!

Только сейчас она окончательно осознала весь масштаб действий. И она больше не могла сдерживаться. Страх, боль, неверие, осознание того, что произошло, накатило разом, и она не выдержала. Она так предательски расплакалась и не могла думать ни о чём другом, кроме как о том, что эта девушка сейчас здесь умирает, и они не в силах ей помочь. Когда уже прибудет помощь? Регулус, заметив её состояние, быстро прижал Марлин к себе и тихо зашептал:

— Всё хорошо, Лин, не беспокойся. Всё обязательно будет хорошо, слышишь? — А Регулус сам верил в то, что говорил. Судя по ноткам безнадёжности в тоне, всё же нет. Но неожиданно он уверенно шепнул, обнимая её лишь крепче: — Помощь скоро будет. — и буквально сразу после этого с конца коридора раздалось:

— Матка Боска! — Марлин с Регулусом нервно оглянулись: к ним спешила Адара. Маккиннон разревелась пуще прежнего, увидев обеспокоенную подругу.

Она пришла. Она поможет. Всё обязательно будет хорошо. И от этого плакать хотелось лишь сильнее. Но нечаянная мысль снова прошила её. А вдруг нет?.. Вдруг Дара опоздала, вдруг она тоже окажется бессильной. Марлин чувствовала, как внутри всё когтями разрывало от боли, и снова разрыдалась ещё горше.

— Марлс, ты надорвёшь себе сердце, если продолжишь в том же духе, — невозмутимо произнесла Адара, с небывалой сосредоточенностью водя палочкой над телом девушки. Регулус погладил Марлин по спине, будто желая утешить и не зная, как это сделать. — Астра пошла уже за мадам Помфри, — бросила она Регулусу, похлопывая его свободной рукой по плечу. — Спасибо, что позвал.

— Я не знал, к кому ещё обратиться, — покачал головой Регулус, поглаживая волосы Марлин и всё ещё пытаясь её успокоить. Выходило скверно.

Адара тем временем продолжала что-то колдовать, тихо шепча, но в следующее мгновение резко повернула голову и спросила:

— Ты парализующее, я так понимаю, не снимал? — И, увидев отрицательный ответ Регулуса, повернулась обратно, а из палочки Адары сорвалось белое свечение, покрывающее девушку прозрачно-светлой паутинкой: — Правильно сделал. Странно, что наш проклинатель не подумал о том, что его же парализующее лишь умедлит эффект. Или это был план?.. — задумчиво покачала головой она, а Регулус сразу уточнил:

— Ты чего делаешь?

Адара сосредоточенно продолжала накладывать паутинку, а затем, ответила на вопрос Регулуса, явно вернувшись к непонятным целительским заклятиям:

— Я спрашивала мадам Помфри, что нужно делать в случае чего, и она мне сказала, что первым делом желательно отправить жертву в стазис, а уже потом лечить. — Марлин снова всхлипнула и несказанно порадовалась, что всё же Дара была умнее их всех. Что бы они делали, если бы она так быстро не прилетела сюда? Ведь с момента, как Регулус отправил ей сообщение, до её прибытия прошло максимум минут пять. — Она же меня этому заклятию и научила. — и затем Адара явно перешла к целительским заклятиям, которые, кажется, не слишком помогали: — Vulnera sanentur… Sanguinem Sistit…

Слёзы продолжали литься из глаз Марлин, но она не отрываясь смотрела на то, как Адара колдует над девушкой, совершенно ничего не замечая. И спустя где-то минуту, когда подруга устало опустила палочку, она, кажется, только сейчас взглянула в лицо жертвы:

— Чёрт, я её знаю, — озадаченно воскликнула Дара, почёсывая висок. — Это Сибилла Рекорд, моя однокурсница с Хаффлпаффа. — Затем куда сильнее нахмурившись и тяжело сглотнув, добавила: — Магглорождённая.

Дальнейших бормотаний Дары Марлин уже разобрать не могла: по коридору послышался топот людей, и из-за поворота появилась Астра, мадам Помфри, Дамблдор и Макгонагалл. Да и сил у неё больше не осталось: кажется, всё это время Марлин держалась лишь благодаря страху за жизнь этой Сибиллы, как оказалось. Она прекрасно понимала, что сама не помощник, но почему-то не могла отпустить ситуацию ни на секунду из-под своего контроля. Будто её наблюдение поможет Сибилле выжить, но стоит лишь отвести взгляд — и ей конец. Глупость, конечно, но Марлин даже думать ни о чём другом особо не могла.

