Человек с Драконьего Камня (гет)

Сэр Дункан Высокий побывал за свою жизнь и бродягой, и десницей короля, и при всей своей видимой простоте легко вживался в любую роль, посланную ему судьбой. Вот и роль доброго, ворчливого и простонародного прадедушки ему пришлась впору.

— Нечего тебе в Штормовом Пределе делать, — сказал дедушка Дункан Бриенне, пока слухи о пышных турнирах и молодецких свершениях не повернули честную девушку на дурную дорожку, на которой и с Ланнистером каким можно спутаться. — Вьются там вокруг баретеоновых щедрот одни прощелыги, если боец какой толковый попадется — то и тот весь в золотых розочках.

— Ужас какой, — содрогнулась Бриенна, не любившая ни золото, ни розы.

— Истинно так, — подтвердил дедушка Дункан. — Да и нынешний лорд Штормового предела, прости меня, педик какой-то.

— Дед! — воскликнула Бриенна, сразу покраснев: в рыцарских балладах таких слов не писали, да и в остальном Бриенна была девушкой чистой и душой, и помыслами.

— Вот и я говорю: слушать противно, а уж якшаться с такими людьми доброму рыцарю ни к чему. Ты плыви в Белую Гавань, правнучка: там лорд — настоящий лорд, член ордена Зеленой Руки, хранитель лучших традиций рыцарства, — и Дункан, ничуть не стесняясь, начал расписывать для Бриенны дом Мандерли, из которого он и не знал-то никого.

Может, Бриенна и представляла замок Вимана Мандерли как обитель истинных рыцарей, и даже сначала подумала, что попала к началу большого турнира: вон сколько юных оруженосцев вокруг — но вскоре Бриенна поняла, что в замке заняты делом: чинят укрепления, ставят в гавани оборонительные эстакады, обучают крестьян солдатскому ремеслу. Оба сына лорда Мандерли были в армии Робба Старка, большинство бывших в силе латников были там же, а в замке собрались старики и молодежь, по возрасту негодные к строевой.

Старым латникам, помнящим еще Ступени и последнее восстание Блэкфайра, любой здоровый и крепкий юноша был в помощь, даже если этот юноша почему-то девушка. За несколько недель в замке лорда Мандерли Бриенна успела и пообучать рекрутов, и потаскать камни, и почитать чертежи. Узнав, что Бриенна чертежи читать умеет, лорд Виман вызвал ее к себе и потребовал, чтобы Бриенна хранила все узнанное о его замке в тайне.

— Даю вам свое слово... слово чести, лорд Виман! — пылко и громко ответила Бриенна и покраснела ушами.

— Верю, — добродушно сказал лорд Виман, он за это время успел узнать Бриенну с хорошей стороны, и по вечерам, когда его благородные гости собирались к столу, сажал ее поближе к своим внучкам.

Вокруг внучек лорда Мандерли постоянно вились собравшиеся в замок юнцы, без пяти минут герои и без двух лет рыцари, и компания устрашающей видом Бриенны, которая любое попрание приличий и нерыцарское поведение воспринимала как личное оскорбление, хранила внучек Мандерли от нескромных поползновений деду на радость, а внучкам на некоторую досаду. Виман и днем бы приставил Бриенну к своим внучкам, только его старые товарищи, трудящиеся над обороноспособностью замка, не хотели лишаться ее помощи, да и Бриенна на такое предложение обиделась бы. Лорд Мандерли поскреб бороду, почесал свое обширное брюхо — и приставил своих внучек к Бриенне.

— Вырастут еще дурехами, — сказал огорошенным таким распоряжением невесткам лорд Мандерли. — Выдам замуж за хорошего лорда, а им и замок оставить будет нельзя. Ну как, не дай Семеро, опять большая война, командир гвардии в походе, кастелян в походе, а они что? Бастион от балласта не отличают? Пусть, пусть погуляют по укреплениям, делать им ничего и не надо, но чего-то да наберутся.

Невестки лорда Вимана полагали, что наберутся их дочки на строительстве скорее дурных слов, но лорд Виман еще раз указал им в окно на Бриенну.

— При ней в задницу никого послать нельзя, не говоря по матери, она тут же краснеет и обижается, — пояснил лорд Виман. — Хороша девка, только уж больно страшна. А то б я, как вдовый, и женился бы.

— Она вас, папа, вместо того побила бы, как сэра Вагстаффа, что еще на Тарте к ней сватался, — сказала более дерзкая из невесток, которой отнюдь не улыбалось заполучить такую свекровь.

— Она бы могла, — беззлобно признал лорд Виман. — Она из тех, кто здесь остался, любых троих одна погонит. Видите, какую я вашим дочкам нашел отличную компаньонку.

