Лучшие друзья (гет)

Спустя пару недель Петунья решила, что с нее довольно. Как ни старалась она побольнее уязвить Северуса всякий раз, когда поблизости не было родителей, все было бесполезно. Прямые оскорбления на него не действовали. Он даже смущенным не выглядел – каков наглец! Приходил, совершенно не скрываясь, и шнырял вокруг дома. Что о них подумают соседи?! Этот Снейп совсем испортит Эвансам репутацию.

Петунья все идеально спланировала. Северус всегда уходил домой перед ужином; оставалось только дождаться вечера, когда ей не надо будет идти на работу, и поговорить с сестрой по-дружески, как женщина с женщиной. Должна же Лили понять, что Снейп – совершенно не подходящая для нее компания, и для него же самого будет лучше, если она расстанется с ним сейчас, пока все не слишком далеко зашло.

Дверь в комнату Лили была приоткрыта; Петунья вежливо постучалась и вошла с дружелюбной улыбкой на лице, не обращая внимания на вонючую совиную клетку в углу. К счастью, клетка была пуста, отвратительной летучей твари в комнате не было.

— Петунья? – удивленно спросила Лили.

— Лили, тебе обязательно нужно попробовать этот прекрасный новый шампунь. Пахнет он просто чудесно.

— Что, он и правда такой замечательный? – заинтересовалась Лили и потянулась к бутылочке.

— Мне его хвалили, — заметила Петунья и взяла Лили за руку. – И чем же ты опять занималась? Надеюсь, на этот раз обошлось без лягушачьей икры?

Лили посмотрела на другую руку и решила, что с ней все в порядке.

— Нет, лягушачьей икры пока нет. Этим летом она нам ни разу не попадалась. Как ты думаешь, это из-за того, что какая-нибудь здешняя фабрика сливает в реку всякую гадость?

Пожалуй, рановато было заводить речь о Северусе, который жил слишком близко к реке, а значит, Лили Эванс должно быть зазорно водить с ним дружбу, а тем более – шататься в его компании у этой грязной реки.

— Как ты смотришь на то, чтобы хорошенько обработать руки скрабом, осветлить веснушки лимонным соком, сделать маникюр, а потом покрыть ногти лаком? – предложила Петунья.

— Ну, я не против, — медленно проговорила Лили, удивляясь неожиданному добродушию Петуньи. Может, она ждет к ужину каких-то особых гостей и хочет, чтобы сестра выглядела прилично?

— Отлично. Тогда я пойду, возьму все необходимое. На ногах ногти тем же лаком покрасим?

— Эм-м…

— Ладно, принесу весь набор – можешь сама выбрать.

Петунья пошла за косметическими средствами, оставив в комнате ошеломленную сестру. Лили повернулась и поставила шампунь на письменный стол; еще парочка подобных потрясений – и бутылочка просто выпадет из рук, и шампунь заляпает ей весь пол.

Перед тем, как Петунья вошла, Лили писала ответ Мэри МакДональд, так что нужно было закрыть бутылочку с чернилами и все убрать, пока сестра не вернулась.

Лили сняла босоножки и с беспокойством посмотрела на ноги. Она еще не успела помыть их после прогулки с Северусом, и выглядели они довольно грязными. Лили испугалась, что Петунья сейчас их увидит, и побежала в ванную.

Лили успела вернуться раньше Петуньи. Неудивительно, если учесть, сколько всякой всячины тащила сестра. Лили даже немного струхнула.

«А может, оно и к лучшему», — подумала она. Элен и Мэри изучали магловедение, а Лили весьма смутно представляла, как следят за собой маглы. Если кто-то из ее подруг решит сдавать по магловедению ТРИТОНы, Лили теперь сможет поделиться с ними опытом. Ну, и с Петуньей можно будет нормально пообщаться – порой Лили недоставало прежней близости с сестрой.

Петунья начала с того, что велела Лили опустить руку в небольшую ванночку с зеленой, слегка пенистой жидкостью. Потом ушла и вернулась с тазиком воды, выдавила туда какую-то пасту с мятным запахом и поставила тазик перед стулом Лили, чтобы та опустила туда ноги. Петунья ничего не сказала, но Лили заметила гримасу отвращения, с которой сестра взяла ее за лодыжку.

Лили сдержалась и не захихикала при виде того, как Петунья расставляла все по местам, как будто готовилась к какому-то ритуалу. Когда Петунья приглашала гостей на чашечку чая, она точно так же добивалась абсолютного совершенства. Саму Лили к Петунье на чай не звали, но она знала, что для успеха этого предприятия просто необходимы были долгие часы подготовки. Сев и Лили в это время крутились на кухне; им дозволено было съедать все, в чем Петунья находила изъян, потому что в ее понимании неидеальная еда – это отбросы. Именно благодаря Петунье Лили теперь знала несколько блюд, которые по-настоящему нравились Северусу. У Сева много было всяких странностей и секретов, и Лили надеялась постепенно с ними разобраться.

Наконец, Петуньино хозяйство было разложено со скрупулезной точностью: какие-то полотенца сложены, какие-то – расправлены, рядом появился второй стул для Петуньи, и все было готово для того, чтобы поместить в ванночку вторую руку Лили. Настало время для обработки руки №1. Петунья поместила ее на полотенце и внимательно осмотрела, а потом взяла свой первый инструмент.

Лили нарушила молчание, надеясь, что выбрала подходящую тему для разговора.

— Ты с кем-нибудь по-серьёзному сейчас встречаешься?