А теперь, уже на последнем остатке сил, чувствуя, как картинка перед глазами расплывается, она канула в темноту, всё ещё находясь в руках Регулуса. Её разум медленно погружался в туман, и последними связными мыслями стали вопросы: «А как здесь оказался Регулус? Как он узнал? Неужели он замешан во всех этих нападениях?..»

* * *

Сибиллу Рекорд отнесли в Больничное Крыло. Марлин также отправили туда — ей нужно было порядком восстановить нервы. Её организм подобной нагрузки явно не ожидал: Дара ведь предупреждала её, что она себя надорвёт, так сильно переживая. Было бы хорошо, если бы Дара хоть раз ошиблась.

Из кабинета Дамблдора они вышли примерно спустя час: старик не то чтобы их сильно допрашивал, но определённо был намерен выцепить как можно больше информации. Не то чтобы Регулус собирался что-то рассказывать, как, впрочем, и Дара. Джойс, возможно, и стала бы рассуждать, вот только информации у неё было очевидно недостаточно: после записки, полученной от него, Адара лишь попросила взбалмошную девицу донести информацию до мадам Помфри и Директора, не более. Так что вполне ожидаемо, что после выяснения основных обстоятельств Астра ещё задержалась у директора. Конечно же, такой, как Джойс, было необходимо обсудить случившееся, а не попробовать уже как-то решить проблему.

Регулус поморщился: последнее время он был довольно легко раздражителен и местами вспыльчив. И хоть он мог бы найти оправдание своему поведению — после установки Метки рука до сих пор болела и желала отвалиться от своего хозяина, но Регулус понимал: проблема была не только в этом. И это, между прочим, вовсе его не оправдывало.

В конце концов, глупо было отрицать, будто бы ему совсем уж безразлична судьба всех этих грязнокровок. Да, он, возможно, действительно считал, что они не так мастерски владеют магией, как чистокровные, и не понимают всей её сути… Но вот та девчонка (как и Макдональд, впрочем) точно не заслужила подобной участи. Картина произошедшего до сих пор казалась Регулусу сценой из какого-то кошмара. И он точно был не меньше поражён увиденным, чем оставшаяся в Крыле Марлин.

Адара, видимо, тоже общаться была не настроена: она шла, хмурилась и то и дело метала взгляд по сторонам — Регулус подозревал, что она опасалась стороннего наблюдения. Лёгкие шевеления пальцами в воздухе её выдавали: Регулус подозревал, что совершенно неосознанно подруга пытается прощупывать пространство магией.

Сложись другая ситуация, он бы непременно с этого посмеялся: кажется, беспалочковая магия выходила у Дары куда лучше, если она не осознавала её использования. А сейчас как-то было совсем не до смеха. Он и сам то и дело ловил себя на вглядывании в тёмные коридоры, пусть им сейчас и вряд ли угрожала опасность: своим приспешником Тёмный Лорд этим вечером и так уже мог быть доволен.

Большую часть пути они шли молча — эмоции от увиденного зашкаливали, да и желания пообщаться так и не появилось. Да и Регулус пытался переварить то предположение, что у него возникло. Не успей он спрятать себя и Марлин за тот Мордредов гобелен, и они оба сейчас бы лежали рядом с Рекорд. И вряд ли, в отличии от хаффлпаффки, могли бы похвастаться возможностью дышать. А вместе с ним если не сегодня же, то через пару дней хоронили бы и его родителей: Регулус в любом случае кинулся бы защитить Марлин, а это выдало бы всю его настоящую лояльность. И подставило бы родителей под удар.

Так что сложись всё совсем немного иначе, и совсем скоро Сириус лишился бы семьи, которую так активно пытался ненавидеть. Это… обескураживало и наводило на вопросы. Стоило ли всё происходящее их жизней? А на другой чаше весов — жизни всех тех магглорождённых, которых будут продолжать убивать?

Дара ведь действительно создала эту группу. Даже с его отказом не остановилась. Регулус не знал ровным счётом ничего, кроме загадочных исчезновений Снейпа. И в любой другой ситуации он бы даже проследил тайком за Северусом, но боялся неосмотрительно принести за собой на хвосте и Уоррингтона, который вроде бы немного успокоился, но нельзя было сказать ничего наверняка.