Так Бриенна оказалась в центре компании молодежи: за внучками лорда Мандерли увязались несколько наиболее удачливых и упорных ухажеров, ради девичьих улыбок и щечек с ямочками готовых изображать крайнюю увлеченность фортификацией. Бесхитростная Бриенна приняла их интерес за чистую монету и увлеченно отвечала на их вопросы о тактике и стратегии обороны замка, а оставленная ей при этом в покое молодежь кокетничала, повесничала и строила друг другу глазки.

Отзывчивость Бриенны вскоре была замечена всей ее компанией, и в компании с тех пор начали тянуть жребий и составлять очередь, кому отвлекать Бриенну. Девушки участвовали в затее на общих основаниях и выслушали немало нужного о бойницах и бастионах, подтянувшись таким образом по службе, как и рассчитывал их дед. А вот юноши с одобрения своих пассий, а то и просто для того, чтобы их подразнить, начали изображать к Бриенне романтический интерес.

Для юношей из легкомысленного кружка, составившегося вокруг внучек лорда Вимана, все это было увлекательной игрой, победы и поражения в которой они воспринимали легко. Для искренней и немного наивной Бриенны такое внимание было внове, и она даже стала на него поддаваться — и удивилась тому, что, когда один из ее мнимых кавалеров допустил вольность и попытался ее приобнять, никто из других не бросился защищать ее честь. Вольничающий кавалер получил от Бриенны такого локтя в ребра, что на минуту забыл, как дышать, тогда как остальные кавалеры только смеялись его неудачливости, а один из них даже спросил его, хороша ли репка.

Было ли тому виной равнодушие тех юношей, которые не стали не в очередь играть свою роль рыцаря леди Бриенны или же слова про репку Бриенна приняла на свой счет, но Бриенна обиделась, а попытки внучек лорда Вимана с ней объясниться наедине вовсе не помогли, потому что со всей очевидностью открыли Бриенне, что интерес юношей к ней был фальшивым. Бриенна картинно завернулась в плащ эпических размеров и уехала в город, а лорд Мандерли, которому вскоре доложили об этом деле, дело разобрал и, узнав, что провинциальные парубки выражали свою мнимую привязанность к Бриенне, даря ей горшочки меда да печатные пряники, нашел их действия извинительными и велел им меда и пряников принести и ему.

Сэр Родрик Кассель выступил в поход до Белой Гавани недаром: с одной стороны, как не выступить, когда вечером тебя застает в одних кальсонах Мейгор Жестокий в черных доспехах и с черными мыслями, которые ему, оказывается, навевает твое бездействие, когда его наследник собирается в военное время путешествовать в одиночку. С другой стороны, обратную дорогу тоже надо в пользу обратить, и сэр Родрик собирался заехать к леди Хорнвуд, а там к вдовой леди и присвататься: время, конечно, военное, и Винтерфелл совсем оставлять нельзя, но сэр Родрик намеревался сделать леди Хорнвуд предложение впрок — на будущее, если все обойдется.

Прежде, конечно, сэр Родрик довез дочерей своего лорда до самой Белой Гавани и пожелал им совет да любовь, Сансе с надеждой, а Арье с уверенностью — Ренли Баратеона сэр Родрик никогда и не видел, а вот Джона, будь тот даже теперь принц Таргариен, он знал хорошо и полагал, что непоседливой и своенравной Арье такого мужа и нужно: твердого, живущего своим умом и снисходительного к причудам.

Полюбившегося дружинникам краснобая Мариллиона сэр Родрик брать с собой в скромный замок леди Хорнвуд отказался.

— Ступай к лорду Мандерли, да передай ему от меня поклон, — велел сэр Родрик. — Старик Виман любит выпить и посмеяться, так что можешь повторить ему все свои шутки, разве что похабных анекдотов про Семерых не рассказывай — Виман верит в Семерых, но не так, чтобы слишком. А вот в сторону его внучек даже не смотри, не говоря уж дотронуться — иначе старый Мандерли посадит тебя, сиволапого шалопая, на корабль и отошлет тебя в Дредфорт, а оттуда ему потом пришлют красивый чемодан — который из тебя же в Дредфорте и сделают.