— Есть парочка перспективных кандидатов, но окончательно я еще не решила. Не хочу, чтобы мой жених был слишком старым, но у него обязательно должна быть хорошая, стабильная работа. – Петунья подняла глаза от руки Лили и спросила: — Ты меня понимаешь?

— Да, — сказала Лили, ведь ей действительно было понятно: у них с сестрой намечался настоящий взрослый разговор.

— А как насчет… парней в твоей школе? Есть кто интересный?

Лили сомневалась, что Петунью интересует Северус, поэтому заговорила о парнях вообще.

— Наверное, правду говорят о том, что девушки взрослеют раньше, Тунья. Может, дело в том, что мне постоянно – и на занятиях, и за обеденным столом – приходится общаться с четырьмя инфантильными мальчишками с моего факультета… а они такие ужасные, ты себе просто не представляешь. Так и не научились пользоваться салфетками во время еды – рот вытирают об рукав, а липкие пальцы – о брюки.

— Им ведь уже шестнадцать исполнилось!

— Вот именно. И такие личности учатся на моем факультете. Равенкловцы едят аккуратнее, потому что постоянно таскают с собой книги. Среди парней постарше есть нормальные. В этом году староста школы был с Гриффиндора, так вот, у него манеры всегда были хорошие, и я ни разу не видела, чтобы он занимался дурацкими розыгрышами.

— Ну не может же быть, чтобы все было настолько плохо, Лили.

— Еще как может. Они ведут себя так, будто туалет – это аттракцион, куда люди ходят развлекаться. Понакладывали там везде заклинаний. Дошло до того, что один первокурсник начал писаться в постель. То есть… я об этом узнала, потому что я префект. Остальные, вообще-то, не в курсе.

— А как насчет тех, которые Равен… ну, с книжками?

— Они боятся хулиганов с моего факультета. У нас на курсе с Гриффиндора четыре парня и три девушки, так вот, парни считают нас своим личным имуществом. Только тот, кому девушек не хватило, может искать себе подружку на стороне, а если кто-то из «их» девушек начнет встречаться с парнем с другого факультета, они последний разум теряют. Невозможные собственники.

— Так выходит, ты попала к пещерным людям?

— Точно! – со смехом согласилась Лили. – Просто ужасно, что может получиться, когда вместе сводят людей с похожими характерами. Дурная компания портит даже тех, кто мог бы вырасти хорошим человеком. – Лили начала говорить, имея в виду Ремуса Люпина, но вдруг осознала, что с тем же успехом ее слова можно отнести к Северусу.

— Тебе нужно определить среди них самого перспективного и пообщаться с ним наедине, чтобы понять, способен ли он вести себя прилично. Иногда мужчин приходится изолировать – стадный инстинкт плохо влияет на характер, — посоветовала Петунья, нанося основу на ногти руки №1.

— У Сева на факультете дела еще хуже: на нашем курсе там пятеро парней и только две девушки. Но по крайней мере, парни там не ведут себя, как пещерные люди. У них хватает мозгов, чтобы общаться с другими факультетами, а не драться из-за тех двух девушек. Хотя… кому надо драться из-за таких как они? Ты бы их только видела, Тунья: такие заносчивые, высокомерные… помнишь Камиллу из начальной школы, как она вечно строила из себя принцессу? Так вот с ними — то же самое, только в десять раз хуже.

— Не могу себе представить Снейпа в компании с такими личностями. Если твой факультет – это пещерные люди, Равены – книжные черви, то как можно назвать приятелей Снейпа?

— Смотря кого спрашивать. Вообще-то их считают хитрыми, что, по-моему, должно означать, что они умеют пользоваться своими сильными качествами и сначала думают, а потом уже делают. Но парни с моего факультета говорят, что слизеринцы подлые и коварные. Они, и правда, порой поступают просто отвратительно.

Петунья кивнула.

— А из какой группы тот парень, который оскорбил меня на станции?

— Он у нас пещерный человек.

— И это он с дружками делал всякие гадости девушкам? Не подлые приятели Снейпа?

— Нет. Хотя на его факультете мне никто, кроме Сева, не нравится. Слизеринцы… они очень большое значение придают семье, родословной и всяким таким чистокровным делам.

— Так Снейп еще смеет говорить, что чья-то семья для него недостаточно хороша?! – прорычала Петунья.

— Он ничего подобного и не говорит. Просто учится на их факультете.

— Так ты сохранила это в тайне, Лили? Я имею в виду его семью.

— Нет. В Британии не так много чистокровных родов, и они там все друг с другом знакомы. Они знают, что Северус не из их круга.

Петунья поставила перед сестрой несколько флакончиков с лаком для ногтей, чтобы Лили выбрала, какой цвет ей нравится.

— Ты же понимаешь, Лили, что Снейп и не из нашего круга тоже.

— Я знаю, Тунья, ты не любишь Сева, но он – мой друг. И… не так уж плохо он к тебе относится. Я видела в школе, что значит по-настоящему плохое обращение... Некоторые вещи, которые позволяют себе студенты – если я начну об этом рассказывать, ты подумаешь, что меня там… пытают.

Петунья надулась.

— Я в курсе, что он давно перестал скидывать мне на голову ветки, но, Лили, здесь твоего Сева все знают. Папаша его тоже личность известная – не то чтобы кто-то хотел познакомиться с ним поближе. О человеке судят по его друзьям.

Лили давно не испытывала такого удовольствия от общения с Петуньей. Она понимала, на что ей намекают, но в такой чудесный вечер спорить с сестрой совершенно не хотелось. Лили поговорит с Севом, и вместе они обязательно что-нибудь придумают.