Так вот, группа была. Там был Снейп. Наверняка была Джойс и сама Дара. Возможно, ещё пару человек. Дара явно выбирала лишь нужных людей, а значит, раз она звала Регулуса, им был нужен специалист по артефактам. В таком случае, у Адары явно была какая-то идея, которую сама она осуществить не могла в силу отсутствия опыта.

А у Регулуса опыт был. Немного, правда, но в случае чего он смог бы посоветоваться с отцом или дядей. Вот только был ли Регулус готов делиться?

Задумавшись, он не заметил, когда настал та развилка, где их пути расходились. Можно было, конечно, и молча разойтись, но Регулус всё же пришёл к единственно правильному решению. Теперь осталось собраться с мыслями и правильно озвучить.

— Сообщишь мне тогда, как там Марлин? — стараясь скрыть своё беспокойство, равнодушно спросил Регулус. Адара устало и печально улыбнулась — ему не удастся её обмануть.

Регулус уже успел забыть, что эмоции стоит скрывать точно не от таких людей, как Адара. Да и не враг ведь она ему, серьёзно.

— Конечно, Реджи. До скорого, — она махнула рукой и устало поползла в сторону Гриффиндорской Башни. Регулус некстати подумал о том, насколько же сильно Адара морально вымоталась за последнее время. Ведь ещё адреналин после матча не сошёл, как уже тут же прокляли её подругу, а потом ещё и вздорное разногласие с ним, поиски и вот это теперь…

На секунду Регулус подумал, почему Адара не стала ждать свою другую подружку, как тут же захотел хлопнуть себя по лбу: ждать Джойс очевидно не было смысла — она может и до утра просидеть у Дамблдора. Да и хотела ли Адара этого? Джойс была порой слишком любопытна. Вряд ли Дара сейчас была готова к расспросам.

— Адара, постой! — Регулус быстро поспешил догнать подругу. Последняя обернулась на своё имя и заинтересованно посмотрела на Блэка. Он поглубже вдохнул и едва слышно выпалил: — Я в деле.

Секунда. Вот и всё. Обратного пути в случае чего у него уже не будет. Но, если всё хорошо сложиться, возможно, однажды он сможет гордо попросить руки дочери у родителей Марлин. Даже если он до этого не доживёт, он всегда будет знать, что у него всё могло бы случиться хорошо. А если победит Тёмный Лорд, то что его ждёт? Сегодня Регулус как никогда ясно осознал, что рано или поздно он всё равно от них избавится. В мире Волдеморта проблема была совсем не в грязной крови, а лишь в её жажде. Да и кровь Сибиллы Рекорд ничем не отличалась от его собственной. Так что какая Тёмному Лорду в сущности разница, кто именно будет страдать?

Адара моргнула.

— Ты боишься за неё? — ещё тише спросила она. Им не надо было уточнять, о ком шла речь.

Они оба понимали, что это глупо, учитывая ситуацию. Марлин угрожал только подобный испуг, да и только. Ну, в случае если только она опять не станет возвращаться поздно из библиотеки. Но они оба прекрасно понимали, что нет, больше она в такой ситуации не окажется.

И почему-то Регулус знал, что если бы она сейчас ответил утвердительно, Адара лишь успокоила бы его этими же аргументами и отправила спать. Так что он уверенно покачал головой:

— Не только. Все знают, что она чистокровная. Поэтому ей не угрожает опасность… А вот тебе — вполне. — да и Адара, в любом случае, была полукровкой. Никто наверняка не знает, как на проклятие отреагирует человек, у которого лишь один родитель волшебник. — Поэтому я хочу помочь, — быстро и сдержанно заговорил Регулус, наклоняясь к Адаре ближе. Она невольно подалась на встречу, снова оглядываясь. — Завтра я напишу тебе ту часть формулы, которую я расслышал. И ещё…

Договорить Регулус не успел. Адара, которая была на полголовы его ниже и вообще обычно лишние эмоции не проявляла, умудрилась неуклюже его обнять.

