Забытая память (гет)

Привет, мамочка!

Надо же, не прошло и трёх дней с нашего расставания, а я уже скучаю. Как ты там? Как папа? Туни? Передавай ей привет. И ещё раз попроси от меня прощения, пожалуйста. Я очень виновата перед ней.

Я попала на Гриффиндор — факультет храбрых и благородных. В комнате я живу с тремя девочками — Мэри МакДональд, Астрой Джойс и Адарой Маунтвиль. Они такие разные! Но все очень хорошие. Я, в принципе, уже со всеми подружилась.

Мэри очень любит разговаривать. За два дня я успела уже узнать всё о ней, её семье, друзьях, любимых сладостях и прочих, казалось бы, не слишком нужных мне деталях. Астра очень любит посмеяться, но она умеет внимательно слушать (в отличии от иногда чересчур взбалмошной Мэри). Наверное, она мне понравилась больше всех. Мы с ней сразу подружились.

Адара — самая молчаливая из нашей компании. Она почти ничего не говорит. Просто иногда приветливо улыбается и внимательно слушает. Наверное, она просто ещё стесняется. Я бы на её месте тоже стеснялась, ведь, представь, с ней в первый же вечер подружились главные задиры школы — близнецы Пруэтты! Правда, теперь есть кандидаты на главных хулиганов и посерьёзней.

У нас на факультете есть ещё четверо мальчишек с первого курса — Джеймс Поттер, Ремус Люпин, Сириус Блэк и Питер Петтигрю. В целом они хорошие, позитивные, но Поттер и Блэк почему-то постоянно задирают Сева, а он их в ответ. Да и вообще по их хитрым лицам видно, что они уже задумали какую-то шалость. Но меня это заботит мало — лишь бы только шалость не касалась Сева.

Кстати, Сев попал на Слизерин. Представляешь, мама, он думал, что из-за этого я перестану с ним дружить. Видите ли, наши факультеты враждуют! Нет, ну, нормальный вообще? Я его чуть не ударила за такие слова.

Первый день занятий у меня тоже прошёл очень даже хорошо. У нас была трансфигурация, зельеварение и чары. Трансфигурацию ведёт профессор Макгонагалл. Ты ведь помнишь, та самая, которая приходила к нам домой. На первом уроке мы пробовали превращать спичку в иголку. У меня почти получилось! К концу урока моя спичка заострилась и стала слегка серебряной.

Зельеварение — это самый лучший предмет. Это как выпечка, которую мы с тобой так любим, — для хорошего результата нужно быть сосредоточенным и внимательным. Наш преподаватель профессор Слизнорт очень меня хвалил и приглашал к себе в Клуб.

Чары у нас ведёт профессор Флитвик. Мама, он такой маленький, что его даже не видно из-за учительского стола, представляешь? Поэтому он подставляет книжки для того, чтобы уверенно стоять и видеть весь класс. Но иногда книжки падают, и тогда он валится наземь вместе с ним. В такие моменты мне его очень жаль.

Повторюсь, у меня всё хорошо… Правда, я очень по всем вам скучаю и уже жду Рождественских каникул, чтобы приехать и показать всё, чему я научусь к тому времени.

Я очень люблю всех вас, мамочка. Напиши, как можно скорее и отправь этой совой.

Люблю, обнимаю,

твоя Лили.

Здравствуйте, матушка.

Смею Вам сообщить, что я, вопреки Вашим ожиданиям, поступил на Гриффиндор. Мне жаль, что я расстроил Вас с отцом, но мне здесь хорошо. У меня появились настоящие друзья. Надеюсь, что вы хоть капельку за меня порадуетесь.

Искренне Ваш, Сириус.

Привет, мама, папа!

У меня всё просто отлично. Я поступил на Гриффиндор — да кто бы сомневался! Папа, зачем ты сказал, что будет сложное испытание? Шляпа на голову — это так сложно по-твоему? И, несомненно, опасно для жизни?

У меня появились новые друзья: Сириус Блэк, Питер Петтигрю и Ремус Люпин. Правда, последний пока ещё не совсем об этом в курсе, но это, как мы с Сириусом считаем, вопрос времени. Я надеюсь, пока вам не пришли никакие сообщения от Макгонагалл о моём поведении. А если придут, то знайте: я не виноват, оно само так всё получилось! Честно!

Я вас очень люблю. Как вы там? Скучаете?

Джеймс.

Дорогие мои мама и папа!

Я поступил на Гриффиндор.