Замок Мандерли и сами Мандерли нравились Джону куда больше, чем Дредфорт и Болтоны, но как только Джон после долгого путешествия по пустынным полям попал в первый раз в жизни в городскую сутолоку, в нем проснулась паранойя дедушки Эйриса, и в каждом пятом прохожем Джон начал подозревать Безликого, отправленного за его кузинами мстительным Тайвином. А тут еще и фигура сэра Дункана мелькнула в толпе, и это Джона дополнительно насторожило: раз сэр Дункан снова спустился к ним с небес, значит, причина была веская, и опасность грозит им всерьез. Джон пропустил Арью и Сансу вперед, и все трое двинулись за сэром Дунканом по всем походным правилам: многоопытный сэр Дункан во главе отряда, Джон, как самый крепкий боец после командира, замыкающим.

Сэр Дункан тем временем никуда их не вел, а только кружил по базару и порту, и наконец Джон не выдержал и окликнул его: сэр Дункан, услышав свое имя, удивленно остановился, снял шлем и оказался женщиной.

Джон немного прослужил в Ночном Дозоре среди каторжников и бродяг, некоторые из которых оказались неплохими людьми; Арья и Санса посмотрели на изнанку жизни при блестящем королевском дворе в столице, где за прекрасной внешностью прятались жалкие или жуткие душонки. Так что Бриенна не показалась им страшной — они, наоборот, сразу увидели, что у Бриенны добрые и искренние, немного печальные глаза.

— Извините нас, добрая леди, — сказала Санса, — мы приняли вас за рыцаря, который многое для нас сделал.

— Моего прадеда звали Дунканом, — ответила Бриенна, и Джон отметил, что она не назвала своего прадеда сэром Дунканом Высоким, словно отказываясь от не принадлежащей ей славы. — Мне хотелось бы думать, что я немного на него похожа — и хотелось бы считать, что есть на свете благородные дома, которые так долго помнят добро: мой прадед погиб сорок лет назад.

— Подвиги сэра Дункана невозможно забыть, — сказал Джон, принимая эту игру в недомолвки, и следующей фразой неожиданно для себя попал в яблочко. — Если ваш прадед и тот, перед кем мы в долгу, — один человек, то ваше имя Бриенна, и мы будем очень рады, если вы разделите наш путь.

В рыцарских сказаниях, на которых Бриенна выросла и где всегда стоит лето, все рыцари благородны, а все девы прекрасны, тоже были обетованные встречи и поданные из прошлого знамения. Бриенна думала, что заслужит вход в мир этих сказаний геройской смертью в бою, и была в этом недалека от истины, но теперь мир знамений и обетов пришел к ней и при этой жизни.

— Да, я Бриенна из рода Тарт, — ответила счастливая Бриенна. — Я вижу, что наша встреча назначена судьбой, милорд и миледи. Подождите же меня только один час, я должна проститься с лордом, который дал мне здесь приют.

Дунк и Эгг наблюдали за встречей Бриенны и ее будущего короля с почтительного расстояния, чтобы ни Бриенна, ни Джон их не заметили.

— Я бы этим сорванцам, что морочили твоей Бриенне голову своими ухаживаниями, уши бы пооткрутил, — с сердцем сказал Эгг. — А старому Мандерли, что приставил ее компаньонкой к своим внучкам, напихал бы в пюре червяков.

— Да ладно, ничего страшного ребята не сделали, — отмахнулся Дунк. — Себя припомни, тоже в их возрасте был тот еще обормот.

— А ну как твоя Бриенна уже привыкла заботиться о девичьей нравственности? — спросил Эгг, а Дунк понял, что Эгг, как всегда, соображает побыстрее него и просчитывает события дальше. — А ну как она теперь стала подозрительнее и ожидает от юношей в основном повесничества и коварства? Для чего нам это, Дунк, а? Вот заметит она на корабле, что мой праправнук — наконец-то! — любезничает то с одной своей кузиной, то с другой — пожалуй, и за борт его вывернет.

— Может, — согласился Дунк. — Он же даже не объявил ей, что он принц, я и отсюда вижу.

— Ну так ты пойди, введи ее в курс дела, — предложил Эгг. — Скажи, что так все и должно быть, серьезные люди посоветовались и решили, что это будет на благо державе.

— Оно так не работает, Эгг, — усмехнулся Дунк, — сам помнить должен.

— Я же не про ребят говорю, а про нее. Их сердцам да, не прикажешь, — пояснил Эгг. — А ты Бриенне пока объясни, что их семья согласна, что невесты сами мечтают, чтобы их похитили… ну и в общем бамбарбия кергуду, как говорят дотракийцы.

— Вот то-то и оно, что кергуду, — посетовал Дунк. — Это твоя семья согласна, а не их: я себе представляю реакцию Старков на ваши таргариенские планы. И реакцию девушек я тоже, кстати, имею в виду. Все идет к тому, что придется твоему праправнуку купаться. Не Бриенна за борт выкинет, так кто-нибудь из них.