В горниле Третьей Мировой (джен)

26 марта 46 года от основания Конохи. Страна Рек.

Веки, несмотря, на бьющее в них утреннее солнышко, тяжело лежали на глазах, и ни в какую не желали подниматься. Если бы не дурацкая травинка, щекочущая нос, Рури, наверное, подремала бы ещё немного. Выпростав из соломенной копны левую руку, она почесала нос и удовлетворённо поморщилась. Ну вот… так не хочется вставать, но нужно. Она обещала Хамасуга-сан натаскать воды для стирки. И так странно, что старуха не пришла её будить ни свет ни заря.

В мире вокруг ощущалась какая-то неправильность. Пол почему-то покачивался и скрипел, а лицо обдувал свежий ветерок. Она что, спит на улице? Рури приоткрыла слипающиеся глаза и повела не желающими ворочаться зрачками из стороны в сторону.

Первым на глаза ей попался какой-то мальчишка. Он сидел к Рури боком и смотрел прямо перед собой, ничего не замечая вокруг. У него были странные светло-розовые, почти белые волосы и ярко-красная отметина на щеке. Лицо у мальчишки было опухшее, глаза покраснели, а сам он время от времени негромко шмыгал носом и утирался рукавом светло-серой куртки.

Рури стало жалко странного незнакомого мальчишку. Она знала, когда бывают такие глаза и такие слёзы — когда ничего не можешь изменить, плачешь и пытаешься свыкнуться с тем, во что не хочется верить. Она сама много раз видела этот взгляд в водном отражении, когда после смерти матери убегала поплакать на речку.

Внимание её привлекло какое-то движение, и Рури медленно, со скрипом, перевела взгляд левее и выше. Там сидел ещё один мальчишка. Была видна только спина в чёрной майке с коротким рукавом, а на голове — большущая соломенная шляпа-амигаса, настолько огромная, что широким зонтиком закрывала от солнца не только лицо и шею, но и всё остальное тело. Выглядел этот второй очень смешно. Когда он двигал руками, становился виден рисунок на правом рукаве. Вроде бы, красно-белый кружок, точнее было не разглядеть.

Рури долго рассматривала двух странных мальчишек, находя в их облике всё новые и новые необычные детали. В голове была звенящая пустота.

— Лошади идут ходко, да и груза, почитай, никакого нет, — проговорил внезапно мальчишка в амигасе. — К обеду вряд ли, а вот к полднику будем на месте.

Второй мальчишка только носом шмыгнул и утёр побежавшую по щеке слезу.

В голове как будто щёлкнуло — она в телеге. Её куда-то везут! Родная деревня, наверное, уже далеко-далеко! Что случилось? Воспоминания вчерашнего вечера ярко вспыхнули в памяти, затмевая всё остальное. Так, если посмотреть прямо на фонарь-торо, некоторое время будешь видеть только пятно света в ночной тьме. За ней гнались чудища! Она отбивалась от них! И голос над ухом… это голос того мальчишки в шляпе — вот кто схватил Рури вчера!

Она заозиралась по сторонам. Значит, враги забрали её из родной деревни и куда-то везут. Понятно, почему светловолосый мальчик ревёт — видимо, его поймали и схватили, как и саму Рури! Что же с ними хотят сделать, если он так плачет? Наверняка что-то ужасное!

— Эта проснулась, — Рури широко распахнула глаза и уставилась на заплаканного мальчишку. Он смотрел на неё, сжав губы в тонкую линию и цедя слова. — Ты говорил, до самой Деревни проспит.

Зачем он выдал её? Он ведь такой же пленник?!

— О? — мальчишка в амигасе обернулся. — Надо же! Как интересно! А она выносливее, чем я думал. Привет! Я — Инаби. Рад знакомству!

Сидя вполоборота, он попытался выполнить вежливый поклон, но отвлёкся, ловя слетевшую шляпу, замахал заполошно руками и едва не сверзился на землю, удержав равновесие в последний момент. Это было так неожиданно, и смотрелось так потешно, что Рури хихикнула.