Никаких проблем у меня нет. Чувствую себя хорошо, надеюсь, что у вас всё также. Как вы там без меня? Не волнуйтесь, у меня правда всё хорошо! У меня есть друзья: Питер Петтигрю, Джеймс Поттер и Сириус Блэк. Так что, папа, не переживай — эти рбята делают всё возможное. чтобы меня куда-нибудь вытащить (даже если я сам на это не согласен). С уроками тоже всё пока благополучно.

Я очень вас люблю. Спасибо вам большое за то, что вы меня отпустили. Здесь я чувствую себя таким же, как все. Хотя бы иногда.

Ваш Ремус.

Здравствуй, мама!

У меня всё хорошо. Я поступил на Гриффиндор. Живу в комнате с Сириусом Блэком, Ремусом Люпином и Джеймсом Поттером. Мы неплохо подружились. Джеймс и Сириус просто невероятные!

И меня никто не обижает, не переживай. Здесь я чувствую себя своим.

Как ты там? Не скучай и не плачь, пожалуйста. У меня всё хорошо только тогда, когда ты не плачешь.

Твой Питер.

Дорогой Сириус!

Почему ты мне не пишешь? Неужели твои новые друзья, о которых постоянно с недовольством говорит мама, важнее тебе, чем родной брат? Прошёл уже месяц с начала учебного года, а ты мне ничего не написал.

Как там, на Гриффиндоре? Какие у тебя друзья? Кто ещё у тебя на факультете? Как с уроками? Как вы добирались в школу? Как проходило распределение? У меня множество вопросов, а ты обо мне даже не вспоминаешь. А встретимся мы с тобой не скоро… Знаешь почему? Матушка сказала, чтобы ты не появлялся на каникулах. Она не желает тебя видеть.

Мне честно жаль, Сириус. Я её просил, но она была непреклонна. Ты же знаешь нашу маму.

Пожалуйста, Сириус не забывай своего младшего брата, ведь Блэки всегда в первую очередь ценили семью, а уже потом друзей.

P.S.: матушка мне весь этот месяц говорила только о твоём позоре. И что я обязан поступить на Слизерин. Надеюсь, что так и будет. Не хочу её злить.

Твой брат Регулус.

* * *

Дорогая, любимая моя мамочка!

Вот и начался мой второй учебный год. И начался он не с самого приятного. Поттер и Блэк снова задирали Сева и Адару….

Отложив перо, Лили откинулась на спинку кресла и мысленно вернулась к тому дню, когда и началась эта вражда.

Лили вместе с Адарой и Астрой пришли на первый урок немного раньше. Как ни странно, Адара в этот раз пришла вместе с ними, хотя обычно она уходила из комнаты намного раньше. Мэри с ними не было, потому что она простудилась и осталась в Больничном Крыле по настоянию мадам Помфри.

Первым уроком у гриффиндорок была трансфигурация со Слизерином. Сев подошёл к ним почти сразу, вежливо поздоровался и забрал Лили из этой компании. По раздосадованному лицу Астры было видно, что она не слишком довольна таким исходом событий, но в ответ на извиняющуюся улыбку Лили девочка немного растаяла.

Открылась дверь, и профессор Макгонагалл запустила детей в класс. После этого она дала всем задание на начало урока и, сказав, что ей нужно срочно поговорить с директором, быстро вышла.

Поначалу всё было достаточно тихо. Когда ударил колокол, в класс влетели Мародёры — компания из четырёх гриффиндорцев. Поттер и Блэк были донельзя взлохмаченными и невыспавшимися, а Ремус и Питер то и дело пихали локтями эту сонную парочку под рёбра. После случая с Пивзом в начале года их теперь так почти постоянно называли, и мальчишки были донельзя гордые подобной кличкой, считая, что она порядком олицетворяет их главные цели.

Ремус, как самый ответственный из этой компании, узнал у других задание и вместе с Питером начал выполнять работу, но Поттер и Блэк спокойно угомониться и начать что-то делать явно не планировали. Лили мысленно фыркнула — эти двое никогда не могли успокоиться. Это не входило в список их почти что бесконечных дарований. Вот и сейчас происходило то же, что и всегда.

— Нюнниус, я не понимаю, как Макгонагалл пускает тебя в класс с немытой головой? — небрежно спросил Блэк, показательно покачивая своими холёными волосами.

— Честно говоря, Сириус, я не понимаю, как с ним вообще кто-то в комнате живёт. От его же головы за километр воняет, — хмыкнул Поттер, криво ухмыляясь и немного оборачиваясь в сторону их парты.

— Джеймс, Сириус, не надо, — Люпин явно пытался их остановить, хоть и не слишком энергично, но Северус его перебил:

— Поттер, Блэк, чего вам надо? Я вам что-то сделал? Или вы своё раздутое эго не можете сдержать в пределах класса?