Наверное, она всё-таки действительно нешуточно вымоталась за это время и всю себя отдала попытке найти Мордредового проклинателя. Да и Регулус был бы рад помочь, узнать, возможно, на собрании, если бы его на эти самые собрания вообще приглашали — после принятия Метки Волдеморт дал ему что-то типа временного отпуска для спокойной учёбы. Интересно, удалось Адаре что-то выяснить?

В первую секунду объятий Регулус слегка шокировано замер — за это время он уже порядком отвык от её проявлений заботы, а уж тем более таких. И всё же Адаре он доверял, а потому неуклюже прижал её к себе. Да и, что уж скрывать, ему и самому хотелось ощутить рядом плечо близкого человека.

— Спасибо, Реджи. Для меня это, правда, очень важно, — пробормотала Адара, отстраняясь.

Сложно было не заметить. Появившиеся тени под глазами Адары явственно на это намекали.

— Я понимаю. Ты и так делаешь всё, что можешь. — Регулус постарался ободряюще улыбнуться — И ещё. Будь осторожна, хорошо?

Лишь бы она не извела себя. Регулус был уверен, что Дамблдор ставил не на ту: вывести этого упыря на чистую воду могла только Адара. Из Джойс откровенно был такой себе детектив. Да и навряд ли у неё хватит опыта руководить необходимой командой. А каждому из них по отдельности пока опыта не хватает и вовсе, чтобы с такими делами разбираться.

— Конечно, Реджи. — постаралась улыбнуться Адара, уже куда бодрее дёргая уголками губ: — Вот сейчас я наложу дезиллюминационное и пойду на боковую, — печально пообещала она. Дару явно что-то гложило, и Регулус хотел искренне верить, что она не винила себя во всех этих проклятиях. А то Адара может. — Ты, если что, выпей зелье сна без сновидений.

Регулус ухмыльнулся, даже в такой ситуации Маунтвиль думает не только о себе. И какой там эгоизм и напыщенность у неё нашёл братец? Сам выдумал, сам доказывает.

— Ты тоже. — Регулусу очень хотелось, чтобы уже наконец-то таки нашёлся человек, который смог бы о ней заботиться.

За эти пару месяцев Регулус окончательно убедился в своих прошлых подозрениях: по-настоящему о Адаре уже давно никто толком не заботился.

— Я обойдусь и без этого. — ухмыльнулась Адара, пожимая плечами и выравнивая спину: — Бутылка огневиски на двоих — и мне снова хорошо. — а затем, снова став серьёзней, жёстко добавила: — И да, не переживай. Я сделаю всё, чтобы твоё участие в моей затеи было не то что тайным, а даже никому неизвестным.

Регулус ухмыльнулся: он и сам прекрасно понимал, что навряд ли у них получится вечно скрывать. Но об этом они с Адарой смогут поговорить и позже, потому что в подобном случае им надо продумать план отхода. А этим уж точно нужно заниматься на свежую голову.

— С этим разберёмся, — он кивнул Даре, продолжая ухмыляться, и та отразила его ухмылку, понимая, что это действительно тема для другого разговора:

— Ты, главное, смотри тоже там поосторожней — среди вас где-то затесался любитель проклятий на латыни.

Вот уж пройдоха. Такими темпами своей частью проклятия Регулус не сильно-то ей и поможет.

— Откуда ты знаешь, что оно на латыни? — прищурился он, чувствуя, как внутри что-то ярко зажигается. Всё-таки, Адара явно успела что-то раскопать. И это зажигало такой лучик надежды, что Регулус и сам бы испугался этого чувства, если бы не знал, что оно должно быть в их жизнях. Особенно в это время.

И он снова с сочувственной горечью подумал, что профессор Дамблдор всё же поставил не на ту родственницу. Независимо от того, кто из них кто, Дамблдор должен был увидеть эту собственную жилку именно в Даре.

— Секрет фирмы, — точно так же таинственно, как и её приснопамятный родственник, подмигнула Адара и, накинув на себя дезиллюминационные чары, быстро исчезла. Будто секунду назад её здесь и не было.

Регулус, ещё раз ухмыльнувшись пространству, отправился в спальню, неожиданно подумав о том, что ему ещё наверняка предстоит объясняться Марлин, каким ходом он оказался в том коридоре. И да, можно было бы и правду сказать, но он боялся предугадать, как она может на неё отреагировать. С другой стороны, и вовсе не хотелось даже начинать думать о том, какие предположения она могла построить со своей фантазией.