И осеклась, наткнувшись на пылающий злобой взгляд плаксы. А уж когда он оскалил острые зубы и низко зарычал, и вовсе сжалась в комок и постаралась забиться в угол телеги.

— Вот этого парня зовут Ботан, — спокойно проговорил мальчишка в шляпе, хлопая светловолосого по плечу.

Тот вскинулся, взглянул взбешённо, и Рури показалось, что он сейчас бросится на Инаби с кулаками. Но тот уже отвернулся и принялся погонять лошадей, и Ботан, посверлив его спину яростным взором, остался на месте.

— Так что, как тебя-то нам звать-величать, красавица? — вновь обернувшись, как ни в чём ни бывало спросил Инаби.

— А-акх… — Рури прочистила пересохшее горло. С ней никогда не говорили так… странно, и она растерялась ещё сильней. — Я… меня зовут Рури.

— Рури? Красивое имя. Тебе подходит, — улыбнулся Инаби. Перевёл взгляд на второго мальчишку. — А мы с Ботан-куном как раз собирались провести разбор полётов. Думаю, тебе тоже интересно будет.

Рури широко распахнула глаза. Она не понимала, что происходит. Какие полёты? О чём он? Ей представилось, как двое мальчишек обрастают перьями, поднимаются в воздух и кружатся над телегой, крича гортанными голосами.

— Что, сейчас? — хмуро-недоверчиво переспросил светловолосый.

— Ага, сейчас, — махнул рукой Инаби. — Когда ты хоть немного успокоился. — Чтобы не мямлить вместо доклада, как приедем. Начинай. При Цуме-сан тебе будет рассказывать ещё труднее.

— Кс-со, — выдохнул Ботан. Утёр кулаком глаза. Заговорил короткими фразами, избегая встречаться с Рури взглядом. — По дороге к деревне Ватанабэ ничего не происходило. Нападений не было. Слежки не замечено. Следов пребывания противника не замечено. Только силы зря потратили, обнюхивая каждый куст. Если бы мы с Мицумару не были такими уставшими, мы бы…

— Не согласен, — перебил его Инаби. — Это ты сейчас, задним числом знаешь, что засады по дороге в Ватанабэ не было. Пока мы туда ехали, ничего такого не знали. Так что проверка местности — не ошибка.

— Тебе легко гово…

— Не веришь мне, у Цуме-сан спросишь, — вновь перебил черноволосый, поправляя амигасу. — Давай не будем спорить, Ботан-кун, сначала до конца разбора дойдём, потом всё вместе проанализируем. Нам ещё не раз вчерашний день разбирать, согласен?

Светловолосый мальчишка зарычал.

— Перед деревней разбились по командам, — успокоившись, вновь заговорил он. — Мы взяли левый фланг, вы — правый, а долинники — прикрывали тыл. Люди вышли встречать караван. Это было нормально — в каждой деревне так делают — с караваном идут торговцы и выменивают у деревенщин меха и специи на плохие инструменты и блескучие безделушки.

Рури обиженно насупилась. Да что этот дурак понимает! Пусть бы попробовал вскопать грядку деревянной мотыгой — быстро бы понял, что такое по-настоящему «плохие инструменты».

— Ямаситу-сенсея вышел встречать староста и ещё какой-то мужик, — продолжил рассказ Ботан. — Я не обратил на него внимания сначала. Потом Мицумару… стал к нему принюхиваться, хотел поближе подойти. Но не успел.

Уже во второй раз светловолосый мальчишка упоминал какого-то Мицумару. Рури не знала, кто это, но по голосу было понятно, что какой-то близкий человек этого Ботана. Может, брат? Нормальные-то люди обычно не «принюхиваются» друг к другу.

— Этот мужик, который со старостой, напал на Ямаситу-сенсея, воткнул нож ему в живот…

— Чего? — не удержалась Рури.

Этот придурок явно врал! Чтобы её односельчане кидались на караванщиков с ножами?! Да где это видано! Да кто в такое поверит!

— Тебя на спрашивают, — огрызнулся этот идиот.

Рури всхлипнула.