Говорил он это вполне спокойно, но Лили видела, что Сев едва держит себя в руках. Другие слизеринцы мгновенно навострили уши, ожидая скандала.

Поттер подскочил, зло стиснув зубы:

— Что ты сказал? А ну, повтори!

— Да запросто. Я говорю, что вы с Блэком — эгоисты, которые не умеют себя контролировать и кидаются на всех и каждого. Да вам в Мунго надо, ребята, — насмешливо протянул Северус, назидательно наблюадя за их реакцией.

Лили прикрыла глаза. Как же её всё это достало! Эти бесконечные драки и споры. Разве нельзя было этим мальчишкам оставить друга друга хоть на пару дней в покое?

И тут, не успела Лили выговорить накопившуюся тираде, как Блэк небрежным движением руки выхватил палочку, обезоружил Сева и оттолкнул его вместе с партой к ближайшей стене. Так как Лили сидела с другом за одной партой, то её тоже малость приложило об стену.

Лили попыталась встать, как услышала уверенный крик откуда-то сбоку, явно с задних парт:

— Хватит! Как вам не стыдно! Он ничего вам такого не сделал! А Лили уж и подавно.

Лили повернула голову в направлении звука и с удивлением увидела, что молчаливая Адара, сидевшая рядом с Астрой, встала и гневно посмотрела на Блэка и Поттера. Стоило признать, что заслужив чем-то внимание близнецов Пруэттов, Адара обеспечила себе некое подобие защиты, поскольку никто не рискнул бы в первый же месяц что-то сделать юной протеже этой парочки.

Тем не менее, сейчас спокойствие однокурсницы, казалось, стремительно клонилось к самоуничтожению.

— Ой, кто это у нас тут заговорил! Джим, я, может быть, ошибаюсь, но Маунтвиль произнесла первую громкую фразу за весь год? Поправь меня, будь добр.

Издевательский тон Блэка не произвёл на уже подошедшую к Лили Адару никакого впечатления. Астра, подоспевшая тоже, помогла Эванс встать и отряхнуться.

— Да, Сириус, я сам удивлён тем фактом, что Маунтвиль умеет разговаривать. Я думал, что она онемела после своего представления в первый вечер, — с важным видом кивнул Поттер.

Лили недовольно поджала губы: действительно, красноречие не было характерной чертой Адары, но это совсем не мешало ей перекрывать подобный недостаток другими достоинствамИ, незаметными на первый взгляд.

— Наверное, нам с тобой послышалось… — криво ухмыльнулся Блэк и уже повернулся в сторону Сева, чтобы продолжить экзекуцию, но был остановлен спокойным голосом:

— Вам не послышалось.

Последнюю фразу Адара произнесла нарочито спокойно, пусть и не сбавляя громкости. И Лили могла поклясться, что однокурсницу ни капельки не волнует тот факт, что Поттер и Блэк наверняка более умелые в чарах, чем она.

— Маунтвиль, ты чего к нам прицепилась? Мы тебя трогали? Нет. Или ты хочешь, чтобы начали? — зло спросил Поттер, показательно размахивая палочкой.

Адара нахмурилась и уверенно огрызнулась:

— Начинайте, если вам так хочется — я не собираюсь молчать, пока вы будете задирать кого-то. Тем не менее, я убедительно прошу вас отстать от Снейпа.

— Смотри-ка, Эванс, — окликнул Джеймс, показательно оборачиваясь к злой Лили, — у Нюниуса появилась ещё одна защитница!

Лили вскипела, но ничего не могла сделать, поскольку парта сильно придавила ей ногу и теперь она едва различала что-либо из-за сильной боли. Тем не менее, для того, чтобы едко ответить заносчивому Поттеру у Лили было вполне достаточно сил:

— Адара достойнее, чем вы оба вместе взятые. Отцепитесь от всех нас и поставьте парты на место.

Блэк зло осклабился и уверенно шагнул в сторону Адары, которая стояла на удивление спокойно и сдержанно, хоть по замершей фигуре и было заметно, что она готовиться к возможному нападению.

— А мы к вам и не цеплялись! Это Маунтвиль вмешалась туда, куда не следовало, — ответил Поттер, внимательно наблюдая за тем, как Сириус угрожающе двигается в сторону Адары и не слушая никаких попыток увещевания от Ремуса и даже Питера.

— Что здесь происходит?

В класс вошла профессор Макгонагалл, и никто, кроме Лили, Сева и Питера не заметил, как Астра и Адара сделали одновременные взмахи палочками и поставили парты на места.

— Извините, профессор, — сказала Астра, — у нас случился маленький непредвиденный инцидент. Но уже всё улажено.

Профессор Макгонагалл всё же решила проявить снисходительность и никого не штрафовать на первый раз и лишь окинула класс грозным взглядом. Её глаза тут же уцепились за помятого Снейпа и злых как сто соплохвостов Поттера и Блэка, но профессор решила умолчать о своём недовольстве, лишь плотно сжав губы. Только на первый раз.

Казалось, конфликт был исчерпан. Но Лили заметила, как Блэк, круто развернувшись в один из особо подходящих моментов, устремил свои яркие глаза прямо в спокойно конспектирущую Адару и опасно черкнул пальцем по своему горлу так, чтобы она видела. Эванс поняла, что теперь Адара так просто не отделается. Даже если он очень хочется.

Действительно, на следующее утро в Большом Зале Блэк задал Адаре явно интересующий всех вопрос так, чтобы слышалкаждый студент Гриффиндора:

— Скажи, Маунтвиль, а что тебе так долго говорила Шляпа на Распределении? Она тоже не знала, куда тебя отправить? Наверное, потому что ты ни для чего непригодна?

Лили прекрасно знала, что у Адары в магии не получается всё так же гладко, как у остальных. Преподаватели, особенно профессор Макгонагалл, частенько советовали ей позаниматься дополнительно, зелья она варила на исключительное посредственно, лишь строго варя рецепт и больше ничем не интересуясь. Тем не менее, память у неё была отличная, как поняла Лили, — стоило хоть раз посмотреть на то, как Адара общается с Астрой, чтобы понять, что мозг у неё действительно имеется в наличии. И что она знает куда больше о магии, чем хочет показать.

Почти весь стол Гриффиндора напряжённо молчал. Братья Пруэтты внимательно наблюдали за реакцией своей новой приятельницы, в любой момент готовые осадить Поттера и Блэка.

Адара достаточно долгое время не нарушала тишины, с долей нескрываемого удовольствия наблюдая за тем, как Блэк и Поттер торжествуют. Ремус с Питером краснели под совестливыми взглядами всех четверых девочек и уже даже было хотели подойти к Адаре и извиниться за слова Сириуса, но…

Она сделала довольно странную вещь, которую от неё многие не ожидали. Маунтвиль спокойно встала, спрятала руки в карманы мантии, где, как позже сообразила Лили, наверняка лежала и волшебная палчока, пристально посмотрела вначале на Блэка, затем — на Поттера, а потом в воздухе над столами появилась фраза:

Я признаю, что я ни к чему непригодна, когда Поттер и Блэк признают, что они непригодны к банальной человечности.

Большинство учителей достаточно обалдело смотрели над тем, как прямо над гриффиндорским столом красуется непонятная надпись. Профессор Макгонагалл почти в то же мгновение встала с собственного места и подошла к Поттеру и Блэку, строго сказав:

— Мистер Блэк, мистер Поттер, доброе утро. Я снимаю с вас двадцать очков.

— Профессор, это же не мы… — попытался проговорить Сириус и умолк, понимая, что выдавать Маунтвиль он всё же не станет. Но профессор и без того сказала, бросив короткий взгляд в сторону стоящей рядом Адары:

— Я прекрасно знаю. кто это сделал. И могу сказать, что мне бы хотелось почаще видеть такое же мастерство на своих занятиях. Тем не менее, вы не имеете никакого права, мистер Поттер и мистер Блэк, унижать людей. Пусть это будет для вас уроком на будущее, — и пристально посмотрев на всех своих студентов, профессор припечатала: — Желаю всем хорошего дня.

По этому поводу никто не произнёс ни слова. Лиш ьнемного позже Лили видела, как близнецы Пруэтты отвели Адару в сторону и что-то сказали, гордо вздёрнув подбородки. А сокурсница в овтет лишь криво ухмыльнулась и что-то коротко ответила, отчего близнецы лишь пожали ей руку.

Странно, но до конца года издевательства над Северусом и Адарой со стороны Поттера и Блэка прекратились. Как оказалось, всё же только временно — уроки ими надолго не усваивались.

…Почесав переносицу, Лили снова взялась за перо и склонилась над пергаментом.

Да, не опять, а снова, мам. На этот раз они просто на перемене ударили в Адару каким-то непонятным заклятием. Она даже не отбивалась! Вместо неё отбил чудом оказавшийся рядом Сев. Кое-как мы смогли тогда поладить и утихомириться, но осадок от пережитого всё равно остался. Хотя с другой стороны, Сев и Адара начали общаться. Теперь у Сева есть два хороших друга.