— Погоди-ка, — вмешался Инаби. — Давай с описанием нападавшего определимся. Возраст, рост, вес, приметы.

— Хм, — Ботан отвлёкся от прожигания Рури злобным взглядом. Задумался, вспоминая. — Мужчина лет сорока. Волосы чёрные, до плеч, убраны в хвост. Одежда кожаная — штаны и куртка.

— Глаза карие, на левой щеке шрам от звериных когтей, — дополнил Инаби.

— Может быть. Я не рассмотрел.

— Это… Иори-сан, он охотник, — потерянно пробормотала Рури. И тут же вскинулась, глядя в полускрытое амигасой лицо. — Но Иори-сан позавчера ушёл с сыном на дальнюю заимку! Они не могли так быстро вернуться! Этот дурак всё врёт!

С запозданием она сообразила, что второй мальчишка тоже говорит, что видел Иори-сана. Но такого не могло быть!

— Откуда тогда мы знаем, как этот Иори выглядит? — озвучил её мысли Инаби.

Рури открыла рот… и закрыла. Она не знала, что ответить.

— Смотри, — Инаби с кряхтением поднялся на ноги, намотал поводья на торчащий из борта телеги штырь. Стало видно, что левое бедро у мальчишки перемотано бинтами, под которыми расплылось красное пятно. — Нинпо: Хенге-но-дзюцу!

Он окутался клубами быстро рассеивающегося белого пара, и Рури, поражённо прикрыла ладонью рот:

— Иори-сан?

— Ха! Значит, внешность его я верно запомнил, — Иори-сан вновь окутался паром, и спустя секунду на его месте стоял улыбающийся мальчишка в амигасе. — Вот так, Рури-чан, умеет делать каждый шиноби. Мы тебе верим, что твоего Иори-сана не было в деревне. Это означает, что какой-то шиноби превратился в него и напал на нашего командира, Ямаситу-сенсея.

— Но… зачем? — Рури пыталась переварить то, что ей рассказали. — Зачем кому-то так делать?

— Ну, например, чтобы мы разозлились и сожгли твою деревню, — спокойно пояснил Инаби. — Или чтобы мы не сразу ударили в ответ. Мы стараемся не убивать мирных жителей.

— Вы закончили? — хмуро пробурчал Ботан. — Тогда я продолжу.

— Ага, давай, — Инаби вновь уселся на козлы и подхватил поводья.

— Значит, мы прошляпили атаку вражеского шиноби под техникой трансформации. Он ранил Ямаситу-сенсея, — принялся хмуро перечислять светловолосый мальчишка. — Мы ударили в ответ: я, Шизука-чан и вы с Йоко-чан. Враг смог отбиться, но вынужден был отойти, и мы смогли вытащить Ямаситу-сенсея из-под удара и активировать барьеры, чтобы караванщиков спасти.

— Барьеры? — переспросила Рури.

— Это такие стены из чакры, за которыми можно спрятаться и отсидеться, — непонятно пояснил Инаби.

— Началась паника. Женщины и дети кинулись врассыпную, метались бестолково туда-сюда. Под их прикрытием нас атаковали вражеские шиноби, а мы не могли нормально ответить, — продолжал Ботан. — Мы укрылись за барьером и ждали, пока жители хоть немного разбегутся, а противник лучше проявит себя, распределили цели.

— Как считаешь, правильно мы сделали?

— Ну… а как ещё? Врагов было больше, атаковать было нельзя — мы бы чаще попадали по мирным жителям, чем по врагу, а сами бы были как на ладони. Или уходить за барьер, или прорываться. Но прорваться всем нереально, а бросать товарищей — плохо.

— К тому же наша миссия — охрана каравана, — кивнул Инаби.

— Да, и это тоже. Враг, как нам и говорили, специализируется на техниках воды. Он поднял из речки целого Водяного Дракона, чтобы разбить барьер Узумаки.