Но удивляет меня не это. Понимаешь, мама, на уроках Адара никак себя не проявляет: делает домашнее на среднюю оценку, почти не практикуется по новой теме, но я пару раз замечала, как она с первой же попытки колдовала, как надо. Но потом быстро отменяла все свои заклятия и до конца занятия делала вид, что у неё ничего не получается. Странно, правда? Астра утверждает, что если бы Адара захотела, то не оставила от Поттера и Блэка даже мокрого места, но она по каким-то своим личным причинам не хочет этого делать. Астра, которая знает её дольше всех (как я поняла, они были знакомы гораздо раньше Хогвартса), говорит, что Адара не слишком-то и жалует всё то, что у неё есть, и вообще не любит раскрывать все свои таланты. А пока мы вчера сидели на лужайке у Запретного леса, Сев и Дара, как теперь мы её кратко называем, решили «сразиться». И Сев, мастер по дуэлям, не смог её победить. Я не понимаю, почему она так себя ведёт? Я у неё спросила, а она сказала, что не хочет привлекать к себе лишнее внимание.

Так вот, что я хочу узнать. Мам, не могла бы ты спросить у папы, как у педагога, где училась, жила и т.д. Адара Гвендолин Маунтвиль? Ведь должен быть какой-то повод для подобной скромности. А у него достатчоно связей и, возможно, он сможет что-то узнать о её жизни до Хогвартса. Не подумай, что это чистое любопытство. Просто мне интересно, почему она такая и почему она так себя ведёт. Мне хочется верить, что тогда мне будет чуть проще с ней подружиться.

У меня больше ничего нового. Разве что Астра поссорилась со мной и Дарой из-за Сева. Сказала, что нам не подобает дружить со слизеринцем, видите ли. Дара на это только фыркнула, но меня это задело больше, чем я хотела показать. Я сказала ей, что если мы ей важны, то она должна с этим смириться. Мэри, несмотря на то, чт оне разделяет нашей дружбы с Севом, со мной согласилась.

А как вы там? Всё ли в порядке? Как Туни? Она всё ещё на меня обижается?

Жду скорейшего ответа.

С любовью, Лили.

Здравствуй, доченька!

У нас всё хорошо. Папа работает, я занимаюсь цветами, Туни учится… Так и живём.

Я узнала у папы то, что ты просила. Оказалось, что Адару Маунтвиль из учителей не знает только ленивый! Представляешь? Папа сказал, что она до одиннадцати лет, то есть до поступления в Хогвартс, закончила начальные классы и классы среднего образования! А ведь их заканчивают в шестнадцать! Ещё папа знает, что она до восьми лет жила в передовой школе-интернате. Правда, друзей там у неё почти не было и из-за её «уникальности» её обижали. В восемь лет её усыновила семья именитых послов и вплоть до одиннадцати она путешествовала по миру. На момент отъезда из интерната она уже закончила начальную школу и поступила в среднюю, которую окончила экстерном по возвращению на остров.

Объясню, откуда папа так много о ней знает. Дело в том, что он учился в одном институте с этим самым приёмным отцом Адары. Майкл души не чаял в приёмной дочери, но, когда девочке исполнилось десять, он умер. А приёмная мама Адары её, как понял папа, не очень жалует. И теперь у нас есть существенные подозрения, что это как раз из-за магии, — ты ведь как никто другой знаешь, что так бывает, и мы, обычные люди, не совсем рационально относимся к тому, что умеют люди, владеющие магией.

Поэтому, доченька, тот факт, что Адара себя так ведёт вполне понятен. И хоть у меня нет научной степени по психологии, мне кажется, что унижения в интернате делают своё дело. Но я уверена, что эта девочка себя ещё покажет — как никак, ты правильно сказала. очевидно, что мозги у неё имеются. И всё же, будь с ней поаккуратней — ей нужно немножко привыкнуть к новой обстановке.

А вот поступок Астры, доченька, мне не понравился. Я с детства тебе говорила, Лили, что если дружишь, то нужно принимать друга таким, каким он есть. Но надеюсь, что Астра поймёт свои ошибки и извинится. Я даже уверена в этом, ведь ты говорила, что она добрая и хорошая девочка, а потому обязательно должна вас понять.

Надеюсь, что я тебе помогла. Учись усердно и старайся ни с кем не ссориться. Даже с Поттером и Блэком — эти мальчишки наверняка за своей несносностью скрывают куда более нормальный характер, чем тебе может показаться. Мальчики они такие, это надо перетерпеть.

Папа передавал тебе большой-большой привет и обнимашки.

Твоя мама.

Сириус,

Сообщаю тебе, что на рождественские и пасхальные каникулы тебе лучше будет остаться в Хогвартсе. Мы с твоим отцом и Регулусом уезжаем отдыхать.

Вальбурга Блэк.

Здравствуй, Джим!

Скажи мне, сколько ещё раз за этот год я буду получать письма от директора и Макгонагалл? Это уже было двадцатое! Нет, папа, конечно, хохочет и говорит, что растёт достойное поколение, но у меня уже глаз дёргается каждый раз, когда к нам в окно залетает школьная сова!

Как ты там? Макгонагалл по учёбе тебя хвалила, тут нечего сказать — молодец!

P.S.: папа просил передать, что, если задумываете шалость, хотя бы старайтесь не попадаться, «а то так не интересно и ты позоришь славный род Поттеров»!

С любовью, мама.

Дорогие мои мама и папа!

Хочу поделиться с вами удивительной новостью: мои друзья узнали о моей проблеме.

Когда они у меня прямо спросили, я так расстроился: ведь никто в здравом уме не захочет дружить с… ну, таким, как я.

В принципе, я не ошибся.

Просто я не учёл один фактор: мои друзья не в здравом уме. Они даже не подумали отвернуться от меня! Это просто невероятно! Честно говоря, мне очень сильно повезло с друзьями. Я, наверное, даже не заслужил такое счастье. Поэтому у меня всё просто чудесно, и я даже начал понемного понимать, о чём ты говорил, папа. Что можно нормально жить даже с такой проблемой, как у меня.

Как вы там? Как мамино самочувствие? Папа, береги и её, и себя! Я очень сильно вас люблю.

Ремус.

* * *

Привет, мамуля!

Представляешь, у нас появилась новая подруга! Её зовут Марлин Маккиннон. Она на два курса младше нас, учится тоже на Гриффиндоре. Самое интересное это то, что Марлс в нашей комнате почти что живёт! Мы уже основательно думаем просить Макгонагалл к нам её переселить. Потому что на её курсе среди девочек только она попала на Гриффиндор. Представляешь, и такое бывает! И поэтому она живёт в комнате одна, и мне кажется, что её должно быть жутко одиноко.

У меня ничего нового: учусь на «отлично», ни с кем почти не ссорюсь, как ты и просила. Блэк и Поттер к Севу и Адаре продолжают приставать. Но Дара сказала, что они сами со всем разберутся. Надеюсь, обойдётся без жертв.

А как вы там? Как твои цветы? Отошли хоть немного после того, как у нас Астра гостила? Она, кстати, тоже начала неплохо общаться с Севом. Наверное, всё-таки смирилась.

Я вас всех очень-очень люблю. Передавай првиет папе и Туне.

Обнимаю, Лили.

Дорогой Джим!

Я горжусь тобой! За этот учебный год мне пришло всего лишь десять писем от Макгонагалл! Пока это рекорд. Раскрой секрет — как вам удалось почти не попадаться?

Мама хватается за сердце и говорит, что вы с Макгонагалл, Дамблдором и совами сведёте её в могилу. Но скажу тебе по секрету: она тоже смеялась над теми шалостями, о которых ты писал.

Твой гордый папа.

Здравствуй, Сириус!

Я пишу тебе, чтобы сообщить, что твоя кузина Андромеда ушла из дома и вышла замуж за грязнокровку Теда Тонкса. Я уже выжгла её из рода. А пишу тебе это для того, чтобы ты знал: если ты сделаешь что-то подобное или ослушаешься меня с отцом, то тебя постигнет та же участь, что и предательницу Андромеду. Надеюсь, что ты не посмеешь в очередной раз меня разочаровать.

Вальбурга Блэк.

Дорогая моя кузина Андромеда,

Я поздравляю тебя с освобождением из логова нашей семейки. Я уважаю твой поступок и восхищаюсь твоей храбростью. Также хочу сказать, что ты всегда можешь на меня рассчитывать. Не печалься, что теперь не будешь общаться с Цисси и Регги — они просто пока не понимают, а потом у них не хватит силы освободиться от «общепринятых» норм. А я искренне надеюсь, что у меня когда-нибудь получится сделать также, как и ты.

Меда, знай: теперь ты — мой кумир и пример для подражания.

Как твои дела? Где вы сейчас живёте? Как ты устроилась? Нужна ли помощь? Помни, я всегда готов прилететь к тебе в любую минуту.

Искренне твой, кузен Сириус.