Рури прикрыла глаза. То, что рассказывали эти мальчишки… Это было как сон, как сказка. Нападение на караван в её родной, изученной до последнего камушка деревне. Вылезающие из их мелкой речки драконы и повелевающие ими могущественные шиноби… Ещё вчера она бы только посмеялась над подобными россказнями, но встреча с монстром…

— Когда техника ударила в барьер, сначала было ничего не видно. А потом, когда вода схлынула, стало понятно — барьер устоял. В момент атаки, когда враги отвлеклись, вдруг появились наши — Хатаке-сан, Бекко-сан и двое чунинов из Танигакуре. Они ударили врагу в спину, и тот сбежал.

— Грамотно отступил, — поправил его Инаби. — Уходили вдоль реки, оставляя за собой заслоны из водяных клонов. И им удалось, несмотря на все усилия Сакумо-сана.

— Клон Хатаке-сана проверил, что у нас все живы, и приказал навести в деревне порядок, — вздохнул Ботан. — Деревенские кто разбежался, кто валялся на земле раненый, кто спрятаться пытался. Пришлось быстро отлавливать, оказывать первую помощь, успокаивать. Какой-то жирной тётке в фиолетовом платье даже пендаля дать пришлось, чтоб не верещала.

— Хамасуга-сан? — Рури широко распахнула глаза. — Такая, невысокая, толстая, с черепаховой заколкой в волосах постоянно ходит?

— Ну, — Ботан криво ухмыльнулся. — Она как раз и орала, что из-за нас у неё заколка какая-то поломалась. Но всего один пинок, и утихомирилась.

Рури хихикнула. Соседку она не любила — очень уж жадная та была, очень уж требовательная. И в гневе кинуться на приезжих шиноби возмещать убытки — это было очень на Хамасуга-сан похоже. Рури отвернулась, чтобы скрыть улыбку, и вздрогнула.

Рядом с ней лежало что-то укрытое толстой рогожей. Только сейчас Рури заметила, что из-под рогожи торчит чья-то нога.

— Э-э… кто это? — шёпотом спросила она у Ботана.

— Ямасита-сан, — пояснил обернувшийся Инаби. — Мы же сказали, вражеский шиноби, который превратился в этого вашего Иори-охотника, ранил нашего командира. Вот, теперь везём его лечиться.

— Не отвлекайся, — одёрнул его Ботан.

— А, ну да, — почесал затылок тот, отчего амигаса смешно съехала ему на глаза. — По столкновению с врагом мне особо нечего добавить. Кроме того, что у всех врагов была какая-то печать на спине под одеждой.

— Печать?

— Ага. Из-за одежды только край было видно, который на шею заходит. Но Шизука-чан тоже видела. Я её попросил зарисовать, как вспомнит, и Такеши показать. Думаю, это важно. Дальше?

— Дальше… — Ботан нахмурился, — кто-то из ваших стал разбегаться, и Мицумару… и мы стали их преследовать.

— Зачем? — вырвалось у Рури.

— Отва…

— Ботан! — Инаби своим окриком заглушил рычащего белобрысого мальчишку. — Я, конечно, тебе сочувствую, но разве Цуме-сан не спросит у тебя того же самого?

Ботан сплюнул и зло посмотрел на Рури.

— Преследование противника — это стандартная тактика по противодействию засаде при численном превосходстве, — сквозь зубы проговорил он. — Если не преследовать врага, он может перегруппироваться и напасть снова. Вместе с тем, устроить нам ловушку у него бы не получилось — у нас для этого были сенсоры…

Всхлипнув, он утёр нос рукавом и отвернулся от Рури.

Молчал он довольно долго. Рури опасалась переспрашивать, что случилось дальше. Тем более, что и Инаби не поторапливал своего друга.

— Потом Мицумару учуял… её, — наконец проговорил он надтреснутым голосом. — Прыгнул, чтобы схватить… на землю повалить… а она его… ножом в горло…

Рури широко распахнула глаза. Этот загадочный Мицумару — это тот монстр, что на неё напал?! Но тогда второй…

— Инузука славятся своими собаками, — пояснил ей Инаби. — Это не какие-то там дрессированные шавки — это настоящие псы-ниндзя, боевые напарники. И Инузука, и их нинкены владеют техникой Звериного Клона. То есть, превращаться умеют. Вот так примерно, смотри. Хенге-но-дзюцу!