Дорогие мои родители,

У меня всё хорошо. Усердно учусь, занимаюсь, ну, и, конечно, помогаю ребятам устраивать различные шалости. Не беспокойся, мама, мы очень сильно стараемся не попадаться и уже, можно сказать, преуспели в этом деле.

Но есть один факт, который меня смущает. После «ночных посиделок» (вы меня поняли) у меня значительно уменьшилось количество шрамов, ран, царапин и т.д. Раньше у меня всё тело болело после этих «процедур», а сейчас я чувствую себя очень даже бодро. Но всё равно ничего не помню. Папа, ты не знаешь, с чем это может быть связано?

А так у меня всё хорошо. Как вы там? Как самочувствие мамы? Скажи ей, пусть поменьше переживает.

Ремус.

* * *

Моя милая мама,

вот и начался мой четвёртый год обучения в Хогвартсе. Даже не верится! Уже с самого начала года учителя нас пугают тем, что в следующем году у нас экзамены. Ну, я стараюсь хорошо учиться, и ты же знаешь, что у меня это получается.

Наконец-то встретилась с девочками! Я успела уже по всем соскучиться, хотя я и виделась в июле со всеми, кроме Адары. Но вот кто-кто, а она как раз ничуть не поменялась. Хотя разве что капельку… Стала всё чаще задумываться о чём-то, а по ночам бормочет: «Зачем ты так со мной, мама. Я же ничего не сделала» и ещё что-то. Даже как-то кричала, и нам пришлось её будить — Марлин була напуганная донельзя. Наверное, у неё опять проблемы с семьёй. Но она по этому поводу упрямо молчит. И не расскажет же, как ни проси! Упёртая, сил моих нет. А ведь мы-то привыкли делиться друг с другами секретами. Но всё равно она нам постоянно улыбается той самой своей приятной, ласковой улыбкой. Хотя у меня иногда и создаётся впечатление, что это очень уж натянутая улыбка. Видимо, Адара не хочет нас нагружать своими проблемами.

Марлин за эти полтора месяца невероятно выросла и стала одного со мной роста. А она меня на два года младше! Хотя мне ещё нечего жаловаться: Адара вообще её ниже ростом…

Астра тоже вытянулась и тоже стала как-то печальнее, хотя по-прежнему заливисто смеётся над каждой шуткой. Но иногда на неё тоже нападает меланхолия. А вот Мэри ни капельки не изменилась. Самым главным для неё так и осталось от души поболтать. Правда, от прошлогодней шутки Мальсибера у неё до сих пор остались пятна на лице. И, правда, теперь она болтает только с нами и с Фабианом Пруэттом, с которым переписывается и частенько встречается на выходных в Хогсмиде. Я ни капельки не удивлюсь, если совсем скоро они объявят о том, что встречаются.

Мародёры всё также задирают Сева и Адару… Сев им отвечает тем же, а Адара ничего не делает. Как она объясняет: «Мне наплевать». Вот это я понимаю — выдержка! Я даже как-то по-белому завидую.

Поттер уже меня достал! Я его скоро порву, растопчу, задушу… Ты помнишь, мамочка, что он со второго семестра прошлого года начал настырно звать меня в Хогсмид — деревушку, где отдыхают все студенты старше третьего курса. Ты знаешь, что он всё лето меня заваливал своими дурацкими письмами. У меня уже даже возникало ощущение, что он все три месяца сидел и без сна и отдыха строчил эти послания. Я надеялась, что в этом году он притормозит… Но нет же! Он опять позорит меня перед всем факультетом, повсюду выпендривается с этим снитчем, постоянно ерошит свои патлы… Фу, бесит! Чут ьчернила от злости не опрокинула. А это я о нём только вспомнила.

Нет, я не спорю он — талантливый ученик, верный друг, но это не отменяет того факта, что он — большая эгоистичная задница, слишком много о себе возомнившая. Как и его дружок Блэк, который за лето похорошел ещё больше и теперь повышает свою самооценку тем, что с ухмылкой наблюдает за стайками девушек, которые вокруг него так и вьются.

Мамочка, что-то я разнервничалась… Надо, наверное, сходить к мадам Помфри, пускай даст мне какой-нибудь травяной успокоительный настой. Или к профессору Слизнорту, попить вместе с ним успокаивающего чая и весело поболтать. Да, именно к нему.

Надеюсь, что у вас всё хорошо. Обними от меня папу и Туни, пожалуйста.

Твоя Лили.

Сириус,

Как посмел ты ослушаться родную мать и на Рождество поехать в гости к Поттерам?! Как ты посмел, щенок?! Готовься к тому, что когда ты приедешь летом, тебя ожидает полноценный домашний арест. С кем ты водишься? Что это за компания у тебя — предатели крови, полукровки и грязнокровки?

Ты позоришь наш древний и благородный род. Но я ещё надеюсь на твоё благоразумие. Вспомни наш семейный девиз, пока не поздно. Твоё поведение переходит все допустимые рамки.

Вальбурга Блэк.

Дорогие мама и папа,

У меня всё хорошо. Простите за каламбур: с моей проблемой проблем нет. Учителя уже начинают нас потихоньку готовить к экзаменам, а я надеюсь засадить Бродягу (Сириуса) и Сохатого (Джима) за учебники. Но я думаю, что моя надежда так и останется только мечтой. Несбыточной мечтой. А как вы там?

Ремус.

Папа! Мама!

Я прошу вас, только не ругайтесь! Это действительно не мы взорвали туалет в подземельях! Кто-то явно пытается нас подставить и выставить настоящими хулиганами. Папа, это честно не мы! Честное мародёрское!

Я же не отрицаю: сам туалет взрывали, кабинку — тоже, собственный котёл у Слизнорта — тоже, чужой котёл у Слизнорта — тоже, котёл самого Слизнота тоже взрывали. Да и не только котёл… Но чтобы взорвать всё помещение, прорвать трубы и затопить одну из спален Слизерина — до такого, признаю, мы ещё не доходили! А жаль, что не пришла нам такая идея в голову. Теперь будем расплачиваться за чужие грехи… Но это всё равно сделали не мы! У меня даже нет приблизительных вариантов, кто это мог сделать, при этом ещё так качественно нас подставив. Вначале Хвост предположил, что это Нюнниус, но у того мозгов не хватило бы на такое. Да и затапливать собственню спальню, наверное, слишком. Хотя он зараза мстительная, недаром слизеринец. Тем не менее, я и Бродяга постараемся найти, кто же так нас подставил. А пока я вас люблю и обнимаю.

Ни в чём не виновный ангел, ваш сын Джеймс.

P. S. Папа, ещё раз спасибо за те гениальные идеи, которые ты нам подогнал. Мы уже разрабатываем план новой шалости и непременно ими воспользуемся!

* * *

Мало кто из жителей Годриковой впадины ходил на это кладбище по ночам. Но сейчас между рядами могильных плит неспешно пробиралась девушка в тёмном плаще.

Её лица нельзя было разглядеть — помимо капюшона незнакомка закрылась маской. Вот она остановилась у большой могильной плиты с надписью:

Доротея Дамблдор

9 августа 1924 года — 26 декабря 1964 года.

Роберт Гриндевальд

11 сентября 1925 года — 26 декабря 1964 года.

Антуан Дамблдор-Гриндевальд

15 октября 1959 года — 26 декабря 1964 года.

Аннабель Дамблдор-Гриндевальд

15 октября 1959 года — 26 декабря 1964 года.

Лучшее ещё впереди

Девушка очень долго стояла у надгробия. Сложно было сказать, что она чувствовала, видя свою могилу и могилу всей своей семьи. Только долгие минуты спустя она сумела произнести:

— Сегодня семь лет, как всех вас не стало… Семь… Вместе с вами умерла Аннабель и родился совершенно другой человек… Простите меня, простите, что до сих пор не отомстила… Том набирает силу и сторонников. Очевидно, что война неизбежна. — Девушка задумалась о чём-то своём, а потом неожиданно крикнула: — Скажи, братец, почему ты… почему ты прикрыл меня собой? Мама ведь считала, что ты — Наследник, что в пророчестве говорится о тебе… Зачем, Ту, зачем?! Но я справлюсь, братишка, я тебе обещаю. Сегодняшний день станет отправной точкой в моей жизни… Простите, что не приходила раньше.

При этих словах девушка наколдовала большой рождественский венок.

— Тогда ведь тоже был первый день после Рождества — да, мама? Мы даже не посмотрели все подарки… Но я отомщу, я обещаю, я уничтожу его… Я дождусь появления, как там говорил папа, «Избранного»… А пока пощекочу нервы Тому и его пособникам. — девушка снова замолчала на некоторое время, и было слышно, как она отчаянно глотает слёзы, — Вы только не бросайте меня, хорошо? Простите, что я вас не уберегла… Это сложно, жить и знать, что вы заплатили своими жизнями за то, чтобы я жила… Я очень вас люблю. А Альбус к вам ходит? Надеюсь, что да. До скорого свидания!

И девушка стремительно развернулась и пошла прочь с кладбища. Через пару минут её уже не было видно. О её присутствии напоминал лишь изящный и аккуратный венок на могилах, и едва заметные следы на снегу.