Он как-то по хитрому сложил руки, окутался ничем не пахнущим дымом, и… Рури поражённо раскрыла рот. Перед ней сидел тот самый монстр, что вчера напал на неё! У него были длинные когти и клыки, лохматая шевелюра, и сутулился он так, словно сейчас на четвереньки встанет и укусит кого-нибудь. Если бы не дурацкая, спадающая на глаза амигаса, делавшая его облик комичным, Рури бы, наверное, испугалась и попробовала удрать.

— Кай, — проговорил монстр, с тихим хлопком вновь превращаясь в мальчишку Инаби. Со значением посмотрев на Рури, он откинул рогожку с чего-то, лежащего у него за спиной, у переднего бортика телеги. Приподнявшись на локтях, она увидела мёртвого щенка. В тех местах, где шкура его не была заляпана запёкшейся кровью, проглядывала мягкая шёрстка жёлтого оттенка. Как мёд.

Ботан отвернулся от мёртвого щенка, и Рури встретилась взглядом с его покрасневшими глазами и опухшими веками.

— Я… простите, я… не хотела, — проговорила она враз пересохшим горлом. — Я услышала крики, хотела в лесу спрятаться, переждать. Побежала, а там… Он был такой страшный…

— Х-х-х, — вдруг захрипело слева от неё, и Рури подскочила, взвизгнув. — Кх-хватит орать над укх-хом.

— Йош! — звонко заголосил Инаби. — Ямасита-сенсей, вы очнулись! Вот, хотите воды?

— Дх-хавай, — отозвался голос из-под рогожи. Отогнув её в сторону, подскочивший с места Ботан осторожно напоил лежащего мужчину из той же фляги, из которой поили Рури. — Вы чкха-кха… чего меня с головой-то накрыли, как труп?

— Так Сакумо-сан вас вытащил, мы перевязали, и он велел везти аккуратно, чтоб вы спали и сил набирались, — затараторил Инаби. — Мы и везли. А накрыли, чтоб солнце в глаза не светило, вот!

— Сакумо-сан… — мужчина упёрся руками в дно телеги и попытался привстать, но со стоном уронил голову обратно. — Сколько нам ехать ещё? Как будем в Танигакуре, мне безотлагательно нужно будет переговорить с Нара-саном, поняли? Даже если буду в отключке — приводите в чувство, это важно.

— Хай, Ямасита-сенсей! — отозвался Инаби. — Мы уже подъезжаем, минут через пятнадцать до передовых постов доползём. Ботан-кун, Рури-чан, подложите чего-нибудь сенсею под голову, пожалуйста.

Ботан сумрачно кивнул, ожёг Рури взглядом, вытащил из-под задницы куртку с мохнатым воротником и, плотно её скатав, передвинулся к Ямасите-сенсею. Рури осторожно принялась помогать — откинула прикрывавшую раненого рогожу, приподняла его голову и плечи, виновато отводя взгляд, чтобы не встречаться глазами с разозлённым мальчишкой.

Ямасита-сенсей оглядел их хмурым взглядом и скривился:

— Детиш… — он охнул от боли, когда Рури сильнее приподняла ему голову.

И вдруг глаза его расширились, на лице отразился полнейший ужас, и Ямасита-сенсей рванулся у Рури в руках:

— К бою!

Что-то свистнуло, и Рури тупо уставилась на мужскую ладонь перед своим лицом. Из середины ладони торчал странный нож. С его рукоятки свисала какая-то тлеющая бумажка. Опустив взгляд, Рури заметила, что ещё три таких же ножа с бумажками торчат из рогожи, укрывающей Ямаситу-сенсея.

— На землю! — резанул по ушам надрывный хрип-крик.

Рури подбросило, мир завертелся вокруг неё, два раза глаза обожгло светом клонящегося к закату солнца, лицо Ботана оказалось вдруг близко-близко… а потом Рури больно ударилась о землю, да ещё мальчишка сверху придавил. Из лёгких вышибло весь воздух, Рури захрипела, силясь вдохнуть…

Дальше были только грохот и темнота.